Раздумья в пути ч. 1

Из повести А. Нивина "НЕРУШИМАЯ СВЯЗЬ"


Хотелось Степану поразмышлять (было о чём и для чего) и он сменил маршрут - пошёл в город не Болгатовским большаком, а через Старик, Нестюгино, Удриху и Бездедово просёлками , по которым местные ездили и ходили от деревни к деревне. На Болгатовском тракте кто-нибудь Степана подвёз бы, а тут - некому, и потому иди себе, думай в тишине, никто не мешает разговором.

Хотели идти его провожать возлюбленные Наташа с Женюшкой, но он им строго запретил, сказал: "Долгие проводы - лишние слёзы. Ни к чему это, родные мои. Оставайтесь с Богом"...
И пошёл встреч восходящему белому солнцу, хотя вообще-то Опочка - в западной стороне. Но так вела дорога. И это был кратчайший путь. Сначала в Старик. А он - за три версты.

Кланялась путнику молодая зелёная рожь, будто толпа людская огромная перешёптывалась. И шепталась не иначе как о нём, одиноко идущем своею тропой...
Шёл Степан по сельскому обычаю босиком, сандальки нёс на палке, палка покоилась на плече. Так ходили и на гулянки, и на ярманки. Подходя к месту, обувались и заходили как господа - в обУтках.

Просёлок был в обильной холодящей ступни росе. Яхонтами и алмазами вспыхивала она в мокрой с нОчи траве, радужно светилась в травинках и цветочках. Свеж был воздух, свежи мысли, думалось ясно и беспечально, не смотря ни на что.

По старосельской дорожке зашёл Степан с восточной стороны в былой Старик, прежде славное церковное село, а ныне - стараниями новой власти - пустое место! И отчего-то здесь, как нигде, точно в заброшенном саду, неистово пели - одна звончее другой - невидимые певуньи птицы.
Старик разорён был дотла. Уцелело только лишь кладбище. Вокруг него шла нетронутая пока  что каменная стена, по верху которой тянулась железная ограда - кованая, гордость местных кузнецов... Целы пока ещё, висели на своём месте и кованые кладбищенские ворОта...

Степан не удержался, зашёл. Отец с матерью упокоились неподалёку от входа, в главном первом проходе, слева. Могилка их - только от ворот шагов двадцать пройти - тут и они, их вечная пристань. А дальше на пустой площадке - тёмная груда камней, сложенных пирамидой - это всё, что осталось от сожжённой свобовцами церкови в честь ПокровА Пресвятой Богородицы.

После пожара верные Богу снашивали каменье в кучу и сами себя утешали словами: "Сказано в Писании: "Есть время разбрасывать камни, и есть время собирать камни". Придёт пора - не мы, но другие люди, разберут эти камни, разложат по земле, будет фундамент. И на нём возведут новый сруб. И поднимется к облакам православная церковь-красавица! Может быть, краше той, что былА."

Настоятель сожжённого храма отец Михаил (Виноградов) строго запретил мирянам разбирать эти валуны и глыбы для своих хозяйств. А многие зарились на них... Батюшка сказал: "Не трогайте! Даже и самого малого не берите отсюду. Не помогайте врагу рода человеческого. На этих каменьях будет - когда придёт пора - стоять новый храм. А пока будем к этой каменной горке, как ко святому алтарю, все приходить, чтобы молиться, не забывая Господа. Господь среди нас, пока мы в душе с Ним! Нет у нас боле дома для молитв, так пусть эта груда станет нам местом встреч для общения с Высшей Силой"...

Постоял Степан у груды каменной, осенился крестным знамением, как в месте святом. Похоже, никто из колхозников и крестьян не подъезжал сюда на коне, не грузил камни на подводу - все целы. Колхозное начальство облизывалось на них, однако ж люди не дали - упёрлись рядовые колхозники, нештО бабы: "Не дозволим разбирать эты камни, и баста!"

16 07 2024


На снимке от автора - груда тех самых камней, единственно оставшихся от сожжённой богоборцами в 1926 году православной церкви на кладбище "Старик" (или "СтАрицкий погост"). Опочецкий район. Май 2024 года.