Клон-3 или В лабиринтах любви. Часть 38. Гл. 12-24

12. Часть 38. Глава 12. Зов о помощи с Тенерифе.


Медленно и бесцельно тянулись дни на райском острове... Даже узнав, что Альбьери следит за ней, Эдна решила не прекращать прогулки на понравившемся пляже. Пляж с черным вулканическим песком и огромными валунами, с крупными набегающими на берег солеными волнами...  Мрачный цвет песка  отвечал ее тягостному настроению. Именно здесь она могла находить выход копившемуся  гневу. Но и обдумывать положение, в котором оказалась...
Альбьери превратился в чудовище, который считал ребенка в своих руках материалом для опытов, а она, Эдна, стала его пленницей. Что делать? В полицию она обратиться не может, иначе окажется в тюрьме или даже там, куда Альбьери обещал ее упрятать. Провести остаток дней в психиатрической клинике ее никак не прельщало. Значит, надо осторожно готовиться к побегу.   
Для начала следует узнать расписание авиарейсов с острова в Европу. В любую европейскую страну! Но у нее совсем нет денег. Альбьери выдавал ей на мелкие расходы такие крохотные суммы, что билета ей не видать и за годы пребывания на Тенерифе. А ее кредитка? Он спрятал и документы, и деньги, и карточки. Предстоит выкрасть у него ключ! Неужели ей придется с ним драться?! Он старше, но все равно сильнее...
Возвращаясь с пляжа, она решила сегодня пройти к дому другой дорогой. А на вопрос Альбьери солжет, что захотела узнать в местной кондитерской, какие у них имеются местные сладости. Но там, внутри кафе, она приметила в прошлый раз информацию для туристов – номер телефона справочной ближайшего аэропорта. Их на острове два – в разных его частях. Попросит клочок бумаги и запишет телефонный номер на всякий случай. Вдруг удастся добраться до сотового Альбьери?
Порой Эдне приходили в голову невероятно кровожадные мысли... Как же она устала от человека, ради которого ещё несколько лет назад, как и всю жизнь, готова была пойти на многое! Но цена оказалась слишком высокой.
 Теперь же она старалась успокоить себя надеждой, что однажды ей подвернется случай для спасения. Но и девочку она не желала оставлять в руках Альбьери. Видела свой долг в том, чтобы спасти Паулу. Ребенок лишен корней, родной матери, а если Альбьери умрет, то девочка не узнает, кто она и откуда. Значит, ей придется связаться с Феррасами.
Альбьери врал, что написал правду и оставил конверт у нотариуса. После того разговора с ним Эдна ни разу не видела и не слышала ничего ни о каком нотариусе. А вот найти врача-генетика Альбьери мечтал – такого, который продолжил бы его дело.
И вот теперь Эдна брела по  мелкому-мелкому черному песку, в котором хотелось утонуть. Песок нагрелся под солнцем, и ощущение от него было точно таким, как и от белоснежных песков Кубы или песчаных пляжей Рио. Эдна поймала себя на мысли, что это место ее умиротворяет, возвращается она сюда каждый день со скрытым удовольствием. А что ей остается? Под одной крышей с Альбьери она задыхается. И она его боится...
 Эдна так задумалась, что вовремя не заметила, как очередная волна, оказавшись сильнее других, окатила ее дождем соленых брызг. Она подосадовала: теперь придется смывать соль с кожи, иначе потом тело начнет   чесаться. 
По пути к нужному кафе пришлось обойти целую «плантацию» кактусов. Здесь они были везде, что тоже вызвало у нее раздражение. Какой нервной она становится!
Но Эдна зашла в кафе, как и планировала. Вернулась в дом с коробочкой канарских сладостей, что тут же заметила Маура. 
- О, миндальный десерт с пальмовым медом и инжиром! А миндально-лимонный мусс с корицей и яичными желтками уже пробовали? Еще можно попробовать бананы в ромовом соусе, как и флан — заварной крем с карамелью.
- Я постараюсь познакомиться со всеми сладостями, - мило и будто бы с непринужденной улыбкой ответила дона Эдна. Эта девушка слишком любопытна и проницательна. Так, например,  Маура недавно спросила у Альбьери: что происходит с доной, почему она такая нервная. Не Маура ли что-то не так делает? На что тот ответил, что Эдна переживает из-за здоровья невестки. Ведь случись что с женой их сына, и малютка Паула останется без матери!
После этого случая Эдна старалась скрывать раздражение, что бывало трудно сделать. Но она брала себя в руки, так как Альбьери, как только Мауры не оказывалось рядом,  выходил из себя и принимался стращать жену перспективой оказаться в одной камере с Алисиньей или в самой жуткой психушке.
Но вот ведь как:  Эдна спала крепко, а Альбьери страдал от кошмаров. Не помогала даже чудесная сангрия, стаканчик-другой которой он выпивал на ночь.  Это разбавленное водой местное красное вино, в которое добавляют фрукты. В сангрии небольшое содержание алкоголя. А Маура каждый вечер подавала хозяину по его просьбе  стакан вина с ломтиками апельсина и кубиками льда, как положено на острове. Такова здесь традиция.
Вот и прошедшей ночью Альбьери проснулся незадолго до рассвета, выкрикивая имя Назиры. Эдна успела лишь раз толкнуть его, как он подскочил на постели, с ужасом оглядывая комнату.
- Не понимаешь, где находишься? – почти со злорадством спросила Эдна. – Что тебе приснилось на этот раз?
Но мужчина не заметил ее настроения и тона и признался:
- Эдна, я видел, как наяву: сюда к нам явились Леонидас и Лео, с ними пришли и Самира с Назирой. Самира была беременна! Она гладила огро-о-омный живот, но в то же время посмела требовать вернуть ей ее ребенка! Я ответил, что у ее тетки было ЭКО, поэтому ребенок не ЕЕ. Но тут из-за ее спины вышла Назира и молча протянула руки к нашей малышке. Она почти выдрала ее у меня из рук, но тут я проснулся. Что бы это значило?
- Тише говори, Альбьери! Думаю, что ты страшно боишься, что родственники доны Назиры нас найдут. Тогда нам плохо придется. Так ведь, Альбьери? – вполголоса ответила женщина.
- Сама говори тише! Девочка спит, но кто знает, спит ли Маура и не слышит ли она нас?
- Бедная Маура так устает, что спит крепко. Но как же ты боишься Назиру, если так кричишь во сне  – это не в первый раз.
- Эдна, - снисходительно ухмыльнулся в темноте доктор. – Кого мне бояться? Назиру? Она одна и небогата. Некому ее защитить. И средств у нее для этого нет. Ни ее, ни мужа Назиры я не опасаюсь.
- А ее богатый брат – Саид Рашид? Если Назира сможет убедить его и остальных родственников, что был третий ребенок, неужели они не станут искать малыша?
- Даже если обнаружится пропажа ребенка, я думаю, им выгоднее не искать третьего близнеца. Даже если я столкнусь с Саидом Рашидом лицом к лицу, мне достаточно будет рассказать, чьего ребенка родила дона Назира. Я знаю, как он отреагирует. Это уже слишком для человека его происхождения и менталитета. У Саида марокканские корни. Ни он, ни его другие родственники не примут такой чудовищной правды.
- Ты циник!
- Конечно! Мне приходится быть им ради науки. Саиду будет выгодна если не смерть, то исчезновение девчонки. Паула – наша! Это не человек, это создание для важных научных опытов, мой подопытный образец! Забудь, что это ребенок, не думай, Эдна, что она может кому-то принадлежать. Она только моя! Жаль, что у меня нет доступа к лаборатории. Я очень ограничен в проведении опытов.
Он с таким жаром вполголоса высказался, что бедная его жена содрогнулась от ужаса.
- Не ожидала услышать от тебя такое, Альбьери! – возмутилась Эдна, даже забыв о его угрозах.- Это твои домыслы. Но Паулинья – маленький человечек, у нее есть родственники. Если не марокканцы, то семья Феррасов.
- Ничего подобного! С Саидом я договорюсь, если он посмеет сунуть нос в эту историю. Но я спокоен: даже этого не случится. Назира мне не раз жаловалась, что семья от нее отвернулась. Та семья, что из Марокко, как и оба ее брата. Ей не простили замужество с бразильцем. Но ей так хотелось иметь семью, детей... Она всё имеет, что ещё ей нужно?!
- Альбьери, страшно представить, как сильны ее муки из-за понимания, что ты украл ее ребенка! Пусть судьба пожалеет несчастную Назиру, пусть она ни о чем не узнает, чтобы не мучилась!
- Брось, Эдна. У нее осталось трое детей! Кстати, интересно, откуда у нее появилась старшая девочка? Вот и ещё причина, по которой она не посмеет пойти против меня. Я знаю ее тайну, пусть и не всю. Но я могу ей намекнуть, если что... А Леонидас.. Как он узнает, что родная тетка жены Лео выносила его внучку?!
- Альбьери, даже слушать тебя не хочу! – вставая с постели, нервно сказала дона Эдна, обливаясь потом.
Ночь была жаркой, хотя и окна были открыты. Но виновата, вероятно, была сетка от насекомых, вставленная в оконные рамы, которая не пропускала свежий ночной воздух. Но зато внутрь проник удушливо-сладкий аромат каких-то цветов, одновременно приятный, но и одурманивающий, от которого было никуда не деться. А с рассветом начнут галдеть неугомонные попугаи. Она сегодня не выспится!
Эдна открыла небольшую бутылочку минералки и налила воду в стакан. Выпила. Альбьери тут же протянул руку за стаканом для себя. Она, еле сдерживая отвращение, налила и ему, подала, стараясь не соприкоснуться с ним пальцами. Но старик ничего не заметил. Громко глотая, жадно опустошил стакан и вернул Эдне.
Уснул. Эдна же в который раз подумала, что ключ от нужного ей ящика он держит в кармане ночных штанов, не иначе. У майки для сна карманов нет...
Утром Маура напомнила, что наступила суббота, значит, впереди – два ее выходных.
- Я прямо сейчас замариную кролика, чтобы у вас было чем пообедать. Приготовить его не сложно. Вернусь завтра вечером – как обычно.
- Отлично, Маура. Отдохни, как следует, - доброжелательно ответила Эдна, хотя для нее два предстоящих дня выдадутся нелегкими. Ведь в отсутствии служанки ей придется самой заниматься всеми домашними делами: готовить еду, стирать вещи Паулиньи, купать малышку, гулять с ней. Опять – уборка в домике из-за наносимого песка...
Ещё и Альбьери найдет ей занятия! Но они так ценили помощь верной Мауры, то, что она согласилась отправиться с ними на другой конец острова, что не смели возражать, когда девушка уезжала на выходные домой, как и было оговорено.
Маура в прекрасном настроении от предвкушения двухдневных выходных приготовила доне Эдне бодрящий утренний коктейль, ранее заметив, как он ей нравится. Трехслойный напиток отличался сладким вкусом, а готовился из кофе, ликера и молока. Маура осторожно налила его слоями, стараясь, чтобы они не смешивались. Сверху украсила кусочком цедры, а вот сливок, чтобы взбить ещё и пенку, в доме не оказалось.
Но хозяйка ничего не сказала, выпила просто так, не заметив, даже не перемешав напиток. Коктейль принято пить в горячем виде, не забыв перемешать. Но с доной Эдной было что-то не в порядке. Однако Маура решила не лезть в дела женщины, чтобы не лишиться выходных.
Утренний коктейль должен был настроить на позитив, а для этого Маура, как обычно, подала к нему сладости. Бисквит и миндальный сироп с лимоном  - десерт, который обожают канарцы. Но и дона Эдна всё это оценила в первые же дни. Что поделать, если сегодня у нее дурное настроение.
Маура переживала, что ее попросят остаться, и у нее не получится поехать на выходные к родне. Поэтому она быстро и молча принялась за приготовление заготовки для блюда из кролика. 
Предполагалось жаркое в глиняном горшке. Маура быстро замариновала мясо кролика в соусе. Должно было получиться тушеное мясо. В соус умелая повариха добавила смесь из чеснока, душицы, тимьяна, смеси перца, растительного масла и уксуса, предупредив хозяйку, что оставит замаринованные куски на несколько часов, хотя надо было бы – на сутки. Но пусть дона Эдна не ждет столько времени, а просто обжарит к обеду кусочки кролика и затем протушит их с добавлением сухого вина.
- Вон там стоит бутылка! – показала она рукой на полку. - Вкус будет потрясающим! Нежнее мяса вы с мужем точно не пробовали! Не сомневайтесь: всё получится!
После этого Маура подхватила сумку и унеслась на автостанцию, опасаясь опоздать на нужный автобус.
Эдна же почти не слушала ее наставления. Даже если мясо не замаринуется до нужного состояния, она приготовит, а Альбьери все равно съест! А вот ей уже некоторое время кусок в горло не шел. Она не могла нормально поесть ни дома, едва притрагиваясь к блюдам, приготовленным Маурой, ни в кафе или  ресторанах, куда иногда они с Альбьери все-таки заглядывали.
Эдну начинало раздражать всё – днем громкие голоса туристов, ночью – шум и шорохи, песок, который скрипел под ногами в доме, если его не успевала вымести Маура. Но Эдна старалась сдерживаться, потому что на ее настроение тут же обращали внимание – если не Маура, так Альбьери.
Но теперь служанки не будет почти двое суток. И, едва Маура ушла,  между супругами разгорелась ссора.
А всего-то дона Эдна предложила Альбьери заглянуть в интернете на страницу их клиники.
- Какой «нашей клиники», Эдна? – тут же взвился старик. – Она больше не наша. И надо держаться подальше от прошлого хотя бы из предосторожности.
- Но там можно увидеть информацию, ищут ли нас. Нет ли на форуме клиники новостей о скандалах из-за... известного тебе происшествия!  Если ты не желаешь заходить на сайт, позволь мне это сделать!
- Эдна, ни за что! Ты так глупа и невнимательна, сразу же нас выдашь! И что там можно узнать? Да никто из врачей не понял, что случилось с возрастной и странной марокканкой. Мало ли что она могла нафантазировать! Думаю, все уже забыли о Назире и заняты другими проблемами!
-Тем более, почему бы не зайти на сайт и не посмотреть, что о нас пишут!
Но Альбьери уперся. Ноутбук, который они привезли, принадлежал ему. Эдне компьютер дома был ни к чему. Она не любила бродить в интернете. Но раньше источников новостей было много и без него. А теперь... Альбьери же не только запретил подходить к ноутбуку, но и пароль сменил, о чем ей и сообщил.
- Я так сделал, Эдна, чтобы у тебя не появилось мысли связаться с кем-то и наделать глупостей!
До того момента женщине в голову не приходило подобное. Теперь же она сожалела, что лишена такого шанса. Самый удобный способ сообщить о себе Леонидасу! Повиниться и откреститься от преступных дел Альбьери!
- Вот что, дорогая, сходи в аптеку и купи таблетки от давления. Скажи, что ТЕБЕ плохо, попроси в аптеке измерить давление. Если оно у тебя нормальное, то солги, что приняла последнюю таблетку. Как купить без рецепта? Умоляй их продать. Вот, возьми коробочку из-под упаковки  с пустым блистером для достоверности. Надеюсь, тебя пожалеют. Меня же могут узнать. А ты надень на голову одну из своих шляп!
Эдна хотела сказать, что шляпа у нее единственная – та, в которой она летела в самолете, но разве для Альбьери  это важно? Но и самой ей хотелось  как можно скорее оказаться на улице – подальше от мужа. Паулинья была выкупана, накормлена и переодета. Погулять Эдна выйдет с ней позже. Сейчас же время, когда Альбьери проводит свои наблюдения и делает записи в дневнике, сравнивая с тем, что он некогда написал о Лео.
Эдна поспешила в аптеку, заодно надеясь доехать до аэропорта и узнать расписание рейсов самолетов в Европу. Просто сориентироваться. Это знание будет поддерживать в ней надежду на возможность побега и избавления.
Оставшись в одиночестве, Альбьери  решил изменить привычный режим дня. Сделать записи он успеет позже. И Паула так хорошо уснула, так крепко спит, что будить ребенка он передумал. Скоро вернется Эдна, займется маринованным кроликом, будет тушить его на кухне, вот тогда он и сможет сделать записи.
А пока Эдна отсутствует, лучше последовать ее совету – заглянуть в интернет, зайти на сайт клиники. Она права – там не может не быть информации о пропавших врачах. Но Эдне не стоит знать вообще хоть что-то о происходящем в Рио. Он опасался ее несдержанности. Ещё закатит истерику!
Чего можно ждать от этой женщины? Как много лет они знакомы, но ей не раз удавалось его удивить.  Эдна явно о чем-то размышляет. Задумывает против него, наверно, что-то  – но что?  Ничего у нее не выйдет: что она может без денег и документов? Да и запугал он ее хорошенько!
Так успокаивал себя Альбьери, включив компьютер и ожидая загрузки «Виндовс». Вскоре обнаружил, что интернет сегодня работает что-то не очень – то медлит, то виснет, то вообще прерывается. Такое редко, но бывает, как и везде. Но вот и сайт. Ого! А вот и их с Эдной фото на сайте – гадают о странном исчезновении супругов – известного ученого и его жены. Нашли же такую его неудачную фотографию! Он на себя не похож! Но ведь это и хорошо?
А это что? Альбьери даже привстал на стуле и прильнул к экрану. Перед ним возникла обложка какого-то журнала и на ней – фотоснимок, на котором... они с Эдной в салоне самолета! Альбьери не догадался сразу же скачать фотографию, в глаза бросился заголовок автора статьи – не пропавший ли это доктор Альбьери? Там, у иллюминатора в кресле сидит, за женщиной с ребенком?
Он не успел ничего предпринять – даже тщательно рассмотреть фотографию, потому что отключился интернет. Прервалась связь, страшная компрометирующая фотография растворилась где-то  в мониторе.
Доктор застонал, тут же в его голове заметались мысли  с вариантами того, что последует  для них с Эдной. Неужели всё пропало? Да где же Эдна?! Где она бродит?! Но посмотрев на часы, он обнаружил, что жена вышла из дома совсем недавно.
- Нет-нет! Эдна не должна знать! Иначе уже сегодня помчится в полицию признаваться! Оттуда ей дадут позвонить Леонидасу, и это будет моим концом.
Альбьери  выключил компьютер и заметался по комнатам. Выхватил сонную Паулинью из кроватки. Потрясывая сверток с ребенком обеими руками, неприкаянно бегал туда-сюда  от стола к кроватке, от кроватки – через кухню на улицу.
Вероятно, у него был настолько перепуганный вид, что вскоре возвратившаяся Эдна решила: девочке стало плохо.
- Что случилось, Альбьери?
- Где ты бродишь? Бросила нас одних! – визгливо, с возмущением вопрошал он.
- Ты сам отправил меня в аптеку. Кстати, мне дали таблетку – одну единственную, которую мне пришлось при них принять, т.к. давление у меня и, правда, было повышенным. А твой пустой блистер не помог. Но мне намекнули, где та аптека, в которой мне могут продать таблетки от гипертонии. Там будет доктор, который выпишет рецепт, как если бы я побывала на приеме у частного врача. Завтра отправлюсь за рецептом и таблетками. Ты как себя чувствуешь? У нас совсем не осталось таблеток от высокого давления! Тебе нельзя нервничать!
Альбьери терпеливо выслушал, но губы его тряслись. Потом он взорвался:
- А это ты виновата! Ты должна была подумать о лекарствах, когда собирались лететь из Бразилии! Это твое упущение!
Этот упрек Эдна слышала уже не в первый раз.
- Давай мне Паулу, я отнесу ее в кроватку. Иначе твои крики ее испугают, - сказала она, стараясь говорить спокойно. Ссориться у нее не было сил.
Но что же произошло в ее отсутствие? Это так не похоже на ее мужа. Раньше он таким не был. Сейчас может вспылить из-за ерунды. Но причина всегда есть. Не мог же он вообразить, что она сбежала, бросив его с ребенком? Знает же, что денег у нее нет. Но, наверно, проверил ящик, где сам всё спрятал! Убедился, что всё на месте, но решил, что сбежала!
 Надо быть осторожнее! Потому что ей и придется так поступить. Потому что отвечать за преступление Альбьери она не намерена. Она тоже виновата, но не настолько, чтобы до конца дней сидеть в тюрьме или в психушке. А то, что Альбьери не джентльмен по жизни и станет ей мстить, она теперь была уверена. Да он всю вину на нее свалит!
- Эдна, что-то мне нехорошо. А ты не можешь сходить сегодня в ту аптеку? 
- Нет, Альбьери. Тот человек, с которым можно договориться отпустить лекарство, будет работать там только завтра. Но мне пора и кролика тушить, иначе мы останемся без обеда и ужина.
Вернув малышку в кроватку, Эдна успела повязать фартук и стояла у плиты, включив под глубокой сковородой конфорку. Затем налила масла, как научила Маура, и пока оно разогревалось, Эдна деревянной лопаткой поворошила в кастрюльке куски кролика в ароматном маринаде, решив, что когда крольчатина поджарится, то маринад будет влит в сковороду с мясом, пусть в нем оно и тушится. Советы Мауры вылетели у нее из головы. 
Альбьери нерешительно стоял рядом. Эдну удивляло, почему он так мнется. Не решается что-то сказать или задать вопрос? Но она не стала заговаривать первой. Альбьери тоже молчал, а потом и вовсе ушел в гостиную и плюхнулся в кресло, раздумывая о чем-то. И принялся грызть ноготь большого пальца.
Она исподтишка наблюдала за ним. Грызет ноготь... О, это всегда было признаком появившихся проблем! Что же случилось? Их ищут?  Почему он ничего ей не рассказывает, если появилась опасность? Что-то произошло! Но она ничего поделать не может, пребывая в неизвестности.
Альбьери выждал, когда будет приготовлен обед, съел с аппетитом тушеного кролика, заел фруктами, потом снова погрузился в размышления. Спросил вдруг:
- Эдна, ты не обращала внимания, где здесь продаются журналы? Такие... ненаучные, из разряда «желтой прессы»? Про звезд разных, статьи о знаменитостях, скандалах...
- Нет, мне даже в голову не приходило интересоваться подобными СМИ, - поразившись, ответила Эдна, поворачиваясь в его сторону от раковины, где она мыла посуду после обеда. – Почему ты спрашиваешь?
- Так просто... Не думай об этом. Мне не попадались киоски с газетами и журналами, но хочется отвлечься, - отмахнулся старик.
Эдна пожала плечами – как всё это странно! И почему ей показалось, что Альбьери не занимался своими дневниками, ничего не пишет, но и компьютер выключен. В чем дело?
Позже она отправилась на прогулку с Паулиньей. Уже выходя с ребенком на руках из дома, Эдна с порога спросила, что из газет или журналов купить в газетном киоске, чтобы Альбьери мог почитать новости. Но он всполошился и заявил, что сам собирался пойти и выбрать прессу на свой вкус. Ничего не надо!
- Эдна, не делай ничего, о чем я не прошу! А то накупишь  разную макулатуру. Не стоит тратить зря деньги! – резко приказал он, снова вызвав у нее изумление и беспокойство.
Она отправилась гулять с Паулой в коляске вдоль набережной. На черный пляж в этот раз ей попасть не удастся, потому что одной с коляской спуститься туда не получится. Но она добралась до дальней лавочки в ближайшем парке, где решила посидеть и обдумать необычное поведение Альбьери. Он о чем-то узнал, но решил скрыть новость от нее. Почему?
Она не понимала, что могло случиться. Альбьери явно не выходил из дома. Кто-то позвонил? Или что?
Эдна бесцельно смотрела на улицу, по которой пришла в эту часть небольшого парка. Вдруг ей показалось, что она видит... Альбьери. Он двигался неуверенно, незаметно оглядываясь по сторонам, как бы с опаской. Оказалось, что его целью был уличный киоск, где продавались газеты. Прямо перед открытой витриной с продавцом  стояла «лесенка»-вертушка, все ступеньки которой были заставлены свежими номерами самых разных журналов.
Вот к этому месту и подобрался, наконец, Альбьери. Эдна наблюдала, как он внимательно осмотрел выставленные журналы, потом спросил о чем-то у продавца, купил газету и пошел обратно - в сторону дома. Это убедило Эдну, что есть некая новость, которая и взбудоражила доктора.
На обратном пути она сначала захотела расспросить киоскера, о чем спрашивал у него муж, но потом поняла, что так лучше не делать. Если Альбьери купил газету, она обнаружит ее дома и постарается понять, что его так заинтересовало.
Но ничего не вышло. Газета была брошена на диване, ничего интересного в ней Эдне вычитать не удалось. Но что-то ведь должно быть?
Ночь прошла беспокойно. Эдне пришлось несколько раз вставать: кормить вдруг проголодавшуюся Паулинью, менять подгузники. Но и  Альбьери тоже не мог долго уснуть – всё время ворочался, тревожно вздыхал и явно нервничал. Поэтому и Эдна не могла спать, хотя ей и хотелось. Измученные бессонницей, оба утром встали поздно – под голодные крики малышки.
- Эдна, кажется, у меня давление! – простонал доктор, щеки которого горели.
- Где тонометр, я тебе измерю давление.
- Но у нас все равно нет таблеток! И всё ты виновата! – завелся Альбьери.
- Сейчас управлюсь с домашними делами и пойду искать ту аптеку.
- Зайди в любую и попроси лекарство для себя, но чтобы дали несколько таблеток! Или сделай вид, что приняла, а сама спрячь и принеси таблетку мне!
- Хорошо, - сдержанно ответила женщина.
- Эдна, мне плохо! Поторопись!
Артериальное давление у него, в самом деле, оказалось высоким.
- Как вызвать врача? Мне нужны будут документы!
- Нет, Эдна, никаких врачей. Мне станет легче, когда ты принесешь мне лекарство, мое привычное. Постарайся.
Она быстро собралась и ушла, но была уверена, что торопил ее Альбьери не просто так. Ему нужно было остаться одному. Возможно, он собирался кому-то позвонить?
И уже когда она добралась до аптеки и все-таки добилась, чтобы ей дали упаковку с нужным лекарством, приложив для этого все скудные актерские способности, только после этого до Эдны дошло, что Альбьери мог о чем-то узнать из интернета! Он поссорился  с ней из-за предложения посетить сайт их клиники, а сам, как только она вчера вышла из дома, залез в сеть, зашел на сайт и что-то там увидел.
- Конечно, так и есть! Но мне как узнать, что он там увидел? – задумалась Эдна. Самый просто выход – найти интернет-кафе и тоже заглянуть на тот сайт. Денег у нее оставалось в обрез, но где искать нужное заведение, она не знала. Решила просто прогуляться по улицам городка, надеясь случайно наткнуться на нужное место. Она была так далека от этих новых веяний, от технологий. А уж в прошлом история с Алисиньей и ее электронной картотекой только убедили ее, что компьютеры и все такое – вещи совершенно ненадежные и опасные.
Она и представить не могла, что в это время творилось в их съемном жилище...
... А там Альбьери тем временем включил ноутбук. Несмотря на дикую головную боль в затылке, которая ему, как опытному врачу, очень даже не нравилась, он, не обращая внимания на опасное состояние, с нетерпением ждал, когда сможет снова зайти на сайт и увидеть тот злополучный журнал. Его интересовала, прежде всего, фотография.
Но потом он понял, что должна быть статья, в которой прокомментирован снимок с обложки. А он не смог даже название журнала запомнить, ему в голову это не пришло. А когда накануне он вслед за Эдной выбрался на улицу и нашел первый попавшийся киоск, то там не было нужного журнала. Пусть Альбьери не запомнил его названия, но фотографию на обложке узнал бы!
Пришлось купить местную газету, чтобы не вызывать интерес у продавца. И вот теперь он мог бы поискать сам журнал, но придется снова заходить на сайт клиники. Это опасно? Но он усомнился, что кто-то станет отслеживать посетителей сайта. Хотя... если уже известно, что он и Эдна улетели на Тенерифе, то по электронному адресу можно отследить, откуда идет поиск. И тогда поймут, что он интересуется новостями клиники. Альбьери в  этом не разбирался, но был наслышан, как все.
Наконец, вот и сайт! И фотография! Теперь уже доктор решил сохранить снимок на свой компьютер, а потом прочитать статью – вернее, ту часть ее, что была скопирована и выложена на сайте клиники. Или автор снимка просто написал свой запрос на форуме по поводу пропавшего генетика и спрашивал, не он ли оказался случайно на фотографии? Это всё. В комментариях другие пользователи пришли к выводу, что доктор с официального снимка очень похож на типа из самолета.
Альбьери вышел с сайта и вообще – из интернета, но впился глазами в снимок.
Так, опять Эдна оплошала! Да и сам он потерял злосчастные усы, на которые наступил фотограф, как было написано в статейке. А Эдна... Ну, как так? Он ей доверил ребенка, с которого нельзя было глаз спускать. Она, мало того, что уснула, так ещё и не заметила, что кофточка на девочке задралась, обнажив темную родинку.
Альбьери пришел в ужас! Эта фотография выдавала его с головой! Если снимок выложен на сайте клиники, ее мог увидеть Леонидас Феррас. И, конечно, он тут же всё понял! Родинка у ребенка в корзинке на руках женщины, в которой Леонидасу (как и всем работниках клиники) несложно узнать Эдну, скажет всё. Леонидас уже проходил через такую же историю: Альбьери создал клона Диого\Лукаса, и у ребенка, которого он скрыл, оказалась наследственная родинка.
И вот Альбьери снова пропал вместе с ребенком с точно такой же родинкой. Леонидас очень скоро узнает, кто мог быть матерью ребенка. Тут уж выяснится странная история с теткой его невестки. По фото трудно определить пол ребенка. Эдна без всякой задней мысли одела Паулинью в пестрый костюмчик. Но история с Назирой всплывет.
А кто отец малыша? Не Лукас, чьих клеток в клинике не было после прошлого скандала, но тогда остается только Лео! Если Леонидас Феррас и запретил называть парня клоном, но все равно поймет, почему Альбьери создал и забрал именно этого ребенка с родинкой  – ребенка клона. А значит, похищенный малыш – его внук. Или внучка.
- Это конец! Всё пропало! – запаниковал доктор.
Но если журналу уже несколько дней, то почему их с Эдной все ещё не нашли и не арестовали? Или Леонидас Феррас собственной персоной решил явиться и свершить возмездие?
- Что делать? Бежать? Куда? Как? Успею ли я? Паулинья должна остаться со мной однозначно. А Эдна... Она стала для меня балластом. Няню для ребенка я найду везде! Но не покажется ли это странным? Пожилой мужчина, практически – старик, путешествует с новорожденной малюткой. Видно же, что ребенку месяц от роду.
Нет, без Эдны нельзя. А как хотелось бы ее бросить! Пусть сама выкручивается. Оставить ей деньги и документы, и пусть живет в этом съемном жилье и отвлекает от него внимание!
Но... в небольшой статье ни слова о пропавшем ребенке! Даже об Эдне нет ни слова. Только вопрос о том, что за женщина в самолете оказалась рядом с пропавшим доктором. Но в статье упомянут остров Тенерифе. Ужасно! Теперь во всем мире есть и эти чертовы блогеры, и интернет. Из-за фотографии здесь их могут легко опознать. Если бы они не остались на острове! Какую же они допустили ошибку! У Эдны заметные серьги, шляпа. Его узнают в лицо! Потом докопаются до поддельных документов. Выяснят, что малышка не та, за кого они ее выдают. И всё – их арестуют.
Малышка, будто что-то почувствовав, закряхтела в кроватке. За окном устроили драку крикливые попугаи, не только пронзительно крича противными голосами, но мимо окна за стеклом полетели вниз листья дерева, на котором обосновалось это беспокойное племя.
Альбьери резко оглянулся на окно, и движение отдалось болью в затылке. Но тут же доктор вздрогнул от резкого звонка. Протянув руку к сотовому, он увидел незнакомый номер. Испугался. Кто мог бы ему звонить? Наверно, ошиблись.
Где Эдна? Почему ее так долго нет? А если она уже в полиции и дает против него показания? Он понимал, что его угрозы отправить ее в психушку не состоятельны. А вот тюрьма для них обоих - это реально, и что тогда будет с Паулиньей? Она окажется в семье Леонидаса Ферраса? Ее отдадут Назире? Или заберет Самира? Проявится материнский инстинкт, ведь недаром она приснилась ему беременной!
Альбьери захлестнула волна паники и разочарования. Неужели всё было напрасно? Он смог сотворить ребенка клона! Доктор итак сожалел, что ему уже столько лет. Будь он моложе, сколько было бы возможностей для исследования клонирования: дети клона, внуки клона! Теперь бы успеть вырастить девочку до возраста полового созревания, понять, в каком состоянии окажется ее репродуктивная система...
 Но успеет ли? Позволит ли ему природа довершить начатое исследование? А он так и не смог пока найти врача-последователя, которому смог бы доверить начатый им научный труд. Эх, не подумал он об этом раньше! А был почти год, пока Назира готовилась к ЭКО и вынашивала близнецов. Но Альбьери не был уверен, что прижился эмбрион, который был ему нужен.
Боль в голове усиливалась. Вдруг Альбьери стало настолько плохо, тело переставало слушаться, и он понял, как сползает со стула перед столом с ноутбуком. Он не чувствовал части тела, потому что одну половину его парализовало.
«Инсульт!» - догадался он. И некому помочь. Где же Эдна? Если она не придет в ближайшую пару часов и не вызовет медицинскую помощь, то для Альбьери  будет всё кончено... Закроется «окно возможностей» для восстановления после инсульта, он превратится в овощ!
В кроватке заплакала Паулинья. Но  доктор так и остался лежать на полу в неудобной позе, боясь пошевелить рукой и ногой, которыми пока ещё мог двигать. Его телефон остался на столе, достать оттуда, чтобы ухитриться позвонить и позвать на помощь, было нереально. Но и говорить он не мог, едва шевеля губами. Оставалось только ждать возвращения Эдны.
Экран ноутбука погас после периода ожидания. Телефон больше не звонил. Только малышка возилась в кроватке, откуда по комнате расходился запах свежей детской какашки. За стеклом на улице по-прежнему скандалили попугаи. А еще в окно заглядывали головки ярких оранжевых цветов, Эдна знает, как они называются. Неужели это конец? Где Эдна?!
... Но часа через три она вернулась. Вошла и поразилась беспорядку: перевернутый стул, плачущая Паулинья, явно испачкавшая памперс. И Альбьери - скорчившийся на полу в странной позе. То, что ему стало плохо, Эдна поняла с первого взгляда. Но что с ним?
- Альбьери? Ты упал и сломал себе что-то? Позвоночник? – испугалась женщина. Этого ещё не хватало!
Она подошла к мужу, наклонилась, но поняла – он не может разговаривать.
- Инсульт? Мда, таблетки опоздали. Что с тобой делать, дорогой?
Но Альбьери только мычал, теперь попытавшись двигаться. Подучалось плохо.
- Сколько времени прошло с момента удара? Меня не было больше трех часов! Альбьери, есть ещё «окно возможности» вернуть тебя к нормальному состоянию? Ты парализован? Что делать? – растерялась женщина.
Сначала Эдна пришла в ужас. Мало того, что ей приходится заботиться о ребенке, так теперь ещё и Альбьери потребует огромного ухода!
- Альбьери, мне нужны наши документы и деньги. Иначе как тебе смогут оказать медицинскую помощь? Где ключ от ящика?
Но Альбьери замычал и с трудом повернулся на живот.
- Я поняла: ключ в кармане, который теперь под тобой, - усмехнулась Эдна. – Нет, прости, но мне придется его у тебя забрать!
Она присела, с трудом перевернула мужа на спину и тут же запустила руку в карман брюк. Он смог дернуться, как бы пытаясь ее оттолкнуть. Отпрянув, Эдна спиной задела стол с ноутбуком, и от толчка монитор компьютера засветился – на нем появилась фотография, которую Альбьери раскрыл на весь экран, когда рассматривал.
Оглянувшись, женщина застыла от неожиданности. Она сразу сообразила, что видит. Их кто-то сфотографировал в салоне самолета!
- Альбьери, что это? – воскликнула она, не отрывая глаз от монитора, не видя реакцию мужа, лежащего на полу.  – Это же мы с тобой! И Паула в корзинке! Что это, я тебя спрашиваю? Откуда у тебя этот снимок?!
Но Альбьери не мог ответить. Он мычал и зло вращал глазами!
Однако Эдна вдруг успокоилась, сжимая ключ в ладони.  Она сама удивилась тому хладнокровию, которое вдруг на нее снизошло. Женщина, имея самые поверхностные компьютерные знания и умения, включила интернет, зашла в историю просмотров, обнаружила там сайт клиники...
- Ты все-таки сделал так, как я предлагала? Почему же ты скрыл от меня, Альбьери?
Но вскоре она всё поняла, когда увидела на сайте этот же снимок и выдержки из статьи, вопросы ее автора.
- Так нас обнаружили! И не говори, что в этом опять моя вина! Усы кто потерял? Меня не узнать под полями шляпы... Но тебя опознали.
Она поняла, что нужно срочно что-то предпринимать. Ноутбук был выключен, а Эдна, обойдя лежащего на полу Альбьери, подошла к комоду. Она  открыла ящик и всё оттуда выгребла: свой телефон, свои же кредитки, как и те, что принадлежали Альбьери, свою записную книжку.
- Прости, дорогой, но мне придется спасаться самой. Нет, я, конечно, вызову тебе врача, но только после того, как позвоню Леонидасу Феррасу и попрошу его о помощи. А ещё я не могу оставить Паулу беспомощной. Если бы ты умер, было бы всё намного проще. Пусть тебя не шокируют мои слова.  Ты и меня превратил в циника.
Альбьери всё слышал и пока ещё понимал ее слова. Но что он мог сделать? Попытался подползти к ней, и Эдне пришлось сделать несколько шагов в сторону, чтобы оказаться вне его досягаемости. Она продолжала:
- Ты сам намного циничнее, Альбьери! Но ты заварил эту кашу, а теперь какой с тебя ответчик? Но я не желаю отвечать за преступление, которое организовал ты. Сейчас я позабочусь о ребенке. Накормлю, переодену, соберу вещи, позвоню Леонидасу, потом оставлю деньги и записку Мауре, а сама отправлюсь в аэропорт. Если я верно запомнила, вечером есть несколько рейсов с острова. Но пусть... врача тебе вызовет Маура! Это чтобы меня не смогли задержать в аэропорту. Она скоро вернется. Она о тебе позаботится, как и о малышке.
Но всё пошло немного не так. В ее телефоне список контактов оказался пуст. Не было ни одного номера!
- Ты все номера стер?! Зачем? – возмутилась она, посмотрев на Альбьери. Но увидела злорадное торжество в его глазах. Он не мог говорить, что-то мычал, но глаза всё сказали за него.
Тогда Эдна схватила уже ЕГО сотовый, который лежал на столе возле ноутбука. Но там был единственный номер – сида Али в Марокко.
- Вот как? Но я не помню наизусть номера телефона Леонидаса! Я вообще забыла все бразильские номера: Самиры, Лео, Иветти, Далвы! – занервничала Эдна.
Внизу злорадно забулькал Альбьери, корчась и пытаясь что-то произнести.
- Не радуйся, я позвоню твоему приятелю в Марокко! Его зовут сид Али? Отлично! Так даже лучше! Потому что Бразилия намного дальше отсюда, чем Марокко. Значит, твой приятель Али доберется на Тенерифе быстрее, чем Леонидас из Рио. Пусть девочка окажется в семье Назиры. Помнится, Самира хорошо отзывалась о своем дяде из Марокко. Он хороший и порядочный человек – по ее словам.
Эдна на всякий случай пролистала свою записную книжку. Но нет, как она и предполагала, там тоже ничего не нашлось, все страницы с нужными номерами были выдраны.
- Альбьери, Альбьери! Как ты мог так со мной поступить? А если бы ты сейчас уже умер, как бы я смогла связаться с Бразилией? Ах, да. Есть же интернет, как я не догадалась! Но с кем выйти на связь? Опять же – я могу зайти только на сайт клиники и попросить сообщить Леонидасу Феррасу, где находится его внучка, где и в каком состоянии – ты. И попросить у него прощения лично от себя перед тем, как я тебя покину. Так и поступлю!
Эдна боялась, что сид Али или Леонидас начнут действовать слишком оперативно. Поэтому она сначала занялась Паулой, выкупала, поменяла подгузник, переодела и накормила, сварив свежую кашку. Пообедала сама. Неизвестно, когда вообще ей удастся нормально поесть.
Альбьери так и лежал на полу, издавая разные звуки. Но Эдна старалась держать себя в руках и не обращать на него внимания. Речь шла о ее свободе, о ее спасении.
Потом она очень быстро собрала вещи в свой чемодан. Их оказалось на удивление немного. После этого она села писать записку Мауре, где изложила свою версию событий. Она оставляла ей деньги – зарплату за следующую неделю, обратилась с просьбой  вызвать врача, если доктору станет плохо. Сама  же она якобы вынуждена срочно покинуть остров, так как их невестка скончалась и сын умоляет ее прилететь, т.к. без нее он не справится. По версии Эдны Альбьери уже плохо себя почувствовал, узнав дурную новость, а крохотную внучку взять с собой Эдна не решается, так как будет надежнее оставить ее на острове с Маурой. Но она обзвонила их бразильских и марокканских родственников, которые вскоре прилетят за ребенком, как и за Альбьери, который может серьезно разболеться.
Она сама себе поразилась, перечитав лживое послание Мауре.  На письмо Эдна положила стопку наличных из той суммы, которую периодически снимал муж. Сначала Эдна хотела, но потом передумала зачитать Альбьери написанное Мауре письмо. Пожалела, сочтя это излишней жестокостью. Они столько лет были вместе! Хотя Альбьери  никогда ее не только не любил, но и не жалел!
Эдна порадовалась, что аренда дома была оплачена до конца месяца.
Затем она позвонила в аэропорт, отыскав записи на клочке бумаги. Но вышла на улицу, чтобы Альбьери не услышал, на какой рейс она срочно бронирует билет. Мало ли, предосторожность не помешает. Осталось последнее – звонок в Марокко. На сайт решила не писать, так как испугалась, сообразив, что Леонидасу ничего не стоит позвонить в полицию Тенерифе с требованием задержать похитительницу.
Она переоделась, вспомнив, в чем пришлось лететь из Бразилии. Только не та одежда, не та шляпа,  серьги тоже лучше снять. Они заметные и засветились на фотографии. Обувь выбрала самую удобную. Впрочем, выбор был невелик. Но кое-что пришлось оставить. Собрав сумочку и чемодан, поставив багаж у порога, она заявила, глядя в глаза обезумевшему от злости мужу, вытянувшемуся на полу:
- Теперь, Альбьери, я позвоню твоему другу!
Она и позвонила. Трубку взяла некая Зорайдэ. Оказалось – жена сида Али. Эдна четко, но кратко описала ситуацию: она Эдна, жена Альбьери. Стала невольной участницей авантюры, которую устроил ее муж. Превратилась в его пленницу, смогла им позвонить только сегодня, так как Альбьери стало плохо, инсульт, что и развязало ей руки. Ребенок доны Назиры здесь – на Тенерифе.
Она продиктовала, как найти дом, в котором останутся Альбьери, которого парализовало, и девочка. Про свои действия Эдна решила не распространяться, пусть думают, что и она будет дожидаться тех, кто приедет за ребенком. Но умоляла Зорайдэ сообщить отцу Лео или самому Лео и его жене Самире, что ребенка следует немедленно забрать с острова и вернуть в Бразилию ее законной матери Назире. Пока же за Паулой (именно так доктор Альбьери  назвал малышку) присмотрит местная няня Маура. Эдна повторила просьбу позвонить синьору Леонидасу и Самире с Лео. Хотя бы Жади, если не самой доне Назире! Ребенка необходимо срочно вернуть матери, о чем она все время внушала Альбьери! Но он не желал к ней прислушаться.
Кажется, на том конце линии связи люди пришли в состояние шока, так как кроме голоса Зорайдэ там слышались возгласы ещё какой-то женщины и даже не одной. Но Эдна надеялась, что ее слова поняли. Отключив телефон, она бросила сотовый в сумочку, перекинув ее ремешок через плечо.
Посмотрев на человека, с которым прожила большую часть жизни, Эдна сказала, что могла бы предъявить ему много претензий, но не станет тратить на это время. Она его так любила, так его любила, но всё прошло. Он сам виноват.
- Теперь Альбьери, у меня остались к тебе только ненависть и презрение. Ты много раз предавал меня. Теперь я тебе отплачу тем же. Ты столько раз меня унижал, превратил в пленницу, собирался отправить в психушку. Как не стыдно, Альбьери? Из-за тебя я стала соучастницей преступления. Но я не буду отвечать одна. Тебе недолго осталось. Но я надеюсь, что смогу скрыться на долгие годы, затеряться так, что меня не найдут. Как же я в тебе ошиблась! Ошибалась всю жизнь! Почему погибла твоя невеста? С ней ты был бы счастлив, возможно, сделал бы счастливой и ее. А я могла бы встретить другого мужчину. У меня могли родиться дети.
Противореча себе, Эдна продолжала обличать и обвинять. Но Альбьери ее не слушал. В угасающем мозгу дрожала надежда, что Маура вот-вот вернется, а с ней придет спасение. Как долго ещё ждать служанку? Нянька иногда возвращалась и на пару часов раньше. Но все равно Эдна успеет улететь с острова. Сейчас почти на каждом рейсе бывают свободные места. Эдна, тварь, снова его предала и бросит! Как он мог ей поверить?
Эдна же, выдохнувшись, бросив взгляд на часы на стене, спохватилась, что задерживается. Но добавила:
- Ещё кое-что: твои дневниковые записи пусть достанутся Леонидасу и Лео. Твой старинный приятель вправе узнать, как без него рос его сын. А новый дневник надо отдать Назире, я думаю. Пусть она не узнает правду, но пусть прочитает, как ее дочь прожила без нее этот месяц. Эта женщина все равно не поймет, о каких измерениях ты там пишешь. Но пусть Леонидас сам решает, отдавать Назире дневник или нет.
Она поправила стопку толстых тетрадей на краю комода и направилась к выходу, где стоял ее чемодан.
- Прощай, Альбьери! Как же я в тебе разочарована! Маура приедет часа через три. Дождись ее. Она о тебе позаботится.
Подхватив чемодан, дона Эдна ушла, плотно прикрыв за собой входную дверь. Альбьери исступленно мычал ей вслед.
 

13. Часть 38. Глава 13. Возвращение Мауры. Переполох в Фесе.


Маура вернулась несколько позже, чем ожидалось. На горном «серпантине», когда она ехала обратно на автобусе, произошла авария, и транспорт застрял, не имея возможности объехать побитые автомобили.
Когда она, наконец, вошла в дом, то застала орущего младенца с раздувшимся памперсом, а на полу – мужа синьоры Эдны. Ему было явно очень плохо. Но синьор ничего не мог объяснить, так как лишился внятной речи и почти не мог пошевелиться. Маура уже сталкивалась с инсультами, поэтому сообразила, что случилось. Но где хозяйка?
На столе Маура обнаружила деньги и записку. Обладая довольно приличным знанием португальского, женщина смогла понять смысл: невестка Эдны и Альбьери умерла, и хозяйка была вынуждена немедленно лететь к сыну. Деньги на столе  – оплата за предстоящую неделю.
Также в записке было предупреждение, что муж Эдны от дурных новостей почувствовал себя плохо, принял таблетки и уснул. Но если ему не станет лучше, то вот - на столе оставлено нужное лекарство. Эдна позвонит, как только доберется до места. А пока она просит позаботиться о Паулинье и синьоре. Но за девочкой скоро прилетят ее родственники из Бразилии или другие – из Марокко, она обзвонила всех, обратившись за помощью ко всем, к кому только смогла.
На столе остался ноутбук. Лежал телефон хозяина и упаковка таблеток – тех самых, о которых синьора Эдна упоминала в записке.
Вещей синьоры в доме не было. То, что ее муж лежал на полу, Маура  объяснила себе тем, что синьор встал с кровати, ему стало плохо, он упал. Жена уже ушла, помочь ему было некому. В итоге – инсульт.
Мауре не понравилась ситуация, в которой она очутилась. Но надо было что-то предпринять! Забрав деньги, она сунула в карман записку и позвонила врачу.
В ожидании его приезда попыталась позаботиться о малышке, поменяв памперс и дав молочную смесь в бутылочке.
Потом начались новые странности.
Прибывший врач ожидаемо констатировал инсульт, но забрать в больницу пациента не смог – в доме не оказалось ни его медицинской страховки, ни удостоверения личности. Маура обнаружила оставленный в замочной скважине одного из ящиков комода ключ. Открыв, не нашла никаких документов, кроме принадлежащей ребенку справки о рождении.
Тогда Мауре ничего не оставалось, как взять в руки сотовый, который, как она знала, принадлежал синьору. Но список контактов был почти пуст. Ей не понравилась такая стерильность. Показала медику, который тоже начал проявлять недовольство и смотрел уже подозрительно. Мауре пришлось ещё и объяснять, кто она и как оказалась в данной семье. Она показала записку, которую оставила жена синьора, порадовавшись, что не порвала и не выбросила лист бумаги, ставший важным документом.
Медик нашел единственный номер, по которому и позвонил. С ним в разговор вступил некий Али из Марокко, который подтвердил, что на Тенерифе отдыхает его старый приятель Альбьери, жена которого ему звонила и предупредила, что ему стало плохо из-за высокого давления, и попросила прилететь на остров за ребенком – или сообщить другим близким  родственникам, но уже в Бразилию.
Сид Али удивился, что рядом с приятелем, с которым случился инсульт, не оказалось его жены Эдны. Успокоив, что из Марокко на остров немедленно вылетит он и другие родственники, когда и будут оплачены все услуги, марокканец просил позаботиться о пациенте и принять все меры, чтобы Альбьери остался жив.
В итоге синьора  Альбьери перенесли на диван, с трудом подняв с пола, а врач оставил свой номер телефона  несчастной Мауре, которой случившаяся история все больше не нравилась.
Оставшись одна, то есть с уснувшим или потерявшим сознание синьором и с его внучкой, Маура, ухаживая за девочкой, задумалась над нестыковками, которые подмечала и раньше. Но что было делать? Стоило покинуть семейство, вернуться домой. Но не могла же она бросить беспомощного старика и крохотного ребенка! Однако, как только явятся их родственники, она тут же покинет юг острова и вернется к себе.
Почему синьора Эдна забрала все документы? И свои, что понятно, но и документы мужа? Или она так нервничала, что выгребла все бумаги из ящика, не подумав, что документы на мужа следует оставить? Хозяйка была такой нервной! Маура обратила на это внимание с первого дня, как только начала работать в их семье. С каждым днем синьора Эдна всё сильнее раздражалась. Или она сбежала от грубого мужа?
Маура многое успела заметить. От нее не ускользнуло многое в отношениях между пожилыми супругами. Но с другой стороны – синьора написала ей записку, оставила деньги в оплату ее работы... Обещала позвонить, как только доберется... Но Маура поняла, что ни разу не слышала от стариков, где именно живет их сын! Кажется, где-то в Европе. Куда улетела синьора? Она и теперь не назвала страну. Только упоминает в записке, что родня приедет из Бразилии или Марокко, чтобы забрать девочку.
- Это меня не касается, - устало решила женщина.
Она будет добросовестно заботиться несколько дней за Паулиньей и синьором, потом передаст их заботам родственников и уедет. Синьора Эдна щедро заплатила за предстоящую работу. А как она узнает, что у мужа инсульт? Врач дал плохой прогноз – скорее всего, этот турист долго не протянет. Поздно ему вызвали медпомощь. Теперь бесполезно вести в больницу. Ещё один удар, второй инсульт – и пациенту конец. 
- Скорее бы появились его родственники! Что я буду делать, если синьор скончается?! – переживала Маура, смешав в бутылочке смесь из банки для детского питания.
На полке в кухонном шкафу осталась почти целая упаковка с детской молочной смесью – и это отлично. Так как на продукты и прочее денег оставить синьора Эдна не догадалась. Хорошо, что в доме имеются какие-никакие запасы.


Марокко. Фес. В доме сида Али. За несколько часов до новостей из Тенерифе.


В доме сида Абдула жены его возились на кухне с предстоящим обедом, пока старик ушел проведать, как обстоят дела на ковровой фабрике. Несмотря на свой преклонный возраст, старик продолжал предпринимательскую деятельность с тех пор, как Саид когда-то, покидая Марокко, передал под его управление фабрику, которая давала неплохой доход. Прибылью фабрики теперь полностью распоряжался сам сид Абдул. Но хотя уже давно был нанят умный и порядочный управляющий, предприятие не могло оставаться без хозяйского глаза, как считал старик Абдул. 
Женщины стряпали очередное печенье, закончив с таджином, который теперь томился на древней плите в таджинице под конусом традиционной крышки. И пока Нурия домешивала тесто для лепешек, лара Дуния уложила на очередной противень печенье в виде полумесяцев.
Женщины, сплетничая, болтали о разных мелочах, как вдруг в кармане Дунии зазвонил сотовый.
- Это Икрам! – едва взглянув на экран телефона, сообщила встревожившаяся женщина. А что? Жена Икрама Ариба была беременна. Дуния не ждала звонка от сына, тогда что у них случилось?!
После тревожных возгласов она замолчала и уже молча, хмуря брови, выслушала их с Али сына. Видимо, он сообщил ей нечто такое, отчего брови ее вдруг удивленно взметнулись. Но она сдержалась и вслух новость не повторила.
Потом, быстро сунув телефон обратно в карман, она тщательно, но быстро вытерла руки о полотенце, сказала Нурии, что ей нужно срочно бежать в дом сына, зачем - она потом расскажет, а сейчас – некогда, и, схватив сумочку, ушла. Никто ее не пытался удержать. С некоторых пор Абдул дал ей послабление, поэтому к сыновьям  или в дом сида Али она могла ходить свободно.
Абдул часто ссорился с сидом Али, но держал руку на пульсе событий через Дунию и Кариму, которые с удовольствием делились новостями как друг с другом, так и приносили сплетни в свои дома.
Сид Абдул вернулся в риад почти сразу, как только Дуния удалилась в конец улицы. Если бы она оглянулась – то увидела бы мужа. Но Абдул и не имел сил ее окликнуть, и не захотел, догадавшись, что одалиска спешит куда-то не просто так. Дуния так шустро шагала, что из-под джеллабы «сверкали» подошвы ее  уличных туфель. Хм, он все равно обо всем узнает, когда женщина вернется! А сначала обо всем ему доложит Нурия.
Так и случилось – лара Нурия рассказала в подробностях о странном звонке. Абдул с Нурией решили, что сами позвонят в дом Икрама позже, если Дуния  задержится. А пока сид Абдул был заботливо усажен за стол и принялся за  кушанья, которые оказались готовы к этому времени. Таджином он собрался полакомиться  позже, так блюдо будет готово ещё нескоро. Но было много другой еды, которой старик мог наесться до полной сытости.

