ЛОЖЬ!

                Комедия в одном акте
               
     На сцене стоит большой характерный пень для казни. Палач, неся на плече огромный топор, вводит Смертника, у которого руки связаны за спиной, и ставит того перед пнём.

ПАЛАЧ. На колени! (Смертник повинуется) Именем Наигуманнейшего из людей смертный приговор приводится в исполнение! Смертник, можешь сказать своё последнее слово!
СМЕРТНИК (запинаясь). Я ни в чём не виновен…
ПАЛАЧ. Ложь!
СМЕРТНИК. Простите, но это правда…
ПАЛАЧ. Ложь голову, говорю!
СМЕРТНИК. Что?.. Ах, да-да, простите… (Кладёт голову на пень, палач заносит для удара топор) Я дико извиняюсь, но…
ПАЛАЧ. Чё ещё?
СМЕРТНИК. Мне крайне неловко, но… так нельзя…
ПАЛАЧ. Ой, давай только без соплей! Между прочим, это самый гуманный способ, ты ничего не почувствуешь. Наверное.
СМЕРТНИК. Спасибо, вы меня успокоили. Но я не об этом. Я хотел сказать, нельзя говорить «ложь».
ПАЛАЧ. Вот и не говори. Небось, ещё мама в детстве врать запрещала. Не отвлекайся, ложь голову!
СМЕРТНИК. Дико извиняюсь, но вы-таки меня всё же неверно поняли. Я имею в виду, нельзя сказать «ложь голову».
ПАЛАЧ. … Чой-то?
СМЕРТНИК. Понимаете ли, в русском языке нет глагола «ложить».
ПАЛАЧ. Чой-то? Все тут лОжили, и ты ложь.
СМЕРТНИК. Понимаю ваши сомнения, ведь корень «лож» вроде как есть, но без приставок он не употребляется. Можно сказать: «положить», «переложить», «заложить», «приложить», «уложить» и так далее, а «ложить» – ну, никак нельзя.
ПАЛАЧ. Понятно. Уговорил, профессор. Положь голову! Положь, говорю!

     Смертник повинуется, кладёт голову на пень левой щекой. Палач заносит над головой топор.

СМЕРТНИК. Простите…
ПАЛАЧ. Чё ещё?
СМЕРТНИК. Мне уж совсем неудобно, но….
ПАЛАЧ. Вот народец пошёл! Неудобно ему!.. Попробуй на другую сторону.
СМЕРТНИК. Благодарю. (Кладёт голову на пень правой щекой)
ПАЛАЧ. Так удобно?
СМЕРТНИК. Да, немного лучше. Спасибо.
ПАЛАЧ. Не за что. Сервис – наше всё.  (Вновь заносит топор для удара)
СМЕРТНИК. Простите, мне, правда, очень неудобно, но…
ПАЛАЧ. Твою мать! Ты, чё, у цирюльника в кресле, что ли! Неудобно ему!..
СМЕРТНИК. Мне ужасно неловко, но вы неверно поняли… Просто нельзя сказать и «положь»…
ПАЛАЧ. Чой-то?
СМЕРТНИК. Нет, ну, сказать-то, конечно, можно, и даже многие так говорят, но, я дико извиняюсь, это звучит слишком… просторечно.
ПАЛАЧ. Как?
СМЕРТНИК. Как говорят порой приезжие. Простите…
ПАЛАЧ. Слышь, местный… Ложь голову!
СМЕРТНИК. Да-да, конечно-конечно… (Кладёт голову на пень)
ПАЛАЧ. То-то же.
СМЕРТНИК. Вы меня извините, я вовсе не хотел задеть ваши чувства. И уж ни в коей мере не подумайте, что я делю людей на местных и приезжих – где и кем кто родился, это для меня не имеет решительно никакого значения. Сам я человек мира и против сегрегации по любому принципу…
ПАЛАЧ (обрывает тираду). Удобно?
СМЕРТНИК. Да-да, вполне. Вполне. Спасибо.
 
     Палач вновь заносит топор для удара. Смертник пытается положить голову на пне поудобнее.

ПАЛАЧ (опускает топор). Да не ёрзай ты! Срез неровный получится. Тебе же хуже! И не этично выйдет.
СМЕРТНИК. Вы хотели сказать, не эстетично?
ПАЛАЧ. И это – тоже. Не отвлекай меня, я при исполнении.
СМЕРТНИК. Да-да. Простите…

     Палач вновь заносит топор для удара. Пауза.

ПАЛАЧ. … Слышь, профессор…
СМЕРТНИК. Да-да?..
ПАЛАЧ. А как надо, ну, что было… типа как надо?.. Ну, чтоб гладко.
СМЕРТНИК. Не знаю, вам видней, я тут впервые. Честно, говоря, мне совсем негладко – пень весь в зазубринах.
ПАЛАЧ. Я не про то. Как надо правильно говорить… ну… чтобы не «ложь»?
СМЕРТНИК. Правду.
ПАЛАЧ. Ну, ты тупой, а ещё профессор! Не ту ложь, что не правда, а ту, что на пень!
СМЕРТНИК. А-а… (Пауза) Ой, а что это вы так покраснели….
ПАЛАЧ. Показалось.
СМЕРТНИК. Да нет, правда. Это, наверное, я вас расстроил, вот вы и…
ПАЛАЧ. У тебя в глазах красно – башка-то внаклонку.
СМЕРТНИК. Не-е-т. Вам дурно? Это я виноват. Может быть, доктора? (Кричит) Доктора! Доктора! Человеку дурно! Человеку дур…
ПАЛАЧ. Не ори, придурок! Мы тут всё равно одни…
СМЕРТНИК. Как одни?.. Мне показалось, я видел людей.
ПАЛАЧ. Где?
СМЕРТНИК (показывает в зал). Вот там.
ПАЛАЧ. Там?
СМЕРТНИК. Там.
ПАЛАЧ (с сарказмом). Людей?
СМЕРТНИК (без уверенности). Людей.
ПАЛАЧ. Показалось.
СМЕРТНИК. Неужели я последний… (Пауза) А вы всё-таки покраснели.
ПАЛАЧ. Ложь голову!
СМЕРТНИК. Ну, вот, опять эта «ложь». Вы, что, правда, обиделись?
ПАЛАЧ. Ложь, говорю!

