История одной жизни

Дж. Брекенридж Эллис и О. А. Карр.
Дата выхода: 9 октября 1911.
***
I. ДЕВУШКА из Кентукки.

 II. ИДЕАЛЫ.

 III. МАЛЬЧИК из КЕНТУККИ.

 IV. ЗАПИСНАЯ КНИЖКА ШКОЛЬНИЦЫ.

 V. СТУДЕНТКА УНИВЕРСИТЕТА.

 VI. ЛЮБОВЬ И САМОПОЖЕРТВОВАНИЕ.

 VII. "Я ПОЙДУ".

 VIII. АНГЛИЙСКАЯ ПРИМУЛА.

 IX. ДОЛГОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ.

 X. ЖИЗНЬ В МЕЛЬБУРНЕ.

 XI. НАПРЯЖЕННЫЕ ГОДЫ В АВСТРАЛИИ.

 XII. ВПЕЧАТЛЕНИЯ В ТАСМАНИИ.

 XIII. ПУТЕШЕСТВУЕТ По ВОСТОКУ.

 XIV. РАБОТАЕТ В Кентукки И МИССУРИ.

 XV. ЛЕДИ-ДИРЕКТОР УНИВЕРСИТЕТА МИССУРИ.

 XVI. В ПОГОНЕ ЗА СВОИМ ИДЕАЛОМ.

 XVII. ДОСТИЖЕНИЕ СВОЕГО ИДЕАЛА.

 XVIII. ВЕНЧАЮЩИЙ ЖИЗНЬ ПАМЯТНИК.




Введение.


История любой жизни, если полностью изобразил, должны быть более интересные
чем повесть о мечта-Фантом фантастики. Когда мы слышим о том, кто
действительно жил, у нас возникает ощущение, что солнечный свет, который
радует наши глаза, дождь, который барабанит в наше окно, короче говоря,
радости и печали, которые, подобно цветам и чертополоху, растут повсюду, были
все это было известно этому реальному персонажу мировой драмы. Следовательно, поскольку
в какой-то мере наш опыт и его жизнь являются общими, поскольку
как это коснется нас так много пунктов, должны привести нас к новым областям
интерес и инструкция, как это идет только на его сторону.

Это верно для любой жизни, если бы мы могли знать его в полном объеме. Но насколько
гораздо более поразительно верно это обнаруживается, когда выбранная жизнь единственна
которая ведет от сумеречного рассвета младенчества к сумеречному завершению
жизни по одной прямой линии определенных желаний и вдохновляющих достижений.
Цель этой книги - проследить такую жизнь, начиная с маленькой кровати
в детской, кровати слабости и слез, и заканчивая огромной кучей кирпича
и камень, который стоит как памятник, что жизнь, как бы показывая, что может
быть выполнена, несмотря на слезы и слабость.

В истории этой жизни будут встречаться волнующие сцены и далекие
путешествия; не будет недостатка в романтике; тут и там на мгновение появятся лица знаменитых
мужчин и женщин; в расцвете юности и
надеюсь, на нас падут тени войны. Все эти реальности будут представлены
в цветах истины. Но здесь можно найти нечто более глубокое, чем интерес к
взаимосвязанным звеньям истории; это будет нашей попыткой
обнаружить причины, которые приводят к более широким действиям.

В попытке предугадать и ясно раскрыть мотивы, побуждающие к действию
мы постараемся держаться отстраненно от предмета,
не находя недостатков и не потворствуя восхвалениям, определяя убеждения и
амбиции не потому, что они наши, а потому, что они принадлежали Мэтти Майерс.
Чтобы понять ее, нужно понять их.

Недостаточно учитывать ее работу и мнения
тех, кто ее знал, чтобы достичь желаемого результата. Насколько
возможно, она будет говорить сама, из своих старых дневников и
множество ее писем. Как ее биограф, я был бы всего лишь оправой.
поддерживать драгоценный камень, чтобы он мог сиять своим собственным светом. И все же, нет
ни одной жизни, историю которой можно было бы полностью понять, если не получить знания
о тех других жизнях, с которыми она соприкасается. В
настоящей истории эта истина имеет более широкое значение, чем можно найти в
жизнях большинства. Здесь будут изображены сцены, разделенные столь же большими расстояниями друг от друга
как Кентукки, Миссури, Техас, Австралия, Англия и Левант.




ИСТОРИЯ одной ЖИЗНИ.




ГЛАВА I.

ДЕВУШКА Из Кентукки


"Я не верю, что она долго проживет", - сказала чернокожая медсестра,
скорбно качая головой. "Она такая худая и слабая, и она плачет
почти каждую ночь!"

Медсестра говорила о маленькой Мэтти Майерс, которая жила в старом городе
Стэнфорд, штат Кентукки. Ребенка редко можно было увидеть занимающимся
теми видами спорта, которые свойственны детям. Она была серьезной, тихой, задумчивой. Ее
единственное развлечение было в ее семье кукол; она всегда была их
учительницей, и они ежедневно ходили к ней в школу. В качестве компаньонок она
выбирала тех, кто был намного старше ее, и она садилась рядом с
час, трезво слушая теологическую дискуссию, взвешивая в своем
младенческом разуме аргументы ученых людей.

Ее мать умерла, но Мэтти помнила ее сочувственное прикосновение и
нежную улыбку. Ей казалось, что из тени смерти возникла ее жизнь
, омраченная новыми потерями. Одну за другой у нее забрали двух ее
сестер. Затем брат, который был ее единственным
близким другом, уехал в другой город преподавать в школе. Мэтти обнаружила, что
она единственная молодая особа в большом доме своего богатого отца.

Конечно, о ней заботились; ее малейшие желания исполнялись;
любовь ее овдовевшего отца была вдвойне ее любовью из-за его тяжелой утраты.
Но маленькая девочка была очень одинока. Когда цветы посылал их
духи на теплый Кентукки бризом, она вспомнила трех захоронений;
и когда солнце золоченые уровень щука, ведущих к Ланкастер,
она чувствовала, как будто ее брат Джо звал ее приехать и Nestle
против своей любящей груди.

На каждом шагу большой дом в Стэнфорде напоминал ей о матери
шаги, вечно приглушенные голоса сестер и тот любимый брат
от кого, как в первый раз, она оказалась отделена. Это
интересно, что ночами часто был свидетелем ее слез? Странно ли, что
внутри нее выросло сильное желание поехать к своему
брату? Она сообщила об этом желании своему отцу, и ее брат
поддержал ее в этом плане. Почему бы не остаться с Джо на весь учебный год?
Тогда они могли бы провести каникулы дома, вместе.

Генри Майерс, богатый и влиятельный отец, обдумал это.
предложение. Он был амбициозным человеком. Он не жалел средств на пожертвования
его сын получил основательное образование. Теперь он был рад обнаружить, что малышка
Мэтти должна проявлять склонность к учебе. Ей было всего восемь лет
, и все же он чувствовал, что в обществе своего брата она
найдет надежную защиту. Более того, хотя восьмилетний ребенок обычно
не подходит для содержания в школе-интернате, и хотя отправлять его туда не самое лучшее
такая юная, чтобы жить среди незнакомцев, Мэтти не была обычным ребенком.

Ее мать также не была обычной женщиной. Мэри Бердетт обладала культурным
и оригинальным умом, родственным по симпатиям ее кузине, которая
известная на весь мир, в знакомстве чувств, как "Боб горном районе."
Когда миссис Мэри Бурдетту Майерс умер, предполагалось, что Мэтти была слишком
молод, чтобы оценить ее потери. Она не могла, конечно, оценить, что
убыток в размере их полной стоимости, а ее тень лежала на ее девичества. Эта
смерть и смерть ее сестер сделали ее серьезной, вызвали
вынужденные размышления о смерти и бессмертии. Письма, которые она
писала почти до совершеннолетия, находятся вложенными в выцветшие
маленькие конвертики, на которых изображена черная полоса траура.

Нет, не было никакой опасности отправлять Мэтти в Ланкастер, где брат Джо
был бы ее защитником. Ее отец согласился.

Стремление преподавать в школе, которое лелеял человек со средствами,
было редкостью на Юге до Гражданской войны; или, во всяком случае, это
было редкостью в Кентукки. Однако амбиции Джо Майерс, и
этой цели он посвятил всю свою жизнь. Он был прирожденный учитель, и Мэтти,
кто ценил его выше всех остальных, подражали Ему во всем. То, что нравилось ему
, нравилось и ей, и то, что он хотел сделать, она намеревалась сделать. Молодые
мужчина очень любил музыку - как и его младшая сестра. Он открыл
академию в Ланкастере - Мэтти основала свою первую школу, как мы уже видели
- колледж кукол.

Когда наконец было решено, что Мэтти должна пойти к Джо, велика была ее
радость. Некоторые из тех немногих, золотые часы детства, в котором она позже
вспомнил, пришел к ней. Она пошла - пайк звал не напрасно
- но она не оставила своих кукол дома. Она поселилась со своим
братом Джо Майерсом, и ее образование началось всерьез.

"Мне было всего восемь, - рассказывала она впоследствии, - когда я поступила в интернат
школа; вся моя кукольная семья поступила в школу вместе со мной ".

Ланкастер и Стэнфорд были недалеко друг от друга, хотя и в разных округах.
Это было короткое путешествие, чтобы вернуться домой в пятницу вечером и побыть там до
Утро понедельника. Но, конечно, эти визиты не были еженедельными
.

Был Джо, с которым можно было остаться, и эти двое никогда не уставали от общения друг с другом.
общение. В сумерки молодой учитель играл на своей
флейте, и маленькая девочка сидела, слушая всей душой,
претворяя его музыку в определенные решения. Точно так же, как он дал свое
жизнь превратилась в преподавание, и она тоже. Она объявила о своей цели в возрасте
восьми лет. Она будет преподавать в школе - школе для девочек. Это была цель.
она никогда не менялась.

Так прошли годы, в нежное общение с братом во
школа месяцев, и воссоединилась семья каждое лето. Мэтти сделал
не сильно вырастет. Черная медсестра все-таки покачала головой. "Мы никогда не думали, что
она выживет!" - часто заявляла она в последующие годы.

В то же время Мэтти по-прежнему общалась с теми, кто был намного старше
она по-прежнему находила удовольствие в обсуждении религиозных
различия. Мы обнаружим, что в возрасте восемнадцати лет она говорит, что большинство
ее подруг замужем или умерли, показывая тем самым, что между ней и девушками ее возраста не было никакой близости
.

В двенадцать лет в ее жизни произошли перемены. Она так усердно занималась
учебой в Ланкастере, что было решено отправить ее в
колледж. В то время самый сильный колледж для девочек, придерживающихся веры ее отца
, находился в Харродсбурге, штат Кентукки. Назывался он "Колледж дочерей"
. Брат и отец Мэтти, по праву гордящийся ее достижениями,
и все же решил поддержать ее в желании получить всестороннее образование.
отправил ее в Харродсбург к Джону Огастесу
Уильямс, президенту "Колледжа дочерей".

Живя среди незнакомых людей, а теперь вдали от дома, Мэтти обнаружила, что это усилило
как ее уверенность в себе, так и сдержанность по отношению к другим людям.
две черты, которые всегда проявлялись в ее детстве. Шесть лет в
Харродсбург укрепил и углубил ее уже сложившиеся предубеждения
идеалы. Джон Огастес Уильямс продолжил работу, начатую Джо Майерсом.
началось. Президент Харродсбурга был так же предан учебе, как и профессор Ланкастера
; и он глубже проник в ее глубины. Он был,
действительно, замечательным человеком, тем, кто преувеличивал достоинство своего призвания,
всегда сознавая, что чем больше он преуспеет как учитель, тем больше
окажет свое благословение на жизни других.

В воскресенье мы можем пойти в церковь за студентками колледжа. А вот и Мэтти
Майерс в своем темно-зеленом шерстяном платье, с великолепной прической
уложена настолько просто, насколько позволяет такое богатство густо-каштановых тонов. Мы видим
аккуратная и непритязательная шляпка, из-под которой виднеются серьезные брови,
а глаза всегда яркие и умные. Мы отмечаем ее уверенную походку.;
ее фигура слишком худая; лицо немного усталое от чрезмерно усердной учебы.

Мы не должны входить в эту церковь на главной улице, и смотреть на молодых
дамы, как они усаживаются в светлые продолговатые женственности, если не
красоты?

Мы, конечно, сделаем это, если мы молодые студенты-служители,
посещающие университет! К сожалению, юный Оливер Карр не может поступить
с нами, потому что он все еще там, в Мэйз-Лике; но неважно - он
вскоре спустится, чтобы выяснить, что латынь это нравится! Чему радуются
судьбы привел в университет для юношей в том же городе, что
открывается колледж для юных леди? Это мы тоже скоро поймем
.

Во всяком случае, здесь сидит Мэтти Майерс и, казалось бы, благопристойно слушает.
похоже - мы надеемся, что она думает не о своих занятиях - в то время как доктор Роберт
Ричардсон, или Роберт Грэм, или Роберт Миллиган - все преподаватели в университете
(среди которых "Роберт", кажется, любимое имя) - проповедует и
проповедует. О чем? Почему, о том, что мы должны сделать, чтобы спастись, быть
конечно. И Мэтти, внимательно слушающая - потому что, конечно, она слушает - обнаруживает
, что эти выдающиеся люди полностью согласны с ее отцом в том, что то, что
мы должны делать для спасения, очень похоже на то, что, по словам Питера, мы должны
делай ... нет, это именно то, что провозгласил Петр, до самых слов. Далеко, в самом деле,
это с виду это тонкие, прямостоячие девушка в платье
Солид-зеленый, а под волосами, чье великолепие отказывается быть
скрытыми--это далеко от ее голове, что любой молодой человек из Кентукки
"froglands" когда-нибудь войти в ее жизнь как неотъемлемая часть!

[Иллюстрация: Президент. Июнь. Август. Уильям.
 Колледж дочерей.
 Харродсбург, Кентукки]

У этого ребенка мало времени для мечтаний наяву!- Мало времени и нет
желания. Учеба - все более глубокая и настойчивая учеба для нее; допоздна
часами после того, как погаснут лампы, сидеть у окна с длинными волосами
струящимися, заимствующими благосклонность луны - это означает очки в кратчайшие сроки
очень короткое время! Учиться-никогда больше не впитывается, а поглощая исследования, в
в полдень-перерыв, рано утром, в праздники-до форма истончается,
лицо бледнее; и, действительно, она лучше иметь заботы, - все это
придет конец, боль и разочарования!

Проповедью почти закончился. - Вы жалеете, что пропустили его? Часа
квартал уже! У школьниц двигаться беспокойно в
прямой спинкой скамьи? Будем надеяться, что это их развлечет
тщательное изучение сектантских "позиций". Каким новым кажется им это церковное здание
! Да ведь это было закончено всего несколько лет назад - то есть
то есть в 1850 году. Было время, когда две группы верующих встретились в
Харродсбург; один организован последователями Бартона Стоуна, которые называли
себя "христианами", другой - "учениками", последовавшими за Джоном
Смит и Джон Т. Джонсон из баптистской церкви. Христиане встречались
от дома к дому; "ученики" в старом каркасном здании на
углу улиц Саут-Мейн и Депо, почти напротив Паблик-сквер.
площадь. Каждый орган был подозрительны к другим, пока, в один прекрасный день они нашли
то, что они учили одни и те же вещи, считал это же прописные истины, были, в
короче, кровные братья веры и практики. Итак, они собрались вместе и
сформировали церковь, которую посещает Мэтти. Она приходит каждое воскресенье; и
каждое воскресенье вы обнаружите, если присмотритесь к ней повнимательнее, что она
немного побледнела, немного ослабла. Слишком много работаю! Конец должен наступить, если
так будет продолжаться год за годом.

Мы обнаруживаем, что девушка испытывает неутолимую жажду фактов. Она не
посвятить свою жизнь тому, чтобы научить ее сексу? Сейчас самое время, чтобы сохранить
ум. Джон Огастес Уильямс подстегивает ее, ведет к невыразимым трудностям
в науке; позволяет ей осознать, как мало у нее сил.;
затем помогает, уча ее помогать себе. Одна вещь, которую он не поможет
ей делать-то есть, чтобы муж ее физические силы. Как он стоит перед своей
"дочек" в церковь он Молотов уходит на эту идею:

"Преподавание - профессия женщины и ее естественное призвание. Следовательно, ни одна леди не может
утверждать, что она хорошо образована или подготовлена для соответствующей ей сферы деятельности
в жизни, пока она не научится учить и управлять молодежью. В
обучение, которое готовит ее к школе номере, готовит ее на
же время для высоких социально-бытового положения. Время не теряется даром
при таком обучении даже в том случае, если ученица никогда не станет профессиональной".
учитель.

Неудивительно, что изложение этих идей укрепило решимость
девушки. Перед ней был самый образованный человек, которого она когда-либо встречала в
повседневной жизни, блестящий оратор, изящный автор, правильный переводчик;
тот, кто читает страницы своей рукописи "Жизнь Джона Смита",
чтобы его класс мог разобрать это; [1] также проповедник, который указал путь
назад к Пятидесятнице. Мудрость струилась из его уст, и его уста провозглашали
обучение "естественному призванию" женщины.

И способ, которым должно было осуществляться это обучение - одним словом, его
концепция того, что означает образование, - это оправдывало его изречение. Он
повторял снова и снова:

"У вас есть безошибочный критерий, по которому вы можете определить успех
о вашем собственном труде и трудах вашего учителя. Если вы чувствуете в своем сердце
большую восприимчивость к истине, более живое восприятие чистого
прекрасного, более глубокое уважение к добродетели, более теплую привязанность к
добрый и с большей преданностью Богу, почитай свои труды как в высшей степени
успешные; но если твои достижения, какими бы разнообразными и обширными они ни были
, делают тебя менее дружелюбным по характеру или менее чистым по
думал - менее милосерден к своим собратьям или менее предан Богу, тогда
напрасно мы трудились, и твое обучение тоже было напрасным ".

С таким учителем, как это, каждый год это книга, написанная полный сладких
влияет,--книги гораздо глубже и более постоянного, чем любой работе
ручка. Девочка понимала это; вот почему ее решимость стать
учительницей росла и созревала; не для того, чтобы передавать факты, а для того, чтобы с помощью фактов
прививать любовь к учебе и истине. Она хотела войти в
контакт с миром и послать рябь своего личного влияния
далеко в те волшебные круги бесконечного расстояния, которые образует бросок
идеи в море мысли. Она хотела девочек, много девочек,
бесчисленное множество девушек, - чтобы получить более высокий взгляд на жизнь, познакомившись с ней;
чтобы более полно войти в наследование своего имущества через нее
забота. Никакие другие отношения, кроме отношений учителя и ученика, не могли бы
соединить этот контур духовного влияния.

Учителя - в те дни мир был полон ими, именно такими, какими они являются
сейчас; учителями, которые сгибаются под своим бременем, которые ищут в своем
бизнесе всего лишь средство к существованию, и которые готовы отложить в сторону
читай учебник и закрой парту, когда улыбнется фортуна: кто видит, как проходит их день?
конец в четыре часа, а их счастье - на заре каникул. Но
среди учителей всегда были те, кто считал свою работу
Уильямс рассматривать его, и который, как и в случае с Мэтти, без отрог
необходимость, выбрав из всех профессий будущего, чтобы предложить.

Но мы не имеем в виду, что эти высочайшие амбиции суверенной сферы учителя
обрели определенную форму в сознании девочки на двенадцатом году ее жизни; ибо
смотрите! Ей уже не двенадцать, а тринадцать-четырнадцать-пятнадцать - как быстро
она получает образование! - шестнадцать--

И затем удар обрушился - мы говорили, что так и будет! - на несколько часов позже, и мы подумали, что
слишком сильный, а глаза слишком сильно напряглись! Неужели все было напрасно, в конце концов
? Теперь она должна порхать обратно домой, как птица-инвалид; высокие идеи
все потеряно в лабиринте, определенные цели раскалены добела в бушующей лихорадке
.

И не только это, но и то, что в ее внезапном упадке жизненных сил нет никого
кто мог бы понять ее отчаяние из-за собственной слабости, кроме, конечно, этого
брата Джо, который единственный понимает ее. Мать и отец уже умерли,
и сестры, которые гордятся ее достижениями, потому что у нее были
закончил в Младший год в колледже дочерей,--удивительно, что она является
не устраивает. Разве не достаточно? Уже она "образованная".

А ей шестнадцать; и ее наследство гарантирует ей будущую свободу
от необходимости. Врачи говорят, что пройдет много времени, прежде чем она сможет
возобновить учебу - по крайней мере, год; может быть, два. Но разве это имеет значение?
Через два года она достигнет совершеннолетия и разбогатеет, или почти разбогатеет сама по себе
в своем праве.

"А потом, - сказал брат Джо, - я найду ей богатого мужа и позабочусь о том, чтобы
она прекрасно устроилась на всю жизнь!"

Не то чтобы Джо сам был женат; он был слишком занят преподаванием в школе и
слишком поглощен своей любимой работой; но он чувствовал ответственность за свое
опекунство. Мэтти была слишком больна, слишком сломлена духом, чтобы противостоять его планам
или строить какие-либо свои собственные. Она могла только молча лежать и,
страдая, не зная, чем все закончится.

Оставив ее так, как мы ее нашли в начале, в страданиях и
слезы, сообщите нам совершить путешествие в Мэйсон Каунти, в поисках, что можно
муж. Он может оказаться не так богат, как брат Джо могли только мечтать. Мы будем
смотри.


[1], что "сверла по риторике, по-английски чисто и непорочно", когда она
анализ и синтаксический анализ каждого предложения рукопись читали в классе
Миссис Карр часто говорил, и Джон Смит, который в последние дни своей жизни, обитель
в колледже дочерей, чтобы предоставить материал для его биографии. Она
всегда гордилась тем фактом, что Джон Огастес Уильямс научил ее английскому языку.




ГЛАВА II.

ИДЕАЛЫ.


Но нет, биограф, поразмыслив, не пойдет дальше Мэйс Лик
в настоящей главе. Пусть эта экспедиция будет отложена до главы
Третьей. И пусть те, кому небезразлична история, живут только событиями,
не для того, чтобы узнать о побудительных мотивах действий, пропустите эту главу, если они того пожелают
. Это будет для них потерей, если они так поступят; ибо что такое жизнь, которую можно
понять, не понимая принципов, которые направляют ее
курс?

В жизни, которую мы пытаемся проследить, было три великих принципа,
которые сформировали события. Первый уже был усилен - решимость
стать учителем девочек. Необходимо определить два других - чье-то мышление
о стране и свою религиозную веру.

В те дни человек, у которого не было мнения по "вопросу о рабстве" или по
"текущая реформация" не была истинно кентуккийской. Если у кого-то есть рабы,
его дети не только склонны считать рабство правильным, но и
в высшей степени удачливым и желанным. Кроме того, когда чья-то религия подвергается испытанию
в бревенчатом здании школы на каждом перекрестке, у самых маленьких
девочек в семье есть свои мнения о восстановленном Евангелии, об
Избрании, о крещении.

[Иллюстрация: "Слишком усердно учусь".]

[Иллюстрация: "Брат Джо".]

В жилах Мэтти Майерс текла южная кровь, и именно Югу
она симпатизировала со всем тем огнем молодого энтузиазма, который
характерная черта приверженцев Юга в те дни. Что касается ее религии,
это требует более конкретного описания, потому что это
неразличимо сочетается со всеми ее эмоциями и целями. Это было не больше, чем
намерение Мэтти стать учительницей для девочек, чем желание
распространять знания о Евангелии в том виде, в каком она сама его понимала.

Изображая веру этого ребенка - веру, которую время только укрепило
, - мы далеки от мысли влиять на конкретную
веру читателя. Тот биограф недостоин своей задачи, который позволяет
его собственное мнение, окрашивающее его повествование. То, во что я верю, имеет не больше отношения
к жизни Мэтти Майерс, чем вера читателя; и
это история жизни, а не замаскированный спор.

Но в то же время, это заслуга не только читателя, но и цели
биографии, что вера Мэтти должна быть представлена так ясно
и так справедливо, чтобы никто не мог не понять, какой она была. Я сделаю
все возможное, чтобы прояснить это. Это занимало слишком большую часть жизни
девочки и женщины, чтобы игнорировать это. Когда она сидела за своим
колено отца в Стэнфорде, когда она отдыхала со своим братом на крыльце
пансион в Ланкастере, когда она совершала свои сценические путешествия, в
короче говоря, где бы она ни была, она слышала, как обсуждали религию во всех ее проявлениях
. И эта фаза, которая ей понравилась, была той самой, которую Вальтер
Скотт - родственник знаменитого романиста - провозгласил от штата к штату.
государство.

Одной из особенностей этой веры было то, что тот, кто принимал ее с рвением,
становился более или менее антагонистичным, воинственным. Это было не потому, что она
презирала мир, хотя мир в более поздние годы иногда оказывался
фатально для нее; но это было потому, что все, казалось, были настроены против нее. Если бы
она попросила мира в 1850 году, эта петиция, несомненно, была бы
высмеяна.

И почему? Потому что принятие этой веры означало конец всем вероучениям,
всем сектам, всем конфессиональным барьерам. Поэтому все
деноминации почувствовали, что вера Мэтти Майерс подняла руку
против них. Когда Вальтер Скотт и его коллеги молились в соответствии с
молитвой Спасителя о том, чтобы все были едины, что - если эта молитва будет исполнена - должно было
произойти со _many_?

Возможно, в Двадцатом веке это правда, что человеку нужно всего лишь иметь достаточно
деньги на аренду зала, чтобы основать новую религию; у общества их нет
но улыбаться при виде танцев дервишей для популяризации ориентализма;
что женщина, написав книгу, может убедить разумных
тысячи людей в том, что болезни - это всего лишь бред их смертных разумов - возможно,
более подходящим словом было бы инстинкты, поскольку четвероногие лишены воображения
иногда "считают" себя больными. Но так это или нет, но
несомненно, что в первой половине девятнадцатого века это
требовало гораздо большего, чем деньги, и большего, чем написание множества книг,
эта попытка восстановить старую религию Пятидесятницы. Она призывала
к мужеству, твердости и способностям; она призывала к преследованиям и
искажению фактов.

"Я бы предпочла, - однажды заявила тетя Оливера Карра, которая сама была суровым
солдатом Креста, - увидеть, как ты сойдешь в могилу, чем допустить, чтобы ты присоединился к церкви
Кэмпбеллитов!"

Что это была за "кэмпбеллитская церковь", о которой некоторые отзывались таким образом
пренебрежительно? И почему "кэмпбеллитская"? И почему деноминации
относились к людям, которых они таким образом обозначили, так же, как позже относились к
мормонам? Прежде чем мы углубимся в детали, достаточно на
этот пункт подчеркивает факт всеобщей нетерпимости. Поклоняться Богу
по-своему - право каждого; и никто не оспаривает это врожденное
право, пока вы согласны с ним в своих религиозных убеждениях. В
Пуритане были готовы пожертвовать своими жизнями, чтобы сохранить религиозную
свободу, и лишить жизни тех, кто желал отдельной свободы.

В первой половине девятнадцатого века, особенно в первой четверти
перепалка между различными сектами была
почти немыслимой. Казалось бы, что часто, когда различия в
догматы были лишь незначительными, борьба была более решительной, как будто
возможность сохранения конфессиональной целостности в значительной степени зависела
от поддержания духа враждебности ко всем другим конфессиям.
Радостно, что дух антагонизма в значительной степени вымерли, а мужчины не
поэтому готов взять друг друга за горло, потому что они стремятся
приобрести небес по-разному. Эта тенденция сводить к минимуму различия в
спекулятивных мнениях и сближаться друг с другом в фундаментальных
истинах, открывающихся в жизни, смерти и воскресении
Иисусом Христом, несомненно, в значительной степени обязаны пионерам
той веры, которую приняла Мэтти Майерс и которая во времена
ее принятие стало объектом стольких горечи и насмешек.

Тридцать лет прошло с тех пор, как Вальтер Скотт и Александр
Кэмпбелл впервые провозгласили свои взгляды в "Христианине-баптисте".
Рассеянное состояние религиозного мира огорчало многих благочестивых и
эрудированных людей до 1819 года. В поисках решения удивительных
затруднений, которые ставят в тупик ищущего Бога, в попытках избежать
аномальное условие замены евангелия любви на Евангелие
бесконечных споров, решением, предложенным Томасом Кэмпбеллом, было
возвращение к практикам и вере первых учеников. Это решение
было предложено Вальтером Скоттом и Александром Кэмпбеллом. Что может быть проще?
Каждый должен быть готов принять Библию; каждый должен быть
готов отказаться от всего остального!

Итак, вкратце, это была работа "текущей реформации". Это означало бы
принести в жертву индивидуальные мнения, сектантские названия и
догмы, ту поэтическую атмосферу, которую время дарит любому
организация, тех интимных человеческих объединений, которые возникают из
общения с родственниками и друзьями, которых общее правило практики
объединяет. В качестве компенсации за эту жертву была предложена
привилегия возвращения к апостольской вере и образу богослужения,
чувство безопасности, которое должно возникать от пристального следования
шаги первых учеников и привилегия исполнять
свою роль в осуществлении молитвы Спасителя человечества.

Жизнь Александра Кэмпбелла была посвящена этой фундаментальной идее - что
мир должен вернуться в своих религиозных верованиях и практиках на девятнадцать
столетий назад, чтобы снова узнать условия своего спасения из
уст апостолов Христа. Сам Кэмпбелл был всего лишь гласом, взывающим в
пустыне. Казалось, он всегда взывал: "Оглянитесь назад! Узрите
Агнца Божьего!" Что касается его самого, он бы, но средством, с помощью
что просветленного видения могут увидеть, что славное зрелище Бога, в
человек. "Не ценят меня", - казалось, он говорил: "Для меня ничего. Я всего лишь
голос - голос, провозглашающий не новую доктрину, а только старую; не требующий от вас
основать новую веру, но помнить старую. Оглянитесь назад! Узрите
Агнца Божьего!"

Но мир не пожелал оглядываться назад. Он восклицал, что эти люди
которые делали вид, что покончили со всеми сектами, сами были самой узкой
сектой из всех. Этих проповедников, провозгласивших, что существует только одна церковь
, обвинили в том, что они "хотят ввести нас в свою церковь".
Результатом были бесконечные дебаты. Мы видели, что деноминации находились в состоянии
войны друг с другом; но все они стали более или менее сплоченными в
своей атаке на этих людей, которые утверждали, что не принадлежат к какой-либо деноминации.

Если Кемпбелл и его друзья убеждали, что крещение должно осуществляться в
в дни апостолов, этот крик был немедленно поднят, что "эти
люди ни во что не верят, но крещение". Если их редакторы просили показать
пример крещения младенцев под обложками Библии, им отвечали
, что "У них есть только основная религия - они не верят в
изменение сердца". Если проповедник говорил о крещении не больше, чем это сделал
Петр в день Пятидесятницы, его слушатели расходились, говоря, что "он верил, что
вода спасет его". Если ничего не было сказано о крещении, если в день Пятидесятницы
напротив, дискурс был сосредоточен на идее, что все
Христиане должны следовать тем же правилам и практике, должны жить вместе
в одном большом однородном теле, было заявлено: "На самом деле это
другой способ сказать, что погружение - единственный способ крещения". Если,
с помощью бесчисленных повторений, титанических усилий по самоограничению,
монотонной настойчивости этим "реформаторам" удалось убедить
вопреки тому факту, что никто не верил, что вода спасет его, а
каждый христианин верит в изменение сердца, все эти кропотливые и
неутомимые усилия оказались напрасными.

"Ну, может быть, вы и верите в изменение сердца", - в конце концов признавали они.
"но ваша церковь - нет". Или: "Может быть, _ вы_ не верите, что вода
спасет вас, но ваша церковь спасет".

Какими на самом деле были взгляды учеников Христа, Мэтти Майерс
узнала о них из первых рук. Ее отец принадлежал к "новой вере".
Его дом, по ее самым ранним воспоминаниям, был местом сбора для
стойких пионеров "Ветхозаветного Иерусалимского Евангелия". В том доме
"Енот" Джон Смит и Бартон В. Стоун держали ее на коленях.
В детстве она видела Вальтера Скотта и Александра Кэмпбелла и слышала
Красноречие Л. Л. Пинкертона и логику Роберта Миллигана. Она знала
обсуждаемые вопросы, аргументы, которые поддерживали каждую сторону в ее
мнении, - и она могла указать на стих из Священного Писания, который, казалось,
подтверждал каждое утверждение ее друзей и ставил в тупик тех, кто
враг. И она знала, как разделились семьи; как горечь
закралась между друзьями на всю жизнь; как непонимание привело к
искажению фактов, споры - к очернению, а неодобрение - к
ненависти.

Чего бы еще ни достигла просьба учеников, она привела к более внимательному изучению Священных Писаний;
и к более полному признанию их авторитета.
Это было неизбежно, потому что приверженцы того, что пренебрежительно
называлось "новой религией", основывали все свои позиции на Слове
Божьем. Они пошли еще дальше, заявив, что у них
нет доктрины, которая не была бы полностью представлена в Новом Завете; они
были готовы отказаться от любой веры, какой бы дорогой она ни была, ради того, чтобы быть
показано, что это не было санкционировано богом.

Было бесполезно отвечать на подобные заявления ссылками на какую-либо другую книгу, кроме
это книги богодухновенных писателей, если только эти книги не были лексиконами, а
словари, посвященные объяснению библейских терминов. К
лексиконам действительно обращались друзья и враги "реформации".
Были времена, когда, если Поликарп, или Chrysostum, или даже Софокл, или
Платон, мог бы вошел в совещательную комнату, он, возможно, вообразил
сам только что очнулся от долгого сна, чтобы услышать перепутал шумы в
его родной язык.

Под этим ужасным грузом знаний мозг иногда шатался. К
неосторожные, опрометчивые, чрезмерно усердствующие жизненные истины могли, по крайней мере
времена были наполовину затемнены, показывая евнуха, когда он спускался в воду
_eis_, в; ах! забудем ли мы когда-нибудь это _eis_ с его
намеком на охлаждающий прилив?--Итак, евнух спустился в воду
; и были приняты все меры, чтобы его там не оставили. У
тюремщика тоже - во дворе не было воды? И у Лидии
домочадцы - какое право кто-то имеет предполагать, что ее хозяйка распоряжается детской? На
этих дебатах даже красноречивый Генри Клей может выступить модератором,
щедро оценивая красноречие А. Кэмпбелла. Итак, поскольку мы имеем
сказанное может временами затуманивать тему своего рода греческим туманом;
но из этого тумана возвышается, наконец, лицо и образ кротости
страдания под "терновый венец" --терновый венец, дорогой читатель,
Сын Божий носил, что вы и я мог бы носить венцы славы.

Интересно отметить, что здесь представлена религия, которую ее противники
отказались принимать за чистую монету. Ее приверженцы хотели, чтобы их называли
только библейскими именами, такими как христиане или ученики Христа. Их
оппоненты называли их "кэмпбеллитами". Эти ученики утверждали, что они
они вернулись ко временам зарождения церкви, чтобы найти там
истинный стандарт веры и практики. Их оппоненты сказали, что они
основали новую религию, и что она восходит ко временам Александра
Кэмпбелл. Ученики сказали, что они ничего не добавил к слову Божьему,
взяли у него ничего, что там, где Библия молчит они молчали,
что где то говорил они говорили, что в вопросах мнению, каждому
могут подумать, что он доволен, но, что в вопросах основ, есть
должно быть единство. Оппоненты заявили, что на самом деле
религия реформаторов была религией головы, и именно ее
центральной идеей было крещение.

"Вы не верите, что крещение необходимо для спасения", - сказали ученики.
"Тогда зачем вы крестите?"

"Ага!" - раздался старый возглас. "Ты думаешь, что вода спасет тебя!" И
затем последовала неохотная уступка: "Ну, если _ вы_ в это не верите, то ваша
церковь верит!"

Короче говоря, отдельным приверженцам религии было разрешено
придерживаться мнений, противоречащих тому, во что должны были верить приверженцы в целом
; в то же время, ни один приверженец религии
религия можно было найти человека, который заявлял, что придерживается взглядов, которые
противники религии приписывали всему братству! Это было сделано не
из умышленного стремления ввести в заблуждение, а скорее из чувства
щедрой доброй воли. Это был единственный способ спасти своих сородичей и
друзей от неминуемого ада, который ожидает приверженцев еретических
доктрин.

"Том - хороший человек", - сказал набожный приверженец установленного порядка вещей
имея в виду священника Томаса Арнольда из "Учеников Кентукки",
"но он проповедует ложь и будет проклят за это!" И способ сэкономить
с любимой от этого проклятия было поверить, что они не
действительно придерживаюсь мнения этих измаильтян "новой религии", но
были "баптисты в сердце" ... или Pedobaptists, согласно одной точки
смотреть.

"Декларация и обращение" Томаса Кэмпбелла появились в 1809 году; но
только в сентябре 1832 года в Лексингтоне, штат Кентукки, состоялось первое общее собрание
учеников Христа. Все
понимали, что такое собрание не имело власти над местными
организациями. Солдаты-христиане собрались вместе, чтобы обсудить свои
победы и поражения, а также планирование новых кампаний. Со временем
такие люди, как Джон Т. Джонсон и Джон И. Роджерс, были назначены государственными
евангелистами; но их поддержали несколько церквей, объединившихся для
предоставления средств.

В то время, когда Мэтти Карр училась в школе своего брата, в missionary enterprises не было
общего правления. Но позже в Харродсбурге собрался съезд
и нанял четырех евангелистов; это было в 1857 году. В следующем году было нанято
шестнадцать, и за год они обратили в церковь 1936 человек
. В следующем году двадцать евангелистов присоединились к вере
2,020. "Новая религия", растет на неслыханном уровне, и
больше она росла, тем жарче разгоралась шум боя и лязг оружия.

Именно в таких обстоятельствах человек учится взвешивать собственное
мнение, использовать его, если потребуется, как таран против мнений
других людей; он учится осознавать важность
уверенность в себе, самозащита, самоутверждение. Еще до того, как Мэтти Майерс исполнилось
двенадцать лет, главные цели ее загробной жизни уже были
кристаллизованы в мыслях и решимости. Будет интересно узнать
посмотрите, как она придерживалась этих принципов и к чему они ее в конце концов привели
. Как мы уже говорили, их было трое, более или менее.
ее девичьи планы на жизнь были переплетены; непоколебимая преданность
юг; твердая решимость стать учительницей для девочек; и
убежденность в том, что просьба учеников Христа была потребностью всего мира
.




ГЛАВА III.

МАЛЬЧИК из Кентукки.


Именно в то время, когда чернокожая медсестра с сомнением качала головой по поводу
перспективы долгой жизни Мэтти Майерс, двое мальчиков появились
в здании сельской школы Мэйс-Лик, штат Кентукки. Они были
два брата, которые так сильно походили друг на друга и были настолько
неразлучны, что их часто принимали за близнецов. Оливер Карр,
однако, был на два года младше Оуэна[2]. Они приехали из деревни
в старом семейном автомобиле, и тот факт, что они были из деревни
, был виден по их движениям и одежде.

Их отец, все еще работая на ферме в округе Льюис, заявил: "Я
буду давать образование своим детям, если не оставлю им ни цента, когда умру". Вот почему
он продал свою ферму, чтобы вложить вырученные средства в городскую собственность в May's
Лик; и именно поэтому Оуэн и Оливер предстают перед нами на пороге
академии Лика Мэй. Семья, которая только что переехала в город,
состояла из Уильяма Карра и его жены, а также их четырех сыновей и трех дочерей
. Из детей единственный, кто важен для этого повествования, - это
тот, кто назвал свое имя учителю как Оливер А. Карр, более известный в
своей семье и среди своих юных товарищей как "Олли".

Шел 1857 год. Из всех гордых городов Кентукки - гордящихся кровью
и богатством - ни один город не гордился так, как Мэйз-Лик. Даже Лексингтон,
в пяти графствах к юго-западу от нее больше думали о ее высоком происхождении, ее прекрасных лошадях
, ее богатстве, чем об этом маленьком мэйском городке в округе Мейсон.
Школьными товарищами Карров были дети богатых людей. Мальчики
приходили в школу в сапогах с красными верхами, верхом на гарцующих пони, и их
обслуживали чернокожие телохранители. Девочек баловали, и
испорченное, одетый в изысканные одежды, рожденный изысканности и тонкости
вкус, нетерпимы к любой появившейся в их чувствительные умы, как
"общие". И это превосходство манер не было просто поверхностным. Под
отблеск эффектной красоты - это было золото культуры.

Вполне естественно, что эти дети богачей, будь то на
игровой площадке или в классной комнате, держались в стороне от Оуэна и
Оливера, или, как их называли, "Бада и Олли". Во-первых,
они были новичками; опять же, они были неуклюжи, и их одежда была
сшита из того же куска ткани, что и у их матери; а их отец
купил один из двух отелей в городе. "Он сам работает!" - было сказано так.
сказано с жалостью или презрением. И чувства против Уильяма Карра.
поскольку его работу выполняли не рабы, это отразилось на его семерых детях
.

Но Уильям Карр, суровый и непреклонный, непоколебимый в своей вере в то, что
образование поставит его мальчиков и девочек в один ряд с лучшими,
управлял отелем, в то время как его жена, терпеливая и неутомимая, долго шила.
после того, как закончились часы неизбежной дневной работы. Одевать и
давать образование семерым детям, в то время как кассирша постоянно ворует
систематически - вот в чем проблема!

Это проблема, которая мало волнует парней в красных ботинках
и гарцующие пони, или девушки в тонких кружевах, - еще меньше отцы
из них; ибо все свободное время они проводят в воспоминанияхэс Генри
Клей, и в определении различий между Севером и Югом - ибо сейчас
1857 год, как мы уже говорили, и через несколько лет что-то может произойти.

Но это дано не каждому мальчику носить красный топ, и не каждая девушка,
настоящие кружева. Конечно, были и другие семьи, подпадающих под
высокомерная классификации "тех, кто делает свою работу". В те
времена, когда Карры не занимались, не читали стихи Л. П. Стритеру и не
помогали по дому, можно было найти товарищей, которые могли бы помочь в игре
в шарики. Оливер обладал талантом заводить друзей; и, когда никто не
искусственные барьеры перебил его нежная натура вскрылась ото льда в
натурам наиболее защищены.

Иногда случалось, что, когда Оливер и его друзья занимались
спортом на обочине дороги, они видели приближающегося почтенного человека с
гладким лицом, широкими бровями, величественной осанкой, добрым выражением лица. Если бы
это случилось во время жаркой ссоры, предупреждение разошлось бы по кругу
--

"Тише! тише! Идет брат Вальтер Скотт".

Старик делал паузу со словами: "Ну, дорогие, как поживаете, таким прекрасным
утром? Вы направляетесь в школу?"

Затем он гладил кого-нибудь по голове и говорил всем приятные слова. В
его присутствии дурное настроение рассеивалось, и злые намерения исправлялись. Это
было не только с учениками школы, но и с их отцами. Само его
присутствие казалось упреком в неправильных действиях и неправильном мышлении. Иногда он
приходил в Академию и обращался к ученикам. Оливер стоял во главе
класса по математике. Однажды после произнесения геометрии, "старейшина"
Скотт, как его звали ... или "брат" Скотт сказал, что Милостивый
улыбка, которая придала аспекте вечной молодости для его морщинистое лицо,

"Молодые джентльмены, вы добились хороших успехов в изучении Евклида". Это был
первый раз, когда Оливер услышал об Эвклиде, но он знал, как произносится
каждое предложение в первых пяти книгах, и с особой тщательностью нарисовал цифры
на двери амбара своего отца! Но он не учился
Латинский.

"Этот язык, - сказал его практичный отец, - мертв!"

Почти ежедневные встречи с Вальтером Скоттом были одним из тех формирующих факторов
незаметные в то время влияния, которые помогают формировать идеалы.
Давайте на мгновение взглянем на эту доброжелательную фигуру с его мягкой улыбкой,
его острый, проницательный взгляд и его все еще почти черные, как вороново крыло, локоны. Он
привнес в деревню Кентукки атмосферу великого внешнего
мира, потому что он был человеком, который не только соприкасался с великими
и прославленными, но и сам участвовал в великих делах.

Это много значило для молодого математика из Академии Мэйс Лик, это
ежедневное общение с таким человеком. Это неизбежно поднял свой разум выше
ежедневный тяжкий труд, тоскливая рутина небольшого городка; он дал ему
определенные взгляды на жизнь шире, предполагая, что выше, чем у
доселе вошел в свой опыт.

Этот достопочтенный Вальтер Скотт - тот, кто держал маленькую Мэтти Майерс на
своих коленях - был человеком, в жилах которого текла кровь Уота, из
Хардина - самого прославленного из шотландских героев. Он был родственником создателя
_Ivanhoe_ и _Rebecca_; человека, окончившего университет
Эдинбурга; который плавал по морям и путешествовал по многим отдаленным
сцены; чей музыкальный наставник был другом сэра Ральфа
Аберкромби; который по очереди был учителем, проповедником, редактором, автором; который
прошел по кольцевым аллеям из тополей и сосен, ведущим к
особняке Генри Клея, деревья ", который однажды мне себя больше
в Шотландии", - и она села в салон Клэя в очаровательном акта
с государственным деятелем, в то время как портрет Вашингтона посмотрел вниз, и
элегантная простота в квартирах ничего не подарил", сделать нищими
мужчины боятся, или богатые люди стыдились;" кто раньше ездил на пароходе с
уважаемый спутником дочери генерала Скайлера, в
вдова Александра Гамильтона, то в ее восемьдесят четвертый год, который
побывал в гостях у полковника Ричарда М. Джонсона; и который, наконец, был
приехал в Мэйз-Лик, чтобы провести остаток своих дней.

Было вполне естественно, что сам вид этого человека должен был внушить
прилежному юноше мысли о величии и путешествиях. Его родство с
Сэр Вальтер Скотт и его знакомство с земель за морями, не
сомневаюсь, одолжил ему своего рода нимб, фантазии детства. Но это
должно быть, сделал больше, чем это; он, должно быть, предположил, что не нужно
низкими остаются неизвестными; и, что Вальтер Скотт, когда бедный молодой
человек поднял себя выше своего состояния, посредством его обучения, так
возможно, Оливер Карр.

Почтовое отделение находилось в отеле Уильяма Карра. Уильям был
почтмейстером, а во время отпуска или с перерывами Оливер исполнял обязанности
заместителя. После прибытия почты выдающийся ученый,
Вальтер Скотт появлялся у прилавка со своей благожелательной улыбкой,
и своим "Дорогая", - так он называл всех молодых людей, - "Дорогая, нет ли здесь
чего-нибудь для меня сегодня утром?"

И Оливер был так рад, как он, когда был Courier_ _Louisville
руку друга, или письмо из Огайо, или Питтсбурга, или Нью-Йорке.

Остается сказать несколько слов о том, кем был этот Вальтер Скотт, ибо,
ведь где один уже ездил, или кем встречался, говорит мало
внутреннее я; и именно эта личностная ценность человека, который рассчитывал
большинство с кем он встречался.

В 1819 году Вальтер Скотт высадился в Нью-Йорке и начал преподавать
Латынь на Лонг-Айленде, развлекаясь игрой на флейте в конце
рабочего дня. Но вскоре он почувствовал зов Запада и подчинился ему на ходу. Это
привело его в Питтсбург, где он снова оказался втянут в школьную работу
. Он стал ассистентом в Академии, которой руководил мистер Форрестер,
наш соотечественник. Скотт был воспитан в пресвитерианской вере,
и его душа была совершенно удовлетворена на этих религиозных основаниях.
Он был защищен вероучением своей деноминации. Он недолго общался с
Форрестер, прежде чем он обнаружил, к своему изумлению, что тот, хоть и
по-видимому, искреннего благочестия, не подписаться, чтобы все статьи; но,
вместо того, чтобы пытаться напасть на исповедь с дисциплиной или
Молитвенник, обратился к Библии. Не только так, но и Форрестер
заявил, что готов отказаться от любого символа веры, который не был
полностью подтвержден Священными Писаниями; или, другими словами, он был
твердо решил руководствоваться в религиозных вопросах только Библией.

Современному человеку трудно осознать, насколько радикальной,
неслыханной и неортодоксальной была такая решимость, как у Форрестера, появившаяся
в 1819 году. Это правда, что люди здесь и там, в местах, далеких
друг от друга, начинали уставать от бремени
вероучений; они тянулись, чтобы ухватиться за что-то, что могло бы облегчить их жизнь.
ноги от оков сомнения или предопределенного проклятия, и в
отчаянной слепоте они ухватились за Слово Божье, как за способ доказать
в высшей степени полезно. Это была, действительно, ересь; ибо если бы все отказались от вероучений
ради Библии, что стало бы с вероучениями? Во времена Лютера
осуждать индульгенции было еретично; если ты баптист, это было еретично
не верить "в особое и вечное избрание людей и ангелов
к славе", и "в особом искуплении определенного числа
людей к вечной жизни", и "окончательное постоянство святых в
благодати до конца".

Вальтер Скотт без колебаний присоединился к Форрестеру в его изучении
Нового Завета, уверенный в том, что ничего нельзя найти
это противоречит его вероучению; с тех пор мы находим его засиживающимся далеко за полночь.
он больше не утешает себя музыкой своей флейты,
но изучает Библию со все большим и большим недоумением;
изучая его так же усердно, как всегда, он изучал Исповедь.;
изучал его со все возрастающим беспокойством, поскольку оно, казалось, уводило его от
веры его отцов.

В то время не было группы единомышленников, которые согласились бы
отказаться от всех вероучений и принять Библию как свое единственное руководство. Были
единичные примеры таких людей. Александр Кэмпбелл, о котором писал Вальтер Скотт
никогда не слышала, была вынуждена по своим убеждениям от
Пресвитерианская церковь в баптистской ассоциации. Вскоре после
начала исследований Скотта в этой малоизвестной области
оригинальных исследований он и знаменитый ученый встретились; но ни у того, ни у другого не было
мысли о разрыве с общепринятыми религиозными организациями; единственный
вопрос состоял в том, чтобы найти то, что наиболее приближено к истине, и
искать реформации внутри этого органа.

Результат этих усилий по возвращению первоначальной церкви на землю,
виден сегодня в церкви учеников Христа. Это не тот случай.
место для обсуждения целесообразности заявления или для приведения аргументов
против него. Но в чем состояло это заявление, должно быть представлено четко и
беспристрастно. В обязанности биографа входит не столько указывать на
правильные или неправильные доминирующие идеи своего субъекта, сколько показывать
, как на жизнь повлияли эти движущие силы мысли.

Вальтер Скотт, как евангелист, пастор, автор и редактор, вступивших в
свяжитесь с десятками тысяч, и повлияла на бесчисленное количество жизней. Его
Несимпатичные называли последователей "скоттитами", точно так же, как те
Александра Кэмпбелла прозвали "Кэмпбеллитами". Томас и
Александр Кэмпбелл и Вальтер Скотт, триумвират рассвета
"Реформации" не наступил, однако, момент, чтобы нашли деноминаций, но, так
насколько они могли, чтобы покончить с ними.

Они верили, что церковь времен Нового Завета могла существовать в современном мире
точно так же, как она существовала тогда. Они
верили, что средства для вхождения в церковь сейчас такие же, какими они были
тогда; что условия Христа были по самой их божественной природе,
неизменные. Как Петр проповедовал в день Пятидесятницы, так и Вальтер Скотт
проповедовался в девятнадцатом веке. Как Корнилий, и тюремщик, и
евнух, и Лидия, и все другие зарегистрированные случаи обращения грешников
в древние времена, так и современный человек, обращаясь к Богу, должен обращаться, как они
повернувшись, приди, как они пришли, повинуйся, как они повиновались.

И если бы старый порядок был восстановлен, на земле был бы только один порядок
; но одна Вера, один Господь и одно Крещение. Святые сядут
за один стол, из которого ни один святой не будет исключен; они присоединятся к
своим гимнам вненоминационного экстаза, и, если они не увидят каждого
предмет совершенно одинаков, они, по крайней мере, были бы согласны в своих размышлениях о главном
. Ведь важное дело, казалось, чтобы получить
смело в церковь и пребывания в ней; и если все введенные в
точно так же, как апостолы учили, и потом пребывал в гармонии,
не пресвитериане и баптисты и епископальной церкви, методисты, чьи
появились имена, чтобы рисовать линии, то ли на линии были наверняка
понял или нет-это идеальное тело бы просто учеников Христа,
или христиан, как это было восемьсот лет назад. Тогда действительно
раздастся ли с земли возглас благодарения за то, что молитва
Иисуса была услышана; не только его апостолы, но и все те, кто сейчас
уверовал в Его имя, стали единым целым; единым в мыслях, любви и жизни;
един, как он и Отец были едины, вечен, неделим.

Считает ли читатель такой союз возможным или желательным, или нет,
это, несомненно, не потребует от него больших усилий воображения,
чтобы хоть немного проникнуться захватывающим восторгом, который эта картина представила читателю.
сердца первых "реформаторов". Человек чувствует, как его сердце подпрыгивает с
сочувственный трепет, когда люди, которые мечтали о таком возвращении к старым
путям, но которые мечтали об этом в одиночестве, не зная, что нашли
голос на земле - внезапно услышал, как он произносится с кафедры. Люди
которые размышляли в уединении над своими Библиями, находя там, как им казалось
, возвышенные утверждения, враждебные сектантству, были
внезапно пораженный услышанными древними словами: "Веруйте в Господа
Иисус Христос, и ты будешь спасен!" Им казалось, что "Старое
Евангелие" снова звучит в стране. Во время визита в Миссури,
Вальтер Скотт познакомился с выдающимся проповедником Мозесом Э. Лардом.

"Вы меня не знаете", - сказал Лард, обнимая его за плечи.;
"но вы тот человек, который первым научил меня Евангелию".

"Как же так?" - спросил другой.

"Я читал вашу книгу "Евангелие восстановлено"", - был ответ.

Вот как это движение представлялось тем, кто попал под его влияние.
Евангелие должно быть восстановлено. Проповедники провозглашали и
вели дебаты с трибуны, кафедры и верхом на лошадях. Непрофессионалы
говорили об этом на улице и в поле, готовые в любой момент
достают из карманов Библию, чтобы показать, что именно говорит "Старое Иерусалимское Евангелие"
само по себе. Женщины обсуждали возрождение и
крещение за шитьем и вязанием. Дети дразнили друг друга
в школе и во время игр, и чванливый хулиган мог сказать своему
презираемые "Кэмпбеллитовцы", "_ мы_ верим в изменение сердца!" или "_ вы_
верите, что вода спасет вас!"

Подобные насмешки, однако, не обрушились на молодых Карров, поскольку их родители
не принадлежали ни к какой церкви, а их бабушки и дедушки и многочисленные родственники
были пресвитерианами и методистами. Учитель Оливера, Л. П. Стрейтор, был
ученик Христа; его жизнь, как и жизнь Вальтера Скотта, были
по-своему аргументами в пользу "новой религии"; но, в конце концов, Оливер
в первые годы учебы в Академии он мало думал о религии.
Мартин Стрейтор, сын его учителя, убедил его посещать
Воскресную школу при христианской церкви; он сходил туда раз или два, а затем
попробовал обратиться в баптистскую воскресную школу, чтобы выяснить, что "они там делали".
Учитель баптистского класса посвятил свой час объяснению
Святого Духа, которое оказалось таким непонятным для молодого математика,
что некоторое время после этого он не исполнял религиозных обязанностей.

Через дорогу от отеля Карра находилась кузница. Кузнецом
был англичанин Эней Майолл. За пятнадцать лет до того, как Уильям Карр приехал сюда
из округа Льюис на старом бричке, Майолл приехал из Англии,
и стоял в сухом доке всего с двадцатью пятью центами в кармане. Он
прошел двенадцать миль, чтобы найти работу; излишне говорить, что он ее нашел. Он
заработал деньги на дорогу из Англии для своего отца, двух братьев и
двоюродного брата. Все работали вместе; двоюродный брат был мастером по изготовлению фургонов, и под
недавно сделанные тележные колеса, стоявшие на козлах, были
стружками, которые свернулись при изготовлении. Холодным, темным
утром, когда юный Оливер спускался по лестнице, чтобы развести огонь,
пламя поднималось из тех самых стружек, которые он принес сюда накануне вечером.
накануне вечером. В магазине он нравился, и Энеасу, в частности,
казалось, что он прочел выражение на худом лице амбициозного студента
, которое обещало нечто лучшее, чем жизнь в отеле.

Эней был христианином; [3] у него, двух его братьев и двоюродного брата было все
услышали Евангелие, проповедуемое Р. К. Рикеттсом, так, как они никогда его не слышали
в старой Англии. Там, чтобы избежать формализма Церкви
Англиканской, они слушали раскольников; они наблюдали за грешниками
вертелись на троне пресвитериан, и
Траурная скамья методистов. Такие преддверия к Благодати были проведены
без них не обойтись. Как объяснил выдающийся конгрегационалист доктор Финни,
в это верили почти все: "Церковь всегда считала необходимым иметь
что-то в этом роде. Во времена апостолов крещение отвечало
эта цель. Евангелие было проповедано людям, и все, кто был готов
быть на стороне Христа, были призваны креститься. Это заняло
то самое место, которое сейчас занимает the anxious seat, как публичное
проявление их решимости быть христианами ".

Но Эней и его родственники были призваны проповедником не к тому, чтобы
прийти к чему-то, что служило той же цели, что и учреждение
древности, а к самому учреждению. "Покайтесь и да крестится каждый из вас"
вы во имя Иисуса Христа для прощения грехов, и вы будете
прими дар Святого Духа!" Это был трубный зов Р. К.
Рикеттс. Для простого кузнеца он прозвучал как долго молчавший голос,
исходящий из священного прошлого. Он никогда раньше не слышал, чтобы это провозглашалось.
Он и его товарищи подчинились призыву. Вступив на путь христианской жизни, этот
кузнец испытывал неиссякаемый энтузиазм по отношению к делу. Он был
настолько счастлив, приняв то, что оппоненты называли "новой
религией", что хотел, чтобы все его друзья разделили его счастье.
Когда У. Т. Мур приехал в Мэйз-Лик, чтобы собрать средства для колледжа Бетани,
первый колледж учеников, -Эней взял свою старую ржавую ручку и
написал "100 долларов".

Мур с удивлением посмотрел на рослую фигуру в грубом наряде, а
затем на домашнюю обстановку, которой она, казалось, соответствовала. "Это больше,
чем вы должны дать!" он воскликнул. "Как ты это делаешь?"

"О, - сказал кузнец, отбрасывая перо в сторону и поднимая свой
молот, - я выковал его из этого железа!" Это настолько благое дело, что я уверен, что смогу пожертвовать
100,00 долларов ".

Это было, когда Оливеру было пятнадцать. У. Т. Мур проводил собрание в
церкви, работая над пожертвованием колледжа в течение дня. Один
вечером, когда Оливер вошел в магазин, как он ежедневно ищет его
растопка, Эд Майолл поднял глаза от своей работы и сказал: "Олли, не так ли
время для вас, чтобы быть христианином?" Он сказал бы больше, но голос
подвел его. Мальчик, не сказав ни слова, повернулся и ушел. Это был
первый раз, когда кто-либо заговорил с ним о том, что он христианин. Он
бросил воскресную школу; он редко посещал церковь.

Его сестра Минни первой в семье стала христианкой. Она
покаялась; она исповедала свою веру; она была крещена; и затем она стала
миссионер, таким образом: она встретила Оливера в зале, а случайно-таких
вопросы трудный для молодых и неопытных-и сказал: "Оль, я хочу
ты был хорошим мальчиком!"

Это было все; но он знал, что она имела в виду. Возможность отправиться в
церковь не желая, Мистер и миссис Карр всегда были готовы принять
работа в силы для этой цели. Они хотели, чтобы дети ходили в
церковь, хотя, конечно, они предпочли бы церкви
своих отцов. Итак, в воскресенье Оливер пошел в церковь и услышал У. Т. Мура
первую проповедь, которую он когда-либо понял. Те же самые моменты были
проповедовал снова и снова: "Что я должен сделать, чтобы спастись?" И после этого,
когда Оливер возил пассажиров туда и обратно или возил пшеницу на
рынок, он постоянно думал над тем, что он слышал, что
старый вопрос: "Что я должен сделать, чтобы спастись?" и затем об ответе,
как будто он прозвучал из уст Петра, Силы и Павла. И он принял
решение: "В следующее воскресенье я сделаю то, что считаю правильным!"

Он попросил у отца разрешения "присоединиться к церкви". "Если ты знаешь, что
ты делаешь, - сказал Уильям Карр, - продолжай".

Оливер думал, что знает. В следующее воскресенье он закончил свою утреннюю работу,
затем отправился в христианскую церковь, где исповедался в
вере. Это было радостное событие, и мало у кого глаза оставались сухими, когда парень встал
, чтобы высказать новорожденное желание своего сердца. Не было никаких взглядов
, брошенных на него искоса, никакого холодка социальной принадлежности. Все чувствовали себя единым целым во Христе
Иисусе, и не было ничего, кроме любви к парню из округа Льюис.

И его мать, которая по наследству была методисткой, сказала: "
Кэмпбеллиты заполучили Олли!" Он был крещен; из всей его семьи только
Минни присутствовала при этом.

Однажды днем Оливер, которому сейчас было шестнадцать, в последний раз вернулся домой из
Академии в мае лизать. Он закончил курс. Он вел свой доклад
гордо. "Семерки" был высший балл по системе учителя.
Карточка Оливера была сплошь испещрена цифрами "7". Когда он приблизился к таверне
, он увидел своего отца в кресле, которое вынесли наружу.

Он с похвальной гордостью изучил отчет своего сына, затем сказал: "Что ж,
Олли, теперь тебе придется заканчивать самому. Я больше не могу отправлять
тебя в школу".

Конечно, было много тяжелой работы. У него была пшеница, чтобы
перегон через все графство в Мэйсвилл, и грузы угля, которые нужно было привезти
домой с реки; и еще были пассажиры, которых нужно было возить туда и
обратно; и, как всегда, домашние задания.

Но эта жизнь, полная раздавленных амбиций, продолжалась недолго. Вскоре после
Прием Оливера в церковь, Майолл Eneas, кузнец, шел
в отеле Карра, в сопровождении видного члена Церкви.
Оливер случайно оказался в холле, когда они заговорили с его отцом
. Он услышал несколько слов и подкрался ближе к двери, его сердце
подпрыгнуло в диком смятении.

Он услышал голос кузнеца, тот голос, который часто подбадривал его
когда он занимался своими повседневными делами. И теперь он спрашивал, согласится ли Уильям Карр
на то, чтобы Оливера отправили в Университет Кентукки в
Харродсбург; сказав, что он и доктор А. Х. Уолл возьмут на себя обязательство
предоставить деньги. Удивительно ли, что для Оливера Карра этот голос
"звучал как сладчайшая музыка"?

Уильям выразил сожаление по поводу того, что не может дать образование своим детям
так, как он хотел; он высоко оценил сделанное предложение. "Но", - сказал он,
искренне, "не браться за это, если вы не уверены, вы можете перейти на С
это; я не хочу, чтобы ты отказывалась от него!"

Несколько дней спустя пришел Эниас Майалл со своими кровно заработанными деньгами и
передал их в руки Оливера, попросив его принять их с любовью к их жертвователям
. Итак, в возрасте шестнадцати лет Оливер Карр поступил в
Университет в Харродсбурге, чтобы подготовиться к служению.

Итак, это то, что мы нашли в наших поисках возможного мужа для
Мэтти Майерс-это Оливер Карр, которые, как оказывается, далеко не
богатый юноша. Будет брат Джо быть удовлетворены? Нет, он никогда не
согласие? В любом случае, они должны быть собраны вместе. Давайте вернемся к
перегруженная работой ученица Джона Огастеса Уильямса, та, кто разобрала на уроке
слишком много рукописей из его "Жизни Джона Смита" для своего здоровья.
Мы найдем ее все еще на постели больной, находящейся между жизнью и смертью.



[2] См. Приложение.

[3] См. Приложение.




ГЛАВА IV.

ЗАПИСНАЯ КНИЖКА ШКОЛЬНИЦЫ.


Конечно, она поправилась, иначе не было бы нужды писать биографию Мэтти
Майерс, разве что для того, чтобы научить молодых девушек не слишком усердно учиться - урок, который
редко бывает необходим. Но в жизни мы следуем, чтобы научить совсем
другой урок. Она выходит из комнаты больного с Конституцией
разрушены; не совсем разбитого, но многое из ремонта всех отношениях;
мысленно, в частности, для психики разработал огромное количество энергии в
пропорции тела таяла на глазах; и все нервы, которые являются
контролируется из Главного управления направляются покалывание по крайней мере
шум-даже на поверхности мысли.

Шестнадцатилетняя девушка сбита с толку самой собой. Та хватка воли,
которая удерживала ее от выполнения поставленных задач, от возмущения ее физического "я",
внезапно ослабла - ее невозможно натянуть до должного напряжения,
по крайней мере, не сейчас. Эта постигшая ее неспособность спать будет
продолжаться всю ее жизнь; это нервное возбуждение витальных сил,
эта диспропорция ума и материи, эта худоба формы, это
решимость идти до конца ярко выражена в твердом голосе
по прошествии лет мы обнаружим, что все это не изменилось.

В то же время, ее разрешение продолжать свое образование не
запнулся. Она не может вернуться к дочери в колледже, профессор Уильямс
не знаю, как медведь слегка на виду, и девочка не
даже не узнал жалеть себя. Но есть некий монастырь,
Сент-Катрин-де Сиенна по-Джо вышлем ее там на целый год. Очень
название успокаивает. Курс таков, что молодая девушка может носить его с собой
одной рукой. Мэтти будет присутствовать на год; что будет выпускать ее из ул.
Кэтрин де руле. Если к тому времени к ней вернутся силы, она
может финишировать в Харродсбурге. В монастыре будет так тихо - никаких дамб, никаких
шествий в церковь в ярко-зеленых тонах, никаких приемов в гостиных - ничего
кроме деревьев, птиц и бесшумно ступающих сестер, и прохладных серых стен, и
немного французского, немного древней истории и таких фрагментов ветхозаветной истории, которые не были протестантизированы.
История Ветхого Завета.

Джо и Мэтти обсуждают эти планы в конце школьного дня Джо, когда
они сидят на его веранде, его флейта на время замолкает. Если они когда-нибудь
рассматривали ее возможность вернуться к Джону Огастесу Уильямсу вместо того, чтобы
искать опеки святого, произошло событие, которое сделало
такой курс невозможным. Это было событие, выросшее из других событий,
все они готовились много лет.

Для молодого Оливера Карра, далеко на севере, в округе Мейсон, начало
было объявлено о его старый друг Вальтера Скотта. Это произошло в
таким образом:

Однажды вечером, почти-ворон замки и пристальным, но всегда добрыми глазами,
Вальтер Скотт появился в гостинице Карра, которая на этот раз, в
почтовое отделение.

"Дорогая", - обратился он к юноше, который на данный момент является заместителем начальника почты,
"у тебя есть что-нибудь для меня сегодня вечером?"

Оливер, испытывая удовольствие, которое он всегда испытывал, когда этот вопрос
мог быть подтвержден бумагой или письмом, раздал _луисвилльский
Курьер_. Старик открыл его и увидел слова, написанные крупным шрифтом
черные буквы, которые смотрели сверху страницы. У двери он прочитал
строчку вслух:

 "ОБСТРЕЛИВАЕМ ФОРТ САМПТЕР!"

Читатель разразился слезами и опустился на тротуар. Его
друзья поспешили к нему, думая, что он болен, но Вальтер Скотт смог только
сказать, указывая на страницу: "О, моя страна разрушена!" Они
отнесли его домой, в постель, с которой ему не суждено было подняться.
Это было в апреле 1861 года. 21-го числа он прошептал свое предсмертное послание
своему другу Л. П. Стрейтору, учителю Оливера,--

"Для меня было привилегией развивать царство Божье. Я был
большая честь". 23-го его больше не было, ибо Бог забрал его.

Война во всей своей ярости разразилась в "нейтральном" Кентукки. Это привело
горных партизан на Мэйз-Лик со всей их жестокостью, со всеми их
бессмысленными разрушениями. Горе богатым припасам в кладовой Уильяма Карра,
мебели в отеле, великолепным лошадям в конюшнях, когда
они с криками и ругательствами ломятся к нему в дверь! Джон Огастес Уильямс
вынужден закрыть колледж своих дочерей и отложить обучение до
другого дня. Молодые леди отложили метафизику и риторику
шить одежду для мальчиков, сражающихся на Каролинских островах. Какое-то время
кажется не столь важным классифицировать метонимии, как придать гороху или
одуванчику вкус кофе.

Но нежная Святая Екатерина Сиенская возвышает свой голос в благочестивой песне, и
перебирает четки, и шепчет задумчивым речитативом "_Je suis_, _tu es_,
_il est_, _elle est_" - и не слышит эха пушек Перривилля, как
слышат в Харродсбурге; или, если слышат, относят это на счет
плоть и дьявол, и поет "Deum laudamus".

Год, проведенный Мэтти в монастыре, - самый необходимый из всех. Она
отдыхает и учится. В конце года она знает, чему должна была научить Святая Екатерина де
Сиенна, и ее силы ничуть не ухудшились от этого приобретения.
Но что касается какого-либо влияния на ее разум или сердце событий этого года
, мы тщетно ищем следы. Возможно, что убеждения, которые она
приняла за стенами монастыря, стали более твердыми, чтобы противостоять мягкому
влиянию; или, возможно, ее вера была настолько непоколебимой в то время.
начало этого нежного затмения, чтобы ему нечего было бояться.

Семнадцатилетняя девушка попрощалась с собором Святой Екатерины с теплотой
привязанность девушки и безмятежное самообладание женщины. Это оставило
ее там, где и нашло, за исключением того, что она узнала немного больше
о легких преимуществах обучения, и - главное, после
все, что теперь она была в состоянии продолжить серьезную учебу. Часто бывает так
когда такая молодая протестантка, как Мэтти, заканчивает монастырь,
она всю жизнь проносит в своем сердце маленькую уединенную комнату,
где мысли скользят в тихий час, чтобы пересчитать свои четки и прошептать
"Аве Мария".

На следующий год Мэтти вернулась в Колледж для дочерей, который окончила
с отличием, в 1865 году. Есть старый, покрытый серыми пятнами альбом для сочинений
исписанный разными чернилами, преобладающий цвет наводит на мысль о том, что
железо-ржавое, на страницах видны тени полувековой давности, а
часто повторяющееся прикосновение руки школьницы. На титульном листе мы находим:
"Мисс Мэтти Форбс Майерс", написанное ее собственной рукой - это было, когда ей
было тринадцать. Позже - поскольку этой книгой пользовались во время учебы в колледже - мы
находим "Мэтти Ф. Майерс" - сейчас ей нет смысла ставить приставку к "Мисс"; это
делают другие.

Эта книга заполнена заметками, сделанными на лекциях, стихотворениями, некоторыми
оригинальные, а некоторые скопированные или заученные наизусть, с эссе, со школьными заметками;
и только здесь, за исключением нескольких эссе на отдельных листах, мы получаем возможность
заглянуть в сознание девушки, написанное самой девушкой. Здесь мы можем узнать, что
она думала о жизни, смерти и бессмертии, но ничего о своей повседневной
жизни.

