Кудис. книга 1. глава 25

Глава 25
Когда у большинства врачей и медсестер рабочий день закончился, я почувствовал себя призраком, бродящим по больничным коридорам… или тем «психом», которого видел Шкет. Вечер выдался спокойным, и я держал пальцы крестиком, чтобы и ночь была такой же. Но в этом спокойствии была какая-то тревожность, тишина в ординаторской, пустые коридоры, по которым редко проходила санитарка или медсестра, врачи остальных отделений сидели по своим норам, даже из кардиологии никто не пришел поболтать. Оставшись наедине с мыслями – а их было слишком много из-за слишком большого количества событий – я подумал, что согласился бы даже на очередной бессмысленный спор с Юрой, лишь бы не эта странная тишина. Тишина, в которой где-то бродил тот загадочный длинноволосый «псих», возможно, он сейчас стоял в коридоре и смотрел в никуда, ожидая, когда придет время забрать кого-то еще. 
Бог ты мой, если бы мне 2 месяца назад сказали, что я буду всерьез опасаться, что увижу Смерть или Ангела смерти в коридорах нашей больницы – я бы посоветовал этому чудаку обратиться в заведение на соседней улице, там располагался психдиспансер. А вот месяц назад я бы уже не был так категоричен.
Тот вечер в феврале запустил какую-то странную и пугающую череду событий, и пока что она только раскручивалась и набирала обороты. Странные, необъяснимые явления и события стали притягиваться ко мне, и всё больше и больше, меня как будто швырнуло в бурную реку, и течение неумолимо несло меня к водопаду. Пытаться грести обратно было немыслимо, как и пытаться выбраться на берег, поток нес меня к какой-то кульминации, мне оставалось лишь сгруппироваться и надеяться, что этот водопад – не Ниагара, и меня не размажет от высоты падения и тонн воды, сваливающихся на голову.
В тишине, под суетливый поток мыслей, я просидел до 8 часов, наблюдая, как ночь захватывает город, как зажигаются огни и гаснет небо. Субботний вечер, город будет веселиться до утра, в больнице обычно это самое «горячее» дежурство. Я вздохнул и пошел на вечерний обход, и мне совсем не казалось глупым или смешным то, что я несколько секунд просто стоял за дверью ординаторской, заставляя себя выйти, убеждая себя, что там не стоит длинноволосый молодой человек в темной одежде. Не ждет меня, чтобы…
Я всё же повернул ручку и открыл дверь, но лишь потому, что обязан был пройти по палатам и проверить состояние больных перед сном. Стреляя глазами по углам коридора, залитого холодным тусклым светом энергосберегающих ламп, я двинулся к посту дежурной медсестры, она сидела за стойкой в круге теплого света от настольного светильника, и мне ее местечко показалось настоящим убежищем в царстве тьмы. Она читала какой-то роман в мягкой обложке, услышав мои шаги – уже хорошо, она хотя бы не ушла с головой в чей-то воображаемый мир – она поспешно отложила книгу и встала, держа наготове лист для назначений и наблюдений.
- Тихо сегодня, да? – дежурно спросила она, прикрепляя лист к планшету и проверяя ручку.
- Постучите по дереву, - закатил глаза я и добавил, - только не по моей голове.
Она рассмеялась, как я и ожидал, и сказала, что, будь у меня деревянная голова, я не носил бы белый халат. Я мог бы с ней поспорить, но нас ждала вечерняя рутина, от которой нам обоих хотелось быстрее отделаться.
И понеслось: «у меня газы», «а вот тут должно болеть?», «дайте мне что-то, чтобы уснуть», «переведите меня в другую палату, здесь все храпят»… Когда все жалобы и просьбы были выслушаны, а назначения сделаны, я проводил ее до стойки и уже собрался было вернуться в ординаторскую, такую тихую и принадлежащую мне одному, что было приятно, но вдруг вопрос вырвался из меня, как пленник, только и ждущий своего шанса, чтобы сбежать.
- Кстати, Лида, вы не видели тут нашего «больничного психа»?
Она с недоумением подняла на меня глаза, отвлекаясь от перекладывания бумажек по столу.
- А у нас завелся псих? Очень приятная новость на ночь глядя.
- Ну, это пока не официальная информация, - улыбнулся я, - просто Николай Андреевич, врач из реанима…
- Шкета все знают, - мрачно ухмыльнулась она.