     Смертник повинуется.

СМЕРТНИК. И всё равно вы покраснели. Я видел.
ПАЛАЧ. Ну, покраснел! И что? Может, у меня сосуды близко. Может, жарко! Может…
СМЕРТНИК. Не волнуйтесь вы так. Всякое бывает. Ну, покраснели и покраснели – всё равно никто этого не заметил, ведь никого нет. Только вы и я.
ПАЛАЧ. И Наигуманнейший.
СМЕРТНИК. Разумеется… Скажите честно, где все люди?
ПАЛАЧ. Закончились.
СМЕРТНИК. Как так?..
ПАЛАЧ. А вот так. (Указывает на пень)
СМЕРТНИК. Быстро...
ПАЛАЧ. Ага. С шибко умными такое бывает.
СМЕРТНИК. Странно…
ПАЛАЧ. Закономерно.
СМЕРТНИК. Всё же странно. Вы им всем говорили «ложь»?
ПАЛАЧ. И чё?
СМЕРТНИК. И никто из них до меня не открыл вам на это глаза?
ПАЛАЧ. Не-а.
СМЕРТНИК (вздохнув). Наверное, не успели открыть.
ПАЛАЧ. Точно! Их глаза я закрыл раньше. У тебя есть шанс успеть.
СМЕРТНИК. Лестно.
ПАЛАЧ. Ну, так как?
СМЕРТНИК. Правильно будет сказать «положи голову».
ПАЛАЧ. Так я и сказал «положь голову»!
СМЕРТНИК (терпеливо). «Положи…».
ПАЛАЧ. А чем плохо «положь»?
СМЕРТНИК (терпеливо). «Положи…».
ПАЛАЧ. «Положи…»
СМЕРТНИК. Другое дело. Ещё бы добавить «пожалуйста»… Но это необязательно.
ПАЛАЧ. Положи голову. Пожалуйста.
СМЕРТНИК. С удовольствием. (Кладёт голову)
ПАЛАЧ. Слушай, я тебя нигде раньше не видел? Может, среди зевак?
СМЕРТНИК. Не, я по таким шоу не хожу.
ПАЛАЧ. Ну, ладно. Показалось. (Заносит топор для удара). Чудесный день!
СМЕРТНИК. Да, неплохой. Только, я дико извиняюсь, получается, всем им вы… закрыли глаза зря?
ПАЛАЧ. Что значит, зря! У Наигуманнейшего ничего не бывает зря – всё на пользу, всё во благо верноподданных.
СМЕРТНИК. За что же они тогда все тут… раз были верно подданные?..
ПАЛАЧ. Верно, недостаточно.
СМЕРТНИК. А как надо?
ПАЛАЧ. Вернее.
СМЕРТНИК. На сколько?
ПАЛАЧ. На столько, чтобы достаточно.
СМЕРТНИК. Дико извиняюсь, но достаточно размытые ориентиры…
ПАЛАЧ (опускает топор). Для традиционно ориентированных – достаточные.
СМЕРТНИК. Ой, а теперь вы побледнели… Теперь вам дурно?
ПАЛАЧ. Ложь голову!
СМЕРТНИК. Вы забыли правильное слово…
ПАЛАЧ. Шевелись, твою мать!
СМЕРТНИК. Конечно-конечно… (Укладывает голову на пень)
ПАЛАЧ (заносит топор для удара). Чёрт, возьми, я ещё не жравши с самого утра! У меня уже башка с голодухи раскалывается!
СМЕРТНИК. Честно говоря, у меня тоже.
ПАЛАЧ. Не переживай, твоя скоро пройдёт.
СМЕРТНИК. Постойте!
ПАЛАЧ. Ну, что ещё?!
СМЕРТНИК. У меня, кажется, есть кое-что… Посмотрите в кармане. Посмотрите-посмотрите, не стесняйтесь…
ПАЛАЧ. Чё там?
СМЕРТНИК. Мне уже не понадобится, а вам, может быть, поможет…

     Палач опускает топор, вынимает из кармана Смертника газетный свёрток, разворачивает его, в нём оказывается вяленая рыба.

ПАЛАЧ (обескураженно). Вобла?..
СМЕРТНИК. Подлещик. Захватил перед арестом – сухарей дома не было, не готовился… Если вы голодны, можете его съесть.
ПАЛАЧ (после паузы, колеблясь). Без пива?
СМЕРТНИК. Я бы развёл руками, но… сами понимаете.

     Палач вынимает из глубин своего одеяния бутылку пива.

ПАЛАЧ. Завалялась. От прошлого… клиента.
СМЕРТНИК (оживляясь). Ой, как чудно!.. Ну, не в смысле, что он, этот ваш клиент, ну… Я имею в виду, что пиво… А-а, не важно…

     Палач присаживается рядом с пнём, раскладывая на нём, как на столике, рыбу на газетке и открывает бутылку, ловко подковырнув пробку лезвием топора. Он собирается, уже было, глотнуть пива, но замечает жаждущий взгляд Смертника.

ПАЛАЧ. Хочешь?
СМЕРТНИК (кивает). Я дико извиняюсь, во рту жуткий сушняк.
ПАЛАЧ. Чё, с бодуна, что ли?
СМЕРТНИК. Нет. От нестандартности, так сказать, ситуации. От переизбытка чувств.
ПАЛАЧ. А-а. Ну, хлебай.

