Уайли Зезе. Жан Кальвин о Божьем призвании

ЖАН КАЛЬВИН О БОЖЬЕМ ПРИЗВАНИИ: СЛУЖЕНИЕ В ЦЕРКВИ И МИРЕ
Уайли Зезе

1. Введение

В начале необходимо указать, что концепция призвания возникла в уме Бога и была раскрыта через авторов Ветхого и Нового Завета. Вскоре мы рассмотрим, как средневековая церковь исказила ее значение и как Кальвин и другие реформаторы восстановили его. Эта статья поддерживает простой возврат к учению Кальвина о призвании.

2. Библия как рамочная ссылка на учение Кальвина о профессиональном призвании

Латинское слово «vocation», которое означает просто «призвание», является постоянной темой этой статьи, как и в христианских общинах и у других мыслителей
на протяжении всей истории Церкви. Но вопрос в том: что такое призвание? Ос Гиннесс в своей книге «Призыв» определяет призвание следующим образом: "Призвание - это истина о том, что Бог призывает нас к Себе так решительно, что все, чем мы являемся, все, что мы делаем, и все, что мы имеем, наделено особой преданностью, динамизмом и направлением и живет как ответ на Его призыв и служение (Guinness 2003:29).
Очевидно, призвание не ограничивается церковными обязанностями, даже в
Библии много говорится об этом. Во-первых, глагол призывать используется в смысле называть вещи1 (Быт. 1:5–30) и животных (Быт. 2:9; 25:26; 30:6–24), города (1 Цар. 5:9), качества священных дней, вещей и людей (Ис.35:8; Исх. 12:16; 20:4–9). Во-вторых, «призывать» также означает созывать или приглашать, как в случае призвания Богом Адама и Евы после грехопадения (Быт. 3:9), призвания Моисеем старейшин (Исх. 19:7) и повеления пророка Иоиля 1:14 созывать торжественное собрание (Кальвин 1958:26,27). В-третьих, тот же глагол несет в себе смысл призыва Бога поклоняться и молиться Ему (Быт. 4:26; Пс. 78:6; 104:1; Иер. 10:25). В-четвертых, Бог призывает людей к служению – например, призыв Авраама (Быт. 12:1–3), призыв Моисея вывести израильтян из Египта и из пустыни (Исх. 3:4–22). Божий призыв очевиден в призыве Иисуса Навина (Иис. Нав. 1:1–9), Самуила (1 Цар. 3:1–10), Исайи (Ис. 6); Иеремии (Иер. 1:4–9); (Иез. 3); Ионы
(Ион. 1:2). В-пятых, особенно заметны призывы Бога к определенным задачам или занятиям, как Он делал с Адамом, Ноем, Моисеем, пророками и учениками.
Все ветхозаветные значения глагола «называть» или «призывающий» встречаются и в Новом Завете. Приведем несколько ссылок. Во-первых, это призвание в смысле наименования очевидно в рассказах о младенчестве (Мф 1:21; Лк 1:60; 2:21). Во-вторых, смысл призвания имеет значение в основном в притчах о большом пире (Лк 14:16–25) и о брачном пире (Мф 22:2–10). В-третьих, выбор Иисусом Христом двенадцати учеников (Мф 10:2; Лк 6:14 и далее) и призвание Святым Духом Варнавы и Савла быть миссионерами, а позднее апостолами. В-четвертых, истинные последователи Иисуса Христа - это люди, которых Он призвал и которые по праву именуются Его именем (Рим. 8:28; Гал. 1:6; 1 Фес. 2:12 и 1 Пет. 1:15). В-пятых, призывание имени Господа Иисуса Христа (Иоиль 1:14) четко повторяется как в Деян. 2:21, так и в Рим. 10:13.
Объединяя эти моменты, мы должны прийти к предварительному выводу, что Бог призывает людей к труду. Павел в Кол. 3:17 пишет: «И все, что вы делаете, словом или делом, все делайте во имя Господа» (Кальвин 1979:218). Бог Тот, Кто законно организовал социальные, политические, экономические, юридические и христианские события, ведущие каждого человека к положению и месту. В этом смысле каждое законное занятие представляет собой призвание от Бога.
Иисус не призывает всех христиан отказаться от повседневной работы; большая часть Его учений основана на темах из мира повседневной жизни. Он упоминает различные профессиональные призвания, особенно в Своих притчах и показательных историях об учителе и ученике, слуге и господине, фермере и арендаторе (Мф 10:23–24),
рыбаках (Мф 4:18 и далее), мытарях (Лк 19:1–10), ростовщиках, менялах и торговцах (Лк 19:11 и далее; Ин 2:12–16), правителях и царях (Лк 2:1–3). Также авторы Нового Завета придерживаются высокого взгляда на профессиональное призвание. Христиане обязаны работать и усердно трудиться (1 Фес. 4:11; 2 Фес. 3:8–12) и оказывать услуги руководителям, как Богу (Еф. 5:5–9). Павел  пишет колоссянам: «И все, что вы делаете, словом или делом, все делайте во имя Господа» (Кол. 3:17). Из его собственных писаний очевидно, что он продолжал заниматься своим ремеслом изготовителя палаток во время
своего служения по основанию церквей. Возможно, кто-то может предположить, что тка служение Павла было частью его профессионального призвания.
Вышеуказанные отрывки из Писания подтверждают утверждение Кальвина о том, что Бог помещает людей туда, где Он хочет, чтобы они были, и что занятие каждого человека - это должность и положение, назначенные ему Богом, и каждый человек
должен сохранять место в жизни, которое Господь назначил ему и к которому Бог его призвал (1 Кор. 7:17).2 Теперь мы рассмотрим, как библейское значение
профессионального призвания искажалось в истории.2 Это также подтверждается Макгратом (1999).

