Мал язык, да всем телом владеет

Насколько жаркими и солнечными были летние дни моего беззаботного советского детства, настолько же морозными и снежными были дни зимние. А горки! Какие были тогда горки! И на чём только мы не летали с них! Не было у нас ледянок, «ватрушек» и снегокатов. Были обычные санки, картонки от коробок из-под бытовой техники (из-под обуви тоже годились), всевозможные фанерки, дощечки, полочки из выброшенных шкафов. А в деревне в ход шли даже огромные оцинкованные тазы и накаченные камеры от тракторных колёс («ватрушки» с них «срисовали», однозначно).
Бывало и так, что горка ледяная есть, а транспортироваться с неё не на чем. Не беда! Сапоги и ботинки отечественной обувной фабрики «Скороход» были просто не убиваемы. Валенки тоже были прочными, но они плохо скользили по льду. А тут – ногу под пятую точку и вперёд! У меня извечно голенища сапог были стёрты с внешней стороны добела.
Печальны были дни, когда мама не отпускала на горку: «Провинилась, гуляй во дворе, чтоб я видела!»
Вот и в то злополучное воскресенье мы с подругой Ленкой слонялись по двору. Перемерили все сугробы, попинали все ледышки, повозили друг друга на санках, покатались с железной горки, но всё равно было скучно. Качели и карусели замело снегом. Качалки постигла та же участь. 
И тут меня осенило:
- А давай вызывать Снежную Королеву!
- Как это? – Ленка вытаращила на меня свои огромные карие глаза.
- Ну, три раза говоришь: «Снежная Королева, прилетай и меня поймай!» и быстро дотрагиваешься языком до трубы. Только надо быстро! А то Снежная Королева поймает и до весны не отпустит. А до весны с голоду умрёшь! – выдала я заговорщицким шёпотом.
- Почему?  Что, у королевы еды нет? - растерянно пролепетала Ленка.
- Есть – сосульки! И кубики изо льда.
- А мороженое? Мама говорит, что мороженое Снежная Королева нам привозит.
- Ага, и долго ты на мороженом протянешь? - засмеялась незаметно подошедшая к нам Маринка. Она, оказывается, уже минут пять стояла за моей спиной и слышала наш разговор. А я так была воодушевлена своим замыслом и с таким энтузиазмом выдавала информацию Ленке, что сразу и не увидела её.
- Ты с нами? – задиристо спросила я, - Или страшно?
- С вами, - кивнула Маринка.
Мы по очереди выкрикивали тайное заклинание и, подрагивая от страха и пробиравшегося под пальто мороза, тянули свои языки к ледяным железным стойкам дворовых качелей. Но то ли мы с Маринкой оказались проворней, то ли Снежная Королева в тот день была к нам более благосклонна – мы не попались на крючок к ледяной красавице. А вот Ленке не повезло. И в какой-то момент её язык прилип к железу намертво. Мы даже не сразу поняли, что случилось. Только Ленка вдруг заорала не своим голосом, по нарастающей, как сирена воздушной тревоги.
- Ленка! Ленка! Ты чего? – мы с Маринкой попытались оттащить подругу от столба. Но та закричала ещё громче. И мы поняли, что Ленкин язык прилип конкретно. Вот тут уже мы испугались не на шутку. Маринка и так всегда была бледной, а сейчас стала почти прозрачной.
- Ирка, что теперь делать? Она умрёт? – прошептала подруга одними губами.
Ленка завыла в голос. Окрестные собаки в ужасе поспешили забиться в самые тёмные углы.
- Если придёт моя мама, умрём мы все, - обречённо сказала я. И добавила: - Ленку надо отрывать.
- Э-э-э! Э-а-о! – кричала Ленка и, как могла, мотала головой.
Это означало «нет, не надо». Ей было больно. И страшно. Нам всем было страшно. Ленке, потому что она боялась остаться тут до весны и умереть. А нам с Маринкой, потому что мы не знали, как помочь подруге. Мы вообще не знали, что делать. Но нам хотя бы не было больно.
Наверное, если бы эта история случилась в наши дни, к утру мы стали бы «звездами» Ютуба, набрав сотни тысяч просмотров, лайков и комментов. Но, слава небесам, в годы моего детства главным гаджетом был ламповый телевизор, да и тот черно-белый (а переключателем четырех имевшихся каналов, то есть советским пультом управления, зачастую были пассатижи обыкновенные).
И именно поэтому проходивший мимо мужчина, поняв сложившуюся ситуацию, не достал из кармана смартфон и не включил камеру, а посоветовал отливать Ленкин язык тёплой водой.
- Но ещё лучше позовите взрослых, - сказал он в заключение и продолжил свой путь.
- Ага, - пробурчала я, – взрослых. Чтоб они нам бо;шки вместе с языками поотрывали. Маринка! Ты ближе всех живешь! Тащи банку с водой!
Маринка побежала к подъезду.
- Только с тёплой! – крикнула я вдогонку и подошла к Ленке.
Вид у неё был жуткий. Зарёванное лицо, полуоткрытый окровавленный рот, обезумевшие от страха и боли глаза…
- Потерпи, сейчас мы тебя отольём, - успокаивала я её, как могла.
Минуты ожидания казалось превратились в вечность.
Наконец, дверь подъезда открылась, и я увидела Маринку. Следом, как на пожар, бежали её старший брат и мама с чайником в руках. До сих пор отлично помню тот чайник - в далёкие 70-е такие были практически в каждом доме: эмалированный, с длинным носиком и полукруглой ручкой сверху.
- Ленка! – я захлопала в ладоши – Ленка! Помощь близко!
Но тут я вспомнила про маму. И про то, что «тайное всегда становится явным». А ещё про неотвратимость наказания. И радость от того, что подруга спасена, сменилась неприятным холодком страха от осознания, что обо всем и во всех подробностях буквально минут через 10 будет доложено моей маме. А она, как я уже упоминала в первой истории, была прапорщиком внутренних войск (в 2016 году были преобразованы в Войска национальной гвардии РФ) и, соответственно, командиром в нашем доме. И было у нас принято придерживаться следующих пунктов устава: пункт первый гласил, что командир (то есть в моем случае мама) всегда прав. Пункт второй вещал: если командир не прав, смотри пункт первый. В добавок ко всему, в моем подсознании четко обозначился офицерский ремень, и мне стало совсем нехорошо. Зябкий страх комком встал в горле.
Ленку, конечно, отлили тёплой водой. Но ободранный язык у неё болел потом долго. Маринка стала героем дня, отважно спасшим подругу. Ленка оказалась «бедной несмышлёной деточкой, пострадавшей по вине этой вечной заводилы Ирки».
А я… Я, само собой, получила на орехи (хорошо хоть на этот раз только в словесной форме) от своей мамы, а потом ещё и от Ленкиной. Что ж, богатая фантазия часто наказуема. Как и инициатива. Но об этом расскажу в следующей истории.
А в то воскресенье я чётко усвоила ещё один пункт правил безопасного поведения на прогулке зимой и хороший урок жизни: мал язык, да всем телом владеет (Ленку-то вон как к трубе прилепил!).