Часть 15

Спать он не хотел.
Он шёл вперёд и инстинктивно пришёл к своему дому.
Оперевшись рукою о дверь, он прошептал.
-Знаешь, где я был , мама? Где вещи дышат. Где душа мира, спрятанная в теле младенца, лежит на дне сундука.

Он сглотнул ком в горле.
-Когда я был там, дом не просто дышал, он вдыхал дыхание других, и может быть…ты
отдала ему свое дыхание.

Он слабо постучал в дверь.
Почему?
Потому что чувствовал себя незнакомцем.
Не знал, кто находится в его доме.
После того, как по городу разлетелась чума, он больше не знал того человека, с которым жил, но он продолжал называть этого человека своей матерью, словно взывал к самым сокровенным уголкам души, в которых спряталась она, человек, которого он знает.

Никто не ответил.

Кайрл вошел в дом.
Она сидела в темноте и была похожа на живой труп.
Ему казалось, что вот-вот она вцепиться своими когтями в его руку и утащит в подземное царство.
Она всё ещё была жива.
Спокойно сидела, сложив руки на коленях.
Не бормотала странных слов, не истязала себя, а просто сидела .Такая уставшая такая опустошенная ,одной ногой находившаяся уже в другом мире.

-Сынок, твой обед стынет на кухне.
Кайрл знал, что на кухне лишь сгнившие овощи и запах смерти.
Зачем я сюда пришёл? Спрашивал он себя.
-Я слышала , ты нашёл друга.
-Нашёл. Мы искали то, что смогло бы нас всех исцелить.
Женщина сидевшая в комнате ничего не ответила.
-Но мы не нашли.
-Они ползают по мне, опять и опять. Их склизкие хвосты..они под моей кожей, в моих пальцах. Я рассыплюсь, они просто утянут меня в разные стороны, и моё тело разорвется, понимаешь, понимаешь?

Чувствовал ли Кайрл что-то под своей кожей?
Если только лёгкое покалывание, не больше.
Но он знал, к чему это всё.

-Я так старалась, старалась тебя защитить, своего удивительного мальчика, который чувствует совсем иначе, не как остальные...А помнишь, я пела тебе колыбельные.

Кайрл молча слушал.
Её речь на некоторое время казалась осмысленной. Мальчик надеялся лишь на то, что в следующую минуту она не забудет, кто он такой, не кинет в него тарелкой, не накинется с ножницами.

На его глазах появилась еле заметная пелена из слез.
-Я знаю, о чём ты думаешь.
Женщина глубоко вздохнула.
-Я должна сказать тебе то, что ты знаешь. В моём теле становится всё меньше меня. Но ты должен знать, я люблю тебя, я пыталась забрать эту дрянь из твоего тела. Обнимала тебя крепко- крепко, что бы зараза осталась со мной. И может быть, у меня это чуть чуть удалось. Однако, моя память показывает мне и страшные картины, когда пытаясь спасти тебя, я обнимала тебя так крепко, желая задушить. И самое страшное, я не понимаю, была ли то я , или не я.

Она откашлянулась.
-Я могла тебе навредить. Но этот вечер ..он смыл пелену в моей голове..на некоторое время. На то время, что бог отвёл мне поговорить с тобой.
-Мама..
-Подожди, слушай меня, сынок, остерегайся живого дома, и секретов в нём. Но самое важное- остерегайся людей.
-Буду..
-Моё время подходит к концу…боже, голова, голова раскалывается…

Она начала чесать свои руки, а глаза закатила кверху.

-Прости..
Кайрл поднял глаза, не понимая, за что его мать просит прощения. Именно, мать, частичка души, на некоторое время она вырвалась из плена.
Но дальше то ,что он увидел повергло его в шок.
Он наконец то заметил нож, лежащий на коленях матери, на её тёмно синей юбке.
И только он открыл рот , как женщина  резким жестом схватила инструмент, поднесла к горлу и с силой надавила на него.

Тело замерло, рука упала вниз, капли тёмной крови стекали по воротнику её блузы.
Он услышал звуки дождя за окном.
Такого же чёрного, как её кровь.
***
В этом сне город полыхал в жадном пламени. Клубы дыма заражали лёгкие.
Патриция сидела напротив женщины, чьё лицо на этот раз было заштриховано как на
неудавшемся рисунке, и штрихи эти танцевали дьявольские танцы в области лица
женщины.
Чёрные ногти госпожи барабанили по столу.
Они сидели в роскошном доме, наблюдая через окно пожар.
Патриция чувствовала, видела дом изнутри, как он тлеет-мертвый дом снаружи, но живой внутри.
Мы умрем здесь. Обе. Пока будем пить чай. Горящие доски упадут на нас и зажмут.
Её мысли шли в такт с барабанной дробью ногтя девушки без лица.
На коленях Патриции была чёрная вуаль, которую она желала надеть на лицо женщины.
Ещё недавно она видела её лицо, а теперь? Неужели она забывала, неужели подсознание стирало его?
На косых штрихах лица женщины нарисовалась чёрная дуга, которая напоминала
зловещую улыбку, прыгающую вверх вниз.

-Алиса, в какую дверь пойдёшь ты?
Патриция посмотрела вниз, вдыхая запах огня. Она чувствовала , как её внутренности загораются.
 
-Я не знаю, я не вижу, я забываю, мне страшно.

Патриция сглотнула горячую слюну, температура тела всё поднималась. Казалось, она сейчас загорится.

Внезапно девушка без лица оказалась подле Патриции, возложила свою руку к ней на
голову и медленно поглаживая произносила те слова, которые говорят ребёнку, что бы подбодрить его, что бы он не боялся.

Патриция прикрыла глаза, вдыхая запах своих тлеющих органов.
Когда девушка открыла глаза, она оказалась посреди пожара,  только само место пожара было сюрреалистичное. Это было тело, где органы висели в воздухе, где сердце, подвешенное за нитку, которая тянулась из глубины пустоты, громко билось, и напоминало те стуки чёрных ногтей по поверхности стола.

-В какую дверь пойду я, в какую дверь пойду я, в какую…

Её монолог прервал плач ребёнка. Но где он? Почему она не видит младенца?
И только тогда, когда она Правда открыла глаза, она увидела наверху огромный детский глаз, который смотрел на неё сверху вниз. И этот глаз издавал звуки- плакал и кричал, его зрачок то увеличивался, то уменьшался, в зависимости от натужности крика.

-Жизнь мира, не так ли?

Прошептала она.
Око младенца захлопнулось.