...Лара Дуния очень спешила в дом Икрама. Но с Арибой, слава Аллаху, всё было хорошо. Сын просил ничего не говорить о его просьбе в той семье, где она теперь живет. Важная новость такова, что, узнай о ней сид Абдул, может просто не выпустить мать из дома. Ведь дело в письме от Самиры. Дуния по телефону не поняла быстро сказанное сыном – что-то про какой-то журнал, фотографии, статью...
Что там за статья? Какое ещё письмо от Самиры? Икрам упомянул о фотографии – чуть ли не с ребенком лары Назиры на обложке... И распечатанное письмо родственницы из Бразилии нужно было немедленно отнести в дом сида Али. Но сын лары Дунии, получив письмо, прежде чем идти в дом отца, решил позвонить матери, зная, что она обидится, если не узнает о новости первой, не простит его, когда услышит эту новость от Каримы.
Дуния была довольна. Молодец, сынок! Кариме она утрет нос. Всегда все новости шли от Каримы из дома сида Али. А что можно было узнать в риаде сида Абдула? Только о событиях в Мекнесе. Важные сведения, но Абдул теперь редко общался с приятелем – дедом Фарида. Или скрывал новости, подозревая, что Дуния «сольет» сведения в семью сида Али. Ох, и нахваталась же лара Дуния новых современных слов в интернете! Даже гордость за себя берет... Спасибо сыночку за планшет!
А вот и риад Икрама. Встретила ее невестка. Ариба с заметным животом под домашним платьем предложила свекрови чай и печенье. И хотя лара Дуния за полдня на кухне уже насмотрелась на сладости для Абдула, но у любимой невестки выпечка всегда чем-нибудь отличалась в лучшую и интересную сторону от традиционно принятой. Ариба творила на кухне с фантазией.
 Однако сегодня чай был не главным. Новости-то  важные. Икрам положил рядом с чашкой матери распечатанный цветной снимок, взглянув на который лара Дуния сначала вовсе никого не узнала. Но потом, когда Икрам ткнул пальцем в старика с усами у иллюминатора, в ее памяти что-то зашевелилось. Знает она его! Не раз в прошлом видела в доме сида Али.
Икрам не стал интриговать и рассказал, зачем Самира прислала ему обложку бразильского журнала с просьбой распечатать и отнести фотографию в дом дяди Али. Этот снимок должны увидеть сид Али и Зорайдэ, как и Ахмет с Каримой – на случай, если на медине они случайно столкнутся с похитителями дочери лары Назиры.
- Похитителями? – удивилась, пока ещё не понимая, Дуния.
- Это старый приятель отца – некий Альбьери. Я его помню, - проговорил Икрам.
- Лицо его мне кажется знакомым! – всмотрелась в фотографию мать Икрама.
- Конечно, ты должна его знать! Он не раз приходил к отцу. Посмотри на фото: усатый – это Альбьери, он и есть тот врач, который принимал роды в своей клинике у лары Назиры, а рядом с ним на снимке сидит его жена. Они украли дочь Назиры и бежали из Бразилии. Летели на самолете на остров Тенерифе. А вот куда они направились дальше – неизвестно. Журнал вышел недавно, но фотография была сделана больше месяца назад.
- Аллах! Я тоже его теперь узнала: это приятель сида Али, что бывал у него в гостях, когда оказывался в Марокко. Я не раз видела его в доме твоего отца! Порой прибегу в риад Али  – вся трясусь от обиды, узнав, что твой отец снова меня обошел или обделил перед другими женами, а там сидит этот бразилец. При нем никаких скандалов не допускалось. Вот при сиде Абдуле – пожалуйста. Тут мы и покричать друг на друга могли, и сида Абдула вызвать с весами, чтобы тот взвесил полученное мною золото и уличил бы приятеля. Или в другом споре рассудил.
И тут женщина догадалась, в чем дело.
- Так ребенок в корзинке – это похищенная дочка Назиры? – ахнула она.
Икрам кивнул и сказал:
- Думаю, нам стоит поспешить. Как бы тебя сид Абдул не хватился. Ариба, ты останешься дома, а если будут звонить – ответь, что мы с матерью спешно решили навестить моего отца! Но тебе неизвестна причина.
- Аллах! Как же не Карима добыла журнал раньше других?! И она ничего не знает? Мне не звонит, значит, ещё не знает. Иначе она уже позвонила бы, вопя, что нашелся ребенок Назиры, - размышляла вслух потрясенная Дуния.
- Странно. Потому что в Бразилии эту новость знают уже все! Назира знает, у нее истерика, как написала Самира. Дядя Саид, дядя Мухамед тоже. Думают, где теперь искать эту парочку.
Ариба молча сидела рядом со свекровью, но была в ожидании, если ларе Дунии вдруг что-то понадобится или захочется. Но матери Икрама была сейчас не до мелкого семейного тиранства, творимого по обычаю.
- Идем же скорее! – вставая, потребовала лара Дуния. Схватила сумочку и понеслась к двери, пока Икрам поспешно сгребал со стола листы бумаги с распечатанными фотографией и статьей.
Потом почти бегом они неслись по медине, сворачивая то в одну улочку, то в другую. Привычная дорога казалась бесконечной.
Но вот и ворота риада сида Али! Их уже с нетерпением ждали. Сам Икрам позвонил отцу  и предупредил о приходе с важным документом, а после их выхода на медину по просьбе мужа звонок повторила уже Ариба, но теперь она разговаривала с Зорайдэ под вскрики любопытной Каримы на заднем фоне их беседы.
К их приходу в гостиной был накрыт стол и готов чай. Зорайдэ стояла у дивана рядом с сидом Али, по привычке курившим кальян, не выпуская трубку изо рта. Карима тоже старалась быть ближе к центру событий: крутилась в гостиной, находя занятия. Например, в который раз поправляла многочисленные декоративные подушечки на диванах.
Лара Дуния явилась в прекрасном настроении, потому что сын так ее уважил: первой сообщил важную новость. А мог бы просто сбегать к отцу и отдать распечатку. Зато у Каримы лицо было не только удивленное, но и обиженное. На кого сплетница обиделась? На бразильцев, которые не позвонили лично ей, чтобы сообщить о важном журнале? На Дунию, что во время передвижения по медине не улучила момент позвонить и рассказать новость?
Но теперь все сгрудились вокруг снимка на столике, где стоял недопитый чай. Так накалена была обстановка!
- Вот они – негодяи! Бедная Назира! – вопила Карима. – А что за корзинка в руках жены Альбьери? И ребеночек в ней!? Это же ДОЧКА Назиры!
Сплетница жадно рвалась к фотографии, чтобы ближе рассмотреть все детали.
А вот Зорайдэ с ужасом уставилась на лицо Альбьери. Этот колдун совсем не изменился, такой же, как в прошлые годы, когда приезжал в Марокко и приходил к сиду Али.
- Так это его жена! Жена Альбьери! Не стыдно ей было помогать ребенка у Назиры красть? – кипела Карима.
Зорайдэ тут же перевела взгляд на женщину рядом с Альбьери. Так вот какая жена у колдуна! Похоже, что она тоже ведьма, пусть на снимке и не видно ее лица.
- Малышка знать не знает, что ее украли у родной матери! – причитала теперь Карима, сжимая перед собой ладони. И вдруг ткнула пальцем в фотографию:  – А что там за черная точка у нее на спинке? Родинка или грязь прилипла? Но как же они так ее одели, что спинка голенькая?
«Так колдун ещё и пометил ребенка Назиры! - ужаснулась Зорайдэ.- Теперь понятно, почему Альбьери украл именно ее, а не другого ребенка!»
О том же думал и сид Али, едва заметив родинку на спинке новорожденной девочки. Это была та же метка, что и у Лео, как и у Лукаса. Природа пометила сыновей и внуков синьора Леонидаса. Но Лео – клон Лукаса. А то, о чем хотели ему поведать Самира и Лео, сид Али смог бы понять и без их признаний. На фотографии была дочь клона, именно потому она и оказалась похищенной. Альбьери знал, какого ребенка забрать у Назиры.
 Значит, это правда: бывший друг принялся за старое. Мало ему было  создания клона. Тогда его научный порыв ещё можно было объяснить страшной гибелью любимого крестника. Но теперь? Нет, Лео не стал для него тем парнем Диого, которого Альбьери попытался воссоздать, разве что внешне.
Али знал, что у Лукаса был близнец – внешне полная его копия. Лео тоже имел идентичную с Лукасом внешность, каким тот был в двадцать лет. Но вот характер его парень не унаследовал. Альбьери получил объект для исследования, когда с рождением копии близнецов ушла скорбь по Диого.
Но вот выпал новый шанс, когда всё так удачно сошлось, и в руках Альбьери оказался материал Самиры и Лео, а также Назира пожелала стать матерью. И снова родился ребенок, но уже от клона. Или это клон клона? Как бы узнать правду? Но для этого надо разгадать намерения Альбьери, где тот вознамерился спрятаться.
Его надо искать. Альбьери стал преступником. Вот к чему привело ученого фанатичное желание проводить незаконные исследования, опыты против самой природы. Он так и не передумал бросать вызов Всевышнему. Альбьери всегда хотел найти способ дать человечеству бессмертие. Он не мог смириться с тем, что человек смертен. Сначала в жизни доктора случилась  страшная потеря – смерть безумно любимой невесты, потом – гибель любимого крестника. Альбьери всегда был однолюбом.
Сид Али был убежден, что приятель (бывший, теперь – бывший!) женился на коллеге по имени Эдна, не любя ее, но и в дальнейшем не полюбив жену. Просто ему так оказалось удобно. Но и та женщина выбрала удачный для себя момент, чтобы выйти за него замуж – когда Альбьери ослаб духом, потеряв крестника. Ему кто-то нужен был рядом.
Брат Лукаса был для Альбьери, как сын,  поэтому он не захотел иметь собственных детей после его потери. Но у генетика получился клон, результат удавшегося научного опыта. Лео и стал его тайным ребенком. Но научные дерзания не давали ему покоя, и вот уже родился ещё малыш – много лет спустя. Наверно, Альбьери не мог знать пол будущего ребенка клона. А когда Назира родила, сразу узнал потомка Лео по родинке. И украл девочку!
Сид Али рассматривал фотографию и не сомневался, что перед ним – Альбьери. Вопросы журналиста в статье казались ему бредовыми. Альбьери  выбрал Тенерифе? Это же почти рядом с Марокко. Самира права – не остров Пасхи, ни Алеутские острова, ни экзотические Курилы.
А не значит ли это, что Альбьери все-таки где-то рядом? Неужели он может на что-то надеяться? Рассчитывать на помощь друга, у родственницы которой и похитил ребенка?! Невероятно!
 Уж не пробрался ли Альбьери за прошедший месяц в Марокко? Не поселился ли под боком в Фесе или в Марракеше? В крупных городах и спрятаться легче. Как узнать, где затаился предатель? Опыты генетика-ученого сид Али ещё мог бы понять, но простить украденного у ЕГО родственников младенца – никогда!
Но свои мысли сид Али не озвучивал. Для версий происходящего  существовала Карима. Вместе с Дунией они вспомнили и доктора, и то, что именно он привел в риад сида Али Лукаса и тем самым изменил судьбы нескольких семей.
А что же Зорайдэ так в лице переменилась и молчит? Сид Али стал наблюдать за женой, случайно обнаружив ее странную реакцию.
Икрам поговорил с кем-то по сотовому и сообщил, что сюда скоро явится сид Абдул. Оказывается, лара Нурия позвонила Арибе, чтобы узнать, что такое у них случилось, что лара Дуния так долго задерживается. А жена Икрама рассказала, что муж с матерью срочно отправились к сиду Али. Подробностей она не знает, но из Бразилии пришло важное письмо, которое связано с пропавшим ребенком лары Назиры. Ответила не так, как научил ее Икрам. Но как она могла обманывать лару Нурию? Икрам понял, что на Арибу не стоит сердиться.
Хитрая, когда надо, лара Нурия тут же позвонила Кариме... А та, оказавшись на кухне, куда ее отправили за новой порцией кипятка для чая, рассказала о фотографии, на которой видны и похититель с женой, и похищенная дочь Назиры...
- Нет, лара Нурия! Нет у ребенка никаких копыт и рогов! Дяде Абдулу пусть так не кажется! Ребенок лежит в корзинке спиной к фотографу. Видна у младенца только родинка.
Тут Карима услышала, как кто-то рядом с Нурией сказал: «Пометил, значит, шайтан своё создание!» Вот оно что! Жена дяди Абдула звонила по его просьбе! Карима испугалась и собралась «бросить трубку», но лара Нурия опередила, сказав, что сид Абдул сейчас к ним придет взглянуть на снимок, заодно и Дунию проводит обратно домой.
 Икрам ушел первым, торопясь вернуться к беременной жене и домашним делам. А Карима сообщила, что сид Абдул вот-вот будет. Зорайдэ поняла, что Карима снова проболталась. Сид Али же поддержал жену и отругал Кариму.
- Не стоило рассказывать Абдулу про снимок. Пока он дойдет до нас по лабиринту улиц, он всей медине поведает, что ребенка Назиры сфотографировали, выскажет предположение про рога и копыта, что вызовет массу сплетен и насмешек. Но ты, Карима, забываешь, что у нас с Дунией ещё несколько внучек не выданы замуж. А кто просватан, у тех помолвки могут быть разорваны после таких новостей.
Карима опустила глаза, так как сказать ей было нечего. Но насупилась и лара Дуния. Да, посплетничать она любила, но старалась, чтобы сплетни никоим образом не выплеснулись на улицы, не стали темой для пересудов соседей, не коснулись ее семьи и, тем более, не нанесли вреда будущему ее внучек и внуков. А тут Карима так подставилась из желания сообщить новости!
- О чем ты думала? Говорить  с Нурией – значит, говорить с самим Абдулом! – грозно попрекнула она подружку.
Карима опустила теперь и голову. А уж когда в гостиной появился ее муж Ахмет, тут несчастная женщина и вовсе сцепила пальцы и прижала руки к груди.
- Ахмет, взгляни на снимок. Надо бы нам сделать несколько копий. Где делают ксерокс? Икрам ушел, надо было догадаться попросить его об этом. Посмотри внимательно, Ахмет, и запомни этого человека и его жену. Это люди, которые украли ребенка у сестры Саида и Мухамеда. Они могут оказаться в Фесе и даже поблизости с риадом. Но где бы ты их ни увидел – их следует схватить.
- Понял, хозяин. Но это же ваш частый гость. Как его не узнать?
- Да, это он. Ещё, Ахмет: у твоей жены слишком длинный язык. Боюсь, что она может спугнуть преступника, если он осмелится явиться в мой дом. Проверь, в каком состоянии дверь в комнату... Ту самую, куда я однажды сажал Жади, когда она полюбила гулять, где не следует!
- Сделаю, хозяин, - ответил Ахмет и, слегка поклонившись, быстро покинул гостиную. На Кариму даже не взглянул. Но успел рассмотреть фотографию. Да, собственно, он сразу узнал этого человека. А если встретит возле ворот риада или столкнется с ним на медине – тоже узнает. Память на лица у Ахмета была поразительная.
После его ухода Карима осмелела и принялась верещать, умоляя сида Али не наказывать ее. Она всё поняла и больше ни слова никому ни скажет!
Сама же украдкой и с обидой посмотрела на Дунию: та с ней не поделилась новостью, она ей тем же ответит! Дунии же не хотелось оправдываться перед Каримой, которая невольно стала причиной скорого появления Абдула. И она заранее знала, что сид Абдул тоже обвинит ее в том, что не рассказала ему о письме с фотографией, что должна была сделать это прежде, чем нестись вместе с сыном в дом сида Али.
 Конечно, появление сида Абдула вызвало суету и на кухне, и в гостиной. Абдул потребовал показать фотографию даже раньше, чем Карима подала ему в руку стакан с горячим чаем.
 Взяв снимок и водрузив на нос очки, он долго всматривался в каждую фигуру на фото, даже в тех людей, которые не имели никакого отношения к делу. Но сид Абдул узнал старинного гостя Али: человека, который ввел в дом приятеля бразильца Лукаса Ферраса.
Когда выяснилось, что предатель с женой и украденным у одалиски Назиры существом прилетели на Тенерифе, сид Абдул от души позлорадствовал. Ведь остров был назван Тенерифе, в переводе – «собачий остров».
- Вот это мне понятно! А вы ещё удивляетесь, что шайтаны выбрали Тенерифе. Решили  – то ли из-за близости Марокко или потому что оттуда можно улететь в любую страну мира. Собаки – грязные создания, они друзья шайтанов. Вот потому вашего вора Альбьери и потянуло на собачий остров!
- Ну, что, Абдул, убедился, что у ребенка нет ни рогов, ни копыт? – подбочениваясь заранее, как делала обычно перед ссорой, задиристо поинтересовалась лара Дуния. – Нечего наш род позорить такими предположениями! Назира твоя кровь, она не может родить создание шайтана!
- Ээээ... Как посмотреть! Ты лицо ребенка видишь? Нет. И я – нет. Она отвернулась. Зато на ее спине есть метка дьявола. Присмотрись!
- Какая ещё метка?! Абдул, да что с тобой? Это родинка! У тебя, могу поспорить, тоже есть родинка! И у Саида, и у Мухамеда!
- Тебе-то откуда знать? – взвился старик. – Если и есть родимые пятна, то в таком месте, где ты видеть их не могла!
- Почему же не видела? Видела - и не раз! Под ягодицей, - насмешливо сообщила лара Дуния, радуясь при виде того, как у Абдула вытянулось лицо.
- Одалиска! Как ты смеешь такое говорить?! Когда это ты могла видеть?
- Ты когда в детстве плеточкой порол Саида с Мухамедом, я и видела. И служанки мне рассказывали. Сплетницы те ещё были, - весело пояснила Дуния. 
- Выдумываешь, Дуния. Это харам, - погрозил ей пальцем сид Абдул.
- Не харам, было такое. Мы с Али только поженились и когда впервые поссорились, пришли к тебе за весами, чтобы взвесить золото, которое мне было подарено, а ты как раз занимался воспитанием племянников.
- Ииии! Вспомнила? Надо было моему другу Али ТЕБЯ  после свадьбы выпороть, после первой же склоки, когда ты его ко мне привела!
- Хватит спорить, - прервал их неприличные и неприятные воспоминания сид Али. – Абдул, мне нужно с тобой кое-что обсудить. Мне позвонил отец Рании, просил меня выяснить у тебя, что происходит с Муниром. Пойдем, поговорим в  кабинете. Зорайдэ, а ты сходи  и проверь, в порядке ли та комната, куда поселим Кариму, если она не перестанет звонить и сплетничать.
- Я поддерживаю порядок во всех комнатах, сид Али. В той – тоже. Хорошая комната, но дверь хлипкая. Её же со времен Жади не ремонтировали. Но даже ей в голову не пришло, что дверь настолько ветхая, что ее выбить можно было, надавив посильнее плечом.
- Ну, Жади знала: выйти из комнаты ещё не значит, что можно легко покинуть мой дом.
Старики отправились в любимый кабинет сида Али, а в гостиной остались Зорайдэ, лара Дуния и Карима, которая уже не понимала, что ей делать. Зорайдэ велела отнести чай в кабинет не ей, а девушке, работавшей на кухне.
Но вскоре Карима не пожалела, что никуда ее не отправили... На низеньком столике у дивана зазвонил телефон. Зорайдэ встала с дивана и сделала несколько шагов, чтобы взять трубку, стараясь не задеть оставленный сидом Али кальян, не разбить, не повредить курительный аппарат.
Зорайдэ подтвердила, что дозвонились именно в дом сида Али, как вдруг трубка выпала у нее из рук. Карима не растерялась и тут же подхватила трубку, подала хозяйке дома.
Лара Дуния тоже поняла, что это не простой разговор. Чтобы почти всегда  уравновешенная и мудрая Зорайдэ да трубку из рук выронила? Нет, происходит что-то серьезное. И она напряглась, прислушиваясь.
Зорайдэ выглядела потрясенной. Она повторила за телефонной собеседницей только имя: «Дона Эдна».
- ...Парализовало? Но... минутку, я запишу...
Жена сида Али взяла со столика блокнот и карандаш, принялась что-то писать корявым почерком.
- Адрес... Тенерифе... Южный аэропорт... Доехать до...
Лара Дуния только хмыкнула, представив, как придется разбирать каракули малограмотной жены сида Али.
А разговор продолжался. И та женщина, что разговаривала с Зорайдэ, что-то ей рассказывала, ее голос доносился из трубки древнего аппарата. Жена сид Али  поддакивала, что поняла, что – да, всё она слышит, да, передаст сиду Али – обязательно,  да-да, они позвонят и отцу Лео, и Самире, и Жади... Она ничего не забудет, сейчас же найдет мужа и всё передаст. Или он перезвонит сам... Не надо?!..
Рядом шмыгала Карима, стараясь хоть что-то понять, вмешиваясь с вопросами, отвлекая Зорайдэ до такой степени, что та была вынуждена отмахиваться от нее и сердито грозить рукой.
- Что, Зорайдэ, что сказали? Кто звонил? Какая ещё Эдна? Это из Бразилии? – не умолкала Карима уже после того, как та положила трубку.
- Имя Эдна я уже где-то слышала. Кто она? – со своего места на диване спросила степенная лара Дуния, хотя ее не меньше, чем Кариму трясло от желания узнать подробности странного диалога.
- Карима, ты отправишься в комнату, куда тебя хотел посадить сид Али! – сердито ответила сплетнице жена хозяина дома. Дунии же она сказала:
- Звонила жена Альбьери, дона Эдна. Просила передать сиду Али срочные новости.
- Какие? – не удержалась и пискнула Карима, тут же «закусывая» кулак и роняя с носа очки. Но в ее сторону никто не взглянул. И пока Зорайдэ приходила в себя, собираясь с мыслями перед разговором с сидом Али, Дуния сообразила позвонить Абдулу в кабинет, попросив его немедленно выйти в гостиную. Так как здесь кое-что случилось!
Абдул удивился, отчитал, что это ещё за прихоть появилась у Дунии – звонить ему, когда он от нее находится в соседней комнате в нескольких метрах!
Когда старики пришли на ее зов, тогда Зорайдэ поведала о том, что ей рассказала, позвонив с Тенерифе, дона Эдна, представившись женой Альбьери. Это стало шоком и для Абдула, и для сида Али.
- Она сказала, что Альбьери принудил ее участвовать в краже ребенка и бежать из Бразилии. Он превратил ее в пленницу, отобрал телефон и лишил денег. Но сегодня Альбьери стало плохо, его парализовало, и дона Эдна смогла добраться до его телефона. Но так как в телефоне были стерты все контакты, коме номера сида Али, а женщина не смогла вспомнить ни одного телефонного номера в Бразилии, то звонит к нам и просит связаться с Леонидасом Феррасом,  чтобы он помог ей вернуться в Бразилию и забрал бы ребенка лары Назиры. Это девочка, которую Альбьери назвал Паулой. Если нет у нас телефона отца Лео, то чтобы мы позвонили Лео, или Самире, или Жади.
- Жена Альбьери объявилась! И дочь Назиры нашлась! – потрясенно сказал сид Али.
- Эта женщина продиктовала адрес дома, который они сняли на острове. Ох, сид Али, меня так взволновал звонок этой женщины! Что делать? Кому звонить? И будете ли вы звонить?
- Альбьери умирает? Если он парализован, значит, это инсульт? – сощурил глаза сид Али, сунув руки в карманы привычного легкого костюма цвета хаки.
- Конечно, надо лететь туда и поймать шайтана, пока ещё жив! – возбужденно заявил сид Абдул. Его руки затряслись и губы задрожали. – Ребенка пусть забирает отец Лукаса! Зачем одалиске Назире такой ребенок?
- Сид Али, можно я Назире позвоню? Всё как в том гадании: ведь обещано было – ребенок к ней вернется, когда Альбьери умрет! – воспрянула Карима, и глаза ее сияли от предвкушения той радости, которая прольется из сотового, когда Назира  услышит новость.
- Что? Карима, не смей никому звонить! – пришел в себя сид Али. – Ахмет! Где Ахмет? Мне нужен Ахмет!
Муж Каримы вскоре явился, и хозяин попросил его отвести жену в ТУ комнату и запереть на замок. И ключ принести, отдать в руки Зорайдэ.
Карима громко возмущалась, стонала и причитала всю дорогу, пока Ахмет, схватив ее за предплечье, не вел, а, скорее даже, настойчиво тащил в часть дома, где находилась комната для наказания женщин. В притихшей гостиной долго слышались ее крики. Когда вопли сплетницы затихли, сид Али устало сел на диван, привычно устроившись в углу и взяв трубку кальяна.
Абдул тоже тяжело, но осторожно плюхнулся рядом. Предстояло теперь уже всерьез принимать решение, что делать в такой ситуации.
- Звони этому Леонидасу, звони Саиду, звони Самире и ее мужу, раз они все знакомы с преступником, - пожал плечами сид Абдул. – Но Назире стоило бы отказаться от такого дитя! Это не ребенок, это может быть демон. Его создали в пробирке! Мне рассказывали, как делают в европейских клиниках то самое ЭКО... женщина рожает даже не собственного ребенка. А только вынашивает существо, которое ей подсадили. Аллах! Какой харам!
- Мне бы хотелось взглянуть в глаза предателю, - проговорил сид Али. – Ты прав, следует поторопиться, пока Альбьери жив и может меня услышать.
- А ребенка надо бы забрать. Если вора парализовало, кто будет заботиться о ребенке? А его жену-то схватят? Будут ее наказывать? – посыпались вопросы из лары Дунии, когда Каримы рядом не оказалось. Должен же кто-то их задать!
Она спрашивала, стараясь не выдать жгучего интереса, делая вид, что не замечает знаков, подаваемых Абдулом, который и хмурился, и руками на нее махал.
У Зорайдэ тоже в голове столько было вопросов, но она молча ждала решения мужа. Сид Али мудрый человек, он всё сделает правильно.
- Пожалуй, позвоню Самире. Не успели мы получить от нее журнал, как у самих появились новости.
- Напрасно ты поддерживаешь дочь Мухамеда. Аллах! Я никак не пойму, почему не задалась жизнь у моих племянников? Саид так и не выбрал себе нормальную жену. А сколько их у него было!
- А Зулейка? – удивленно посмотрел на него сид Али.
- Да, так и жил бы с ней. К чему было брать ещё одну – ту одалиску, которая потом бросилась в бега.
- Это ты о Фатиме? – терпеливо уточнил Али.
- Не желаю называть вслух некоторые имена! А Рания? Саид с ней развелся однажды – к чему было снова сходиться? Чтобы отправить ее в Фес? И тоже непонятно, что он намерен делать: дать развод, не давать развод.
- Скоро Саид прилетит из-за Хадижи на праздник, тогда и узнаем о его намерениях.
- Вот и с Хадижей – всё неправильно сделал. Зачем позволил другому жениться на Хадиже, если Фарид не давал окончательного развода?
- Был развод, Абдул, был! И окончательный был, и договором скрепленный. Но почему ты так упрямо возвращаешься к судьбе Хадижи? Забудь уже о Фариде.
- Потому что гнилое яблоко весь ящик испортило. Это я о Жади. С нее всё началось! Потом и Латифа пошла по ее гнилой дорожке: Самиру неправильно воспитала, так я и не удивлен, что твоя племянница Латифа потребовала развод и вышла замуж за другого. А из-за нее Мухамед наделал глупостей – взял в жены Лейлу, с которой намучился. Амин тоже – нашел себе Эмми в жены. И она тоже одалиска. Про Назиру и говорить не хочу!
Старики принялись спорить. Абдул не желал вспоминать, что Лейлу он лично сосватал несчастному Мухамеду, с того и начались неприятности в его семье и развод с Латифой.  А кто Амину сосватал Халису, хотя все знали о его любви к Эмми. Всё дело рук сида Абдула! Сид Али честно признал: да, Жади  – это уже его ошибка.
- Я не должен был на нее давить. Надо было отправить ее учиться, она ведь мечтала стать врачом!
- Врачом? Представляю, твоя Жади – врач! – криво усмехнулся сид Абдул.
Дуния не выдержала, удивляясь, почему молчит  Зорайдэ, когда дело не терпит. Напомнила:
- Сид Али, звонить будешь? Разве та женщина не просила срочно о помощи?
- Дуния, ты чего вмешиваешься? – вместо приятеля отозвался Абдул.
- Ты чего такой злой? Ворону проглотил? – начала заводиться Дуния.
- Ах, ты, одалиска! – замахнулся на женушку старик, хотя и сидел на диване в отдалении от места, где стояла Дуния.
- Позвоню Самире прямо сейчас! – решил сид Али.
Но телефон девушки не отвечал.
- Опять у нее телефон разрядился. Или в сумку его закинула и не слышит звонок. Впрочем, она предупреждала, что они с Лео едут куда-то за материалом для статьи, - нашлось объяснение у сида Али.
- Женщина должна за продуктами на рынок ездить и мужу еду готовить, а не статейки пописывать, - ворчал Абдул, нервно перебирая зерна четок.
- Кому позвонить? Жади? Пусть найдет мне телефон Леонидаса. Если Самира не ответила, то и Лео бесполезно звонить. Они всегда вместе.
- Назире звонить надо. Она всех на ноги поднимет! – не сдержалась и дала совет Дуния.  – У меня нет ее телефона. Но у Каримы есть. Был. Они же звонят друг другу! У нее все телефоны есть. Сид Али, долго ли Карима будет в той комнате сидеть?
- Посидит, пока мне не будет понятно, что делать в этой истории. Иначе Карима всю Бразилию оповестит ещё до того, как я приму верное решение.
- Но разве Саид и тот самый Леонидас не ищут вместе похитителей ребенка? Мне Карима рассказывала, что Назира очень надеется на их поиски, - невольно выдала Дуния то, что старались скрыть от Абдула. 
- Что? И Саид в эти дела вмешался? Может быть, и Мухамед тоже занимается поисками? – тут же обозлился Абдул. – Аллах! Что творится у меня за спиной? О чем я ещё не знаю?!
Так они продолжали переругиваться, спорить, укорять друг друга и ругать родственников как ближних, так и тех, что находились в далекой Бразилии. Наконец, сид Али отправил Самире смс с просьбой прислать ему номер телефона синьора Леонидаса Ферраса.
- Саиду звонить не смей, Али, иначе мы с тобой рассоримся навеки! – заявил сид Абдул. - Пусть отец зятя Мухамеда летит и разбирается с вороватым приятелем. Пусть забирает этого доктора, его жену, ребенка и делает с ними, что захочет, но подальше от Марокко. А то ещё умрет преступник, и что тогда?
- Помнится, Альбьери мечтал, чтобы его кремировали, и хотел завещать развеять прах над океаном. Или тем островом, на котором он будет доживать.
- И он выбрал «собачий остров»?  - ехидно заметил Абдул. – Но я против, потому что Тенерифе слишком близко от Марокко. Но то, что его кремируют – это правильно, потому что он сразу окажется в пламени Ада.
- Ох, Абдул, какие ужасные вещи ты говоришь!
Зорайдэ незаметно сбегала на кухню и выяснила, что ужин готов. По совпадению был приготовлен любимый таджин сида Абдула – с мясными шариками и солеными лимонами. 
Когда Зорайдэ предложила остаться у них и всем поужинать, то Абдул, услышав про соленые лимоны, не устоял. Сид Али был благодарен Зорайдэ, что таким нехитрым способом она сумела прервать споры с непримиримым приятелем, а сам тем временем то и дело поглядывал на экран сотового, звук которого отключил. Не хотел давать повод Абдулу для нового спора. 
Наконец, спустя три часа пара удалилась. Лара Нурия успела позвонить несколько раз Зорайдэ, беспокоясь, почему так надолго задерживаются сид Абдул и скандалистка Дуния. Не в ней ли дело? Не из-за нее ли там возник какой-нибудь скандал? Но Зорайдэ ее успокоила, уверив, что лара Дуния совершенно ни при чем, а происшествие связано с журналом и... В общем, пусть сид Абдул сам расскажет обо всем, потому что это длинная история. А сид Абдул непременно поделится с ларой Нурией! Он скоро вернется домой и все-все расскажет!

...Карима томилась в запертой комнате, кляня себя за длинный язык. Сколько раз она страдала из-за любопытства и несдержанности! Почему в ней совсем нет хитрости? Нет, как раз есть и хитрость, и сообразительность, но порой эти качества у нее исчезают. Сама не понимает, как это случается. И вот теперь она сидит взаперти, пока там, в гостиной обсуждают, что рассказала жена Альбьери. Зачем она вообще звонила в дом сида Али?
Ахмет принес поесть, но был так сердит на нее, что не ответил ни на один вопрос, хотя Карима умоляла хотя бы намекнуть, что происходит в доме. Женщина металась по комнатушке, она не могла ни есть, ни пить, ни лежать на дряхлой постели, помнившей ещё Жади. Бросив взгляд на кровать, Кариме показалось, что на помятом одеяле остался след от тела непокорной племянницы дяди Али, когда она тут лежала и мечтала о Лукасе.
Стучать в дверь, взывать к состраданию, молить выпустить ее из заточения не имело смысла. Как надолго сид Али ее сюда отправил? Аллах! Так и Альбьери поймают, и ребенка найдут – и ничего она не узнает и не увидит!
Хорошо, что сотовый у нее не забрали. Она потом позвонит Дунии и расспросит, что там происходило без нее. Вот только когда телефон разрядится, то зарядить его не получится. Она в кармане зарядное устройство не носит. Надо звонить так, чтобы не тратить заряд телефона. Но тогда возможен только звонок Дунии.
Карима бросилась к двери, стараясь уловить по звукам, что происходит в доме. Ей показалось, что она услышала брюзгливый голос дяди Абдула, подогнавшего лару Дунию словами: «Шагай, одалиска!» Но Кариме могло и показаться.
Если лара Дуния только сейчас вышла из их риада, то с сидом Абдулом они ещё нескоро доберутся до собственного дома. Путь не так уж и далек из этого района до улицы, где стоял риад сида Абдула, но старик шел медленно в силу возраста, а про осла для мужа лары Дунии никто не подумал, конечно.
- Звонить надо не сейчас, позже, - решила Карима. Но и понадеялась, что Дуния догадается позвонить первой, зная, что подруга наказана.
И вдруг Карима ахнула! Лара Дуния, узнав,  что случилось с женой Альбьери, почему та им позвонила, сможет позвонить в Бразилию! Впрочем, есть ли у Дунии связь и деньги для звонков в Рио? Сид Абдул с ума не сошел, чтобы позволять ей такие дорогие звонки! Если только Икрам положит матери денег на телефон или... Так у Дунии же есть планшет, а в нем – интернет! Тот же Икрам бесплатно может Самире рассказать, что известно матери. Ох, почему она не затаилась возле коридора на кухню, чтобы спокойно подслушать, что же там все-таки случилось?   
Несчастная Карима в горестном настроении опустилась на еле живое дряхлое кресло, которое под ней со скрипом пошатнулось. Женщина  обхватила голову руками и стала ждать, когда Зорайдэ сжалится и велит ее выпустить...



14. Часть 38. Глава 14. Второй звонок с Тенерифе.


 Когда сид Абдул с женой покинули риад, сид Али собрался звонить Саиду, так как от Самиры ответа не дождался. При скандальном приятеле разговаривать о важном деле с его племянником не стоило. Время шло. Ужин затянулся. От Самиры не было ответа. А должна была бы позвонить!
Но едва сид Али взял в руки сотовый, решив, что созвонится с Саидом, как на столике задребезжал старенький домашний аппарат. 
- Сид Али, наверно, это снова она – дона Эдна! – вполголоса высказала догадку Зорайдэ.
Старик снял трубку и, когда его собеседнику стало известно, кто он, сид Али выслушал говорившего. Но, прислушавшись к доносившимся голосам, Зорайдэ сделала вывод, что на этот раз звонит не женщина, а разговаривает деловитый мужчина, хотя где-то рядом подсказывает что-то и молодой женский голос.
Потом у сида Али лицо сделалось даже не удивленным, а изумленным.
- Что?! Доны Эдны нет? Она нам звонила, но с ней разговаривала моя жена. Как это – уехала? Какой сын? Невестка умерла? Я давно не общался с приятелем и поэтому ничего не знаю о проблемах в его семье.
Зорайдэ, как ни пыталась, не могла сообразить, о чем и о ком идет речь.
- Хорошо, согласен, пусть Маура дождется меня, а я прилечу ближайшим же рейсом. Пусть позаботится о ребенке, мы его заберем, а вас прошу не бросать Альбьери, я оплачу все услуги. Когда прилечу на Тенерифе, разберусь со всеми проблемами. Не беспокойтесь.
Положив трубку на место, сид Али в долгом молчании  смотрел на Зорайдэ. Она тоже понимающе молча ждала, не расспрашивая, давая собраться с мыслями.
- Зорайдэ, если кратко: у Альбьери – инсульт, он парализован, даже говорить  не может. Дона Эдна сбежала, придумав историю, что якобы умерла их с Альбьери невестка – мать девочки, и ИХ СЫН нуждается в поддержке. Якобы она едет к сыну, а Альбьери плохо себя чувствует. Нужно немедленно лететь на остров. Конечно, я позвоню и Саиду, и Леонидасу Феррасу. Ты попытайся дозвониться Самире или Жади, но сначала собери мне вещи для недолгой поездки. Выпусти Кариму, пусть она найдет Ахмета. Они полетят со мной, пусть тоже срочно  собираются в дорогу. А я пока позвоню Икраму, пусть сын закажет билеты на ближайший рейс на Тенерифе.
Зорайдэ немедленно принялась за исполнение его пожеланий. Карима была свободна, но ничего не понимала, что происходит. Зорайдэ пришлось собирать чемодан сида Али под бесконечные возгласы и расспросы Каримы. Наконец, когда ей это надоело, Зорайдэ повысила на неугомонную служанку голос:
- Хватит, Карима! Если ты сейчас же не отправишься собирать ваши с Ахметом вещи, как и еду в дорогу, я попрошу сида Али вместо тебя взять Айшу или даже лару Дунию! Неважно, кто из женщин заберет ребенка и будет за ним ухаживать на обратном пути с острова.
Карима даже задохнулась от такой перспективы:
- Нет, нет, о, Аллах! Я только расспросить хотела, что произошло и почему мы туда летим! Ты же ничего не рассказываешь! А мне откуда знать, если я столько часов просидела вдали от гостиной!
- Иди и хотя бы вещи Ахмета собери! Много не бери – вас не будет в Марокко пару дней.
- Зорайдэ, а почему вернемся так быстро?
- Карима, я не знаю. Сид Али сказал, что лететь из Феса на Тенерифе меньше трех часов. Но повезет ли вам с билетами на прямой рейс? Или придется лететь через Испанию с пересадками? Икрам ищет билеты через этот ваш интернет.
Карима была в восторге от предстоящей поездки. Но после угрозы Зорайдэ вместо нее отправить Айшу или Дунию, постаралась успокоиться, чтобы опять всё не испортить. Она уже пропустила важные события. Так и Айшу вместо нее запросто отправят! О Дунии она не беспокоилась: дядя Абдул никуда жену не отпустит.
Собрав сумку с вещами для себя и Ахмета, она озаботилась вопросом, как они повезут девочку? Нужна одежда, бутылочки, детское питание, памперсы. Отыскав на кухне Зорайдэ, спросила об этом.
- Всё необходимое вы с сидом Али купите на острове. Там вовсе не дикие джунгли, всё сможете купить, так сид Али  сказал. Всё у тебя готово? Тогда к своей сумке добавь вот эти пакеты с едой. Перед самолетом в аэропорту захотите перекусить, в самолете, чтобы не бояться полета, но и там – пока доберетесь до места. В доме, где лежит Альбьери, вряд ли будет еда.
- Лежит?! Зорайдэ, он – что? Умер? Аллааах!
- Карима, спускайся во двор риада, жди Ахмета и сида Али возле фонтана. Там уже стоит небольшой чемодан! Никому не звони! Ты поняла? Иначе тебя придется оставить в Марокко. Очень мне не хочется лететь и видеть этого колдуна, но, боюсь,  мне придется тебя заменить, если сид Али велит, - всерьез распереживалась Зорайдэ, так и не ответив на вопрос Каримы.
- Бегу, Зорайдэ! Я готова, спускаюсь во двор!
Она сделала несколько шагов от Зорайдэ и забормотала, растерянно оглядываясь по сторонам:
- Но когда же вылет? И Ахмета нигде найти не могу!
Одетая в дорожную джеллабу темно-песочного цвета, она в волнении погладила себя по животу. Затем поправила и новенький ярко-зеленый платок.
- Не волнуйся, твой Ахмет пошел договариваться насчет осла для сида Али. Икрам  закажет вам такси, на котором поедете от ворот медины до аэропорта. Вылет скоро – после полуночи. Надо спешить, чтобы успеть на самолет.
Да, им очень повезло! Икрам смог найти три билета на прямой рейс из Феса в Тенерифе. И так удачно, что самолет садился в Южном аэропорте. На острове их два – в южной части и в северной. Это в Фесе единственный аэропорт, до которого ещё ехать полчаса. Но жена Альбьери упоминала как нужный им  именно южный аэропорт на Тенерифе.
- Какой молодец наш Икрам! – похвалил сына сид Али, когда Зорайдэ и Карима с вещами и пакетами появились во дворе риада. – Невероятное везение! Икрам сказал, что лететь туда можно было почти из любого крупного города Марокко. Но для нас самый удобный вариант – из Феса, чтобы не терять времени. 
- Ох, сид Али, хорошо, что Икрам знает, как через компьютер покупать билеты! – сказала Зорайдэ, тоже радуясь такой удаче.
- Билеты на рейс нам достались, потому что до посадки осталось немного времени, а кто-то сдал их. Повезло! Теперь едем! Где Ахмет?
Ахмет вскоре появился, деловито доложив:
- Хозяин, нашел отличного осла, животное отдохнувшее, его владелец отправит с нами сына, чтобы потом отвести ослика обратно.
- Тогда нам пора! – кивнул сид Али, и несколько человек выдвинулись из ворот риада на уже темную улицу. Там Ахмет помог сиду Али взобраться на осла, молодого и сильного, оставалось надеяться, что и не вредного, которому не вздумается по пути упираться и стоять под ударами палок и криками владельца. Но у парнишки в руках ничего не было, ни палки, ни  кнута, что вселяло уверенность в благополучном пути.
Зорайдэ осталась у распахнутых ворот, провожая сида Али  и болтливую Кариму с ее мужем. Ахмет нес багаж сида Али и сумку, которую забрал у Каримы. А в ее руках были объемные, но не тяжелые пакеты с едой.
На медину с ее узкими улицами невозможно  было заехать на транспорте, поэтому были  вынуждены нанять осла для уже немолодого сида Али. Идти было не близко. Им нужно добраться до ворот, где ждал Икрам с распечатанными билетами на самолет. Он позвонил и сообщил, что уже на месте. Машину до аэропорта заказал и тоже поедет в аэропорт – чтобы проводить, проследить, что посадка прошла нормально.
- Надо было и Икрама с собой взять на остров, - подосадовал старик.
Кариму разрывало от желания расспросить о многом: о полете, о том, что их ждет на острове, а также кому сид Али или Зорайдэ уже позвонили? Мыслей было столько, что казалось, они гудят в ее голове, как рой  растревоженных ос. Но пока ещё был свеж урок после наказания. Карима решила дождаться посадки в самолет, когда во время полета ее не смогут отправить обратно в Фес.   
Ахмет поглядывал на жену с подозрением, но даже сид Али был удивлен ее молчанием. Впрочем, если бы Карима открыла рот, он заранее знал, о чем она могла бы спросить.
Пока наказанная сплетница сидела взаперти, они с Зорайдэ успели обзвонить родственников и рассказать новости не только Саиду и Леонидасу Феррасу, с которыми разговаривал, разумеется, сам сид Али, но и Жади, Самире, связь с которой, наконец, восстановилась, а потом была телефонная истерика у Назиры.
Зорайдэ с сидом Али договорились не посвящать Кариму в подробности разговоров, чтобы не возбуждать ее перед дорогой. Она итак будет в шоке от известия о поездке на Тенерифе. Хорошо, что она уже не раз летала на самолете – не будет паники. Но  для Ахмета это первый полет, и мужчина изо всех сил старался не показывать ужас перед таким испытанием. Хотя и лететь было всего-то часа полтора или меньше!  Вот обратно им может так не повезти – билеты могут оказаться с пересадкой в Испании!
По просьбе Назиры сид Али не стал запрещать Кариме брать с собой телефон, хотя велел пока никому не звонить, даже ларе Дунии! Сиду Али не хотелось перед дорогой выслушивать советы, укоры и угрозы от приятеля, с которым Дуния непременно поделится новостью. Абдул не упустит такой случай! Может быть, и сам захочет лететь следом.
Поэтому Зорайдэ была предупреждена, как следует отвечать на звонки сида Абдула или лары Дунии. Впрочем, Дунии можно чуть позже рассказать о поездке, но чтобы сид Абдул не узнал.
Самое трудное, что ждало Зорайдэ, это бесконечные звонки лары Назиры. Чтобы отвести от нее удар, сид Али пообещал матери похищенного ребенка, что Кариме будет позволено отправлять ей с острова фотографии девочки, а по возможно и видео!
От Самиры стало известно, что лара Назира лихорадочно собирает вещи для дочери, золото,  выбирает талисманы, которые должны будут отвезти Самира и Лео, когда полетят в Марокко на праздник Хадижи, а потом привезут Софу домой. 
Да, лара Назира попросила сида Али дать ее дочери имя Софа и произнести в ушко ребенку молитвы, какие не были прочитаны в нужное время из-за похищения. Сид Али, конечно, согласился, а вот Зорайдэ подумала, что молитвы могут и не защитить ребенка – и запоздали, и колдун Альбьери уже «поставил» метку на спинке девочки – приметную родинку.
Женщина подсчитала: так... До аэропорта добираться около часа – столько будут двигаться до ворот медины и ехать на такси, потом полет часа на полтора.   Сид Али предупредил, что сам позвонит ей уже с Тенерифе, когда сойдут с трапа самолета, чтобы она не волновалась. Потом станет звонить уже по ходу нахождения у Альбьери, когда найдут его дом и придется разбираться в случившемся.
Зорайдэ тщательно закрыла на замки и на засов ворота и отправилась в дом. Она устала, но спать ложиться пока не могла. И не только потому, что ждала звонка из аэропорта. Разве Икрам не сообщит ей, что посадка прошла нормально? Но были и незаконченные домашние дела. 
Предстояло обдумать, как и где устроить комнату для дочери Назиры. Когда девочку привезут в Фес, нужно ее где-то поселить. Значит, нужна детская кроватка, которую с утра надо где-то найти или купить. Привести в порядок ту свободную небольшую комнатку.  Как бы ни старались женщины содержать в порядке дом, но в давно пустовавших помещениях всё покрывалось  пылью, и не только снаружи, но внутри шкафа, сундука, на коврах и диванах...
За малышкой будет ухаживать, конечно, Карима. Кто же ещё? А где взять детское питание? Утром не забыть отправить одну из женщин в соседнюю аптеку за специальными бутылочками. Кто знает, сможет ли Карима привести с острова хоть какие-то вещи и те же бутылочки? Кстати – нужны памперсы! То, что будет куплено на острове, хватит до отъезда в Марокко.
Что ещё? Зорайдэ боялась упустить, не вспомнить о чем-нибудь важном.
Когда вернутся сида Али и все остальные в Фес? Ожидать их возвращения можно уже завтра к вечеру. Повезет ли им так же с билетами на обратную дорогу? Нет, скорее всего. Но времени мало.
А тут ещё отвлекают звонки. Пусть завтра с утра приходит лара Дуния. У нее столько энергии, что женщина поможет и от звонков отбиться, и комнату с необходимыми вещами подготовить. 
Нет, Зорайдэ, конечно, всегда рада была поговорить по телефону с любыми родственницами, но сейчас ей приходилось повторять  всем одно и то же, рассказывая историю про звонки с острова и о том, что сид Али полетел на Канары в Каримой и Ахметом.
Зорайдэ настолько утомили телефонные разговоры, что она решила на пару часов отключить сотовый, как и выдернуть шнур под столиком в гостиной, чтоб никто не смог дозвониться на домашний аппарат. В Марокко скоро полночь,  но в Бразилии из-за разницы во времени был ещё ранний вечер.
Она понимала, какой переполох случился в Бразилии, как там все звонят друг другу, чтобы обсудить события. А уже через пару часов должны прийти новости от сида Али. Как только Карима сделает первый звонок с Тенерифе, вал звонков обрушится и на ее телефон. Каждая из родственниц захочет обсудить с ней, как долетели на Канары, нашли похитителей, ребенка.
Зорайдэ только теперь поняла, что очень хочет пить. На кухне уже никого не было. Все работницы ушли отдыхать и в это время уже спали. Она сама заварила себе чай, нашла оставшееся после ужина печенье, спасенное от сида Абдула. Перекусив, Зорайдэ тяжело поднялась на второй этаж в свою комнату.
Подходя к двери, она бросила взгляд на вход в комнату, которую собиралась превратить в детскую для дочери Назиры. Но решила, что займется делами завтра, а пока как бы не забыть вновь включить телефон, чтобы сид Али, когда позвонит домой, не переживал, почему она не отвечает.
Как же Зорайдэ была рада, что не её решил взять с собой на остров сид Али! Она не сомневалась, что Альбьери умирает. Знала, что непременно  умрет, да-да, так и гадание предсказало. Вдруг из колдуна в последний миг жизни вылетит дар колдовства и войдет в кого-нибудь?
Зорайдэ всю сознательную жизнь была мусульманкой, но в дом сида Али она попала после шести лет, а до этого жила в караване, где были люди не то чтобы с разными верованиями, но в памяти девочки отложились сказания и разные жуткие истории о колдунах, шайтанах, их проворстве и кознях. И с фольклором в сердце Зорайдэ прожила всю жизнь.
Альбьери же всегда виделся ей колдуном, и то, что он мог бы превратить ее в козу, она не сомневалась. А раз так, то и дух его может переселиться в кого угодно! Не в сида Али, конечно, он шейх и хорошо знает Коран.
Но в ту же Кариму, которая может только болтать и везде сует свой нос. Надо будет присмотреться к Кариме, когда все вернутся с острова. К Ахмету – тоже. Он не очень внимателен. Может не заметить, как Альбьери хитрым приемом передаст ему или Кариме злые способности, а потом сам будет в них жить. Может такое быть?!
Зорайдэ вздремнула не больше пары часов. Очнувшись, как от толчка, она включила сотовый. И не напрасно! Тут же дозвонилась Самира.
- Зорайдэ, как дела? Мы с Лео вернулись с вернисажа, и едва я поставила телефон на зарядку, как посыпались сообщения и из Марокко, и от всех родственников в Рио. Ещё раз прошу прощения. Но я уже поговорила с дядей Али, теперь хочу пообщаться с тобой перед вылетом на Тенерифе!
- Что? Вы тоже летите на остров? Ты - и кто ещё?
- Я, Лео и синьор Леонидас. Для доны Иветти билета на прямой рейс не нашлось, а лететь с пересадкой кривым рейсом через Европу она не захотела.
- Сид Али с Каримой и Ахметом скоро прилетят на остров.
- Зорайдэ, а мы только завтра вечером там окажемся. Как жаль, что из-за репортажа мы упустили столько времени! Так ещё и синьор Леонидас не хотел, чтобы мы летели без него.
- Дона Эдна, когда позвонила нам, просила найти номер Леонидаса Ферраса и позвонить ему, чтобы он прилетел и забрал  и больного Альбьери, и ребенка, увез бы всех в Бразилию, - в который раз повторила Зорайдэ, потому что до этого Самира разговаривала с сидом Али и только теперь с ней. – Дяде Али пришлось звонить Саиду, который и сообщил  отцу Лео о звонке, дал номер телефона нашего риада.
- Синьор Леонидас разговаривал с дядей Али? Так вот в чем дело! – нашла чему-то объяснение девушка. Вероятно, в Рио царила такая же суета, как и в Фесе.
- Да, твой свекор и сиду Али заявил, что полетит вместе с вами. А вот сид Саид извинился, что лететь на Тенерифе не сможет – дела бизнеса внезапно не бросить. Но  все равно скоро он и его жена летят в Фес из-за поездки Хадижи, тогда и заберут ребенка. Саид дал понять, что как бы Назира ни рвалась в Марокко за дочкой,  она нужна трем маленьким детям, двое из которых новорожденные.
- Зорайдэ, нам лара Назира велела взять с собой сумку с детскими вещами, золотом для дочери и многими другими мелочами. Мы не могли  отказаться, но все-таки уговорили оставить золото,  чтобы на таможне не было недоразумения. Кулон от сглаза для Софы мы с Лео купим если не на острове, то в Марокко.
- Карима взяла с собой «руку Фатимы», я тоже дала ей оберег от сглаза, - успокоила Зорайдэ. – Скажи Назире об этом, когда увидишь. Но боюсь, что когда вы прилетите на остров, Карима с ребенком уже вернутся в Фес или будут на пути в Марокко. Мы не знаем, какие билеты им достанутся на обратном пути.
- Тогда, Зорайдэ, с Тенерифе мы отправимся тоже в Фес, - заявила Самира. – Но сначала я хотела бы увидеть доктора Альбьери, высказать ему, что думаю о похищении дочери тети Назиры.
- Не только ты жаждешь этого. Сид Али тоже страшно зол из-за проступка человека, которого впустил в нашу семью, в свой дом, и тот его предал. Но если Альбьери парализован, то может умереть. Если сид Али ещё успеет застать его в живых, то вы – вряд ли. Врач сказал, что  Альбьери слишком плох.
- Не все умирают от инсульта сразу, - заявила Самира. – Доктор Альбьери сильный и здоровый старик, он может несколько лет прожить, если за ним будут хорошо ухаживать. Но если у него отнялась речь, как говорили раньше, то разговаривать с ним будет бесполезно. Разве только заставить его выслушать нас.
- Кто станет за ним ухаживать? Его жена сбежала с острова! И ребенка бросила с няней!
- Дона Эдна сбежала! – не могла поверить девушка. Старики Эдна и Альбьери казались ей неразлучной парой. После стольких прожитых вместе лет  бросить парализованного мужа?
- Он сам виноват. Она уверяла меня по телефону, что доктор ее принудил похитить девочку, сделал пленницей, отобрал телефон и деньги, чтобы не могла позвать вас на помощь.
- Кто знает? Доктор Альбьери мог сойти с ума! Но он совершил преступление, и теперь из-за болезни уйдет от ответственности, - с сожалением сказала Самира.
- Так и сид Али считает. Сказал, что хочет посмотреть ему в глаза, даже если Альбьери не сможет ответить ни слова. Украсть ребенка из нашей семьи!
А ещё Зорайдэ поделилась с Самирой, что Саид пообещал прислать денег, чтобы помочь  в тратах на билеты, на оплату долгов, ведь Эдна сбежала, прихватив и деньги, и документы. Хотя няня уверила, что хозяйка заплатила ей, но только за одну неделю. Она намерена уйти, как только заберут ребенка.
- Дона Эдна сказала, что стала пленницей, что муж плохо с ней обращался. Нам неизвестно, что на самом деле произошло на острове. Узнаем, когда сид Али с Каримой прилетят на место. Но наша сплетница, узнав подробности,  тут же  придумала, что доктор бил жену и издевался, поэтому она его бросила. Теперь всем расскажет эту версию. Поэтому Кариме запрещено звонить всем, кроме лары Назиры и меня.
Самира недоумевала, как выйдут из положения дядя Али или Леонидас Феррас при отсутствии документов на Альбьери и ребенка.
 - Не переживай, Самира. Дона Эдна оставила какую-то бумагу для ребенка. Врач нам по телефону рассказал. И про то, что служанка, что ухаживала за девочкой, тоже предъявила записку от жены Альбьери. С дочкой лары Назиры всё уладят.
- Но как поступят с Альбьери, если он не умрет и его не кремируют на острове? И дадут ли разрешение на кремацию без документов? – не понимала девушка.
- Сид Саид рассказал сиду Али, что Альбьери с женой бежали по фальшивым документам, - сделав голос тише, поделилась Зорайдэ. - И об этом лучше молчать. Настоящие и фальшивые документы пропали – и это даже хорошо, потому что подтвердить его личность можно из Бразилии. Его и дону Эдну официально никто не ищет. Полиция за ними не охотится. Поэтому синьору Леонидасу будет несложно доказать, кто такой доктор. И сид Али подтвердит.
- Это значит, преступление доктора Альбьери решено замять? Только бы не было скандала? – с возмущением в голосе спросила Самира.
- Так решили твой дядя и отец твоего мужа. Я не знаю, чем это закончится. Но сид Али не станет поднимать шум после смерти старого приятеля, который его предал. Главное – нашлась дочь Назиры! А Всевышний все равно накажет преступника, иншалла. Аллах скор в своих расчетах! И Аллах всегда прав! И доченька Назиры нашлась.
- Ох, да, тетя Назира сама не своя от радости! Всё, мне пора, Зорайдэ! Лео говорит, что подъехал автомобиль его отца – нам тоже пора спешить в аэропорт. Прилетим на остров только завтра, то есть по вашему времени уже сегодня, но нам тоже повезло, что рейс прямой. Я тебе завтра позвоню!
Зорайдэ устало опустилась на диванчик у себя в комнате. Не было сил разбирать постель. Сначала она немного отдохнет, посидит. Дождется звонка сида Али. Она посмотрела на часы на стене: самолет ещё летит, но уже подлетает к острову.
Тревожные мысли не покидали ее. Она вспомнила, как  удивилась дочь  Латифы, что доктора не настигнет возмездие. Но чего же ждала девушка? Всё, что происходит внутри семьи, не должно выходить за ее пределы, ни один скандал, который может испортить репутацию семьи. А в этой истории может быть замарано имя сида Али. Человек, укравший ребенка лары Назиры, никто иной как старинный приятель сида Али! Он также почти родственник отца Лео. Для мужа Самиры он крестный по их христианскому обычаю. Поэтому никому не выгоден скандал, как бы ни хотелось отомстить и воздать преступнику.
Как могли в жизни так невероятно пересечься дороги сида Али и Леонидаса Ферраса? Их связывал один человек – Альбьери. Даже если бы много лет назад не познакомились Жади и Лукас, если бы Альбьери не привел в дом сида Али сына Леонидаса Ферраса, они все равно пересеклись, даже не зная друг друга.
 Разве Альбьери не рассказывал марокканскому приятелю о бизнесмене из Бразилии, который покровительствовал его клинике? Но и бразильскому другу, почти родственнику, Альбьери не мог не рассказать о приятеле из Феса! Наверно, это Мактуб – так суждено! Пересечение судеб. Никуда не уйти было от воли Судьбы, даже не влюбись Жади и Лукас друг в друга.
Зорайдэ не была известна страшная тайна дочери Назиры, но она чувствовала сама, что и Назира имеет отношение к переплетению событий, связанных с колдуном Альбьери.
- Как он корни пустил в нашу семью, как свои щупальца запустил!
Зорайдэ вспомнила разговор с сидом Али, когда тот положил трубку после разговора с Леонидасом Феррасом.
Передав бразильцу просьбу доны Эдны, он хотел бы поговорить с отцом Лео как с человеком, ставшим их родственником, раз дочь его племянницы Латифы стала женой его сына Лео, как когда-то племянница Жади вышла замуж за старшего сына этого человека  - за Лукаса. Но как тогда они не смогли пообщаться, так и в последующие годы.
Теперь пришла очередь для разговора  из-за Самиры и Лео. Но Леонидас Феррас, как оказалось, был настолько взбудоражен даже не новостью про болезнь Альбьери  и побег его жены, сколько опасностью потерять сына в случае внезапной авиакатастрофы.
- Зорайдэ, этот человек заявил, что сам полетит на остров, иначе без него сын и Самира никуда не полетят. Он страшно боится потерять ещё и этого сына!
- Жади рассказывала, что у Лукаса был брат, который погиб, когда летел на вертолете куда-то недалеко от Рио-де-Жанейро. Попал в грозу, машина упала и загорелась. Парень погиб.  Самира тоже жаловалась, что отец Лео начинает  сходить с ума, когда  узнает, что Лео  надо  куда-то лететь.
- Его можно понять. Синьор Леонидас боится, что трагедия может повториться. Он заявил, что прилетит вместе с ними на остров, где мы, наконец, и познакомимся. И он тоже желает поговорить с Альбьери. Но предположил, что  с ним  всё не столь серьезно, как преподнесла нам дона Эдна, которая просто решила переложить заботу о муже и ребенке с себя на других, как и не желая делить ответственность за преступление Альбьери. Она могла преувеличить, чтобы подтолкнуть кого-то приехать на Тенерифе и разрешить ситуацию.
- А сама улучила возможность сбежать от мучителя, - понимающе договорила Зорайдэ.
- С братом Лукаса это случилось, когда Лукас гостил у нас в Марокко, познакомился с Жади, и они стали тайно встречаться в развалинах касьбы. Однажды конь унес его в пустыню, где и сбросил в песках. Лукас разбился и был спасен людьми из каравана, который проходил мимо. Туареги его подобрали и принялись выхаживать, пока я искал парня по просьбе Альбьери. 
- Я помню тот случай, сид Али.
- Зорайдэ, когда я нашел Лукаса, он уверял меня, что видел тень погибшего брата на стене палатки, как потом выяснилось, именно в тот день, когда тот погиб. Лукас был уверен, что видел брата Диого на полотне палатки. Я запомнил имя – Диого. Но я уже знал, что его брат погиб, но мог погибнуть и Лукас тоже, если бы не люди из каравана.
- Невероятная история, сид Али. Дух брата явился к нему, чтобы рассказать, что с ним случилось, и проститься.
- Много в нашей жизни такого, что невозможно объяснить, - согласился сид Али. - Но понятно, почему отец Лео так нервничает, когда тот собирается куда-то лететь.
- Аллах- Аллах! – причитала Зорайдэ. – А как поступят с женой Альбьери? Ее будут искать? Она сбежала, но ее могли бы успеть схватить, пока она не вылетела с острова. Теперь же будет трудно узнать, куда она направится, оказавшись в Европе.
 - Зорайдэ, никому из нас не нужен скандал. Пусть женой Альбьери займутся бразильцы. Синьор Леонидас дал понять, что не намерен преследовать ее. Наоборот, он признателен, что дона Эдна нашла силы связаться со мной и с ним через нас, сообщила, где Альбьери спрятал девочку, просила о помощи. Пусть побегает по Европе, это и станет ее наказанием. А потом он найдет способ ей помочь.
- Он так верит той женщине? – сердито спросила Зорайдэ. Таким исходом истории она была недовольна – в точности, как потом и Самира.
Об этом Зорайдэ и сид Али успели поговорить перед тем, как Икрама озадачили найти авиабилеты, а Зорайдэ отправилась собирать вещи, выпустив Кариму из заточения.
 Потом всё это обсуждалось Зорайдэ в телефонных разговорах с Жади, Латифой, с Хадижей, что-то – с ларой Назирой.
После того, как сид Али позвонил, чтобы сообщить: они благополучно долетели, теперь сели в такси и едут по нужному адресу, Зорайдэ вознамерилась, наконец, выключить сотовый и немного поспать. За окном начинало светать. Скоро раздастся призыв к намазу со всех минаретов Феса.
Увы, она не успела коснуться нужной кнопки, как раздался звонок. Это была лара Дуния.
 Так как Зорайдэ все равно собиралась ей позвонить, но позже, то решила ответить. Оказалось, что Карима отправила смс подруге со словами, что она на острове Тенерифе вместе с сидом Али и мужем.
- Зорайдэ, что это за интриги? – грозно спросила та из трубки сотового.
- Дуния, сид Али запретил мне и Кариме рассказывать о поездке, потому что не желал, чтобы сид Абдул отправился следом. Дело не в тебе, как видишь. Но я все равно хотела созвониться с тобой, чтобы попросить помочь.
Уставшая, разбитая Зорайдэ воззвала к ней с просьбой обустроить комнату для малышки Назиры. Если сид Абдул отпустит из дома, конечно. Ей пришлось рассказать и ларе Дунии  уже выученную наизусть историю о двух звонках с Тенерифе, почему сид Али решил туда лететь. Но пусть ничего не узнает сид Абдул!
- Я не собираюсь ему докладывать, Зорайдэ. Приду к вам в полдень. Найду и кроватку, и всё, что нужно для ребенка, - смилостивилась вредная и скандальная женщина.
- Хорошо, а я пока посплю, устала очень после бессонной ночи, - пожаловалась Зорайдэ, поблагодарив женщину за то, что согласилась помочь.  И пока жена сида Али, выключив, наконец, сотовый, рухнула на постель, лара Дуния, выспавшаяся к этому времени и полная сил,  принялась строить и планы помощи, и козни против сида Абдула, и даже обдумывать небольшую месть Кариме, скрывшей от нее новость о поездке!
Сама с собой она долго охала и возмущалась, что узнала о таких новостях самой последней. 
 - Даже Карима мне не позвонила! Или она все время просидела под замком?! Как долго собирались ее там держать, если бы не звонки с острова?
 Дуния не рискнула звонить подруге, зная, как дороги международные звонки. Поэтому и набрала номер Зорайдэ. И теперь всё от нее узнала. И даже то, что билетами занимался ее собственный сын! Абдулу знать об этом не стоит, но почему Икрам ей ничего не сообщил? Обида поднялась в ее груди. Или сид Али запретил и ему рассказывать?
Она ворчала даже тогда, когда на кухне понемногу просыпавшегося риада сида Абдула  появилась лара Нурия. Видя, как воинственно настроена вторая жена, хитрая Нурия принялась допытываться, в чем дело. 
- Карима улетела на Тенерифе вместе с сидом Али и Ахметом. Ее выпустили сразу, как только были куплены билеты и нужно было срочно собирать вещи. 
Лара Нурия непритворно ахнула. Вот так новость!
- А сид Абдул знает? Что его приятелю понадобилось на... том острове? Как ты его назвала?
- А какое Абдулу дело до забот сида Али? Кариме доверили забрать ребенка лары Назиры, потому что на том острове прятался похититель, а теперь он  при смерти, парализовало его!
- Так она заберет ребенка и в Фес привезет?
Но Дуния не слушала ее и бурчала о своем:
- Аллах! Почему не меня выбрал для этой миссии сид Али? Разве я не справилась бы с ребенком? У меня их было четверо! А Карима ни одного не родила! Нашли, кому доверить!
- Разве сид Абдул отпустил бы тебя куда-то лететь, так ещё с бывшим мужем? – резонно заметила старуха Нурия.
Лара Дуния «отблагодарила» ее полным ненависти взглядом. Но это чувство в ней быстро прошло. При чем тут лара Нурия? А Абдула она слушать не собиралась.
- Сейчас я помогу тебе готовить завтрак и обед. А когда сид Абдул выйдет из дома – он ведь в мечеть собирался, кажется? – тогда я отправлюсь к Зорайдэ. Она помочь просила. Сама не справится. Я ей звонила недавно, она говорит, надо купить и то, и другое... Вдруг уже сегодня вернутся с ребенком, а у нее ничего не готово?
- О, конечно, Дуния, помоги, иншалла.
- И не докладывай сиду Абдулу, а то он ещё и помешать мне вздумает!
Она ловко разделалась со всеми делами на кухне, даже тесто на лепешки успела замесить, чем обычно занималась лара Нурия. Потом она с трудом дождалась,  когда старик Абдул позавтракает, пока оденется для похода в мечеть. Затем пришлось ждать, когда старик отыщет те четки, которые пропали месяц назад, но они как раз были его любимыми, потом он решил поменять бабуши, а то носы старых уличных тапок ему показались  слишком уж заношенными. Затем на пальце одного из носков обнаружилась небольшая дырка... 
Всё это лара Дуния стоически вынесла, сжав зубы и сунув руки в карманы джеллабы. Покорно искала то четки, то запасные бабуши, то принесла свежие новые носки... Потом сид Абдул вернулся за телефоном, забытым на столике в гостиной.
Наконец, ушел. И тогда лара Дуния позвонила сыну. Икрам ответил на ее вопросы: да, самолет должен был уже давно приземлиться, лететь было недолго. Обратные билеты ищет, но отец пока не позвонил, чтобы сказать, на какое число брать. Дуния смягчилась, услышав озабоченный голос сына, и ссориться с ним не стала.
Сид Абдул настолько вывел ее из себя суетливыми сборами, что виноват во всем теперь был именно он, а не Икрам или Карима. Она взяла сумочку и сотовый и отправилась в риад сида Али...


...Там ее с нетерпением ждала Зорайдэ. На вид  женщина была не выспавшейся и замученной. Мысленно Дунии даже стало ее жалко.
А с Тенерифе пришли новости! Зорайдэ принялась рассказывать:
- Карима звонила, сид Али тоже. А уж лара Назира сколько раз успела позвонить! Дуния, спаси меня! Вот мой телефон, отвечай ты ларе Назире! Мне будут звонить обе: и Карима, и Назира. Саид им обеим положил деньги на телефонные счета.
- Давай, я справлюсь! – протянула руку за телефоном жена сида Абдула.
- Назира требует, чтобы Карима сфотографировала всё, что можно: остров, дом, где держали дочку, саму девочку, няню, Альбьери этого, даже если он умрет. Назира хочет увидеть его мертвым. И видео снимать просит и отправлять ей. А у Каримы не всё получается, так она мне присылает фотографии, но Назира там уже рыдает. В Бразилии ещё ночь, и вот такое. Потом  все остальные начнут звонить: Жади, Латифа, Хадижа, все!
- Хм, так это надо пресечь. Кстати, я принесла свой планшет. Только сейчас догадалась, что Карима может МНЕ видео отправлять.
- Я в этом не разбираюсь, - устало отмахнулась Зорайдэ.
- Так пусть Назира к Самире придет,  вместе сидят перед ее ноутбуком. Увидят не фотографии, а видео, как будто сами там побывают!
- Не получится. Самира с мужем и его отцом тоже летят на остров. Тот Альбьери – крестный мужа Самиры, если ты не знаешь, - нехотя рассказала Зорайдэ.
- И Самира на острове окажется? – удивилась Дуния.- А кто Назире ребенка доставит?
- Сид Али сказал, что, когда после праздника все полетят обратно в Бразилию, вот тогда и девочку увезут.
- А сама Назира не захотела лететь?
- У нее трое детей, которых не с кем оставить, денег нет на дорогие билеты. Она даже предлагала мужу продать верблюда! Но Саид решил, что пока ларе Назире нечего в Марокко делать.
Лара Дуния понимающе усмехнулась:
- Боится, что сид Абдул устроит скандал дорогой племяннице. Он итак будет рваться рассмотреть девчонку, чтобы убедиться, есть у нее рога и копыта или нет.
- Нельзя ему ребенка показывать! – решила Зорайдэ, подумав, что родинка на спинке у девочки непременно вызовет всплеск мистических фантазий у сида Абдула.
- А кто за малышкой будет ухаживать? Карима, наверно? – поинтересовалась Дуния, зная ответ.
- Кто, кроме нее? – удивилась Зорайдэ. – Она и о дочери Фатимы заботилась, когда та оказалась после родов в больнице, а потом пропала.
Дунию новость порадовала. Она и сама тогда сможет увидеть ребенка. Ни в какие рога-копыта она не верила. Но посмотреть, кого родила лара Назира, ей хотелось. И вообще!
- А как ее назвали?
- Было сначала дано временное имя Асма – как называют пропавших детей. Воры назвали ее Паулиньей, как выяснилось. Но лара Назира попросила сида Али дать ей имя Софа. Это имя и как арабское, и как европейское. Муж у Назиры бразилец.
Велись эти разговоры во время чаепития с вкусной горячей выпечкой.
- А теперь нам пора! – заявила лара Дуния, решительно ставя на столик чашку с остатками недопитого чая после третьей порции.
Зорайдэ поставила и свою чашку на поднос, кивнула служанке, которая с порога кухни следила, когда жена сида Али подаст знак, чтобы убрать, а потом Зорайдэ повела лару Дунию наверх, показать выбранную для гостьи-младенца комнату.


15. Часть 38. Глава 15. Сид Али и Карима на острове Тенерифе.