3. Как средневековая церковь изуродовала смысл призвания

На данном этапе важно рассмотреть некоторые ключевые события, связанные с тем, как понималось профессиональное призвание со времен Евсевия и Августина в ранней церкви до эпохи Предреформации, идея, которая также достигла кульминации при таких реформаторах, как Лютер и Кальвин. Три фактора могли способствовать изменению ее смысла. Во-первых, пытаясь найти объяснение значению Божьего призвания, в Средние века   христианские церкви разделили мир на священный и светский и классифицировали христиан на первоклассных (духовенство) и второсортных с
подчинением мирян (Рэй Петри 1988:343). Во-вторых, это был рост монашеской духовности, которая рассматривала призвание как уход из мира в изоляцию (монастырь). В-третьих, это было богословие некоторых отцов Церкви, например, Евсевия и Августина Гиппонского. Писавший об этом Алистер МакГрат комментирует замечания, сделанные Евсевием, одним из известных отцов Церкви: Для Евсевия Кесарийского совершенный христианин был тем, кто посвятил себя служению Богу, не запятнанным физическим трудом. Те, кто выбирал работу ради пропитания, были второсортными христианами… Жить и работать в мире означало лишиться первоклассного христианского призвания со всем, что это подразумевает (МакГрат 1991:223).
Именно в это время термин «призвание» применялся только к монахам, священникам и епископам.3 В своем личном блоге Хью Вайхель цитирует Хенли
Барнетта, который объясняет: К тому времени, как христианство стало официальной религией Римской империи, различие между духовенством и мирянами было прочно установлено. С установлением целибата для духовенства в XI веке это разграничение было завершено, и миряне были низведены до статуса второго сорта в церкви (Whelchel 2016). Брайан Уолш и др. (1984:99) также отмечают, что Августин Гиппонский
высоко ценил труд фермеров, ремесленников и торговцев, хотя созерцательная жизнь для него была более высокого порядка (Уолш и Миддлтон 1984:99). Грегг Сингер (1974: vii) намекает, что хотя труды Августина повлияли на многих, включая Лютера и Кальвина, он сделал очень мало, чтобы изменить восприятие профессионального призвания. В результате средневековая церковь продолжала ограничивать призвание церковной функцией до XVI века, когда реформаторы восстановили чувство достоинства и библейской ценности труда.

4. Как Кальвин восстановил доктрину профессионального призвания

Рассмотрев, как церковь и общество исказили смысл призвания, мы должны лишь кратко взглянуть, как Кальвин и другие реформаторы восстановили его библейский смысл. Накануне Реформации понятие призвания ограничивалось многочисленными орденами, такими как епископы, священники, дьяконы, монахи и монахини (Claar et al (2007:166). К тому времени название «сословие» использовалось для обозначения занятия или положения в жизни, тогда как призвание было оставлено для церковных функций. В противовес этому Кальвин вместе с Лютером и другими переосмыслили и заново открыли доктрину профессионального призвания.
Высшим достижением Лютера в отношении доктрины призвания было стирание разделения между священной и светской сферами в соответствии с его интерпретацией концепции священства всех верующих (1 Петра 2:9), вопреки средневековому церковному богословию, которое рассматривало призвание как прерогативу священнослужителей и монахов. Он считал, что главным призванием человека является служение Богу как христианина, и что отсюда следует призвание служить всем в мире (Whelchel 2016). Очевидно, что тщательное и творческое мышление Лютера значительно повлияло на  отправную точку его учения о призвании: Сапожник, кузнец, фермер, каждый имеет работу и службу своего ремесла, и все они в равной степени являются посвященными священниками и епископами, и каждый посредством своей  работы или службы должен приносить пользу и служить другим, чтобы таким образом можно было выполнить много видов работы для телесного и духовного благополучия общества, даже если все члены тела служат друг другу (Лютер 1520). Напротив, отправной точкой учения Кальвина о профессиональном призвании было его учение о суверенитете Бога, предопределении, провидении и христианской жизни. В том же духе Семерей дает еще один комментарий: Расширяя пять Solas Реформации в своем большой теологии, концепция призвания Кальвина опиралась на положения, которые он выработал для объяснения своих других более примечательных доктрин. Он разработал концепции
предопределения, избрания, провидения и благодати (Szemerei 2008:47).
Кальвин утверждает, что каждая деталь социальной, политической, экономической и христианской жизни людей напрямую предопределена Богом. Комментируя Мф 10:30, он пишет: Узнав, что есть Творец, (вера) должна немедленно сделать вывод, что Он также Правитель и Хранитель, и не производя некоего рода общего движения в машине земного шара, а также в его частях, но особым провидением, поддерживающим, лелеющим, надзирающим за всеми вещами, которые Он создал, до мельчайших деталей, даже до воробья. И снова: «Поэтому давайте осознаем, когда в этом мире есть бедные и богатые люди, что Бог так постановил, и что это исходит от Его провидения» (Кальвин 1995:307).
Эти комментарии отражены в «Наставлении» Кальвина, в частности, где он пишет: "Мы - Божии: поэтому давайте жить для Него и умирать для Него. Мы Божии, пусть Его мудрость и воля поэтому исключают действия лжи. Мы Божии, пусть все части нашей жизни соответственно стремятся к Нему как к нашей единственной законной цели (Рим. 14:8, 1 Кор. 6:19). Какую пользу получил тот человек, который, будучи научен, что он не свой, отнял, господство и власть у  собственного разума, чтобы передать их Богу! (НХВ 3.7.15, 19).
Когда мы связываем учение Кальвина о предопределении с учением о призвании, в частности, с его представлением о том, что Бог предопределяет одних к жизни, а других к осуждению, мы поймем, что Кальвин не бесчувствен в ситуации, когда высок процент безработных. И вопреки средневековому богословию, которое учило, что церкви и монастыри были единственными святыми местами, где первоклассные христиане: священники, монахи и монахини могли приблизиться к Богу, Кальвин, как и другие реформаторы, верил, что Бог создал весь мир, чтобы поучать всех нас, и что под Его опекой этот мир является школьной комнатой, в которой небесные истины преподаются точно (НХВ 1.4.6), и добавил, что вся жизнь является религиозной, возражая против
распространенного мнения, что призвание есть только у религиозных работников.
По мнению Лютера, Бог призывает нас выражать свою веру в Него и Его праведность посредством любящего служения в социальных сообществах, к которым
мы уже принадлежим через обязанности, которые вытекают из наших положений
и должностей в них (Стивен Хайн 1999:121). Для Кальвина призвание связано с надлежащим упорядочением человеческой жизни, поддержанием закона и порядка
в ответ на угрозы, путаницу, хаос и развращение и отражением благочестивого образа жизни в общественных сферах. В этой связи Кальвин призывает к определенной
степени прозрачности и подотчетности во всех сферах жизни.

