Женщина в лифте

“Вопрос, который ставит меня в тупик:
Сумашедший я или все вокруг меня?”
А.Эйнштейн





Женщина в лифте.

1.

В своей жизни Василий боялся всего двух человек: свою мать и свою жену. И если первая вот уже 6 лет как лежала в могиле, то вторая прочно засела в его судьбе.
С детства Василий Ступин был серой мышкой. Высокий, худой, бледный, с высокой близорукостью – он никогда не пользовался популярностью у девчонок в классе и был постоянной мишенью для издевок ребят. Учился он хорошо, но это никак не влияло на сложившееся положение и даже в каких-то моментах усугубляло.
Его мама, крупная женщина весом под 130 килограмм, обожала дамские, сопливые романы в мягкой обложке, сигареты “Винстон лайт” и считала своим долгом постоянно поддевать своего сына. Он регулярно ‘не так’ стоял, “не так ел”, плохо мыл посуду или чистил зубы.
- Вася, у тебя смердит изо рта! – возмущалась она из своего любимого кресла, с торчащей из уголка рта сигаретой, - Как ты будешь целоваться с девочкой?
И хотя он всегда чистил зубы, как в последний раз – мама все равно оставалась недовольной. И это недовольство проявлялось практически во всем. Ее бесило, что он сутулиться, что начинает заикаться, когда нервничает. А если ей не хватало слов, в ход шли руки. То и дело ему прилетал звонкий подзатыльник, например, за то, что случайно, уронил ее помятую книжку или, не дай бог, не вынес ведро. Она обожала запах эвкалипта и повсюду оставляла ватные диски, пропитанные этим эфирным маслом. Его запах, казалось, въедался в кожу и Вася его ненавидел всей душой.
Рука у мамы была ”тяжелая”, это знал и его отец, который в отсутствие сына принимал все удары на себя. Он был добрым, маленьким человеком с веселыми глазами и теплыми руками. Именно таким его запомнил Василий. Он умер от несчастного случая -  поскользнулся в ванной на кафеле и ударился головой о раковину. Нелепее смерть Вася не мог представить.
Иногда он задавался вопросом, как эти два разных человека вообще сошлись? На что отец, как-то сказал:
- Когда я ее повстречал, она была совсем другой. Мы много гуляли, разговаривали, целовались у подъезда. Это лучшее время моей молодости.
В эти минуты, когда взгляд отца уносился в прошлое, Василий верил, что когда-то он ее действительно любил.
- Ну, тогда она и весила на пол тонны меньше, - заговорщицки подмигивал папа и они тихонько смеялись, боясь что она услышит.
Вася тяжело переживал потерю отца. Тот, фактически, был его единственным другом с которым он мог смело поделиться наболевшим. Василий в тайне ото всех сочинял стихи. Робкие, неумелые, но шедшие из самой души. Он записывал их в общую тетрадь, сворачивал в рулон и прятал в своей комнате за батареей. Не могло быть и речи, чтобы показать тетрадь кому-то в школе. Размах позора, насмешек и приколов сложно было вообразить. Он ужасно стеснялся своего хобби и никто, кроме отца, об этом не знал.
Как-то вечером он зашел в комнату к сыну, в его руке была зажата та самая тетрадь.
- Сынок, это ты написал?
Вася промямли, что да, и чуть не провалился под землю от стыда.
- Это здорово, - сказал он и улыбнулся, - Не Есенин, конечно, но все же. Молодец, продолжай в том же духе. Только маме не говори, боюсь, она не поймет.
И это стало их тайной.
Когда отца не стало, он словно лишился части себя. То немногое, что отец успел в него вложить: достоинство, уверенность в себе – растоптала мать. После смерти мужа, она изменилась не в лучшую сторону. Стала раздражительной, нервной, много курила и практически не вставала со своего кресла.  Где-то тут ее вес перевалил за опасную черту и мать перестала выходить из дома. Все хлопоты по дому упали на его сутулые плечи. После школы он ходил по магазинам, потом убирался в квартире, иногда бегал на почту забирать новые книги по подписке и так по кругу.
В холодильнике всегда должен стоять ее любимый лимонад и шоколадные печенье “Орео”, которое она употребляла в диких количествах. В последний время она питалась только ими.
