Генюшка. 21. Радость великая

21. Радость великая

Шло время. Двадцатый год уже на дворе. Старшие дочери все замуж повыходили да разъехались. И  остались Мария Ивановна и Кузьма Егорыч с тремя младшенькими: Васяткой,  Генюшкой  да Митенькой.

И хотя  бушевала ещё Гражданская война,  но жилось в их местах вполне мирно: беляки изгнаны, бандиты прищучены. А что ещё крестьянину надо?  Живи да работай. Землёй не обделили, скотина  есть,  руки работящие да умелые, как говорится – откуда надо растут, детишки сыты, одеты, обуты, Митенька помаленьку подрастает.

Чанко уже давно дома,  в родной конюшне обретается, от краски отмыт и снова красавец писанный.  Чанко не пострадал благодаря Мустафе с Ахметкой. Как только Мустафа понял, что ничего хорошего ждать от колчаковцев не приходится, и лошадей в любой момент могут отобрать, он отправил Ахметку с двумя собственными конями,  Чанкой  и одной из сторожевых собак в дальний  бор.  Там в непролазной еловой чаще в балагане Мустафы и обосновался Ахметка с лошадьми. Место было дикое в самой глубине чащобы, у лесного ручья.  Рядом с балаганом  располагалась небольшая конюшня с загоном. Мустафа правильно рассчитал – колчаковцы опасались заходить в  дальние леса. Но всё равно, чтобы не навещать часто Ахметку и вызывать подозрения Мустафа снабдил сына  достаточным количеством продовольствия, благо,   три лошади преспокойно доставили груз до места. Целый год прожил в лесу Аметка и сохранил лошадей.  И вот теперь спасённые лошади вернулись по домам.

Совсем хорошо стало в округе, ни стрельбы, ни пожарищ, ни боязни, что придут колчаковцы и установят свои порядки. .Правда продразвёрстка донимала. Но  Кузьма Егорыч излишков зерна и картофеля не утаивал. Толку-то утаивать, если всё равно найдут и отымут. А так хоть по твёрдым закупочным ценам возьмут. И то вперёд.  Но с другой стороны, торговля-то была запрещена, где деньги тратить, разве только продукцией меняться.  Но опять же комбеды у них в волости не злобствовали. И крестьянам на прожитуху тоже кое-что оставалось.

И вроде бы живи да радуйся. Но точила сердце  мысль о Петеньке, занозой сидела.

Однажды  во сне явился к  Марии Ивановне Петенька, красавчик светлоликий, красивый, кудрявый. Живёхонький прямо-таки.  И  сообщил Петенька, что скоро вернётся, только звать его будут по другому, Георгием нарекут.

Воспрял Кузьма Егорыч от этой новости. А как тут не воспрянуть.  Да ещё мужики его в артель позвали, руки-то у Кузьмы золотые.  Кузьма в артели робит, Мария Ивановна со старшенькими на хозяйстве, работа спорится. Жизнь вполне нормальная пошла, не слишком сытая, но сносная. Коровёнка какая-никакая есть, куры, свинюшка, лошадка рабочая.  И  всего ровнёхонько столько, чтоб кулаком-мироедом не считали.  Да радость сердца – Чанко всё краше да краше становится, резвый, выносливый иноходец, хоть сейчас на скачки да на выставку. Слава Богу – не реквизировали. Вся деревня конём гордилась, никто не проговорился ни начальству  уездному, ни лихим людям.  И то, если подумать, доносить-то – это ведь себя без ладных жеребят оставить, конь-то ведь племенной.

Вскорости и радость новая привалила, да не одна.   У двух старших дочерей деточки народились,  Их внуки, стало быть.

Родная сестра Марии,  Фёкла Ивановна,  всем  семейством в соседнюю деревню перебрались, теперь  совсем близко гоститься стало.  А вскорости у Феклуши прибавление появилось, среди четырёх парнишечек  долгожданная доченька Таисья.

А Генюшка-то какая задалась! Вымахала! Высокая, статная, ладная. Идёт, как плывёт.  На личико баская да румяная.   Внешне от былой девчачьей бойкости и следа не осталось, спокойная, степенная, рассудительная.  Это только для своих она Генюшка, а для всех остальных – Геня, Евгения Васильевна, завидная невеста. Но Генюшка в невесты покуда не стремилась, куда спешить-то,  шестнадцать годков только. Успеется.  Она дома нужней,  маменьке с тятенькой по хозяйству помогать надо, тем более Васятка в город подался.   Да уже и не Васятка вовсе, а  восемнадцатилетний парень, Василий Васильевич.

К этому времени Генюшка с Васяткой давно уже школу четырёхклассную закончили.  Грамотные. Вот брат в уездный город и уехал, дальше учиться.  За  ним следом  Ваньша с Ерошкой потянулись.  Ахметка, тот вообще в Красную армию записался,   и по слухам,  через какое-то время командиром стал.

А Генюшка и тятенькина помощница, и всю женскую работу по дому на себя взвалила,  маменьке-то всю труднее было справляться, вот-вот маленький народится. Поберечь старалась маменьку.

Вскочит Генюшка ни свет ни заря, в доме всё обиходит, еды наготовит, с тятенькой вместе  в конюшне управятся и  в поле: пахать, сеять, пропалывать.  Потом покосы начались, огородные прополки да поливки.  Дел невпроворот. То телегу вместе с тятенькой починить, то косы-литовки наточить, то крышу подлатать. Работы  хватало. Да ещё и с Митенькой поиграть-понянчиться хотелось. Он таким забавником рос. Генюшка, когда случай выдавался, с рук братишку не спускала, песенки, потешки напевала мальцу, сказки сказывала.

А по вечерам она ещё успевала с подружками по деревне пройтись да песни попеть.

Иногда правда, детство вспоминала и тогда, с соседскими девчошками помладше себя,  по грибы да ягоды в лес бегала.

Посередь  месяца июля явилась в дом радость великая – мальчишечка Георгий. Долгожданный и заранее любимый.  Будто и впрямь Петенька вернулся.

А время словно вскачь понеслось. Генюшка совсем взрослая стала, восемнадцать годков почитай.  А на следующий год перебралась она в Байкалово, где через несколько лет судьбу свою встретила. И началась новая страница её жизни.