Бывших - не бывает!

          
Почему ты решил пойти служить в полицию (милицию)? Ответы на этот простой и понятный вопрос будут сильно отличаться в зависимости от того, кто, кому и когда его задает. Молодежь, еще только обдумывающая  свой выбор, будет эмоционально рассказывать  об обостренном чувстве справедливости, желании защищать слабых, помогать честным людям и бороться с преступностью. Те, кто уже служат, отшучиваясь, часто отвечают, что стали правоохранителями только потому, что мало представляли себе истинные последствия своего судьбоносного решения. Самыми правдивыми и искренними мне кажутся ответы тех, кто уже закончил службу и снова оказался на «гражданке», в обычной и понятной жизни. Не потому, что все уже состоялось, навсегда зафиксировалось в реальной действительности фактов, событий и поступков, и спрашивающий может оценить их самостоятельно. Больше потому, что отвечающий, в силу пройденного и пережитого за время службы, не станет лукавить и приукрашивать, не сможет безразлично уйти от честного ответа. И это не зависит от срока службы, конкретного ее направления и подразделения, причин и мотивов увольнения.
Казалось бы, невозможно найти какое-то общее качество, какую-то среднеарифметическую, величину, объединяющую молодого лейтенанта, комиссованного  на третьем году службы из-за ранения  в «горячей точке» на Кавказе, с  полковником, с почестями отправленным на пенсию после «опасной и трудной»  многолетней службы в ХОЗО ГУВД. Между больным и уставшим опером, считающим последние месяцы и дни до наступления возможности уволиться по минимальной выслуге лет и пышущим здоровьем  кадровиком, пришедшим на службу вместе с ним, готовым коротать время на теплом, насиженном месте до глубокой старости. Между арестованным за взятки и поборы молодым ГИБДДшником и председателем Совета ветеранов, продолжающим бескорыстно служить общему делу в свои 70 с лишним лет?! Оказывается такое  объединяющее качество, единый критерий и общее мерило, все-таки существует! На мой взгляд, это - способность сохранить в себе Честь и Достоинство, самые высшие осознанные идеалы. Пронести их через все тяготы, лишения и соблазны трудной и непредсказуемой, временами доходящей до абсурда и кошмара, милицейской службы. Не струсить, не предать и не сломаться! Не зарваться, не скурвиться и не деградировать! Не дать себя купить, запугать или уничтожить! Те, кто смогли это сделать - дослужили до пенсии, сохранили собственное достоинство, уважение окружающих, любовь родных и близких. Они продолжают идти по жизни с гордо поднятой головой, смело, не опуская и не отводя взгляд, смотрят в глаза бывшим начальникам и подчиненным, преступникам и потерпевшим, друзьям и соседям.
Те, которые не смогли, своим скоропалительным решением пойти на правоохранительную службу, сломали жизнь не только себе, но и многим другим людям. И не имеет особого значения, были ли они с позором уволены, попали в тюрьму, погибли в пьяном ДТП, покончили жизнь самоубийством. Или продолжают жить, тратя свои коррупционные доходы и оттягивая печальный конец под защитой и покровительством сильных мира сего. Понятие Чести и чувство собственного Достоинства формируются с раннего детства под влиянием родителей, учителей, близкого окружения. Главные жизненные идеалы - в более позднем возрасте ,под направленным воздействием общества и государства. Эти личностные качества важны для любой профессии и рода занятий. Для правоохранительной деятельности - являются абсолютно необходимыми и незаменимыми. Без них невозможно успешно пройти этот нелегкий путь и до конца реализовать свой опасный и ответственный выбор. В недалеком социалистическом прошлом, вся система отбора и подготовки будущих милиционеров строилась на этих принципах. Жестко и эффективно работал комплекс запретительных и фильтрующих мер. В систему МВД не могли попасть кандидаты с плохим состоянием здоровья, с моральными и идейными изъянами, имевшие в числе близких родственников судимых, эмигрантов и диссидентов. Параллельно с этим, работала мощная система мотивационных и побудительных мер, привлекающая будущих кандидатов в многочисленные общественные правоохранительные формирования, начиная с отрядов «Юный Дзержинец», оперативных комсомольских отрядов и заканчивая массовой системой ДНД. В процессе отбора и выдвижения кандидатов на службу в МВД активно участвовали подразделения Советской Армии, трудовые коллективы предприятий и организаций.