Тот период своей жизни Василий запомнил по запаху сигаретного дыма вперемешку с эвкалиптом.
А потом в его жизни появилась Света.
Не сказать что красавица, но симпатичная девушка. Она приходила к ним делать маникюр матери – ярко красный лак, напоминающий капли крови. Как заправские подружки, они могли часами хихикать, что-то обсуждать и иногда поглядывали на Васю. Когда же Света уходила, мать подзывала к себе сына и ехидно так говорила:
- Из Светки хорошая жена получится, - обнажила она желтые зубы,- Писюн то, подрос?
И заливалась утробным смехом.
Вася краснел, как рак и уходил из дома под любым предлогом. Например, за материнской пенсией по инвалидности.
На первое свидание они пошли тоже благодаря маме, сам он никогда не решился бы. Сначала прогулка по парку, затем кино и все, вроде бы, было неплохо. Вася, конечно, невероятно нервничал, краснел и заикался, постоянно поправляя свои толстенные очки.
Умерла мать от сердечного приступа, когда Васе стукнуло 24. Это случилось вечером. Она свалилась со своего кресла, сигарета выпала со рта и упала на линолеум, оставив прожженную дыру. Вася сидел в это время на кухне пил чай и читал книжку.
В этот момент, почему то замигал свет, как будто лампочка собиралась вот-вот перегореть.
Он слышал, как свалилась мать, слышал, как она хрипела и звала его на помощь. Она лежала на спине, вытаращив глаза, задыхаясь и царапая правой рукой пол.
- Васяяя, - слышал он ее хрипящий шепот.
И потом “Скрип, скрип, скрип”…кроваво красными ногтями по полу.
Он словно превратился в ледяную статую, рука с чашкой замерла на полпути. Сердце билось через раз. Свет на кухне моргал, то и дело погружая все во мрак. И меньше всего на свете Вася хотел бы сейчас оказаться в темноте.
- Васяяяя… помогииии, - и снова скрип, скрип, скрип.
Она явно умирала и одна часть Васи рвалась помочь, но вторая нашептывала обратное.
“Оставь все как есть, пусть сдохнет и ты наконец-то от нее избавишься!”
Он с полными ужаса глазами смотрел на дрожащую в руках чашку. За стенкой хрипела и царапала пол мать. В какой-то момент ему показалось, что ее голос стал ближе. О боже, она что, ползет к нему?!
- Васяяяя….
Скрип, скрип, скрип…Моргает свет.
Чашка с недопитым чаем упала на пол и разбилась. Он вскочил на ноги и отошел к окну, поясницей упершись в подоконник. Дальше отступать было некуда. Его прошиб холодный пот, он с ужасом смотрел на дверной проем, в любой момент ожидая увидеть вползающую мать. И, в какой то момент, ему показалось, что он увидел ее руку, появившуюся на пороге. Он вскрикнул и зажмурился, отказываясь верить в происходящее. Мелко дрожа, он стоял и боялся даже дышать.
Минуты шли, он слышал, как она хрипит и умоляет о помощи. Казалось, это длилось вечность и даже позже, следователю, он не смог внятно объяснить, сколько прошло времени. Он так и стоял, мокрый от пота и дрожащий от страха, пока звуки из другой комнаты не прекратились. Лампочка успокоилась.
 Но даже после этого Вася еще долго не мог сдвинуться с места. Ему мерещилось, что это ловушка. Что мать стоит за углом, улыбаясь желтыми зубами, и ждет его.
После ее смерти в его жизни окончательно обосновалась Света. Сначала она помогала с похоронами, поминками (на которые никто не пришел) потом с юридическими проволочками связанными с квартирой. И вот не успел он моргнуть, как они расписались. Она окончательно переехала к нему в квартиру и какое-то время они жили не плохо. Вася в тайне писал свои стихи, ходил на работу, дарил ей цветы и даже подумал завести собаку. Но у Светы оказалась аллергия на шерсть и на его мнение. Она постоянно с ним спорила даже по мелочам, старалась везде и во всем быть первой и единственной. И в какой-то момент Вася с ужасом понял, что она превращается в его мать. Те же повадки, грубость и маниакальное желание побороть его как личность. Она даже курить начала.
Все что ему оставалось, это пожать худыми плечами, поправить очки и идти на работу.

