Глава 3 - Столкновение культур

Планета Тотенгам
Город Ван-Праядви
Район Тараханд-Атта (Деловой)


25 августа 2332 года


Долгоруков остановился, замолчал и закрыл глаза. Он стоит прямо под дождём, чем нимало удивляет Оксану, она просто не понимает того, что Вася пытается привыкнуть к своему новому городу. Она же в своё время, как она считает сейчас, по дурости поставила галочки "готова к коммандировкам" и "готова к переезду" и вот теперь за это, собственно, расплачивается.

Сверху Ван Праядви напоминает подкову, вытянувшуюся изгибающейся частью в море. А с моря город получил своё неофициальное название - город террас. Террас много, и самые высокие, при этом самые элитные районы вздымаются больше чем на 4000 метров над уровнем океана.

Если там, наверху, ещё возможна хоть хоть какая-то малейшая засуха, то внизу дождит постоянно. То сильно, то слабо, в сутки дождь прекращается где-то на час, максимум на полтора. И к этому нужно привыкнуть.

- Оксан, от дождя прячетесь?
- Конечно. Мне это кажется естественным, а многим людям уже нет.
- Да, а многим людям уже нет...


Много людей переняло привычки азадийцев чуть меньше, чем полностью - они едят с пола, максимум с низкого стола, привыкли к мощному душу, к азадийской одежде, к их стряпне. И привыкли к дождю. Одежда азадийцев не промокает даже от ливней, она то под водой не промокает, так что такие люди ходят под дождём с удовольствием, слегка прикрыв глаза. Вася подумал, что он и сам может стать таким. Азадийская одежда может показаться безумно дорогой, но дело не только и не столько в ручной работе. Она выносливая, если на одежде через 20 лет носки появились следы использования, то это не одежда, а халтура.

Этот район имеет неофициальное название деловой, потому что вокруг сплошные высотки с офисами. Клиники, полицейское управление, банки, аптеки, проектировочные бюро, парикмахерские и магазины. И каких тут магазинов только нет. Продуктовые, конечно, алкогольные, магазины одежды, багетные мастерские. Мебель, прочие предметы быта, косметика. Глаза разбегаются, и Вася неплохо себе представляет, что было здесь буквально десять лет назад. Имперского оккупанта выгнали отсюда чуть больше десяти лет назад, и десять лет назад из этого района можно было снимать фото в жанре постапокалипсис. Костры или жаровни, перегороженные дороги, разбитые стёкла, словом, всё, кроме металлических каркасов стандартных 39-ти этажных домов здесь было повреждено. Но ушло самое главное - жизнь под имперскую диктовку, с их "Шаг вправо, шаг влево попытка побега. Прыжок на месте - попытка улететь". И с этого момента в город начала возвращаться жизнь. сначала вот такая, несуразная, а затем начало появляться то, без чего не прожить. Столовые, банки, продуктовые лавки. В последующие годы город стремительно возвращал свой довоенный лоск, и сейчас, после десяти лет восстановительных работ, район выглядит так, как выглядит.

Сегодня здесь уже нельзя взять и найти разбитую высотку, вложится в её восстановление, и сказать что вот мой офис. Но 8 лет назад было можно, только так их место работы оказалось в довольно "козырном" месте. Перед входом вывески на множестве языков, среди которых можно вычленить "Управление путей сообщения" и "Дистанция пути Ван-Праядви". Когда-то здесь была только дистанция пути, но теперь и управление переехало сюда, что отнюдь немудрено. Относительно рядом шахты с нововозведёнными подъездными путями, планируется линия дальше, словом, управление ближе к переменам, происходящим и планируемым.

Они вошли. Внутри охрана, но не настолько дебильная, как на военном объекте - документы на стол, пара звонков, и их уже куда-то ведут. Сначала везут на лифте, естественно.