5. Основания Кальвина для рассмотрения занятия как призвания Бога

Вопреки средневековому убеждению, что только некоторые части мира и должности священны, по мнению Кальвина, весь мир, а не его часть, является театром, в котором явлено величие Бога во всех сферах жизни. В своем комментарии к  Быт. 1:1 Кальвин приводит следующие три пункта для обоснования своей позиции относительно призвания: Во-первых, после того, как мир был сотворен, человек был помещен в него, как в театр, чтобы он, взирая над собой и под собой на чудесные творения Божьи, мог благоговейно поклоняться их Автору. Во-вторых, все вещи были предназначены для использования человеком, чтобы он, будучи глубоко обязанным, мог посвятить и полностью посвятить себя послушанию Богу. В-третьих, он был наделен пониманием и разумом, чтобы, отличаясь от грубых животных, он мог размышлять о лучшей жизни и даже мог стремиться непосредственно к Богу; образ Которого он носил на Себе (Calvin 1981:64).
Эти замечания подтверждают точку зрения Кальвина, что весь мир, а не часть или
некоторые его части, является театром Бога, в котором каждый человек был помещен с определенной целью. В своем комментарии к Быт. 1:26 Кальвин утверждает, что из
собственности Бога «человек был богат до своего рождения», и мы помещены в
мир с определенной целью» (Кальвин 1981:96). Подчеркивая это, в своем комментарии
к Пс. 22:1 Кальвин намекает: Поскольку Бог Своим провидением сохраняет мир, сила
Его правления распространяется на всех, так что Ему должны поклоняться все, поскольку Он также проявляет ко всем людям без исключения отеческую заботу, которую Он имеет о них (Кальвин 1979: 401 ). Это фундаментальная истина Библии, что, создавая неодушевленное и одушевленное всякого рода, располагая бесчисленное множество предметов в восхитительном порядке, давая каждому созданию надлежащее место для жизни и зарабатывания на жизнь, Бог назначил человека господином над миром (НХВ 1.14.20), подразумевая, что мир остается собственностью Бога. По этому же поводу,
Кальвин объясняет: … все они были даны нам по милости Бога и предназначены для нашего использования при условии, что они будут рассматриваться как доверительные владения, за которые мы должны будем однажды дать отчет. Поэтому мы должны управлять ими так, как если бы мы постоянно слышали слова, звучащие в наших ушах: «Дайте отчет о вашем управлении. В то же время давайте помнить, кому следует давать отчет, а именно Тому, Кто, хотя он так высоко ценит воздержание, трезвость, бережливость и умеренность, отвращается от роскоши, гордыни, показухи и тщеславия и   не одобряет никакого властолюбия (Кальвин 1979:401).
Основываясь на этих замечаниях, я хочу выдвинуть три пункта. Во-первых, Кальвин понимает, что каждый человек является доверенным лицом Божьей собственности. Во-вторых, в силу того, что люди являются управляющими, они дадут отчет о своем управлении в день суда. В-третьих, он напоминает нам, что, служа
Господу как в Церкви, так и в мире, мы должны поступать так, как будто слышим
звучащее слово Божие: «Вы дадите отчет о своем управлении однажды» (НХВ 1.14.22).
Как уже указывалось, весь мир, а не только его часть, является славным
театром, где Бог проявляет Свою верховную власть, величие, мудрость, доброту,
справедливость и милосердие. Здесь вопрос в том, являются ли люди актерами или
зрителями. Отвечая на этот вопрос, Кальвин правильно пишет: "В то время как человеку подобает серьезно использовать свои глаза для рассмотрения дел Божьих, поскольку ему отведено место в этом славнейшем театре, чтобы он мог быть их зрителем, его особая обязанность - прислушиваться к Слову, чтобы он мог применить его» (НХВ 1.5.2). Он продолжает: "Но поскольку большая часть человечества, порабощенная заблуждением, ходит с завязанными глазами в этом славном театре, она восклицает, что это редкая и исключительная мудрость - тщательно размышлять об этих делах Божьих, которые многие, которые кажутся наиболее проницательными в других отношениях, созерцают без
пользы. Действительно, ярчайшее проявление Божественной славы не находит ни одного подлинного зрителя среди сотни (НХВ 1.5.8).
Три вещи несомненны в замечаниях Кальвина. Во-первых, не церковь или
монастырь, а весь мир является славным театром Бога, в котором Он являет Свою мудрость, любовь и провидение. Во-вторых, всякая законная деятельность в
этом театре и через него такова, что Бог являет в ней суверенитет, мудрость, власть, доброту, любовь, провидение и обеспечение. В-третьих, когда Бог сказал: «пусть они
владычествуют над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле». Кальвин предупреждает всех христиан, что:… будучи помещены в этот прекраснейший театр, не будем отказываться от благочестивого наслаждения ясными и явными делами Божьими. Ибо,
хотя это и не главное, но, по порядку, первое свидетельство веры -  помнить, в какую бы сторону мы ни повернулись, что все, что встречается глазу, есть дело Божие, и в то же время размышлять с благочестивой заботой о цели, которую Бог имел в виду, создавая это
(НХВ  1.14.20). Взгляды Кальвина развиваются в его комментарии к Еф. 2:11–13, особенно там, где он пишет: Мы находимся в мире, где Бог являет такое изобилие чудес, посредством которых Он желает, чтобы Его знали и поклонялись Ему, и тем не менее мы ведем себя как звери и упорствуем как болваны без всякого понимания, не зная Бога, Который создал нас и хранит, Того, Кто являет и показывает Себя во всех Своих созданиях, как наверху, так и внизу (Кальвин 1975:182).
Эти замечания согласуются с утверждением, что Бог создал мир с целью продемонстрировать Свои совершенства. Из этого следует, что красота и совершенства физического мира изначально были предназначены для отражения Его красоты и совершенства. В этом театре, в силу Его призвания, все должны являть Свои совершенства.