2.

Одним будним поздним вечером, электричка выплюнула его, как изжеванную бумагу, на платформу. Он в помятой белой рубашке, с портфелем и телефоном прижатым к уху, прошел через турникеты и привычной дорогой побрел к дому.
- Я все прекрасно понимаю, Григорий Степанович, - мямлил он в трубку, - но и вы меня поймите, вы даете не реальные сроки.
На улице давно стемнело, время подбиралось к полуночи и станция опустела. Справа промелькнул “Экспресс Кебаб” и он с голодной тоской посмотрел на шаурму за стеклом. Света не любит, когда он есть фастфуд.
- Я почти закончил проект, но тема слишком обширная…да, конечно…нет, я не отказываюсь… - он мельком взглянул на экран, батарея почти села, - послушайте…
Он шел по знакомым улицам поворачивая не глядя, сутулый и усталый не поднимая взгляда от асфальта. Начальник что-то свирепо кричал в ухо постоянно перебивая. Вася остановился на светофоре, до дома оставалось пару десятков метров.
- Я еще раз извиняюсь, я был не прав…да, к следующему заседанию я все подготовлю, обещаю. Григорий Степанович у меня сейчас сядет телефон…я вас услышал.
Перейдя дорогу, он подошел к своему подъезду.
- Всего хорошего и еще раз простите.
Разговор, наконец, закончился и он тяжело выдохнул. Потом поднял взгляд и посмотрел наверх. Они жили на 10 этаже, 12 этажного дома и сейчас в его квартире горел свет. Она его ждала. Ждала, чтоб в очередной раз отчитать за опоздание.
- У тебя 8 часовой рабочий день! - кричала она в последний раз, - Ты должен быть дома в 19 часов вместе с дорогой. Какого хрена ты приходишь за полночь?! Где ты шляешься? С мужиками в бар заходил, к шлюхам?
И никакие отговорки не спасали.
Он поморщился от предстоящей беседы и пошел к подъезду. На улице было безлюдно и только одинокие машины на дороге нарушали летнюю тишину.
Открыв дверь домофона, Вася шагнул в прохладу подъезда и остановился. В подъезде не горел свет. Лестница, почтовые ящики, соседские коляски и велосипеды тонули в темноте и угадывались по силуэтам. И только впереди, дальше по лестнице, где были лифты, мигал свет. Слабый и далекий.
Он не любил темноту, как и многие другие. Не любил вызывающий дискомфорт одиночества, окутывающий тебя со всех сторон. Эта темнота была агрессивна. А мигающий впереди дверной проем – вызывал опасение. И чем дольше он смотрел на него, тем больше казалось, что проем сужается.  Он проглотил подступивший к горлу ком, сжал покрепче портфель и, прижав его к груди, как щит, пошел вперед.
Подходя ближе к источнику света до него стали доходить звуки работающего лифта. Двери открывались и закрывались, будто им что-то мешало. Стало понятно, что источником света является лифт.  Последние несколько метров он преодолел почти бегом и когда добрался до света, хоть и мигающего, с облегчением выдохнул.
Двери первого лифта были закрыты, а сам он был на 12 этаже, судя по горевшим цифрам. Двери второго настырно пытались закрыться, будто хотели что-то переварить. Одна единственная работающая лампочка, грозилась вот-вот перегореть.  Издалека казалось, что на полу при входе лежит чей-то ботинок, но когда Вася сделал пару уверенных шагов, намереваясь войти, то встал как вкопанный. Вся кровь разом сошла с его лица.
Во втором лифте лежал труп женщины.