Такое согласованное взаимодействие конкретной личности, правоохранительной системы, общества и государства давало положительные результаты не только в спокойные годы эволюционного развития, но и в критические периоды социальных потрясений - Гражданской и Великой Отечественной войн, годы «застоя» и «перестройки». Преступность была под контролем, авторитет милиции - на должном уровне. Рядовые граждане чувствовали себя защищенными. Никому из них, в самом кошмарном сне, не могла прийти мысль, что люди в милицейских погонах могут представлять для них какую-либо реальную угрозу.
Все изменилось в «лихие 90-е». Мне пришлось пройти их на службе в УБОП в одном из областных центров Украины. И только сейчас, по прошествии почти трех десятилетий, понемногу становится понятно, что и как тогда происходило в государстве, обществе и правоохранительной системе. А главное - почему происходило именно так, а не иначе. В запарке служебных будней, как и большинством моих коллег, без особого внимания и трагизма были восприняты основные политические события того времени. Августовский «путч» и ГКЧП больше удивили, чем насторожили. Парад суверенитетов союзных республик смягчился заверениями властей и реальным желанием народов восстановить былую конструкцию СССР в обновленном качестве СНГ. Лишь однажды, в конце 1991 года, появился повод реально ощутить и задуматься о последствиях распада СССР для правоохранительной системы. В составе комплексной бригады пришлось выезжать в командировку в Москву. Стояла задача задержания и конвоирования на Украину остатков мощной межрегиональной преступной группировки, нашедших временное пристанище в столице. В самый последний момент планирования предстоящей операции с коллегами из МУРа, совсем неожиданно всплыла почти непреодолимая преграда. Оказалось, что уже несколько недель мы являемся для России иностранцами, не имеющими права пребывать на ее территории с оружием и выполнять какие-либо оперативно-следственные действия. В отличие от преступников, для правоохранителей суверенитет бывших союзных республик возвел  вполне реальные границы и непреодолимые барьеры. Об этом еще не раз приходилось вспоминать и сожалеть позже. Тогда удалось быстро решить все проблемы и совместными усилиями выполнить непростое задание. Помню наш оптимизм по поводу создания подразделений по борьбе с организованной преступностью, пусть запоздалого, но вполне адекватного реагирования высшего руководства наших государств на новые криминальные вызовы и угрозы. Тогда мы не могли знать и понимать, что создание РУБОПов и УБОПОВ – рудименты, инерционные остатки последних правильных решений руководства уходящих в небытие социалистических государств. Впереди - предательство и хаос. Что главными движущими силами деградации и криминализации общества, инициаторами сворачивания борьбы с оргпреступностью, ликвидации этих же самых УБОПов, в обеих странах станут именно их новоиспеченные псевдоэлиты. Уже потом появились неопровержимые доказательства того, что именно республиканские и региональные руководители и чиновники под видом суверенитета своих территорий реализовали тихую буржуазную контрреволюцию, отказались от старых, социалистических идеалов и навязали обществу новые, псевдо-рыночные. Необходимыми условиями для предстоящего передела общенародной собственности  были деградация и криминализация общества. Сформировавшись на самом верху, круша и уничтожая все на своем пути, эта разрушительная лавина устремилась вниз. Во всех республиках бывшего СССР процессы развивались по аналогичным сценариям.
Но самые драматические события произошли и продолжаются на Украине. Одна из самых развитых в экономическом, интеллектуальном и культурном отношении территорий бывшего Союза, до сих пор деградирует во всех сферах государственной и общественной жизни. Ухудшается все - от экономики и уровня жизни, до показателей экологии и психического здоровья населения. Самые удручающие и драматические перемены произошли в правоохранительной сфере. Трудно определить исходную точку начала деградации и степень влияния на этот процесс местных, в т.ч. национальных, украинских особенностей. На рубеже 80-90 годов, в плане организованной преступности и коррупции, Украина выглядела намного благополучнее многих других республик (особенно на фоне Узбекистана, с известными «хлопковыми делами» и Грузии, с организованным там конвейером производства «воров в законе» за деньги). Были определенные отличия в отдельных регионах. Крым, Донбасс, Одесса и ряд  западных приграничных областей имели свою криминальную специфику. Но в целом, обстановка была контролируемой и прогнозируемой. Здоровая, принципиальная и профессиональная часть милицейской системы, включая подразделения УБОП, с предельным напряжением, сдерживала все возрастающий вал преступности, и перерождение, организацию и консолидацию другой ее части. Тех, кто уже отказался от былых  