     Палач протягивает Смертнику бутылку и, словно из соски младенца, поит его. Смертник делает несколько жадных глотков и, «отпав» от горлышка, облегчённо выдыхает.

ПАЛАЧ. Хлебай больше, не жалко!
СМЕРТНИК. Вам не хватит. А вы ешьте подлещика, не стесняйтесь.
ПАЛАЧ. Грация! (Отхлёбывает пива)
СМЕРТНИК. Что?
ПАЛАЧ. Так любил выражаться один знакомый министр.
СМЕРТНИК. Почему «любил»? Что, неужели и министры… закончились…
ПАЛАЧ. Угу.
СМЕРТНИК. Что? Все сразу?
ПАЛАЧ. Зачем сразу? В порядке живой очереди. (Постучав об пень подлещика, начинает чистить)
СМЕРТНИК. Наверное, этот любил всё итальянское, да?
ПАЛАЧ. Угу. И японское, и немецкое, и румынское, и… так далее. (Кладёт в рот кусочек рыбы) М-м-м…. Как давно я не жрал воблу!
СМЕРТНИК. Подлещика.
ПАЛАЧ. Не суть. Сам вялил?
СМЕРТНИК. Да.
ПАЛАЧ. Чё за рецепт?
СМЕРТНИК. Да ничего сложного. Главное хорошенько переложить солью каждую рыбину и непременно жабры с обеих сторон – рыба же, как говорят, гниёт с головы. Рыба. Ну, и подвешивать на просушку нужно непременно вниз головой. Тогда вся горечь и прочие неприятные привкусы стекут в неё, и её можно будет выбросить за ненадобностью.
ПАЛАЧ. Мудро. Голова, в итоге, многим оказывается не нужной. (Оторвав рыбине голову, смеётся) Не бери в голову! (Вдруг настораживается, с подозрением)  А ты чего не ешь? Жри, давай!
СМЕРТНИК. Спасибо, я не голоден. (Пауза) Ах! Вы думаете, я хочу вас отравить?
ПАЛАЧ (протягивает Смертнику подлещика). Жри!
СМЕРТНИК. Я дико извиняюсь, но как?

     Вздохнув, Палач отрывает несколько кусочков от подлещика и кормит ими Смертника.

ПАЛАЧ. Прожевал?
СМЕРТНИК (жуя). Угу.
ПАЛАЧ. Хорошо?
СМЕРТНИК. Лучше не бывает.
ПАЛАЧ. Глотай.

     Внимательно проследив, что Смертник проглотил пищу, Палач немного успокаивается. Смертник вдруг начинает отхаркиваться. Палач в шоке.

СМЕРТНИК. Ой, а можно ещё немного пивка? А то косточка застряла, и ни туда, и ни сюда.

     Палач, выдохнув облегчённо, вновь даёт Смертнику попить из бутылки. Смертник жадно высасывает всю бутылку.

ПАЛАЧ. Ну, как?
СМЕРТНИК. Спасибо, лучше… Ой…
ПАЛАЧ (тревожно). Что?
СМЕРТНИК. Кажется, я всё выпил. Простите…
ПАЛАЧ. Да ладно, чё там! Пациент выпил лекарство и прожил ещё двести лет в здравии и счастии! (Смеётся) Шучу!..
СМЕРТНИК. Я дико извиняюсь…
ПАЛАЧ. Не парься. У меня ещё есть. (Вынимает ещё одну бутылку пива) От предпоследнего клиента. Нефильтрованное! (Лихо откупоривает её о лезвие топора)
СМЕРТНИК. Дай бог здоровья всем этим милым людям. Ой…
ПАЛАЧ (тревожно). Что?
СМЕРТНИК. Показалось.

     Палач смеётся, Смертник – тоже.

ПАЛАЧ. А ты парень с юмором! Жаль будет расставаться.
СМЕРТНИК. А вы не расставайтесь.
ПАЛАЧ. Ну как?.. Есть же установленный регламент, традиции и прочее…
СМЕРТНИК. Так никто же не узнает.
ПАЛАЧ. Как никто!..
СМЕРТНИК. Так никого же нет. Я ж – последний.
ПАЛАЧ. Хм. Логично… А как же Наигуманнейший из людей?
СМЕРТНИК. А вы ему не говорите.
ПАЛАЧ. Как это?
СМЕРТНИК. А так…
ПАЛАЧ (после небольших раздумий). Не… Так нельзя… Это же должностное преступление… Премии лишат… Хотя, ты весёлый парень – жаль…. Нет, не могу, и не проси… И всё-таки я где-то тебя видел!..

     Пауза. Палач грызёт подлещика.

СМЕРТНИК (осторожно). А что, если… Наигуманнейший решит и вас-таки… того-этого…
ПАЛАЧ. Кого? Меня?
СМЕРТНИК. Вас.
ПАЛАЧ. А меня-то за что?
СМЕРТНИК. Так и я здесь вроде как ни за что.
ПАЛАЧ. Так не бывает. Если ты тут, значит, есть за что.
СМЕРТНИК. Но я был, то есть, есть… пока… очень даже благонадёжный.
ПАЛАЧ. Значит, недостаточно.
СМЕРТНИК. Но вы меня схватили, и без всякого суда и следствия – на пень!
ПАЛАЧ. Тебе сейчас хорошо?
СМЕРТНИК. Сейчас?.. Не плохо.
ПАЛАЧ. Вот, и не порть чудесный вечер. Он же чудесный?
СМЕРТНИК. Я бы сказал… неожиданный.
ПАЛАЧ. Вот, и не порть… сюрприза. (Смертник вновь начинает отхаркиваться, Палач вновь настораживается, но Смертник показывает жестом на горло, мол, кость) На-ка, хлебни ещё! (Даёт тому отхлебнуть) Только не всю, она у меня последняя.
СМЕРТНИК (отхлёбывает). Бесполезно. Её бы чем-то протолкнуть, чем-то тяжёленьким.