6. Божье призвание: основа подотчетности и прозрачности служений

Как упоминалось ранее, разумная трудовая этика Кальвина является развитием
библейских предписаний, и в частности Послания Павла к коринфским христианам, где он писал: «Каждый должен сохранять то место в жизни, которое Господь определил ему и к которому Бог призвал его» (1 Кор 7:17). Неоднократно заявлялось, что, по мнению Кальвина, весь мир является местом службы, рабочим местом и работой каждого существа, включая человека. В своей интерпретации Мтф. 25:15 он пишет: "Из этой истории мы узнаем, что Бог силой Своего Слова и Своего Духа сотворил небо и землю из ничего; что после этого Он создал неодушевленные и одушевленные вещи всякого рода,
расположив бесчисленное множество предметов в восхитительном порядке,
дав каждому виду его надлежащую природу, службу, место и положение" (НХВ 1.14.20)
Кальвин отмечает, что в Своей Божественной мудрости, после сотворения, Бог намеренно устроил всех существ упорядоченным образом и  разместил их на своих местах. Что касается назначения людей, он далее замечает: Это потому, что Бог, поскольку Он назначил каждому его место и даровал ему естественные дары, дает ему также то или иное предписание, использует его в управлении делами, возвышает его на
различные должности  (Кальвин 1943:442).
На протяжении всей этой статьи я подчеркиваю веру Кальвина в то, что с самого
начала Бог призвал людей и назначил каждого человека, его обязанности в различных сферах жизни, в частности, для предотвращения всеобщего замешательства и беспорядка
в обществе с целью обеспечения того, чтобы каждый человек мог исполнять свою должность с большой готовностью и большим мужеством. И каждый человек в
своей соответствующей сфере жизни проявляет больше терпения и будет преодолевать
трудности, заботы, невзгоды и тревоги. Чтобы обосновать свою позицию, в
своем комментарии к 2 Фес. 3:10 Кальвин говорит: Также следует отметить, что существуют различные типы труда. Ибо всякий, кто помогает обществу людей своим трудом, или управляя своей семьей, или управляя государственными или частными
делами, или консультируя, или обучая, или каким-либо другим образом, не должен
считаться среди праздных (Кальвин 1981:354).
Основополагающим моментом библейского взгляда Кальвина на профессиональное призвание является библейская истина о том, что Бог помещает людей туда, где Он хочет, чтобы они были, и что занятие каждого человека - это должность и положение, назначенные ему Богом. Кальвин и другие реформаторы освободили призвание от ограничений церковных стен. Говоря о различных видах призвания, Кальвин утверждает: "Мы также должны отметить, что существуют различные виды работы. Любой, кто приносит пользу человеческому обществу своим трудом, будь то управление своей семьей, управление государственными или частными делами, предоставление советов обучение или любым другим способом, не должен считаться не имеющим
занятия. Павел ругает бездеятельных трутней…»(Calvin's 1980:2).
По-видимому, Кальвин не совершал ошибки, идеализируя ручную работу и
презирая неручную: Это звучит как сильное предупреждение всем людям: … что никто не может осмелиться переступить свои надлежащие пределы; Бог различает различные образы жизни по названию призваний. Образ жизни каждого человека, таким образом, является своего рода положением, назначенным ему Господом, чтобы он не  был гоним наугад. Это различие настолько необходимо, что все наши действия тем самым оцениваются в Его глазах, и часто совсем не так, как их оценил бы человеческий разум или философия (НХВ 3.10.6). Предвидя то, что должно быть в умах некоторых работников, он замечает: Они чувствуют, как чудесно Бог действует в них, и их собственный опыт говорит им о большом разнообразии даров, которыми они обязаны
Его щедрости. Независимо от того, хотят они этого или нет, они не могут не знать, что
это доказательства его Божественности, и все же они внутренне подавляют их (НХВ 1.5.2).
В связи с этими замечаниями можно вспомнить два момента из слов Кальвина.
Во-первых, Бог назначил каждому неодушевленному и одушевленному существу своего рода должность, место и положение. Во-вторых, высказывание о том, что «Бог дал каждому роду его надлежащую природу, должность, место и положение», показывает, что будут разные работы, различные виды занятий, должности и положения. Наконец, Кальвин также предупреждает: Соответственно, Павел не без причины увещевает нас пользоваться этим миром, не злоупотребляя им, и приобретать имущество так, как если бы мы его не покупали (1 Кор. 7:30, 31). Но поскольку это скользкое место, и есть
большая опасность упасть с обеих сторон, давайте укрепим наши ноги там, где мы можем
стоять безопасно (НХВ 1.5.2).
В своей письменной проповеди о призвании Кальвин пишет: "Теперь к этому св. Павел добавляет еще одно предостережение (как и я), чем он упрекает общие пороки, которые противоречат правилу, данному нам нашим Господом, чтобы мы жили как дети Божии, зная, что к этому мы призваны (Кальвин 1975: 451). Чтобы пояснить дальнейшие подробности, он говорит: "И теперь он говорит об обманах, грабежах и увещеваниях, которые совершаются, когда каждый человек слишком предан  собственной выгоде и не имеет совести, готовый причинять вред другим людям. Пусть тот, кто украл (говорит он), больше не крадет, но пусть лучше трудится руками своими, чтобы делать добрые и полезные дела,  посредством которых он может помочь нуждающимся (Кальвин 1975:451).
Замечания Кальвина, вероятно, подразумевают, что у нас есть экономическое призвание, в котором мы не должны неправильно управлять,  использовать,  распределять или чрезмерно расточать ресурсы, которые Бог нам дал. Совершенно ясно, что каждый не может взять на себя все работы или занимать посты или должности или делить работу со своими родственниками, братьями или друзьями. Бог ожидает от нас, что мы должны честно приобретать работу и зарабатывать на жизнь, отмечая, что даже для Кальвина работа сапожника и парикмахера имеет полное достоинство как работа, к которой Бог призывает некоторых.
В отличие от Лютера, который просто популяризировал понимание того, что служение сапожника, матери, серебряных дел мастера, доярки, фермера, трубочиста, моряка, учителя, судьи, водителя так же важно, как и служение монаха, монахини, кардинала, папы или короля, Кальвин рассматривает любой вид призвания как основу ответственности и прозрачности (Tawings 1947:102–9). Затем он предлагает следующее предупреждение всем христианским работникам и профессионалам: "Пусть каждый задумается о своих обязательствах не только перед этой церковью, но и перед городом, которому вы обещали служить в разнообразии и процветании; поэтому пусть каждый придерживается своего призвания и не стремится отступить от него, чтобы не вступать в интриги (Calvin 1855–57:260). В поддержку вышесказанного он добавляет: Ибо когда люди уходят в тень, чтобы искать своего, они действительно могут сказать, что они не размышляли и что они не стремились к тому или иному. Но пусть они подумают об обязательстве, которое они здесь взяли на себя перед Богом (Кальвин 1855–57:260).
Здесь  я хочу выдвинуть три комментария в связи с этими цитатами. Во-первых, у людей есть обязательства не только перед Богом через Церковь , но и через предоставление служения миру. Во-вторых, в соответствии с точкой зрения Лютера мир мог бы быть наполнен служением Богу, если бы каждый человек мог понять свое призвание как служение Богу через служение в мире и Церкви. В-третьих, призвание требует ответственности перед Богом и теми, кого Он призывает. Кальвин пишет: «В наши планы не входит перечислять примеры, но пусть будет достаточно знать, что принцип и основа правильного поведения в каждом гражданском деле - это наше призвание Господом… Тот, кто пренебрегает своим призванием, никогда не будет держаться прямого пути в обязанностях своей работы… Не будет последовательности в различных частях его жизни… Наша нынешняя жизнь будет лучше всего упорядочена, если мы всегда будем помнить о своем призвании (Кальвин 1550:95).
Акцент Кальвина на том, что призвание Бога - это основа для обучения тому, чтобы быть подотчетным и прозрачным, прежде всего, перед Богом, Который нас ставит, дает фокус для жизни, побуждая людей посвящать свою энергию, знания, навыки и профессионализм и делать то, к чему они призваны.  Призвание Господа во всем - начало и основа благополучия. Если кто-то не направит себя к этому, он никогда не будет придерживаться прямого пути в своих обязанностях (НХВ 3.10.2). По мнению Кальвина, у всех людей есть законное призвание в жизни: они призваны прославлять Бога во всем, даже в земных трудах, а не только в церковных сферах. Христиане призваны усердно трудиться в любом призвании и быть подотчетными Тому, Кто их призвал.