***

Говорят в момент, когда мы испытываем критический шок, время будто останавливается и мы начинаем замечать малейшие детали происходящего. В состоянии стресса мозг, против нашей воли, фиксирует мельчайшие нюансы, в обычной ситуации, совершенно нам не нужные.
Именно это сейчас испытал на себе Василий Ступин.
В том, что перед ним именно труп, красноречиво говорила лужа крови, в которой сидела женщина. Она облокотилась спиной на дальнюю стенку лифта, голова опушена на грудь, длинные черные волосы закрывают лицо. На ней черная кожаная куртка со множеством молний и черная юбка в белый горошек. Под курткой телесного цвета футболка залитая кровью. Ноги разбросаны в стороны, одна согнута в колене. Он видит ее белые трусики с красными сердечками. Правая кисть, с черным лаком на ногтях, лежала в луже крови. Где-то на периферии сознания понимает, что не должен это видеть и подмечать, но ничего не может с собой поделать.  На ногах тяжелые рокерские ботинки, один из них и мешает закрыться дверям.
Ее голова опушена на грудь и слегка в сторону. И даже при мигающем свете, Вася видит ужасную рану на шее. Ей перерезали горло.
Все это пролетает в голове за какие-то доли секунды. Он даже не успевает выдохнуть. С широко раскрытыми от ужаса глазами, он пятиться назад и больно бьется затылком о стену. Прямоугольник света, падающий на него из лифта, изувеченный труп несчастной женщины, запах крови бьющий в ноздри, белые трусики…все его существо отказывалось воспринимать действительность. Слишком  быстро все произошло. Ужас миллионами иголок прошелся по груди, его била мелкая дрожь.
“Помощь, – пришла лихорадочная мысль, - нужно позвать на помощь…вызвать полицию”.
Портфель упал на пол, он этого не заметил. Лихорадочно шаря руками в темноте, он стал искать двери тех, кто жил на первом этаже. В состоянии паники и кромешной темноте Вася был полностью дезориентирован, поэтому натыкался руками на шершавые стены и углы.
- Эй, кто-нибудь!!! Вызовите полицию! – крикнул он, но голос утонул во мраке словно в киселе.
Нащупав металлическую дверь он, в отчаянии, забарабанил. Тщетно силясь вспомнить имена соседей с первого этажа, продолжал стучать и кричать. Дверной звонок они давно демонтировали. Двери лифта за спиной открывались и закрывались. Вспомнив про телефон, он выругался про себя и тут же достал его из кармана. На экране предательски высветилась цифра 1%. 
- ****ь! Григорий Степанович…
А номер какой набирать? 02? Он ни разу в жизни не звонил в полицию. Даже когда умерла мать, он сначала набрал Свете, и та уже вызывала нужные службы. Пальцы предательски дрожали и отказывались слушаться. В подъездной темноте его бледное, потное лицо подсвечивалось зеленоватым светом от экрана мобильника.
Он набрал 02, но прежде чем пошли первые гудки экран моргнул в последний раз и потух. Вася скрипнул зубами и на ощупь пошел на выход. По дороге нашел соседскую квартиру и еще раз постучал. Не дождавшись ответа, шаря вокруг руками как слепой, он вышел к входной двери, по дороге упав с лестницы и больно приложившись коленом о плиточный пол.
Вырвавшись на улицу, он жадно стал глотать воздух, который казался таким прохладным и свежим. Оглядев улицу, он не встретил ни одного прохожего. Что делать? Добежать до магазина на углу дома? Пусть они вызовут полицию? Выйдя из-под подъездного  козырька Вася задрал голову вверх. В его окне на кухне горел свет, жена его ждала. Набрать ее по домофону? Объяснить ситуацию, пусть она вызывает помощь?
Мысли словно бешеное колесо крутились в голове. Меньше всего он хотел звонить Свете, потому что боялся ее. Боялся ее гнева, боялся ее непредсказуемой реакции на сложившуюся ситуацию.
“Так, думай! Надо позвонить соседям”.
В доме еще горели окна, в его подъезде тоже. Но как вычислить нужную квартиру? Боже, ну куда запропастились прохожие?! Вытерев мокрое лицо ладонью, Вася немного успокоился. Отдышался, пригладил волосы. Затылок болел, но крови вроде не было.
Черт, он оставил там портфель! Там же документы и отчеты…
Охваченный этими мыслями и в страхе последствий утраты документации, он открыл стальную дверь домофона и опять замер.
Свет в подъезде горел, как ни в чем не бывало. От неожиданности он даже открыл рот. Лампы горели как при входе, так и дальше – в помещении с лифтами. Велосипеды, коляски, самокаты, двери соседей в которые он только что стучался.
Свет разогнал не только темноту, но и страх. Василий не доверчиво, как загнанный зверек, пошел вперед. Поднялся по лестнице, с которой минуту назад упал, и, дойдя помещения с лифтами, медленно заглянул за угол.
Лифт, в котором он только что видел изувеченное тело, был закрыт. Первый так и стоял на 12 этаже, но второй то…
- Да что же это, - прошептал Вася, поправляя очки, - Как такое может быть? Я же видел…