- Ну так вот, он говорит, что несколько раз видел какого-то типа, причем, тот явно не чей-то посетитель. Так он мне сказал. Говорит, он сидит в коридорах или в сквере, или стоит у окна…
- Чудесно. И как мне теперь тут оставаться??
- Он никого не трогает и даже не говорит ни с кем, так что не бойтесь. И потом, может, это всё же чей-то родственник со странностями. И я, хоть и не Рэмбо, но здесь, на этаже, - снова улыбнулся я, - да и охрана на посту. И вообще, «псих», это так, кодовое слово…
- Вот у вас, у мужиков, всегда так, - закатила глаза Лида, - неправильно подобранные слова всё портят. И запомните эту фразу.
И она наставила на меня наманикюренный палец, ногти у нее были короткие, как и положено.
- Не видела, и надеюсь, что не увижу, - закончила она, - еще есть в арсенале чем меня попугать?
- Запор у тетки из 8 палаты…
- Да ну вас, Семен Сергеевич!
Она засмеялась и шутливо замахала на меня руками, на этом мы и распрощались. Я вернулся в ординаторскую, после общения с живым человеческим существом мне уже было не так тревожно, я врубил радио – тоже принадлежащее мне одному, аллилуйя – и сел писать истории болезни. Поговорил с Риной, она вскользь спросила про мой вчерашний вечер, я снова соврал, радуясь тому, что она была больше занята своей работой и перспективами. Я хотел увидеть ее завтра, она ответила, что ей придется допоздна сидеть на работе чтобы закрыть все проекты до отъезда. Странно, но меня не сильно огорчила эта новость.
Около 12 я пожелал Рине спокойно ночи, втайне надеясь, что и моя будет такой же, и решил перекусить. Я взял с собой овощи и куриное бедро, но мне вдруг остро захотелось чего-то вредного, поэтому я решил навестить наш кафетерий. Лида смотрела какое-то видео в телефоне, испугано подняла на меня глаза, когда услышала мои шаги.
- Вот вы со своим психом меня неврастеничкой сделаете!
- Это не мой псих, - вывернулся я, - и мы не вместе. Я иду вниз, хочу что-нибудь взять к чаю, вам принести?
Она поблагодарила и, закатив глаза, показала на свои бока, надо сказать, довольно внушительные.
- Если там не стали продавать брокколи на пару и отварную рыбу – тогда нет.
Я усмехнулся и пошел вниз. Белый свет в лифте делал меня похожим на пациента – бледным и болезненным, как будто в этих стенах полагалось выглядеть не лучшим образом. В кафетерии сидели двое водителей скорых и медсестра, они кивнули мне и вернулись к своему разговору.
- Не спится? – за прилавком сегодня работала Кэт, 40 летняя дама с прокуренными зубами и вечно зализанным хвостиком, не припомню, чтобы за 2 года ее работы здесь видел ее хоть раз с другой прической.
- Не привык, обычно в это время самое веселье начинается.
- В травме вот уже началось – драка в ресторане, привезли троих, - сообщила она.
- Ну, к нам в сонное царство, слава Богу, никто пока не вторгался, - я бегал глазами по пончикам, шоколадкам, чипсам и орешкам, думая, что из этого просится в мою компанию. – Надеюсь, у их родственников не шарахнет давление на этой почве или не разболится живот.
Она засмеялась, демонстрируя желто-коричневые зубы. Я взял соленый арахис и пачку сухариков, дежурно потрепался с Кэт, обернулся, чтобы уходить… и меня как будто ударило током – за столиком в углу спиной ко мне сидел молодой мужчина с длинными темными волосами. И одет он был во всё темное.
Я едва не выронил свои трофеи, я не думал о том, как выгляжу со стороны, и кто тут есть вообще, кроме меня и него. Мысли закружились в голове: подойти? Или лучше побыстрее убраться отсюда? А вдруг на этот раз он пришел ко мне? Тогда почему он здесь, а не в моей ординаторской? Делай же хоть что-нибудь, взмолился внутренний голос, не стой столбом!
Как в тумане я двинулся вперед, изо всех сил прижимая к себе пакетик с орешками и пачку сухариков, взгляд мой как будто приклеился к фигуре в темном, он сидел неподвижно, наклонив голову. Опять смотрит в никуда, мелькнула мысль, это точно он!