Азадийцы отличаются от человека тем, что их природные нейроволны гораздо сильнее. Поэтому они очень давно, по меркам человечества так просто безумно давно, привыкли к нейроинтерфейсу и не совсем понимают зачем людям нужны кнопочки или сенсорные панели. Например там, где нужно вызвать лифт или задать ему этаж. Адаптируя такие штуки для людей их сделали более чувствительным, а, самое главное, активно цепляющимися за нервную систему хозяина. Фактически, когда человек подходит к лифту, что-то внутри него уже ждёт команду стоит ли вызвать лифт, или не стоит. В лифте же ждёт того, о каком числе прямо или аллегорически подумает человек.

- Шеф на 37-м?
- Начальник управления? Да, начальник предпочитает высоту.

Человек никогда не сможет ни изъясняться на общеазадийском языке, ни понимать сказанное ему, максимум это понимать надписи. То, что говоря умным языком, называется письменной речью. Азадийцы занимались послевоенной реабилитацией Васи, учили его всему, чему ему было интересно, и читать их надписи в том числе. На самом деле можно понимать значительно лучше, например, знать регионализмы, но до этого Долгоруков не дошёл. А цифры и числа он понимает прекрасно. В том числе высветившуюся на панели лифта 31, ведь азадийцы живут в двенадцатиричной системе счисления, а в ней 10 значит 12, а 30 - 36. Лифт остановился, и они вышли в полутьму. Если вспомнить то, что азадийцы - хищники, надо сделать важно уточнение - они сумеречные хищники. Привыкли охотиться на всё просыпающееся и наиболее уязвимое в этот момент. Их глаза видят везде, где есть хоть отдалённые источники света, и их стандарты в комфортной освещённости далеки от человеческих.

Вася, к сожалению, не успел проинструктировать Оксану в одном немаловажном предмете. Полное имя азадийцев состоит из личного имени и родового, но сегодня только меньшинство желает, чтобы родовое имя не упоминалось вообще. Не зря говорят, что война - как лакмусовая бумага, и именно там или в том времени ближайшие родичи могли показать себя редкостной сволотой. Поэтому, как ни удивительно, даже сильно умудрённые жизнью могут предпочитать обращение только по имени, как и произошло в этот раз.

- Господин Бачан, это Василий Александрович и Оксана Витальевна.
- Очень приятно, господин Бачан.
- Присаживайтесь сюда, к моему маленькому столику.


У начальника просторный затемнённый кабинет. В нём есть его кресло, и около него столик на четыре места. И, чуть подальше, круглый стол на 12 мест, очевидно для совещаний побольше.

- Что желают гости? Вино, коньяк?
- Вино, господин Бачан.

Оксана - торопыжка. Вася мог бы сказать, что они ничего не желают, что их бы устроила самая обычная газировка. А Оксана решила, что надо выбирать из того или из этого и выбрала, как ей показалось, наименьшее зло. Сам шеф налил себе из графина своё бухлишко, а им подали нечто с надписями Malbec Gran Reserva 2323.

- Прошу моих гостей из Соколово извинить - я не чувствую разницу между белым и красным вином.
- Господин Бачан, мы не привередливые.


И снова отвечает Оксана, будто у неё шип в одном месте. Вася уже забыл, когда последний раз пил что-то винное. Содержимое бутылки - практически чёрное вино с красным оттенком, и от бокала запахло смородиной.

- За встречу, уважаемые гости. Значит в Соколово решили, что вы справитесь с тем, чтобы вложив деньги в линию Ван-Мера - Ван-Праядви сделать её привлекательной для пассажира? Давайте я объясню ситуацию на текущий момент времени. На сегодня вы можете проехать между Севером и Морем в складчину, на такси. Таксисты пренебрегают всеми ПДД, развивают скорость до семисот километров в час и эта поездка продлится не более четырёх часов. Иногда, чуть больше трёх. Её стоимость на 20% больше билета на поезд, при том, что поезд идёт шесть часов. Ваша задача сделать так, чтобы поезд был не медленнее такси. Вопрос ценообразования на обновлённой линии - вопрос открытый, пока мы даже его обсуждать его не будем.