Тенерифе встретил прилетевших солнечной погодой. Так как острова архипелага располагались не так уж далеко от Африки, то и природа не сильно отличалась: те же пальмы, обилие кактусов, замелькавшие за стеклами такси, которое везло сида Али и Кариму с Ахметом к дому, где их ждала неприятная встреча.
Сид Али все время звонил – то Икраму, то Зорайдэ, даже Саиду коротко сообщил, что они долетели и скоро будут на месте. Карима же воспользовалась возможностью быстро набрать смс-сообщение ларе Дунии. Так уж ей хотелось уесть приятельницу. Только переживший полётный стресс Ахмет молча приходил в себя, медленно вдыхая и выдыхая воздух незнакомого места.
Вот, судя по адресу, и дом, который арендовал Альбьери. Все вышли из такси, сид Али расплатился с водителем. Ахмет достал скудный багаж, а  Карима тем временем жадно осматривалась, делая фотографии. Дом, пальмы. А сколько на них попугаев! И как гомонят! В кадр попали и они.
Дверь им открыла и впустила в дом служанка. Та самая няня, которая ухаживала за маленькой внучкой Альбьери, как она думала.
Сид Али строго запретил Кариме вмешиваться в его разговоры с кем бы то ни было: с няней, с врачом, да кто бы ещё ни появился. На всякий случай рядом с Каримой всегда должен был находиться Ахмет, чтобы ткнуть жену кулаком в бок, если та посмеет открыть рот.
Но сплетницу больше всего интересовал ребенок! Едва она увидела Асму на руках  встревоженной Мауры (как та назвалась при знакомстве), так сразу и  забрала ее себе. Маура была рада, что появился кто-то, кто станет решать внезапно свалившиеся не ее проблемы.
Пока Карима сюсюкала, рассматривая малышку, делая фотографии,  предусмотрительный Ахмет выложил из пакетов остатки еды и всё проверил. Маура, увидев это, тут же заявила, что продуктов почти нет, а денег дона Эдна на еду почему-то не оставила. Мауре пришлось тратить запасы, которые уже подходят к концу.
Сид Али ещё раз поинтересовался, сколько Мауре остались должны за работу, но она ответила, что хозяйка с ней расплатилась, оставив на столе деньги вместе с запиской. И молодая женщина протянула гостю помятый лист бумаги.
Сид Али удивленно поднял на нее глаза:
- Здесь написано, что Альбьери принял таблетки и уснул, а она уезжает после полученной ими трагической новости.
- Да, так и есть. Я вернулась после выходных, вошла в дом и увидела синьора на полу. Стул был перевернут при падении. Наверно, синьор сидел за компьютером и ему стало дурно. На комоде стоит теперь его ноутбук, рядом – те таблетки, которые оставила жена синьора. Я сразу вызвала врача. Остальное вы знаете: сначала вам звонила я, потом врач позвонил, не найдя документов.
Они поговорили, и сид Али попросил ее набрать номер врача и пригласить его к ним. Сам же с тяжелым сердцем открыл дверь в соседнюю комнату, где на постели лежал парализованный приятель, предавший его доверие.
Сид Али только внешне держался спокойно, однако внутри него бушевала буря. Но он был деловит в общении с Маурой, на похищенного ребенка взглянул лишь мельком, обнаружив, что девочкой уже занялась Карима. Всё подождет. Ему страшно было встретиться с умирающим приятелем. Хотя должно было быть стыдно и страшно подлецу Альбьери!
Пока в соседней комнате все были чем-то заняты: Ахмет проводил ревизию шкафов и полок холодильника, так как это ему предстояло пойти в магазин за продуктами, чтобы Карима позже смогла приготовить для всех еду; пока Маура пыталась дозвониться врачу, пока Карима, присев в кресло, кормила из бутылочки молочной смесью Асму\Паулинью, как назвала ее няня, поправив Кариму не один раз, в это время сид Али, остановившись почти на пороге, уперся тяжелым взглядом в обездвиженного Альбьери.
Он столько хотел высказать, но слов было так много, что они застряли в горле.  А доктор, увидев бывшего товарища, мог лишь вращать глазами,  хрипел, мычал, пытаясь что-то сказать, подавая  знаки.
И хотя Кариме было строго запрещено тревожить сида Али, пока тот будет «общаться» с негодяем, укравшим дочь лары Назиры, она всё равно влезла в комнату, куда сид Али вошел, но дверь лишь прикрыл.
- Сид Али! Сид Али, Маура желает уехать, она свои дела закончила. Врачу позвонила. Но она говорит, что в ящике комода лежат документы на девочку. Надо забрать, Назире пригодятся.
- Я помогу! – сказала Маура, проскользнув мимо них, быстро выдвинула ящик, достала какие-то бумаги, протянула сиду Али.
- Всё. Я вас покидаю, больше ничем помочь не могу, - спокойно сказала она и вышла. Карима отправилась следом, увидела, как Маура подхватила сумку с вещами, перекинула маленькую сумочку через плечо и ушла, пожелав остающимся добра и благоденствия.
- Она поняла, что происходят странные вещи, - вдруг сказал обычно не разговорчивый Ахмет. – Поэтому так быстро ушла.
- Няня не могла нас не дождаться, но ей не терпелось покинуть дом. Иначе зачем было заранее собирать вещи? – согласилась Карима, держа на руках ребенка. Предложила мужу: - Хочешь взглянуть на личико внучатой племянницы дяди Абдула?
Ахмет, столько раз слышавший прогнозы сида Абдула о ребенке-шайтане, возможно – с хвостом и копытами, проявил интерес и осторожно вытянул шею, чтобы рассмотреть девочку.
- Не бойся, ребенок как ребенок! Аллах! Всё с ней нормально! Я в интернете прочитала, кто такие дети, рожденные от ЭКО. Мы с тобой тоже могли бы родить себе детей с его помощью, иншалла!
Но Ахмет испуганно отшатнулся, услышав предложение. То ли Карима не так выразилась, то ли  Ахмет был не столь просвещенным, а больше верил в шайтана и мнению сида Абдула, но он ничего не сказал, а на его лице явно отразился ответ: чтобы какой-то ЭКО помогал ему делать детей?! Без шайтана они с Каримой обойдутся! И если Всевышний захочет, так у них будут дети!
А его жена вдруг забеспокоилась:
- Дочь лары Назиры нужно срочно переназвать! Она уже не Асма. Но и не Паулинья, как ее называла Маура. Назира хотела дать имя Софа. Надо сиду Али напомнить.
Карима только собралась подняться с кресла, чтобы снова заглянуть в комнату к мужчинам, как зазвонил ее телефон.
- Назира! – посмотрев на экран мобильного, удовлетворенно сказала Карима и ответила:- Нет, Назира, сид Али ещё не прочел молитву! А няня ушла – совсем. Она нам понравилась. Девочка у меня на руках, слышишь ее голосок?.. Нет, не голодная, Маура приготовила бутылочку, а я теперь кормлю... Сид Али разговаривает с преступником, мне пока туда нельзя заходить!.. Обязательно скажу! А то у ребенка пока совсем нет имени! Назира, эээ...
- Аллах! Как же так?  – Карима обнаружила, что связь прервалась на полуслове. Но сама перезванивать не стала, так как ей нужно будет сделать ещё много звонков, а деньги со счета слетят очень быстро. Лучше позвонить ларе Дунии и Зорайдэ.
 И пока Карима одной рукой придерживала  ребенка, ища в телефоне нужный номер, а другой – бутылочку, соска которой то и дело выскальзывала из крохотного ротика голодного ребенка, Ахмет заявил, что ему нужно пойти в магазин, как велел сид Али.
- И скажи хозяину, когда он выйдет из той комнаты, что я выполнил его поручение: так как няня отказывалась от доплаты, я незаметно всунул в ее сумочку конверт, который мне дал сид Али.
- Я знаю, что это за конверт! Назира попросила дать денег няне в благодарность от нее лично за заботу о ее дочери! Она там даже записку просила оставить. Я в самолете написала по памяти. Положила в конверт с красивой открыткой. Но сид Али не знает про записку от Назиры, он дал деньги, велел положить в конверт, а тебя попросил подсунуть конверт с деньгами ей в сумочку.
- Карима! – рассердился на нее муж за такое самоуправство. – Ты что наделала? Аллах! Эта женщина думает, что девочка – внучка Альбьери, а ее мать – их невестка будто бы умерла! Как умершая могла просить передать деньги?
- Ой! – округлились глаза у Каримы. Она тут же захлопнула рот рукой, из-за чего бутылочка выпала и упала на потертый ковер. Но не разбилась.
Погрозив кулаком глупой женщине, Ахмет схватил пакет из-под еды и вышел на улицу.
Карима подняла бутылочку, убедилась, что она цела и почти пуста. Ребенок не показывал желания кушать дальше. Тогда она подержала девочку «столбиком», чтобы та могла срыгнуть, а потом уложила поперек кресла  –малышка была пока ещё такой маленькой.
Интриганка передумала звонить, вообще отключив телефон. Вот накопятся новости, тогда она и сообщит их всем. Пока же пора заняться делами. Ахмет проверил продукты. Ей же следовало выяснить, что с одеждой малышки, каков запас памперсов. С едой пока в порядке. Две банки детской смеси в шкафчике имелись. 
Карима подмигнула Софе и решила снять видео. Ребенок сучил ручками и ножками и что-то гукал. Но для Назиры несколько минут этого видео будут бесценны.
Сняв ролик, сплетница снова забылась и распахнула дверь в соседнюю комнату.
- Что, врач пришел? – спросил сид Али, поворачиваясь в ее сторону.
- Нет, сид Али, пока нет. Ой, простите, помешала! Но пора дать имя девочке, как Назира просила, и молитвы прочесть! - затараторила женщина. – Софа! Назира хочет, чтобы дочку звали Софой!.. А где одежда ребенка?.. В комоде?..  А памперсы? Маура, уходя, сказала, что всё должно быть в комоде. И в шкафу.
- Карима, выйди, позже я займусь этим!
Альбьери явно вознегодовал, слыша ее слова и понимая смысл, но не имея возможности возразить, утратив речь.
Карима это заметила, но продолжала как ни в чем не бывало:
- Карима выйдет, да-да, сейчас же уйду! Но, сид Али, а как же без памперса? Софа уже испачкала тот, что Маура ей меняла. Я только возьму одежду и памперсы и уйду.
Сиду Али нечего было возразить, и он молча кивнул.
 Карима, роясь в ящике комода, исподволь пыталась рассмотреть лежащего на кровати доктора Альбьери. Вот бы его ещё и сфотографировать, чтобы Назире отправить снимок! Но при дяде Али не получится. Вытащив пакет с детскими вещами, она решила забрать и пачку памперсов, которая должна была находиться в шкафу.
Распахнула дверцы шкафа... А там, на вешалках висели не только костюмы и рубашки-брюки-галстуки Альбьери, но имелись и немногочисленные женские вещи. Чьи же, как не  доны Эдны! Неужели она собирается вернуться? Или не успела второпях собрать всё в свой чемодан? Схватила один чемодан, заполнила его, чем смогла, а второй времени наполнить не оставалось. Нет, не так. Но...
- Карима, не стой перед чужим шкафом с открытым ртом! – сердито окликнул ее сид Али. – Нашла, что надо? Уходи.
Карима тут же сбежала. Хорошо, что Ахмет вышел, а то ещё и от него ей досталось бы.
Да... А чемодан-то на шкафу – один, а ещё один – в углу комнаты возле окна! Карима всё успела подметить. Но как же страшно находиться в той комнате! Неужели Альбьери, и правда, колдун?
Тут пришел врач. И сиду Али пришлось выйти и разбираться с ним с делами, счетами, решать, что делать с пациентом, у которого нет при себе документов. Но сид Али подтвердил, что знает этого человека – он крестник мужа его внучатой племянницы Самиры. Кстати, Самира и Лео с отцом, которого очень хорошо знает больной, тоже скоро прилетят. У них прямой рейс из Рио-де-Жанейро.
Сид Али уверил, что синьор Феррас с сыном и невесткой уже летят на Тенерифе. Как только стало известно от жены Альбьери, что он болен, как только Маура позвонила всем по телефону и известила о его тяжелом состоянии, как только сам врач позвонил в Марокко... Скоро Леонидас Феррас сможет также подтвердить личность Альбьери - это известный генетик из Бразилии.
Пока врач и сид Али разбирались с проблемами, никто не заметил, что произошло с больным. Какова была его реакция, когда он услышал о скором появлении на острове Ферраса и Лео! Кажется, Альбьери удалось даже протестующе захрипеть! 
И пока сид Али вышел с врачом на улицу, провожая его, Карима не постеснялась прошмыгнуть обратно в комнату с телефоном в руке и сделать несколько снимков.
- Лара Назира очень хотела увидеть похитителя дочери, посмотреть в глаза! Но это невозможно. Пусть увидит, каким вор был незадолго до смерти! Она просила сказать, что вы преступник, хуже шайтана! Велела пожелать, чтобы шайтаны вас в Ад уволокли, на куски порвали, растоптали и в пламя Ада сбросили!
Лежавший на постели человек мог лишь широко распахивать глаза и издавать какие-то звуки, наверно, огрызаясь на ее слова. Но для Каримы главным было успеть высказать  пожелания Назиры.
Понимая, что вот-вот вернется сид Али, а, может, и Ахмет, она выскользнула обратно и занялась ребенком. Переодела, поменяв памперс. Потом перебрала детские вещички. Оглядевшись, обнаружила, что на столике в углу стоит утюг, а рядом – стопка тщательно выглаженных кофточек и штанишек, шапочек и носочков.
Девочка уснула, сытая и в чистом памперсе. Тогда Карима быстренько отправила Назире фотографию Альбьери, как и спящей девочки, к рубашонке которой был приколот крохотной булавочкой амулет от сглаза. Не золотой, но обладающий большой силой против порчи. Карима загрузила видео и тоже отправила, но тут же отключила сотовый.
Вернулись сид Али и Ахмет.
- Вот что, Карима. Перед тем, как ты займешься приготовлением обеда для нас и бульона для Альбьери – он ведь не может умереть с голода, хотя ему трудно глотать, давай  перед этим дадим имя дочери лары Назиры.
Карима осторожно подняла спящую девочку с кресла, и пока она держала ее на руках, сид Али прочел в ушки  ребенку положенные молитвы, а потом сказал, что дает ей имя Софа, что означает – мудрая.
Ахмету поручено было весь процесс снимать на видео. Карима переживала,  что муж забудет нажать на нужные кнопки, и Назира потом просто съест ее за то, что был упущен такой важный момент!
Поэтому, как только сид Али закончил с наречением Софы, а видео было снято, Карима тут же схватила свой телефон, на который Ахмет и снимал видео, и проверила, как получилось.
- Замечательно! Но как-то голоса тихие! Аллах! Что это? За окном так орут попугаи, что в видео их слышно лучше, чем всё остальное, - расстроилась Карима. Но сид Али только грустно посмеялся.
Потом Ахмету было велено присмотреть за ребенком, которого уложили в коляску, и Карима занялась делами на кухне. Сиду Али нужно было сделать  несколько звонков. Ему не хотелось говорить при ком-то, а может быть, не желал, чтобы Альбьери услышал его слова, но только сид Али вышел на улицу и там сделал все нужные звонки. Карима не осмелилась подслушивать, чему способствовал и предостерегающий взгляд мужа.
Пообедали тем, что смогла приготовить Карима. Ахмету пришлось кормить Альбьери, и не  с ложки, а через пластиковую соломинку, и почти сразу после этого  менять старику подгузник. Сам Альбьери не мог себя обслуживать. Карима порадовалась, что не ей пришлось это делать.
Сид Али сообщил, что Икрам узнал, когда самолет из Рио прибывает в аэропорт на севере острова. Значит, ко времени прилета ещё придется добавить несколько часов  на дорогу – добираться Самире, Лео и синьору Леонидасу придется на такси.
- Значит, они появятся здесь поздно вечером, - задумался сид Али. - Но есть и хорошая новость. Икрам нашел два свободных места на прямой рейс с южного аэропорта Тенерифе на Фес! Документы на ребенка пока сойдут и те, по которым девочка летела  с Альбьери и доной Эдной.
- Что? Аллах! Нам уже сегодня лететь обратно? – начала возмущаться Карима. – Даже суток на острове не побыли!
Чтобы не спорить с болтливой и скандальной женщиной, сид Али сказал ее мужу:
- Ахмет, надо лететь сегодня. Икрам уже покупает вам билеты!
- Да, хозяин! – ответил тот, сурово глянув на расстроенную Кариму.
- Соберите вещи – свои и Софы, потом можете пойти погулять. Здесь недалеко парк, там можно проехать с коляской по дорожкам, посидеть на скамейках. Я видел, когда провожал врача. Он мне сказал, что там и море видно, но на пляж спускаться долго, хотя там удивительного цвета песок – черный. Погуляйте, посмотрите на город, а потом вызову вам такси до аэропорта, и вы отправитесь обратно в Марокко. Радуйтесь, что лететь придется также недолго. С ребенком в самолете - это проблемно.
 - Да, сид Али! Сколько у нас времени в запасе?
- Есть часа три для прогулки. Я побуду с Альбьери.
...Они пошли гулять. Но в парке Карима села на лавочку и уткнулась в телефон, а Ахмет все-таки решил сбегать на пляж, чтобы увидеть необычный черный песок.
Карима включила сотовый, и ожидаемо оттуда посыпались смски, непринятые звонки от кого только можно, но больше всего – от лары Назиры.
Конечно, первым делом Карима отправила Назире видео, где ее дочери дали имя Софа.
Потом Карима позвонила Зорайдэ, но ее телефон почему-то оказался в руках Дунии. Карима даже пригнулась от неожиданности. Но потом, узнав, в чем дело,  чем заняты женщины, сообщила, что возвращаются они с Ахметом уже сегодня вечером. Обменявшись новостями, Карима отключила телефон, но тут же дозвонилась Назира. Теперь предстояло поговорить с ней.
Лара Назира сказала, что Саид перевел ей деньги на телефон, поэтому она может говорить и даже посмотреть на дочку! Кариме пришлось переключиться на программу, которую установил ей сын лары Дунии – для видеосвязи. В Бразилии о том же позаботилась на телефоне тети Назиры Самира.
О, как восхищалась мать обретенной дочерью! 
- Моя Асма, нет-нет, о, Аллах, моя Софа! Какая красавица! Карима, достань ее из коляски, поверни спинкой. Убедись, что на пояснице у нее есть родимое пятно! Надеюсь, что это именно тот ребенок, что и на фотографии с обложки журнала, а то Базилио наговорил Миро, что похитители могли схитрить на случай, если их найдут. Вдруг это не тот ребенок!
- Назира, что за чушь? Вот, смотри, вот, видишь – родинка! – тыкала пальцем Карима в полуголую спинку малышки, которой это вовсе не понравилось, и она захныкала.
Карима одернула на ней кофточку, положила девочку на руку личиком вверх, продолжила общаться с Назирой.
- Нет-нет, Карима, наведи экран на Софу! Хочу ее видеть, а не тебя!– потребовала та.
- Смотри, Назира, какой амулетик мы с Зорайдэ решили подарить твоей дочке! Видишь: я приколола «руку Фатимы» на воротничок. Видишь?
- Вижу! – умилилась женщина из далекой Бразилии. – Но я дала Самире золотой кулончик, браслетик и серьги для ее крохотных ушек!
- Напрасно! Кто будет такой крохе прокалывать ушки? Вдруг они воспалятся,  как тогда лететь в Бразилию? Скажу Самире, чтобы даже не показывала никому, - заявила Карима. – Иначе лара Дуния упрется и захочет настоять на серьгах в ушах Софы.
- Фатима такой браслет подарила! Если из него убрать одно – два звена, то браслет будет дочери как раз!
- Назира, послушай, твоя дочь будет жить в доме дяди Али. Как он и Зорайдэ решат, так и будет. Кто я такая? Но ты можешь попросить и ушки проколоть, и браслет переделать!
- Я уже попросила Самиру каждый день присылать мне видео и фотографии для семейного альбома! Самира обещала и прямые видеосвязи, чтобы я могла каждый день видеть дочку!
- Назира, ты получишь своего ребенка, когда Саид и Самира с Лео вернутся из Марокко после праздника. А пока в доме дяди Али готовят комнату для Софы. Зорайдэ и лара Дуния этим как раз и заняты. Мы сегодня уже возвращается с Фес. Икрам не дал нам даже пары дней пожить на острове. Утром прилетели, а вечером уже обратно!
Но Назиру волновали не переживания Каримы из-за досадно короткой поездки, а то, кто станет ухаживать за ребенком до возвращения в Бразилию.
- Конечно, я! – удивилась Карима, как будто мог быть другой вариант. – Я буду заботиться о твоей крохе!
И тут же она вспомнила, что просьба Назиры была выполнена: сид Али дал конверт с деньгами для Мауры – так звали няню, которая занималась «Паулиньей»,  а Карима от имени матери ребенка сама накарябала записку и вложила в тот конверт.
- Но я расскажу тебе некоторые подробности потом, когда Софа уже будет у тебя, - пообещала Карима. – Ты видела фотографию Альбьери? Он умирает, как нам сказал врач. Надежды мало на то, что он выживет. И кто тогда будет за ним ухаживать, если его жена сбежала, бросила его? Забрала документы, поэтому ему не смогли оказывать медицинскую помощь.
- Невероятно! Жена сбежала, Альбьери может умереть, и преступники избегут наказания! – донесся из трубки голос возмущающейся лары Назиры.
- Успокойся, Назира. Всевышний все равно его накажет! Аллах скор в своих расчетах, как говорит дядя Абдул. Альбьери недолго прятал от тебя девочку, – попыталась успокоить ее Карима.
- Иншалла, пусть Всевышний накажет и его, и дону Эдну!
- Знаешь что, Назира, мне кажется, что жена Альбьери умышленно не оставила его документы. Она же и сама врач, поняла, что нужно сделать, чтобы Альбьери не выжил. Это была ее месть. Точно – месть! Она за себя отомстила. 
Кариме хватило ума не рассказывать Назире подслушанный телефонный разговор сида Али, когда было сказано, что Эдну не станут преследовать. Наоборот, Леонидас Феррас благодарен, что она выдала место, где находятся ребенок и Альбьери. Пусть узнает новость от Самиры уже в Бразилии. Иногда и Карима понимала, когда лучше помолчать.
Но зато она не упустила возможность посплетничать:
- В шкафу Альбьери остались вещи его жены! Вдруг вернется? Она могла не сбежать, а спрятаться поблизости, чтобы посмотреть, как мы поступим и кто приедет забирать ребенка, что случится с Альбьери. Вдруг останется жив и пойдет на выздоровление?
- Ух, мерзавец! – неистовствовала Назира. – Знаешь, что мне хочется? Вот так же, как мы сейчас с тобой разговариваем, чтобы я могла посмотреть Альбьери  в глаза, высказать ему, что я о нем думаю!
- Он тебе не сможет ответить. Я же рассказываю: старик парализован, может только глазами вращать и мычать.
- Карима, перед отъездом улучи момент и зайди к нему в комнату с включенной связью. Умоляю! Пусть он увидит мое лицо, полное ненависти! Я никогда его не прощу! Пусть это будет то последнее, что он увидит перед смертью!
- Назира, мне попадет и от сида Али, и от Ахмета, от дяди Абдула – тоже! – испугалась авантюристка.
- Карима, всю ответственность перекладывай на меня. Это же моя просьба!
- Не знаю, не могу обещать. А, вот и Ахмет с пляжа возвращается! Не заметила я, в каком виде здесь туристки ходят по пляжу. А то вдруг не черный песок Ахмета интересует, а дамы в открытых купальниках, какого у меня никогда в жизни не было!
- Прилетай в Рио, я тебе тайком куплю такой купальник. Даже на пляж сходишь вместе с Самирой.
- Харам!  Если Ахмет узнает о нашем разговоре, даст мне развод! – посмеялась Карима.
Разговор пришлось закончить, так как Ахмет приближался, беседуя с кем-то по телефону. Кариме даже спрашивать не пришлось, с кем именно. С сидом Али!
- Вставай, возвращаемся, собираем вещи и ужинаем. И срочно едем в аэропорт! Билеты Икрам выкупил.
Карима поцокала языком, выражая досаду, но спорить не имело смысла, но и не от Ахмета зависел их отъезд.
Она поднялась с лавочки и покатила перед собой коляску. Спросила, какого цвета песок на самом деле.
- Трудно поверить, но песок почти черный! Пепельно-черный, - восхищался по пути к дому мужчина.
- Пепельный? – оживилась Карима. – Значит, если Альбьери кремируют и развеют прах над островом, он осядет и смешается с песком, и никто этого не поймет! Недаром дядя Абдул против, но и Зорайдэ боится, что песчаная буря может принести его прах с острова в Марокко, долетит до Феса и осядет во дворе риада, на медине или даже на джеллабы сида Абдула или Зорайдэ! Зорайдэ боится, что тогда будет всем являться дух колдуна Альбьери!
- Карима! Что ты несешь? Харам! Тебе с головой стало плохо после перелета? Мне было страшно, но я пришел в себя, а ты с ума сошла? Харам! Не говори так больше!
- Почему нельзя говорить? Сид Али с отцом Лео обсуждал, я слышала! Карима слышала, что Альбьери хотел, чтобы его кремировали!
- Проси Всевышнего, чтобы Альбьери не привезли в дом сида Али, и он не приказал бы нам за ним ухаживать! Парализованные могут прожить долго! Ничего мне больше не говори, Карима, не зли!
Карима открыла рот и собиралась ответить, но представила, что его слова могут оказаться правдой, и ужаснулась. Зорайдэ сойдет с ума! А если за Альбьери придется ухаживать ЕЙ, Кариме, то она каждый день будет устраивать ему сеанс связи с Назирой! Она ему отомстит за похищение ребенка лары Назиры!
Карима сама себе поражалась, на какой харам оказалась способна.
Когда они вошли в домик, где их ждал сид Али и лежал парализованный преступник, оказалось, что предстояло распечатать из интернета билеты на самолет. Ахмет не умел это делать и не знал, где. Поэтому с ним отправился на поиски нужного места сид Али. Кариму оставили быстро приготовить еду, чтобы перекусить перед отбытием в аэропорт, и она это сделала.
Но... ей пришло в голову, что появилась возможность исполнить желание Назиры. Она подключилась к видеосвязи с Назирой и предупредила ее, что она в доме и может войти в комнату к Альбьери.
- Назира, ты хочешь его увидеть, иншалла? Точно хочешь?
Конечно, Назира жаждала мести! А за ее спиной показалась и голова Миро. Тогда Карима решилась и распахнула дверь комнаты. Малышка осталась дремать  в коляске в гостиной. Так как в окно светило солнце, то и в комнате было светло. Сумрака не было, так как шторы теперь на окне были раздвинуты.
- Смотри, Назира! Вот там человек, который украл у тебя ребенка! Если бы не его жена, мы бы не смогли отыскать твою Софу.
С экрана сотового в руке Каримы уставилось на Альбьери, лежащего в постели, перекошенное лицо обманутой им пациентки. Он видел, как Назира грозила ему кулаком, как выкрикивала из телефона жуткие проклятия, как ее муж Миро пытался ее успокоить и даже отобрать у нее мобильник..
Но в итоге на экране появилось странное мокрое пятно – с той стороны, так как лара Назира, не задумываясь,  от души плюнула на экран, целясь в Альбьери....
Увидев плевок, тут же размазанный по стеклу, и совет Миро отключить связь, Карима так и поступила. Кажется, у Назиры в Бразилии началась истерика.
Понятно, что Карима во время видеосвязи следила за Назирой, поэтому на доктора она смотрела мельком,  но теперь, когда сеанс связи был закончен,  повернулась с осуждающим видом. Увидела: Альбьери  лежал, вытаращив глаза, но в его взгляде плескались и насмешливая издевка, и как будто торжество победителя.
 Гримасы менялись, и Карима поняла, ЧТО тот чувствует, но не может сказать: если бы его не разбил инсульт, тогда и дона Эдна не смогла ни сбежать, ни с дядей Али связаться, никто не нашел бы вот так просто дочь Назиры!
Карима в этом немом диалоге не могла оставить за ним «последнее слово». Поэтому заявила:
- Аллах! Всевышний не мог допустить несправедливость. Назира так долго ждала детей, доверилась клинике! Нанятый сидом Саидом и отцом Лео детектив уже вышел на твои следы, Альбьери. Он собирался вылететь на Тенерифе, но потом появился журнал с фотографией на обложке. Судьба пожалела Назиру, и вот мы здесь, дочь Назиры назвали Софой, она скоро вернется к родной матери...
Тут Альбьери захрипел, но если мог бы – злорадно и торжествующе рассмеялся,  о чем догадалась Карима, но не поняла, почему это.
Но она продолжала:
- Мактуб! Если Назире суждено было родить тройню, то все дети к ней и вернулись. Зря себе жизнь испортили, доктор. А жену вашу наказывать не станут. Так отец Лео дяде Али сказал!
Она увидела, как нервно заколыхался Альбьери, и ей стало стыдно, что совершает харам, даже если делает это ради лары Назиры.
- Пора мне. Софа уже сегодня окажется на родине лары Назиры, своей матери!
И интриганка вышла из комнаты, закрыв дверь, не желая слышать издаваемые негодяем жуткие звуки.
И вовремя, так как входная дверь хлопнула, раздались шаги двух человек, это вернулись Ахмет и сид Али. Карима поспешно заговорила:
- Всё готово, чай свежий заварен, лепешки – ещё с обеда,  бутылочки для малышки приготовлены. А в этой кастрюльке, сид Али, каша вам на ужин. А в этом ковшике – смесь для преступника!
- Карима! – рыкнул на нее муж.
Вскоре было вызвано такси, которое унесло  Ахмета и его неугомонную жену с малышкой в аэропорт.
Сид Али зашел проведать Альбьери. Тот лежал с закрытыми глазами. Явно не желая выслушивать претензии и упреки от бывшего приятеля. Но и сиду Али больше нечего было ему сказать.
Оставалось ждать появления бразильцев: Самира и Лео летели как бы за малышкой как посланцы лары Назиры, но Леонидас Феррас – тот человек, что невидимкой для сида Али просуществовал рядом с Альбьери. Для них обоих он был приятелем. Оба были им подло преданы. Друзья по несчастью.
Сид Али смотрел на Альбьери и размышлял: у Леонидаса был украден на долгие годы Лео, клон Лукаса, двойник покойного сына Диого. У него, у Али, Альбьери украл не только спокойную жизнь, невольно поспособствовав знакомству Лукаса и Жади, создав Лео, которого судьба свела с Самирой... Но в этот раз Альбьери в тугой узел связал судьбы и его рода, и род Леонидаса Ферраса.
Сид Али ужасался чудовищности ситуации с рождением дочери у Назиры. Похищенная была внучкой как Леонидаса, так и родственницей сида Али. Но в какой ужасной родственной паутине по рождению девчушка была запутана! Не дай Аллах узнать правду ни ей, ни Назире, никому вообще! Он не понимал, почему Самира и Лео решили отступиться от признания прав на родительство Софы. Но признал в итоге, что так лучше для всех, потому что не будет скандала.  Как говорится, не будет тебя, но будут помнить о твоей репутации.
Однако в тайну оказалось посвящено слишком много людей. Что делать, чтобы однажды правда не вылезла наружу как шило из ветхого мешка? Если только объявить, что вся ситуация с ЭКО лары Назиры – придуманная история, велеть всем ее забыть, запрещать вспоминать, пресекать любую попытку обсуждения темы.
Сид Али ещё днем на эмоциях при первой встрече в комнате высказал бывшему приятелю всё, что хотел. Сказал, что если Альбьери выживет, то друга у него больше не будет. Неизвестно, что скажет ему Леонидас Феррас, который уже к вечеру появится на острове, но сид Али отрекается от предателя и прощать не намерен.
Он ЗНАЕТ, что натворил Альбьери, находясь в здравом рассудке. Альбьери понимал преступность действий, прежде всего - в моральном отношении, но все равно создал клона, позже все равно сделал Назире ЭКО, зная, ЧЕЙ биоматериал использует, а создание ребенка клона с целью в будущем проводить над ним опыты – это чудовищно и невозможно оправдать!
Сид Али обратил внимание на то, что Альбьери отвечал ему глазами, то щурясь, то глядя с насмешкой, то не соглашаясь, отрицая движением глаз какие-то обвинения, и, наконец, упорно уставился на стопу тетрадей на краю комода.
Сид Али решил проверить догадку. Подошел и взял в руки одну из них. Ту, что лежала сверху и внешне казалась новее других.
- Это дневник наблюдений за дочерью клона? – полистав ее, удивленно поднял голову сид Али. - Альбьери, не сошел ли ты с ума? Некоторых сумасшедших трудно изобличить. Как ты додумался до такого?
Альбьери заерзал на кровати и пытался что-то промычать.
- Надеюсь, ты не нашел кого-то, кто согласился продолжить твои «исследования»? – потрясая тетрадью в воздухе, вопрошал сид Али. И с ужасом понял: тот искал, именно это он и собирался сделать! Потому что глаза Альбьери радостно загорелись, когда он увидел, что Али догадался.
- Нет, Альбьери, я не стану поддерживать тебя. Ты проложил себе дорогу в Ад. Захватил с собой и Эдну,  несчастную жену. Невольно твоими попутчиками стали и наша Самира, и Лео, и лара Назира! Но я намерен это пресечь. Если я не уничтожу все твои тетради прямо сейчас, то только потому, что их должен прочесть отец парня. Ты украл у него сына, детство которого он не увидел. Тетрадь с записями про Паулинью, как ты почему-то решил назвать девочку, пусть прочтут все – и Самира с Лео, и его отец, а потом пусть и Назира узнает о первом месяце жизни ее дочери. Только надо будет вырвать те листы, где может быть раскрыта тайна рождения ребенка.
На глазах Альбьери появились злые слезы. Это от бессилия, как понял сид Али. Если бы Альбьери мог встать с постели, то бросился бы в драку, чтобы отобрать тетради.
А сид Али взял в руки старую, почти ветхую тетрадку, каждая страница которой была испещрена мелким неразборчивым почерком ученого. Пролистал... Это был дневник наблюдений за Лео. Дневник был пухлым из-за большого количества фотографий между страницами. Наконец-то сид Али смог увидеть, каким был Лео в детстве!
В самом низу стопы нашёлся фотоальбом – совершенно новенький, купленный в Бразилии недавно. Такими запасаются будущие мамочки в предвкушении рождения малыша. Но и  в нем уже имелись фотографии новорожденной. Судя по дате, последняя фотография в альбоме датировалась позавчерашним днем.
- Распечатано с телефона там же, где мы с Ахметом заказали распечатку авиабилетов, - понимающе констатировал сида Али. – Ты был гениальным ученым, Альбьери. Твой бразильский друг давал тебе возможность проводить опыты с клонированием у себя на фазенде, но экспериментировать с коровами. Почему ты не ограничился этим? Зачем нужно было создавать клон человека?
Альбьери что-то возмущенно промычал и недовольно задергался.
- Хорошо, опыт тебе удался. Лео вырос человеком, который ничем не отлается от других. Но какими родятся его дети? Дети нашей Самиры? Об этом надо было подумать до того, как ты произвел манипуляцию с яйцеклеткой матери Лео.
Альбьери  снова заерзал.
- Хочешь сказать, что именно поэтому ты совершил подлог во время ЭКО у лары Назиры? Удачное стечение обстоятельств, и вот уже готов эмбрион ребенка клона. И снова удача, ребенок внешне нормальный.
Губы Альбьери ехидно скривились. Глаза смеялись.
- Одно я тебе обещаю, Альбьери: когда Софу привезут в Бразилию, я попрошу Саида, а он в курсе всего, что случилось, провести полное обследование ребенка. Это объяснимо: ты увез новорожденную, даже не сделав никаких анализов. Ты и на том свете будешь нести ответственность, если с малышкой в будущем окажется что-то не так.
- Альбьери, как мог ты переступить через мораль? Сделал Назиру матерью собственных племянников, матерью родных детей Самиры! Всевышний тебе не простит такого. Но ты ведь всегда мечтал бросить вызов Богу! Тебя не устраивало то, что человек смертен. Теперь вот оба твои опыта удались. Ты думаешь, что наука победила Всевышнего? Но если Всевышний это допустил, значит, такова была Его воля.
Альбьери ответил жуткой издевательской гримасой. Он был не согласен. Жив клон, родился его ребенок. Значит, наука превыше всего. Она победила неведомого Бога.
 Сид Али был иного мнения и потому сказал, что рад, что у Альбьери не нашлось последователей, что история Лео и его дочери закончится вот на этом – девочка стала дочерью Назиры, а все, кто знает тайну, ее «похоронят».
- Теперь, Альбьери, твоя судьба в руках Леонидаса Ферраса и Лео. Я отказываюсь от тебя. Как только они переступят порог этого дома, я их покину и отправлюсь в аэропорт. Пусть они решают, как с тобой обойтись. Жаль, что ты убил нашу дружбу.
В нагрудном кармане рубашки сида Али звякнул сотовый. Пришла смска от Ахмета, что они уже прилетели в Марокко, находятся в аэропорту  Феса, Икрам их встретил и вызывает такси, скоро они будут уже в риаде.
Ответив Ахмету подобным же образом, сид Али не успел вернуть сотовый в карман, как раздался звонок, но уже от Самиры.
- Дядя Али, мы прилетели, едем на такси в темноте по жуткой дороге – какой-то кошмарный серпантин. Но вроде бы, по словам водителя, мы скоро подъедем к месту.
- Хорошо, я вас жду. Только вот Карима с ребенком и Ахмет уже улетели, вернулись в Фес и только что сообщили, что они едут на такси к нам домой.
Кажется, Самира была разочарована тем, что ребенок «уплыл  из-под носа».
- Но вы же с Лео все равно собирались лететь к нам на праздник? Вот с Тенерифе и отправитесь в Фес.
 Он вел разговор при Альбьери, жестоко игнорируя выражаемое им жестами и непонятными звуками несогласие и возмущение.
Вскоре к дому подъехал автомобиль.
- Это такси с бразильцами, - кивнул сид Али и направился к двери. И ему показалось, что за его спиной из покидаемой им комнаты послышался  протяжный тяжкий хрип...


16. Часть 38. Глава 16. Смерть Альбьери.


...Как только Леонидас Феррас, Лео и Самира перешагнули порог, у Альбьери случился второй удар, который стал фатальным. Доктор Альбьери скончался.
Они сначала даже не поняли, что произошло. Леонидас, который сдерживал гнев весь путь из Рио до Тенерифе, вошел в комнату к больному, даже не поздоровавшись, а набросившись со словами:
- Альбьери, ты предал меня дважды! Думаешь, я прощу тебя и в этот раз?
Но старик не отвечал. Лицо его приобрело багровый оттенок, нос заострился, глаза были широко распахнуты, взгляд устремлен в потолок.
- Синьор Леонидас, мне кажется, что доктор Альбьери умер, - несмело проговорила Самира, перед этим переглянувшись с сидом Али.
- Умер? Как - умер? Он не мог сбежать, не ответив за преступление! Как же так? Дона Эдна слишком поздно попыталась связаться с нами. Неужели не было иного способа сделать это раньше?! Он ведь не на привязи ее держал?
Но всё закончилось. И ничего изменить было невозможно.
- Альбьери, Альбьери! Как ты мог так поступить со мной, с Лео, с Эдной? С марокканскими друзьями? – напоследок с горечью обратился Леонидас Феррас  уже к телу покойного бывшего приятеля.
Лео стоял в комнате, пребывая в странном состоянии, как будто в ступоре. Но не произнес ни слова. Самира кипела от ярости, но держала себя в руках. Она ещё не успела поговорить ни с Каримой, ни с тетей Назирой, поэтому последних  новостей не знала. Сид Али, впустив их в дом, сразу предупредил девушку, что Карима и Ахмет уже увезли ребенка Назиры в Марокко. А парализованный доктор – в комнате, хотя вряд ли будет рад их видеть.
- Но придется! – «отрубил» синьор Леонидас.
 Самира не считала себя вправе высказывать претензии доктору Альбьери при ком-то. А тем более теперь, когда доктор оказался мертв, это не имело смысла.
Она обыскала глазами комнату, где лежал скончавшийся Альбьери. Сразу обратила внимание не только на ноутбук, хранивший все тайны генетика, но и стопу толстых тетрадей и фотоальбомов. Отчего-то Самира сразу догадалась, что это такое, и, значит, окажется интересным для Лео. И не только ему.
- А где ребенок? Где девочка, ради которой мы сюда прилетели? – оглядываясь по сторонам, вдруг опомнился Леонидас Феррас.
Сид Али сказал, что дочь лары Назиры уже увезли в Фес, так как удачно подвернулись билеты на самолет – прямым рейсом.
- Не волнуйтесь, синьор Феррас, за девочкой в моем доме будет отличный уход. Лара Назира знает об этом, а наша Карима уже отправила ей и фотографии, и видео с ребенком.
Знакомство Леонидаса Ферраса с сидом Али произошло стремительно, по дороге от входной двери к комнате, где бразилец ожидал увидеть предателя.  Но теперь торопиться было некуда, и разговор пошел иначе. Ещё раз представившись, мужчины заговорили, соблюдая правила вежливости. 
Обсудив самое важное, что прежде всего предстояло сделать, сид Али, имея нужный номер телефона, вызвал уже знакомого врача. Тот приехал и констатировал смерть Альбьери. Оставалось решить, что делать с телом: перевоз тела на родину,  погребение, кремация  – что?
Как Леонидас, так и сид Али припомнили давние мечты Альбьери, чтобы прах его в свое время был развеян над океаном возле острова, где тот мечтал окончить дни в глубокой старости.
- Конечно, Альбьери всегда добивался того, что ему хотелось, - с досадой сказал Леонидас.  – Вот и последние дни его прошли на острове, как он и хотел, а тело перевозить через весь океан я не вижу смысла.
- Что предлагаете? – поинтересовался сид Али.
- Думаю, надо его кремировать здесь же, на Тенерифе. Решить эту проблему до возвращения в Бразилию. Там некому будет заниматься его погребением, так как куда подевалась дона Эдна, мы не знаем. Других близких родственников у Альбьери не было, насколько мне известно.
- Но есть ли на острове такая услуга? – проговорил Лео, а Самира тут же уткнулась в смартфон в поисках ответа.
- Хм, а что будет с прахом после кремации? – спросил сид Али, помня, как сид Абдул был против, чтобы прах преступника был развеян не так уж далеко от Марокко. Но и самому Али не хотелось знать, что пусть даже в виде праха предатель Альбьери останется где-то рядом. 
- Предлагаю отвести урну с прахом в Бразилию, оставить ее в клинике, работе в которой Альбьери посвятил всю жизнь. Пусть там организуют памятный уголок с его портретом и урной с прахом за стеклом. Чтобы молодые ученые знали о нем, все другие помнили. Но без скандальных подробностей. А если объявится дона Эдна, она будет вправе забрать урну и похоронить в колумбарии. Я помогу оплатить там место.
Сид Али помолчал, пожал плечами, но потом сказал, что это мудрое решение.
Тело увезли, дом не пришлось освобождать, так как из найденных в ящиках комода документов следовало, что снято и оплачено жилье было до конца месяца. Но никто не захотел оставаться здесь на ночь. Были сняты номера в ближайшем отеле, а дом закрыт до встречи с его владельцем. И что-то нужно было решать с вещами как Альбьери, так и брошенной одеждой доны Эдны.
Но Самира забрала в свою вместительную сумку-шопер дневники и фотоальбом, дав понять сиду Али, что знает, что это такое.
- Дядя Али! Я понимаю, что синьор Леонидас имеет право познакомиться с их содержимым. Но пусть Лео прочитает их первым.
- Разбирайтесь сами с Лео и его отцом, - отмахнулся уставший сид Али.
Ноутбук забрал Леонидас.
- Здесь могут быть важные документы, имеющие отношения к моим фазендам. Альбьери проводил там свои научные опыты. Я не могу никому доверить ноутбук.
Но никто и не возражал.
Сиду Али очень хотелось вернуться в Фес. Но Лео и Самира были вынуждены помочь Леонидасу Феррасу с организацией кремации. Не могли же они его бросить. Самира так и объяснила:
- Я знаю, дядя Али, что по мусульманским обычаям кремированный человек попадет сразу в Ад, окажется ещё до встречи с Всевышним в пламени Ада. Вы можете отказаться присутствовать на ритуальном мероприятии. 
- Утром мы решим, как быть. Улечу я раньше вас или мы сможем все вместе лететь в Марокко, пока неясно. Позвоню Икраму и озадачу его поиском билетов, - решил сид Али.
Он пригласил синьора Леонидаса в гости, на праздник,  предложив ему лететь с ними в Фес. Но отец Лео, поблагодарив, сказал, что он так занят, что только чрезвычайное происшествие вынудило его оставить офис, забыть о делах фирмы и броситься в преследование Альбьери. 
- Но я не раз бывал в Марокко, когда путешествовал. Помню, какая это чудесная страна, какой интересный город Фес. Однажды я снова там побываю. Но не теперь, - принял он решение.
- А мы с Лео полетим с Вами, дядя Али! – заявила Самира, подхватывая под руку мужа.
- Конечно, вы же итак собирались лететь на марокканскую часть свадьбы Хадижи и Азиза! - напомнил сид Али.
Леонидас Феррас молча проглотил уже знакомую весть, хотя его брови невольно подпрыгнули вверх. Но раз Лео и его жена полетят не одни, то пережить это ему будет легче.
Они стояли на пороге отеля и обговаривали дела на завтра, прежде чем разойтись по своим номерам. Леонидас сказал сиду Али, что им очень многое нужно было бы обсудить.
- Конечно, завтра у нас будет для этого целый день, - согласился родственник Жади и Самиры.
Оказавшись у себя в номере после возвращения из бара, где Лео и Самире удалось перекусить, как и заказать еду в номера дяди Али и синьора Леонидаса, о которых следовало позаботиться, ребята вдруг поняли, что их телефоны молчали всё время после прилета на остров, пока они разбирались с делами. 
- Но ты же отключила свой сотовый! Как и я, - объяснил причину странности Лео.
- Точно! И как это я забыла включить телефон?  - воскликнула девушка, настраивая сотовый.
 И тут же пожалела о своей опрометчивости. Обрушился вал звонков! Кто только ни пытался дозвониться! Но Самира поспешила успокоить мать и тетю Жади, лаконично обрисовав ситуацию на острове после прилета и планы на ближайшие дни.
Потом она позвонила тете Назире. В Бразилии день только клонился к вечеру – такова разница во времени. Тетя вовсе не сходила с ума от неизвестности, чего опасалась девушка. Карима вовсю снабжала женщину новостями, и лара Назира была спокойна, зная, что теперь дочка в надежных руках. Все эмоции тети были потрачены в те часы, пока бразильцы летели из Рио на остров, где малышка была уже найдена и забрана у похитителя. 
Но то, что Альбьери умер в момент их появления в доме, Назира не знала и принялась нехорошо радоваться. Хотя Самира могла ее понять. Сообщение, что тело похитителя будет кремировано, лара Назира тоже восприняла с торжеством, сказав, что Альбьери  итак должен был оказаться в адском пламени за свои подлые деяния. Украсть ребенка!
Позже Самира написала письмо Фатиме и отправила его по электронной почте, попросив рассказать новости Хадиже, так как у нее уже не было сил на разговоры, впрочем, как и денег на международные звонки. Никаких намеков девушка не делала, но вскоре от Фатимы пришел перевод на номер телефона и смска с объяснением, что это подарок от дяди Саида.
Разумеется, Самира знала, что написанное Фатиме письмо может прочесть и дядя Саид. И она не была против, так как ей хотелось общаться с женой дяди, которую считала интересной собеседницей и интеллектуалкой в сравнении с той же Эмми и даже Хадижей.
Был сделан и звонок Зорайдэ. И не только из уважения, но Самира любила старушку, как, впрочем, и вся семья. Зорайдэ обожали все!
Разговор с ней прошел спокойно, но не обошлось без странных вопросов.
- Самира, ты видела, как Альбьери  умер? Он точно умер?
- Зорайдэ, когда мы вошли в дом,  то сразу же отправились в комнату, где стояла его кровать. Вошли и поняли, что он мертв. Дядя Али говорит, что, скорее всего, Альбьери умер в момент, когда перед домом остановилось наше такси, и дядя Али пошел открывать дверь. Альбьери страшно не хотел нас видеть и умер от повторного инсульта.
Они поговорили ещё, но Самира попросила Зорайдэ, чтобы она запретила Кариме звонить.
- Иначе мне придется отключить телефон. Я боялась, что буду вынуждена отвечать на звонки тети Назиры, но Кариму я опасаюсь больше. Пусть узнает, что мы с дядей Али прилетим в Фес через день-два, как только кремируют Альбьери.
Кажется, ее слова напугали Зорайдэ. Она с такой дрожью в голосе спросила, куда денут прах колдуна, что Самире стало ее жалко. Зная о предрассудках старой женщины, она успокоила, что никто урну с его прахом в Фес не повезет, в дом дяди Али не внесет. И вообще – Леонидас Феррас намерен отвезти погребальную урну в Бразилию, поставить в клинике в ожидании возвращения доны Эдны.
Зорайдэ выдохнула  с явным облегчением. 
- Карима пыталась уверить меня и лару Дунию, что сид Али из сострадания  разрешит привезти парализованного Альбьери в наш дом, - в голосе Зорайдэ послышалось едва ли не содрогание. 
- Как там Софа? С девочкой все в порядке? – перевела разговор на другую тему дочь Латифы.
- Карима с Ахметом недавно приехали из аэропорта, привезли нашу малышку. Ребенок маленький, устала, капризничает. Мы ее искупали, переодели, накормили, уложили в кроватку. Все пришли на нее посмотреть. А лара Дуния так захотела лично удостовериться, что все злые слова сида Абдула – домыслы. Она присутствовала при купании, видела, что нет ни хвоста, ни копыт. Только родинка на спинке. Но, думаю, колдун ее так пометил. В остальном всё в порядке.
- Родинка? – повторила Самира, хотя для нее новостью это не было.
- Аллах! Но хотя бы здоровая, красивая, на лару Назиру в детстве похожа и на тебя!
- А почему вы так решили, что на меня? – испугалась Самира.
- Так мы с Дунией отыскали старые альбомы с фотографиями. Когда Назира была маленькой, тогда было харамом делать фотографии. И мы нашли те, что присылала Латифа - ваши с Амином снимки. Все всегда считали, что ты в детстве была похожа на маленькую Назиру, как ее Ферюза сейчас похожа на ее родную тетю Сурию, воспитывавшую ее и Саида с Мухамедом, пока те были совсем маленькими. Теперь же мы с Дунией сравнили и увидели, что уже дочь лары Назиры очень похожа на тебя и на нее.
- Теперь понятно, - промямлила Самира, поняв, какие опасности подстерегут ее в доме дяди Али, как и в Сан-Криштоване. Хотя... Они же с тетей Назирой близкие родственницы, родные тетя и племянница. Вот и причина внешнего сходства.
 Простившись с Зорайдэ, Самира быстро и полностью отключила телефон, чтобы Карима не смогла дозвониться. У нее не было сил на разговор со слишком болтливой женщиной. Самира любила Кариму, не представляла дом дяди Али без сплетницы, но все-таки сейчас она была без сил! Тем более что завтра предстоял неприятный ритуал с кремацией. Альбьери умер, а она не могла простить его.
Наверно, то же испытывал и Лео. Ночью он почти не спал. Долгие годы парень считал Альбьери своим отцом, пусть и не родным, потому что мать, дона Деуза, не хотела рассказывать ему правду о его рождении.
Следующий день был суетным и неприятным для всех. Лео пребывал в противоречивых чувствах, понимая, какую черту переступил доктор, но  вспоминал времена, когда они с Альбьери путешествовали, много беседовали и понимали друг друга с полуслова. Как будто их связывала невидимая нить.
 Кремацию за приличную сумму удалось организовать настолько быстро, что   процесс занял несколько часов, и вот уже синьор Леонидас стоит в зале аэропорта в ожидании рейса на Рио-де-Жанейро, прижимая к себе урну с прахом бывшего приятеля.
- Как будто не со мной это происходит, - сокрушенно качал он головой, обращаясь к Лео и Самире, которые  пришли его проводить.
Сид Али улетел рейсом чуть раньше, так как ему достался единственный билет на прямой рейс «Тенерифе – Фес». А вот ребята были вынуждены смириться с билетами на рейс с пересадкой в Испании. Но и вылет был только завтра в полдень, а на ближайшие дни иных вариантов не было. 
Леонидас Феррас вдруг обнаружил, что не выяснил, почему ребенку было дано имя Софа.
- Софа? Софья? Сначала мне называли другое имя – Асма, кажется.
- Софа, Софья, Сафа, - перечислила Самира и объяснила, что Асма - это было временное имя, пока не была известна судьба пропавшей девочки. Такова традиция. Но тетя Назира попросила дядю Али наречь дочь Софой.
 И невестка показала отцу Лео видео на сотовом, которое ей прислала Назира, где сид Али шепчет девочке в ушко особые молитвы и дает имя.
- Но тогда моя внучка будет мусульманкой? – с недоумением сказал Леонидас, уже не пытаясь делать вид, что ему неизвестна история с подменой во время ЭКО.
- Это неважно, - поспешил прервать его Лео. - Альбьери вообще называл ребенка Паулиньей. Дона Назира решила, что это имя ей не только не нравится, но и не захотела, чтобы хоть что-то напоминало о похищении и об Альбьери.
- Синьор Леонидас, Софа, Софья – это имя, распространенное как у арабов, так и у христиан. Тетя Назира – ее мать, она родила эту малышку, поэтому ее право  выбирать имя, - с намеком ответила девушка, очень надеясь, что после возвращения в Бразилию между семьями не начнется битва в судах за права на ребенка. Она радовалась, что Лео все-таки оставался на ее стороне, о чем бы он ни мечтал.
Леонидас Феррас спорить не стал, понимая, что аэропорт – не место для дискуссии, ещё и с прахом виновника ситуации в руках. Но брови его некоторое время тревожно подергивались.
Но у него оказалась просьба к Лео – относительно доны Эдны.
- Лео, мне не нужен скандал. Ни мне, ни синьору Саиду Рашиду. Мы так решили, сочли, что наша задача – найти ребенка, и всё. Наказать Альбьери, но,  увы – теперь это не получится. Но дону Эдну лучше оставить в покое. Она сама себя накажет. Я много лет знаю эту женщину. Она нервная, впечатлительная, переживающая из-за каждой мелочи. Она ведомая,  стала жертвой Альбьери.
Видя, что у пока ещё молчавшей Самиры сузились глаза, а Лео нахмурился, он быстро возразил их невысказанным мыслям:
- Да, она соучастница! Тоже преступница. Но без Альбьери она до такого бы не додумалась и повелась на его уговоры и давление. Но именно она позвонила и сообщила о местонахождении сразу, как только появился шанс. Она оказалась  заложницей Альбьери, который спятил! Я уверен, что Альбьери сошел с ума!
- И что же делать, если мы столкнемся с доной Эдной? – поинтересовался довольно враждебно Лео.
- Оставить несчастную женщину в покое! Я подозреваю, что эта безвольная, трусливая дона вряд ли улетела с острова, - предположил Леонидас под удивленные возгласы сына и невестки. – Она может где-то прятаться и вернется за вещами в дом, где умер Альбьери. Поэтому я оставил там для нее письмо, а с владельцем дома договорился, чтобы жилье пока не сдавалось. По крайней мере - до конца месяца, как и было оплачено.
- Неужели дона Эдна  не покинула Тенерифе? – воскликнула Самира.
- Она могла купить билет и уплыть на корабле на соседний остров, где тоже много туристов, - предположил и Лео.
- Нет, Эдна должна была увидеть, кто прилетит за ребенком, кто заберет девочку, как поступят с Альбьери. Я пытался осмотреться во время кремации, но не заметил никаких подозрительных женщин, - признался синьор Леонидас.
А Самира ощутила досаду из-за того, что ей не пришла в голову такая простая и очевидная догадка. Подруга Амалия как-то рассказала ей, что после исчезновения Альбьери и Лео, которого тогда называли клоном, дона Эдна не могла решиться лететь одна в Марокко. И уговорила Амалию стать ее спутницей в поездке, чтобы отыскать пропавших в Фесе.
А теперь жена Альбьери осталась одна, в страшной ситуации, когда ей приходится скрываться от закона, от родственников тети Назиры, от родни Лео, от разгневанного Леонидаса Ферраса!
Конечно, она, чтобы не мучиться от неизвестности, предпочла бы узнать, что произойдет после ее побега. А если женщина и теперь находится где-то в здании аэропорта, подглядывая за ними, следя, кто и когда улетит, чтобы потом без опасения вернуться в съемное жилище?
Но сколько ни осматривалась Самира, жену Альбьери не заметила. А синьор Леонидас продолжал:
- Если все-таки Эдна смогла улететь с Тенерифе и укрыться в Европе, я попрошу вас использовать возможность интернета. Лео, ты от моего имени выложишь на сайте клиники для нее информацию, чтобы статья была как бы о докторе Альбьери, но дона Эдна могла бы прочесть между строк, что ее никто преследовать не намерен. 
- Как это?
- Мы все нюансы обсудим, когда вы вернетесь в Бразилию. А пока у вас будет время подумать, как это устроить. Я тоже продумаю, как сделать, чтобы в клинике историю с якобы похищением перевернуть на противоположную...
- Но как такое возможно? – возмутилась Самира.
- Так, например: когда доктор Альбьери принял роды у доны Назиры, то обнаружил, что третий новорожденный не совсем в порядке. Нужна была срочно медицинская операция, как ему показалось. Вот он и бросился лететь в Европу, в надежде, что в другой клинике смогут сделать операцию, а потом он вернулся бы с живой и здоровой девочкой. Но Альбьери в медицинском запале не подумал, как это будет выглядеть со стороны – что его могут обвинить в похищении новорожденного. Он ведь никому ничего не сказал, не успел поставить никого в известность, даже матери ребенка не сообщил, не особо надеясь на положительный результат. Но посреди пути, на Тенерифе, их с Эдной ограбили, а доктор обнаружил, что с ребенком все в порядке.
Тут Лео и Самира переглянулись. Но Леонидас продолжал:
-...Они оказались на острове без документов, без телефонов, без нужных контактов, почти без денег. Альбьери перенес инсульт и умер, а дона Эдна вызвала на помощь старинного приятеля из Марокко, с которым ей просто чудом удалось связаться, а после кремации Альбьери, поручив мне отправить урну с прахом на  родину, женщина осталась в чужой стране, чтобы привести в порядок нервы. Кстати, полиция могла вернуть документы и деньги, карты, поймав грабителей.
- Синьор Леонидас! – потрясенно проговорила Самира.
- Примерно такой должна быть фальшивая история. Саид со мной согласился, потому что уже никому не важно, что там произошло в клинике. Главное сделано – ребенок будет возвращен родственникам!
Вот на эту фразу обратили внимание Лео и Самира. Феррас упомянул не слово «мать», а сказал про родственников.
- Именно так теперь должна выглядеть история со смертью известного ученого-генетика, пропавшего вместе с женой несколько недель назад. И вот теперь его прах возвращается в Бразилию и будет временно храниться в его любимой клинике.
- А как же сотрудники, коллеги доктора Альбьери? – уперлась Самира.
Но синьор Леонидас лишь хмыкнул в ответ. Ясно же, что кое-кому придется просто прикусить языки.
- Наши семьи будут знать правду, а это главное. Остальных эта ужасная история не касается. Мало ли у кого какие скелеты прячутся в шкафах. 
- Но кого-то может заинтересовать история с «ограблением» и то, каким образом к старикам вернулись их украденные документы, - резонно заметил Лео. 
- Сынок, поверь, никому эта история не будет интересна, - снисходительно заявил, стараясь успокоить, синьор Леонидас.
Самира решила, что не стоит спорить, это ни к чему не приведет, только поссорит или ее с Лео, или их с Лео с его отцом. А синьор Леонидас прав, к сожалению. Но главное – тетя Назира получит свою дочь, а преступник мертв. Дону Эдну накажет  Всевышний, а Он всегда прав и скор в расчетах! На это вся надежда.
Наконец, объявили посадку,  и, помахав спешащему к стойке синьору Леонидасу, ребята тоже заторопились вернуться в отель, чтобы хорошо выспаться, а завтра утром успеть побывать на пляже с черными песками.


... И вот уже новое утро. Позавтракав в ближайшем кафе, они отправились на пляж.
- Карима мне написала в смс, что даже  Ахмет спускался на берег и бродил по черному песку, а она – нет, - сказал Самира, зачерпывая темно-серую песчаную пыль сандалиями, когда они уже брели по пляжу.
- Сделаем селфи и отправим Кариме, - предложил, ухмыльнувшись, Лео.
- Точно! Уверена, что Ахмет не додумался сделать жене такой сюрприз. Или не захотел, чтобы она показывала всей медине его на пляже в Тенерифе.
- Думаю, что благодаря Кариме вся медина вокруг дома твоего дяди уже изучила по ею сделанным фотографиям, каков остров Тенерифе.
- Да. И сколько тут кактусов! Но все-таки удивительно: даже в темноте, когда мы неслись на такси по горному серпантину, было понятно, что дорогу обступает густой лес. Здесь же, на южном окончании острова, пейзаж почти пустынный.
- Зато здесь тепло и сухо. А там постоянно льют дожди, поэтому столько зелени, - добавил Лео.
- Кстати, я ночью обнаружила, что ты куда-то выходил из номера, - начала Самира, надеясь, что Лео тут же расскажет о ночных похождениях. Но парень удивленно взглянул на нее и промолчал.
- Лео! Ты переживаешь из-за смерти доктора Альбьери? – сочувственно спросила Самира.
- Можно и так сказать. Давай поговорим об этом в другой раз. Не сейчас, - уклонился от разговора Лео.
Самиру устроила собственная догадка. А как иначе объяснить, что Лео несколько часов отсутствовал ночью в их номере? Она сквозь сон слышала, как он сначала поднялся и вышел, а потом вернулся и лег рядом.
- Ты когда собираешься читать дневники доктора? И намерен ли ты делиться ими с Леонидасом?
- Читать, если смогу себя пересилить, постараюсь в самолете. Представь, сколько часов нам предстоит лететь – в совокупности по времени как из Феса в Бразилию. Конечно, Леонидас имеет право прочитать дневник, где описано мое детство. Но тогда и Далва захочет сунуть нос в записи Альбьери. Не знаю...
- А ту тетрадь, где уже есть записи о... Паулинье? – постаралась сформулировать мысль девушка, зная, что для Лео вопрос болезненный, чья дочь рождена Назирой.
- Давай мы оба прочитаем новый дневник и решим, стоит ли передавать его твой тете, а если  и отдать для того, чтобы она знала, как жилось малышке без нее первые недели жизни, то нужно удалить те страницы, на которых есть намеки на нашу тайну.
- Согласна. И  пусть увидит в тонком новеньком фотоальбоме распечатанные фотографии Софы. Альбьери фотографировал ее почти ежедневно.
- Мне лучше не смотреть и, возможно, не читать никакие дневники, - с трудом проговорил Лео. – Там на каждой строчке будет упоминание о том, что я клон. А в новых записях, что девочка – дочь клона.
- Ты прав! Тогда тете Назире можно отдать только фотографии, которые ни о чем ей не скажут. Кстати, Лео, я все ещё так зла на дону Эдну, что не смогу выполнить просьбу твоего отца. Тебе самому придется писать завуалированную статью про Альбьери с намеками для его жены. Можно добавить, что дона Эдна потеряла память от горя и стресса, что синьор Леонидас вынужден был сам перевозить прах генетика в родную клинику доктора. А Эдну оставил под присмотром врачей лечить нервы.
Они ещё немного погуляли вдоль берега моря, потом отправились на поиски какого-нибудь уютного ресторанчика, чтобы пообедать перед скорым отъездом в аэропорт.
Сидя за столиком в ожидании, когда принесут заказанное, Самира вдруг припомнила то, что прошло незамеченным накануне.
- Никто – ни дядя Али, ни твой отец – не вспомнили, что в Фесе праздник хотели посвятить двум парам молодоженов. Но о нас забыли.
- Я тоже удивлен. Столько было разговоров! Но с другой стороны –  навалилось столько проблем. Мы сами забыли об этом из-за поисков пропавшей дочери Назиры.
- Свадьбы... Но и Хадижа летит не ради красивого праздника. Она стремится что-то доказать обидчикам из Мекнеса. Фариду, Зухре... Я боюсь представить, что может случиться на празднике или даже раньше.
- Поэтому нам нужно тоже там быть. Главное, чтобы уже в Марокко никто не украл ребенка.
Самира ахнула.
- Лео, ты прав! Надо предупредить Зорайдэ, чтобы с Софы глаз не спускали. Я не доверяю Кариме. Ее кто-нибудь уболтает, она отвлечется и не заметит, как снова украдут малышку. Только теперь уже Фарид, чтобы обменять ее на детей Хадижи или на нее саму.
- Такое возможно. Хм, Самира, а что МЫ думаем о нашей свадьбе? Праздник будет и в нашу честь? Или уже нет?
- Лео, пусть празднуют возвращение пропавшей малышки, пусть Хадижа и Азиз наслаждаются своей второй свадьбой в Марокко, а мы... Вернемся в Бразилию, устроим свой праздник, но без размаха. Тебе не кажется, что нам это уже не нужно? Мы женаты, нам напоминают об этом постоянно.  У нас само собой случились близкие отношения, ты понимаешь, о чем я... Кому мы ещё должны что-то доказывать?
- Я с тобой согласен. Пусть дона Иветти готовит праздник в Ангре или в саду их особняка, но у нас столько дел, что времени хватит только на то, чтобы там поприсутствовать. Ещё эта история с Альбьери...
- А нас с таким нетерпением ждут  на фазенде у Алекса и Амалии! Кстати, снова получила от моей подруги Амалии письмо по электронной почте.
- Мне нравится, что, пусть городок рядом с их фазендой и небольшой, но проблем с интернетом нет, - кивнул Лео.
Пообедав, порадовавшись вкусу некоторых местных блюд, ребята поспешили в отель за вещами. Такси домчало их в аэропорт, но все равно они едва не опоздали к началу регистрации на рейс.
Уже в самолете Лео кое в чем признался, когда Самира заметила, что никто не позаботился о вещах доны Эдны и ее покойного мужа, которые так и остались брошенными в том съемном жилье.
- Если Эдна не вернется, как подумалось твоему отцу, то вещи просто выбросят.
- Дона Эдна вернулась, не переживай.
- Что?! Как ты узнал? А! Так вот куда ты ходил ночью, но мне не сказал. Могли бы вместе проследить за домом, - с обидой заметила девушка.
- Ты устала, но и неизвестно, Самира, насколько безопасно ночью бродить в той части острова! Нам новые неприятности ни к чему!
- Рассказывай!
Собственно, рассказ Лео был краток:  когда они на такси возвращались из аэропорта в отель, проводив синьора Леонидаса, Лео высмотрел ТОТ дом - просто так, обдумывая услышанное от отца предположение,  где может находиться беглая жена Альбьери.
И вдруг ему показалось, что в домике горит свет. То есть сквозь щели неплотно задернутых штор виден электрический свет. Но Лео понимал, что никто свет в домике днем не включал и не оставил бы включенным, покидая его. 
Это значит, что там кто-то есть. Но если дом все ещё сдан прежним жильцам, то кто это может быть, кроме доны Эдны? И Лео решил проверить. Ночью выбрался из отеля, солгав на рецепшен, что ему необходимо прогуляться.
Сам же добрался бегом до нужной улицы, подобрался к дому, встал под пальмой, где предательски всполошились и завопили попугаи... Но свет в доме больше не горел. Вероятно, там уже спали, кто бы ни был – дона Эдна или кто-то другой.
Но если обитатель дома свет не включил, потревоженный птичьими воплями, то к окну этот некто все-таки осторожно подошел, и Лео увидел, как чьи-то пальцы раздвигают ткань светлых занавесок. Затем в расширившейся темной полосе забелело женское лицо... Лео сообразил медленно протянуть к стеклу окна руки, сделать почти магические взмахи, присесть и, выждав время, сбежать...
- То есть дона Эдна вернулась? – уточнила Самира.
- Думаю, это была она. Я тоже в какой-то момент испугался, сердце заколотилось от неожиданности, когда в окне появилось лицо, но... Это была Эдна!
- Почему ты не рассказал мне на острове? Мы могли бы пойти и поговорить с ней. Тетя Назира меня не поймет, если узнает, что жена похитителя осталась безнаказанной.
- Вот поэтому  не стал тебе рассказывать. Леонидас просил не преследовать дону Эдну. Главное – мы знаем, где она. Тете Назире можно об этом не говорить. Зачем? Чтобы она раздула скандал, который никому не нужен, как и твоему дяде Саиду?
- Ты прав, - вздохнула Самира. – Но теперь главное – не проговориться в Фесе. 
- Правду можно рассказать дяде Али. Ему можно довериться. Но мы хотели кое-что обсудить с твоим дядей.
- А что теперь обсуждать? Он знает правду, но уже ясно, что на ребенка мы не претендуем, даже по закону это дочь тети Назиры. Хм... Я заметила, что твой отец был в шоке, когда увидел Назиру.
- Когда это?
- Когда мы садились в машину, ты возился с багажом, Иветти обнимала дону Журу,  и тут прибежала Назира – с сумкой, растрепанная, без платка... У синьора Леонидаса было такое лицо! Он увидел мать своей внучки, как ему успели внушить. Лео, мне страшно при мысли, что это ещё не конец истории. Вернемся в Рио – и ребенка начнут делить и судиться.
- Я тоже опасаюсь, что без скандала конца истории не будет. Но знаешь, все зависит от нас. Если мы твердо скажем, что ребенок не наш, что дона Назира – мать, а кто не согласен, с теми мы порвем отношения, это все быстро закончится.
- Ты прав! – горячо согласилась Самира, не ожидая от Лео таких слов.
 