Второй лифт стоял на первом этаже, о чем свидетельствовало верхнее табло. Не сводя с него взгляда, он подошел к противоположной стене и поднял свой портфель. Именно он служил доказательством того, что он тут был всего несколько минут назад и …
“Что и?”
- Куда она делась?
“Просто она подтащила ногу и дверь закрылась” – услышал он в голове ехидный голос Светы.
- Зачем?
“Затем, что она ждет тебя там…внутри”
Вася замотал головой прогоняя смеющийся голос жены.
- Чушь! Ее убили и я должен проверить, там труп или нет. И если там, вызвать полицию.
“Ну так проверь”
Прижимая портфель к груди, он медленно подошел к злосчастному лифту и нажал кнопку вызова. Дверь открылась, Вася отпрыгнул назад.
Нутро лифта было пустым. Ни тела, ни пятен крови, ничего.
Он тяжело выдохнул.
-Что же это было? Глюки? Усталость? – пробубнил он, беря портфель в правую руку.
Он мог долго стоять тут и размышлять над тем, что же тут только что случилось, но две вещи сделать ему все-таки предстояло. Вернуться домой и получить разгоняй за опоздание от жены, и решить как именно ему подняться на этаж. Лифт все еще стоял открытый, как будто приглашая именно его. Но заходить туда Васе совсем не хотелось.
Он нажал кнопку вызова второго лифта, но тот оставался на 12 этаже. Нажал еще несколько раз…результат тот же.
- Черт возьми! Я туда не войду, уж лучше пешком.
Потыкав еще кнопку вызова, он чертыхнулся и пошел к лестничной площадке. За дешевой подъездной дверью в нос тут же ударил запах застарелой мочи и хлорки. Обойдя несколько пакетов с мусором, он подошел к первой лестнице и стал подниматься.
Пройдя один пролет, он остановился. Ему показалось или несколькими этажами выше что-то двигалось? Вася прислушался. Тишина. Перегнувшись через парапет, он посмотрел наверх.
Лестничные пролеты поднимались вверх этаж за этажом, и отсюда он хорошо видел, что свет горит далеко не везде. А это значило, что ему опять предстоит продвигаться в темноте. Примерно на 5-ом этаже мигал свет.
- Просто замечательно, - буркнул он и прошел еще пару ступенек.
Но не успел он подняться до 2-ого этажа, как сверху опять донесся звук. Словно кто-то шаркал ногами.
- Эй, кто там?! – остановившись, крикнул Вася.  Его голос эхом улетел вверх, рикошетя от серых стен. Прислушиваясь, он почувствовал, как волосы на затылке встают дыбом. Пропали все звуки извне. Он слышал только свое хриплое дыхание. Страх предательскими, липкими пальцами подбирался к сердцу.
- Кто там? Подайте голос!
Он снова перегнулся через парапет и посмотрел вверх. Казалось, лестничные пролеты стали закручиваться в спираль и вытягиваться. Капля пота медленно стекала по виску. С открытым ртом он вслушивался в тишину, чувствуя, как сердце бешено бьется о ребра.
Снова шарканье. Будто старый дед ходит в тапках.
Или кто-то волочит за собой ногу.
Ему показалось или в этот раз звук был ближе.
“Оно спускается”
Не опуская взгляда, Ваня сделал неуверенный шаг вниз. Вот опять, этот звук. Теперь точно ближе. Он так сильно вцепился в пластиковый поручень, что побелели костяшки пальцев.
В этот момент, между этажами показалось лицо смотрящее вниз. Вася наблюдал его всего миг, но от увиденного закричал и, спотыкнувшись, полетел вниз. Кубарем проскочив ступени, он упал на промежуточную площадку между этажами. Очки слетели и упали на пол, чудом не разбившись. Дрожащей рукой он шарил рядом с собой, с ужасом глядя вверх. То, что секунду назад смотрело на него, спускалось. Шаги уже отчетливо доносились с верхнего этажа над его головой.
Найдя наконец очки, он водрузил их на место, схватил портфель и не обращая внимания на боль в пояснице и колене, побежал вниз.
Это лицо…оно стояло перед его глазами. Он было словно… слеплено из теста. Криво слепленное, болезненно бледное, безглазое, но с черным провалом рта.
Вася перепрыгивая через три ступеньки, плечом выбил дверь и, подавляя в себе истерический крик, влетел во все еще открытый лифт. В панике нажимая на заветную кнопку “10”, он не спускал взгляда с двери, ведущую на лестницу. Звуки шагов приближались, а лифт отказывался закрываться. Он прекрасно понимал, что если еще хоть на мгновенье увидит то жуткое лицо и его хозяина, то просто  потеряет рассудок.
“Оно идет Васечка, – улыбалась в голове Света, - еще немного и вы познакомитесь!”
- Заткнись, сука! – крикнул он, в не свойственной ему манере.
Двери лифта словно смеялись над ним. Шаркающие шаги теперь доносились прямо за дверью…и вдруг затихли. Замер и Вася, вжавшись в дальнюю стенку. Кнопка его этажа горела, но ничего не происходило.
Он слышал за дверью хриплое дыхание и как руки шарят по двери в поисках ручки. Потом заскрипела старая пружина и дверь начала открываться.
Ваня почувствовал было, что теряет сознание, но двери лифта сжалились над ним и закрылись.