Оксана Витальевна, вы будете предварительно оценивать стоимость реконструкции бюджетного трансферта, что вы можете рассказать о себе?
- Рассказать о себе? 34 года, разведена... Это вроде к делу не относится?

Я работала над вопросами экономического обоснования реконструкции грузовых линий в таких местах как Юннань, Тибет, Непал. После развода я захотела сменить род деятельности, и мне подсказали что здесь, в Объединённых территориях, можно заработать существенно большие деньги на пассажирских линиях. Девять месяцев я слушала дистанционный курс, сдала экзамены и...вот я и здесь.
- Понятно. Василий Александрович, может вы поделитесь своим прошлом?
- Хорошо, поделюсь. Мне 41 год, я родился на Ганнимеде там, в Солнечной системе. Вечно забываешься где искусственная гравитация, а где естественная. Я - детдомовский, господин Бачан, вам уже должно быть известно это слово. Я сначала помогал, потом работал в автомастерской всё своё время на Ганнимеде. Школа колледж, армия, затем наступает 2313-й, и меня кидают сюда, так сказать, на амбразуры.

Мне, как говорят нонче, удалось выжить и приноровиться. Раньше я знал как работают механизмы и, подспудно, разумеется понимал, как их разрушать. В том числе молохи имперских горнообогатительных комплексов. Быстро рос в званиях, но чуйки, что называется, не терял.

Меня комиссовали в мае 2323-го и моей реабилитацией занялись, как у вас говорят, ваши братья и сёстры. Да, вот прямо здесь на Тотенгаме, не далеко от Ван-Мера и занялись. В вопросах развлечений в наше свободное временя было простое правило - никакого убийства и разрушения. И тут мне кто-то подкинул игрушку, где можно было моделировать транспортную империю. Но самое главное - самому прокладывать дороги для экипажей, затем для автомобилей, и строить железные дороги, сначала для паровозов, затем для электровозов. Когда я вышел из реабилитации в 27-м, я уже чётко знал, что хотел делать, и меня учили те, кто проектировали работающую линию здесь, и линии в округе Соколово. Это моё обучение продолжалось три года, и в сентябре 30-го я занялся делом.
- Как интересно. Василий Александрович, что же вы уже спроектировали?
- Практически я уже спроектировал пассажирские линии на архипелаге Новая Тасмания и Архипелаге Вулканическом. Второе - военная тайна, по сути дела я вам ничего не расскажу.

Теоретически, без экономического обоснования я спроектировал линию отсюда, до Ван-Гарбер. И целую сеть линий на северном полушарии Кадулла. Как их там...Режистан-Радани, Режистан-Реза ии...
- Режистан-Прекони, как я полагаю? Без экономического обоснования, как говорите?


Шеф затих, и всё в комнате затихло вслед за ним. Может показаться, что он считает присланных спецов ни на что негодными, но, надо сказать прямо - других просто нет и вряд ли будет.


В вопросе перевозок поездами на Земле ещё в середине XXIII века наступил конец истории. Есть ещё Венера и Марс, но там население и грузопотоки не такие, чтобы было поле деятельности для проектантов. Выход в дальний космос, вот то, что дало новое поле для деятельности, впрочем, сегодня колонизированная планета это подчас 20-30, максимум 50 миллионов человек, раскиданных на огромных расстояниях. В итоге так и получилось, что планеты в далёком космосе, по которым ездят поезда можно посчитать по пальцам одной руки. Есть ещё Инанна, но там своя экономика, плоский как стол рельеф с болотами, и линии смогла рассчитать достаточно молодая азадийка. Нужно сказать прямо - на проектировщиков пассажирских или грузовых линий не учат, потому что все эти специалисты - единичной выделки. И Долгоруков, что называется, прицельно занимающийся вопросом последние два года - один из них.

***

Час спустя


Им сказали дождаться врача, впрочем, и Вася и Оксана сами чувствуют - что-то с их головой не так. Оксана в своих статьях не дошла до тех подробностей, что необходим визит в клинику, где на основе индивидуальных физиологических параметров врач приспособит их дыхательную систему к меньшему содержанию углекислого газа и большего - азота. Долгоруков всё знает, просто не будет же он как первоклашка тянуть руку, в его возрасти такие вещи смотрятся не солидно.

Единственное, что он знает на самом деле, что у азадийцев врач не просто врач. Точнее, куда больше чем врач.

Азадийский врач начинает своё обучение с исследования деятельности одноклеточных. Говоря проще то, что называется врачом у азадийцев - высококлассный биохимик. Война, конечно же, требует куда как более прозаических навыков - вытащить из тела болванку, зашить повреждённую артерию или вену, чтоб не кровило, но это у азадийцев считается навыками чрезвычайно низкого порядка. А настоящее занятие - создать индивидуальный препарат по преодолению последствий контузии, или чего-нибудь другое но в подобном духе. Ибо азадийского "врача" выпускают из его института как истинно творческую личность, как специалиста весьма широкого профиля, и врачевание он или она всегда будет воспринимать как творческий процесс.

- ...Как вы сказали - доктор работает на треть ставки? Работает где-то ещё? Нет? Извините, я чего-то недопонимаю.


Оксана это просто незатыкаемый фонтан. Она чувствует, что ей хуже, ждёт не дождётся врача, и уже успела дойти до инспектора по кадрам. Та сказала ей, что корпоративный врач работает здесь только на треть ставки, но с другими работами это никак не связано. Почему так? Не её оксанино собачье дело, ей сказали это довольно обтекаемо.


- Господа, вы ждёте меня, не так ли? Я - Ану, я ваш врач. Пройдёмте со мной, в мою лабораторию.


У азадийского врача не кабинет. У него или у неё лаборатория, где он или она будет вести своё маленькое исследование в области какого-нибудь белого пятна науки, или то, что считается белым пятном. Без лаборатории и добротного набора реактивов азадийского медика даже бесполезно звать на работу, потому что у него или у неё на уме всегда будет то самое исследование.

Она - Ану, ей около 650-ти. Как говорят, тот возраст, когда есть опыт, но ещё не начинается сволочизм. Но вот что важно - она медлительна в своих движениях и своей походке. Именно медлительна, а не грациозна. Ану - старое и простое имя, его обожают давать богатые и влиятельные  рода. Точнее сказать, давали, ведь она родилась не сильно позднее освобождения Нидерландов от испанского владычества, и неизвестно осталось ли вообще что-то от её рода кроме неё самой, или нет.

- Оксана Витальевна. Возраст - 32-35 лет, вес - 53-55 килограмма, рост - 194 сантиметра.
- Да, мне всегда говорили, что кушать надо больше. Это имеет какое-то значение?
- Только для того, как будет работать ваша респираторная система, в то, как вы будете питаться я вмешиваться не собираюсь. Виталий Александрович, подсядете ближе?
- Конечно.
- Возраст - 41-43 года, вес - 92-94 килограмма, рост - 210-212 сантиметров.
- Вообще-то 209. Сантиметров.
- Спасибо, что поправили. Сейчас я приготовлю вам жидкость, можете назвать её компенсаторной микстурой.


Ану, как может, старается превращать своё занятие в работу мечты. Она на глаз, при этом с высокой точностью определила параметры людей, и теперь приготовит нечто, что она романтично назвала словом микстура.

Ану запрыгнула и присела на свой лабораторый столик недалеко от Васи, и этот жест говорит очень о многом. Первое - я свободна. Второе - ты прилетел с женщиной, и кто она тебе? Долгоруков уже знает такие штуки, и нельзя сказать, что он был бы против Ану, и дело не только в одной похабноватой армейской шуточке. Большая часть его памяти военных времён разрушена, там остались только небольшие, нетравмирующие островки. Вроде тех, когда в войну инженеры приглашали девушек из госпиталя выпить вместе с ними, и эти возлияния приправляли полуприличные шутки "если ночью спишь с врачом - все болезни не почём".

Шутки шутками, но с врачом человеком это не более чем шутка. Кто такой врач на войне? Это хирург, который плохо себе представляет прочие недуги вроде пищевого отравления или острой горной болезни. Но это относится только к врачу-человеку, ведь врач-азадиец понимает всё. Малейшие внешние признаки, и он уже понимает, что есть внутреннее кровотечение, понимает, насколько оно сильное и угрожает ли жизни пациента.

Вася в своей жизни насмотрелся множество отнюдь не романтических вещей, он совершенно не романтик, но понимает - они с Ану могут помочь друг другу. Он ей, а она ему. Долгоруков едва обратил внимание на её слегка потёртую одежду, как обнаружил на ней платиновый треугольник. Ану тоже награждена азадийским орденом, и к ней тоже положено обращаться как к почтенной.

- Ану, можно вопрос? Предупреждаю, он может быть немного личным?
- Задавайте ваш вопрос, Василий Александрович. Рассчитываю на ваше чувство такта.
- Да, это я попробую. Ваш орден, сейчас он называется Звездой Океана. Когда ваши сподобились вас наградить?
- В 2323-м году, тогда этот орден, как вы должны помнить, назывался "За заслуги перед Новой республикой"
- Ни-че-го себе!
- Я снова рассчитываю на ваше чувство такта, рассчитываю, что вы не будете спрашивать, за что он.
- Конечно, можно было даже и не говорить.

Азадийские ордена - не только произведения искусства, они ещё и чрезвычайно дороги, их вполне можно назвать ювелирными изделиями. Но в данном случае, суть не в этом. Послевоенное азадийское государство - автономия под названием Новая Республика. В конце осени - начале зимы 2321-го года были утверждены два ордена и одним из них, низшего достоинства, начали активно награждать людей, и это при бюджете, что называется, шаром покати. Азадийцы считали, что вышвыривать имперские части с их территорий для людей было "не их войной", и на награды не скупились. А для своих - кукиш с маслом, пусть ждут, пока тот самый бюджет наполнится, и изготовление дороженных орденов не будет для него обузой.

Иначе говоря, Ану сделала что-то невероятное тогда, в годы войны, что её наградили не откладывая это дело в долгий ящик...

- Василий Александрович, как мне написали, вы посещаете психотерапевта?
- Всё верно.
- Передайте ваше назначение мне, я заменю препараты в нём более эффективными микстурами.
- Как скажете.
- Разработка микстур займёт несколько дней, прошу меня простить, пока вы можете принимать привычные для вас таблетки. Да, я закончила.


Ану разлила свою микстуру в лабораторные мензурки, и дала выпить и Васе, и Оксане. И у них в голове всё моментально прояснилось, потому что Ану своими "микстурами" перенастроила работу их дыхательного центра и атмосфера планеты стала для их тела приличной. И всё это буквально за минуту. Намётанным глазом Долгоруков видит - Ану действительно медлительна, причём произошло это не от хорошей жизни. Как говорит Вася, это ещё очень мягко говоря.


***

Васе и Оксане приготовили для работы всё. Просторное и хорошо освещённое помещение, удобные кресла и два рабочих терминала с большими экранами. Работай - не хочу. Первым делом, что сделал Вася - написал в Соколово, дескать он здесь, начал работать. Убедился, что у него есть пространственная схема трассы по состоянию хотя бы на 2325-й год, без новейших грузовых прирезок. И последнее, что сделал Вася - написал на шахты, чтобы оттуда прислали технолога, или по-крайней мере дали с ним поговорить. Новая трасса пойдёт ниже, и у Долгорукова будет задача не навредить шахтам и в то же самое время не превратить трассу в слалом, ведь если там, в тоннеле, будут кривые малого радиуса, то о нормальной скорости движения можно забыть.

- Василий, я уже написала в Соколово и домой, в Петербург. Вы же понимаете, что только вы даёте мне работу, мне будет нечего делать, пока вы не начнёте пользоваться этим.

Под "этим" Оксана подразумевает инструмент "кривая линия" в редакторе, на экране эта кнопка выглядит как маленький молоточек или ледоруб. Иногда его, за характерную форму называет циркулем, ведь он действительно рисует окружность из заданного центра.


- Оксан, поймите, я не магистральщик. Не удивлюсь, если таковых вообще не существует в природе...
- А как же ваша работа на архипелагах планеты, где находится Соколово? Извините, что перебила, пожалуйста.
- Извиняю. Там маленькие расстояния. Вот что такое Новая Тасмания? "Наш тюремный архипелаг"? Там есть аэропорт со станцией, город Нью-Хобарт и 15 исправительных колоний. От аэропорта до самой удалённой исправительной колонии - 120 километров, сами понимаете, какие там скорости? На Вулканическом примерно те же яйца, только в профиль, вместо колоний там военные заводы и испытательные цеха. А вы то чем занимались на Земле, если не секрет?
- Василий, тибетские государства очень бедные, там большая плотность населения и основной камень преткновения - сколько надо заплатить домовладельцам или владельцам коммерческой недвижимости за расчистку места под новую станцию или пути...
- Об этом поговорим завтра. День кончается, нас приглашают в столовую.


Вася не сказал Оксане, что их приглашают в корпоративную столовую Управления. Сейчас, когда азадийцы упоминают прилагательное "корпоративный, они употребляют его с явно различимым раздражением. Дело в том, что их довоенная история это тот период, который можно назвать корпоративная пора. Бонусом к которому прилагались такие вещи как подсиживание-подлизывание, и прочие вещи, когда служащие корпорации занимались чем угодно, кроме работы. А здесь всё снова корпоративное - Ану - корпоративный врач, ужинать они пойдут в корпоративную столовую, и живут все в корпоративном доме.

Столовая - также слегка затемнённое помещение, довольно просторное, оно находится на уровне полуподвала. Здесь множество не занятых столиков на три персоны, Долгоруков и Оксана могли выбрать себе тот, что нравится.

- Ваш ужин. Травяной сок, пряные оранжевые водоросли и копчёные головоруки.
- Спасибо, дорогая.
Василий, я не поняла, здесь содержат живых официанток?!
- Вопрос нужно поставить иначе - здесь выполняют квоту по занятости ракнайцев, как их называют азадийцы, бывших подданных императора, этого ублюдка недостойного рождения.

Уважаемая, мы можете повернуться к нам лицом буквально на пол минутки?


Этой "пол минутки" для Оксаны более чем хватило понять - перед ними женщина, но она не человек. Очень похожа на человека, но не человек. Светло-бронзовая кожа, специфические волосы и причёска. Оксана подождала пока официантка уйдёт перед тем, как начать говорить.

- Василий, это против них все воевали?
- Нет, не успели. Где-то начиная с 2320-го империя не просто терпела поражения, она рушилась как карточный домик. И решения по обороне от нас были такие же поспешные. Скажем, наклепать таких как наша официантка, дать им дешёвого оружия и авось они наше наступление задержат.

Ничего не вышло. Так получилось, что когда эти города брали в блокаду, то голод чувствовался и имперскими командующими, в тоже время они понимали, что в плену их не сожрут, и что для их империи дело пахнет керосином. Поэтому вместе со сдавшимися профессиональными имперскими вояками мы...здесь получили десятки миллионов вот таких вот. Они, ракнайцы, ещё туповатые немного, так что вопросов о смысле жизни им лучше не задавать.
- Как всё сложно... Головоруки, что это или кто это?
- Я полагаю, ням-ням, их уже сготовили, так что что, а не кто. Вояки в конце 10-х, в начале 20-х быстро и охотно давали простые и понятные имена зверькам и морской живности на азадийских планетах. Например, головоноги на Нассаме или плоскотелы на Палеше. Не бойтесь - ешьте и не отравитесь.


Их дом в четырёх километрах от места работы и к нему полагается корпоративный транспорт. Оксана уехала осваиваться в своей новой квартире, а Вася решил дождаться Ану, потому как догадывается - в приморском городе она предпочтёт океан какому-то там душу. Вот и она, легка на помине. неторопливо спускается по лестнице и начинает забирать на юг.

