16Москвее некуда. Культуризмы и рейтинги

МОСКВЕЕ НЕКУДА. (БАЛКОНЫ.)
                2018.   
            

«Садовые кварталы». «Просим извинения за временные неудобства»
«Завершение первого (1) цикла». «Срок  окончания работ: третий (3)  квартал две тысячи десятого (2010) года».  «Рекультивация территории».  «Стена в грунте».   
А как же без стенки. Там же речка, которую я параллельно (||) рассматриваю  на старых картах и фотографиях.  Впрочем, её исток (исход)  из пруда парка «Усадьба Трубецких»,  толстая труба за решёткой, хорошо видна со скамеек напротив.   
Но в дальнейшем, не самые приятные наши строительные традиции восстанавливаются, берут верх.  Рекультивация территории серьёзно  затягивается.  И в этом могут ежедневно убеждать не только жители ближайших домов.
Одним (1) из первых (1) деяний – самоуверенная установка  веб - камера.
И вот спустя три (3) года в Интернет транслируется едва изменившаяся  картинка.
Плакаты, естественно, периодически обновляются и возвращаются  со скорректированными  сроками.
Соответственно, и мой   фрагмент всё длился и  никак не заканчивался.

       16Москвее некуда.  Культуризмы и рейтинги.
   
Сначала, я довольно быстро решил не тратить время на расчёт веса вывезенного битого кирпича, то бишь,  «общего веса заводских корпусов».
Затем резко снизил, а со временем и вовсе отключил свой интерес к подбалконному строительству. Конечно, совсем ничего не замечать я просто не имел возможности.   
Оно (строительство) и ныне ещё не завершено.
Так что я, пожалуй, пока завершу  о нём. Отложу до самых последних страниц моих.
Понятно, очень уж быстро я до них не доберусь.  Исчисляться будет, определённо годами. Это я то ли пугаю себя, то ли настраиваю.  Так или иначе, но там, впереди
и ниже по тексту что-то да прояснится, или, скорее всего,  затмится с видом из окон.
Тогда и буду рисовать картинки, завершать строительную тему.
Нет, вот ещё что.
Некий симпатичный, и более ранний эпизод.   Тоже разрушение, но аккуратное,
с оптимистическим оттенком, с надеждой.  За год до глобального сноса.
Тридцатого апреля две тысячи восьмого года   (30.4. 2008).
Не такая уж частная совместная семейная трапеза. Последующий, ещё общий, с моим участием, перекур на балконе.
Вдруг замечаем: разбирают левую от нас башенку «Каучука».
Только – только начинают.   
Умно, красиво, тщательно, по кирпичику.   
Определённо, собираются где-то восстанавливать.  (Произошло?)
Впечатляет. Доченька сделала фото, я что-то записал на клочок, но текст  позже
уже не  находится. Ну, да ничего страшного.  Даже хорошо.
Комментарии первого (1) дня не могли быть «готовыми в текст».   
А вот и заново.  Вполне сформировавшиеся впечатления и ощущения.
Тщательность – антоним спешки.   
Двадцать седьмое июня  (27.6.) того же года.
Есть ведь у нас «правильные» во всех областях.  «Умеют, когда хотят».
Издалека заметно уважение к чужому профессионализму, к его результатам
от тысяча девятьсот четырнадцатого (1914) года, к Роману Клейну.
Роман Клейн – архитектор «Каучука».
Именно он окончательно перестроил под завод здешние постройки.
А вообще,  в конце  девятнадцатого (19) – в начале двадцатого (20) веков здесь наблюдалась динамика, вполне сопоставимая по скорости с нынешней.
Сначала на месте усадьбы образовалась бумаготкацкая фабрика, затем какие-то французы переделали её в  шелкокрутильную. Заинтересованные краеведы легко могут уточнить фамилии и года.  От себя отмечу, что шёлковая нить  прямо
по общему районному хамовническому профилю. Параллельно (||), естественно,
не утихало строительство. Тогда-то, к концу века и был задействован Клейн, сравнительно молодой, но именитый.  А чуть позже Первая мировая война простимулировала в его корпусах резиновое производство.
Резина, понятно, фронту нужнее, чем шёлк.   
Клейн в те времена был поистине нарасхват и хват (в самом лучшем смысле).
Я уже совсем скоро просто обязан стать старше его (текст-то надо дописать), невольно задумаешься – сколько успел,  Какой молодец.
У архитекторов и просвещённых дилетантов, правда, название «Каучук» вызывает некую иную ассоциацию.  У них ведь почти поголовно профессиональный сдвиг
в сторону конструктивизма.  Признаюсь, и мне очень нравиться то, что сделал Константин Мельников.  Тут у нас, чуть подальше как раз (1) его Клуб завода «Каучук» (ну, или Дом Культуры, как положено было, в советское время).
Мне кажется исключительно забавным соседство чуть ли не во всех статьях о нём (доме) двух формулировок.  Вы везде прочтёте, что «здание клуба является всемирно известным памятником архитектуры советского конструктивизма», и тут же рядом, часто даже выше по тексту, что по присвоенному статусу он «памятник местного значения».  Разрешён к приватизации.
А я?!  Если мимо тёмно-кровавых клейновских стен я, пусть и множество раз (N).
только проходил, то в мельниковских  стенах мне случалось музицировать.
И несчётное (;) количество раз (1) присутствовать на репетициях и выступлениях моих замечательных друзей – музыкантов, базировавшихся здесь.  О них много и часто будет ниже.
Роман Клейн ещё  и ЦУМ (Центральный универсальный магазин)   построил.
Тогда, конечно, «Мюръ и Мерилизъ».  Все видели.  И не надо быть специалистом, чтобы название стиля угадать.  Неоготика.
А я!?  В тысяча девятьсот семьдесят третьем (1973) и тысяча девятьсот семьдесят  четвёртом (1974) годах трудился я гранитчиком на стройке пристройки ЦУМа, большого нового корпуса.  Была и такая глава в моей жизни, весьма, кстати, драматичная.  Гранитчик работает не только с гранитом, но с мрамором, травертином (это тоже камень) и так далее.  Так там с тылу, на Неглинке, впритык
к Малому театру мраморная стенка до сих пор стоит. Я проверял.   
Ну, а плит на полах и  ступенек (гранитных ступенищ), конечно, теперь уже
не найти – отличить.   
И здание Музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина тоже его авторство.
В той истории исключительно важную роль сыграл Иван Владимирович Цветаев,
папа  восхищающей меня Марины.
Есть у меня всякие, вполне вроде компетентные знакомые, которые подчёркнуто называют её исключительно «поэтессой».
Вставляют в какие-то обобщающие списки… Впрочем, это их дело.
Предчувствую, что мне без неё в грядущем тексте не обойтись.
Но стихотворение здесь будет всё-таки моё.  Про музей. Из музея.
Есть у меня такой цикл (циклик)  - «Культуризмы».
               