3.

Лифт начал подъем, а Вася чуть не сполз на пол от облегчения. Колени дрожали и отказывались держать его хрупкий вес. Он тяжело выдохнул и осмотрел себя. Рубашка противно прилипла к потной груди, офисные штаны грязные и, судя по запаху, он при падение вляпался в мочу. Боже, Света его убьет! Что за вид! Он пригладил растрепанные волосы дрожащими руками, заправил рубашку в штаны и посмотрел на электронный индикатор этажей. Он, видимо, был сломан, на ЖК дисплее шли полосы и какой этаж он проезжает понять было невозможно.
- Боже, боже, - шептал он, пытаясь успокоить дыхание, - Я просто слишком устал, работа меня доконала. Трупа я не видел, а на лестничной площадке просто спал бездомный. Он явно болен, но все можно объяснить. Успокойся…
Проворачивая в памяти события сегодняшнего вечера, его разум постепенно успокаивался. Постоянные переработка, шеф идиот, полностью сваливший на него свои обязанности, кривые насмешки коллег…
“Потому что ты чмо бесхребетное, – сообщила жена, - всегда был и всегда будешь!”
- Заткнись! – шикнул Вася. Уже второй раз за сегодня он почувствовал волну гнева, идущую из его нутра. Как так получилось, что в его жизни он ничего не решает? Ни дома, ни на работе. Даже жену он нашел себе под стать маме – такого же узурпатора, подавляющую его “я”. И почему он задумался об о этом только сейчас?
Мысли кружились в его голове подобно торнадо, в центре которого стоял он сам. Будто прорвала некую плотину и в пересушенное русло хлынули потоки мыслей, осознания и фрагменты прошлого. Вечно недовольная мать, поднимающая на него руку, добрая, но беззащитная улыбка отца, Света, кричащая на него, брызгающая слюной, за то, что он не повесил на место обувную ложку. Он стоит с поникшими плечами и опущенной головой, впитывает обвинения как губка и только жалко оправдывается.
“Боже, папа! Ну почему ты не воспитал во мне характер? Почему все вытирают об меня ноги?”
“Потому что он такой же как и ты! - крикнула Света, - Такой же слабохарактерный неудачник! Ты почему еще не дома, а?! А ну живо!!!”
- Нет! – крикнул Вася и от резкости своего голоса удивленно обернулся.
Легко быть смелым, когда ты один.
Что-то лифт долго едет. Вася глянул на наручные часы. Сколько прошло времени? Он прищурился и посмотрел в шелку между дверями. Лифт продолжал равномерно проезжать этажи, но номера их не разобрать. Он снова занервничал. Минуты шли, ничего не происходило. Вася подсчитал, сколько времени лифт проезжает этаж, прикинул в уме…и похолодел. По его подсчетам, они миновали 50-ый этаж как минимум.
Он нажал на кнопку стоп, никакого эффекта. Кнопка аварийного открытия дверей, тоже ни принесла результата. Он забарабанил ладонями по дверям.
- Эй! Кто-нибудь!!!
Паника кровавой пеленой снова подступала к сознанию. Стены кабины начинали сужаться, выдавливая воздух. Вася нажал на кнопку вызова диспетчера. Решил было что и она не работает, но спустя минуту послышался щелчок и с верхних динамиков, сквозь помехи, донесся женский голос.
- Диспетчер, слушаю!
- Слава богу, женщина, послушайте! – закричал Василий, - Я в 22-ом доме, 4 подъезд. С лифтом что-то случилось, я не могу выйти!
- Алло! Вы застряли?
- Нет, в том то и дело. Лифт не останавливается, я еду уже минут 10.
Минутное молчание.
- Не поняла, куда вы едите? Что значит не останавливается?
- Я не знаю, может он поднимается, а потом опускается, - он развел руками, - Но я не могу выйти.
- Так стоп…4 подъезд, 22-ой дом…- бубнила диспетчер, явно что-то проверяя у себя, - Первый лифт стоит на 12 этаже, как вы можете ехать?
- Да нет же! Я во втором!
Минутное молчание.
- Молодой человек, вы не можете ехать на втором лифте, он с утра сломан и стоит в аварийном состоянии. На утро вызван мастер. Прекратите баловаться!
И с громким щелчком связь прервалась.
- Как?...что?...
Как сломан? Он же едет! Прямо сейчас, в эту минуту! Вася приник к щели между дверями и отчетливо увидел неспешно проезжающие этажи. Лифт продолжал подниматься, сомнений быть не могло.
Над головой мигнул свет. Потом еще раз. Вася недоверчиво уставился на пластиковый квадрат над головой.
- Только не говори мне, что ты собираешься погаснуть.
И будто в подтверждение, свет мигнул снова. Он медленно замотал головой, отказывая верить в происходящие. Перспектива оказаться в замкнутом пространстве, да и еще и в полной темноте вызывала приступы острой паники.
- Пожалуйста не надо, - непонятно к кому обратился Вася.
В последний раз мигнув, свет погас. Вася в панике закрутился в кабине, шаря руками по стенам.
- Нет, нет, нет!!!