Книга интересна своими пропусками. Здесь нет
беспорядочных строк, которые обычно пишутся в школьные годы, когда, например, идет дождь; или когда человек чувствует скуку или нетерпение дождаться часа закрытия.
...........
......... Здесь нет пирамид из имен одноклассников, нет праздных разговоров.
изображения, которые могут представлять собой лица или геометрические фигуры, без каких-либо намеков на
Харродсбург, или Ланкастер, или Стэнфорд, или любое другое место или человек более
конкретный, чем Моисей, пересекающий Красное море, или Ганнибал, переходящий Альпы.
Прежде всего, в любом рассуждении об "Искуплении" или "Эре
Джонсона" нет ни капли юмора. Невозможно избежать впечатления
, когда листаешь эти 209 мелко исписанных страниц, что здесь была
девушка, которая из года в год, то есть с двенадцати до двадцати, была
серьезный, был нацелен на определенный план, строго придерживался
центральная тема, не обращающая внимания ни на что, что отвлекает или уводит разум в сторону,
хотя это отступление всего лишь приятное развлечение в виде улыбки.

Это правда, что все эти страницы не представляют собой "солидного материала для чтения".
Здесь есть стихи, которые демонстрируют более глубокую любовь к поэзии, чем к самому
поэтическому дару. Видно, что эта любовь к поэзии не была поверхностной
приобретением; это не было тем приятным вкусом к формам, который удовлетворяет
современного читателя журналов четырехстрочной строфой на любую тему
это можно выразить в четырех строках. Мэтти читала миссис Браунинг , потому что она
любила ее. Из всех книг в английской литературе, она, кажется, заботилась
больше всего об "Авроре Ли". Спустя годы мы видим, как она советует своим друзьям
прочитать "Миссис Браунинг", если они хотят вкусить чистейшие литературные радости. А
действительно, серьезным занятием была жизнь для этого английского поэта с великой душой
с тонкой рукой, подпирающей тяжелую голову, - эта жизнь, такая полная
песня и веселье для большинства из нас, прежде чем мы перестанем смеяться - также это означало
серьезное дело для Мэтти Майерс. И как Элизабет Барретт обрела в последующие годы
великую любовь, на которую она всегда могла опереться своей усталой
каким же сердцем была Мэтти Майерс, чтобы найти любовь изобретательную и
бессмертную? Со временем мы увидим.

Первая запись в книге, сделанная где-то на тринадцатом году ее жизни,
такова: "Королевское чело с правдой" - Элизабет Барретт
Браунинг. Затем мы находим: "Как звезды отличаются друг от друга величием, так и
это будет утром воскресения". Позже следует: "Небеса прекрасны,
земля безжалостна; почему жизнь так дорога?" И "тот, кто имеет большинство сердце
большинство меч". Потом: "ох, жизнь, и все песни Твои, вынесет и умрет?" Эти
интересны как показывает какие чувства интересует мало
девочка из школы-интерната. Все они похожи на эти, написанные ею.
подборки, от серьезности до торжественности. Ее оригинальные стихи похожи на это.:

 "В этой узкой долине жизни
 Среди его брани и раздоров,
 Среди его тьмы и уныния,
 Любящие дети, добро пожаловать, приходите ".

И это не было той серьезностью, которой многие авторы ограничиваются в своих произведениях
живя жизнью, сильно отличающейся от чьих-то трагических номеров. Мэтти
не была писательницей, у нее не было желания быть ею, и то, что она писала, было
не отдельно от ее жизни, а частью ее.

Стиль, который она разработала, был ораторским. Ее предложения были взвешенными,
и ее мысли подкреплялись повторением. То, что она написала после окончания учебы
, в основном, было написано для публичного выступления.
Ее дипломные работы в колледже представляют собой наивысшее развитие ее стиля. Даже
когда человек читает их, он чувствует, что они должны быть провозглашены. Они
подходят для публичной платформы. Если девушке, которая написала эти не, в
время, стать популярным лектором, мы будем очень ошибаются! Более того,
помимо приукрашивания, которым она любила придавать своим предложениям, мы
обнаруживаем, что к какому бы предмету она ни приступала, она относится с
искренний энтузиазм, как будто это было делом немедленной, жизненно важной важности
и как будто она была очевидцем события. Услышьте ее:

Но когда Аврора своими розовыми пальцами приподняла покрывало ночи и
одела землю в сверкающие драгоценные камни, преобладающая черта его
характера снова поколебала его существо, и снова его торжественная клятва была
нарушена. Влюбленный человек! Ты думаешь, что раз ручей теперь течет
ровно, а грохот водопада временно прекратился, то
ты далеко от опасности? Ты уже на пороге ". Кто
неужели этот человек находится в такой ужасной опасности? Не кто иной, как наш старый
друг фараон. В таких волнующих словах представлена его судьба в настоящее время,
что мы чувствуем, что, хотя ему досталось не хуже, чем он заслуживал, все же этого было
достаточно. Это было написано в соборе Святой Екатерины. Она столь же интимный
с, так же остро жива, страдания Спенсер:

"Хотя прах Спенсера покоится в Вестминстерском дворце, он все еще живет
в сердцах каждого ценителя прекрасного и добра. Шкатулка
истлела, но драгоценный камень прочно укреплен в литературной короне.
Там он будет сиять в неослабевающем великолепии и красоте, пока Империя
Гения не падет. Даже в нашем школьном сердце он нашел место,
и память о его горестях и радостях, о его бедности и его неисследимых
богатствах будет с нами всегда ".

Тот же дух проникновения сердца и души в тему проявляется в
ее обращении к своим фаворитам елизаветинской эпохи, времен королевы
Анны, или Падения Карфагена. Человек не ощущает, что эти эссе
"штук", так как они являются фрагментами искренние и восторженные
разум. То, что приводит ее в величайший восторг, - это описание
души, сталкивающейся с величайшими трудностями; и мы находим ее стоящей рядом с
Ганнибалом с трубным призывом к долгу и героизму, когда все его собственные имеют
бросила его. Вот ее исторический герой, никому другому она так не делает.
свободно изливает безграничное восхищение своим девичьим сердцем.

В этой связи следует упомянуть еще два качества. Одна из них - это
интеллектуальная сила, проявленная в этих действительно замечательных постановках,
способность занять общепринятую позицию критиков и облечь их в новые
и пульсируют слова. Не нужно просить помощь в написании этих
композиции! кто действительно мог бы сделать так? В нескольких примерах мы
находим, где карандаш Джона Огастеса Уильямса отбирал фразы в превосходной степени
или где он спрашивал (например, о таких
фраза типа "мы оплакиваем его"), не слишком ли это "сильно"? Но в целом
он оставляет ее статьи неизменными, несомненно, испытывая острое
восхищение способностями, благодаря которым они были созданы. Молодая девушка, которая может
писать так в пятнадцать-семнадцать лет, могла бы добиться больших успехов как автор;
но, как мы видели, ее планы были сформированы для других областей.

Последнее качество ее работ, которое мы сохранили, - это то, что
пронизывает все, что она написала. Независимо от темы - будь то
"Вейл из Вайоминга" или общее название "Логика" - религия приходит; мы
не говорим, что она подкрадывается; она входит с гордо поднятой головой. Это довольно часто
переполнение и опускается точка на рассмотрении. Человек чувствует себя
раз, что тема была средством добраться до более жизненно
вопросы. По всему учебнику мы находим отрывки из проповедей, и
цитаты из моральных размышлений и стихи из Библии. Здесь и
там карандашом написаны маленькие молитвы, какие могла бы произнести школьница, у которой
есть глубокие цели. Есть страницы размышлений о Святом Духе,
соседствующие с уроками французского. Религиозная природа человека; Христос как
Пророк; Христос как законодатель; Бог и справедливость; Вера - все это
подробно обсуждается в разделах "Заметки по ботанике" и "Геология" и
Классификации гражданского управления. Последнее слово предоставляется не за
замечанием о каком-то соседе по парте или учителе, а за Иоанном Крестителем - за тем, что
она думала о его жизни и предназначении.

В этом учебнике, закрытом так давно, есть страница, почти заполненная
обсуждением "Леди Макбет"; затем перевернутые строки, обведенные карандашом, как будто
чтобы спрятать это подальше от посторонних глаз - и, действительно, на
фоне ржавых чернил это едва различимо - эти строки
заголовок без темы: "Дай Бог, чтобы я никогда не находил наслаждения в
глупых удовольствиях мира; но чтобы моя душа могла воспарить намного выше
его эфемерные радости к неисследимым богатствам Христа Иисуса, моего Господа
".

Это была молитва ее юных лет; это объясняет, что у нее есть
написано на страницах, которые мы изучали. В свете этой молитвы,
мы можем последовать за ней из классной комнаты к ее активному служению во внешнем мире
. Мы видим ее внимательной к поклонению Богу; не только идущей,
но ведущей; не только слушающей, но и служащей. Она находит свою работу в
песнопениях церкви. На горе Кармел живет ее замужняя сестра, миссис
Кейт О'Бэннон, преданный член Церкви Христа. Во время ее
последних летних каникул Мэтти остается с ней; в церкви она ведет
пение.

Ранним утром Мэтти с удовольствием прогуливалась по
ридж-роуд, с которой был слышен лес, говорящий мириадами голосов
птичье счастье. И она любила маленькую церковь, только что закончившую
свои школьные обязанности, любила каждое приветствие у залитой солнцем двери и дальше по
тихим проходам, доносящимся, как голоса из долгого путешествия врозь. Она вела
поет всем сердцем, и собравшиеся пели со всеми их;
и когда проходил затяжные встречи, было приятно
волнения среди певцов, за то, что петь и как петь.

Однажды среди членов церкви поднялось волнение; кто-то услышал, что
странный проповедник собирается провести собрание - молодой человек, которого Мэтти
никогда не видела. Кто бы это мог быть? Уж точно не мальчик из Мэйз Лик? Конечно,
не тот Оливер Карр, который однажды вечером был напуган, услышав возницу с охапкой
стружек, приготовившегося отнести их домой
скажи: "Олли, не пора ли тебе стать христианином?"

Конечно, было бы странно, если бы Оливер Карр пришел проповедовать в
церковь, где Мэтти Майерс руководит пением! С трудом заработанные деньги
Эниаса Майалла и его друга не были бы потрачены впустую, если бы
такое имеет место быть! Давайте вернемся лизать может во время Оливер
начиная с колледжа, и узнать, как, с помощью любых средств, мы можем привезти его для
Маунт-Кармел, чтобы провести эту самую встречу, к которой "мисс Мэтти"
готовится.




ГЛАВА V.

СТУДЕНТКА УНИВЕРСИТЕТА.


Это был замечательный день для мальчика Оливера, когда, с проводов
его родители, братья и сестры, друзья и благодетели, звон в
его уши, он начал учиться в колледж. Когда дилижанс промчался через
угол округа Флеминг, пронесся через Николаса и продолжил свой путь
среди мятликовых пастбищ Бурбона он почувствовал, что наконец-то видит
мир; и не только видит мир, но и имеет возможность
занять в нем почетное место; ибо для этого шестнадцатилетнего юноши, казалось, не было
большей чести, чем проповедовать Евангелие.

Это было так ясно для него, эта просьба учеников Христа; это
казалось настолько очевидным, что истина всего этого вопроса; он стремился
расскажи об этом другим, воображая в своем неопытном рвении, что другие
будут так же рады услышать, как и он. Но прежде чем он успел произнести проповедь, тот
университетские крепости мудрости должны быть взяты штурмом и захвачены. Глава
его класса по математике в академии - это лучшее, что мы можем сказать о нем сейчас.
и души не избавляются от греха и ошибок демонстрациями
Евклида.

И вот мы в округе Файет, и поезд останавливается в Лексингтоне. Здесь
Оливер делает паузу, но не останавливается, потому что Университету требуется несколько
лет, чтобы достичь этой точки. Мы должны держать на наш курс-через
Джессамин округа Мерсер. И вот действительно, наша кровь острых ощущений, как будто
иглы прокалывали наших жилах, ибо мы приближаемся к нашей цели,--рядом
Харродсбург - цель наших детских мечтаний.

В почтовом дилижансе другие мальчики едут в университет, и мы
говорим об истории этого учебного заведения и его профессорах, и
о том, что мы будем делать, когда остановимся на станции, и где мы будем
идите, такие же незнакомые, как и мы, и все молодые, в этом 1861 году.

Кто-то рассказывает, как Бэкон-колледж был основан учениками
Христа в Джорджтауне двадцать пять лет назад, и как его первым президентом
был Вальтер Скотт - имя, достаточное для того, чтобы вспомнить, как Мэй облизывалась раньше
Разум Оливера с отдаленным намеком на тоску по дому.

И еще один рассказывает (или должен рассказать, чтобы освежить память читателя
) о десяти годах студенческой жизни под руководством Джеймса Шеннона, до Бэкона
Колледж погрузился в сон, или подвергся анабиозу, и его пришлось
перевезти в Харродсбург Дж. Б. Боумену, чтобы тот попробовал, что могут сделать для него новый климат и
новое название. Итак, колледж Бэкона стал Университетом Кентукки в
1858 году - всего три года назад.

Затем другой - ибо этих [4] мальчиков было четверо, и, будучи мальчиками
, они много говорили, и, как мы видим, очень много для нашей
цели - поздравляет всех с удачными обстоятельствами, которые сложились
обеспечил университет первыми преподавателями страны - счастливое обстоятельство
он имеет в виду Харродсбург; конечно, счастливое обстоятельство
у каждого есть странный способ быть несчастным, пока это касается кого-то другого.
что касается кого-то другого.

Колледж Бетани превратился в пепел; и хотя из серых руин поднимались новые стены
, такие ученые и благочестивые люди, как
Колледж Бетани, которым хвастались, не мог сидеть сложа руки, пока кирпич клали на кирпич
они тоже могли строить, и, по счастливой случайности, что-то
более прочное, чем камень. Итак, Роберт Миллиган покидает свое кресло в
математика в Бетани, чтобы принять президентство в нашем возрожденном или
новорожденном учебном заведении - колледже Олд Бэкон или Университете Нью-Кентукки - один
едва ли известно, кем был автор - Бэконом или Шекспиром! - и доктором Робтом.
Ричардсон доверяет свою кафедру физических наук в Бетани доктору Х.
Кристоферу и становится вице-президентом Harrodsburg. Итак, теперь мы
знаем - слушая болтовню этих будущих студентов - как это
получилось, что Мэтти Майерс слушала проповеди этих
гигантов. Она вон там, в Колледже для дочерей, и даже сейчас учится в
четырнадцать. Даже тогда, по ее словам, она "посвятила свою жизнь серьезной учебе"
и подготовке к выбранной ею работе всей жизни.

А что насчет колледжа Бетани? Как он может пережить потерю этих
прославленных людей? Возможно, с Александром Кэмпбеллом на посту президента, он
сможет выдержать шторм!

Но, конечно, те из нас, кто являются жителями Кентукки и кто
посещал колледж в Вирджинии, потому что у нас не было своего собственного, сейчас
испытывают безграничный восторг по поводу нашего недавно захваченного приза! Ибо в те
дни, говорит С. В. Кратчер, который был именно таким студентом, "У нас каким-то образом
у меня вошло в привычку писать "Кентукки" с большой буквы "К", а "Соединенные Штаты"
маленькими буквами."

Именно Кратчер тогда, в Вирджинии, отправился с другими жителями Кентукки
в "Хайбернию", чтобы поздравить профессора Миллигана с избранием
президентом Университета Кентукки. Профессор, который уже начал
опасаться стоять на сквозняках, выразил свое решение провести
остаток своей жизни на службе университету; и миссис
Миллиган, с мыслями о настоящей жизни, привел молодых людей в
столовая. Красавица в коротких платьях; ибо, как мы уже говорили, это был
три года назад; и только в прошлом году Робт. Грэм уехал из
Харродсбурга в Арканзас.

Мы говорили о С. В. Кратчере; и по странному совпадению, вот он
стоит посреди улицы, когда дилижанс привозит Оливера Карра в
Харродсбург. Наконец-то мы здесь. Crutcher принимает Оливера и его трех
путешествия-попутчики в интернат-дом, который доказывает, нежелательный
место, и президент Миллиган забирает Оливера к себе в дом; там он
находит платье три года Белль ближе к полу, чем когда Сэм Crutcher
сказал ей Прощай в Вифании, и Оливер, конечно, очень боюсь
о ней; ибо был ли когда-нибудь мальчик более неуклюжий или более осознающий свою
высокую и худобу, чем этот юноша из округа Льюис и Мейсон?

Возможно, нет. Но ему очень легко с самим президентом, потому что
президент - мужчина, а Оливер до сих пор имел дело в основном с
мужчинами, и не только с ними, но и с принцем людей. Если бы Эниас Майалл,
кузнец, мог выбирать компаньонов Оливера, зная
своей практичной английской головой, что его протеже находится в опасной зоне
молодость, когда дружеское общение важнее всего - он мог бы выбрать без каких-либо
казалось, это было сделано с большей заботой, чем само Провидение.

Прежде всего, это был дом Миллиганов с его атмосферой, столь же
непохожей на атмосферу деревенского отеля, как если бы он был из другого мира.
Затем был человек, с которым Оливер обычно ходил домой из школы,
с которым он любил прогуливаться в сумерках - профессор английского языка,
который проверял пригодность юноши к выпускному классу, пригласив его
проанализируйте и разберите гимн. Между этим мужчиной и мальчиком возникла симпатия, которая
вскоре переросла в пылкую любовь. "Мой мальчик" - так называл Л. Л. Пинкертон
Оливер. И Оливер, когда он прогуливался со своей любимой учительницей, и слышал
он цитирует стихи-стихи в теплые вечера осени, стихи в
морозным зимним днем, поэзия везде, где Пинкертон была, что ли,
другим, или что его собственное радостное темперамент--здесь был другой
формирующее влияние на мальчика от froglands.

Когда мы, в другой раз, оглядываемся назад на то время и наблюдаем эту приятную ассоциацию
, трудно понять горечь - мы не должны говорить
ненависть, которая раньше пробуждалась при упоминании профессора
Английский. Давайте поближе посмотрим на этого человека из округа Балтимор,
Штат Мэриленд; обязательно краткий взгляд, но такой, который попытается охватить
его основные качества. При этом мы не забыли, что наша главная цель
представить жизнь Мэтти Майерс вон там, в Daughters'
Колледж, где она едва ли слышала об Оливере Карре, хотя и знает
Пинкертон на вид.

Начнем с начала жизни Л. Л. Пинкертона - это было на его
восемнадцатом году - мы видим, как он строит забор из столбов и жердей в Вест-Энде.
Вирджиния, недалеко от Бетани; "столбы из черной саранчи, перила из черного ореха".
он вспоминает: "все снято с пня и установлено ограждение по цене двадцать пять
центов за панель в восемь футов". Не то чтобы качество древесины или цена на
зарплату имели значение - по крайней мере, сейчас; важно то, что однажды утром,
прежде чем идти на работу, он нашел на столе газету, отредактированную Александром
Кэмпбеллом. "Предвестник тысячелетия" - таково было его название. Льюис небрежно взял в руки газету
и вскоре читал со странным упорством - читал
и перечитывал. Странное чтиво, чтобы поглотить внимание
забор-строитель восемнадцать-было правдой! В настоящее время он поехал в
Бетани, чтобы узнать больше об этом, и в конце проповеди А.
Кэмпбелл принял крещение - в ту ночь он проехал домой четыре мили в промокшей одежде
. Это было так чудесно для него, эта просьба учеников
Христа - одно имя для всего христианского мира, одно правило веры и практики,
и это правило основывается только на Библии - он не мог не верить, что это будет
с готовностью принятый разделенным на секты миром! Он начал проповедовать.

Из Лексингтона он отправился в Мидуэй, где основал сиротскую школу
христианской церкви. В течение шестнадцати лет он трудился над сбором средств,
и в преподавании для этого представителя практического христианства. Тот же самый
Энтузиазм, которым было отмечено его принятие "реформированной религии".
преодолел бесчисленные препятствия, будь то скупость, бедность,
или холодное уныние. Теперь сиротская школа Мидуэй была прочно основана.
и за год до того, как Оливер поступил в университет,
Пинкертон принял должность профессора английского языка.

Но, к сожалению, для своего же спокойствия, однако к счастью для истины в
абстрактного и конкретного, поэзия-не единственное, что Л. Л.
Пинкертон говорил, во внеурочное время. Когда мы пытаемся проткнуть
облака непонимания и обвинений, омрачающие атмосферу тех дней
обвинения в ереси и реплики о сектантстве,
прежде всего, трубный зов о том, что ни то, ни другое не было
"звук", - этот оскорбительный эпитет, действительно, звучит громче всех остальных
резкие крики, - мы не можем поверить, что это решение "долой
Пинкертон"исходил из единственного желания возвысить Христа. Без сомнения, его
оппоненты верили в это, но они ошибались. Это было
вся война, дух времени. Хоть рухни небеса, Пинкертон
должен провозгласить свою убежденность в том, что рабство от дьявола, должен прочитать лекцию
об этом, должен сделать все, что в его силах, чтобы убедить других,
должен заявить о своем удовлетворении, когда Провозглашение Линкольна - это
заявление, не требующее поясняющих данных, напоминающих _что_.
заявление - возмутило тех, кто не верил, что рабство от дьявола.
на самом деле, совсем наоборот.

Ибо война обрушилась на нас, теперь уже во всей своей ярости, и хотя мы, как
государство, "нейтральны", каждый знает, что это значит, и соответственно подозревает своего
соседа. На Полпути Пинкертон возводит церковь,
основал и взращивал церковь для чернокожего народа - проповедовал для него
до тех пор, пока из африканской тьмы не появился свет, который сиял сам по себе.
Он верил, что у этих рабов есть души, и почему-то рассматривал свои
труды по их спасению как часть практического добра, которое
расцвело в Сиротской школе. Если бы он только мог поверить в эти вещи
самому себе и ничего не говорить! Но в этом случае он не был бы
Пинкертоном. И вот, после 1862 год - год, когда Оливер Карр
произнес свою первую проповедь - в тот день двери церкви Лос-Анджелеса не были открыты.
Пинкертон мог бы проповедовать на этом - никогда больше его не считали "здравомыслящим".
достаточно.

Оливер много слышал о "здравомыслии" в те дни, точно так же, как и мы сейчас. Но
к счастью для его душевного спокойствия, его не беспокоили постоянные
сотрясения и столкновения ортодоксальных и еретических мнений. Он был слишком
занят - слишком занят, почти чтобы есть; для него нет другого отдыха, кроме как когда он
тащится туда-сюда между школой и жильем, с
поэтический друг. Потому что он очень плохо успевает на уроках.;
математика - отлично; латынь и греческий - ничего! - "Мертвы", - возразил его отец.
возражал. Действительно мертв, и похоронен так глубоко, что мальчику приходится усердно копать.
и поздно, чтобы откопать скелеты. В результате этих изнурительных
раскопок мы слышим объявление на языке доктора Ричардсона: "Если ваше здоровье
не улучшится, я не вижу, как вы сможете продолжать свою
учеба..." И чуть позже: "Тебе лучше пойти домой!"

Мрачные дни - утомительная борьба за здоровье - убеждение, что это чахотка
последняя тщетная борьба за победу -домой возвращаются сломленные
недействительным, так как Мэтти Майерс был вынужден покинуть поле.

Но есть разница, так как Оливер обязан прекратить посреди
все-и поскольку он не может себе позволить отдохнуть. У него был свой шанс
и, похоже, все было напрасно. В течение трех месяцев он остается со своей сестрой.
пьет минеральную воду, наполненный мучительными сожалениями и
неугасимой надеждой. Его сестра - это Мэри - вышла замуж; мы должны
услышать о ней снова. Три месяца - и он понимает, что если вернется,
это будет означать такой же суровый режим, как и раньше. Земля почти не взрыта
выше этих мертвых языков, и у него нет той силы, о которой он думал,
он обладал. Однако, если бы мы могли, в дальнейшем, принимать пищу в молодом
мужчины об основаниях, мы найдем Оливер Карр держал себя с чувством собственного достоинства
Surber, Кит и Маунтджой и Альберт Майлз. В течение шести лет мы находим его
занимающимся - "так же усердно, как и все остальные", по его мнению; но не снова.
плохое самочувствие заставляет его возвращаться домой, хотя он всегда находится рядом с ним. Пусть
мы берем мелькают то там, то здесь в эти годы, с удовольствием
привилегия читателя, посещающих школу своего героя без
будучи вынуждены изучать уроки своего героя.

В конце своего полного учебного года он возвращается в Мэйз-Лик. Отдохнуть? Да,
если делать то, что ближе всего к сердцу, - это отдыхать. Он одалживает лошадь,
берет седельные сумки, вооружается Библией и сборником псалмов и отправляется в путь.
направляется в округ Картер, где Генри Пэнгберн и Томас Маннелл
"начали собрание". Он сообщает девушке, которая следит за шлагбаумом, что он
проповедник; у этого мальчика нет сомнений в том, кто он такой! Он заблудился
на горных тропах - "Крошка" пойдет показывать ему здание школы
, если он поймает ее старую белую лошадь с колючками на хвосте.
хвост; "малыш" - это молодая леди в двести фунтов ... что дело ее
другое имя? На них идти, и среди обхват нарушает холмы--дите
и Оливер отдал свою лошадь к ней.

"Привет, детка!" - сказал отец Фрэнка Кибби с порога. "Кто это
с тобой?"

"О, маленькая бунтарка, которую я подобрала по дороге!" - повод для смеха для Бейб,
но не для Оливера, потому что он видит, как ее отводят в сторону, и слышит шепот
спрашивают: "Он мятежник?" - и гадают, повесят ли его.

Но все они вместе - бунтари. Томас Маннелл говорит: "Олли, ты должен
проповедуйте сегодня вечером!" И Оливер сразу знает, что он будет проповедовать, потому что
у него только одна проповедь! Поэтому скамейки приносят в дом
"Братан. Кибби" - ибо утром проповедь была в
лесу, - и Оливер стоял в углу, на наблюдательной точке проповедника в
те дни, и проповедовал. "И несколько пожилых женщин хвастались мной", - сказал он.
позже.

Эти молодые студенты - Кибби и Карр - назначили встречу для проповеди
в горах. Пока они ехали, разговаривая о своей вере, - ибо
это то, о чем эти мальчики любили говорить, - они увидели красивый пруд
сверкающий среди величественных дубов, и они сказали: "Вот где мы будем
крестить!" Почему бы и нет? Ни слова не было проповедано, и никогда
посмотрел на лица своих будущих аудиторов; но они не
правда? Так они проповедовали горцам; и вскоре вернулись
к озеру среди дубов, где крестили четырех юношей и
четырех молодых женщин.

Еще одна фотография, краткая, почти бесцеремонная из-за своей смелой окраски: молодого человека
вызывают в кабинет профессора математики Генри Х.
Белый. Учитель резко протягивает руку: "Это тебе; возьми
это".

Это пятьдесят долларов. Оливер, у которого слезы наворачиваются на глаза, будет
запинаясь благодарить. "Этого будет достаточно, сэр!" - говорит профессор с
математической сухостью. "Этого будет достаточно, сэр! вы уволены", - так резко,
так решительно, что ничего не остается, как уйти. Есть две такие
сцены, совершенно похожие; по пятьдесят долларов каждый раз и "Этого будет достаточно,
сэр!" в качестве завершения инцидента.

Никогда не было такого добра более благодарностью, и более остро
нужно. Для мужчины спускаются с гор, схватив на
собственность Южного сочувствующих, и никто особо о своем
сочувствие, если им удастся сбежать с лошадьми и деньгами. Уильям Карр
видит, как его с трудом заработанные сбережения исчезают за ночь. Лошади из его
конюшни похищены; его отель разграблен; нет недостатка и в
подозрении, что кто-то из его соседей указал на добычу врагу
. К его внезапной необходимости добавляется горечь от несправедливости
и неблагодарности. Его жена должна шить до поздней ночи, а утром встать пораньше.
утром они должны встать; потому что, хотя один сын учится в колледже, а
одна дочь замужем, у них мало что осталось, чтобы прокормить остальных пятерых
дети. Итак, здесь, в May's Lick, идет битва за хлеб насущный, в то время как
Оливер в Харродсбурге ежедневно борется за латынь и греческий.

И это напряженное время не лишено элемента героизма. Можно было бы
сделать паузу в повествовании, чтобы показать молодого студента университета, находящегося в опасности
своей жизни, по случаю одного из его возвращений домой. Пьяный
солдат, отнявший у Уильяма Карра его лошадь, собирается застрелить
владельца отеля, потому что он "южанин". Оливер прыгает между ними, застывает.
его взгляд устремлен на разъяренное лицо, он протягивает свои беззащитные руки и
спасает жизнь своему отцу.

Таков опыт войны Оливера, этот сокрушительный удар по его родителям
; это, а также грохот пушек в Перривилле и долгий
вереница отставших, возвращающихся с разбитого поля; а затем раненые
и мертвые. Харродсбург обложен максимальными налогами за предоставление убежища
павшим героям. Колледж дочерей, из которого, как мы видели, были изгнаны
юные леди, открыт как больница.

Л. Л. Пинкертон больше не преподает; он ушел в отставку, чтобы стать хирургом
в Одиннадцатом кавалерийском полку Кентукки; так же, как он выступил на защиту
девочки-сироты и негры, блуждающие ощупью в духовной тьме, так что теперь он
совершает вылазки за свою страну; каждый вечер ведет солдат в молитве
вечером перевязывает раны синих или серых и поет северные песни.
боевые гимны. И точно так же, как он всегда слишком много работал для Midway Orphan
Школе, или по просьбе учеников, или над чем бы он ни работал - никогда
не отдыхал, пока нехватка ресурсов не заставила его отдохнуть, - так что теперь он трудится над
полковым молитвенным собранием и полуночными диагнозами и в настоящее время находит
сам прикован к постели. Слишком слабый, чтобы стоять, он лежит и молится, чтобы Юг смог
быть побежденным; и, так молясь, его несут в дом старого друга
капитана Карра, который южанин до мозга костей.

Неделями друг Линкольна лежит при смерти, о нем заботятся
со всей нежностью друг Джефферсона Дэвиса. Затем Дж. Б. Боумен,
тот, кто превратил колледж Бэкон в Университет Кентукки, поднялся из
Из Харродсбурга в Луисвилл; здесь лежал профессор английского языка, и,
взяв его на свои сильные руки, Боумен отнес его к экипажу
и уехал с ним. Итак, наконец-то мы привезли его обратно в Харродсбург,
где он может снова гулять с Оливером и цитировать стихи. Конечно, он
рассказывает Оливеру о добром обращении с ним в доме капитана Карра и
говорит о нежной и преданной помощи медсестер-южанок. И
затем быстро, чтобы не быть неправильно понятым, он заявляет о своей неизменной
вера в справедливость Союза причиной; он не будет иметь никаких сомнений относительно
где он стоит.

"Я мог бы разбросать цветы по могилам погибших солдат Конфедерации, - говорит он
, - и даже оросить их своими слезами; но я все же должен сказать, если
вынужденные к этому, "Эти бедные, храбрые молодые люди пали в неправедной войне
против благодетельного правительства!" - Он все равно должен будет сказать это позже, чтобы
разрушить свой душевный покой; распустить многие
дружеская связь; все равно должен сказать это, если его к этому вынудят; и должен сказать это,
вынужденно или нет, учитывая стремительность его характера,
который поглощает благоразумие и политику в одном порыве энтузиазма.

Тем временем Оливер ведет войну по-своему. То, что Юг должен
доказать свое право на самоуправление, казалось ему самоочевидным, но это
не разбудило его боевую кровь. Души, которые должны быть спасены от греха и
ошибка - это его всегда насущное соображение. Что все религиозные организации
должны носить название христианских и поклоняться в соответствии с
Священными Писаниями - может ли что-нибудь быть проще? О том, что шесть или семь
конфессии в малых городах, а не используете половину своих жизненных сил в
сохраняя свои силы, все должно сочетаться в одной славной цели
превозносите Христа-что может быть больше похоже на рай на Земле? Оливер
думал, таким образом. Он верил, что это может сбыться, и он был готов сделать
его участие в осуществлении этого. Поэтому каждое лето он покинул университет
залы, чтобы донести его послание до холмов и долин Кентукки; и
таков был его юношеский пыл, его восторженная убежденность в успехе,
что люди на время перестали говорить о Джоне Моргане и друзьях в
Канада, и пошел послушать мальчика из деревенской таверны.

Пришло время, когда он решил перенести войну в свою собственную страну. Итак,
он собрал свои седельные сумки и поехал в страну своей юности. Там не было
здания "Учеников Христа", но Оливеру предложили построить
Методистский молитвенный дом.

Когда за границей разнесся слух о том, что Оливер Карр собирается проповедовать, сердца
это вызвало волнение, и фермеры, находившиеся за много миль отсюда, начали догонять своих
лошадей, чтобы отвезти семью на собрание. Мужчины, которые не были в церкви в течение
лет, высказались по этому поводу так: "Старина собирается проповедовать? ДА,
Я пойду послушаю _him_".

Собрание началось в четверг вечером; в субботу он крестил четырнадцать человек.
В воскресенье утром здание церкви было заперто; взволнованная паства
толпилась во дворе. "Оливер открыл двери церкви!"
жаловался, что его тетя ... смысл духовной церкви; она позаботилась
что церковь из сосновых досок, следует тщательно охраняется. По
на улице от негостеприимного молитвенного дома стояло здание школы.
Аудитория переместилась туда. Женщины вошли внутрь; мужчины остались
снаружи. Оливер стоял в дверях и проповедовал о "Христианском союзе".

Там была миссис О'Бэннон, она и ее сестра-школьница Мэтти Майерс.
Мэтти руководила пением и слушала молодого студента университета
с безоговорочным одобрением. В последующие дни ей предстояло услышать от него множество
проповедей, причем во многих странах; "Но это была лучшая проповедь, которую он когда-либо произносил
!" - заявила она. Потому что тогда они оба были так молоды, и оба были так
охваченные рвением к тому же делу, которое им казалось высшим
делу земли и небес. И они оба были так уверены, что это
дело должно восторжествовать - возможно, при их собственной жизни!

Оливер поехал в Оранжбург проповедовать в другой методистской церкви, и
люди пришли из Мэйз-Лик послушать мальчика, среди которых был и его отец
. Очень редко, если вообще когда-либо, Оливер видел Уильяма Карра в церкви
раньше; здесь он крестил четырнадцать человек - но увы! его отец не был одним из
них. Затем десять дней в Сардах и сорок крещеных - но нам нет необходимости
следовать за юношей от пункта к пункту; везде было одно и то же
нерушимая вера, множество обращенных и зарождение церковной жизни
.

Дэниел Карр, дед Оливера, послал за ним, чтобы тот приехал в Льюис
округ и проповедовал у него дома. Дэниел был видным классным руководителем
Методистской церкви, 76 лет. Оливер с радостью откликнулся и приехал в
округ своего рождения, где жили все его дяди и тети, верующие
Методисты. Его дедушка принес в дом скамейки и стулья,
и позвал соседей и родственников. Оливер увидел перед собой мальчиков и
девочек, с которыми он ходил в школу в деревне до приезда своего отца.
переезд в Мэйз-Лик. Здесь были баптисты старой школы и пресвитериане.
пришли послушать, что им скажет "кэмпбеллит". Но они не были настроены враждебно.
отнюдь нет. Скорее, они были удивлены.
они смотрели на этого молодого человека и думали о его прошлом - о тяжелой работе на ферме
, о еще более тяжелой работе в отеле его отца. Они знали, как он был
вынужден покинуть университет из-за плохого состояния здоровья, и как с тех пор
он изо всех сил напрягал свои силы в евангелизационных кампаниях
среди холмов. И теперь он пришел к ним, своим старым соседям, чтобы
рассказать им о Христе!

Его дедушка опустился на колени, чтобы начать собрание молитвой, но внезапно
чудо и радость от этого снизошли на него, и они не услышали ничего, кроме
его рыданий. Когда он смог произнести слова, они вырвались из сердца, которое
трепетало от небесной благодарности.

Затем Оливер поднялся. Наконец-то, наконец-то! ему выпала честь обратиться к
этим дорогим людям со словами вечной жизни. Когда он посмотрел в их добрые
лица, его тоже захлестнули эмоции. Минута проходила за минутой,
и он мог только плакать, в то время как лица его слушателей были залиты слезами.,
сказал ему, что понял стремление его сердца. Кажется,
замечательно, когда знаменитый человек встает, чтобы обратиться к аудитории, и в течение
десяти минут стоит безмолвно под неустанные аплодисменты. Но что мы скажем
об этом мальчике, который стоит десять минут, не в силах говорить из-за слез радости,
пока его друзья ждут, не в силах слышать из-за плача?

Это мы должны сказать; что мы нашли здесь юношу, который отдал себя
всей душой идее; идее, которая лежит в основе
эмоций, желаний и самой жизни. Не будет ли тот, кто плачет от радости при
возможность донести свое послание, также сражайся за это? Но хотя
сражаясь, не умерит ли его доблесть нежность слез?


[4] "Эти парни", Гаррет С. Уолл (ныне судья Уолл из Мэйсвилла, Кентукки),
Джейкоб Райли, Энтони Лэтэм и О. А. Карр, все из May's Lick, были
оживленная дискуссия по дороге. "Какая церковь правильная?" было неловко.
разговор продолжался так: Гаррет объяснил богословские загадки Джейкоба:
Оливер изложил моменты той первой услышанной им проповеди, которые он
понял, и для него утверждения Священного Писания были простыми: Энтони,
истинный сын "Кальвина", остановившийся на "декретах". Этих мальчиков собирались
учить, и Энтони, казалось, желал, чтобы "Дух наставил его
на всякую истину", при условии, что это не сделает из него Кэмпбеллита; ибо он
знал, что это неправильная религия. Счет остался в силе - трое против одного, и в
мальчишеской манере было заявлено, что, если "чему быть, того не миновать", Энтони должен
быть доволен. О. А. К.




ГЛАВА VI.

ЛЮБОВЬ И САМОПОЖЕРТВОВАНИЕ.


Итак, они наконец встретились, проповедник и певец. Они могли бы это сделать.
закончили свое образование там, в Харродсбурге, Оливер Карр в
Университет и Мэтти Майерс из колледжа дочерей - если бы встреча
не свела их вместе - кто знает! Но, будучи сведенными вместе таким образом
и будучи серьезными и целеустремленными персонажами, какими мы их нашли
, достаточно легко понять возникшую дружбу
в бытие; дружба, освященная, так сказать, звуками гимна
и пылом молитвы.

После службы мы обнаруживаем, что Оливер идет домой с миссис О'Бэннон, в
гостиной которой он встречает сестру-школьницу. Они достаточно серьезны.
Их разговоры - вы могли бы подумать, что они степенные христиане среднего возраста! Она
находит его неловкая, за исключением случая, когда ток проходит
в религиозном отношении. Он находит ее, по мнению автора, весьма образованный, и чувствует себя
из-за страха за ее превосходные преимущества. Посмотрите на него сейчас, он подъезжает на
рессорном фургоне, чтобы отвезти Мэтти и ее друзей на экскурсию к
минеральным источникам - "Эскулапия", как они называются, - безусловно, подходящее место.
место для этих двух студентов, нуждающихся в улучшении здоровья! Напиток из минеральной воды
так глубоко, как вы можете и будем надеяться, старый ;sculapius себя влить
сила в искрящиеся капли!

После этого приятного общения Оливер и Мэтти больше никогда не встречались друг с другом.
будьте незнакомцами. Теперь он знает одну девушку из Daughters ' College, которая ведет
поет в церкви - и она знает одного молодого человека из университета,
сама душа которого поглощена вещами, близкими ее сердцу. Он
приходит в колледж, чтобы повидаться с ней; и Джон Огастес Уильямс сидит с
ними в гостиной, чтобы завершить треугольник, - очень правильно; разве
треугольники не фигуры с наименьшими сторонами, известные в учебных залах? И
когда президент Миллиган устраивает дамбу, кто приходит за Мэтти, чтобы сопроводить
ее туда? Спрашивайте, если хотите; я не отвечу!

Мы видели, как университет Кентукки возник из колледжа Бэкона, но мы
не были свидетелями финальной сцены трансформации. Из
Джорджтауна колледж Бэкона перешел в Харродсбург; а из Дэнвилла перешел в Хэрродсбург.
Трансильванская семинария в Лексингтоне; здесь Семинария основала Кентуккийскую
Академию, и эти две были объединены в Трансильванский университет. В течение
шестидесяти шести лет Трансильванский университет процветал, а затем пришел в упадок.
Затем пожар уничтожил здание колледжа в Харродсбурге, и Миллиган
переехал в Лексингтон, а университет Кентукки был объединен со старым
Трансильвания, и эти двое были одним целым. Что уводит Оливера из
Харродсбурга, а это означает письма; письма между ним и Мэтти
Майерс.

В 1865 году Университет Кентукки провел свои последние учения в
Харродсбурге. "Литературно-философское общество Франклина" дало свою
"выставку" 21 июня. Из его записанных "речей", которые теперь находятся среди
реликвий, следует, что Оливера обычно выбирали представлять
"Франклинов". Обсуждался такой вопрос: "Должны ли мы при отправлении правосудия
полагаться только на правосудие?" Дж. Т. Спиллман из Харродсбурга
подтверждает; О. А. Карр из Мэйз-Лик отрицает. И речь, которую произносит О. А. Карр
, на восьми страницах, слова выделены курсивом, адресована
"Мисс Мэтти". "Я делаю это, чтобы доставить удовольствие моей подруге", - добавляет он в конце
стихотворения, которым завершаются дебаты, "и я надеюсь, что она не забудет
свое обещание - я буду ожидать этих заметок к лекции президента Уильямса
скоро." Так начинается переписка: дебаты от него, конспекты лекций
от нее.

Мэтти Майерс всего восемнадцать, и она говорит всем, что
возраст-мудрость человек находит в трезво мыслящих молодых: "я уже давно живут за
"все прелести прошлого, - пишет она подруге, - и когда
светлая мечта исчезла перед бурными реалиями настоящего, мое
сердце плакало о том, что золотые часы детства никогда, никогда не вернутся.
возвращение. Правда, мое детство не было и все радостное; но там это роскошь
помня, даже горе, что разрывали мое юное сердце. Многое изменилось
произошедшие с тех пор. Смерть-ангел взяты из нашего круга два
дорогие сестры. Это не сложно для человеческого сердца, так полна гордости, чтобы
покорная пройти под жезлом? Но в каждом несчастье есть
благословение. Существует святое, очищающее влияние, которое дети Божьи
должны почувствовать, чтобы стать пригодными для Его наследия, - влияние,
которого не может принести даже могущественная истина в одиночку; влияние, которое только
испытание может подействовать на гордое сердце. Это сделает самых слабых сильными;
Бог не принимает жертв без соли или без огня. Испытания закаляют нас.
наш христианский характер приводит нас к более тесному общению с нашим Богом.
С ним наши сердца могут стать прекрасными и чистыми, как снег, покрывающий
горный гребень. Это был яркокрылый вестник, который забрал у нас
наши сестры, хотя глазами плоти мы не могли видеть
сияние Его славы".[5]


"Многие из старых друзей женаты, - продолжает она, - и многие из них
спят. С трудом узнаешь старый Дом в Кентукки. Самые дорогие друзья
уехали. Дом, где прошла твоя юность, кажется странным. Но об одном я
должен рассказать тебе, о том, кто мне дороже всех остальных - о моем брате. Дай бог
что я не люблю его слишком хорошо, чтобы не забыть его, кто дал мне так
дорогой!"

Этот год принес войну к концу. Мы снова встречаем Оливера Карра в
евангелизационном туре, сопровождаемом, мы можем быть уверены, наилучшими пожеланиями от
Мэтти Майерсу за его успех. Его сопровождает Джон У. Маунтджой.
Они берут лошадей напрокат в Мэйз-Лик, нагружают седельные сумки и отправляются
в горы. Давайте взглянем на них 14 июля 1865 года: "
Ясное, прекрасное утро", - радостно пишет Маунтджой в своей
карманный дневник; "мы поднялись с восходом солнца, приветствуемые пением птиц и
весельем природы".

Интересно отметить, что означает проповедь и что она
включает в себя для этих молодых студентов университета. "Мы отвели Джорджа и Дэви к воде
, накормили их и обтерли". (Дэви - это жеребенок Оливера, названный так
для Дэвида Армстронга, а Джордж - кольт Джона, названный так в честь Джорджа
Ранк, который тащился пешком с Оливером, чтобы услышать его первую проповедь в
здании школы на Перривилль-роуд в трех милях от Харродсбурга, и
впоследствии стал историком из Лексингтона.) "Зашли в дом, помолились
, а затем позавтракали. Сразу же отправились в путь в
Вансбург, ехали медленно из-за хромоты старого "Дэви".
Радостно распевая "В это прекрасное утро", мы достигли рядов домиков
скромно расположенных на обочине дороги - маленькие дети, старики
бабушка в белом чепце - старик, косящий на обочине. Я
с радостью помог бы ему, если бы мог остановиться. * * * Сейчас мы в
кузнице, подковываем "Дэви" - осталось проехать шестнадцать миль
прежде чем мы доберемся до Вансбурга."

Вскоре они проезжают мимо маленькой школы, где Оливер получил свой
первый урок, в первый день у него были пятерки; на второй день это были четверки,
и студент университета видит себя, босоногого и крошечного, бредущего вверх
к дверному проему, который тогда казался ему таким большим. Это трудно для него, чтобы
считаю себя в том, что маленький мальчик. Годы в Академии в мае лизать у
приходите с тех пор, и года на harrodsburg оборудованы, и теперь перспектива
лет в Лексингтоне. Он уже так отдалился от этого маленького мальчика, и
весь мир этого маленького мальчика, так отдалился в жизненных целях, в
вечных желаниях! и все же есть что-то от маленького ребенка в его
высокой неуклюжей фигуре - или, скорее, в его сердце - что-то всегда детское.

"В школе, где О.Л. получил свой первый урок, - говорит Маунтджой, - я
не смог проникнуться и половиной радости его сладких воспоминаний о более счастливых
днях". Действительно, не мог; но почему "более счастливые" дни? Не потому ли, что они
прошли те дни юности, которые никогда больше не будут нашими; конечно, это не так
потому что на самом деле они были счастливее!

Мы проезжаем через Кларксбург около 12, добираемся до Виксбурга около часу дня, и
теперь мы - или я должен сказать "я", - сидим на берегу
Огайо, Оливер, несомненно, отдыхает от своего опыта общения с "Дэви".
Ибо, "Когда ехал примерно на полпути между горой Кармель и
Вансбургом, говоря о Гео. Рэнк и Дэви Армстронг, О.Л., пришли к выводу
, что его зверь становится нечувствительным к шпоре на правой ноге,
и пришли к выводу, что он должен что-то изменить. Он занес левую ногу над
плечо Дэви" - и затем мы немного знакомимся с греческим языком в "
дневниковом повествовании, дух, если не букву, которого можно уловить
из строчки дальше..."Я подумал, что Ол. наверняка был бы убит.

Дэви уходит, без шпор, разбрасывая направо и налево седельные сумки и
сборники гимнов. Через четверть мили он останавливается и
оглядывается на другую взятую напрокат лошадь, как бы говоря: "Джордж, брось Джона
Отваливайте, Маунтджой, и давайте вернемся к старику Ченселлору!" - старику,
очевидно, у которого они были позаимствованы. После этого Джордж начинает проявлять дух.
приходить в ярость, и Маунтджой делает все, что в его силах, чтобы сохранить _in statu quo_. И его
думал-если можно потом вспомнить, о чем он думал, был в такой
кризис--гласила; "Ол. убит или наполовину мертв; я думаю, меня будет все
проповедь делать!" Проповедовать он должен, но только свою долю, но никаких похорон.
старик, пошатываясь, поднимается, садится на коня и цепляется. И теперь мы находим
Маунтджой в одиночестве на берегу реки, желая, чтобы музыка волн
могла вдохновить его отдать должное только что завершившейся захватывающей сцене.

Но, в конце концов, Оливер не отдыхает от своего свержения, потому что мы
вскоре мы обнаруживаем его в ситуации, не слишком героической, по
канонам благородной художественной литературы. Мы спустились на пристань, чтобы посмотреть на
пароход "Телеграф". Сейчас мы немного спустились по реке. "Пока я
писал, Старина мыл свои ботинки песком вместо мыла.
Лодка только что прошла по реке, и волны набегают на
берег, создавая мелодию. Старина будет проповедовать сегодня вечером в маленькой
школе".

И чуть ниже мы находим написанное другим почерком:"Все сидят
сегодня вечером вместе, и Джонни предлагает каждому из нас написать что-нибудь
в своем дневнике и подпишите его именем.
 О. А. КАРР."

Итак, день, яркий и прекрасный, подходит к концу; волны Огайо
больше не сверкают бриллиантами, когда пароход прокладывает себе путь.
на юг; и тряска путешествия - будем надеяться - ослабнет; и
проповедь была произнесена; и если мы улыбнемся при мысли о
вычищение сапог песком - разве это не с сочувственной улыбкой? Ибо
мы тоже находим прекрасными ноги тех, кто приносит вести о великой
радости! Итак, как мы говорим, прошел тот яркий июльский день так много лет назад;
и каждое незначительное движение на реке, которое можно было увидеть в тот день, на многие
годы затихало, уступая место движениям других
времен. Но слова, сказанные тогда, проповеди, гимны пели,
молитвы,--кто скажет, нет в мире-День
больше любви к человечеству, глубокое поклонение Христу, потому что
их?

В том же году Мэтти Майерс написала,

 "Тени, отбрасываемые лиственными беседками, и такая прохладная трава",
 Мы опускаем наши горящие брови и оплакиваем мимолетные радости школы"--

Для нее школьные дни наконец-то закончились.

Четырех лет обучения под наблюдением ее брата, еще шесть в
Сент-Катрин-Де-Сиена и дочерей в колледж, десять лет затяжной
в кладезем знаний! И теперь, когда они ускользнули, и
молодая девушка сталкивается с более серьезной проблемой самой жизни, школьница
начинает лебединую песню и умирает для своей юности, погружаясь в
женственность:

 "Мы покидаем тебя, Альма-Матер, дорогая, со всей горькой скорбью
 , которую прощание приносит любящим сердцам, но в то же время со сладким облегчением,--
 Надеждой снова ступать твоими шагами, дышать твоим благоухающим воздухом,--
 Надежда снова услышать твой голос, поделиться твоей святой истиной ".

По ее мнению, образование было не только постижением истины, но и святой истиной.
истина; такое приобретение, которое требовало неизбежной награды:

 "Когда из праха восстанет добро"
 Когда слава польется с небес;
 Рука любви сплетет венок,
 Вечный, славный, божественный."

Мисс Мэтти: Дорогая сестра... Что это? Ни кто иной, как студентка университета Кентукки
пишет из "Светского зала" 12 января 1866 года.
1866. "Не удивляйся, обнаружив имя твоего друга Олли в
заключение этих строк, - продолжает он, - хотя, я признаю, этого достаточно, чтобы
удивить вас ". Но не нас! По его словам, он был разочарован, потому что она
не пришла на гору Кармил во время его последнего собрания, "потому что у меня было _ все_, что нужно было
проповедовать самому", что означало отсутствие молодой девушки, свежей
окончил колледж, чтобы руководить пением. В письме рассказывается о его
евангелизационной работе. "Дядя Гилберт, который не был в церкви уже
двадцать лет, постоянно находился на своем месте передо мной, глядя и
слушая с пристальным интересом".

И затем он скорбит из - за того, что его сестра Мэри не "очистила свою душу
повинуясь истине через духа". Наедине она говорит своему брату-проповеднику
, что она верит; но она подождет некоторое время, прежде чем
исповедовать свою веру, дождется прихода мужа. Но он делает
не пришел. "Я ушла, милая, добрая сестра, сидя на ограду, наблюдая
чтобы поймать последний взгляд на меня, возможно, уходящему навсегда". Но тот
отпуск не прошел даром. "За два месяца я сообщил о 133
пополнениях, организовал четыре воскресные школы и две церкви. О, как счастлив
Я был бы здесь сегодня вечером, если бы все мои дорогие родственники были среди тех, у кого есть
повиновался!" Затем он дает нам представление о том, о каких вещах он и
"Мисс Мэтти" беседовали на светских раутах. "Хотя мое лето
было действительно счастливым, все же, когда я вернулась туда, где все такие мирские,
мое сердце, казалось, было почти разбито. Я всегда буду помнить замечание, которое вы
сделали на приеме у президента Миллигана по поводу обращения
моих родителей; и о вашей вере в молитву".

Это действительно серьезно, но мило в своей сильной полезности.
переписка, которая сейчас зарождается. У нас есть только одна сторона этого, но она
раскрывает другую. Его следующее письмо: "Я никогда не забуду вашего доброго
совет, не перестаю благодарить тебя за это. Мэтти, я считаю тебя
самый Полезный советчик. Я редко встречаю молодую леди, которая дала бы мне совет.
и никто никогда не давал мне большего утешения, чем вы. Я только что
прочитал ваше письмо и чувствую себя духовно сильнее. Как восторга
бедный мальчик, эти слова от сестры во Христе. Вы спрашиваете меня, что
сообщение Вы несете Марии"--сестра, как мы покинули с грустью глядя из
стилю, ждут, но не готовы. "Если у вас есть возможность, пожалуйста,
побудите ее стать христианкой. Я пил чай с президентом Уильямсом.
прошлой ночью. Он говорит, что если вернется в Харродсбург в следующем году, то возьмет
тебя своим помощником учителя. Я надеюсь, что вы в достаточной степени поправитесь
ваше здоровье позволит вам заниматься этой работой рядом с христианским
полезным служением, чтобы вы могли трудиться для Бога и
человечества ".

[Иллюстрация: Школьные дни закончились.]

В марте он пишет: "Я был в гостях у своей сестры Минни Фокс, чтобы
посетить выставку, организованную школой ее мужа. Оттуда я отправился в
Винчестер, чтобы проповедовать, и только что вернулся. Мой сосед по комнате" - здесь он
делает паузу, чтобы тщетно отомстить: "Доктор Суини забавляется со своей
флейтой и немало раздражает меня своими диссонирующими нотами. Конечно , _ хорошо
добродушный старина_ переносит все это с достоинством, надеясь, однако, что
серенада доктора скоро закончится!" - побочное замечание, которое мы могли бы
сделали сами. Затем перейдем к более серьезным вопросам: "Я восхищаюсь больше, чем когда-либо,
доброй, легкой и естественной манерой, которой дышат ваши письма.
Ваш стиль отражает доброе сердце. Я люблю _talking_ письма и тому подобное
а также разговоры, выражающие спонтанные эмоции. Как я счастлива под
убежденность в том, что вы чувствуете, ходатайства о моем благополучии, и предлагают
молитвы обо мне. Мэтти, я часто вспоминаю ваше замечание мне вчера
Июня, заявив, что вы думали, что может быть сделано через веру".

Сейчас у него две регулярные встречи для проповеди: в Македонии [6] и
Провиденсе. Он рассказывает о последних новостях: "Я полагаю, вы слышали
о смерти брата А. Кэмпбелла. Как грустно думать, что такая великая и
добро должно терять свою силу и исчезают! Он хорошо боролся,'
и теперь уходит, чтобы носить корону. Президент Уильямс вернется к
Харродсбург. Он предпочитает учить юных леди мальчикам. Мэтти! Я
пытаюсь сочинить речь на тему "Истинное и доброе в человеке" и был бы
очень признателен, если бы вы дали несколько советов. (Не повезло этой ручке
из-за того, что у нее потекли чернила! пожалуйста, извините за помарку.) Я буду очень рад
скоро услышать от вас об истинном и хорошем в человеке. Спокойной ночи! Пусть
лучшие благословения небес будут твоими во времени и вечности ".

Мэтти Майерс все еще пытается восстановить свои силы, поскольку здоровье пошатнулось
после окончания учебы в колледже дочерей; и пока она отдыхает, она
читает "Куортерли" - казалось бы, не самое легкое чтиво для восемнадцатилетней девушки
- и "Аврору Ли", всегда ее любимую, - и в
ночь - в эти прекрасные майские ночи она идет на собрание, проводимое в
Стэнфорд, Мозес Э. Лард. У Оливера нет таких оправданий, пишет он ей,
за то, что он откладывает свой ответ, но у него есть другие, не менее веские. "В такую жаркую погоду у меня еще есть
эти пять занятий, - говорит он. - Кроме того, я езжу в
деревню проповедовать почти каждый день Господень". Однако мы не хотели бы, чтобы
она думала, что его проповедь оправдывает любое пренебрежение долгом. "У меня было
это повод заявить о моей любви к министерству, и мне нужно только сказать, что
это по-прежнему моя главная радость ".

И тогда ему приходится иметь дело с человеком, над которым сгустились грозовые тучи
, любимым профессором, который гулял с мальчиком Оливером
когда друзей было мало, а Университет находился в Харродсбурге: "Последний
В пятницу вечером доктор Пинкертон обратился к нашему обществу "Филофей", чтобы
поддержать нас в нашем начинании - около двадцати пяти из нас учатся
для служения. Его темой было "Истинное величие". Все были поражены
оригинальностью его концепций и его необычайно кратким,
указал и ощущение образом. Казалось, фотография мужчины
раскрывая его благородное сердце, и показывает его страстным религиозные
настроения. Возможно, вы были предубеждены против доктора из-за
его политических пристрастий. Но, Мэтти, позволь мне сказать, что, хотя
он действовал так, как не должен поступать христианин, находясь в состоянии возбуждения,
и вложил все свои силы в "Негритянское бюро", тем не менее, я не могу не верить, что он
был искренен. _ Да!_ он был так глубоко убежден в правильности своей
позиции, что был бы жалким человеком, подлым лицемером, если бы
он поступил иначе. Он готов пожертвовать популярностью и друзьями.;
да, я искренне верю в саму жизнь, в то, что подсказывает ему совесть.
правильно. За это я им восхищаюсь. Я уважаю его за сочувствие; и
поскольку он хороший человек, я люблю его. Я знаю, что многие губы шипели
суровые анафемы в адрес бедного, страстного доктора Пинкертона; но его доброта
сравнится с добротой любого из его обвинителей. Я надеюсь, что
братья приложат усилия, чтобы вернуть его на подобающую орбиту, где он будет
сиять среди самых ярких звезд Реформации ".

Итак, этот великодушный молодой защитник продолжает и продолжает, пока не достигнет блеска
красноречия, к которому мы относимся с должным подозрением, не зная, какой элемент
действительности (которая редко бывает красноречивой) мог быть израсходован в
жар рыцарского пыла. Достаточно знать, что мы нашли в себе силы
заступиться за человека, "который вложил все свои силы в негритянское бюро", и
нелегко было говорить так Мэтти Майерс, чей школьный учебник
написан близко к южным песням. Она любит петь - иначе она бы не стала
так тщательно записывать это--

 "О, да, я девушка с Юга, и слава в моем имени,
 И я хвалюсь этим с гораздо большей гордостью, чем сверкающим богатством или славой.
 Я не завидую девушке с Севера в ее одеяниях редкой красоты.
 Хотя бриллианты Грейс ее снежную шею, и жемчуг украшать ее волосы.

 "Ура, ура, на солнечном юге так дорого!
 Троекратное ура в домотканое платье
 Южный женская одежда".

После возвышенного напряжения первой части этого письма мы признаемся в
большом удовлетворении последней частью, которая, кажется, приносит так много
ближе к земле, на которой живет большинство из нас: "Я передал ваше сообщение
мисс Шоу Тернер. Она выразила горячее желание увидеть вас и дала понять
, что сильно привязана к вам, - что, я полагаю, вы и сделаете
позвольте мне сделать". (Обратите внимание на искусность этого "что") "Я очень
премного благодарен вам за приглашение на пикник на железной дороге, и я
думаю, было бы совершенно правильно, если бы "Вагон" обогнал железную дорогу,
рик, тик ". (Каламбур! что дальше?) "Что ж, я слышал проповедь брата Лэрда
в последнее время; неудивительно, что я не могу написать тебе! Мы ожидаем счастливого
в июне на наших выставках общества. Пожалуйста, приходите! Но прежде чем вы
приезжайте, сделайте милость, писать некоторые свои мысли на эту тему так:
Слезы из истории и улыбки пророчества'. Это моя тема, и я сам
не написал ни слова. Джас. К. Кит, Альберт Майлз и я будем
представлять Университет 28 июня - это большая честь,
действительно. Я также избран представлять Филофейское общество, и я
не подготовил _that_ речь. О, в какую я попал переделку! Пожалуйста, Мэтти,
помоги мне! Следующим летом давайте снова посетим гору Кармель и отправимся в
;sculapia для нашего здоровья". (Только для нашего здоровья?) "Брат Майлз отправляет
его с уважением, и говорит, что он не думает, что рядом столько Мисс Ада
как тебя! Мэтти, пожалуйста, напиши поскорее".

В следующем месяце появятся "экспонаты", а в июле - это от Оливера: "Я знаю".
вы будете удивлены подписью к этому письму: "Гент, Кэрролл".
Округ, Кентукки ". Это действительно удивляет ее, потому что после годичного
отсутствия можно было бы предположить, что студент стремится вернуться к своим
родителям, родственникам и друзьям. Но "Я пожертвовал удовольствием от
встретиться со своими близкими и отказаться от всего ради блага этого народа".
Его сосед по комнате, Альберт Майлз, настоял на посещении этого курса, поскольку Альберт,
которому помогала в колледже миссис Друзи Тэнди Эллис из Гента,
вызван туда для проведения собрания. "Дни учебы в колледже закончились 28 июня", - продолжает он
. "Я прошел шесть критических, изматывающих экзаменов и подготовил
свои две речи - а потом был так болен, что едва мог ходить. Доктор
вывел меня из состояния ослабления, чтобы я мог стоять на сцене
во время выступления; но это было почти все. Когда мальчики разошлись по своим
дома они оставили меня в крайней агонии. Мое бедное тело было измучено и
замучено немилосердной болезнью. Со многими я не успел попрощаться - дорогие
мальчики! Да пребудет с вами Бог, и пусть мы снова встретимся в октябре следующего года. Мой сосед по комнате,
Брат Майлз, остался со мной. Когда я выздоровел, он так
нежно умолял своего "старого друга" поехать с ним в Гент, что я не смог
отказать".

И вот они едут в Ковингтон, а в Цинциннати садятся на "Джо Андерсона"
до ривер-тауна. Но примерно через две недели Оливер будет в Маунт-Тауне.
Кармел, где сейчас Мэтти, - он уговаривает ее остаться, пока он не приедет, - и он
принесет ей книгу одного из своих любимых профессоров - Макгарви
"Комментарии" - казалось бы, твердая пища для юной леди.

Вернуться следующей осенью университет--будем надеяться, в лучшем здравии, чем когда
он оставил ее!--мы найдем Оливера снова ручкой в руке: "Джеймс Кейт, Альберт
Майлз и я закончим курс в этом году усердной учебой, имея
около двадцати пяти декламаций каждую неделю - и я нахожусь в ужасающе плохом
состоянии. Я боюсь, что мое здоровье подорвется под тяжестью этого бремени.
Я надеюсь и молюсь о силе духа и тела, чтобы подготовиться к долгому
Обслуживание. Иногда я думаю, что это почти грех для нас, молодых людей, которые
готовятся к служению, оставаться здесь, надрываясь над скучными уроками по
математике, латыни и греческому. Подобно птице в клетке, я жажду освободиться из
клетки, огораживающей стену колледжа. Мне не терпится отправиться в мир и проповедовать
Евангелие. Я рассказывал своему другу о том, как мы с тобой проповедуем вместе,
и какой ты хороший помощник проповедника. Как бы я хотел быть с
тобой и твоей сестрой сегодня вечером. Боже мой! Какой контраст представляет это унылое однообразие
с той блаженной счастливой встречей - выполнять такую благородную работу, как эта
которым мы были заняты! Я никогда не смогу забыть ни ту встречу, ни наши поездки
в Оранжбург! не могу я тебя забыть, кто цепляется так упорно
'благую часть.' Ты и сестра О'Бэннон оба произвели на меня впечатление как быть
Дорогие дети Божьи. Помните о своей миссии поговорить с моей сестрой Марией
о том, как стать христианкой. Я полагаю, вы слышали о моей хорошей встрече в
Сардисе. Добавилось сорок пять человек - среди них четверо моих двоюродных братьев.
Не забудь отправить эту проповедь. Мэтти, я отправляю обещанную фотографию,
пожалуйста, пришли мне свою. Напиши мне в ближайшее время и расскажи, что ты делаешь.
Я знаю, что ты сейчас не слышишь брата Лэрда. Я думаю, ты мог бы написать
бедный Старина. очень скоро придет длинное письмо!"

"Бедный старина". получил письмо; ибо мы видим, что он отвечает очень быстро.
из его письма мы можем получить представление о ее письме: "Вы говорите о
ваш благотворительный план в действии для "бедных странников Нью-Йорка".
Я не знаю, что вы имеете в виду в точности, но с тех пор, как я познакомился с вами.
Я считаю вас избранным инструментом Бога для того, чтобы
совершать великое благо для бедных смертных. Теперь вы делаете этот шаг.
Боже мой! Как бы я хотел, чтобы такой дух христианства проник через
цели десяти тысяч образованных и умелых молодых леди
из Кентукки! Сколько добра могли бы принести женщины, если бы они захотели
посвятить свое время, средства и энергию облегчению страданий. Возможно, это
было бы лучшим планом поискать поближе к дому. Я рад знать, что вы,
кого Бог благословил разумом и сердцем, способными мыслить, планировать и
чувствовать, произносите молитву за страждущих. Мэтти, это говорит
для тебя, и заставляет меня радоваться. Молодой подруга настаивает на мой
проповедуя в городе Маунт-Стерлинг, что он может исполнять Евангелие. Я не могу отказать
идти. Я знаю, что я буду терять время, и отвлечь мое внимание от моей
исследования, но что это в сравнении в спасение души? Я не
стесняются выходить, но будут скоро. Поощрять здание
церковь на горе Кармил все, что можно. Они будут получать $50.00 с меня
следующим летом для этой цели. Извини за каракули. Ты знаешь, что я могу сделать
лучше".

В следующем письме Оливера - декабрьском - мы находим его в довольно чувствительном настроении
. Мэтти обвинила его в "Некотором эгоизме, ясно проявленном в
скобках", которые он, похоже, спрятал в своем последнем послании. "Дорогой
я! - восклицает Оливер, уязвленный и озадаченный. - Что это может быть?" После попытки
вспомнить что-либо, что могло вызвать ее "сарказм", и после
красноречивого выпада против низости эгоизма, где бы он ни был обнаружен, он
вынужден отказаться от этого. Успокоив свои чувства, он возвращается к
"Брату Ларду", который выступает в качестве удобной мишени для обеих
сторон. "Если ты считаешь, что мое письмо домой - слабое оправдание для того, чтобы не писать тебе
У меня под рукой есть очень хорошее. Брат Лард проповедует здесь
каждый вечер. Это, как вы знаете (предложив это сами), является действительным
извините! Я только что вернулся после визита к президенту Уильямсу, который находится в
приподнятом настроении. Он только что прочитал мне лекцию о моем возвращении
сюда еще на один год. Он милый, хороший человек и часто дает мне
хорошие советы; но я не думаю, что было бы правильно после получения диплома
в Библейском колледже и еще одного в Колледже искусств оставаться здесь
еще на год. Итак, Мэтти, я всегда уделял большое внимание твоим советам.
что ты думаешь по этому поводу? Ты знаешь мои недостатки; но
ты также знаешь мое горячее желание работать. Как и ты, я восхищаюсь Гео.
Д. Прентис-за закрытия Года экстравагантно. Он увековечил себя
с неподражаемым производства. Как жаль, что такой человек не
Христианин! Мир представляет собой печальную картину. Люди
начинают терять доверие даже к духовенству. Я убежден,что
как христианин тело, мы все больше нуждаются в глубоких тонах благочестия, чем
что-нибудь еще. Мы имеем больше знаний, чем мы в благих целях. Нам нужно
примерное поведение молодых мужчин и женщин. Я собираюсь начать с
Нового года, чтобы прожить более святую, лучшую и, следовательно, более счастливую жизнь.
Пожалуйста, вспомните меня в своих молитвах ".

Наше следующее письмо "мисс Мэтти", датированное 25 декабря, не от
Оливера Карра, а от другого студента университета, который подписывается
своими инициалами. Бедный молодой джентльмен, мы не хотим знать его имени, поскольку он
изливает свою любовь почти полувековой давности. Ее "очень желанная услуга"
похоже, пресекла его самые сладкие надежды в зародыше, но он был
"рад ее получить". Он переходит к делу: "Ты больше так не говоришь
между нами могут существовать более близкие отношения, чем дружеские. Мисс
Мэтти, почему бы и нет? Я не осмеливаюсь спрашивать о деталях, действительно ли ваше сердце
склоняется в пользу другого или * * * " Но нет, это было
очень реально для "Д." тех дней, давайте не будем слушать его
бьется сердце, но лучше надейся, что "Д." сейчас шестьдесят с лишним, если ему исполнилось день,
он давно обо всем этом забыл. Он приводится здесь лишь для того, чтобы
чугун один крошечный рай на характер развития молодых леди
решить: "в то же время, вы позволите мне очень Спасибо
искренне за откровенность, с которыми ты имел дело со мной, а не только в
эта переписка, но с тех пор наше знакомство." И тогда,
вспомнив, что сегодня 25-е, он добавляет с крепким сердцем: "Просто пока
Я думаю об этом, я приму твой "Рождественский подарок"!"

Он вспоминает те дни каникул: "Большинство студентов
разъехались по домам. Эггног здесь течет рекой. У хозяйки дома
сегодня его в избытке. Кое-кто из компании принял активное участие; среди них
я заметил двух молодых леди. Кстати, небольшая новость на плаву: мисс
Дженни Лард выходит замуж за очень интересного юношу" (Обратите внимание на
горечь нашего отвергнутого возлюбленного!) "пятьдесят с лишним лет: Это
симпатичный паренек Вудсон, адвокат из Сент-Луиса, который является очень перспективным для
лишь новичок в этом гору деловой жизни. В порыве
своих юношеских чувств он подарил ей золотые часы, кольца
infinite и немало сережек в ушах ". (О, какая горечь!)

Затем, таким случайным образом, мы обнаруживаем тему, которая
в настоящее время будет углубляться, пока не охватит все остальные мысли о Мэтти
Майерс: "Алекс. Миллиган получил письмо на двенадцати страницах от брата
Гора, датированное Ливерпулем. Он и Сурб намерены отправиться в Австралию в
21-е" - двое молодых друзей Оливера Карра и Мэтти Майерс, отправляющиеся в путь
в качестве миссионеров. "Они посетили дарохранительницу Сперджена, Хрустальный
Дворец и др. Они описывают английский способ богослужения, отличный от
нашего. Утром в День Господень у них нет проповеди; эта часть дня
тратится на принятие Вечери Господней, чтение Священных Писаний и т.д. Проповеди
ночь". И тогда "Д." входит предметом сознания, в котором он
- Мэтти, кажется, очень заинтересован, но наш собственный, не позволят нам
следовать за ним в этих запутанных глубинах.