- Ану, вы извините пожалуйста, вы ведь идёте к вечернему заплыву, правильно?
- Всё верно, Василий Александрович.
- Можно я с вами? Покажете как спуститься к океану, как вернуться обратно, как дойти до нашего корпоративного жилища. Может и я захочу поплавать?
- Хорошо, идите за мной.

Нейтральный ответ с полностью выхолощенными эмоциями. Ану спускается медленно, вероятно, внимательно смотрит себе под ноги, так что их спуск, который Вася ни черта не запомнил, занял у них часа два. К этому моменту солнце уже почти село и в городе начало быстро темнеть.

Когда Ану дошла до кромки воды, она даже не остановилась. Она продолжала идти как ни в чём не бывало, и это воистину занятное зрелище.

Она дошла до того места, где вода была ей по бедра, оттолкнулась ногами и поплыла, гребя локтями и стопами. Плывя, для человека она развивает невиданные 6-7 метров в секунду, но для своих она почти что тащится.

Азадийцы могут плавать невероятно быстро. Они могут делать почти двадцать метров в секунду или 70 километров в час. Это, конечно, медленнее самых быстрых построенных человечеством подлодок, но этот силуэт плывущего существа на глубине метр-полтора вызывает воспоминание военных фильмов, говоря точнее, приближающейся торпеды. И высокую скорость они могут поддерживать довольно долго, скажем, будь Ану здоровее, она бы проплыла до ближайшего мыса за пределами города минут за шесть. Васенька только начал раздеваться, чтобы составить Ану компанию...

- Василий Александрович, я бы не рекомендовала бы вам присоединяться ко мне. На город идут тяжелые дождевые облака, солнце уже село, и вы не обсохнете после плавания.


Васенька действительно обратил внимание на юго запад и увидел - там к ним идут тёмные, как свинец тучи. И реплика Ану, кстати, не попытка отбрыкаться от лечения простуды, которую схлопочет Вася, сначала промокнув до нитки в воде, потом точно также промокнув до нитки под ливнем, который будет здесь буквально как максимум через час.

На деле это произошло раньше, чем через час. Ану побарахталась в водичке ещё с четверть часа, и она не сделала самое главное. Не сделала то, что называют русалочьим прыжком, когда пловец разгоняется под водой и буквально "выстреливает" из воды на скорости 10-15 метров с секунду. Они ушли наверх недалеко, когда ливануло как следует, и они успели буквально занырнуть в винный бар.

Ану, хоть и медлительная, сориентировалась моментально и заказала себе сладкий херес, а Вася, продолжая выпитое у шефа, заказал себе аргентинский мальбек.

- Василий. Позволите мне называть мне вас просто по имени без присутствия вашей компаньонки?
- Конечно.
- Хорошо, Василий, вы же видите, что я нездорова?
- Да, Ану, это сложно не заметить. Я почему то полагаю, что причина вашего нездоровья та же, что и у меня. Будь проклята война, одним словом. Ану, это не какой-то позорный недуг, если в этом мире вообще бывают позорные недуги.   
- Вы уверены в своих словах?
- Да, Ану, я абсолютно уверен в своих словах. Уверен просто в каждом слове.

Азадийки - не женщины, они не любят ушами. Они наблюдают за потенциальными сужеными, иногда, практически исподтишка, задают наводящие вопросы. Они выбирают мужчину, а не мужчина выбирает её, а Ану решила, что она "никакая" и что ей выбирать негоже.

Часа через два ливень закончился, вместо него остался просто накрапывающий дождик. И они пошли наверх, и Вася нёс недопитую бутылку вина, свою анастезию для души на эту ночь. Они не сказали друг другу ни слова кроме как спокойной ночи, когда дошли до дома. Хорошо, что этот выдержанный мальбек достаточно крепкий, он вынес из Васиной души память, когда он тоже серьёзно лечился, был "тормозом" и "никаким".