Хоть какой-нибудь источник света! Казалось он ослеп, тьма была осязаема и ее можно было потрогать руками. Он будто нырнул в черный омут. И тут тьму прорезал тончайший лучик света. Он опустился сверху вниз и исчез. Вася догадался, что это щель между дверями и приник к ней как умирающий от жажды к кружке с ледяной водой. Тяжело дыша и обливаясь потом он тянулся к спасительному свету.
Он перестал осознавать время. Сколько он так стоял, жадно хватая ртом воздух? Минуту, час? Чертова кабина продолжала подниматься в неизвестность, унося в своем нутре дрожащее нечто, именуемое человеком. Забери у тебя свет, закрой в замкнутом пространстве и оставь в одиночестве. Сколько потребуется времени, прежде чем ты слетишь с катушек?
Вася тихо всхлипывал в темноте, когда почувствовал, что температура в кабине понизилась. Стало заметно холодней. Он почувствовал, как замерзают его ладони, которыми он уперся в двери. Глаза отказывались привыкать к темноте, но он мог поклясться, что чувствует пар изо рта.
А еще через мгновенье понял, что в лифте он больше не один.
За спиной, в кромешной тьме, кто-то стоял и тяжело дышал. Вася замер, боясь выдохнуть. Большего ужаса он не испытывал никогда в жизни. Мочевой пузырь готов был предательски лопнуть, все тело сковала ледяная анемия. К холоду к кабинке прибавился отчетливый запах крови. Будто монетку в рот положили.
…Свет сверху вниз…
Дыхание стало ближе.
- Что у тебя есть для меня? – услышал он тихий шепот за спиной. Вася затрясся мелкой дрожью, он понимал, что находиться на грани. Человеческое сознание не в состоянии пережить такой ужас.
…Свет сверху вниз…
Он чувствовал зловонное дыхание на своей шее. Запах тухлой рыбы и мокрой земли. Так пахнет смерть.
- Что у тебя есть для меня? – голос спросил громче.
“Это она! – вспыхнуло в его воспаленном мозгу, - Это та женщина в лифте! Она заманила меня! Так или иначе, но мне пришлось ехать в этом чертовом лифте!”
“В сломанном?” – это голос отца, где-то на периферии сознания, доносился из далека, будто из другой комнаты. Вася не обратил на него внимания.
Его мозг напоминал вулкан, готовый вот-вот извергнуться. В голове все кружилось и вертелось, а тело приросло к дешевому линолеуму и отказывало повиноваться.
…Свет сверху вниз…
- Что у тебя есть для меня? – все громче и ближе.
Вася почувствовал на своих плечах холодные руки. Будто лаская любовника, они опускались ниже, к груди. Это стало последней чертой, мочевой пузырь не выдержал и опорожнился. По ногам потекла горячая влага, но Василий это едва ли заметил.
 …Свет сверху вниз…
И в этом свете, краем воспаленного, слезившегося глаза, он увидел ее руки.
- Что у тебя есть для МЕНЯЯЯ!!!!!? – заорала тварь прямо в ухо.
Василий заорал в ответ. Заверещал в полный голос, ничего и никого не стесняясь, потому что разум в этот момент покидал его. Тонкая пелена восприятия порвалась подобно папиросной бумаге.
Но не только жуткий крик трупа ввел его в такое состояние. На руке, которую он увидел, был не черный лак, как у той несчастной женщине, а красный. Кроваво-красный лак его матери. Она все-таки нашла его. Каким-то чудовищным образом смогла выбраться из могилы и найти его.
- Здравствуй сынок, - шептала она в ухо. Пальцы поглаживали плечи и грудь, - Ты думал, что избавился от меня?
…Свет сверху вниз…
Он видит землю под ее красными ногтями.
- Ты не помог мне…я хрипела и умоляла тебя, но ты не помог мне…
Ощущение, что у него за спиной разрытая могила, не покидала Василия. Руки массировали плечи и тянулись к шее.   
- Я разобралась с твоим отцом  и теперь пришла за тобой. Мне так холодно, там внизу, так согрей же меня!
Ледяные руки мертвой хваткой сцепились на шее, перекрывая воздух. Вася из последний сил сопротивлялся, больше на автомате, чем сознательно. Слезы безумия текли по щекам.
“Борись сынок!!!” – кричал из далека отец.
- Нет, - хрипел Вася, царапая мертвые руки, - Уйди от меня, сука!
Воздух больше не поступал в легкие, он чувствовал, что куда то проваливается. Но в этот момент злосчастные двери лифта открылись, впуская ослепительно белый свет, и Васили вывалился из кабины.
Он упал на кафель, держась за горло, жадно глотая воздух. Отполз к стене и перевернулся на спину. Двери были открыты. В кабине по-прежнему царил мрак, но он все же видел…
Кабина лифта была явно больше, чем обычно. В место пола разрытая могила, конец ее терялся в темноте. В могиле по пояс стояла его мать и улыбалась. Все такая же безобразно толстая, в своем любимом халате (теперь рваном и грязном) и перепачканная могильной землей. Ее тело и лицо давно предались разложению, местами отваливалась плоть, обнажая пожелтевшие кости. Один глаз выели черви.
 - Еще увидимся, сынуля – услышал он ее голос. Из открытого рта сыпалась могильная земля.
Двери закрылись и лифт уехал вниз.

