Раздумья в пути ч. 2

Ни домов, ни изб, ни сараев  в пустом месте "Старик" не осталось. (...) Ничто уж не напоминало забредшему сюда путнику о том, что совсем ещё недавно здесь красовалось процветающее село, в котором проживали священник с семейством, дьякон и иные служители церкви, а также кузнец и мельник, братья родные, но такие разные во всём...  Всё теперь ликвидировано. От кузницы не осталось и следа. А вот убитая мельница всё ещё напоминала о себе - огромными чёрными каменьями, ввороченными в реку. Когда-то они составляли фундамент мельницы и основу мельничной запруды. Так и валяются в быстрой Изгожке молчаливым напоминанием о былом величии края, о том, на какие подвиги способен человек свободного труда, работающий на самого себя, а не на барина и не на всяческих других дармоедов...
Дом мельника стоял на том берегу... Ныне на его месте богато дали в рост лопухи и крапива. А вот на месте поповского дома сохранился живой свидетель былого счастья - большой развесистый дуб. Он рос перед домом. Странно, что богоборцы не упразднили его - просто поленились. И теперь он пошумливает, рассказывает языком точёной листвы, как всё тут происходило, какие силы творили тут расправы над православным народом. И как им всё сошло с рук - пока... "Возможно, что возмездие начинается, пусть и запоздало, - подумалось Степану. - У Бога и всегда так. Не даром ведь говорят, что БОГ ДОЛГО ТЕРПИТ, ДА БОЛЬНО БЬЁТ". Похоже, что терпению Всевышнего настал предел.

Степан перешёл речку прозеленевшим, чуть подзамшевшим досчатым мостом, перекинутым над бывшей мельничной плотиной. Дальше узкая дорожинка повела прямиком в страну заходящего солнца - на Опочку. Изгожка, завиваясь струями на каменных горбах как-то очень невесело, глухо шумела ему вослед, точно прощалась навсегда.

То, что война с немцем началась,  Степану не стало дИвом. Не дИво, нет. Всё к тому и шло. Вопрос в том, как будут развиваться события...
(...) точно попугаи, повторяли одно и то ж: война будет скорой, малой кровью и на чужой территории. Потому как Красная Армия невероятно сильна, ей нет равных нигде.

Степан же был Б/П, у него сложилось на сей счёт своё мнение. На основе не озарений, как у Нюши, сыпавшей предсказаниями, а на основе обычного логического анализа. Даже победа над небольшой и не самой сильной Финляндией далась РККА немыслимо тяжело и чудовищно дорогой ценой. Сколько молодых русских мужчин в цвете сил и возможностей остались гнить в финских болотах!
Далеко не надо ходить - эта война лишила их Васи, Наташиного племянника. Он, как живой, стоит в памяти Степана: высокий, красивый, сильный, умный и честный... Такому бы жить да жить. Сколько бы пользы мог принести Стране, краю, семье и людям. После получения похоронки у Ани, жены Васиной случились роды, дочка осталась, а сама Аня попала в Старик, в родовую могилу...

Да, немцы - это тебе не финны, думалось Степану. Германия - страна машин, техники. А у нас?(...).

Справа по курсу проплыла ПашОнкова горА, где бывАло всякая нечисть встречалась путникам. А нынче никому нечисть не попадается что-то. Да и не страшна она особо-то никому. Потому как страшнее чертей с упырями стали люди. Люди-чЕлбесы - гибриды человека с нечистой силой...

Вот приблизилось село Покровское, совсем ещё недавно - богатое и цветущее, а теперь наполовину разорённое. Тут едва ли не каждого второго из крепких хозяев записали в сельские буржуи и сослали кого куда - туда, где и Макар телят не пас. А домА разобрали, разволокли по брёвнышку да по камушку якобы на нужды колхозу... Остались пьяницы да старики со старухам, село не живёт - доживает...
Выйдя на большак, Степан свернул на Нестюгино, где теперь был сельсовет. На месте разорённого барского хозяйства...

17 07 2024