7. Призвание ученых, исследователей социальных наук и
технологов

Сферы влияния Кальвина берут Писание за основу для общих физических моделей, касающихся происхождения и природы небес. Очевидно, он считает, что наука и исследования являются дарами человечеству и что нехристиане способны открывать научную истину для христиан. Его убежденность в том, что Бог является Господом всей жизни, подчеркивает его отправную точку. Обоснование установления этой специфически христианской, т. е. библейской, модели физики основано на идее, что Бог, как и каждый художник, был бы лучше всего подготовлен для объяснения Своей собственной работы, и что он делает это в Писании. В «Наставлениях» Кальвин утверждает: «Если Господь пожелал, чтобы нам помогали в физике, диалектике, математике и других дисциплинах труды и служения нечестивых, давайте воспользуемся этой помощью» (НХВ 1.5.2).
Опираясь на утверждение Кальвина о том, что Бог пожелал нам изучать физику,
диалектику, математику и другие нетеологические дисциплины, можно подтвердитьт, что
призвание Бога не может быть ограничено духовным служением или церковными функциями. Таким образом, можно добавить, что Кальвин дает фундаментальную легитимацию физическим и социальным наукам в том, что они могут рассматриваться как средство различения мудрой руки Бога, тем самым укрепляя веру как в Его
существование, так и в поклонение. Таким образом, пренебрегать открытиями нехристиан
просто из-за  недостатка у них веры, по его словам, значит быть виновным в лени (НХВ 1.5.2).
Об антропологическом значении науки, медицины, астрономии он комментирует: В подтверждение Его чудесной мудрости и небеса, и земля представляют нам бесчисленные доказательства, не только те более заумные доказательства, которые астрономия, медицина и все естественные науки призваны иллюстрировать, но доказательства, которые привлекают внимание самого неграмотного крестьянина, который не может открыть глаза, не увидев их (НХВ 1.5.2). Наконец, он утверждает:
Действительно, верно, что те, кто более или менее близко знаком с этими свободными исследованиями, тем самым помогают нам и способны глубже проникнуть в тайные действия Божественной мудрости. Однако ни один человек, даже если он не знает об этом, не неспособен распознать такие доказательства творческой мудрости, которые
вполне могут заставить его преклониться перед Создателем (НХВ 1.5.2).
В свете этих двух замечаний можно понять, что существует тесная связь
между призванием и науками, научными исследованиями и технологиями. Верно,
что изучение астрономии, медицины и всех других естественных наук в первую очередь помогает раскрыть дальнейшие доказательства упорядоченности творения и мудрости Бога, а также помогает людям оценить Его величие и милосердие. Кальвин очень быстро указывает на то, что те, кто занимается научными исследованиями, должны осознать, что именно призвание от Бога определяет их дело. По этому поводу он дает следующее увещевание: Соответственно, Павел не без причины увещевает нас пользоваться этим
миром без злоупотребления и приобретать имущество, как если бы мы не покупали
его (1 Кор. 7:30, 31). Но поскольку это скользкое место, и существует большая опасность упасть с любой стороны, давайте укрепим наши ноги там, где мы сможем стоять безопасно (НХВ 3.10.1).
В своих замечаниях Кальвин хвалит научное изучение физики, диалектики, математики и других дисциплин как средство различения всемудрой руки Бога. Во-вторых, изучение науки, по мнению Кальвина, повышает наше осознание Божьего провидения и любви к человечеству. В-третьих, при исполнении своих обязанностей ученые, исследователи и технологи должны понимать, что Бог поставил каждого из них на определенный пост с определенной целью и что они в первую очередь несут ответственность перед Ним за любую информацию и данные, которые они собирают.