***

То, что вставало с пола на 10-ом этаже, было только оболочкой. Разум покинул Василия Ступина, он уехал вместе с лифтом. Седые волосы торчали в разные стороны, когда-то белая, рубашка рваными клочьями вылезла из обоссанных штанов. На горле отчетливые синяки в виде пальцев рук, портфеля не было.
Он потрогал саднящее горло, обвел взглядом подъезд и нашел свою дверь. Словно сомнамбула он прошаркал к ней и позвонил. Услышал за дверью недовольное ворчание, потом шаги и дверь открылась.
На пороге стояла его жена, с сигаретой в руках и недовольством в глазах.
- Явился! Ты где шляешься? И почему телефон не отвеча…? – она осеклась, увидев его состояние, - Боже мой! Что с тобой случилось? Что это за вид? И что с твоими волосами?
Вася медленно зашел в квартиру. Света продолжала что-то кричать и размахивать руками. Мельком, из-за ее спины, он увидел работающий телевизор с ее любимой программой.
Вася отсутствующим взглядом смотрел на супругу, смутно понимая, как она стала похожа на его мать. Те же повадки, жесты, манеры. Тот же вес, приближавшийся к критической отметке. Он смотрел на ее лицо и понимал, что никогда ее толком и не любил. Это все его мать, это она их познакомила.
А лицо Светы больше ей не принадлежало, теперь на Василия смотрела его мать. Смотрела, кричала и обзывала. Поток ненависти поднялся из глубин поврежденного сознания. Василий сжал дрожащие руки и накинулся на свою мать. Он схватил ее за горло и повалил на пол, что есть сил, сжимая гортань. Его трясло от ненависти и злобы, лицо исказила дикая гримаса отчаяния.
- Заткнись сука!!! – кричал он, - Посмотри, что ты со мной сделала мама!!! Посмотри, что ты со мной сделала!!!!
Брызгая пеной изо рта, он давил и давил на горло. А лицо его матери менялось. Вот он видит Свету, с полными ужаса глазами, вот снова мать, но улыбающуюся…
…снова Светино лицо...
…улыбающаяся мать…
…его собственное лицо в предсмертных муках…
Его крики разбудили соседей. Вскоре его оттащили от уже мертвой жены, а он все кричал:
- Посмотри, что ты со мной сделала мама!!!!

4.

Отделение полиции. В комнате оббитой панелями под дерево стоит два рабочих стола. За одним из них сидит старший следователь и печатает на компьютере. В комнату постучался и вошел его помощник.
- Допросил? – спросил следователь.
- Ну, допросил – это громко сказано, - ответил тот и сел на свое место, - У парня явно поехала крыша. Постоянно бормочет что-то, на вопросы не отвечает. И…он седой! Просто белый, как простыня.
Следователь отодвинул клавиатуру.
- Я его знаю.
- Серьезно?
- Да. Я когда то был участковым в их районе. Хорошо знал его семью.
- Малоимущие?
- Нет, обычная семья. Только с матерью им не повезло. Мне постоянно приходили на нее жалобы от соседей. Она всем жизни не давала. Мужа затюкала, сын забитый ходил, что в школе, что дома. Невероятно невыносимая женщина была. Потом случилась беда с ее мужем. Якобы упал в ванной и разбил голову. Я тогда ее подозревал, уж больно все странно выходило, но не смог доказать.  После его смерти она немного угомонилась, жалобы почти прекратились. Да и меня перевели…
- Тогда все более менее становиться понятно, - сказал помощник и задумчиво закурил, - детские травмы проецировались на новые проблемы. Но некоторые нюансы мне не дают покоя.
- Например?
- С того момента, как он вошел в подъезд и как поднялся на этаж, прошло минут 15. Это подтверждают камеры и соседи. Но в подъезд он входил абсолютно нормальным, с виду, человеком! И что? За 15 минут он сбрендил и поседел? Вы видели его состояние? Он как с камеры пыток сбежал. Весь грязный и в ссадинах.
- Да уж.
- Из того что я разобрал он постоянно бубнит что-то про мертвую женщину в лифте, про мигающий свет и жуткое существо на лестнице. Ничего не понимаю…люди не сходят с ума за четверть часа.
- Отличный пример того, как можно уничтожить человека, как личность. Скажи спасибо его матери.
Следователь поднялся.
- Ладно, пойдем проверим, не готов ли отчет о вскрытии.

А Василий, вернее то, что от него осталось, сидел в камере и тихо улыбался. В его голове наконец-то царила тишина, все голоса ушли и больше его никто не беспокоил. Его разум, как оторвавшийся от веревочки шарик, все выше и выше улетал в неизвестность.
“Ты думаешь мама оставила тебя?” – шипящий шепот в голове.
Улыбка сошла с лица.
“Мама всегда будет с тобой, мой хороший. Всегда!”
Седой безумец сидящий в камере, с криком стал вырывать на себе волосы.




15.05.2024