Это, любимая Бэйли, Гуль в который раз

     Очень даже, в общем - то, неплохой писатель Юзефович, трезво оценивший параноика Унгерна, в весьма качественной документальной новелле о сибирских приключениях Пепеляева все же не удержался подлизнуть кромешную сраку Путина с ополченцами восставшего Дамбаса, переполняя меня устойчивым омерзением, сучий же потрох, Совок давно кончился, никакой сратый политрук не стоит над душой, цензоры не лютуют, так какого хера ты, писатель русский, прогибаешься и холуйствуешь ? Осознаешь, что за ради кусочка хлебца с маслицем, и от этого становится еще противнее.
     - Вон он,  " Самовар " - то.
     Шкловский тащил меня за руку, хотя я и не сопротивлялся особо - то, хмельное блаженство вполне могло завлечь меня и в нацистский концлагерь, что уж говорить об этой шикарной Америке. Долбанные небоскребы, спящие прямо на тротуарах бродяги, суровые копы - ирландцы, убивающие прохожих просто от скуки, после Европы мне, признаюсь, было здесь весьма неуютно, потому - то, видимо, мы с Олей и поселились на ферме, подальше от вавилонских башен Нового Света, но прикативший с полуофициальным визитом Шкловский вытащил меня из провинции и таскал теперь по злачным местам Нью - Йорка, похваляясь тайным знанием заокеанских притонов.
    - Это все Кривицкий, - нашептывал он, испуганно озираясь, - типа перебежчик, выбравший свободу, а на самом деле, Роман, агент. Информирует, сука, так что мы на Маскве за вашу хваленую Америку знаем побольше вашего.
    Я нисколько не сомневался в информированности большевиков, насмотрелся еще в Париже тридцатых, как их гепеушники разве что по головам французов не скакали, руководителей РОВСа похищали с улиц, ажанов прямо слали на хрен, небрежно тыча им в рожи дипломатические паспорта, а несгибаемая оппозиция из каппелевцев целиком работала на Кремль, придумали гнусное евразийство, лишь немногие сразу поняли кошмарность этой придумки, служащей единственно на благо любых самодержавных режимов России, как ты их ни назови, хоть большевизмом, хоть сувенирной демократией. Осанистый швейцар распахнул двери, и мы вошли в дымное помещение. Навстречу нам летел какой - то ярмарочный казачок, почему - то в киргизской шапке и малоросских сапожках. Ишь ты, даже серебряные шпоры нацепил.
    - Прахадите, гэспада, - принужденно грассируя полорото произнес он, оскаливаясь вставными зубами, - у нас сегодня поет Гулько.
    Мы сели за столик, заказав просто водки. Даже закуски не заказали. На сцену вышел горбатый и с бородой, по виду совершенный жид, растянул аккордеон и неожиданно глубоким и приятным баритоном запел.
    - В лесах Барнаула е...лись конями
    Герои Дамбаса, надежда страны,
    В отсутствие шапок кидали х...ями
    В хохляцких фашистов ...
    - Чорт знает что ! - выругался Шкловский, брезгливо выплеснув водку на пол. - Дома с ума свихивают, еще и тута хавать это говно. Пошли !
    Я все же успел выпить рюмку, но послушно побрел за приятелем, бросив на столик смятый доллар.
    - Вот оно, - брюзжал Шкловский, выбегая на пересечение Сорок второй и Пасадена - Глен - Клоуз, - влияние Масквы, раз уж даже у вас такое говно. Ладно, я понимаю, что розовые либералы, все эти университетские деятели никогда ничего не понимали, они даже Гитлером восхищались ровно до первого сентября тридцать девятого, жиды, конечно, с тридцать третьего ненавидели, но в самой Америке жид человеком и не считался, как ниггер, до появления Моргентау, шуршали себе в Холливуде, на Уолл - стрит им как выделили своеобразную черту оседлости, так они и орудовали копеечно, не умея противостоять Дюпону и Моргану ...
    - Слышь, да ты зае...л ! - заорал я, привлекая ненужное внимание молодых людей в шикарных костюмах, небрежно облепивших стены улицы. Они тут вечно торчали, эти итальяшки, кто - то называл их гангстерами, кто - то бездельниками, но по мне уж лучше они, нежели расхристанные морячки или еврейские комиссары.
    Я сбежал от Шкловского в прохладное нутро подземки. Катя на Манхэттен, ругался про себя, дав слово никогда больше не общаться с советскими.