Невезучий

               
                ….Последнее время службы Сергея в Германии в основном, было, участие его эскадрильи в учениях, или сидели в "Дежурном Звене".
Служили в ГСВГ и других странах Варшавского Договора не более пяти лет, у  Сергея истекал срок службы в Германии и, поэтому, он должен был вернуться с семьей на Родину. За ежедневным кропотливым трудом, он и не заметил, как прошли годы службы. Служить было трудно, но постоянно чувствовалась забота командира полка, и об этом он потом еще не раз вспомнит!

Гоша, глянув на лицо Сергея после комиссии, сказал: - Да не расстраивайтесь вы товарищ капитан, все обойдется, ведь лучше летчика у нас в эскадрильи нет. Вы человек, и выслушаете, и поймете, и поможете. Для поднятия настроения я расскажу вам одну байку, услышал однажды от преподавательского состава, я в это время занимался уборкой помещения, на меня внимания не обращали. Возможно, это был намек для кого-то из них, ведь у нас в училище были и те, кто давно должен отдыхать на заслуженном отдыхе, но они не могли расстаться со своими курсантами.
Около Гоши и Сергея стали собираться слушатели:

- И так, - начал свою байку Гоша, - молоденькая врач – окулист, по распределению попадает работать в летную медкомиссию. Самый первый день, утро, стук в дверь. Заходит старый, старый пилот, ровесник Фармана и братьев Райт. Значки «За безаварийный налет», «Заслуженный летчик», "орден Трудового Красного Знамени", командир Ил-86.
 
- Разреши, внучка?
- Проходите, присаживаетесь... Проверила зрение, с недоумением спрашивает: - Как же вы летаете??? У вас же старческая дальнозоркость! Вы же приборной доски не видите!!!
- Ну и что, внучка? Зато у меня хорошая мышечная память, И, отличный слух.
- И что?
- Заходим в кабину, запрашиваю «Запуск», руки все помнят, включаю, запускаю. Запрашиваю «вырулить». Но, рулежку - то, я вижу, ставлю ровно по полосе. Запрашиваю «Взлет», дают. Но руки - то, хорошо помнят, газ от себя, снимаю с тормозов, начинаем разбег...
- Но это все понятно, а как вы определяете скорость,  когда отрываться от земли??? Не видите же?!!

- Отличный слух, внучка! Когда второй пилот шепчет, на ухо штурману: «Это старая….. дь нас когда – ни будь,  угробит! Я плавно беру штурвал на себя...
 
Дослушав до конца байку, летчики, вдоволь насмеявшись, разошлись по своим местам в хорошем настроении, улучшилось оно, и, у Сергея.
               
Направление на место службы на Родине, Сергей получил в Амурскую область аэродром «Орловка», Хабаровский край. Если коротко сказать, то после рая службы в Германии, «Орловка» позволила заглянуть в ад! Это было для Сергея испытанием на моральную и психическую устойчивость.

 А предшествовал этому назначению один случай: В самом начале очередных учений, была какая-то нервозность, и она передавалась всем летчикам. У Сергея, как и у всех, нервы были на пределе.
Взлетает он с командиром АЭ, парой, он ведомый,  на разведку погоды, с посадкой на другом аэродроме. На взлете, что-то он занервничал и раньше времени убрал шасси. Для эскадрильи учения на этом закончились.

 Думали отказ техники, но вскоре, придя в себя после стресса случившегося, Сергей сказал инженеру полка, что он поторопился убрать шасси. Это его вина. При разборке полета, инженерный состав стал в его защиту, учитывая его безукоризненную службу. Но это не повлияло на мнение комиссии, и засветила ему «Орловка» в России.

После отпуска он прибыл на место своей новой службы в сибирскую глубинку на аэродром. Выделили ему, жилье, если можно было его назвать таковым. Квартира на земле, давно не видевшая ремонта, печное отопление, при этом дрова должен был каждый проживающий в гарнизоне на зиму запасать сам, лес рядом. Получив контейнер из Германии с вещами, которые не прибавились за время службы за границей, потому, как жили на одну его зарплату, а если учесть, что жена два раза в год летала отдыхать к своим родителям в Россию и, исколесила всю Германию вдоль и поперек, денежных запасов они не скопили. Каждый преследовал свою цель, Сергей, старался усовершенствоваться в службе, жена – жить в свое удовольствие.

        Начал Сергей службу с командира звена, в чине капитана. Личный уровень после летной работы в Германии, был выше, чем у летного состава полка. Но обучать, чему – то новому, совершенствовать летное мастерство, было как – то не принято. Все объяснялось, большой удаленностью от центральных, управляющих организаций МО. Ехать в «глухомань» для контроля, желающих было мало. Привыкли туда только «посылать» и ссылать! Желание – то у летного состава и управления совершенствоваться было. Но главная проблема была в отвратительном состоянии авиатехники.

Отсутствие запчастей, исправных узлов и агрегатов, приводили к постоянным отказам в работе авиатехники и главное, в полете. Исправных самолетов становилось все меньше. Восстанавливались они за счет неисправных самолетов, предыдущих, самолеты разбирались на запчасти.
  И так, с техникой были проблемы: неисправности прицелов и их оборудования, не позволяли выполнить боевые задачи (Дежурное Звено), программу подготовки к боевым действиям. Везти запчасти, агрегаты и узлы с заводов на Дальний Восток, слишком накладно.

Безысходность действовала на летный состав угнетающе. В Дежурном Звене перестали дежурить ночью, потом не стало хватать летчиков и на день. Образовались недопустимые перерывы в полетах в СМУ, как днем, так и ночью.
 
Начался разлад в жизнеобеспечении, устарели, заржавели все коммуникации, страдало и продовольственное обеспечение. Зато через Китай и Благовещенск завалили ликерами, бренди, вермуты западного производства. Начался раздор и интрижки в управленческих структурах. Но жаловаться стало не кому и бесполезно! Работал в полку девиз «Дальше Дальнего Востока не сошлют!». Руководящий состав служил уже более десяти лет, без всяких перспектив. Присутствовала текучка кадров, массовые увольнения.

 Невезло Сергею во всем, ни нормальной службы, ни материального снабжения, ни бытовых условий. В Германию он летел звеном, вернулся один, и к черту на кулички. Одним словом, невезучий…! Близился развал СССР….