8. Призвание судебной системы, безопасности, военного персонала
и других государственных служащих

Во времена Кальвина и других реформаторов возникло анабаптистское
движение, которое считало, что служба в судах, торговле или гражданских сферах не является частью призвания. В своем «Наставленим» 4.20.6 Кальвин подчеркивает, что Бог установил магистратуру для блага общества и народа. Поэтому администраторы гражданского правительства, по мнению Кальвина, являются просто представителями Бога и Его назначенцами. Для него быть магистратом - «несомненно, самое почетное из всех призваний во всей жизни смертного человека» (НХВ 4.20.4). По этому поводу он уточняет: "Те, кто носят должность магистрата, называются богами, и пусть никто не
предположит, что в этом наименовании мало веса. Тем самым подразумевается, что они имеют поручение от Бога, что они наделены Божественной властью и, по сути, представляют личность Бога, в качестве заместителей Которого они в некотором роде действуют (НХВ 4.20.4).
Ссылаясь на Ветхий Завет, Кальвин далее утверждает, что святые, некоторые из которых занимают должности магистратов среди свободного народа, как Моисей, Иисус Навин и судьи, имеют функции, одобренные Господом, и их должность в глазах Бога является не только законной, но и самой священной и, безусловно, самой почетной из всех должностей (ср. НХВ 4.20.4). Отметив, что во многих обществах слабые имеют мало или вообще не имеют возможности возместить ущерб от сильных, Кальвин призывает христиан обращаться в публичные суды и искать Божьей справедливости (ср. НХВ 4.20.17).

9. Призвание политиков, законодателей и адвокатов

До Реформации христианство часто учило, что гражданские правители и другие
местные и региональные лидеры были вольны делать практически все, что они хотели.
Однако в тружах и  учении Кальвина и других реформаторов политики и законодатели занимают свои должности в результате Божьего призвания, подразумевающего,
что они подотчетны Богу и своим избирателям. Очевидно, как также отмечалось выше, Кальвин имеет высокое представление о призвании тех, кого сегодня мы могли бы
назвать политиками. Комментируя примеры из Ветхого Завета, он пишет: "Это не моя придирка, но толкование Христа. «Если Писание, - говорит Он, - назвало богами тех, к которым было слово Божие». что это, как не то, что это дело было поручено им
Богом, чтобы они служили Ему в своей должности и (как сказали Моисей и Иосафат
судьям, которых они назначали в каждом из городов Иудеи) вершить суд не для человека, а для Бога? О том же говорит Мудрость устами Соломона (НХВ 4.20.4). Наконец, он говорит: К этому мы можем добавить примеры святых, некоторые из которых занимали
должности царей, как Давид, Иосия и Езекия; другие - правителей, как Иосиф и Даниил... среди свободного народа, как Моисей, Иисус Навин и судьи. Их функции были явно одобрены Господом (НХВ 4.20.4).
Объединяя эти замечания, я хочу отметить три важных момента. Во-первых, мы знаем о высоком взгляде Кальвина на политиков и государственных служащих как на слуг и служителей Бога, а не просто как на слуг политических партий или гражданских правительств. Во-вторых, законное занятие государственной должности устроено Божьим призванием. В-третьих, поскольку гражданское правительство установлено Богом, те, кто исполняет обязанности, являются Его слугами или служителями.
Хотя Кальвин убежден, что Библия не предписывает определенную форму гражданского правительства, он выступает за сочетание демократии и аристократии, но ценит преимущества демократии. Он также рассматривает тиранию как демона, который преследует государство, стремясь завладеть им, и добавляет, что тирания угрожает всякий раз, когда власть находится в руках немногих (НХВ 4.20.25). Для него и, конечно, других реформаторов, неконтролируемая власть является неоправданной властью, и добавляет, что абсолютная власть развращает тех, кто ею обладает. В своем заключении Кальвин также отмечает, что поскольку абсолютная власть развращает тех, кто ею обладает, такие лидеры не могут не называть себя «служителями Бога». Чтобы свести к минимуму злоупотребление политической властью и государственной должностью, Кальвин предлагает существование нескольких правительственных ветвей и политических институтов для обеспечения сдержек и противовесов. Он предупреждает, что если правители восстают против Бога, они теряют свое право и власть и должны быть низложены.
Опираясь на Римлянам 13:3, Кальвин призывает христианских граждан признать, что нечестивый князь является результатом Божественного суда, постигшего управляемых в наказание за их грехи: «Ибо поскольку нечестивый князь есть бич Господень для наказания грехов народа, то будем помнить, что по нашей вине это превосходное благословение Божие превращается в проклятие. В своем совете христианам в Рим. 13:7 Кальвин пишет: … мы должны повиноваться царям и правителям, кем бы они ни были, не потому, что мы принуждены, но потому, что это служение угодно
Богу; ибо Он хочет, чтобы их не только боялись, но и почитали добровольным уважением (Кальвин 1981: 482).
Теперь, возможно, необходимо упомянуть, что в современном мире многие
политики и государственные служащие имеют мало или вообще не имеют представления о том, что они призваны служить Богу во время своего срока полномочий. По этому поводу Кальвин предупреждает политических лидеров: «В то же время никогда не злоупотребляйте своей властью, преследуя добрых и невинных … Ибо, поскольку власти посланы Богом и занимаются делом, они должны дать Ему отчет: и тогда есть служение, которым они заняты, поэтому они также должники им (Кальвин 1981:480, 481). Здесь Кальвин подчеркнул, что политики, в отличие от других государственных служащих,
служат Богу, поддерживая общество, вопреки общему пониманию, в котором многие люди, включая кальвинистов, как будто утверждают, что при исполнении обязанностей частные и государственные служащие служат организациям, сообществам, обществам, нациям или их правительству. Затем Кальвин процитировал Павла, когда он увещевал Тимофея, что молитвы должны честно и регулярно возноситься в церкви за царей и князей (НХВ 4.24.8).
Кальвин последовательно предупреждает, что никто не должен сомневаться в том, что политические и гражданские должности - это призвание не только святое и законное перед Богом, но и  священное и, безусловно, самое почетное из всех призваний во всей
жизни смертных людей. Такое понимание могло бы привести многих христианских
политиков и государственных служащих к тому, чтобы научиться быть подотчетными не только тем, кто назначил или голосовал за них, но и Богу, Тому, кто призвал.
Давайте перейдем к теме призвания парламентариев. Кальвин проявляет
глубокую обеспокоенность тем, как христианские законодатели должны вести свои дела.
Он объясняет, что рядом с магистратурой в государственной службе идут дела
содружества (НХВ 4.20.14). Он комментирует: "В государствах следующим по важности после магистратов являются законы, самые сильные мускулы правительства…, без которых существует должность магистрата; точно так же, как, с другой стороны, законы не имеют силы без магистрата. Поэтому ничего нельзя сказать более верно, чем то, что закон - это немой магистрат, магистрат - живой закон. Поскольку я взялся описать законы, которыми должно управляться христианское государство, нет причин ожидать от меня долгого обсуждения наилучшего вида законов (НХВ 4.20.14).
Следует отметить, что Кальвин подчеркивает, что те, кто призван провозглашать или принимать законы, должны делать это, ссылаясь на Бога, истинного Законодателя (НХВ 4.20.14). Теперь нам остается рассмотреть то, что он развивает: "Тема обширна и не относится к этому месту. Я лишь кратко замечу, мимоходом, какие законы могут быть благочестиво использованы со ссылкой на Бога и должным образом исполняться среди людей (НХВ 4.20.14). Возвращаясь к вопросу о связи между Словом Божьим и
конституциями и как они могут быть обнародованы в соответствии с универсальным Законом Бога, в частности Декалогом, он утверждает: "Ибо есть некоторые, что отрицают, что любое государство , которое пренебрегает Законом Моисея и управляется
общим правом народов, правильно устроено. Насколько опасны и мятежны эти взгляды, пусть видят другие: для меня достаточно продемонстрировать, что они глупы и ложны. Мы должны обратить внимание на хорошо известное разделение, которое разделяет весь закон Божий, обнародованный Моисеем, на моральный, церемониальный и судебный закон, и мы должны обратить внимание на каждую из этих частей, чтобы понять, в какой степени они относятся или не относятся к нам (НХВ 4.20.14).
В его резюме верховенство королей, князей и других должностных лиц является
установлением Бога, и что при исполнении своих обязанностей, при поддержании
общества; они в первую очередь служат живому Господу и людям на земле. Три ветви власти - (1) кабинет (2) законодательная власть и (3) судебная власть в современном мире - были предназначены для поддержания общества Божьим образом.

