Фанат

Воронина Зоя.
                Фанат.
В нашем шахтёрском городе живёт один любитель хоккея. Их в городе, конечно, много, но рассказать я про одного фаната хочу. Работает он на стройке стропальщиком. Наш город тогда, о которым идёт речь, отстраивался только. В третьем микрорайоне дома возводили. Этот стропальщик, его звали Николай, очень хоккей любил. Во Дворец спорта Снежинка на каждую игру ходил, если работой не был занят. Дома смотрел хоккей по телевизору. Ну, а если шёл чемпионат, то его не возможно от экрана оторвать было. Тогда он не реагировал ни на что, хоть потоп, только бы игру показывали. Однажды дома телевизор сломался. Вызвали мастера. Он покрутил телевизор, покрутил:
-Поломка серьёзная. Придётся везти в телеателье, там ремонтировать.
-А долго ремонт продолжаться будет?
-Не знаю точно, рассчитывайте недели на две.
-Две недели? Так долго? Март месяц начнётся скоро, там чемпионат мира по хоккею будет транслироваться. А раньше никак сделать нельзя? Неужели я не увижу своего любимого Фетисова?
-Ну, ничего не случиться с твоим Фетисовым. Вот отремонтируем телевизор, и смотри хоккей, сколько влезет.
Мастер ушёл. А Николай стал метаться по квартире, как тигр в клетке. Потом он решил, что время терять не стоит ни минуты. Телевизор вынес на улицу, погрузил на санки и повёз в телеателье. Там снова тщательно осмотрели его, выписали квитанцию и сказали:
-Через три недели придёшь, готов будет, заберёшь свой телик.
-Как, мастер смотрел дома, сказал, что через две недели готов будет.
-Поломка слишком сложная, а нужных деталей нет. Пока привезут, пока отремонтируют, как раз три недели пройдёт.
-А нельзя что-нибудь сделать, чтобы поскорее отремонтировали?
-Нельзя. Скоро только кошки рождаются, и то слепыми, а это не кошка, а телевизор. Так что, извини.
Николай вышел из мастерской и прямиком направился в магазин. У него было с собой полторы сотни рублей. Это был ещё конец восьмидесятых годов. Ещё мы жили в Советском Союзе. В магазине телевизоры были разные, в основном отечественные. Николай посмотрел внимательно на них и выбрал себе «Рассвет». Маленький, зато стоит немного. Хоккей и на этом можно посмотреть, пока другой ремонтировать будут. Теперь можно хоть месяц ждать, торопиться не куда. Он понёс домой покупку счастливый. Дома жена накинулась на него:
-За чем телевизор купил? У нас есть один, новый ещё. С ремонта привезёшь, куда этот девать станешь?
-Вот когда привезу, тогда и решать будем, что с этим делать станем. А сейчас смотреть чемпионат мира по хоккею стану. Так что, не возникай, женщина!
-Ладно, хрен с тобой, смотри свой хоккей. А то без него ещё чего доброго копыта отбросишь.
Но в этот год явно не везло Николаю. Он работал на стройке посменно. Через две недели пошёл он во вторую смену. Достраивали они как раз дом в третьем микрорайоне. Дома строили из железобетонных плит. Монтажники собирали дом, штукатуры шпаклевали, заделывали дыры, красили, и готово. Можно селиться, если, конечно, его комиссия примет. В этом доме остался последний этаж возвести. Строители спешили, план поджимал. Детали краном поднимали наверх. И вот стропальщик зацепил перекрытия, и кран стал поднимать деталь вверх. И когда кран стал поворачивать, деталь не выдержала, сорвалась. Стропальщик внизу стоял, за работой крана наблюдал. Видит Николай, деталь летит в низ. Он в сторону отпрыгнул, прямо в траншею. Только руку не успел убрать, она на краю траншеи задержалась. Деталь ухнула со всего размаху. Стропальщику кисть руки и придавило. Он побелел от боли. Когда деталь оттащили, то увидели, что ему пальцы на руке раздробило, все, кроме большого. А указательный совсем оторвало. Положили указательный палец в пакет, руку, искорёженную, туда же Николай сунул, обвязали её шарфом, и на скорой помощи в травмбольницу отправили. Операция длилась долго. Три пальца собрать удалось. А только указательный палец не спасли. После операции положили его в палату. А дома его жена ждала. Она не знала о случившейся аварии. Ночь подошла. Муж с работы не вернулся. Утром только ей сообщили, что её Николай лежит в травмбольнице. Она его навестила, принесла передачу, и наказала, врачей слушать, лечиться, домой не торопиться. Посидела у его кровати и пошла домой. А он остался лежать в больнице. После операции он был очень слаб, однако у соседей по палате он узнал, что смотреть телевизор разрешают, если нет в отделении тяжелобольных, но не долго, а часов до восьми, девяти. И тогда он понял, что чемпионат мира по хоккею не посмотрит. А этого ни как нельзя терпеть. Как раз чемпионат по хоккею подошёл. Что же делать, он не знал. И тогда решил бежать из больницы.