     Пауза. Палач, вздохнув, вынимает бутылку водки.

ПАЛАЧ. Вот. Тяжёлая артиллерия. Осталась от… (пытается в уме посчитать) неважно. (Открывает бутылку) Хлебай. Лучшая анестезия, кстати.
СМЕРТНИК. Безмерно благодарен. (Пауза) Но тут без закуски уже как-то не комильфо… Вам не трудно у меня в кармашке глянуть… в другом…

     Палач вытаскивает из другого кармана Смертника плавленый сырок.

ПАЛАЧ. «Дружба»…
СМЕРТНИК. Захватил перед арестом.
ПАЛАЧ. Что ты ещё успел захватить?
СМЕРТНИК. Сухарей не было…
ПАЛАЧ (нюхает, с наслаждением). Чёрт возьми! Сто лет не пробовал…
СМЕРТНИК. Б-З-М-Ж.
ПАЛАЧ. Чего?
СМЕРТНИК. Без заменителя молочного жира. Как в детстве.
ПАЛАЧ. А-а-а…
СМЕРТНИК. Не стесняйтесь, кушайте.

     Палач, трепетно вынув сырок из обёртки, хочет было укусить, но, спохватившись, нарезает его на несколько кусочков, протягивает один из них Смертнику.

ПАЛАЧ. Угощайся.
СМЕРТНИК. Вы снова думаете, что я хочу вас отравить.
ПАЛАЧ. Ну, почему вы все так плохо думаете о нас!
СМЕРТНИК. Я дико извиняюсь, но кто «мы все» и о ком – «о вас»?
ПАЛАЧ. Вы – все. О нас – о тех, кто о вас заботится.
СМЕРТНИК. Вы хотите сказать, в данной ситуации вы – обо мне.
ПАЛАЧ. Я – о тебе. Ешь.
СМЕРТНИК. Как говаривал мой знакомый, ныне тоже покойный: «Не нужно превращать хорошую закусь в жратву».
ПАЛАЧ. Тогда закусывай.

    Пауза. Палач даёт Смертнику выпить водки, затем потчует того кусочком плавленого сыра.

СМЕРТНИК. Ой, как говаривал ещё один мой знакомый, тоже покойный: «Словно Боженька по горлышку – босичком».

     Палач несколько мгновений ждёт, проверяя, как себя чувствует Смертник, затем, успокоившись, сам отпивает водки и закусывает сырком.

ПАЛАЧ. Хорошо сидим.
СМЕРТНИК. Да. Как добрые друзья. У вас есть друзья?.. Я дико извиняюсь… были?
ПАЛАЧ. Не помню. Не заметил.
СМЕРТНИК. Как это, не заметили?
ПАЛАЧ. Когда слишком быстро мелькают лица, трудно разобрать, кто друг, а кто враг. Помнятся всё больше затылки да шеи. Да и то не все.
СМЕРТНИК. И вы их всех… простите, сами?
ПАЛАЧ. Если хочешь, чтобы было сделано хорошо, сделай сам. Твоё здоровье! (Салютует бутылкой водки, делает глоток)
СМЕРТНИК. Как же вы живёте, никому вообще не доверяя?
ПАЛАЧ (поморщившись). Вообще… замечательно. Без модных нынче депрессий, бессонницы и прочих нервных пакостей. (Закусывает кусочком сырка) Ты пойми, ведь человек-то оттого завсегда и загибается, что слишком доверяет… Не от работы, не от происков врагов или, того хуже, друзей – нет! От доверия!..
СМЕРТНИК. Простите, а ваша жена… Она у вас...
ПАЛАЧ. Была. (Снимает с пня длинный волос, рассматривает и сдувает)
СМЕРТНИК (в ужасной догадке). А детки?..
ПАЛАЧ (вздохнув, гладит пень). Двое. Близнецы…
СМЕРТНИК (после паузы, кивает на бутылку водки). Можно мне ещё?
ПАЛАЧ. Валяй. (Даёт отхлебнуть, протягивает кусочек сырка) Ну, а ты?
СМЕРТНИК. Что, я?
ПАЛАЧ. Где все твои? (Кивает на пень) Здесь?
СМЕРТНИК (покачав головой). Я и был один.
ПАЛАЧ. А чё так?
СМЕРТНИК. Не повезло.
ПАЛАЧ. Нет, дружище. Повезло. Точно-точно! Не дОжил ты, слава богу, до того, что твоя мадам стала смотреть налево, а отпрыски – дорываться до наследства.
СМЕРТНИК. Да у меня и наследства-то никакого нет.
ПАЛАЧ. А не важно! Был бы человек, а причина отправить его досрочно к праотцам у ближнего завсегда найдётся. Выпьем же за одиночество! За разумное одиночество!
 
     Палач отхлёбывает сам, даёт отхлебнуть Смертнику. Оба уже достаточно во хмелю.
 
СМЕРТНИК. Я вам скажу…
ПАЛАЧ. Т-ш-ш-ш… Насладись моментом. (Пауза) Ну, как?
СМЕРТНИК. Необычно.
ПАЛАЧ. Вот! Хорошо сидим. Тебе же хорошо?
СМЕРТНИК. Верёвки жмут. Руки затекли.

     Пауза. Палач пристально смотрит на Смертника.