10. Призвание фермеров, бизнесменов, торговцев и банкиров

Кальвин считает, что сельское хозяйство и ремесла являются нормальной человеческой деятельностью. Кальвин формирует свою теологию экономики на фоне
средневековой теологии, которая утверждает, что торговцы и банкиры вольны взимать плату по любой ставке, и что ведение бизнеса и банковского дела не является частью призвания. Ссылаясь на Еккл 2:9, анабаптисты XVI века утверждали, что христианский
торговец едва ли мог удержаться от неправильных поступков, а торговец не был
невиновен в грехе. Кальвин не разделяет это ошибочное учение. Примечательно, что в своих комментариях к Исх. 22:25, Лев. 25:35–38 и Втор. 23:19–20 Кальвин указывает, что бедные должны быть защищены от злоупотреблений ростовщиков и сильных мира сего, и благотворительность бедным должна быть доказана не как ссуда, потому что они не могут вернуть ее в натуральной форме (Calvin 1981:679–683). Как уже отмечалось, он не принимает идею о том, что ростовщичество или ссужение денег когда-либо станет постоянной работой человека: Что касается ростовщичества, то вряд ли можно найти в мире ростовщика, который не был бы одновременно и вымогателем, и пристрастившимся к незаконной и бесчестной наживе. Соответственно, Катон в древности справедливо причислял практику и убийство людей к тому же классу преступности, ибо цель этого класса людей - сосать кровь других людей (Кальвин 1981:212, 213). Немного позже он пишет: Также весьма странно и позорно, что в то время как все остальные люди добывают средства к существованию с большим трудом, в то время как пахари изнуряют себя своими повседневными занятиями, а ремесленники служат обществу в поте лица своего, а
торговцы не только трудятся, но и подвергают себя многим неудобствам и опасностям, ростовщики сидят в своем уединении, ничего не делая, и получают дань от труда всех других людей (Кальвин 1981:213).
Очевидно, что Кальвин не принимает ростовщичество как работу. Он также не одобряет его как призвание. Он предупреждает, что крайне неправильно позволять
кому-либо извлекать выгоду из труда других людей, не внося свой вклад собственным трудом или умением на благо общества. Что касается взимания процентов, Кальвин решительно осуждает взимание чрезмерных процентов, взимание процентов с бедняка и требование чрезмерного обеспечения, но в остальном он учит, что взимание процентов
законно. Как библейский ученый Кальвин был убежден, что Бог не осуждает любую форму прибыли как несправедливую. Он ясно излагает свою точку зрения, утверждая, что неправильно позволять кому-либо извлекать выгоду из труда других людей, не внося свой собственный труд или умение на благо общества (НХВ 3.10.6).

11. Призыв для мошенников-воров и тиранов-работодателей?