идеалов, предал своих коллег, забыл слова Присяги собственному народу. Тех, кто стал использовать милицейские погоны для криминального обогащения. Первая часть наивно полагала, что происходящее -всего лишь временные трудности переходного периода. Я и сам, не предал особого значения, не осознал и не отреагировал должным образом на одну показательную ситуацию. Возглавляя отдел по борьбе с бандитизмом, рэкетом и незаконным оборотом оружия областного УБОП, одним прекрасным днём  получил вполне конкретный намёк, предупреждение от уважаемых мной коллег, старших офицеров нашего областного гарнизона. Претензия касалась конкретных направлений и результатов работы возглавляемого мной отдела. Вместо одобрения одного из показателей этой работы, я услышал вполне реальное осуждение. Речь шла о привлечении к уголовной ответственности своих коллег, сотрудников милиции и других правоохранительных органов. Таковых за несколько месяцев, оказалось около двух десятков, довольно внушительная часть от общего числа изобличенных подразделением преступников. Меня упрекали в карьеризме и предвзятости, нарушении каких-то неписанных корпоративных правил. В том, что я видел самые опасные проявления организованной преступности только в своей, правоохранительной среде. Игнорируя хорошие показатели по другим категориям преступников, намекали на недостаточный жизненный и профессиональный опыт. Их не убеждали мои объяснения, что я никогда целевым образом не работал против коллег, а печальный для всех нас показатель-результат всего лишь глубокой разработки традиционных ОПГ, что я сам шокирован и удручён уровнем предательства и коррупции в наших рядах. Мой мозг отказывался понимать и смиряться с тем, что у каждой более-менее значимой ОПГ на службе негласно состоят твои бывшие и действующие коллеги. Это уже были не единичные случаи, а массовые проявления какого-то мощного тектонического сдвига не только в правоохранительной системе, но и в государстве и в обществе в целом. С середины 90-годов криминализация украинской правоохранительной системы приняла неконтролируемый, повальный характер. И обвал этот, как всегда, начался с самых верхов. Показательным в этом плане является трагедия, связанная с министром Кравченко Ю.В. Выпускник Горьковской высшей школы МВД, молодой майор совершил головокружительный скачок в милицейской карьере, пройдя за 7 лет путь от майора, начальника ОБХСС захолустного района в Кировоградской области, до генерал-лейтенанта, министра МВД. А в начале 2000-х, еще успел около двух лет поработать на должности руководителя налоговой службы страны. Причина такого стремительного взлета стала понятна после осмысления  ее трагических последствий. В марте 2005 года бывший министр был обнаружен мертвым на элитной госдаче в Конча-Заспе под Киевом. С двумя пулевыми ранениями в голову. Несмотря на всю абсурдность и непрофессиональность  инсценировки смерти под самоубийство, подавляющее большинство украинского общества смирилось с данной версией и давно перестало вспоминать о происшедшем. Не согласны с ней лишь узкий круг потерпевших, считающих главного правоохранителя страны опасным преступником, и более широкий круг бывших подчиненных, воспринимающих некогда всемогущего и одиозного министра конкретным предателем интересов службы и активным участником развала правоохранительной системы страны. Именно при Кравченко в МВД почти открытым и массовым явлением стала торговля должностями и званиями. Именно его стремительный карьерный взлет стал примером, включил зеленый свет и дал возможность  продажным сотрудникам покупать желаемое звание и любую должность в УВД и министерстве за несколько десятков или сотен тысяч долларов. Именно при нем в столице и регионах страны, как грибы после дождя, начали появляться и безнаказанно хозяйничать опасные и жестокие банды «оборотней в погонах». Венцом криминальной и моральной деградации главного правоохранителя Украины, стало убийство журналиста Г. Гонгадзе.  Не хватает слов и понятий для объяснения мотивов министра МВД, принявшего заказ от первых лиц государства на физическое устранение рядового гражданина своей страны чисто криминальным способом. Не хватает профессионального опыта и детективной фантазии, представить, как отдавался приказ подчиненным офицерам Управления Службы наружного наблюдения - генералу Фере и полковнику Пукачу?! О чем думали и кем воспринимали себя нижестоящие сотрудники этой службы, сначала осуществляя негласное наблюдение, а потом убивая, расчленяя и закапывая труп несчастного журналиста?! На все эти вопросы до сих пор нет внятных и исчерпывающих ответов. Наверное, основная причина кроется в том, что главные заказчики до сих пор находятся в составе элиты суверенной и незалежной страны, проходящей очередной революционный этап обретения собственного достоинства. После завершения периода руководства страной тандемом Кучма-Кравченко, вполне ожидаемым и логичным стал период правления другого тандема. Когда президентское кресло занял дважды судимый В.