Часть 16

Люди приходили и брали части ребёнка.
И это правда помогало.
Болезнь как будто на время отступала.
Но всё временное не дает покоя людям, которые так хотят безвременного бессмертия.

Им было слишком мало. Их жажда была неутолима.
И эта жажда была уже не от того, что они желают исцелиться, это жажда возникала от вкуса мяса младенца.

Они начали верить, что и их дети спасут их. Беременным женщинам из утробы голыми , чёрными, когтистыми руками вытаскивали детей, а потом с жадностью их поедали.

Сам процесс начал услаждать воображение горожан.
В почёте были младенцы от одного года до 3 лет.
Чернота  слилась с алым пятном.
И улыбающиеся , алые рты, были похожи больше на вурдалаков, чем на людей.
***
-Что происходит, что?
- Боюсь, что само зло, Кайрл.

Они сидели в темном доме, чьи жители его покинули. У Кайрла не было ни малейшего
желания возвращаться в родной дом, а у Патриции никогда настоящего дома и не было.
Чем это черное, вонючее место хуже или лучше их прежнего места обитания?  Тут тени можно увидеть, как они ходят, смотрят в твою душу. В их родных домах они были невидимы, но они были, и тем были опаснее. Скрежет половиц. Обшарпанные от чьих то ногтей стены. Брошенные на пол свечи.
Можно было только догадываться, что случилось с этими людьми, которые жили в этом месте. Сошли ли они с ума раньше всех этих событий? Или может быть они уже были такими?

- Человеческая природа меня пугает.
- Не тебя одного. Мы общаемся, улыбаемся, до какого то определенного момента, но мы все знаем, что в нашей душе есть копия вот такого места, где мы ногтями сдираем обои, где наши губы кровоточат лишь от нашей животной жадности.

Патриция сглотнула ком в горле.
- Мне так часто снятся сны. И в последнее время всё то же. Что меня окружают люди. Нет–нет, настоящие Люди. Которые словно взяли свою душу, отрезали черную часть и выкинули.
- Но ведь они не настоящие?
- Да, потому что они во сне, я знаю.
- Нет, я не об этом.
Мальчик серьёзно посмотрел на Патрицию.
-Потому что такого не бывает, они не настоящие. Знаешь, я хотел убить свою мать, и этим её спасти, или спасти себя. В глубине души я ждал и надеялся, что лекарства не будет, что бы Своими руками дать ей противоядие. А потом я бил себя. Больно. Что бы опомниться.
Может мы и звери, но нам дано что-то священное, мы должны это оберегать, хоть и
желание вытащить это и сожрать очень большое.

- Ты ведь знаешь, все мы прокляты, стены этого города всегда об этом шепчут, когда их орошает чёрная жидкость. Я часто думаю о символе змея, который пожирал себя, пытался съесть свой хвост. Что мы делаем? Кого мы защищаем?

Оба замолчали. Наверно задумались о своей значимости. Представляли себя черными
точками в тексте мирозданья. Что могут изменить точки? Только закончить что-то.
Оба они замечали, как люди просто исчезают, их всё меньше. Неужели они правда
спаслись от этой болезни, а приятным бонусом – спаслись и из этого проклятого города.
Людей на улочках становилось всё меньше. Патриция думала, что Дом берет свою плату, пожирает их, и отдает кости седовласому.
- Мы должны поставить точки.
Подала голос девушка.
- Что ты предлагаешь? Нет, подожди, ты же не думаешь, что…
Она кивнула.
- Он не впустит нас. А если впустит, то будет соблазнять нас теорией Спасения.
-Я смирилась со смертью. Когда нибудь я умру. Но человечно. До этого я буду бороться.
И я хочу понять, что происходит. Почему земля под нашими ногами трещит по швам, а люди пропадают средь бела дня.
- Ты строишь из себя героя?
- Нет, я всего лишь обрела себя.
- И она тебе помогла?
- Может это я сама, ты ведь знаешь, подсознание способно общаться с нами. В любом случае, я ей верю. Я чувствую, как я тянусь к ней, как пламя свечи.
- Ты спасла меня. И я пойду за тобой.

Тихо сказал мальчик.
- Но мне страшно. Я знаю, что не обязан идти, но так уж вышло, ты единственный
человек, с которым я сейчас общаюсь, единственный, который смог уговорить меня
разжать руку. И всё лучше, чем торчать здесь.
- Ты знаешь, я задам главный вопрос, на который я уже ответила.

Кайрл прервал её.
- Хочешь ли ты знать, готов ли я умереть, отказаться от спасения? В этом нету спасения. А в том, что мы делаем, есть. Но я не готов умирать. Потому что мы спасемся, мы спасем. Что-то очень ценное.

Девушка кивнула, приложив руку к сердцу.
Только сейчас она заметила, что несмотря на все взрослые рассуждения Кайрла, лицо его так и оставалось лицом ребенка.
***
Тихо – тихо шепчут тени.
Тихо – тихо, там в дали,
Там голодные ходят звери,
Открой глаза и посмотри.
Тихо – тихо, не то услышат,
Тихо – тихо, и найдут,
Эти звери тоже дышат,
И тебя возьмут с собой.