Надо увидеть его лицо, подумал я, оно должно быть прекрасным, так говорила Ирина Сергеевна…
Я поравнялся с ним, дыхание замерло, пульс глухо бился в ушах. Он поднял голову… Это был обычный парень, глядящий на меня с равнодушием и легким любопытством одновременно, в руках у него я заметил телефон, вот почему он сидел неподвижно – смотрел «в никуда» виртуального мира. Это был не Ангел смерти, и вообще, явно не ангел, судя по татуировке на лице – тоненькая вязь шла от края лба по виску и терялась в волосах, а пиджак и темные джинсы дополняли кожаные перчатки с обрезанными пальцами.
Я попытался улыбнуться, но, наверное, мне это не удалось, потому что он как-то странно на меня глянул, а потом, к счастью, его телефон зазвонил. Я уже дошел до двери, а он всё объяснял кому-то, что ждет результатов операции, и что менты его вызвали завтра давать показания. Он был с теми, кого привезли после драки в ресторане, понял я с неимоверным облегчением. Однако эта аура потустороннего витала в воздухе вокруг меня, и мне это как-то совсем не нравилось.
Я поковырял принесенное куриное бедро, к овощам даже не притронулся, потом заварил чай, спать не хотелось, как назло, хотя я не выспался. А ведь обычно ночью глаза слипаются, особенно, если тебе не дают спать – подлая человеческая натура, делающая гадости даже себе. Писать истории я тоже больше не мог, так что я просто включил радио потише и стал смотреть на огни города, потихоньку подъедая орешки. И конечно, мысли снова вернулись к тому, что так стремительно захватило мою жизнь – к Клубу и всему шлейфу необъяснимого, который он притянул за собой. И этих пугающих и интригующих странностей становилось всё больше, их масса росла, как снежный ком.
Взять хотя бы этого «ангела смерти», я работаю в этой больнице уже 10 лет, почти 11, за это время здесь умерло очень много людей… но никто до этого не говорил мне о визитах посланца «с той стороны» перед смертью. Никто и никогда. Хотя я повидал всякого и слышал тоже самое разное, но не такое. И я не придал бы этому значения, если бы Ирина Сергеевна не умерла после этого визита, после моих глупых и преступных попыток рассказать ей о Клубе. А потом этого же типа по описанию видел Шкет… конечно, это не являлось железным доказательством, но душа говорила, что это не простое совпадение и не случайный посетитель больницы, пусть и со странностями, душа знала, что Шкет видел его.
Такое ощущение, что я приоткрыл дверь в потусторонний мир, и оттуда хлынула тамошняя жизнь, заполняя и захватывая мой мир, привычный всем обывателям мир. И что мне теперь делать? Как закрыть эту дверь? И хотел ли я вообще ее закрывать? Одно я понял точно: я увяз в этом слишком глубоко, чтобы отрицать всё происходящее и игнорировать. Теперь мне оставалось только идти вперед и разбираться с тем, что встретится мне на пути через этот «Волшебный Крэйзилэнд», как я его окрестил. Моя жизнь теперь стала этим «Крэйзилэндом», и я хотел знать, с чем имею дело и где здесь выход, в случае, если я захочу это прекратить.
Я налил себе еще чашку чая и забрался с ногами на диван, перед этим выключив свет. Мне хотелось покоя, хотелось просто смотреть на огни веселящегося города, вдыхать аромат весны и попытаться выбросить из головы все тревоги. Где-то там, в этой ночи играла музыка, звучал смех, люди предавались жизни, радовались и предвкушали лето. А мои приключения уже начались, подумал, еще зимой, а теперь вошли в фазу интенсивного разгона.
Мерный гул большого города вдруг резко нарушил вой сирены, во двор залетела скорая, мне это не сулило ничего хорошего. Нет покоя грешным, подумал я, мысленно собираясь и ожидая, что через некоторое время в дверь постучат. Но я не стал зажигать свет и даже не поменял позу, и, как оказалось, не напрасно, за мной никто так и не пришел, видимо, это опять были клиенты травматологии. Вот уж где редко выдавались спокойные дни и ночи.
Не знаю, сколько я так просидел, не думая конкретно ни о чем, просто позволяя мыслям течь самим по себе и отдыхая, глаза мои начали слипаться, я отставил уже пустую чашку и лег, укрывшись прокуренным пледом. Наш этаж спал, к счастью для меня, а вот в травме наверняка кипели страсти. Он сейчас там, почему-то подумал я, наш больничный Ангел смерти, стоит возле операционной и смотрит в никуда, ожидая, пока придет его черед поработать. А для него там всегда была работа.
С этой мыслью я и уснул.