Кальвин и реформаторы высоко ценили законный бизнес по сравнению с мошенническим  и незаконным приобретением собственности. В своем толковании 8-й
заповеди в книге Исход 20:15 Кальвин подробно пишет: Должно риобретать только честную и законную прибыль; если мы не стремимся обогащаться неправдой и отнимать у ближнего его имущество, чтобы тем самым умножить свое собственное; если мы не торопимся накапливать богатство, жестоко отнятое у других кровью; если мы не будем,
законными и незаконными способами, с чрезмерным рвением скрести все, что может насытить нашу алчность или удовлетворить нашу расточительность (Кальвин
1981:683). Он продолжает утверждать: [С другой стороны], пусть нашей постоянной целью будет верно давать наш совет и помощь всем, чтобы помочь им сохранить свою собственность; или если мы имеем дело с вероломными или хитрыми, давайте лучше будем готовы уступить часть нашего права, чем бороться с ними (Кальвин 1981:683).
В своей проповеди о 8-й заповеди Кальвин объясняет, что название «вор» предпочтительно следует использовать для того, чтобы заставить нас с ненавистью относиться ко всякому мошенничеству, взяточничеству и любому виду зла, которое, как мы знаем, мы можем совершить против других людей (Calvin'2011:186). Он также добавляет: В любом случае человек является вором, поскольку он действовал из
нечистой совести, независимо от того, осуждает ли его кто-либо... Бог не  не пренебрегнет судить как вора любого, кто воспользовался преимуществом простого человека или продал ему товары тайным образом , видя, что он перехитрил его через суждение (Calvin'2011:188). Он также утверждает: Всякий, кто также завышает цену с неграмотного человека, в равной степени является вором. Более того, если ремесленник делает неисправный товар, а покупатель не может заметить изъян или, особенно, если кто-то берет все, что может, и продает то, что ему, несомненно, не принадлежит, [оправдывая это тем, что] он имеет дело с богатым человеком, у которого полный кошелек, это все равно (Кальвин 2011:186). Следовательно, здесь вводится предостережение для христианских торговцев и бизнесменов: поэтому, если человек занимается любой из этих практик, - хотя он может и может избежать наказания в глазах мира, - суд Божий все равно будет идти своим чередом (Кальвин 2011:187).
Кальвин писал против ведения мошеннического бизнеса и незаконного
приобретения собственности, отмечая, что это является нарушением второго закона
краткого изложения Десяти Заповедей: «возлюби ближнего своего». Он имеет в виду не только людей, которые тайно крадут чужое имущество, но и тех, кто ищет выгоду за счет потери других, накапливая богатство незаконными методами. Наконец, он осуждает все несправедливые способы получения денег, имущества или положения. То же самое относится к работодателям, которые предлагают низкую заработную плату и оклады отчаявшимся работникам.

12. Заключительные замечания

В этой статье подтверждается, что Кальвин придерживался высокого динамического взгляда на призвание, веря, что у каждого христианина есть призвание служить Богу не только в церкви, но и в мире во всех сферах человеческой жизни. Это
должно привести нас к следующему заключительному вопросу: что Кальвин мог бы
рекомендовать христианским политикам и государственным служащим сегодня? Теперь я предложил, что Кальвин мог бы сказать нам. Во-первых, очевидно, Кальвин мог бы заставить их осознать, что призвание Бога не ограничивается пророками, апостолами, пасторами и епископами. Во-вторых, он мог бы призвать тех, кто осознают, что они призваны, жить своей верой и выражать ее, где бы они ни находились. В-третьих, он мог бы ясно дать понять, что каждый работник, работодатель, торговец, банкир в первую очередь ответственен перед Богом. В-четвертых, в своем заключительном замечании он мог бы призвать христиан принять реформатскую доктрину профессионального призвания, а не средневековую церковную , и иметь в виду, что он написал, что «[Бог] назначил каждому определенные обязанности в различных образах жизни» (Кальвин 1943:442).

Calvin, J 1843. Calvin’s Commentary on book of Psalms translated by
James Anderson (1979). Grand Rapids, Michigan: Baker Book house.
Calvin, J 1843. Calvin’s Commentary on the book of Exodus, Leviticus and
Deuteronomy translated by Charles B. Bingham (1981). Grand Rapids,
Michigan: Baker Book house.
Calvin, J 1843. Calvin’s Commentary on the book of Genesis translated by
John King (1981). Grand Rapids, Michigan: Baker Book house.
Calvin, J 1843. Calvin’s Commentary on the Gospels of Matthew, Mark and
Luke translated by William Pringle (1981). Grand Rapids, Michigan: Baker Book house.
Calvin, J 1843. Calvin’s Commentary on the Gospels of Matthew, Mark and
Luke translated by William Pringle (1995). Grand Rapids, Michigan:Baker Book house.
Calvin, J 1855–7. Letters of John Calvin: Selected from the Bonnet Edition
with an introductory biographical sketch. Grand Rapids, Michigan: William B. Eerdmans Publishing.
Calvin, J 1980. Calvin’s Commentaries on Thessalonians translated by R.
McKenzie. Grand Rapids: William B. Eerdmans Publishing.
Calvin, J 2011. John Calvin’s Sermons on Ephesians. Edinburg: Banner of the Truth Trust.
Calvin, J 2011. Sermons on the Ten Commandments translated by
Benjamin Farley. Pelham: Solid Ground.
Calvin, J 1956. Commentaries on the Epistle to the Romans, Chapter Xlll:2
On God and Political Duty. Indianapolis: Bobbs-Merrill.
Calvin, J 1550. Golden Booklet of the true Christian Life translated by
Henry Van Andel (1990). Grand Rapids, Michigan: Baker Book house.
Calvin, J 1538. Institutes of Christian Religion translated by John T.
McNeill (ed.), translated by F.L. Battles (1960). Louisville: John Knox Press.
Calvin, J 1843. Calvin’s Commentary on Paul’s letter to Timothy translated
by William Pringle (1981). Grand Rapids, Michigan: Baker Book house.
Calvin, J. Calvin’s Commentary on Paul’s letter to the Romans translated
by John Owen (1981). Michigan: Baker Book house.
Calvin, J. Calvin’s Commentary on the Book of Psalms translated by John
Pringle (1981). Grand Rapids, Michigan: Baker Book house.
Calvin, J. Calvin’s Commentary on the Book of Prophet Joel translated by
John Own (19581). Grand Rapids, Michigan: Banner of Truth Trust.
Calvin, J. Calvin’s Commentary on the letter to the Corinthians translated
by John Pringle (1981). Grand Rapids, Michigan: Baker Book house.
Calvin, J. Calvin’s Commentary on the letter to the Thessalonians
translated by John Pringle (1981). Grand Rapids, Michigan: Baker Book house.
Luther, M 1981. Luther’s commentary on the Book of Genesis translated by
John Pringle (1981). Grand Rapids, Michigan: Baker Book house.
Martin, L 1520. Open Letter to the Christian Nobility of the German
Nation Concerning the Reform of the Christian Estate (1520). [Online].
Available: https://web.stanford.edu/~jsabol/certainty/readings/Luther-
ChristianNobility.pdf [Accessed: 6 May 2019].
Aristotle, 1925. Nicomachean Ethics. New York: Oxford University Press.
Barnette, HB 1965. Has God Called You? Nashville: Bradman Press

Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn