Настоящий янки или бей первым 20

 
 
Чернокожий боец в момент прикосновения ударной поверхности кулака с подбородком резко подогнул кисть руки  внутрь, и вектор приложения силы оказался направлен далеко не под прямым углом! Вся мощь удара вошла в противника сверху.   Практически,  кулак сыграл роль молотка, бьющего по шляпке гвоздя. Но живой гвоздь был конструкцией недостаточно твёрдой, чтобы, не согнувшись войти в землю. 
Любитель кулачного боя оказался как бы между молотом, функцию которого сыграл кулак боксёра и наковальней. С её  ролью   успешно справился пол ринга. Сочетание всех перечисленных факторов и привело к тому, что нокаутированный боец рухнул лицом вниз. Обвалившись  под ноги соперника как мешок с отрубями, он лежал, не подавая даже малейших признаков жизни. Впрочем, через некоторое время ему всё же удалось  приподняться на четвереньки и ползком - лежачего не бить -покинуть поле боя.




  Ещё весьма молодой рыжеволосый мужчина в неброской, но добротной, со вкусом  подобранной одежде, походкой человека, не  признающего над собой ничьей власти, подошел к хозяину раба. 
- Мистер, я не знаю, да и не хочу знать,  из каких  джунглей вылез черномазый. Но полагаю, что его надо наказать. Двадцать долларов!
- Двадцать! – толпа ахнула от удивления. Такой ставки не мог  предложить никто.
- Да, друзья, двадцать, - в голосе решившего сразиться господина  прозвучала   необъяснимая обречённость, - но, клянусь  всеми  святыми,  ниггер ответит за каждый цент!
Несколько странное поведение господина, готового ради  каких-то, большинству совершенно непонятных амбиций, выложить немыслимые  деньги, придавало  интриге зловещий оттенок. В воздухе сразу повисло ожидание чего-то недоброго.



- Здесь не пройдут твои  обезьяньи  ухмылки, раб, – обратился к боксёру новый соперник,  - я выбью всю эту африканскую дурь из твоей глупой  башки. Хватит прыгать по рингу. Иди сюда, поучись, как надо биться на кулаках.
За долгие годы своей нелёгкой  работы  чернокожий раб насмотрелся всего. Но такую  одержимость в глазах соперников встречать приходилось нечасто. И он испугался, сразу почувствовав, как недорого стоит его собственная жизнь. Он ринулся в атаку, желая как можно скорее  покончить с этой угрозой. Он выстрелил  ошеломляющую серию прямых ударов, намереваясь сходу нанести противнику быстрое  поражение. Но пудовые кулаки на  своём пути встретили лишь воздух. Толпа заревела от удовольствия. Такое начало  обещало многое! Увидеть чернокожего раба, валяющегося в собственной крови, жаждал каждый.




Бой затянулся. Встреча двух равных по мастерству конкурентов делалась всё более вялой. Несдержанность  и необузданная агрессия человека, поставившего на кон такие деньги,  мгновенно куда – то исчезла. На ринг вышел осторожный, опытный боец с повадками хищного зверя. Постепенно силы иссякали, и соперники перемещались по рингу всё  медленнее, часто входя в клинч и повисая, друг на друге. Хотя раб и был намного массивней и надеялся задавить противника огромным весом, собственные размеры и стали для него главной проблемой. С каждым шагом ему было  всё труднее и труднее выдерживать  заданный темп. Становилось очевидным, что он выдыхается.