 На другой день ему сделали перевязку. Целый день он пролежал на кровати, копил силы на вечер. А вечером после семи часов в больнице всё стихает, больные отдыхают в палатах, медсестра на посту карточки заполняет, санитарки посуду после ужина моют. Вот в это время и решил наш больной удрать домой. Он вышел из палаты, спустился в низ и уже хотел идти, как его окликнула санитарка:
-Милый, никак ты сбежать собрался?
-И не говорите, тётечка. Дом один без присмотра брошен, ещё чего доброго вода перемёрзнет, что тогда делать стану. Сейчас хоть весна началась, а всё холода стоят.
-Да ты ведь замерзнешь в такой одежде, холодно же на улице.
-А что делать? Насмерть, небось, не замёрзну. Добегу до остановки трамвая, а там, в вагоне тепло, доеду как-нибудь.
-Давай я тебе фуфайку старенькую дам, всё теплее будет.
И она дала ему старую, потерявшую цвет телогрейку. Николай надел её на себя:
-Большое спасибо, век вам благодарен буду. До свидание.
Он выскочил из больницы в тапочках, в больничной пижаме, в телогрейке и без головного убора. Пока шёл до остановки, люди шарахались в стороны, принимая его неизвестно за кого. Но он шёл вперёд, не обращая ни какого внимания на прохожих. «Пусть глазеют, - думал он, - за просмотр денег не возьму». В трамвай он вошёл в заднюю дверь. Народу в вагоне было немного, свободных мест не было. Он остановился у одного сидения, одной рукой держится, другая, вся в окровавленных бинтах из рукава телогрейки выглядывает. На сидении женщина сидела. Видит она, какой к ней человек подошёл, встала:
-Садитесь, пожалуйста, вам тяжело стоять.
А сама быстрее в другой конец вагона ушла на всякий случай, неизвестно, что за человек и откуда он взялся. Николай сел на место, на него все оглядываются, видно за бомжа приняли или ещё за кого. От остановки до дома он дошёл благополучно. Только две женщины шли навстречу, но его увидели, быстрее свернули на другую сторону, приняли за разбойника с большой дороги. Дома он позвонил, подошла к двери жена:
-Кто там?
-Это я, открывай скорее!
-Господи, ты же должен в больнице лежать. Что случилось? Ты удрал оттуда? Ну и вид у тебя, как у разбойника!
-Хорош смеяться.
Сам быстрее разделся, одел всё домашнее на себя и к телевизору хоккей смотреть. Жена его не трогала, не разговаривала с ним, потому что эта пустая трата времени, когда он смотрит хоккей. Только утром она поинтересовалась:
-А как же ты теперь будешь, ведь больничный тебе дадут с нарушением?
-Объясню всё лечащему врачу, что он не мужик, понять меня не сможет.
-И когда ты поедешь объясняться?
-Сейчас и поеду, только позавтракаю.
Ему повезло на этот раз. Врач оказался таким же фанатом, как и он. После перевязки они долго беседовали, делились своими впечатлениями о хоккее, рассказывали о своих кумирах.
 Врач пошёл на встречу своему пациенту: он позволил ему находиться дома, но приезжать каждый день на перевязки и к нему на приём. Целых полгода Николай был на больничным. За это время он не пропустил ни одного хоккея, который показывали по телевизору. Игра в хоккей – превыше всего!