ПАЛАЧ. А если я взгляну на эту проблему шире, никому не проболтаешься?
СМЕРТНИК. Насколько широко?
ПАЛАЧ. Без перегибов.
СМЕРТНИК. Могила.
ПАЛАЧ. Ловлю на слове. (Развязывает руки Смертнику, тот с блаженным выражением лица потирает затёкшие кисти) Не дёрнешь?
СМЕРТНИК (горько усмехнувшись). Куда?
ПАЛАЧ. А чёрт тебя знает! Куда-нибудь – где люди сплошь милы и какают цветами.
СМЕРТНИК. Куда ни убеги, придётся взять с собой себя.
ПАЛАЧ. Ты точно не дурак. Жаль будет… (Салютует бутылкой водки) За бесхитростную мудрость! (Отхлёбывает, передаёт бутылку Смертнику)
СМЕРТНИК (отхлебнув). А вы авантюрист. В хорошем смысле.
ПАЛАЧ. А разве бывает в плохом?
СМЕРТНИК. Вам видней.
ПАЛАЧ. Ой… Жить осталось с гулькин хрен, а всё туда же – ведёшь себя как гувернёр заморский. Тебе «выкать» не надоело?
СМЕРТНИК. Я дико извиняюсь…
ПАЛАЧ. И извиняться каждые шесть секунд – тоже.
СМЕРТНИК. Простите, воспитание.
ПАЛАЧ. И чё? Куда оно тебя привело?.. (Показывает на пень) Вот… Воспитание… Так что расслабься, бутылка ещё не кончилась.
СМЕРТНИК (осмелев). Тогда я спрошу!
ПАЛАЧ. Валяй!
СМЕРТНИК. За что вы меня?.. Ты!
ПАЛАЧ. Вот, можешь же! Можешь!
СМЕРТНИК. И даже не извиняюсь! Так, за что? (С садистским удовольствием) Ты!
ПАЛАЧ. Неверно ставишь вопрос, смельчак. Нужно спрашивать, зачем?
СМЕРТНИК. Ну, и зачем?.. Ты!
ПАЛАЧ. Лично тебя – для ровного счёту!
СМЕРТНИК. До какого ещё ровного? До миллиона?.. (С ужасом) До миллиарда?
ПАЛАЧ. До нуля! Ровненький, почти кругленький со всех сторон! Сам понимаешь, остался один, последний среди верноподданных – ни туда, ни сюда. А ноль – это этично.
СМЕРТНИК. Эстетично?
ПАЛАЧ. И это – тоже.
СМЕРТНИК. Но последний – ты!
ПАЛАЧ. Я не в счёт. Я  при исполнении.
СМЕРТНИК. Но есть же ещё Наигуманнейший. Значит, и тебя могут свести к нулю.
ПАЛАЧ. Он – вообще вне системы, он – над ней. А я – при исполнении. А ты болтаешься как говно в проруби, на очко в клозете, то есть, на ноль похожей. Вот, и жалко мне тебя стало.
СМЕРТНИК. Жалко?
ПАЛАЧ. Точно! Гляжу, мается один-одинёшенек, изо дня в день места себе не находит. Зачем живёт, не понятно. Ну, думаю, дай-ка подсоблю, страдания его укорочу.
СМЕРТНИК. Ровно на голову?
ПАЛАЧ. Вот, народец у нас! Ну, никакой благодарности! Все ж беды – от головы, остолоп! Слыхал, один башковитый как-то ляпнул: «Горе от ума»?
СМЕРТНИК. Его толпа на части разорвала.
ПАЛАЧ. Вот! Оттого, что шибко умный был! Был бы поглупее, сбежал бы.
СМЕРТНИК. Этот бы не сбежал. «На словах и в переписке не сохранять тона умеренности — его причтут к бессилию. Угрожать им бунтом за бунт. Угрожать, что возьмём все их провинции…». Так он писал ранее в памятке дипломату.
ПАЛАЧ. Хороший верноподданный, хоть и шибко умный.
СМЕРТНИК. Он стрелял в людей.
ПАЛАЧ. В бунтовщиков.
СМЕРТНИК. А до того – и на дуэли.
ПАЛАЧ. Защищал честь.
СМЕРТНИК. Честь защищать не требуется. Если она есть.
ПАЛАЧ. Ну, ты даёшь! Это глупейшее из того, что я слышал.
СМЕРТНИК. Защищая, её можно только испачкать.
ПАЛАЧ. Ну, предположим, так бывает – где-то на другой планете. А вот, жизнь – её тоже защищать, по-твоему, не надо?
СМЕРТНИК. Зачем?
ПАЛАЧ. Чтобы выжить!
СМЕРТНИК. Ценой смерти другого?
ПАЛАЧ. А как ещё? Иначе – тебя!
СМЕРТНИК. Как тебе объяснить…
ПАЛАЧ. Без кружевных узоров. Можно даже по слогам.
СМЕРТНИК. Понимаешь… сопротивляясь насилием насилию, мы сами становимся носителями этого насилия…
ПАЛАЧ (после паузы непонимания). Ты мог бы повторить?
СМЕРТНИК. Применяя насилие, мы замыкаем собою порочный круг зла.
ПАЛАЧ. А-а-а…
СМЕРТНИК. И даже воин Света, зайдя в этот круг, теряет свой Свет и превращается в воина зла.
ПАЛАЧ (поражённый). И как же тогда защищаться?
СМЕРТНИК. Защищаться не требуется.
ПАЛАЧ. Ну, хорошо, не защищаться. Как тогда остановить врага? Чем?
СМЕРТНИК. Словом.
ПАЛАЧ (возмущённо). Словом… Ха! А если враг глухой?
СМЕРТНИК. Сердце услышит.
ПАЛАЧ (ещё яростней). А если у него нет сердца?
СМЕРТНИК. У всех людей есть сердце.
ПАЛАЧ (кричит). А если это не человек!
СМЕРТНИК (после паузы). Рано или поздно, все мы умрём. А где гарантия, что эта наша кончина будет менее постыдна и менее болезненна, чем, к примеру, здесь (кивает на пень). Ты ж сам говорил, что я ничего не почувствую.
ПАЛАЧ. Вообще, да. Но того-то умника рвали на части живьём…
СМЕРТНИК. Многие заканчивали не менее болезненно, но при этом не угрожали бунтом за бунт. Понимаешь?
ПАЛАЧ. Ни хера я не понимаю. Надо выпить. (Салютует бутылкой водки) За ясность! (Отпивает, передаёт бутылку)
СМЕРТНИК (отпивает водки). Были люди, которых бросали на съедение хищникам, и они тоже умирали ужасной смертью. И при этом призывали к любви.
ПАЛАЧ. Кого к кому?
СМЕРТНИК. Всех ко всем.
ПАЛАЧ. Помогло?
СМЕРТНИК. Кому именно?
ПАЛАЧ. Всем.
СМЕРТНИК. Помогло тем, кого травили. 
ПАЛАЧ. Но их же разорвали.
СМЕРТНИК. Ты ничего не понял…

     Пауза. Палач внезапно морщится, хватается за голову.