Зрители бесновались.
- Дай, дай ему. Проклятый ниггер, ты получишь своё, - отовсюду неслись возбуждённые крики.
-Бенни, - с видом  большого знатока поделился соображением Фэнд, - рыжий зря  поверил, что негру конец. Бьюсь об заклад, он слишком скоро пожалеет об этом!
- С чего ты взял, дружищею..? – Бен  оборвал фразу на полуслове. Как раз, в этот миг, прижатый к канатам и, казалось бы, окончательно выдохшийся чернокожий боец обрушил свой кулак точно в нижнюю челюсть  противника. 
Рыжеволосый резко дёрнулся вправо, и по инерции  закручиваясь,   взмахнул руками, инстинктивно пытаясь остановиться. Его плечи описали в воздухе дугу никак не меньше половины окружности. А  широко расставленные ноги, не  поспевая за общим движением тела, тут же  сплелись, словно две  верёвки. Продолжая завинчиваться, боец рухнул на пол. Но волна энергии, вбитой в него мощным ударом, не отыскав  выхода повернула тело вокруг собственной оси ещё раз. Окончательно остановившись, боец замер на спине, безвольно разбросав руки. Однако вскоре рыжеволосый поднялся и слегка пошатываясь от бессилья, направился к победителю.



- Как зовут тебя, дружище? – спокойно спросил он.
- Джек, - добродушно ответил негр, - мистер, моё имя Джек.
В это мгновение рука рыжего метнулась к голенищу сапога, и в лучах солнца сверкнул нож. Сделав длинный выпад правой ногой, он, скользя над поверхностью ринга, выбросил руку вперёд.
Боксёр  дёрнулся в сторону, но не успел. Остро отточенная сталь вошла  не в сердце, куда  метился убийца, а несколько ниже, в плавающие рёбра. Выдернув клинок, рыжеволосый тут же, не давая жертве опомниться, всадил его в шею. Чёрный гигант с грохотом завалился на спину, во все стороны, разбрызгивая горячую ярко-красную кровь. Он взвыл как взбесившийся койот и последним напряжением сил попытался ринуться в сторону. Но беспощадный нож настиг его в последний раз. Кровь выплеснулась из пробитого сердца, затем забулькала, и  наконец, потекла тоненькой струйкой.



- Джек! – прокричал убийца. – Его звали Джек. Да так его звали!
При этих словах рыжеволосый в  исступлении закатился гомерическим хохотом.
- Теперь уже совсем не важно, как его звали, - закончив смеяться, добавил он и в упор уставился немигающим взглядом на владельца раба.
- Сколько? – с презрением сквозь зубы произнес убийца, - сколько стоит эта обезьяна?
 Зрители замерли в некоторой растерянности. Действо приобрело совершенно новый оборот и, похоже, обещало быть не менее завлекательным. К  сожалению, хозяин только что закончившего свой жизненный путь раба оказался человеком,  лишенным честолюбия. Вместо всеми ожидаемого скандала он  предложил  послушать  скучный разговор, который закончился, толком и не начавшись.
- Приятель, - произнёс он вкрадчиво, - мне понятно твоё душевное смятение. Но  очевидно и то, что негр  приносил мне хороший доход, а значит, стоил недёшево. Я искренне надеюсь, что удастся всё уладить по-хорошему, без участия властей.
- Мне плевать на твою болтовню, плешивый, - грубо оборвал его рыжеволосый. Назови сумму, и ты тут же при всех получишь всё до последнего цента.




- Я же говорил тебе, Бенни, что ниггер обязательно улучит момент, - вернулся Фэнд к прерванной мысли. Ни смерть раба, ни, тем более,  торжище, устроенное прямо над ещё не остывшим трупом, Уэсда особо не заинтересовали.
- Да, Фэнди, спору нет, ты это дело будто за  грудки ухватил, - Бен  без всякого сопротивления, а по правде говоря, так даже и с удовольствием в очередной раз признал интеллектуальное превосходство друга.
- Когда этот рыжий поверил, что черномазый выдохся, -  продолжил тему Уэсд, - он стал раскрываться. А этого делать нельзя! Я сразу понял: негр его обязательно поймает. А вообще-то черномазые обнаглели.