...Дона Эдна, пережив тихую ночную истерику, сидела, опустошенная, на диване в пустом доме, куда ей пришлось вернуться. Ее храбрости хватило только для того, чтобы с чемоданом, наспех набитым вещами, попавшими под руку, с телефоном и всеми деньгами, кредитками и документами, которые посчастливилось выгрести из ящика злосчастного комода,  добраться до аэропорта. Тогда она ещё была полна решимости бежать, бежать как можно дальше от Альбьери!
Эдна вспомнила, как вышла из такси, но потом смелость ее покинула.  Она посмотрела на табло, где можно было узнать  расписание рейсов. А вот и тот рейс, на который был забронирован билет. Эдну одолела такой силы паника,  что  она едва не бросила вещи посреди зала, чтобы сбежать, не оглядываясь.  Но тут же страх сковал ее, ноги не слушались, на лбу выступила испарина. Она закрыла глаза, чтобы люди вокруг не начали обращать на нее внимание. Или пусть думают, что у нее не очень хорошее самочувствие...
Она впервые подумала, что не знает, по каким документам лететь. Фальшивые документы засветились из-за статьи в журнале, но и настоящие ее документы тоже известны полиции, если их с Альбьери ищут. Что делать?
Она медленно стала двигаться к выходу из зала аэропорта. Бронь отменять не стала, решив, что так даже лучше – запутать следы. Но на какое имя была сделала бронь? Даже если она передумает и решит лететь, то она забыла, на чье имя заказывала билет!
Оставалось только сесть в подкатившее такси и попросить отвезти в какое-нибудь тихое туристическое место, где одинокой даме можно недорого снять домик на неделю...
А, устроившись в скромном домике, Эдна отдохнула, успокоилась и вернула способность более-менее хладнокровно мыслить. Конечно же, захотелось узнать, что происходит в брошенном ею доме, что предпримет Маура, кто прилетит на остров – марокканцы или бразильцы. У Альбьери было много друзей по всему миру. Вот только он сам лишил возможности получить помощь, когда убрал из телефона все контакты, а также уничтожив ее записную книжку.
Она смогла узнать, когда прилетает рейс из Бразилии, высчитав нужный по времени. Если марокканского приятеля мужа она не видела, а если видела, то никак не могла вспомнить и не узнала бы, даже столкнись с ним лицом к лицу, то  Леонидаса Ферраса опознала бы даже издали.
Она не ошиблась. Только ей не пришлось ехать в аэропорт, так как самолет прибывал в северную часть острова. Значит, бразильцы вынуждены будут добираться на такси, а ей оставалось только ждать,  приехав заранее к дому,  стать незаметной, пристроившись в темноте на дальнюю лавочку под сенью кустов, закрыв лицо платком и новыми очками на половину лица. И сумка, и кроссовки были такими, что никто и подумать не мог, что это она, даже если бы кто-то из знакомых прошел мимо.
Что ж... Из прибывшей машины выбрались Леонидас, его сын Лео и Самира. У Эдны похолодело внутри, когда она представила, как эта девчонка посмотрит на нее и вдруг узнает. Хорошо, что уже темно на улице! А фонари ее не выдадут.
Но Эдне повезло. Тогда она начала сожалеть, что не проследила за Маурой, за всеми, кто входил-выходил из дома за прошедшие сутки. Что с Альбьери?  Ему же нужно срочно в больницу! Иначе инсульт даст необратимые последствия. Но она была настолько зла на мужа, что решила переложить заботу о нем на приятелей Альбьери. Найдут его и позаботятся.
Но вот Мауру ей, конечно, уже не увидеть, так как девушка не глупая, понять должна, что вляпалась в неприятности. Эдна не могла ни спать, ни есть, желая узнать, что происходит в доме без нее. Поэтому из своего тихого укрытия она принялась делать вылазки, чтобы получить хоть какую-то информацию. Ей удалось найти надежное укрытием для наблюдений за происходящим в доме.
Прислушалась к разговорам местных сплетниц и узнала, что на улице умер старенький турист, у которого куда-то подевалась жена, а за внучкой прилетели родственники. Одни увезли ребенка в Марокко – ещё вчера, а умершего туриста – он из Бразилии, кажется, будут кремировать сегодня!
Эдна едва не выдала себя. Она в злости своей желала Альбьери смерти! Будучи врачом, знала, что такое инсульт. Но вот так услышать, что Альбьери умер... Его кремируют... А что будет с ней?
Эдна не стала рисковать, узнавать, где кремируют, лезть туда, чтобы «проводить Альбьери в последний путь»...  Нет, она опять же вычислила ближайший рейс в Бразилию, очень хорошо зная натуру синьора Леонидаса.
Прибыла снова в аэропорт, имея намерение поговорить  с ним, молить о помощи, но... Леонидас Феррас был не один, его провожали молодожены. Уж с ними Эдна видеться не желала. Если на пощаду от Лео она могла рассчитывать, то Самира – это же племянница Назиры, чьего ребенка они с Альбьери украли!
Ребенка Назиры?! Это же родная дочь Лео и Самиры!
Вот потому Эдне оставалось лишь наблюдать за троицей, а потом до нее дошло, что за предмет Леонидас прижимает к себе! Это же урна с прахом, не иначе. Только упакованная, как требуют правила полетов. Она не могла понять, улетают ли все трое или только Леонидас? Но багажа при молодой паре не было. Впрочем, и у Леонидаса был с собой вовсе не тот багаж, с каким едут надолго.
Значит, Самира и Лео вернутся в свой отель. Она уже успела выяснить, где находится это заведение для туристов.
- Прощай, Альбьери! – едва слышно произнесла она, пристально посмотрев на то, что казалось ей урной с прахом. – Наконец-то ты встретишься ТАМ с Диого, из-за смерти которого всё и случилось.
И тут же, чтобы не испытывать судьбу, она сбежала на улицу, где ее посетила странная идея. А если проникнуть в дом, куда никто из тех двоих не подумает войти? И зачем? Если они сами не летят сейчас, что им делать на острове?
Эдна напрягла память и припомнила, как Альбьери ворчал, что в доме его марокканского приятеля – того самого Али, с которым она разговаривала недавно по телефону, прося о помощи, ожидался большой праздник. Чуть ли не ещё одна свадьба дочери брата Назиры!  Конечно! И Альбьери рассчитывал на то, что родственники Назиры не посмеют затеять скандал из-за похищения новорожденной как раз из-за праздника, чтобы его не испортить.
- Так парочка полетит в Марокко! – догадалась дона Эдна. Значит, им просто билетов не досталось. А тот старик, что был рядом с ними, которого она видела, это и есть Али?
Через справочное она выяснила, что нет прямых рейсов на Марокко в ближайшие часы, но на завтра остались билеты на рейсы с пересадками в Испании.
И тогда Эдна решила рискнуть! Ключ от съемного жилья остался в ее сумочке случайно, из-за панического оставления Альбьери. Теперь пригодится. Она взяла такси, которое очень скоро доставило на место. Вошла в дом, обнаружив свои вещи в шкафу и даже чемодан Альбьери, не заполненный вещами. Исчезли  ноутбук и дневники. Это было объяснимо. Но что белеет на столе? Это не записка, которую  она оставила для Мауры. Нет, это было ПИСЬМО ДЛЯ НЕЕ! Письмо от Леонидаса Ферраса...
Войдя в дом, она включила свет в гостиной, наспех задернув светлые в цветочек шторы, спугнув за окном попугаев. Сначала она хотела всего лишь осмотреться и затаиться в темноте, а то и вовсе вернуться туда, где она могла оставаться ещё несколько дней.
Но теперь, обнаружив послание от Леонидаса Ферраса... Конечно, она взяла со стола письмо, открыла не заклеенный конверт, принялась читать. Собственно, это оказалась коротка записка, в которой говорилось, что Эдне не стоит бояться, пускаться в бега, потому что ее никто не ищет, впрочем, как и Альбьери. Полиция не преследует, но детектив, который искал пропавшего ребенка, нашел их по фальшивым паспортам, теперь отозван. Леонидас написал, что договорился с арендодателем, с которым они с Альбьери заключали договор аренды этого домика, с просьбой продлить аренду даме, вдове покойного, когда и если она вернется...
Сначала Эдну начали душить слезы облегчения, но потом она испугалась, что это ловушка. Она выключила свет, затаилась на диване, собираясь обдумать,  как быть дальше. И вот тогда-то за окном вдруг заорали потревоженные попугаи, кем-то вспугнутые, побеспокоенные...
Она подкралась к окну, медленно раздвинула шторы и окаменела от ужаса: на нее смотрело страшное лицо клона... Или это явился призрак Альбьери? Но нет, это Диого пришел к ней, чтобы укорить за то, что бросила умирать Альбьери! Точно – это Диого! Он начал делать руками странные пасы, как будто зазывая, призывая ее идти за ним, а потом вдруг пропал...
Сердце Эдны едва не остановилось от ужаса. Она отошла от окна, прилегла на диван и горько разрыдалась...  Утром ей было страшно выходить из дома. А если  это Лео приходил ночью? Все-таки днем мысли о призраках ей показались нелепыми.
Она поискала в шкафу хоть какую-нибудь еду. Пачка печенья! Того самого, которое любил Альбьери. Но что поделаешь, пришлось съесть его. Оставалась бутилированная вода в нераспечатанной бутыли, чай и даже половина банки растворимого кофе.
Эдна  скромно позавтракала, потом перечитала послание Леонидаса. Значит, если ее никто не ищет, ей нечего бояться! Только свою совесть, которая начала уже понемногу ее грызть. Дона Эдна решила рискнуть и поверить старому другу семьи. Но она выждет несколько дней, оставаясь в снятом скромненьком домишке, гуляя по берегу моря и питаясь в рыбных ресторанчиках.
Пусть клон и его жена покинут остров, тогда она сможет безопасно вернуться в съемное жилье.
Несколько дней спустя Эдна перевезла вещи в дом, где Альбьери превратил ее жизнь в ад. Но теперь его и духа здесь не было. Изгнать его помогло письмо, оставленное Леонидасом, в котором он даровал ей прощение.
Наверно, он и в этот раз посчитал ее жертвой приятеля, вечно доверчивой дурой, ну и пусть. Если кого ей и стоит бояться, зная, что прощения ей никогда не будет, то это Назира.
А ещё дона Эдна была благодарна синьору Леонидасу за то, что он кремировал приятеля, что не оставил на столе рядом с письмом урну с прахом, которая сейчас сводила бы ее с ума, что увез прах приятеля на родину. Эдна не представляла, как с ритуальной вазой намерен поступить Леонидас Феррас. Но она точно лишилась бы рассудка, поставь он ее на столик рядом с письмом. Нет, тогда она не стала бы терпеть и страдать, а отнесла бы урну на берег моря и на пляже развеяла бы прах Альбьери!


17. Часть 38. Глава 17. События в Сан-Криштоване. Новости для Назиры в эти дни.


Утро в баре началось со скандала. Дона Ноэмия появилась в  баре уже к его окончанию, поэтому не знала, с чего все началось. Но наделась, что услышит историю от самой Журы, которая только что выставила из своего заведения наглеца, приговаривая вслед:
- Этот плевок возомнил себя морем!
При этом она дважды ударила ладонью о ладонь, как будто отряхивая с них прилипшую грязь.
- Успокойся, подруга, сядь, поговорим. Синьора Леонсио вчера выгнали из двух баров, выбросили, как тряпку. Ты ещё ласково с ним обошлась. Думаю, что и у тебя он натворил то же, что вчера у твоих конкурентов.
-  Пусть он на пороге моего бара не показывается! – опускаясь на стул у столика, занятого Ноэмией, сердито сказала дона Жура.
Флавия, изучив привычки хозяйки, уже спешила к их столику с двумя чашками кофе. Базилио нес тарелку с пирожками, хотя его об этом никто не просил. Но разве не с новостями явилась жена Мустафы? А ему всё было интересно. И ведь какие события второй день волнуют весь Сан-Криштован!
Все только и говорили о том, что похищенную дочь Назиры и Миро обнаружили на каком-то очень далеком острове, но Базилио географию не знал, название не запомнил, хотя звучало оно не раз. Память хорошая, но в баре забегался. Дона Жура не позволяла бездельничать, как назло находила ему работу.
Потом прошел слух, что жена похитителя позвонила родственнику Самиры и Назиры в Марокко, чтобы рассказать, что некий Альбьери (уж фамилию Базилио запомнил!) так плох, что вот-вот умрет, а женщина вынуждена его оставить и уехать. Но где Альбьери, там находится и ребенок. И его надо забрать!
 У Базилио от таких новостей дух захватило! Кто полетит за ребенком? Неужели Миро? Или Самира с Лео? Но ведь не дона Назира, у нее трое детей, кто с ними останется?!
Сан-Криштован вчера пришел в движение. Все обсуждали, пересказывали новость за новостью друг другу. Началось всё с недавней истории с журналом, а вот теперь – звонок с неведомого острова с каким-то сказочным названием. Базилио старался вчера держаться ближе к владелице заведения, потому что именно к ней стекались все сплетни.
Забежала Самира с просьбой пожарить им с Лео пирожков. Купила еды, так как у них с Лео не оставалось времени что-то готовить.
- Мы собирались приготовить таджин, но его тушить не один час, - жаловалась вчера жена Лео. – Вроде бы что там: мясо (куриное, например)  накрывают ломтиками картошки, морковки, болгарского перца, помидоров, лимона и оливками. Все это надо закрыть конусообразной крышкой таджинницы и оставить тушиться на час-два. Но столько всего произошло, что хотя бы вещи успеть собрать до вылета на Канары.
- Всё-таки выяснили, где спрятали ребенка? – сочувственно спросила дона Жура.
- Да, дона Эдна продиктовала дяде Али адрес. И теперь из Феса он и Карима с мужем собрались лететь за девочкой, - подтвердила девушка.
К радости Базилио она поделилась подробностями о том, что доктор-преступник заболел, парализован, а его жена испугалась и решила его бросить, но ребенка с собой брать не станет, не она увезла дочь пациентки, а Альбьери ее  заставил и затем превратил жену в пленницу.
- Сбежала, значит, бросила умирающего мужа, беспомощного ребенка,  - с осуждающей усмешкой констатировала дона Жура.  – А раньше почему она не действовала против преступных замыслов мужа?
Ноэмия вдруг оживилась:
- Жура, а ведь всё случилось, как в том гадании, про которое известно всему Сан-Криштовану: Назире вернут ребенка, когда умрет доктор.
- Но он ведь ещё не умер? – дона Жура вопросительно посмотрела на Самиру, жующую кусочек мяса из своего пакетика в ожидании пирожков. Порция для Лео в плотной бумажной упаковки стояла рядом.
- Нет, пока жив, но мало надежды на выздоровление. Так дядя Али сказал, а ему – врач, с которым он успел поговорить. 
- А если его привезут в Бразилию – едва живого, парализованного? Кто станет ухаживать? Судить не станут за то, что украл ребенка? – не могла успокоиться дона Жура из-за возможной несправедливости.
- Пока никто ничего не знает. Но мы с Лео намерены лететь на Канары. К сожалению, синьор Леонидас уперся, что без него не позволит и близко нам с Лео к самолету подойти. Оставил Лукаса вместо себя управлять делами фирмы. Сам же срочно нашел три билета, но повезло, что был  прямой рейс из Бразилии на Тенерифе. Правда, там придется из аэропорта ехать через весь остров до нужного места. 
- Посмотришь, какая там природа, - попыталась утешить ее дона Ноэмия.
- Прилетим вечером, ехать придется по горным дорогам почти в темноте. Но другого варианта не было.
- Надо же, как вас отец Лео пасет, - удивилась дона Жура. – Вы уже взрослые люди, женаты.
- А, - отмахнулась Самира, не желая посвящать дону Журу в причины.  Уши Базилио то и дел мелькали вокруг столика.
- А дона Назира как себя чувствует? Пришла в себя? – поинтересовалась Ноэмия, так как именно она стала свидетельницей того, как несчастной матери стало известно, что и подлый врач при смерти, и жена его бросить решила, оставив Асму с няней. И о том, что эта женщина попросила, чтобы синьор Леонидас забрал малышку.
Назире стало настолько плохо, что Ханин пришлось сбегать к Муне за лекарством, и жена Мухамеда прибежала с пузырьком нашатыря, чтобы привести в чувство лару Назиру. Базилио мог наблюдать со своего места в баре их перебежки из дома в дом. Он как раз протирал полотенцем мытые стаканы и пока ещё не знал, с чего это дона Муна вместе с загадочной, вечно замотанной в черное Ханин так забегали?
А потом и Эмми с ребенком пронеслась из дома Амина к двери Назиры, исчезла внутри. И синьор Мухамед отправил Мустафу на поиски доны Ноэмии. А та уже сидела у Назиры в гостях, ха-ха!
Дона Ноэмия позже рассказывала подруге, как Назира, придя в себя от новости, принялась носиться по дому, лихорадочно перебирать детские вещички, которые вопреки всему она покупала и для пропавшей дочки.
- Она все время повторяла, что знала, знала, была уверена, что дочь найдется, вернется  к ней! Она собрала целую сумку девчачьих одежек, гадая, из каких девочка уже выросла, а какие окажутся в самый раз.
- Неужели Назира сама собралась лететь?
- Нет, она понимала, что полетит синьор Леонидас и с ним вместе Самира и Лео. Но до этого, в первые мгновения она... ха-ха!.. предложила Миро продать их белого верблюда, если на тот остров отправится Миро и ему не хватит денег на билеты.
- Да, Бразилия – не Марокко, здесь экзотического верблюда так быстро не продашь, - решила дона Жура.
- А потом, Жура, только представь: Назира вспомнила о золоте, принесла в гостиную три шкатулки: свою, Ферюзы и Асмы, как она называла дочку. Принялась перебирать украшения, чтобы решить, какое золото отправить с вещами. Муна и я с трудом отговорили. Какое ещё золото на такую крошку надевать? Тут и Самира сказала, что им не нужны проблемы на таможне, там же требуют декларации и оплату за провоз украшений и драгоценностей.
- Действительно! Такой малютке не стоит пока и ушки прокалывать! А на тонкую ручку ни один браслет не подойдет. Зачем?
- Традиции такие, наверно, - пожала плечами дона Ноэмия. – Я сама не летала за границу и не разбираюсь в этом. Но Самира смогла уговорить свою тетку, что золотой амулет они купят в Фесе, когда уже доберутся с ребенком до дома дяди Али. А подаренным девочке золотом Назира сможет украсить ребенка уже в Бразилии.
Потом обитатели бара доны Журы смогли наблюдать, как к дому, где жили  Самира с Лео, подкатил дорогой автомобиль. Из роскошной машины вышли мужчина и женщина, в которых узнали синьора Леонидаса и его жену дону Иветти. Люди видели, как они вошли в дом, а через некоторое время оттуда появились уже вчетвером. У Лео и Самиры имелся багаж, который тут же был уложен водителем и Лео в багажник машины.
Вроде бы ничего особенного, если не знать, кто и куда отправляется на этом автомобиле. Но случилось и ещё кое-что: из соседнего дома выскочила дона Назира – без платка, а точнее – ее привычная чалма раскрутилась, и женщина, сдернув скрученные платки с головы, просто с растрепанными волосами, с сумкой в руках подбежала к машине, к Самире, которой и попыталась вручить собранные для дочери вещи. Отказ она не приняла, умоляя девушку взять приготовленную одежду и запас памперсов, бутылочек и что там ещё было.
Но хитрец Базилио тоже подсуетился: догадавшись, чья машина и зачем подкатила к дому молодоженов, он тут же собрал пакет пирожков, что-то соврав хозяйке, и ринулся к машине, едва из двери показались гости Самиры и Лео. И причина у него была крутиться рядом – пирожки же принес в дорогу!
Дона Жура и теперь не могла забыть, как вышла из бара и остановилась на пороге при виде такой наглости назойливого парня. Так и стояла, переплетя руки на груди и ожидая, когда работник вернется в бар, где она ему покажет, как отлынивать с рабочего места! Только она знала, что это напрасно: Базилио не исправим!
Позже парень, получив взбучку от хозяйки, поделился в баре впечатлениями: в каком шоке он был, увидев впервые за годы жизни в Сан-Криштоване, какие у  доны Назиры волосы! Он никогда раньше не видел ее без платка, без той штуки, которую она накручивает на голову из разноцветной ткани..., как ее..., без чалмы!
- Мда..., - протянула дона Ноэмия, переглянувшись с Журой, когда Базилио было приказано отправиться на улицу и протирать столики. - А уж как был шокирован и возмущен синьор Мухамед, когда его сестра у него на глазах выскочила из дома с растрепанной головой!  Мустафа потом сказал, что того едва удар не хватил из-за Назиры.
- Нашу соседку понять можно: нашли твоего похищенного ребенка, и вот кто-то летит, чтобы его вернуть, тут уж можно и забыть про обычаи и традиции, - согласилась дона Жура, зная, что Ноэмия думает точно так же, не осуждая новоявленную  родственницу.
- Даже не знаю, что случится с Назирой, когда ребенок окажется уже у нее на руках! Она вчера была просто как помешанная! – рассказывала Ноэмия.
- И когда же девчонка будет дома?
- Мухамед созванивался весь день с Саидом и с дядей Али, который из Марокко полетел на тот остров. Как я поняла, ребенка сначала отвезут в Фес, в дом того самого дяди Самиры. А уже потом Самира и Лео и кто там ещё полетит на праздник дочери синьора Саида, вот они тогда и вернут девочку Назире.
- Тогда непонятно, для чего летит отец Лео?
- Ну как же? Этот доктор, который вор и теперь парализован, он долгие годы был приятелем и марокканского дяди Али, и синьора Леонидаса тоже.
- Во как! Дружили-дружили, значит, а потом – ррраз, и этот Альбьери взял и украл ребенка родственницы марокканца, так и невестки бразильца, Что это за друг такой? – удивлялась невероятному предательству дона Жура.
- Как бы они там при встрече не передрались, если окажется, что Альбьери вовсе не болен, как это преподнесла его жена, - усомнилась в информации дона Ноэмия. – Невероятно, что жена могла бросить парализованного, то есть совершенно беспомощного мужа!
- Скоро что-нибудь узнаем! Когда Самира с родней прилетит на место?
- Лететь на тот остров из Бразилии половину суток. Но мой Мустафа говорит, что дядя Али окажется там раньше – из Марокко на остров лететь два часа.
И точно – информацию в районе получили уже через несколько часов.
Всё, что удавалось выяснить доне Назире и Миро, становилось известно в баре через дону Ноэмию и Базилио,  прежде всего – от Миро, забегавшего в бар за теми же пирожками для успокоения нервов Назиры, как и пробалтывающегося в порыве переживаний сплетнику Базилио, когда тот приносил ему то пиво, то опять же пирожки.
Вот так все желающие смогли сначала посмотреть на экране телефона Миро присланную некоей Каримой фотографию малышки, потом Назира переслала на телефон мужа видео дочери, умиляясь ею при Муне и Ханин, так и желая поделиться счастьем с братом Мухамедом, с добрейшей доной Журой и доной Ноэмией. Она и Жади с Латифой отправила и фотографии, и видео, и Хадиже, и Саиду с Фатимой... Все-все смогли увидеть найденную малышку.
Дона Ноэмия по такому случаю сама поднялась к Назире домой на второй этаж и увидела, как та обливалась слезами, много раз пересматривая коротенькое видео с ребенком, сучившим ручками-ножками, лежа в кресле.   
А потом был шокирующий снимок самого доктора. Та родственница из Марокко по имени Карима, что прилетела забрать ребенка в Фес, сфотографировала все ещё живого «Альбьери», чье имя в Сан-Криштоване стало уже нарицательным. Им только что не пугали непослушных детей, грозя, что злой дядька может украсть, чтобы пустить их на опыты!
В баре вокруг Миро собралась толпа, чтобы поглазеть уже не на малышку, а на негодяя, который украл новорожденную и скрылся на краю света. Но кара его настигла. И довольно скоро! С фотографии на людей глядело чудовище с косматыми бровями, выпученными глазами, кривящее рот.
- Не пойму, Ноэмия, - позже удивлялась дона Жура, когда бар уже опустел, и скоро его можно было закрывать, - как дона Назира не побоялась пойти к такому врачу? Если он и в жизни так же страшен, как на этой фотографии, то одного вида хватило бы, чтобы бежать от его клиники прочь!
- Нет, думаю, при обычных обстоятельствах он выглядел вполне светским человеком. Здесь он болен, парализован после инсульта, понимает, что жена сбежала, что сам он умирает, что всё было напрасно. Наверно, он был против того, чтобы та женщина – Карима – его фотографировала. Подозреваю, что дамочка ещё и сказала ему что-нибудь злое и обидное.
- Действительно, он вряд ли хотел фотографироваться, - согласилась Жура, все ещё рассматривая снимок, который был теперь и в телефоне Ноэмии.
- Ну, а мой Мустафа, увидев это фото, испугался и заявил, что в тело Альбьери вошел шайтан. Мустафа хотел, чтобы я удалила снимок, чуть телефон у меня из рук не выдрал, так боится, что шайтан обратно вылезет с фотографии, но уже у нас дома! Представляешь?
- А синьор Мухамед какого мнения? Он-то рад, что племянницу нашли?
- Ох, Жура, Мухамед очень странно себя ведет. Даже Мустафе показалось, что он не очень рад возвращению ребенка. Муна пришла в магазин и при нас с  Мустафой показала то видео, где дочь Назиры в кресле лежит и пищит. Он с таким страхом, даже с ужасом рассматривал и фотографии, и видео. А вот то, что Карима сделала снимок парализованного Альбьери, он осудил. Харам, говорит. Грех то есть. И знаешь, он не считает, что в Альбьери вселился шайтан, бес по-нашему, но с такой ненавистью рассматривал лицо негодяя, что мне это показалось странным. Тут что-то другое примешано.
- Интересно, почему? Радоваться должен, что дочь сестры нашлась! Как Назира убивалась! Другой-то брат нанял частного сыщика, чтобы найти следы похитителя, - припомнила дона Жура. – Всё сделал для Назиры.
- Вот именно. Но  мы с Мустафой думаем, что дело в их дяде Абдуле из Марокко. Саид всегда решает всё сам, особо его не спрашивая, а вот Мухамед каждый раз совещается со стариком. Считает, что тот мудрый, и принимает все его советы. А тот дядя Абдул уперся, что раз Назира родила не сама, а делала манипуляции в клинике, так это ребенок не от Всевышнего,  а от шайтана. Поэтому врач и украл ребенка, так ещё метку на теле поставил. И вовсе этот Альбьери мог быть не доктором, а самим шайтаном... Ну и все такое прочее. Вот так-то, Журочка!
- Какую ещё метку? – вздернула брови дона Жура.
- Сама взгляни – вот на снимке родинка на спине у ребенка. Старик убедил Мухамеда, вот он и не хочет, чтобы Назира возвращала дочку.
- Ясно теперь. Она, кажется, хотела дать дочке другое имя. А то всё Асма да Асма. И всегда приговаривала, что это временно.
- Назире прислали видео, где ее дядя из Марокко проводит ритуал с наречением другим именем. Теперь дочку Назиры и Миро зовут Софа, Софья или Сафа. Так как-то. 
- А врач-воришка как называл? Он же должен был дать ребенку какое-то имя?
- Забыла. Знала, но забыла! – с досадой ответила дона Ноэмия, и тут же обе женщины вздрогнули от неожиданных звуков откуда-то снизу из-за стойки бара.
- Паула! Ее назвали Паулиньей! – выбираясь оттуда, подсказал Базилио.
- Ты откуда взялся? Ты что здесь делаешь? То тебя не удержишь и до закрытия бара, то уже и время вышло, а он за баром прячется! Подслушать решил? Даже не побоялся автобус до фавелы пропустить? Как теперь домой поедешь?  - завелась хозяйка бара.
Базилио стоял перед ними, виновато переминаясь с ноги на ногу, одергивая пыльную футболку (пыльную! – что отметила про себя Жура).
- Я не подслушивал, просто прилег отдохнуть на минутку и уснул. Проснулся уже от ваших голосов!
- Ты не ври мне! Я разве не знаю, на что ты способен ради сплетен? Как домой поедешь?
Парень пожал плечами, потом почесал кулаком затылок под банданой.
- Ох, Базилио, некому тебя учить уму! Останешься сегодня в подсобке – на лавке спать жестко, зато безопасно. Вчера в вашей фавеле была перестрелка, как мне сказали. Ночуй уж в баре.
- Спасибо, дона Жура! – расплылся в благодарной улыбке парень.
- Женить тебя надо! Иди в подсобку, сама бар закрою! – бросила она парню, и тот испуганно потрусил, куда ему указали.
Испуганно, потому что хозяйка сказала не «жениться», а «женить». Это значит, она может взяться за поиски жены для него. Не он сам, а она выберет. С такими страшными мыслями о жизненной перспективе Базилио и укрылся в подсобке с ящиками овощей и фруктов, пакетами зелени.

...И вот наступило новое утро. Накануне день был насыщен событиями, но много чего должно случиться и сегодня. Базилио верил в это и ждал новостей. Вот прилетят Самира и Лео на тот остров и тоже что-то интересное сообщат доне Назире. А уж от нее и от Миро узнают все, кому это интересно.
Небольшой скандал в баре поднял ему настроение. Базилио посмеялся, услышав, как дона Жура сравнила синьора Леонсио с плевком, и постарался запомнить смешное выражение, чтобы кому-нибудь рассказать эту забавную историю.
И, конечно, позже известия посыпались как из рога изобилия.
А доктор Альбьери-то, оказывается, умер! Как только Самира и Лео вошли в дом, так сразу и умер! Базилио прислушивался к разговорам в баре изо всех сил. Несколько раз перепутал заказы, вместо кашасы пива приносил, вместо капириньо – кашасу. Дона Жура начинала закипать, он это чувствовал.
Ага, а сама хозяйка тоже не прочь обсудить происшествия на далеком Тенерифе (наконец-то запомнил название острова!). Об этом дона Жура и разговаривала с доной Ноэмией, которая успела сбегать в магазин, где работал Мустафа, едва заметив движение женщин между домами.
И теперь дона Жура,  устроив себе небольшой перерыв в работе, попивала вместе с подругой кофе чашечку за чашечкой, обсуждая свежие новости.
- Вот чему удивляться, что  Альбьери не станут хоронить в Бразилии, а предпочли кремацию? – рассуждала дона Ноэмия. – Это огромная проблема переправить тело через океан из страны в страну. Поэтому кремация в этом случае удобна.
- Да уж, взял горшок с прахом, упаковал и повез в багаже, - согласилась дона Жура. – Но сам-то доктор не был бы рад такому концу, знай он заранее, как упокоится.
- Что ты, Журочка! Как раз этого он и желал! Самира звонила и рассказала Назире, что Альбьери так и завещал – кремировать, а прах его развеять над океаном возле острова!
- Да что ты? Наверно, ничего больше не смог завещать, раз жена его сбежала, - презрительно сузив глаза, сказала дона Жура.
- Ну, о его имуществе мне ничего неизвестно, а вот Мустафа и Мухамед обсуждали его похороны и уверены, что те, кого кремируют, сразу попадают в Ад. Хотя... и Назира, и Мухамед считают, что доктор этого и заслуживает.
- А урну где захоронят? Не в шкаф же у себя в кабинете синьор Леонидас поставит?
- Жура, ты – провидица! Никто не решился развеять прах предателя возле Марокко на острове. Там, как я поняла, и родня Назиры оказалась против. Поэтому синьор Леонидас привезет урну в Бразилию и передаст в клинику, чтобы поставили на полку на самом видном месте и хранили за стеклом, пока жена доктора не одумается и не вернется, решит похоронить иначе.
- Ноэмия, но ведь это какая-то насмешка получается! Нет, этот доктор ТАКОГО конца себе никак не желал. И вот ещё что: пусть Назира не узнает, где будет храниться прах ее врага. А то ещё приедет в клинику да и выкрадет урну, а потом ещё разобьет и в канаву пепел высыпет.
- Ты права. Ей лучше не знать. Она так зла на него, просто придушить готова, если бы через сотовый можно было бы в видео протянуть к нему руки.
- Но все равно так делать нельзя! Грех это, какую религию ни возьми, - сделала вывод дона Жура.
Базилио, как ни старался, так и не понял, о чем не должна узнать дона Назира, что обсуждают тихими голосами приятельницы. 
 - А что с ребенком? Увезли в Фес, а там как?
- Ох, Жура, наверно, всё с девочкой хорошо. Там она в надежных руках. Ей даже обрезание делать не будут, уже прошли те дикие времена, когда обычаи требовали.
- А это что такое? – нахмурилась хозяйка бара, не совсем понимая, о чем речь, и дона Ноэмия на ухо рассказала, что ей об этом известно.
Как ни вертелся любопытный Базилио, ничего подслушать не смог. Решил, что расспросит о значении этого слова у Миро или у синьора Мухамеда, у Мустафы.  У женщин не стоит спрашивать, ему дона Жура запретила к ним подходить и пытаться заговорить.
- Тут ушки страшно проколоть такой крохе..., - многозначительно закончила дона Ноэмия.
- Если рядом будет Самира, она не позволит причинить вред ребенку! – с надеждой сказала дона Жура. – Но ты не видела, как ужаснулся отец Лео при виде доны Назиры! Он впервые увидел родную тетку невестки?
- Да уж, выскочила из дома взлохмаченная, без платка, с набитой вещами сумкой, красная, нервная... Почему ты решила, что я не видела? Как раз я видела от и до! Была в тот момент в магазине у Мустафы.
- Скажу честно, но не со зла, я к доне Назире хорошо отношусь, она милая женщина, но вчера вид у нее был как у сумасшедшей. Неудивительно, что синьор Леонидас так отреагировал при ее появлении. Она же родная тетя Самиры, его невестки, его новая родственница теперь, - делая крохотные глоточки кофе из очередной чашечки, рассуждала дона Жура. 
- Вот-вот! Женщина произвела на него неизгладимое впечатление! Но Лео ему всё объяснит, нормальный человек всегда поймет ситуацию. Назира никогда в таком виде не показывалась даже на балконе, а тем более на улице.
-  А я, Ноэмия, подошла к машине, хотела поздороваться. Все-таки синьор Леонидас - дед Мэл, прадед моих внучек! Дона Иветти хорошо относится к моему Шанди. И тут появилась дона Назира. Но дона Иветти с ней знакома!
- Так ещё и Базилио с пирожками в пакете потолкался, протиснулся мимо тебя к машине следом за Лео и в руки сунул пакет. Слышала бы ты комментарии Мухамеда при виде этой сцены! Испугался, как бы Базилио не напросился с ними на остров или в Марокко. Базилио везде пролезет. Шутили, конечно.
- Это вам не шутки! Без парня ни одно дело в Сан-Криштоване не обходится.
- Ох, Жура, ты ещё не знаешь, как Базилио подколол Мухамеда! Сказал, что на фотографии дочь Назиры так на нее похожа, наверно, волосы тоже будут такими же красивыми, как у матери. И что он оценил густые длинные волосы у Назиры, когда она бегала без платка по району! 
- Ну, Базилио! Тут и глупая лесть, и сплетня о том, чего не было! Назира не бегала по району! А ведь как он начнет рассказывать, всех убедит, что Назира марафон пробежала без платка.
- Вот Мухамеда это и взбесило. Но Муна уговорила его ничего не говорить сестре. У Назиры сейчас не та ситуация, чтобы делать замечания.
- Да, Ноэмия, повезло Мухамеду с третьим по счету браком! Латифу потерял, от Лейлы избавился, но Муна хорошая жена. Пусть мы с ней лично не познакомились, но я ее уважаю, наблюдая со стороны.
- Она мне тоже нравится. А вот Эмми...
И подруги принялись сплетничать о семье Амина, где происходят неприятные события и назревают ещё худшие. Но Базилио уже не дано было подслушать, так как Флавия отправила парня разгружать фургон с прибывшей по заказу рыбой – соленой треской для пирожков.
Когда подошла Флавия и отчиталась перед хозяйкой за принятую рыбу, Жура с облегчением выдохнула и сообщила Ноэмии, что теперь намерена пойти на исповедь к падре со спокойным сердцем.
- Ума не приложу, что ему отнести? Сам он сладкое не ест. И все приношения раздает нуждающимся, - задумалась владелица бара.
И пока она осматривала с порога подсобки  заполненные всякой всячиной полки, коробки и ящики, в бар вплыла элегантно одетая полная женщина. Даже дона Ноэмия не сразу узнала в ней дону Одетти. Модные очки закрывали почти половину ее лица.
- Давно не появлялась у нас, подруга! – поздоровавшись, заметила она. – И как похорошела, сколько килограммов прибавила!
Дона Ноэмия не могла не подколоть старую приятельницу.
- Ноэмия, вот ты всегда такая, какой я тебя знаю иного лет. А я поправилась. И что? Моя Карла говорит, что есть такая философия - бодипозитив. Сейчас я ею увлекаюсь.
- Это как? – заинтересовалась жена Мустафы.
Осторожно присаживаясь на пластиковый стул, дона Одетти поделилась:
-  Надо мыслить позитивно… Если я не могу отказаться от сладостей, и мне от них на душе становиться приятно, тогда ешь досыта, сколько пожелаешь. Духу, ДУШЕ  это не навредит… А тело бренное пусть толстеет сколько хочет, все равно — сгниет...
От неожиданности дона Ноэмия поперхнулась кофе. Одетти ухмыльнулась, но тут и дона Жура вернулась к столику. Недолго поболтав и узнав, что Жура собралась побывать в церкви, дона Одетти тут же решила присоединиться.
Женщины ушли. 
- Боди позитив..., - вслед попутчице подруги медленно произнесла дона Ноэмия.
Базилио не терпелось посплетничать, а тут такой случай, когда доны Журы нет, а Флавия занята делами в отсутствии хозяйки.
- Зачем дона Одетти ходит в церковь? Она же не будет исповедоваться. Я точно знаю. Все говорят. Никогда не ходила, когда жила у нас в Сан-Криштоване. Хотя крест носила – огромный такой, с цветными камнями.
- Наверно, Базилио, и у доны Одетти имеются грехи, вот и хочется замолить и получить отпущение грехов. Ты сам разве не боишься кары за грехи после смерти? – дона Ноэмия зачем-то решила поддержать пустой разговор с глупым парнем. Наверно, ей просто не хотелось возвращаться к себе в кафе, где и без нее дела шли отлично. Она появлялась там лишь вечером, когда перед закрытием предстояло разбираться с выручкой. 
Базилио был рад собеседнице! Он тут же принялся разглагольствовать, как совсем не боится наказания, ни ада, ни чертей и прочей нечисти.
- А что так? – опешила Ноэмия.
- Потому что в наше время столько фильмов ужасов, они такие страшные бывают, что уже никого не напугать ужасами Ада. Настоящий Ад уже не покажется страшнее тех фильмов, что я смотрел!
Дона Ноэмия могла бы поспорить: они с Мустафой как-то нашли описания Ада и Рая в Коране, и женщина была потрясена, насколько страшен Ад в исламе, если образно представить всё, что там описано. Но глупому Базилио лучше об этом не знать. Он так переиначит ее слова, что сплетни, которые дойдут до Мустафы,  станут причиной их очередной ссоры из-за недоразумения.
- Базилио, тебе нужно не ужастики смотреть, а познавательное что-то, красивое, о животных, о природе, о странах...
- Не, мне такое не нравится, - собрался продолжить беседу официант, крутя в руках грязную тряпку, но Флавия его окликнула.
- Вымой эту тряпку... Или лучше возьми чистую, намочи, как следует,  да протри столики вон в том углу. Позорище!  Не на улице, в самом баре столы стоят  липкие! Давай же, Базилио, работай!
Ноэмии нечего было делать в баре без подруги, и она решила навестить дону Назиру. Но сначала стоило отнести обед мужу в «Волшебную лампу». Принесла из дома несколько пластиковых лотков с разными яствами – как нравится Мустафе. Всего понемногу, но чтобы было разнообразие.
Зашла не напрасно. Там, в магазине, где-то за высокой кучей наложенных пластами друг на друга ковров что-то бурно обсуждали Мухамед и Муна.
Сначала дона Ноэмия не могла понять, в чем их проблема. Но потом вместе с попутными пояснениями Мустафы она поняла: Карима устроила сеанс видео для Назиры с показом умирающего Альбьери. Теперь-то всем известно, что доктор умер, но видео пришло раньше, и только теперь его смог увидеть Мухамед. Посмотрел видеоролик и ужаснулся и поведению сестры, и поступку Каримы.
- Карима не должна была вестись на просьбу Назиры, это харам! – шипел вполголоса Мухамед.
- Но, хабиби, Назира говорит, что не простила бы ни себя, ни Кариму, если бы, имея ПОСЛЕДНЮЮ возможность высказать похитителю всё, что она думает о нем, не воспользовалась бы ею.
- Но это харам! Назира сказала ему, что хотела. Но зачем было это видео записывать? И кто это сделал? Карима или Назира?
- Не знаю, но обе, скорее всего, так как видео получили все, как в Марокко, так и в Бразилии.
- Ненависти Назиры нет предела, и все из-за чего! – простонал брат Саида.
- Как это? О, Аллах, что ты говоришь? Я не понимаю! – изумилась Муна. – Любая мать готова за ребенка уничтожить похитителя, а она всего-то сказала ему несколько слов и плюнула на экран! На экран собственного телефона!
Мухамед испугался, что едва не проговорился. А Муна поняла это иначе:
- Тебе стало жалко доктора? Теперь, когда он лежит - беспомощный, ты считаешь, что упрекать его и ругаться с ним – харам, потому что он не может ответить? Но Назира боится, что Альбьери, избежав наказания на этом свете, умрет и не будет наказан и на том, потому что он принадлежит другой религии, а у них Ад и наказания другие.
- Не буду спорить о религии. Эти темы лучше обсудить с дядей Абдулом. Надо будет спросить у него, как Всевышний накажет преступника, если он не нашей веры.
- Ах, мой дорогой, не звони дяде Абдулу, ничего не спрашивай. Иначе ты снова расстроишься, поднимется давление! Я так за тебя испугалась в прошлый раз.
- Хорошо, я подумаю, о чем можно говорить с дядей Абдулом, а что не стоит обсуждать. Иди к моей сестре вместе с Абдульчиком и постарайся узнать ещё новости. Иначе мы ничего знать не будем. Ханин ни тебе, ни мне ничего не рассказывает, Халиса там почти не бывает, Эмми же все время торчит у Назиры, не занимаясь собственным домом, но сплетничает и выдумывает, от нее никакого толку нет.
- Хорошо, дорогой, иду. Только накормлю Абдульчика. А ты? Ты тоже не ел, хабиби.
- У меня пропал аппетит в последние дни, - буркнул Мухамед, страшно удивив Муну. Она с тревогой посмотрела на мужа – не заболел ли? Но потом молча ушла. Прошла мимо Мустафы, доедавшего обед, а дону Ноэмию просто не заметила, так как та зашла за стеллаж с расшитыми стеклярусом тапочками и бабушами всех расцветок и затаилась.
Чувствуя, что дона Жура вернется с исповеди ещё не скоро, дона Ноэмия, заглянув к себе домой и оставив там немытые лотки, отправилась в гости к Назире. Надо было помочь с пеленками, с памперсами на трех малышей, с уборкой, стиркой, учитывая состояние Назиры. Ноэмия была не только любопытна и любила посплетничать, но и умела сострадать, могла и помочь ближнему в случае, если видела, что человеку действительно нужна помощь.
А в случае с доной Назирой всё обстояло именно так. Трое детей и чудовищная психологическая проблема! Ребенок найден, но пока ещё не у нее в руках. И Ноэмия явилась в дом Миро и Назиры с предложением помочь!
Поняла, что ее помощь подоспела вовремя, так как Ханин уже просто шаталась от усталости, а дона Муна с Назирой кормили по очереди детей. Абдульчика с собой увела Халиса, заглянув к тете Амина с пакетом выпечки.
Эмми же, развесив детские вещи, позавидовав высящимся в углу комнаты подаренным упаковкам памперсов, вспомнила, что и у нее дома дожидается стирки гора детской одежды ее сына. И ушла к себе.
Помощь Ноэмии была принята с благодарностью, тем более что Миро отправился в спортклуб, где скопилась масса дел и скучал едва не проданный белый верблюд Эдвалду.
Позже в баре, когда обе женщины оказались вновь за любимым столиком, дона Ноэмия рассказала, какие споры вызвало в семье Назиры то, что она посмела погрозить кулаком  Альбьери по видео-онлайн.
- А потом Назира предавалась фантазиям, как будет украшать Софу, когда ее привезут в Рио-де-Жанейро. Жура, ты заметила, что Ферюзе ушки прокололи, и она уже серьги золотые носит?
- Заметила! Конечно, заметила, как и другие. Но не все соседи добрые люди. Вспомни-ка, как жену Амина ограбили! Ты бы посоветовала Назире не рисковать, не показывать золото, не выставлять его напоказ на ребенке. А если ребенок пострадает, когда с девчонки решать сорвать золотые украшения? А если украдут девочку из-за этих украшений?
- Ох, Журочка, вот напугала! В самом деле, только ребенка вернули, так снова могут похитить из-за украшений. Мысленно мамочка уже увешивает кроху всем золотом из шкатулки! Непременно расскажу Назире,  пусть дома сколько угодно играет с украшениями, но на улицу дочку не выносит.
- И пусть не болтает про шкатулки с золотом! – назидательно добавила дона Жура. – А то вроде бы на районе все свои, но нет, найдутся завистники и наводчики.
- Ты права. Недавно грабители с фавелы увезли стенд с игрой у Рапазао и Лижейро. Пусть они и жулики, но мне их даже жалко стало. Такое придумать, воплотить, начать зарабатывать и потерять.
- Кстати, парни не унывают. Шли мы с Одетти в церковь, повстречали эту парочку. Они поздоровались и быстро прошли мимо.  У них, как мне кажется, новый проект, но что на этот раз? Прямо интересно стало!
Тут же рядом с их столиком материализовался Базилио, хотя никто его не звал.
- Я знаю, что они задумали. А всё это тот сериал, что начали повторять по телевизору, - с таинственным видом сказал он.
- О чем ты, бездельник? – повернулась к нему дона Жура. – Ребята несли по ведру каждый. В них было что-то тяжелое, хотя ведра и не полные. Но я не заглядывала в них.
- Жура, я тоже видела возле церкви Рапазао. А недавно и Лижейро о чем-то совещался  с новым падре. Странно это.
- А я знаю! – опять заявил Базилио.
- Рассказывай. Но быстро, а то работы много. Вот так и оставляй бар без хозяйского глаза, - позволила ему дона Жура.
- Так это... Они решили делать картины из стекляшек. Составлять мозаику из разбитых стекол, бутылок, ваз и прочего. Найдут  плакат с красивым видом или букетом, а то и портретом, и сверху будут приклеивать стекляшки. Те, что сами найдут, а ещё – те, которые люди им принесут, и тогда за одну монетку Рапазао разрешит приклеить их стекляшку на мозаику.
- Что ещё за мозаика? Картины?
- Может быть, окна? Витражи? В нашей церкви витражи с красивой мозаикой. Жура, сколько раз мы их рассматривали.
- Вот и ответ, что делали у церкви эти двое, что их там заинтересовало! Только бы не попытались обмануть падре, - нахмурилась Жура.
- Нет! – принялся успокаивать хозяйку Базилио. – Лижейро спрашивал у падре, есть ли у него книги по мозаичным картинкам. А стеклышки они ищут по городу.  И сериал им помог.
- При чем тут сериал? Что за сериал? Базилио, рассказывай понятнее, - предложила дона Ноэмия.
- Сериал «Проспект Бразилии». Вы же смотрели его в баре по телевизору, я точно помню.
- И что их заинтересовало?
- Помойка! Городская свалка за городом! Они, как только увидели ту помойку, куда завезли девчонку, которая станет главной героиней, так едва не подпрыгнули за столиком, где сидели в баре!
- Так сериал повторяют? – удивилась Жура.
- Конечно! Но они смотрели его по сотовому в интернете. Вот ребята и догадались, где можно найти много битого стекла! Съездить на ту огромную помойку!
- Ох! – посмотрела дона Жура на подругу, и дона Ноэмия ответила ей понимающим взглядом.
- Вот что! Если те двое будут снова копаться по мусорным бакам и помойкам, я их в свой бар не стану пускать. Так и передай им, Базилио! А если они ещё и на городскую свалку ездить повадятся, то вонь от них разойдется не только по бару, но и вокруг по району. Мне такое не нужно!
- Я скажу, дона Жура. Но им необходимо много стекол. Где же они их найдут?
- Это не твоя забота. Не моя и не наша. Понял, Базилио? Наше дело – репутация бара. Иди, работай!
Жура покачала головой, глядя вслед незадачливому парню.
- Надо же! Вот находчивые хитрецы! На всем готовы заработать! И ведь получается у них!
- Но, Журочка, если вспомнить сериал, когда мы его впервые смотрели,  вспомни: как только начинались кадры с той грандиозной свалки, ты всегда возмущалась, потому что тебе казалось, что с экрана начинало тянуть вонью.
- Вспомнила! Тем более, если Рапазао и его дружок будут совершать набеги на настоящую помойку,  то я их у себя в баре видеть не желаю! Иначе нанесут моему бару репутационный урон! Теперь ещё и за этим следи...
- Журочка, показать тебе фотографию девчушки, когда она оказалась уже в Марокко? – решила отвлечь подругу дона Ноэмия.
И она протянула сотовый, на экране которого была фотография крохотной девочки, одетой в маленькую джеллабу, под которой чувствовались очертания памперса под штанишками. К ткани была приколота та самая подвеска, о которой Назире рассказала Самира, когда звонила с острова . Зорайдэ с Каримой позаботились, чтобы у девочки  была защита от дурного глаза – золотой кулончик в виде «руки Фатимы».
- Как интересно рассматривать такие фотографии! Так вот как выглядит дом марокканского родственника Самиры, которого она так уважает и любит.
- Дядю Али? Да... И ковры вокруг. Но это какая-то небольшая комната... Ребенка положили на кровать. А там столик – какой чудесный! И ещё один маленький столик – чайный, наверно. А это что? Старинный узорчатый фонарь, что-то подобное продается у Мухамеда в магазине.
- И ваза, ваза, смотри! – тыкала пальцем в экран Жура. – И чьи-то тапки стоят, видишь? На бабуши похожи – с острыми загнутыми вверх носами. Чьи, интересно? Синьор  Мухамед  такими тоже торгует.

... В семье Амина рассматривали те же фотографии и видео. Появились они в их доме благодаря Эмми. Незлопамятная Эмми уже позабыла о ссоре с Амином и данным им разводом. Или это была глупая шутка? Иначе почему Амин больше ничего не говорит об этом? Сказал и пожалел. И на этом Эмми успокоилась. Все неприятности как бы сошли на нет.
Поэтому за столом, когда все ели приготовленный Халисой ужин, обсуждали и события из жизни тети Назиры, и то, что за ее дочкой лететь пришлось Самире и Лео вместе с его отцом. И что дядя Али оказался там раньше них, поэтому Карима увезла ребенка в Фес, а доктора, который взял и умер, остались хоронить дядя Али и отец мужа Самиры.
- Хорошо, что эта история закончилась, - вздохнула Халиса.
- Это не точно. В Фесе тоже небезопасно для малышки. Там ее Фарид может украсть!
- Эмми, не неси чушь! – попросила Халиса, опасаясь, что Амин может взорваться.
- А что? Разве не так? Девочку надо ещё привезти в Бразилию, но и здесь может подстерегать опасность! Если тетя Назира не передумает выводить дочерей на улицу, увешанных золотом, то на них могут напасть грабители. Если сдерут украшения – это одно, но без травм не обойдется.  А если украдут детей из-за золота? И не вернут, убьют и выбросят или продадут на органы или ещё что-то сделают?
- Эмми, где ты набралась сплетен? – спросил Амин. – Ты ведь не сама додумалась!
- Дорогой... Дона Ноэмия пришла к тете Назире и попыталась ее предупредить, что на улицах Рио очень опасно демонстрировать золото. Припомнила две ваши истории, как тебя, Халиса, оказывается, дважды грабили!
Амин и Халиса замерли, но переглянулись. Откуда она узнала?!
- Меня все время ругаете, упрекаете. А сами! Я не знала, что вы купили то дорогое кольцо, на которое и я засмотрелась. Но потом вас ограбил лжетаксист.
- Откуда тебе это известно? – холодно спросил Амин.
- Когда дона Ноэмия до смерти напугала тетю Назиру, и та тут же убрала все шкатулки, то все принялись вспоминать, как и когда здесь в Сан-Криштоване грабили. Дона Ноэмия рассказала, как на тебя напал грабитель, и Амин ездил к тебе в больницу. Эту историю не знали ни тетя Назира, ни Муна. А потом Муна рассказала о том, как ты, Халиса, лишилась очень дорогого кольца. Муне рассказал твой отец, Амин. Ему до сих пор не по себе, сколько денег пропало, каким оно было дорогим. Мне ты таких колец не покупал, - с обидой в голосе договорила Эмми.
- Наш муж подарил тебе новую жизнь, а возможно, и спас от смерти! – напомнила ей Халиса.
Амин решил пресечь назревающую склоку.
- Скоро я тоже полечу в Марокко, - заявил он.
- Один? Или  с кем-то?  - поинтересовалась Халиса. – Я имею в виду не нас с Эмми, конечно.
- Дядя Саид летит в Фес с женой Фатимой, пригласил меня. Билеты он уже купил, на меня тоже взял билет.
- Для чего ты летишь в Марокко? – вроде бы спокойно спросила Эмми, но в вопросе все равно чудилась провокация.
Амин же проявил выдержку.
- Лечу за товаром, а ещё - чтобы проверить наши с отцом склады, выяснить, в каком они состоянии. У меня там будет много дел.
- То есть ты уже не думаешь брать третью жену?  - уже с облегчением спросила Эмми, а Халиса вздрогнула.
Амин не стал провоцировать ее словами «я подумаю» или ещё чем-то подобным. Он промолчал.
- Тогда, Амин, я предлагаю тебе взять в Марокко на праздник моей подруги Хадижи МЕНЯ! А что? Если мы помирились, так как ты передумал разводиться и брать третью жену, то мы можем начать наши отношения с начала. И поедем в медовый месяц! Которого у нас с тобой не было – вспомни. У вас с Халисой был, наверно. У нас – не было!
Халиса замерла. Вот наглость! А ведь она может добиться, что Амин возьмет ее с собой. Но кто останется с их сыном?
Эмми продолжала, понимая, что ей не отвечают:
- Амин! Ответь же! Если ты не берешь третью жену и не разводишься со мной, то мы можем лететь в Фес вдвоем. А нашего сыночка оставим ларе Муне или отвезем твоей маме – тетя Латифа все равно занимается своим ребенком, она и за нашим присмотрит.
 Халиса молча наблюдала за нахалкой и мужем и ждала, чем это закончится. Амин повернулся к ним и медленно обвел оценивающим взглядом обеих, что как-то сразу не понравилось Халисе.
Он же вдруг увидел, что Халиса сильно похудела, даже черты лица изменились, она стала даже симпатичнее. Одета чисто и аккуратно, причесана тоже, как и всегда, хотя с густой копной волос, как у нее, справиться, видимо, не просто.
Эмми же предстала перед ним с растрепанными волосами. Волнистые светлые волосы она никогда не пыталась превратить в прическу, они не мешают ей в домашней работе – тогда пусть так и будет. Но одежда! Почему его жена стала такой неряшливой, так небрежно одетой? На платье какие-то пятна. Наверно, кормила ребенка и пролила жидкость на себя.
Зато все пальцы унизаны кольцами, в ушах серьги. Хорошо, что снова надела платок, под которым не видно украшений, когда она выходит на улицу, чтобы юркнуть тут же в дом тети Назиры.
И что она говорит! Ему очень захотелось проучить легкомысленную Эмми.
- Я пока ничего не решил насчет развода, брать ли третью жену. Но если ты хочешь лететь со мной в Марокко, то собирай вещи. Но после праздника у дяди Али я намерен оставить тебя в доме дяди Абдула – на перевоспитание. Так однажды поступил мой отец с Лейлой. Так же поступил когда-то мой дядя Саид с женой Ранией. Она даже побывала временной женой рыбака, прежде чем дядя Саид вернул ее в семью, но она не извлекла урока и снова оказалась в Фесе. Пусть и в собственном доме, с детьми, но вдали от мужа и большой семьи.
- Что?! – поразилась Эмми, всё ещё в глубине души веря в то, что Амин любит ее без памяти, но проявлять чувства к фаворитке мешает Халиса. Но что она только что услышала?! Амин был уже не тот...
- Я не против, Эмми. Собирай чемодан, а я попрошу дядю Саида найти ещё один билет или купить нам два билета на другой рейс. Но ты останешься у дяди Абдула и вернешься в Бразилию только тогда, когда он решит, что удалось тебя перевоспитать, иншалла.
- Ну, уж нет! – резко передумала легкомысленная скандалистка, даже не сразу перепугавшись, а только когда припомнила историю Лейлы, оказавшейся после порки в караване среди песков Сахары.
Халиса не проронила ни слова. Но Амин видел, как сначала она не сводила с него непонимающих и удивленных глаз, но потом сообразила, что он задумал. В ее глазах появились искорки смеха.
Амин говорил с Эмми твердым голосом без тени шутки. Он не дрогнул, продолжая хранить серьезное лицо.
Но если Халисе этот спектакль понравился и успокоил ее, то Эмми, тоже, наконец, поняв, что был какой-то подвох от Амина, заявила, что никуда она не полетит, перевоспитывать ее ни к чему, она такая, какая есть. Но если Амин желает взять третью жену, то она с ним САМА разведется. И будет жить так, как сочтет нужным!
- Посмотрим! – бросил Амин ей  в лицо и ушел к себе в комнату-кабинет.
- Дура! – добавила к его словам Халиса. – Дура ты, Эмми, потому что потеряешь и мужа, и семью, и сына, и этот дом. И всё из-за глупых капризов. Ты украла у меня два года счастливой жизни с любимым мужем, заставила меня делить его с тобой! И теперь ты наигралась и готова получить развод, впустить в семью даже третью женщину.
Халиса сама не ожидала,  что сможет так заговорить с другой женой. Но и Эмми уже пришла в себя и начала дерзить.
- Так борись за Амина! Ты, Халиса, всегда была помехой моему счастью. Ты тоже украла моего любимого парня и отняла у меня его любовь Если бы я стала его единственной женой с самого начала, то мы жили бы прекрасно! Но ты влезла, даже не сейчас – это случилось тогда, в детстве, когда дядя Абдул просватал тебя  Амину. Мне Амин уже тогда нравился. И я ему тоже. Невозможно было представить,  что это ваше детское сватовство продолжится в настоящей взрослой жизни. Но я познакомилась с Амином раньше тебя, он МОЙ.
- Но меня законно сосватали за него, поэтому он все время был МОИМ женихом, - решила подразнить ее Халиса.
- Когда Амин уедет, я покажу вам всем, какой я могу быть! – психанула Эмми и быстро скрылась в своей комнате.
Халиса пожала плечами, усмехнулась, но почувствовала себя победительницей. А вот посуду мыть придется снова ей, хотя очередь сегодня была Эмми...


18. Часть 38. Глава 18. Фес. Рания и Амина.