Проходит три месяца, но Оливер не забыл выпад Мэтти: "Я
хотел бы, чтобы вы удовлетворили меня, прислав цитату из предложения, в
котором я выразил _egotism_. Я был очень обеспокоен этим, и я
хотел бы точно знать, что это было ". Затем, после нескольких страниц
строгого самоанализа, чтобы обнаружить заражение, он убеждает ее снова увидеться с
своей сестрой Мэри и другими родственниками, которые находятся вне дома.
церкви и с энтузиазмом продолжайте поиски восхитительного средства для
продления этой переписки: "Вы говорите, что утверждение
вопрос "Будет ли Второе пришествие Христа премиллениальным?" соответствует Писанию.
Что ж, у нас будут дебаты, если вы так говорите. Вы должны выступить первым
речь; я просто отвечу. Но в качестве намека на аргументы, я хочу, чтобы
вы "сначала доказали мне * * *"

И так они спорят, и весна расцветает в Кентукки, и с наступлением лета
его трудолюбие и теплым воздухом. Мэтти Майерс не так сильна, как могла бы быть
, но она долго отдыхала и больше не может отдыхать; ибо этот активный
дух призывает ее к избранной ею работе. Она уже провела некоторое обучение,
но осенью 1867 года она покупает колледж Франклина в Ланкастере,
и определенно начинает свою карьеру. Она является президент, конечно;
и она чувствует, как она идет по знакомым улицам, уже не мало
девушка под опекой своего брата Джо, но могилу молодой учитель--девушки
двадцать сейчас, в окружении других девочек, что ее жизнь-работа,
действительно, началось. Первая ее школа! Не, действительно, обещают, что широкий
поле того как она так долго жаждал; условия прямой,
возможностей довольно узок; но в конце концов, он будет служить в течение определенного времени.
Почему он служил столь короткое время, но никто учебного года, во всех,--может быть
почерпнутые из продолжение переписки:

"Я доверяю тебе, - пишет Оливер в сентябре, - как доверяю своим собственным родственникам.
Простая правда в том, что вы кажетесь мне гораздо ближе, чем некоторые из моих сородичей
которые всегда выступают против моей скромной работы. Я благодарен за то, что я когда-либо
встретил тебя, и за то, что мы научились сочувствовать друг другу. Я сделал
побывка на гору Кармил, и не могу сказать как грустно, что я чувствовал в не
увидев вас там. Я проповедовал в Оринджберге, и с удовольствием
принимаю, среди прочих, мою маленькую кузину Рейчел. Я уже давно
молюсь за ее обращение. Я крестил ее и ее мужа одновременно.
одновременно.

"Оттуда я отправился на государственное собрание в Лексингтоне, и я провел там очень счастливое время
. Старики говорили, что они никогда не видели никого более _good_.
Во время собрания было получено письмо, которое было зачитано перед съездом
братом Дж.У . Макгарви. Оно было от брата Сурбера. Он очень трогательно заявил
о необходимости большего числа проповедников в Австралии и призвал брата
Майлза и меня приехать. Он прямо заявил, что австралийские братья
выбрал - по рекомендации себя и Гора - _us_ и
не хотел никого другого. Брат Сербер написал мне и дал описание
Мельбурна, где он хочет, чтобы я проповедовал. Его описание заставило меня задуматься
о степени изысканности этого места. Город красиво украшен
цветущими садами; 140 000 жителей. Он воображает, что я там, гуляю с
ним по городу. Он говорит: "Послушай, Олли, это так же близко к Раю, как из этой страны, так и из Кентукки".
Он говорит, что мы будем способствовать Общему Делу.
там то, чем были здесь Вальтер Скотт и Бартон Стоун и т.д. Братья
это почти дико для евангелиста из Кентукки; отправил 800,00 долларов
золотом на покрытие расходов брата Майлза и меня. Превыше всего
из всех соображений, добро, которое я мог бы сделать, самое великое - проповедовать людям
которые не устают слушать! Я знаю, что мои родственники будут против моего отъезда,
и что расставание с ними почти разобьет мне сердце; но я не могу
посоветоваться с плотью и кровью. Я молился и плакал по этому поводу, но я не могу
избавиться от убеждения, что мой долг - уйти. Все братья, кроме
Доктор Пинкертон посоветовали мне уйти. Президент Миллиган просто рыдал, как
дитя. Я ничего не рассказывала родителям дома об этом; здесь царит
большое волнение. Мэтти, что ты думаешь о моем отъезде? Не могла бы ты
поехать со мной? _ Я говорю серьезно._ Мы с братом Китом проводим собрание
в Миллерсбурге. Я хотел бы, чтобы ты был моим помощником проповедника, как я сделал прошлым летом.
летом. Я слышал, что в Австралии люди хорошо образованы. Пожалуйста, напишите
немедленно ".

Мы сообщили эту новость читателю точно так же, как она была сообщена Мэтти.
Майерс; но есть разница; ведь в те времена, знания
Австралия была очень поверхностной, в Кентукки. Он был безмерно дальше
тогда, чем сейчас, и по мере того, как он так долго туда ехать, чтобы
этой ступени он существовал дикий и варварский, полу-цивилизованных, в лучшем случае. Посвящается
Карру, Майлзу и Киту, выпускникам 1867 года, - трем молодым
проповедникам и соседям по комнате, которых называли "Трио", - австралийцам
представляли собой смесь вывезенных английских каторжников и бушменов с топорщащимися волосами
. Их воображение, австралийский было сложно группировки
с любой из признанных рас человечества; он был дворнягой, а
загадка. И даже если бы они получили восторженные
восхваления юных Серб и Гора, месяцы, проведенные в пучине,
которые сделали путешествие, полное опасностей, и быстрое возвращение невозможным,
должно быть, все еще потрясали воображение. Таким образом, уехать в Австралию означало отрезать
от старой жизни со всеми ее узами любви, смеха и
слез, и найти какое только можно утешение в мысли, что
расстояние оттуда до рая было таким же коротким, как из райского уголка Кентукки!

В следующем месяце Оливер пишет Мэтти Майерс: "Ваше трогательное письмо
ободрило меня в моей ожидаемой поездке в Австралию больше, чем любое другое, которое я когда-либо писал.
получили, оставив мое сердце буквально пропитанным верой, надеждой и
любовью. Мне очень не хотелось рассказывать вам о своем плане, потому что вы всегда придерживаетесь моего
мнения об объеме работы, которую предстоит проделать в Кентукки. Это самое сложное
вопрос, который я когда-либо был призван решать. Он пришел ко мне как-то так
вопрос спасения души моей. На государственном совещании, старые и молодые
мне посоветовали пойти--все, кроме д-р Пинкертон, чьи наставления всегда был
очень весомым со мной. Его аргументом было то, что люди Северо-Восточной
Кентукки слишком остро нуждаются в моем труде, и что их души так же
драгоценный, как в Австралии. Но вы знаете, что в округе Льюис у меня нет
таких возможностей трудиться, которые были бы у меня в Австралии. Жизнь слишком
коротка - мы должны использовать каждое преимущество. Есть другие, кто займет мое место
в этой стране.

"Я плакала всю дорогу из Лексингтона. И затем я положила на чашу весов:
дом со всем смыслом ДОМА - отец, мать, сестры, братья,
и друзья - и ни у кого нет друзей дороже, чем у меня, и Бог знает, что я люблю
они мне дороги, - а на другой стороне я поместил спасение, возможно,
тысяч душ, любовь Иисуса и его Дела. Я посмотрел на
балансируйте со слезящимися глазами и примите решение попрощаться с родителями, родственниками и
друзьями. Чаша весов перевернулась. Моя любовь ко всем, кто дорог мне на земле,
не может удержать меня от того, чтобы пойти с радостной вестью к усталым и
обремененным. И все же как грустно расставаться с вами и всеми другими, такими дорогими. Я
заявляю, это почти разбивает мне сердце. И все же я должна уехать! Я написала домой и рассказала
все об этом. О, как мне не хотелось, чтобы моя бедная мать что-либо узнала об этом.
Я оставаться три или пять лет. У меня будет аудитория 1000 человек каждый
Воскресенье. Зарплата будет 1000 долларов в золото. Некоторые из них я будут отправлять домой
моим бедным родителям; и немного моему брату Дику, которого я собираюсь
обучать; и немного молодому человеку, которого я уже обучаю для
служения. Я собираюсь обратиться к своим родителям с еще одним настоятельным призывом
повиноваться Евангелию. Как я смогу попрощаться с ними, если мне придется уйти
без надежды встретиться с ними на небесах? Я рад, что у вас такая
хорошая школа. О, вы делаете благородную работу! Только подумайте о воспитании 90
или 100 маленьких сердец и приведении их к Иисусу!"

Наступает декабрь, и напряжение от принятия решения становится все труднее переносить: "Я
наконец-то вернулись домой, но не для того, чтобы радоваться обществу
друзей. Меня пугает переход от усердного духовного труда и
общения святых к общению мирских дел, где
все усилия направлены на то, чтобы раздобыть что-нибудь поесть, выпить и надеть, едва имея
думал о загробной жизни. Брат Дик опасно болен. Дорогой мой.
Парень страдает от невыносимой боли. Когда я смотрю на его нежную
фигуру, я задаюсь вопросом, осознаю ли я когда-нибудь эту мысль - мой брат,
проповедник! К этой печали добавляется сочувствие, которое я испытываю к моему бедному
мама, которая плачет всякий раз, когда упоминается Австралия. Это очень
огорчительно. Все обвиняют меня в том, что я их не люблю. Мой дорогой отец опускает
свою тяжелую голову на руку и плачет, думая о будущем. Его
Хрупкое тело пошатывается, когда он спускается с холма жизни. Я боюсь, что я буду
никогда не увидеть его снова, после того, как я попрощаюсь. Это почти разбивает мое сердце
чтобы услышать их пожурить меня разрешения, чтобы поехать на долгое, долгое плавание. Я
завершаю эту печальную картину, бросаясь в свое единственное прибежище - верную
молитву и бессмертную надежду ". Следующая часть письма показывает, что
Оливер был "серьезен", когда попросил Мэтти Майерс пойти с ним:

"В Лексингтоне я встретил на улице брата Макгарви" (своего учителя, у которого он жил на последнем курсе университета.
). "Он убедил меня
рассказать ему все, что произошло во время моего краткого визита к вам в Ланкастер"
(где она преподает в своей первой школе.) "По секрету я рассказала ему
о ваших возражениях и трудностях. Когда я закончил, он сказал,--

"Я восхищен ее рассудительностью. Признаю, это серьезный вопрос. Что касается
ее здоровья и опасностей путешествия, вы и она отправляетесь в
общая опора. Ее не должно отпугивать предположение, что ты
умрешь и оставишь ее в той далекой стране; в этом случае здешние братья в целости и сохранности вернули бы ее домой.
Он настаивал на нашем браке и поездке в
Австралия. Он был в восторге от идеи, что ты там как
учитель. Мы говорили о жертве, принесенной вашей школой в Ланкастере, и он
утверждал, что было бы гораздо лучше для дела христианства и
образования, если бы кто-нибудь занял ваше место в Ланкастере, и вы
занимайте более высокую сферу полезности. Я бы хотел, чтобы ты присутствовал при этом
послушайте, как он говорит; он милый, хороший парень. Благодаря своему сильному ясному уму,
он корректирует свои планы; глазами веры он смотрит в будущее. Я молю
вы взвесьте свое мнение в хорошо сбалансированное решение, прежде чем вы
заключение. Я разговаривал с президентом Уильямс; Я боюсь, что он не посоветует
вы идти. Брат Макгарви говорит, что это будет зависеть от настроения, в котором
ты застанешь его. Тогда _до_ подбодри его и подготовь к счастливому
ответу!"

Письмо заканчивается призывом к браку, предостерегая ее от
прислушиваться к советам других - как в случае с Джоном Августом
Уильямс, но мудрость в том, чтобы иногда прислушиваться к советам
других - например, Джона У. Макгарви.

"Хотя лично я вам незнакомец" - Что это? Письма
Мэтти Майерс это от J. W. McGarvey! "По просьбе брата Карр,"
он говорит. Никто не ожидал бы страстного, восторженного всплеска
красноречия от автора "Комментария к Деяниям". То, что сказано
здесь, исходит от "сильного, ясного ума". По мнению преподавателя Библии
, ситуация выглядит следующим образом: "В конце концов, ваше собственное сердце должно
решить, уходите вы или остаетесь. Одно кажется несомненным, что _ он_ это сделает
Вперед. Это для вас, чтобы терпеть его долгое отсутствие, и риск неопределенности
его возвращение, или поделитесь путешествовал с ним, и помочь благородному делу, чтобы
что он посвящает все свои".

В том же месяце Оливер возвращается к обвинению: "Я ждал неделю с
сильнейшей тревогой, каждую ночь надеясь получить от тебя ответ. Он пришел
наконец-то. Мэтти! Я ожидал, что это будет читать
Письмо президента Уильямса. Я знаю, что он пытался формировать вашу жизнь
учить, самостоятельно. Он истинный и благородный, и я не сомневаюсь, что он тебе дал, как
вы говорите, его мудрое решение и наиболее полное выражение его хорошо
- Я полагаю, он хотел указать на наше высшее благо.;
но я не могу последовать его совету. Я обдумал и ваше, и его мнение.
причины, по которым я хочу отсрочки. Вы оба настаиваете на годичной подготовке. Хорошо,
какого рода подготовка? Вы уже готовы учить тех, кто живет в
Австралии; и я знаю, что могу сказать им, что делать, чтобы спастись. Я знаю, что я
слаб; но Северо-восточный Кентукки - не то место, где я могу стать сильным.
Вы говорите, что мне "нужно точно знать, что я могу встретить суровую реальность
победоносно". Я не думаю, что буду знать об этом больше, чем знаю сейчас,
пока я не встречусь с ними. Конечно, годовой опыт увеличил бы мою полезность.
но почему бы не приобрести его там, где этого хотят братья? Я не
знаю, что особенный момент Вы имели ввиду, сказав, что вы хотели бы
жесткий исследование года под руководством Президента Уильямс. Что ты хотел
Стьюда? Я полагаю, вы прошли полный курс его обучения. Нам нужно просто рассказать
историю Креста, и я верю, что мы можем сделать это прямо сейчас. "

Итак, письмо занимает восемь страниц, написанных мелким почерком, демонстрируя
пыл красноречия, которого совершенно не хватает в кратком обзоре Макгарви;
но, в таком случае, это был не Макгарви, который был влюблен. Оливер влюблен,
влюблен вдвойне; в первую очередь и всегда в первую, в свое Дело; а затем всегда в
Мэтти. Это ужасная борьба для молодой девушки, потому что она тоже влюблена.
но ее привязанности всегда связывали преподавание с Делом.
В глубине души она должна знать, что это миссионерское начинание является
отклонением от ее центральной идеи, какой бы пользы оно ни принесло
. Вот ее колледж, купленный и оплаченный, а вот и она сама
90 или 100 девушек для обучения. Она может надеяться на разные благословения
за морями, но не на такие.

[Иллюстрация: профессор Дж. Б. Майерс]

[Иллюстрация: "Рассматриваю его письмо".]

А вот ее брат Джо, который категорически против этого плана, как и любой другой человек,
вполне естественно, что брат Джо может быть таким. Макгарви, который
в первую очередь думает о распространении Евангелия, вполне может улыбнуться ей
уезжаю; и как могла Уильямс, чей идеал для женщины - призвание
преподавать, сказать иначе, чем ждать? Это достаточно хорошо для Оливера, чтобы увидеть
но один курс перед ним; он никогда не тешили себя мечтами
преподавала в школе. Он всегда хотел проповедовать, и Австралия, тем больше
это, с широкой доброй надежды. Но для Мэтти это непростая проблема.
Майерс.

Односторонняя переписка, мы долго лечились, что, хотя
однобоко, тем не менее дал нам так хорошо понять одну
имя как если бы она сделала все пишут; может быть, лучше; сейчас мы
чтобы услышать ее голос, что, в свою агитацию и недоумения, не,
может быть, показать ее, как она есть:

"Я простер руки мои и мое сердце прибил к кресту. Вы
можете отбросить это от себя, но совесть прибила это к месту. Какое-то время я
обманывал себя, веря, что его голос сливается с голосом
моего сердца: "Ты уже готова; иди с ним". Но это был всего лишь голос
эхо счастливой песни моего сердца. Я чувствую, что был бы скорее обузой,
чем вашим коллегой. Как бы печально ни плакало мое сердце, однако
умоляюще: "Я не могу пойти с тобой". Совесть, мой проводник, манит меня,
и я пылко следую за ней, хотя мое сердце разрывается на части. Ах, эти
бескровные битвы, которые ведутся в нашем мире! Вы сказали: "Хотя
Я люблю тебя, как никого другого на земле, и все же, если ты отвергнешь меня, я должен буду
уйти один."Я говорю в ответ, что, хотя я люблю тебя той любовью,
на что способна только христианка, я не могу пойти с тобой. Твои
способности подходят тебе для одной области труда, мои - мне для другой. У нас
есть все, чтобы построить алтарь. Я построил свой и возложил на него свой
самые нежные чувства, страстное желание женщины-природы быть любимой.
Я знаю, что это таинственное стремление, которое Бог вложил своей собственной
рукой в сердце женщины, если его не удовлетворить, бросит тень на ее
жизнь; что какой бы сильной, какой бы уверенной в себе ни была женщина, ее
сердце тянется к чему-то, что могло бы дополнить ее счастье. Но великан
воля может укрепить трепещущее, колеблющееся сердце.

"И хорошо пригвоздить сердце ко Кресту, это приближает его к
Богу. Он даст ему силы страдать. И его любовь никогда не иссякнет. Делай
не думайте, что я шатаюсь из-за жалоб. Как жизнерадостный путешественник.
Я возьму на себя бремя моей жизни и продолжу путешествие с песней на устах
прислушиваясь к голосу совести и моего Бога. Не
задумайтесь на минуту, Олли, которые я бы отговорить вас от вступления в
вашей великой миссии. То, что я сказал тебе до того, как узнал, что ты любишь меня, я говорю тебе сейчас
хотя это сжимает мое сердце болью, которую я иногда
думаю, невозможно вынести. Иногда я чувствую, что мое сердце должно разорваться, но оно
поддерживается любовью Бога. Если совесть велит тебе уйти, то ты
должен идти. Но я не могу представить, как совесть могла бы подсказать вам оставить
поле, на котором мало работников, ради того, что может стоить вам жизни.
Мне импонирует, что происходит-это вопрос склонности, а не
совесть. Тем не менее, если совесть не говори ты так, тогда я настоятельно призываю
вы со всей искренностью своей души, чтобы идти. Иди; и бремя
мои молитвы будут о нем, таком далеком и в то же время таком близком".

Увы! как много горе-это наша собственная совесть, и насколько малые
Садовая нашего соседа! Мэтти, который указал, что
все ее будущие страдания произойдут из-за того, что она повинуется своим собственным заминкам и сомневается.
если совесть Оливера вообще совесть! На такие провокации, как
тот, кто может винить Оливера за то, что сомнения совести Мэтти?
В том, что у него действительно были сомнения, и что он сделал все возможное, чтобы заставить ее
согласиться с ним, никто не может усомниться в следующем письме, лежащем перед ним:

"Дорогая Мэтти: Твое получено. Я искренне согласен с тем, что 26 марта будет _ нашим
днем свадьбы_. Я напишу сестре Мэри и Мэтту, чтобы они приехали в
Мэйз Лик 27-го. В субботу я произнесу свою прощальную речь.
вот. Мы заедем в Мэйсвилл по пути в Цинциннати. Вчера приехал Гораций из
Флемингсбурга, чтобы кое-что разузнать об этом. Приезжают Мэтт, Бад и
Молли.

"Мэтти, у меня самые лучшие новости, чтобы сказать вам. Задержите дыхание
пока вы читаете. Отец вышел вперед в церковь вчера и сделал
доброе исповедание. "Благослови Господа, о душа моя и все, что во мне,
благослови его святое имя!" Я распознал в этом ответ на многие молитвы.
И теперь, если бы моя мать повиновалась Евангелию, я бы поверил, что ваше пророчество
произнесенное на приеме у президента Миллигана, исполнилось. Вы помните
что это было?-- "Брат Олли, я верю, что Бог сделает тебя инструментом
в привлечении твоей семьи в лоно церкви". О, это когда-нибудь произойдет? Мама
не ходит в церковь. Она слышала мою проповедь всего дважды, но я буду
продолжать молиться и надеяться ".


[5] Когда я впервые увидела следующие строки, я позвонила Мэтти, чтобы она послушала меня.
прочти их ей. Я подумал о ее "ДЕТЯХ", девочках, которых она обучала.
Мы сидели в ее личной гостиной; и ее внимание было приковано к
первой строфе: "Проливая солнечный свет любви на мое лицо". Чтение
закончилось, она бросилась на кровать и громко зарыдала. Ее чувства, когда
полностью возбужденные, они испытывали пароксизмы радости или горя; и теперь то и другое
чередовалось как воспоминание о ее первой школе в Ланкастере и о девочках
на другом конце земли, в Мельбурне, смешанный со всей ее жизнью.
любовь к "ДЕТЯМ". Она делала заметки, когда читала Мильтона,
Спенсера, миссис Браунинг, Лонгфелло, Теннисона, но это маленькое стихотворение было
буквально омыто ее слезами. О. А. К.

 Когда все уроки и задания закончились
 И школа на сегодня распущена,
 И малыши собираются вокруг меня,
 Пожелать мне спокойной ночи и получить поцелуй;
 О, эти маленькие белые ручки, которые обнимают
 Мою шею в нежных объятиях!
 Вперед, улыбки, которые подобны небесному ореолу!
 Проливая солнечный свет любви на мое лицо!

 И когда они уходят, я сижу, мечтая
 О своем детстве - слишком прекрасном, чтобы длиться вечно.;
 О любви, которую вспомнит мое сердце
 Когда оно пробудится к биению пульса прошлого,
 До того, как мир и его порочность сделали меня,
 Партнером в печали и грехе
 Когда слава Божья была вокруг меня,
 И слава радости внутри.

 О, мое сердце слабеет, как у женщины.
 И потекут фонтаны чувств.,
 Когда я подумаю о путях, крутых и каменистых.,
 Куда должны ступать ноги самых дорогих людей;
 О нависающих над ними горах греха,
 О бушующей буре судьбы;
 О, на земле нет ничего и вполовину столь святого
 Как невинное сердце ребенка.

 Они идолы сердец и семей,
 Они переодетые ангелы Божьи;
 Его солнечный свет все еще спит в их волосах,
 Его слава все еще сияет в их глазах;
 О, эти прогульщики из дома и с небес,
 Они сделали меня более мужественным и мягким--
 И я знаю, как Иисус мог сравнить
 Царство Божье с ребенком.

 Я не прошу жизни для дорогих мне людей.,
 Все сияющие, как делали другие;
 Но чтобы в жизни было достаточно тени
 Чтобы умерить солнечный свет;
 Я бы помолился Богу, чтобы он защитил их от зла,
 Но моя молитва была бы обращена только к самому себе.
 Ах! серафим может молиться за грешника,
 Но грешник должен молиться за себя.

 Ветку так легко согнуть.
 Я изгнал правило и розгу.;
 Я научил их доброте знания.
 Они научили меня доброте Божьей:
 Мое сердце - темница тьмы,
 Куда я запираю их за нарушение правил;
 Моего хмурого взгляда достаточно для исправления ситуации;
 Моя любовь - закон школы.

 Осенью я покину старый дом.,
 Не переступать больше его порога;
 Ах! как я буду вздыхать по дорогим людям,
 Которые встречали меня каждое утро у двери;
 Я буду скучать по пожеланиям спокойной ночи и поцелуям.
 И поток их невинного ликования,
 Группа на лужайке и цветы
 Которые мне приносят каждое утро.

 Я буду скучать по ним утром и вечером,
 Песня в школе и на улице;
 Я буду скучать по тихому гудению их голосов,
 И топоту их изящных ножек--
 Когда все уроки и задания закончатся,
 И смерть скажет: "Школа закрыта"
 Пусть малыши соберутся вокруг меня.
 Пожелать мне спокойной ночи и получить поцелуй.

[6] Должно быть, в те дни я читал "большие проповеди"; потому что брат
Бенджамин Коулман следил за тем, чтобы я получал 25,00 долларов каждый раз, когда я ходил в
Македония. Нет, спасибо ему и церкви, их вклад заключался в том, чтобы
помочь мне закончить колледж. О. А. К.




ГЛАВА VII.

"Я ПОЙДУ".


Это был сентябрь, 1867 что Оливер Карр спросил Мэтти Майерс, чтобы пойти с
его в Австралию. За шесть месяцев она колебалась, отказывался, отказывалась. Это был
вопрос не преданности друг другу, а верности
жизненному идеалу каждого. Поездка в Австралию означала три, или пять, или семь
годы вдали от избранного Мэтти призвания. Она полностью оценила его ценность
аргумент о том, что она могла бы преподавать в Мельбурне; конечно, она могла бы
преподавать; но преподавание обязательно должно быть подчинено миссионерской работе.
Мэтти не недооценивала важность миссионерского труда; но
она также не недооценивала важность соприкосновения с жизнями девочек в
школьной комнате.

В борьбе Макгарви и Уильямс, как мы видели, заняли противоположные стороны
Макгарви был за своего ученика Оливера; Уильямс был за своего ученика
Мэтти. Каждый рассматривал вопрос со своей точки зрения. К
Президент библейского колледжа, что было более важным чем носить
Библия через море? Для президента Колледжа дочерей
преподавание было возвышенным призванием женщины - пусть О. А. Карр делает свою мужскую
работу, утверждал он; и пусть Мэтти Майерс делает свою женскую работу.

И там был брат Джо, который так много сделал для Мэтти - брат,
которого, как она боялась, она любила слишком сильно, - умоляющий, спорящий, увещевающий.
"Пусть Оливер поедет в Австралию, - настаивал он, - и когда он вернется ...
по истечении пяти или семи лет, тогда, если вы с ним так же много думаете о
друг другу, как вы делаете это сейчас, почему..." Но предложение казалось вполне безопасным,
поэтому он добавил с твердым сердцем: "Тогда вы можете пожениться!" Но по эту
сторону пяти лет - нет! Никогда! И когда ему не хватает слов, и
аргументы нуждаются в отдыхе, каждый из которых так часто оказывал услугу за неимением новых
Джо берет свою флейту и садится на веранде с Мэтти,
эти благоухающие весенние вечера 1868 года, и пьесы, и пьесы - играет всегда
старые знакомые мелодии, арии, которые окутывают ее больше всего.
священные воспоминания - "Старый дом в Кентукки" и "Дом, милый дом", и... мы
страх - "Бонни синий флаг", который несет до баров и будет подметать
звезд с неба Союза синий.

[Иллюстрация: "Я Пойду".]

Все это слишком тяжело для Мэтти; ее собственная совесть, советы
Уильямса, "этого принца инструкторов", как она его называет, и любимого
Джо; все это взывает против Австралии. Она пишет Оливеру--

"Я молюсь, чтобы любовь Божья укрепила вас в выполнении вашей святой миссии
и вернула вас к ожидающим сердцам на вашей родной земле в Кентукки.
Возможно, я сожалею о решении, которое мешает мне поехать с вами. Возможно, я,
когда ты уйдешь, сожалей, что моя рука не поможет тебе; Я плачу, чтобы
трудиться вместе с тобой. Я не знаю. Но я пытался просветить свою совесть
и ею нельзя пренебрегать. Иди и дай усталым
отдых и тем, кто жаждет, из источника живой воды. Хотя я
должен страдать, за всем этим есть утро и земля. Иди и работай для
Бога ".

В эти дни, когда евангелизационная работа позволила Оливеру прийти в
Ланкастер, он навестил Мэтти Майерс в качестве ее признанного поклонника. После нее
дневной работы в классной комнате она послушала, как он читает "Леди из
Лайонс", и после того, как "Леди Лионс" скажет свое слово, разговор переместится
в Австралию. Это было в конце такого выступления на горе Кармел - насколько
серьезным мы можем себе представить - когда Джо там не было - то, что_ мы можем принять за
разумеется, - молодой учитель поднялся с торжественностью человека, который делает
непоправимый шаг, подсчитав все издержки: "Я пойду!"

Это ее слова. И после того, как она их произнесла, вопрос решен. Пусть бедные
Джо играет свои арии на флейте и печально смотрит в пространство; пусть Уильямс
говорит, что хочет, или Пинкертон, или кто угодно другой. Мэтти высказалась. Это
имеется в виду день свадьбы двадцать шестого марта.

Не то чтобы Джо понимал, насколько непоколебим ее разум. На самом деле, он
не в том состоянии, чтобы вынести правду. Это путешествие кажется ему смертью,
уходом из его жизни самого дорогого объекта его привязанностей. Он
приходит в бешенство, когда она пытается заставить его понять, что у нее на уме. Когда Оливер
рассуждает с ним, он отвечает уже не аргументами, а просто
бессвязной страстью, частично гневом, частично отчаянием. Итак, вот что мы
сделаем; мы отправимся на гору Кармел, ничего не сказав Джо, - вон там, у
дом сестры, Миссис О'Бэннон, где мы впервые встретились, откуда мы взяли
что весна-универсал экскурсия в неэффективными весной ;sculapia.
Мэтти сядет в дилижанс, который прибудет в Мэйсвилл. Оливер будет
стоять на пике, вне поля зрения любого родственника. Мэтти
прикажет дилижансу остановиться. Он сядет - и мы отправимся.

Итак, мы могли бы совершить наше путешествие без происшествий, без печали, если бы не
непредвиденное, в данном случае воплощенное в брате Джо. Он
внезапно появляется, дикий и возбужденный, придя в такой нервной спешке,
что его шляпа осталась дома. Без шляпы, но не запыхавшись, он останавливает эту сцену
и держит ее, пока излагает все свои аргументы,
стремясь похоронить Австралию лавиной спонтанного красноречия. Но
слово, произнесенное Мэтти перед пылающим очагом, она произносит открыто.
"Я пойду".

Зачем спорить дальше? Очевидно, совесть побуждает ее к достижению своей цели!
Совесть - или любовь. Только один семестр в ее первой школе начался с такой гордостью
и она передала его в ведение другой школы и приступает к тому, чтобы
объединить дело своей жизни с делом другой - и он, незнакомец, совсем недолго
назад, совсем еще юноша сбора стружки в вагон-магазин, чтобы начать
таверна пожаров.

Теперь события происходят очень быстро. Мы готовимся к свадьбе
сейчас. Оливер едет в багги со школьным товарищем из своего родного города Мэйс
Лик через Лексингтон в Ланкастер, дом Мэтти Майерс. Много раз
он останавливается по дороге, чтобы попрощаться. Комитет по приему гостей приходит
в полном составе, но их представитель разражается слезами, и Оливера
встречают только со слезами. Альберт Майлз, его шестилетний одноклассник
сопровождает его в Ланкастер. Свадьба состоится в пять утра.
утро. Звенят колокольчики. В селе люди, думая, что там пожар, являются
встрепенулась и вышел. Узнав, что это венчание, они воинских контингентов в состав
церковь. Зрители смотрят на это сквозь слезы, смутно думая о
другой стороне земного шара, куда вскоре должна отправиться пара новобрачных
. Церемонию проводит Альберт Майлз. Это сцена раннего света
и слез. "Мэтти уходит!" - это шумы--Мэтти кого эти народные
знал с младенчества--уезжаю в начале взрослой жизни, возможно, и никогда
возвращение!

Из Ланкастера в Лексингтон в карете; и вот Дж. Б. Боумен,
Университетский некромант устраивает ужин для жениха и невесты в своем доме,
когда-то это был дом Генри Клея, Эшленд, где мы видели Вальтера Скотта
любуемся портретом Джорджа Вашингтона. Преподаватели и ученики университета
собираются, и происходит еще одно скорбное прощание. Во второй половине дня
из Лексингтона в Стоуни-Пойнт и прощание с миссис Фокс,
той сестрой Минни из "дней Мэйз Лик". В Миллерсбурге - еще один
свадебный ужин, который дает Алекс. Макклинток, а затем в Мэйз-Лик,
тридцать шесть миль на экипаже.

[Иллюстрация: Прежде чем мы попрощаемся]

Здесь они остаются в течение воскресенье-последнее воскресенье мая по лизать
церковь, в которой Майолл Eneas-священник,--кузнец сказал:
узнав, что "мне жаль с вами расставаться, Олли, но это, кажется,
провидение!" Пресвитеров Церкви, те же, кто были старейшины, когда
Вальтер Скотт проповедовал там, посвятил Оливера о том, что в минувшее воскресенье в
дома. Его окружили старые друзья, плаксивым, но ликующий в их
печаль. Был один, кто не смог прийти, потому что, "я не могу сказать ему
до свидания", - сказал он. Теперь это было трудной задачей Оливера - попрощаться со всеми,
тяжелее всего было тем, кто был в доме его отца. Но он собрался с духом
для этого испытания. "Я мог бы попрощаться со всеми, - говорит он, - пока не пришел
к своей матери".

Они идут, по их планам, прямо в городе мейсвиль, через
графство, взять лодку в Цинциннати. Не только у Мэтти и Оливер делают
это путешествие. Его мать имеет с ними. Новости идут раньше; Австралийские
приезжают миссионеры! Быстро передается слово взад и вперед,
что в церкви будут службы. Когда Оливер прибывает, он обнаруживает, что
встреча назначена. Он встает, чтобы проповедовать. Это его последняя ночь в
Кентукки. Перед его взором простирается долгая череда неопределенных лет в
чужой стране; годы среди незнакомцев для этого человека, которому посчастливилось иметь
так много друзей. Но эта печаль поглощена тем глубже радость
представлять людям Христа, являя его красоту для
последний раз в стране его рождения.

В этой проповеди не сохранились, за что мы, как мы полагаем, достаточно
благодарен. Если любовь в ее полноте не может быть произнесено гораздо меньше, это может быть
читать. Есть простота и внутренняя серьезность, которые совершенно
сбивающий с толку ловушку свинцового типа. Какова бы ни была тема этой проповеди
, в ней был Христос, и нас не волнуют ее разделения и ее
порядок. Мы переполнены радостью от этой проповеди - мы, которые никогда ее не слышали
, - потому что мы видим, как мать проповедника выходит вперед - наконец! - и
предстать перед ними всеми, как прекрасная мечта, ставшая явью - или, скорее, как
дух любви, чье озаренное лицо озаряет глаза сына, как
ответ на его молитвы.

Не зря, как мы видели, были ее одиноких бдений, швейные далеко в сторону
в полночь в сон окутал таверне, что ее детей могут быть
одетая, трудящаяся до рассвета, бледная свеча направляет ее руки
к героическому труду, чтобы накормить своих близких. Оливер многим обязан
ей, и многое теперь возвращено в эту последнюю ночь в Кентукки. Он крестил
ее; и когда она вынырнула из воды, когда его рука так нежно
обнимала ее, она смотрела на него сквозь свое чудесное, вновь обретенное
счастье. "Если бы все было так же легко исполнять, как крещение, - пробормотала она, - это
было бы достаточно легко!"

И вот, - корабль в Цинциннати, где тесть У. Т. Мура, он
который позже станет губернатором бишопом штата Огайо, - развлекает новобрачных
пара в его доме, и другие друзья собираются на прощание - the goodbys
в Макомбе, Иллинойс. А затем в Нью-Йорк, чтобы отправиться в Австралию,
через Англию. Наконец-то на борту - и под хмурым небом они стоят на палубе
наблюдая, как их родная земля исчезает - исчезает - пока не останется ничего, что можно было бы разглядеть
кроме мира сердитых волн.




ГЛАВА VIII.

АНГЛИЙСКАЯ ПРИМУЛА.


Путешествие, начатое в бурном море, продолжалось по разъяренным волнам. В течение
семи дней корабль бился о ветры. Это был первый раз, когда
Оливер и Мэтти были за пределами Кентукки. Вдобавок к огорчению от
морская болезнь вызывала мысль о том, что после этого путешествия в Англию их ждет еще одно
путешествие продолжительностью почти в три месяца, прежде чем они смогут ступить
на незнакомую землю, выбранную для их миссионерских трудов. Неудивительно, что по мере того, как
невесту уносило все дальше и дальше через неспокойную Атлантику, ее
мысли постоянно возвращались к Кентукки - "Той далекой земле", - пишет она
, - "моему прекрасному, солнечному Югу".

Со дня свадьбы произошла удивительная череда странных сцен
поездка в Нью-Йорк, торопливые посещения достопримечательностей
в Нью-Йорке и Бруклине, смешиваясь с ПИК и рев
Бродвей, и, более странно, чем все эти, этот беспомощный подбрасывая в
кабина, как корабль содрогается и подъемниками, пошатываясь в воздухе--подъемники, скатиться вниз
и вниз, как будто никогда больше не ездить на море.

"В тот двадцать шестой день марта!" - пишет она дрожащей рукой карандашом.
 "Рассвет был таким ярким и прекрасным. В мягких утренних сумерках я
преклонила колени перед алтарем и положила на него не только сердце невесты,
но и все, что я лучше всего знала в детстве и юности: Дом с
все эти нежные ассоциации, дружба, чей лик сиял, как лик
ангела - сладкий шиповник, благоухающий под моим окном,
птицы, которые пели для меня, старый добрый "большой источник", над которым
прохладная рябь, я так часто наклонялась, чтобы попить" - она вспоминает все это
по мере того, как корабль уносит ее все дальше от той Америки, которую она, возможно, никогда больше не увидит
.

"Наша благословенная земля свободы, - говорит она, - гордая, прекрасная, славная"
Америка!" Действительно, война закончилась; и по мере того, как она удаляется все дальше
от Америки, ее государства, кажется, волшебным образом перетекают друг в друга, и
Север и Юг сливаются воедино и становятся неразрывным Союзом.

Однажды, менее штормовой, чем остальные, молодой муж выбрался из своей
койки, надеясь найти облегчение от дней тошноты, поприветствовав резкий
ветер. Он вышел на палубу и вскоре разговорился с
незнакомцем.

Он узнал, что его спутником был англичанин, который в течение некоторого времени
занимался бизнесом в Чикаго. Его очень заинтересовали миссионерские планы молодого человека
; проницательный торговец верно прочел сильное рвение, которое
светилось на лице кентуккийца и дрожало в его голосе. "Я
у меня есть брат, живущий в Лондоне, - сказал он. - Когда ты поедешь туда, ты должен
зайти к нему домой. Я сейчас еду навестить его и встречу тебя
там ".

Оливер Карр не собирался испытывать гостеприимство
незнакомого человека, и, когда он дал мистеру Мерби свою визитку, он предположил, что инцидент
исчерпан. На восьмой день плавания корабль причалил к Квинстауну. Г-и
Миссис Карр-мы больше не должны называть их "Оливер" и "Мэтти,"--взял
ездить на жесткий сеанс автомобиля-в котором один сидит бочком, пока один водитель
сверкает с ирландским остроумием. Женщина пришла продать им фрукты и предложила
бросить копейки разницу между тем, что она хотела, и они были
готов отдать. Она была веселой толпе, которая окружала их, и каждый
Ирландец был смешной сказке сказать путешественников. Прежде чем земля
перестала казаться раскачивающейся взад-вперед, они снова были на борту.

Когда они приземлились в Ливерпуле, все казалось новым и странным. Они
"нашли такси вместо автобусов"; но, несомненно, разница была наиболее
заметной, потому что они нашли англичан вместо американцев. В отеле
их навестили Г. И. Тикл и другие члены церкви, и
во второй половине дня они отправились в Беркинхед, чтобы навестить других христиан.
29 апреля в 9 утра поезд отправился в Лондон. Миссис Карр сделала
несколько заметок, рассматривая мир миссис Браунинг - мир
"Авроры Ли".

"Кукуруза - холмистые земли - улучшения в сельской местности - маргаритки и первоцветы.
Живые изгороди - извилистые дороги и тропинки. Дренажные системы в низинах. Извилистые
ручьи и заводи, протекающие по заросшим маргаритками лугам. Холмы, поросшие елями."

Из этой примульской Англии машина скользит в дым и туман
Лондона. Наконец-то Лондон - как далеко от Ланкастера и Стэнфорда
чье-то девичество! Как далек, в самом деле, даже от мечтаний чьего-то девичества,
этот город, который возвышается, совершенно реальный перед глазами молодой женщины! Он
кажется пульсирующим мыслями тех, кто, по ее мнению, олицетворяет собой
высочайшие вершины литературы; Диккенса и Теккерея, Джорджа Элиота и
Роберт Браунинг, Бульвер Литтон, Маколей, Карлайл и Де
Куинси - все они живы; их можно встретить в любой момент в Оксфорде или
Риджент-стрит, где "я совершила прогулку", - говорит она. "Я нахожу, что они
превосходят Бродвей во всем, кроме одежды".

В 2:30 они устанавливаются в отеле; в три часа они обедают
и на четыре что у них посетитель. Он является братом из Чикаго
купец. Продавцу написал об миссионеров, и попросил
что они будут смотреть вверх-несомненно, подозревая, что реверансы должны
родом из английской стороне. Так этот брат, Мистер Murby из
некоторые различия, ибо он не редактировать музыкального отделения
_Cornhill Magazine_?

Он настаивает на молодую пару новобрачных отправился в свой дом; к А. О.
Карр, в честь медового месяца, был выбран отель на многое
претензия. "Вы должны пойти со мной", - говорит мистер Мерби. "Это слишком дорого,
остановившись в таком отеле, как этот, вы почувствуете себя как дома в моем доме. Моя
жена не потерпит отказа. Она развлечет тебя, как сможет.
у нас один ребенок в колыбели, а другому три годика. Я привезла
тележку для чемоданов.

И все это от мужчины и женщины, которых вы никогда раньше не видели и о которых никогда не слышали
, разве что от случайного попутчика; мужчины и женщины, которые не
принадлежишь к своей церкви и никогда не слышал о своих друзьях! Но, в конце концов,
так ли уж это странно? Если человек путешествует по миру с открытыми глазами
для первоцветы, и находит их растущие вдоль обочины, почему не стоит
глаза, которые ищут братолюбие, найти его цветения во многих незнакомца
сердце?

Чемоданы исчезают, и отель больше не знает наших друзей. Две недели
они проведут в Англии, прежде чем отправиться на противоположную сторону
земного шара; и пока они находятся в Англии, миссис Мерби оставляет ребенка в
колыбели и выступает в качестве гида для американцев. Во время их поспешного визита
без нее они мало что смогли бы увидеть. Она водит их кататься на
подземной железной дороге, показывает чудеса восковых фигур, в
у входа в который стоит Джордж Вашингтон с протянутой рукой, и
задерживается с ними в Британском музее.

Записи миссис Карр о ее путешествиях чрезвычайно скудны; она была слишком
занята наблюдениями и изучением, чтобы писать об увиденном; но
необходимое расширение мышления в результате длительного путешествия заключалось в том, чтобы
примите его собственное участие в развитии ее личности. Больница Челси для старых солдат
Букингемский дворец, резиденция королевы -Итон
Площадь-Учителя национальной школы, подготовленные для государственных школ -Школа герцога Йоркского
Геологическая выставка-горный хрусталь-резьба по дереву-Фарфор
тарелка, 1585, Франческо Медичи-Венецианский бокал для вина -Датский
рог для питья-проповедь Павла в Афинах-Христос превращает воду в
вино-Петр и Иоанн у прекрасных ворот -Свадьба Хогарта в стиле
Мод - Миссис Сиддонс в роли актрисы-Роза Бонер-Эдвин Ландсир-Гайд
Парк-Дом, где умер герцог Веллингтонский-Парламент-Уходит в отставку
Зал-Скульптура Ее Величества, олицетворяющая милосердие и справедливость-Портрет королей
и королев-Палата лордов-Трон-Кресло королевы справа-Принц
король Уэльса слева - Принц-консорт - Шерстяной мешок, сиденье для лорда
Канцлер перед королевой - Стол, на котором разложены все прошения
книги внизу -сразу за столом, барная стойка-галерея для
пэрисс, вверху- Раздевалка пэров -Моисей, спускающийся с
Гора-Вестибюль-Посадка Отцов-Пилигримов -Чарльз устанавливает Штандарт в
Ноттингем--центральный зал-четыре окна--лобби--фотографии--площади
Кресло для залов--достояние оратора--галерея--с каждой стороны от входа, мест для
либералы и туристы--ул. Дом Стивена - Мраморные стены и полы - С каждой стороны
шесть витражей, представляющих сцены из жизни
Стивена - На Темзе - Сомерсет-Хаус - Мост Ватерлоо."

Таким образом, мы могли бы следовать за ней от места к месту, пока она торопливо записывает
названия картин и знаменитых покойников среди каталога
чудеса, увиденные в Хрустальном дворце, Музее Индии, Национальном
Галерея". Святой Павел - Галерея шепчущих-Скульптор наверху-Сцены в
Жизнь Павла-Памятник сэру Джону Говарду, Джошуа Рейнольдсу-геометрическая фигура
лестница-Склеп-Ньюгейтская тюрьма для всех преступников в пределах городской
пределы - Больница Христа, основанная Эдуардом VI.-Мальчики одеваются по моде того времени
Желтые чулки, кожаные бриджи - Бывший дворец
о Генрихе VIII. и кардинале Вулси - Почтовое отделение; прямо через дорогу,
Отделение для пересылки писем - Часы с двумя колокольчиками, один показывает "Время", другой
"Смерть" - Издательство, принадлежащее Обществу религиозных трактатов,
построено на месте, где мученики пострадали от Кровавой Мэри - Гильдия
Зал -для публичных обедов-Торжественный ужин в честь султана-золото
массив-Лорд-мэр проводит судебные процессы-Его резиденция-Памятник
Нельсону.

"5 мая, Башня-Ворота-Вход, рвы-Колокольня-Кровавая башня,
porte cullis - Белая башня толщиной 15 футов, Построена при Вильгельме Ii.
Завоеватель - Им использовалось нормандское копье -Платье 1665 года -Ружье, захваченное французами
на Мальте, а затем отбитое англичанами - Сэр Уолтер Рэли
12 лет заключения -Леди Джейн Грей-Королева Елизавета верхом на лошади-Пожар,
1841 г. - Индийские доспехи, 1750 г. -Камера, из которой Гастингсу было приказано
казнь - тюрьма Анны Болейн в Тауэре - Башня Бошан". И так
все дальше и дальше, от одного исторического места к другому, путешественники
поглощают все жаждущими умами, хозяйка неутомима, или, по крайней мере,
безропотный- а ночью глубокий сон видящего достопримечательности.
истощение.

Мистер и миссис Мерби приняли незнакомых гостей близко к сердцу и обращались с ними
как с давно потерянными друзьями. Дух, теплое гостеприимство
вложил Лондон с нежным ароматом для этих странников, таких
степени, что, когда они потом думали, что из Англии, они думают о
бескорыстной доброты. На одной из страниц дневника миссис Карр можно увидеть
слабое коричневатое пятно, над которым написано: "Найдено миссис
Мерби на улицах Лондона - это первоцвет". Цветок уже давно
увял и рассыпался в прах, поскольку был помещен туда в
весна 1868 года; Мне хотелось бы думать, что она снова расцветает на моей странице
в честь того проницательного и любящего глаза, который обнаружил первоцвет
на лондонских улицах и золото в сердцах незнакомцев.

[Иллюстрация: замок Конвей, Северный Уэльс]

[Иллюстрация: замок Бьюмарис, Северный Уэльс]

В воскресенье они пошли послушать проповедь Сперджена. Это была самая обычная проповедь.
его заявления произносились тысячи раз прежде, и для
никого из слушавших они не были новыми. Его манеры были нетеатральными, его поток
красноречия не был интенсивным. Все было сущностью простоты.
Он начал с того, что поднял розу. Он сказал, что по пути в скинию
ему ее подарила женщина. Он говорил о своем счастье,
вызванном этим простым подарком, затем о красоте цветов и о
дарении; и, когда аудитория в 3000 человек слушала, они были растроганы до
слез. Его темой была доступность Христа. Именно
Нежность в его словах и голосе придавала очарование. Пение
было общим; казалось, что каждый из 3000 участников взял на себя
ответственность за то, чтобы довести песню до конца.

В Бирмингеме Карры навестили Дэвида Кинга, редактора _Harbinger_;
он был самым выдающимся членом христианской церкви в Англии того времени
в свое время. У него было в обычае расспрашивать проповедников, проезжавших через
его страну, чтобы выяснить, были ли они "здравомыслящими". Именно от него г-н
Карр обнаружил возражение британцев против американского обычая
приглашать неспасенных в конце проповеди.
Также мистер Кинг пошел в офис, чтобы купить Каррам их билеты
до Лондона, опасаясь, что они не получат билеты второго класса.
"В этой стране только дураки и аристократы ездят первым классом", - таково было его
изречение; "второй класс ничуть не хуже и стоит вдвое дешевле".

Следующие краткие заметки показывают нам, что миссис Карр находится в Шотландии:
"Холируд - Резня Реццио - Резиденция ушедших монархов - где лорд
Мюррей провел его совета-резиденция королевы Марии Стюарт, где ее
Величество останавливается, когда в Эдинбурге--замок Крейгмилар-где Мэри
иногда держал ее суд-замок Лочлевен".

Особенно ее интересовал Уэльс: "Замок Канарвон, построенный
Эдуардом I. - Здесь родился первый принц Уэльский - 25 апреля 1284 г.-Камергер
Башни, занятой камергер--Орел Тауэр, названный так потому, что
скульптура орла на башню. Пленник, или башня-донжон. Это
якобы этот замок так и не был завершен. Банкетный зал, полностью
разрушен - В этом замке принимали нынешних принца и принцессу Уэльских
во время их визита в Канарвон 24 апреля. По этому случаю
Башня Веллингтона была великолепно украшена.

"Северный Уэльс--по прямой Angelsey; жилье здесь. Отливы и
отливы--Хоторн--красивый домик, вход в
резиденция-Подвесной мост через пролив Мения-Замок-Модель
деревня, Бетесда, недалеко от сланцевых карьеров - 20 галерей, каждая 60 футов
высота -чем глубже карьер, тем лучше шифер-Туннель и железные дороги
с круглыми направляющими и рифлеными колесами, работа с веревкой - Звуковой сигнал,
сначала красный флажок, затем горн. Каждая галерея на милю вокруг
ограждение - 1200 футов от нижней галереи до верхней - занято 300 человек. Итого
заработная плата в месяц 1200 фунтов.--Замок Пенрилн, строился 16 лет,
завершен 30 лет назад - Главный вход, тяжелые железные ворота, качающиеся на
массивные каменные колонны с внушительной, увитой плющом аркой наверху; извилистые
дороги и обходные тропинки; через редкие кустарники и великолепные цветы
бесчисленных видов - Главный вход во двор замка, массивная орхидея
ворота - Главный вход в замок, массивные железные двери с перекладинами в основании
основание башни - Четыре башни, увитые плющом, красивой эмблемой доверия,
обвивающие их все - Интерьер; прихожая, бильярдная,
бесчисленные вестибюли с редкими потолками, парадная лестница, спальни с
антикварной мебелью, гостиная, столовая и залы для завтраков, библиотека,
часовня для семейного богослужения, второстепенные лестницы и т.д. -Семья из 10 детей,
двое женатых и сейчас в Лондоне - вернутся сюда в июле. Кулинарные апартаменты
гостиная повара, где он составляет меню."

Все эти достопримечательности, несмотря на загруженность на несколько дней, задерживают отправление
в Австралию; более того, путешественники решили воспользоваться
парусным судном. Они достаточно хорошо осведомлены о смертельном трепете парохода
дрожь, которая вызывает невыразимую слабость и тошноту у тех, кто
подвержен морской болезни. Им говорят, что парусник скользит по волнам
как птица ... не знает, что он находится на плаву, или зная, чувствует себя
легко перевозится по воздуху.

Миссис Murby находит ее новых знакомых не осталось, и пишет госпоже
Карр в "Ливерпуле", 15 мая, "мне было очень приятно получить ваш
вчера письмо; я полагал, вы хотели быть вдали от старой Англии
к этому времени. Я просто жалею, что вы не остались с нами подольше! Есть много
мест, кроме Британского музея, которые я мог бы показать вам. Вы
говорите, что должны уехать в субботу, 19-го, но 19-е - это вторник, так что
мы можем поговорить друг с другом, если не сможем встретиться. Если я смогу найти ту церковь
в Кэмден-Тауне, ради вас я посещу ее. Несколько дней, которые мы провели вместе
, мы всегда будем вспоминать с удовольствием. Я искренне
верю, что нам всем удастся встретиться снова; вы можете быть уверены в
сердечном приеме. А пока мы можем переписываться друг с другом. Я
вчера ходила позировать для своего портрета; он будет готов для меня
завтра, и я отправлю его тебе до того, как ты покинешь Ливерпуль".

Так пишет жена редактора - та, кто находит первоцветы на улицах города.
Лондон; и ее письмо приходит как последний голос любви к О в
отправьтесь в морское путешествие более ста дней.




ГЛАВА IX.

ДОЛГОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ.


Долгое путешествие было совершено на "Ориентале", капитан Майлз. Миссис Карр была
единственной леди, которая воспользовалась пассажиром первого класса. На борту был богатый молодой человек
, которого отдали под опеку шотландца зрелых лет;
молодой человек был особенно подвержен искушению крепких напитков
но капитан успокоил своих сестер заявлением, что
на борту его судна не будет употребления спиртных напитков! Молодой человек пожелал
посетить Австралию, одну из немногих стран, которые он никогда не видел, и Дункан,
шотландец, взял на себя ответственность за то, чтобы он тоже мог получить удовольствие
от зарубежных поездок.

Англия еще не скрылась из виду, когда в воздух полетели пробки.

Миссис Карр обнаружила, что принадлежит к классу мужчин, которые были далеки от того, чтобы
соответствовать уровню своих притязаний. Она чувствовала потребность в
женском обществе, поскольку ее муж был единственным присутствующим мужчиной, который
обладал той утонченностью и моральным чутьем, которые были дыханием
ее жизни. Она не смогла скрыть своего неодобрения по отношению к пьяному
оргии которые офицеры экипажа, и было особенно
удручает ее, чтобы засвидетельствовать преднамеренный обман богатых
молодой человек, явная схема, чтобы заставить его выпить, что он может быть обдирают
в карточной игре.

Она и ее муж положите свои чувства в слова, размахивая руками,
результатом которого стал капитан пренебрежительных замечаний, пока они сидели в
таблица. Ему доставляло злобное удовольствие хвастаться в их присутствии, что он
не стал бы нанимать "трезвенника на свой корабль".

В первое же воскресенье мистера Карра попросили провести религиозную
Услуги. Он прочитал Первый псалом и сделал замечания относительно благочестивых
и нечестивых. Капитан Майлз был в ярости. "Я предполагал, что у нас будет служба
в Англиканской церкви, - сказал он в заключение. - Она будет у нас
после этого; я сам ее прочту". Так он и сделал, когда он был не слишком
пьяный; в этом случае он должен был корабельный врач прочесть.

Миссис Карр обратилась за помощью к другим женщинам на борту,
но это было безапелляционно пресечено. "Если она хочет общаться с
людьми второго сорта, - сказал капитан с насмешкой, - пусть купит
билет второго класса".

Корабль находился всего в нескольких днях пути от Британских островов, прежде чем команда
была почти полностью деморализована. Выпивка, игры, грубые песни отмечали
ночные часы. Моряки оказались во власти ветра.
Судно отнесло к побережью Африки. Он был умиротворен две недели
под нестерпимый жар от вертикальных солнечных лучей, пока не
глоток воздуха, чтобы облегчить горячие блики от экватора.

Однажды капитан воскликнул с видом человека, принявшего
ужасное решение: "Если завтра не будет ветра, я прыгну
за борт!" Наступило утро, а ветра не было. Конечно, угроза
капитана не привела ни к чему более опасному, чем охлаждающая ванна в
мирных водах, но эффект от его слов и внезапного прыжка
с палубы сильно подействовали на чувствительные нервы.

Миссис Карр, которой было отказано в женском обществе, находила облегчение
от монотонности, какое только могла, в написании писем, и особенно в том, что
заносила в свою записную книжку множество цитат из поэтов. Она
также использовала время, сочиняя стихи, которые скорее касаются
темы дома лучше, чем темы далеких пейзажей. Корабль отнесло течением
в сторону Южной Африки, но он не снялся с якоря. "Единственный вид, который у нас был
на Южную Африку, состоял из нескольких обезьян на деревьях". Когда мыс
Были замечены острова Верде, капитан Майлз стремился продемонстрировать свое мастерство.
Пройдя на расстоянии броска камня от одного из них с обеих сторон. Миссис Майлз
Карр, радуясь при виде чего-то более человеческого и живописного
, чем обезьяны на деревьях, сделал обширные заметки:

"18 июня. Капитан поймал большого дельфина - изменение цвета при смерти.
Позавтракали летучей рыбой.

"19 июня. Видели острова Антонио и Сент-Винсент - проходили между ними.
Острова Зеленого Мыса, владения Португалии. Антонио с его
бесчисленными скалистыми выступами, некоторые теряются далеко над облаками.
Белая дымка, проглядывающая сзади, освещает острые углы склонов
мысы - высоты темные, хмурые и бесплодные, с белыми валунами
у подножия. Серые террасы вдалеке похожи на бурлящие воды,
несущиеся к океану, чтобы поцеловать буруны. Берега усеяны
маленькими деревушками, чьи дома маленькие и белые, покрытые красной черепицей
Крыши. Вокруг этих деревень вдоль берега раскинулась зелень, и
простираются высоты, которые через стекло кажутся
недоступными. И все же эти высоты разбиты вдалеке живыми изгородями, переходящими в
зеленые поля и колышущиеся фруктовые сады. Берег изрезан бесчисленными
небольшими бухтами, и великолепные ущелья, на которые они указывают, наполняют душу
благоговением.

"Сент-Винсент населен португальцами, но на всем острове нет ни родника,
или колодца с пресной водой, ни травинки. Вон там
далеко на острове видны следы прибоя. Что за
великолепное зрелище они представляли бы во время шторма! Тут и там, далеко на высотах
встречаются одинокие скалы и обширные пласты, обнаженные после смыва
дождями и волнами и почерневшие от непогоды. Сигналы поднимаются
напротив порт-Гранде с тем, что Восточная могут быть представлены в
Ливерпуль в 12 дней. Два парусных кораблей в гавани. Восточный
прошел между Сент-Винсент и остров Шелл."

В один день было сделано открытие, что там был безбилетным пассажиром на борту;
был молодой человек с покалеченной рукой, который пробрался в укрытие
как Восточная лей в Ливерпульском доке. Капитан Майлз был все
больше бесит, потому что он оказался беспомощным, чтобы избавить себя от
несчастную молодежь. Он заставил "безбилетника", чтобы сделать подлым труда,
и самая трудная его инвалидом позволит. Когда матросы
встречался с ним, они приветствовали его с клятвы, если они встретили его на
все. Ему поручили прочесать палубы, и это была задача, которой не было конца
.

"Ориентал" наконец попал в объятия пассатов, которые направили
его кружиться вокруг мыса Доброй Надежды. Разразился яростный шторм. В
море разбивалось о горные пики и обрушивалось стремительными потоками
через палубы. Те матросы, которые были вынуждены оставаться наверху, шли пешком
по пояс в воде. Человек, стоявший у штурвала, был привязан к своему столбу.
Капитан не спал всю ночь; но теперь не за картами и выпивкой. Слух
среди пассажиров распространился слух, что команда выразила сомнения в том, что они смогут
выдержать шторм. Слух был основан на правде; результат был
крайне сомнительным. Была обычная сцена, предшествующая вероятному
опрокидыванию: проклятия и молитвы, внезапный крик мучительного страха или
отчаянный призыв. "Но мы взяли на себя заботу о
Всемудрый и Всемогущий, и пошел спать."

Наступило утро, и в его тусклом свете был виден потрепанный корабль с выломанными дверями.
каюты были открыты, каюты затоплены водой, хлынувшей в люки,
а лонжероны снесены. Но внезапно океан успокоился, ветер стал попутным.
Судно направилось прямо в Австралию.

Они сидели за столом, когда наверху раздался крик: "Человек за бортом!" Капитан
Майерс вскочил с проклятием и, рыча и неистовствуя, бросился разбираться
в чем дело. Это был безбилетник, которого с головокружением выбросило из
жизнь-лодка, которую он пытался нарисовать внезапным креном судна. В
Капитан сам бросил ему спасательный круг и крикнул: "Остановите его, он
слишком искалечен, чтобы доплыть до него. Разворачивайте корабль! Заправьте спасательную шлюпку!" В этой лодке
отважные моряки скрылись из виду в бушующем море, затем, как птицы,
сели на гребень. Наш корабль "через море" страшно качнуло, и капитан
приказал пассажирам покинуть палубу. Матросы в лодке
вернулись, но бедного мальчика-калеку найти не удалось. И вот попутный
ветер понес их дальше, а юноша, пришедший из неизвестности, продолжил свой путь.
в нашей истории, снова упал обратно в неизвестность. Был ли хоть один
до этого дело?[7]

Сто и четыре дня на глубоком, в течение которых земля
видели только три раза. Миссис Карр продолжал вспоминать, а
пишу стихи. Мы находим в этом", - написано на борту Восточная, Южная
Атлантический Океан, Август, 1868:

 Родина, милая, нежная Родина,
 Дороже всего ты мне сейчас--
 Дороже всего, ибо между нами простирается,
 Темное и мрачное, жестокое море.

 Я покинул тебя, дом и отчизну,
 Я простился с твоими радостями
 Но мое сердце, мое сердце с тобой,
 Ибо я знаю, что твое сердце правдиво.

 Теперь я знаю, насколько велика твоя душа,
 Знаю ее глубины, такие глубокие, такие мягкие.
 Дорогой и нежный дом и отчизна,
 Молись, молись за своего блуждающего ребенка.

 Поэтому я улыбаюсь - зов Отца
 В страну за морем,
 Усталым, обремененным,
 Которые стонут, желая освободиться.

 Уступаю ли я? Да, когда-то я был усталым,
 С тяжелым сердцем и угнетенный;
 Уступи, потому что Христос умер, чтобы спасти меня,
 Уступи, потому что Он дал мне покой.

 С такой великолепной любовью, которая ведет меня.
 Может ли мое сердце рассказать о своем волнении?
 Дом и родина, я покинул тебя;
 Дорогая и нежная, прощай!"

Таким образом, после ее разнообразным опытом, мы находим поэтические молодой невесты
необычные проскальзывая мимо величие жизни океана, его страшная буря
и ее страшное спокойствие; она не помнит теперь красивый замок с
свои орхидеи ворота, не думает о семье из десяти детей, которые должны вернуться в
их крестьянство в величественном сельской жизни старой Англии, ни от
чудеса Британских островов; это Кентукки, которая утверждает, что ее глубочайшее
любовь и самую искреннюю дань-и если ее кольцо на мелодию "старый
Дом в Кентукки", - кажется, говорит чей-то голос, пробивающийся сквозь шум.
музыка с ... "идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей
существо".

Наконец, Восточная бросает якорь в бухту Хобсона. Путешествие заканчивается,
опыт на чужой земле, чтобы начать. В городе Карр призывают купить
многие из плацкартных пассажиров, чтобы сообщить о поведении капитана
Майлз, но они оставили его дерзость по отношению к ним без внимания с исчезновением
неблагоприятных ветров, которые так долго задерживали корабль. При этом вступлении
в новую жизнь они с грустью обнаруживают, что Капитан
убедил богатого молодого человека вернуться с ним - отказаться даже от
земля. Его еще не полностью обобрали за игорным столом, и
он настолько ценная и покладистая жертва, что используются все уловки, чтобы
потешить его тщеславие и отдалить от опекуна. Ужасно
разочарование для крепкого шотландца Дункана, что его лишили возможности путешествовать
по Австралии, но он не бросит своего слабоумного подопечного; поэтому он поворачивает
вернувшись на сушу, чтобы увидеть, что именно, он претерпел оскорбление,
и отплывает, чтобы сделать все возможное, чтобы спасти своего подопечного от капитана.
жадность - таким образом, подавая Каррам пример верности своему
обещание, данное сестрам несчастного мужчины, которым они дорожат
в своих сердцах.

Сто членов церкви приехали из Мельбурна в Хобсонс-Бэй
, чтобы поприветствовать миссионеров. Среди них самый счастливый - Оливер.
Сокурсник по Харродсбергу, Г. Л. Сурбер.

"В течение многих месяцев мы ждали известий о том, что некоторые из тех, кто готов пожертвовать собой,
уедут из Соединенных Штатов в эту страну", как они с Гором
уехали несколькими годами ранее. "Наконец, - пишет он, - мы обрадовались,
услышав, что брат О. А. Карр с женой уехали из Ливерпуля в
Мельбурн. Мы беспокоились о том, чтобы увидеть их здоровыми. В течение двух недель мы
жадно читали ежедневные газеты, надеясь получить от них весточку. Наконец наше
напряженное ожидание было развеяно телеграммой - "Ориентал" вошел в Голову,
которая представляет собой вход в порт Мельбурна, примерно в 45 милях
от города. Когда я услышал эту новость, я почувствовал себя так, как никогда раньше.
Теперь, подумал я, моему долгому одиночеству приходит конец, и дело Христа
может быть исполнено более полно! Я не мог удержаться от слез, но это был плач
ликующей души. Мои братья в Америке не ценят своего
благословения. Что удивительного, что я, заброшенный, так сказать, на далекий остров,
почти один, радуюсь появлению сотрудника!"

Он продолжает: "После получения телеграммы, 2 сентября, несколько человек из
братьев вместе со мной отправились в порт, сели в лодку и вышли, чтобы
встретить их. Проплутав почти до заката, мы узнали, что
"Ориентал" бросил якорь только на следующий день. Так рано на следующий день
утром мы снова отправились на пристань; к этому времени братья
начали собираться со всех концов города и пригородов. В восемь
в час весеннего утра мы поднялись на борт..."Следует иметь в виду
что весна в Австралии начинается в сентябре.

Брат Карр не знал, что я был там, пока я не положил руку ему на плечо
и не заговорил с ним. Представьте себе эту встречу, если сможете! Здесь в
этот чужбине я пожал руку дорогой товарищ моего
школьных дней! Что волнующая радость! Сестра Карр был только радовался вместе с нами.
Благословен Отец наш Небесный, для чего их благополучно через
море!

"Через несколько минут багаж был в нашу лодку, и мы шли на веслах к
пирс, где мы обнаружили толпу братьев и сестер, машущих нам
носовыми платками и восхваляющих Бога за его доброту. С какой радостью
христиане пожали руки миссионерам, когда те ступили на берег
! Времени на представления не было, никто этого не ждал; но
такого рукопожатия и приветствия Брата и сестры Карр было
достаточно, чтобы ангелы возрадовались. Через несколько минут они приняли
поезд за город; затем в такси я взял их в мои покои, где
теперь они отдыхали от своих невзгод, успокаивает климата, и
наслаждаясь, после месяцев, проведенных на глубине, цветением персика и сливы,
и цветением наших весенних садов ".

Так Г. Л. Сурб пишет домой, что Бендж. Франклин из христианской
Церковь может опубликовать письма; так он пишет, пока он исправляет и
полироли складываются в предложения, изменяя его "мы направились на посадку"
чтобы - "мы превратили наши лица" и т. д. и выцарапывание "машут
платки" за что-то об "открытых сердец". Но мы ничего не придаем значению
его тщательной переработке идей и не хвалим его "открытое сердце".
В этой истории будут развеваться носовые платки - пусть они текут к
ветер, друг белая развевается знамя мира и любви, поднятые выше
руководители этого отряд воинов-христиан, с этим прекрасным весенним
утром 3-го сентября, 1868.


[7] Именно тогда казалось, что всем на корабле "было не все равно": что
пьяный священник, игравший в карты, предложил отслужить "мессу за бедного мальчика
душа"; но капитан Майлз сказал: "Здесь нет вашей глупости". Я не мог
отделаться от мысли, что он "прочел бы мессу", если бы это было в
Молитвеннике, глупо это или нет; потому что капитан корабля - это
рукоположен для чтения церковной службы или назначить кого-либо для ее чтения.
Это желание что-то сделать, проистекающее из чувства беспомощности
и горя, кажется естественным для смертных и наиболее безжалостно проявляется, когда
отсутствует вера. Я не сомневаюсь, что это было так же искренне, как любая молитва когда-либо.
произнесенная, когда Лютер хотел "отслужить мессу за упокой души" своей матери. Я
видел, как бедного мальчика сковывали по палубе, заставляли выполнять его тяжелую работу, били
метлой, и все его протесты были напрасны. Между священником с его
разухабистыми частушками, азартными играми и пьянством и мальчиком был
великая пропасть нависла над этим кораблем. "Никаких контактов с пассажирами второго класса"
был эдикт; а разве священник не был первоклассным? а тот
мальчик, кем он был? Он спрятался среди ящиков в корабельном трюме
в Ливерпуле, чтобы его перевезли куда угодно, возможно, за пределы мира, и
так оно и было. Этот мальчик, та сцена, что привело к ней и что последовало за ней, миссис
Карр никогда не забывал: "Возможно, он был заброшенным, блудным сыном, но
все еще человеком; ему нужно было показать что-то еще, кроме священнических одежд
ему известно, что вы - слуги Всевышнего". Да, она "заботилась", и я тоже.
я забочусь об этом даже по сей день. О. А. К.




ГЛАВА X.

ЖИЗНЬ В МЕЛЬБУРНЕ.


Карров официально приветствовали в Мельбурне вечером того же дня,
когда они приземлились, на церковном чаепитии. Мы должны говорить об этом
подробно, что общее понятие можно почерпнуть из этого популярного австралийского
церковь.

"Чай на столах в половине седьмого," - путь, по приглашению-карт
читать. Мы собираемся в подвале. Там четыре стола, занимающих всю
длину часовни (мы не должны говорить "церковь", когда говорим о
доме.) Не только чай "на столах". Здесь мы находим обильный
угощение украшено прекрасными цветами, только что выращенными в наших садах.

После чая мы преподносим цветы нашим почетным гостям. К восьми
часам мы поели, пожали друг другу руки, неформально поговорили со всеми,
и готовы разойтись по аудиториям. Здесь мы слушаем
Обращение председателя и еще пяти человек, включая О. А.
Карра и Г. Л. Сурбера. Прихожане поют три гимна, пение
Класс исполняет другой; у нас также есть два гимна, и после
благословения мы чувствуем, что действительно побывали на чаепитии.

Несколько лет назад в Австралии был очень слаб. Теперь клавишей
нужны разнорабочие. Церковь Мельбурна является достаточно сильным, чтобы разделить;
Сурбер будет проповедовать в Часовне; за 400 долларов будет арендован зал
золотом, в котором О. А. Карр будет проповедовать; таким образом, образуется ядро в двух
отдаленных точках великого города. Выступающие на чаепитии
сильны в своей вере, и на то есть веские причины. В прошлом году церковь пожертвовала
на внутренние и зарубежные миссии, а также на местные расходы 4000 долларов золотом.

У нас никогда не было никаких проблем с расходами, потому что у каждого из нас есть
что-то - у каждого! в этом наш секрет успеха. Далеко отсюда, в
Аделаиде, трудятся Гор и Эрл; здесь, в Мельбурне, Карр и
Сурб - четыре евангелиста от Австралии. Но, как мы увидим, все
проповедуя не сделали евангелисты. И то, что миссис Карр? В этом
первая встреча в чай мы говорим школу сестра Карра. "Мы ожидаем, что
через несколько месяцев увидим, как она посвящает все свое время высокому призванию -
преподаванию ".

Таким образом, открывается новая работа. Не для писателя-это труд
желаете снять комнату, или дом, который будет служить также в качестве школы; не для
читатель, утомительные дни создания заведения, привыкания
к необходимой рутине повседневной жизни, к формированию колеи, в которой
можно двигаться автоматически, чтобы лучше посвятить разум высшим вещам
чем еда и крыша над головой.

Мы находимся в стране, где все странно и ново; но когда мы покинем ее, все
станет знакомым, и многое из этого будет дорого. Читателю нужна но
взгляд вдоль вершин, которые возвышаются на уровне обычного ежедневного
опыты-один заседании чай для него, в пятидесяти за Карра; несколько
символы, которые можно извлечь из тысячи, которые пересекают пути
молодые миссионеры.

Можно было бы заполнить большую книгу рассказами о людях, которые приходят и уходят, чтобы никогда не вернуться.
люди, без сомнения, важные в своих кругах, но совершенно бесполезные
для нас. Счастливо было бы для нас, если бы мы все время были рассеяны
среди движущегося множества жизней, мы могли бы сосредоточиться на немногих
, которым суждено остаться в наших сердцах и памяти. Но этому не суждено сбыться, пока
жизнь есть жизнь; однако этого можно разумно достичь в стране книг.

Итак, из этих сотен и сотен писем, лежащих передо мной, чьи
подписи - всего лишь ярлыки множества теней - безличных духов, которые
ничего не сделал, только написал и исчез - мы можем выбрать только тех из нескольких человек
которые, кажется, дышат тем же воздухом, который окутывает наших главных героев.

Такая дышащая реальность проявляется в Джоне Огастесе Уильямсе, такая реальная в
его глубокой вере в достоинство преподавания, что меловая пыль, кажется,
колышется над его головой как своего рода материальный ореол.

Миссис Карр пишет ему: "Мы достигли Мельбурна в начале
сентября, после долгого путешествия в 104 дня! Противные ветры держали нас в
ирландский канал на две недели; но мы сохранили наши души, решил
быть довольным-субъекты ветров. Мы перемещались в пределах видимости Юг
Американских берегов. Мы проплыли много километров вдоль манго и ладони затянуты
побережье Бразилии. Мы здоровы и готовы к работе. Брат Сурбер был очень
рад видеть нас, и церковь очень сердечно приветствовала нас. Я
напишите брат Джо описания плавания; вы можете обмениваться письмами
с ним. Прилагаю немного листьев и цветков ясменника душистого. Я сорвал его
у подножия южной башни королевского въезда в Канарвон
Замок на Менийском проливе, напротив Англси. В этом замке первый
принц Уэльский родился 25 апреля 1284".

Ти Джей гор пишет приезжие из Аделаиды, Южная Австралия: "я
в курсе вашего прибытия в Мельбурн. Вы не представляете, как я жажду увидеть
вас обоих - вы родом из старого Кентукки - да пребудут величайшие благословения Небес
над этим дорогим штатом! Трудно осознать, что здесь, так близко, находятся
два живых кентуккийца из моего далекого дома. Вы найдете условия и
таможенные очень отличается от Америки, но это Господней жатвы;
кроме того, Мельбурн содержится очень многие американцы; вот в Аделаиде,
мои глаза вряд ли когда-нибудь удостаиваются чьего-либо взгляда, но я утешаю себя
мыслью, что, хотя я и далеко от своей родной земли, я
все еще в Царстве Господнем. Без сомнения, вы с Сербером сейчас
вспоминаете давние дни в Университете Кентукки.

"Брат Карр! как бы я хотел прижать тебя к своему сердцу! Скажи сестре
Карр, ей не нужно бояться горячих ветров; они совершенно безвредны. Брат
Эрл проповедует перед большой аудиторией воскресным вечером в актовом зале Уайтса;
он еще не нашел церковь. Скажите сестре Карр, что она заслуживает великого
кредит для покинула свой дом, и до сих пор идет, все ради своей
Слово. Мои мысли обращены к Кейт в Луисвилле, и Альберт Майлз в
Цинциннати. Хотел бы я, чтобы у нас в Новой Зеландии был евангелист. Напишите мне
что-нибудь для "Пионера" (который он редактирует). "Брат Санто
желает вам обоим большого счастья и больших успехов". (Гор нашел себе
возлюбленную - дочь "брата Санто"; это дает ему более твердую
позицию, с которой он может протестовать против тоски по дому.)

В конце первой проповеди, произнесенной О. А. Карром в
Австралии, двое из них сделали доброе исповедание. Во время его служения в
колонии, он нашел обменами правилом, а исключением стал
все реже и реже, проповеди без видимых результатов. Он еще не нашел
дом, который можно было бы снять, когда пришло письмо от человека, которому предстояло сыграть
интересную роль в его жизни - Томаса Магарей, англичанина, который
обосновался на юге Австралии:

"Теперь, когда вы наслаждаетесь небольшим отдыхом от наплыва посетителей.
по прибытии я могу рискнуть поздравить вас с письмом.
благополучное прибытие. Пусть вас и сестру Карр избавят от необходимости представлять старые и
великолепное Евангелие. Я прочитал вашу статью в "Ревью" и посмеялся над
тревогой бирмингемской церкви, опасающейся, что кто-нибудь "бросит хоть пенни
в их коллекцию". У нас очень мало причин для беспокойства по этому поводу
здесь, в Южной Австралии. Я слышал, что вы оба страдаете
от тоски по дому. У меня эта жалоба была около двадцати лет.

"К сожалению, каждый в Австралии в той или иной степени страдал от этого.
и, как и морская болезнь, это не вызывает сочувствия. Я никогда не мог
понять, почему самые обескураживающие жалобы не должны вызывать сочувствия.
сочувствую, но это так. Я не могу считать вашу болезнь очень жестокой,
как говорят лучшие авторитеты, больше всего любят дом те, у кого меньше всего причин
для этого. Таким образом, ирландец больше страдает от того, что покидает свою страну
картофеля, чем англичанин от своей говядины и сливового пудинга. Мне нет нужды говорить
вам, что лучшее средство - постоянная работа. Это не наш дом.
все мы пилигримы и странники. Мой сын только что был здесь
обучал своих младших братьев и сестер астрономии. Я слышал, как он
говорят, что от Юпитера, землю видно не было. Унизительно
мысль!"

[Иллюстрация: Ферн-Брейк, недалеко от Мельбурна]

[Иллюстрация: Овраг Ферн-Три]

[Иллюстрация: Австралийский дом Мартина Зелиуса]

[Иллюстрация: Принсес-Бридж, Мельбурн]

Человек, который пишет так резко, задевая нежные чувства
пилигримов из Кентукки, заслуживает большего, чем мимолетное
упоминание. Когда сотни людей стекались на золотые прииски Австралии, Томас
Магарей основал мельницу и продавал муку старателям. Золото было
найдено в изобилии и с ним легко расставались; но пока другие выкапывали его из
земли, Магарей молол свою муку и наблюдал за желтым приливом, когда она
попадался ему на пути. "Двадцать лет тоски по дому," с его стороны, было хорошо
вознаграждены. Ему принадлежит роскошный дом в Южной Австралии, был безмерно
состоятельные, и был членом парламента.

Его религиозная жизнь вернулась в нынешнее русло благодаря чтению
статей Александра Кэмпбелла и Вальтера Скотта в "Христианине
Баптисте". Его брат, незадолго до прихода Карров в
Австралия, погиб при пожаре в море. Томас забрал семью своего брата
в свой собственный дом, где все живут как один. Его овцеводческое ранчо, его крупный рогатый скот,
его лошади, его мукомольное дело, его гражданские дела занимали
большую часть дня, но по вечерам проводились с женой и
дети.

По воскресеньям два вагона, взял их в церковь по утрам, чтобы
Воскресные школы во второй половине дня, проповеди ночью. На приемах у губернатора
драгоценности Магарей сверкали самыми дорогими; в церкви
их одежда была самой простой. И если не было
проповедника, как это обычно бывало в этой стране, где
проповедников было так мало, Томас Магарей обращался к пастве,
в австралийской манере.

Чтобы лучше понять этот способ, давайте вернемся к Каррам и
взгляните вкратце на их религиозную жизнь. Как мы видели, проповедник
произносил проповедь только по воскресеньям вечером. Главной целью
Воскресного утреннего богослужения было совершение Вечери Господней. Для
Церкви Христа, в ее желании поступать так же, как поступали христиане в
Апостольские времена, собирались в первый день недели, чтобы преломить хлеб, а не
"чтобы свято соблюдать день субботний", который, по их словам, был упразднен
старое устроение, но для того, чтобы отпраздновать воскресение Христа.

Помимо службы причастия в воскресенье утром, там будут
призывы к религиозной жизни от мирян, которые были назначены за месяц
заранее. Эти люди гордились подготовкой кратких обращений, которые, как они
надеялись, могли оказаться назидательными; и обычай был настолько распространен, что, если
министр не присутствовал, его отсутствие не ощущалось. Такой обычай
как правило, для построения постоянных, так и пылкое религиозное чувство в
сердце Конгрегации--говорит христианство, бизнес
мужчины носили в течение недели в их магазины и офисы.

Прихожане собирались немедленно утром, и через минуту
или двое до одиннадцати часов сидели, опустив головы. Ровно в одиннадцать
все поднимались на ноги и исполняли какой-нибудь знакомый гимн
например, "Благополучно пережить еще одну неделю, Бог вернул нас на наш путь".
Среди пятисот человек не было и дюжины безмолвствующих ртов. После
гимна читалась глава из Ветхого Завета, другая - из
Нового. Третий мирянин объявлял гимн, обычно читая его;
четвертый руководил молитвой. Еще один председательствовал за столом,
за ним следовали те, кто был назначен для коротких выступлений.

Прихожане предпочитали вести деловые переговоры от своего числа
, а не от священника. В качестве примера - Однажды утром мужчина
встал и сказал: "С тех пор, как я слушаю проповедь брата Карра, моя Библия
стала новой Библией. До сих пор я этого не понимал. Но есть одна
предмет брат Карр был опущен ... обязанность и привилегия финансово
обслуживания проповедник". Поставив себя на этой пренебречь
тема, мужчина заключил: "вы знаете меня и мои обстоятельства. Я
корабельный плотник. Я буду платить полкроны в неделю. Моя жена будет делать то же самое.
Здесь много тех, кто тоже может это сделать. А теперь, ты сделаешь это?" И
зрители встали и сказали: "Мы сделаем это!"

Прежде чем был выбран дом для миссионеров, миссис Карр отправилась в путь
навестила нескольких новообретенных друзей; в результате у нас есть ряд
письма между ней и мистером Карром; мы надеемся, что наши выдержки из них будут
содержательными и интересными.

Мистер Карр - миссис Карр: "Если мой почерк окажется непонятным, помните, что я
малоизвестный человек в этой стране. Брат Магарей уехал в Балларат. Мы
все пошли с ним на склад. Алекс. и Вейни" (сыновья Магарей) "могли
едва удержались от слез, когда увидели, что их отец уходит ". (Алекс. и
Вейни должны поселиться у Карров, чтобы закончить курс обучения в
Мельбурнском университете.) "Я пошел посмотреть на тот дом в Кларендон-Террас, но, смотрите, он был сдан в аренду."....
Терраса, но...курица, я добрался туда! Однако владелец
сказал, что не хотел бы, чтобы вы преподавали в школе в нем; и
кроме того, это было бы слишком далеко для мальчиков (Алекса и Вейни)
, чтобы ходить пешком. Там будет много домов в аренду, когда люди уходят, чтобы
на побережье за лето". (Под которой мы понимаем декабря).

"Мы должны немного подождать и подлежат удовлетворению. Я верю в Бога. Мы
чтобы сделать большую работу здесь, если мы будем смиренными и выполнять волю Господа.
Одна исповедь в церковь, сегодня, в пять в зале. Там очень большие
аудитории. Ваш класс хорошо справился. Они, казалось, были очень разочарованы тем, что не
увидев тебя, они не сказали прямо, что предпочли тебя в качестве своей учительницы.
очень умные девочки! Брат Зелиус говорит, что я должен помнить о нем.
передайте его вам ". ("Дом брата Зелиуса" был первым домом, в который вошли Карры.
приземлившись в Мельбурне; именно он отправил О. А. Карру деньги
приехал из Америки. Много лет назад Зелиус остался без гроша, если не считать
одного шиллинга, и был совершенно неизвестен на улицах Мельбурна; но он
преуспел с тех пор, как услышал и принял доктрину, представленную
христиане, и было естественно, что у него должна была быть проприетарная
интерес к его миссионерам.)[8]

Миссис Карр мистеру Карру: "Вчера вечером мы благополучно добрались до Наткундрии.
День очень жаркий" (29 ноября). "Я не верю, что когда-нибудь смогу полюбить
австралийский климат. Дай мне солнечное и звездное небо, благоухающий
бриз, снега и зимние ветры старого Кентукки! Существует изобилие
спелых фруктов. Не ты пришел ко мне на следующей неделе? Поездка может быть
сделали за один день. Я никогда не буду сожалеть о размещении мое сердце в твоей учета;
каждый день я вижу, как в вашем характере загорается новый свет ".

Мистер Карр миссис Карр: "Радость пришла этим утром в виде письма
по штуке; ваши от брата Джо, которые, как я вижу, прибыли через Панаму.
Мое от сестры Минни - ее новость тронула и взволновала меня до глубины души
Джимми повиновался Евангелию; и дорогой старый отец, усердно работающий
весь день, а вечером ходишь на молитвенное собрание! Бедная мама! Я бы хотел, чтобы это было так,
чтобы она могла посещать занятия почаще. Вейни, Алекс. и я были в зале
прошлой ночью. Алекс. объявил гимны для меня. Вэйни говорит, что они бы
приняли меня за католического священника, если бы не мои бакенбарды. Вэйни
всегда подшучивает надо мной - мы очень весело проводим время. Скажи! Я
хотел бы видеть тебя чудовищно здоровым! Если ты останешься там подольше
пожалуйста, пришли мне прядь своих волос! У меня есть дом на примете - 3 этажа, 8
хорошие комнаты, сразу за Фицрой Гарден, недалеко от угла Кларендон и
Джордж-стрит, цена 130 фунтов. Все цены оплачены. Этот дом
прекрасно расположен; из него открывается вид на Ботанический сад, залив
, Изумрудный холм и т.д., Но до часовни далеко пешком. Я провел
около 3-х часов, в подготовке лекцию для класса, вечер" (мы будем
узнать больше о том, что класс чуть позже.)

Мистер Карр снова: "Две исповеди в часовне, 3 в холле. Работа
продвигается великолепно. Я крестил 10 человек в пятницу вечером. Я очень занят. Там
большое волнение. Преподобный мистер Баллантайн опубликовал брошюру о
крещении. Братья хотят, чтобы я ответил как можно скорее (представляя
аргументы в пользу погружения). Через 10 дней у меня должно пройти кровотечение, поэтому я
не могу приехать за вами. Если мисс Макинтайр поедет с вами в карете
Я с удовольствием помогу ей на пути в рай; но я
не смогу приехать на следующей неделе. У нас пока нет дома. Брат и сестра Зелиус
передайте привет."

Миссис Карр, мистеру Карру: "Я вышла сегодня вечером, чтобы встретиться с вами, и была
разочарована. Вскоре после этого я получила ваше письмо; конечно, я одобряю
ваше добросовестное поведение. Я не прошу твоей лучшей любви,
Олли, она принадлежит Богу; я прошу только ее отражения. Ваша верность нашему
Спасителю - это краеугольный камень, на котором зиждется моя привязанность, надежный
и незыблемый. Насколько сильна моя вера в то, что этот краеугольный камень всегда будет стоять
! После моей веры в Иисуса это приносит мне самое сладкое утешение.
Я любил тебя больше, чем своего брата, потому что оставил его, чтобы последовать за тобой; но я
с каждым днем я узнаю все больше и больше, насколько лучше. Бог знает, как сильно мое
сердце тоскует по моим дорогим братьям и сестрам; но ты мне дороже
Олли, чем весь мир рядом. Отвечая мистеру Баллантайну,
старательно избегайте любых оскорблений; то, что оскорбляет, никогда не убедит.
Пусть Бог благословит ваши усилия по распространению Истины ".[9]

[Иллюстрация: Здание правительства, Мельбурн]

[Иллюстрация: "Взгляните на Диану и оленя"]

[Иллюстрация: Любимая прогулка к Барклай Террас]

"В прошлую пятницу утром мы отправились к Отрогу, ответвлению
Данденон. Пейзажи по бокам и на вершине самые красивые
в Виктории. Ущелья, заполненные огромными соснами, величественными гротами и
камедь и мята - богатое угощение для эстетической натуры, но я
не видел ничего, что так взволновало глубины моей души, как мечтательные холмы
осенью вдоль великолепного Огайо. Примерно в 40 милях ниже отрога мы
нашли хорошее жилье в Хейфилде, которое нам понравилось после долгой
тряской поездки.

"На следующее утро мы встали в пять, чтобы посетить водопад на реке Томпсон.
Их красота полностью окупила пройденную нами милю - мне показалось, что три.
Водопад великолепен, Нижний погружаясь от 50 до 100 футов,
высшее или 200 футов. Мы пробились с большим трудом
по все лицо падает. Нам приходилось цепляться за молодые деревца, чтобы
не скатиться с головой в реку. В то утро у меня сильно болела голова.
волосы свисали, а кустарник был таким густым, что я
удивляюсь, как я не разделил судьбу Авессалома. Я надеюсь, вы подберете нам дом как можно скорее.
Я очень хочу, чтобы у нас был свой дом - если, конечно,
это возможно в чужой стране. Я слышал, что мистер Сурб собирается
Новая Зеландия. Пусть Бог благословит тебя, мой дорогой муж, чтобы ты мог привести многих
в Королевство ".

Вскоре после возвращения миссис Карр к мужу они получили еще одно письмо.
письмо от их соотечественника Ти Джея Гора, который все еще опасается,
они могут поддаться тоске по дому. Манера, в которой он выступает против
такого чувства, очень философична: "Наш дом за ярко-синим морем
прекрасен; там отец и мать жаждут заключить друг друга в объятия
обнимите нас за шею и скажите: "Добро пожаловать домой!" Какой счастливой была бы эта встреча
! - но ее нельзя сравнить с приветствием в вечных объятиях.
Брат Карр, мы возвращаемся домой - мы уже поднялись на борт - мы _ находимся_ на
корабле, старом добром корабле, и мы стремительно несемся по волнам
жизни. Мы пережили несколько штормов, но капитан сказал: "Мир вам".
успокойтесь. "Барометр был низким, но он сказал: "В городе нет опасности".
этот ковчег безопасности!" Бог всего лишь одолжил нам наши маленькие дома среди холмов
Кентукки; это правда, что они дороги нам; но через несколько лет Он
одолжит их другим, о ком мы ничего не знаем ".

Следующее предложение, возможно, объясняет, как писатель может быть так спокоен
философ: "Вы, конечно, слышали, что я женат. Миссис Гор
просит вас запомнить ее; мы не можем быть чужими: вы и сестра
Карр должен скоро приехать (в Аделаиду), чтобы повидаться с нами ".

Письма из дома, возможно, усилили стресс от тоски по дому, но
приходили и другие, которые придавали мужества после долгой разлуки, такие как
следующее от миссис Друзи Эллис из Гента, Кентукки: "Прошлой ночью я услышала о
вашем благополучном прибытии в Австралию. Я одолжил бумагу с твоими письмами
подруге. Она вернула ее, сказав, что могла бы
едва удерживался от слез, читая это, - и, как я сказал доктору,
"В самом деле, едва удерживался от слез!" - когда я не мог даже _ment_
излагайте тему ровным голосом! Мысль твоя жена так благородно дав
вверх домой и страны за отличную работу глубоко трогает мое сердце. Я прочел
о том, как ее встретили со слезами на глазах, и решил написать это слово
из христианского сочувствия, надеясь добавить немного трепета радости в сердца
такие по-настоящему посвященные ".

Мистер и миссис Карр решил арендовать дом уже говорилось, в
Барклая Терраса. Он командовал обширный вид Фицрой-Гарденс,
по которому они прогуливались каждый день. Путь в сердце города
пролегал среди его статуй и зеленых насаждений. Можно было бы присесть отдохнуть на
скамейки у фонтанов или побродить по деревенским мостикам, - только,
увы! времени для праздношатания было мало!--вдохните аромат этих
многолетних цветов и взгляните на Диану и Оленя, прежде чем отправиться
в часовню. С эстрады вознеслась "Боже, храни королеву" к
Южному Кресту. Кто скажет, какой элемент очарования не был бессознательно украден
из такого прекрасного окружения в сердца
миссионеров?

Мы сказали, что было мало времени за бродяжничество; читатель должен быть
судья. Два вечера в неделю были посвящены молитвенным собраниям
двух церквей; один вечер был посвящен тем, кто приходил в Барклай
Терраса, чтобы исследовать истину или усвоить христианский долг; четвертый
вечер каждой недели был лекционным вечером в церкви Коллинвуд -
Церковь, основанная мистером Карром; в пятницу вечером была короткая проповедь
а затем крещение тех, кто уже вопрошал об истине
и сделал доброе исповедание, и кто был проинструктирован относительно
цель крещения, и можно было бы ожидать исходя из субъекта, как
посещение церкви, войска, и управляющих по
бытовой.

Проходили недели, и история пятничных вечеров представляла собой
видимость непрерывного "затянувшегося собрания". Редко, если вообще когда-либо, проходила неделя
без подачи заявок и их принятия от одного до двадцати
участников. Также и те, кто присоединился к единому телу, церкви, не вышли на
гребень волны возбуждения или с поверхностным представлением о том, что это такое
значит быть христианином. Следующее примечание покажет, что обращенные были
не должно быть получено с неоправданной поспешностью:

"На деловой встрече 23 марта 1869 года было принято следующее:
"Что это Собрание считает нецелесообразным для наших евангелистов
приглашать на публичную исповедь, поскольку они считают желательным провести
беседу перед крещением".

 "СЕКРЕТАРЬ ЦЕРКВИ".

Помимо уже указанной работы, проводился "Урок усовершенствования"
каждую неделю в его состав входили молодые члены церкви, которые читали эссе и
выступали с короткими докладами, которые министр критиковал. Из этого класса были
отобраны те, кто обратился к прихожанам в воскресенье утром. Эти
молодые люди были тесно связаны любовью со своим лидером, мистером Карром.
В его собственной груди было что-то вечно молодое, что отзывалось
на их молодость.

Здоровье у него было слабое, как и в Лексингтоне, и
неустанные ночные труды в течение недели могли бы сделать
другого преждевременно старым и мрачным. Но его жильцы, Алекс. и Вейни
Магарей, могли бы рассказать о многих случаях, когда он проскальзывал на чердак
с ними наскоро играли в шарики. Такой невинный, хотя и тайный
спорт, без сомнения, вдохновил его на нанесение более ощутимых ударов
против церковных врагов. Кто бы, читая его резкие рассуждения на тему
крещения, заподозрил, что в этот самый момент
в его кармане могут позвякивать шарики![10]

Неудивительно, что молодые люди почувствовали, что его дух сродни их собственному! После
молитвенного собрания они проходили с ним "часть пути", который
обычно простирался через пятьдесят акров Фицрой-Гарденс и доходил
до самой его двери. И пока они шли они разговаривали, разговаривали со всеми
искренность юности, когда молодежь не на шутку.

[Иллюстрация: Ожидание в Мельбурне, alone Отправятся в Хобарт]

Однажды вечером, когда разговор стал необычайно увлекательным, они
остановились и, подняв глаза, обнаружили, что остановились перед Школой моделей
Здание, которое соответствует американскому колледжу. Тема
Получения образования часто занимала их и раньше, но теперь появились идеи
сосредоточиться.

"У меня есть теленок и кое-какие плотницкие инструменты", - сказал один молодой человек,
серьезно обращаясь к мистеру Карру. - "Я продам их и куплю одежду и
книги, если вы научите меня".

Без колебаний священник крикнул: "Вперед".

"Можно нам тоже пойти?" - хором спросили остальные.

"Да!" Они и не подозревали, как много значило это согласие; сколько
энергии, которой не было в избытке; сколько нервотрепки и
тревожных мыслей. Несколько молодых людей решили прийти в Barclay
Терраса с каждым днем. Они пришли и Мистер Карр дал им тот же курс он
приняли в университет Кентукки. Это был, по сути, возврат к
мир с интересом, благо что мир даровал! Когда Эней
Майолл отнес в таверну Карра деньги, которые положили начало Оливеру Карру в его
по дороге в университет он и не мечтал о благотворном влиянии, которое оказывал на него.
он приводил в движение другую сторону земного шара! Так происходит с
каждым добрым делом. Никто никогда не посеет слова любви под северными небесами
но однажды он может обнаружить, что оно расцветает под Южным Крестом.

Мальчики мистера Карра немного - не очень много - учились в государственной школе. Они
знал кое-что из грамматики английского языка; он не учил ее им; он
преподавал греческую грамматику, и надо ли говорить, что они стали хорошими
Грамматиков. Они читают Новый Завет на греческом языке. Их учили
риторика и логика из записей мистера Карра, сделанных в университете. Среди
слушателей был Т. Х. Рикс, который сегодня является успешным евангелистом.
Другой - тот, кто продал своего теленка и инструменты, чтобы купить книги, - сегодня считается
самым образованным человеком в Церкви Христа в Австралии, после Т.
Дж. Гора. Его зовут Дж. Б. Мойси. Кто скажет, что ему было бы лучше сохранить своего
теленка?

Таким образом, мы обнаруживаем, что О. А. Карр становится школьным учителем, хотя его цели
были совершенно иными. Казалось, навязал ему свое сознание
добра он может сделать. Мы найдем то же самое происходит снова
и снова в его жизни. Казалось, долг всегда звал его к письменному столу, когда его собственное сердце стремилось к кафедре.
Пока что он был способен - и проповедовать, и учить изо всех сил. Он был в состоянии... и проповедовать.
и учить изо всех сил. К сожалению, это могущество не основывалось
на физических ресурсах.

С другой стороны, миссис Карр всегда должна преподавать, где бы она ни была,
потому что преподавание было частью ее существа. Она открыла класс для
юных леди у себя дома. Ее условия вынудили ее ограничить
количество учениц примерно двадцатью; но из-за этого ограничения
она смогла отобрать тех девочек, которые были наиболее утонченными и которые
обещали лучшую духовную награду за ее труды. Это была ее вторая школа.
и хотя она ни в коем случае не была такой претенциозной, как ее колледж в
Ланкастере, результаты, несомненно, были более далеко идущими.

Ее система образования - более того, ее концепция образования - существенно отличалась
от той, что была в Мельбурне. Если ее метод казался радикальным для
самых консервативных, он приводил в восторг тех, кто был открыт впечатлениям
от новой истины. План миссис Карр по обучению девочки заключался не в том, чтобы наполнить ее
фактами, а в том, чтобы развить ее ум и сердце. Это не всегда удавалось
понятый теми, кто покровительствовал ее различным школам. Обычный
тест "как много знает ученица" не всегда применялся к ее классам.
Она приложила все усилия, чтобы научить их, как сохранить свое здоровье, как вести себя
самостоятельно, как сохранить свою скромность и порядочность, как стать
силой в мире.

Одним словом, она не трудилась укоренять в этих нежных умах множество
фактов, которые с течением времени стираются; ее желанием было
сформировать из каждой впечатлительной девушки благородную женщину.

Это было ее убеждение в том, что в мире не существует более высокой работы, чем
развитие высоких идеалов женственности. Если бы она могла добраться молодой
девочки иным способом, в повседневной жизни, она могла бы отказаться
вообще со школой.

Школа была всего лишь средством для достижения цели в формировании жизни. Там были,
возможно, девочек в Мельбурне в то время, которые учились еще факты
чем девочек Миссис Карр учились; кто мог, может быть, есть
ответить с большей точностью, если бы его спросили, размеры
орбиты планет, или как в геологической эры.

Эти вещи не казались ей чрезвычайно важными. Что для нее
разум, имевший значение, заключался в том, чтобы сделать своих девочек благословенными для мира. Это было настолько
глубоким убеждением ее души, что у нее не хватало терпения к
буквализму.

Необходимо понять ее цель, чтобы понять
отношения между ней и ее учениками. Когда миссис Карр найти в любом
девушка истинные и устойчивые качества, которые, однако сильно запущенно,
обещают урожай любовь, и благодарность, и благородные поступки и мысли,
не было боли, слишком большой для нее, чтобы развивать эту душу.

Но когда ей выпало быть брошенной с девушкой, чьи жизненные цели
все они были настроены враждебно к сфере культурной женщины - девушки, которая
подозревала неискренние мотивы, выискивала недостатки и ожесточалась
сопротивляясь сладкому влиянию, миссис Карр чувствовала, что может сделать больше
хорошо, если дать ей время для более восприимчивых духов.

Так получилось, что ученица, достигшая более высоких стандартов жизни
, нашла миссис Карр женщиной материнской нежности; в то время как та, кто
отступил, нашла ее холодной и несимпатичной.

Трудно узнать истинный характер любого учителя от его учеников
если мы не примем во внимание характер и точку зрения
взгляд допрашиваемых. Ученик, сочувствующий наставнице,
похвалит ее, бунтующий обвинит ее. Представляется необходимым
сказать это, потому что миссис Карр часто неправильно понимали и
представляли в ложном свете. У упрямой и несговорчивой ученицы обычно есть семья
, которая разделяет ее точку зрения на дело; и соседи разделяют впечатление
о семье; и приезжие гости разделяют мнения соседей.

Это не всегда то, что ученик умышленно предоставила ложные сведения; и действительно, в большинстве
случаях, она не намеренно это делать, но она не может понять,
потому что ее сердце не в согласии. Было бы странно, если таковые
педагог должен быть универсально похвалили ее учеников, и подозрение
неизбежно возникнет, что она не выполнила свою службу.

В одном все ученицы миссис Карр согласны; в том, что она была
великолепным сторонником дисциплины. Любили ли вы ее, или боялись, или
она вам не нравилась, она заставляла вас поддерживать хороший порядок, находясь под ее руководством.

Что касается ее успехов в школьной работе в Мельбурне, мы удовлетворимся
тем, что позволим консулу замолвить за нее доброе слово, а затем расскажем
небольшой инцидент.

Гео. Р. Лэтем миссис Карр: "Зная респектабельный характер
колледжей в Соединенных Штатах, выпускницей которых вы являетесь, и чувствуя
живую признательность за ваше всестороннее образование, закончившее
достижения, интеллектуальная и моральная ценность, и узнав, что вы
открыли специальную школу для юных леди в этом городе (Мельбурне), я
с радостью соглашаюсь на использование моего имени в качестве ссылки ".

Плата за проживание и обучение в квартал составляла от 18-18-0 фунтов стерлингов до
10-10-0 фунтов стерлингов. Миссис Карр преподавала следующее: "Английская литература,
Обычно преподаются математика, естественные науки и все разделы английского языка,
Итальянский, французский, немецкий, фортепиано, гитара, рисование,
Работа с кожей, восковые цветы." Она была единственным учителем, и мы можем
вывод, были ее руки!

[Иллюстрация: Порт Эллиот-Точка Дальний Юг]

Анекдот, на который мы ссылались, связан с одной из учениц миссис Карр, Этти
Santo. Ее отец, Филип Санто, жил в Южной Австралии. Он был
членом парламента; [11] и богатым торговцем железом. В основном он торговал
импортными сельскохозяйственными орудиями. У него была та же любовь к семье, что и у
Томас Магарей выставлялся; каждый день в три часа он отправлялся в свою
великолепную резиденцию в пригороде и час играл со своими детьми.
Затем, после тренировки, он шел в библиотеку. После чая он написал что-то
и читал два часа, затем собрал семью для чтения Библии и
молитвы. Этти поселилась у миссис Карр. Это был первый раз, когда она
осталась вдали от дома. Она была очень тихой, сдержанной девушкой. Ее
отец приехал в Мельбурн навестить ее. Однажды он показал миссис Карр
письмо, которое получил от дочери перед своим приездом. В
теле письма было такое предложение:

"Отец, я люблю тебя; я никогда не говорил тебе так, я могу написать это лучше
чем я могу говорить это."

Это передается в качестве иллюстрации просветительских идей, Миссис Карр. Чтобы
Воплотить любовь в жизнь; или, как в случае с этой благородно мыслящей девушкой,
там, где любовь уже существовала, дать этой любви голос - научить верному
служению и укрепить святые устремления - вот что она привила
уроки. Душа, которая не могла принять их, могла ожесточиться против
нее, но, тем не менее, она посеяла семя; для нее учение было
религиозным упражнением.

В это напряженное время, когда у миссис Карр были ее девочки, а у мистера Карра - его мальчики,
не говоря уже о тысяче внешних обязанностей, которые нужно было выполнять, персонаж
вошел в их жизнь, как добрая фея. Джейни Рейни родилась и выросла
в Шотландии. Ее сестра вышла замуж за "джентльмена", то есть за человека со средствами
, и какое-то время Джейни жила с ними. Но вскоре до нее дошло
, что ее шурин смотрит на нее как на обузу для своего дома
. Она знала пресвитерианского священника в Мельбурне, который в ответе
на ее письмо посоветовал ей приехать в Австралию, где она могла бы найти
много работы. Она совершила долгое путешествие и нашла приют в его доме,
пока не найдет постоянную работу.

Однажды она появилась в доме на Баркли-Террас. Под ее
чепчике было видно светлое лицо, и все же проницательный добрыми глазами. Когда
Миссис Карр сидела в холле в своем простом, но безупречно опрятном платье, она
была очарована ее шотландским акцентом и манерами держаться с достоинством
зависимость. Джейни объяснила, что слышала, что миссис Карр нужна прислуга
она приехала, чтобы вести за ней хозяйство, стирать, готовить,
делать что угодно. Ее приняли с радостью. Как позже сказала миссис Карр, "Это
это была любовь с первого взгляда ".

Перед тем, как Карры приехали в Мельбурн, Джейни ходила послушать проповедь мистера Сурбера
. "Когда я услышала его в первый раз, - сказала она, - я знала, что это звучит не так.
как кирк! Я могла понять его; это было так _plain_!" Когда она
услышала его проповедь примерно полдюжины раз, она сказала: "Я должна исповедать свою
веру!" Она стала разумной христианкой. Она знала большую часть
Библии наизусть. "Я читала Новый Завет всю свою жизнь, - заявила она.
- и никогда раньше не знала, что это значит".

Джейни работала у Карров все то время, пока они жили в Мельбурне. Она
регулярно посещала воскресные службы, молитвенные собрания и
другие собрания церкви. Из своего жалованья она отдавала один шиллинг
каждое воскресное утро. Она читала церковные и ежедневные газеты
пока Карры и их постояльцы завтракали. Ее номер был
чисто и уютно, и поговорить с ней было свежо; редко
проповедник посетить дом, кого не спроси посмотрела на Джейни.

Миссис Карр сидела на кухне и слушала, как Джейни читает "Бобби Бернс",
с соответствующим акцентом. Служанка видела места, описанные в
стихи; она знала людей, которые знали поэта. Она знала
анекдоты о нем, которые никогда не печатались. Она рассказала о
работающей девушке, которая, заглянув в его комнату, обнаружила, что он топает по
полу и мечется взад-вперед как сумасшедший; как она бросилась вниз
крик на лестнице: "Он сумасшедший!" - как Бернс, услышав крик, воскликнул:
"_Daft!_" то самое слово, которое я пытался придумать!" - и как он ударил меня по лицу.
опустился на колени и принялся писать.

Джейни доставляло удовольствие заботиться о мистере и миссис Карр, стоять
между ними и теми бесчисленными мелочами повседневной жизни, которые подрывают
энергии, что тратить время и отогнать необходимые объекты
жизнь для тех, у кого нет Janies.

"Она будет выходить на рынок стремится соблазнить наши аппетиты. Она говорила:
"О, вы едите недостаточно, чтобы прокормить птицу!" - Она ласкала нас. Никто
не считал ее прислугой, кроме нее самой, но она всегда считала себя таковой.
быть таковой. Она была, действительно, больше компаньон. Прекрасный персонаж-один
кто исполняет свой долг, потому что он _was_ долг, и кто любил нас, пока мы не почувствовали
что она одна в семье. Ее планировка была яркой и
веселый. Мы часто находили ее значение, пока чайник закипел, или собирается
о ее работе с открытой книгой, лежащей на кухонном столе. Однажды
Я зашел на кухню и увидел, что она откровенно смеется. "В чем дело,
Джейни?" - "О, я смеялся над тем, что Марк Твен говорит о турецкой бане
!" Все, что когда-либо касалось нас, казалось ей таким же священным, как
религиозный вопрос, и она будет охранять его как свои собственные интересы. У нее была
жизнь, в которой мы не видели недостатков ".

Высокая оценка тому, кто годами служит на своей кухне! A
оценка, которую редко дают, редко заслуженная. Пусть это послужит оправданием, если таковое потребуется
для того, чтобы предоставить так много места простой горничной из Шотландии.
Вот тот, чья душа прорывается сквозь пары ложной гордости и
неприглядный стыд, который так сильно пачкает красоту бедных. Вот
тот, кто признает достоинство, и который показывает на скромных деяний
Марк каждый час, она любит своего ближнего, как себя.

И теперь, когда у нас есть такая умелая и готовая принимать посетителей,
готовить еду и стирать, давайте удалимся в библиотеку
и, не опасаясь, что нам помешают, насладитесь пачкой писем, которые лежат
перед нами; на самом деле, не выпивая их до дна, а потягивая маленькими глотками
здесь и там. Наше слово, если читатель будет в настроении для
вскрытия почты, он не останется без награды.

Вот молодой человек, пишущий из сельскохозяйственного колледжа Кентукки
Университет, которому Карр и Сурбер, очевидно, посоветовали поступить туда
для получения христианского образования: "Я полагаю, когда я сказал вам, что поступлю сюда
в школу, вы думали, что я никогда не поступлю. После тяжелой работы я попал в
Англию, и я много работал, прежде чем попасть сюда; но когда есть
стремление к образованию, никакой труд не помешает этому молодому человеку. Я
Прихожу изучать Священные Писания, чтобы иметь возможность идти в мир проповедовать
Евангелие. Я работаю пять часов в колледже A. & M. на ферме и
в механической мастерской. Я попал сюда без единого цента денег. Как ты думаешь, какой
была моя первая работа здесь? Бросать картошку - сэр; да, сэр!

Дж. Б. Майерс миссис Карр: "Я обещал рассказать вам об изменениях в
Ланкастер" (из которого мы можем почерпнуть немного местного колорита старого дома Мэтти.
). "Железная дорога проходит прямо мимо старой методистской церкви, рядом с
кладбищем; действительно, она снесла один угол старого кирпичного здания.
Пассажирское депо находится на Крэб-Орчард-пайк". (Затем он перечисляет
все новые дома на разных пиках, рассказывает, какие девушки собираются в
"отправиться в путь", и замечает, что с тех пор, как уехала его сестра, он уделяет больше внимания дамам.
)

"Я все еще в старом помещении закончилась магазин брат Суини! Я
обстановка с 30 $Книжный шкаф и т. д. Я подал в отставку со своей должности в
Мужской академии, чтобы больше никогда не преподавать в государственной школе! Я не могу так жить
слишком много времени уходит на наблюдение за учениками и их воспитание
поддержание порядка, а остальное время я слишком озабочен, чтобы вкладывать душу в
работу и давать эффективные инструкции. Я начинаю частное занятие по
около 20 отборных парней, прямо сейчас ". Тогда о какой-то, кто уже умер; некоторые
кто уже женат, глупая молодая девушка, которая держала ее брак
втайне; и бедный джентльмен, который растет слишком мясистая, и Фонд
надеюсь, что...", когда ты и Олли возвращаются к старым Кентукки, вы должны держать
дом, и я буду с тобой!" "Через год вашего отсутствия о
нет. Пусть все трое пройдут быстро! Да, пусть все они пройдут быстро, чтобы
ты и Олли могли вернуться ко мне. Как я люблю тебя, моя дорогая сестра!
Скажи Олли, что я его тоже люблю и горжусь им!" (Совсем другое дело
Брат Джо Ток, теперь, когда он больше не стоит без шляпы на пике,
останавливает нашу почтовую карету!)

Вот письмо от нашего кузнеца, Eneas Майолл: "я бы не додумался
пишу к вам; но я знаю, каково это-быть далеко от дома, и
удовольствие получить письмо, когда, среди чужих людей; и кроме того, это
мой долг, чтобы ответить на ваше письмо. Я очень сожалею, что тебе не удалось
повидаться ни с кем из моих родителей, когда ты был в Англии. Я бы хотел, чтобы ты смог увидеть
больше Англии. Я удовлетворен, что это лучшее начало для primitive
Христианство в мире. Олли, это будет скорее неубедительное письмо, поскольку
Я говорю, продаю и пишу одновременно. Мы продвигаемся вперед
как в религиозном плане, так и в обычном. Выглядит немного странно видеть вас.
отец и мать посещают церковь; но мы все рады это видеть. Ваш
отец всегда на своем месте, как и ваша мать, когда она может прийти.
там. И позвольте мне сказать вам, что вы не забыты в наших молитвах. Мы
едва ли когда-нибудь проводим собрание, на котором вам не пожелали бы Божьей скорости. Брат
Варфоломей Филадельфии был здесь, собирая деньги для поддержания
миссионер в этом городе! Не очень много было, так что наш вклад
60 долларов были довольно щедрыми, уверяю вас. Наша система конвертов
работает - хорошо ". (Введен в церковь Мэйс Лик О. А. Карром, который
лично посетил каждого прихожанина и вручил каждому пятьдесят два конверта, в
которые нужно было класть обещанные еженедельные пожертвования в течение года).

"А теперь, Олли, когда я заканчиваю - если мы никогда больше не встретимся здесь,
давай встретимся на Небесах. Давай будем верны нашему Богу. Моя вера повелевает мне
неуклонно выполнять свой долг, и обещание будет исполнено
. Все мои братья передают свою любовь тебе и твоей даме. Сейчас,
пока прощайте. Да благословит вас Бог обоих ". Таким образом, кузнец, который
выбивает деньги из железа, чтобы распространять Евангелие - пишет, говорит,
продает, все сразу - молот в его руке, Бог в его сердце.

Мисс Мэри Уиттингтон пишет из колледжа дочерей, и мы должны найти
интересную фотографию сцены, где Мэтти Майерс принимает ее
образование; "Я имею слабое представление о том, что ты чувствуешь, Мэтти, там, в
Австралия, потому что я совершил четырехнедельную поездку в Иллинойс и плакал, чтобы вернуться
к президенту Уильямсу и колледжу. Вам нужен корреспондент
как и я, расскажу вам маленькие наводящие на размышления мелочи студенческой жизни.
У нас здесь ребенок, замечательный, голубоглазый и одухотворенный, не девочка,
увы! но мальчик - принц Уиттингтон Уильямс - "Уиттингтон" для
старой девы, у которой нет своих детей, но она благодарна, когда люди
иногда называют их в ее честь - одним словом, писательницей. Мэтти, я слышу звонок к ужину
; Я сбегаю вниз, съем немного бисквитов и выпью чашечку
кофе - разве тебе не хотелось бы еще раз услышать звонок к ужину?

- Ну, я ужинал в той же столовой, где вы пили чай, и
сидела на диетах, давным-давно, но он не был по той же старой клеенкой, пока мы
есть скатерть! Кроме того, комната аккуратно ковровое покрытие, а старые
стулья были проведены в школе номеров, чтобы освободить место для новых.
Номера девчонок появились новые ковры _all over_ них--нет открытого пространства под
кровать ... и были обставлены с аккуратными орех туалета, и полная жесть
наборы для умывальника; и я не должен забывать красного масло-бязь
шторы". (Читатель должен иметь в виду, что во время пребывания Мэтти здесь
такая роскошь была неизвестна.)

"Миссис Уильямс толстая и веселая. Президент Уильямс также в
в цветущем состоянии - весит 160 г. Его плоть делает его очень красивым.;
видели бы вы его несколько месяцев назад! Секрет в том, что он
бросил курить. Доктор Уильямс по-прежнему в себе. Вы бы
убеждаюсь в этом, если вы слышали его сегодня утром в церкви-время, когда
он ворвались в библиотеку, закричал: - Где Мэри? Я не
намерен больше ждать ни от кого! Она пытается держать себя ждать
еще полчаса?' И там я прятался за дверью пол
час, ждешь его! Мне было приятно подняться и сказать ему об этом".

Вот письмо от нашего друга Альберта Майлза, который забрал Оливера с собой
из комнаты больного в Лексингтоне, чтобы провести собрание в Генте: "Когда вы
попрощался со мной в Цинциннати около года назад"... (каким коротким это кажется!
а теперь, как далеко!) - "вы помните, что мое здоровье было очень плохим.
Ну, оно становилось все хуже и хуже, пока я не оказался на пороге смерти. В Crab
В Орчард-Спрингс я пришел в себя, и мне становилось все лучше до 20 октября 1868 года,
когда я... я... как бы это сказать?-- Я женился! Да, это был тот день,
который подарил мне мою Эллен в жены. Две недели спустя мы взяли на себя ответственность в
МТ. Стерлинг церкви, где мы по-прежнему делаем все, что можем в малых и
скромно. * * * Я мог видеть вас двоих, когда вы преодолевали опасности Ирландского канала
и совершали долгое путешествие в Австралию. Я мог видеть тебя таким, каким
ты смотрел на звезды и луну; как ты прогуливался по палубе; как ты сидел
и пел под гитару; как ты читал и молился в бушующий шторм. Как
вы говорите, никто, кроме Бога, не может знать, что вы перенесли в том путешествии; но это
драгоценная мысль, что Он знает.

"Ол., у меня сложилось следующее впечатление из вашего ответа относительно моего
приезжая в Австралию, 1. Мельбурн - лучшее поле в Австралии. 2.
Это поле предоставлено. 3. Аделаида предоставлена Гором, Эрлом и
другими. 4. Новой Зеландии угрожает война с местными жителями, исход которой
сомнителен без помощи правительства. 5. Тот, кто
примет 80 фунтов стерлингов, должен отправиться в Новую Зеландию. С этими фактами передо мной, чтобы
честно говоря, он не кажется мне, что Австралия больше нуждается в
проповедники, чем во многих местах в Соединенных Штатах.

"В Нью-Йорке всего около 400 Учеников; только в Филадельфии
около 300; в то время как в Балтиморе, Цинциннати, Чикаго, Сент-Луисе и Сан-Франциско
В Франциско, где проживает в среднем около 25 000 человек, едва ли насчитывается
в среднем 100 учеников; более того, во многих сельских общинах о нас
даже не слышали! В Калифорнии тысячи китайцев, которые
на самом деле поклоняются идолам! Мне приходит в голову, что мужчины, которые любят
древний порядок вещей, здесь так же нужны, как и в Австралии. Вы
говорите также, что манера поклонения там отличается от того, что есть
здесь. Поскольку это так, человеку пришлось бы потратить некоторое время на подготовку
для измененного состояния. Если я знаю свое сердце, я никогда ничего так сильно не хотел делать
за всю свою жизнь, как поехать в Австралию; но чем больше я
думаю об этом, тем тверже убеждаюсь, что если кто-то едет в
В Австралии вообще, он должен принять решение остаться там. Джей Си.
Кейту" (другому члену нашего "Трио") "удалось добиться строительства
комфортабельного молитвенного дома в Луисвилле. У него все хорошо ". (У нас
есть цель представить возражения мистера Майлза против поездки в
Австралию, которые будут развиты позже).

Еще одно письмо от брата Джо, написанное в мае 1868 года и представляющее более чем
временный интерес: "Последний штырь на железной дороге Юнион Пасифик был
вбит в прошлый понедельник. Тысячи граней, поворачивая на Запад, где большие
фермы можно купить по небольшим ценам. Нью-Йорк и Сан-Франциско в
последние объединены мамонтов железная дорога, которая охватит весь континент. А
последний всплеск был гонят, телеграфные провода были в связи с
во всех крупных городах, и при каждом ударе молота, провода прозвонил
сигнал колокола от Атлантики до Тихого океана. Когда я читал отчеты о
великие демонстрации, шествия и костры, моя собственная грудь
уловила дух эпохи великих предприятий, и я почувствовал желание
искать счастья в богатых прериях Запада. Но тогда я
подумал, что жизнь человека не заключается в вещах, которыми он обладает; поэтому я
решил довольствоваться своим Старым домом в Кентукки! Я испытываю невыразимое
удовлетворение от мысли, что, обучая мальчиков, я оказываю
очищающее и возвышающее влияние, влияние, которое сформирует
общество и придаст оттенок его религиозным, литературным и благотворительным учреждениям,
спустя долгое время после того, как это сердце перестало биться. О, какая привилегия принадлежит нам,
Мэтти, приводить в движение волны вечного благословения! Как странно, что
огромная масса человечества пренебрегает такими возможностями!

"Сейчас мы поднимаем вопрос о переносе Капитолия из
Вашингтона. Если Союз останется неделимым, такой шаг будет сделан
рано или поздно. Но где бы они ни поставили Капитолий, _my_ моим домом будет
в трех милях от Стэнфорда, на Крэб-Орчард-пайк! Мне нравится думать, как
Я собираюсь заполнить один погреб отборными яблоками, чтобы запекать их к зиме
костры. Уилт, приходи навестить нас, помоги почистить и поесть, пока мы говорим об
Австралии? И какой вкусный сидр для тебя и брата Олли! А еще есть
огород - о, какое разнообразие овощей! мы уберем их в
другой погреб и сохраним для вас. И если вам случится это сделать,
возвращайтесь домой ко времени сбора клубники! Торт, крем, ягоды - о, вы должны!
не думайте оставаться здесь дольше трех лет! Считая шесть месяцев на
отъезд и приезд, и три года на действительную службу в Мельбурне,
вы прибудете сюда в августе 1871 года. Что ж, мы можем посетить Крабовый сад
Пружины вместе - до них всего одиннадцать миль езды на багги
по гладкому пайку - и мы можем взять с собой кувшин и привезти его обратно
полным. Вы говорите, будет слишком тепло? Но помни, у нас хороший ледяной домик
. Тогда у нас будет столько прекрасных цыплят и яиц, и ...
Но к этому времени сестра Мэтти устала от чистки с нее очки,
и кладет свою голову на ее руку в далекий Барклая загара, а
дает его, дает время--с верным Джейн Уорд
от посетителей. О, брат Джо, как ты мог!"

Вы помните английских Мерби, которые увезли Карров из их
отеля "Сплендид" в Лондоне и поселили миссионеров в их собственном
доме? Вот записка от миссис Мерби:

"Я часто беру в руки свой альбом, чтобы посмотреть на вас обоих. Я снова и снова думаю о
событиях тех нескольких дней, которые мы так приятно провели вместе. Я всегда жалею
ваше время с нами был так мало, но мы надеемся, чтобы дать вам теплый прием
еще в старой Англии". (Странно, как все, что дорого нам "старый!" Это
должно быть утешительной мыслью для бабушки и дедушки.)

"Ты переоцениваешь любое небольшое внимание, которое мы, возможно, оказывали тебе. Это было
для нас большое удовольствие познакомиться с вами. Наш брат (the
Чикагский торговец) "вернулся в страну своего усыновления через месяц после того, как
вы уехали. Вилли теперь настоящий красавчик, ему почти восемнадцать месяцев. Нелли
больше четырех, и она для меня неплохой компаньон". (Будем надеяться, что она
тоже найдет первоцветы на улицах Лондона).

Если вы хотите получить фотографическое представление о жизни Университета Кентукки
не пропустите это письмо от Дж. Х. Стовера. Для нас это не имеет никакого значения.
кто может быть автором; но ему удалось донести до нас
не описание той студенческой жизни, а сама жизнь. Вот
сцена, в которой Оливер, будучи студентом, так часто участвовал, и на которую Мэтти,
будучи гостьей, так часто смотрела; Лексингтон в июне месяце.
Многие слова выцвели, почти исчезли, но когда мы спасаем их от
угрожающего забвения, они снова пульсируют _актуальной_ силой, которая пульсирует
лучше всего в банальностях.

"Вчера вечером наша выставка завершилась. Брат Дж. Б. Джонс произнес свою первую речь перед публикой.
речь была хорошо произнесена на протяжении всего выступления.
С прощальной речью выступил У. А. Олдхэм, который выступил лучше, чем я когда-либо слышал.
Миллиган, Макгарви, Мэн, Уилкс и др. сидели на трибуне. Дамы
помогли украсить дом кедром и т.д., очень со вкусом. Робт.
Миллиган только что купил ему новое пальто и пару ботинок. Он отложил
в сторону то старое пальто, которое носил даже первый год. У него тоже есть
новая шляпа, но на нем все та же старая шаль. Он заходит в
часовню, по-прежнему прижимая руку к голове. У него не было обычного его
болела этой весной. Последний раз, когда мы встретились, он сказал нам, что мы должны были
отдыхать от своих обязанностей, но, юные братья, - сказал он, - там
в школе Иисуса Христа, нашего обожаемого Искупителя, каникул нет".

"Брат Макгарви точно такой же - в том же старом пальто. Этим утром я спустился в общежитие
и, как обычно, там было около полудюжины мальчиков
они стояли перед книжным магазином Мортона. Они обсуждали, у кого была
лучшая речь и кто показал лучшее выступление на Выставке вчера вечером
. Брат Джонатан М. вышел и сказал: "Доброе утро, молодые
джентльмены!", как обычно, тоном, граничащим с резкостью". (Какой проницательный
наблюдатель! Мы должны бояться надевать наше старое пальто там, где он может нас увидеть!)

- Брат Майлз здесь. Как и мисс Элла Аллен. Прошлой ночью они были вместе.
но я ничего не знаю больше, чем о том, когда вы ушли. (Читатель
уже видел, к чему это привело.) "Профессор Невилл, У. Т. Мур и
дядя Дик Бишоп отправились в Европу. Профессор был взволнован до смерти.
Это была его долгожданная поездка. Он купил ему новый костюм,
для поездки. Он выглядел забавно в своем мешковатом пальто. Профессор Уайт выглядит
точно так же, за исключением того, что его волосы длиннее. Те же старые ботинки с
дырками на носках, которые он носит до сих пор. Его шляпа, повернутая книзу и вверх
сзади, пока висит на колышке на столбе, во время декламации.
Ребята, как и в старые добрые времена, подошли к доске, "выпили" и заняли свои места, когда
он сказал: "Я думаю, этого достаточно!" Когда я подошел к нему этим
утром, чтобы поинтересоваться моим положением, он заглянул в ту же самую книгу. Он сказал
мне, что я закончил младший класс. Выходя за дверь, я хлопнул себя по
бедру. Разве парню не приятно, когда он усердно учится и делает лучше,
чем он ожидал! Алекс. Миллиган по-прежнему ходит так же быстро, как и прежде, и
лысина на его затылке не стала меньше. У него все хорошо
в его книжном магазине. Этим утром брат McGarvey просил меня передать вам, что он
скоро писать. Я слышал от Джима Кейта несколько дней назад. Он делает
ну! Мисс Уайти Hocker окончил Институт Сэйер на прошлой неделе. Наши
Воскресной школы провели праздник около двух месяцев назад к которому полпути
Сиротское училище был приглашен. Библейской школы был уволен. Макгарви и
Уилкс справились с этим. Я думаю, что после вашего ухода останки Джона Моргана
были доставлены сюда и преданы земле. Была очень длинная
процессия. Сегодня, идя по улице, я встретил Дж. Б. Боумена
в своем старом багги, за что же старый куцый черный, Маре. Он был
ехала очень быстро, как обычно. Затем я встретил профессор Пикетт. Хотя это была
очень жаркий день, у него был плащ застегнут до подбородка. У него был тот же
черная трость, и он поприветствовал меня штраф в стиле милитари, а затем прошла дальше, как
быстро, насколько это возможно. Я встретил старого Даркей который заботился о Г. Л. Surber по
номер первый год. Он хотел бы знать, если я сам слышал от 'масса зеленого цвета
Сурба. "Я видел старика Уайта, с которым ты раньше работал в ресторане. У него все еще есть
бакалейная лавка на углу; Кейт еще не замужем. Он все еще размахивает своим
держится за руки при ходьбе и, как обычно, наклоняет голову вперед. Брат Лоубер
подошел и сказал: "Ну, вот и брат Стовер; как поживаешь,
Брат Стовер?" Я думаю, он задавал мне один и тот же вопрос четыре раза
этим утром с одной и той же улыбкой. Он очень теплый и нежный человек.
друг.

"Следующим я увидел Боба Нила. На нем была шляпа, как вы помните. Джерри Мортон
проходя мимо, кивнул мне головой. Дик Стол остановил меня, чтобы спросить, где
он может найти Хораса, и Коттингем окликнул меня с другой стороны улицы
. Возвращаясь домой, я встретил брата Лэрда, возвращавшегося из Винчестера в
его багги; у него там было 25 дополнений. За столом брат В. П. сказал мне, что
он часто молился за вас. Дорогой брат Олли, если мне
удалось заинтересовать тебя этими пустяками, я вознагражден за свои
длинные письма. Передай Мэтти мою любовь и скажи ей, что мы с ней родственники ".
(Мы опасаемся, что это письмо вызывает у Оливера такую же тоску по дому, как письмо Дж. Б. Майерса
оставило Мэтти.)

Верный своему обещанию, вот письмо от профессора Дж.У. Макгарви: "Мы
опубликовали ваше письмо и призыв о посылках в "Апостолической таймс",
и получили в ответ достаточное количество книг, брошюр и газет
чтобы заполнить коробку товарами среднего размера; мы отправим их в ближайшее время. Сейчас у нас есть
тираж почти 4000 экземпляров для "Апостольского времени". Я получил копию
вашего трактата и заметил это в газете. Новаторы стали
среди нас свирепствовать; они рассчитывали задавить нашего Брата Франклина,
воздействуя на высшие знания, но _Times_ нельзя недооценивать
таким образом. Мы надеемся заполнить брешь в рядах верующих. Вы
правы, не поощряя братьев посылать в Америку за проповедниками.
пренебрегая полезными людьми дома. Научите их ободрять молодых мужчин.
многообещающий. В университете произошли некоторые изменения. Брат
Пикетт подал в отставку со своего поста президента Сельскохозяйственного колледжа, и это место было
предложено брату Эрретту. Однако есть вероятность, что Эррет займет
кафедру изучения Библии, только что созданную в Вифании. Он, вероятно, откажется
от _Standard_, и он умрет. Это никогда не превышало того, что оплачивало
расходы. Брат Грэм ушел в отставку, чтобы занять пост президента нового
женского колледжа, владельцем которого является брат Хокер. Джон Огастес
Уильямс избран президентом Колледжа искусств. Вы оба
займите большое и теплое место в сердцах тысяч святых.
Да пребудет с вами Господь".

Еще одно примечание от австралийского студента, который сейчас учится в университете: "Я
сейчас занимаюсь продажей книг на каникулах: моя цель -
заработать достаточно денег, чтобы оплатить учебу в Библейском колледже. Мои затраты совет мне
ничего, ибо я остановились в доме Доктора У. Х. hopson Я полагаю, что
на этот раз вы получали книги, журналы, и т. д,.президент
Миллиган. Я иногда проповедую в Провиденс и Бетани. Не какой
наши молодые братья в Австралии прийти сюда и подготовиться
проповедовать бедных умирающих грешников? Они могут сказать, что они не могут платить
проход; но если они любят Господа, они придут, и работать свой путь
основе".

Следующее от миссис Карр своему брату: "Как мое сердце благословляет
вас, потому что почти каждое письмо приносит нам радость из-под вашего пера! Если это будет
воля Бога, чтобы мы никогда больше не увидим друг друга лицом к лицу, вы будете
знаете, как я благодарен. Вы бы рассмеялись, если бы увидели, как мы бежим к
двери при звонке почтальона или вскакиваем со своих мест при появлении
крик: "Прибытие британской почты!" - У нас здесь много дорогих друзей,
но одно слово из Кентукки возвращает наши сердца в могучий порыв, и
все теряется в старой и испытанной привязанности к дому. Забыть тебя, ты сказал
? Ах, мы не смогли бы, даже если бы захотели. Вернуться к тебе, ты сказал?
Конечно, если на то будет воля Божья. Когда я вернусь, брат, я хочу сидеть
у тебя на коленях и, обняв тебя за шею, рассказывать тебе о моих маленьких
испытаниях и о моих многих, очень многих постоянных радостях. Здоровье Олли и мое,
не такое хорошее, как тогда, когда мы впервые приехали сюда; мы опасаемся, что это может быть связано с
климатом. Олли так и в вертикальном положении, так нежен и добр ко мне, что у меня есть
силы вынести все.

"Теперь вопрос: предположим, что мы должны основать колледж в Австралии,
специально для молодых мужчин, в надежде когда-нибудь превратить его в
университет-и полагаю, мы должны плакать в Америку для преподавателей не ...
ты придешь? Подумайте о призывах здешних церквей к образованию - как
они вынуждены посылать своих молодых людей аж в Кентукки, чтобы
подготовить их к служению в христианской церкви. _Would_ you
придешь?" И многое другое с той же целью, показывая, что идея создания
христианского университета в Австралии стала навязчивой идеей миссис
Карр - идея, от которой она не должна так легко отказываться.

Теперь в атаку вступает О. А. Карр, демонстрируя немного накала битвы.
битва, разгоревшаяся из-за разногласий с сектантами. Это
Томас Магарей, отец Алекса. и Вейни, к которому он обращается: "Спасибо за
откровенность, но в вашем предостережении не было необходимости. Я знаю, как это будет
усугубить ревностный брат думал, что мой малыш бросает
воду на огонь, он пытается сохранить светилась. Вы, кажется, думаете, что я
отчаянно стремлюсь ничего не предпринимать ради мести, особенно если это
нанесет ущерб Австралии. Возможно, это правда, что у меня не больше здравого смысла, чем у
свинья; Возможно, я показываю свинью - или собаку, если хотите, - когда пишу это.;
но, как и вы, если я неправ, я приношу извинения. А теперь к делу: то, что я
написал, было исключительно для того, чтобы доказать, что мы не должны зависеть от Америки в
предполагаемом деле о колледже. Причиной моей веры в то, что евангелисты
не пришли бы сюда оттуда, был простой факт того, что они не пришли.
Я никогда не писал домой ни строчки, унижающей чей-либо приход в
Австралия. Я написал конфиденциальное письмо брату Альберту Майлзу, что
он взял с меня обещание сделать; я поделился своими первыми впечатлениями об Австралии и
они были более благоприятными, чем я когда-либо мечтал, когда был дома.
 Поскольку брат Майлз должен был приехать на деньги Аделаиды, я откровенно сказал ему
что не могу дать ему никакого отчета об Аделаиде. Я никогда не верил, что
Брат Майлз придет, когда мы одновременно получили звонок,
поскольку убежденность в том, что он должен это сделать, была не такой сильной, как моя. Его
мать была вдовой и обратилась к нему за поддержкой. Брат Майлз такой же
настоящий солдат Креста, как и тот, кто когда-либо обнажал меч. Если бы он ясно видел свой путь,
он бы пришел, потому что сам этого хотел. Я считаю себя свободным
от того, чтобы бросать что-либо на пути.

"Извините, что говорю это, но я предполагаю, что я всегда буду 'новая chum_'
и слишком неопытен для староанглийский женщин, чтобы посидеть под", и " кто
нельзя написать небольшой трактат по какой-то старый,
опытный брат рассмотрел его, чтобы увидеть, если это был звук.' Я хочу, чтобы
вы поверили, что "новый приятель" не написал ничего, чего не смог бы доказать, и
что он очень хочет, чтобы все пришли и помогли в славной работе, которая
следовало бы занять ответственную должность проповедника. Так много от
"потерпи с больной головой!" Там; сейчас! Я не вспылил. Я очень надеюсь
вы пошлете за новыми евангелистами, и страна будет
обеспечена верно проповедуемым Евангелием. Алексу намного лучше, и он
может вкусно поесть; Вейни здоров. Мэтти, я полагаю, пишет тебе.
"

К обвинению возвращается отважный англичанин, член парламента,
и Миллер из Южной Австралии: "У меня был очень напряженный день, но я
я не должен оставлять вас с болезненными чувствами, вызванными моими поспешными словами.
Поскольку я ошибся, я искренне благодарен и приношу свои извинения без утайки
. Во-первых, вы _re_ новый приятель, и девять из десяти
новые друзья пишут домой в разочарованных чувствах, поскольку романтика тает
от тех видений, которые придают очарование виду. Но поскольку вы этого не сделали
, я во многом виноват в поспешных обвинениях. Что касается остального, вы
неправильно поняли мое письмо. Вина лежит на мне. Я всегда попадаю
в неприятные передряги из-за своей переписки. Даже
газеты, сообщающие своих выступлениях жалуются, что они не могут сказать
то ли я шучу, то ли всерьез. Я всегда смотрел на тебя как
отличное приобретение для дела Христова в Австралии. Я не могу себе представить
что вы имеете в виду, говоря о "медведе с больной головой"."Я совершенно не понимаю".
Я совершенно не осознаю, что написал что-либо, что вызвало бы ваше выражение.
Будьте любезны, пришлите мне весь отрывок. Я вовсе не думаю о тебе как о медведе
, ни о болване, ни о чем другом. Я смотрю на тебя как на одного из
столпов нашего Дела. Я думаю, - если мы так много получаем от брата
Карра в 24 года, что мы получим в 30! Тогда я думаю, что к тому времени, когда тебе
исполнится 30, ты разрушишь свое здоровье и будешь ни на что не годен. Я чувствую
гнев, что ты так много берешь на себя. Я знаю, если бы не ты во время
Отсутствие брата Сурбера в Новой Зеландии привело бы к
руины в Мельбурне. Тогда как я мог подумать, что ты стоишь у меня на пути, как "
свинья" или как мужчина? Я не думаю, что кто-либо из наших евангелистов лишен
недостатков; но если я позволю им увидеть, что не считаю их безупречными,
поэтому им не следует бежать обратно в Америку, как они иногда
угрожают сделать! Мне следовало бы подумать получше, прежде чем позволять себе подобную вольность
с нашими друзьями из Кентукки. Путешественники говорят, что
Южанин позволит вам указать ему на его недостатки или на недостатки его страны.
недостатки. Но он не будет; или не можете, понять, какие игривые намеки на
их. Теперь, брат Карр, мне чрезвычайно жаль, что все написано
что задел твои чувства. Я начинаю смутно припоминать, что я
возможно, я писал что-то о медведе с больной головой, но я не могу
вспомнить, что это было. Что это было? У меня есть письмо, сестра Карра; ам
в восторге от него; боялся, что она может быть о том, что медведь. Я
нет письма от моих мальчиков, но надеемся получить в ближайшее время. Но я должен закончить
эту длинную галиматью, которую я не могу прочитать сам, она так плохо сделана
".[12]

В качестве последнего письма в почте этой главы - какая длинная получается глава
! - это предлагается от Мартина Зелиуса, того, кто начал жизнь в Мельбурне
с одного шиллинга, а позже отправил в Америку золото, которое принесло
Мистер и миссис Карр; это покажет, что он тоже был заинтересован в этом
Трактат: "Я слышал, что вы намерены расследовать и выявить ту
несправедливость, которую одна из здешних религиозных организаций совершила по отношению к нашему народу. Я
надеюсь, что вы сделаете это наиболее эффективно, не ради победы или
возмездия, а из любви к правде. Вставайте в любое время и
при любых обстоятельствах защищать заповеди Иисуса. Он сказал, что он
никогда не оставит нас и не покинет. Когда у нас есть наш друг Иисус, который
поддерживает нас, наша уверенность поднимается до высшей точки. Мой дорогой
брат, у меня наворачиваются слезы на глаза, когда я оглядываюсь на прошлое,
и вижу, как Иисус защитил меня от многих испытаний, от многих врагов.
Вступись за него, брат Карр! Тот, кто с нами, больше, чем все, кто
может быть против нас!"

То, как Церковь Христа смотрела на религиозные вопросы, настолько
отличалось от обычного взгляда, что американские евангелисты почувствовали
насущная потребность в брошюрах для распространения своих идей. Одна иллюстрация
их эффективности, может закрыть эту ветвь темы.

Там был молодой человек, чьи родители жили в доме прошел, каждый день,
у Карра, на их пути к городу. Отец принадлежал к одной
конфессии, мать - к другой, в то время как сын, находя
кальвинистские доктрины обеих конфессий отталкивающими для своего склада ума, отказался
принимать какие-либо библейские или небиблейские принципы. Он окончил Мельбурнский университет
, затем прослушал специальный курс для получения степени доктора медицины.
Он поехал в соседнюю страну на практике, без необходимости когда-либо встречал
миссионеры. Однажды он наткнулся на одном из трактов О. А. Карра. "Я
прочитал ее с огромным интересом", - сказал он. "Я спросил себя, это ли
истина? Тогда я не был удовлетворен истинами христианства".

Молодой человек нашел свою Библию и начал с Моисея и пророков,
в ходе систематического и скрупулезного изучения Слова. Он
проникся верой христианской церкви. Он призвал соседей
собраться в холле, чтобы он мог рассказать им, что побудило его к
Христианство. Он прочитал им курс лекций, настаивая на том, что
все необходимое для спасения человека и жизни в святости было
недвусмысленно изложено в Библии. В заключение он воскликнул: "Это
есть ли здесь кто как считает?"

Более ста роз и ответила Да! Он слышал, как они исповедуют свою
вера в Божественность Христа. Он крестил их. Приняв решение
подготовиться к служению, он оставил свою практику, поступил в
Университет Кентукки и, благодаря своему великолепному образованию, смог
закончить курс за год. Таким образом, доктор А. М. Фишер стал Фишером
Евангелист, благодаря трактату, написанному человеком, который незадолго до этого
собирал стружки в универсальной лавке Майалла.


[8] Мартин Зелиус, счастливый человек! Примерно в то время, когда Эниас Майолл искал работу
и нашел ее в Мэйс-Лике, Кентукки, Мартин Зелиус стоял на
улицах Мельбурна, размышляя, к чему бы ему приложить руку. Он
перевел взгляд и увидел на другой стороне улицы пылающий плакат: "Евангелист
из Америки Х. С. Эрл будет проповедовать в Сент-Джордж-Холле" и т.д. "Нет
куда идти, - подумал он про себя, - я пойду послушаю этого человека". Он был
очарованный услышанным, он вскоре стал послушным вере. Он
вступил в деловую жизнь, в которой его успех был поразительным:
казалось, что все, к чему он прикасался, превращалось в золото. Полный души,
энтузиазма, он предстал перед церковью и попросил привилегии
отправить из своего собственного заработка деньги на оплату расходов
евангелистов из Америки. Однажды ночью, придя из церкви, он
узнал, что брат обиделся на него: он нанял "такси", поехал
через весь город к дому этого Брата, позвал его из постели, чтобы
поговорил с ним наедине и затронул этот вопрос таким образом, что
Брат сказал: "О, это был пустяк, я не должен был упоминать; Мне
стыдно за себя, потому что я упомянул. Возможно ли, что вы пришли все
это расстояние поговорить об этом?" "Да," сказал Мартин Zelius, "наш
Спаситель сказал: "Если ты принесешь свой дар к алтарю и там вспомнишь
что твой брат имеет что-либо против тебя, оставь там свой дар; иди и будь
примирись с твоим Братом, а потом приди и принеси свой дар". Я мог
не молиться сегодня вечером, пока не приду к тебе и не узнаю, что я сделал с тобой.
тебя обидеть"."Ну, я всегда думал о тебе, но больше сейчас
чем когда-либо". Прощается и счастливым он домой, в мире со всеми
мира.

Его жена, подходящая компаньонка для такого человека, кроткая и тихая духом,
прониклась полной симпатией к миссис Карр, понимала ее, знала ее
и любила ее. Она умоляла миссис Карр навестить свою дочь в
Калифорнии, и были приняты меры, чтобы сделать это, начать через две недели
(в ноябре 1907 года); но через пять дней она отправилась в вечный дом.
 O. A. C.

[9] См. Приложение.

[10] Александр Т. Магарей и Вейни Дж. Магарей были сыновьями Томаса
Магарей, члена парламента Южной Австралии. Они поселились у нас, когда
учились в Мельбурнском университете. Двух более близких по духу людей я
никогда не встречал; равно как и лучших учеников. Кроме того, они были христианами из
большой любви к Спасителю и восхищались истинами Евангелия. Они
были очень сведущи в Священных Писаниях. После моего возвращения из Австралии
Алекс. навестил меня в Кентукки. Я был рад принять его в число своих
родственников, потому что он и его брат казались мне членами моей собственной семьи,
и представить его в число братии образцом того, какой может быть
нашли в Австралии. Память о нем, его отец, брат и
Семейные Magarey очень дорого. Алекс. хотел бы, чтобы я отвез его к
матери брата Бе. слей, который уехал в Австралию, вернулся домой инвалидом
и умер от чахотки: он должен поплакать вместе с этой матерью и увидеть могилу
того молодого человека: он должен увидеть тех - учителей и проповедников, - о которых он
прочитал; ему захотелось взять их всех за руку, и такое рукопожатие
то, как он пожал руку, запомнилось. Мы сидели вместе на Главной улице
Церковь в Луисвилле во время государственного собрания в 1880 году, когда Т. П. Хейли
спросил, знает ли кто-нибудь о сыновьях богатых людей, которые проповедуют Евангелие.
Были известны только двое - Т. М. Арнольд из Ковингтона, Кентукки, и Алекс.
Магарей. Однажды его лошадь, которую никто не вел, но его, взял с нас
в коляску из дома своего отца в церковь возле Аделаиды, где Алекс.
проповедовал. Люди там были бедными, и он служил им.
им - "проповедовать Евангелие бедным". Он учил их жертвовать. Женщина
, у которой не было денег, собрала полевые цветы - свое подношение - лучше
чем золото для него. Он забрал их домой и прессовал, возможно, они были у него
пока он был жив.

Имя "Магарей" всегда почиталось в доме Кэмпбеллов, странно ли это?
когда Алекс. приехал в Соединенные Штаты в следующий раз, это было с определенной целью:
привезти в свой австралийский дом невесту - племянницу
Александр Кэмпбелл?

Эти молодые люди (А. Т. и С. Дж. Магарей) были моими идеалами того, что молодые
Христианами следует быть и поступать: они были так близки мне - мои друзья
, даже товарищи по играм, так полно сочувствовали мне, помогали мне в моем
работать, чтобы, когда их земная жизнь закончилась, казалось, что часть моей собственной
жизни ушла вместе с ними. О. А. К.

[11] Филип Санто - принц среди мужчин - щедрая, отзывчивая душа
"Приходи к нам", - таково было его послание мне, "Джеффу". (Ти Джей Гор) "хочет
увидимся - я не приму никаких оправданий". Конечно, мне пришлось уйти. Когда мы были
заказать его домой он послал "Джефф". а меня к морю ... к
Порт Эллиот, самый дальний предел земли к югу. На вершине
огромной скалы в отеле мы насладились телом и отдохнули, пока мы
смотрел вдаль, на Южный океан, в сторону Южного полюса. Ночью
прилив поднимал волны брызгами до самой вершины этого утеса
днем мы прогуливались по пляжу, собирали ракушки и
оставляя наши маленькие (?) следы, которые рано или поздно будут смыты. Каждый год
Ти Джей Гор приезжает в Порт-Эллиот со своей семьей на сезон; и
фотография этого места висит на стене в колледже Карр-Бердетт.

Филип Санто, счастливый человек, всегда планировал, готовил что-то для
блага Церкви. По вечерам он сидел в своей библиотеке и читал
пока он не был поглощен какой-нибудь счастливой мыслью, он говорил: "Джефф., Что означает
это Место Писания?" и тогда он молчал до следующего дня Господня.
утро, когда "Джефф." был бы в восторге от урока, и
наставление, которое Филип Санто произнесет в церкви. Те, кто слышал его выступление
в Палате парламента, были рады услышать его в Церкви;
ибо с искренностью своей души он служил в каждом месте. Когда я Баде
ему хорошо-он настаивал на том, что я беру пятьдесят долларов; ибо, говорил он, "я не
не допускать проповедники приходили ко мне за свой счет".

Он побывал у нас в городе Хобарт, Тасмания. Он вошел в магазин своего старого
друг времени с сердечное приветствие. "Как вы процветать"? Друг,
гиперкальвинист, тот, кто с удовольствием слушал О. А. Карра, прочитал "Схему искупления" Миллигана
и назвал ее лучшей книгой после своей Библии, которая у него была
когда-либо виденный", но который отступил назад, услышав проповедь о "Моем
Овцы" - "Действительно, очень хорошо, - сказал он, - пока проповедник (Карр) не начал
проповедовать кэмпбеллизм". "Что, вы сказали, он проповедовал", - спросил Санто.
"Что такое кэмпбеллизм?" "О, я не знаю; но именно так они сказали, что он
проповедовал". Затем он окутал себя туманом унылой теологии и
погрузился во тьму предопределений предвидения и "определил
судьбу" всех, как он думал. На что Санто заметил: "Вы думаете,
что любой здравомыслящий человек может понять то, что вы говорили
?" Наш друг был хорошим человеком, и он смог это вынести, когда Филип
Санто сказал это; но он вышел в другую комнату, чтобы остыть; но вскоре
вернулся, чтобы предаться воспоминаниям. Через несколько дней он прочитал
объявление о том, что "Достопочтенный. Филип Санто из Аделаиды проповедовал
следующий день Господень вместо О. А. Карра". Затем выяснилось, что он
выдал себя вместе со своим делом; но он продолжал
твердо утверждать, что "овца никогда не сможет стать козлом".

Покинуть нас, он сказал: "Я хочу дать вам это: вам может потребоваться
карманная мелочь" - и поместил $50.00 в моей руке. Таким образом он двигался среди
церкви, распространение в нуждах святых принимайте как он был "с учетом
чтобы гостеприимства" в своем доме.

Его заветное желание было посетить своих братьев в Америке. Его активная деятельность
деловая жизнь не позволяла задерживаться здесь. Он телеграфировал мне, чтобы
встретимся с ним в Сент-Луисе. Чувствуя, что мы должны принять его в нашем доме в
Колумбия, моим ответом было сказать ему, как он может приехать, и обязательно приехать
но он должен отплыть из Калифорнии в назначенный день и не смог
. Мы упустили радость от его присутствия. Как бы я хотел сейчас иметь
возможность исполнить его повеление; но он ушел из земной жизни.
 О. А. К.

[12] Общаясь с ним и его семьей в его собственном доме, я научился
любить Томаса Магарей и с этого момента думать о нем как о своем
сыновья думали и чувствовали, что он был отцом для всех нас, чтобы исправлять и
помогать нам. Он не смог бы оскорбить меня, даже если бы захотел, какой-либо странной позицией, которую он мог бы занять, или чем-либо, что он мог бы сказать; и он не стал бы делать этого намеренно
. ..........
. Он был рожден, чтобы быть услышанным, говорить то, что должно быть в делах человеческих
. Прав он или нет в том, что считал истиной, но он был подлинным человеком.
О. А. К.




ГЛАВА XI.

НАПРЯЖЕННЫЕ ГОДЫ В АВСТРАЛИИ.


В сменяющих друг друга толпах мужчин и женщин на нашем жизненном пути мало кто
испытывает постоянный интерес к заботам других. Мы
встречаются и расстаются, каждый думая о том, чего он, возможно, достиг на пути
социального вдохновения, а не о том, что он, возможно, передал. Однако это не
безразличие сильнее всего раздражает чувствительный дух;
именно активная оппозиция всегда кажется уделом того или нее, кто
хотел бы помочь человечеству. Я не знаю, достиг ли кто-нибудь вершины
высоких идеалов, не стряхнув удерживающих рук. В случае с
миссис Карр влияниям, неблагоприятным не только для ее работы, но и для ее душевного спокойствия
, было суждено сопровождать ее всю жизнь.

Невозможно оценить благо, которое могло бы быть достигнуто, если бы
человечество сплотилось вокруг тех душ, которые горят высокими целями, и
укрепило и сделало более эффективными эти цели, сочувственно
поощряя; если бы в природе человека было подкреплять высокие амбиции,
одалживая содержание из своих более слабых сил. Но, похоже, таково
правило, согласно которому везде, где находится человек, желающий сделать большое добро
для других, находится дюжина таких, которые ослабляют его влияние и стремятся
подорвать его работу. Те физические особенности, которым в настоящее время суждено
погибнуть вместе с плотью, используются с целью нанести смертельный удар,
влияния, которые в противном случае могли бы быть вечными.

[Иллюстрация: По дороге к лососевым прудам, Тасмания]

[Иллюстрация: город Хобарт, Тасмания]

Когда миссис Карр впервые ощутила жестокость этой
правды, она оказалась к ней не готова. В последующие годы, усвоив свой
урок, убедившись, что противодействие правде присуще
человеческой природе, она смогла сохранить свое мужество с твердой и
твердая убежденность, проложившая себе путь сквозь все слои оппозиции
. Но поначалу она не была готова к этой неприятной черте характера
слабых умов. Соответственно, мы иногда видим, как она тонет, колеблется,
трепещет, как птица в силках, перед дыханием предательства и
противодействием ревнивых натур.

Чтобы понять историю этой жизни во всей ее полноте, нужно знать
подробности этой борьбы и этих разочарований. И все же мы бы предпочли
оставить историю незавершенной, чем увековечивать недоразумения и
искажения фактов. Те, кто выступал против миссис Карр во всех ее планах в области образования
, разделяют судьбу того, кто выбирает в качестве своей роли в
жизни оппозицию. Не тот, кто противостоит, а тот, кто совершает,
кому мир обязан своей благодарностью. Те, кто враждебен добрым делам
стремятся к забвению, которое их ожидает. Те, кто, несмотря на
разочарования и враждебность, цепко держащиеся за высокие цели, оставляют миру
такие памятники своей преданности, как залитый солнцем колледж
на усыпанном цветами холме с видом на Шерман, штат Техас.

Мы ограничимся, поэтому, проходя мимо, в тишине,
слова и дела недоброжелательный, недружелюбный и равнодушным.
Не следует возвращаться в прошлое, чтобы собрать его шипы. В этом месте сказано так много
, что те, кто знаком с противоречиями и
раздорами в школьной и церковной жизни за последнюю четверть
девятнадцатый век, не нужно ожидать, что вы найдете их ожившими в этом томе
.

Следующая подборка из дневника миссис Карр посвящена ее первой поездке
в Северную Тасманию, куда два года спустя она должна была отправиться со своим мужем
на год:

"3 января. Отбыл в Хобарт-Таун, Тасмания, на корабле "Южный крест".
Сестры на пристани. Поцеловал Олли на прощание. Смахнул слезы - пусть
мы встретимся снова, дорогой муж!

"4-го. Прошел через залив Порт-Филип. Через Рип, этот ужасный Рип!
какую морскую болезнь он приносит! Ужасный шторм! Я был вытеснен из своего
рождения, но был рад подышать свежим воздухом. Капитан и стюардесса
были добры. Да благословит их Господь.

"5-й. Прибыл в Хобарт-Таун в 7 утра. Встречен Уолвортами, которым Олли
телеграфировал. За два часа увидел больше порока, чем в Нью-Йорке за
две недели. Какие злые люди!

"6-го. Отплыл на "Монархе" в Нью-Норфолк, 22 мили. Пейзажи по
Дервент великий, но не сравнится с красивой
Огайо. Хмельниками, далеко в горах, окутанные туманами. Какая прелесть!

"7-го. Посетил лососевые пруды в 7 милях от Нью-Норфолка. Выращенные лососевые
здесь, поскольку они не являются коренными жителями Австралии; 30 000 отправляются в океан
ежегодно через ручьи, питающие пруды из Дервента.
Вернулся на севере Тасмании на автобусе; прекрасный вид из страны .. как я
хотела бы для Олли!

"8-е место. Бурный день. Провела его в закрытом помещении, пошива и глядя на хмурые горы.
Веллингтон, гордость Тасмании. Посетил службу на военном корабле.

"10-го". Посетил ратушу и музей. Увидел почерк короля Мадагаскара.
"11-го".

"11-го". Поехал на автобусе в Лонсестон, расстояние 120 миль. Величественный
горный пейзаж компенсировал долгую поездку. Миновал Западный
горный хребет, на вершине которого улыбаются прекрасные озера, на высоте 1000 футов над уровнем моря.
Больше похоже на Кентукки, чем на любой пейзаж, который я видел.

"12-го. Посетил ущелье Катаракта на Саут-Эск. На площадь Принца, где
стоит лучший фонтан в Колониях; его привезли из Парижа.

"13-е число. В Институте механики видел картины маслом в натуральную величину с изображением Виктории
и принца Альберта, а также принца и принцессы Уэльской. Какое милое,
нежное лицо у принцессы Александрии! Дорогая женщина, она заслуживает лучшего
мужа. Эти люди так добры ко мне - Олли полюбит их за это.

14. Посетила мистера Ганна, хранителя музея, который пообещал прислать образцы.
в Университет Кентукки. Альма-матер моего мужа дорога мне, потому что
дорога ему. Лонсестон от Тамар. Тошнило всю дорогу до Порт-Филипа.
Пейзажи вдоль Тамар не такие смелые, как вдоль Дервента.

"15-го. Добралась до Мельбурна и ждала у брата Зелиуса, чтобы повидаться с Олли.
Как я рада снова быть со своим дорогим мужем. Пусть дорогой Господь
пощадит его, пока я не умру. Только Бог знает, как дорог он мне; Бог не будет
забери его от меня".

В это время юношей, которого мы знали как "Vaneyбыл" Magarey, листья
бытовые Карра', больше не играют в шарики третья история в
украли интервалов, но, чтобы занять его место в мире как д-р С. Дж.
Magarey; в "Vaneyбыл" совсем потеряли среди них достойное инициалы. Также его
брат "Алекс". уезжает, намереваясь отплыть в Америку. Из Аделаиды,
Вейни отвечает; посылает миссис Карр десять фунтов, очевидно, к ее дню рождения.
он сообщает мистеру Карру: "Я обещал миссис Карр десять фунтов.
Пожалуйста положите их на свой кулак с такой же строгостью, как вы думаете
сторона". Затем он говорит фунтов стерлингов стоит 8000 Аделаиды золото
раскрыт, и шлет свой привет всем пытливым друзей", за исключением
портные и судебные приставы".

Несколько позже он пишет, что он не вернется, другой может есть его
номер. Его интересует работа мистера Карра в качестве учителя будущих священников.
"Ради бога, не прогоняйте их с полуобразованностью.
Иногда студентам разрешают покинуть Академию до того, как они узнают
достаточно, и тогда они вызывают беспокойство у многих и предубеждают людей
против проповедников колониального происхождения ". Что касается самого Вэйни: "Мы на море
, каждое утро плаваем и каждый день ездим на машине".

Интересный персонаж, этот веселый молодой врач, сын богатого М.П.
П. Как мы видели, он и его брат привыкли выступать перед
прихожанами по утрам в воскресенье, когда они учились в Университете
Мельбурна. Закончив учебу, Вейни, или "С. Дж.", как мы должны называть его сейчас
уехал в Южную Австралию и жил со своим отцом, где Гор был
редактором "Пионера". Молодой врач женился на одной из любимых учениц миссис Карр
. Он добился успеха в своей профессии, в то время как его
брат превратился в великолепного проповедника. "Алекс. проповедует, и я
практикуйтесь, - сказал доктор. Когда мистеру Гору было необходимо отлучиться с кафедры.
он приглашал "доктора С. Дж." прочитать
проповедь вместо него.

Тем временем отец, Томас Магарей, повидался со своим сыном "Алексом".
отправляется в Америку в компании евангелиста Эрла. Он пишет мистеру
Карр, но не сейчас о медведях с больными головами: "У меня есть твое письмо, датированное
"Днем рождения Вашингтона"."Я что-то слышал о Вашингтоне, но никогда
не слышал, чтобы у него был день рождения. Я полагаю, Вашингтон - один из таких лучших.
разновидность демонов, которым в Америке поклоняются больше, чем в Англии. Когда я прихожу в
Музей Барнума, я обязательно поинтересуюсь на день рождения.

"Я рад слышать твой Форрестер зале было так жарко, потому что я
думал, что наша комната белое жаркое место в Австралии. Я все еще
склонен думать, что в "Уайтсе" мы можем попотеть свободнее. Я рад, что из брата Х.
получается хороший дьякон; Я всегда рад, когда можно найти шотландца, годного
для чего-то. Доктор Джонсон говорит, что животное должно быть пойман, пока
молодой. Вы сказать, что ваше здоровье лучше, но я не могу в это поверить, для вас
дай себе ни шанса, чтобы сделать лучше. Уйти и отдохнуть. Почему это было
Пол позволил потратить впустую так много времени и энергии? Разве он не был гражданином
неплохого города (Кентукки своего времени?) Разве он не был старшим рэнглером под руководством
Профессора. Гамалиэля? Разве он не окончил с отличием и степенью магистра искусств
Иерусалимский университет? Он, по крайней мере, был мастером искусства
изготовления палаток. И все же, обладая всеми этими достижениями, он куда-то уехал
на три года в Аравию. Затем он ходит из города в город пешком, подвергаясь
опасности быть ограбленным - почему ему не предоставили коляску? Вместо того чтобы
проповедовать в тюрьме, почему бы не занять самый большой дом в
Филиппи? После того землетрясения в этом бы не отказались. Вместо
работать по своей профессии для хлеба, разве не было бы лучше для
миссионерскому делу, если братья выплатили ему зарплату, и у него
раздать все свое время проповеди? Что за пустая трата времени! Он может быть
пишу в "ответить--Tract_ _а" - в Откр. Annanias храма. И
подумай о нем в Риме, прикованном к римскому солдату (без сомнения, янки
варвару!) Ведь если бы он был прикован к Варнаве или Титу, они
должно быть, скоро поссорились бы. Подумайте о нем, о двух годах, проведенных в его собственном
арендованный дом, когда Римской церкви следовало бы расклеить рекламные листовки
что преподобный Павел будет проповедовать в городском совете! Но, возможно, были
Шотландские дьяконы в той церкви, поскольку мы знаем, что в Риме были британцы.
Они были слишком осторожны.

"Но одна мысль опровергает мою теорию. Возможно, Господь увидел, что собственный разум Павла
нуждался в дисциплине, через которую он проходил. Возможно, это
так, молодые люди наших дней-иногда их энергия кажется
впустую; но это может быть для того, чтобы сделать большую часть своих положительных качеств;
чтобы со временем они научились быть печальными, но всегда радоваться. Что ж,
Я должен закрыть свое письмо и отправиться в бесплодную пустыню, которая
окружает меня, в которой пастух изо всех сил пытается найти пастбище для
овец ".

[Иллюстрация: Вход в Домен, Сидней-Гайд-парк.]

Из дневника миссис Карр, 27 марта 1870 года: "Два года назад мы дали друг другу те святые
обеты, которые может нарушить только Бог. Два года назад мы расстались.
братья и сестры и все нежные ассоциации милого дома. Пусть
мы всегда будем верны друг другу и Богу. О благословенный Спаситель, дай мне
больше твоей мягкости и смирения. Сделай меня лучшим ребенком и
лучшая жена, по мере того, как тихие годы ползут дальше, подводя меня все ближе к
могиле, - темной тропинке, которая ведет к прекрасному особняку в нашем
Отцовском доме. * * * Посетил Ботанический сад с видом на залив.
Посетили холмы Баррабул и вдоль реки Барвон до Джилонга через залив
, в 50 милях от Мельбурна, где мы выпили по чашке молока."

В день рождения миссис Карр ее ученики выражают свою любовь следующим образом: "Мы
не можем упустить эту возможность, не выразив нашей
признательности за отличный курс обучения, который вы прошли,
и доброту, настойчивость и терпение, которые вы сочетаете с
Христианской любовью и снисходительностью, с которыми вы выполняете свои
трудные обязанности. Вы не только расширили наше понимание, но и
пробудили в наших сердцах глубокое чувство любви. Вы больше похожи на дорогого,
любящего друга, чем на учителя. Самые трудные уроки становятся под
вашим руководством приятными занятиями. Желаю вам прожить много лет, чтобы продолжать
благородные усилия в вашей жизни ". - Подписано юными леди ее класса.

От Дж. Б. Боумена, который сейчас находится в Вашингтоне: "Я возбуждал уголовное дело против
предъявите иск о возмещении ущерба, нанесенного зданиям университета во время войны; Я предъявлю его;
мне удастся получить 25 000 долларов, которые будут потрачены на возведение
зданий в Эшленде. Я написал вам с благодарностью за вашу неоценимую услугу
за доставку коробки с образцами для Музея. Мы имели удовольствие
открыть ее сегодня в Смитсоновском институте, и о! как я был восхищен
редкими и прекрасными вещами в нем! Он будет помещен в
специальную витрину в Эшленде. Сестра Мэтти, насколько точно они в
классификация и порядок, проявляя столько заботы и умения и
наука с вашей стороны! Генерал Лэтем прибыл после шестимесячной командировки.
Сегодня он зашел ко мне в департамент. Он говорит, что сестра Карр -
самая высокообразованная и образованная женщина в Австралии. У нас около
800 обучающихся в университете. Библейский колледж пользуется огромным успехом. Я
предлагаю назначить Джаса К. Кейта адъюнкт-профессором. О, если бы у меня был
миллион долларов, в Библейском колледже было бы 500! С этой целью
расширения университета я работаю и молюсь каждый день своей
жизни ".

Мистер Карр миссис Карр - в связи с этим кратким визитом к Сидни:
"27 сентября 71-го: Мы прибудем в Сидней сегодня ночью. Трудно
писать на корабле. Все мы были очень больны, но сейчас все в порядке.
Ветер попутный, и мы очень красиво скользим по палубе.
Прогуливаясь по палубе. На борту есть человек, который бывал в Луисвилле,
и _Май Облизнулся_! Его зовут Смит; я полагаю, он брат Джона!

"28-го: Вчера в пять часов после прекрасного ужина у нас на палубе играла музыка. Темный
пришла, а с ней и огни Сидней-Харбор. Это было грандиознейшее
вид у меня никогда не было ни гавани. Огни были повсюду, и их
отражения в воде были похожи на столбы, увенчанные свечами, и мы
плыли прямо в середину этих столбов. Мы подошли прямо к
пристани, и там стояло несколько друзей Сидни, чтобы посадить нас в такси.
Когда я лег спать, старый пароход все еще ревел у меня в ушах, и
пол ходил ходуном, когда я отправился в страну грез. Сейчас я
сижу в маленькой гостиной с головной болью, жду завтрака и
ужасно голоден.

"30-го: Я видел здания парламента, и они прекрасны. Я гулял по Хайд
Парк, где находится памятник капитану Куку с такой надписью;
- Капитан Кук, родившийся в Йоркшире в 1726 году, основал эту территорию в 1770-м.
Сразу за памятником я увидел вдалеке часть Сиднейской гавани
солнце освещало холмы и поблескивало в воде.
Посетили бывший слуга Magareys, который сейчас является независимым и
владеет собственной мельницы. Его дочь-милую
существо-не ревнуй!--совершенное чудо на фортепиано. Они настаивают
что я должен проповедовать здесь два воскресенья.

"Сидней - самое забавное место, которое я когда-либо видел. Часть города
компактная, улицы разбегаются во всех направлениях, под всеми углами, как
Лондон, а недалеко от Нью-Тауна есть загон для скота или
загон для скота. Дома здесь прочные и красивые, построены из массивного камня,
а к трем этажам некоторых ведут каменные ступени. Некоторые
дома выглядят так, как будто простояли столетия. Мне кажется, что
худшие, что есть у людей-религия. Единственное, что нужно-это
единственное пренебречь. Я еще не оправился от морской болезни, и даже сейчас
стол, кажется, ходит вверх-вниз, пока я пишу. Передавай привет Сурб
и Зелиусу и т.д. Если зуб перестает болеть, я должен вернуть его обратно к
Мельбурн во рту.

"3 октября: Проповедовал вчера перед небольшой, но интересной аудиторией.
Вечером состоялись три исповеди - первые за всю историю в Сиднее сразу после
проповеди. Братья были в восторге.

"Октября. 4-я: пошел послушать усилия elocutionary в маленькой часовне; я был
очарованный ораторской манере и стилю, но больно, потому что он не
проповедовать Евангелие. Оттуда мы поспешили на лодке прокатиться вверх по реке
Парраматта и увидели гавань Сидни с наилучшей стороны. Я никогда не видел
такого зрелища, даже в старом Кентукки! Оно прекрасно за пределами
Описание. Река была чистой и гладенькой, искрящейся на солнце. Как
насколько глаз может охватить, были плакучие ивы и сосны, и деревья
чья листва напоминала непрерывный горный хребет,
облегчение красивые цветы и прилегающих газонов самая красивая
дома, перед которым были извилистые пешеходные дорожки. Красная почва и
блестящая галька спускались к береговому мосту, где лодка должна была
остановиться для пассажиров. Мы видели много островов, где были красивые дома и
сады, и могли видеть людей, прогуливающихся по своим островным домам.
Самым известным был остров Какаду, куда когда-то отправляли заключенных,
сбежать с которого было невозможно. Там стояли дома, в которых
они когда-то жили. Когда пароход скользил дальше, мы увидели спелые апельсины
, свисающие с деревьев, а когда мы сошли на берег, чтобы отправиться в отель в
Парраматте, аромат цветов сопровождал нас по улицам.

"9 октября: пришли два ваших письма, и я получил редкое удовольствие, читая их. Я
был так рад услышать об успехе, которого вы добиваетесь в деле
сбора средств на строительство часовни! Ура этим сестрам в
Коллингвуд! Мы будем иметь Церковь, не так ли? Конечно, если жена принимает
предприятия в руки!"

Миссис Карр мистеру Карру, когда он был с визитом в Сиднее: "Сегодня на суше очень штормит.
Что будет на море? Прошлой ночью мне приснился сон
о тонущем корабле. Я протянула руку, чтобы спасти тебя, и проснулась. Пусть Бог
вернет тебя ко мне целым и невредимым, мой дорогой, дорогой муж! Джейн Нэш" (о которой
читатель сейчас услышит) "собирается в Тасманию примерно через
две недели, чтобы выйти замуж за брата Смита; она хочет, чтобы ты провел церемонию.
церемония. Ты не можешь вернуться домой через Тасманию? Джейн поедет туда
вы можете быть там в любое время. Дайте нам знать ".

Среди молодых людей, которых с Каррами связывала нежная привязанность и
общие религиозные интересы, был Джордж Смит, шляпник по профессии. Незадолго до случая с Сиднеем мистер Карр встретил Смита на улице, и
молодой человек схватил священника за руку, в то время как в его глазах блестели слезы.
...........
....... Некоторое время он был без работы. "И теперь, - сказал он, - я
нашел работу. Несколько дней назад я ответил на объявление, и
мне пришла телеграмма с просьбой немедленно занять место".

"Тогда в чем проблема?" - спросил мистер Карр.

Проблема заключалась в том, что должность, предложенная Смиту, находилась в Хобарт-Тауне, в
Тасмании. В Хобарт-Тауне не было Церкви Христа; там не было никого
известного молодому шляпнику, и, более того, там была Джейн! "Как я могу
оставить братьев?" воскликнул Смит; "и как я могу оставить Джейн?"

Джейн Нэш был воспитан в Римско-Католической. Под влиянием ее
жених, она была наведена присутствовать на проповеди. Она была так взволнована
тем, что услышала, что решила взять свою Библию, посетить разных
проповедников и попросить их указать места, которые могли бы рассказать ей о том, что
что делать, чтобы спастись. Она посетила нескольких; но они могли только посоветовать ей
читать Библию, молиться, ждать божественного влияния. Наконец, она
обратилась к мистеру Сурберу со своим часто повторяющимся вопросом: "Не скажете ли вы мне
что я должна сделать, чтобы спастись?"

"Я не могу сказать вам, - сказал мистер Серб, - но я направлю вас к тем,
кто может; к людям, которые должны знать, ибо сам Спаситель вдохновил их на то, чтобы
изречь Свою волю".

[Иллюстрация: гавань Сиднея]

[Иллюстрация: Порт Джексон, Сидней]

[Иллюстрация: гавань Сиднея]

Джейн была очень взволнована. Мистер Сурб вернул ее в день
Пятидесятницы, и пришлось ей сидеть во время проповеди Петра. Ее вопрос
сам Петр был задан. Ответа на этот день была
ответ сейчас. Джейн исповедала свою веру и крестился.

Для Джорджа Смита было лучше всего уехать из Мельбурна, чтобы он мог создать собственный дом
для себя и своей нареченной. Как ни дороги были оба Каррам, они
уговаривали молодого человека согласиться на эту должность, а Джейн - подождать, пока он
сможет послать за ней. После того как они поженились, они на время исчезли из жизни
Мистера и миссис Карр; но, как мы сейчас увидим, они
должны были снова войти в их историю в более выраженном виде.

В то же время Дж Кит пишет из Луисвилла, и дает нам
меланхолия новость насчет австралийский студент, которого мы
видел падения картофель, чтобы побыстрее его образования; Кит пишет
Миссис Карр: "я с интересом прочитал все ваши статьи в разные
документы. Вы выполняете благородную работу для Учителя. Немногие женщины в наш
век моды и любви к деньгам смогли бы так много вынести ради Спасителя. О,
эта женщина достигла бы достоинства своего положения! * * * Мое письмо
был прерван. Жизнь городского проповедника неровная, но все же
славная. Однажды он увещевает братьев верных, следующий
он сталкивается пара для новобрачных, рядом он стоит рядом с мертвого; затем он
визитов бедным и скорбящим и ходит читать, и петь, и молиться,
на своем пути. Я встретил брата Эрла и Магарей" (нашего Алекса). "Эрл усердно работает.
чтобы собрать 20 000 долларов для вашего Библейского колледжа в Австралии. Вчера я видел мистера
Коули. Он в этом городе, работает в каком-то бостонском книжном издательстве
". (Это наш восторженный ученик из Австралии. Обратите внимание на его продолжение.)
"Не думаю, что наше Дело сильно проиграло". (Ах, да, давайте утешать себя, как умеем.
)

Дж. У. Макгарви пишет ободряющие слова, но не о молодом Коули, который,
увы! больше не наш, но о другом австралийском студенте, которому
суждено остаться в пастве: "Наш Библейский колледж движется вперед с
устойчивым ростом. У нас 107 поступающих, и мы ожидаем еще 20. В
_Apostolic Times_ растет в пользу, но не так быстро, как мы хотели
как. Тенденция среди нас решительно выступает за широтионизм;
наше неприятие этого вызывает встречную оппозицию. _стандарт_, согласно
его свободная и непринужденная политика почти сравнялась с _Review_. _The
Christian_ наконец-то завладел _Pioneer_ и имеет чистое поле деятельности
в Миссури. Недавно у нас был выездной матч довольно
необычного характера. Младший сын брата Г. В. Лонгана из Миссури, который
был студентом Библейского колледжа, получил увольнение, чтобы вернуться домой, и
сбежал с Эммой Лард, третьей дочерью брата Лард. Плохо для
детей двух проповедников! Все близкие друзья вечеринок
очень огорчены. Молодая пара бедна и неопытна; они
у них плохая перспектива. "Брат Кэпп" (наш молодой человек из
Австралии) "становится хорошим учеником. Он трудолюбивый, популярный и
очень хорошо декламирует для нового ученика. С большой любовью к сестре Карр и огромное
спасибо за ее добрые письма в _Times_ ".

Джон Огастес Уильямс очень сомневается в этом плане Австралийского университета
; он пишет миссис Карр: "Я знаю, что Господь своим нежным
провидением направляет вас на доброе и благородное дело. Я едва знаю
что сказать в связи с вашей предполагаемой поездкой в Соединенные Штаты с
цель собрать средства для колледжа в Австралии. Без сомнения, вы могли бы
добиться большего успеха, чем брат Эрл " (чьи усилия по сбору 20 000 долларов ни к чему не привели
). "Но вы взяли бы на себя великое начинание. Хотя я бы оказал
вам всю возможную помощь, вам пришлось бы полагаться в основном на свои собственные
личные призывы. Невозможно вызвать какой-либо общий интерес к
предприятию, которое находится так далеко. Хотя Благотворительность может протянуть либеральную руку помощи
, далеко она не простирается ".

Миссис Карр в письме рассказывает о своей напряженной жизни: "Если бы вы
могли как-нибудь последовать за мной по Барклай-Террас, 4, а затем по
улицы Мельбурна, вы можете показать пальцем по моим губам, должны
Я хочу извиниться, что пишу не чаще. Я выполняю некоторые обязанности
каждый час, и я редко пенсию до двенадцати. Пока все
моих скромных усилий, а множество обязанностей невыполненными ежедневно нажав на
моя совесть. Часто во время бури, это недоумение, чтобы знать, что
следует сделать в первую очередь. Но я радуюсь, что у меня хватило сил перерезать
веревку, привязывающую меня к суете жизни. Нет, я не жалуюсь, потому что я
никогда не _жил_, пока не приехал в Австралию. Когда я читал, два года назад,
Строчка миссис Браунинг "Там, где мы живем, мы страдаем и трудимся" показалась мне
золотым слитком поэзии; теперь я знаю, что это бриллиант истины. Тогда это
тронуло дух моей девочки шумом внешнего мира; теперь это
подталкивает мою женскую натуру к осознанию внутреннего значения всех вещей.
Да, страдать и трудиться - значит жить!

"Так я люблю эту жизнь; но я должен наслаждаться им глубоко, если бы у меня была но
три часа каждый день, чтобы посвятить самосовершенствованию. Это может быть эгоистичным
желание; не иметь ни единого часа для развития своего ума - тяжелое испытание.
Я пытаюсь подавить это желание, опасаясь, что оно может быть неправильным; но каждое мое
усилие, кажется, придает ему более яркий блеск. Это часть моей жизни, часть
той жизни, которая жаждет прекрасного, мудрого, бесконечного. Если бы
Я была с вами, я бы утомляла вас стихами с утра до ночи; ибо
во время моих летних каникул в девичестве мой запас стихов увеличился
болезненно огромен. Вы читали "Золотую фольгу" и "Горькую сладость" или
"Жизнь мечты" и "Грезы холостяка"? Если нет, вас ждет богатый пир
. Во всем, что выпало из "Айка", есть глубокая, сильная поэзия
Перо Марвела, хотя он не писал ничего, кроме прозы. Я подумал сравнить
этого блестящего писателя с Вашингтоном Ирвингом, но вспомнил могилу
похороненной любви и Дружбы, плачущей там, и моя рука отказалась совершить
святотатство".

В октябре 1871 года мы узнаем, что один из нашей "Троицы" -
выпускной класс 67-го года - подвергся нападению врага, от которого
не будет спасения. Письмо от Альберта Майлза: "Да, уведомление в
the _Times_, сделанное братом Бруксом, было правильным. Я не могу проповедовать.
моя последняя проповедь была произнесена 26 апреля, шесть месяцев назад. Я
возможно, я никогда не поправлюсь настолько, чтобы снова проповедовать, хотя я стараюсь сохранять храбрость
сердце и надежду. Сначала это была простуда, о которой я мало думал,
но вместо того, чтобы поправиться, у меня в конце концов начался кашель - врачи сказали
это был бронхит. По их совету я подал в отставку и отправился в
Сент-Луис, как сказали врачи, отдых восстановит мои силы. Но вскоре
после того, как я приехал в город, конгрегация 8-й и Маунд-стрит
искренне обратилась за моими услугами. Они бедны, их всего около 200 человек. Я
согласился дважды проповедовать в день Господень, если они не попросят меня об этом
визит; но это была ошибка; работа не казался тяжелым, но я выросла
хуже и хуже. Я все еще думал, что мои легкие были здоровыми, и называют
в церкви в Колумбии, штат Миссури, Я думал, я хотел бы поехать туда на
страна воздух. Прошла всего неделя или две, когда я был вынужден уволиться
и вернуться в Сент-Луис. Я попросил врачей снова осмотреть меня, и, к моему
крайнему изумлению, они с большим единодушием сказали, что у меня застарелая
туберкулезная чахотка, и что моя жизнь зависит от
немедленно прекращаю проповедовать, и это на долгое время. Я не
с тех пор я осмеливался даже увещевать на молитвенных собраниях. Что касается моего приезда в
Австралию, я никогда не задумывался об опасностях путешествия.
Но если я приеду - ибо я даже пока не могу решить, не буду ли я этого делать - сможет ли
поездка настолько улучшить меня, чтобы я мог работать там? И предположим, что я приеду, и
смогу сделать не больше, чем я делаю здесь!

"Мой штаб в Сент-Луисе; но я не живу в любую точку
частности. Я на МТ. Стерлинг, Штат Кентукки., теперь, где я увидеть своих братьев
почти каждый день. Они не выглядят сильными, но сказать ничего нельзя
что касается племени Карр, то, судя по их виду, они такие костлявые! Мне нужно идти
сейчас в церковь - закончу это письмо после церкви, если хватит сил ".
На следующий день он снова берется за перо. "Вы, несомненно, видели
отчет о смерти моего брата Джеймса. Ни один человек в министерстве не проделал столько
работы, как он, за такой же промежуток времени. Он был буквально жертвой
переутомления! Мы также потеряли нашу дорогую маленькую Аллен; ей было 20
месяцев. Не только мы, но и все считали ее удивительно
красивой. Дорогая Ол., ты никогда не была благословлена ни одним из этих качеств.
маленькие небесные посланники; но и ваши надежды, однажды зажженные,
не превратились в пепел. Пусть Небесный Отец даст нам силы, чтобы
выстоять ".

Так вопиет наших молодых солдат-христианин, чуть не свалившись в прошлом
тренч из тяжелого боя; крик о помощи, но крик тоже, на верность, на
он отличный капитан. По одному его руках были содраны с его
слабый понять-он даже не может призвать в молитвенном собрании!--и как нежно
он помнит даты своей последней проповеди!--и не мало Аллен ("Я
никогда не будет так же любить еще одного ребенка", - говорит он) ... никаких боев брат
Джеймс продолжит следовать стандарту. Но он все еще надеется, что сможет попасть в
Австралию для миссионерского служения. Мы не разделяем его надежды, можно на
крайней мере, радоваться, что он стал долг так молод, ибо считаю это; в нескольких
годы его служения, он сделал больше для Христа, чем многие мужчины
шестьдесят.

Его любимому школьному товарищу Оливеру Карру угрожает большая опасность из-за Джеймса
Майлза. Вся его энергия иссякла - мы не говорим "растрачена впустую", но истрачена;
отпуск необходим, и миссионер направляется в Южную Австралию,
откуда пришли письма от Магарей и Гора, а также от Гора
тесть, Филип Санто. Мистер Карр отправляется туда с визитом к этим троим
богатому мельнику, евангелисту и редактору и богатому торговцу железом
. Этот праздник подводит нас к заключительной части
настоящей главы. Время - австралийская весна (или американская осень)
1871 года.

Мистер Карр - миссис Карр: "Я в кабинете брата Гора в Клэпхеме, в безопасности
и болен. Меня встретил Санто", (член парламента) "Эрл" (который потерпел неудачу в своей попытке
привезти американское золото для нашего австралийского колледжа) "Мойси" (который
некоторое время назад продал своего теленка, чтобы купить школьные учебники, не зря) "Гор"
(у которой появился новый ребенок по имени Ти Джей-младший, и это дает австрализированному
жителю Кентукки новую точку зрения, с которой можно спорить против
тоски по дому) "и многие другие. Меня никогда так сильно не укачивало. Я был
на кровати или диване от одной гавани до другой. Я все еще болен. Брат
Мы с Гором чуть не проговорили всю прошлую ночь напролет. Мне задавали
много вопросов о мисс Этти" (невестка Гора, которая написала своему отцу
"Я люблю тебя" и которая все еще посещает миссис Карр
школа-интернат.)

На следующий день он пишет: "Я отвык от морских прогулок, но мое здоровье в порядке.
не лучше. Мы поехали к Магарей, и семья была рада нас видеть"
(можно сделать вывод, что никаких разговоров о медведях с больной головой). "С Алексом все в порядке" (который
проповедует, пока его брат "практикуется".) "Я впервые сорвал
спелые апельсины с дерева. Мы непрерывно разговаривали. Я съел шесть штук до
обеда". (Значит, разговоры не совсем непрерывны!) "Эта страна о
Аделаида представляет собой ровную равнину на 200 миль вокруг морского побережья, окруженную
холмами, подобными тем, что в Мэйсвилле на стороне Кентукки. Ранним
утром, когда я смотрю на эти холмы и прекрасные равнины, посеребренные
света, все будет так, как дома, что мое сердце поднимается в мой рот, и я
можно сказать, почти стихи! Аделаида, кажется, есть о
200 000 человек, но приехало только около 30 000; поэтому промежутки между
домами превратились в лужайки и благоухающие сады. Это действительно
сельский уголок. Дома в основном одноэтажные, с садами, деревьями,
и т. д. Я только хочу, чтобы ты был здесь, чтобы насладиться его. Мы говорили о Kentucky
Университета и 'мальчики' и т. д., в течение всего дня. Это как раз мой тип людей
!

Мистер Карр несколько дней спустя: "Я отдыхаю, о, так хорошо! Со мной легко, как с
старый башмак ... я писал, что, глядя на брата Санто, который только что
войти в соус me. Он хороший человек; у меня есть интернет-с ним весело. Я
почти каждый день встаю на весы, чтобы проверить, не растолстела ли я. Я бы хотела, чтобы вы
могли дышать этим чистым воздухом и ароматом роз! Я могу
вряд ли остановится в доме достаточно долго, чтобы написать письмо. Я крестил одну
прошлой ночью. Я рассказал вам, как разбросанные дома Аделаиды-нет
опасность кого-нибудь убивают наезда. Этот номер так
понятно, что можно отчетливо увидеть на телах деревьев и коров
пасется на холмах, в шести милях отсюда. Скажите мисс Этти, что я не виню ее.
за то, что она скучает по дому в таком месте, как это; вся семья такая же
Мисс Этти, вам бы хотелось их всех".

Миссис Карр мистеру Карру: "Я огорчена диагнозом доктора Кэмпбелла.
Если у вас слабое правое легкое, еще несколько недель проповедей в зале
вызовут болезнь. Теперь, мой дорогой муж, лучшее, что ты
мог бы сделать, это сыграть роль разумного существа, последовав совету врача
. Если ты проведешь лето в Тасмании" (куда направляется наш друг
Гео. Смит уехала шить высокие шелковые шляпы) "Я с радостью останусь здесь, в
Мельбурне, ради тебя. Если вам нужно вернуться в Америку до
здание часовни-другими словами, прежде чем дело прочно
создано в Коллингвуд, - я готов сделать это, либо ничего
восстановить свое здоровье. Это только предложения; ваше собственное суждение
должен решить. Никакие соображения могли бы склонить меня против тебя в любой
конечно, доктор мог выговорить. Олли, береги себя. Я
рад, что вы с братом Гором отправляетесь в горы. Поднимитесь на гору.
Возвышенно, если это доступно. Ты не сможешь дразнить Этти по поводу ее страны.
Когда ты вернешься, ты будешь в таком восторге от ее красот. Мой
Вечеринка по случаю дня рождения прошла счастливо. Мои девочки удивили меня
красивой подставкой для тостов, ножом для масла и подсвечником. Это был настоящий
сюрприз. У нас была восхитительная музыка. Только что пришли два бесплатных билета
для вас из ратуши. У нас с Этти будут билеты, а ты
можешь удостоиться чести. Пусть Господь благословит тебя, моя дорогая, и даст тебе
сил для выполнения предложенной тобой работы на этой земле. Я буду таким же
экономлю, насколько могу, чтобы ваше здоровье не пострадало из-за отсутствия возможности путешествовать.
Ваше крупное пожертвование в фонд Церкви немного усложнит ситуацию,
но Господь снабдит нас способом, о котором мы не подозреваем ".

Мистер Карр миссис Карр: "Я был с Алексом. чтобы увидеть такие виды с
вершины горы Лофти, я не могу описать. В Magareys сделали свое
лучшим, чтобы сделать меня счастливым, и я действительно наслаждаюсь этим! Мы ходили в церковь;
Брат ---- дал нам падение Иерихона. Мы вернулись домой в 9, выпили
какао, а потом отправились отдыхать. Брат Гор собирается поставить своему классу двойку
недельный отпуск; потом мы отправимся на рыбалку и посидим на заборе! У нас здесь
отличная аудитория, наше Дело очень сильно в этой стране; и все же
в Аделаиде всего около 350 настоящих членов (1870 год);
верующих немного!"

Миссис Карр мистеру Карру: "Мне не хватает вашего мудрого совета и доброй поддержки
при исполнении служебных обязанностей. Я не хотела бы жить без вас; Я чувствую,
что не смогла бы. Я надеюсь, ты напишешь брату Альберту Майлзу без промедления
. При его нынешнем состоянии здоровья смерть
его брата, должно быть, сильно подорвала его. Если ты не примешь необходимый тебе отдых, ты отправишься как
возможно, брат Альберт уезжает. Да благословит господь братьев Санто и Гора
за их доброту к тебе! Олли, я бы хотел, чтобы ты писал больше о том, что
ты чувствуешь, и меньше о том, что видишь. Я хочу знать, есть ли у вас какие-то
лучше, и я хочу знать, доктор Кэмпбелл тюнинг отзыв full_. Этти и
Я наслаждался ежегодное совещание глухонемых в Ратуше. Мы
показывали матч по крикету; и битву при Гастингсе. Как
случилось, что вы написали "Шесть шиллингов - это слишком много для книги"? По-моему
, тебе следовало сказать: "Шесть шиллингов - это слишком много", или: "это_
слишком много'.Я призвал жена американского консула, оба приятны в общении
люди. Я по-прежнему полон решимости задержать тебя на Тасмании на два-три месяца
летом, даже если мне придется содержать жильцов ".

Мистер Карр миссис Карр: "Я не нахожу вины в том, что вы написали для the
_Times_, почему вам не следовало это публиковать. Я возвращаю вам рукопись с
моим одобрением. Мы с братом Гором отправились на дилижансе в прекрасную старинную английскую таверну
в Порт-Эллиотте, где мы просидели до субботы. Я купил тебе немного
ракушек. Мы бродили по прекрасным полям, собирая дикорастущие растения.
цветы дням, а по часам ушли нашей маленькой (?) следы на пляже
быть смыты. Я хочу, чтобы вы видели, что посмотреть! Мэтти, неужели ты
думаешь, я позволил бы тебе остаться дома и вкалывать, чтобы _me_ получил все
удовольствие, только из-за того, что доктор Кэмпбелл говорит об одном легком? Я
рада, что твой день рождения так хорошо обошлось. Огромное спасибо за
цветы из своего букета".

Миссис Карр мистеру Карру: "Я посылаю вам статью для _Times_, чтобы
вы ее раскритиковали. Верните ее мне, и я отправлю ее брату.
Макгарви, как я хочу ему написать. Если в статье есть что-нибудь
вы не одобряете, подчеркните это, и, возможно, я опущу. То, чего вы
терпеть не можете, дважды подчеркните, и я, конечно, вычеркну это.
Маленький мальчик действительно плачет по тебе, когда ты уезжаешь в город, или
это не по брату Гору? Спасибо за красивые цветы. Я ценю
такое воспоминание из моего 'прозаично муж'.Если Этти возвращает следующий год,
Я буду держать вас в Тасманию для вашего здоровья трех месяцев. Она такая хорошая.
Я люблю ее с каждым днем все больше. Я скучаю по тебе больше, чем могу выразить словами,
дорогая; но я решил сделать то, что лучше для тебя. Брат
Дик вспомнил вас вчера на утренней службе. Уже больше одиннадцати.
сейчас я должен немного почитать по-французски перед сном ".

Мистер Карр миссис Карр: "Извините, что я написал вам что-то о докторе Карре.
Понятие Кэмпбелл-я верю, ты назвал его 'диагноз.' Есть
ничего серьезного. Мое дыхание все в порядке, - но моя _unbreathing_ не
идеально. Но, думаю, я прихожу в себя. Я обязательно напишу
Альберту Майлзу. Брат Санто дразнит меня - я не могу писать. Он такой
на редкость добрая душа. Его выдвинули в Верхнюю палату, и он симпатичный
обязательно зайдем. Много волнения по этому поводу. Гора Брат и я дразнить его
все время".

Миссис Карр, Мистер Карр: "я все-таки настаиваю на том, что обе Тасмании. Сестра
Смит уверен, что вы сможете принести много пользы там во время вашего двухмесячного
отдыха ". (Сестра Смит - это Джейн Нэш, некогда католичка, которую Гео. Смит
ушел, когда принял свою должность в Тасмании. С тех пор как шляпник
отправился туда, он убеждал Карров приехать и основать Церковь
Христа; теперь, когда он женился на Джейн, у него есть верный союзник в отправке
призыва о помощи в Мельбурн.) "Расходы растут, и у меня нет никаких
способ оплачивать счета; но Господь помогал нам в прошлом, и он
поможет в будущем. Твоя поездка в Аделаиду ввергла нас в долги; но ничего.
ничего, мы выберемся; прямо сейчас мы должны восстановить здоровье моей дорогой.
В прошлый день Господень в церкви было зачитано ваше письмо, и все были рады
улучшению вашего здоровья. Они говорят, что это позор, что вы
никогда не отдыхали подолгу после трех лет непрерывного труда! Они
желание очень много вашего выздоровления, ибо они знали, сколько зависит от вас
в Коллингвуд. Я пишу на столе в комнате Этти же. Она занимает
твоя учеба и будет продолжаться до твоего возвращения. Разве мы не дерзкие девочки! Но ты будешь
так рада нас видеть, что не будешь ругать. Мои глаза закрываются - так что спокойной ночи.
спокойной ночи, любовь моя ".

[Иллюстрация: В ботаническом саду, Мельбурн]

[Иллюстрация: В Ботаническом саду, Мельбурн]

[Иллюстрация: ратуша, Мельбурн
4000 мест на первом этаже]

[Иллюстрация: в Ботаническом саду]

Мистер Карр миссис Карр: "Имел долгую беседу с сестрой. Она слишком
уныние, чтобы быть счастливой женщиной. Нет смысла в такой вещи, как это.
Будь веселой и счастливой! Я хочу, чтобы ты был со мной здесь, в двух скважин. Я
вчера в порту, в 7 милях отсюда, я порыбачил и получил несколько поклевок
и был близок к тому, чтобы поймать рыбу. Я держал его на самом верху лодки.
Но он..." (Ах, да!) "Сейчас я в Северной Аделаиде, у Магарей.
Все в комнате болтают без умолку, говорят мне, что написать - пиши
то и это - "Расскажи миссис Карр эту шутку над тобой" и т.д. Такой приятный
визит! - разговоры, музыка и т.д., и я играл в черновики и каждый раз сильно проигрывал их.
а затем пригрозил избить моего противника доской. Брат
У нас с Томасом Магарей была долгая прогулка и беседа. Он прекрасный человек и
прости, что когда-либо неправильно понимал меня и был вынужден думать о нас странно
. Он проявляет большой интерес к твоей работе ".

В следующей главе мы расскажем о визите в Тасманию, которому
суждено было иметь гораздо больший размах, чем миссис Карр планировала вначале
. В качестве последнего слова о жизни в Мельбурне мы цитируем миссис Карр.
Дневник Карра, когда все были вместе на работе:

"Мои вечерние занятия, как обычно. Олли со своим адельфианином, которого он так любит.
хорошо. Как возросла его популярность под его добрым и нежным руководством! Как
восхитительно видеть, как он оказывает христианское влияние на сердца верующих!
тем, кому суждено стать столпами церкви!

"Отвел двух молодых леди в часовню. Они никогда раньше не видели крещения,
и были приятно поражены.

"Был разговор с мужем о Крещении Иисуса и Иоанна. Как
я стараюсь быть достойным Олли!

"Олли пошел на офицерское собрание после проповеди и вернулся домой после
двенадцати, сильно измученный. Благословенный Спаситель, дай ему здоровья и сил, и
сохрани меня в смирении.

"Написала президенту Уильямсу о моем плане создания австралийского колледжа.
Благословенный Спаситель, дай моему мужу силы трудиться для Тебя".




ГЛАВА XII.

СОБЫТИЯ В ТАСМАНИИ.


Следующие выдержки из писем 1872 года представляют интерес.
отчет о переезде из Мельбурна в Хобарт-Таун, Тасмания. Мистер Карр
пишет миссис Карр: "Прибыл в Ланкастер, невредимый, но больной, 6 января.
Мы отправились в отель "Темперанс", но он стал невоздержанным и
наполнился гостями еще до того, как мы туда добрались. Мы пошли дальше и заключили
сделку со старухой, которая берет с нас шесть шиллингов за каждый прием пищи и
шесть шиллингов за каждый сон. Я был близок к тому, чтобы украсть преимущество у своей квартирной хозяйки
заснув сегодня днем без ведома старой леди.
Довольно высокая плата, но мы находимся высоко на втором этаже. Зашел к знакомому из
Церкви Англии; он не пригласил меня в свою резиденцию,
но пригласил на свою скамью. Тренер не оставляет за Хобарт-Таун до
Во вторник в 5 "а". м. Это место только сейчас взят штурмом с удовольствием
участники из Мельбурна; я предполагаю, что они пойдут в города Хобарт. Сегодня мне
лучше. Я действительно верю, что если бы я остался здесь, то смог бы основать
церковь. Люди рады слышать о вашем учении и о вашем
плане преподавания. Я вам любую воспитанников интерната? Я считаю, что это
климат будет хорош для меня.

"10 января. Вчера вечером мы прибыли в Хобарт-Таун. Брат Смит был
в автобусной конторе, случайно или по воле провидения. Там было 48 пассажиров.
Это был очень большой открытый автобус, и у нас был прекрасный вид на страну
от Лонсестона до Хобарта. Все извозчики и озорные мальчишки в округе
собрались посмотреть, почему в городе произошло такое грандиозное событие. Мы
были очень сердечно приняты братом и сестрой Смит, а после
какао отправились спать, и это тоже было восхитительно. Сегодня идет дождь,
и я чувствую себя ужасно уныло и паршиво. Я едва могу сесть.

"15 января. Я верю, что ты не падаешь духом. Я нет. Помни, что ты
дитя Божье, и все работает вместе для твоего блага. Я
верю, что приехал в Хобарт-Таун как раз вовремя, и Господь
благословит мой приезд на благо этого народа и восстановление
моего здоровья. Я наслаждаюсь гостеприимством брата и сестры Смит,
которые проявляют ко мне максимум внимания. Она готовит для меня много вкусных блюд.
поесть, и он подарил мне прекрасную новую шляпу. У меня есть гостиная и холл в полном моем распоряжении.
И климат здесь мне в точности подходит. Брат Смит
и я пошел к баптистам молитвенное собрание, и после этого, они настаивали
что я проповедую в день Господа. Они задавали мне много вопросов, на которые я
давал ответы, основанные на Писании; я рассказал им все о церкви, к которой я
принадлежу, и о том, что я проповедую; они согласились, и я на цыпочках вернулся домой.

"На следующий вечер я отправился в ратушу, где различные проповедники
проповедовал всю неделю. В воскресенье утром я проповедовал в баптистской часовне
в хорошей аудитории. Потом мы ели на Вечери Господней. Я настаивал на
древнем порядке вещей - особенно на встрече в первый день недели
преломлять хлеб. Они были в восторге и сказали, что я должен проповедовать в их часовне.
когда бы я ни захотел выступить. Молитвенное собрание проводится каждый день.
каждый день в полдень, а проповеди проводятся три или четыре раза в неделю в народном зале.
но, о, они такие невежественные! Они не знают Евангелия
во всей его красоте и силе. Я просто горю желанием проповедовать им. Я буду проповедовать, если у меня будет
хоть полшанса.

"20 января. Я призвал со всех сторон, чтобы говорить. Все, кажется,
заинтересованы в своих проповедях. Вещи выглядят ярко, теперь; но я боюсь, что они
вскоре стало предубеждением против истины.

"27 января. Я согласен с вами по поводу кирпичная часовня, и оставить все это
для вас. Надеюсь, они не будут мириться с деревянным. Но им лучше было бы
не иметь никакой Часовни, чем ссориться из-за нее. Если большинство говорит
деревянная часовня, пусть будет деревянная. Я не верю в то, что
Церковь Коллингвуд рухнет. Верующие останутся верными,
несмотря на часовню. Люди здесь полны энтузиазма. Среди моей большой аудитории
В четверг вечером у меня было два проповедника. Люди говорят, что они
никогда в жизни не слышали такой проповеди. Я пытаюсь воздействовать на них
на территории Апостольской церкви. Теперь, Мэтти, не думай все за меня и
ничего за себя. Я бы никогда не простил себе, если бы пришел сюда ради своего
здоровья, а ты переутомилась. Не позволяйте здание часовни взять
слишком много вашей силы.

"6 февраля. День последнего Господня " Я говорил о [13] "Моих овцах", и там было
около полудюжины высших кальвинистов, которым принадлежит Часовня, - которые
были недовольны. Они проведут церковное собрание в следующий четверг, чтобы
решить, должен ли я больше проповедовать в их Часовне. Возможно,
если они выгонят меня со своего места, это будет к лучшему, потому что
люди, которые толпились там, не верят в кальвинизм; Я
уверен, что никто не сделал бы шагов к Спасителю в этой церкви, пока я здесь
проповедую. Я мог арендовать зал на восемь, в неделю, и думаю, что после
пока я могу иметь здесь церковь. Люди встречают меня на улице и
берут за руку и говорят: "Я бы очень хотел, чтобы ты жил здесь",
и т.д. В прошлый день Господень я выступал на пристани перед, как говорят,
самой большой аудиторией, когда-либо собиравшейся там. Я собираюсь выступить сегодня вечером
в Народном собрании. Но ты не должна думать, дорогая Мэтти, что я
переусердствовав моя сила; для него это не сложнее проповедовать, чем выйти на
чай и поговорить.

"10 февраля. Большой ажиотаж в церковных делах. Я проповедовал Иоанн
10:27, и аудитория была очень заинтересована, даже взволнована, так что они
начали говорить во дворе об абсурдности привлечения церкви
меня к ответственности. Но я пошел на свой суд. Один из дьяконов выдвинул
предложение, что, поскольку я проповедовал, что для того, кто был
обращен, возможно отпасть и быть потерянным, и потому что я сказал, что Христос
умер за всех, Часовня больше не будет принадлежать мне.[14] Ходатайство было
поставил, и за это проголосовали только этот дикон и двое других. Один человек не стал бы
голосовать ни за то, ни за другое, а четверо проголосовали отрицательно. Председатель объявил
что я могу использовать Часовню, когда захочу, против были только трое. Но
Я отказался принять предложение и вчера весь день пытался найти
место для проповеди; но в каждом месте мне говорили: "Нет, это повредит
другим общинам, отвлекая их членов". Я хочу
проповедь на причале завтра, где я буду иметь большую аудиторию, чем я
может когда-нибудь в часовне. Причину мастер не будет больно
этим противодействием. Редактор еженедельной газеты предложил мне одну страницу
редактировать религиозно, и таким образом я буду проповедовать людям. Брат и
Вчера вечером мы с сестрой Смит засиделись допоздна, обсуждая сложившуюся ситуацию.
Она плакала как ребенок, а он так взволнован этим вопросом, что
не знает, что делать. Они предоставят нам комнату на столько, на сколько мы сможем.
оставайтесь. Вы должны приехать.

"11 февраля. Сегодняшний день был полон больших тревог. Поскольку я не мог найти помещение для проповеди
, я подумал, что лучше всего пойти в баптистскую часовню в качестве
слушателя. Дьякон, о котором я писал вчера, проповедовал в досадном
маннер и брат Смит были очень взволнованы из-за
искажения моей позиции. Днем я проповедовал на пристани перед большой толпой людей.
а вечером услышал знаменитое
Конгрегационалист. Я был так разочарован на опережение одного дня Господня
вечером не проповедуя слово, что я не смог дать ему честный
слушание. Люди в ярости, потому что я не могу найти место для проповеди.
проповедовать. Одна дама, которую я никогда не встречал, предлагает пожертвовать 5 фунтов стерлингов на
возведение какого-то навеса, чтобы у меня было место для проповеди. Я не обескуражен.
Я не отчаиваюсь. Даже в Старом Кентукки я никогда не видел такого большого интереса
проявленный. Господь, несомненно, проложит здесь какой-нибудь путь, чтобы его Истина могла быть
услышана ".

От миссис Карр мистеру Карру: "Мое сердце полно вами и вашей миссией,
и молитв за ваш успех. Я верю, что Господь благословит ваши усилия
. Я твердо решил, что у вас будет зал для проповеди, я знаю
вы никогда не пожертвуете ни частью полноты Евангелия, следовательно, вы
не можете продолжать в баптистской часовне. Я посылаю вам ;8, которые вы можете взять в аренду
первоклассный зал. Это у меня взаймы, и я бы позаимствовать для
ничего, но в дальнейшем ваши усилия в Евангелии. Люди спрашивают меня, если вы
были ли у вас какие-либо "Результаты". Не пишите никому, кроме меня, о своих трудах,
пока у вас не будет того, что люди называют "Результатами", - по крайней мере, до 20 лет
послушания Евангелию. Я буду платить арендную плату до тех пор, после чего
вы можете быть уверены в плотный сотрудничества церквей. Это
_work performed_, что определяет ценность любой помощью. В
крайней мере, таково мнение церкви, а их идея работы
проведенные воплощается в _Converts_, или, как некоторые говорят, 'обоих случаях,'.И
они не будут полностью правы. Не пишите другим о своей работе до тех пор, пока
у вас все получится. За 8 фунтов вы арендуете зал на два месяца по цене 1 фунт в неделю,
и к тому времени у вас наверняка будут какие-то "Результаты". Но не забывай
заботиться о здоровье моей любимой. Я верю, что твой успех
будет таким, что ты сможешь остаться еще на три месяца. Джентльмен, как мы встретились
в Лондоне г-н Murby, называется с письмами и документами от госпожи
Murby. Она говорит, что мы должны решиться на длительное пребывание с ней в
Лондон, по возвращении в Кентукки".

Мы возвращаемся к письмам мистера Карра к миссис Карр: "Я сделал это. Я
арендовал одно из лучших мест в городе, Зал чудаков, за 13-9
в неделю, в том числе уборка территории, газ и др. Сейчас в типографии
выбравшись плакаты. У нас есть шесть гимнов, напечатанная на следующей Господа
день. Я попрошу крещеных верующих остаться после проповеди, чтобы посмотреть
сколько будет членов церкви. Скажите брату Дику, чтобы он прислал
50 сборников гимнов со счетом. И скажи ему, чтобы отправить мое крещение костюм в
такая же коробка.

"19 февраля. Наш первый день в зале было очень успешным. В
дом был переполнен, и люди стояли в дверях. Бедный брат Смит
едва способен сдерживать себя от радости. Во вторник мы встречаемся, чтобы
организуйте церковь. Не забудьте прислать этот костюм для крещения.

"20 февраля. Сегодня вечером (во вторник) мы встретились в боковой комнате общежития нечетных людей
и поговорили об основах профсоюза. Я ответил на их вопросы
, и мы хорошо провели время. Затем я попросил всех поднять руки
тех, кто был за то, чтобы просто взять Новый Завет в качестве своего правила
веры и практики, и почти каждый поднял руку. Пятнадцать
те, кто был крещен, дал мне их имена, пообещав себе
жить по Слову Божьему. Итак, вы видите, у нас уже есть начало, даже в Хобарт
Город.

"27 февраля. Вечером в день Господень зал был переполнен; некоторые стояли, некоторые
сидели на полу. Есть несколько кандидатов на крещение, но возникла одна
трудность. Трое, которые возражали против моей проповеди, не хотят
разрешать мне пользоваться баптистерием. Они созвали церковное собрание.
Меня пригласили на собрание, чтобы я объяснил, что я думаю о крещении.[15] В
утром мы встретились в зале, чтобы преломить хлеб, поэтому я рассматриваю церковь как
начало в Хобарт-Таун. Наш сбор из 15 человек, занявших свою позицию
вместе с нами, составил 1-6-0 в утро последнего дня Господня. Довольно неплохо для
начинайте, не так ли? Скоро я смогу вернуть деньги, которые вы заняли.
В Хобарте нет службы причастия, и мне пришлось послать за ней в
Мельбурн.

"5 марта. Наша вечерняя аудитория увеличивается, но лишь немногие собираются вместе, чтобы
преломить хлеб утром. Люди настолько невежественны во всем, что касается христианства
, что я должен учить их, как если бы они были
детьми, конечно же. Многие никогда не слышали о том, что я проповедую; и хотя
они признают правду об этом, они остаются в стороне. Около 500 человек читают каждую неделю
мою религиозную страницу в _Advance_. Это лучше, чем трактаты. Приди к
Тасмания! Я уверен, что вы могли бы хорошо поработать здесь, и этот климат
восстановил бы ваше здоровье. Мы будем относиться к вам, о, как хорошо! Дай мне знать
когда тебя ждать, и я выйду, посижу на пристани и подожду
тебя".

Миссис Карр, Мистер Карр: "в _Southern листья Cross_ Мельбурн 26-й
марта, годовщину нашей свадьбы. Если бы мы могли быть вместе
Хобарт-Таун в этот день. Я привезу свое пианино. Если вы будете на пристани,
в 6:30 утра в четверг вы увидите свою жену. Но я не жду тебя там.
Я помню твой девиз: "Тот, кто не может положить голову на свое
подушиться и насладиться сорока утренними подмигиваниями - дело плута, иначе он
выпьет!" На чаепитии все спрашивали о тебе и выражали радость
по поводу твоего успеха. Братья рады, что вы установили
церковь в Тасмании. Нет, я не наведу сестра Смит полдюжины
_ нити _ из хлопка; бумага продается пачками, а нитки оптом;
возможно, вы имели в виду катушки. Действительно, кажется странным, что меньше чем через неделю,
Я увижу своего мужа! Я даже не знаю, как мне себя вести! В церковь Лайгон-стрит было подано обращение
с просьбой помочь Коллингвуду в
возведение кирпичной часовне. Все мысли деревянного здания
отказались, и гармонии является преобладающим. Я уверен, что вам учеников
на фортепиано и гитаре, когда мы в Хобарт-Таун. Президент
Последними словами Уильямса, обращенными ко мне, были: "_ Только верь_, Мэтти, и свет
его лица всегда будет сиять над тобой". Я верю, что Господь откроет
способ получить нашу поддержку, если не через мои труды, то каким-то другим способом. Я
будет ваша вера, Олли, и я знаю, я буду счастлив. Хорошо
береги себя. Я уверена, что ты слишком много работаешь. Помните, ваша работа и
ваша жена, и берегите свое здоровье!"

Читателю, прочитавшему предыдущие страницы, не нужно объяснять
почему Карры в конце концов покинули Австралию. Наставление, которое каждый из них
постоянно давал другому - "Берегите свое здоровье", - не могло быть
соблюдено. Как мы видели, даже в праздничные дни тяжелая работа не давала покоя
, а климат никогда не был благоприятным для комплекции
миссионеров. В конце концов они ушли; но церковь Коллингвуд
созданная их усилиями, остается, чтобы увековечить их
влияние. В Хобарт-Тауне успех пришел, несмотря на активное сопротивление.
Когда мистеру Карру задали вопрос: "Как вы думаете, в чем заключается
цель крещения?" - его ответ был следующим:

"Тот, кто верит и крестится, спасен будет". Вот что говорит
Спаситель. Это то, что я думаю".

Этот ответ был настолько неудовлетворительным, что ему было отказано в пользовании
баптистерием. Город, менее щепетильный в своих взглядах, предложил пользоваться
общественными банями. Общественности соберутся на крыльцо ванная комната,
и, в соленой воде, обращенные будет погружен. Он не был в
зря, что мистер Карр проповедовал на тему: "мои овцы слышат МОЙ голос". Весь
Баптистская церковь, за исключением шести человек, собрала прихожан в
арендованном зале. По истечении трех месяцев миссис Карр присоединилась к своему мужу.
В течение года на Тасмании они жили у Смитов. Миссис Карр
преподавала музыку, и они с миссис Смит шили матросские шапочки и продавали их, чтобы
помогать в миссионерской работе. Китобойные суда пришел к ним, и
спрос на шапки моряков была непрестанной.

Но пока миссис Карр, таким образом, жила в частичном уединении, занимаясь шитьем и
давая уроки музыки, ее мысли простирались далеко за пределы ограниченных
возможностей колоний. Пять лет вдали от родины сделали ее счастливой.
результатом, насколько можно было судить, стало основание двух
церквей, одной в Мельбурне, другой в Хобарте. Такие достижения
стоили тех жертв, которых они потребовали, но это были
достижения помимо тех определенных идеалов, которые она сформировала в
начале своей школьной жизни. Ее школа-интернат в Мельбурне
принесла много пользы, но это не было постоянным учебным заведением; с ее отъездом
оно исчезло; и она решила вычеркнуть это из своей жизни
должна появиться монументальная школа, которая, хотя она и ушла, должна
остаться. Ее планы противоречили ревностному отношению ее мужа к душам,
поэтому она спокойно работала над матросскими фуражками и согласилась, если он
сочтет лучшим, отправиться в Новую Зеландию ради Общего Дела. Но в конце концов, когда
стало очевидно, что его здоровье требует слишком большого отдыха от работы
даже для сильного человека и решительной смены климата, она высказалась за
возвращение в Америку. Вернуться означало не только вероятное восстановление
его здоровья, но и осуществление ее образовательных амбиций; и в
для того, чтобы лучше совершенствоваться в выбранной работе и обеспечить
поскольку отдых был необходим обоим, она решила, что следующий
год они проведут в путешествиях, изучая страны Востока и живя среди
холмов, окружающих Иерусалим.

Мистер Карр - миссис Карр из Хобарта, 17 января 1873 года: "Вчера вечером
у нас было чаепитие, и о! это был такой чай! Все, казалось,
довольны все, кроме одного отвратительно длинный адрес. Выступление
вечером было много о вас; 'леди из таких редких способностей", " ваш
снисхождение в ближайшие среди них, они бы никогда не найти
равный, и т. д. Добро, которое вы сделали, ваша доброта ко всем, ваши таланты,
на них останавливался почти каждый выступающий. Бедный брат Джонс едва мог
сдерживать свои чувства. Он сказал, что никогда не видел ничего подобного. Пение
было великолепным. Комната была обставлена с большим вкусом. "Прощайте с
Братом и сестрой Карр на сезон" и "Добро пожаловать к брату Джи Би
Мойси", - были письма, висевшие повсюду ". (Преемник мистера Карра в
Хобарт Таун был тем Мойси, который продал своего теленка за ученость.) "После
Первой проповеди брата Мойси в день Господень было одно признание.
Это была великолепная проповедь, - он как раз тот человек, который подходит для этого места, и я уверен.
сделаем великолепную работу здесь. Всем посылает любовь к вам. Я так
возбужденная, я заболела. Я не хочу от сюда уезжать. Я никогда прежде не знали как
много я думал об этом, люди. Я провела три дня, возя брата
Мойси по домам, чтобы увидеть людей в их домах. Мне очень жаль слышать о
вашей болезни. Берегите свое здоровье. С любовью, Братья Гор,
Санто и все остальные - боже мой! Я больше не могу писать".


[13] См. Приложение.

[14] См. приложение "Мои овечки".

[15] См. приложение.




ГЛАВА XIII.

ПУТЕШЕСТВИЯ По ВОСТОКУ.


Отчет о путешествиях человека по землям, далеким от места его
работа всей жизни, не имеет должного места в биографии, если только такие путешествия не раскрывают
или не развивают характеристики путешественника. Независимо от того, насколько широко распространен
интерес к пройденным странам, биограф не имеет
права перевозить своего читателя из страны в страну просто потому, что ноги
его героя ступали раньше. Поэтому мы бы ограничились одним словом об
восточных впечатлениях мистера и миссис Карр, если бы перед нами не было
обширных заметок о путешествии, сделанных собственноручно миссис Карр.

Тот факт, что она писала о своих переживаниях, сразу делает их
биографическую ценность, ибо мы позволили наблюдать за реакцией
страны и народы на своем уме. Хотя это правда, что эти
заметки были сделаны для того, чтобы она могла рассказать другим о том, что видела, следует
помнить, что они не предназначались для публикации.

"Прекрасным майским утром любимый пароход компании Peninsular and
Oriental Line с расправленным брезентом скользил по гладким водам
Индийского океана. Ни один альбатрос с дурным предзнаменованием не кружил вокруг нашего корабля.
Пассажиры, беззаботные и радостные, болтали под
тентом, когда человек у штурвала крикнул: "Пожар! огонь!"

При этом ужасном слове каждый член экипажа оказался на своем посту, в то время как побледневшие
пассажиры уставились друг на друга, женщины в обмороке бросились в дрожащие
объятия, а дети заразились страхом. Внезапно наш
Капитан направил на нас свою широкозубую трубу и прокричал:

"Леди и джентльмены, прошу прощения, команда на учениях по пожарной безопасности!"
Те, кто упал в обморок, так и не простили ему того, что он не предупредил их
о том, что должно было произойти.

"Ночь прошла в волнении. Около десяти часов, пока мы были на
палубе, наслаждаясь целительным воздухом тропиков, резкий доклад
раздался выстрел, вспышка на мгновение блеснула над водой, - и самоубийство
омрачило все. Ночь бдения мертвых
прошла, и с восходом солнца мы стали свидетелями похорон в море.
Тело, заключенное в холщовый мешок и утяжеленное железом, было положено на
решетчатые носилки рядом с открытым проходом. Его удерживали на месте двое
охранников, чтобы даже в этом спокойном море внезапный крен корабля не отправил его
в могилу раньше времени. Была прочитана служба Англиканской церкви
; затем тело тяжело упало в воду и оставалось там до тех пор, пока
приход того звука, который должен проникнуть даже в глубины древнего океана
.

"Несколько дней плавания привели нас к роскошным берегам Цейлона. Мы провели
несколько дней, путешествуя по прекрасному острову, через кокосовые и
банановые рощи и коричные сады, вдыхая пряный бриз и
скорбя о деградации людей.

"С этого прекрасного, но проклятого грехом острова наш корабль вскоре доставил нас
через Баб-эль-Мандебский пролив и бросил якорь в Адене, на
бесплодных берегах Аравии. Недалеко от Адена расположены огромные резервуары
проведение миллионы галлонов воды, без которой Земля была бы
необитаемой. Продолжая наше путешествие по Красному морю, мы миновали Мокко,
известный своим кофе, и в назначенное время прибыли к воротам
великого Синайского полуострова - Суэцу.

"Суэц, омываемый с одной стороны морем, с другой окружен
бесплодными просторами пустыни. Ни деревца, ни кустика, ни травинки,
мрачная стерильность пейзажа не нарушается. Мы спешим дальше по железной дороге.
Вскоре рядом с железнодорожным полотном появляется длинная полоска воды.
Смотрите, это Нил - река, укрытая в глубинах таинственных
пещер, прокладывающая себе путь через гранитные выступы и горные барьеры,
мчится по водопадам, пенится в узких местах, затем мягко течет
вперед, поет под вечным солнечным светом, пока не впадает своими семью
устьями в великое синее море. Река, которая заняла свое историческое место рядом с
берегом Евфрата и Иордана; река, которой египтяне
поклонялись, и чудо с водами которой заставило фараона трепетать; река
река, на берегах которой погибли Фивы с их сотней ворот и Мемфис
с ее памятниками; река, которая видела приход эфиопов и
Персов, македонян и римлян, сарацин и турок, во исполнение
проклятия, изреченного Богом через Иезекииля.

"После остановок на многочисленных станциях, где нас приветствовали виды,
звуки и запахи, характерные для грубой цивилизации Востока,
минареты Каира и пирамиды Гизы смотрели на нас сверху вниз. После
тщательного осмотра пирамид" (я опускаю вдумчивое и логичное
изложение различных проблем, связанных с этими памятниками) "мы
вернулся в Каир под благодарны тени lebbekh деревьев, за
штраф мощеные дороги, построенный в 1868 году в честь принца и
Принцесса Уэльская. После приятной и полезной беседы с
американским консулом, который любезно принес нам наши паспорта и
пригласил нас отобедать с ним, мы, как обычно, рассмотрели сцены
день, и отдохнувший так, как могут отдыхать только усталые зрители.

Рано утром следующего дня мы проехали через Эсбекию, корсо в Каире.
Направляясь в Гелиополис. Его легко узнать издалека.
у старейшего обелиска в Египте, носящего имя основателя
XXII. династии. В Священном Писании Гелиополис называется. Моисей сказал
здесь учились, и тесть Иосифа был священником своего
известный храм. Здесь Платон прожил тринадцать лет. Похоже, что это был
буквально город обелисков, поскольку в нем было все, что было
перевезено в Европу. Его разрушение было предсказано Иезекиилем.

Путь к великолепному дворцу Шубра лежит по красивой
аллее из платанов, инжира и акаций. Дорога Шубра - это "Гнилая
Ряд" в Каире. Это, пожалуй, самая республиканская набережная в мире.
Ни одно транспортное средство или животное не исключено. Хедива и его всадников
самым неподобающим образом толкают голые ослы, подгоняемые кнутами
оборванные мальчишки. Министры, консулы, банкиры, менялы,
спекулянты, певцы, актеры, артисты балета, искатели приключений и не в последнюю очередь
заметные англоговорящие туристы образуют любопытную смесь. После
поездки к гробницам халифов по песку, который засыпал нашу карету
колеса почти по ступицу, мы провели приятный вечер с американцем
консул и его жена достигли в своих красивых восточных домой, то
спал без сновидений сном усталого путника.

"Рано утром мы оседлали ослов, которые были с орнаментом
великолепно в восточном стиле. Этих ослов, в честь нашего рождества,
окрестили дядя Сэм и Яnkee Doodle. Мы выразили нашу
признательность за такие патриотические названия, когда, о чудо! почти каждый осел в
Каире, по соседству с нашим отелем, внезапно превратился в
Дядя Сэм или Янки Дудл. Но мы с мистером Карром не отказались бы от
первой части имени.

"Я хотел бы, чтобы ты видел, как мы пролетели вдоль Нила по курсу
Западная молния Экспресс, Илай, без уздечки или гриву
цепляться, наши языки плачет, 'стоп! стой!" - что арабские уши
наших погонщиков мулов истолковали как "Быстрее! быстрее!" Наши погонщики мулов были
очень любезные ребята, и их интерпретация вдохновила их на то, чтобы
возобновить усилия по увеличению скорости наших ослов, применяя каждые
тридцать секунд стальной инструмент с острым концом. Наш англоговорящий гид
драгоман был слишком далеко впереди, чтобы слышать наши крики отчаяния, пока мы качались в
колыбели (на) осле.

[Иллюстрация: Новогодний прием]

"После часа самой захватывающей поездки мы спешились у Музея
Египетских древностей. Вот гроб с мумией, иероглифы на котором
демонстрируют, что у древних египтян было представление об аде и
небеса и вера в бессмертие души. Есть надпись
, доказывающая, что Сфинкс существовал до времен Хеопса;
и что даже тогда люди были богатыми и цивилизованными. Здесь представлены древние
ножи, ножницы, иглы и т.д., но ничего не сделано из железа, которое они
считали костью своего злого гения. Здесь представлены
великолепные драгоценности, найденные на мумии королевы Аох-Хотеп, матери
первого короля XVIII. династии.

"Здесь можно найти подтверждение многим повествованиям Ветхого Завета
. Первое великое событие в Иудейском Царстве после его
разделение было вторжением Шишака, царя Египта. Согласно
священной летописи, Шишак выступил против Иерусалима с 1200 колесницами и
60 000 всадников, захватил огороженные города и собирался захватить
столицу, когда Ровоам подчинился.

"Снаружи великого храма в Карнаке иероглифы увековечивают
успех Шишака против Иудеи и содержат длинный список
захваченных городов - обнесенных стенами городов Священного Писания. Картина, которую дает Моисей
фараон, правящий абсолютной монархией, находит подтверждение в
древнеегипетские гробницы. Из огромного количества папирусов мы узнаем подробности
об этой древней цивилизации - записи, которые даже Геродот не смог прочесть
.

"В них мы находим аналог картины этой страны, представленной
Моисеем. После 3000-летнего сна эти записи представляют
людей, падающих ниц, рабочих, складирующих зерно,
пекаря с тремя корзинами на голове, кирпичные заводы с еврейскими
рабочие под надзором египетских надсмотрщиков и т.д.

"В Музее древностей есть статуи королей и королев , которые жили
в эпоху между Моисеем и Авраамом. Перед ними огромный
стеклянный шкаф, в котором хранятся их коронные драгоценности, художественно
выполненные. Среди них-массивная золотая цепь, более изысканно красивым
чем все, что я видел в башне, среди драгоценностей короны Виктории, если
Я, кроме Кохинор. Это было красивее, чем украшенная драгоценными камнями рукоять меча,
нагрудный знак или корона персидского шаха, которые он носил на приеме в
Милане, хотя они составляли почти половину богатства его королевства.

"Таким образом , доказано , что в эпоху , в которую Иосиф получил цепь
золота у Фараона, такие цепочки, редких изготовления, уже находились в
моде. Менее века назад критики обрушивали свои стрелы
презрения на так называемые грубые ошибки Моисея; но монументальная история
подтверждает его достоверность. Воистину, Египет - одна из исторических книг Бога
. Его почерк начертан на храме, табличке и гробнице. Здесь мертвецы
говорят, и камни поднимаются, чтобы свидетельствовать. Кирпичи из необожженной глины, рвется вверх
из руин веков, повествуют о рабстве Израиля и труда.

"Конечно, мы ходили на базары и парки, соборы и мечети,
миссионерские школы и Каирский колледж - главный
Университет Востока. А затем в Александрию, которой древний
город, действительно, не оставил ничего, кроме своего названия. Хотя земля и море
остались неизменными, воображение с трудом может найти место для этих
древних стен. Мало что осталось от великолепных дней
Птоломеев и Цезарей.

"Четверть населения - иностранцы; город кишит отбросами общества
из всех городов Средиземноморья. Здесь роскошь и литературы,
Эпикуреец и христианин, жили вместе; но теперь, в Восточном
в этой части можно найти только грязные, узкие, извилистые улочки грязного цвета
здания с террасными крышами, чередующиеся с массивными мечетями с узкими минаретами.

"Когда-то здесь стояла знаменитая библиотека древности. Здесь иврит
Священные Писания были переведены на греческий язык под руководством Септуагинты. Здесь
Клеопатра, "Искательница тщеславия мира", пировала вместе с римлянином
завоеватель; здесь Марк проповедовал истину, на основании которой Ориген пытался
уточнить; здесь Афинасий вел воинственный спор; здесь Амер победил,
и здесь Аберкромби пал.

"В компании с нашим умным драгоманом мы отплыли из Александрии на
русский пароход, и после полуторадневного плавания увидели
странный каменный город Иоппия с его похожими на крепости домами, возвышающимися ярусом над
ярусом на склоне холма.

"Я не могу описать восторг мы испытывали при мысли, что мы были в
в прошлом, чтобы ходить по земле да святится ноги патриархов, пророков
и апостолы, и посетите места, где жил, трудился и
общался с Богом. Мы прошли по извилистым, наклонным улочкам
Иоппии и зашли в дом кожевника Симона.

"Чаны его кожевенного завода так хорошо сохранились, что вряд ли кто-нибудь вспомнит о них ".
были удивлены, обнаружив высокого гостя Симона, идущего по
крыше дома в сумерках. Но мы должны признаться, что не смогли
идентифицировать этот дом по описанию, данному в десятой главе
Деяний.

Покинув Иоппию рано после полудня в немецком рессорном фургоне,
пройдя через единственные ворота на суше, мы повернулись лицом к
Святому Городу. Сады и огороды, апельсиновые, фиговые и
гранатовые рощи делали местность восхитительной. Наша дорога лежала прямо через
равнину Шарон.

"Исайя пророчествовал, что Шарон должен стать дикой местностью, а черная
хижины бедуинов говорят об исполнении этого предсказания. Мы тщетно ищем
прекрасный цветок, с которым Соломон сравнивал свою возлюбленную. Но
хотя человек уже не потчевала его аромат, истинная Роза
Шэрон по-прежнему раскрывает свои прелести, чтобы каждый верующий, будь он ребенок
равнины или горы.

"Мы проехали мимо Лудда и подкрепились в "Аримафее Иосифа".
Мы приблизились к деревне Кириаф-иарим на склоне холма с ее террасами
оливковыми и фиговыми деревьями. Покинув долину Аджалон, неровная
щебеночная дорога повела нас вверх по каменистым склонам иудейских холмов. Мы путешествовали
почти всю ночь; и, как только мы достигли наивысшей точки дороги,
между морем и рекой, восходящего солнца представила нам
минареты и купола и массивными стенами Иерусалима. Я не могу передать вам,
насколько вдохновляющими, насколько глубокими были эмоции, захлестнувшие
мозг и сердце.

"Когда мы были примерно в пяти милях от города, молодой человек верхом на
прекрасном арабском скакуне остановил нас, вежливо помахав рукой.
он протянул нам руку и на ломаном английском предъявил карточку отеля "Средиземноморье"
. Мы узнали , что владелец был новообращенным доктора
Барклай, и решили сделать его дом нашим домом на время нашего пребывания. Через некоторое время
мы въехали в ворота Иоппии под крики убогих попрошаек,
и в нескольких ярдах от входа спешились перед нашим отелем. Он
стоит на горе Сион, в тени Башни Давида, и здесь мы
получили радушный прием, оказанный тем, кто готов платить 3 доллара в день.

"Стоя на вершине горы. Сион с твоим лицом на восток,
перед вами долине Tyropeon, теперь так полно мусора, поскольку вряд ли
чтобы появиться в долине. Посмотрев немного на север, вы увидите гору Маунтин.
Мориа, где сейчас возвышаются Купол Скалы и мечеть Эль-Акра.
За ними, к востоку, находится глубокая долина Иосафат с
ручьем Кедрон и предполагаемым Гефсиманским садом, а за ними возвышается
красивая вершина Елеонской горы. К северу находится Акра, а к востоку от нее
Безета, два холма, на которых первоначально стоял город, и
часть которых он занимает до сих пор.

"Мы задержались в Вифезде, откуда удалился ангел; в
Фонтан Силоама; в Месте Плача, где евреи каждую пятницу
после полудня оплакивают, выражаясь языком своих поэтов, несчастья
их народ; у Купола Скалы с ее чудесными мусульманскими чудесами;
в храме Гроба Господня, этом центре порабощения
суеверия, ежегодные триумфы которого бросают луч надежды на узкие залы
Ватикана. Через отверстие в стене часовни
Анджело ежегодно передается факел, предположительно зажженный огнем с небес
. Паломники ждут в темноте с восковыми свечами, чтобы их зажгли
от небесного огня. Преданные омывают руки в пламени, чтобы
получить особое благословение; и потушенные свечи несут в
20,000 далеких домов, как истово почитали как паломников, которые
снести их.

"В храме Гроба Господня нет ничего, что не было бы
печальным для сердца просвещенного. Посетив это
здание, мы имели честь познакомиться с епископом
Иерусалимским и получить от него дипломы, свидетельствующие о нашем путешествии на Восток
. Я боюсь, что я должен лишиться шахты он мог знать мой неортодоксальный
мнения священные места в церкви.

[Иллюстрация: женщина из Вифлеема]

"Мне нравилось прогуливаться по Виа Долороза, посещать дом Марии и
Марта. Я плакал в тени корявых оливковых деревьев Гефсимании; Я
взобрался на вершину Елеонской горы и слушал французскую болтовню о
графиня де Буйон; Я прокатился на осле по холмам Иудеи;
Я позавтракал в тени скалы, где стоял человек, спустившийся с
От Иерусалима до Иерихона, пал среди воров; Я разбил палатку в долине реки Иордан
со звездами и полосами, Полумесяцем и развевающейся Звездой
вверху; Я стоял на побелевших берегах Соленого моря и собирал засохшие морские яблоки
на тенистых берегах Священной реки; Я остыл
глоток из источника Елисея у подножия горы искушения;
и в тени горы Фавор мне показалось, что я услышал ангела смерти
зовущего меня в другой Ханаан. Цветущие склоны Ливана, покрытого кедрами,
заснеженная вершина Хермона, прозрачные воды Абаны, увитый древним плющом
Дамаск, Тир и Сидон, гора Кармил и Назарет - короче говоря, от Дана до Вирсавии
Мы видели все.

"И для всей Святой Земли самым точным путеводителем, который может быть у путешественника
, даже по сей день, является Ветхий Завет. Настолько совершенным является
согласие земли и Книги, что часто, когда стоишь на
некоторые возвышенном месте в Палестине можно было прочитать историю Иисуса Навина,
Судей и Самуила, и точно следовать взглядом за движениями от
места на место, как легко, как на современной карте.

[Иллюстрация: миссис Карр в Иерусалиме]

[Иллюстрация: О. А. Карр, одежда арабского джентльмена]

"Со времени первой осады Иерусалима Иисусом Навином тридцать три столетия назад
он пережил двадцать шесть осад, и почти в трети из них
город был полностью опустошен. Великий исследователь, капитан
Уоррен, прорыл шахты в огромной массе скопившегося мусора
на стену проникающей слой после слоя из мусора последовательных
разрушения.

"Спуск восемьдесят футов, он нашел дорогу, которая ведет от
ворота, во времена Ирода. Шестьюдесятью футами ниже была обнаружена
дорога времен Соломона. На камнях фундамента были обнаружены
следы каменоломен Тира. Они подошли к аркам виадука,
который во времена Соломона соединял дворец с храмом.

"Нет разногласий между голосом руины, и голос
вдохновение. Эти замечательные голоса мертвых, приходят не только от
Египта и Палестины, но из эксгумированных столиц Ассирии и
Вавилония, пробудившаяся после двадцати с четвертью веков молчания,
безошибочно свидетельствует, что "Иегова есть Бог, Иегова есть
Только Бог".




ГЛАВА XIV.

РАБОТА В Кентукки И МИССУРИ.


Пять лет, последовавшие за возвращением в Америку, были годами перехода,
эксперимента. Миссис Карр был, как всегда, вознамерились посвятить свою энергию
воспитательной работе, и Мистер Карр был доволен, чтобы проповедовать в любой
окружение может быть лучший адаптированный к ее талантам.

Счастлив тот, кто обнаруживает в любой точке мира ситуацию, которая
требует применения всех его высших способностей; обычно такая
обстановка должна быть создана из части той энергии, которая могла бы,
если бы не были таким образом отвлечены от творческой работы, сделали бы еще больше.

Так было и с миссис Карр. Наделенный дарами высокого порядка, подарки
мир всегда нуждается, она пока не нашли лидирующее положение
для их полной реализации; ни была она когда-нибудь найти, что высокий
развития, пока она была сделана из ее собственного сердца и головного мозга,
место битвы службы.

А еще, она не знала этого, но искать в различных областях для
готовые оборудования, меч наострен и наперснику полированный
чужими руками, с помощью которого она может бороться за правду. Вернувшись
из Австралии, она, естественно, огляделась в Кентукки в поисках предыстории
своих идеалов. Там ее не было, и вскоре она приехала в
Миссури; сначала в Фултон, затем в Колумбию.

Она вступала в различные школьные отношения, но мы находим ее беспокойной.
в общении с президентами, чьи идеи школьного управления были
отличается от ее собственного. Мы верим, что следующие выдержки из писем
окажутся интересными сами по себе и в то же время расскажут
историю тех лет словами тех, кто был главными действующими лицами.

27 мая 1874 года, примерно через восемь месяцев после возвращения из Австралии, А. Б.
Джонс пишет мистеру Карру из Женского института Мэдисон, Ричмонд,
Кентукки: "Если я решу уйти в отставку здесь, стоит ли это того
выдвинуть вас и миссис Карр на эту должность?" - что показывает, что миссис
Карр не оттягивайте ее заостренный меч и полированная
броня.

На самом деле, она нетерпелива в поисках, о чем свидетельствует письмо мистера
Карра, 27 мая: "У меня большая аудитория в Сикаморе, Кентукки. В
заключение проповеди, вчера вечером, в одиннадцать вышел вперед. Вы должны попробовать
чтобы быть согласованы с вами до следующей осени. Эти постоянные переезды
с места на место сейчас лучше всего. Что касается Хокера
Колледж, они хотят тебя, и я буду считать себя обязанным поступить в
Цинциннати, ради моей жены. Не беспокойтесь по этому поводу. Необходимо уделять внимание обучению
так же, как институтам крещения и Господнему
ужин. Я уверен, что ты будешь одной из счастливейших женщин в мире, если
ты устроишься на работе; и это произойдет, если нам удастся дожить до следующей осени.
"

Он пишет снова, 25 июня: "Твое письмо пришло вчера. Человек по имени
Карр открыл его по ошибке, и когда он увидел эту ленту и эти
цветы, он, должно быть, подумал, что это от чьей-то возлюбленной, - так оно и было
! Брат Креншоу процветает женский колледж в Хопкинсвилле.
Подобные заведения быстро вырос в Кентукки. Здесь, в Принстоне
это другое. Колледж Уоррендейл в Джорджтауне будет продан за долги.
Насколько я могу судить, эти колледжи не обещают многого. Я уверен, что а
определенность в Хокере предпочтительнее неопределенности в других местах ".

Выдержка из "Kentucky Gazette_", Лексингтон, Кентукки, 18 августа 1874 г.:
"Во второй понедельник сентября Хокер-колледж" (о котором Робт.
Грэм был президентом) "начнет свою шестую ежегодную сессию. Огромные
затраты в размере более 100 000 долларов сделали здание идеально приспособленным для
его целей. К преподавательскому составу осеннего семестра добавилась миссис О. А.
Карр, христианка, обладающая неутомимой энергией и рвением в воспитании
Женщины. Она окончила колледж Святой Екатерины Сиенской и дочерей
и имеет выездной диплом епископа Иерусалимского. Она
целью проведения серии лекций, проходящий через
энциклопедический года, на чудеса из многих земель. Она обладает исключительной квалификацией
педагога и сторонника дисциплины для должности
Директора колледжа Хокер."

М. В. Грин, пишущий из Австралии, проливает подтверждающий свет на то, почему
Карры были вынуждены вернуться в Америку: "Вы говорите, что вы так заняты,
вам трудно выкроить время для письма. Следует надеяться, что в
делаем столько вы больше не будете перенапрягать себя, и принести на другом
время слабость. Я начинаю чувствовать себя подобно тому, как вы делали, прежде чем вы
покинул Мельбурн. Природа начинает изнашиваться и требует отдыха. Я
не могу обрести этот покой на земле, потому что, если я вижу возможность проповедовать, я
чувствую себя неверным, если не пользуюсь ею. Иногда я думаю
Я никогда не смогу отдохнуть, если не отправлюсь в долгое морское путешествие. Тебе, должно быть, тяжело
учиться в Лексингтоне, а книги - в Хобарте.
Брат Эрл пишет мне о своем огорчении, узнав, что затянувшиеся заседания
завозятся в Австралию. "Они, - говорит он, - часто приводят в церковь
необращенных людей; и они обескураживают
обычного проповедника, потому что люди встают на путь отказа от объединения с
в церкви, за исключением волнующего времени затянувшегося собрания." Мы
рады, что сестра Карр получила такое хорошее место для полезности, как
то, что в Хокере. У нас был брат Magarey в Мельбурн, чтобы проповедовать
для нас. Я был очень доволен им, как набожность и способность. Его
стиль сильно напоминает свой собственный, и я не могу сказать его почерк от
ваш". (Это был сын мельника, Алекс., чей брат практиковал
медицину и религию, как мы видели.)

Пока миссис Карр преподает в Хокере, мистер Карр пишет ей из
Вансбург: "Я не могу сказать, когда буду дома; сейчас самое время для
работы. Я был бы несчастен, слоняясь по колледжу Хокер, ничего не делая,
а ты усердно работаешь. Я буду держать два или три встречи до Я
возвращение. Миллер полыхает от Гринап; он дает мне играть на барабанах, я
слышали; но он не может причинить мне боль. Насколько я понимаю, брат Суини согласился
обсудить это с Миллером. Я могу помочь вашим юным леди на "Аргонавтике".
Отправляйся также отсюда, как если бы я был с ними. Я советую им
писать разумные эссе и делать свои работы строго оригинальными. Этот
совет - все, что я мог им предложить, где бы я ни был. Это странное место
. Фермеры привозят в город свою продукцию через день, которая
состоит из нескольких связок кольев для бочек, и они
обменивают их на что-нибудь съестное. Они покидают город с многовековой кусок сала
бекон под руку, и небольшой мешок муки, достаточное для поддержания их
семей на следующий день. Потом они приходят, и уходят снова. Меня забавляет это
торговцы, которые обменивают свой товар на жерди, смолу и дубленую кору, а затем
открывают бондарные мастерские по продаже галантереи и бекона. Одна из
наших сестер - модистка. Она говорит, что не берет кожевенную кору в
обмен на шляпки, но у нее есть женские шляпки по десять центов за штуку, и
ведет оживленную торговлю. Разве ты не хочешь, чтобы я привел тебя сюда, чтобы мы сделали
кое-какие покупки?"

[Иллюстрация: Стоящие: Мэтт (миссис У. Б. Смит), Р. А. Карр, миссис О. А.
Карр, О. А. Карр, миссис Х. П. Карр, Оуэн Карр. Сидят: Мэри (миссис
Годдард), У. М. Карр, миссис У. М. Карр, капитан Х. П. Карр, Минни (миссис Дж.
У. Фокс-старший) СНОВА ДОМА - ВСЕ ЗДЕСЬ]

Из следующего мы узнаем, что миссис Карр провела один год в Хокере
В колледже (теперь под названием Гамильтон колледж) достаточно, чтобы убедить ее, что он сделал
не допустить возможности, она искала; письмо попечителям
сироты школу на полпути, и написал Роберт Грэм, 10 мая,
1875: "услышав, что там будет вакансия в ректорства в
в вашем заведении, мне приятно сказать, что сестра Карр был
связанные со мной в Hocker колледжа во время сеанса подходит к
близка, и что она леди, особенно подходящая для того, чтобы заботиться о девочках
в классе и в повседневной жизни. Она утонченная леди,
интеллектуальная культура и энергия. Я думаю, что ее добросовестность,
опыт и религиозная преданность указывают на то, что она воспитана Богом
для выполнения великой работы в интеллектуальном мире и духовного воспитания
женщин ".

9 сентября 1875 года миссис Карр, которая сейчас находится в своем старом родном городе, Стэнфорде,
получает письмо от Джона Огастеса Уильямса: "Если бы вы посоветовались со мной
как дочь должна советоваться с отцом, ты бы спасла себя
некоторые проблемы. Недавно я получил несколько писем из школы для сирот в Миссури.
они просили моего совета относительно учителей, но я думал, что
ты поступил в колледж Хокер. В школе сейчас, должно быть, сессия, так что
слишком поздно. Но вы с Олли, у которых нет детей, должны быть главными
в этой школе. В ней 150 учеников. Что для этого сеанса? Ну,
адрес учиться, и подготовить себя, чтобы взять ваш
сестра-женщины в любом отделении. Дочери в колледже полном объеме. Более 100 пансионеров
подали заявки, и мы не можем их принять. Вы с Олли приходите ко мне.
Да, приходи домой, и давай поговорим!"

Миссис Карр никогда не была связана со школой для сирот в Миссури, но она
была убеждена, что Миссури предлагает ей лучшие возможности, чем
Кентукки. Соответственно, когда осенью того же года мистер Карр был
призван проповедовать в церкви на 17-й и Олив-стрит в Сент-Луисе, это
означало окончательный уход из штата, в котором они родились, поскольку
речь шла о постоянной работе.

В церкви Сент-Луиса мистер Карр был преемником доктора У. Х. Хопсона
и предшественником Т. П. Хейли. Это был интересный и критически важный
время в истории церквей Сент-Луиса. Дж. Х. Гаррисон из
Центральная церковь трудилась день и ночь, чтобы младенец _христиан _
стоял на ногах. Верующие члены общины стоял лояльно
маленький еженедельник, и брали их по очереди в служении миссии
церкви, как, например, в 13-м и Вебстер.

В Церкви, от имени которой проповедовал мистер Карр, было трое старейшин, которые
были заинтересованы в этой миссионерской работе: Джон Г. Аллен,
тесть Альберта Майлза; доктор Хайрам Кристофер, бывший учитель
Химии в Бетани и автор книги "Система исправления", как мы уже видели
; и доктор Дж. У. Эллис, который днем занимался юридической практикой, преподавал в
По вечерам учился в бизнес-колледже Джонса, проповедовал по воскресеньям днем, писал
статьи о "Джарвисе Джимсе" для _Christian_ between times и редактировал
женский журнал Сент-Луиса.

Найти жилье для мистера и миссис Карр было непросто.
Альберт Майлз и его семья жили с Дж. Дж. Алленом, следовательно, миссис Аллен
не чувствую, что она может получить дополнительный семьи, однако по духу.
В конце концов Карры переехали в ее гостеприимный дом, но некоторое время они
жили с доктором и миссис Дж.У. Эллис.

В этой связи целый месяц, настоящий писатель обязан своей личной
знания Миссис Карр. Он никогда не видел ее до осени 1875 года,
он никогда не видел ее после того, как весной 1876 года. Поскольку его шестой день рождения
пришелся на эти крайние сроки, от него нельзя ожидать, что он будет
говорить об умственных и духовных особенностях миссис Карр, исходя из его собственных
наблюдений. Однако он помнит ее не как простое имя или как
смутную тень прошлого, а с четкой отчетливостью. Из всех
женщины, которые промелькнули в дни его детства, чтобы никогда больше не появиться, миссис
Личность Карра проявляется наиболее ярко.

Возможно, именно потому, что у нее не было своих детей, она смогла
произвести впечатление на детей благодаря интересу, который она испытывала к детям других людей
, - ее всепоглощающей заботе о самой юности. Это было с ней самой
это было не преходящее времяпрепровождение, а принадлежало той более глубокой части ее натуры,
которая пускала жгучие слезы по маленьким кусочкам детских стихов. Ее
манера, с детьми не был геем и жизнерадостная, но нежный и неутомимый.

Ребенок чувствовал, что ее интерес возник не импульсивно, не прошел с течением времени
но что, когда он будет готов, он найдет ее.
В этом достоинство и серьезность ее природного характера,
радушие для молодой сиял ровным светом, который, если это не
Флэш в порыве лучистой радости, остался незамутненным от любого другого
интерес.

Те, кто проявил беспокойство в условиях суровой дисциплины миссис Карр,
те, кто, возможно, выступал против нее в управлении школой, те, с кем она сталкивалась
с публичной трибуны в государственных выступлениях с логическими
аргументация, возможно, обнаружила в ней бесстрашие, которое временами казалось
признаком властного и непреклонного характера. Несомненно,
те, кто противостоял ей, были неспособны понять, что за раной скрывается сердце
за суровым, обвиняющим взглядом. Но какой бы храброй и решительной она ни была, было одно.
чего она боялась - ранить сердце ребенка.

Во время служения мистера Карра в Сент-Луисе миссис Карр посвятила себя
учебе и путешествиям. Большая тетрадь сочинений, заполненная до последней страницы,
показывает ее неутомимые труды над немецким языком под
руководство доктора Дж. У . Эллиса. В 1876 году она посетила Столетнюю выставку
в Филадельфии, где мы видим, как она изучает экспонаты с
той же тщательностью, которую она продемонстрировала в Лондоне и Каире. Пока она в больнице
Мистер Карр пишет ей из Седалии в июне:

"Здесь со мной все в порядке, немного приболел. В пятницу вечером я читал лекцию в Мексике.
Мы с братом Хардином отправились с грузом в Моберли; а затем сюда, в
время собрания. Доктор Хопсон председательствует, и здесь
присутствуют двадцать девять проповедников. Вчера вечером я встретил брата Лонгана, и он
рассмеявшись, мы пожали друг другу руки. У нас с ним будут личные раскопки. Что думают
Братья Уилкс и Роджерс о его "Еще одно слово" в последней части
_Christian_? Как они думают, Лонган прав в вопросе о призраках? Это
очаровательный город. Местность вокруг выглядит как лучшая часть
Округа Файетт " (конечно, он говорит о Кентукки.)

"То немногое, что я увидел, завораживает. Завтра у меня выступление,
и я был слишком болен, чтобы подготовиться к нему, и вот я сижу с пальцем во рту
! Я надеюсь, что справлюсь так же хорошо, как ... справился прошлой ночью, и я думаю, что я
уилл! Брат Монсер - мой сосед по комнате, и мы разговаривали прошлой ночью! Я думаю,
моя жена нравится ему больше, чем я. Что ж, я позволяю ему. Он хороший
человек. Он говорил о том времени, когда брат Маунтджой проводил вас на платформу
в Мексике".

Следующее письмо из Фултона, штат Миссури, подписанное тремя гражданами, показывает
что во время посещения выставки миссис Карр строила планы на будущее
работа: "В соответствии с вашим запросом мы сообщаем следующее: У нас есть
опросили членов церкви в городе и нашли их вполне благосклонными к покровительству нашей собственной школе.
мы думаем, что 30-40 мая
конечно, будет рассчитывать на открытие. Мы ничего не можем сделать, пока мы не
сначала убедиться, что у нас будет в школе учили. Парты, сиденья
и т.д. могут быть легко доставлены, когда мы обнаружим, что в них есть необходимость
. Если немедленно начать подготовку, мы думаем, что здесь можно основать очень хорошую школу
".

7 сентября миссис Карр написала мистеру Карру из Вашингтона, округ Колумбия: "Я
пишу в знаменитом почтовом отделении Вашингтона. Я многому научилась
за время моего короткого пребывания в Вашингтоне. Я совершил паломничество в
Американскую Мекку, - но я сварил горох, - и посетил все
интересные места в городе. Я доберусь до Сент-Луиса завтра
во второй половине дня. Скажи сестре Чайлдерс я бы предпочел комнату
салон, потому что вы знаете, как бодрствующее я. Комнату над ее комнатой мы можем
использовать под кабинет. Пусть Господь обильно благословит моего дорогого мужа и
дарует мне счастье увидеть его еще раз лицом к лицу ".

В тот же день мистер Карр написал миссис Карр: "Брат Франклин проповедует
сегодня в Фултоне, поэтому я поехал сюда, в Луизиану, штат Миссури, чтобы
постарайся найти для себя ученика" (для будущей школы, возможно, это будет
обосновался в Фултоне.) "Вы говорите, что скоро будете в Сент-Луисе, затем в Фултоне.
Полагаю, около 12-го. Возможно ли, что я увижу мою
дорогую жену так скоро? Я жажду увидеть вас, получить вашу поддержку и
насладиться вашим советом, вашим утешением и вашей любовью. Вы говорите: "Я только что".
я был у Х. У. Лонгфелло. Какой это великий старик! Его поэтическая душа
сквозит в каждом произносимом им слове. Интересно, делал ли он когда-нибудь что-нибудь
это было неправильно?' Жаль, что я не смог добиться большего в нашем Сент-Луисе
работа. Я считаю, что наше новое направление в Фултоне многообещающее ".

Четвертый эксперимент миссис Карр в сфере образования был проведен в Фултоне,
где она основала колледж Флорист Хилл для девочек. Ее записная книжка показывает
что ее правила дисциплины, были настолько мудры и жесткой, словно ее
посещаемость была намного больше. Посещаемость была на самом деле небольшой,
но этого было достаточно, чтобы перевести учебное заведение на платную основу.

В то время Сиротская школа находилась в Камден-Пойнт, а Флористический Холм
У колледжа не было конкурентов в Фултоне. Однако в Колумбийском университете, неподалеку отсюда,
Христианский колледж оказался серьезным препятствием для любых мыслей о будущем
величие. Колледж давно уже установлено; он был
прекрасно оборудованный, и может подать апелляцию на всей территории государства,
что цветочный колледж-Хилл не мог предложить. Миссис Карр оказалась в
начальник колледжа управления которых зависело исключительно от ее собственной мудрости;
но как смещение в этом преимущество, она знала, что ее заведение может
никогда не стать могущественной силой в штате Миссури.

[Иллюстрация: "Я хочу просветить вас" - "Поглощающая вдумчивость".]

Весной 1877 года закончился ее первый год работы, и
следующее, написанное мистером Карром в августе, показывает, что она намеревалась
осенью открывается школа; он пишет из Мэйсвилла, поскольку находится в гостях.
среди сцен своей юности:

"Мы с мамой отправились к Милл-Крик, где братья Джон. И. Роджерс и И.
Б. Граббс проводят собрание, на гору Кармел. В четверг я обедал с
Братья Граббс, Роджерс, Ло и Майолл на сестру Mayhue ... она была одна
мои одноклассники в лизать в мае. Встреча в Милл-Крик, закрытых в прошлом
ночь с несколькими дополнениями. Все спрашивают, почему я не взяла тебя с собой.
Кейт "отдала бы все, чтобы поступить во Флористический колледж Хилл". Дедушка
ему почти 86 лет, и в последнее время он был очень болен. Я долго разговаривал
с ним, когда он лежал там, и читал 2 Кор. 5, и молился вместе с ним. Он
заплакал от радости и просто сказал: "Я жду, когда исполнится воля Господа".
Я так рад, что отец и мать в состоянии ходить. Они
все еще работают ради своих детей. Вы должны поощряться о
школа. Братья Граббс и Роджерс хвала вам за вашу работу. Но никто не
хвалит тебя больше (я имею в виду _prizes_), чем я!"[16]

Миссис Карр недолго преподавала на втором курсе, когда она
получил просьбу от миссис П. Ф. Джонсон, президента Христианского общества
Женского миссионерского совета выступить с речью на съезде в Сент-Луисе
, который состоится 19 октября 1877 года. Была задана тема:
"Дети в миссионерской работе". Просьбу поддержала миссис Сара
Уоллес, которая сделала этот интересный комментарий:

"С самого начала нашей работы как Общества нам приходилось бороться
с привычкой наших церквей "ничего не давать". Люди здесь
не скупые, но они не осознают необходимости систематических пожертвований.
Когда мы хотели увеличить сумму для школы брата Дарли (в
миссия школы в Ямайке), был задан вопрос, Что могут делать дети? Наши
доска расширенный сумму, а затем обратился с призывом к воскресной школы.
Мы хотели, чтобы дети имеют свои собственные работы. Школа брата Дарли
оказалась более чем успешной, он сдал экзамены за шесть месяцев,
и теперь находится под патронажем правительства. В результате
апелляций воскресные школы пожертвовали в первом квартале 12 долларов; во втором квартале
23 доллара; в третьем квартале 36 долларов; в четвертом квартале - пока не сообщается. В настоящее время
принято решение о создании школы в Кингстоне. Для этого потребуется
около 250 долларов. Правление желает продолжить эту детскую работу. Миссис
Джеймсон уверена, что встретится с вами в Сент-Луисе, когда она расскажет
вам всю историю. Ее болезнь-не жестокость, но затяжной, как
злокачественная лихорадка обычно это".

В то же время, А. Карр была проповедь для Церкви Фултон.
Следующее от Гео. У. Лонгана из Платтсбурга, штат Миссури, показывает активность
обоих, и что "частным раскопкам" о призраках не место на публике
работа на благо дела:

"6 марта 1878 года: Конечно, я не могу согласиться взять на себя это бремя.
плечо! Он падает прямо на ваш, и вы можете носить его так же легко, как
ни одного. Целью съезда является обсуждение актуальных тем
представляющих интерес и общественно полезных в качестве своего рода учения проповедников. Мы стремимся
распределять темы в соответствии с известными вкусами выбранных людей.
Я полагаю, что никто не может быть некоторые, кто был на программе в прошлом году. От
конечно, в стране около Фултон будет представлять большинство ораторов.
Тема "Фазы текущего неверия" была бы и интересной, и
прибыльной в руках подходящего человека. Я думаю, Дж. З. Тейлор сделал бы
хорошо написал сочинение о том, что, или А. Ф. Смит, и президент Гео. С.
Брайант, Колумбия. Проктер было ничего в прошлом году; вы можете получить его на
проповедовать в ночное время. Опыт доказывает, что две статьи с обсуждениями
следующие и проповедь вечером - лучшее разделение времени. Я постараюсь
заставить свой разум думать о других предметах. Напиши Эдгару, чтобы получить
предложения относительно мужчин."

(Мы можем указать в скобках, что причина, по которой автор настоящего произведения никогда больше не встречался
с миссис Карр, хотя она часто приезжала с визитами в Сент-Луис,
заключается в том, что доктор Эллис переехала из города, чтобы сначала взять на себя ответственность за
Вудленд-колледж в Индепенденсе, позже стал президентом
Платтсбург-колледжа в Платтсбурге, штат Миссури, где все еще работал Дж.У. Лонган
проповедовал.)

Миссис Карр еще не закончила свой второй курс в колледже Флорист Хилл, когда
между ней и президентом
Христианского колледжа в Колумбии, Гео. С. Брайантом, состоялся обмен письмами. Эти письма демонстрируют
осознание с ее стороны того, что колледжу Флорист Хилл, в случае продолжения работы, было
суждено оставаться в тени более крупных учреждений; и убежденность
с его стороны, что Христианский колледж неизбежно пострадает от
близость Флористического холма. Президент Брайант стремится поглотить учреждение миссис Карр
и нанять миссис Карр в качестве заместителя директора - те же самые
отношения, которые у нее были с Робтом. Грэм в Хокере. Это
переписка интересна и проливает свет на способности миссис Карр
как деловой женщины. Она не только получает различные баллы, за
которые она борется, такие как количество часов, которые она должна преподавать,
размер зарплаты, которую она должна получать, и т.д., Но и завидует ей
официальное положение, и ни одна из его привилегий не будет ограничена.
Президент Брайант - человек, который любит пошутить и склонен
освещать спорные моменты сиянием доброжелательности; но миссис Брайант
Карр будет иметь ни один из его юмора, пока все ее предложения, безусловно,
принято. Наконец, 23 мая 1878 года, президент Брайант пишет:

"Ваши предложения от 21-го числа - всего восемь - являются
предложениями нашего соглашения, насколько я их понимаю. Итак, Кристиан
Колледж и колледж Флорист Хилл - одно целое! Я поздравляю Кристиана
Колледж по достижении столь желанной цели. Пожалуйста, позвольте мне
сказать, что ваш дух самопожертвования не остался незамеченным.
Вместо объяснения причин в публичных Фултон,' не
лучше,--'для общественности?'--Для цветочных колледж-Хилл не был
институт Фултон просто. Я с радостью размещу в каталоге
заявление на собственное имя, причин."

Это соглашение было достигнуто после нескольких месяцев переговоров.

Соответственно, колледж Флорист Хилл был поглощен Христианским колледжем; но
Личность миссис Карр была такой, которая отказывалась быть поглощенной какой-либо
ассоциацией или учреждением. Настолько определенными были ее представления о
руководство школой, особенно в том, что касается дисциплины, что
ее должность заместителя директора никогда не могла быть удовлетворительной
ни в одной школе. Миссис Карр была женщиной глубокой убежденности, и когда
были предприняты попытки убедить ее отказаться от своих принципов, она почувствовала, что
ее склоняют к ошибке. Те, кто по своей природе приспособлены к
вести, найти их врожденный талант обуздать, когда это лидерство забиты.
В любой школе, это может быть только один реальный руководитель. Миссис Карр не рассматривала бы
свою должность заместителя директора как почетное звание; да и не могла
она чувствовала, что делает все возможное для образования девочек,
когда ее представления об образовании, в которых особое внимание уделялось поведению, вступили в противоречие с
представлениями других людей, которые настаивали скорее на оценках по чтению. Как и в
Хокер в Лексингтоне, а теперь в Христианском колледже в Колумбии, она стала
беспокойной еще до истечения года.

Весной 1879 года мистер Карр снова отправился в Кентукки для проведения собраний,
и мы видим, что он задерживается среди сцен своего детства и, естественно,
много думает о прошлом.

"17 марта. Когда я гулял по улицам горы Кармель, многие знакомые
объекты встретил мой взгляд. Там была дорога, по которой вы привыкли считать
ваш утренних прогулок, и лес, в котором птицы пели для тебя свои
лучшие ранние песни. Они уложили меня спать в гостиной, где ты сказал
мне: "Я пойду с тобой!" - в той комнате, где я впервые стал
познакомился с вами и пригласил вас отправиться со мной на экскурсию в
Эскулапию. Я думал о прошлом и постарался обрисовать будущее, и
молился, что может быть радостным и счастливым. Я ожидаю, чтобы иметь счастливое
встреча на Кармиле, ибо эти старые знакомые лица вдохновляют меня. Если бы вы были здесь
, я мог бы проповедовать гораздо лучше.

"20 марта, Стоуни-Пойнт. Это дом моей сестры, на полпути между Парижем
и Винчестером" (сестра Минни, ныне миссис Джон Фокс-старший, о которой мы
слышали в May's Lick days). "Я сижу за старым письменным столом, за которым
семнадцать лет назад я изучал греческую грамматику под руководством
моего шурина Дж.У. Фокса, который является главой этого дома, и
директор здешней школы с восемнадцатилетним стажем. У него семья из
десяти детей, всех из которых, за исключением младенца, он обучал сам.
Один сын, Джонни, прошлой весной сдал экзамен в Гарвард, и сейчас
в Лексингтоне. Профессор Невилл хвастается им и говорит, что он выбивает "95".
каждый раз на уроке греческого. Его сводный брат Джимми - один из
директоров государственной школы в Лексингтоне, и его там очень уважают. Он
взял Джонни с собой, оплачивает его питание и учебу и помогает ему
в учебе." (Читатель, несомненно, узнает в "Джонни"
автора книг "Маленький пастух грядущего Царства" и "Тропа одинокой
Сосны".) "Президент Грэм был здесь и остался на одну ночь. Ему понравилось
это! Говоря о нас, он говорит: "Олли и Мэтти". Все дети упали
влюблена в него, и дали ему пирожные. Мой отец мог ходить, и меня
общее состояние здоровья матери хорошее. В Лексингтоне я видел многих ваших старых друзей
Граббс, Кокс и др. Доктор Хопсон и брат Грэм говорят, что вам
следует хорошенько отдохнуть. _ Теперь вы слышите?_ Это из штаб-квартиры!
Мой визит в Лексингтон был слишком коротким. Я познакомился с несколькими австралийскими студентами.
студенты, которые почти монополизировали мое время. Один молодой человек, Чарли
Тергуд всю неделю работал в пекарне и приходил ко мне домой
в Мелберне субботними вечерами учить грамматику. Сейчас он в Лексингтоне.,
готовлюсь проповедовать Слово.[17] В Библейском колледже 45 студентов,
Колледже искусств 65, сельскохозяйственном и механическом 105. Профессор Невилл
говорит, что это самое приятное занятие в его жизни. Колледж Гамильтона "
(бывший колледж Хокер) "пользуется умеренным успехом. Я подарил им Библию.
чтение в Бродвейской церкви в среду вечером. Публика была очень
хорошей. Все было как в старые добрые времена ".

Когда закончился ее первый год работы в Христианском колледже, миссис Карр, хотя и была
недовольна наложенными на нее ограничениями, не решила отказаться от
своей должности заместителя директора. Однако она и президент Брайант
мы не смогли договориться об условиях, и в июле она окончательно расторгла помолвку
. "Я бы не стала оскорблять президента Брайанта, - написала она ему,
- предположив на мгновение, что он ожидает, что миссис Карр примет
предложения, изложенные в его последнем письме".

Она отмечает, что она бы рассмотрела возможность повторного найма из-за
Искреннего желания мистера Карра помочь Л. Б. Уилксу, у которого в то время было слабое здоровье в
Колумбийский университет, а также потому, что работа миссис Карр в колледже была
высоко оценена покровителями. Но ограничение ее привилегий
и авторитета невыносимо; вопрос о зарплате не имеет значения в
учитывая это препятствие, и она стесняйтесь разъяснили его
всех, кто ищет просветления. Как отмечает она, "я не знаю точно, что
значит хоронить прошлое. В ходе этой печальной работы вы можете
бросить несколько комьев земли на развалины некогда процветающей школы миссис Карр.
Если, хороня прошлое, вы имеете в виду прекратить все обсуждения наших
разногласий, я должен только сказать, что невозможно похоронить то, что
не мертво. Будьте уверены, я бы не похоронил его заживо, если бы мог. Когда меня
спрашивают, почему я не остаюсь в Христианском колледже, я вынужден ответить
всю правду, хотя я предпочел бы промолчать". Будем надеяться, что
Чувство юмора президента Брайанта позволило ему насладиться этим острым
сарказмом.

Примерно в это же время доктор С. С. Лоус, президент Университета
Штата Миссури, расположенного в Колумбии, пожелал связать свою жизнь с университетом
Миссис Карр. Он был глубоко впечатлен не только
ее эрудицию и большой опыт, но по ее репутацию
педант. Поскольку теперь она была свободна от учебы в Христианском колледже, он выразил ей
свою надежду, что она рассмотрит предложение. Такая ассоциация
это не могло не рассматриваться ею как высокое продвижение по службе в ее любимом деле
призвание.

1 сентября 1879 года доктор Лоус написал миссис Карр следующее: "Я упомянул
об этом случае в нашем местном совете, и их положительное решение я сейчас направляю вам.
Ваш ответ, конечно, будет адресован Правлению, но я был бы
признателен за записку на предъявителя, информирующую меня о вашем согласии - я должен
скажите о своем ответе, поскольку тогда я смогу уехать вечерним поездом
в Сент-Луис ".

На этом примечании настоящая глава должным образом завершается; это была
глава изменений, быстрых переходов. Теперь мы достигли периода
о стабильности, продвижении, росте - десять лет миссис Карр
связь с Университетом Миссури.


[16] Письмо миссис Карр одному из своих учеников, которого она преподавала в
Мельбурне. Недавно было обнаружено письмо с приколотым к нему "маленьким диким
цветком, собранным на равнинах Шарона": письмо
никогда не отправлялось по почте: написанное тридцать три года назад, оно показывает, как миссис
Карр поговорила со своими девочками. Возможно, она задавалась вопросом, почему "Мария" не ответила на ее письмо
и вот письмо, найденное в почтовом ящике в колледже
. Мистер Карр отправляет его Марии с извинениями.

"Фултон, штат Миссури, США, 8 января 1877 года"

"Моя дорогая Мария:

Я получил письмо от Мэгги несколько дней после того, в котором она заявила
что ты сам написал мне, но не получив ответа, разочаровываются, чтобы
снова пишу. Будьте уверены, ваше письмо не дошло до меня, или он бы
был дан ответ. Я часто думаю о моих дорогих девочках в Австралии, и
особенно о тебе и Мэгги, потому что я любил вас больше всех своих учениц
в Мельбурне; мое общение с вами было самым долгим и интимным,
и потому, что ваши матери были друзьями, которые никогда не подводили меня среди
маленькие неприятности и испытания, которые, несомненно, присущи жизни. Я не могу
передать вам, как сильно я хочу увидеть вас всех еще раз. Я не могу представить, как
вы на мгновение подумали, что я забыл вас. Я писал тебе из Иерусалима. Я
писал тебе из Рима, и я отправил тебе французский журнал из Парижа. Я
хотел бы навестить вас в вашем счастливом доме, который Мэгги так красочно
описала, и увидеть этого прекрасного мальчика, на которого она расточала так много
похвал. Vaneyбыл муж и отец, а моя маленькая Мария-жена и
мать! Что ж, я искренне рад, что это так, и молю, чтобы твоя жизнь может быть
счастливой и полезной. В конце концов, Мария, самое приятное в жизни - это
привилегия БЫТЬ ПОЛЕЗНОЙ - привилегия РАБОТЫ. Чем большее благословение,
за выкуп, может ли женщина просить, чем Честь служить ей
муж и своего поколения. Мы сейчас дислоцируются в очень симпатичной маленький
город в штате Миссури, и наш труд будет приятно. Мистер Карр проповедует для
Здесь церковь, и у меня заряд цветочный колледж-Хилл. Моя школа
процветают и я очень счастлив, что в моей работе. Передайте мисс Эшли, что я хотел бы, чтобы она была здесь,
чтобы работать со мной. Однако, возможно, нам выпадет счастье поработать
вместе в Австралии. Каждую зиму я тоскую по горячим ветрам - да - по
ГОРЯЧИМ ВЕТРАМ - Австралии. Мое здоровье оставляло желать лучшего в течение всех зим.
с момента нашего возвращения в Америку. Возможно, мы встретимся со всеми вами снова. Как поживают брат
и сестра Магарей и их семья? Передайте наши добрые пожелания им всем, а также
Брату и сестре Санто и их семье, особенно ЭТТИ. У нас было
короткое, но приятное общение с Алексом. (Магарей) во время его визита в
Америку. Передайте наши поздравления ему и его невесте и наши наилучшие
пожелания им счастья и полезности ". [Алекс. пришел в
Соединенные Штаты женятся на мисс Кэмпбелл из Бетани, Вирджиния.. - племяннице Алекса.
Кэмпбелл - О. А. К.]

"Падает снег мрачно и снежных птиц бегает
весело, как будто снег был величайший дар, который Бог когда-либо
даровал Своим созданиям. Это не "Дождливый день", но дух
Лонгфелло - обо мне. Кстати, во время моего турне на Восток прошлым летом,
Я призвал великого поэта, и был счастлив поговорить с ним в его
собственное историческая гостиная. Как известно, особняк Лонгфелло
был во время Революции в штаб генерала
Вашингтон. Лонгфелло - один из немногих выдающихся поэтов, которые
устояли перед тлетворным влиянием аплодисментов всего мира. Когда я
посетил выставку, посвященную Столетию, я воспользовался привилегией
посетить множество мест, представляющих исторический интерес на Востоке. Это единственный
тур, который я когда-либо делал через восточные штаты специально для
информация, и мне не нужно вам сказать, что мне понравилось интенсивно и
чувствую себя тем самым большую пользу. Когда я увижусь с вами, вы узнаете все
подробности. Теперь, Мария, вы должны ответить без промедления.
[Как огорчило миссис Карр, что она не получила письма от
Марии - потому что это письмо не было отправлено!] Напишите мне "болтливое" письмо.
Скажи, как ты уборка, если ребенок на свете имеет колики, если Vaneyбыл
целует его более десятка раз в день и т. д., и т. д. Передавай мою любовь своей
матери и скажи ей, что я был бы рад получить еще одно заверение в ее дружбе
в виде письма во имя "Старой доброй дружбы". Или
если она прежняя занятая домохозяйка, она может нанять Вилли на службу.
Помяни нас с добром перед нашим другом шотландцем, твоим отцом и
Мистером Жаком.

"Прилагаю маленький полевой цветок, который я сорвал на равнине Шарон.
Я собрал много диковинок во время своих путешествий и поместил их в музей.
во время рождественских каникул. В первый день января он был открыт
приятным развлечением для моих юных леди и ПОЛУЧИЛ НАЗВАНИЕ FLORAL HILL
MUSEUM. Мои девочки показали себя великолепно.

Напишите скорее и, поверьте мне, сердечно ваш,

Я скоро напишу Мэгги. МИССИС КАРР ".

[17] Сейчас, в 1910 году, он и его добрая жена служат в самом эффективном служении в
Питтсбурге, Пенсильвания. O. A. C.




ГЛАВА XV.

ЛЕДИ-РЕКТОР УНИВЕРСИТЕТА Миссури.


В течение десяти лет работы миссис Карр в Университете
Миссури мы видим, что ее напряженный ум занят тремя совершенно разными группами интересов
.

На первом месте, конечно, была университетская работа, которой
она посвятила себя с неутомимой энергией и блестящим успехом.
Должность, которую она занимала, была профессором английского языка и деканом молодежного
Дамский отдел, ... два раза работу, которая бросила ее в контакт с
оба пола в классе, и называется для осуществления быстрого
постановление правительства барышни.

Как леди-директор, она не только поддерживала порядок в кабинете, заботилась
о здоровье его обитателей, руководила литературными упражнениями
различных организаций и не меньше энергии уделяла подбору новых учеников
как будто она руководила частной школой; но она стремилась завоевать
доверие своих девочек, чтобы она могла привести их к более высоким духовным
планам жизни; и мы находим, что она производит такое же религиозное впечатление на
умы молодых людей.

Нам достаточно сослаться на два письма, написанные миссис Карр в более поздние годы,
предоставляя читателю самому судить о положительных результатах такого характера
как Миссис Карр; результаты слишком значительное и прочное, чтобы служить оправданием
отсутствие признательности, или чтобы облегчить нарушение недоброй критики. Одно из них
написано уважаемым гражданином, который утверждает, что он был накануне
совершения самоубийства, когда попал под влияние миссис Карр; и
что она, не подозревая о его помраченном рассудке, спасла его ясным
сияние ее повседневной жизни. В другом рассказывается о молодом человеке, который поступил в университет
без амбиций и целей в жизни.

"Всем, кем я являюсь сейчас, - пишет он, - я обязан времени, проведенному с вами в
классная комната". Он занимает высокий государственный пост.

В 1882 году миссис Карр в письме достопочтенному Дж. С. Роллинсу заявляет, что она
считает своими самыми важными обязанностями в университете: "Вопрос о
моей зарплате подробно обсуждался вашим руководителем в прошлом году
Комитет, и Элд. Дж. К. Роджерс сообщил мне, что моя
зарплата в размере 1500 долларов должна остаться неизменной. Путь к моему высочайшему успеху
в моей надзорной работе (которая на самом деле является моей главной работой) - это мое
общение с молодыми леди, находящимися под моей опекой; и это может
быть лучше обеспечены имея дом, в котором я свободен, чтобы пригласить их на
в любое время. Моя аудиторная работа в качестве адъюнкта на кафедре английского языка и
в качестве преподавателя художественной гимнастики дает мне право на получение 1200 долларов, а аудиторная работа - это
наименее важная и наименее смущающая из всех. Мой супервизор
работа требует самых постоянных и изматывающих размышлений и предполагает большую
ответственность ".

Следующее письмо миссис Карр Совету хранителей покажет, насколько
она полностью посвятила себя интересам своих юных друзей: "Я
настоящим свидетельствую, что выделение средств, запрошенное Филалетийским обществом,,
это необходимо для завершения меблировки их зала. Мне нет нужды говорить вам,
что работа для девочек в нашем университете все еще находится в зачаточном состоянии и
поэтому особенно нуждается в вашей опеке и помощи. Я
призвал молодых леди обратиться к вам с помощью Законов президента. Если
вы не решаетесь удовлетворить петицию по причине финансового давления,
не могли бы вы, пожалуйста, разрешить отложить выплату 138,60 доллара из моей зарплаты до окончания
следующего утверждения нашим законодательным органом? "

Миссис Карр начала придавать большое значение физическому развитию ребенка .
ее ученики - заброшенная отрасль образования в ее собственном случае. Всю ее
работа в университете было суждено укрепить эти полномочия
правительство, уже достаточно развито, для будущего место
наибольшей полезности; и в последующие годы, мы находим свое мнение о физической
культуры, осуществляется в конкретной форме. Обращаясь к молодым леди из
Университета, она сказала:

"Если вы постоите один день на углу Вашингтон-авеню и
4-я улица, Сент-Луис, или Бродвей и Фултон, Нью-Йорк, и понаблюдайте за толпой прохожих.
едва ли вы увидите одного из десяти, кто стоит прямо или
хорошо сложен. Подавляющее большинство американцев рождаются с несовершенной
разработаны родителей. После шести лет общения с крепкими женщинами
Англии и Континента физическое вырождение американок
показалось мне более заметным, чем когда-либо прежде. В Лондоне широкие ступни
крепких женщин заставляют флаги звенеть ранним утром; в Нью
Йорке крошечные ножки бледнолицых дам прогуливаются по Бродвею в установленные
модные часы. Англичанка, не задумываясь, проходит от шести до
десяти миль в день. После восхождения и спуска с египетского холма Хеопса я
в течение трех дней не мог подняться по легкой лестнице.
Англичанка, которая поднялась по реке Хеопс, как и я, поднялась на веслах вверх по Нилу,
на следующий день в музей Булака, наслаждалась поездкой на осле обратно в
Каир, вернулся в отель и провел вечер, лелея свои боли
. Физические склонности, будь то к красоте или уродству, такие как
мягкий нрав и моральные изъяны, передаются по наследству; помните об этом
вы - будущие матери нации ".

В наши намерения не входит подробно останавливаться на повседневной жизни миссис Карр в
Колумбия. Любая молодая леди, желающая посещать университет, просят
переписывайтесь с ней. Она читает лекции в университетской часовне; она
вносит свой вклад в журнал Университета Миссури; она переписывается с
Мисс А. М. Лонгфелло, дочерью поэта, по поводу их работы - для
Мисс Лонгфелло в настоящее время занимает практически ту же должность в
Гарварде, что и миссис Карр в Колумбийском университете; она консультирует с
Представители по вопросам принятия законопроектов в Джефферсон-Сити; она
часто консультируется с доктором Лоус по поводу запутанных
проблем, которые всегда возникают в университетской жизни.

Представляя портрет доктора Лоус молодым леди из
Филалетианского общества в 1886 году, она сравнивает женское отделение с
его статусом десятилетней давности - за год до того, как доктор Лоус стал президентом.
Для нее было естественно приписать секрет такого замечательного развития
трудам врача. Что бы ни могло быть причиной такого замечательного роста,
не может быть сомнений, что во многом это заслуга миссис Карр. Она говорит:
"В каталоге 1876 года все объявления, касающиеся молодых леди
, ограничены 33 строками. В нем записано 39 студенток, только четыре из них
который жил за пределами округа Бун. Каталог 1885 записи
специальный сервис для молодых дам; щедрый и создание условий для их физического
образования; Учебный курс для девочек, эквивалент в честь любого другого
академический курс университета; аккуратно оформлены и удобно
исследования, на первом этаже, а еще в нашем элегантном зале библиотеки; в
красиво обставленный холл общества, освещенном электричеством, и многие
другие удобства и роскоши. Сейчас у нас учатся 73 молодые леди.
Университет. Они представляют 28 округов Миссури и четыре штата.
В 1875 году ни одна девушка не получила ученой степени. В 1885 году четверо получили академические степени,
четверо - профессиональные, и одна прочитала английскую премию Макэнелли
Эссе. При поступлении в 1886 году один из них прочитал диссертацию на соискание астрономической премии,
а другой произнес прощальную речь обычных выпускников ".

Лекциями миссис
Карр можно было бы заполнить большой и интересный том. Для биографических целей на них нужно просто ссылаться, как на
указание на одну из форм ее деятельности. Подготовка таких
бесед, изобилующих классическими и историческими иллюстрациями, должна
потратили много этих поздних часов, вырванных из законных притязаний
на покой и релаксацию. Можно было бы предположить, что эта женщина, всегда
хрупкая, всегда бодрствующая, способная в любой момент стать жертвой
головной боли, сочла бы университетскую работу с ее многогранной жизнью,
слишком тяжелой для ее сил. Для ее физической силы это было, без сомнения, так.
но этот неутомимый ум нашел досуг, после тысячи деталей,
чтобы обратиться в другом направлении. Как мы уже говорили, у нее было три отдельных
наборы интересы, в течение десяти лет в Университете. Мы теперь
рассмотрим второй - ее связь с женской миссионерской работой в
ее церкви.

У нас есть тройственная цель, когда мы рассказываем о работе миссис Карр в
Совете миссий христианских женщин. Во-первых, это сыграло
большую роль в ее жизни; во-вторых, работа сама по себе
интересна; и в-третьих, это доказывает, насколько ошибочными были
распространялись сообщения о том, что миссис Карр была против организованной миссионерской работы
. Об этих сообщениях мы поговорим в другой раз.
В настоящее время наша трудность заключается в том, чтобы выбрать из множества обращений к г-же
Карр выступать на съездах; из отчетов о ее выступлениях; из
счетов о деньгах, отправленных ею для миссионерского журнала- the
_Tidings_; и из различных конференций, проведенных ею с членами
правления, - чтобы наше повествование не было перегружено массой подобных
примеров. Кажется почти невероятным, что человек, настолько поглощенный работой в
Университете, мог посвятить не только свои каникулы, но и особые
дни в течение учебного года труду организации и платформы
обращения, призывы о выделении денег на миссионерское дело и для
подписчиков на _Tidings_.

Что незнакомы доске христианские женщины миссий может понять
только то, что было, и что ее друзья знали, как много она
выполнена в этот раз, мы представляем сокращенную счет
организации, выступил Миссис Карр на ежегодной конвенции, в
Карфаген, МО., в 1885 году; это значит, что мы не только включены в
ввести предмет, но дать адекватный взгляд Миссис Карр
как общественный спикер:

"Я хочу поговорить с вами непосредственно о нашей миссионерской работе, представив
исторический очерк Правления женских христианских миссий с момента его создания
до настоящего времени.

"В июле 1874 года миссис Корнелия Невилл Пирр предложила желательность
создания миссионерской организации среди женщин христианской церкви
. Сестер призвали ежемесячно выделять небольшие суммы
денег из своих пособий, или зарплат, в качестве индивидуальных средств на
распространение Евангелия. Идея сразу же стала популярной. Небольшая помощь
Общество в Индианаполисе ухватилось за эту мысль и обсудило ее. На
их собрании было зачитано волнующее письмо от миссис Пирр, в котором излагались
цели и основы предлагаемого общества. На том же собрании
был составлен краткий учредительный документ, под которым были подписаны восемь имен
. Были избраны президент, секретарь и казначей, и назначено собрание
.

"Женщины, составляющие новое общество, были неопытны в работе. Не
Ни одна из них никогда не повышала голос на съезде; все они были
совершенно неискушенными в парламентских выступлениях. Они были просто
экономками, женами и матерями; но их сердца горели желанием делать больше для
Мастера, и у них было редкое чутье понимать, что организованные усилия - это
самый надежный и кратчайший путь к успеху. Вскоре после этого, брат Исаак
Эррет поддержала их дело и обратилась с мольбой: "Помогите этим
женщинам!"

"Это привело к массовому собранию женщин-христианок, состоявшемуся в Цинциннати
одновременно с Общим съездом христианской церкви. На собрании, на котором председательствовала миссис Пирр, присутствовало около
семидесяти пяти человек; в
самой серьезной и молитвенной манере она изложила цели и планы;
и тут же Совет христианских женских миссий принял
организованную форму и спокойно начал свою скромную, но славную карьеру.

"Индианаполис стал штаб-квартирой для высших офицеров. Пять
Были представлены государства, а также вице-президента, секретаря и руководителей,
были избраны для каждого. После полного и свободного обсуждения было принято решение
Ямайка должна стать первым объектом их заботы. Единогласное голосование
за возрождение Ямайской миссии, которую брат Бердсли
был вынужден с горечью покинуть и возобновление которой долгое время
откладывалось, вызвало радость во многих сердцах; хотя некоторые присутствующие надеялись
что будет выбрано поле поближе к дому.

"В декабре следующего года Исполнительный комитет провел свое первое заседание
в Индианаполисе и решил приложить усилия для создания вспомогательных обществ
в каждом штате и территории Союза. В следующем году
В январе в казначействе было 1500 долларов, и брат В. Х. Уильямс из Платта
Сити, штат Миссури, отплыл со своей женой и ребенком на Ямайку.

На следующий день после прибытия в Кингстон, несмотря на то, что он был ослаблен после
тяжелого путешествия, он проповедовал примерно перед тридцатью людьми в полуразрушенной часовне. Его
аудитория увеличилась. Он учредил молитвенные собрания, воскресные школы,
собрания учителей и нес Евангелие из дома в дом. Через
по его указанию несколько молодых туземцев вскоре были готовы оказать
ценную помощь. Когда в 1879 году брат Уильямс был вынужден
уйти в отставку из-за плохого состояния здоровья своей жены, ему наследовал брат
Исаак Томлинсон, под руководством которого работа неуклонно продвигалась.

"В 1882 году был назначен брат У. К. Азбилл. Через его ассоциации
с министрами Крестителя, он вскоре убедился в том, что различия
между их учением и его была чисто номинальной. Свое предложение тем, что
имя "христианин" будет заменен на 'Крестителя было с радостью принято
несколько старейших и наиболее умных служителей, которые вместе со своими
целыми общинами опирались на Библию, и только на Библию
. Здания-фонд был создан, глядя в сторону постоянного
налаживание работы в Ямайке.

"Мы особенно стремимся к тому, чтобы наши школы были постоянными, поскольку
образовательная работа, в конце концов, является лучшей и наиболее продолжительной миссионерской работой
. Мы искренне молимся о том, чтобы спустя еще несколько терпеливых
лет мы увидели, что желание нашего сердца исполнилось - дело Ямайки,
старейший рождения нашей любви, самонесущие, под исключительным управления
родной талант.

"Брат и сестра Делони в течение нескольких лет получали поддержку от
Зарубежного христианского миссионерского общества в Париже, Франция. В
летом 1879 года, Совет христианских женщины миссий, с сердечками
перемешивают их успеха на Ямайке, намерена внести свой вклад в
Французская миссия. На съезде в Блумингтоне они пообещали выделить 500 долларов на
зарплату ассистента сестры Делони. Сразу после этого наш
любимый брат Тимоти Куп из Англии, без какого-либо ведома нашего
предназначение, подарил нам 100 фунтов стерлингов. Бог вложил в наши сердца обещание
500$, и он положил его в сердце брата КУП платить, так что
следующий год мы сумели дать еще $500 до французской миссии.

"В 1881 году мы расширили нашу миссию, основав миссию среди
вольноотпущенников Юга. В Джексонвилле, штат Миссисипи, старейшина Р. Форот
проводит евангелизационную и просветительскую работу среди большого числа людей.
цветное население.

"В 1882 году Совет христианских женских миссий стал счастливым акционером
Индийской миссии. Иностранный христианский миссионер
Общество послало брата Альберта Нортона и брата Г. Л. Уортона и их
жен; мы послали мисс Мэри Грейбиел, мисс Аду Бойд, мисс Лору Кинси и
Мисс Мэри Кингсбери. Они предложили себя для работы в этом отдаленном уголке
виноградника Господня без какой-либо оговоренной зарплаты. Там есть работа
, которую могут выполнять только женщины. В восточных странах дом должен быть
сначала захвачен для Христа; и в этих домах мужчины не могут давать
наставления замкнутым женщинам.

"Миссури имел честь предложить следующее поле для заселения -
дальний Запад. В июне 1883 года брат Дж. З. Тейлор взял на себя управление этим
кафедра, и за короткое время брат М. Л. Стрейтор был основан
в Хелене, а брат Гален Худ - в Дир Лодж. Эти две конгрегации
были в то время единственными в Монтане. Западное поле
огромно, и чем скорее оно будет занято, тем меньше трудностей возникнет
оккупация.

"Поскольку я провела шесть лет своей жизни в 10 000 милях от дома, помогая своему
мужу в его трудах для Учителя, меня не сочтут секционисткой или
ограниченной, хотя я и говорю, что считаю Западную миссию нашей самой важной задачей.
важный момент. Индифферентизм, скептицизм, мормонизм и почти все
целый каталог _isms_ набирает обороты в оживленном, стремительном,
любящее деньги западное сердце; если дети Божьи не искоренят
эти ядовитые сорняки, американская цивилизация неизбежно придет в упадок.
поскольку характер цивилизации страны зависит от
характера ее народа.

"В разгар неверия дома и язычества за границей христианин
Женский миссионерский совет продвигается вперед тихим, женственным путем,
без звука труб или блеска оружия, это благословенная работа
для Учителя. Мы кое-что делаем; но более совершенная организация
поможет нам выполнить более совершенную работу. Наилучших результатов можно добиться
только систематическим планом, всесторонним пониманием и распределением сил
мы должны организовывать все новые вспомогательные силы; мы должны укреплять
слабаков, оживлять умирающих и, силой живого Христа,
поднимите мертвых из могил их безделья. Пусть у нас будет все больше и
лучшее общество. Одаренных Миссис Браунинг говорит:

 Мир голосит
 Для получения справки, возлюбленного. Давайте так, Ну Любовь ,
 Наша работа будет лучше для нашей любви.
 И пусть наша любовь к нашей работе будет еще слаще".

"Ежедневно мы становимся похожими на то, во что верим. Очень скоро,
Вера-болтается ярлык, и в целом женщина становится признание его
правда. Если у вас есть вера в Бога спасти души, вы, безусловно, будет
превращается в совершенный образ миссионера женщина. Возможно, вас многое обескуражит.
Возможно, для вас будет лучше, если вы это сделаете. Те,
от кого вы имеете полное право ожидать сочувствия, могут оказаться теми, кто
превратно истолкует самые истинные намерения вашего сердца. Тот, кто берется за
любую стоящую работу, должен кого-то настраивать против себя. Но что из этого? Разве
Женщина не лучшая ноша? Разве ты не можешь плакать слезами сожаления?
горечь, - и все же продолжайте, несмотря на все разочарования, смотреть на
прекрасный образ Великого Миссионера, покинувшего торжественный
предписание: "Идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари"
?

"Мы разбрасываем семена. Но когда мы состаримся и ослабеем, кто соберет их в
золотые снопы? Где будущие жнецы и сеятели? Они входят в состав
Детских групп. В них вы найдете верное пророчество о
будущем Женского миссионерского совета. Является ли это пророчество
быть сияющей с обещанием, зависит от того, как мы воспитываем девочек
сегодня, чтобы стать женщинами завтрашнего дня. Когда-нибудь наши мозги станут
тупыми, а руки беспомощными. Разве дочери не должны принять факел
истины из рук матерей?

В заключение, пусть будет воспринято как неизбежное, что мы часто чувствуем себя
уставшими в пути; что мы должны жаждать человеческого сочувствия; что наши
лучшие усилия иногда оказываются бесплодными из-за безразличия
о детях Божьих; чтобы самые чистые намерения наших сердец подвергались сомнению со стороны
тех, кого мы любим больше всего; для общественной работы, какой бы ненавязчивой она ни была,
и болезненная критика, от которой нельзя отделиться. Говорят, что есть
виноград, который, пересаженный из родной почвы, теряет свой вкус; но
обладает ароматом почвы, когда выращен на берегах
Рейна. Только когда наши жизни будут посажены на благоухающую почву
любви к человечеству, наша жизнь будет отождествляться с богатством
Христианства; и никакая человеческая рука, какой бы жестокой она ни была, не сможет
пересадить наши чувства на чужую почву или забрать из нашей жизни их привкус благочестия и преданности.
"

Теперь, представив читателю цель и достижения
женского миссионерского совета христианок, по собственным словам миссис Карр, таким образом,
показав ее отношение к нему, мы переходим к разговору о третьем великом
цель, которая повлияла на ее жизнь в течение десяти лет работы в университете
.

Это было не что иное, как та же центральная идея ее жизни, которую, как мы обнаружили,
развила в дни ее девичества в колледже Дочерей. Она поняла
что на своей нынешней должности в Колумбийском университете она достигла высшей ступени
в своей образовательной карьере; высшей, потому что ее бросили
в связи с наибольшим количеством молодых жизней, которые он стал ее
привилегия формы к благородным целям.

Действительно, вся ее история показывает, ускорить шаги. Предварительный эксперимент
от ее первой школы в Ланкастере, к счастью, отказались ради нее.
работа среди девочек Австралии с ее расширяющимся опытом.
Получив этот более широкий взгляд на жизнь, который поставляется с расширенным
горизонт чужих земель, это было бы прискорбно, если бы она не
вернулся в Америку, чтобы общаться плоды своих наблюдений.
Хокер-колледж был, соответственно, шагом вперед по сравнению с мельбурнским университетом,
точно так же, как Флористический Холм, где она была единственным авторитетом и, следовательно, лучше могла
воплощать свои оригинальные идеи, был шагом вперед по сравнению с Хокером. Ее проницательность
и неизменная решимость пожертвовать личными чувствами
ради достижения более широких целей привели ее к объединению Флористического холма с
Христианским колледжем, таким образом, потеряв свою индивидуальность в распространении общего
блага. Как мы видели, переход из Христианского колледжа в Государственный университет
имел далеко идущие последствия.

И все же миссис Карр не была довольна. Она не достигла этого идеала
к которому она устремила свой взор, когда была еще совсем девочкой; и в
элементах ее натуры были черты, которые отказывались удовлетворяться
чем-либо, кроме великой цели перед глазами. Успех не за час
отклонение ее в сторону от ее основной цели; чтобы создать колледж
для девочек, в которой она может разрабатывать свои оригинальные идеи правительства
и обучение.

Таким образом, все дни учебы в Колумбийском университете мы видим, что она искала многообещающую работу
. Ее взор был обращен ко многим областям. Ее осторожность и
благоразумие не позволили ей отказаться от большой ответственности за
неопределенный эксперимент; но ее неутомимый ум, отвергая один
целесообразно за другим, не уставая в квесте. Отсюда и то, что
в те годы мы находим ее поглощенной не только университетской работой,
не только миссионерскими интересами, но и всегда великой
целью своей жизни.

Особенно в последнем, что ее муж оказался бесценной
помощь. Призванный проповедовать в самых разных местах, он с
удовольствием и заботой подыскивал подходящее место, где можно было бы открыть
колледж для девочек; колледж, основание которого
камень должен быть Словом Божьим, наставлением к которому является каждый день
должен быть пронизан любовью и силой его истины.




ГЛАВА XVI.

СТРЕМЛЕНИЕ К СВОЕМУ ИДЕАЛУ.


Письма, представленные в настоящей главе, интересны не только сами по себе
, но и ценны как иллюстрация тройственного склада ума миссис
Карр, описанного на предыдущих страницах. Они посвящены ее
Университетский опыт. Вот рукопись, раскрывающая
трудности миссис Карр с греческим языком. Очевидно, она только что приступила к этому занятию.
ее упражнения демонстрируют ту же тщательность, которую она проявляла в своих
Справочник по немецким банальностям.

Вот квитанция от Совета христианских женских миссий на сумму 50 долларов.
Миссис Карр прислала ее в счет подписки на "Тайдинги". И миссис С.
Ф. Д. Истин пишет из Сент-Джозефа, 1880 год, прося миссис Карр прочитать
ее эссе перед съездом Моберли. "Я знаю, что это будет достойно
внимания этой эрудированной организации", - говорит миссис Истин. Достойный любого эрудита
это должна была быть организация; тема - "Джон Стюарт Милль и К. В. Б.
М."

Мистер Карр миссис Карр, 23 октября 1880 г., с Луисвилльского съезда.:
"Ваше письмо было вручено мне в церкви как раз перед выступлением брата Макгарви.
превосходная речь. Ваши слова звучали в моей душе все время, пока он проповедовал.
проповедь. Преданность Делу, выраженная в вашем письме, является отголоском
моего сердца, и я поддерживаю ваше предложение поехать в Париж следующим летом, но я
боюсь, что вы истощите себя такими обильными трудами. Твой дух
слишком силен и слишком активен для твоего тела. Я передал сестре Истин твое послание
, и она говорит, что это то самое. Это было великолепное мероприятие
съезд, в высшей степени упорядоченный и глубоко благочестивый. Я выступил на съезде
послания Брата и сестры Роджерс и Брата и сестры Уилкс.
Сегодня съезд закрылся в слезах и с большими надеждами на будущее.
Брат Магарей (наш "Алекс" из Мельбурнской ассоциации) "ездил в Бетани
вчера. Он выглядит немного старше, но все тот же благословенный человек. Я люблю
его. У нас были долгие беседы. Брат Гор скоро приедет домой. У брата Санто все
хорошо. Я взял этот лист бумаги со стола Джимми Фокса
. У него все хорошо - адъюнкт-профессор мужской средней школы. Я
пишу в офисе "Путеводителя по старому пути". Братья Хардин, Аллен,
Клайн и другие говорят обо мне повсюду. Хардин уезжает в Сент-Луис
сегодня вечером; Я посылаю это с ним, чтобы вы могли получить это в ближайшее время. Коллис и
Фаргуд просил особенно о вас. Я рассказал брату Макгарви о вашей работе,
о том, как брат Уилкс оценивает вас, о вашем положении в университете
, о высокой оценке, которую дает вам президент Лоуз, и т.д., И
Брат Макгарви говорит, что хотел бы, чтобы у тебя была работа непосредственно в
интересах христианства; но все, что он может посоветовать, это оставаться в
Университете, пока не откроется такая должность ".

У. У. Доулинг мистеру и миссис Карр: "Я публикуюсь в _Sunday
Школьный учитель_, биографические очерки некоторых наших выдающихся работников
Работники воскресной школы. Я хочу набросок о вас обоих - краткий обзор
вашей жизни и трудов ".

Дж. У. Макгарви мистеру Карру, 30 июня 1883 г.: "Я рад, что у вас есть сердце
и способность так заботиться о своих престарелых родителях. Что касается
вопросов образования, я сомневаюсь в возможности законного упразднения учреждения
Кантона. Если вам нужно учебное заведение для обучения
проповедников, вы не можете придумать ничего лучше, чем построить дом и пожертвовать две
кафедры в связи с университетом. Но я не вижу, что вам нужно
это на долгие годы вперед. Наш колледж в Лексингтоне может принять всех ваших студентов.
молодые люди смогут лучше выполнять свою роль при меньших затратах. Попытка
создать Библейский колледж в каждом штате, где у нас есть сильное членство,
приведет к появлению большого количества слабаков. Баптисты на всем Юге
нацелены только на одного; пресвитериане - на то же самое. Сейчас мы нацелены на
шесть или семь, а у нашего, самого большого, их всего 94. Начиная с Geo. Брайант ушел домой.
Я слышал, что в Индепенденсе ожидают 250 гостей. Я
удивлен, что ожидается так много. Я не слышал, был ли брат Олдхэм
создал хорошую репутацию поначалу или нет. Однако я уверен, что он
создаст репутацию и обеспечит успех. Я надеюсь, что проповедники
помогут ему ". (Олдхэм был преемником Брайанта в Христианском колледже,
Колумбия. Учебное заведение, о котором упоминалось при независимости, было Woodland
College.)

4 ноября 1883 года О. А. Карр выпустил циркуляр, адресованный выпускникам
Христианского колледжа, призывая их присылать материалы для готовящейся к печати книги
"Биография президента Дж. К. Роджерса и история христианского
Колледж". Эту книгу мистер Карр написал по просьбе
Вдова президента Роджерса. Работа сопровождалась большими трудностями и
многочисленными задержками из-за того, что выпускники следовали обычному курсу
выпускников, в целом отказываясь отвечать на просьбы или мольбы.

Миссис С. Э. Шортридж из Индианаполиса, миссис Карр, 20 февраля: "Я
весь день упорно работала над "Тайдингами", и сегодня вечером, будучи
слишком нервничая, чтобы уснуть, я пользуюсь этой остановкой, чтобы написать тебе,
хотя полночь уже недалеко ". (Миссис Шортридж была Кор.
Секретарь C. W. B. M.) "Примите мою благодарность за доброту и терпение
с которым вы перешли все границы. Я совершенно согласен с вами.
в основном; единственная разница между нами, я полагаю, в
исключениях из правил. Я должен вас заверить, что мы понимаем здесь
в Индианаполисе. Идеальную гармонию и уверенность в себе преимущественную силу. Это
особенно это касается сестра Jameson и себя". (Миссис Джеймсон была
президентом C. W. B. M.)

"От нее у меня нет секретов. Мы очень близкие соседи; Я вижусь с ней почти
ежедневно; и все же я постоянно нахожу в себе новые черты характера, которые можно полюбить
и которыми можно восхищаться. Я нахожу, что в этом году список не может быть расширен: я бы хотел, чтобы это
мог бы." (В то время _Tidings_ представляли собой небольшой четырехстраничный листок, по четыре
колонки на страницу.) "Мы не можем арендовать комнату или офис, и мы
работаем в крайне невыгодных условиях. Я никогда не смотрю на газету, чтобы моя
совесть не тревожилась, она так сильно напоминает мне ребенка, оставшегося без матери
. И все же - я делаю все, что в моих силах. У меня нет журналистского гения
Миссис Гудвин всегда утверждала, что у меня есть, но она была ослеплена
любовью. Если у меня и есть талант, то он все еще дремлет. Я верю в тебя, и
полностью доверяю тебе, моя дорогая сестра Карр. Я думаю о тебе как о прекрасной
Женщина-христианка, неспособная сознательно совершить несправедливый поступок".

Л. Б. Уилкс из Стоктона, Калифорния, миссис Карр: "Мне лучше ... почти
хорошо. И все же, если бы ты был здесь, чтобы погладить меня по голове, я думаю, мне было бы больно
до сих пор довольно часто. Ты серьезно - ты хотел бы прийти в
Калифорния-и, если я смогу найти для вас место и врача"
(это означает, Мистер Карр, конечно.) "Школа бизнеса перестарались среди
наши люди. У нас есть три колледжа, все смешанные школы, и довольно плохо
смешанный. Просто приходите в наш дом и остаться пока ты не найдешь место, пусть это
будь длинным или коротким. Я не знаю, как писать письма, так что оставь
сплетни моей жене, у нее это хорошо получается. Я начну с статьи "Доктор а".
в ней у меня есть небольшая статья об органе ". (Ибо в те дни
об органе можно было писать, когда все остальные темы не удавались.)

К этому письму миссис Уилкс добавляет постскриптум: "Он говорит, что я хороша в сплетнях.
Я отрицаю это обвинение. Он хотел бы, чтобы вы оба пришли сюда, но
эгоист, как я, я не могу настаивать на своем пришествии, из-за страха вы можете не
нравится это место".

В 1884 году О. А. Карр был назначен государственным евангелистом штата Миссури, и
следующие Примечания взяты из его письма к миссис Карр. Имена
места, как правило, опущены:

"3 марта. Мы слабо представлены здесь. Люди, кажется, не
верю Библии. Женщина, однако, снимала тряпку с куста
. Говорят, что она может превзойти мужчину в проповеди - боже мой! моя жена могла бы победить
девять десятых проповедников, но я рад, что она женщина, которая не стала бы
публично проповедовать перед разношерстной аудиторией. Перспектива мрачная
. Невежество - вы никогда не видели подобного. В Трентоне я пытался
собрать деньги, чтобы разместить дом собраний в ..., но они сказали: "Это в
среди передовой сельскохозяйственной район--почему они не строят свои
собственной церкви?' Они не знают, что неверность крадется за границей при свете дня
там, и что неверность не приводит к созданию молитвенных домов или чего-то еще
что хорошо. Я разговаривал со старым братом и его
женой - моей хозяйкой - о миссионерской работе, пытаясь показать, что я занимаюсь таким же
законным бизнесом, как редактор _Review_, когда он публикует
статью. Женщина, наконец, сдалась - сказала, что, по крайней мере, в этом нет ничего плохого.
Хорошо! Мое желание - встретить еще несколько таких людей и обратить их. Я
верю, что смогу сделать это! У меня будет вес у него здесь, как мне кажется. Хорошие
старики пытались проповедовать и фермы, и еще не сделали ни очень
что ж, я полагаю. Будет трудно убедить этих людей пожертвовать
200 долларов за проповедь раз в месяц, когда они жертвовали около пяти
долларов. Я ничего не сделал с биографией президента Роджерса,
и не вижу, как я могу это сделать такими темпами. У меня сильная простуда. Дверь
перекошена и не закрывается, а прошлой ночью ветер забрался в
кровать и повсюду. Между мной и этой трещиной в стене стоит плита.
дверь сейчас, и какой атмосферы будет иметь, чтобы согреться, перед ее
доходит до меня. Брат А. Б. Джонс говорит, что мне лучше остаться в ... и заняться этим
; но там не над чем работать, и единственный шанс, который я вижу, - это присоединить
это место к здешнему собранию.

"6 марта. Я пытался внедрить систему пожертвований в конвертах в
здешней церкви (Галлатин) и сегодня измотал себя; от дома к дому.
дом. Я в холодной комнате, после того, как выступая сегодня на
Христианин конвенции. Прилагаю $25 за вас препроводить отца, ВМ.
Карр, Мэйсвилл, Кентукки. Брат С. П. Ричардсон говорит: "Передавай мою любовь
Миссис Карр.' Он говорит, что был в вашем классе в университете, и думает, что
много вас. Он говорит, что у него было хорошее время в своем классе. Он был
студент юридического факультета. Удовлетворит ли сестру Роджерс задержка с биографией
до осени? Как бы мне хотелось, чтобы у меня был материал для полной биографии. Я
не люблю никого обвинять, но я добросовестно пытался собрать их.
Мне не нравится думать о чем-то незавершенном в связи с этим.
великий, хороший человек.

"9 марта. Спасибо вам за это милое письмо; это было большое ободрение
в нем. Передо мной возникает ваше видение - это очаровательная картина. Вы
говорите, что хотите, чтобы я добился успеха. Но в моем случае, что такое
успех? Если добавление членов в церкви - это успех, то я уже потерпел неудачу
. Я приводил церкви в порядок и учил
братьев. Здесь, в Галлатине, мы встречаемся в зале. Дома нет, и
члены клуба бедны. Из Трентона я отправляюсь в Брекенридж или Грант-Сити.
Брат Флойд на _Christian Herald_, Орегон, просит у меня
Суб-редактор Миссури. Я рекомендовал тебя к нему. Я написал свою
заметки для _Christian Standard_ и _Christian-Evangelist_. Я буду
следить за вашей статьей и посмотрю, звучит ли она так, как я ее написал. Это была
большая шутка! Знал ли _I_, что вы могли бы сказать о Джоне Стюарте Милле и The
C. W. B. M.? Не думаю, что Милл когда-либо слышал о таком понятии, как C.
У. Б. М., и я не знаю, как тебе в голову пришли оба названия сразу. Я бы хотел, чтобы
вы написали дюжину статей для наших церковных газет - распределите их
по кругу. Напишите о женской работе для _Quarterly_.

"15 апреля. Я проехал верхом двенадцать миль за твоим письмом, которое
усилила радость от его получения. Я совершенно обескуражен этим.
Биография брата Роджерса. Я не могу найти времени и тишины, чтобы писать. Для
например, я прошел около двух миль до церкви, потом еще два, чтобы достичь
место для отдыха на всю ночь-там, где я должен был сесть, и поговорить, пока я
намучилась. Люди здесь щедрые и, я думаю, религиозные.
Церковь приоткрыта, и от меня ожидают, что я приведу ее в порядок. Это скорее
обескураживает мысль, что придется делать тяжелую работу, то оставьте в комплект
еще одна церковь в порядок, пока кто-то другой последует за мною вверх, и держит
проводит собрания и получает дополнения. Я здесь, пытаюсь заставить
участников вести себя прилично по отношению друг к другу. Потребуется неделя, чтобы разогреть
их, а затем мне придется уйти.

"19 апреля. Прошлой ночью шел такой сильный дождь, что я не смог попасть на встречу, и
Я вынужден оставаться в дверях. Мой хозяин - хороший человек. Он, его жена
и шестеро детей теснятся в двух комнатах, и у нас происходит
еще большая неразбериха. Мне приходится пересекать болотистую долину до церкви и обратно
церковь (расстояние две мили) и грязную, извилистую реку, которую следует
презирать. Наши туалетные принадлежности состоят из тазика для умывания за
Дом. Это займет неделю, чтобы получить христиан дружить с друг
другие. Я тепла в церкви и идет домой, и кашля при
ночь. Между приступами кашля я думаю о тебе, гадая, не изматываешь ли ты себя
тяжелым трудом и тревогами. Научись относиться к жизни более неторопливо!
Моя идея заключается в том, чтобы вы стали автором - напишите книгу или две, если хотите,
и внесите свой вклад в журналы. Нашим газетам нужен ваш талант. Пожалуйста,
перешлите прилагаемые 25 долларов маме ".

От Дж. У. Макгарви, Лексингтон, Кентукки, миссис Карр, 29 апреля 84 года.:
"Брат Паттерсон должен продолжить обучение в Гамильтонском колледже по крайней мере еще на один год
. Он зарабатывает на школе очень приличные деньги; но
тот факт, что он строит прекрасное жилье на месте, которое он купил у
Имущества брата сало, указывает, что он не останется намного дольше
чем за год. Когда придет время, вы можете быть уверены, что я буду
предъявить свои претензии и заслуги перед борту, во всех своих
привлекательность. Я не сомневаюсь, что вы могли бы добиться успеха в этом. Мне
жаль, что я не могу принять приглашение брата Дж. А. Лорда прочитать лекцию на тему
"Библейские колледжи" в Колумбии ".

Следующее, от 15 июля, показывает миссис Карр, работающую на новом поприще
в Женском христианском союзе трезвости: "В соответствии с
Секретарь Колумбийского союза, направляю Вам следующие резолюции,
которые были единогласно приняты на последней сессии Союза: * * *
Будет решено, что мы, как отдельный Профсоюз, протестуем против
резолюции, принятой на съезде в Седалии, а именно: "Что белые
Ведущие ленты из Миссури работают за избирательное право женщин. "Избирательное право женщин".
Привязанность обязательно усложнит характер нашей просьбы. An
организация уже существует под названием "Ассоциация избирательных прав женщин",
исключительной целью которой является избирательное право женщин. Многие из наших друзей и
многие в наших собственных рядах выступают против признания избирательного права женщин как части
нашего призыва к воздержанию ".

Миссис Карр пишет мистеру Карру по поводу церковной ссоры, которую он
пытается унять - судя по ее письму, его усилия по разогреву
прихожан приняли неудачное направление. Письмо интересно тем, что
демонстрирует мудрость миссис Карр в таких деликатных делах: "Я не могу выразить вам,
как глубоко я сожалею об этой церковной проблеме. Отнеситесь к этому вопросу очень внимательно.
осторожно. Никому не пишите резко, потому что, если вы это сделаете, вы будете
представлять себя в ложном свете и повредите работе. Позвольте делу исправиться
само собой. Советую так организовать свою работу, чтобы не присутствовать при
собрание округа. Ваше присутствие на данном этапе могут навредить вам и
делу. Остаться в стороне, и написать им добрые, отеческие письма, чтобы быть
прочитайте перед конвенции. Я уверен, интуитивно, что это будет
лучшие. Ваш успех это бремя на мои молитвы. Еще через несколько лет я
надеюсь, мы будем чаще бывать вместе; мы будем видеть друг друга каждый день ".

Робт. Грэм - миссис Карр из Лексингтона, 9 июля: "Ваше письмо было должным образом
получено, и я немедленно приступил к работе, чтобы посмотреть, что можно сделать, чтобы отправить
вас в сиротскую школу Мидуэй. Я передал ваше письмо брату
Макгарви, и он согласился со мной, что маловероятно, что
попечители передадут управление под контроль леди. Я проконсультировался с
членами исполнительного комитета и обнаружил, что они остановили свой выбор на
мужчине. Очень трудно найти подходящего. Кит из Калифорнии
сразу отказался; у Варфоломея из Луисвилля позиция получше и т.д.
Предлагается, чтобы вы купили ныне пустующую школу в Норт-Миддлтоне,
Округ Бурбон, и хотя я не могу посоветовать вам такой шаг, я
упоминаю об этом, чтобы вы, возможно, знали об этом открытии. Я вижу, что академия "Коринф"
продается, но я не думаю, что ты захочешь вложить туда свои
средства. Брат Паттерсон продержится еще год в "Гамильтоне".
Колледж. Я легко могу понять, почему вы стремитесь поступить в школу
где вы могли бы работать на любимое нами дело; будь это в моей власти, я бы сделал это
вскоре вы получили бы должность, более соответствующую вашим вкусам. Как оно есть,
вы должны быть довольны трудом и ожиданием, пока Бог не откроет вам путь. Я
пишу это, зная, что вы занимаете очень почетное и доходное положение,
такое, которое многие с радостью получили бы; но я знаю ваше желание и
сочувствую ему ".

Еще заметки от мистера Карра, государственного евангелиста, миссис Карр - 18 июля:
"Письма отправлены. Вы скучаете по мне не больше, чем я по вам. Я
чтобы провести ряд встреч в хорошую погоду. У меня очень мало изменений
для отчета. Я провел большую часть своего времени, пытаясь настроить Торн-вниз
церкви. Что касается вице-президента C. W. B. M., я не возражаю против
что честь следует навязывать свою жену. Я думаю, что это очень лестно; вам
программы, и председательство в Канзас-Сити. Как насчет биографии? Если бы
_you_ мог поработать над этим, мы бы опубликовали это. Тебе следовало бы много писать
для Братства. Женщины могут выполнять эту работу и не посягать на Коринфянина.
14:34-35. Поезжайте в церковь и послушайте брата Пауэлла в воскресенье. Не
забудьте привести в порядок генеалогию семьи Роджерс. Не пытайтесь привод
лошадь самостоятельно. Пока вы отдыхаете, выберите эссе,
добавлены ко второй части биографии. Не тяжелая работа, просто гостиная
вокруг, потому что это твой отпуск, ты же знаешь.

"6 августа. В то время как в саванне я получил несколько писем, которые пересылаются вам
'_Sullivan_'.Как они приехали в саванну, помеченные таким образом, я не знаю, я
полагаю, нет такого отделения, как и Салливан, и они могут также
здесь, как нигде. Стой!--Мне пришлось выйти, чтобы проповедовать свои десять часов
проповедь. Я проповедовал днем и ночью. Это нелегкая задача. Церковь
находится в плачевном состоянии, и, конечно, никто не "присоединится". Но от меня ожидают, что я
останусь здесь и продолжу копать. Брат Дж. Х. Дункан спросил
я помогу составить программу C. W. B. M. для государственного собрания. Разве
он не наглец? Я сказал ему, что вы президент и справитесь с этим; но я
помог ему в _mal_ части.

"27 ноября. Сегодня День благодарения, и я буду ужинать в зале -
ужин методистов. Я умею готовить на благо церкви.
церковь. Я слышу, как они будут есть мороженое. Ну, я ничего не могу поделать. Я
надо идти. Вам придется быть благодарными без меня; я буду так благодарен, как
Я могу. У нас будет благодарственная проповедь Северного методиста
проповедник, и так скоро после выборов в Кливленде, это
ожидается, что он даст нам мрачный вид благодаря. Он, несомненно,
чувствую себя как Доктор Пинкертон сделал, когда он сказал своей жене, что у него ничего нет
мы должны быть благодарны, потому что не было никакого масла. Наша встреча затягивается. Я должен был
привести в порядок эту часть округа и сделать ее дружелюбной. Сейчас есть хорошая
перспектива. Получен отчет от брата Д. О. Смарта. Извините, что не смог
не смог быть с вами и юными леди и джентльменами в "Узкоколейке"
сегодня".

Из миссионерской газеты "Тайдингс", сентябрь 1884 г.: "Миссис О. А. Карр из
Колумбия была назначена вице-президентом C. W. B. M.
Миссури, чтобы сменить миссис Дж. У. Моррис, которая была вынуждена уйти в отставку из-за плохого состояния здоровья.
" Читателя отсылают к предыдущим файлам
_Tidings_, чтобы получить полный отчет о трудах миссис Карр как организатора,
менеджера платформы, спикера и ее работе в комитете C. W. B. M. Она
была вице-президентом в 1884, 1885, 1886 годах, после чего стала государственным
менеджером. Во время ее первого вице-президентства менеджерами были мадам.
Хеджес, А. Б. Джонс, Дж. Х. Гаррисон, Дж. У. Монсер, доктор Петитт, Т. Э.
Баскет, Т. Д. Стронг, Э. К. Браунинг, Кирк Бакстер, У.М. Прюитт; во время
на каждом из ее сроков секретарем была мисс М. Лу Пейн. В 1887 году ее сменила
Миссис Дж. К. Роджерс.

20 марта 1885 года издатель из Сент-Луиса Джон Бернс пишет
О. А. Карру: "В прошлую пятницу я ездил в Колумбийский университет и имел приятную беседу
с сестрой Роджерс по поводу публикации ее книги. Мы согласились, что
дело больше не должно откладываться. Рукопись должна быть в моих руках
с наименьшей возможной задержкой. Она должна быть напечатана к первому мая,
а книги готовы к 1 июня. Как вы так постоянно от
от дома, как наше государство евангелист, считается лучшей за брата
Маунтджой, чтобы прочитать корректуру. Что касается компенсации за труды, сестра Роджерс
заявила, что она очень хочет, чтобы вы были довольны. Я согласился на
представить работу в первоклассном стиле. Будет сталь
гравюра брата Роджерса и вырезка из дерева Христианского колледжа. Работа
будет в двух переплетах, один будет полностью из турецкого сафьяна, позолоченный. Работа
Издательская компания Джона Бернса будет полностью контролировать работу, и
согласились продвинуть продажу в меру своих возможностей. Я ожидал
встретиться с миссис Карр, обсудить с ней этот вопрос, но не мог откладывать свое пребывание в Колумбии.
"

В конце вышесказанного мистер Карр торопливо пишет записку своей жене
вложив ей письмо: "Я написал брату Бернсу, что я бы
скорее доверил вам прочитать корректуру, чем кому-либо другому. Боюсь, я не смогу
закончить работу даже в следующем месяце. Мне нужно обустроить здесь церковь ".

В то время как церкви таким образом препираются между собой, а грешники
стоят в стороне, делая заметки о Войне христиан, и
Биографии, по-видимому, суждено никогда не попасть в типографию, миссис Мария
Джеймсон, национальный президент C. W. B. M., пишет миссис Карр: "Я
прочитал ваше письмо Правлению, и все единодушно выразили
удовлетворение его содержанием. Вы одна из тех женщин среди нас, которые могут
выступать публично. Теперь, если вы готовы, мы воспользуемся этим
талантом. Публичные лекции, должным образом разрекламированные, призванные привлечь
внимание к миссионерской работе, особенно к труду наших женщин,
могли бы принести большую пользу. Конечно, вам придется использовать суда в
выбор места для адреса. Не предусмотрено
затраты денежных средств в этом вопросе, как мы можем позволить себе отвлекать
доллар от обычной работы. Я верю, что как публичный оратор вы будете
распространять имя и укреплять влияние Женского христианского совета миссий.
"

У. Б. Джонсон из Христианской издательской компании, Сент-Луис, миссис
Карр: "Ваши заметки о C. W. B. M. появятся в газете на следующей неделе; и я
также расскажу об Университете и о вашей работе там".

М. Б. Мейсон, директор государственных школ Мидвилла, миссис Карр: "Мы
намерены отпраздновать день рождения Уиттиера подходящим развлечением.
Не могли бы вы, пожалуйста, прислать какие-нибудь предложения относительно организации, программы,
и т.д.?"

Миссис Мария Джеймсон - миссис Карр, 1 ноября: "С тех пор как мы расстались, я
намеревалась написать, чтобы выразить удовольствие, доставленное мне более широким знакомством с вами.
знакомство с вами. Во время нашего недавнего съезда я научился постоянно чувствовать
, что у меня есть способный союзник, быстро понимающий, что нужно в чрезвычайной ситуации
и способный действовать разумно и оперативно. Я бы хотел, чтобы ты
время от времени писал мне в течение года; так много новых сторон вещей
раскрываются в процессе обсуждения. Мои дочь и зять вернулись
из своей поездки за границу, и, конечно, у меня не было времени на многое,
кроме того, говорить с ними; но в скором времени мои мысли будут обращены
в нашу работу. С помощью и благословением Божиим, я сделаю все, что в
моя сила в этом году для его развития. Пусть "Ради Христа" будет нашим
девизом, и во имя его благословенного имени мы совершим много замечательных дел. Молись
всегда со мной и за меня, моя дорогая сестра, чтобы мы могли доказать свою верность
до конца ".

Достаточно было сказано о работе мистера Карра в качестве государственного евангелиста - о его работе, длившейся несколько лет
, - чтобы предположить тяжелый характер этого труда. Минуя
любые дальнейшие подробности, обратимся на мгновение к Биографии, которая
в конце концов, оно нашло свое применение в сукне и марокко в 1885 году под названием
"Мемориал Дж. К. Роджерса и история Христианского колледжа".

Книга разделена на три части: первая, объемом около 200 страниц,
посвящена жизни, письмам и адресам Дж. К. Роджерса; вторая,
примерно на 30 страницах называется "История христианского колледжа"; в то время как
третья из примерно 100 страниц носит название "Некоторые эссе и стихотворения
Учащиеся Христианского колледжа, под редакцией миссис О. А. Карр, директора женского отделения
Университета штата Миссури."

Эта часть третьего Мемориала, это единственная работа, оставленные Миссис Карр, в
забронировать форме. Как мы видели, она взяла на себя редакторство
сборника эссе и стихотворений выпускников по просьбе своего
мужа, чтобы ускорить публикацию книги.

Джозеф Киртли Роджерс родился в округе Файетт, штат Кентукки, в 1828 году.
Когда ему было два года, его родители покинули Лексингтон на тридцать
путешествие дней на дикий и Индийский кишащие Запад, качки их палатке
наконец около двенадцати милях к западу от Пальмиры, штат Миссури. Здесь они жили в
их бревенчатая хижина. "Дичи было в изобилии, - говорится в Мемориале, - кричали пантеры
, выли волки; медведи бродили по густым лесам; олени были
обычным зрелищем, а дикие индюки парили на верхушках деревьев". Это было недалеко от
места рождения и сцен детства Марка Твена и автора "Тома
Сойеру" не нужно было выезжать за пределы округа Мэрион, чтобы найти оригинал
своего "Полковника Малберри Селлерса".

Когда Уильям Малдроу вместе с другими занял 20 000 долларов, чтобы основать "великий
колледж" - Мэрион Колледж - в западной прерии, купив на них
4969 акров, и с уверенностью ожидаем, что будущий урожай сена возместит
учителя, он придумал схему, которую "полковник", возможно, уже придумал
радостно разложил своей зубочисткой на скатерти. В этот
колледж Роджерс ходил, пока не умер; затем он поступил в университет в
Колумбия.

Христианский колледж был первым учебным заведением для получения высшего образования
для женщин-протестанток, получившим хартию от законодательного органа штата
Миссури. Предприятие было создано во многом благодаря работе Д. П. Хендерсона,
служителя христианской церкви в Колумбии, доктора Сэмюэля Хэтча и
Профессора. Генри Х. Колледж Уайт оф Бэкон, Харродсбург, Кентукки. Когда Джас.
Шеннон колледжа, Бэкон был избран на пост президента штата Миссури
Университета, он рекомендовал бывший воспитанник президента
предусмотрено колледж. Этот ученик, Джон Огастес Уильямс, занимал эту должность
с момента открытия Христианского колледжа до 1856 года, когда он
ушел в отставку, чтобы основать колледж дочерей в Харродсбурге. Это странное совпадение
Уильямс должен был уехать из Колумбии в Харродсбург
вовремя, чтобы сформировать образовательную жизнь и идеалы миссис Карр, и что
Миссис Карр должна была бы с годами переехать из Харродсбурга в
Колумбия, чтобы работать заместителем директора в колледже, открытом
ее любимым учителем.

Джона Огастеса Уильямса сменил в Христианском колледже Л. Б.
Уилкс. Во время правления последнего Дж. К. Роджерс из Мэриона
Округ, Миссури, выступал в качестве инструктора; по окончании второго курса президента Уилкса
Роджерс стал третьим президентом учреждения;
должность, которую он занимал почти двадцать лет, и которую только
смертельная болезнь вынудила его сдаться. Во время его правления
было 174 выпускника, и было трудно услышать от стольких
многие из-за этого отложили Мемориал.

Джордж С. Брайант был четвертым президентом с 1877 по 1884 год. Его
преемник, В. А. Олдем, едва закончил свой первый год, когда
Мемориал был опубликован. Книга вполне соответствует своему названию; его скорее
Мемориал чем биографию, работу, друга, кто предпочитает цитировать
такие люди, как У. Г. лонгана, от J. W. McGarvey, и т. д. вместо того чтобы
замена слов от себя.

И если жизни священника, который в течение двадцати лет занимает одну и ту же
кафедру в учебном заведении, не хватает разнообразия, которое придает
биография интерес для широкого круга читателей, еще более история
в школе предлагается как работа. Что-то еще может
за всю часть под редакцией Миссис Карр. Какие бы недостатки ни обнаруживал ее сборник эссе и стихотворений
, это можно списать на скудость
и незрелость материала, находящегося в ее руках. Справедливо заключить, что
она дала нам лучшее, что дали ей выпускники; и впечатление, что
большая часть этого с таким же успехом могла бы и не сохраняться, рассеивается
когда нам говорят, что президент Роджерс очень хотел заполучить эти труды
о его девушках, опубликованных в качестве его мемориала, даже если о нем не будет сказано ни слова
о нем самом. Рассматриваемые, таким образом, не как литература, а как плоды его наставлений
эти писания, дышащие глубочайшим благочестием и раскрывающие
как ученость, так и благодать, занимают подобающее место в мемориале
Христианскому учителю.

Но именно потому, что эта третья часть раскрывает разум той, кто ее редактирует,
она имеет важное значение для нашей биографии. В первой главе она дает нам
указание на то, что она считает высшей ценностью в жизни женщины
:

"Просматривая десятки писем, которые я получила от выпускниц
что касается Христианского колледжа, я обнаружил, что написал на конвертах
примерно девяти из десяти - слово "христианин"; на двух из десяти -
слово "учитель"; и на каждом без исключения золотом слове "надомник".
"домашний работник". В этом статистическом каталоге из трех слов содержится
величайший отчет Христианского колледжа. Что дело всей его жизни
Выпускники были в основном ограничены церковью, а классная комната,
и дом, - это их честь и известность ".

Миссис Карр, таким образом, предъявляет иск за терпимость к "неправильному духу", проявленному в
эссе о "Юге". "Хотя автор выражает некоторую горечь, мы
должен простить ее. Она написала в конце нашей печальной гражданской войны. Когда
она энергично и трогательно пишет о "Вашингтоне, Джефферсоне,
Калхуне, Клэе, Брекенридже, Бентоне", когда она с гордостью говорит:
"Узрите на освященной земле Вирджинии благородный колледж Бетани и
Великолепный университет Вирджинии", - когда она с любовью обращается к "Кентукки
Университет, один из самых волнительных в Союзе, и когда в полный
границы ее верность она развела ее сердцу ее собственных Миссури
Университет", - тогда мы действительно прощаем, и наше сердце радуется вместе с ее сердцем
общей любви".

Миссис Карр так представляет свою третью главу: "Если Джордж Элиот не был
найден в предыдущей главе, значит, Элизабет Баррет Браунинг не будет
найдена в этой. Если читатель будет великодушен, он найдет какую-нибудь очень милую
поэтическую мысль, выраженную в стихах; но он не почувствует глубокого волнения от
ангельского гения, который смотрит через окно Casa Guida на самый
врата рая. Он найдет только ритмичные излияния
честолюбивых девичьих сердец; и если он посмеется над их несовершенством, он
только докажет, что его сердце старое... " Читатель, давайте не будем углубляться в
эти страстные стихи, не будем смеяться и доказать себе больше
молодой. Давайте пойдем, отметив этот комментарий на стихотворение под названием
'Лонгфелло.'

"Однажды встретив его в доме поэта, - говорит миссис Карр, - почувствовав
теплое пожатие его руки, услышав тихую музыку его голоса, заглянув в
ясная глубина его поэтического взгляда - короче говоря, почувствовав
благословение его присутствия, я нахожу в следующей простой панихиде
особое очарование. Что скромная писательница так нежно любила поэта своей страны
, чья песня, как и его собственный цветок де Люс, "навсегда сделает
мир более справедливым и сладкий,' выказывает и изысканный вкус, и культурнее
сердце".

Ушел теперь этот добрый белый поэт, чтобы приобщиться к поэзии прошлого; и
исчезла та, кто чувствовала теплое пожатие его руки и заглядывала в
ясную глубину его поэтических глаз. Но мир здесь такой же, как тогда, когда они
топтали его под своим ежедневным солнцем; и вот ты и я. Счастливы мы, если
мы находим мир более справедливым и милым благодаря тем, кто имеет
вдохнул в него их влияние.

Итак, мы оставляем в стороне этот Мемориал, совместную работу мистера и миссис Карр,
единственная книга, которую они когда-либо созданных, и история их жизни-это
история полна беспрерывных работы, ее распорядок нарушен, какие-такие приключения
как показано на следующем Энтони Хайнс Миссис Карр: "вы
предлагается прочитать документ, прежде чем Ассоциации государственного педагогического который
отвечает на Свит Спрингс, 22-24 марта 1886,. Ваш шкаф - это как раз то,
что мы хотели бы увидеть на выставке - принесите его ".

Мистер Карр Миссис Карр, 6 июня, демонстрируя, что миссис Карр и ее
глаза неизменно сидящего на будущее: "нет рекламы
фонографию в "Cincinnati Enquirer" или "Courier-Journal". Итак,
вы выучили алфавит стенографии! Ну, я уверен, что он потребует
много практики, чтобы сообщить дословно. Я хочу тебя взять
этим летом отдыхать, будешь ли ты учиться фонография или нет. Правда в том, что
тебе сейчас следовало бы отдохнуть ".

Но отчет Четвертого ежегодного съезда Женского христианского союза трезвости
показывает, что миссис Карр занималась чем угодно, только не отдыхом.
"Неудержимый конфликт" этого года показывает, что она упорно трудится
ради воздержания. В дальнейших письмах показано, как она борется в свободные минуты
сокращенно. Что она будет делать с _ этим_? Это от миссис С.Е.
Шортридж из C. W. B. M. предлагает новое занятие:

"Сестра Джеймсон была очень довольна открыткой с цветами, которую вы ей прислали
. Ей стало намного лучше - она может видеться со своими друзьями и радоваться им. Мы
провели с ней восхитительную беседу в прошлое воскресенье днем. Брат
Azbill, доктор и миссис Pearre, М. А. Аткинсон и жена были там, кроме
член правления и другие. Миссис Джеймсон по-прежнему ограничена
ее кровать. Она передает привет и говорит, что напишет очень скоро. Возможно
вы можете напечатать свою брошюру в Канзас-Сити. C. W. B. M. будет
высоко ценить вашу доброту при подготовке брошюры, в то время как
среди ваших различных обязанностей. Спрос на такую информацию растет
. Я с нетерпением жду ее появления ".

В том же году О. А. Карр посетил встречу выпускников
Университета Кентукки и в публичном выступлении, таким образом, упомянул о своем собственном
выпускной класс: "Класс 1867 года ни разу не появлялся на этой трибуне
со дня выпуска девятнадцать лет назад. Нас тогда было трое; мы сейчас
теперь их двое. Нас называли Трио. Почти шесть лет студенческой жизни мы
были приятными товарищами. Мы делили наши общие радости, наши общие тяготы
терпели в самой тесной дружбе. Мы планировали наше будущее, так что наши
тропы часто пересекаются друг с другом, но долг звал нас к труду в
полей, как например Колорадо, Калифорнии, Австралии. Когда Джеймс С.
Кит, президент Христианского колледжа Пирса, Калифорния, и я переписывались.
по поводу сегодняшней встречи наши сердца возликовали.
по отсутствующему - благородному, щедрому, одаренному, блестящему выпускному
из нашего класса. В сердцах тех, кто знал его, возникает, как
сладкий аромат, память об Альберте Майлзе ".

Вскоре после вручения этой дани миссис О. А. Берджесс написала
Миссис Карр: "я был в Индианаполисе несколько недель назад, и обнаружили, что наш дорогой
Сестра Джеймсон лучше, чем я надеялся. У меня была чудесная встреча с ней.
Она понимает, что она скоро оставит нас, но такой же яркий и веселый
как она когда-либо было в ее жизни, и ее интерес к С. У. Б. М.
не ослабевает. Позвольте мне поздравить вас с быстрым ростом C. W.
Б.М. в Миссури. У вас, безусловно, должны быть эффективные работники. Ваша
статья "Как организовать вспомогательный персонал" удовлетворит давнюю потребность ".

27 ноября 1886 года миссис Шортридж писала: "Посылаю вам нашу измененную Конституцию
и декабрьские _Tidings_. В списке должностных лиц штата Миссури
вы заметите свое имя как менеджера. Я надеюсь, что вы будете
одобряю. Отношения между вами в качестве вице-президента, и
Исполнительный комитет, были так милы и близки по духу, что мы являемся
не желая вовсе разорвать его. Нам нужна ваша помощь, и мы будем рады
в любое время буду благодарен за предложения. Ваша брошюра, которую вы так любезно
подготовили, оказалась для меня очень полезной в ответе на вопрос, как
Организуйте; и это было средством поощрения для очень многих робких сестер.
сестры. Действительно, моя дорогая сестра, когда я думаю, как быстро ты
откликнулась на мои просьбы о помощи, как твои любящие слова признательности
воодушевили меня, когда я была почти обескуражена и готова отказаться от
боритесь, слезы наворачиваются на мои глаза, и я прошу Бога благословить вас обильно
".

Брошюра, на которую ссылается миссис Карр, написана президентом штата Миссури.
Совет штата и адресован "39 000 сестер Миссури, которые носят
значок C. W. B. M.". Это красноречивая и логичная презентация
ценности организации.

4 октября 1886 года от миссис Марии Джеймсон пришло следующее письмо: "Ваше
любовное послание с красивой открыткой было получено с искренней благодарностью
Богу, который подарил мне любовь стольких теплых сердец. Несомненно, в этом отношении
никогда женщина не была более благословенной. Со смиренным сердцем я принимаю это как
один из способов, которыми добрый Отец "делает свою благодать достаточной для меня".
Конечно, я много думаю о съезде в Канзас-Сити. Мы с вами
завязали столь приятное знакомство - вы так охотно и
искренне разделяете мои взгляды и планы - так готовы оказать мне разумную и
активную помощь, что я с еще большим удовольствием предвкушал
труд грядущих лет. Но человек предполагает, а Бог располагает.' Я почти
смею думать, что он хотел дать мне урок, абсолютной
зависимость из всех моих планов на его суверенную волю. Когда я знала без
сомнений в том, что я не могла присутствовать, то вопрос, кто будет занимать
свободный стул? Однажды мне пришло в голову, что теперь у нас есть
возможность изящно публично выразить наше уважение
женщине, которую C. W. B. M. с удовольствием чтит - миссис Пирр, которая
в этом году, почти впервые, свободна от школьных обязанностей. Вы, как
Вице-президент, откроете заседания съезда обычными
упражнениями. Имя миссис Пирр будет встречено одобрительными возгласами, и вы
проводите ее к кафедре и окажете ей всю ту помощь и
ободрение, которые вы оказали бы мне, оставаясь рядом с ней, информируя ее
и поддерживая ее по требованию. Что сказать мне о себе?
У меня через всю жизнь получил чудесное доброе от Бога; я не буду
терпеливо получаю зло, тоже? Усердно молитесь за меня, чтобы я мог
с радостью, да, с радостью подчиниться Его воле ".

В 1887 году О. А. Карр отправился в Арканзас, чтобы поискать многообещающую сферу деятельности
, где он мог бы работать в министерстве, а его жена - в своей собственной
выбранной профессии. Он пишет из Форт-Смита: "Вчера вечером я читал лекцию перед
умеренной аудиторией. У нас здесь аккуратная маленькая каркасная церковь. В
проповедник был переизбран; 22 "за", 12 "против". Мне жаль его;
но он собирается придерживаться их. Он приятный человек и очень добрый.
Они здесь удивительно гостеприимные. Я посылаю вам маленький букет из
передний двор. Думаю, фиалки и розы, на месяц раньше
Миссури Блум! Вы узнаете два больших листа; это клен!
Сейчас дома примерно так же тепло, как июньским днем. Я не верю, что вы могли бы
добиться здесь какого-либо успеха летом в обучении ораторскому искусству и
фонографии; потому что мне сказали, что люди берут отпуск в течение
летние месяцы, и воспринимают это очень широко - даже рабочие,
потому что они боятся много работать. Люди заходят сюда
тихо, покупают и выскальзывают. Вероятно, произойдет рост цен на недвижимость
после того, как мост будет построен на территории Индии. Начата работа
над зданием суда в США и нового почтового отделения. В
этом букете вложена большая любовь к моей жене. Завтра я уезжаю в Альму ".
(Итак, теперь мы начинаем понимать, что означал этот короткий почерк! Есть
чтобы быть никаких отпусков, кажется.)

13 апреля, г-н Карр писал из Фейетвилл, Арканзас: "брат Рагланд
пытается убедить меня, что мы должны приехать сюда и основать Колледж для юных леди
при Университете - но юные леди
посещают Университет. Он говорит, что у нашей церкви нет школы в Арканзасе, и
Фейетвилл-образовательный центр, и т. д. Брат Робт. Грэм
начали в колледже здесь в 1858 году и продолжалось это до тех пор, пока успешно
война началась в 1862. Его здание училище был сожжен. У него было пять акров земли
самое красивое место. Его резиденция стоит до сих пор. Я присутствовал на
вступительных упражнениях в университете. Некоторые профессора
вспомнили вас; они слышали вашу лекцию в Суит-Спрингс. Университет
расположен на холме и внушителен. Я не смог договориться о встрече
в Форт-Смите, потому что сейчас время посадки хлопка, и
люди очень заняты. После двухдневной проповеди в Алме (и получения
6 долларов) я приехал сюда. Я не остановлюсь Спрингфилд, Миссури,.сегодня, а может
остаться на воскресенье, как мне сказали, у них нет проповедника. Я встречался с
несколькими молодыми леди и обсуждал христианский колледж, раздавал
каталоги и т.д., Но они возражали, что Колумбия слишком далеко ".

Мистер Карр, из Спрингфилда, штат Миссури, 13 мая, показывает, что Спрингфилд
начинает в значительной степени входить в его жизнь; "Вчера вечером я проповедовал на тему
"Не гаси Духа" и завершил собрание в Эш-Гроув. Продажа
колледжа откладывается на шестьдесят дней. Сестра Бандер сказала, что моя проповедь была
очень нужна. Ну вот! она судья. Они хотят, чтобы отправить некоторые
ваши трактаты о том, как организовать здесь вспомогательную', в Springfield."

Мистер Карр из Парижа, Кентукки, 9 июня: "Я получил ваше доброе письмо и
читал его в часовне Моррисона, сидя рядом с Алексом. Миллиган. Он
увидела вложенные цветы и сказала: "Я думала, ты с этим покончил!" Я
сказала ему, что это мнение старого холостяка на этот счет - как будто
настоящая любовь когда-нибудь преодолеет это! Я сказал брату McGarvey, что было в
ваше письмо. Это хорошо; но брат Грэм спросил, Хорошо ли это
было разумно для вас, чтобы бросить работу в Университете. Когда я вижу тебя,
Я расскажу вам о Гамильтонском колледже. Я здесь на ночь с Минни
Фокс. Джон приехал домой из Нью-Йорка с визитом. Мы так допоздна проговорили вчера вечером
что я едва смог встать сегодня утром! Видел брата Граббса в
Лексингтон. В понедельник я взять лодку в Цинциннати, и ожидать, чтобы быть в
Сент-Луис в депо Союза, во вторник утром рядом. У меня был прекрасный сон
на _St. Lawrence_, и не просыпаться, пока лодка с решением
Городе мейсвиль. Я поспешил наверх и нашел мать занята снятия сливок молоко. Она не может
ходить далеко; ее лодыжка, кажется, окостеневает. Она все время беспокоится
о детях, ради которых она потратила все свои силы. Если бы я не
участвует в Спрингфилде, я могла бы пойти в гору. Стерлинг или Луисвилле.
Я не знаю, но что Спрингфилд как хорошее место для регулярных
занятость такая же, как в других местах. Идея в том, чтобы быть довольным и хорошо выполнять
работу. Я хочу, чтобы вы хорошо отдохнули в течение года. Сейчас ваше время для
отдыха. Извлеките пользу из старины Джеффа. Заставьте его трепетать вокруг да около. Я думаю, его
лучше продать кому-нибудь в Колумбии, где его знают. Минни Фокс
замечательная девушка. Она говорит, что хотела бы быть с тобой в Спрингфилде.
Джон сейчас дома на каникулах, но собирается на угольные шахты в
Южный Кентукки" (где он мечтает однажды пройти по тропе
одинокой сосны и обнаружить маленького пастуха, пасущего овец в
"Да приидет Царствие твое") "Он говорит, что хотел бы быть одним из ассистентов в
Университете. Я сказал ему, что ты собираешься отдохнуть, и он хочет знать
будет ли у него шанс поступить. Он мог бы принести
рекомендации - его диплом Гарварда был бы чем-то особенным. Если вы хорошо подумаете
, вы могли бы назвать его имя. Он с отличием окончил Гарвард, и
с тех пор преподает в Нью-Йорке. Он учитель по образованию
и по натуре. Поступайте так, как считаете нужным ".

Из вышесказанного ясно, что миссис Карр определенно решила
оставить свой пост в Университете Миссури. В том, что она
нуждалась в отдыхе, не может быть никаких сомнений. Что ей нужно безраздельное время в
для зрелой планы относительно ее будущего колледжа, на день
возможность, это столь же несомненно. В Спрингфилде, Штат Миссури, Мистер Карр
поступил на службу на три года. Как только миссис Карр могла север
ее связи с Университетом, она присоединилась к нему.

Ее труд С. У. Б. М. продолжается по сей день. Мы найдем ее доставки
адреса, устраивая программы и лекции. Миссис Джеймсон, миссис Пирр,
Миссис Шортридж и другие продолжают писать ей, прося мудрого совета, в тяжелые времена
тревожных раздумий - например, когда Конституция была изменена
, когда разрабатывались планы по усилению _Tidings_
журнал и т.д. Когда миссис Карр перестал занимать официальную позицию по
С. У. Б. М. обращается к ней за советом и помощью приходили просто так
часто, как, когда она была председателем Государственного Совета.

Ее работа в WCTU также не ослабевала, и в течение 1888 года она принимала
активное участие в выдвижении Джоном А. Бруксом кандидатуры Джона А. Брукса на должность
губернаторство. Письмо от Э. К. Браунинга с просьбой к миссис Карр выполнить работу
C. W. B. M. миссис Браунинг, которой плохое состояние здоровья не позволяет
выполнять свои обязанности менеджера в Южном Миссури. Она также
читает лекции во время своего кругосветного путешествия, пользуясь случаем, когда она
переезжает из города в город, чтобы изучить перспективы для нового колледжа.

В "Невада Дейли Демократ" от 11 октября мы находим такую оценку
Миссис Карр как публичного лектора: "Леди читает свою лекцию из
рукопись, и обладает очень простым, ясным голосом, который может быть отчетливо
слышно на весь зал. У нее прекрасная дикция. Она действительно приятная читательница.
ее произношение и акцент почти идеальны".




ГЛАВА XVII.

ДОСТИЖЕНИЕ ИДЕАЛА.


Шесть лет, последовавшие за связью миссис Карр с Университетом
штата Миссури, можно охарактеризовать как время
подготовки, борьбы и победы; определенной подготовки
формулирования планов относительно ее последнего образовательного опыта; борьбы за
найдите подходящее место и необходимые средства для основания
ее колледжа и достижения окончательного результата. Этот период продлевается
с 1888 по 1894 год.

Как мы видели, мистер Карр искренне желал, чтобы его жена взяла длительный отдых
после того, как он примет церковь в Спрингфилде; и нет
внимательный читатель, знакомый с жизнью миссис Карр, может усомниться в необходимости отдыха в это время.
отдых, который в ее случае означал ведение домашнего хозяйства - повседневной работы
многих женщин.

Пока она отдыхает, эта биография также может отдохнуть в плане рассмотрения
событий, поскольку события из простой жизни доставляют наибольшее удовольствие
по мере того, как они делают чтение скучным, и дней в Спрингфилде
это были счастливые дни.

Чтобы проиллюстрировать силу характера миссис Карр, можно рассказать, что однажды
когда ей отрезали палец, она нашла оторванную часть в складывающейся двери
, быстро прикрепила конец на место и держала его там
до тех пор, пока не будет вызвана помощь.

Краткая записка от Женского общества помощи из Шелдона, штат Миссури, в которой спрашивается, может ли
Миссис Карр приехать, чтобы прочитать лекцию в их интересах, должна быть
взята в качестве примера бесчисленного множества других подобных мероприятий.
Следующее заявление президента Университета Миссури Фитли
служит переходом от прежнего опыта к новому этапу жизни миссис Фитли.
Карьера Карр. Адресовано ей.:

"Во время моего руководства Университетом Миссури в течение тринадцати лет,
вы добросовестно, эффективно и приемлемо занимали должность
Леди-директора в течение восьми или десяти лет. С этой должности вы ушли в отставку
по собственному желанию. Это не было сделано по совету или указанию
ни Правления, ни президента учреждения. Вы всегда
проделана значительная обучения, а также выступающей в качестве Принципала, и это было
всегда мое понимание, что это не твое приятно держать в
позиция помимо преподавания; и как уход так выращивают как сделать
это слишком обременительно, когда вы ушли, был назначен преемник, который
никогда не преподавал. На самом деле, когда вы ушли в отставку, я
не до конца понимал причину вашего ухода. Позвольте мне выразить
мою признательность за вашу высокую квалификацию как педагога и заверить вас
в моей искренней надежде, что ваше предприятие в Шермане более чем
оправдает ваши цели и ожидания ".

Это письмо от доктора С. С. законов была написана в 1891 году, который приносит нам
а досрочно на тему "Шерман" Читатель обнаружит
что в ходе событий все интересы в настоящее время сосредоточатся на
этот город в Техасе; но, как мы уже говорили, миссис Карр сейчас отдыхает (1888-9)
и биография, как хроника событий, принадлежит ей.

Но в то время как домашние заботы занимают ее время, ее разум постоянно занят
той великой идеей ее жизни, которая посещала ее с детских лет,
и которую мы со временем обнаружим, приведя ее к
наивысшее проявление ее способностей. Мы видели, как эта неутомимая натура
прокладывала себе путь от поля битвы к полю битвы, постоянно продвигаясь в
своей образовательной карьере. На ее взгляд, неясно, каким образом,
или где она должна занять последнюю позицию в своей работе по улучшению здоровья
наибольшего числа девочек наиболее эффективным способом, однако, следуя
подсказкам, приведенным в следующих письмах, мы можем проследить ее путь к
его конечный пункт назначения.

Но если Миссис Карр временно вошел в то, что мы можем назвать, как
отличается от других лет-ее период покоя, следующие
вырезку из газеты от, может, 1889, укажем, что г-н Карр
далеко не свободен:

"В воскресенье вечером О. А. Карр заявил своей пастве, что у него есть
тайна нескольких месяцев, которую он мучительно хотел раскрыть.
Давняя надежда его общины, да и всего Севера в целом.
Проект Town disciples вот-вот должен был быть реализован - возведение церкви
здание в Северном Спрингфилде. Он сказал, что деньги уже собраны, и
строительство начнется, как только будут определены технические характеристики.
Он заявил, что ученики Христа, с которыми он встречался в
зале Добрых тамплиеров в течение почти двух лет, начнут в следующее воскресенье
регулярную церковную работу по подготовке к переезду в их новый церковный дом в
ближайшее будущее. Когда забрезживший свет постоянного процветания
церкви Северного Спрингфилда наполнил их сердца, прихожане были
распущены, и последовавшая за этим сцена ликования не поддается
описанию ".

Миссис Карр, комментируя эту новость, добавляет: "В Северном Спрингфилде
население составляет около 10 000 человек, и небольшая группа христиан борется за выживание.
молились и трудились ради вышеупомянутого счастливого завершения в течение
лет ".

Этот краткий выпуск новостей рассказывает тем, кто строил церкви, о годах
труда, тревог и страданий. Тем временем поиски подходящего
открытие колледжа никогда не отменяется. Теперь, когда церковь построена, можно смотреть по сторонам.
Мистер Карр, прослуживший три года в
Спрингфилд, штат Миссури, приглашен приехать в Арканзас и изучить местность.

"Братья помогут поддержать и основать здесь колледж", - пишет Г.
У. Хадспет. "Я хотел бы иметь его в Литтл-Рок, но не знаю
что она предложит столько поощрения, как небольшой город с не
колледж. У меня есть около 400 участков в железнодорожном городке, из которых я выделю
достаточные основания для строительства колледжа; и разрешите использовать другие участки
продал, а пожертвовать одной трети от выручки на поддержку
колледж".

В декабре того же года-1890-Мистер Карр пишет Из города Бейтс
Миссис Карр: "мне кажется, что предложение Шерман является лучшим
что было сделано вам, и я хочу, чтобы вы видели свой путь четко, и в
же время я хочу, чтобы ты действовать по своему усмотрению. Ты говоришь, что согласишься
принять условия, если они устроят. Я надеюсь, что у тебя найдется какое-нибудь ободряющее слово
, которое ты вскоре отправишь. Не будь мрачным и унылым. "

Несколько дней спустя Дж. У. Макгарви написал мистеру
Карр, показывая, что условия Шермана были далеко не убедительными: "Ваше
письмо удивляет меня, поскольку я думал, что вы с сестрой Карр уже
переехали в Шерман, штат Техас, и работаете там. Бродвейская церковь
наняла брата Бартоломью проповедовать один год и руководить
возведением нового молитвенного дома, после чего он возвращается в Сент-Луис
, чтобы построить там новый дом. Я надеюсь, что школа в Шермане не пошла наперекосяк
и что на нее не повлияет бум колледжей в Далласе ".

Миссис Карр, объясняя, почему местом для ее учебы был выбран Шерман.
важное предприятие, написала: "После долгого и напряженного срока работы в качестве
Адъюнкт-профессора и директора женского факультета в Миссури
Государственный университет моя нервная система дала сбой, и я вынужден
приостановить свою работу. Мистер Карр принял приглашение проповедовать в Спрингфилде, штат Миссури,
полагая, что высота над уровнем моря будет способствовать восстановлению моего здоровья.
Вдыхая Озон озак, я скоро новое существо, и я
решил возобновить свои профессиональные труды. Мысль, как
вдохновение пришло ко мне, - построить училище для девочек, освятить свой
сохраню ему жизнь и _ оставлю это в качестве завещания Церкви_."Я рассказала мистеру Карру
о желании моего сердца, и после молитвенного размышления мы решили
посвятите нашу совместную жизнь этой работе. Я посетил несколько городов и
города Миссури, Теннесси и Кентукки, ищу подходящее местоположение.
После того, как я провел год, так, Мистер Карр отправился в Шерман, штат Техас, чтобы
проведем серию встреч, и некоторые из видных граждан, имеющих
узнал, что мы замыслили, выразили желание иметь College находится
на Шермане. Было представлено предложение, которое мистер Карр переслал мне в
Спрингфилд, посоветовав приехать и разобраться в этом вопросе. Я приехал,
меня позабавила идея разместить дело нашей жизни в Техасе; но тогда я был
неосведомлен о ее чудесных разработках и о ее еще более чудесном
неразвитые ресурсы. Я посетил ряд ее великолепных городов и
убедился, что на обширной территории штата у Церкви Христа
нет колледжа исключительно для девочек."

Было бы кратким сказать, что Шерман в конце концов был выбран и
там был построен колледж; но как в таком случае читатель мог бы получить
представление о преодоленных почти непреодолимых трудностях? Это такие
знания, которые мы получаем ясное представление о характере Миссис Карр. Она
был, без сомнения, часто подавлен, но она так и не отказалась от нее
решимость; и при этом ее рвение не заставило ее действовать слишком поспешно. Хотя
Шерман теперь казался желанным, нельзя было не перевернуть камень, чтобы
выяснить, есть ли города более перспективные.

18 января 1891, мы видим, президент США Дж Эллис письменной форме от Платтсбурге
Колледж, штат Миссури, Мистер Карр: "я написал тебе поспешные, обратите внимание на получение
последний. Если бы вы подольше подержали письмо в кармане,
вы могли бы ослабить его, и оно могло бы сюда не попасть! Что касается
задания сестры Карр - Платтсбургский колледж сейчас процветает и был
в течение одиннадцати лет. Я был бы готов продать его за символическую цену, чтобы
отдохнуть от продолжительной службы учителя и его жены. Я
не вижу причин, по которым сестра Карр не могла бы продолжать процветать.
состояние школы. Кампус, четыре акра, ничем не обремененный, не облагаемый налогом."

12 февраля 1891 г. У. Фрейзер написал мистеру Карру из Калузы, Калифорния:
"По предложению братьев Си Джей Кит и W. P. Дорси, я обращаюсь
тебе эту записку, чтобы сказать: за какие-то 14 лет, брат Кейт
Президент Пирс колледж; в последнее время он прислал в
отставка; нам придется предоставить его место. Я чувствую себя вправе спросить
будете ли вы открыты для участия на следующей сессии, начинающейся 1 сентября
. Я президент Совета попечителей, и комиссия смотрит на меня
для участия в этих делах. Церковь в Колледж-Сити останется без проповедника
в июне; так что президент колледжа, скорее всего, будет
призван проповедовать для церкви. Я должен был сказать, что брат
Здоровье Кита оставляло желать лучшего в течение трех лет, и его врачи советуют
сменить обстановку и отдохнуть ".

О. А. Карр, пересылая это письмо своей жене, добавляет: "Вышеуказанное
получено сегодня. Я ответил: "Присылайте ваше предложение, я его рассмотрю".
Почему бы вам не записаться на лекцию в Галвестон? Ты
мог бы легко сбежать туда из Шермана и посмотреть на это место ".

Мистер Карр - миссис Карр, 2 марта: "Я только что написал брату Киту
полностью задав все предложенные вами вопросы и несколько дополнительных. Я
сказал ему, что мы приедем, и я смогу начать проповедовать для церкви прямо сейчас
. Я попросил его прислать вам каталог в Sherman. Возможно, что
Калифорнийский план лучше техасского. У меня есть только одно возражение,
что я отказываюсь от ради-я буду так далеко от моих родных, и
друзья первые дни. Кроме того, вы знаете, я предпочитаю проповедовать учение;
но, полагаю, я мог бы сделать и то, и другое в Колледж-Сити, в некотором роде. Итак,
Брат Кэпп будет в Спрингфилде! Ну, я предпочел бы его
удастся мне чем кто-либо другой, для блага Церкви. Обращаться ко мне в
Омаха".

Б. Л. Вилкс, в Стоктоне, штат Калифорния, А. О. Карр: "я написал
Брат Фрейзера. Место в Городском колледже вами, кажется, если вы
хочу его. Вам лучше иметь их в качестве _Board_, отправьте официальное письмо,
говорят, какие условия они намерены предложить. Если я могу что-то сделать
, я готов ".

ВМ. Фрейзер, Б. Л. Вилкс, 16 марта: "я написал сестре Карр,
что делает брат Карр предложение принять наш колледж, и теперь с тревогой
в ожидании ответа. Какую огромную услугу ты мог бы оказать нам, брат
Уилкс, если бы ты мог написать брату Карру и убедить его приехать и
посмотреть наш колледж ".

Вместо того, чтобы цитировать дальше, инцидент в колледже Пирс можно резюмировать следующим образом
Исполнительный совет вызвал мистера и миссис Карр в Пирс
Христианский колледж Калифорнии. Вызов был принят. Миссис Карр отказалась от
идеи Шерманов; все имущество после их смерти должно было перейти Пирсу
Христианский колледж; в пользу колледжа была принята политика страхования от несчастных случаев
. Соответственно, она телеграфировала в Колледж-Сити, что будет там
к 30-му; продала пони, экипаж и предметы домашнего обихода, пожертвовав
около 1000 долларов (мистер Карр тогда находился в Небраске), и была в
в положенное время к ней присоединился ее муж.

Билетный агент обеспечил их билетами. Они были накануне вылета.
когда сообщение от Президента Правления отменило поездку.
согласие. Возражения возникли на том основании, что г-н Карр не соглашался
в некоторых своих мнениях со всеми членами Правления.

Мистер Карр, находясь под ударом этого разочарования, написал мистеру Фрейзеру
следующее: "Ваши причины отзыва вашего предложения являются для меня таким же большим
сюрпризом, как и телеграмма, сообщающая об этом факте. Я стою там, где стоят
Братья Уилкс, Кит, Грэм, Макгарви и Граббс. Я
решительно поощряю и практикую продвижение к небесам. Я не стану
оставлять дело Христа ради моды легкомысленного мира. Не имея
дети, миссис Карр уже несколько лет планировала поступить в
колледж, который после моей смерти получит наши деньги. Мы остановили свой выбор на
Христианском колледже Пирса. Я говорю тебе это, чтобы ты знал, насколько
ты полностью расстроил наши планы ".

Вышесказанное приведено в этой биографии просто для того, чтобы
проиллюстрировать трудности, с которыми были вынуждены столкнуться Карры
бороться до окончательной победы.

Таким образом, калифорнийский инцидент исчерпан. В городе Карр еще раз найти
сами сталкиваются с неопределенностью. Мистер Карр пишет в своих Спрингфилд
моя подруга, миссис Уивер, показывает, как человек нерешительно останавливается перед различными открытиями.
:

"В последнее время я проповедую в Каунсил Блаффс. Я еще не решил,
где я буду работать. Я жду новостей с разных точек зрения, и
тогда мы куда-нибудь поедем. Президент Дж. У . Эллис из Платтсбурга, штат Миссури,
предлагает нам свой колледж. Я ничего об этом не знаю. Нет столь хорошее предложение
как Шерман, я думаю. Скажите, Мисс Кейт мне писать сокращенно, если она
любит. Я оставляю другую сторону этой простыни, чтобы Мэтти сказала свое слово ".

Миссис Карр добавляет: "Очень мило с вашей стороны сказать, что моя комната ждет меня. Я
никогда не забуду вашу доброту, пришедшую именно тогда, когда она была больше всего нужна. Я
Стараюсь быть жизнерадостным и полным надежд. У нас есть то, что мы имеем
пробовали все вместе, чтобы исполнять свой долг в меру своих способностей. Я верю,
Господь уготовил нам светлый день, со временем, если мы только будем
терпеливы и будем отстаивать правоту ".

23 июня Ф. В. Смит написал миссис Карр, отвечая на ее вопросы
относительно женского колледжа Теннесси во Франклине. Он не решается
посоветовать ей согласиться на это, но верит, что она могла бы добиться успеха,
и заверяет ее в своей искренней поддержке, если она возьмется за эту работу
там.

Примерно в то же время У. Дж. Лоос пишет мистеру Карру из Луисвилля: "Мы
получили вашу статью из "Путеводителя"; только что получили записку от миссис
Карр на ту же тему. Я буду следить за полем, и если я
увижу какое-нибудь благоприятное начало, дам вам знать. Я думаю, вам следует
почаще появляться в "Руководстве".

В 1891 году Карры подумывают о поездке в Кентукки со своим предприятием
. В сентябре мистер Карр пишет миссис Карр от "Брата
Кабинет Макгарви": "Брат Бартоломью говорит, что подготовит вам
перспективу, чтобы по ней можно было сделать срез здания колледжа,
если вы дадите ему представление о размере и т.д., и что это можно сделать
за три-четыре дня. За свою работу он ничего не возьмет, но ему придется
заплатить человеку, который делает рисунок, за вырезку, и вырезка будет
стоить около 15 долларов ". Предварительные диаграммы на данный момент показывают, что миссис Карр
создавала свои собственные проекты, обустраивая помещения своего колледжа - где бы он ни находился
- в соответствии со своими собственными идеями. Не так-то легко сделать
срез нашего колледжа до того, как любой колледж. Все это должно быть сделано,
для приведения схемы ощутимо перед публикой, и воображение
обязательно закрепляются в сталь.

