Где моя мама? Из кн. 15Все супруги настроены на из

Глазами пожираю ненавистного лицемера, кто всегда клялся в чистоте дружбы мужской. Кто призывал Бога в свидетели о соблюдении им неписанных законов, утверждающих порядочность и благородство: что даже в мыслях нельзя иметь чужую жену...               

Уничтожаю образ фальшивый того зятька, треплющего о присущей ему чести...

Уничтожил уже в памяти и размахиваюсь, бью, втыкаю нож в горло его, чтобы..., но...               

Но – стоп - рука моя опять не может завершить необходимое, последнее движение. Нё может – запястье, локоть мои – держат цепко несколько мужских и женских ухватистых рук... Держат и я не могу завершить справедливое наказание...

Надо вывернуть руку мою...Если не смогу, то зубами-клыками глотку его разорву...

Кручу, вращаю, освобождаю запястье своё и вот уже нож, направляемый неимоверной силой моею, вонзается в горло ничтожества... С безбашенной жаждой мести и страстным желанием выдёргиваю лезвие...Хлынула кровь...Втыкаю ещё и ещё раз! Ещё раз!...Много-много раз...

Слышу как эхом звучит во мне: «Эх раз, да ещё раз...много-много- раз...» - звучит чей-то указующий голос...

Бью! До конца, до уничтожения, до изнеможения и потери всех сил, до окончательного разрушения в помрачении разума ...

В памяти моей всё всколыхнулось и закрутилось, как в карусели, но в карусели, неостановимо споро падающей с высокой горы. В карусели, опрокидывающейся, влекомой всё ниже и ближе к пропасти краю...
Смешались здесь люди и нелюди; с застывшей улыбкой манерною куклы и напуганные дети, а с ними и тёти, с которыми кувыркаются дяди..., бутылки, кровати..., занавески и шторы-шоры на глазах у супругов: жён и мужей...               

Перепутано всё и смешались правда и ложь...Ничего не понять: чему верить, а что мне прогнать? Прогнать из памяти ёмкой...

Прогнать и даже то, как в детстве дрался с мальчишками... Дрался, не чувствуя боли, крича до хрипоты, что моя, моя мама всех красивей...Дрался, кричал, а они упрямо рыдали-кричали в ответ, что ничего на свете их мамы красивей нет...
Так, теперь, плача, все дети кричат?!»