                СВИДАНИЕ   ШУТОВ.
Свидание  в  пять  вечера  у  “Пляшущих  шутов”,
В  укромном  уголке,  когда  музей  пустеет.
Я  знаю,  в  этом  городе  кроме  тебя  никто,
Такого  места  выбрать  для  встречи  не  сумеет.

Я  воспитал  тебя  и  знаю,  что  не  зря
Ты  выбрала  для  встречи  и  точку,  и  минуты.
Ты  слушаешь  меня,  глазами  как  бы  говоря –
Шут  очень  симпатичен,  но  всего  лишь  шут  он.

Но  я  себя  не  ощущаю  пляшущим  шутом,
А  если  ощущаю – только  тем,  который  с  дудкой.
Прочти  весёлую  записку,  не  сейчас,  потом.
Да,  я  влюблён,  но  весел  и  об  этом  ты  подумай.
                25.4.1983.  В. Куроптев.
      
Есть у меня всякие, вполне вроде компетентные знакомые, которые понятия
не имеют о таком зале в Пушкинском.

И Бородинский мост. Какой эпизод, какая ночная прогулка, какая песня
с ним связаны.
И Трёхгорный пивоваренный завод.  Здесь ключевое слово – пиво.   

Люблю я цифры, но номеров школ всё-таки  не выдам, чтоб никого не обижать, не позорить.   Номера  переезжали, исчезали, возникали на какое-то время вновь.
Но сейчас  почти в первозданном виде  существует (зеркальное Е - это квантор существования, такой математический значок, просто так, для смеха, обещаю - везде вставлять не буду)  только одна (1) из школ, на том же месте, под тем же номером. Всего лишь добавлен спортзал.  «Выпускная».
Так и буду их называть по-своему:  «начальная», «любимая», выпускная».
Здания на тех же местах, и стали ещё больше похожи:  теперь они все одного (1) цвета с типовой спортивной пристройкой.   Но используются они по-разному.
«Начальная»  стоит посреди уютного внутреннего парка.  Под знакомым мне номером состоялось двадцать пять (25) выпусков, затем школу закрыли, а в здание её и в соседний старый особнячок вселился специнтернат.
«Любимая»  была женской, моей, языковой – держалась.  Но наша демография…
Всего пятьдесят (50) выпусков.   Впрочем,  дом не только, но даже повысил  свой статус «храма знаний».   В нём находится некое высшее учебное заведение, которых в Москве теперь больше, чем школ. (Очевидная аномалия.)  Что-то там будет, когда ВУЗ прикроют?      
«Выпускная»   благополучно (судя по сайту)  отпраздновала семидесятипятилетние (75).    Столько же выпусков.
И вот немного арифметики.   Небольшая табличка.   Чуть-чуть объективности с помощью статистики из Интернета, как я и обещал.
Здесь вполне годятся «Одноклассники» (1).
«Н».    На двадцать пять (25) выпусков четыреста (400) «одноклассников» (1).
В среднем по шестнадцать (16) человек.   Откуда они только взялись?
Вспомните, когда  они учились.   Не то что «досетевой», «докомпьютерный» период.
Ощущается вмешательство внуков.  Но стимулируют-то всё равно бабушки и дедушки.
«Л».   В первом (1) столбце «Выпуски» - пятьдесят (50).   Во втором – две (2) тысячи.
По сорок (40) человек, по доброй половине (1/2) от каждого года.  J
Полезете проверять – пересчитывать  (не трудно), убедитесь – таких школ в стране немало.
Но гораздо больше таких.
«В».   Шестьсот (600) ностальгирующих разделить (/ или :) на семьдесят пять (75)
равно (=) восемь (8).    Подтверждение:  от нашего, чуть ли не первого программистского класса в стране два с половиной (2,5).   Половинка (1/2)– это я.
Заходил, но не записался.   L
Вот и получился обещанный и ожидаемый мною объективный показатель.
Rating (английский) – оценка, положение, ранг.
Рейтинг – «числовой или порядковый показатель, отображающий важность, значимость или популярность определенного объекта или явления», «устанавливаемая путем социологических опросов».
Я дважды (2) поставил кавычки в одном (1) определении, так как составил его из двух (2), взятых из разных энциклопедий.  Зато запятая моя собственная, авторская.
Что ж, для некоторых объектов и явлений; политиков, шоуменов и спортсменов;  ценных бумаг и брендов – это мультипопулярность,  высокие котировки, лидирующие места в чартах, высшие баллы.
Для других просто отнесение к разряду, к определённой категории.
А для третьих (3), не прошедших «проверку на вшивость»  -   
индекс паршивости,  уровень отвратности, степень хреновости, глубизна глупизны.
В дополнении один (1), только один (1), один (1) из нескольких почти одинаковых (1) отзывов о моей «Выпускной».
(К слову,  о «Начальной» и «Любимой» ничего плохого.)
«Учился в (номер опять убираю – В.К.) школе с 1 по 11 класс.
 Общий климат в школе в мое время, а также во время обучения моего младшего брата - нулевые, мягко говоря, не очень. Разборки и драки в школьном дворе - норма.
Резюме: своего ребенка я в эту школу не отдам».
(Нет чисел прописью, так как цитата.)
Нет, я не злорадствую.
В конце концов, во всех школьных дворах  дрались, дерутся и будут драться.
Абсолютное большинство психологов считает, что честная драка необходимый элемент воспитания «мужского» характера.
Незаменимый  тренинг личности.   
Что она, по сути, благородная дуэль былых времён.
Но если бы все школьные драки были честными.   
Идеалист. Пусть восемьдесят процентов (80%).  Или пятьдесят (50%).
Хотя бы двадцать (20%.)  Так ведь нет.
Поверьте, именно эти проценты (%) определяют в последствии оценку (рейтинг) школьного двора.
Я не злорадствую, если только чуть-чуть.
Рейтинг, конечно, от «rate» - курс, уровень показатель.
Но просматривается - прослушивается и «rat».
Так, что термин вполне может поэтически восприниматься как некое крысиное действие, дело.
«Rat» (английский) – не только «крыса», но и «предатель», «шпион», «доносчик».   
Никогда не попадал, и не собираюсь (как-то не хочется), под подобные определения.
Позорить и позориться не буду.  Номера так и не обнародую.
Хотя все мои драки – не главные школьные бяки.
Драки – это индивидуальное.
А вот общее.  Всех нас тогда, весь класс обманули.  После двухступенчатого (2) собеседования, после весьма специфичных дополнительных курсов, после громких обещаний нам так и не дали в дополнение к аттестату красивую и нужную бумажку,
свидетельствующую, что мы «дети образовательного эксперимента»,  «первые в стране», и, вообще, «готовые специалисты».      
«Я не злопамятен, просто хорошая память»  (закавычил строчку из своего старого стихотворения), и не мстителен.   
Но, наверняка, найдутся люди уже вычислившие (пусть даже неверно) засекреченный мною номер московской «центровой» школы.
Прежде всего, для них:
rating (английский) –  ещё и «выговор, нагоняй».
(Причём, это первое (1) значение в словаре.)
Хорошо бы дошло и подействовало.
Прекращаю вредничать и занудствовать.
Есть ведь и позитивное о моей злополучной «выпускной» школе.
Например:  отсутствие  упомянутого выше обещанного нам «ценного удостоверения» отнюдь не помешало многим из класса добиться многого.
И в самых разных, порой неожиданных областях.
Об этом достаточно в сети и случается по телевидению.
Обманули, не дали – ну и ладушки!  А то попёрлись бы все в программисты.               
И не получилось бы тогда ни великого хлебопёка, ни известной культуроведши, ни меня…   Впрочем, я-то как раз (1) сначала попёрся.   

Продолжение следует.   17МН…