Янукович, а кресло главы МВД - В.Захарченко, милиционер-бизнесмен-миллиардер. Все руководящие посты в МВД и областных УВД заняли выходцы из Донецкого региона. Цена на «хлебные» должности и старшие офицерские звания стремительно подскочила до сотен тысяч, и даже миллионов долларов. Во всех областных центрах и крупных городах появились «смотрящие», как правило, из числа бывшего криминального окружения президента, или друзей его сыновей. Дань в криминальный «общак» стали платить не только субъекты теневой экономики, но даже легальные, законопослушные бизнесовые структуры, включая государственные и муниципальные предприятия и организации. Уверен, что такой ситуации, такого уровня деградации государства и права, не знали даже самые отсталые и неразвитые страны Африки и Латинской Америки! Кровавый госпереворот, управляемый извне майдан, гражданская война на Востоке - не только не остановили криминальную деградацию Украины, но и перевели ее на новый уровень абсурдного зазеркалья. Из трагедии - в фарс. Из неуправляемого хаоса - в стремительно прогрессирующую шизофрению. Даже руководство министерства здравоохранения Украины подтвердило, что треть населения страны находится в состоянии психического нездоровья. В то время, когда новый тандем (бизнесмен-президент П.Порошенко и бизнесмен-министр МВД А.Аваков) соревнуются между собой, кто быстрее переплюнет в скорости криминального обогащения своих предшественников, рядовых граждан массово грабят и убивают вооруженные до зубов банды бывших бойцов АТО и активистов майдана, уволенных сотрудников правоохранительных органов и амнистированных по случаю «Революции Достоинства» преступников. Защищать рядовых граждан, потенциальных потерпевших, стало просто некому. Возглавляемая грузинскими гастролерами полицейская реформа, с треском провалилась. Главные реформаторши -Х.Деканоидзе и Э.Згуладзе, прихватив чемоданы с валютой, убрались восвояси. А набранные ими в спешке на должности полицейских менеджеры, журналисты, манекенщицы и прочие интеллигентные безработные, ощутив на собственной шкуре истинные прелести нелегкой полицейской службы, стали  массово увольняться. Даже несмотря на стабильное и приличное (по украинским меркам) жалование. Возможно, полицейскую реформу под свою опеку возьмут обиженный апатрид М.Саакашвили, сотни «воров в законе» и тысячи грузинских гастролеров-гастробайтеров, как воронье к умирающей жертве, слетевшихся на Украину со всех концов света. Но в ней точно не будут участвовать тысячи честных профессионалов, уволенных из полиции, прокуратуры и других правоохранительных органов по закону «О люстрации» лишь за то, что служили во время правления Януковича-Захарченко. Не будут помогать в ее проведении, в воспитании и профессиональном становлении новых  правоохранителей, сотни тысяч ветеранов и милицейских пенсионеров предыдущих поколений. Коротая остаток жизни в нищете и бесправии, из-за мизерной пенсии в 2-3 тысячи гривен (4-6 тысяч рублей) отказывая себе в самом необходимом, они постоянно задают себе массу безответных вопросов. Уверен, что среди них есть и такие:  «Почему Это стало возможно? Зачем я всю жизнь жил и служил честно? Все ли я сделал на службе для того, чтобы этого не допустить?».    
Я понимаю и искренне сочувствую этим людям. Эти же вопросы донимали и меня, вплоть до переезда в Россию. Первые годы пребывания на вновь обретённой Родине, прошли в непрерывном осознанном и подсознательном сравнении украинской и российской действительности. Естественно, особое внимание уделялось правоохранительной сфере, состоянию общей законности и работе полиции. Конкретные примеры и общее впечатление от увиденного, снова вернули мне почти утраченную веру в возможность сохранения нормальных, правовых взаимоотношений между полицией и гражданами даже в самые непростые, переходные периоды развития общества. Я по-новому оценил стремление людей жить в правовом государстве. Не витая в облаках и не идеализируя работу современной российской полиции, с радостью и удовлетворением отмечаю, что проведённая реформа дала свои положительные результаты. Нередкие ещё случаи нарушения закона и прав граждан со стороны отдельных полицейских, не носят угрожающего, системного характера. Несогласным со мной друзьям и знакомым, в том числе и ветеранам  полиции, списывающим мой оптимизм на эйфорию от репатриации и недостаточным ещё погружением в истинную российскую действительность, рекомендую пару месяцев прожить на Украине. Уверен, что больше там они вытерпеть не смогут. Возраст и жизненный опыт позволяет мне делать выводы не столько с позиций милицейского пенсионера, а больше - с позиций обычного человека, которому за одну жизнь довелось быть гражданином трех государств - СССР, независимой Украины и России. Эти мои выводы во многом совпадают с мнением моих новых российских друзей и знакомых, кому в свое время тоже пришлось служить в правоохранительных органах других бывших советских республик. После распада СССР, в силу национально-криминальных катаклизмов, им тоже пришлось бросать все и спешно эмигрировать в Россию. Михаил Шевченко после Таджикистана дослуживал участковым в Богородском районе. Юрий Дьяченко из Казахстана переехал в Воронеж, Николай Иванов из Грузии вернулся на Урал. Все они не только подтвердили, но и своими личными жизненными историями существенно обострили и усилили чувство огромной и искренней благодарности России за возможность снова ощутить себя на Родине. Равным в правах и возможностях, нужным, востребованным и защищенным. Согласитесь, для людей, отдавших лучшие годы своей жизни службе закону и справедливости, это особенно важно и необходимо. По-новому пришлось осмысливать и оценивать российское милицейское ветеранское сообщество. Я и на Украине с удовольствием участвовал в работе общемилицейских и УБОПовских ветеранских организаций. Но там основные акценты деятельности смещались в сторону обеспечения физического выживания и социальной поддержки милицейских пенсионеров и членов семей погибших сотрудников. Трудоустройство, организация лечения, правовая защита. Связь  с действующими сотрудниками, новыми руководителями подразделений, преемственность поколений - практически сошла на нет. В России все эти важные составляющие не только сохранились, но и успешно адаптировались к новым условиям современности. Я очень благодарен руководству пенсионного отдела Нижегородского ГУВД, уделившего много внимания, времени и сил вопросу восстановления моего пенсионного обеспечения на территории России. Руководству медсанчасти, предоставившей мне право медобслуживания и лечения в ведомственной поликлинике. Председателям Областного и Приокского Совета ветеранов, добродушно и внимательно отнесшихся к моей просьбе о принятии меня в члены ветеранской организации, познакомившими меня со многими интересными и приятными людьми. Действующему руководству Приокского отдела полиции, на практике демонстрирующего заботу и внимание к бывшим сотрудникам, не забывающем и находящим возможность встретиться и поздравить с праздниками, поинтересоваться жизнью своих пенсионеров. С большим интересом прочитал книгу воспоминаний «Про воров и оперов», о нижегородских правоохранителях, принявших на себя основной удар разгула организованной преступности в лихие, переломные годы конца прошлого и начала нынешнего века. С большим трудом, но все-таки разыскал ее автора - бывшего руководителя Нижегородского РУБОПа Евгения Макарова. Общаясь с ним, в который раз убеждался, что для профессионалов-единомышленников не существует границ в пространстве и времени. Удивляло и радовало совпадение наших оценок по всем основным вопросам криминологии и практической правоохранительной деятельности того непростого периода истории наших государств, в котором нам пришлось служить. Мне очень импонирует мысль, красной нитью проходящая через всю его книгу. Государство и его правоохранительная система не должны расслабляться ни на минуту даже в благополучные, спокойные периоды жизни. Постоянно смотреть в будущее, работать на опережение, учиться на ошибках. Чтобы больше никогда не повторилось то, что нам уже пришлось пережить. Чтобы тихая ползучая коррупция и деградация псевдоэлит не привела к повторению судьбы Украины. Чтобы сохранялась преемственность идеалов и целей, конструктивная связь между поколениями действующих правоохранителей и ветеранов службы. Это относится и к вопросу о восстановления службы по борьбе с организованной преступностью в системе МВД. Кстати, я был очень удивлён и огорчен, узнав, что в Нижнем Новгороде нет действующей УБОПовской ветеранской организации, как постоянной региональной структуры Лиги ветеранов УБОП РФ. Считаю, что этот пробел в истории Нижегородскй милиции обязательно должен быть восполнен.
Соглашаюсь с тем, что каждый из милицейских (полицейских) пенсионеров заслужил в России право на спокойную, обеспеченную и защищенную старость. Понимаю, что у всех велико желание восполнить сложившийся за годы службы дефицит общения с родными и близкими, заниматься воспитанием внуков и правнуков, наслаждаться отдыхом и простыми житейскими хлопотами. Вместе с тем, абсолютно уверен, что подавляющее большинство из них знают, что бывших правоохранителей не бывает, что сняв форму и выйдя на пенсию, остаются в  незримом строю до конца своих дней. Те, кто чувствуют это не только тогда, когда в праздничный день достают из шкафа парадный китель и ощущают, что «есть еще порох в пороховницах», хотят и готовы к более активному продолжению служения обществу. Необходимость в этом у общества есть постоянно. А конкретные возможности ее реализации, должны в первую очередь обеспечить ветеранские организации и руководство территориальных ОВД. 

февраль 2019 г.