Очередной визит в дом сида Абдула в этот раз был очень важен для Рании. Приведя Мунира на урок в риад патриарха семьи Рашидов, она некоторое время тоже присутствовала при беседе сына и сида Абдула. В этот раз темой занятия были человеческие грехи.
Старик, рассказывая о грехах, упоминаемых в Коране, поучал не только мальчика, но и посматривал на его мать, проверяя реакцию на свои слова. Рания это понимала и поэтому сидела, опустив глаза и покорно сложив руки на сумочке, которая лежала на ее коленях.
- ...Так вот, Мунир, - раздавался скрипучий старческий голос, - истинно верующий видит свои грехи подобно тому, кто сидит под огромной скалою и боится, что она вот-вот может обрушиться на него. Ощущение же греха порочным человеком – муха, задевшая его нос, пролетая мимо. Ты это понимаешь?
Сын Саида послушно кивнул.  Сид Абдул продолжал проповедь:
- В одном из хадисов говорится, что каждый раз, когда человек грешит, на его сердце появляется чёрное пятно. Если грешник раскаивается и просит прощения у Всевышнего, то ангелы отполировывают сердце – удаляют с него это пятнышко.   Если же человек совершает грехи снова и снова, то пятно увеличивается до такой степени, пока не покроет все сердце, и это сердце становится твёрдым и черным.
- О! – удивился мальчик.
 Сиду Абдулу понравился интерес ребенка к его речам.
-  Наступит состояние, при котором человек не воспринимает истину. И сердце становится запечатанным.
- Грешник умрет?
- Слушай дальше, Мунир. Но в том же хадисе говорится, что если человек совершит благое деяние, то Аллах ниспосылает ангела, который помещает белое пятнышко на сердце. То есть даже если вы грешите,  вы можете изменить это путем совершения благих дел. Каждый раз, когда вы совершаете хороший поступок, возникает белое пятно на сердце, каждый раз снова и снова появляется белое пятно. До тех пор, пока ваше запечатанное сердце не становится сердцем с небольшим количеством чёрных пятен. Медленно, шаг за шагом, ваше сердце начнёт меняться.
Кажется, Мунир всё понял. Но вопросы у него были. Правда, он  желал узнать о другом.
- А картины в доме – это грех? Фотографии  в альбомах – это грех?
Мальчишка помнил о картинной галерее в доме отца, как и стопы фотоальбомов у каждой жены, как и у его собственной матери.
Сид Абдул признал, что фотографии и картины появились намного позже, чем был послан людям Коран. Поэтому в Священной книге ничего об этом не говорится. Но умные люди, ученые, которые толкуют написанное в ней, считают  по-разному.
- Одни сочли, что фотограф претендует на роль Создателя. Как и художники.  Другие решили, что сфотографировать  –  для этого  надо только нажать одну кнопку. И то, что получается на фотографии – там сохранен один момент жизни,  которую сотворил Аллах. На снимке то, что создано Аллахом.  Третьи уверены, что фотографиями можно пользоваться только в случае необходимости – на паспорт, на документы. В других  случаях – это харам. А Аллах знает лучше.
Мальчишка жаждал спросить у важного родственника, что случится с теми, кто собирает картины. Как будут наказаны такие люди? Но рядом сидела мать, которая сразу догадалась бы, что Мунир имеет в виду  отца. Она может его наказать, отобрав планшет.
 И мальчик промолчал, хотя был страшно зол на отца, обрекшего их с матерью и сестрой жить не в Бразилии, а в непривычном Марокко. Даже то, что весь дом принадлежал им, где не было других жен, которые могли бы ссориться с его мамой, его не сильно утешало.
Он помнил, что перед их отъездом из Рио-де-Жанейро отец уверял, что купит его матери дом в Рио не хуже, чем у Зулейки или у Фатимы. Но вдруг что-то изменилось, и Мунир, не зная, в чем дело, все равно  винил в этом Фатиму – вечного врага его матери. Они оказались в изгнании.
Рания то думала о своем, то прислушивалась, о чем говорят сид Абдул и сын. Кажется, теперь обсуждались животные. Если кошки – это хорошо, то собаки – это грязные животные.
Сид Абдул поучал:
- Ангелы не входят в дом, где есть собака или ее изображение. Хадис гласил: поистине тот, кто создавал образы, будет мучиться в день суда.
Рания осторожно поднялась с места, где присела в начале урока, и незаметно вышла. Ей нужно было оказаться на кухне, этом средоточии сплетен и свежих новостей в любом доме.
Но там лара Дуния и лара Нурия обсуждали события, которые были Рании уже известны. Конечно, темой их болтовни была дочь лары Назиры. Ее привезли с какого-то острова в Фес, и теперь она поживет в доме дяди Али, пока ее не отвезут в Бразилию после праздника. Ранию интересовало, когда же прилетает в Марокко Саид, с кем из жен он появится в Фесе, какое решение принял в отношении ее и сына.
Но молодую женщину гложили мысли о том, что Саид ей задолжал. Если она все ещё его жена, то имеет право знать, кто из жен и что получил за время, которое Рания прожила вдали от семьи. А так как развода не случилось, то все права у Рании были, но вот ни золота, ни нарядов это не прибавляло.
Почему Саид Рашид не определился с разводом? Ему не до того? Нет времени заниматься оформлением документов? Так это радовало Ранию! Пусть теперь Зулейка считалась первой женой, но это по семейным правилам и обычаям. Только вот после развода с Жади официальный брак был Саидом переоформлен, и законной женой считалась она, Рания!
Но теперь, когда те две змеи были далеко, она думала не о них, а об упущенной выгоде – ведь и ей полагались украшения, и ей – платья и обувь, духи и другие подарки! И если ее сына Саид наказал, поэтому мальчик не получал никаких даров, то маленькой Райхане то и дело передавали или присылали посылочки с игрушками, книжками – на будущее, красивыми платьицами,  туфельками, из которых девочка стремительно вырастала.
Дочь получала и золото. Рания помнила, как Саид одарял Хадижу украшениями, потому что наглая малявка то и дело повторяла, что хочет иметь много-много золота! И Саид едва ли не каждый день покупал любимой дочке  разные золотые вещицы, что в то время бесило Ранию.
 Но теперь пришла очередь Райханы: у такой маленькой девочки шкатулочка была полна серьгами и браслетами, цепочками и кулонами заколками и колечками, которые пока ещё носить было рано, т.к. просто свалились бы с крохотных пальчиков, но украшения лежали в шкатулке, ожидая своего времени.
Слушая разговоры на кухне в риаде сида Абдула, Рания не вмешивалась, молча пила предложенный чай, угощаясь печеньем, но старалась не упустить ни слова. Хотя все сплетни были ей уже известны. Ничего нового или важного для нее!
- Скажи, Нурия, почему сид Абдул проявил такую вредность? Он знает, что вчера вечером вернулись Карима и Ахмет вместе с ребенком. Я весь день помогала Зорайдэ делать покупки для девочки, готовила комнату для нее. Конечно, мне хочется ее увидеть. Уходя вчера из дома сида Али, я не предполагала, что Абдул сегодня запретит нам выходить из дома. А ведь там сейчас самое интересное!
- Дуния, сплетни – это харам. А ты стремишься не девочку увидеть, а сплетни от Каримы услышать.
- Нет, Нурия, старик сам боится туда пойти и меня не пускает,  чтобы я не узнала и ему не рассказала. Но что его пугает? Что ребенок, и правда, дочь шайтана? Или наоборот, что Абдул  столько времени распространял по медине свои бредни, а теперь окажется, что всё не так?
- Дуния, не говори дурно о сиде Абдуле! – бросилась на защиту мужа старуха. Обе пили чай, смакуя чудесную выпечку. Рания появилась как-то незаметно, сидела тихо, что о ней как-то забыли и продолжали обсуждать дела в доме сида Али.
- Сегодня поздно вечером возвращается сид Али. А завтра прилетают Самира и Лео. Мой сын, как ни старался, не смог и для них забронировать места на прямой рейс. Был единственный билет, и он достался сиду Али. Зорайдэ ждет его и готовится к приезду гостей. 
- А гости из Бразилии когда появятся?  Я слышала, что многие прилетят, чуть ли не вся семья Хадижи, жены и дети племянников сида Абдула, как и они сами.
- Нет, прилетит только один племянник – Саид. А вместо Мухамеда летит его сын Амин.
- Как же так? У жены Мухамеда здесь столько родни, она могла бы со всеми увидеться.
Лара Дуния презрительно отмахнулась.
- Мухамед то ли разболелся, то ли не желает видеть Лейлу – не знаю. Муна помогает Назире с детьми.
- А Ханин? Она там как? Скоро свадьба...
- Не совсем скоро, но будет и свадьба. А пока тоже днями напролет помогает ларе Назире. Сразу столько маленьких детей!
Рания чуть не ерзала в ожидании, когда Дуния скажет, с кем из жен летит Саид. Но женщинам это было неинтересно.
- В том доме столько суеты! Когда Я была женой Али, всегда МНЕ поручалось готовиться к приему гостей. Это же столько продуктов надо закупить, живые цветы, напитки, приготовить сладости, выпечку! Специями запастись, зелень – ту же мяту, чтобы все гости насладились чаем со свежей мятой! Лепестками роз усыпать и воды фонтана, и постели в комнатах...
- А разве сид Абдул не говорил, что в доме Али остановятся только молодожены? – удивилась Нурия. – Там будут жить дочери Жади и Латифы со своими мужьями. И сын Мухамеда тоже. А остальные поселятся в местных отелях.
- Ох, да! Как же Абдула задело, что никто из родни не пожелал остановиться у него! Ни Саид с женой, ни Жади и Латифа с мужьями-бразильцами. Хотя... Что в нашем риаде делать Жади с Лукасом? Нет, его задело, что один племянник вообще не сможет прилететь, а другой устроится в отеле.
- Я думаю, что сид Абдул мог бы приказать Саиду наказать ту жену, которую он называет одалиской. И Саид это понимает. Он умный, хорошо знает своего дядю. Поэтому решил снять номер в отеле.
У Рании от услышанного что-то затрепетало в животе от такой перспективы для соперницы. Сид Абдул мог бы сам выпороть Фатиму!
Но Дуния тут же опровергла такую возможность. 
- А если Саид возьмет с собой Зулейку? У нее тоже в Фесе родственники, родители давно заждались ее.
- Он может и обеих жен привезти, - согласилась Нурия.
«Не дай Аллах!» - про себя сказала Рания. Значит, никто ещё не знает, кого выбрал в поездку Саид....
Рания понимала, что ей следует нанести визит в дом сида Али, чтобы увидеть дочь лары Назиры и разведать нужные для себя новости, именно сегодня. Завтра в доме появятся Самира и ее муж. С дочерью Латифы даже в Бразилии Рания почти не общалась. Ведь, став студенткой и отказавшись от платка, девчонка поставила себя вне семьи, вызывая в Рании только чувство презрения.
Но теперь ситуация изменилась. Как с ней общаться? А ее муж, поразительно похожий на брата? Он же брат Лукаса, и Рания видела его однажды – здесь, в Фесе, на пороге дома дяди Али. Наглец пришел туда в поисках Жади. А она, Рания, приняла парня за Лукаса, не сообразив, что любовник Жади просто не может так молодо выглядеть!
В тот раз ей почти повезло: Саид передумал и не женился на Жади, узнав, что та встречалась с «Лукасом» в развалинах касьбы... Она и рассказала об этом Саиду! Но муж все равно привез Жади в Бразилию, в их дом, вот только на положении служанки – няньки Хадижи. Рания с таким удовольствием начала ее унижать!
И хотя сама Рания побывала не так давно в подобной же ситуации, но старалась не вспоминать об этом, а вот то, что случилось давным-давно с Жади, перебирала в уме с огромным удовольствием.
...Наконец, урок у Мунира закончился. Рания засобиралась домой, намекнув ларе Дунии, что непременно навестит сегодня же Кариму и принесет подарок дочери лары Назиры. Потом она позвонит ларе Дунии и сообщит новости, если сид Абдул так и не выпустит ее в гости к Зорайдэ.
И вот уже они с Муниром шли по медине мимо знакомых лавок, куда не было ни желания, ни времени заглядывать. Рания позвонила сестре и попросила срочно прийти. Знала: родители так беспокоятся о ее дальнейшей судьбе, что отправляют сестру к ней шпионить.
Как уж Амине удается оставлять мужа и детей на то время, когда она навещает сестру, было непонятно. Но сегодня Рании нужна была ее помощь. Не хотелось появляться в доме сида Али одной. Или даже только с Муниром, но Рания боялась, что поведение сына ей навредит. С огромным трудом она уговорила сына извиниться перед сидом Али. Мальчишка вредничал и упирался перед тем, как произнести несколько слов, придя в дом дяди Али.
Амина сразу же согласилась прийти. Она знала, что уже скоро в Фесе появится Саид Рашид, и семейная проблема, наконец, разрешится. Сестра или останется его законной женой, где бы ей ни пришлось жить – в Фесе в своем доме или вернуться в Бразилию; или же глупая Рания получит развод, а семья их родителей – очередной огромный позор.
Решив, что Рании стало что-то известно, Амина и поспешила к ней домой. Но явилась чуть ли не раньше, чем сестра с сыном и их охранником, тенью скользившим за ними по медине.
Стянув платок, когда они уже вошли внутрь коттеджа, Рания поделилась новостями, услышанными в риаде сида Абдула. Мунир был отправлен к себе в комнату, где ему разрешили поиграть в компьютерные игры на планшете. Наказание мальчишке было смягчено только потому, что Рании нужно было кое-что обсудить с сестрой без помех.
Приведя Амину к себе в комнату, Рания принялась выбирать одежду для Райханы, отказавшись от ярких украшений. Но в ушах маленькой девочки итак блестели золотые сережки, а платочек Рания заколола ей золотой булавкой.
Амина ждала, когда Рания посвятит ее в план, ради которого и вызвала сестру, оторвав от домашних дел. Но в комнате, где они находились, как, впрочем, и во всем доме, разговоры вести было небезопасно: Саид мог подслушать.
Амина, играя с Райханой и поправляя ребенку памперс, терпеливо ждала, когда Рания переоденется, они выйдут снова на улицу и тогда смогут спокойно поговорить, о чем и дала понять сестра. Известно было, что Рания собралась пойти в дом сида Али, чтобы навестить Софу – девочку, которую Карима привезла в Фес накануне. Это дочь Назиры, историю которой знали многие. Постарался сид Абдул, обсудив харамное ЭКО со всей мединой.
- Как думаешь, Амина, выбрать мне красивое платье, чтобы не выглядеть хуже других жен Саида, или надеть неброское, скромное, чтобы у тех, кто расскажет Саиду и его женам обо мне, не появилось впечатление, что у меня итак всё есть, мне ничего не нужно.
- Ох, Рания, ты снова о том же. Сколько можно? Дождись мужа, он тебе объяснит, на что ты можешь рассчитывать. Возможно, тебе останется только вспоминать, как ты была женой такого влиятельного богатого мужчины, как Саид Рашид. Не разрушай сама семью.
- Вот как? Если Саид не даст развод, а я очень надеюсь, что так и будет, иншалла, то я хочу получить всё, что мне положено. Иначе Фатима и Зулейка могут посмеяться надо мной. Саид вполне способен обмануть меня, обойти.
- Не превращайся в лару Дунию. Помнится, будучи ещё женой сида Али, она то и дело устраивала скандалы из-за подарков. Чем это закончилось? Бойся, Рания! Саид уже разводился с тобой! Теперь он отселил тебя и детей в другую страну. Но у тебя и здесь отличный дом, слуги, у тебя есть деньги, золото... Чего ещё тебе не хватает?  Ты можешь потерять статус замужней женщины. Это станет катастрофой!
- Мужа! Мне не хватает моего мужа! И семьи, в которой я должна находиться.
- Тебя наказали. У тебя всё было, но тебя постоянно что-то не устраивало.
- И сколько должно длиться наказание?
- Рания, замолчи! Опомнись, нас могу услышать! – испугалась Амина, вспомнив про видеонаблюдение.
Женщины переключили внимание с нервной беседы на выбор одежды и обуви.
- Красные туфли? Я не видела у тебя такие. Почему они в царапинах? – удивилась Амина, наткнувшись на пару обуви в отдельно лежащей коробке.
- Не трогай! Убери, видеть их не могу! – истерично потребовала Рания.
Амина чуть было не оскорбилась такому тону, но показывать характер не могла, так как не знала, что ждать семье от сестрицы, а родители очень беспокоились. Придется терпеть выходки неумной близкой родственницы.
Наконец, они выбрались из дома, и охранник, нанятый Саидом то ли для охраны, то ли для слежки за Ранией, вновь поплелся следом.
- Теперь можешь сказать, что ты задумала! – неся на руках довольно тяжелую Райхану,  потребовала Амина.
- Ты знаешь, куда и зачем мы идем. Поэтому мне нужно купить золото для Софы.  Выбрала же лара Назира такое имя дочери! Так вот, купим кулон – амулетик от сглаза и серьги. Но я хочу также присмотреть золото и себе. Дуния предположила, что Хадижа захочет перед праздником пройти по ювелирным лавкам Феса и купить золото себе и женам Саида. Я тоже выберу, но заранее. Как думаешь, можно оставить украшения, чтобы Саид потом их оплатил?
- Рания! Даже не думай! – ужаснулась сестра. - Зайдешь в лавку Юсуфа, купи только подарки  для ребенка, и всё! Ты же не хочешь, чтобы завтра вся медина обсуждала, как ты отложила золото в ожидании Саида? А если он даст тебе развод? Если он уже принял такое решение? В каком положении ты тогда окажешься?
Амина была права, и Рания это понимала. Она «проглотила» комок в горле, а по лицу потекли слезы отчаяния. 
- Рания, давай вернемся. Твое состояние могут заметить, потом сочинят кучу версий и превратят их в разные истории, - уже занервничала Амина, осторожно осматриваясь.
Рания послушно достала из кармана уличной джеллабы платочек и медленно вытерла слезы. Кажется, никому не было до нее дела.
Но вот и лавка, где можно купить приличное золото. Именно сюда и направлялась Рания. Вошли. Амина рассматривала украшения, которые ей и мужу были не по карману с такой большой, как у них, семьей и кучей проблем. Рания же не столько выбирала серьги для младенца, в огромном разнообразии занимавшие часть одной из витрин, сколько с интересом рассматривала массивное золото – пояса, ожерелья, браслеты...
Амина решила привести сестру в чувство.
- Смотри, как тебе вот эти серьги? Мне кажется, маленькой Софе они подойдут! К тому же, они без острых углов, и ни волосы, ни одежда, ни платок не зацепятся. Шейку не поцарапают.  Красивые, из одного приплюснутого шарика с выдавленным узором в серединке...
Рания опомнилась. Взглянула на указанные Аминой сережки, но прошлась  взглядом и по другим парам украшений.
- Да, пожалуй, эти самые интересные. Берем, - обратилась она к продавцу.
Убирая в сумку пакетик с золотом – парой сережек и кулоном «с рукой Фатимы», пока ещё жена Саида тяжко вздохнула.
- Там столько красивых вещей. Я уже забыла, когда выбирала себе золото!
Амина промолчала. Ей бы заботы сестры! О, Аллах, окажись она женой Саида Рашида, как была бы счастлива, но и Саида постаралась сделать счастливым и с женами его не ссорилась.
Почему родители выдали за него Ранию, которая тогда едва подошла в границе брачного возраста? Но сиду Абдулу попалась на глаза именно Рания – юная и свежая, как бутон нежной розы.  Он пришел присмотреться к сестрам и поговорить с их отцом, услышав на медине, что их отец «беспокоится» об обеих дочерях. Но в тот день чай велели принести Рании, которую и увидел сид Абдул.
А могла бы это сделать и Амина, но капризная судьба пошутила над ней. Жади осталась бы в семье рядом с Саидом, уж Амина бы всё уладила и сгладила острые углы, и никакие Зулейка и Фатима просто не появились... Рания все равно вышла бы замуж за обеспеченного мужчину, стала бы первой и единственной, любимой женой... Она была бы счастлива! И не случилось бы столько чудовищных происшествий, которые попортили кровь и нервы их родителям!
Долго добирались до района, где находился дом сида Али. Их встретила сверх занятая Зорайдэ, но провела в комнату к Кариме, ставшей няней девочки.
Там молодые женщины рассмотрели малышку, оставили подарки, а Карима даже сделала фотографии, объяснив тем, что Назира чуть ли не каждые полчаса требует отчет, как поживает ее доченька. Поболтали, посплетничали. Карима начинала говорить, но вдруг замирала и «проглатывала» окончание каждой истории. Амина всё верно поняла: Кариме велено прикусить язык.
Но Рании удалось узнать то важное, ради чего она сюда явилась:  Саид определился с женой-попутчицей. Конечно, это будет Фатима! И у Рании нервное состояние перешло в дурное настроение.
- Зорайдэ говорит, что сид Али велел устроить праздник в честь Софы. Когда все прилетят, тогда вечером будет семейный праздник. Карима любит праздники! Карима позвонит тебе, Рания, сообщит, когда приходить! - болтала сплетница, меняя памперс малышке. Райхана с любопытством наблюдала за другой девочкой, которой уделяли столько внимания в ее кроватке. Дочь Саида сидела на руках тети Амины. Рания была слишком расстроена, что чувствовал ее ребенок.
- Когда будете прокалывать ушки Софе? – спросила Амина, чтобы разрядить обстановку и не дать Кариме заметить, как изменилась сестра, услышав про Фатиму.
- Проколем завтра утром! Айша договорилась с женщиной, которая всему Фесу уши прокалывает. Она медсестра, сделает так, чтобы не занести инфекцию. Мне она тоже прокалывала уши, но давно. Совсем не больно было! – болтала Карима.
Наконец, визит закончился, сестры с Райханой на руках покинули дом сида Али. Амина так устала, что выговаривать Рании замечания не хотелось. А Рания была настроена на монолог. Ей нужна  была только слушательница.
- Карима рассказала, что Саид, оказывается, нанимал частного сыщика, чтобы отыскать племянницу!
- Разве ты не знала? Сид Абдул всем про это рассказывал, возмущаясь, что племянник ищет дочь шайтана.
- Амина, но почему воры выбрали именно тот остров? Рядом с Марокко. Как специально! И Саид сам не полетел, отправил туда Самиру и ее новых родственников. Странно как-то.
- Мне кажется удивительным другое. Женщина, которая помогала мужу украсть ребенка, бросила его умирать! И он умер, если верить Кариме. Как такое возможно? Харам!
Теперь Райхану несла Рания. Они всю дорогу менялись: то Амина шла с девочкой на руках, то Рания.
- Амина, я тут подумала... Ты слышала, что Карима сказала про гадание? Зорайдэ гадала ларе Назире на кофе, и всё сбылось. Если бы Зорайдэ и мне погадала? Что меня ждет? Но как ее попросить об этом?
- Нет, Рания, не стоит! – строго ответила мудрая женщина. – Если Саид узнает, будет только хуже.
Рания понимала, что сестра права, как всегда.
- Скоро всё станет известно и без гадания. Подожди пару дней.
- Я боюсь, что Фатима устроит мне ловушку, подставит, выставит скандалисткой, как всегда. Спровоцирует, начнется ссора, и виноватой окажусь я.
- Тогда не общайся с ней. Если тебя пригласят на семейный праздник и на свадебное торжество Хадижи и Азиза, старайся держаться в стороне от Фатимы. Стой рядом с Зорайдэ, с ларой Дунией, чтобы у тебя были свидетели. Она же не глупая, поймет.
- Амина, для тебя всё просто.
- И не показывай интерес к золоту и одежде Фатимы, не надо выразительно ее рассматривать. Саид, если сочтет нужным, сам все тебе даст.
Рания недоверчиво хмыкнула. Амина же подумала, что все слова сказаны напрасно. Но она делает, что может.
Вдруг Рания оживилась, припомнив новость:
- Вместо Мухамеда  в Марокко прилетит его сын. На кухне лара Дуния обсуждала этот с Нурией, и они даже поспорили, не вцепится ли сид Абдул в парня, не решит ли ему найти ещё одну жену... Нет, мне хочется попасть на семейный праздник! Я скучаю по всем.
- Но ты уверена, что они – скучают по тебе? Рания, будь осторожна. Ты нажила себе столько врагов! Жади, Хадижа, Фатима. Латифа и Самира – не знаю, но...
- Прекрати, Амина! Пойдешь со мной, будешь стоять рядом!
- Не знаю, смогу ли. Моему мужу это не понравится. Я итак часто выхожу по делам,  пренебрегая семьей.
- Но когда прилетит Саид, я должна поговорить с ним о своем статусе. Так не может дальше продолжаться! И ты отправишься вместе со мной, чтобы поддержать!
- Конечно, я тебя не брошу, даже если мне придется долго оправдываться перед собственным мужем!
- Надо уговорить Мунира, чтобы он вел себя достойно. Иначе Саид решит, что я не способна его воспитывать.
- Да-да! Я тоже хотела напомнить тебе об этом. Когда мы выходили из дома, твой сын попросил меня посмотреть, точно ли у той девочке, куда мы идем, нет копыт и хвоста... Как бы он на празднике о таком не заговорил на радость сиду Абдулу.
- Амина, я его оставлю дома, чтобы он меня не подвел, как и Райхану.  Саиду захочется увидеть детей? Пусть приходит к нам и общается с сыном и дочерью. И если он мой муж, у меня должен быть муж!
- Ну... Если так подумать, то все ночи Саида в Фесе должны быть твоими, а не Фатимы. У них с Зулейкой все ночи там – в Бразилии, - согласилась Амина. – Если ты сможешь после этого родить мужу ещё сына, то кто знает, не захочет ли он простить тебя и вернуть в Бразилию?
- Амина, как у Назиры могла родиться тройня? Это чудо. Хотя ни рогов, ни хвоста у девочки я не видела, - вернулась к прежней теме Рания.
- Но ты слышала, как Карима сказала, что у ребенка на спинке есть родинка? – вспомнила сестра Рании.
- Это их семейное. У Саида тоже есть, но не на спине. А мне Латифа как-то рассказывала, как Саид и Мухамед сватали их с Жади. И Латифу лара Назира чуть не забраковала, потому что на руке Латифы оказалось родимое пятно. Представь! И она так всё подстроила, что Саид, который сватался сначала к Латифе, был вынужден жениться на Жади. А Мухамеду досталась в невесты Латифа...
- Если бы Саид тогда женился на Латифе,  ты не стала бы его женой. Спасибо ларе Назире,  что она невольно изменила и твою судьбу, - устало усмехнулась Амина.
Вскоре они расстались на той улице, где их пути расходились. Амине нужно было срочно возвращаться в дом мужа, а Рания, забрав у нее дочку, поплелась в свой район, мысленно сожалея, что не может попросить охранника взять у нее Райхану и нести до самого дома.
 И уже добравшись к себе, устроившись в комнате рядом с уснувшей дочкой, Рания вдруг вспомнила, о чем не попросила Амину! Но звонить было неудобно. Пожалуй, у мужа Амины могут сдать нервы, он больше не отпустит сестру к ней или вместе с ней. Рания чувствовала, как недолюбливают ее в том доме: она не нравилась ни мужу Амины, ни его женам. Даже у их единственной служанки появлялось на лице такое выражение при виде Рании, что становилось интересно, чем вызвано такое к ней отношение...
Поэтому Рания решила отложить звонок сестре. Но как бы не забыть попросить, чтобы она узнала у Каримы, о каком каталоге ювелирных украшений та болтала. Как будто Фатима хочет привезти с собой журнал с каталогом драгоценностей, чтобы в Фесе выбрать, что бы такое ей заказать у местных ювелиров... Рания поняла, что не сможет спокойно жить, пока не увидит этот каталог... 


19. Часть 38. Глава 19.  Возвращение в Фес. Дочь Назиры.


Возвращение Каримы и Ахмета с маленькой Сафой (или Софой?)  стало праздником в доме сида Али.
- Ее назвали Софой: так лара Назира захотела! – не спуская  ребенка с рук, поправляла Карима любопытных, которые настаивали на арабском варианте имени – Сафа.
Теперь именно она отвечала за дочь Назиры. Отнеслась к этому более ответственно после того, как созвонилась с Самирой, и та предупредила, что и в Марокко может подстерегать опасность, но уже со стороны Фарида.
Карима заохала, поверив, потому что хорошо помнила, как бывший муж Хадижи украл жену Саида, но охотился за Назрин!
В Фес они с Ахметом прилетели поздно вечером, добираться пришлось по ночным улицам после того, как такси высадило их у ворот медины. Там их встретили Икрам и Юнус. Икрам прихватил с собой замаскированные под длинный сверток биты – наверно, для себя и Ахмета – на всякий случай. 
А вот Юнус не был так воинственно настроен. Наоборот, отправился встречать прибывших с Тенерифе по приказу сида Абдула – сам бы он не решился, его трясло от страха. Нет, боялся он вовсе не возможного нападения наркоманов или грабителей на ночной медине. Карима догадалась, что вызывало ужас у Юнуса...
Ещё бы! Сид Абдул так часто рассуждал у себя дома о природе ребенка племянницы-одалиски, имя которой он не желал произносить уже много лет, что несчастный Юнус не мог не уверовать, что у девчонки вот-вот из свертка выглянут рожки или вывалится наружу ножка с копытом или хвост.
Но по пути к риаду сида Али никаких происшествий не случилось.  А в доме, не смотря на ночь, их встречали все женщины, что работали на кухне и  проживали под крышей риада и тоже были как бы частью семьи сида Али.
Зорайдэ открыла и распахнула ворота, впуская их внутрь. Но Юнус и Икрам тут же отправились обратно – по своим домам. Карима глазами поискала лару Дунию, уверенная, что подруга не могла не остаться, чтобы дождаться ее появления. Но жены сида Абдула нигде не было – ни во дворе возле фонтана, ни в гостиной, ни в комнате, куда отвели Кариму с малышкой на руках.
- А где Дуния?  -  с недоумением спросила Карима, укладывая копошащийся сверток на огромную кровать.
 И тут Зорайдэ сообщила, что ларе Дунии пришлось подчиниться требованию сида Абдула и вернуться в его риад.
- Это жестоко! Аллах! Дуния обидится, что не удалось увидеть ребенка одной из первых!- запричитала Карима.
- Но не тебя же она станет винить, - не глядя на нее, а рассматривая малышку, ответила Зорайдэ. – Софа? Так ее сид Али назвал? Надо ее выкупать, от девочки нехорошо пахнет.
- Да уж! И летели недолго, памперс я ей поменяла прямо в аэропорту в туалетной комнате, но вот наделала делишек.
- Идем, Карима, вон туда, где приготовлено всё для купания. Мы с Дунией купили на рынке и детскую одежду, и полотенчики, и мыло для детей... Но купать пусть поможет тебе Айша. У меня руки старые. Боюсь не удержать, вдруг выскользнет.
В комнату тут же заглянула Айша, как если бы услышала свое имя.
- Всё готово, воду подогрели как нужно, - сказала она и забрала с кровати ребенка, освободив от нескольких слоев тонких покрывал, в которые девочка была завернута в пути.
Пока Айша и ещё две девушки-работницы занимались малышкой, Карима, даже не переодевшись с дороги, спешила поделиться с Зорайдэ историей поездки. Рассказала, как они летели на остров, как искали дом Альбьери, как вошли в туристический коттедж и что увидели внутри. Жена уехала, а вещи ее остались. Очень спешила, наверно. Поделилась и впечатлениями от Альбьери.
- Карима, ты ведь не знаешь, что колдун Альбьери умер? Как только Самира и Лео с отцом вошли в дом, этот шайтан  тут же испустил дух! 
- Как? – ахнула Карима. – Но Самира ничего мне не сказала! Я ей позвонила, как только мы приземлились в Фесе. Она меня предупредила, что стоит бояться Фарида, потому что ему могла прийти в голову мысль похитить дочь Назиры.
- Наверно, в это время Самира сама ехала на такси на острове из аэропорта. Она ещё знать не могла, что вскоре произойдет.  Альбьери был ещё жив.
- Ууумер..., - протянула Карима. Вот так новость! И стоило только им уехать, как это случилось!
- А ты расстроилась? – недоверчиво спросила Зорайдэ. - Нам звонила лара Назира, рассказала, что видела фотографию Альбьери. Как тебе удалось его снять? И что сказал на это сид Али?
Карима опустила глаза, не ответив.
- Разве он разрешил фотографировать предателя? Это харам, - принялась расспрашивать Зорайдэ, но задать вопрос, который ее волновал сильнее всего, она не осмеливалась. Надеялась, что болтливая Карима сама расскажет.
Но та переживала о другом:
- Самира с мужем и свекром, другом доктора прилетели на остров, а дочки Назиры там уже нет! Они так и не увидели Софу. Зато дядю Али встретили, а Альбьери умер! Аллах! Как они теперь поступят с его телом? Зорайдэ, ты уже знаешь? Знаешь? Тебе сид Али звонил? Рассказал?
- Карима, я пока ничего не знаю, как и сид Али. Они завтра решат, как быть. Но ты расскажи, что случилось с шайтаном, который обманул Назиру. Всё рассказывай! – попросила Зорайдэ, желая услышать именно это.
Карима не чувствовала усталости после перелета и долгого пути по медине, только хотела есть и пить. Об этом позаботилась Зорайдэ: им принесли прямо в комнату, где решено было устроить девочку, большой поднос с едой для рассказчицы и чай для обеих женщин.
Стягивая с головы дорожный платок  и освобождая волосы, заплетенные в прическу, Карима в то же время возбужденно рассказывала, не забывая о малейших деталях. Конечно, показала обомлевшей от ужаса Зорайдэ фотографию Альбьери, выпучившего глаза и злобно скривившего рот...
- Харам, Карима, это харам, - дрожащим голосом проговорила Зорайдэ, хватаясь руками за сердце, но не в силах оторвать взгляда от страшного снимка.
Так как сплетница уже получила выговор от сида Али и выволочку от мужа, то не решилась поделиться с Зорайдэ сохраненным видео, где лара Назира ругает Альбьери, а в конце ещё и плюет в экран.
Но, попивая сладкий терпкий чай, Кариме итак было много о чем  поведать Зорайдэ, как и девушкам, которые уже выкупали малышку, принесли и переодели ее в чистые милые вещицы и уложили в кроватку. Тут же Айша приготовила молочную смесь в бутылочке  и принялась кормить засыпающую девчоночку у себя на руках.
Но все слушали, притихнув, рассказ путешественницы.
- Аллах! Как же мне стало страшно, Зорайдэ, когда в комнате, где лежал этот чудовище Альбьери, раздался жуткий хрип и стук, когда сид Али читал молитвы в ушки дочери лары Назиры и давал ей другое имя. Асма становилась Софой. А доктору это не нравилось.
- Шайтан! Точно шайтан! – послышалось перешептывание женщин.
- А шайтан как ее называл? – осмелилась спросить одна из девушек.
- Старый вор-шайтан дал имя ребенку Паулинья. Так нам рассказала няня, которую он нанял девочке. Няню звали Маурой. Хорошая женщина, нам с дядей Али понравилась. Но она была напугана, что не застала жену Альбьери, а он оказался так плох. А врач, который был вызван, сказал, что Альбьери при смерти. Он даже говорить не мог. Парализовало его, мог только слегка одной рукой шевелить и что-то хрипеть. Ахмету пришлось за ним ухаживать. Я только жидкую кашу сварила, чтобы он не умер от голода. Так сид Али велел. Милосердие...
Вытянув молоко из бутылочки, ребенок сонно захныкал. Все повернулись к Софе.
- Бедняжка, натерпелась без матери, - пожалела ее Карима. – Ничего, все беды закончились, теперь у нее всё будет хорошо, иншалла!
- Иншалла!... Иншалла! – послышалось в комнате от каждой женщины.
Зорайдэ попросила Айшу ненадолго остаться с ребенком, предупредив Кариму, что заботиться о малышке до того, как ее увезут в Бразилию, будет именно она. Так решил сид Али. А пока пусть Карима отправляется к себе, приводит себя в порядок и перенесет часть вещей в эту комнату, где временно придется пожить.
- Мы потом поговорим. Ещё многое надо обсудить, но не здесь, потому что девочке пора спать.
Они покинули комнату, и Карима побежала к себе, а Зорайдэ спустилась в гостиную и присела на диван. Было непривычно видеть угол дивана пустым, там, где обычно сидит сид Али и курит кальян.
Но Зорайдэ  должна была позвонить, чтобы успокоить сида Али и рассказать, как Карима и Ахмет добрались до риада, что всё хорошо, и с девочкой всё в порядке, выкупана, накормлена и  спит...
Сид Али как раз проводил врача, который был вызван, чтобы констатировать смерть Альбьери.
- Завтра будем решать вопрос с кремацией, Зорайдэ.
Он тоже вкратце поделился с ней, как встретился с Лео и Самирой, как познакомился с синьором Леонидасом.
-  Мы с ним товарищи по несчастью. Оба были обмануты коварным человеком, которого долгие годы считали близким другом.
- А... доктор в самом деле умер? Это точно? – нерешительно спросила женщина.
- Зорайдэ! – с упреком знакомо протянул сид Али. – Что ты себе напридумывала? Конечно, он умер. Я не присутствовал при самом моменте, когда он испустил дух, но это случилось, когда я открывал дверь гостям из Бразилии. Как будто Альбьери не захотел их видеть и сбежал на тот свет!
- Он знал, что виноват. Они же приехали, чтобы забрать похищенную дочку лары Назиры. Не выдержал, - рассудила Зорайдэ.
Потом она созванивалась и с Жади, и с Латифой, с ларой Назирой, которой не терпелось узнать, как долетели Карима с малышкой, как ее устроили.
- Зорайдэ! Пусть Карима снимет видео и пришлет мне, чтобы я успокоилась, посмотрев, как Софа спит в комнате у вас дома, в уютной кроватке. Теперь я спокойна, зная, что рядом нет ужасного доктора!
- Он умер, лара Назира. Альбьери умер!
Назира уже знала, эта новость дошла до нее сразу, как только случилась кончина ее врага. И тут же Назира поинтересовалась, показала ли Карима видео, как она, Назира, высказала негодяю всё, что накопилось в ее душе!
- Нет, мы только фотографию посмотрели, где Альбьери лежит на кровати, - удивилась Зорайдэ, порадовавшись, что сплетница или забыла, или почему-то решила не делиться с ней страшным видео.
- Назира, у меня сотовый вот-вот разрядится, - вдруг обнаружила Зорайдэ, взглянув на дисплей. – Позже созвонимся.
- Да, Зорайдэ, но я сама вам всем буду звонить, потому что Саид мне перевел деньги на сотовый как раз, чтобы я могла со всеми общаться, - объяснила счастливая Назира перед тем, как отключить телефон.
Зорайдэ отправилась к себе, чтобы взять зарядное устройство и поставить телефон на зарядку.  Там ее и нашла Карима, у которой пока ещё не закончились темы для разговора о поездке на остров. Болтунья постаралась договориться с Зорайдэ, что сама расскажет ларе Дунии, как съездили на Тенерифе. Но жена сида Али и не претендовала на повествование истории.
- Но имей в виду, что к нам завтра явится и сид Абдул. Будь осторожна при нем в высказываниях, не болтай ничего такого, что старик потом на медине в лавках торговцев преподнесет в ином виде, не разобравшись в чем-то или иначе поняв.
- Хорошо, Зорайдэ, я поговорю с Дунией в сторонке, чтобы дядя Абдул ничего не расслышал.
- Он и домашний телефон вчера вечером отключил, как раз перед вашим появлением, - поделилась Зорайдэ.
- Дуния там с ума сходит от любопытства! Дядя Абдул ей пытку устроил!
- Он и в кроватку к ребенку полезет смотреть, дочь ли это от человека или создание от шайтана! – предупредила Зорайдэ. – Лара Назира попросила внести завтра малышку в гостиную, если придет дядя Абдул, и показать ему девочку, чтобы он увидел ее и больше не рассказывал людям на медине про рога и копыта.
- Аллах! Так мы и покажем! Пусть убедится, что Всевышний послал ларе Назире прекрасную дочь, похожую на нее как два персик с одной ветки.
- Тогда иди, Карима. Девочка, кажется, спокойная. Она спит и тебе даст поспать. Завтра выберу тебе помощницу среди молодых девушек с кухни. А теперь мне тоже пора отдыхать.

...Утром Карима не смогла дождаться звонка от лары Дунии, потому что, как и предупреждала Зорайдэ, сид Абдул отключил домашний аппарат. Вероятно, он отобрал и ее очередной сотовый, подаренный сыном, так как на мобильный подруги Карима тоже не смогла дозвониться.
- Но почему Дуния до сих пор не прибежала к нам в риад? – недоумевала она, пока не сообразила, что вредный старик мог закрыть дверь на медину и запретить Дунии выходить из дома.
- Скорее всего, так и есть, - согласилась с ее подозрениями Зорайдэ. Но тут же позвонила ларе Нурии, чтобы узнать, не случилось ли чего с сидом Абдулом от переизбытка чувств из-за новости, что Карима привезла найденного ребенка в дом сида Али.
Лара Нурия ответила, что с сидом Абдулом все хорошо, но он намерен прийти в гости, когда вернется сид Али. А пока ни он, ни Дуния из дома не выйдут. У них полно своих дел, а Дуния итак вчера весь день провела вне дома и потому сейчас занята домашней работой.
- Будем ждать возвращения сида Али, - отключив телефон и опуская его в карман домашнего платья, сказала Зорайдэ.
- Бедная Дуния! Но вот что: надо позвонить Икраму, пусть сходит к матери и всё ей расскажет. Разве ему нельзя с матерью встретиться? Карима знает, как Дунию успокоить! Пусть купит по пути сладости и навестит мать! Зорайдэ, позвони Икраму, узнай, как он вчера добрался по медине домой. Скажи, что сид Али волнуется. А потом намекни, что ему стоит увидеться с Дунией. Скажи, что Карима тоже беспокоится – за лару Дунию.
- Карима, это твои интриги, сама позвони!
- Зорайдэ, у меня деньги на телефоне скоро закончатся.
- Звони с домашнего, у Икрама тоже есть домашний аппарат.
Вот таким способом благодаря находчивости Каримы лара Дуния узнала о том, что происходит в доме, куда по просьбе жены умирающего доктора привезли дочь лары Назиры.
А потом стало известно, что сид Али вернется этим же вечером, потому что Икрам так удачлив, что сумел выловить в интернете билет для отца на прямой рейс до Феса. А вот Самире и Лео так не повезло, им придется лететь много часов с пересадкой, добираясь с острова в Марокко. И ждать их уже завтра.
Но Зорайдэ начала суетиться, готовя дом к возвращению сида Али этим вечером. Но... он вернется в такое же позднее время, как Карима и Ахмет. Значит, хороший обед нужен будет завтра. Прежде всего, стоит распорядиться на кухне насчет блюд. Конечно, явится к приятелю и сид Абдул!
- Аллах! Кого мне отправить на рынок, если Карима занимается ребенком? Айша, помогай, пусть твой жених позаботится о закупке куриного мяса и на сегодня-завтра, и к празднику, который сид Али соберется устроить в честь Софы, а потом и на праздник для Хадижи и Азиза.
Айша была довольна поручением: ведь это давало возможность заработать ее жениху. Молодая женщина была уже просватана и свадьба не за горами. И  вдруг выгодный заказ, и уже не впервые.
Она взяла с собой в помощницы девушку, работавшую на кухне, запомнила перечень нужных Зорайдэ покупок, и они ушли.
Карима же, решив проблему в ларой Дунией, озаботилась, почему ей не звонит Самира. Она даже обиделась, не понимая, почему девушка молчит, сама не звонит, не отвечает и вообще ее телефон вне зоны действия.
- Самира выключила сотовый! Аллах! Она не хочет с нами разговаривать! Неужели обиделась, что у нее из-под носа ребенка увезли? – искала ответ Карима.
- Или там что-то нехорошее произошло, вот поэтому они и не звонят! – тоже переживала Зорайдэ.
Но оказалось, что все были очень заняты: улаживали дела с кремацией Альбьери. Но, узнав об этом, Карима снова потеряла покой: хотела узнать, как это будет происходить. Такого в ее окружении никогда не случалось, но и быть не могло. Кто же отправит родственника на тот свет прямо в пламя Ада?
Позже сид Али позвонил из аэропорта, чтобы сообщить, что он вот-вот сядет в самолет, а Самира и Лео вынуждены вернуться  в отель, чтобы переночевать, так как их рейс завтра. И вот тогда Карима пристала к Зорайдэ с расспросами, что сказал сид Али, как поступили с прахом Альбьери?
- Если развеяли над морем, как хотел преступный доктор, то пылинки от его праха могут остаться на костюме сида Али, на одежде Самиры и Лео! – совершенно некорректно предавалась сплетница жутким фантазиям, не имея доступа к достоверной информации.
- Прекрати, Карима! Аллааах! Что ты несешь?! Сид Али рассказал, что урну с прахом увез в Бразилию отец Лео. Он улетел, сев в самолет с ней в руках!
- О, Аллах! А люди, которые будут сидеть с ним рядом в самолете, и знать не будут, что в пакете  - прах покойного!
- Замолчи, Карима! – приказала Зорайдэ, которой было очень не по себе, а тут ещё болтливая жена Ахмета выдавала такое, что невольно рисовались в мыслях ужасные картины.
Наконец, сид Али добрался домой. Снова его встречал сын, но теперь и Ахмет отправился за хозяином, приведя с собой крепкого ослика. Сид Али был рад такому сюрпризу, потому что чувствовал себя приболевшим и был совсем без сил. Так на него подействовали события на острове и смерть Альбьери, а потом и кремация. Но и возраст давал себя знать.
Зорайдэ, увидев, в каком состоянии вернулся муж, запретила Кариме выходить из комнаты с малышкой, чтобы не надоедать сиду Али с расспросами. Накормив мужа,  Зорайдэ тут же помогла ему добраться до комнаты, чтобы он смог сразу лечь отдыхать. Всех любопытных она разогнала по дому, где нашла каждой полезное занятие, кто ещё не ушел спать. А время было уже позднее.

...На следующий день все в доме спешно готовились к приезду гостей, к предстоящим праздникам, потому что сид Али заранее поделился с Зорайдэ планами устроить семейное торжество в честь благополучно завершившейся истории с похищением маленькой родственницы.
Зорайдэ рассказала сиду Али, что накануне приходили Рания и ее сестра. Пришли не одни, с дочкой Саида.
- Райхану принесли? – приятно удивился старик. - Я ее почти не видел, не рассмотрел даже.
- Да, Райхана. Хорошенькая такая малышка... Но Мунир остался дома.  Мне кажется, Рания его сама не взяла с собой. Какой у него тяжелый характер. Теперь я понимаю, почему Саид отослал сына на выучку к сиду Абдулу!
Оба помнили, как в прошлый раз Рания привела сына, чтобы он попросил у сида Али прощение за грубое поведение. И вот, подталкиваемый в спину матерью, мальчишка процедил, что хотел бы извиниться перед сидом Али. Сид Али простил мальчика, но обсудил ситуацию с Абдулом, которому Саид поручил перевоспитание своего наследника.
- Рания пришла посмотреть на дочь Назиры или...
- Она принесла подарки для малышки, но Карима так долго с ними разговаривала.... Наверно, всё, что Рании было интересно, она узнала от Каримы.
- Понятно.... Но даже мне неизвестно, что решил Саид.
- Сид Али, я пригласила Ранию и Амину на праздник. Мы же знаем только, что сейчас Рания – жена Саида. Сказала, что Карима позвонит ей, чтобы точно сказать, в какой день соберутся гости на семейный праздник. Я догадалась, что она очень хотела узнать, может ли прийти на праздник, о котором разболтала Карима.
- Ты все верно сделала, Зорайдэ! – похвалил старик.
Потом в дом привозили заказанные мешки с лепестками роз, были закуплены на рынке специи, мука, как и все те мелочи, которые понадобятся к празднику, но можно запастись заранее.
Ещё через день прилетели Самира и Лео. Их тоже смогли устроить в риаде сида Али. Но теперь им выделили комнату, в которой некогда останавливались Саид и Жади, ведь теперь Самира и Лео были официально женаты. Если ребята думали, что их разделят – Самиру отправят на женскую половину, а Лео на мужскую, то они ошиблись.
Тем более что скоро должны были прилететь и все остальные гости. Скорее всего, Саиду с женой (или с женами) придется устраиваться в соседнем отеле. Так же как и Зейну с Сумайей, как и Латифе с Керимом, как и Жади с Лукасом! Только молодоженов сид Али примет у себя: Хадижу и Азиза, Самиру и Лео! Это была просьба не только Жади, но и Саида.
 Да, ещё и Амин сможет остановиться в риаде у дяди Али, хотя сид Абдул настаивал на том, чтобы сын его любимого племянника Мухамеда поселился на время поездки у него! Но те, кто знал о проблемах в семье Амина, никак не желали, чтобы сид Абдул вдруг взялся участвовать в судьбе сына Мухамеда, если кто-то ему проговорится.
 Сиду Али всё было известно от Самиры и обеспокоенной Латифы. Впрочем, тайком от дяди Абдула сиду Али позвонил и сам Мухамед, который был против того, чтобы Амину искали третью жену – они не смогут потянуть расходы на ещё одну свадьбу!
И вот, немного отдохнув после сложного перелета и перекусив, Самира и Лео, выяснив, что малышка Назиры уже проснулась и ее можно увидеть, отправились в комнату, где находился ребенок. С ними пошли и сид Али с Зорайдэ. Но если Зорайдэ ни о чем не подозревала, то сиду Али нужно было убедиться, лично увидеть реакцию биологических родителей при виде Софы.
Он уже услышал их мнение там, на острове, когда Самира заявила, что ребенка родила Назира, это дочь ее тети! Самира была донором яйцеклетки, Лео же донором стал случайно. Они не намерены претендовать на рожденную Назирой с помощью ЭКО девочку. 
Сид Али понимал, в какой сложной ситуации они все оказались. Но если ребята передумают? Не ощущают родительских чувств, потому что не видели малышку. А если увидят и передумают? Но не поздно ли решать проблему? Сид Али шел в комнату с тяжелым сердцем.
Зорайдэ тоже кое-что беспокоило: родинка, которую она обнаружила на спинке девочки, когда накануне ее снова искупали. Она едва смогла сдержать крик, когда увидела черную точку на пояснице ребенка. Колдун Альбьери пометил свою жертву! Он поступил так же с Лео. Такая же метка была и у Лукаса.
Зорайдэ, разумеется, не видела родинки у парней, но знала о них из рассказов Жади. Когда шли поиски сына Хадижи, то обсуждали родинку, которую запомнила Хадижа на теле своего сына. Но та была совсем другой.  Зорайдэ позже убедилась, что у сына Хадижи это было родимое пятно, небольшое и необычной формы. Жади показала малыша, когда «сама родила сына».
Но Жади рассказывала, что Альбьери страшно переживал из-за родинки на спине Лукаса, даже отца Лео настроил, чтобы тот следил за родинкой как у Лукаса, так и у Лео. И вот теперь  такая же родинка у Софы, у дочери Назиры! А всё потому, что все три родинки связаны с Альбьери и клиникой, в которой доктор-вредитель принимал роды. Как ему удалось проделать такое?
Жади как-то поделилась, что роды у матери Лукаса и его покойного брата принимал Альбьери, и мать Лео у него же рожала, а теперь попалась в ловушку и лара Назира! Родинка – это какое-то тайное клеймо от шайтана, не иначе.
Топая следом за Самирой и ее мужем, Зорайдэ собиралась проследить за тем, как поведет себя Лео, увидев такую же метку на спинке девочки, как у него. Альбьери - шайтан! Умер, но с какой целью на людях остались его метки?! Или он просто чего-то не успел сотворить, умерев неожиданно для себя.
Самое странное, что Карима, накануне болтая по телефону с ларой Назирой, упомянула про родимое пятно. И между делом Назира сказала, что у других ее детей такой родинки нет. Родились вместе, но у сыновей нет никаких родинок. А вот у Софы есть...  Назира сообразила это ещё до того, как Карима ляпнула, что Альбьери потому и украл именно Софу, а не кого-то из мальчиков, потому что это был особенный ребенок, помеченный.
И теперь Зорайдэ спрашивала себя: чем особенна дочь Назиры? Что с ней не так? Как ни рассматривала она малышку, не раз стоя у кроватки, ничего странного не замечала. Разве что однажды ей показалось, что девочка смотрит на нее внимательным взглядом... глазами Лукаса! Решив, что ей пора идти отдохнуть, растерявшаяся Зорайдэ в тот раз покинула детскую спальню.
Пока Самира, Лео и сид Али с Зорайдэ сюсюкали с крошкой Софой, Карима, отойдя немного в сторону, болтала о своем, хотя ее никто не слушал. Но вот вновь раздался звонок от лары Назиры. Карима выслушала историю про Мустафу, с которым кое-что приключилось. Потом лара Назира обратилась к ней с просьбой. И Карима принялась отказываться:
- Нет, Назира, пока не могу снимать видео! Аллах! На телефоне уже места нет, Карима не врет, Карима точно знает, что нет места! Памяти совсем не осталось. Надо сначала удалить что-то из видеофайлов, тогда смогу снять Софу ещё раз.
 Потом Карима отключила телефон и решила почистить папки с фото и видео.
- Тетя Назира снова требует, чтобы сняли видео? – с доброй усмешкой поинтересовалась Самира.- А почему не подключить просто онлайн видео, чтобы разговаривать и показывать ей, что происходит в кроватке? Неужели у тети Назиры ещё хватает места на ее телефоне? Я знаю, что у Миро есть компьютер, имеются флешки. Возможно, они сохраняют файлы на других носителях?
- Ха-ха! Назира рассказала, что показала фотографию Альбьери ларе Ноэмии, а та - Мустафе, а он так испугался! Не знаю, что там за лара Ноэмия, но Мустафу я помню. Он в магазине Мухамеда работает.
- Почему испугался? Мы прекрасно знаем Мустафу, он разумный человек, как и дона Ноэмия, - удивилась Самира. Лео согласно кивал.
- Лара Назира говорит, что Мустафа думает, что в фотографии после смерти Альбьери может прятаться душа этого шайтана! Теперь это фотография покойника! – рассказала Карима горячую новость и тут же обратилась к сиду Али с вопросами:
- Сид Али! Сид Али! А фотографии умерших хранить можно? А что делать с фотографиями людей, которых уже нет? А шайтан может из того снимка выбраться?
Зорайдэ слушала и ужасалась,  о чем только смеет думать и задавать нехорошие вопросы простодушная Карима.
Сид Али не успел ответить, потому что дальше случилось настоящее происшествие. Карима нашла в своем телефоне тот самый снимок, который смог напугать Мустафу, и протянула руку с телефоном сиду Али мимо Зорайдэ. Но рядом с дядей Али стояли и Самира, и Лео.
Они молча рассмотрели лицо уже ушедшего в небытие доктора, совершившего непростительную преступную ошибку. Но на снимке был запечатлен один из последних моментов его жизни ...
И вдруг, когда Карима убрала руку и решила перелистнуть файл,  она завизжала, отбросив от себя телефон, который упал на ковер у ножки детской кроватки.
- Что? Что случилось? – тут же раздались недоуменные голоса.
- Он... подмигнул! Он... открыл глаза шире... и потом мигнул! – трясло Кариму.
- Кто?!
- Альбьери! Шайтан! Этот шайтан на фотографии, - уже едва слышно проговорила Карима, обмякнув, сползая на ковер под ноги Самире.
 Карима потеряла сознание. Зорайдэ схватилась за сердце, изменившись в лице. Ей стало плохо, что все поняли. Тут же Самира бросилась за помощью на кухню к служанкам.
И пока те искали сердечные лекарства для Зорайдэ и нашатырь для Каримы,  сид Али усадил Зорайдэ на диван, уговаривая успокоиться, так как такого быть не может, а тем временем Лео поднял с ковра Кариму  и уложил на диван рядом с Зорайдэ.
Прибежавшие женщины поднесли к носу Каримы ватку с нашатырем, что заставило ее тут же прийти в себя, пока Зорайдэ поили чем-то успокоительным.  Сид Али поднял телефон Каримы и мрачно смотрел на снимок Альбьери.
- Давайте я его удалю. Позвольте мне это сделать, дядя Али, чтобы Карима не начала показывать всей медине вашего бывшего приятеля, рассказывая о нем страшилки, - предложил парень.
Старик молча протянул телефон Лео,  и тот удалил снимок крёстного, как и видео с устроенным Назирой скандалом, подумав, что Самире стоит попросить тетю Назиру не посылать больше Кариме эти файлы – во избежание неприятностей  в доме дяди Али. А ведь Карима попросит прислать их снова!
 Потом, когда все успокоились, пришли в себя, Айша вошла в комнату и сообщила, что звонил сид Абдул, предупредил, что он и лара Дуния скоро придут в гости. Они уже выходят из риада и скоро появятся в доме сида Али.
Зорайдэ тут же отправилась на кухню, чтобы выяснить, все ли готово. У сида Али были свои дела, но он решил успеть поговорить с ребятами до того, как явится сид Абдул и устроит какой-нибудь скандал. Поэтому он попросил Самиру и Лео пройти в его кабинет
Там поинтересовался, прочел ли Лео дневники Альбьери, которые он забрал на острове. Парень сказал, что у него пока нет моральных  сил, чтобы читать дневники только что скончавшегося крестного.
- Дядя Али, сейчас в моих глазах Альбьери - преступник. Ему нет прощения. А там, в тех тетрадях, наверно, Альбьери описывает мое детство. Я не хочу путать воспоминания, которые далеко не все были плохими, и то, что я узнал о нем сейчас. Пусть всё утрясется. Потом прочту и передам тетради отцу.
- Это правильно. Я как-то не подумал, что тебе нужно дать время. Меня тоже так потрясла история как предательства, так и смерти брошенного женой,  парализованного бывшего приятеля, которого я тоже не могу простить, но не мог и не сострадать в его последние часы жизни...
Самира сидела молча, поджав губы. Сид Али предложил им сесть, как только они вошли. Думала, что тема разговора будет иной. Впрочем, дядя Али всегда начинает беседу не сразу в лоб, поэтому все ещё впереди.
Она оказалась права. Но, собственно, проблему они обсуждали и по телефону – иносказательно, и там, на острове. Сейчас осталось только подтвердить: их мнение не изменилось, они не станут претендовать на ребенка тети Назиры.
Самира поняла, что дядя Али наблюдал за их с Лео реакцией у кроватки Софы. Но за себя она была спокойна: всегда старалась иметь холодную голову и железные нервы. Не всегда так получалось, но она старалась держать чувства в себе. Лео же мог себя выдать. Да, он ее поддерживал, но и дядю Али сложно обмануть. Наверно, сид Али не смог не заметить взгляды Лео на ребенка, ЕГО дочь. Конечно, было и любопытство: если Лео клонирован, то каким от него мог  родиться ребенок?
Наконец, сид Али задал вопрос, что они думают, увидев свою  дочь.
- Было ЭКО, я отдала яйцеклетку, став донором, - ответила Самира, очень боясь того, что скажет Лео. Только благодаря истерике Каримы из-за фотографии никто не успел обратить внимания на то, как Лео несмело рассматривал дочку. Их биологическую дочь. Она боялась, что он не выдержит и предаст ее.
Нет, конечно, Самира понимала, что ситуации у них разные: она добровольно отдала клетку, не подумав, что из клеточки разовьется ребеночек, который родится и окажется ее биологическим дитем. А Лео был обманут доктором, у него украли биологический материал, чтобы сделать ЕГО ребенка чужой женщине. Для него всё выглядит иначе.
 Самира физически ощутила, что именно вот сейчас, в эти минуты решается судьба их отношений – или они останутся вместе, или станут врагами.
Но Лео процедил, пусть и через силу, что согласен с Самирой: ребенок доны Назиры – это результат ЭКО, поэтому это ЕЕ дочь.
Но и сид Али всё понял: и кто что чувствует, и кто, как и почему поступил и сказал. Отпуская их, сид Али дал напутствие:
-  Раз вы приняли такое решение, то с этой минуты вы не имеете права ни на шаг отступить. Потому что теперь это будет касаться не только вас, но и судеб нескольких семей. Эта страшная история должна умереть в стенах моего кабинета. Кроме Альбьери никто не смог бы доказать правду, рассказав, кто были донорами детей лары Назиры. Я сохраню эту тайну, вы тоже должны так поступить.
Ребята вышли из кабинета сида Али молча, но одна и та же мысль терзала обоих, чтобы не захотеть ее обсудить.


20. Часть 38. Глава 20. Сид Абдул и Дуния в гостях у дяди Али.


Они, не сговариваясь, вышли из риада на улицу медины, предупредив  Зорайдэ по пути через двор, что немного прогуляются.  Отошли совсем недалеко от риада, сели за столик уличного кафе, купив по стаканчику чая с мятой.
- Говори ты первым, - предложила Самира.
- Хорошо. Я думаю, стоило ли рассказать сиду Али, что дона Эдна вернулась в дом на острове?   
- Для чего? Дядя Али не знаком с Эдной. Если он узнает, что жена Альбьери где-то рядом, а она такая же в принципе преступница, как и покойный доктор, это потребует от него предпринять действия. Зачем ему такие проблемы?
- Я тоже думаю, что не стоит сообщать. Тем более что Леонидас Феррас... отец... просил найти Эдну и дать понять, что ее не станут преследовать. Получается конфликт интересов между нашими родственниками.
- Кстати, Лео, почему синьор Леонидас решил простить Эдну? Я не смогла понять, - задала она вопрос, который не давал ей покоя.
- Очень просто: Далва рассказывала, что дона Эдна была подругой первой жены Леонидаса,  матери его сыновей Лукаса и Диого. Забыл ее имя. Они дружили в то время, когда Эдна работала под руководством Альбьери и уже тогда была в него влюблена.
- Разве у твоего крестного не было невесты?
- Была, но она погибла. Самира, я никогда не пытался узнать историю далекого прошлого Альбьери. Но из-за старой дружбы Эдны с первой женой Леонидас в память о ней решил не преследовать дону Эдну. К тому же ты сама могла видеть, какая она бесхарактерная и ведомая женщина. Думаю,  в этом причина.
- Значит, мы должны сообщить синьору Леонидасу, что нашли эту женщину, с ней все в порядке, его послание она прочла. Нам даже не стоит думать, как написать статью, о которой просил твой отец. Теперь в ней нет необходимости.
- Да, конечно!
Они сидели за столиком, мимо которого пробирались местные жители и туристы, некоторые – с интересом поглядывая на парочку. Конечно, внимание привлекала девушка с красивыми чертами лица, роскошными волосами,  местами осветленными волнистыми прядями, без платка. Джинсы, которые были слегка порваны, легкая цветная блузка с длинными рукавами, кроссовки – всё выдавало в ней не местную, скорее – туристку. Парень был тоже приезжим.
Но все торговцы вокруг знали, что парочка гостит в доме уважаемого сида Али. Более того, было известно, что это дочь его племянницы, та самая, чье имя связано со скандалом из-за неудачного сватовства Имада, который недавно женился, выбрав девушку из уважаемой, но очень бедной семьи.
 А скандалистка из Бразилии вышла замуж за бразильца. По слухам – за сына очень богатого предпринимателя. Карима из дома сида Али не даст соврать.
Когда Самира и Лео покинули уличное кафе, торговцы, собравшись вместе, стали припоминать, о, Аллах, сколько золота и в чьей лавке эта хитрая девчонка откладывала, пытаясь запугать огромной стоимостью покупки нежеланного жениха. Бурно смеялись над выходкой нахалки.
Наконец, всем пришлось прикусить языки, когда в начале улицы показались   сид Абдул и его жена лара Дуния. Эээээээ! Сплетники быстро разошлись по лавкам, опасаясь задевать скандального  старика. Он может и жену вторую-третью, а то и четвертую найти, так что потом не отвертишься, придется жениться. А кому это надо? Главное – кому по карману?!
А у сида Абдула зрение было на редкость острое. Это читать ему было тяжело без очков, буквы расплывались на бумаге, но вдаль видел хорошо, так как страдал дальнозоркостью. Поэтому он ещё в начале улицы заметил, как на  другом ее конце в сторону риада Али направилась пара, в которой Абдул узнал дочь Мухамеда и парня, который был невероятно похож на юного Лукаса. Абдул даже остановился.
- Идем же, о, Аллах! - Дуния поторопила его, вдруг застывшего посреди улицы. – Айша сказала, когда я позвонила, что на кухне напекли печенье «рожки газели», твое любимое! Гостей у них много, а скоро ещё прилетят, успеть бы, пока всё не съели!
- Дуния, не неси ерунду! – ожив, раздраженно сказал старик, прокручивая в  пальцах бусины четок.
- Боишься? Вдруг у дочери Назиры, и правда, рога вылезут из-под платка, который ей накрутили на голову? Маленькие такие рожки под блестящим тюрбаном?  - язвила всю дорогу лара Дуния.
Если старик не стал угрожать ей разными карами и плеткой со стены в риаде, то потому, что им навстречу попался Имад, двигающийся как-то слишком нервным стремительным шагом. Лицо красное, очки сбились на кончик носа.
- Что? Что случилось?! – тут же встрепенулся сид Абдул, что привлекло внимание услышавших его слова торговцев, которые тут же повернулись в их сторону. Но Имад, вытаращив ещё сильнее глаза, пронесся мимо, проигнорировав вопрос старика или даже вовсе его не заметив и не услышав.
- Это что такое?! – возмутился сид Абдул, глядя ему в спину. – Какое неуважение! Аллах-Аллах!
Но лара Дуния сразу сообразила, в чем дело! Конечно же, Имад столкнулся на улице лицом к лицу с Самирой и ее мужем.  Несчастному Имаду не позволяли забыть мерзкую историю неудачного жениховства не только уязвленное самолюбие, но и постоянные злые насмешки любителей посплетничать.
И вот он сталкивается на медине с той, которая его с позором отвергла, счастливая, красивая и не одна, а ему придется пройти мимо людей, которые тоже ее узнали, а про него вспомнили. А тут ещё и сид Абдул идет навстречу!
При таких неприятностях Имад забыл даже поправить очки, сползшие на кончик носа. А без них он видел очень плохо. Сид Абдул или нет, но Имад как можно скорее пронесся мимо неприятного места, всё дальше, дальше...
 Пока сид Али был занят делами  в кабинете, а Самира и Лео ушли прогуляться, но и сид Абдул всё ещё не явился с визитом, Зорайдэ встретилась на галерее с Каримой. Обеим хотелось обсудить скандальное происшествие и понять, что это было и было ли что-то.
Но Карима вдруг обнаружила, что с ее телефона исчезли фотографии и видео, где был запечатлен Альбьери. Это ее напугало. Зорайдэ, которая в отличие от Каримы не теряла сознание, объяснила, что произошло с ее телефоном.
- Лео стер фотографии Альбьери по требованию сида Али.
- Как? Зачем? – приуныла сплетница. Теперь ее рассказы на медины будут не столь красочны.
- Затем, чтобы ты не стала в каждой лавке показывать фото Альбьери, укравшего ребенка Назиры. Тебе разве сид Али не запретил рассказывать хоть что-то об этой истории?
- Запретил..., - опомнилась Карима. Она, и правда, забыла!
Зорайдэ не удержалась, чтобы с сожалением не сказать, что Кариме не удалось увидеть, как умер колдун Альбьери. А точно ли он умер?
- Но сид Али видел! Он видел! –возбужденно затараторила Карима. Она тоже верила не только во Всевышнего, но и в колдовство, в происки шайтанов, злых духов и гадание на кофе.
- Зорайдэ, надо у Самиры расспросить, как проходила эта... как ее... кремация! Она видела, как горел труп Альбьери?
- Молчи, Карима. Сиду Али эти расспросы не понравятся.
- Но пусть шайтан не сможет восстановиться из праха и не вернется в Фес, чтобы нам отомстить.
- За что он может нам мстить? – поежилась суеверная Зорайдэ, верившая в   гадание на кофе, как и в шайтанов.
- Как это - за что?! А кто увез от него похищенного ребенка? Он имел виды на Софу. Так сид Али ещё и дал ей другое имя. Девочку защитят ангелы, а меня - кто? Кариму кто от мести шайтана защитит? Разве что Всевышний...
  - Карима! Прекрати нагнетать. Но я спрошу у Самиры, что она видела.
- О, Аллах, как я раньше не подумала! Его прах  увезли в Бразилию, а там Назира! И Софу тоже к ней привезут! Шайтан может начать мстить им, а не нам! Там ближе! Надо Самире подсказать. Или лучше ларе Назире позвонить и предупредить? – заметалась Карима.
- Остановись! Карима, не смей никому звонить, не пугай лару Назиру. Если ты что-то сделаешь, а сид Али узнает, тогда снова окажешься в комнате для наказаний, где уже сидела, пока в риаде будут праздновать возвращение Софы и торжество в честь Хадижи и Азиза.
Это и остудило пыл Каримы. Сидеть днями в запертой комнате после нескольких минут удовольствия от разговора с Назирой, без возможности узнавать новости, быть отсеченной от семьи сида Али... Нет-нет, только не это!  Ей уже довелось недавно испытать на себе, что это такое.
Вернулись с короткой прогулки дочь Латифы с Лео. Карима заметила их с галереи, когда те вошли в ворота и двигались через двор к фонтану.
Зорайдэ ушла по своим делам, а Карима поспешила к Самире. Ребята как раз остановились возле фонтана, осматриваясь во дворе риада. Что их так заинтересовало? Плитка, которой были облицованы стены риада и колонны? Или старинный фонтан, столько десятилетий или даже столетий встречавший хозяев и гостей журчанием чистой прозрачной воды? Или цветущие кусты  в кадках, за годы превратившиеся в кустарники с кривыми одеревеневшими стволами, но всё также покрывающиеся яркими соцветиями...
- Мама рассказывала, что в юности любила рассматривать цветы в  кадках и в горшках вокруг фонтана. А тете Жади нравилось, когда в фонтан насыпали лепестки, - с улыбкой припомнила Самира.
У Лео в памяти тоже всплыли мгновения, когда он оказался на пороге риада, где по его сведениям могла находиться Жади. Тогда его приняли за Лукаса.
Самира наклонилась над фонтаном, рассматривая цветы в горшках, расставленные вдоль бордюра. В это время к ним подошла Карима.
Лео бросил на нее настороженный взгляд. Неужели начнутся претензии из-за удаленных снимков? Но нет, Карима тут же спросила, не побывали они на острове на черном пляже? Какие фотографии сделали? А то Ахмет бродил без нее по берегу, а сфотографировать место не сообразил.
Проникнувшись ее горькими сожалениями, Лео улыбнулся и посмотрел на Самиру. А та погрузила руку в недра сумки и достала небольшой черный камень.
- Вот, Карима, мы знали, что тебе понравится презент, поэтому привезли с острова. Забирай, - протянула она камень на раскрытой ладони.
- Это... мне?! Аллах! – восторженно воскликнула женщина. – Вся медина знает, что мы  с Ахметом летали на Тенерифе. А теперь у меня есть доказательство, что пляж в самом деле был черным! Ничего  не выдумываю.
- Карима, не болтай о том, что знаешь. Дядя Али просил тебя молчать, не рассказывать о некоторых вещах..., - девушка попыталась напомнить сплетнице вкрадчивым голосом. 
 И у Каримы тут же округлились глаза, когда до нее дошло, что ей придется умолчать о самом интересном. В раздумьях женщина продолжала рассматривать  подаренный камень, а откуда-то из недр дома послышалось сразу несколько голосов, выкрикивавших ее имя.
- Карима! Карима! Как будто в этом доме только я служанка! –  наконец, болтунья с ворчанием поспешила прочь, оставив парочку внизу во дворе.
А в гостиной ее встретили другие служанки.
- Тебя лара Зорайдэ ищет! Зовет по всему дому! – возмущались они.
- Что случилось? Мне уже на минуту отойти нельзя? Кариме ничего нельзя! Всем – можно, а Кариме – нельзя! Аллах-Аллах!
- Айша ждет, когда ты ее сменишь в комнате Софы, - тут же разъяснила ситуацию одна из женщин, участвовавших в поисках.
Кариме пришлось бежать на женскую половину дома, торопясь в комнату, где поместили дочь Назиры. Войдя, она остановилась у порога, выронив из руки камень с пляжа. Айши здесь уже не было, а вот Зорайдэ стояла у кроватки и строго взирала на нарушительницу.
Карима наклонилась и подняла камень, в то время как жена сида Али ей выговаривала:
- С тебя, Карима, ни на мгновение нельзя глаз спускать. Только что рядом тебя видела, но отвернулась – и уже нет... Что это у тебя? – выговорившись, Зорайдэ заметила странный черный предмет в руке Каримы. И та с удовольствием ответила:
- Это камень с острова, мне Самира привезла. Смотри, Зорайдэ, какой он страшный.... Мне жутко стало, как только я взяла его в руки. Камень с острова, где Альбьери превратился в прах после того, как его сожгли. А вдруг на нем осели частицы... ээээ...
- Хватит, Карима, не продолжай! – Зорайдэ снова подурнело от страха. Она вперила взгляд в камень, думая, но не осмеливаясь произнести вслух, что в камень мог вселиться дух колдуна Альбьери! Но чуть позже дрожащим голосом упрекнула Кариму:
- Такое говоришь, а сама принесла камень в наш дом, в комнату, где теперь поселилась Софа, которую этот доктор украл!
- О, Аллах, я не подумала об этом! – крепко сжав камень в кулаке, забеспокоилась Карима и предложила: -  Я сейчас же отнесу камень в нашу с Ахметом служебную комнату и там спрячу.
Но потом она сообразила:
- Спрошу у Самиры, когда они взяли с пляжа камень – до кремации или после.
- Иди, Карима, иди и спрячь свой камень, но тут же быстро возвращайся. У меня много дел, у Айши тоже, а тебе поручено заботиться о Софе. И лара Назира тебе уже сто раз звонила.
- Знаю я, что нужно Назире! – отмахнулась сплетница. – Снова я должна отправить ей видео с дочкой. Каждые полчаса желает ее видеть. Карима сделает! Карима отправит видео! Но разве есть что-то новое, есть какие-то изменения?
Но слова ее доносились уже откуда-то из коридора. Зорайдэ осталась в комнате, но все ещё не могла отойти от неприятного впечатления из-за камня.
Карима в этот раз не задержалась, и Зорайдэ отправилась вниз в гостиную, где у нее были дела.
Пока все женщины суетились на кухне у плиты и за столами, а Зорайдэ присматривала за ними, в дом явилась сид Абдул и лара Дуния. Их тут же усадили на диван, пришел и гостеприимный, но приболевший сид Али.
- Что-то ты осунулся, исхудал будто, - щурясь, рассматривал приятеля сид Абдул, ехидно выговаривая: – Конечно, это всё поездка, остров, у которого даже название как харам.
- Абдул! – устало, но с упреком протянул сид Али, устроившись в любимом углу дивана и держа в руке трубку кальяна.
Зорайдэ знаком показала Айше, что пришло время принести чай. Лара Дуния с ухмылкой осматривалась, так и не отвыкнув за долгие месяцы вынужденного брака с Абдулом, что этот дом давно уже не ее дом. Теперь она стала частью семьи сида Абдула. 
Но также Дунии не терпелось увидеть Кариму с ребенком. Да где же они? Сын накануне заглянул к ней в гости – вместе с Арибой, побыв совсем недолго. Но парень успел рассказать новости, передал всё, что смог узнать у Каримы, и молодые супруги ушли, чтобы не вызывать подозрения у сида Абдула.
Теперь же Дунии самой хотелось увидеть малышку, но она знала, что и Абдул горит желанием убедиться в своей правоте. А старик был уверен, что с девчонкой не всё в порядке. Быть не может, что это обычное человеческое дитя, как все люди, ведь зачали ее в пробирке и искусственно! Абдул думает, что от него все что-то скрывают, лишь бы не узнал о том, как он прав!
Лара Дуния не раз пыталась донести до него, что у Назиры родилось ещё двое детей таким же способом. Дети  родились втроем, один за другим, и с теми мальчиками все в порядке. Но сид Абдул не верил. Разве одалиска Назира расскажет правду? И почему-то доктор украл одного из детей? А почему именно этого? Значит, причина есть... Дуния устала видеть, при каждом таком разговоре Абдул прищуривал глаз и грозил кому-то неведомому указательным пальцем.
Пока старики на диване пили чай, а Дунии пришлось это делать стоя и в сторонке, Карима, наконец, медленно спустилась по лестнице с кулем на руках. Она была осторожна, чтобы не оступиться на ступеньках лестницы, не выронить закутанную в одеяльце малышку.
Дуния едва не бросилась к ней, но взяла себя в руки и степенным шагом подплыла навстречу подруге. Тут же начались сюсюканья с заглядываньем в личико девочки, спрятанной в одеяльце. Дуния наслаждалась ситуацией, специально затягивая время, чтобы Абдул изошел нервами от любопытства.
Но сид Али разгадал ее хитрость и сам попросил Кариму подойти.
- С дочкой лары Назиры всё в порядке? Здорова? Кушает как? Нужно ли ей чего-нибудь? – задавал он вопрос за вопросом, пока Карима освобождала Софу из красивого атласного одеяльца,  а теперь качала ее на руках, время от времени демонстрируя личико обоим старикам. На все вопросы сида Али она жизнерадостно ответила, что всё хорошо, Софа здорова, сыта, у нее все-все есть.
Зорайдэ незаметно подошла и тихо стояла где-то за спиной сида Али. Дуния, отметив, как та мудро себя ведет, не привлекая к себе внимания ни мужа, ни гостя, тоже решила себя не выделять, но пристроилась рядом с Зорайдэ. 
  Абдул не мог так просто смириться с поражением. Конечно, он не стал требовать доказательств, что нет ни копыт, ни хвоста под тонкими ползунками и памперсом, а на голове рогов не было, в чем он смог убедиться. Но то, что это существо имело не совсем человеческую природу, вызывало в нем сомнения.
- Надо сходить в мечеть и обсудить это со знающими людьми, - решил он. – Что-то все равно должно быть. Всевышний должен был оставить отметину, чтобы другие люди знали о происхождении такого ребенка....
- Что ты там выдумываешь? – проворчала лара Дуния вполголоса, но старик все равно услышал. Возможно, он и прислушивался, и ждал, когда же она хоть что-то скажет, чтобы можно было ответить.
А Зорайдэ замерла от страха, опасаясь, что Карима по своему обыкновению может влезть в разговор и простодушно сообщить сиду Абдулу про родинку на спинке ребенка. Но к ее удивлению сплетница промолчала. Зорайдэ с облегчением подумала, что  Кариме пошло на пользу пребывание в запертой комнате.
И тут сид Абдул поинтересовался, как поступили с прахом вороватого знакомца Али. Сид Али вынужден был отвечать и рассказывать,  что он и синьор Леонидас вместе с Лео и Самирой проделали с останками покойного доктора. Рассказывал скупо, не вдаваясь в подробности.
Сид Абдул был рад, что прах похитителя ребенка той, чье имя в его доме при нем не произносят, был вывезен на другой континент.
И тогда Карима не выдержала, заговорила:
- Сид Абдул, вот как получается: Софу привезут ларе Назире, так и прах Альбьери тоже отвезли в Бразилию! Опять они рядом окажутся. Самира говорит, что урна с пеплом будет стоять в шкафу в той клинике, где Назира рожала! Если только вдова не потребует отдать ей, чтобы захоронить. Это всё так? Я же всё правильно говорю?
Карима оглянулась по сторонам, но так и не увидела ни Самиры, ни ее мужа. Она поняла: затаились у себя в комнате при появлении дяди Абдула! То, что ее попытались одернуть как Зорайдэ и Дуния, так и велел меньше болтать дядя Али, Карима не услышала, пока вертела головой в поисках прибывшей из Бразилии молодежи, так и не забывая о девочке, которой что-то не понравилось, и она принялась хныкать.   
- Малышка хочет кушать! Пора готовить бутылочку! – решила Карима, намереваясь покинуть гостиную.
- Иди, Карима, займись девочкой, - поспешила разрешить Зорайдэ. А сид Али болтунье вслед покачал головой и обратился к приятелю, объясняя, что Карима все ещё не может отойти от потрясения после полета на остров.
- Слишком для нее оказалось много впечатлений!
- Ещё бы! Аллах! Узнать, что преступного, но умирающего мужа бросила жена, такой харам  трудно осмыслить, - гнул свое Абдул. – Ее ловят? Как попадется, дать ей сорок ударов плетью!
- Абдул, эта женщина – бразильянка, - напомнил сид Али.
- И что? Там за такое не наказывают? Какой харам! Как же так? Ей ничего не будет за такой проступок?
Разговоры затянулись. Сид Абдул остался на обед, как и ожидалось. Лара Дуния в это время  пропадала на женской половине дома, где ей всё было знакомо.
Уж теперь-то она рассмотрела малышку. Увидела и ту самую родинку, о которой они с Каримой договорились не рассказывать при сиде Абдуле и не показывать ему, чтобы не будоражить его воображение и не давать воли его таланту рассказывать истории всем знакомым, выворачивая всё так, как он сочтет правильным.
Но лара Дуния увидела родинку,  и это ее удивило и навело на разные мысли.
- Ох, Карима, не знаю, что это, но только не родимое пятно. Как будто знак, оставленный врачом Назиры. Но хорошо, что Абдул не знает и не видел. Зорайдэ, ты ведь тоже кое-что заметила? – повернулась к женщине лара Дуния, ожидая подтверждения.
- Да, я видела, как сид Абдул испуганно отшатнулся, когда Карима поднесла к нему ребенка слишком близко, чтобы он смог разглядеть лицо Софы. Она ведь похожа на Назиру. Почему он так долго не может простить племянницу, без которой когда-то не мог шагу ступить?
- Конечно, очень похожа! Зорайдэ, мы же видели фотографии маленькой Самиры, про которую всегда говорили, что она в детстве была копией маленькой Назиры.
- Но мне показалось, что сид Абдул думал не о сходстве Софы с матерью, его что-то напугало.
Карима вмешалась и тут.
- Так я слышала, что сид Абдул тихо-тихо сказал! Это вы с Дунией не услышали, а Карима рядом стояла, Карима ребенка держала, показывала! Сид Абдул испугался, потому что увидел на личике черты Лукаса, глаза Лукаса! Карима слышала: так и сказал, что у нее глаза Лукаса, и что такого быть не может! Дядя Абдул решил, что это происки шайтана, и ему всё это показалось.
- Ну, всё! Теперь Абдул будет всех уверять, мол, знает, что не так с девчонкой! Шайтан ее сторожит и насмехается над теми, кто на нее смотрит! – пришла к выводу лара Дуния.
- Дядя Али ему поверил! Я видела! Карима видела! У дяди Али выражение лица таким стало, что... Он тоже испугался!
Зорайдэ слушала их разговор, но теперь молчала. Хотя и сама заметила и реакцию сида Абдула, то, как он неожиданно отпрянул от девочки, которую Карима совала ему чуть ли не в лицо. Но и сид Али тоже отреагировал на шепот приятеля. Зорайдэ решила, ей показалось, что было произнесено имя Лукаса. Но нет, было такое. Карима слышала.
Зорайдэ рассудила по-своему, решив, что и сид Али боится колдовства Альбьери, опасается, как и она, что его злой дух может бродить рядом и заставлять людей видеть не то, что есть. Как изгнать нечисть из дома?
 Зорайдэ не раз слышала про джиннов. Но эти бесплотные существа были своими, местными, марокканскими. Про них даже в Коране упоминается. А колдун Альбьери прибыл из чужих земель... А разговоры о колдунах сид Али очень не любит и считает харамом. С кем посоветоваться? И что начнет твориться там, в Бразилии, когда Назира получит свою дочь?
В комнату вошла Самира, принеся с собой сумку.
- Это тетя Назира заставила меня привезти вещи для Софы. Здесь одежда, шкатулочка с украшениями (лишь часть от тех, что остались в Бразилии), платки, обувь, много всего. Надо разобрать, потому что мы здесь пробудем пару недель, не меньше, так ведь? А тетя Назира уже требует, чтобы прислали ей если не видео, то хотя бы фотографии дочки в привезенных одежках.
Если Зорайдэ наблюдала за происходящим со стороны, то Кариму и лару Дунию не пришлось уговаривать. Они тут же растрясли  сумку, разобрали вещи по стопам, что куда. Конечно, заглянули в шкатулку, достали и рассмотрели всё золото. И раскритиковали золотые вещицы.
- Это не ВСЁ золото Софы, - успокоила их Самира. – Представьте, как мне пришлось бы трудно оформлять и объясняться на таможне,  что за золото я провожу в багаже. Поэтому здесь только недорогие вещицы, кулончики, заколка для платков, амулет от сглаза и порчи.
- И крохотные сережки, и браслетики! – подхватила Дуния. – Ничего, вот проснется наша принцесса, мы ее нарядим, и Карима снимет видео для Назиры.
- Да, но пока я сфотографирую вещи из сумки! Аллах! Пусть Назира успокоится, знает, что мы разбираем вещи. Пусть подскажет, что из бразильских вещей надеть на ребенка в первую очередь.
И Карима принялась щелкать с разных ракурсов  разложенные на красивом дорогом покрывале детские вещи. Самира же догадалась предложить созвониться с Назирой и поговорить с ней по видео онлайн. Тогда мать малышки сама увидит и подскажет, какие вещи отложить для переодевания.
- Памперсы скоро закончатся, надо пополнить запасы, - озабоченно проговорила девушка. – Мы с Лео не знаем, где найти нужные магазины или лавки. И надо точно знать размер памперсов.
- Памперсов много. Мы с Зорайдэ столько накупили! – сказала лара Дуния, бросая взгляд на бывшую соперницу.
А Зорайдэ стояла у кроватки и рассматривала дочку Назиры. После разговоров о том, что привиделось сиду Абдулу, ей тоже захотелось проверить, подействуют ли чары духа Альбьери и на нее.
И вот теперь она стояла, прикусив кулак,  получив ответ. Да, она тоже заметила в личике малышки черты лица Лукаса. Нет, девочка была похожа и на Назиру, несомненно. Но Зорайдэ померещилось, что она видит перед собой в кроватке маленького спящего Лукаса. Она не могла видеть Лукаса, когда тот был новорожденным, но, глядя на спящего ребенка, с ужасом наблюдала попеременное превращение черт лица – от Лукаса до Назиры и обратно...
Но Зорайдэ не стала ни с кем обсуждать страшное открытие. А что если только она и сид Абдул увидели, как шайтан играет с ребенком? Но это может быть и наваждение, которое наслал на них Альбьери за то, что и сид Абдул во всеуслышание порицал Назиру за необычную беременность, и она, Зорайдэ, всегда знала, что доктор – колдун! Вот и мстит теперь и мира теней, или куда уходят души умерших в религии Альбьери? Зорайдэ совсем запуталась. Разве не Аллах разбирается с людьми другой веры на том свете? Самира вот утверждает, что Бог вообще один для всех.
Тем временем Дуния и Карима переодели Софу и принялись снимать видео. Это значило, что Дуния была режиссером, а Карима следовала ее подсказкам, снимая видео то так, то иначе, с другого ракурса, более интересного. Наконец, пересмотрев отснятое, они отправили видеоролики ларе Назире.
Зорайдэ  не сразу обнаружила, что Самиры в комнате нет. Когда девушка успела выйти? А вскоре на них обрушились звонки от лары Назиры. Устав от шумных восклицаний с обеих сторон экранов сотовых, Зорайдэ тоже решила покинуть комнату, зная, что здесь всё в надежных руках, а вот что происходит внизу в гостиной и на кухне, где она нужнее?
А там... Внизу вокруг дивана суетились служанки. Сиду Абдулу стало нехорошо. Он объелся, и теперь ему было трудно дышать. Сид Али велел Айше принести стакан минералки. А Абдулу посоветовал пить эту воду небольшими глотками.
Зорайдэ даже не удивилась происшествию: столик у дивана был заставлен тарелками и чашками разных размеров, недавно полными кушаний. Большая часть посуды теперь или опустошена,  или блюда были понемногу опробованы.
- Аллах! Где Дуния? Куда пропала эта одалиска? – стонал старик, положив руку на тощий живот, скрытый под праздничной джеллабой, надетой стариком на выход.
- Лара Дуния помогает Кариме с ребенком. Вещи разбирали, когда я заглянула к ним в комнату, - немного не точно сказала Зорайдэ, понимая, что вот-вот последует скандал. Старику подурнело, но отыграется он на ларе Дунии.
Так и случилось. Сид Али отправил наверх служанку за ларой Дунией.  Она спустилась, и, приближаясь к дивану, где ее ожидал муженек, не переставала восхищаться красотой малышки.
- И имя девочке так подходит! Назира выбрала для дочери очень красивое имя. Софа, Сафа... Теперь никто не станет называть ее Асмой. Нашлась дочка, теперь и имя настоящее появилось.
- Дуния, где ты бродишь? – набросился сид Абдул на одалиску, видя ее такой счастливой. – Нам пора возвращаться.
- Но как же вы пойдете через пол медины в таком состоянии? – пожалела его Зорайдэ.
- Абдул, оставайся у нас дома, переночуйте. Утром лучше станет, тогда и вернешься домой, - подхватил сид Али.
- Но ты же послал Ахмета на поиски осла для меня! – напомнил старик.
- И что? Приведет ослов, но отведет обратно, - держа у рта трубку  кальяна, рассудил сид Али. – А если тебе по дороге станет хуже? От Дунии толку мало, она не медик!
Дуния издевательски хмыкнула, но возмущаться не стала. Правда ведь это.
- Нет, все-таки пойдем. Как только Ахмет осла приведет, сразу отправимся домой.
- А я? Я пешком пойду? – возмутилась Дуния.
- Ты не одна пойдешь. Ахмет будет рядом идти. Кто-то же должен управлять ослом! – угрюмо ответил вредный старик.
 Немного времени спустя прибежала девчонка с кухни, которая караулила во дворе, когда появится Ахмет, чтобы открыть ворота. И вот уже муж Каримы ввел во дворик риада послушного ослика, а лара Дуния нехотя поднялась с соседнего дивана, пока сиду Абдулу помогали вставать сид Али и Ахмет.
На прощание сид Али торжественно сообщил:
- Я решил устроить праздник в честь нашей маленькой гостьи. Нашлась дочь лары Назиры, мы ей рады. Она осветила светом наш дом. Как только прилетят Саид, Керим и Зейн со своими семьями, как и Хадижа с Жади со своими мужьями, я устрою праздник в честь маленькой принцессы. Абдул, ты должен прийти! Вместе с супругой.
- Конечно, я приду, - кивнул приятель Али, зло щурясь и перебирая бусины четок.  – Как я могу не встретиться с племянниками и их непослушными детьми?  Пришло время навести порядок в моем роду. Я глава рода Рашидов. Но я многое упустил, поэтому в семье происходит что попало. Мухамед один меня радует, и то - не всегда!
- Хм, Мухамед твой не прилетит! – напомнила ему женушка. – Ты же сам с ним утром по телефону разговаривал. Вместо него ты встретишься с Амином. Тебе придется проследить, как Амин станет справляться со складами, с заказом товаров... Ты же об этом договорился по телефону с Мухамедом!
- Дуния, кто тебя спрашивает? Молчи, женщина. Я всё помню. Деменцией не страдаю, - тут же озлобился старик, суетливо пряча в карман джеллабы очки.
Дуния предпочла промолчать, только губы поджала и незаметно тяжко вздохнула.
Проститься с покидавшими дом сида Али гостями не успели Самира и Лео. Получилось так, что они вовсе удачно не пересеклись с дядей Абдулом. Это было невежливо, но сид Абдул  и сам о них не вспомнил и их отсутствие не заметил. 
Зато Лео пришло сообщение от Далвы, что синьор Леонидас вернулся домой, что он здоров после дороги, что привез урну с прахом Альбьери, и пока ваза стоит в его кабинете, так как в клинику отвезти ее синьору Леонидасу не хватает духа. Парень ей перезвонил.
- Далва, но как-то нехорошо оставлять прах Альбьери в вашем доме, - возмутился Лео. Он не стал говорить, что отец с ним уже созвонился из аэропорта. – Наверно, следует найти место в колумбарии или захоронить по закону в чьей-то могиле. Я в этом не разбираюсь. Не знаю, захочет ли дона Эдна после всего заниматься этим.
Далве не было известно, что дона Эдна появилась на острове после того, как улетел Леонидас Феррас. Когда Лео разговаривал с отцом, то  рассказал про Эдну. Видимо, Леонидас Феррас не успел или забыл поделиться новостью с домоправительницей.
Поэтому Далва, которая странным образом всегда оказывалась первой в каждой ситуации, узнавала новости раньше всех, о вдове доктора Альбьери пока  не знала. Но ему, Лео, она призналась, что хотела бы, чтобы прах Альбьери был доставлен к могиле Диого.
- Почему бы не поставить урну на могиле крестника, которого Альбьери так любил, Диого тоже обожал своего крестного? Наконец-то Альбьери и Диого встретились на небесах. Пусть покоятся рядом и на кладбище. Но синьор Леонидас так зол на Альбьери, что даже слышать об этом не желает. Но это пока, а сам он задумался, мне кажется, - поделилась наблюдениями Далва.
Лео не стал спорить с милой Далвой, решив, что в Рио разберутся и без него. Но ему было неловко перед Самирой. Все-таки это у ее тети Альбьери украл ребенка. А отец уже простил Эдну и теперь как бы не отпустил грехи и преступнику после его смерти.
Эту тему они и обсуждали, уединившись на галерее риада. А потом, увидев, что Ахмет ввел во двор ослика, решили покинуть открытую галерею, которая просматривалась снизу. Не хотелось, чтобы дядя Абдул наговорил им неприятных вещей, уходя, задрав голову и вознося указательный палец во время упреков и призывая кары на их головы. Правда, Лео не представлял, за что мог бы разозлиться на них старик, но Самира уверила, что повод будет обязательно найден.
Когда ребята прошли через часть дома с галереи и вышли к лестнице, по которой не успели спуститься, как их догнала и остановила Айша. Вернее, она обратилась к Самире.
- Карима умоляет зайти к ней и помочь подключить телефон для разговора по видео с ларой Назирой!
- Что случилось? – с удивлением спросила девушка. Тетя Назира начала утомлять своим напором.
Карима, когда в комнате собрались не только Самира и Зорайдэ, но пришли и встревоженные сид Али и Лео, объяснила, что лара Назира обнаружила на фотографии дочери красные пятна на ее маленьком личике.
Карима в роли няньки тут же всполошилась:
- Какие ещё пятна? Карима не видит никаких пятен! Но Назира требует, чтобы ребенка показали ей на видео прямо сейчас. Близко-близко к экрану! Она уверена, что мы чем-то не тем накормили малышку, и у нее на щечках вылез диатез! Карима кормила только хорошей едой! Смесь дорогая, та, что с острова мы привезли. Там почти полная банка была, решили не оставлять. Зачем выбрасывать? Карима кормила, нет никакого диатеза!
- Замолчи, Карима! – приказала Зорайдэ, присматриваясь к ребенку. – Если с Софой что-то не так, то лучше вызвать врача.
Уставший от общения и споров с Абдулом сид Али только одобрительно кивал. Самира же, осмотрев малышку, не увидела никаких пятен на лице.
- Нет никакого диатеза, - решительно заявила она. – Карима, ты молодец и всё правильно делаешь. Лучше тебя никто не сможет сделать молочную смесь! А тетя Назира пусть не выдумывает. Подозреваю, ей просто хочется увидеть всех нас «в прямом эфире». А если ей почудились пятна, так это дефекты съемок у сотовой связи.
Но свой планшет она все-таки настроила на показ видео онлайн. Потом началась перепалка между Назирой, Каримой и Самирой. Лео тихо «слился» в их с Самирой комнату. Также незаметно ушел и сид Али. Ему хотелось отдохнуть, наконец. Зорайдэ же вынуждена была оставаться, чтобы быть в курсе событий.
Хотя и ей следовало бы пораньше отправиться отдыхать. Завтра их ждет трудный день. Начнут прибывать в Фес гости. Пусть все они и устроятся в соседних отелях, но все равно придут к сиду Али в дом! А потом и семейный праздник в честь найденной дочери Назиры устраивается, затем и другой, уже большой праздник в честь свадьбы Азиза и Хадижи, где ожидается много гостей. И пока есть возможность немного отдохнуть, это и надо сделать.


21. Часть 38. Глава 21. Сан-Криштован и новости из Феса.
 

Уже который день подряд главной темой сплетен и обсуждений на районе была дочь доны Назиры и Миро. Все желающие могли взглянуть на фотографии девочки, которую похитили, но теперь нашли и отвезли в Марокко. Кто не знал, что есть такая страна и где находится, были просвещены. 
Но если накануне любопытные рассматривали фотографии, то теперь дона Ноэмия в баре описывала подруге, как на ее ноутбуке, так и на телефонах Миро и Назиры смотрели присылаемые из Феса некоей Каримой видео.
- Карима – это женщина из дома родственника Самиры и Латифы, которую временно сделали няней девочки, - объяснила Ноэмия.
Впрочем, она тут же подняла крышку своего ноутбука и включила видеоролик, чтобы дона Жура могла тоже всё посмотреть.
- Милая девчушка, - улыбаясь, кивала дона Жура, держа в руке крохотную белую чашечку с недопитым кофе. – Теперь-то Назира успокоилась? Ребенок найден, скоро привезут домой, а детских криков на улице прибавится.
- Да... Но у Назиры появились новые страхи. Она боится, что бывший муж Хадижи может украсть ребенка. Помнишь, Жура, как у Хадижи сына украли в Марокко? Потом Самира с мужем искали его в пустыне?
- Конечно, помню, - фыркнула хозяйка бара. – Но тогда не муж украл, а вроде бы женщина из ее дома?
- Да, а потом этот аферист взял в заложницы жену брата Мухамеда, но ее дочь украсть ему не удалось. Но ты никому не рассказывай, это как бы их семейный секрет.
Жура кивнула. Ноэмия продолжала:
- Хадижа летит в Марокко с новым мужем, чтобы подразнить бывшего, как предполагают Мустафа и Мухамед. Тот требует, чтобы она привезла и отдала ему детей и сама вернулась бы на верную погибель. Но лететь через океан с маленькими детьми синьор Саид не позволит, я точно знаю. Мустафа сказал, что  Хадижа не понимает, какая опасность может подстерегать ее, и что в ответ бывший муж может украсть теперь другого ребенка, потребовать обмена детьми.
- О, Господи! – возмутилась дона Жура. – Какие страсти, а вроде бы не сериал. Это вам не шутки! Девчонка глупая, что ли? Это ведь дочь Жади?
- Да, ее дочка. А ещё Назира так придирчиво рассматривает каждую фотографию, каждую секунду из видео, что находит к чему придраться, чему испугаться. Стресс у нее не прошел. Страхи продолжаются. Увидела не тот цвет на щечках малышки. Решила, что у девочки диатез, потому что не тем накормили, вот и пищевая аллергия.
- Хм, как будто Назире нечем заняться. У нее же трое маленьких детишек.
- Успевает везде. Но ей и помогают. Ханин – та, что ходит, как мумия в черном, не снимая своего никаба, она, бедняжка, забегалась. Ну, хотя бы памперсами ее родственницы обеспечили!
- Это уж точно. Базилио то и дело высматривает, не выставлен ли очередной пакет на выброс. Миро не успевает – и в спортшколе, и жене помогать.
- Да-да, Журинья, ему ещё и за верблюдом надо ухаживать.
- Пусть сдадут в зоопарк! – предложила Жура.
За ее спиной весело хрюкнул Базилио.
- А я думал, скажете – пусть на мясо сдадут! В Марокко едят верблюжатину. Дона Жура, а вы купили бы верблюда на мясо? Клиенты бара валом повалили бы на экзотическое меню.
- Базилио, и ты смог бы съесть хоть кусочек мяса животного, которого видел у школы Миро? – удивилась дона Ноэмия.
- Нет, я так просто спросил, - перебрасывая мокрую тряпку из руки в руку, глупо ухмыляясь, ответил парень.
Жура, пораженная предположением Базилио, не сразу сообразила, что ответить. Впрочем, у нее была готовая фраза на все случаи:
- Базилио, ты чем занят? Я что велела сделать? Немедленно ушел исполнять и вытер на улице все столики!
- Понял! – обиженно протянул сплетник-официант и отправился за двери  бара.
- Вот так, Журочка. У Назиры каждый день собирается целая компания. Приходит Эмми, даже Халиса заглядывает. Но по-настоящему помогают лишь Муна и Ханин.
- А что там с Самирой и ее парнем? Они же на остров летели за ребенком.
- Долетели, но ребенка уже увезли в Марокко, потому как похититель умирал, и как только они прилетели, так сразу умер. Его кремировали. Наверно, иного варианта не было. Ох, как Назира бесилась, когда увидела этого доктора на видео, как радовалась его смерти! Это грех, конечно, но ее понять можно.
- Да, конечно, и понять, и простить. Другая на ее месте, окажись рядом,  придушила бы доктора. Украсть ребенка! Это вам не шутки!
Ноэмия согласно кивала, а потом вдруг уставилась в окно бара куда-то за спиной Журы.
- Ханин зачем-то спешит в магазин Мухамеда. Что случилось?
- Не переживай, муж тебе потом расскажет. Скажи, ты на видео в компьютере видела Самиру? Базилио вчера все пытался узнать, в какой одежде Самира будет ходить в Марокко. Решил, что там ее могу заставить одеться как Ханин – в черный мешок. Ээээ... Как он там называется?
- Паранджа? Нет, не так. Никаб. Я видела Самиру в ролике на телефоне назиры, ничего подобного. Но в доме они все ходят, как и мы здесь.
- А на улице? По улице они с Лео идут, одетые как туристы, или он впереди, а она за ним в черном пакете с головы до ног с дыркой для  глаз?
- Хм, я не спрашивала. А видео с улицы они не присылали. Но могу узнать. Спрошу у Назиры, а она пусть Самире позвонит и поинтересуется. Но не думаю, что Самиру можно заставить делать что-то, чего она не пожелает.
- Мне тоже так кажется. Но там вроде бы носят платки, как мне Латифа однажды рассказывала. Это когда Мухамед пытался уговорить дочь надеть платок.
- Хиджаб. Платок – это называется хиджаб, когда видно только лицо, а волосы убраны под ткань, но шея и плечи закрыты, - будучи женой мусульманина Мустафы, объяснила дона Ноэмия с видом знатока. – Ты видела, в каком виде  Латифа выходила на улицу? Это хиджаб.
- Но Назиру я здесь не видела в платках. Она накручивает себе на голову что-то восточное, как из сказок. Тюрбан, чалма – как правильно?
- Да, умеет дона Назира красиво скручивать платки. Я такому не научилась.
- Тебе и не надо, - с напором сказала ей подруга. – Но вижу, на тебе старая юбка. А выглядит как новая. Экономить начала?
- Ну, что ты, Жура. Просто я немного похудела. Стала перебирать вещи в шкафу, и на глаза попалась любимая некогда вещь... Но на тебе очередной сарафан в цветочек. Новый?
- Да, купила ещё одну обновку. Но на этот раз без кружева. Надо иногда разнообразить модели.
Женщины рассмеялись.
- Но это же прекрасно, когда есть возможность носить красочные вещи. А то в мире живут женщины, которым запрещено выходить на улицу без специальной одежды.
- Как это?
- Мне Самира рассказывала, что читала одну художественную книгу про Саудовскую Аравию. Там вообще много чего запрещено женщинам. Так вот, там главная героиня страдает от мысли, что вокруг нее мир в черно-белом цвете. Это потому, что мужчины одеты в белую одежду, в ней легче переносить чудовищную жару. А женщинам позволено носить только черную абаю, это их никаб, проще говоря. Руки нужно прятать в черные перчатки – в такую-то жару! Даже обувь должна быть черной, как и чулки.
- Ничего себе!
- Так эта арабская девушка не выдержала и решилась на бунт: стала мечтать о красных туфельках, чтобы идти по торговому центру на территории для женщин, а из-под края подола при ходьбе выглядывали носы красных туфель.
- И что – купила?
- Купила. Но не знаю, чем там закончился роман. Самира не рассказывала. Надеюсь, камнями ее не забили за это. Книга называется вроде бы «Сожженные страстью». Автора не помню, хотя Самира называла.
- Ужас какой! Вот и подумай, Ноэмия: одни женщины мечтают снять этот черный мешок, а другим это кажется модной экзотикой. Одни борются, чтобы ходить с открытым лицом, а другие хотят спрятать себя и натягивают эти... как их там... ни..ке..бы? Смотри, Ноэмия, как бы Мустафа и тебя так не упаковал.
- Я ему кто? Мумия из египетского музея? Как бы Я его не закатала в ковер из «Волшебной лампы»! Но скажу, что интернет в наше время – отличный способ узнать, как живет мир сегодня, как и то, что было в прошлом. Ты знаешь, что в Турции, чьи сериалы мы с тобой иногда смотрим, был такой президент по имени Ататюрк? Жил он сто лет назад. И тогда уже у них в стране шла борьба против таких вот замотанных в черную ткань женщин.
- Я слышала, что Турция хочет стать частью Европы, так они и одеваться хотели по-европейски. И что он? Почему ты решила о нем рассказать?
- Этот политик запретил ношение никабов. Понятно, что многие противились. Хотя в Коране (а я специально узнавала у Мустафы) никаб и паранджа не упоминаются. Значит, носить их не обязательно. Это уже выдумки поздних толкователей их священной книги. И вот этот Ататтюрк, чтобы одним махом решить проблему, выпустил указ, что все турецкие женщины имеют право носить любую одежду. Все, кроме проституток, которым было приказано надевать никаб. На следующий день ни одна женщина не надела никаб.
Жура расхохоталась, услышав о такой находчивости восточного правителя.
- А это не сказка из «Тысячи и одной ночи»? Не анекдот?
- Жура, могу найти в интернете и дать почитать статью, - обиделась дона Ноэмия.
Бедный Базилио страдал, что не может услышать, о чем таком забавном, смешном и интересном болтают подруги. Но говорили про Турцию, что до него и долетело. Неужели Самира в Турцию отправится? Как узнать?
Но он тут же отвлекся от горьких дум, потому что мимо прошел Миро – быстро, как-то нервно, спеша явно в спортклуб и к своему верблюду.  Базилио тут же решил, что заработался и ему положен небольшой перерыв.
Оставив мокрую тряпку на ближайшем к двери бара уличном столике, он увязался за соседом, с радостью обнаружив, что дона Жура и Ноэмия настолько увлечены сплетнями, что в его сторону ни одна не смотрит. Но и Флавии не было за барной стойкой. Ясно. Пошла рыться в товаре в ящиках из подсобки. И ей тоже не до него. Думает, что он занят, а иначе...
Догнав Миро, Базилио тут же прицепился с расспросами.
- Миро, а того доктора, который умер на острове, где похоронят? – слукавил парень, хотя уже знал ответ.
- Его кремировали. Базилио, ты же вчера слышал новость.
- Так этот горшок с пеплом тоже надо где-то закопать!
- Не горшок, а урну с прахом, - поправил его муж Назиры. – Карима звонила и сказала, что отец мужа Самиры привез урну  в Бразилию. Решают, где будет стоять или где захоронить.
Замотанный домашними и деловыми проблемами уставший Миро рассказал Базилио то, чего не тому вовсе стоило бы знать. Мог бы предположить, что парень разнесет услышанное всему Сан-Криштовану. 
Но так и случилось. Базилио возвращался в бар с горящими глазами. Влетел внутрь, забыв захватить брошенную на столике тряпку, и тут же решил сообщить доне Журе новости. Но та его опередила:
- Ты где был, Базилио?! Почему Флавия должна из сил выбиваться, а ты где-то бродишь! Я, что ли, за тебя столики должна протирать? Это твоя обязанность. Вот и не отлынивай. Это вам не шутки!
- Дона Жура, дона Жура! – заголосил Базилио тем голосом, когда ему не терпелось сообщить нечто потрясающее, а значит, он пропустил мимо ушей сделанное хозяйкой суровое замечание.
- Что опять? – спросила дона Жура, слишком хорошо зная работника. Он ведь не отстанет, будет по пятам ходить, ныть, дергать за полотенце на ее плече или за платье, трясти за плечо, что уж вовсе не нравилось женщине. Лучше выслушать.
- Говори! – переплетая руки на груди , коротко разрешила она.
- Дона Жура! Прах врача-похитителя в вазе привез в Бразилию отец Лео! И не знает, куда его деть! А в Марокко все женщины боятся, что призрак доктора будет бродить по нашему району, ожидая, когда привезут дочку доны Назиры. Мне так Миро сказал.
- Ох, Базилио, ох, выдумщик! Иди работать! Призрака он испугался! Не бойся, в мой бар он не заглянет, нечего ему здесь делать. Девочку искать здесь никто не будет. Работай, парень, спокойно.
- Да... В баре не появится, но на балкон к доне Назире запросто запрыгнет. Это же призрак! – начал фантазировать Базилио, даже самому понравилось и стало страшно.
- Хватит, парень! Иди в тот конец зала: видишь, там два столика опустели, а сколько мусора после себя клиенты оставили. Иди, убери. Да протри чистой тряпкой, чтобы посетители не жаловались, что стол липкий.
И дона Жура взмахнула рукой – знакомый Базилио жест «иди прочь и займись делом».
На улице солнце вдруг скрылось за внезапно налетевшими тучами.
Флавия вместе с хозяйкой выглянули на улицу из дверей бара и уставились на небо.
- В прогнозе погоды обещали ливень с грозой. Наверно, не ошиблись, хотя утром ничто не предвещало, - сказала Флавия.
- Да, вот-вот начнется ливень, - согласилась Жура, про себя с удовольствием отметив, что не может нарадоваться на новую официантку.
Молодая женщина ни разу не попала ей на глаза в грязном фартуке, в неряшливой одежде, в пыльной обуви или с растрепанными волосами. Наоборот, в заведении Флавия на голове носила колпак, похожий на поварской, как в кино. Чистый, белый и накрахмаленный. 
А за огромными окнами бара крупные капли начинающегося ливня уже били о плитки двора, пластиковые стулья и столы, навесы от солнца. На улице как-то сразу потемнело, а тучи на небе приняли угрожающий темно-сизый оттенок.
- Где Файер? – вдруг вспомнила про кота дона Жура. – Где этот обжора? Что-то давно не вижу рыжего пройдоху. Как бы не промок.
- Трусишка испугается грозы, но пока молнии не сверкают, гром не гремит, надо его найти, - предложила Флавия и, выйдя на порог заведения, принялась оглядываться в поисках кота. Даже наклонилась, чтобы проверить, нет ли котяры под одним из столиков.
- Базилио! – громогласно позвала дона Жура, и когда тот явился, велела: – Кота поищи и занеси его в бар.
Поиски долго не продлились. Вскоре парень принес кота, подхватив его под передние лапки.  Кот, когда его опустили на пол, посмотрел на хозяйку и ее работников взглядом, полным непонимания.
- Базилио, открой банку сардин. Пусть побалуется мелкой рыбешкой. От пирожков его уже раздуло!
- Скоро шерсть лезть начнет! – болтнул парень в тон доне Журе.
- Что? Что такое? С чего бы моему коту начать облезать? Неужели заболел? – тут же у хозяйки испортилось настроение. То, что он пошутил, Базилио признаться побоялся.
- Завтра позвоню ветеринару, попрошу осмотреть, - решила она, с тревогой глядя на разъевшегося пушистого любимца.
- А Шанди не скоро появится? Он ведь учился на ветеринара, - заикнулся Базилио, но увидел сурово сведенные брови Флавии. Это означало: не продолжай.
Но кот принялся настойчиво мяукать, едва заметив в руках Флавии банку сардин. И у доны Журы отлегло от сердца. Показалось! Файер здоров, аппетит не потерял. А Базилио надо меньше глупости болтать.
Всё это происходило в первой половине дня, а потом начался ливень.  Дождь лил как во время потопа. Зато какими чистыми и свежими теперь казались пальмы и кусты вдоль трассы и на прилегающих к площади перед баром улицах. Потоки дождя помыли и плитку перед баром доны Журы, как и машины, которые заезжали  в Сан-Криштован. Когда ливень стал стихать, на улице появились люди, промокшие насквозь, потому что зонтики не смогли их спасти.
Находясь в баре, доне Журе, Флавии и Базилио оставалось лишь наблюдать за тем, что происходило снаружи, и сочувствовать бедолагам.
Но что это? К соседнему дому  один за другим подъехали автомобили. Из одной машины вышли Жади и Латифа, которых привез Керим. Высадив родственниц, он тут же уехал. Затем ближе к «Волшебной лампе» остановился престижный дорогой автомобиль Саида Рашида, который выбрался из салона сначала сам, а за ним показались женщины – Зулейка, Фатима и Хадижа.
Хадижа тут же бросилась к матери, которая стояла у двери дома Самиры, ожидая, когда Латифа откроет дверь ключом, не сразу выловленным в недрах сумки.
Фатиме очень хотелось к ним присоединиться. Но Саид напомнил, что они приехали в гости к его брату, а с Жади и Латифой она сможет сколько угодно общаться в Фесе в ближайшее время. Тем более что они все вместе летят в Марокко – повезло заказать чартерный рейс для всех родственников семьи.
Фатима с сожалением подчинилась, решив, что раз так, то она непременно позвонит Самире в Фес и этим восполнит разочарование от запрета Саида.
Но когда Жади с дочкой и сестрой вошли в бывший дом Латифы, то из дома Назиры выскочила Эмми, одна, без ребенка, которого оставила ненадолго на попечении Ханин и лары Муны, все чаще проводящих время у соседки, которой требовалась их помощь в уходе за детьми. 
Эмми окликнула Хадижу, которая не успела закрыть за собой дверь. Подруги обнялись, невестку Латифы пригласили войти. И почти сразу же подкатил автомобиль Леонидаса Ферраса, который недавно уже видели жители района, точнее - обитатели бара доны Журы. Но из машины вышла только дона Иветти.
- И что же у них за собрание такое в доме Самиры? – стало любопытно доне Журе, которая с прищуром наблюдала за движением на площади перед баром.
Она покосилась на Базилио, и он ответил ей понимающим взглядом. Ха! Ему тоже было интересно, но как узнать-то? Не подберешься, не подслушаешь.
- А дона Ноэмия где? Вот бы сходила сейчас в гости к Назире. Что-то намечается, что-то происходит! И почему они не вместе? В доме Самиры – одна компания, в доме синьора Мухамеда – другая.
Но тут же замолчала: из дома вышла Назира с одним из сыновей на руках. Дождь кончился. Но плитки двора были мокрыми, а кое-где растеклись лужи, которые женщине пришлось аккуратно обходить, боясь запачкать или промочить остроносые тапки.
Когда мать с ребенком проходила мимо пальмы, то ветром качнуло огромный пальмовый лист, с которого тонкой струей скопившейся дождевой воды оросило Назиру. Она успела прижать к себе малыша, защищая от воды.
Дверь дома распахнулась, Жади впустила лару Назиру. Не выходя на балкон, из окна дома за ними наблюдали Муна и Ханин, у каждой на руках было по ребенку. Один – близнец сына Назиры, у другой – сын Эмми, а Абдульчик и Ферюза играли на ковре в комнате. Но если лара Назира, бросив всё, отправилась к соседкам, значит, дело важное. Так и решили в баре все, кто наблюдал за нашествием гостей.

... Перед появлением в Сан-Криштоване дона Иветти побывала в другом районе, где жили родственницы Лео, чтобы навестить старинную подругу Деузу,  дону Мосинью и тетю Лолу. Эдвалду снова оказался в больнице – теперь уже со сломанной ногой. Перестарался в танцзале, - как объяснила Деуза.
Иветти здесь ждали. Настроение у Деузы и обеих старушек было тревожным, никаких добрых вестей для себя они не ждали. То, что нашлась украденная дочь Назиры, а значит, и их новорожденная родственница, уже было известно. Далва, позвонив, сообщила и другие новости: Альбьери умер на том острове, куда синьор Леонидас с Лео и Самирой полетели, чтобы забрать ребенка. А жена Альбьери дона Эдна бросила старика-мужа и сбежала. У него случился инсульт, а потом он умер, как только услышал, что к дому подкатило такси с синьором Леонидасом и Лео...
Иветти знала, что ее ждет в доме Деузы. Она показала  фотографии с Тенерифе, которые прислала Самира, сделанные как ею, так и те, которые распространяла Карима. Иветти объяснила, кто это такая – Карима.
Среди снимков попался и тот самый предсмертный снимок доктора. При виде него у Деузы перекосилось лицо. Она с чувством сказала:
- Из-за этого человека моя жизнь пошла не так, как должно было случиться. Он пытался украсть моего Лео. Один раз сына спасла от такой участи моя мать, но второй раз ему это удалось - Лео был уже взрослым, он увел мальчика в пустыню и чуть не погубил! Он называл Лео клоном! Рассорил меня с Эдвалду, с тобой, Иветти, свел мою судьбу с Лукасом и синьором Леонидасом, с людьми, о существовании которых я не подозревала. Но в конце концов он добрался и до моей внучки, чтобы лишить меня дочери Лео!
- Не плачь, Деуза, всё позади! – призвала тетя Лола. – Он же умер? Он умер, Альбьери умер! Его прах остался на том острове. Забудь о нем, вычеркни из жизни, потому что прошлого не изменишь.
Иветти усмехнулась и возразила, уточнив, что прах Альбьери вовсе не на острове, а в урне на полке в кабинете Львеночка.
- Леонидас никак не решит, что делать. Далва настаивает, чтобы урна была пристроена к могиле Диого. Это брат Лукаса, который погиб много лет назад – за год до рождения Лео. Но Леонидас слишком зол на Альбьери за предательство. Поэтому он пока ничего не предпринимает.
- Почему прах не остался на том острове? Мне будет мешать жить то, что его дух витает в Рио.
- Ничего не поделаешь. Возможно, его вдова одумается и выразит свои пожелания относительно судьбы праха Альбьери, - сдержанно сказала Иветти.
Тетя Лола опомнилась, пригласив всех к столу, где ждал чай и выпечка. Все были так взвинчены, что просто забыли об этом, хотя вкусные ароматы витали по всему коттеджу.
- Я должна ехать в Сан-Криштован, чтобы увидеться со всеми перед их поездкой в Марокко. Завтра они летят из Рио прямым рейсом в Фес. Лео же вам звонил? Что он рассказывает о девочке?
- Как назвали дочку..., - дона Мосинья не знала, как продолжить – чья теперь эта дочь.
- Назира называла девочку Асмой, пока не было известно, жива она или нет. Альбьери дал похищенному ребенку имя Паула, Паулинья. Но когда дядя Самиры прилетел на остров, то Назира попросила его дать имя Софа с соблюдением всех ритуалов, как положено у мусульман.
- Так наша внучка ещё и мусульманкой станет! – покачала головой тетя Лола.
- Вот об этом я и хотела поговорить. Я созванивалась с Самирой и Лео. Ребята приняли решение, что не станут претендовать на девочку, хотя она является их биологической дочерью. Но ребенок родился после проведения Назире процедуры ЭКО. Клетки были донорскими. Самира стала добровольным тайным донором, а Лео был обманут, но он тоже согласился с тем, что не станет разглашать тайну и судиться. Хотя именно к тяжбе подталкивает его наша Далва. Не слушайте ее.
Иветти выглядела прекрасно. Дорогая косметика позволяла иметь чудесный макияж, который скрадывал возраст. Деуза сравнивала подругу с собой. Впрочем, сама Деуза выглядела намного моложе своих лет. Одета жена Леонидаса Ферраса была в дорогие вещи, хотя носила их так, что можно было решить – это одежда из ближайшего рядового торгового центра.
Украшения были тоже в ее стиле: крупные яркие бусы под цвет легкого сарафана из красивой ткани с цветочным принтом. Такие же аляпистые крупные серьги. Наверно, у нее в шкатулке имелись и бриллианты, и золото, но Иветти выбирала украшения в своем излюбленном стиле. Впрочем, так было и безопаснее, когда передвигаешься по городу с высоким уровнем преступности.
Достав смартфон с огромным экраном, Иветти принялась показывать видео, которых не было у Деузы. Карима столько всего прислала Назире, Самира же отправляла ролики с ребенком только тем, до кого не дотягивались руки Каримы и ее длинный язык. 
Рассматривая внучку, которая теперь стала для них запретной, раз Лео и его жена приняли такое ужасное решение отказаться от малышки, Мосинья и тетя Лола заметили, что у девочки глаза Лео, а вот черты лица – скорее, как у Самиры.
Иветти со вздохом сказала:
- Вам не стоит начинать войну за внучку ни  с Назирой, которая даже не подозревает ни о чем, уверена, что это дочь ее и Миро. Но и с моим мужем тоже. Леонидас сначала хотел побороться за внучку, узнав, что Лео невольно стал отцом. Потом понял, что тогда станет врагом Лео, но и скандал тоже никому не нужен. Против скандала также и синьор Саид, дядя Самиры, он же родной брат Назиры.
- А Жади знает? А ее сестра – мать Самиры? Они что думают?
- Всё так сложно в этой истории. Но и они смирились. Они с трудом, но принимают решение Лео и Самиры, что Софа – дочь Назиры.
- То есть нам тоже следует принять этот факт, забыть историю, кто есть кто для этой девочки, похоронить в памяти и никогда не вспоминать? – подала голос Деуза, которая все время молчала.
- Да, именно так и надо сделать. А другого выхода нет. Иначе это будет война семей, все против всех, - ответила дона Иветти и пролистнула пальцем на экране несколько снимков, остановившись на одном: на нем Лео держал на руках Софу и улыбался счастливой улыбкой. Судя по всему, он сделал селфи.
- Взгляните, как парень здесь счастлив! Но из-за этой фотографии Лео и Самира поссорились. Софа станет для всех причиной раздора, а также сделает биологических родителей врагами.
- Но Лео явно рад своей малышке! – расчувствовалась тетя Лола.
- Не знаю, что в глубине души чувствует Самира, она тоже может страдать, но она холодным умом понимает, к чему приведет правда, если ее кто-то откроет Назире. Плохо придется всем. Тогда делить ребенка будут несколько семей, - предупредила Иветти.
- Ничего не поделаешь, нам тоже придется молчать. Но есть надежда, что однажды Самира захочет стать матерью и подарит нам внуков, - высказала мнение от лица всех родственниц тетя Лола.
Мосинья не могла говорить, так как ситуация была в ее глазах чудовищной и неправильной. Но если все уверяют, что закон и медицина на стороне Назиры, бесполезно спорить. Тем более что Лео с этим согласился, как и его жена.
Женщины проводили Иветти тяжелыми вздохами и обещанием хранить тайну и смириться с решением молодоженов.
 Уходя, Иветти едва споткнулась о молодого рыжего кота, который бросился под ноги.
- Какой прелестный котик! – искренно порадовалась она и поспешила к машине, где водитель ее мужа предупредительно открыл для нее дверь.

...И вот теперь она появилась в обществе марокканских подруг, но ничего не могла им рассказать. Хадижа и Эмми не были посвящены в тайну рождения Софы. А вскоре пришла и сама Назира, прижав к себе брата обретенной дочери.
Поэтому разговор шел только о предстоящей поездке в Фес, о празднике, который решил устроить в честь ребенка дядя Али. Потом обсуждали «вторую свадьбу» Хадижи для марокканских родственников. Конечно, говорили о том, где побывать, что посмотреть и купить,  с кем увидеться.
Назира и дона Иветти вспомнили день, когда Иветти с Жади привезли в ее дом в Марракеше Хадижу, у которой начинались роды, а девушка загибалась от боли из-за схваток.
- Кто у тебя на руках? Как зовут? – сюсюкала Иветти.
 Назира отмахнулась, сказав, что они с Миро так и не научились узнавать детей. Но одного мальчика назвали Ахматом, другого сына – Мехди. Имена детям дал ее родной брат Мухамед. Но, что интересно, Муна и Ханин никогда не ошибаются и всегда знают, кто из детей кто.
- А мы с Миро тайком пристегиваем на их ползунки амулеты – они разного цвета. У Мехди – зеленого цвета, у Ахмата – синего. Поэтому я принесла показать только одного, они все равно похожи как отражение в зеркале, как два финика. Второй сейчас спит, у него животик пучило, пока Ханин не сделала какой-то отвар и не напоила.
- Лара Назира, но теперь вы счастливы? У вас есть Ферюза, есть два сына и нашлась Софа. Четверо детей! – с улыбкой спросила Латифа. Она хотела бы рассмотреть мальчика и даже подержать его на руках, зная, что это ее родной внук, но боялась выдать себя. Назира всегда подмечала мелочи, ее и раньше было трудно обмануть. Но теперь они все как будто проходили по острому лезвию.
 Назире позвонили. Но ее сотовый лежал в кармане платья, в котором она пришла по-соседски  к родственницам. И, чтобы достать телефон, Назира неожиданно передала сына Латифе. Та ахнула, но вынуждена была аккуратно взять и бережно держать малыша, который смотрел на нее глазами Самиры, которые она знала с момента ее рождения. А вот уши были как у мужа лары Назиры. И нос тоже, и цвет волос... Жади видела, что Латифа вот-вот потеряет сознание. Но у той по щекам потекли слезы.
Назира, коротко поговорив, заметила состояние бывшей невестки. Решила успокоить:
- Латифа, ты сама недавно стала матерью. А скоро можешь стать и бабушкой. Самира и Лео однажды подарят тебе внуков, когда им надоест болтаться по разным странам и путешествовать по Бразилии.
Латифа смогла лишь кивнуть, не поднимая глаз на обманутую всеми Назиру.
Оказалось, что звонила Муна, сказала, что Саид и его жены хотят с ней увидеться, как и взглянуть перед поездкой на новорожденных сыновей. Поэтому Ханин и Муна отведут всех детей в дом Мухамеда, но она тоже должна сейчас же туда прийти.  А ещё Муна поинтересовалась, что делать с ребенком Эмми? Пусть скажет девчонке, что ее сына они тоже возьмут с собой, чтобы брат Мухамеда познакомился с сыном Амина поближе.
Лара Назира захватила с собой Хадижу, потому что отец велел и ей присоединиться к семье.
Иветти тоже собралась возвращаться домой. Она намекнула Жади, что позже позвонит ей и расскажет о своем визите в дом матери Лео. 
Теперь остались только Жади, Латифа и Эмми. Женщины поняли, что Эмми пришла не просто так, поэтому задержалась дольше других.
- Эмми, ты хочешь о чем-то со мной поговорить? – ласково поинтересовалась Латифа, стараясь помочь невестке и подтолкнуть к разговору. 
Эмми неуверенно оглянулась на Жади, что дало понять той оставить сестру и ее невестку наедине.
- Пойду в комнату Самиры. Она мне рассказывала, что у нее есть книга о ювелирном искусстве Италии. Она привезла ее из путешествия. Если отыщу на полке, пролистаю, - с улыбкой сказала Жади, найдя причину уйти.
Когда шаги Жади затихли у соседней комнаты, а потом раздался звук открываемой двери, Латифа мягко спросила:
- Что случилось, дорогая? Ты поссорилась с Амином? Или не ладишь с Халисой? Какие ещё могут быть причины для переживаний? Ты хорошо себя чувствуешь?
- Ужасно! Я отвратительно себя чувствую! – залилась слезами Эмми. – Амин дал мне развод. Наверно, сделал это сгоряча, потому что он больше ничего мне не говорит, а я не понимаю, дал он мне развод или передумал.
- Но что между вами случилось? – Латифа кое-что слышала о ссоре и ее причинах, но решила узнать от невестки ее версию.
Эмми, давясь слезами, рассказала, как всё произошло.
- Амин давно дразнит нас с Халисой, что возьмет третью жену. Я против. Я не желаю этого. Даже Халиса была не нужна. Но раз так вышло, я смирилась. Но третья жена... Нет, я не стану терпеть ещё одну женщину, делить с ней мужа. Не дам разрешения на третий брак. Я уйду из дома, брошу Амина и заберу сына. Сбегу! Сама потребую развод!
- Эмми, успокойся! О, Аллах! Я прекрасно тебя понимаю. Когда-то я и сама ссорилась с отцом Амина из-за того, что в нашем свадебном договоре был упущен пункт о том, что он не может взять вторую жену. Я всю жизнь в браке с Мухамедом боялась, что появится ещё одна жена. И ты сама видишь, как  закончился наш брак.  Амин не станет брать третью жену. Я уверена.
- Но он был в ярости и говорил серьезно!
- Сказать можно всё! Когда человек зол, он не думает, что говорит. Я лечу в Марокко вместе с Амином, там я за ним присмотрю. Главное, чтобы о вашей ссоре не узнал сид Абдул. Иначе он сразу же воодушевится и начнет искать Амину невесту.
- Тетя Латифа, - забывшись, обратилась к свекрови Эмми. – Если можете, оставьте мне ключи от этого дома. Я намекала Самире, чтобы она дала мне свои ключи, но она ответила, что оставит их у тети Назиры, и если мне нужно будет, я могу пожить в их с Лео доме. В этом доме. Но я боюсь, что лара Назира ничего мне не даст, но пожалуется отцу Амина... Мне придется уехать к своим родственникам, а это плохо кончится. Хотя моя мачеха всегда хорошо ко мне относилась,  но я не могу надеяться на ее поддержку. Она зависит от моего отца, а он может разозлиться и сделать так, что мне будет хуже, чем рядом с третьей женой.
- Аллах! Эмми, не делай поспешных шагов! У вас с Амином сын. Зачем тебе разводиться?
- Но вы же развелись, когда появилась Лейла! – уличила девчонка свекровь.
- Да. Я развелась, потому что был обман со стороны Мухамеда. Он тайком женился, долго не признавался в этом. А когда всё открылось, повел себя очень нехорошо. Эмми, полюбить человека трудно, а вот разлюбить – хватит иногда одного произнесенного нехорошего слова, поступка. Но Амин не хочет брать третью жену. Поверь. Просто он устал от ваших  с Халисой склок, от домашней суеты и детских криков, когда трудно выспаться в маленьком доме. Но он отдохнет в Марокко, придет в себя...
- Лара Латифа, пусть у меня будет ключ от этого дома, чтобы я могла не бежать к отцу, узнав, что Амин сосватал ещё одну жену, а перейти  в этот дом и отсидеться до принятия взвешенного решения, - уперлась и настаивала на своем Эмми. 
Латифе ситуация не нравилась и оставлять ключ не хотелось. Тем более, что теперь это был не ее дом, а дом Самиры, где дочь жила с мужем. Но пусть уж Эмми поживет неделю-две здесь, чем сбежит, и этот новый скандал с поисками запомнится всему району.
Скрепя сердце, она согласилась отдать Эмми ключ.
- Вряд ли он тебе пригодится. За две недели, что нас не будет в Рио, ничего не произойдет. Но если тебе так будет спокойнее, доверю тебе ключ. И не натвори глупостей!
- Тетя Латифа, я предлагала Амину начать наши отношения сначала. Попросила взять меня в Марокко, но Амин сказал, что он оставит меня дяде Абдулу на перевоспитание, как когда-то к нему отвозили Лейлу, а теперь с ним рядом живет и лара Рания. Я испугалась и отказалась.
- Да, такое возможно. И не Амин, а сам дядя Абдул принудил бы моего сына оставить тебя у него в риаде, чтобы сделать из тебя «лампаду Аллаха». Ты не знаешь, но Лейле потом пришлось путешествовать по пустыне, что было как часть воспитательного процесса дяди Абдула. Поэтому лучше тебе оставаться в Бразилии, заботиться о сыне, успокоиться и ждать возвращения Амина, надеясь на примирение. И постарайся найти общий язык с Халисой.
- Она сама меня провоцирует!
- Эмми, пойми, ей куда тяжелее было принять вторую жену, когда Амин привез тебя в Бразилию. Она-то выходила замуж единственной. И вдруг появилась другая. Халиса дала согласие на ваш брак только ради того, чтобы спасти Амина. Поэтому он никогда не откажется от нее. Иначе это было бы подлостью.
Эмми явно не была согласна с матерью Амина, но боялась возражать. Халиса спасла их мужа – это правда. Но она должна была бы проявить бОльшее великодушие – отказаться от Амина, зная, как он любит Эмми, а не ее, Халису, жену, навязанную дядей Абдулом и отцом. Могла бы признать и принять, из-за какой огромной любви Амин рисковал жизнью, чтобы спасти Эмми и жениться! Почему Халиса не потребовала развод? Она бы его получила!
Но разве выскажешь такое тете Латифе, которая очень хорошо относится к Халисе?
- А где мой внук, Эмми? Я хотела увидеть сына Амина! Внучку я видела в прошлый раз, но если ты оставила мальчика с Халисой, то мы можем пойти к вам домой, тогда я увижу и внучку, и внука, - без задней мысли предложила Латифа.
- Нет, нет, Халисе не до этого: она собирает вещи Амина в поездку. А мой сын у дедушки. Муна позвонила и предупредила, чтобы я забрала сына там, когда захочу вернуться домой.
Латифа удивилась такому повороту событий. Одна невестка заботливо собирает вещи ее сына, а другая подбросила ребенка второй свекрови и дедушке, чтобы пообщаться с родственницами. Оправдание для Эмми только одно: ей необходимо было поговорить о разводе и Амине.
Но Латифа не стала ссориться с невесткой перед дальней дорогой, а лишь посоветовала закрыть дверь дома при них, потому что они с Жади уезжают прямо сейчас. Пусть никто не знает о ключе. 
Так как Хадижа предупредила, что вернется домой с отцом, то сестры решили не задерживаться. Латифа сама закрыла дверь дома и незаметно передала ключ Эмми. Та с явным удовольствием спрятала его в кармане длинной юбки.
В такси, которое они вызвали, Латифа рассказала Жади о разговоре с девчонкой, который ей не понравился.
- И я теперь думаю, что ошиблась, доверив Эмми ключ.
- Назира рядом. Если что – она знает, как поступить. Но и Мухамед  не позволит жене сына чудить.
- Ах, Жади, если случится скандал из-за ключа и этого дома, то в этом снова обвинят мою Самиру. Но я не стану скрывать, что Эмми меня уговорила отдать ей ключ.