9 сентября, Миссис Карр пишет Миссис Уивер из Омахи: "я надеюсь, что
с вами на следующей неделе. Я буду в Спрингфилде всего несколько дней, я
полагаю. Затем я отправлюсь в Шерман, чтобы начать учебу в колледже.
Моя любовь к Тилли ". (Тилли была маленькой дочерью миссис Уивер.) "Скажи
дорогому ребенку, чтобы он приготовил для меня дюжину поцелуев".

Похоже, дела в Шермане, штат Техас, налаживаются. Место для предполагаемого колледжа выбрано
в предварительном порядке: "на красивой
возвышенности, - говорит миссис Карр, - в ее восточном пригороде, с видом на
огромные цепи из страны, так очаровательно, как мятлик регионе нашей
родное государство".

Массовое собрание граждан Шерман, который Миссис Карр
адреса в интересах предприятия. Аргументы, которые она приводит
, похоже, охватывают все имеющиеся в поле зрения основания и все вероятные непредвиденные обстоятельства
будущего. Она говорит:

"Если в Шермане будет открыт еще один колледж для девочек, это приведет к тому, что среди вас будет
гораздо больше девочек. Они, на языке школ-интернатов, "станут
ужасно голодными", и их нужно будет кормить. Нашим бакалейщикам придется заказать большую
поставки основных продуктов для школ-интернатов и наши мясные рынки должны будут увеличиться
количество запеченной вырезки и стейков "портерхаус". Этим девочкам будут
привозить коробки с жареной индейкой и французскими конфетами контрабандой
сочувствующие мамы, а природа в своей милости вызовет волну тошноты,
и поднимется крик по нашему доктору медицины-гомеопату с его приятными маленькими таблетками
или по нашему старому школьному достойному Завсегдатаю с его каломелью и
хинин, или для нашего осторожного эклектика с его "лучшими" из всех школ,
и каждый пополнит свой список пациентов, а наши фармацевты
увеличьте их рецепты и прибыль. Эти девушки будут
в восторге от красивых платьев и подходящих шляпок ...". И таким образом, у галантерейных товаров
в магазинах появятся свои продавцы и модистки. Затем надежда распространяется
на книжные магазины, компании по поставке музыки, оперный театр,
трамвайные линии и т.д.

Возможно, это не так очевидно, что преимущество нового колледжа может быть
те учреждения, которые уже установлены в городе. Но Миссис Карр
оперативно принимает этот пункт, и обосновывают это с безупречной логикой:

"Например, мисс Смит, которая является членом христианской церкви, приходит
из Галвестона, учится в христианском колледже Шермана. Она
довольна школой и в восторге от нашего города. Когда она возвращается
дома, в конце ее сессии она говорит ее интимный друг Баптист,
Мисс Джонс, и ее интимный друг-методист, Мисс Браун, что
восхитительное место Шерман, и как 'веселый' было бы для всех, чтобы пойти
в школу в том же городе и т. д. Что в итоге? Следующий
Сентября Института Шерман открывает свои двери для Мисс Джонс, и к северу
Техасский женский колледж приветствует Мисс Браун. Но это еще не все. Пропустить
У Джонс из Галвестона есть брат, которого нужно отправить в колледж, и с
истинным порывом любящей сестры она говорит: "О, брат
Джимми, попроси папу отправить тебя в колледж Остина или в Рекламный центр Махана.
Колледж; и ты сможешь навещать меня каждую субботу". Поэтому все
Баптисты и методисты Шермана должны поощрять наше предприятие в
меру своих финансовых возможностей".

Миссис Карр продолжает рассказывать о том, как здание ее колледжа позволит
найти работу плотникам, каменщикам, возчикам и т.д., Как это позволит
помогите заполнить кошельках дилеров в оборудовании и мебели, и
ковры, уголь и т. д., пока большинство отраслей известен человеку
показано, что напрямую касается.

"То, что я сказала, было в основном с финансовой точки зрения", - заключает она.
"но я знаю, что вы любите Шерман ради Шерман и гордитесь
ее образовательным и религиозным прогрессом. Я верю, что у вас есть галантный
Гордость Юга и чрезвычайно искреннее желание дать образование
женщинам, побудить по крайней мере сто пятьдесят из вас внести свой вклад в
это предприятие, по крайней мере, по 200 долларов каждой, особенно если вы получите взамен
большой участок в одном из самых красивых пригородов одного из самых красивых городов Техаса
"

Таким образом, успех предприятия, по-видимому, зависит от продажи
участков для колледжей - старая история, и обычно печальная! Мы увидим, как
это удается в данном случае.

Тем временем миссис А. М. Лоус, жена президента Университета Миссури
, пишет миссис Карр 16 января 1892 года: "Я рада, что вы чувствуете
такую поддержку в вашем новом предприятии. Если существует такая вещь
как огнестойкое здание, вы должны строить огнестойкие. Я полагаю, вы
слышали о несчастье, которое случилось с нашим университетом. Это все
в руины. В прошлую субботу ночью пожар уничтожил все здание с
его содержание. Были спасены только музейные экспонаты и юридическая библиотека,
и то не все. Но уже были предприняты шаги по восстановлению, причем в
большем масштабе, чем раньше. Тем временем классы собираются в
разных местах по всему городу. Все портреты и скульптуры исчезли
обращены в пепел. Большой портрет маслом мистера Лоуза и два других карандашных портрета
его портрет в залах общества и один мой портрет уничтожены. Мы будем
рад слышать о ваших успехах в новом предприятии. Мистер Лоус присоединяется ко мне.
с любовью и наилучшими пожеланиями в новом году ".

Наконец О. А. Карр возвращается с собраний в Кентукки и
присоединяется к своей жене в Шермане. Миссис Карр пишет ей 2 февраля
Подруга из Спрингфилда, миссис Уивер: "Мне не нужно пытаться рассказывать вам, как
я счастлива снова быть со своим мужем. Он говорит, что это почти как
быть замужем заново. Ничто, кроме хорошей работы, которую мы пытаемся выполнить
, не смогло бы убедить меня держаться от него подальше так долго. Я
усердно работал всю зиму и привел предприятие колледжа в
хорошая форма, и скорее всего, будет большой успех. Если мы только сможем
остановить волну наши финансовые проблемы на год дольше, я думаю, что мы должны
быть безопасным. Мы думаем, что сможем ввести колледж в эксплуатацию к сентябрю 1893 года.
1893. Если брат Портерфилд сохранит наш дом до тех пор или продаст его
для нас, или если мы сможем продать недвижимость в Омахе за половину себестоимости, мы
будем в безопасности. Я верю, что Господь вложит это в сердца наших друзей
, чтобы они были рядом с нами. Когда колледж будет открыт, мы сможем
десятикратно отплатить им за доброту. Как счастливы мы будем, когда колледж
строится, и у нас есть ты и наша милая Тилли с нами каждый
зима! Непрестанно молитесь, дорогая сестра Уивер, о том, чтобы колледж был построен
, ибо мы так стремимся делать доброе дело и хотим _работать
сообща_ всю оставшуюся жизнь. Дело Рейда в Омахе
задержит начинание колледжа, потому что мне придется поехать туда в апреле; но
мы уповаем на Господа, поскольку работа, которую мы делаем, направлена на Его Дело, и
мы верим, что Он принесет нам успех в Свое время.

"Мы окажемся в затруднительном положении, потому что занимаем деньги и действительно будем занимать
одолжу до колледжа, но после этого, мы надеемся иметь
стремится жить и дать Господу. Мистер Карр и я остро почувствовала
наши финансовые затруднения, но помните, мы говорили, Никто, кроме вас
просто я как-то неловко; держит ее взаперти в своем
сердце. Берегите свое здоровье и силы для Тилли. Она особенная.
Заряд, данный вам Богом. Берегите свою энергию для нее. Она берет уроки музыки
или вы думаете, что она еще слишком молода? Благослови господь ее сердце! как бы я
хотел поцеловать ее в эту минуту! Скажи брату Кэппу, чтобы он привел вам каждого
_Homiletic Review_, после того, как он прочитает это ".

Примерно в это же время Дж. У. Макгарви, президент Библейского колледжа при
Университете Кентукки, написал: "Мне доставляет огромное удовольствие узнавать, что
Брат и сестра Карр совместно с братьями
из Шермана предприняли попытку основать в этом городе женский колледж высокого уровня.
Их переезд в Техас не только продвинет образовательные интересы
этого штата, - для работы в котором сестра Карр обладает выдающейся квалификацией
и опытом, - но и внесет существенный вклад в евангелизацию
сила. Брат Карр имел большой успешный опыт в качестве
евангелиста, и его умение организовывать церкви для эффективной работы
не уступает его представлению Евангелия. Я желаю им огромного
успеха в их начинаниях, не только ради них самих, но и ради
дела истины".

Ссылка миссис Карр денег жесткости может быть объяснено тем фактом,
что оплата колледже много не наступает до тех пор, пока колледж
дом был на самом деле началась. По мере продвижения нашей истории читатель должен
представить себе сотни попыток найти покупателей на лоты,
сотни отговорок, отговорок, отказов, которым не может быть места в этой работе
чтобы она не утонула в меланхолическом однообразии.

4 апреля миссис Карр написала из Фармингтона, Техас: "Я не хочу
писать вам, я хочу поговорить с вами лицом к лицу. Скажи малышке Тилли, чтобы она
помогла тебе помолиться за наш успех в предприятии колледжа. Шерман забирает
150 лотов; и если мы сможем продать еще 100 за пределами Шермана;
это успех. Пусть наш Небесный Отец будет с нами, и скорость
работы наших сердцах. Если наша собственность Спрингфилд может быть продано, оно будет
будьте такой полезной. Скажите брату Кэппу, что если он сможет продать для нас десять лотов, мы
дадим всестороннее образование одной из его дочерей, с питанием и всем прочим, бесплатно
. Несколько проповедников здесь и один в Кентукки предприняли это.
Я верю, что у них все получится. Если он возьмется за это, дайте мне знать
немедленно, и я отправлю ему карту участков, фотографию здания и
всю необходимую информацию ".

К этому письму мистер Карр добавляет постскриптум: "Мы находимся в округе Грейсон, в
интересах колледжа. Мэтти прилегла почитать после того, как мы поговорили
поговорили о тебе, о времени, которое, мы надеемся, наступит, когда колледж
построенный, у нас будет дом, и вы с Тилли будете с нами на Солнечном юге
. Меня навестили брат Дж. Ди Макклюр и его зять из
Айова - где я провел отпуск после отъезда из Спрингфилда. Хотел бы я, чтобы вы могли
знать этих людей. Они правильные люди. Он писал до прихода, - я
будет рад видеть вас, как если бы Вы были моим братом'.Вы может быть
знаете, я горжусь тем, что эти люди честные и познакомить их с Мэтти.
Они забронированы на пять партий в college enterprise. Запомните наш
адрес - Шерман, Техас, и письма будут пересылаться нам, где бы мы
ни находились ".

10 октября следующее сообщение от Комитета по ходатайствам Шермана о
Миссис Карр рассказывает о некоторых своих трудностях: "После всестороннего обсуждения
вопроса Тендерный комитет решает, что было бы
неуместно пытаться продать оставшуюся часть участков в Колледж-Парке. Это
решил, что лучше отложить это до ноябрьских выборов; и, в
факт, мнение преобладает среди большинства комитет о том, что он
будет лучше, если возможно, для вас, чтобы закончить продажа ваша 100 лотов,
вернуться к Шерману, сообщите, что вы выполнили свою часть
соглашение, и что если Шерман не выполнит свою часть соглашения
соглашение, что ты продолжишь учиться в другом месте вместе с колледжем ".

Мистер Карр миссис Карр, 13 января 1893 г.: "Какой сюрприз получить
вашу открытку, сообщающую, что вы находитесь в Канзас-Сити и отправитесь в
Спрингфилд, прежде чем вернуться в Шерман! По-прежнему все в порядке, если вы
можно продать много. У меня было ужасное время, я продал всего три
Кларксвилл. Нам придется убрать имена ---- и -----, которые
говорят, что не могут забрать свои лоты! В целом, я продал 90 лотов. Дорогой
меня! Я сделал все, что мог, и потерял много времени, дождь и
грязь. Я думаю, мы можем закрыть его через две недели, когда вы приходите. Продавайте
все лоты, какие только сможете, но не откладывайте, не теряйте времени. Я не
верю, что какие-либо лоты могли быть проданы в Париже или Бонэме. Я честно старался.
Джошуа Бердетт, сын Гео. Бердетт из Кларксвилля, Техас, живет по адресу
Эуфаула, территория индейцев. Он член церкви и зарабатывает
деньги; вы могли бы продать ему много. Скажите этим спрингфилдским проповедникам Джимми
Пинкертону" (сыну нашего старого любимого профессора и доктора) " и Джону
Хардин и Том Кэпп, я прошу их внести свои имена в ваш список на сумму
каждому по лоту ".

Короче говоря, в наши дни думаешь о малом, но о большом; мечтаешь о большом.;
человек всегда пишет, всегда говорит о многом. Люди должны узнать, что эти участки
продаются, их нужно убедить, что покупка их осуществляется
для личного блага, для расширения образования, для продвижения
духовных интересов. Карры верят во все это. Поверят ли другие?

К счастью, есть и другие, которые искренне участвуют в проекте.[18]
Но, как и следовало ожидать, существует большая оппозиция, которая
всегда находит тень на светлые дела. Казалось бы, ни один свет
не может сиять в мире, не отбрасывая тень противостоящих сил
на землю. Есть люди, которые относятся к Каррам грубо
невежливо; не будут покупать лоты и, по возможности, будут отговаривать других
от покупки.

Однажды миссис Карр была вынуждена идти пешком на станцию от отдаленной фермы
вы знаете эти грязные дороги Техаса в "Черном
Земли?" - потому что фермер против покупки участков колледжа; он
мрачно наблюдает за ней, пока она пробирается по трудной дороге с
не собирался предлагать своих лошадей. Перед нами письма, написанные
миссис Карр членами церкви, состоящими в добром общении, - людьми с
признанным положением в своих общинах, которые, без сомнения,
считают себя отличными христианами. Но увы! эти письма,
отказываясь покупать лоты в колледже, не так, как он отображается, в
письма от Господа, поэтому мы должны пройти мимо них.

Это были во времена, правду о насущной необходимостью. Миссис Карр часто приходила к выводу, что
лучше идти пешком, чтобы сэкономить на такси. У Карров было
только что понес убытки в размере 12 000 долларов на недвижимость в Омахе. Часто мистеру Карру приходилось
голодать в своих экспедициях по продаже лотов и по пути
проводить собрания. Нужно было платить налоги за пустующую собственность,
требовались проценты, которых требовали заемные деньги, во время путешествия
расходы были обязательно большими.

"Не могли бы вы сказать мне, пожалуйста, где я могу перекусить за двадцать пять центов?"
Мистер Карр спросил незнакомца в городе, куда тот ездил на лекцию
.

Мужчина указал на ресторан. Мистер Карр ушел, но вскоре вернулся к
незнакомцу, сказав,

"Не будете ли вы так любезны сказать мне, где я могу получить четвертак?"

"Да, - последовал мрачный ответ. - в банке".

"И, - сказал мистер Карр, говоря об этом инциденте, с огоньком в
его серых глазах, - он даже не пообещал прийти послушать мою лекцию".

Тем временем Миссис Карр также был дома, в перспективы ее
будущее колледжа. "Куда бы она ни шла," один пишет: "она несла хорошее настроение
и благословение на этот дом. Там она давала наставления, делилась
советами, там она помогала с шитьем и, с удовольствием, занималась
обучением детей и заботой о них".

Но мысль о том, что она таким образом окажется в затруднительном финансовом положении и
окажется в зависимом положении, больше всего огорчала мистера Карра. И все же
с этим ничего нельзя было поделать, пока лоты не должны были быть проданы. Мы делаем
не будем останавливаться на этих днях боли и страдания, чтобы вдохновить раскаяние
в груди у любого, кто предлагал препятствий для великого предприятия.
Вместо этого мы бы отдали дань уважения тем, кто оказал радушный прием; кто
подбадривал на пути; кто, вместо того чтобы сомневаться в результате, надеялся на
лучший; который, вместо того чтобы ждать окончательного успеха, помогал во время
нужда. Он улыбается в ответ на его открытую дверь, кто присоединяется к его песню, что
певца по дороге жизни, и протягивает руку, чтобы помочь,
и машет уходящему путнику свою уверенность в победе,--он
есть, кто считает, что мир растет лучше. В мире постоянно растет
лучше для того, кто делает это лучше других. Те, кто помог
Карра с дружбой, и с участием в их колледже-планов,
не могут быть названы в этой книге; но мы хотели бы думать, что эти
все живое может читать эти строки, и каждый заберет их к себе.

30 января 1893 года мистер и миссис Карр выпустили этот машинописный манифест для
подписчиков на лоты:

"Когда вы приобрели один из христианских лотов колледж, мы обещали вам
что бы вы не призывали на первый взнос до сентября,
1892. Из-за того, что миссис Карр надолго приостановила работы по причине
болезни, продажа участков, конечно, была приостановлена. Однако мы
будем готовы к распределению лотов к 1 марта 1893 г.
и напишем вам как можно раньше, чтобы у вас было достаточно времени
организовать внесение в этот день ПЕРВОГО ПЛАТЕЖА (100 долларов США). Пожалуйста, сделайте
ваш чек на 100 долларов, подлежащий выплате достопочтенному Т. Дж. Брауну и судье Х. О. Хеду,
Попечителям, Шерман, Техас, которые оформят вас на вашу долю. Если вы
желаете оплатить все наличными, и, конечно, будет лучше, если вы сможете, отправьте
чек на 200 долларов (полную сумму), подлежащий выплате указанным Попечителям. Мы
начнем строительство колледжа к середине следующего марта и откроем
первую сессию в сентябре 1893 года".

Но если читатель полагает, что все теперь легко скользит вперед, пусть
прочитайте это на 20 мая: "распределение христианском колледже много
было неизбежно откладывается до первого июля следующего года, когда он
Положительно проходить в здание суда в городе Шерман, штат Техас, в 2
часов п. м.

 О. А. КАРР,
 М. Ф. КАРР."

Наконец земля взрыта для фундамента здания колледжа,
и миссис Карр гордо идет за плугом и направляет его, прокладывая
одну длинную борозду. Разве вы не видите, как она марширует, изо всех сил вцепившись в
ручки, ее глаза горят от осознания того, что
она копает глубже, чем каменный фундамент?

О. А. Бартоломью призван взяться за строительство здания.
здание, 27 июля. Он проявляет нерешительность и замечает, в то время как мы машинально киваем головами:
Ах, как верно! _ "Я не знаю, что сказать. В тех
церквях, для которых я разработал самые совершенные планы, обнаружилось
больше всего недостатков. Особенно, если я не брал с них много денег!" И мы, которые
никогда не строили церквей, и все же хочется плакать, Ах, да, как это верно!

Давайте переживем месяцы бессонных ночей, тревожных дней. Там
был один вопрос, который сильно мешал осуществлению плана. Это был
в настоящее время сообщается, что колледж был всего лишь частным предприятием
the Carrs, как и любая другая частная школа; и the Carrs пожнут все
его преимущества и прибыль: и что утверждение о том, что он был передан
церковь была благовидным предлогом, сделанным для того, чтобы побудить людей покупать участки
. Эти обвинения были выдвинуты не врагами образования и
Христианство, не от недружественных деноминаций, а от членов
Христианской церкви; другими словами, от того самого органа, которому был передан колледж
, чтобы он принадлежал им навсегда.

У этого обвинения были свои стойкие приверженцы, люди, которые в течение многих лет были готовы
горячо, если не бесстрастно, спорить в его поддержку. Тот факт, что
она могла бы быть опровергнута, просто взглянув на записи, кажется,
уменьшили никто его силой. Это привело к значительной задержке с продажей
лотов, а после того, как колледж был построен, это привело к снижению посещаемости
. Карр-горном районе, в колледже был, действительно, свободный и любящий
подарок,--учитывая, можно даже сказать, несмотря на нежелание
бенефициар, и провел в его распоряжении, когда он снял ее
собственности.

Это не наше желание, чтобы уменьшить пациента полезности многие
членами Церкви. Если бы Карры работали до смерти, они
не смогли бы избавиться от участков, если бы не нашлись люди, которые их купили
. Как мы видели, там были найдены люди, которые сотрудничали с
Каррами в меру своих способностей, и многие из них были среди
самых прославленных членов техасского братства. Но в течение многих лет можно было встретить
на общем собрании дух подозрительности и враждебности по отношению к
Колледжу Карр-Бердетт - как в конце концов был назван "Христианский колледж", и, в
на важных заседаниях комитета было бы ясно заявлено, что
колледж был частным предприятием и не принадлежал церкви.

Но мы никогда не сможем развивать наш колледж такими темпами. Давайте перейдем к
зиме 1893 года, которая снова приводит О. А. Карра в Кентукки. Кто бы
когда-нибудь подумал, что парень из Мэйз-Лик из Кентукки, записывающий мелом свои
проблемы на двери сарая своего отца, позже поднимет
и в его родном штате, продает участки для колледжей и присматривает за
своими будущими учениками? Эти ученики будут учиться в следующем году. День
для прокладки во главу угла колледжа, это до рассвета, пока мистер Карр
далеко от Шермана.

26 декабря, Миссис Карр пишет ему: "я надеюсь, что вы будете иметь счастливый
время с родных мест. Мне очень одиноко без тебя; но так должно быть.
так будет до тех пор, пока не будут проданы эти двадцать лотов. Необходимость - суровый тиран. Но
мы терпели до сих пор и можем потерпеть еще немного. Как мы будем счастливы
, когда сможем все время быть дома вместе! Краеугольный камень будет
заложен в День Нового года в 3 часа ночи. Я отправляю вас сегодня вечером, чтобы получить
ваше послание, написанное вашей рукой, для прочтения по случаю, и
оно будет помещено в чашу краеугольного камня. Очень жаль, что ты
не можешь быть здесь. Эта жертва должна стать трогательной главой в
моей книге. В обязательном порядке подготовьте здесь свою речь, написанную вашей собственной рукой.
Ваше послание в вашем письме ко мне прекрасно, и я прочитаю его, если потребуется
но в этом письме есть и другие вещи, которые я не хочу раскрывать
в краеугольный камень. Предположим, вы отправляете депешу, опасаясь, что ваша речь
не придет вовремя. Сделайте это немедленно. Я отправляю это в Мэйсвилл, а
копию - в Кармел. Всем счастливого Рождества! Как бы я хотел быть с тобой!"

Как в "книге" говорится, что, конечно, является "история
Карр-горном районе, в колледже;" книга, которую Миссис Карр намерен написать-после того, как
колледж построен, конечно, книгу, в которой расскажет почти
нечеловеческой борьбы, жестоких жертвоприношений и, слава Богу! из слов о
любви и ободрении, и об окончательном мире "в нашем доме, где мы будем жить
вместе". Но книга так и не была написана. Тут и там среди группок
старых писем мы находим документ с надписью "Важно" или "Для
Книги" - и мы знаем, что миссис Карр написала это, думая о каком-то будущем
день, когда у нее будет время - время в ее преклонном возрасте, когда утихнет жар битвы
и спокойствие памяти смягчит прошлое - время, которое никогда
пришла, иначе у этой книги не было бы существования.

10 января 1894 года, мистер Карр миссис Карр: "Я еду проводить собрание в
Вансбург, Кентукки. Мне жаль, что я не смог быть в Шермане, когда закладывали
краеугольный камень. Конечно, все было аккуратно уложено правильной стороной вверх.;
и поскольку за этим должна следить моя жена, я уверен, что все будет сделано хорошо. Но это
очень плохо, что мне приходится уезжать, заставляя тебя изнурять себя, и
заболейте. Я искренне благодарен сестре Хильдебранд за ее заботу о
вас. Скажите ей, что со временем она получит свою награду! Я полагаю,
краеугольный камень был заложен на 7-м--" болезнь совершив первый день Нового года
невозможно. "Я надеюсь, вы извините меня за то, что не послав сообщение
достойный праздник. Интересно то, что ты сделал с моей поэзией? Если вы
посадил его в рок, мне придется сделать что-то другое для вашего
Книги. Вот смотри! Что ты думаешь о том, что поэзия? Возможно там уже
была еще одна задержка угла церемоний,--тьфу! если бы я мог сделать
в духе этого, я мог бы что-нибудь написать, но я так выбит из колеи
и так расстроен из-за того, что ничего не делаю, что я едва могу написать
письмо, не говоря уже о том, чтобы написать то, что должно быть оставлено в качестве памятника!"

Следующее, от мистера Карра, 24 января, является подходящей трубной нотой
которой завершаются диссонансы и гармонии увертюры к колледжу:
"Сегодня я получил статью - Фотография колледжа прекрасна. Ура! Ваш
великолепный адрес - как раз то, что нужно! Вы отлично справляетесь ".


[18] Их имена есть в тех "Конвертах" в колледже с надписью "для
моя книга", и миссис Карр намеревалась таким образом почтить их память.
она часто вспоминала о них и о происшествиях, которые она всегда хвалила.




ГЛАВА XVIII.


Это был, без сомнения, самый гордый день в жизни миссис Карр, когда она
предстала перед ожидающей толпой в день церемонии закладки краеугольного камня
и рассказала простыми словами историю своих стремлений и
достижение. По правде говоря, это был самый знаменательный день в ее жизни.

Она могла окинуть взглядом вспаханное поле и в воображении увидеть поднимающиеся
перед ней очертания колледжа, который она спроектировала как свой собственный
памятник. Все деньги были собраны; Карр-Бердетту так и не удалось успокоиться
в тени ипотеки или приостановить выплаты.

В памяти ее слушателей были свежи многочисленные примеры планов по
продаже участков для возведения зданий колледжей, - планов, которые привели к
принудительным продажам, судорожным вспышкам неуверенной жизни и унизительным
поражение. Она и ее муж достигли того, чего не смогли достичь хорошо организованные советы директоров
и влиятельные комитеты с финансовыми агентами флота
. Они достигли этого не потому, что Техас чувствовал себя
огромная потребность в образовании - вакуум в интеллектуальном термометре, - но
несмотря на то, что многие техасцы верили, что у них есть школы,
их было предостаточно. Этого они достигли, хотя и были неправильно поняты и
представлены в ложном свете различными группировками; хотя настойчиво
отрицалось, что собственность принадлежала церкви; и хотя государство
газеты неоднократно отказывались печатать рекламу
предприятия.

Миссис Карр не рассказывала об этих трудностях, разве что в общих и умеренных выражениях
. Запись о ее печальном опыте была сделана ее собственной рукой в
темная ниша краеугольного камня; но мы, неспособные спрятать нашу летопись
в таком священном сосуде, должны быть довольны тем, что положили ее перед
на глазах у общественности, со всей доброй волей и, мы надеемся, со всей справедливостью. В своем
обращении в тот январский день 1894 года миссис Карр сказала:

"Продать 250 лотов по 200 долларов каждый и собрать деньги было работой, которую необходимо было выполнить
для обеспечения безопасности колледжа - работой, которая потребовала
огромного мужества, несгибаемой силы воли и настойчивости. Мы вычеркнули
слово "провал" и все его производные из нашего словаря, и
взялись за это дело сами. Мы побывали в пяти разных штатах.;
и, несмотря на самый сильный политический ажиотаж и
под давлением жесточайшего финансового кризиса, который страна когда-либо переживала
с 1873 года, мы завершили продажу лотов после
почти два долгих года труда, непередаваемого беспокойства. Путь
был долгим и трудным, но вы были добры к нам, и Бог был
с нами. Сегодня заложен краеугольный камень дела нашей жизни; мы видим
осуществление желания нашего сердца, и мы чувствуем щедрость по отношению ко всем и
глубоко благодарен нашему Небесному Отцу за многочисленных и преданных друзей
, которых Он дал нам, чтобы они подбадривали нас своими добрыми словами и делами
когда наше бремя часто казалось нам непосильным.
Жертва, которую мы принесли, и испытания и унижения, которые мы перенесли
слишком священны, чтобы о них рассказывать, даже в этом документе, который должен быть спрятан
в тишине и темноте краеугольного камня, покой которого
циклонический натиск Двадцатого века, возможно, никогда не потревожит нас. Они
известны только нашим собственным сердцам и Богу. Но мы считаем их радостью и
выдержали бы в десять раз больше, если потребуется, потому что мы верим, что для
девочек-христианок, которые будут получать здесь образование из поколения в поколение
, будет гораздо более великое и вечное бремя славы.
Мы строим не для себя, а для будущих поколений
девочек. Эта мысль с самого начала была нашим вдохновением и нашей
силой; и бесполезно говорить, что пожертвовать этот колледж
Церкви Христа в Техасе для образования дочерей
Юг - это величайшее счастье в нашей совместной жизни. Это дитя
наш принятия, и его интересы мы посвящаем лучшее энергии
наши оставшиеся годы. Всех рада, что Новый год это для меня
радостных. Единственное, что омрачает физическую форму и счастье этого
часа, - это неизбежное отсутствие в Кентукки моего мужа, который
так долго и преданно трудился в самых тяжелых обстоятельствах.
чтобы "ублажить свою жену (как он выражается), помогая ей воплотить в жизнь любимую схему ее жизни".
успешный выпуск ". Но впереди еще более радостное время
- Юбилейное открытие в сентябре следующего, 1894 года, завершенного
колледж - когда он будет освещен лицами счастливых девушек, и когда
Мистер Карр примет участие как лично, так и в духе, и ничто
этого будет недостаточно, чтобы усовершенствовать нашу радость в главном деле нашей жизни.
И лучше всего - годы благословенной работы, которые последуют за этим! О, я молюсь
чтобы наш Небесный Отец даровал нам здоровье и силу, и продолжительность
дней, и чтобы плоды наших трудов были в изобилии; поэтому

 "Чтобы, когда придет наш призыв присоединиться
 Бесчисленный караван, который движется
 В то таинственное царство, где каждый займет свою комнату
 В безмолвных залах смерти,
 Мы идем, не как раб-каменоломщик ночью,
 Изгнанные в свою темницу; но, поддерживаемые и успокоенные
 Непоколебимым доверием, приближаемся к нашей могиле
 Как тот, кто укутывается в драпировку своего ложа
 и ложится, предаваясь приятным грезам ".

Но была ли работа уже закончена? Она только собиралась начаться; все остальное было
подготовкой. Но насколько отличается работа в условиях неопределенности от работы
в уверенности!

Там были каталоги думать, и объявления в газетах
быть разумно и мебель купили, и деревья, и
кустарник, и пианино, и графика, и все остальное необходимое для
жизнь в колледже. Прежде всего, есть само здание будет возведено.

И, конечно, многие, кто подписался на лоты, не хотят за них платить
когда придет время выплаты, - и возмущены тем, что их удерживают в их руках.
сблизиться, и говорить горькие вещи, и распространять недобрые слухи. И некоторым приходится
освобождаться от уплаты процентов, иначе они ничего не будут платить; а некоторые
уезжают неизвестно куда!

"Миссис О. А. Карр в сити", - сообщает ежедневная газета. Карр-Бердетт
Христианский колледж в Шермане откроется в сентябре. Колледж имеет
был передан в дар христианским церквям штата, но будет открыт для посещения
всех конфессий. Мистер и миссис Карр многое делают для образования
интересы Техаса, и их филантропическая преданность этим интересам
подает пример, которому, мы надеемся, будут подражать ".

[Иллюстрация: "Колледж наконец построен". - Карр-Бердетт.]

Миссис Карр вырезает все вышесказанное и отправляет в _Gospel Advocate_,
надеясь, что они воспроизведут все или часть "местного".

"Моя дорогая сестра, - говорит _Gospel Advocate, - это происходит в августе
краеугольным камнем году, "это наша последовательная политика не афишировать одна школа
больше, чем другого. Мы не видим ни одной причины, почему мы должны рекламировать
Карр-горном районе, в колледже больше, чем добавление колледж Ранн. Есть
рядом хорошие школы, контролируемые братьями, которых мы никогда не
учитывая, бесплатные объявления. Ваш покорный слуга и по-братски, - " очень
по-братски, без сомнения. Итак, Миссис Карр может быть в нашем городе так часто, как
она радует, и она и ее муж делают все возможное, за десяток
колледжи, но мы не должны отметить тот факт, такова наша политика!

Джон А. Брукс, пастор христианской церкви в Мемфисе, пишет мистеру
и миссис Карр: "Я рад видеть, что вы собираетесь открыть женскую
школу в Шермане. Я знаю, что ваше образование и характер таковы, что позволяют
рекомендовать вас публике как самых компетентных учителей. От всего сердца я
желаю вам обоим успешного путешествия по морю жизни ".

Это из Палестины, Техас, 13 июля, миссис Карр - голос из
лагеря неверных представлений: "Я прочитал ваше письмо с большим интересом. Я
разделяю ваши самые чистые и благие мотивы в вашей работе и верю вам
быть благородной женщиной. Но из достоверных источников известно, что вы и
Брат Карр не одобряете нашу работу в Техасе, Соединенных Штатах
и за рубежом. Я не стану выступать против вас и вашей работы
однако - я займусь своими делами, которые будут занимать меня
достаточно занят * * * Братски ваш..."

Это слово "По-братски", которым мы завершаем так много горьких и
неучтивых писем, кажется, используется как прощальный удар. Все они пишут
"По-братски" - эта стереотипная фраза стереотипного братства! Но
настоящий биограф в самом деле чувствует себя по-братски к этим возмущаться
и подозрительно и ошибаюсь письмо-писатели, и должна доказать это
воспроизводящие ни одно из их писем.

Для этих писателей, которые были настолько тепло "братских" не понял, а
казалось бы, не понял бы, что Карра были переданы в колледже
и на обширной территории к Церкви; что Карра мебелью
здания по всему, за свой счет, чтобы предъявить их
Церковь полностью и прекрасно оборудованы, что Карра была застрахована, и
будет держать страхователя, зданий, а не для себя, а для
Церковь; что они не получали и никогда не получат ни пенни из
денежных пожертвований ни от кого; и что этот колледж Карр-Бердетт,
этот памятник миссис Карр, был передан Церкви как самый ценный
бесценный подарок, находящийся в ее распоряжении, для дела, самого дорогого ее сердцу.

В то же время, колледж-работа не полностью поглотить жизнь
занятая женщина. Тут приходит письмо от Совета Христианско-женщины
Миссии в штате Миссури; статс-секретарь, на сей раз, миссис
Элизабет Банц. Миссис Банц пишет:

"В этом году исполняется двадцать пять лет C. W. B. M. в
Миссури-1894. Мой совет уполномочил меня вопрос исторический
эскиз работы. Мы публикуем лицах многих из тех, кто
официально служил нам. Мы хотим, чтобы ваше изображение для этой книги. Пожалуйста, моя
дорогая сестра, пришлите мне вырезку в полтона, как можно скорее ".

Миссис А. Б. Джонс из Либерти, штат Миссури, поддерживает просьбу: "Меня
попросили написать исторический очерк нашего C. W. B. M. для книги, которую
наш государственный секретарь готовит к нашему 25-летию. Нам нужны наши
государственные служащие со времен нашей организации. Не будете ли вы любезны прислать
цены, оторваны или вырезаны, чтобы Миссис Бентс в Сент-Луисе? Я бы так рад
представление о себе и брату Карр. Вы оба с любовью
запомнился нам".

Теперь, когда колледж наконец построен, и мистер и миссис Карр
взяли на себя управление им, история их жизней переходит в мирное русло
совместного ежедневного служения.

Несколько событий различие выделиться из числа мелких дел
четырнадцать лет. Непрекращающиеся работы в школе, при обзвоне
туры на каникулы,--с участием чтение лекций с использованием слайд-проектор,--в
переписка с новыми учениками, старыми учениками и потенциальными учениками,
беспокойство по поводу недопонимания и искажения фактов; борьба
против предрассудков и ревности; приятное общение с каждым
другой, с близкими по духу друзьями - все это история повседневной жизни.
жизнь, которая не принадлежит миру книг.

Позвольте читателю представить себе взаимосвязанные события этих четырнадцати
лет - четырнадцати лет, последовавших за завершением дела всей жизни миссис
Карр. Почести, оказанные ей и ее девочкам на Встрече выпускников
Конфедерации в Новом Орлеане и на Всемирной выставке в Сент-
Луи, можно найти полное описание в крупных ежедневных газетах тех дней
. Масса печатных программ, которые лежат передо мной, говорят о блестящем
успехе перед рампой - и намекают на долгие часы изматывающих нервов
репетиций. А вот признания школьниц, которые поступили
неправильно и которые просят прощения; и другие письма, которые жестоко ранят
и не просят прощения. Но разве мы не должны простить всех? И как мы можем
простить, если не забываем?

На моем столе лежат документы от непослушных учеников Карр-Бердетт
Колледжа, неблагодарных учеников, недалеких учеников и, естественно, родителей
отстаивая дело своих дочерей, в котором все они стоят.
обвиняют себя. Вот человек, который обнаружил, насколько несправедливыми были обвинения, которые она
выдвинула против Карров, - но только после того, как она распространила эти сообщения
среди желающих услышать. И вот она, которая со слезами просит, чтобы ее можно было
простить; но которая сокрушается, что причиненный ею вред никогда не сможет быть
преодолен.

Но что из всего этого теперь? Я бы не упоминал об этих вещах, если бы не
не это: злонамеренные слухи живут в умах некоторых и, без сомнения,
передаются незнакомым людям. Вот опровержения нескольких таких
доклады, но мы толкаем их в сторону. Можете ложью рану могилы?

И мы не стали бы подвергать кого-либо к стыду, принеся ей имя по
распечатать страницу, с цитатами из ее собственные необдуманные слова. Нет
наказание за злостное природа так страшна, как месть его
злобы, который реагирует на себя, затмевая, озлобляя, мертвящий
высшие способности души, которая укрывает его. Тот, кто взял
змею к своему теплому очагу, чтобы вскормить ее, не тот, кто страдает
от неблагодарности друга, а скорее тот, кто допускает ненависть, чтобы согреть
это в его собственной груди, потому что прежде всего это ранит его самого.

Четырнадцать лет труда в работе, Миссис Карр любил лучшей, среди
сервис наилучшим образом приспособлены для того, чтобы вызвать наибольший способностей,
и тогда ... в последний путь. Учебный год в 1907-8 открыли
зажиточно. Прошел сентябрь, и в теплой дымке и в
нежной синеве техасского неба не было и намека на то, что его
месяц-побратим принесет холод смерти.

Он был на тридцать первое октября, который пришел вызов
что она говорила в своем выступлении посвящения. Нет, в самом деле, карьера
раб, бичевали до своей темницы, она ушла, чтобы встретить этот вызов, а точнее
как тот, кто следовал за своим господином по морям, которые пребывали с ним
во многих странах, а сейчас жить с ним вечно.

Тот, кто остался позади, обитает в высоких залах ее мудрости и ее
любви, вылепленных из кирпича и камня. Великое дело ее жизни
продолжает президент О. А. Карр, и когда кто-то посещает этот "Колледж
Красивый" этот "Дом колледжа", гобелены и скульптуры, картины и
мозаики, гравюры и цветы - все, кажется, инстинктивно реагирует на присутствие
Миссис Карр.

Вы проходите через просторные приемные и просторные холлы в
гостиные изысканной работы. Вон там находится винтовая
лестница с ее "Уютным уголком" за папоротниками. Вот библиотека
с уютным камином. Здесь нет ничего, что напоминало бы о латыни и
Геометрии! Это, прежде всего, дом для юных леди.

Но когда нам показывают мистический путь, ведущий в классные комнаты, мы обнаруживаем, что
они раздеты, так сказать, для обслуживания. Здесь почти нет украшений.
Они предстают перед нами в суровой реальности - письменный стол, классная доска и
пол - без притворства, что знание ступает по бархатным коврам. В этом
крыло, мы оказываемся вообще в школу; и мы чувствуем инстинктивно
что если мы сразу не попали, чтобы, в какой-то сложный учебник, мы
здесь нечего делать, и должен быть отправлен домой, к родителям.

И это именно то, что миссис Карр сделала бы для нас. Образование
для нее всегда означало что-то серьезное, что-то на всю жизнь, что-то такое, что
должно стать неотъемлемой частью характера. Во-первых, Карр-Бердетт.
Колледж должен быть домом, в котором юных леди учат поведению.
и гигиена; но это _College_ Дом, где учеба - это не игра, ничуть.
учеба - это не только игра. Мы не можем определить, где мы чувствуем влияние миссис Карр
сильнее - в этих без украшений классных комнатах или в
роскошных гостиных. Все вместе они олицетворяют крайности ее характера
. Она стремилась создать в каждой душе, которая попадала под ее влияние
формирующее прикосновение, прочный фундамент вечной истины; и на этом
фундаменте воздвигнуть структуру, прорисованную всей красотой вечной
любви.

[Иллюстрация: "Тот, кто остался позади".]


КОНЕЦ




ПРИЛОЖЕНИЕ.

Автор О. А. Карр.


(Стр. 31.)

Наша мать шила нам одежду из одного и того же материала, который на протяжении многих лет
она ткала сама; и в детстве наше сходство было таким, что многие
думали, что мы близнецы. Шестнадцать лет мы были вместе днем и
ночью - в поле, в школьной комнате, дома. "Бад и Ол", наши
знакомые имена, были произнесены вместе, и присутствие одного из них
наводило на мысль о другом. Наша разлука произошла, когда я попрощался, чтобы отправиться в
Университет Кентукки, а затем на другой конец земли. Я даже сейчас могу
вспомнить свои чувства, когда я отправлялся в Фицрой-Гарденс, Мельбурн.,
Австралия, где я в одиночестве снова и снова перечитывала письма Оуэна.
Хотя сам не проповедник, он подошел так близко, как любой, кого я когда-либо знал
отождествление своей жизни с жизнью тех, кто проповедует
слово.

После моего возвращения из Австралии для нас было счастьем пойти вместе в церковь
в нее входили многие, кого я крестил, когда начал проповедовать
сорок пять лет назад, некоторые из них были нашими родственниками. Здание находилось
в миле от того места, где мы родились, и недалеко от места, где стояла первая школа
, в которую мы когда-либо вошли. Там были мальчики и девочки, с которыми мы
играл в детстве, сейчас "главы семей". Такая аудитория была для меня вдохновением
, и особенно присутствие "Бада". Я всегда чувствовал
, что могу проповедовать лучше, когда он слушает. Мы ехали по
знакомым дорогам, планируя встречу, которая состоится, когда позволит погода
, и я думал, что это счастье будет моим, но увы! и вот пришла
телеграмма: "Бад очень болен, приезжайте немедленно". Мы все пришли к нему,
кроме одного брата, который был далеко. Там были стулья, которыми пользовалась моя мать
, письменный стол моего отца, маленький стульчик, на котором я сидел в самом раннем детстве
детство и фотографии на стене тех, кого любил мой брат.
Там, среди всего, что напоминало мне о первых днях, я сел рядом с ним.
на меня легла печальная обязанность сообщать врачу о его пульсе и температуре.
днем и ночью. То, что открылось его заплаканным глазам, устремленным на нас,
никогда не будет описано в книге; но когда врач сказал ему, что он должен умереть, он
просто сказал: "Я готов".

За исключением короткого пребывания в Миссури и Иллинойсе, Оуэн
провел свою жизнь в Кентукки, в Мэйс-Лике, а также в Лексингтоне, Мэйсвилле
и на горе Кармел. Призыв к молодому человеку , который не богохульствовал и
дринк обеспечил ему первое деловое сотрудничество в Лексингтоне. Он много лет был
занят в Мэйсвилле и тратил свои заработки на помощь
нашим страждущим родителям; и от нуждающихся он никогда не отворачивался. После
смерти отца и матери Оуэн поселился у своей сестры Мэри
Э. Годдард недалеко от горы Кармел, откуда его призвали подняться еще выше,
Четверг, 14 января 1902 года.

Оуэн Карр был христианином. Его жизнь была очень тихой, но полезной. Его
вера была простой, его убеждения сильными, и он был верен им.
Чтобы сохранить то, что он считал истиной, я думаю, он бы лег
его жизнь. Да, он сделал это в силу, трудясь на благо других,
подшипник тяжелое бремя страданий, выполняя свою миссию на
семье, в общине, в церкви. Как я могу восхвалять его?
Знает ли он теперь, как мы все любили его? Это невозможно передать никакими словами.

Компаньон написал: "Хотя наше сотрудничество ни разу не было долгим,
тем не менее, он был настолько прозрачным и компанейским, что за короткое время я хорошо узнал
Оуэна Карра. Он был одним из немногих мужчин в мире, которых я действительно
горячо любила; и у меня есть его некролог на "Странице сокровищ" моего
маленькая записная книжка. Он был самым божественным и милым воплощением
ненавязчивого бескорыстия и прозрачной честности и непорочности
, которых я когда-либо знал среди мужчин.

 Дж. Х.М. "


В ПАМЯТЬ О БЛАГОРОДНОМ ЧЕЛОВЕКЕ.

(Стр. 46.)

"Не в крови", хотя они были англичанами: "ни воли
плоти, ни от хотения мужа", а еще Myalls, Eneas, Йонас, Джордж
и Эдварда, стоит в памяти, как благородные люди. В дни их деятельности
казалось, что их девизом было: "Мы сделаем больше, чем кто-либо другой". Из этих
четверо мужчин - двое - Джонас из Мэйз-Лик и Эдвард из Мэйсвилла,
Кентукки - все еще живы, и они мои свидетели. Eneas и Йонас Майолл
были кузнецами, и они обуты сто мулов в день, во время,
когда мулы были вытеснены суше на рынке! Энергия, настойчивость,
щедрость характеризовали этих людей - каждого по-своему.-Память о
них была со мной и была подарена молодым людям во многих странах
и по обе стороны земли.

Слова Эниаса Майолла Лонгфелло в "ДЕРЕВЕНСКОМ КУЗНЕЦЕ" верны
почти в каждой строчке.

Если нужно было собрать деньги на благотворительные цели, то Энейс Майалл был тем, кто их обеспечил
; поскольку он возглавлял список с щедрым пожертвованием, и
пока другие говорили, он делал работу. Он был более красноречив на деле
, чем они на словах: следовательно, церковь Мэйс Лик лидировала
среди всех церквей в этой части страны по расходам внутри страны и
за рубежом. Как дьякон в церкви он был почти совершенство. Я
никогда не видел лучше.

Его постоянство его в полезности. Более шестидесяти лет он
руководил песнопениями в церкви Мэйз-Лик. В течение двадцати лет он
никогда не было известно, чтобы он отсутствовал на собрании в день Господень утром и
вечером и на молитвенном собрании в среду вечером, за исключением одного случая,
когда он поехал в Париж навестить своего больного брата. Его лучший пение
сделано, как кажется, на случаи, когда мальчик, его ставленник, был в
амвон. В наши дни редко можно услышать такое пение, какое было слышно, когда эти люди
Эд., Джордж, Джонас и Энейс Майалл пели вместе с Энейсом для того, чтобы
вести. Насколько я помню, был только один случай, когда Эней Майолл не мог
петь, и это было то утро, когда мой отец вышел вперед, чтобы
исповедал свою веру в Иисуса. Он плакал от радости; но не мог говорить - не мог
петь. Обстоятельства, как мне показалось, преувеличивали его искренность; ибо
это было как раз в конце войны. Эней Майолл придерживался сильных предубеждений
, и он был настроен против моего отца политически, но радушный прием
казалось, он говорил: "Мы отличаемся друг от друга там, в мире, где
политические проблемы и бушует война; но здесь, в церкви, царит
мир, и у нас есть общение. Когда я опустил своего отца в воду
чтобы похоронить его с Христом в крещении, Эней Майолл пришел в себя
чтобы петь:

 "Как счастливы те, кому повинуется их Спаситель".

Неудивительно, что человек, обладающий такой твердостью, таким
упорством и такой энергией, стал богатым. Его заработок
увеличился: он сеял беспощадной рукой и щедро пожинал.
Богатство не сделало его гордым и не иссушило источник его щедрости.
Он, казалось, никогда не бывает так счастлив, как когда он был разделяя то, что он обладал с
его друзья. Когда он и его добрая жена, "тетя Салли", устраивали банкет
, и он собирал всех проповедников, которых мог найти, и тех
который любил такое общество в своем доме и за столом, за которым он председательствовал
какой это был праздник для тела и души! Какой проповедник, который
когда-либо бывал в Мэйз-Лик, не помнит Эниаса Майалла и его
семью? Он ушел; и увидим ли мы когда-нибудь подобных ему снова? Перед ним
через тихую реку прошли его верная жена и старейшины церкви
Мэйз-Лик, почти модели, насколько можно ожидать от смертных
относитесь к тому, что Священные Писания говорят о епископах, старейшинах, пасторах. Что за
это была церковь! над которой трудились Аарон Митчелл, Уоллер Смолл и Бенджамин
Джеймс председательствовал, учил наставлениями и примером, вел и защищал,
в те дни, когда Вальтер Скотт проповедовал, а Эней Майолл руководил в
песне!


ОВЕЧКИ МОИ.

(Стр. 272.)

"Овца никогда не сможет стать козой!" Верно в отношении покрытого шерстью четвероногого, но этот факт
не является ответом на мою проповедь; ибо Спаситель говорил не о
животных. Он имел в виду людей, когда сказал: "Мои овцы слышат мой голос и следуют за мной
". Это то, что делают овцы (животные); поэтому людей, которые слышат его голос
и следуют за ним, он называет своими овцами; и говорит: "они никогда не погибнут".
Кто? Его овцы; то есть люди, которые слышат Его голос и следуют за ним. Если бы
они перестали слышать Его голос и следовать за Ним, они перестали бы быть
его овцами, и Спаситель не сказал о таких: "они никогда не погибнут".

Но они были его овцами до того, как услышали Его голос.

Их могли бы назвать "овцами" из-за какого-то другого
сходства, такого как склонность к блужданию, потребность в руководстве, в
защите; но по этим причинам для них было бы неверно, что
"они никогда не погибнут". Несомненно, что они погибли бы; следовательно
великий Добрый Пастырь пришел и позвал их домой, спас и защитил
их.

Если вы скажете, что они были его овцами, потому что он умер за них - "положил свою
жизнь за овец", я отвечу: он назвал их своими овцами, прежде чем положить
всю свою жизнь ради них; и когда он умер, это было не только ради них, но
"он умер за всех".

Истина в том, что характеристикой овец - слышать и следовать - обладает
все человечество; и чьи они овцы, зависит от того, чей
голос они слышат и за кем следуют. Они не овцы Спасителя
если только они не услышат ЕГО голос и не последуют за НИМ. Когда люди отворачиваются
от других голосов и прислушайтесь к НЕМУ, они станут ЕГО овцами. Не могли бы вы
сказать, что это неправда, и привести в качестве причины: "КОЗЕЛ никогда не сможет стать
ОВЦОЙ?" Это все равно что сказать "овца никогда не сможет стать козлом" в качестве
доказательства того, что верующий не может перестать быть верующим.

Одно выражение предопределено судьбой так же фатально, как и другое; и ни одно из них
не содержит никакой идеи из Священных Писаний.

 * * * * *

ИСПЫТАНИЕ было уникальным. Целью было определить, следует ли мне разрешать
пользоваться их баптистерием; и это зависело от того, был ли я
расскажите о том, что они назвали "замыслом таинства". Там были
должностные лица баптистской церкви, которые слушали, и юрист, который задавал вопросы. Он
положите их таким образом, чтобы каждый вопрос можно было бы ответить просто
цитирую Писание; и который был счастлив, он тоже был прав, будь он
предназначена она или нет: "во что ты веришь крещение--для какой цели
есть он?" Ответ. "Покайтесь и креститесь во имя Иисуса Христа
Для прощения грехов, и вы получите дар
Святого Духа". Деяния 2:38.

"Рассматриваете ли вы это как спасительное постановление?" Ответ: "Тот, кто верит и
крестится, спасен будет". От Марка 16:15-16.

"Да, мы считаем, что: конечно, мы считаем Писания, но что делать
ВЫ ДУМАЕТЕ? Неужели вы думаете, что человек не может быть спасен без крещения?"
Ответ - "Я думаю именно то, что говорит Спаситель: "Тот, кто верит и крестится
, будет спасен". У меня нет привилегии ДУМАТЬ что-либо
кроме того, что сказал Спаситель, и что проповедовали его Апостолы, и
практиковался. Кроме этого, у меня нет способности думать, потому что мне
не о чем думать". "Ну, наш Спаситель говорит: "Тот, кто не верит
, будет проклят", и он не говорит, что тот, кто не верит, и не является
крещеный будет проклят". "Разве это не показывает, что крещение не является
необходимым для спасения, что это не спасительное таинство?"
Ответ - "Крещение не названо в этом пункте, следовательно, мы не можем думать
о том, что говорится в этом пункте, и вообще иметь в виду крещение; поскольку его там нет
. Иисус говорит, что путь к спасению таков: "верующий и крестящийся
спасен будет"; но путь к проклятию, по его словам, таков: "он
неверующий будет проклят". Я думаю именно о том, что говорит Спаситель
по поводу ПРОКЛЯТИЯ; и я думаю именно о том, что он говорит по поводу
СПАСЕНИЯ ".

Затем брат Джонс, баптист, обратился к собранию по существу следующим образом:
"Братья, я слышал каждую проповедь, которую наш молодой брат произносил в Хобарте,
И я не нашел в ней никаких недостатков. Он говорит именно то, что сказано в
Священных Писаниях, и, конечно же, вы не можете отрицать этого. Вы слышали проповедь
на тему "Что я должен сделать, чтобы спастись"? Затем брат Джонс в общих чертах изложил
эту проповедь - первую, которую я когда-либо слышал и которую понял, - услышал от
У. Т. Мура из Мэйз-Лик, Кентукки, и от него я научился, как ее проповедовать.
Вслед за этим встал хороший человек из общества баптистов и сказал: "Я бы хотел
скорее отдам свою жизнь, чем поддержу проповедь СВОБОДНОЙ БЛАГОДАТИ". Я не
хочу, чтобы он расстанется с жизнью, и поэтому интервью закончилось с моим
разрешение не использовать баптистерий; я хотел бы использовать общественные бани
вместо.


Миссис КАРР И МАЛЕНЬКИЙ МАЛЬЧИК - ТРИДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ НАЗАД.

(Стр. 198.)

Письмо, которое читается между строк. "Мельбурн, Австралия, сентябрь
5, 1909."

"ДОРОГОЙ БРАТ КАРР:

"Отец хочет, чтобы я выразила вам, как ему было жаль слышать о
Смерти миссис Карр, и как глубоко он был тронут трогательными
упоминаниями и описанием ее прекрасной жизни и характера. Она,
действительно, она была замечательной женщиной, и, должно быть, многим ее очень не хватает. Это
должно быть, в вашем доме ужасная пустота, и мы глубоко вам сочувствуем. Отец
очень сильно это чувствовал и очень часто говорил о ней. Действительно, я тоже это почувствовал. Я
мысленно возвращаюсь к моим школьным дням, когда мы с моей сестрой Элизой (которой уже много
лет) посещали школу миссис Карр в Мельбурне. Я был тогда всего лишь
малышом - около одиннадцати лет - (сейчас мне сорок пять, и у меня
трое детей.) Это была школа для юных леди, но четверым из нас, мальчиков
, разрешили ходить - Джорджу Томсону, Вилли Робинсону, Вилли Черчу и
себя-и сердце болит, я думаю, мы, мальчишки, дал Миссис Карр. Я могу
помните, что миссис Карр поставил меня в комнате для боев Вилли
Церковь. В тот день я был ужасно опозорен; и я помню, как ты вошел
в комнату и спросил меня, что я делал. Я сказал тебе, что я был
сражался с Вилли Черчем; за что ты дал мне понять, насколько неприлично
было сражаться. Потом, я думаю, ты пожалела меня и сказала: "Ничего.
Не обращай внимания, Наташа, мы немного повеселимся", что мы и сделали; и в разгар этого
вмешалась только миссис Карр, и мы оба попались на удочку. Бедная дорогая леди была
делала то, что, по ее мнению, было лучше для меня, и вместо наказания я получал
хорошее время с тобой. Однако она всегда была очень, очень доброй. Я
не знаю, чтобы в моей юной жизни кто-нибудь так впечатлял меня, как дорогая
душа, котораяти ушел от всех нас; и я вижу по книге, которую вы нам прислали, что я
не одинок в этом отношении.

"Церковь на Лайгон-стрит по-прежнему на первом плане. Какое удовольствие это доставило бы
всем нам в Мельбурне, если бы вы смогли нанести нам визит! Было бы
возможно ли это для вас? Ты знаешь, что расстояние сейчас не такое большое,
как тогда, когда ты был здесь. Поездка пошла бы тебе на пользу; и ты мог бы остановиться у
моего дома (и мы бы немного повеселились). Штраф, Гранд пароходы сейчас
уходит в Австралию должна соблазнить вас, и как приятно будет
дайте нам знать, что вы придете-не придете ли вы? Нац. ХЭДДОУ.


"НЕ ВСЕ ОБИЖАЮТСЯ".

(Стр. 186.)

В назидание, так впечатляет то, и нужна всегда, вызвало
пересмотра многих рукопись с того времени. "То, что оскорбляет
никогда не убедит". Но затем, когда позиции обрушивается, в
очень нападение является преступлением: такова природа человека. Немногие из них
достаточно цивилизованны, чтобы обсуждать религиозные различия и в то же время
"избегать любых оскорблений"; ибо каждый считает свою религиозную позицию
священной, тогда как она священна только тогда, когда она истинна, когда она божественна.

Преподобный Джеймс Баллантайн, известный проповедник в Мельбурне, выпустил
трактат. С его стороны это не было оскорблением: это было правильно - даже благородно
с его точки зрения. Но изложил ли он правду? это был вопрос, и
это вопрос даже сейчас, и им должен интересоваться каждый.
Чтобы помочь в этом, было решено опубликовать ОТВЕТ. "Избежать всех
правонарушения" Миссис Карр было предложено перейти в рукописи слово в слово.
То, что она одобрила это надеяться, не будет "преступление" перед читателем.
Цитировался язык автора, сами его слова и ответ
после каждого абзаца, таким образом,:

"КРЕЩЕНИЕ" - "ЕГО ПРОИСХОЖДЕНИЕ".

"Это не от человека, но от Бога. Это установил сам Иисус Христос. Мы
находим это в апостольском поручении: "Итак идите и научите все
народы, крестя их во имя Отца и Сына
и Святого Духа".

ВЕРНО.

"ЕГО ЗАМЫСЕЛ".

"Он представляет и скрепляет союз души со Христом. Это
залог того, что будут дарованы все благословения завета. Это видимый
знак нашего обязательства принадлежать Христу, принимая Его с верой и
возлагая себя на алтарь Его служения. Это наше посвящение в
членство в видимой Церкви. Это знак нашей общественной деятельности.
Христианское исповедание, провозглашающее наше отделение от мира и наш
союз со всеми, кто носит имя Иисуса ".

ПО СУТИ, ВЫШЕСКАЗАННОЕ СООТВЕТСТВУЕТ ТОМУ, ЧТО ГОВОРИТСЯ В ПРЕСВИТЕРИАНСКОМ ИСПОВЕДАНИИ ВЕРЫ
, А НЕ В ТОМ, ЧТО БИБЛИЯ ГОВОРИТ О ЗАМЫСЛЕ КРЕЩЕНИЯ. КТО БЫ НИ
ЧИТАЕМ В БИБЛИИ, ЧТО КРЕЩЕНИЕ-ЭТО ЗНАК ИЛИ ПЕЧАТЬ, ИЛИ СИМВОЛ
Ничего? ПАВЕЛ ГОВОРИТ: "ВЫ БЫЛИ ЗАПЕЧАТЛЕНЫ СВЯТЫМ ДУХОМ," ЕФ. 1:13
И в 4:30. ПРЕПОДОБНЫЙ. БАЛЛАНТАЙН ГОВОРИТ, ЧТО КРЕЩЕНИЕ - ЭТО ПЕЧАТЬ. ЦЕЛЬ
ЕГО ТРАКТАТ, КАК УКАЗАНО В ЕГО ПРЕДИСЛОВИИ, СОСТОЯЛ В ТОМ, ЧТОБЫ ПРОИЗНЕСТИ ПРЕДОСТЕРЕГАЮЩЕЕ СЛОВО ДЛЯ
МОЛОДЕЖИ, НЕ ПОЗВОЛЯТЬ ЧУВСТВАМ БРАТЬ ВЕРХ НАД ПРОСВЕЩЕННЫМИ УБЕЖДЕНИЯМИ,
И НЕ ПРИДАВАТЬ СЛИШКОМ БОЛЬШОГО ЗНАЧЕНИЯ КРЕЩЕНИЮ. И ВОТ КАК ОН НАЧИНАЕТ:
СТАВЯ КРЕЩЕНИЕ НА МЕСТО СВЯТОГО ДУХА И СОВЕРШАЯ КРЕЩЕНИЕ,
СКРЕПЛЯЯ СОЮЗ ДУШИ Со ХРИСТОМ. ПОМНИТЕ ЭТО: "ВЫ, ПЫЛКИЕ И
ИМПУЛЬСИВНЫЕ УМЫ" ЧТО ГОВОРИТ ПИСАНИЕ О ЗАМЫСЛЕ КРЕЩЕНИЯ:
"ТАК НАДЛЕЖИТ НАМ ИСПОЛНИТЬ ВСЯКУЮ ПРАВДУ", МАТФ. 3:15; "ТОТ, КТО
ВЕРУЮЩИЙ И КРЕСТЯЩИЙСЯ БУДЕТ СПАСЕН", МАРКА 16: 16; "ПОКАЙСЯ И БУДЬ
КРЕСТИТЕСЬ ВО ИМЯ ИИСУСА ХРИСТА ДЛЯ ПРОЩЕНИЯ ГРЕХОВ, И
ВЫ ПОЛУЧИТЕ ДАР СВЯТОГО ДУХА", ДЕЯНИЯ 2:38; "КАК МНОГИЕ ИЗ
ВЫ, КРЕСТИВШИЕСЯ Во ХРИСТА, ОБЛЕКЛИСЬ Во ХРИСТА", ГАЛ. 3: 27.
КРЕЩЕНИЕ - ЭТО БИБЛЕЙСКАЯ ТЕМА, И ПОЧЕМУ БЫ НЕ НАПИСАТЬ Об ЭТОМ БИБЛЕЙСКИМ ЯЗЫКОМ?

"Эти слова не заявляют, что Вера должна предшествовать крещению. Греческое
слово, переведенное как "КРЕЩЕНЫЙ", - это baptistheis . Правильное значение этого -
"ПРИНЯВШИЙ КРЕЩЕНИЕ". Любой, кто знает части греческого глагола, знает
это. Таким образом, отрывок читается так: "Тот, кто верит, будучи
крещенный, будешь спасен". Итак, в конце концов, этот отрывок так же
благоприятен для крещения младенцев, как и любой другой отрывок ".

BAPTISTHEIS ОЗНАЧАЕТ "БЫТЬ КРЕЩЕННЫМ". ЭТО СТРОГО ВЕРНО. ЭТО
ТАКЖЕ СТРОГО ВЕРНО, ЧТО "ПИСТЕУСАС" ЯВЛЯЕТСЯ ПЕРВЫМ ПРИЧАСТИЕМ АОРИСТА И
БУКВАЛЬНО ОЗНАЧАЕТ "УВЕРОВАВШИЙ". "ЛЮБОЙ, КТО ЗНАЕТ ЧАСТИ ГРЕЧЕСКОГО ГЛАГОЛА
, ЗНАЕТ ЭТО". ТАКИМ ОБРАЗОМ, ОТРЫВОК ГЛАСИТ: "ТОТ, КТО
УВЕРОВАЛ И КРЕСТИЛСЯ, БУДЕТ СПАСЕН". ИТАК, ТОГДА, В КОНЦЕ КОНЦОВ,
ЭТОТ ОТРЫВОК ТАК ЖЕ НЕ ПОДХОДИТ ДЛЯ КРЕЩЕНИЯ МЛАДЕНЦЕВ, КАК И ЛЮБОЙ ДРУГОЙ ОТРЫВОК.
БЫТЬ.

 * * * * *

ОТ ВЫПУСКНИКОВ.

Как часто мы вспоминаем те утра, когда дорогая миссис Карр звала нас в
учебный зал или оставляла в столовой, чтобы провести с нами эти милые,
материнские "маленькие беседы". Как часто ее слова приходят к нам, когда мы видим ее.
она стоит здесь, среди нас, и в своей мягкой, тактичной манере, которая
принадлежала только ей, рассказывает нам и дает советы о тех маленьких
вещи, которые играют такую важную роль в формировании привычек и характера
.

Хорошо ли мы все помним небольшой разговор о том, что грязь сметают
в угол или оставляют за дверью; как со временем такие привычки
расскажу на наших героев; что аккуратно сохранил номер а
выражение девушки внутренний мир.

Ее драгоценные слова, которые мы бережно храним в сердцах и стоимость за все цена.
Как часто мы слышали, как она сказала: "Мои дорогие девочки, это я говорю для вашей
хорошо. Это может быть трудно для вас, чтобы получить его, и вы не можете знать сейчас
значение его; но вы будете знать после жизни". И тогда последует
все эти разговоры про приличия. "Ни о чем не думать, ничего не делать, что ты будешь
стыдно за своего отца и мать об этом знала. Ничего не писать в
интимный друг, который не будет нести свет. Ничего не признаю, вот в
ваш колледжа домой, что бы осквернить. Карр-горном районе, в колледже ребенка
мой мозг и сердце, преданное вам. Наш дом-это наша крепость, и пусть
охрана США это свято. Характер - это все в жизни молодой девушки.;
знания - это хорошо, но мудрость свыше - лучше всего. Я знаю,
некоторые из вас, девочки, думают, что я требовательный, думают, что я слишком строгий;
но впоследствии вы узнаете, что ваш лучший друг - это тот, кто с добротой рассказывает
вам о ваших недостатках и помогает их исправить; и вы будете
благодарны через некоторое время за то, что уделяли внимание многим вещам, которые вы делаете
не так, как сейчас. Вы скажете в своих сердцах: "Теперь я вижу, что миссис Карр была
права, и я рад, что она сказала "НЕТ" многим моим пожеланиям и предупредила меня
против стольких мелочей, которые соблазняли меня."Я бы ни в чем тебе не отказал.
ты хочешь только того, что, как я думаю, причинит тебе боль. Я
не сплю по ночам, думаю о тебе, планирую для твоего блага, как я могу
наилучшим образом выполнить возложенную на меня огромную ответственность ".

Она была счастливее всего, когда знала, что доставляет нам удовольствие, присоединялась к нашему веселью
и громко смеялась над нашими шалостями. Наградой нам была она.
восторг. Какие счастливые речи она произнесла, когда вручала медали и почести!
Искрящиеся остроумием, светящиеся любовью и энтузиазмом речи о том, что
последний вечер сеанса перед тем, как мы все разошлись по домам. Она на трибуне
медали в футлярах лежат на подставке; она берет их,
показывает аудитории одну за другой и рассказывает о каждой, ее
значение "для чего это" рассказывает аудитории о девушке, которая должна
получить это и которая когда-либо могла сравниться с ней в изяществе дикции и
искреннем сочувствии? Как она держала публику в напряжении, в
волнение; как она позабавила всех своим остроумием, а затем, со слезами радости,
приколола медаль девушке, которую позвала на трибуну, чтобы получить ее
. Подняв эконом медаль, она бы сказала аудитории:
"Эту медаль я почитаю лучшим из всех; самый лучший домовой-хранитель будет
самый заслуженный. Быть опрятным, соблюдать порядок, демонстрировать умение вести домашнее хозяйство,
обращать внимание на мелочи, которые способствуют опрятности, подметать в
уголки, быть со вкусом подобранным - все это означает быть милым в поведении; и,
помните, что все почести любого рода, оказанные Карр-Бердеттом
Колледж имеет такое значение, а именно: каждая медаль, каждый диплом защищены ".
"Поведением".

 * * * * *

ПАМЯТИ МЭТТИ.

[Из письма, написанного О. А. Карр.]

Колледж Карр-Бердетт, Шерман, Техас, является памятником памяти
моей дорогой покойной жены. Последние тринадцать лет своей жизни она отдала
колледжу. Я чувствую, что она буквально пожертвовала своей жизнью ради
достижения своей высокой цели; ибо я знаю, что она трудилась сверх своих
сил, забыв о себе. Она задумала построить колледж как
Дом и школа для молодых женщин, а также о том, как должны были быть выделены средства
. Она спланировала здание, которое было возведено под ее непосредственным
руководством, и в нем нет ни одной идеи, которая не принадлежала бы ей. Она
придумала и трудилась в течение нескольких дней после своей смерти и потратила все
заработанное на колледж, чтобы она могла достичь своего идеала.

В соответствии с желанием ее сердца, чтобы колледж никогда не приостанавливал свою работу
и чтобы ее цели были достигнуты настолько близко, насколько это возможно
, я, с помощью способных и преданных учителей, продолжаю
борьба. Я не могу сделать работу, моя дорогая жена; и я не думаю,
что-либо еще мог сделать то, что она делала все эти годы; но
честный усилия будут приложены для достижения ее цели--это
Карр-бизнес-районе колледжа могут продолжить свой идеал, как сейчас ее
Памятник.

Суббота, 26 октября 1907 года, когда Мэтти вернулась из магазина с несколькими студентами.
Я предложила помочь Мэтти с написанием. Она сказала: "я
не в состоянии думать сейчас, мне надо отдохнуть". На следующий день она так и не смогла
подъем. Врач произносится беда lagrippe, и он заверил меня,,
даже в полдень, в четверг, что она поправится. Увы! около 7:30 вечера. м. в
в тот же день, пришла смерть. Там не было никаких симптомов страдания. Она, казалось,
спит.

Любящие руки студентов, преподавателей и добрых друзей организовали все это.
похороны - первое публичное собрание, проведенное в колледже.
на котором она не председательствовала и не руководила деталями. Ее безжизненное тело лежало в
ее собственной красивой гостиной колледжа, где похороны проводили
Брат Дж. Х. Фуллер и брат А. О. Риалл, которым помогал брат Р. Д.
Смит и доктор Клайс, президент колледжа Остина. Мэтти сказала мне, что годы
несколько лет назад она пожелала, чтобы брат Грэм, с которым она была связана в
Колледже Гамильтон, и брат Макгарви проповедовали на ее похоронах; но
Брат Грэм уехал туда, где нет похорон, а брат
Макгарви здесь быть не могло. Студенты строем спустились по лестнице
впереди них шла молодая девушка в белом, которая несла их
красивое цветочное подношение. Они встали по обе стороны от гроба и
спели (1) "Когда-нибудь", (2) "Возвращаясь домой", (3) "Мой спаситель прежде всего", (4)
"Я просто жду здесь", (5) "Милая со временем".

Тот, кто хорошо знал Мэтти, написал мне много лет назад, сказав: "Я не знаю ни о ком
кто может более обоснованно, чем вы, претендовать на то, чтобы зарабатывать на жизнь?
комментарий к последней главе книги Притчей ". Эта глава была прочитана от
двенадцатого стиха до конца братом Смитом и братом
Фуллер выбрал в качестве текста для своей прекрасной, полной надежды речи "Дар
Божий - это вечная жизнь через Господа нашего Иисуса Христа".

Почти сорок лет мы с Мэтти трудились вместе. Она взяла на себя
ответственность, финансовую и домашнюю, и несла ее сама. Я
доверял ее суждению и чувствовал, что все было хорошо, когда она одобряла.
И теперь, ночью, я сижу один там, где мы обычно сидели вместе. Я оглядываюсь
вокруг, чтобы увидеть ее, но вижу только ее пустой стул ".


Конец проекта "История одной жизни Гутенберга" Дж. Брекенриджа Эллиса.