ПАЛАЧ. … Опять раскалывается. Ещё сильней.
СМЕРТНИК. От водки. Ректификат, наверное.
ПАЛАЧ. Да где ж нынче дистиллят-то возьмёшь! Все, кто гнали приличный самогон, тут…
СМЕРТНИК. Да. Всё, что осталось – сплошной ректификат.
ПАЛАЧ. И ты? (Икает и тут же морщится от головной боли)
СМЕРТНИК. И я…(Берёт бутылку водки с желанием отпить, но останавливается)
ПАЛАЧ. И чё делать? (Смертник протягивает ему бутылку, он берёт, заглядывает в горлышко) О, кругленькое… (Пьёт из бутылки по-пионерски)
СМЕРТНИК (себе). И я…

     Палач допивает бутылку до конца.

ПАЛАЧ (с удивлением, о голове). Вот верно говорят, подобное лечится подобным! (Смотрит через горлышко сквозь бутылку, как через подзорную трубу) Знаешь, а так солнышко даже красивше будет!
СМЕРТНИК. Красивее.
ПАЛАЧ. Хрен тебе, профессор, через всю диссертацию! Красивше! Причём, намного!.. Ах! Наверное, просто малые дозы этого ректификата вредны! Слушай, и такая гибкость во всём теле сразу образовалась! Даже ноги аж сами в пляс просятся! Ты смотри-ка, а! Ты смотри!

     Палач начинает вытанцовывать – и так, и этак. Подхватив топор, он танцует что-то вроде боевого танца. При его активных движениях палаческое облачение развевается, и под ним мелькает богатая царская одежда. Заметив её, Смертник ошарашен.
     Наконец, «выпустив пар» и притомившись, Палач тяжело бухается рядом со Смертником.

ПАЛАЧ. Фу! Давненько я так не веселился! Даже это… (жестом показывает, как рубит топором чью-то голову) не так весело, вот, тебе крест во всё пузо!
СМЕРТНИК. Что это?..
ПАЛАЧ. Где? (Смертник показывает на обнажившуюся часть царской одежды) А-а-а… Так… Рабочая одежда.
СМЕРТНИК (о палаческом одеянии). А эта тогда какая?
ПАЛАЧ. Эта – для досуга. Для занятия по зову сердца.
СМЕРТНИК. Для хобби, значит?
ПАЛАЧ. Ну, не могу же я в рабочей одежде заниматься любимым делом. Просто мне сразу после тебя на работу смотаться надо. Вот, решил так, чтобы домой не заезжать, время не тратить.
СМЕРТНИК. Понятно. Значит, ты и есть тот самый Наигуманнейший?

     Снисходительно хмыкнув, Палач шарит в карманах и, вынув-таки крупную монету, подбрасывает её Смертнику. Тот ловит её, смотрит на отчеканенное на ней изображение.

ПАЛАЧ (усмехается). Что, не похож?
СМЕРТНИК. Нет. Здесь ты выглядишь как-то…
ПАЛАЧ (смеётся). Моложе?
СМЕРТНИК. Дороже.
ПАЛАЧ (осекается). Ты, это… говори, да не заговаривайся. А то не посмотрю, что из одного пузыря хлебали, в раз укорочу!
СМЕРТНИК. Правда? Да что ты говоришь! А то ты меня в СПА-салон привёл с тайскими массажистками!
ПАЛАЧ. Ой, ой, тоже мне стэндапер третьей лиги!.. (Вдруг, поражённо) … А-а… Никакой ты не профессор! Я вспомнил, где я тебя видел! В цирке! Ты – клоун! Точно! Клоун! Шут гороховый!
СМЕРТНИК. Да. Я шут.
     (поёт) Да, я шут, я циркач, так что же!
                Пусть меня так зовут вельможи.
                Как они от меня далеки, далеки!
                Никогда не дадут руки…
     (Палач аплодирует)
Поэтому на монетах ты, а не я. А зря.
ПАЛАЧ. Чой-то?
СМЕРТНИК. Так бы простой человек, получая своё смешное жалованье, по крайней мере, смеялся бы, а не плакал.
ПАЛАЧ (зевает). Кого там ни намалюй, плебс никогда доволен не будет, факт! Вот, народец достался, мне грешному!..
СМЕРТНИК. Да. Не повезло тебе с народом.
ПАЛАЧ. Не то слово!..
СМЕРТНИК. Ну, теперь-то ты, так сказать, вдовец. Можешь поискать себе новый плебс, помоложе.
ПАЛАЧ. Пообразованней.
СМЕРТНИК. Посговористей.
ПАЛАЧ. Да где такого возьмёшь!
СМЕРТНИК. Дай объявление в газету. Или на сайт знакомств.
ПАЛАЧ. И чё я там напишу?
СМЕРТНИК. Что-нибудь очаровывающее. Например: «Интеллигентный самодур-вдовец…»
ПАЛАЧ. Эй, полегче! Какой ещё самодур!
СМЕРТНИК. Ну, не хочешь самодура, давай так: «Интеллигентный деспот-вдовец…»
ПАЛАЧ. Всё равно не то. Не солидно.
СМЕРТНИК. Ну, хорошо: «Интеллигентный тиран-вдовец…»
ПАЛАЧ. А вот это не плохо. Звучит, как тираннозавр! Ух!
СМЕРТНИК.  Именно. Ух!
ПАЛАЧ. Как динозавр! Как дракон! Мне нравится! Валяй дальше!
СМЕРТНИК. Итак: «Интеллигентный тиран-вдовец ищет для совместного досуга…»
ПАЛАЧ. Что это? Я не смогу без своего народа слетать, скажем, на Мальдивы?
СМЕРТНИК. С кем?
ПАЛАЧ. С каким-нибудь другим народом.
СМЕРТНИК. А-а… Ну, написать-то можно всё, что угодно. Кто же заставляет исполнять?
ПАЛАЧ. Это – да.  Хорошо. Всё-таки ты не дурак, хоть и шут! Дальше!
СМЕРТНИК. «Интеллигентный тиран-вдовец ищет для совместного досуга и любви до гроба…»
ПАЛАЧ. Чьего гроба?
СМЕРТНИК. … Народа?
ПАЛАЧ. Устраивает.
СМЕРТНИК. «Интеллигентный тиран-вдовец ищет для совместного досуга и любви до гроба одинокий народ…»
ПАЛАЧ. И девственный.
СМЕРТНИК. Девственный?
ПАЛАЧ. Ну, а какой ещё? Сам-то подумай, зачем мне одинокое вторсырьё и, упаси Боже, ещё и «с прицепом»!
СМЕРТНИК. Хорошо. «… одинокий девственный народ…»
ПАЛАЧ. Без вредных привычек
СМЕРТНИК. «… без вредных привычек». Со своей жилплощадью?
ПАЛАЧ. Не плохо бы. Её можно сдавать, а если вдруг,  умрёт…
СМЕРТНИК. Кто умрёт?
ПАЛАЧ. Ну, не я же.
СМЕРТНИК. Ах, ну, да – глупый вопрос. «… одинокий девственный народ со своей жилплощадью…» М-м-м… Тебе нравится центр или окраина?
ПАЛАЧ. Конечно, центр! Причём, исторический. Вообще-то я люблю и… А нельзя чтобы у неё, то есть, у него, у народа жилплощадь была и в центре…
СМЕРТНИК. Историческом?
ПАЛАЧ. Да.. И чтобы загородная недвижимость имелась, ну, скажем, какая-нибудь чудная колония – в тропиках…
СМЕРТНИК. А если не имеется?
ПАЛАЧ (несколько капризно). Плохо. Ну, что ж поделаешь…
СМЕРТНИК. На крайний случай, если хочется непременно тропики, можно найти там народ-любовницу – экзотическую. Ух!
ПАЛАЧ. Хорошая идея!
СМЕРТНИК. Или купить этому народу-любовнице жилплощадь в тропиках, на худой конец.
ПАЛАЧ. Это очень худой. Лучше б, чтоб была своя.
СМЕРТНИК. Это уж как повезёт. Значит, исторический центр в приоритете?
ПАЛАЧ. Да.
СМЕРТНИК. Этаж, разумеется, не первый и не последний?
ПАЛАЧ (задумавшись). А можно, чтоб отдельно стоящее здание?
СМЕРТНИК. И чтоб палисадничек перед ним?
ПАЛАЧ. Губа не дура!
СМЕРТНИК. И аллейка от него чтоб бежала прямая-прямая, со скамеечками, с фонарями…
ПАЛАЧ. И с Афродитами!
СМЕРТНИК. Нельзя!
ПАЛАЧ (опешив). Почему?
СМЕРТНИК. Жирно будет!.. Извини. Что у нас вышло?.. «Интеллигентный тиран-вдовец ищет для совместного досуга и любви до гроба одинокий девственный народ со своей жилплощадью в историческом центре, желательно с отдельно стоящим особняком с палисадничком и аллейкой…»
ПАЛАЧ. С Афродитами.
СМЕРТНИК. «… в греческом стиле».
ПАЛАЧ. Договорились. (Мечтательно, глядя в небо) Как думаешь, найдём?
СМЕРТНИК. Поживёшь-увидишь?
ПАЛАЧ. А ты, что, даже не заценишь?.. Ах, да!.. (Пауза) Слушай, а может, останешься, а? Я тут подумал, чё тебе там (тычет в небо) делать? Ты там кого-нибудь знаешь?
СМЕРТНИК. … Нет.
ПАЛАЧ. Вот! А тут… Побудешь шафером! Поешь нормально – впервые в жизни. И, опять же, если народ-невеста увидит, что у меня из подданных только один пень, может заподозрить что-то неладное.
СМЕРТНИК. Может, и даже наверняка заподозрит.
ПАЛАЧ. Вот! А тут – ты! И поумничать, и рассмешить! Оставайся, а!
СМЕРТНИК. Ну, не знаю… Как-то неожиданно это… (О пне) А как же…
ПАЛАЧ. Да хрен ты с ним!
СМЕРТНИК. Протоколы… Регламенты…
ПАЛАЧ. Всё обнуляется! Забудь!
СМЕРТНИК. Да я и этикету вашего не знаю…
ПАЛАЧ. Нашёл о чём беспокоиться! Ты представь, что зашёл в цирковой зверинец – этикет там тот же.
СМЕРТНИК. Я клоун, я с этим департаментом редко контактирую.
ПАЛАЧ. Вот и здесь – слегка, по касательной, так сказать. А если что, то – что с шута возьмёшь! Он же шут! Ну, как? По рукам?

     Пауза.

СМЕРТНИК. Слушай, а если случится так, что твой народ западёт на меня?
ПАЛАЧ. Как это?
СМЕРТНИК. Ну, я ведь тоже в определённом смысле мужчина. Разве нет? С интеллектом,  с чувством юмора – народ, особенно, народ-невеста против меня может и не устоять! А самое главное, я не умею управляться с топором. Я безопасен.
ПАЛАЧ. Не может быть!
СМЕРТНИК. Я даже ни разу не видел, как это делают – вживую.
ПАЛАЧ. Говно вопрос! Сейчас я тебя научу!
СМЕРТНИК. Не-не. Это не моё! И не проси.
ПАЛАЧ. Так! Будем учиться. Ложь!
СМЕРТНИК (вздохнув, сам себе). Зачем я спросил?..
ПАЛАЧ. Ложь голову, говорю! (Смертник кладёт голову на пень) Смотри, тут главное – спокойствие! Укладываешь клиента так, чтобы шея оказалась ровно в центре пня. Голова его при этом должна под собственным весом чуть свешиваться вперёд, что придаст определённое растяжение шейных позвонков. Их даже неплохо видно, особенно, когда клиент не ожиревший. И тогда есть неплохой шанс с первого раза попасть прямо меж позвонков, что, разумеется, облегчит процесс отрубания, и срез выйдет этичный!
СМЕРТНИК. Эстетичный.
ПАЛАЧ. И это – тоже.
СМЕРТНИК. Вот, видишь, сколько всего надо запомнить! А говорил, говно вопрос!
ПАЛАЧ. Говнее не бывает! Дальше – вообще всё просто. Подымаешь рабочий инструмент – вот так… (Поднимает топором) Прицеливаешься… Задерживаешь дыхание, и… (Смертник зажмуривается от страха, Палач опускает топор) А теперь давай сам. 
СМЕРТНИК. Что?..
ПАЛАЧ. Тебе надо потренироваться. Чтоб потом мне за тебя краснеть не пришлось. Бери инструмент.
СМЕРТНИК (берёт топор). Тяжёлый…
ПАЛАЧ. Хорошо жить вообще нелегко. Это тебе не рожи строить. Давай!
СМЕРТНИК. Что?
ПАЛАЧ. Укладывай меня.
СМЕРТНИК. Ложись.
ПАЛАЧ. Ну, кто ж так приказывает. Так над тобой только ржать все будут.
СМЕРТНИК. Ложь голову, сволочь!
ПАЛАЧ. Неплохо. (Кладёт голову на пень) Но всё же помни, это репетиция.   
СМЕРТНИК. Я дико извиняюсь…
ПАЛАЧ. Хвалю. Валяй дальше.
СМЕРТНИК. Что?
ПАЛАЧ. Поправь мне голову, как учил. (Смертник укладывает голову Палача) Хорошо. Да, вот так, чтобы башка чуть свешивалась вперёд… А теперь подымай!
СМЕРТНИК. Что?
ПАЛАЧ. Что-что! Не хер же к пупку! Рабочий инструмент!
СМЕРТНИК. А-а… Сейчас… (Замахивается топором)
ПАЛАЧ. Вдохни глубоко… Целься… (Смертник опускает топор) Чё опять? 
СМЕРТНИК. Не могу… (Руки его дрожат)
ПАЛАЧ. Так, спокойно. Дыши. Ровнее… У вас там в цирке все такие впечатлительные?
СМЕРТНИК. Теперь – только я…
ПАЛАЧ. Что ж ты будешь делать!.. Ах.. Я слышал, некоторые актёры даже на репетициях стараются работать сразу в костюмах, это, говорят, помогает войти в роль, поймать её зерно… Сейчас… (Стягивает с себя палаческое одеяние) Надевай!
СМЕРТНИК. Я?.. Нет… Я не…
ПАЛАЧ. Живо!

     Смертник надевает палаческое одеяние.

СМЕРТНИК. Какое странное чувство…
ПАЛАЧ. Лучше?
СМЕРТНИК. Мир изменился…
ПАЛАЧ (смеётся).  О! Это тебе не шутовской колпак, это почище волшебной палочки будет! Тебя ждут ещё и не те сюрпризы! Давай, за работу, клоун!
СМЕРТНИК. Ложь голову, сволочь!
ПАЛАЧ (довольный). Моя школа! Молодец! (Кладёт голову на пень) Проверяй!
СМЕРТНИК. Поучи свою мамку трахаться, ублюдок! (Поправляет голову Палача на пне)
ПАЛАЧ. Ух! Аж, до мурашек! Красава! Верю! Верю, мать твою!
СМЕРТНИК. Именем Наигуманнейшего из людей смертный приговор приводится в исполнение!
ПАЛАЧ. Умница!
СМЕРТНИК. Смертник, можешь сказать своё последнее слово!
ПАЛАЧ (приподняв голову). Я ни в чём не виновен…
СМЕРТНИК. Ложь!
ПАЛАЧ. Простите, но это правда…
СМЕРТНИК. Ложь голову, сволочь!
ПАЛАЧ (кладёт голову). Ай, молодец!
СМЕРТНИК (заносит над головой топор). Не дёргайся, а то срез неровный получится!
ПАЛАЧ (смеясь). Ай, любо-дорого! А теперь – прицелься… Глубокий вдох… Задержи дыхание, и… (Сквозь хохот) Ну, у тебя и рожа! Чистый варвар! А ещё шут! Нет, ты уже не шут, ты – сатир! Сатир козлоногий! Вот, она – сила чёртового искусства! Добро пожаловать в реальность! Добро пожалова-а-а-а-а-а-а…
СМЕРТНИК (тоже дико хохочет, потом внезапно вопит). А-а-а!...
 
     Смертник резко опускает топор на шею Палача. Темнота.
     Свет. Топор воткнут в пень. У пня лежит труп Палача, возле – валяется его отрубленная голова. Смертник стоит рядом, наклоняется, взглядывает на труп.
 
СМЕРТНИК. Ровненько получилось. Эстетично. (Шарит по царскому одеянию трупа, находит корону, водружает себе на голову, пристально смотрит в зал) Интеллигентный тиран-вдовец ищет для совместного досуга и любви до гроба одинокий девственный народ…

                Конец