...Тем временем Халиса собирала вещи Амина. Убегая утром в магазин, он перечислил, что она не должна забыть положить в его спортивную сумку. Едет на неделю или больше, но с собой придется брать столько мелочей!
Халиса боялась забыть  что-то из перечисленного. Но было ясно, что в сумку всё не войдет. Тогда она отложила отдельно необходимые вещи, а в другую кучку – то, что можно будет купить на месте  в Фесе. Она нервничала, потому что теряла время, понимая, что сегодня уже вряд ли сможет заняться выпечкой на продажу. Ей повезло, что на сегодня не было срочного заказа.
Накопилось немало домашних дел, но не только своих, а тех, что ей приходилось делать за Эмми, которая продолжала бунтовать.
Халиса не хотела унижаться и жаловаться Амину.  Но когда он позвонил, чтобы узнать, как идут сборы вещей и что вообще происходит у соседей, она сорвалась. Амин знал, что к отцу приедут гости, но не мог оставить перед поездкой магазин, там было столько дел!
 И тогда он услышал от обычно сдержанной и покладистой Халисы, что не только сид Саид с женами приехал в гости, но и в доме Самиры состоялось  собрание женщин, куда прибыли лара Латифа с Хадижей и ее матерью, жена отца Лео, туда же помчалась, бросив сына ларе Муне, и Эмми.
- А теперь, Амин, те женщины разъехались, но Эмми отправилась в дом твоего отца. До этого она тоже не помогала мне разбираться с твоими вещами, не занималась стиркой и ничего не приготовила на обед. Она ушла вместе с ребенком к тете Назире, где и была все время, пока не приехала Хадижа, к которой Эмми и выскочила из дома твоей тёти.
Как только она закончила жаловаться, а Амин дал ей совет потерпеть, но собрать его вещи как следует,  вернулась и Эмми. У нее было такое прекрасное настроение, что Халиса невольно заподозрила какую-то интригу. Что задумала Эмми?
А та принялась за работу: постирала и без напоминания сделала уборку в гостиной, помыла посуду и попыталась приготовить то, что они уже не раз делали вместе. Накормила ребенка, уложила спать. Принялась за глажку детской одежды... Но Халиса, все время прислушиваясь, вдруг услышала, как в комнате соперницы что-то звонко звякнуло, как будто  небольшую металлическую вещь бросили в железную банку...
Откуда было знать Халисе, что Эмми достала из кармана одежды ключ и спрятала его в банку из-под импортного печенья.
...А гости Мухамеда, пробыв у него несколько часов, тоже собрались домой. Появилась Эмми, чтобы забрать у Муны сыночка. Оставаться не стала, сославшись на то, что дома много дел, а она итак задержалась дольше, чем обещала Халисе.
Гости расположились в гостиной Мухамеда. Там теперь стояли два новых дивана. После известного пожара пришлось сменить часть мебели и докупить новую. Здесь находились не только оба брата, но и их жены – Муна, Фатима и Зулейка. Ханин принесла второго сына лары Назиры, которая тоже пришла с ребенком. Ферюзу и Абдульчика они привели, держа за ручки.
А сына Эмми ранее принесла Муна. Она же с ним и нянчилась к удивлению и негодованию Мухамеда, который не понимал, чем занята его невестка, что она делает в соседнем доме. Только когда появилась Хадижа, понял: Эмми готова нажаловаться Латифе и рассказать о возможном разводе.
 Пятеро детей не давали восьмерым взрослым пообщаться.
Когда появилась Назира с детьми, конечно, внимание было отдано ее сыновьям. И Фатима, и Зулейка, и сам Саид рассматривали малышей, уверяя Назиру, что у Ахмата и Мехди ее глаза. А в остальном дети похожи на ее мужа Миро.
У Назиры от умиления и счастья слезы текли по щекам. А когда стали обсуждать найденную дочь и историю смерти Альбьери, у Назиры случилась небольшая истерика.
- Мы едва не продали нашего верблюда Эдвалду!
- Кому-кому вы хотели продать животное? – насторожился Мухамед, услышав кличку верблюда, привезенного из Марокко, но не поняв контекста в разговоре. 
- Эдвалду – так мы назвали подаренного принцем моему Миру верблюда. А продать... не знаю, кому! Мы были не в себе!
И тогда до Мухамеда дошло! Он начал смеяться, и так, что его огромный живот колыхался в разные стороны, и Мухамед вынужден был придерживать его руками.
Саид тоже посмеивался, припомнив все случаи, когда Назира пыталась познакомить братьев с бразильским «женихом». Особенно тот день, когда местный портной Эдвалду  пришел к ним сватать Назиру, но сбежал, узнав, сколько верблюдов и золота он должен будет купить и отдать за невесту. Находчивый Мухамед сообразил, как отвадил поклонника сестры.
 И вот только теперь Назира оценила того жениха по достоинству, назвав его именем верблюда. Поздно, но лучше так.
 Фатима и Зулейка рассматривали фотографии, которые Карима прислала Назире.
- О, узнаешь, Зулейка? Это платьице мы покупали  в торговом центре, ещё спорили с тобой из-за цвета. А что они сделали с браслетиком? Он был намного больше, не на эту крохотную ручку! Был подарен «на вырост».
- А этот кулончик? Я такой не покупала. И откуда взялась «рука Фатимы»?
- Наверно, Зорайдэ и Карима подарила малышке и амулеты, и кулончики.
- Серьги в ушках подарены Ранией. Она вместе с сестрой и дочкой  приходила посмотреть на Софу, принесли подарки, - пояснила Назира. – Эту фотографию Карима мне сегодня утром прислала.
- О, так Рания там живет полной жизнью, в гости ходит! – немного кривляясь, проговорила Фатима. – А я ее жалела, думая, что она находится в полной изоляции и видится только с дядей Абдулом.
Конечно, тех самых снимков с Альбьери  среди прочих не было. Мухамед через Муну посоветовал Назире никому больше их не показывать и не рассказывать о том, как Карима сделала предсмертную фотографию с Альбьери, как и видео, где Назира плюет на экран после ссоры с доктором-преступником.
- Эта история закончилась. Назира, твоя дочь найдена, а преступника нет в живых. Предлагаю в наших же интересах забыть все, что может привести к скандалу, -  вытянув вперед руку и выставив ладонь, сказал Саид.
- Нет, история пока не закончилась, потому что моя дочь ещё не со мной, - возразила Назира.
- Сестра, мы привезем Софу, когда будем возвращаться из Марокко в Бразилию. С ней ничего не может случиться за те неделю-две, что мы проведем в Фесе.
- Если бы я могла лететь вместе с вами! – воскликнула Назира.
При ее словах оба брата, кажется,  вздрогнули и переглянулись.
– Но я не могу оставить троих детей с Миро. Муна и Ханин не могут находиться в доме с ним без меня. Но и к тебе, Мухамед, я тоже не посмею принести малышей и сказать: «Брат, помоги, позаботься о племянниках, пока я съезжу в Марокко, чтобы забрать дочку!»
- Назира! – только и смог воскликнуть испуганный такой перспективой Мухамед.
Но Саид не растерялся и тут же заявил, что и думать нечего: детям нужна мать. Близнецам нет и трех месяцев от роду! Он сам привезет родную племянницу в Рио-де-Жанейро!
Сам же Саид пришел в ужас, представив, что может случиться с Назирой в Фесе. Дядя Абдул не стерпит ее появления и устроит скандал, каких никогда ещё не было в их семье. Им повезло, что у Назиры есть причина не лететь в Марокко. Пусть так и будет.


22. Часть 38. Глава 22. Фес. Гости в доме сида Али.


     На следующий день в доме дяди Али ожидался праздник – вечером, когда соберутся все гости, которые должны прилететь примерно к полудню. Саиду удалось нанять частный самолет, чтобы лететь всем вместе, так как столько билетов на прямой рейс из Рио в Бразилии в марокканский Фес  купить было немыслимо.
Поэтому родственники сида Али прилетят вместе, но потом расселятся в разные отели, где были забронированы номера.
Зорайдэ металась по дому, проверяя за каждой служанкой сделанное. Особенно переживать приходилось из-за кухни. Это же не просто  - приготовить столько праздничной еды! Сама она давно не стояла у плиты, хотя самая вкусная выпечка получалась именно у жены сида Али. Но многих женщин, работавших на кухне, Зорайдэ за прошедшие годы сумела научить кондитерским премудростям. Теперь следовало только проверять, чтобы ничего не упустить.
Карима тоже старалась участвовать в подготовке к встрече гостей. Ей не сиделось в комнате, где находился ребенок. Но и оставить Софу одну она тоже не могла. Поэтому Карима везде появлялась с малышкой на руках. Сначала она   находила предлог, чтобы спуститься в гостиную, заглянуть на кухню – за чистой бутылочкой или приготовить молочную смесь, но потом уже сновала по риаду просто так, не спуская девочку с рук. Зорайдэ и сиду Али было не до нее.
Самира и Лео с утра пораньше сбежали на медину от царившей в доме дяди Али суматохи. Теперь им захотелось не просто прогуляться по Фесу, а собрать материал для журнала, где оба удаленно работали. Написать статью, снабдить ее красочными фотографиями, чтобы заинтересовать потенциальных туристов.
Они надеялись, что в этот раз ни дядя Абдул, ни Имад им не встретятся.
А город был, как и всегда, похож на сплошной восточный базар. Не только товары, выложенные порой прямо на мостовую, но и в распахнутых дверях лавок привлекали их внимание. Преследовали самые разные запахи - пряные ароматы мяса вместе с дымом, кисловатые – фруктов, а также запахи сладкого арганового масла, животных и сортира одновременно.
Уши тоже были вынуждены слушать потоки бренчания на всем, что издает хоть какие-то звуки. Торговцы кричали им на разных языках вслед, принимая за туристов, когда они миновали улицы в районе, где гостили у дяди Али и где местным было известно, кто они такие. Но в положенное время сквозь какофонию звуков можно было различить и призыв к намазу.
Ребята шли по улицам вдоль  грязно-желтых стен домов, загадывая, что может скрываться за ними: бедняцкое жилище в развалинах  или настоящий дворец. Правда, в таких риадах уже мало кто жил из местных. Старинные риады после ремонта превращались в традиционные марокканские гостиницы с внутренним двором, часто богато украшенным орнаментами, мозаикой, резьбой. Внутри двора часто располагается небольшой фонтан – всё, как у сида Али.
- Хочется заглянуть и все посмотреть, но кто же нас впустит, если там не отель, - сожалела Самира, но тут же вспомнила: - В Марракеше, когда ты сбежал без меня на поиски сына Хадижи, а я отправилась к тете Назире, некоторое время жила у нее. Риады все вроде бы одинаковые, если их описываешь в двух словах: фонтан, галерея вокруг внутреннего двора, мозаика и лепнина... Но если сравнивать дом дяди Али и риад дяди Абдула или дом, где жили тетя Назира и Миро, то понимаешь, как они отличаются между собой.
- Но как я понимаю, риады отражают философию марокканской архитектуры — внешне и богатые, и бедные здания выглядят одинаково, различия не выставлены напоказ и видны, только если попасть внутрь здания.
- Ты прав, Лео. Так и есть.
И все равно в бурлящем водовороте улиц - рынков в лабиринте Феса они наткнулись на настоящее сокровище. Здание с тончайшей резьбой по камню и сложнейшими орнаментами оказалось знаменитым медресе. Самира и Лео пришли в настоящий восторг, увидев пример шедевра декоративного искусства.
- Обрати внимание, Лео, что орнаменты состоят из сложнейших геометрических построений, потому что в исламском искусстве традиционно запрещено изображать людей и животных. Поэтому местные мастера нашли выход и создали шедевры.
Сделав множество фотографий, как и заметок в блокноты, они почувствовали, что страшно проголодались. Завтрак, приготовленный под присмотром Зорайдэ, уже забылся.
- Что бы такого поесть? – задалась вопросом Самира. -  Только из того, что не готовят у дяди Али.
- И что это? Не кускус, не таджин, а что тогда? – поинтересовался тоже голодный парень. Чай и лепешки, как и множество разной выпечки, встречались на каждом шагу. Но хотелось чего-то необычного, а из экзотических блюд, по словам Самиры, можно было бы попробовать стейк из верблюжатины или мясо акулы.
- Но я не уверена, что это очень вкусно, - пришла к выводу Самира.
Лео тут же припомнил, как в баре доны Журы они покупали поджарку из мяса крокодила. Помнится, для девушки это было почти экзотикой, а вот его такой деликатес не удивил. Лео столько дорог прошел в джунглях! Там и крокодилятину есть приходилось.
Самира предложила попробовать улиток и плоды кактусов.
- Я как-то ела спелые плоды кактусов, они вкусные, но важно не съесть много. А улитки острые, так как обычно в Марокко их готовят с большим количеством специй.
Они нашли такое место, где можно было поесть и то, и другое. А потом девушке захотелось что-нибудь сладкого. Выпечка продавалась везде: как в застекленных прилавках, так и на открытом воздухе. Но Самира предложила зайти в одну из маленьких кондитерских, которые, по словам родственниц, были чрезвычайно популярны среди марокканцев. Вечером там якобы невозможно протолкнуться - такой наплыв посетителей.
Но Самира и Лео зашли в один из таких магазинчиков поздним утром, и пара столиков в кондитерской лавке были свободны!
Лео выбрал шебакию, которую полюбил ещё в прошлые поездки в Марокко. Это поджаренные узелки из теста, которые окунаются в сваренный сироп из сахара, лимона и настойки цветов апельсина и обваливаются в обжаренных кунжутных зёрнах. Лео никогда не вникал в суть рецепта, но Самира с видом знатока его просветила.
Сама же она взяла другой коронный марокканский десерт с миндальной начинкой в тончайшем тесте фило – бриуаты. Они жарятся во фритюре, а затем окунаются в мед.
- Карима часто рассказывает, что бриуаты очень любит сид Абдул, как и «рожки газели». И сегодня на кухне их тоже будут готовить, потому что дядя Абдул предупредил, что непременно придет в гости, когда все наши появятся у дяди Али. Но я не уверена, что нам достанется что-то из выпечки. Лучше сейчас поесть, чтобы утолить желание. Дядя Абдул, Амин, Хадижа – все набросятся на сладости. Знаю, что Хадижа готовить не умеет. Полакомиться может только в доме отца. Амин любит сладкое, его жена Халиса печет каждый день на продажу и всем печеньем кормит мужа...
- Чай! Помнишь, что просила привезти из Марокко дона Жура? – напомнил Лео.
- А дона Ноэмия – специи для своей выпечки, но такие, которых нет в Бразилии. Надо потом с мамой посоветоваться. Она теперь не занимается выпечкой для кафе Керима, но знает, какие специи можно привезти в Рио.
Они отправились на поиски лавки, где торговали чаем. Их выхватили из толпы, когда они принялись расспрашивать, и привели в магазинчик, нахваливая товар. В лавке им подробно рассказали, что именно входит в чай. Из нескольких мешков при них собрали травы, растерли в ладонях, дали оценить аромат, поднеся каждому к носу.
Но ребятам никак не удавалось узнать цену этого чая, а когда Самира попыталась настырно уточнить, дядька посмотрел на нее взглядом  «женщина, молчи, я только начал».
Потом им пришлось узнать обо всех товарах, что были в лавке, их усадили попробовать чай, который приготовили при них на газовой горелке.
Самира и Лео настолько устали от навязчивого внимания, что, купив, наконец, нужное количество чая в подарок доне Журе, почти бегом покинули гостеприимную улочку, нырнув в водоворот соседних улиц. А когда в глазах начало рябить от домов, лавок с товарами, множества людей вокруг, они решили сбежать за город, где высились развалины старинной касьбы. О, им было, что вспомнить! И теперь они пробирались именно туда.
Бурая охра по цвету глины, из которой построен город, взвесь песка в воздухе и запах пыльной шерсти ковров... Потом они попали в пробку из тачек, но выбрали направление и начали пробираться к выходу, как вдруг Самира вспомнила о звонке доны Ноэмии.
- Ты только представь, Лео, Базилио всем рассказывает, что я в Марокко буду ходить в одежде, как у Ханин! И это я? Меня даже отец не смог заставить носить платок.
- Давай его разыграем: я оденусь как Аладдин  из восточной сказки, а ты – как принцесса Будур. И отправим снимки доне Журе.
- Где мы возьмем костюмы? Нет, но я могу попросить у мамы платок и у Фатимы ее красивейший кафтан. Сделаем снимки и отправим тете  Назире с просьбой, чтобы Миро показал их в баре.
- Это скучно. Тогда уж накрутим мне на голову тюрбан, посадим тебя на ослика, а я буду стоять рядом с хлыстом,  как погонщик.
Они посмеялись, но идея Самире понравилась, она постаралась о ней не забыть.
Решив, что потом у них может не оказаться удобного случая, ребята купили и другие подарки, которые привезут из Марокко: бусы доне Журе, магнитики с достопримечательностями, косметические масла доне Ноэмии. Тете Назире – яркий платок с блестками для очередной чалмы.
- А доне Журе давай ещё купим тапки с острыми носами, украшенные бисером, - сказал Лео. – Дона Жура никогда не станет покупать бабуши в магазине твоего отца, а тут мы привезем ей презент.
Выбирали придирчиво, спорили, какой цвет тапок может понравиться соседке.
- А Базилио что? И для Эмми? – принялись они обсуждать, но в итоге решили присмотреть им подарки в другой раз.
Войдя попутно и в лавку со специями, они растерялись. Мускус, амбра, камфара, сандал, розовая вода, шафран и много чего другого... Что и сколько купить?
- Как я и думала, следует посоветоваться с мамой, - покидая магазинчик, вздохнула девушка.
Наконец, они выдохлись, все ещё не добравшись до стен касьбы.
- Как думаешь, Лео, не лучше ли сейчас вернуться в дом дяди Али, а завтра уговорить всех пойти в касьбу?
- А кто там ещё не был? – удивился парень. – Только твой дядя Саид и муж Хадижи. Все остальные там побывали при разных обстоятельствах.
Они все-таки решили, что касьбу посетят завтра. И даже если никто не пожелает составить им компанию,  они отправятся вдвоем.
- Мы побывали там ночью, но не сделали ни одного снимка по понятной причине, а теперь можно найти удачные живописные локации, и не только днем, но вернуться туда и на закате, и ночью, но дождаться и восхода солнца, - принялась мечтать Самира. – Получится прекрасный репортаж с чудесными снимками!
Лео тут же согласился, напомнив жене, что не только много раз бывал в развалинах касьбы, даже заблудился однажды в лабиринте ее переходов, залов и этажей. Он в прошлом хорошо узнал план огромной касьбы, не такие уж это были развалины... А о том, что он встречался здесь с Жади, рассказывать Самире он не стал.
Уставшие, они вернулись как раз тогда, когда из аэропорта начали раздаваться звонки на телефоне Зорайдэ, а дяди Али не было – он уже отправился встречать гостей.
Даже у Каримы то и дело звонил сотовый. Но ей названивали тетя Назира и лара Дуния. Латифа дозвонилась дочери, чтобы сказать, в каком отеле они с Керимом остановятся.
Тетя Жади тоже связалась с девушкой и попросила Самиру не спускать глаз с Хадижи и ее мужа. Жить пара молодоженов будет в доме дяди Али, как и Амин. Самира успокоила тетю, сообщив, что встречать их в аэропорту отправился сам сид Али, взяв с собой Ахмета.
- Все опасаются, что Фарид нападет на Хадижу и ее мужа. Но из аэропорта до Феса они будут добираться не одни. Столько мужчин могут заступиться, если Фарид посмеет напасть: дядя Саид, Амин, Керим, Зейн! – удивилась Самира.
- И Лукас! Он тоже должен лететь с Жади вместе со всеми.
- Да! Лукас тоже! Но и Фарид не глуп. Он хитрый, открыто нападать не станет. Я уверена, что он приготовит Хадиже ловушку. А она такая самоуверенная девчонка. Как и Эмми. Поэтому они и смогли подружиться.
- Самира, не забывай, что даже ты оказалась в ловушке, когда отправилась в дом к дяде Абдулу.
- Ты прав, Лео. Однако меня научили собственные ошибки, а Хадижа должна учиться на чужих. Но я не верю в ее благоразумие. Тетя Жади права, не доверяя дочери и попросив меня о помощи. Придется нам стать ее тенью.
Пока прибывшие из Бразилии родственники устраивались по отелям, а Лео поднялся в их с Самирой комнату, девушка решила отыскать Зорайдэ, для чего отправилась на кухню.
Там женщины заканчивали работать над сладко-соленым пирогом  бестеллой. Начинка была в этот раз из курятины, хотя по традиции должна быть из голубей, то есть из фарша голубиного мяса с миндалем.
Айша как раз посыпала готовый пирог сахарной пудрой и корицей. 
- Тоже хочу научиться готовить это чудо кулинарной мысли! – заявила Самира.
- Научишься, если захочешь. А что ты умеешь делать? Интересно, что готовят марокканцы в Бразилии? – начали задавать ей вопросы  любопытные женщины.
- Мда... Придется учиться готовить... Как говорится, если вы хотите иметь то, что никогда не имели, вам придётся делать то, что никогда не делали. Наша соседка дона Жура пыталась научить нас с Лео печь сладкий рулет с изюмом, грецкими орехами, мёдом, засахаренными фруктами и цедрой. Дала рецепт, всё рассказала подробно, я записала. Но так и не приготовила «дерево благосостояния». Так называется эта выпечка.
Женщины удивленно поцокали языками. Самира подумала, что их поразило название бразильского рулета, не догадываясь, что те не могли принять, что соседка могла учить готовить мужчину, мужа дочери Латифы! Разве мужчины возятся на кухне, когда у них есть жена? Конечно, если это не касается бизнеса.
Родственник той же Айши в Марракеше в лавчонке жарит пышки сфендж, ловко двигая пышки тонким железным прутиком по огромной сковороде, а потом вылавливая их из раскаленного масла... Старичку много лет, а он так зарабатывает себе на жизнь. Бизнес. Айша часто о нем рассказывает подругам на кухне. 
Самире хотелось поболтать в ожидании прибытия матери и тети Жади. Но раньше них, конечно, появятся Хадижа с мужем и Амин, о котором она думала с неприязнью. Только бы он не начал в Марокко «качать права», почувствовав, что на исторической родине сила на стороне мужчин. Иначе ей придется с ним постоянно ссориться, а Лео будет вмешиваться, заступаясь за нее.
Но гости пока не добрались, потому что дорога по медине довольно длинная, пусть на такси из аэропорта до ворот Феса ехать недолго.
- Я умею готовить бразильское блюдо «каруру». Меня мачеха Лео научила. Дона Иветти тоже умеет готовить только что-нибудь простое. Но у них в доме есть повариха.
- И что это за каруру? – стало любопытно Айше.
- Это просто креветки. С перцем, луком, солью и травой киабу. Думаю, в Марокко такой зелени нет. А ещё я пробовала приготовить фарофу по-кариокски, и у меня получилось! Это жареная вяленая говядина, с луком, бананами, оливками, кукурузной мукой, луком, петрушкой и перцем, - перечисляла продукты девушка,  загибая пальцы. - Мы с Лео обычно вместе готовим все блюда, так быстрее и интереснее.
Женщины лишь переглядывались у нее за спиной. Аллах! Вот уж эти бразильцы! И еда у них какая-то непривычная! И названия затейливые, не выговоришь.
Самира решила не делиться историей, как однажды приготовила нежный пудинг «итапоа» с мясом крабов. Она съела блюдо своего приготовления, и ей вполне понравилось. Это случилось ещё до того, как в ее жизни появился Лео. Возможно, его оценка была бы объективной. А то ее брату не понравилось, а у Халисы так вообще было выражение лица, как будто ее стошнит.
- Какие напитки вы пьете в Бразилии? – продолжала допрос Айша. Кругозор расширить никогда нелишне.
- Безалкогольные напитки? – уточнила Самира под широко расширившиеся глаза у многих работниц. -  Мы часто делает коктейль с мятой. Не чай с мятой, как в Марокко, а что-то типа мохито, только без алкоголя на основе сока.
- Как это?
- Выжимаем сок из свежих фруктов,  заливаем его в прозрачные стаканы. Украшаем кусочками лайма, мятой, добавляем кусочки льда. Это фруктовый коктейль с вкусом мохито.
В этот момент на кухню вошла Зорайдэ. за ней семенила Карима, неся сонного ребенка, но болтая, рассказывая о ком-то:
- Дает одну маслину, а берет целый мешок. Вот такой у соседки муж-торговец, Зорайдэ. Я в ту лавку больше ни ногой! Аллах-Аллах!
Было понятно, что Карима уже надоела Зорайдэ, у которой было полно забот.  Самира отметила про себя, что и выглядит жена дяди Али озабоченно, даже испуганно. Что происходит? Долетели бразильцы без проблем... Она же только что разговаривала с матерью...
- Карима, отнеси девочку в кроватку. Не видишь разве, что, поев, она засыпает на твоем плече? – Зорайдэ дала понять, что Кариме пора уйти и не мешать ей.
Самира решила помочь, но заодно и выяснить, что случилось, пока их с Лео не было в доме. Дядя Али ещё не вернулся, встретив гостей. Неужели на медине на них напали? Быть не может!
Но оказалось, что все не так. Карима какое-то время поупрямилась, но потом призналась, что Зорайдэ запретила ей рассказывать некую историю, особенно это касается Хадижи.
- Зорайдэ сама расскажет всем, кому надо знать!
- В чем дело, Карима, говори! – потребовала девушка, зная, что у сплетницы язык чешется от желания поделиться новостью.
- Только не выдавай меня... Зорайдэ погадала на кофейной гуще и узнала, что Хадижу ждет что-то страшное! Опасность, которую ей придется пережить! И будут потери!
- Зорайдэ нагадала? И кто-то верит в гадания? – скептически отозвалась девушка. – Средневековье какое-то!
- О, Аллах! Самира, как не верить? Когда Зорайдэ гадала на Жади, всё совпало, она сама призналась. На лару Назиру и ребенка гадала – тоже всё исполнилось. Теперь Хадиже надо бояться. Карима знает, что всё сбудется, Карима верит в гадание.
- Карима, лучше молчи, не рассказывай, и правда, Хадиже. Зорайдэ права. Все итак напряжены, не знают, чем эта поездка грозит.
- И я так думаю! А Хадижа в опасности, хотя и прилетела без детей. Мне Зорайдэ сказала!
- Ты надежнее охраняй Софу, потому что теперь ОНА может оказаться в опасности, - напомнила Самира. В гадания она верить не хотела, считая, что любые события можно подогнать под пророчества. Но то, что подлый Фарид захочет отомстить, добраться до Хадижи или кого-то из ее близких, несомненно.
В комнату пришла Айша.
- Самира, иди на кухню. Зорайдэ велела привести тебя и показать, как «рожки газели» готовят.
- Я дома видела...
- Зорайдэ велела прийти, и чтобы ты сама их налепила.
Но печенье было уже готово, когда Самира появилась на кухне. Для чего Зорайдэ выманила ее из комнаты, где Карима нянчила дочь Назиры?
- Карима слишком много болтает! – между тем бросила в пространство Зорайдэ, ни к кому не обращаясь. Девушка намек поняла.
Но Самиру попросили помочь готовить марокканский салат, хотя точнее было бы назвать это блюдо намазкой на лепешку. Для того чтобы приготовить «заалюк»,  женщины уже запекли в печи на огне баклажаны и томаты.  Теперь предстояло превратить запеченные овощи в пюре, щедро сдобрив чесноком, ароматной зирой, паприкой и свежей зеленью.
На одном противне остывали вынутые из печи баклажаны с помидорами, на другом красовались небольшие лепешки.
- Самира, ты же подарила Зорайдэ блендер в свой прошлый приезд? Вот возьми его и поработай. А то лежит в коробке, новенький, а Зорайдэ боится им пользоваться, - напомнила Айша.
- Но это же так просто! – удивилась Самира.
Зорайдэ тут же велела одной из женщин принести кухонный гаджет. Впрочем, это слово знала Самира, но вряд ли подозревала о нем старая женщина.
Отказаться Самира не могла. От возможностей блендера были в восторге все женщины, работающие на кухне, которым приходилось готовить вручную.
И пока Самира измельчала овощи для блюда к праздничному столу, в доме появились Хадижа с Азизом и сид Али с Амином.
Хадижу с мужем сразу же отправили в отведенную им комнату, как и Амина - в его. Но парень попросил сида Али поговорить с ним, чтобы получить совет.
- Приходи в мой кабинет, Амин. Там и обсудим твои проблемы, - ответил сид Али.
Сын Латифы не стал задерживаться. Появился сразу же, как только оставил вещи в комнате. Сначала мудрый дядя Али решил выслушать, что расскажет сын Латифы. То, что у него начали рушиться отношения с Эмми, он уже знал, слышал и от Латифы, и от сплетницы Каримы, строго запретив ей сообщать новости Дунии, чтобы не дошли до сида Абдула.
И Амин поделился, чем его не устраивает поведение Эмми. Пожаловался, что жены все время ссорятся. А Эмми стала брать пример с Самиры, и теперь мечтает о пляже, купальнике, рваных джинсах и не желает носить платок, зато намекает на отдельный дом для себя и сына.
- Я снова пригрозил им взять третью жену. Но уловка больше не работает. Халиса все равно расстроилась, но Эмми сказала, что потребует развод, если появится ещё одна жена. Она меня так разозлила, что я пообещал ей дать развод как в Саудовской Аравии – там присылают смс с трижды написанным словом «талак».
- И ты отправил Эмми смс? – удивился сид Али.
- Нет, но я трижды прокричал ей в лицо при Халисе слово «талак». Халиса умоляла забрать слова обратно, но я был в гневе, вышел из себя... И теперь я не знаю, дан развод? Или нет?
- Но ведь не было четырех свидетелей? А присутствие твоей первой жены не считается. Значит, это была только ссора.
- Но когда отправляют смс, там вообще нет никаких свидетелей, - возразил парень.
- Амин, от тебя я впервые узнал о таком способе развода. А правда ли это? Побываю в мечети и постараюсь обсудить это со знающими людьми. Но на семейном суде будет признан только тот развод, который совершен по нашим обычаям. Если хочешь дать Эмми развод, сделай это при четырех свидетелях.
- Я не хотел и не хочу разводиться с Эмми. Мне нужно, чтобы она стала вести себя правильно. Как мне ее наказать? Пороть плеткой, как бы посоветовал дядя Абдул, я не могу. Даже отец не смог как следует отхлестать Лейлу, а она долго испытывала его терпение.
- И не делай так. Но вам с Эмми надо поговорить и понять, что каждый из вас желает от жизни.
- Эмми как будто всё делает мне назло. Испытывает мое терпение. А я всегда думал, что Эмми суждено быть моей женой. Мактуб.
- Если она твоя судьба - ничто вас не разлучит, а если чужая - ничто не сделает ее твоей...
- Такое чувство, что я не знаю Эмми. Какая она на самом деле? Она теперь другая. Не такая, о какой Эмми я мечтал. Что делать, дядя Али?
- Когда ты будешь ценить то, что у тебя есть, а не жить в поиске идеалов, тогда ты по-настоящему станешь счастливым. А вам с Эмми не стоит копить обиды. Прощайте друг друга! Это сунна!
- Не знаю, какие обиды могла накопить Эмми. Я могу понять Халису, которой пришлось принять вторую жену, терпеть присутствие Эмми в доме, как и ее склоки и лень. Но Эмми?
Сид Али терпеливо поучал сына Латифы, давая советы и стараясь подвести к мысли, чтобы он не торопился с разводом, ведь именно эта женщина родила ему сына.
- И постарайся скрыть семейные проблемы от сида Абдула. Иначе не избежишь того, что дядя твоего отца выберет тебе невесту, и ты вернешься в Бразилию обрученным. Придется жениться!
В ответ раздался стон Амина...

Самира решила навестить Хадижу. Но дверь в комнату была плотно закрыта. Тогда девушка оставила эту затею, чтобы не беспокоить родственницу после  долгого перелета из Бразилии, и отправилась к себе, желая поговорить с Лео.
Нашла парня, с интересом рассматривавшего цветные занавеси на входе в комнату.
- Удивительно, Самира, но мне снились именно эти прозрачные ткани. Но я не помню, чтобы видел раньше эту комнату или бывал здесь. Однажды я проник в дом дяди Али и увидел Жади... Но не обратил внимания на обстановку...
Самира не стала придавать значения странностям впечатлений Лео. У них было мало времени до того, как внизу соберутся гости, а вот разобрать сделанные на медине фотографии и расшифровать собственные заметки, записи, сделанные наспех каракулями, обсудив их с Лео, сделать было необходимо.
- Ты... мог видеть занавеси... на фотографиях в моем фотоальбоме, - нашла она объяснение, потому что вид у Лео был потрясенный. 
Ребята занялись журналистскими делами, вскоре забыв о превратностях пребывания в гостях у дяди Али...

... Гости постепенно собирались в гостиной. Прибыли Жади и Лукас, Латифа и Керим, предупредив, что Зейн и Сумайя смогут появиться только на большом празднике,  на днях, но не сегодня. 
Из своих комнат спустились обе пары молодоженов – Самира и Лео, Хадижа и Азиз. Пришел и Амин. Последними прибыли на семейный праздник Саид и Фатима. Рания не была приглашена, ей никто не позвонил, потому что Саид не просил никого об этом.
А вот сида Абдула и лару Дунию ждали, потому что по домашнему телефону звонил лично сид Абдул и уведомил, что непременно будет, чтобы встретиться с дорогими племянниками. Он не расслышал, что Мухамед не прилетел, поэтому был уверен, что увидит обоих братьев. Амин был удивлен: его отец лично разговаривал по телефону с дядей и предупредил, что прилетит не он.
Женщины дружно отправились в женскую часть дома, где Карима изнывала от нетерпения, ожидая, когда же, наконец, гостьи появятся в комнате, где поселилась дочь лары Назиры. Они должны посмотреть на малышку!
Мужчины же остались внизу, располагаясь на диванах вокруг сида Али, а  Зорайдэ подала знак принести им чай, разные закуски, лепешки и выпечку. Лукас устроился рядом с невозмутимым братом, так как в присутствии Саида чувствовал себя неловко. Столько воспоминаний сразу нахлынуло!
 Позже Лукас и Лео вышли поговорить во двор риада. Братьям было, что обсудить. Ведь доктор Альбьери имел к ним обоим отношение. Отец же рассказал не всё, вернувшись в Рио. Лукас  принялся расспрашивать Лео о том, что происходило на Тенерифе, о последних часах жизни крестного Диого и Лео, о судьбе доны Эдны...
Пили чай в гостиной и беседовали с дядей Али Амин, Керим, Саид и его зять Азиз.
Между тем вокруг кроватки Софы сгрудились кроме Каримы и Самиры также Хадижа, Фатима, Латифа и Жади. Пришла Зорайдэ. на ней лица не было, и она то и дело посматривала на Хадижу.
Девушка это заметила.
- Зорайдэ, только не ругай меня тоже, как все они, что я прилетела, не подумав об опасностях. Я уже поссорилась с Азизом перед вылетом из Рио. Ему все наши родственники высказали, что это опасно. Он и отец запретили мне брать детей. Они остались дома с Зулейкой. Азизу рассказали, что произошло между мной и Фаридом, почему теперь мне стоит бояться этого негодяя.
Зорайдэ слушала молча,  не сводя с нее пристального взгляда. И это насторожило Латифу и Жади, которые очень хорошо знали свою Зорайдэ. Тем более что Карима тоже вела себя так, как будто ждала чего-то: как если Зорайдэ вдруг сделает некое сообщение...
- Зорайдэ, что?! – не выдержала Жади, в то время как Фатима и Самира переглянулись. Самира уже знала правду, Карима тоже, но вынуждена была молчать. Фатима прошла за спинами женщин так, чтобы оказаться рядом с  подругой.
Но Зорайдэ никак не могла решиться заговорить, и Кариме оставалось лишь напомнить, что не раз звонила Назира, она ждет, когда Самира поможет выйти в интернет, чтобы увидеть и свою дочь, и всех их в Марокко!
А ребенка уже успели рассмотреть. Кроме Хадижи, Каримы и Зорайдэ, остальные знали правду о рождении девочки. Поэтому Фатима и стояла теперь за спиной Самиры, чтобы можно было рассмотреть ее биологическую дочь. Самира же сама проговорилась однажды. Но Фатиме не хотелось, чтобы Самира заметила ее интерес к дочери... чьей? Да, малышка была очень похожа на биологических родителей. Но, конечно, Фатима не стала это комментировать.
Жади и Латифа склонились над кроваткой как две феи из сказки и тоже пристально всмотрелись в личико ребенка. Самира с тревогой наблюдала за ними, потому что матери и тете была известна правда, но они не должны были проговориться.
Она даже представляла, что скажет ей мать, когда они окажутся наедине где-нибудь на галерее риада: что Самира должна ещё раз подумать, не стоит ли воспользоваться последним шансом, чтобы признать и забрать собственную дочь, чем бы это ни кончилось. Самира уже слышала намеки от матери, так и от тети Жади.
Зорайдэ же заговорила с Хадижей, спросив, из-за  чего она поссорилась с мужем.
- Зорайдэ, знаешь, что мне сказал Азиз? Он узнал о требовании Фарида отдать ему детей. Его убедили, что я намерена мстить Фариду за прошлое.
- А это не так? –спросила Зорайдэ.
- Нет! Но Азиз начал сомневаться во мне. Он заявил, что если мне нужен Фарид, если я все ещё о нем думаю, то он согласится дать мне развод и признать наш брак временным!
Хадижа была не в себе после ссоры с мужем. Они летели много часов, но сидели молча.  Азиз был хмур и все время думал о чем-то.
- Ты сама разрушишь свое счастье, если не забудешь о прежнем браке, - прямо заявила ей Самира, услышав их разговор. – Очень хорошо, Хадижа, что тебя уговорили не брать детей. Ваш приезд итак провокационен и опасен для вас с Азизом и всех нас. Но с детьми это была бы катастрофа.
Карима не выдержала и тоже влезла:
- Зорайдэ, когда ты расскажешь о страшном гадании? Ты же обещала сама всем рассказать! Хадижа должна знать, все знать должны! Пусть все узнают!
- Карима. молчи! – приказала Зорайдэ.
- Я оставила Джамиля и Амрана в Бразилии, потому что они оба переболели, они могли плохо перенести дальнюю дорогу. Мой муж – детский врач, он посоветовал не рисковать, - ответила Самире кузина.
- И правильно!.. Вот и отлично! – подхватили Фатима и Самира.
Но Латифа переглянулась с Жади, и та, тоже обратив внимание на слова Каримы, задала вопрос Зорайдэ, о каком гадании говорит Карима.
- Зорайдэ, расскажи! Ты гадала на Хадижу? Вы с дядей Али тоже боитесь, что может что-то произойти здесь, в Фесе? – заволновалась Жади, а Самира порадовалась, что не успела подключить планшет для связи с тетей Назирой. Там их могли услышать многие – все, кто постоянно тусит у них с Миро дома.
- Гадала, да. Карима уговорила, хотя это страшный харам! – с сожалением призналась Зорайдэ.
- Страшное гадание, Аллах! Очень страшное! – взвыла Карима.
 - Замолчи, сплетница! – рассердилась Зорайдэ. Но теперь уже точно придется рассказать. – Я увидела в кофейной гуще, что Хадижу поджидает опасность. Не стану говорить, что мне почудилось, но берегись, Хадижа, некоей ловушки. Потому что история закончится кровью и смертями....
- Чьей... кровью? – ахнули Жади и Латифа.
- Чьими смертями? – у Хадижи задрожали губы.
- Ничего не могу сказать больше, - развела руками Зорайдэ. Я так испугалась, что поставила кружку на стол, а потом отвлеклась и забыла убрать. А кто-то из женщин нашел грязную чашку и отнес на кухню, чтобы вымыть. Вот и всё.
- Но как же так!   - с досадой сказала Жади. – Зорайдэ, мне ты всегда описывала подробности, их было много, просто я понимала не сразу, о чем ты говоришь, что ты увидела. Но потом всё сходилось.
- Да, Зорайдэ, вот и ларе Назире ты нагадала, что дочь она найдет, когда вор умрет. Сбылось всё, так и случилось! – затараторила Карима, наклоняясь над  кроваткой, чтобы поправить одеяльце и шапочку на девочке.
- Ничего больше я не смогла разглядеть в кофейной гуще. Только опасность, страшную опасность, но ещё какие-то перья, клетка, куры... Развалины  заброшенного дома... Огонь... Крики... женские... Твои, Хадижа, и ещё чьи-то... Боль... Страх... Даже лицо Фарида мелькало... Смерть и кровь... На нем и на какой-то женщине... Надеюсь, Хадижа, не на тебе...
Зорайдэ выдохлась, закрыла глаза , даже пошатнулась. Жади с Фатимой подхватили ее и усадили на диванчик. Дали попить воды. Она пришла в себя и велела Кариме позвать Айшу, чтобы женщины принесли в комнату чай и блюдо с выпечкой.
Карима тут же засуетилась и исчезла за порогом комнаты, поднимая шум в коридорах дома.
- Неужели всё исполнится, Зорайдэ? – дрожа, спросила Латифа. – Не стоило гадать.
- Но иначе мы не узнали бы, чего ждать! – возразила Жади. – Зорайдэ, это же Карима уговорила тебя погадать на судьбу Хадижи?
Женщина кивнула.
- Ты права, Латифа. Не надо было поддаваться на ее просьбы. Но меня преследовало дурное предчувствие. И я решила узнать, что скажет гадание.
- Вот потому я и боюсь гадать, - вполголоса сказала Фатима Самире. – Потому что пока не погадала – у судьбы для тебя много дорог, но когда сам же нагадаешь, то у тебя уже не будет выбора.
- Но что за опасность может быть? Хадижа прилетела без детей! Впрочем, я тоже полна дурными предчувствиями, - призналась Жади.
- Кто умрет? Неужели из-за меня погибнет Азиз? – заплакала Хадижа. – Это я виновата. Мне не нужен Фарид. Отмстить ему? Да, мне очень этого хочется. Но если цена мести – смерть кого-то из нас или Азиза, то я готова хоть завтра вернуться в Бразилию!
- Нет, теперь ты здесь, и без нас вы с Азизом не покинете Марокко, - строго сказала Жади. - Но ты не должна уходить куда-либо или оставаться где-то одна. Будь всегда рядом с семьей!
- А я не верю в гадания! – заявила Самира, чтобы разрядить обстановку. – Сами же нагнетаете про опасность, смерть, месть... Зорайдэ, а если просто курицу кто-то зарежет? Муж Айши, например, придет и завтра перед праздником кур разделает? Вот вам и кровь, и женские крики, и клетка, и пух и перья! Всё объяснимо, остальное тебе, Зорайдэ, привиделось со страху! И прислышалось. Как в кофейной гуще можно что-то услышать? Гадание вызвало состояние транса?
Зорайдэ задумалась, и все наблюдали за женщиной.
Самира продолжала:
- Мы боимся, что Фарид появится и учинит нападение из-за Хадижи. Вот он и привиделся в кофейной гуще. А Зухры в черном никабе там не было?
Зорайдэ ахнула и прикрыла рот куском ткани от длинного конца накрученного тюрбана.
- И Зухра была... Я видела, но запамятовала. Была и Зухра! А с ней и огонь!
- Ну, вот! – развела руками Самира. – Зухра и огонь связаны прошлой трагедией  в ее жизни. А в Бразилии вообще на ракушках гадают! Вы знали? И тоже много всего «видят»!
- Хватит, Самира, - прервала дочку Латифа. – У Зорайдэ дар. Надо отнестись к сказанному Зорайдэ с вниманием и уважением.
Вернулась Карима с противнем, заполненным выпечкой. А за ней в комнату вошла Айша с двумя служанками. Принесли  тяжелые старинные серебряные чайники с горячей водой и с заваркой, противень со стаканчиками с уже вложенными в них веточками мяты.
При них обсуждать гадание никто не стал. А потом раздался звонок от лары Назиры.  И пока тетя вопила, требуя, чтобы Карима показала ей Софу и всех гостей вокруг кроватки через маленький экранчик телефона, Самира настраивала свой планшет, где и экран был больше, и качество намного лучше.
Но, конечно, теперь, когда у Каримы был развязан язык, она, не спрашивая разрешения или согласия, тут же выложила Назире тайну – про то, что Зорайдэ нагадала теперь уже Хадиже опасность, кровавую и со смертями! Но не рассмотрела, кого именно убьют!
Стоны раздались с обеих сторон экрана – в Фесе в доме дяди Али женщины  готовы были прибить Кариму за длинный язык, а в Рио в доме Назиры кроме нее заохали также и Муна с Ханин, и дона Ноэмия!
Их лица мелькнули на экране, и та же Самира смогла оценить размер катастрофы.
- Теперь весь Сан-Криштован будет ждать, что за опасность мы тут переживем, - сказала она.
А Фатима припомнила, что брат Саида Мухамед остался в Бразилии, потому что у него проблемы с давлением. Если Муна ему расскажет, то...
- Хм, Муна! – снисходительно хмыкнула Самира. - Весь район узнает новость от Базилио, который подслушает ее у столика доны Журы в ее баре, когда дона Ноэмия вполголоса поделится с ней новостью про гадание. Все, ну все знали, что тете Назире нагадали найти дочь после смерти Альбьери. И теперь узнают новости из Марокко.
Там, в Бразилии, их разговор не слышали, потому что Самира пока ещё не включила связь на планшете, так как для этого нужно было, чтобы с ней созвонилась Назира.  Кариме пришлось немедленно отсоединиться. И теперь Карима боялась, что ее выгонят из комнаты в наказание за сплетню.
Но потом лара Назира попросила показать ушки доченьки, которой утром их прокололи, чтобы вдеть первые серьги.
- Это Рания подарила. Она приходила к нам вчера вместе с сестрой Аминой, принесла в подарок Софе эти маленькие  сережки и амулетик от сглаза! – сообщила Карима.
Серьги всем понравились, потому что  оказались крохотными, как раз для ушек младенца в возрасте нескольких месяцев.
Девочка неожиданно описалась, начала капризничать и... обкакалась. Вокруг ребенка тут же началась суета: раздевали, вытирали, мыли, надевали новый памперс, переодевали, споря, что из одежды, переданной ларой Назирой, или той, что купили лара Дуния и Зорайдэ, надеть на малышку. И всё это под настойчивые советы лары Назиры, доносившиеся из планшета Самиры. Она следила за ними глазами хищной птицы!
И когда, наконец, ребенок был приведен в порядок, Зорайдэ позвонил сид Али с просьбой принести Софу в гостиную, чтобы на дочь лары Назиры могли посмотреть и мужчины. Не подниматься же им в комнату на женской половине!
Карима достала девочку из кроватки, а Назира тут же потребовала, чтобы Самира не отключала планшет, не лишала ее связи, а продолжала показывать и дом сида Али, и гостей, и праздник! Самира посмеялась, но отключать планшет не стала, но предупредила, что зарядка на батарее гаджета может внезапно закончиться.
 Спускаясь по лестнице, девушка успела кое-что услышать, пока Назира отпускала комментарии о том, что бывала в доме сида Али не раз, но здесь так ничего и не изменилось... Наверно, рассказывала об этом Муне и Ханин, которые тоже бывали в этом риаде, Муна – уж точно. Так вот, из-за их спин к Самире воззвала Эмми!
- Скажи честно, что там задумал Амин? Он уже договорился с дядей Абдулом о поисках третьей жены? Подруга! Ты же знаешь, что он дал мне развод? Трижды «талак» прокричал! Самира! Нет? Не знаешь?! Но ты же расскажешь мне правду, когда Амин кого-то сосватает?
Самира успокоила, что никаких жен Амин не ищет, и ей лучше об этом молчать!
Увы, Самира спускалась по лестнице за спиной Каримы, которая осторожно несла ребенка, следя за каждым своим шагом, чтобы не упасть, не споткнуться, не поскользнуться на ступеньке... Но уши у нее при этом были свободны и слышали хорошо. А Эмми так вопила про третью жену и развод, что Самира, опомнившись, не сомневалась: Карима всё слышала!
Придется ее предупредить, чтобы никому не рассказывала. Иначе узнает дядя Абдул, и тогда Амину - конец! Хотя надежды на Кариму нет.
Внизу мужчины тоже рассмотрели Софу, которую на руках  держала Карима.
Саиду было особенно интересно взглянуть на маленькую родственницу, потому что он знал правду. Ему было не по себе от того, что часть присутствовавших в зале знали, чья на самом деле дочь Софа, но кто-то не подозревал.  Сам Саид понял при взгляде на девочку, что она позаимствовала черты как Самиры, так и Лео. Похожа на Назиру и не похожа на Миро, ее мужа.
Амин сразу заявил, что его кузина, несомненно, похожа на тетю Назиру. Но почему-то она при этом совсем ничего общего не имеет с другими детьми – ни с сестрой Ферюзой, ни  с братьями-близнецами.
- Это же было ЭКО, мы не знаем, кто доноры, - тихо прошелестела Фатима. Амин не разбирался в таких вещах, но умным фразам невестки семьи поверил.
Керим же с удовольствием рассмотрел малышку, похвалил, какая она красавица, как он рад, что страдания лары Назиры, наконец, закончились!
Вернулись с прогулки во дворе риада Лео и Лукас. Карима поднесла ребенка и к ним.
- Я уже видел ее. Красивая, - со стеснительной улыбкой буркнул Лео. Лукас же осмотрел ребенка с видом адвоката, как-то придирчиво и слишком внимательно. Жади тут же подошла к нему и подхватила под руку, как будто опасаясь, что муж скажет что-то лишнее.
- Я рад, что у твоей тети, Самира, такая прекрасная дочка. Отлично, что она нашлась, а Судьба наказала Альбьери. Он не должен был так поступать!
Азиз и Хадижа, дуясь друг на друга, подошли, и она – с любопытством к появившейся на свет кузине, он – как детский врач, прежде всего, рассмотрели девочку. Азиз вслух сделал вывод, что на его взгляд Софа совершенно здорова!
Самира поставила включенный планшет на столик таким образом, чтобы тетя Назира могла наблюдать за происходящим во всей гостиной. Только вот звук она хотела выключить, чтобы Назира неожиданно для всех не стала вмешиваться в праздник. Но тетя чуть ли не поклялась, что станет молчать! Иначе ей тоже не будет слышно разговоров.
После демонстрации малышки начался праздник. В стороне от диванов был накрыт стол для гостей. Кто-то присел, чтобы перекусить, а кто-то пил чай, сидя на диванах. Женщины расселись отдельно, мужчины же – рядом с сидом Али. Включили восточную музыку, и не только традиционную марокканскую, но и современную инструментальную, очень красивую и берущую за душу.
Саид не спускал глаз с дочери. Он заметил, что настроение Хадижи изменилось. Но если в самолете ее мрачное настроение было объяснимо ссорой с Азизом, то сейчас к этому как будто прибавился страх.
То, что дочь поссорилась с Азизом, Саид  считал, что это пошло ей на пользу. Слова зятя о том, что готов вернуть ее Фариду, раз она так заинтересована в продолжении мести, Хадижу напугали и привели в чувство. Он нисколько не был задет поведением зятя. Главное –  Азиз сумел уговорить жену оставить детей в Бразилии.
Но теперь у Хадижи было странно-встревоженное лицо. Это уже не следствие обиды после ссоры. Здесь что-то новое... Саид решил разобраться позже, возможно, расспросив Самиру. Не с Жади же обсуждать при Лукасе, с которым она прилетела в Марокко!
 Ситуация казалась Саиду невероятной! Возможно ли было представить такое лет двадцать назад? Он и Лукас снова в доме дяди Али, и ему не хочется вцепиться в человека, который перешел ему дорогу, разрушил семью, забрал его женщину!
А вскоре ему стала известна причина необычного состояния дочери. Подошла Фатима и поделилась полушепотом, как в комнате наверху Карима вынудила Зорайдэ рассказать о гадании на Хадижу.
- Саид, и все поверили и ужаснулись! Когда гадание для лары Назиры оказалось настолько точным, как не поверить теперь и в то, что сказала кофейная гуща о Хадиже.
- И что же Хадиже нагадали? – сдержанно спросил Саид.
Фатима подробно пересказала. Саиду стало не по себе. Верил ли он в такие вещи? Средневековье какое-то, как сказала бы Самира. Но... кто его знает. Однако следует быть начеку. А Хадижа не рассказала Азизу эту новость! Саид догадался и по ее лицу с упрямым выражением, и по его недовольно-спокойному, что тот ничего не знал!
Праздник был в разгаре, когда в доме появился новый гость – сид Абдул. Не один, конечно, а с ларой Дунией, которую теперь брал с собой везде. Но именно сегодня Дунию и уговаривать не пришлось – сама собралась раньше Абдула!
Саид понимал, что веселье может закончиться скандалом, если дяде Абдулу что-то не понравится в доме приятеля Али.
Саид Рашид быстро оглядел женщин, к которым, прежде всего, старик и прицепится. Оценил, кто во что был одет: на Жади – брючный костюм приятного оливкового цвета. Ещё и Лукас рядом! Это уже достаточная причина для скандала.
Лео и Самира – тех вообще можно принять за туристов. На Самире - пусть и не совсем рваные джинсы, но тоже какие-то слишком потрепанные...Но хотя бы блузка не без рукавов!
Латифа и его Фатима  одеты прилично, обе в платках на голове, так как не все мужчины и женщины друг другу родственники. На обеих надеты традиционные марокканские платья. Но вот для дяди Абдула как раз эти две женщины – одалиски. Латифа – потому что развелась с Мухамедом, не приняв вторую жену, так и дочь не сумела воспитать, чтобы Самира носила платок, и много чего ещё. Фатима... Его жена вообще как красная тряпка для быка в глазах старика.
Остались только Амин и Хадижа с мужем.
Саид уже успел поговорить с Амином, пообещав завтра же побывать с ним на медине, проверить склады парня и Мухамеда, помочь если не с выбором, то с покупкой и оформлением товаров, которые надо будет переправить в Бразилию... Только бы дядя Абдул не взялся за поиски невесты для Амина!
Наконец, Хадижа... Даже  на Азиза сид Абдул может наброситься, заявив, что он  только временный муж Хадижи, поэтому должен вернуть ее прежнему мужу Фариду. Как ни пытался Саид заранее обсудить с дядей Абдулом эту тему, но не смог с ним договориться.
Наконец, Хадижа... Сид Абдул идет на праздник для того, чтобы приказать девчонке вернуться к Фариду, так как развод был якобы не окончательным.
Но как запретить дяде Абдулу приходить в  дом дяди Али?! Саиду не хотелось участвовать в скандалах. И... что это?
 Хадижа снова без платка? Даже Фатима перестала упрямиться и после того, как он простил ее за побег, не стала с ним больше спорить и покорно носила самые красивые и дорогие платки. А вот Хадижа не в первый раз появляется при муже без платка... Даже Амин усомнился, кто дурно влияет на его жену Эмми – Самира или Хадижа. Одна носит рваные джинсы и легкие безрукавные топики, и обе не надевают платок! Услышав такое предположение, Саид сначала не поверил племяннику, но теперь увидел собственными глазами, что Хадижа сбросила на плечи легчайший палантин, демонстрируя волосы, вдруг ставшие пышными и волнистыми, даже изменившими  обычный цвет... Она перекрасила волосы?!
Саид решил разобраться с этим позже. Впрочем, он ей больше не указ после появления  у дочери законного мужа.
Когда Айша ввела сида Абдула и лару Дунию в гостиную, Каримы с малышкой там уже не было. Зорайдэ велела ей вернуться в комнату. Самира выяснила у тети Назиры, что делать ЕЙ: отнести планшет в комнату или и дальше пусть тетя Назира смотрит, что происходит на домашнем празднике? Лара Назира выбрала праздник, ведь она так давно не видела дядю Абдула, его жену Дунию! 
Самира решила, что старому дяде не стоит знать, что Назира за ними... как бы... подсматривает! Вряд ли придирчивому родственнику понравится такое!
Но все равно не обошлось без небольшой склоки. 
Сначала сид Абдул налетел во дворе риада на поставленные мешки с лепестками цветов, которые доставили в канун большого праздника. Лепестками будут усыпаны двор, фонтан, лестница в гостиной, много ещё всего... Но дядя Абдул мешки не заметил, запнулся, был подхвачен и спасен от падения женщинами – Дунией и Айшей, и вошел в гостиную уже в дурном расположении духа.
Как назло, Жади с горькой иронией описывала, как их с Лукасом пес Гектор забрался в оранжерею из-за случайно незакрытой двери  и всё там разрушил.
- Так порезвился, столько сломал и уничтожил растений, что даже дюжина шайтанов столько не натворят бед!
- Сколько же орхидей пропало? – посочувствовала Фатима, которая любила цветы, но целенаправленно занималась только розами. Хотя... почему бы не начать разводить орхидеи?!
И тут возле них вырос сид Абдул.
- Собаки в исламе грязные животные! Как можно держать в доме собаку?  Одалиска! Что тут скажешь? Аллах!
Жади предпочла промолчать. А Фатима «карамельным голоском» спросила про кошек. Оказалось, что как раз к кошкам претензий нет.
- Тогда почему Саид не разрешает мне завести нового кота?
- Где твой муж, одалиска? – начал злиться старик.
- Там! – кивнула Фатима в сторону дивана, где кучно сидели мужчины, обсуждая что-то свое. Это женщины обдумывали и спорили, что лучше приготовить на праздник в честь молодоженов – почти свадьбу,  какие и где поставить букеты цветов, кто какую одежду привез для праздничного вечера... Кого из посторонних ждут в гости...
Лара Дуния сначала присела к женщинам, но потом не выдержала и, прихватив тарелку с выпечкой, поднялась в комнату, где Карима тосковала рядом с кроваткой Софы.
Тогда и узнала Дуния о страшном предсказании из гадания Зорайдэ. Опять Карима забыла о запрете, чтобы не рассказывать ни о гадании на кофе, ни о том, что Амин, который прилетел вместо отца, дал развод Эмми, но пока первый и, кажется, даже ненастоящий, но парень боится, что сид Абдул начнет ему жену искать.
У Дунии заблестели глаза от предвкушения, что из этого может получиться, если вдруг Абдулу станет известно о том же разводе Амина с женой?  Чем больше сид Абдул занят чужими делами, тем меньше драконит собственных жен! Но... не подводить же Кариму! И как быть?
А сид Абдул, для которого немедленно освободили место и усадили рядом с хозяином дома, тут же принялся философствовать о женщинах, которые не так одеваются, не так украшают себя, не так ведут себя...
-... Воспитывайте своих жен, напоминайте им: их золото - это их  религия, их  украшения - это нравственное поведение, их богатство - это хорошие манеры.
Никто не желал спорить или противоречить уважаемому всей мединой дяде Абдулу, поэтому мужчины или молчали, или кивали, как Амин, например, или Азиз.
Но сид Абдул, как обычно, процитировал и текст из Корана:
-  Если женщина совершает пять намазов, постится в Рамадан, соблюдает целомудрие и слушается своего мужа, то ей будет сказано: «Войди в Рай через те врата, через которые пожелаешь!»
Сид Али вторил ему, тоже цитатой:
- «Те женщины, которые войдут в Рай, за те благодеяния, которые они совершали на земле, будут превосходнее и красивее гурий».
- Современные люди стремятся к жизни без трудностей, но дубы вырастают крепкими при сильных ветрах, и алмазы образуются под высоким давлением! – снова выдал мудрую мысль сид Абдул.
И тут уж Самира, невольно прислушиваясь к их речам, сидя на «женском» диване, пробормотала, что дядя Абдул явно не сам это придумал, а где-то услышал, возможно, в разговоре с любителем цитат из Интернета. Откуда бы ему знать про физику или химию образования алмазов?
Сид Али ответил приятелю так, что Самире захотелось записать фразу в свой блокнот:
  -  В характере человека есть три золотых качества: терпение, чувство меры и умение молчать. Иногда в жизни они помогают больше, чем ум, талант и красота.
 - Умение молчать? Аллах! Не надо молчать! Надо говорить, если видишь харам! – возмутился старый друг Абдул.
- Но есть истина, с которой не поспоришь: если хочешь узнать человека, не слушай, что о нём говорят другие, лучше послушай, что он говорит о других.
Кажется, сид Абдул эти слова примерил к себе, и они ему не понравились. После нескольких стаканов  мятного чаю и половины блюда с любимым печеньем чета (сид Абдул и лара Дуния) засобиралась домой.
Но и остальным гостям пора было отправляться на ночь по отелям. Сид Абдул был возмущен таким расточительством, когда можно было остановиться в его почти пустом  огромном риаде!
- Мой племянник с женой и сын другого племянника не пожелали  принять мое гостеприимство! Саид, ты думаешь, что в моем доме не нашлось бы места для твоей дочери с ее мужем? Но нет, вы предпочти заплатить огромные деньги, но снять дорогие номера в отелях! – старик начал с возмущенных упреков, закончив ехидными предположениями.
Ворча, сид Абдул ушел, уводя за собой лару Дунию.
 Вот потому, что родственники не захотели останавливаться у сида Абдула, никто не узнал, что в тот же вечер, но очень поздно к нему попросились  переночевать гости из Мекнеса: приехавшие увидеться с бывшей невесткой лара Джабира и сид Рахим. Фарид привез мать, деда и обеих жен в Фес, но, устроив лару Джабиру, дедушку и Лейлу в риаде друга деда Рахима, Фарид с Зухрой якобы отбыли обратно в Мекнес.
Вредный Абдул по пути домой снова отобрал у Дунии телефон и отключил домашний аппарат ещё до того, как Дуния могла бы сообщить той же Кариме, что    у них в риаде появились неожиданные гости. Но предупредить обитателей дома сида Али в этот вечер она не смогла.
Карима же, не наговорившись с Дунией на празднике, пыталась, но так и не смогла дозвониться подруге. Тогда она вспомнила, что Рания может ждать ее звонка.
Да, Рания сразу же схватила трубку, как только раздалась мелодия звонка. Карима тут же затараторила:
- Рания, не могу долго разговаривать. Скажу очень быстро: Саид прилетел с Фатимой. Не знаю, почему тебе не позвонили. Не позвали на семейный праздник. Но сид Саид мне ничего не поручал, чтобы с тобой связаться.
Рания ответила, что муж ей не звонил, хотя она и ждала. И очень надеялась, что Саид предложит примирение. Но это происки Фатимы, это всё ее козни!
- Нет, Рания, не в ларе Фатиме дело. Наверно, сид Саид забыл. Тут ведь такое! – заинтриговала Карима и поделилась новостью про гадание о поджидающей Хадижу опасности.
- Сиду Саиду не до тебя. Терпи, Рания. Ты же дома, в безопасности... Он и позвонит тебе, и домой к тебе придет, Карима уверена! Я уверена! А ты завтра просто так приди. Загляни, чтобы увидеться с Латифой или с Жади...
- Я подумаю, -   еле сдерживаясь, чтобы не разрыдаться от обиды, сказала Рания и отключила связь.
Да, она сама отправится в риад дяди Али! Сколько можно жить  в неопределенности, не зная, что ее ждет? Только вот Мунира придется оставить дома под присмотром прислуги. Он был снова наказан, а при отце может наговорить глупостей или ещё что-нибудь выкинуть. И сделает только хуже для нее и себя.