* * *



… - черномазые обнаглели, - будто эхо донеслось шагах в пятидесяти.
- Если их не поставить на  место, завтра они нам на шею сядут, -  общий настрой толпы выражался в  несущихся со всех сторон репликах,  похожих одна на другую,  как две капли воды.   
- Эта страна для белых, - визгливо кричал  благообразный седоволосый мужчина, - а ниггеры и индейцы должны знать своё место.
 - Эй, дикарь, - ткнул он дорогой тростью из красного дерева в сторону индейца, одетого в новенький, с иголочки мундир сержанта американской пехоты, - ты, что тут делаешь среди людей?!
- Я не дикарь, а сержант армии США и не хуже  многих других сражался за свободу и независимость, - гордо  ответил индеец, - и прошу обращаться со мной  подобающе моему статусу!
- Ах ты вонючий ублюдок, - донеслось, откуда-то из толпы, - этот индеец будет нас учить жить! Бей краснокожего, чтобы неповадно было. Бей его.
_ Бей ниггеров и индейцев, - отовсюду доносились возбуждённые голоса, - эта страна для белых!
- Бей! Бей! Бей!
  Перекошенные лица, обезумевшие глаза, сжатые кулаки – петля злобной ненависти, наброшенная на индейца, была готова захлестнуться в любой момент.
Он выхватил пистолет и направил в толпу.
- Ещё шаг и я продырявлю первого, кто это сделает! Это говорю я, Ветер В Волосах!




Ветер В Волосах! Фэнди узнал индейца. Торговец мехами из Нью-Йорка, в самые первые   дни войны вставший под знамёна Вашингтона. Этот воин избавил Уэсда и Гледтона от разъяренных британских собак и верной виселицы. У Фэнда ещё оставался шанс спасти сержанта, приняв его сторону. Обезумевшая толпа потеряет единство, снизит натиск и всё закончится разговорами.
Перед глазами мелькнули новоорлеанская каменоломня, рабский труд у негров на острове, пустой тайник и сто пятьдесят  акров земли, растворившиеся в бурном потоке вселенской лжи. Почему он, Фэнд Уэсд должен  строить остров добра в океане зла?! И Фэнди смачно врезал сержанту кулаком по затылку. Индеец не успел отреагировать на удар сзади, но машинально выстрелил. Пуля пробила  грудь  благообразного старика с тростью и,  вырвав кусок мяса из спины, ушла в толпу. Седовласый рухнул замертво, даже не  поняв, что же произошло.



Потерявший равновесие сержант упал прямо посередине жаждущей расправы толпы. Удары посыпались со всех сторон. Закрыв лицо руками, он свернулся калачиком, пытаясь хоть как-то защититься. Носки кованых сапог с хрустом опускались на  коленные чашечки, били по позвонкам, локтям. Вскоре безжизненные  руки безвольно  повисли,  и взглядам истязателей открылось лицо. Через несколько секунд оно превратилось в распухший кусок  окровавленного мяса: вытекшие глаза, в клочья разорванные губы,  раздробленный нос.
Высокий мужчина средних лет крепкий, плотный, очень  похожий на шкаф, поддел жертву сапогом в плечо и, пыхтя, перевернул на спину. Затем высоко подпрыгнув  и звонко ёкнув, он  опустился на грудь умирающего человека. Индеец в последний раз судорожно дёрнулся и  замер навсегда.




- Эта страна для белых! – убеждённо сказал мужчина, спрыгнув с растерзанного тела,  и даже не оглянувшись, широким шагом  стал  удаляться в сторону набережной.
- Эта страна для белых, - машинально повторил Уэсд и тут же обратился к Бенни, - идём друг!
 - Куда? – спросил Гледтон.
Бен совершенно не  представлял ответа на вопрос. Они были  абсолютно свободны  от   работы и забот. Но рядом с ним находился старый приятель  Фэнд, который всегда знал, что и как делать.
- Куда? – повторил  Гледтон.
- Вперёд! – твёрдо ответил Уэсд.