23. Часть 38. Глава 23.  В доме Фарида. За несколько часов до поездки в Фес.


Пока в Фесе в доме сида Али царила суета в ожидании приезда множества гостей, в Мекнесе тоже все готовились к поездке.
Сиду Рахиму было многое известно от сида Абдула, что происходит в знакомых семьях. Лара Джабира обсуждала с отцом и невестками ужасную историю, когда у племянницы сида Абдула, родившей в позднем возрасте,  украли ребенка в престижной бразильской клинике. А спрятали не где-то, а на острове рядом с Марокко. И сид Абдул уверял, что  сид Рахим мог даже видеть похитителя, потому что тот оказался не кем иным, как старинным приятелем сида Али. Вот какова жизнь!
Но Фарида интересовало другое: когда точно прилетит Хадижа и привезет ли она с собой детей. Лару Джабиру это тоже волновало. И не только потому, что ей хотелось увидеть родных внуков, но и из-за появившегося вдруг дурного предчувствия. Фарид вел себя порой странно, а его жены тоже о чем-то знали, но ей не рассказывали. Враждуя, девушки не разговаривали между собой, не шептались, но она чувствовала, что Фарид их к чему-то готовит. Что они задумали?
Поэтому, когда Фарид предложил матери и Лейле поехать в Фес, остановиться в риаде сида Абдула, она согласилась, надеясь помешать чему-то плохому. 
Лара Джабира поделилась предчувствиями и подозрениями с отцом, после чего  сид Рахим заявил внуку, что тоже намерен навестить приятеля и увидеть бывшую невестку! Фариду это не понравилось, но возражать он не стал. Но задумался.
Он вызвался отвезти мать и беременную жену в соседний город, но и Зухра тут же навязалась, потребовав, чтобы и ее тоже взяли в Фес.
- Зачем ты нужна там? Я надеюсь на встречу с Хадижей и внуками, но она не захочет увидеться, если ты будешь мелькать где-то рядом, - нервно отреагировала свекровь.
- Но Лейла едет, и я тоже хочу! Я теперь законная жена Фарида! – заявила нахалка. Удивительно, что Фарид в этот раз промолчал. И тогда пришлось отвечать его матери:
- Лейла попросила меня осмотреть вместе с ней риад, который она получила как махр от прежнего мужа. Идти туда одной ей страшно. Мы  отправимся с ней в то место на следующее утро после приезда в Фес. Тебе там делать нечего. А если Саид Рашид увидит тебя и прикажет схватить за твои прошлые грехи? Думаешь, такой человек тебя простит?
- Не схватит. Не сейчас. Ему не нужен скандал. А где меня найти, он знает. Но что-то не торопится меня хватать. Я тоже хочу пройтись по улицам Феса и посмотреть на дом Лейлы.
И Зухра загадочно усмехнулась... Фарид же отчего-то тоже хмыкнул, что тут же вызвало новые подозрения у матери. Но в чем дело, она не понимала.
- Всё будет хорошо, иншалла, - постарался успокоить ее сын. – Мы поедем впятером, так и быть. Все вместе сходим в тот дом, который Лейла обещала передать мне под склад цитрусовых. Видишь, я тоже заинтересован в осмотре дряхлого риада, который приобрел Лейле для махра старый муж-скупердяй.
- Но я слышала, что Лейла с родственницей там прожили почти год. Разве ты не так рассказывала, Лейла? наверно, риад не так уж плох.
- Да, мы с Арибой жили в том доме, пока у меня не родился ребенок и Мухамед не увез меня в Бразилию, - опуская голову, согласилась Лейла.
- Вот и увидим, что там за дворец, - сказала Зухра с ухмылкой.
Фарид продолжал вещать:
- Потом мы с Зухрой уедем, вернемся в Мекнес, а дедушка и вы с Лейлой останетесь. Сначала поживете у сида Абдула, пока не встретитесь с Хадижей и моими сыновьями, а потом Лейла отправится жить в свой риад, там и будет ждать рождения моего ребенка. А ты, мать, вернешься с дедушкой домой.
Фарид  повернулся к женам.
- Лейла, если не хочешь жить в риаде, могу попросить дядю Абдула приютить тебя до родов. Так даже надежнее. В его доме – две жены, которые о тебе позаботятся. А в риаде ты будешь совсем одна.
Лейлу его слова ужаснули.
- Нет, не хочу жить у дяди Абдула! Лучше у себя, ведь мы с Арибой когда-то там жили - и ничего! Но там почти никаких удобств нет.
Лейла могла бы жаловаться на жизнь и дальше, только никто не хотел ее слушать. А убедительно сказанные Фаридом слова успокоили лару Джабиру.
- Надо обдумать, что из вещей собрать в дорогу. Пусть Мекнес рядом с Фесом, но мы останемся там на несколько дней.
- Сид Абдул может помочь, устроив встречу с Хадижей. Как мне неприятно произносить ее имя!
- Неужели ты решил отказаться от одалиски? – с иронией спросил сид Рахим, не поверив внуку, почувствовав в его речах притворство.
Фарид пожал плечами и потом продолжал:
- Ехать придется послезавтра, но так, чтобы прибыть к вечеру. Дедушка, ты говорил, что сид Али прилетит завтра, а его гости, с ними и Хадижа, появятся через несколько дней.
Они обсудили и это.
Семья пообедала, и когда все срочные домашние дела закончились, Фарид позвал к себе обеих женщин.
И когда Фарид и жены оказались одни в комнате, то обсуждали они совсем иное.
- Значит, в семействе Рашидов украденные младенцы – уже традиция? – ухмыльнулся Фарид. – Не украсть ли и мне ту девчонку, что нашли и привезли в Фес? На случай, если наши планы провалятся, и Хадижу не удастся заманить в ловушку. Как мне тогда отобрать у нее сыновей? Только через обмен на нее или моих детей.
- Хотя бы на одного! – подсказала глупая Лейла, желая угодить. Но Фарид не оценил ее рвения.
- Что? Почему только одного? Они оба мои сына. Джамиль и Амран!
Зухре захотелось подлить масла в огонь:
- Хабиби, ты из-за вывертов бывшей жены не смог дать имена своим детям. Одного и другого назвали так Хадижа и ее мать.
- Не напоминай мне об этом!
- Но моему сыну имя дашь ты, любимый, - тут же поспешила взять реванш Лейла.
- Я знаю много красивых арабских имен! – влезла Зухра, чтобы позлить Лейлу. – Фарид, а ты уже знаешь, каким именем назовешь сына Лейлы? Я подскажу, если что...
- Зухра, роди своего ребенка, тогда и называй, как тебе захочется! – вспылила девчонка.
- Что ты, моему  сыну тоже даст имя Фарид!
- Что? Зухра, ты что – беременна? – возмутилась Лейла.
Но даже Фарид удивленно уставился на Зухру. А та смущенно опустила глаза и сказала, что не совсем уверена.
- И ты думаешь, что мне нужен твой ребенок? – зло бросил он.
- А ты уверен, что Лейла родит тебе ребенка? Вот не сможет, так и моему сыну рад будешь! – тоже разозлилась Зухра. Почему Фарид всегда относится к ней как к ветхой тряпке, ставит ниже других женщин.
- Давай потом обсудим твою беременность! – занервничал Фарид.
- Докажи, что у тебя будет ребенок! Пусть лара Джабира отведет тебя к врачу! Можно даже в Фесе! – не могла смириться с новостью Лейла.
- Может, мне ещё тест на беременность при тебе сделать, чтобы ты успокоилась? – съязвила Зухра, поняв, как ее внезапная шутка задела соперницу.
- Хватит! Как вы обе меня достали! – взвился мужчина.
Немного погодя сказал притихшим женам:
– Вернемся к нашему плану!
- Фарид, мы всё обдумали, поэтому не сомневайся: получится! – уверила Зухра, которая и предложила простой план похищения его бывшей жены.
Лейла же не могла похвастаться интересной идеей, но зато именно ей отводилась главная роль, которую она никак не должна была провалить. Лара Джабира ни о чем не подозревала, а вот Лейла должна будет убедить Хадижу встретиться с бывшей свекровью, хотя та и не знает об этом. Мать Фарида была уверена, что им самим придется идти в дом сида Али, чтобы увидеть и Хадижу, и внуков, которых невстка собиралась привезти в Марокко. От Лейлы зависело, чтобы Хадижа до дома сида Абдула не дошла...
 Все роли были распределены, каждую мелочь обговорили. Но у Зухры все равно появлялись новые идеи.
- А что, если мы возьмем плетку у сида Абдула? Лейла, оказавшись  в  риаде, попроси у него подержать в руках плеть, о которой сид Абдул так часто вспоминает. Пусть старик снимет ее и даст тебе посмотреть. Но ты ее не вернешь.
- Зачем тебе плетка? – удивился Фарид.
- Для Хадижи. Когда мы доставим ее на место, можно будет устроить порку. Ты, Фарид, выпорешь ее, дав несколько плетей, а я сниму видео. Отправишь ролик ее временному мужу с предложением отказаться от Хадижи, иначе она будет наказана ещё сильнее. Сколько положено ударов плеткой при измене? Сорок? Семьдесят? Лейла, не помнишь? Тебя же пороли в доме дяди Абдула!
- Что?! Я мужу не изменяла!
- Но за что тебя тогда выпороли? Сид Абдул намекал! Ах, да! Ты же оказалась воровкой, тебе едва руку не отрубили! – весело напомнила Зухра.
- Змея! Чтоб у тебя кишки в узел завязались! И через одно место выпали!
- Как бы ты чем-нибудь не отравилась! Столько в тебе яда, что сама же им отравишься, - презрительно проговорила Зухра, и вдруг в ее лице что-то дрогнуло: она кое о чем подумала...
У Лейлы от испуга сжалось сердце. Эта гадюка может ее отравить! Надо пожаловаться ларе Джабире!
А Зухра продолжала веселиться:
- Наконец, я увижу дом, в котором началась твоя семейная жизнь с первым мужем, старым, но богатым братом Саида Рашида. Это же дядя Хадижи? Она уже тогда была твоей родственницей. Как ты могла согласиться стать женой противного старика?
- Зато он подарил мне на свадьбу много золота и риад в махр! Тебе никто такого не предложит! – проговорилась Лейла.
- Хватит, Зухра! – Фарид пресек издевки над Лейлой. – Потом посмеетесь, когда Хадижа окажется у нас в руках. Подумайте, куда мы поселим ее жить, в какую комнату уже в ЭТОМ доме, когда сможем перевезти из Феса.
- Конечно, туда же, где она жила, став твоей женой, - злорадно предложила Лейла, зная, что такой вариант Зухру не устроит.
Они заспорили. Но Фариду надоела склока,  и он снова заставил жен замолчать.
- Идея с плеткой мне понравилась. Она мне пригодится и позже, и не только для порки Хадижи, но и вам тоже достанется. Чем каждый раз терпеть ваши ссоры, буду затыкать вам рты ударом плетки!
Женщины притихли. Фарид чем дальше, тем становился всё злее. Жестокость так и лезла из него, чего раньше не было. Зухра могла бы  подтвердить. Это Лейла недолго знала мужа.
А у него возник вопрос. Он все не мог нарадоваться на клетке в старом риаде.
- Лейла, откуда в том доме появилась клетка для кур? В таких на рынке кур держат для продажи.
- Не знаю, она осталась от прежних хозяев. Мухамед купил риад вместе с ней, - пожала плечами беременная жена.
Фарид осмотрел жен с ног до головы.
Лейла... Если бы не ее визит к врачу вместе с матерью, Фарид бы не поверил, что она ждет ребенка. И срок не маленький – уже несколько месяцев, но по животу не особо заметно.
Зухра же была скрыта под привычным уже никабом, и если она беременна, то срок может быть совсем маленьким. А мать и не знает новость! Иначе она поговорила бы с ним о ребенке Зухры.
- Клетка – как раз то, что нужно. Вместительная. Но Хадижа там поместится, даже вместе с детьми. Будут сидеть, пока не пройдет опасность, и мы сможем спокойно перевезти их в Мекнес, - размышлял Фарид.
- Точно ли – поместятся? – усомнилась Зухра.
- Должны. Хадижа меньше меня, а я в прошлую поездку, когда мы с Лейлой побывали в том риаде, залез в клетку, сам опробовал.
- Детей зачем туда засовывать? Пусть Лейла охраняет твоих сыновей в запираемой комнате на жилом этаже, а я посторожу Хадижу, пока ты, Фарид, будешь в Мекнесе делать вид, что непричастен к ее и детей исчезновению, - разошлась Зухра. – Пока ее родня будет вести поиски по всему Фесу.
- Нет, всё сделаем так, как я сказал. Мы с тобой уедем в Мекнес, чтобы и на тебя, Зухра, никто не подумал. Лейла останется в собственном риаде. Кто может что-то  заподозрить, ведь это же ее махр. Никому не придет в голову искать там пленницу.
- Но Лейле придется и за Хадижей, и за детьми следить, кормить, - подсказала Зухра.
- Не дай Аллах, если с моими сыновьями что-то случится, Лейла! –  уже грозно закончил Фарид.
Если Лейла была вынуждена участвовать в авантюре Фарида, пусть она и не знала такого слова, то Зухра имела собственные планы, которые собиралась воплотить с помощью Фарида и Лейла, им же и отомстив за все обиды и унижения. Она им припомнит и пропавшую в огне красоту, и издевки над ее уродством, и унижения, когда пришлось побывать их служанкой...
Свой план она тоже обдумала до мелочей. Нет, не только Хадиже придется посидеть в той клетке, но и Лейле. И это не всё! Они обе простятся с красотой и волосами. Впрочем, Хадижа не дразнила и не унижала ее, а все ссоры были устроены самой Зухрой. Теперь Зухра не считала Хадижу врагом. Было, с чем сравнить. Но не отпускать же Хадижу просто так?
А вот Лейлу Зухра задумала превратить в уродину, испортив ей лицо. Сколько раз перед сном она представляла мучения подлой соперницы, ее крики боли от ожогов, когда Зухра прижмет раскаленный железный прут к ее личику...
Но в ее памяти «звучал» также издевательский смех Фарида и его обидные жестокие слова, что сделал с ней пожар. Он был виноват в ее несчастье, но забыл об этом. Тогда кровь закипала в ней, и она готова была в ту же клетку втолкнуть и его, и тоже потыкать в Фарида раскаленным железом.
Она ловка и изворотлива, но мужчина сильнее. Лучше подгадить ему с женами-«красавицами», а самой сбежать. Потом она найдет способ проникнуть в риад в Мекнесе и украсть золото глупой Лейлы.
Вот только в поездку не забыть захватить собственные украшения! И повод есть: гуляя по Фесу, она будет увешана своими украшениями с ног до головы. Никто не увидит под никабом, но она-то будет знать, что на ней золото! Именно так Зухра решила объяснить Фариду, если кто-то заметит на ней украшения.
 Что делать с Хадижей? Как договориться, что отпустит ее в обмен на золото? У Лейлы шкатулку пока не забрать, теперь за ней следят все члены семьи – не только лара Джабира, но начеку даже сид Рахим. Но Зухра не может бежать с пустыми руками. Что придумать, чтобы Хадижа согласилась отдать ей украшения в обмен на свободу?
В голову не приходило ничего, и Зухра решила, что решение найдется на месте, когда девчонка окажется в их руках. А если дочь Саида Рашида сама что-то придумает и предложит, чтобы выбраться из ловушки? Надо пострашнее рассказать, какая жизнь ждет ее в Мекнесе.  Напугать, как следует, и поторговаться.
Зухра задумала, наказав Лейлу, помочь Хадиже бежать от Фарида, но и сама она сбежит. А вот если их побег не удастся, тогда Фарид получит уже трех обезображенных жен. Придется ему брать четвертую!
Мечтала о мести Зухра с того дня, когда Фарид задумал заманить и вернуть Хадижу и детей. Это был удобный случай. Она настолько увлеклась мыслями об их расплате, о возмездии, что даже приобрела кое-какие орудия для исполнения задуманного.
Хватит длинного раскаленного железного прута, чтобы заставить пленниц метаться внутри клетки! Лейла не останется лишь зрительницей, она тоже должна будет лишиться красоты. Зухра наслаждалась ожидаемой местью и тем, что Фарид не знал о ее планах. Если не Хадижа, так Лейла нужна ему красоткой. Но так не будет! Слишком много обид Зухра вынесла от подлой девчонки. Если к Хадиже Зухра могла почувствовать снисхождение, то к Лейле - никогда! Она поняла, что и к Фариду испытывает ненависть. Нет уже никакой любви!
...Фарид вскоре прогнал жен, услышав, как Зухру зовет мать. Потом начали искать и Лейлу. Их ждали на кухне. Значит, пора заканчивать готовить ужин.
Вскоре с медины вернулся сид Рахим, куда вышел, пока Фарид обсуждал с женами похищение Хадижи. Оказалось, старик успел поговорить по телефону с сидом Абдулом. Узнал и новости:
- Хадижа прилетит без детей. Тебе, Джабира, вовсе не стоит ехать в Фес. Для чего теперь?
- Аллах! Как же так? Но она может показать мне фотографии, рассказать о внуках,  - расстроилась лара Джабира.
- Конечно! Пусть принесет дяде Абдулу фотоальбом и покажет. Даже не альбом с фотографиями, а телефон, где в наше время хранят снимки. Посоветуй Хадиже распечатать заранее фотографии моих сыновей. Или пусть перешлет фото на телефон Лейлы. А ты, Лейла, сохранишь их, чтобы и я потом тоже увидел собственных детей! – зло сказал Фарид, тут же сообразив, что придется исправить в их плане.
- Но..., - проблеяла Лейла, однако Зухра, обменявшись быстрым взглядом с Фаридом, ее перебила:
- Мы все равно отправимся в Фес, а ты, Лейла, отведешь лару Джабиру в дом сида Али. Там свекровь поговорит с Хадижей, а потом пусть и Хадижа придет к вам, чтобы можно было пообщаться без..., эээ..., временного мужа! В дом сида Абдула она не побоится пойти?
Лейла не поняла, почему Зухра ее прервала, но почувствовала, что едва не сказала что-то опасное для Фарида.
- А кто ещё прилетает? Кто из родни Хадижи? Саид Рашид? Его жена, которую мы держали заложницей? Саид не захочет ли снова поймать Зухру? Чего нам опасаться? – сыпались вопросы от Фарида, в котором бурлила ненависть.
Сид Рахим наивно ответил, перечислив гостей, о которых ему поведал приятель. О планах Саида Рашида он не знал, хотя и интересовался у приятеля. Но и Абдулу намерения племянника не были известны. Однако старик успокоил приятеля, сказав, что Саиду скандалы не нужны. Но лично он, его дядя,   намерен выяснить у Хадижи и у того мужчины, которого она считает своим новым мужем, знают ли оба, что они преступники? Ведь брак с Фаридом расторгнут только по документам и под давлением ее отца. А новый брак –   временный...
- Сид Абдул на твоей стороне, Фарид. Но я не верю, что Саид позволит событиям пойти не так, как он счел нужным, - высказал мнение дед Рахим. – А зятем теперь он считает доктора из Бразилии.
- Но вдруг из боязни скандала может всё изменится? – чуть не поверил Фарид, который жаждал вернуть Хадижу во что бы то ни стало!
- Сомневаюсь. И ещё: Саид прилетит, но второй племянник Абдула заболел, и вместо него летит его сын Амин...
Старик продолжал перечислять гостей, рассказывая,  что ему известно о каждом из них.
Фарид расспрашивал ещё о чем-то, поэтому они не видели и не слышали, какая сцена разыгралась между Зухрой и Лейлой. Даже лара Джабира, занявшись таджином у плиты, не обратила внимания на невесток.
А Лейле чуть дурно не стало при упоминании имени Амина. Амин в Фесе! И она поняла, что его не забыла! Она может столкнуться с ним на медине или в доме сида Али, куда собралась пойти свекровь. Лейла решила непременно сопровождать лару Джабиру везде – и на медине, и в дом друга сида Абдула! Посмотреть на Хадижу и Латифу было тоже интересно. Но и Самира появится, и Жади, с которыми она когда-то даже подралась!
Амин! Какой он теперь? Изменился? Стал ещё привлекательнее? Или Халиса раскормила его, и он стал похож на разъевшегося Мухамеда? Или две жены измучили несчастного парня? А если он захочет найти себе третью жену? Или даже двух? Она тогда от души позлорадствует над его бразильскими женами! Лейла призналась себе, что новость ее взволновала!
Зухра с усмешкой наблюдала за ней некоторое время, но потом уличила:
- Это ТОТ САМЫЙ Амин? Да, Лейла? Твой бывший муж болен и вместо себя отправил сына... Ты, наверно, хотела бы его увидеть? Я тоже. Мне интересно, кто тебе нравился до нашего Фарида...  Мужчина не смог бы достаться тебе никогда, если он сын твоего бывшего мужа. А вот бывший муж дочери брата твоего бывшего мужа теперь твой. Заполучила бывшего зятя Саида после мытарств по пустыне...
Лейла страшно испугалась, что выдала себя. Она едва не дрожала от волнения, а теперь и от страха за себя. Зухра обязательно расскажет сплетню Фариду, а ей придется опровергать ее слова и выкручиваться.
Но Лейла уже знала прием, который может помочь в любое время: она схватилась за живот и принялась охать. Лара Джабира тут же все бросила и забегала вокруг нее. Но никто не понял, отчего Лейле стало плохо. Зухра же тоже помалкивала, пожав недоуменно плечом.
Лейлу муж отвел в ее комнатушку. Она легла в постель и, когда Фарид вышел, принялась мысленно причитать, как несправедлива к ней судьба. Сначала дала старого некрасивого мужа, которого невозможно было полюбить. Но тот мужчина, который мог стать любимым, оказался мужем другой,  стал ее пасынком. А Фарид, чьей женой она мечтала стать, теперь разочаровывал Лейлу. Стоило ли ей так о нем мечтать? Почему судьба к ней жестока?
Она тихо плакала злыми слезами, когда к ней в комнату заглянула лара Джабира, принесла стакан с отваром ромашки.
- Выпей, это полезная трава, принесет успокоение.
Лейла не стала спорить, опустошила половину содержимого небольшого стаканчика. Свекровь ушла, а Лейла с дрожью вспоминала Амина и его противных жен, которым так повезло – выйти за него замуж. Она пыталась представить, что почувствует, если увидит Амина.
Надо быть готовой к неожиданной встрече! В каком платье ехать в Фес? Какие украшения взять с собой и в них показаться на медине? Какие платки набрасывать на чудесные волосы, которые из-за беременности, правда, стали менее густыми и блестящими?
Решив для себя такие важные мелочи, она представила, как идет по улице,   поднимает глаза, как тогда, в Рио, на лестнице перед дверью дома Мухамеда, и видит Амина... И вдруг Лейла  поняла, что не сможет вынести такой встречи.
Паника накрыла ее! Что делать? Отказаться от поездки, сославшись на плохое самочувствие? Но тогда она провалит план Фарида. Они с Зухрой не смогут уговорить Хадижу  увидеться с ларой Джабирой. Но как избежать встречи с Амином? В дом сида Али она может и не ходить... Приложив руку к животу, Лейла почувствовала, как в ней шевельнулся ребенок Фарида.
В следующие дни Лейла думала только о том, когда прилетает Амин. А если он прилетит не один, а с кем-то из жен? С Халисой или с той, другой?  Лейла даже имя ее не могла вспомнить от переживаний. И вот с ними она столкнется на медине.
Ну, хотя бы рядом с ней будет Фарид! Он такой красивый, с ним ей не будет стыдно, как бывало рядом с Мухамедом. Фантазируя, Лейла забывала, что муж и Зухра намерены прятаться в разваленном риаде. Придется притворяться, гордо задирать подбородок, проходя мимо бывшего пасынка и его одалиски!
Но вот наступил вечер, когда семья в полном составе собралась ехать в Фес. Мать Фарида поспорила с ним, стоит ли брать для Лейлы осла, чтобы добраться до ворот медины. Идти далеко, но верхом на осле ее может растрясти. А как беременность перенесет тряску?
Фарид  оставлял хозяйство на надежного соседа, который и раньше присматривал за домом и животными в отсутствие хозяев. В этот раз добросердечный сосед согласился пойти с ними до ворот города, где находилась остановка междугороднего такси, и уже оттуда увести обратно двух ослов, на которых добираться по медине будут лара Джабира и сид Рахим.
Вещей было немного. Конечно, везли и гостинцы для хозяина риада, зная, как сид Абдул любит финики из урожая тех деревьев, которые росли на плантации на землях Рахима. Вот и держала теперь свекровь на руках небольшой, но довольно увесистый мешок с финиками, устроившись на спине ослика.
Невестки же шли за спиной Фарида. Лейла нервничала,  даже не смотря на то, что в Фес они прибудут в позднее время.  Но что если Амин окажется в гостях у сида Абдула? А если он и вовсе поселится в его риаде? Сид Абдул все-таки родной дядя Мухамеда, так почему бы его сыну не остановиться в риаде родственника, чтобы не тратить деньги на дорогой отель? Мухамед так и сделал бы!
От ужаса перед неизвестностью и возможной встречей с любимым мужчиной (Лейла призналась себе, что любит и Фарида, и не разлюбила Амина) у нее ноги делались ватными, она шла, чуть ли не шатаясь. Ноги заплетались, и если бы Фарид временами не оглядывался и не подгонял жен, она давно отстала бы от семейного каравана, а то и упала бы на грязную мостовую и так и осталась бы лежать!
Рядом с плетущейся Лейлой весело шагала Зухра, догадываясь о настроении соперницы. Если бы лара Джабира не следила за ними, не прислушивалась бы к каждому слову скандальных и непримиримых невесток, тогда Лейла могла бы многое услышать в адрес не состоявшегося  возлюбленного Лейлы.  Но Зухре не нужно было, чтобы лара Джабира узнала об Амине.
 Потом из Мекнеса в Фес ехали на такси, набившись впятером в машину. Ехали не больше часа, а потом снова долго шли уже по седине Феса. Пусть на улице было темно, но фонари освещали почти все закоулки и улочки медины. Гуляющего по городу народа было ещё много, поэтому они чувствовали себя в безопасности, надеясь, что сид Рахим помнит дорогу к риаду  приятеля, и они не заблудятся в лабиринте улиц.
- Я надеялся, что Абдул отправит за нами своего слугу Юнуса с осликом хотя бы для меня, - укоризненно проговорил старик Рахим.
- Но разве сид Абдул не знает о нашем приезде? – заподозрила неладное лара Джабира.
- Я намекнул, что мы собираемся к нему в гости. Но не уточнял, когда.
- Дед, позвони сиду Абдулу! Пусть отправит к нам Юнуса. Тебе тяжело будет пройти такое расстояние, - встрепенулся Фарид.
Сид Рахим согласился и позвонил. Но сид Абдул был недоступен. Тогда решили, что следует звонить на домашний телефон. Поздно, конечно, но не настолько, чтобы старик Абдул или его жены все легли спать.
К телефону подошла лара Нурия, первая жена сида Абдула. От нее они узнали, что в доме сида Али – семейный праздник в честь приезда гостей, и сид Абдул с ларой Дунией отправились туда. Но когда вернутся, ей неизвестно.
Узнав, что к ним тоже приехали гости из Мекнеса, лара Нурия тут же согласилась отправить им навстречу Юнуса с двумя осликами, уточнив, в каком районе примерно они находятся. Но Рахим сказал, что он ведет семью той дорогой, которой они с Абдулом ходили всегда, когда Рахим приезжал в гости к другу.
- Юнус должен знать, он меня встречал и раньше, - уточнил Рахим.
Поняв, что их встретят, Фарид с облегчением вздохнул. Именно ему теперь приходилось нести тяжеленький мешок с финиками.
И все равно они пусть и медленно, но двигались дальше. И Зухра  решила подшутить над Лейлой. Она никогда не видела Амина. А если и видела, то не знала,  кто он и какое имеет или будет иметь отношение к семье Фарида. Но ведь Лейла не знает об этом.
 Она повертела головой и вдруг приблизилась к жене Фарида и шепнула:
- Там... За нами идет парень. Это Амин!
Лейла так резко повернулась, что подвернула ногу и упала, но, к счастью, удачно приземлившись, не ударив живот.
- Оооох! – взвыла девчонка.
Тогда испугалась уже Зухра. Такого результата от своей шутки она не ожидала. Фарид бросил мешок на камни мостовой, и его тут же подхватила мать, опасаясь, что мешок может испачкаться мало ли чем. Зухра и Фарид попытались поднять Лейлу, а она сидела и горько рыдала. Именно пролитые слезы помогли ей снять напряжение этих дней. Она не стала разоблачать Зухру, хотя та ждала ее обвинений.
- Оступилась и ногу подвернула, - объяснила она мужу. Посидев, дала  Фариду себя поднять. Потом сделала шаг, и оказалось, что все-таки она может идти, но сильно хромая и охая от боли.
- Вы, невестки, должны быть в семье как сестры. Зухра, помоги ей, возьми Лейлу под руку и веди! – приказал Фарид, поднимая и перебрасывая мешок с финиками через плечо. Сид Рахим шел, поддерживаемый дочерью. 
Но вскоре их встретил Юнус, помог сиду Рахиму и ларе Джабире забраться на осликов и повел животных, держа под уздцы. Довольно скоро они добрались до риада. Только Лейле этот путь не показался близким, впрочем. Фарид отдал мешок деду, который теперь и придерживал на коленях подарок, сидя на ослике.
В дом приятеля их впустила лара Нурия, напоила гостей чаем, а вскоре пришли и сид Абдул с ларой Дунией.
 Кто бы знал, как Дунии хотелось поделиться историями и с нагаданным  на кофе Зорайдэ, и поддразнить старика возможностью начать поиски жены для Амина.
 Но... Абдул ещё по пути к дому отобрал у нее сотовый, а едва войдя в риад, велел Нурии отключить домашний телефон. Узнав, что у них поживут несколько дней гости из Мекнеса, ТЕ САМЫЕ, которых так боятся в доме сида Али, Дуния решила просто наблюдать и по возможности сообщать новости Кариме.
Но Фарид ночевать не остался, заявив, что должен вместе с Зухрой вернуться в Мекнес, чем удивил деда. Остальных же деловитая лара Нурия разместила по комнатам.
Ругаться с сидом Абдулом она в этот уже поздний вечер не стала, хотя тот и находил повод за поводом, к чему прицепиться. Она с нетерпением ждала утро, чтобы под предлогом пойти за продуктами в лавки, сбегать на встречу с Каримой, позвонив ей из дома сына. Если сид Абдул передумает из-за гостей  пойти в дом Али, чтобы провести  время с родственниками из Бразилии, она хотя бы поболтает с Каримой.
Впрочем, она была уверена, что мекнесцы прибыли в их город не просто так. Как раз сида Али они и намереваются навестить. Разве лара Джабира – не бывшая свекровь Хадижи?
 Вот в этом и дело! А Лейла-то, Лейла! Дуния уже успела подметить, каковы отношения между девчонкой и Фаридом, за которого она так рвалась выйти замуж, что готова была ноги сиду Абдулу целовать.
А другая жена Фарида, что закутана в черный никаб? Это же та самая ужасная Зухра! Не ее ли разыскивали люди Саида? Не хватало ещё позора, если  Саид заявится к ним с полицией, чтобы схватить преступницу!
Дуния была даже рада, когда Фарид увел с собой одну жену, оставив с дедом и матерью вторую. Зухра не останется в их доме! Иначе это был бы скандал даже без появления Саида. Зухра – это же та, которую считают ведьмой! О, Аллах! Об их риаде ходили сплетни, что джинны живут на верхнем этаже, но за эти слухи надо благодарить Самиру. Теперь из-за Зухры придумают новую страшилку.
 Не только Дуния была рада, что Зухра не осталась, но и сид Абдул. Тот был и вовсе в шоке, узрев женщину, появление которой у себя дома он и представить не мог. Сам Абдул, когда ездил в Мекнес, теперь не заглядывал в гости к Рахиму, встречаясь с приятелем в кафе или у других знакомых. Зухру видеть не желал.
Дуния, перед тем как лечь спать, решила навестить Лейлу.
- Как твоя нога? Мне рассказали, что по пути к нам ты подвернула ногу.
- Болит, - пожаловалась на всякий случай девчонка, ещё не решив, отсидеться ли завтра в доме дяди Абдула или  пойти на медину вместе с ларой Джабирой. И вообще она пока не понимала, чем они завтра все займутся, не изменились ли планы у Фарида.
- Но ты можешь наступать на пятку? Покажи, не распухла ли щиколотка! – продолжала интересоваться жена сида Абдула.
Лейла показала ногу, сказав, что наступать больно, но она сможет ходить, если будет необходимо. И тут до нее дошло, что лара Дуния может рассказать о гостях и празднике, на котором побывала, и где был Амин.
Но ее постигла неудача. Расспросы Лейла начала с Арибы, давней подруги и дальней родственницы. Но Дуния сплетничать о невестке не пожелала, отделалась общими словами и быстро ушла, дав понять, что устала и намерена отдохнуть. Пожелала Лейле хороших снов и выздоровления ее ноге.
Лейла от досады принялась кусать пальцы.
Сид Рахим долго вел беседу с сидом Абдулом, пока приятелей не начал морить сон. Когда они разошлись, девчонка не услышала.  Лара Джабира спала в соседней комнатке, в которую, как знала Лейла, когда жила здесь во времена своего «перевоспитания», отводилась важным гостям. Лейла же оказалась в комнате, которую когда-то и занимала, в то время, о котором она не желала вспоминать.
Перед тем, как погрузиться в сон, почувствовав боль в ноге, Лейла вспомнила, как Зухра ее подловила. И она попалась! С дурными мыслями о сопернице она и уснула...


24. Часть 38. Глава 24. Гости в доме сида Али. Амин и Зухра.


Утром в доме сида Али вновь стали  собираться родственники.
В  гостиной на диване молодежь рассматривала фотографии из  Сан-Криштована. Позаимствовав у Самиры планшет, Хадижа показывала снимки, сделанные в день, когда они собрались в бывшем доме Латифы накануне вылета в Марокко. Хадижу обступили Жади и Самира, Лео и Азиз.
Даже Зорайдэ подошла полюбопытствовать, увидеть район, где проживали  теперь лара Назира и Самира с Лео. Она и сама когда-то бывала в доме Мухамеда, когда прилетала в Бразилию в гости вместе с сидом Али.
Но и Карима спустилась со второго этажа, неся полусонную, хотя уже сытую  Софу. Опасаясь, что ее отправят обратно в комнату, она тут же запричитала:
- Карима все сделала! Ребенка накормила! Помыла! Переодела! Ларе Назире видео отправила! Но я тоже хочу посмотреть фотографии из Бразилии!
- Иди к нам, Карима! – позвала Жади и в шутку сказала: - Пусть Софа посмотрит на фотографию дома, где скоро ей предстоит жить.
Они листали снимки, прикасаясь пальцем к экрану планшета, пока не остановились на том, где сфотографирована была группа жителей района.
- Это наши соседи, - пояснила Самира.- Дона Жура живет на верхнем этаже своего бара, Базилио – ужасный сплетник, официант из бара, это Миро – муж тети Назиры, а вот и она на балконе стоит, держа Ферюзу.  А это дона Ноэмия, жена Мустафы. Он, как видите, стоит у нее за спиной. Дом Амина тоже частично попал в кадр. Если присмотреться, на первом этаже приоткрыто окно, потому что у Халисы там цех для выпечки, это ее бизнес.
Амин пока не вышел из своей комнаты, поэтому в просмотре снимков не участвовал. Наверно, и не пожелал бы. Но Зорайдэ и Кариме было интересно посмотреть на магазин «Волшебная лампа», чья знакомая вычурная вывеска в восточном стиле привлекла их внимание.
Но вдруг Карима, округлив глаза, ткнула пальцем в фотографию, правда, не достав вытянутой рукой до планшета, и удивленно спросила, что там виднеется за спиной мужа Назиры, рядом с Мустафой. Присмотрелись. Да, что-то странное выглядывало из-за спины Миро. Зорайдэ ахнула, но не успела высказать догадку,  как ее опередила Карима.
- Аллах! Это же дух Альбьери! Зорайдэ, ты ведь это хотела сказать? Карима всё поняла! Это его призрак! Зачем было везти прах доктора в Бразилию? Вот он и явился в Сан-Криштован к дому лары Назиры, ждет, когда там появится девочка, которую он украл.
Зорайдэ замерла с застывшим взглядом. Потом она попыталась что-то сказать, но голос ее не слушался. Женщина могла лишь беззвучно открывать-закрывать рот.
- Видите? Вы все видите? Призрак повис за спиной отца девочки, за мужем Назиры! – будоражила всех Карима.
- Пятно на фоне бара? – напрягал зрение и Лео, скептически переглянувшись с Самирой. А она насмешливо сказала:
- Не может быть! Ни одно привидение не посмело бы приблизиться к бару доны Журы, ее все в районе боятся. И вообще, это не дух и не призрак,  а... Это же лохматая щетка, которой Базилио смахивает паутину и пыль с полок в баре! Наверно, когда делали этот снимок, любопытный парень пристроился к компании, не выпуская из рук метелку, чтобы не получить нагоняй от хозяйки.
- Успокойся, Зорайдэ. Видишь, нет там никакого духа доктора! – тут же возмутилась Карима, как будто не она только что утверждала обратное.
Зорайдэ махнула рукой и отправилась на кухню, чтобы узнать, поставлен ли без нее таджин, и ещё раз убедиться, что все мелочи для приготовления блюд имеются в запасе, заранее были закуплены, ничего не упущено.
Пришли, наконец, Латифа и Керим. И пока сид Керим вместе с другими пересматривал фотографии из Сан-Криштована, района, с которым и сам не так давно познакомился, как и с людьми, там обитающими, Латифа отвела в сторону дочь.
- Мама, если ты снова намерена поговорить о Софе, то лучше не стоит. Я все уже решила. И Лео со мной согласен, - воинственно заявила девушка.
- Самира, я поняла. И хочу сказать тебе кое-что другое.  О твоем брате. Где  сейчас мой сын? – оглядев гостиную и не обнаружив парня, спросила Латифа.
- Амин, наверно, ещё спит. Он не спускался, а Зорайдэ уверила, что он не завтракал у себя в комнате. А в чем дело?
- Хочу тебе признаться, что вынуждена была отдать Эмми ключ от твоего дома. Когда ты была на острове, мы собрались перед вылетом  в доме у вас с Лео.
- Я знаю, сама же вам предложила этот вариант. Оставила ключ тете Назире...
- Да, дочка, но ключ был и у меня. Вот его я и отдала Эмми.
- Зачем? Кстати, она и меня просила оставить ей ключ. Я не поняла, для чего он ей понадобился, но сказала, чтобы обратилась за ключом к тете Назире, если возникнет необходимость. Полагаю, что моя подруга захочет воспользоваться отъездом Амина, чтобы пожить в доме одной, без Халисы. Им будет полезно отдохнуть друг от друга!
- Нет, Самира, Эмми мне призналась, что дело в их с Амином ссоре. Он намерен дать ей развод, пообещал взять третью жену. 
- Опять? – осуждающе воскликнула девушка. – Им не надоело склочничать? И как только они время находят, чтобы ругаться и выяснять отношения?
- Как бы ни было, но Эмми умоляла дать ей ключ. Я поддалась на уговоры, но потом пожалела. И не знала, какой будет твоя реакция на это. Эмми окажется одна у тебя дома. Но Амину не стоит рассказывать. Вдруг Эмми не решится воспользоваться убежищем.
- Мама, я уверена, что Эмми обязательно что-нибудь выкинет в наше отсутствие. Она поживет у нас с Лео, хотя бы чтобы позлить Амина. А он узнает о ее переселении от Халисы. Может  быть, Халиса и не плохая, но доносчица, потому что преданная Амину жена.
- Она может промолчать, потому что иначе Амин вдали от них тоже может принять необдуманное решение – пожаловаться дяде Абдулу и пошутить о поисках третьей жены. Но с дядей Абдулом лучше не откровенничать, иначе Амину через неделю придется уехать из Бразилии, сосватав невесту.
- Так ему и надо! – бросила Самира. – Он всегда мечтал о четырех женах, с самого детства! А если Эмми решит получить развод, я ее поддержу. Пусть живет вместе с нами. Все равно мы намерены много путешествовать в поисках   материала для статей. Такова теперь наша работа. Даже в Фесе мы собрали материалы на несколько репортажей. А сегодня хотим побывать в касьбе.
- Я так не хочу, чтобы мой сын разводился с Эмми. Или обижал Халису. И не хотела бы, чтобы появились другие жены! – начала переживать Латифа, и Самира поняла, что перегнула палку, высказав жесткое мнение о браках своего братца.
- Мама, поговори  с дядей Али. Он может посоветовать и тебе, и Амину, как восстановить мир с Эмми. Но про ключ Амину лучше не знать. Только бы Эмми не начудила в наше отсутствие. Иначе случится скандал после нашего возвращения из Марокко.
Самира вернулась к компании на диванах,  а ее мать отправилась на поиски дяди Али.
Нашла его в кабинете. Старик ждал племянницу, зная о проблемах Амина. О чем сразу и сообщил Латифе.
- Твой сын уже беседовал со мной. Латифа, я кое-что сказал ему, как стоит вести себя с Эмми.
- Дядя Али, а я перед поездкой вынуждена была пообщаться с невесткой. О, Аллах, как Эмми жаловалась на моего сына! Она строила планы, что ей делать,  если Амин даст развод или привезет ещё одну жену. Как же я расстроилась, узнав, что нам  снова придется пережить семейные неурядицы и скандалы!
Сид Али дал мудрый совет:
- Латифа, найди покой в своей душе, все остальное найдет тебя. Терпение – горькое растение, но в плодах его сладость. Амин поступит мудро, он не глупый парень. Это его жизнь. Пусть сам принимает решения. Если ему плохо живется с этой женщиной, то пусть разводится.... Или терпит, но исподволь воспитывая и меняя жену.
Они разговаривали некоторое время, обсуждая и другие проблемы. Дядя Али попросил ее смириться с тем, какое решение приняли Самира и ее муж в отношении дочери лары Назиры.
- Так всем будет лучше. Пока всё тихо, но если тайна выберется на свободу, жизнь многих станет Адом. Правду, ТАКУЮ правду пережить будет невозможно. Что произойдет с ларой Назирой? Тайна известна многим. Но все мы обязаны молчать. Не только ради Назиры, но и помня о будущем девочки, невинной жертвы чудовищного поступка Альбьери.
- Моя дочь должна была предвидеть, чем закончится история с подаренной яйцеклеткой.
- Но она не подумала о последствиях, теперь нужно спасать ситуацию. В руках знающих страшный секрет теперь судьбы многих членов семьи, но прежде всего – Назиры и Софы. Лучший вариант – забыть то, что мы узнали.
...Тем временем в гостиной, посмотрев электронный фотоальбом, решали вопрос, стоит ли пойти в развалины касьбы.
Самира всех уговаривала, описывая, какие прекрасные виды на Фес откроются их взорам, когда они окажутся внутри какой-нибудь башни, сколько можно сделать фотографий крепости, снять видео.
- А самые удачные снимки мы с Лео обещаем опубликовать в журнале, где мы работаем, непременно указав, кто автор фото!
К этому времени добрались из отеля и Саид с Фатимой. Она сначала помалкивала, помня о своем невольном пребывании в развалинах, когда ей пришлось там даже заночевать, и как велись ее поиски под предводительством сида Абдула, каким скандалом для Саида это закончилось.
Но Самира была красноречива, и Хадижа с Азизом загорелись тоже побывать в касьбе.
- Я никогда там не был, хотя в детстве не раз мои родители привозили меня в Фес, - признался Азиз. - Почему бы не пойти всем вместе в касьбу? Вернусь в Бразилию и покажу у нас в клинике видео старинных развалин. Но и бразильским родственникам будет интересно увидеть моменты нашего с Хадижей  свадебного путешествия.
- Азиз, я согласна с тобой! Мы снимем такое видео, что всем захочется  там побывать! – воскликнула Хадижа.- Мы с Каримой как-то ходили гулять в развалины.
- Там очень интересно, - не упустила случая поддакнуть и Карима, укачивая на руках Софу.  – О, Аллах, я тоже хочу пойти с вами, но не могу же я взять с собой ребенка? Там так пыльно, стены касьбы осыпаются, малышке будет трудно дышать!
- Карима, нечего выдумывать! – возмутилась Зорайдэ, подходя, услышав ее мечтания. – Никуда ты не пойдешь. Сегодня столько дел нужно успеть переделать к празднику. Нам итак без тебя трудно, рук не хватает, так ты ещё норовишь в касьбу пойти. Нет, ты останешься дома с Софой!
Карима сразу приуныла. Но другие с азартом принялись обсуждать, как пройти к касьбе, во что лучше одеться, что с собой взять...
Спустился в гостиную и присоединился к ним Амин. Он тоже никогда не бывал в касьбе, как ни странно. В детстве ему запрещал отец, боясь, что мальчишка заблудится в хитросплетениях опасных переходов. А потом у Амина не было ни повода туда сходить, ни желания, ни времени.
- Но твоя жена Эмми, я уверена, с удовольствием отправилась бы с нами на экскурсию! – весело сказала Хадижа, не подозревая о глубине трещины в семейных отношениях подруги и кузена.
Амин лишь усмехнулся, не ответив. Но Хадижа успокоила его, пообещав переслать подруге лучшие фотографии  с прогулки по этажам крепости.
Латифа и Керим, Жади и Лукас, Саид – всем было ясно, что они тоже будут вынуждены отправиться в развалины. Куда бы ни пошла Хадижа, ее везде может поджидать опасность!
Латифа с Керимом после собственной свадьбы планировали романтичную прогулку по касьбе, но не получилось.  Теперь появилась возможность там побывать, увидеть достопримечательность Феса – знаменитую старинную касьбу на окраине города. Латифа, в отличии от Жади, в юности там не гуляла.
Саиду была неприятна сама мысль оказаться в развалинах крепости вместе с Лукасом и Жади. Это же излюбленное место свиданий его бывшей жены с любовником. Он был рад, что ни Жади, ни тем более Лукас не пустились при нем в воспоминания о тех встречах.
У Саида невольно сжимались кулаки, когда он вспоминал пережитое в прошлом унижение и в ожидании, не скажет ли что-то об этом Жади... Но она в итоге добилась того, о чем упрямо мечтала все двадцать лет семейной жизни: стала женой Лукаса, получила человека, которого считала любовью всей жизни. И теперь сообразила, что лучше ей не предаваться воспоминаниям  при отце дочери.
Саид же недавно и сам осознал, что Жади – в прошлом. Но очень не хотелось, чтобы это прошлое напоминало о себе самым неприятным образом. Пусть Жади с Лукасом снова бродят  по местам любовных встреч, а он, пожалуй, никуда не пойдет, останется в доме дяди Али,  найдя предлог. Например, пора позвонить Рании и узнать, как дела у его пока ещё жены и их детей. Он намеренно не захотел общаться со скандальной женой накануне, устав от долгого перелета, но теперь наступил удобный момент для встречи.
Он так и объяснил свое решение не присоединяться к компании. Но оставалась Фатима. Она хотела пойти, он это видел. Но там будут братья Феррасы, в обществе которых ему не хотелось ее видеть.  С другой стороны Фатима должна была стать его глазами, следящими за Хадижей. При малейшей опасности жена была обязана предупредить Саида, позвонив.
Но с желающими пойти на экскурсию отправились также Ахмет, вооруженный увесистой палкой, и пара человек из тех, кто при необходимости становился охраной или участниками поисков в каком-либо ЧП в прошлом.
И все-таки Саид велел Фатиме остаться, не позволив вместе с другими пойти в касьбу.  До него дошло: его насмешливая жена может не знать о том, что происходило в этом «романтичном» месте между Жади и Лукасом. Теперь же она может догадаться, услышав реплики бывших любовников или комментарии кого-то из компании – Латифы, Самиры... Саид при мысли об этом испытал такое унижение, что нашел предлог для того, чтобы не отпускать туда жену.
- Дорогая! У меня есть дела в Фесе, но Рания должна прийти в мое отсутствие. Фатима, встреть мою третью жену, узнай, как она живет и в чем нуждается. Намекни, что на днях мы с тобой побываем у нее в гостях.
Фатима была так удивлена неожиданным поворотом, что даже спорить не стала, поняв, что у Саида вдруг появилась причина, чтобы не дать ей пойти в касьбу. Не умышленно же он это сделал? Не потому что сам не захотел пойти?
Когда шумная толпа родственников оказалась за воротами риада, Саид позвонил Рании и приказал  явиться в дом сида Али. Сам же уединился сначала в свободной комнате за компьютером, чтобы не упускать важные сделки и узнать, как идут дела на его предприятиях, не смотря на свой отъезд.
Это заняло какое-то время, а потом позвонил Мухамед и попросил подстраховать Амина, проверив их сделки в Марокко относительно товаров и выяснив, что со складами, которыми они с Амином пользуются. Саид решил заняться и этим, посмотрев на часы и обнаружив, что у него имеется много времени до того, как с другого конца Феса в район, где жил сид Али, доберутся Рания и его сын, а, возможно, она принесет с собой и их дочь Райхану.
Поэтому Саид вышел на медину, предупредив Зорайдэ, куда он направляется, но попросил принять Ранию и сказать ей, чтобы дождалась его.
Саиду давно хотелось посмотреть на старую ковровую фабрику, некогда полученную им в наследство от богатого, но дурно отнесшегося к нему и Мухамеду дядюшки. Заботиться о фабрике стал дядя Абдул, чем он занимался и по сей день, и ему явно сопутствует успех, так как фабрика все ещё работает, не разорилась. Ковры хорошо продаются...
Племянник позвонил дяде Абдулу, чтобы позвать с собой и уже вместе посмотреть, как идут дела на предприятии. Саиду стало любопытно, как пожилой дядя сумел организовать рабочий процесс.
Но ни сотовый телефон дяди Абдула, ни его домашний аппарат не отвечали. Ларе Дунии мужчина позвонил только после некоторых раздумий, опасаясь, что в риаде дяди случилось что-то нехорошее. Но и телефон лары Дунии был вне зоны доступа. Это вовсе смутило Саида.  Однако он понимал, что о несчастье дядя Али уже знал бы. Поэтому Саид решил заняться собственными проблемами.
Переделав все дела, он решил вернуться в риад дяди Али, а, уже посоветовавшись с мудрым сидом Али, отправиться в дом дяди Абдула.  Вот потому Саид не узнал, какие нежеланные и опасные гости поселились в доме его близкого родственника.
...Пока муж решал проблемы брата и племянника, Фатима, расстроенная тем, что ей не удалось отправиться с Самирой и Хадижей в развалины, стала думать, чем ей заняться в ожидании Рании. Именно в ней она видела причину того, что Саид не отпустил ее вместе с другими в развалины.
 Она наблюдала за мужем, вот и сделала вывод: после звонка скандалистке Саид передумал! Ранию следовало наказать. И Фатима быстро сообразила, как это сделать. Она достала из чемодана довольно толстый альбом с иллюстрациями, где были описаны все знаменитые ювелирные украшения, принадлежащие королевским домам и звездам разной величины. Имелись и фотографии каждой драгоценности.
Осталось только зайти в комнату, где Карима ухаживала за дочкой лары Назиры.
Посетовав, что по требованию мужа она вынуждена ждать и встречать Ранию, Фатима предложила вместе полистать каталог украшений и обсудить, что ей можно было бы выпросить у Саида. 
О, расчет ее полностью оправдался! Пока девочка спала в кроватке, Карима, имея свободное время, присела рядом с Фатимой, раскрывшей каталог и весело щебечущей о том, какие драгоценности ей нравятся из альбома, что хотелось бы заказать, но на что Саид дал согласие, а о чем обещал подумать, но от каких решительно отказался.
- Вот это кольцо  принадлежит Элизабет Тейлор. Знаешь, кто это? Всемирно известная актриса. У нее много очень дорогих и красивейших украшений.
Фатима перелистнула страницу. Но Карима успела запомнить кольцо, усыпанное бриллиантами,  с огромным синим камнем в середине. Фатима сказала, что камень – это сапфир.
-  А это ожерелье находится в сокровищнице английской королевской семьи, - и жена Саида Рашида провела пальчиком по фотографии действительно изумительного украшения. Опять много огромных сапфиров, бриллианты и золотая оправа....
- Саид сказал, что у меня есть похожее ожерелье, не стоит заказывать подобное. И оно безумно дорогое.   Но то кольцо, что я тебе показала... Он обещал подумать. Только мне нравятся изумруды, то есть камни зеленого цвета. Вот, взгляни, как выглядят изумруды!
Заглянула в комнату Айша, предупредив, что явилась лара Рания вместе с сестрой. Фатима удивилась, что третья жена посмела ослушаться Саида.
- Рания пришла без детей? – переспросила она у Айши.
- Да, с ларой Аминой, - ответила та.
- Карима, я их встречу, но потом уйду к себе, чтобы они меня не спровоцировали. Не хочу скандалов. Но пусть Амина и Рания побудут с тобой. Они же все равно пожелают увидеть Софу.
- Хорошо, Фатима. Конечно, они придут посмотреть на дочь лары Назиры. Но ты не оставишь мне каталог? Я ещё раз полюбовалась бы  украшениями!
- Конечно, оставлю, - милостиво согласилась хитрая Фатима. – А пока я позвоню домой и узнаю у Зулейки, как там моя Назрин. Латифа ещё утром звонила в Рио, чтобы узнать про их с Керимом сына.
Она выпорхнула из комнаты, веселая, в хорошем настроении от предвкушения, что поговорит с Зулейкой о дочери... Связь была внутри дома не очень устойчивой, поэтому пришлось спуститься во двор.
По пути она и встретила Ранию и Амину. Сообщив им, что Саид велел дождаться его возвращения с медины, посоветовав подняться в комнату, где Карима ухаживает за малышкой, Фатима сочла себя свободной от поручения мужа. Она же встретила родственниц, как того пожелал Саид!
Сестры поднялись наверх. Зорайдэ нигде не было, но Айша провела их к нужной двери, пообещав принести чай и печенье.
- А где все гости? – спросила Амина, оглядываясь по сторонам. – Мы слышали, что вчера в доме был праздник, приехало много родственников из Бразилии....
- Все разбрелись кто куда. Ушли на медину, в развалины касьбы..., - не очень уверенно сообщила служанка и удалилась. Женщины вошли к Кариме.
А та, оказалось, как раз отослала видео ларе Назире и теперь обсуждала с ней новости.
- Все ушли в касьбу! Вернутся – отправят тебе, Назира, фотографии и видео. Там очень красиво! Ой, Рания и Амина пришли! Пока, Назира, позже позвоню!
Кариме не терпелось поделиться сплетнями с очередными посетительницами. О девочке они уже знали, ребенка видели, но пришла Рания потому, что ей приказал прийти сид Саид. Наверно, грядет серьезный разговор. Но пока отвлечь гостий можно  просмотром каталога.
Память Каримы, когда дело касалось сплетен, являла чудеса. Поэтому, листая дорогой альбом с описаниями драгоценностей, она смогла пересказать недавний разговор с Фатимой, добавив лишь немного подробностей от себя.  Рании стало известно, какое кольцо с зеленым камнем (изумрудом!) уговорила Саида заказать для нее вторая жена.
- А что в таком случае получит Зулейка? – процедила Рания. Но сидевшая рядом Амина испуганно ткнула сестру локтем в бок, опасаясь, что следующий вопрос будет о том, что Саид купит Рании.
У Каримы сделалось растерянное лицо.
- Не знаю. Я не спросила!
Рания фыркнула. Амина бросила на нее тревожный и предостерегающий взгляд и засыпала Кариму вопросами.
- Чем гости занимались вчера после приезда? Какие новости привезли из Бразилии? Когда будет устроен праздник в честь Хадижи и Азиза?
И та с готовностью отвечала и по возможности обсуждала предстоящий праздник.
Рания же мрачнела с каждой минутой. Но потом не выдержала:
- Я выйду на галерею и буду ждать там Саида.
- Конечно, иди, - поддержала сестра.
- Мы так спешили, торопясь на встречу с моим мужем, а его все ещё нет! – уходя, проговорила Рания, чуть ли не цедя слова сквозь зубы.
Не такой встречи она ожидала. Что это такое? Вчера Саид не позвонил, чтобы сообщить, что прилетел, что он в Фесе, не предложил привести детей в дом дяди Али, не пригласил на праздник, сам не пришел к ним в особняк.
И сегодня  разговаривал по телефону таким тоном, что Рании это о многом сказало.  А теперь вместо долгожданной встречи с мужем Ранию встретила его фаворитка, одалиска Фатима. О, Рания сразу поняла, что каталог с украшениями оказался у Каримы не случайно. Фатиме хотелось похвастаться новым подарком от Саида! А что тогда должна получить она? Развода не было? Не было! Значит, и ей положено кольцо с изумрудом!
 При первом взгляде на соперницу Рания очень расстроилась. Фатима и выглядела чудесно: была свежа, красиво подкрашена, ее лицо светилось от счастья и благополучия, вся она была пронизана радостью! Никаких забот! И Рания даже не сразу сообразила окинуть одалиску взглядом с ног до головы, чтобы заметить, во что та одета, обута, в каких украшениях ее встречает...
Но потом оценила всё в несколько мгновений... Платье, конечно, из новой коллекции знаменитого марокканского модельера, как его там зовут... Туфли – ну, разумеется, дорогой известной фирмы из Европы...  Украшений на Фатиме не было, как ни странно.
- Она специально их спрятала, чтобы я не увидела, - решила Рания и расстроилась ещё сильнее. Значит, для нее потери куда больше, чем она предполагала. А сумочка? Опять из тех, которые, заказывая,  потом ждут получения годами? Самые дорогие сумки... Как узнать, в какой комнате Фатима расположилась? Зайти и посмотреть! Или она оставила вещи в отеле?
Но Рания была вынуждена пройти на галерею, так как сама же сообщила об этом, а искать комнату завистнице не пришлось. Стоя на галерее, она услышала  часть телефонного разговора Фатимы и Зулейки.
- Мы с Саидом остановились в том самом отеле... Да-да, именно в нем... Зулейка, следи внимательно, чтобы Назрин не давали ту кашку... Мне кажется, у дочки  от нее начинается не переваривание в животике... Что? Да, все пошли гулять в развалины. Нет, Саид ушел по делам. Да, Рания пришла и ждет мужа... Здесь в доме поселились только Амин и обе пары молодоженов. Как я поняла, праздник будет только для Хадижи и Азиза. Самира и Лео передумали отмечать свадьбу. У них такие планы! Им не до свадьбы! Потом расскажу, у меня телефон почти разрядился. А Софа – прелесть. На лару Назиру очень похожа!
Фатима весело болтала в первой женой, не подозревая, что ее подслушивают на галерее.  Поговорив, она подошла к полному мешку возле столба и зачем-то пнула, а потом и вовсе в него заглянула.
Но тут же во дворе риада появились служанки, которых Зорайдэ  освободила от работы на кухне, и принялись высыпать из мешка в фонтан лепестки цветов. Фатима покрутилась среди работниц, тоже бросила горсть лепестков в воду и вернулась в дом.
Рания, исходя ненавистью и завистью, осталась на галерее, наблюдая за работой внизу, не зная, сколько ещё ждать, когда появится Саид. Она облокотилась об узорчатую  решетку ограждения, стояла, всматриваясь в прохожих, фигурки которых были видны вдали на улицах медины. Но Саид все не шел.
Зато в воротах риада появились сид Абдул и сид Рахим... Рания тут же вернулась в комнату и присела на диван рядом с сестрой.
Фатима, едва заслышав о приходе сида Абдула, тоже выскочила из кухни и взлетела по ступенькам лестницы, чтобы не столкнуться с не выносившим ее стариком.
Зорайдэ усадила мужчин на диван, сообщив, что им сейчас же подадут чай, а она позовет сида Али, который занят сегодня разбором деловых бумаг.
Так как Карима была занята не только в качестве няньки, но и гостьями Саида, Зорайдэ, как это ни было ей неприятно, чтобы подслушать, вынуждена была сама остановиться в гостиной под видом озабоченной гостеприимной хозяйки. Это было важно. Она поняла, что сид Абдул с Рахимом пожаловали к ним не просто так. Кажется, нехорошие предчувствия ее не обманули, гадание, не дай Аллах, тоже начинает сбываться! Поэтому Зорайдэ стала прислушиваться к разговору троих мужчин.
Но их беседа не стала тайной. Сид Абдул, едва пригубив мятный чай из принесенного стаканчика, приступил к разговору.
- Хадижа должна встретиться с ларой Джабирой и сидом Рахимом!
И дальше сид Абдул выставил целый перечень претензий к дочери Жади и Саида: она обязана признать, что брак с Фаридом был не окончательным, а новый брак с Азизом – временный.
Для Зорайдэ это не было неожиданностью. Однако все так надеялись избежать скандала из-за Фарида!  Узнав, с чем пожаловал Абдул, женщина удалилась к себе, поручив Айше присматривать за нуждами гостей.

...Тем временем вернулся Саид. Его встретили служанки, открывшие ему ворота, но не Зорайдэ. Однако ему передали, что его ждет лара Рания. А в гостиной он наткнулся на дядю Абдула. Конечно, не могло быть и речи, чтобы проигнорировать старика и пойти разговаривать с Ранией.
 Он предупредил дядю, что именно это ему необходимо сделать. Но Саиду пришлось выслушать всё то, что только что услышал от гостей сид Али. Только теперь Саид  понял, что имела в виду лара Дуния, с которой он столкнулся на медине. Узнал, почему не отвечали телефоны в доме его дяди.
- У нас, Саид, вечером  появились гости! Из Мекнеса Фарид привез деда, мать и обеих жен. Но потом, правда, он решил вернуться домой, забрав с собой Зухру. Я так и не поняла, зачем она приезжала с ними. Разве что из вредности напросилась. Но ночевать остались лара Джабира, сид Рахим и Лейла.
- Но зачем они прибыли в Фес? – спросил Саид, хотя и знал ответ.
- Причин несколько: Лейлу привезли в Фес в ее риад, который она получила в махр. Теперь она будет жить в собственном доме. Хотя мне это кажется странным. Видела я тот дом, это ужасное место! Сид Абдул тоже знает, каков тот риад, бывал там не раз. Но, видно, Лейла и этого мужа допекла, что он готов ее оставить в доме без удобств.
- А его матери что понадобилось в Фесе?
- Она желает встретиться и поговорить с Хадижей. Если не уговорить вернуться в их семью, то хотя бы увидеть фотографии внуков, раз Хадижа не привезла детей в Марокко, как они надеялись.
- Значит, Фарид, узнав, что мои внуки остались в Бразилии, сразу же вернулся в Мекнес? 
- Саид, этого я не знаю. Он так сказал. Но вернулись он и Зухра или спряталась где-то в Фесе, неизвестно. Сегодня мы задержались из-за того, что Рахим и Абдул сначала пошли гулять по медине, чтобы встретиться с общими знакомыми, а лара Джабира увела Лейлу не по городу бродить, а взглянуть на тот риад, где невестке придется жить. И меня удивило...
- Что, лара Дуния? – насторожился Саид.
- Лейла... Она же лентяйка, не сможет жить одна. Так ещё и беременная! Но когда сид Абдул предложил, чтобы она пожила в его доме до рождения ребенка, то Лейла поспешно отказалась. Это странно! Мне давно кажется, что и Абдул что-то задумал вместе с приятелем Рахимом. Все время перезваниваются, что-то обсуждают... Так и Зорайдэ нагадала опасность для Хадижи. Тебе женщины рассказали? Спроси у Фатимы, она должна была вчера на празднике услышать про то, что было нагадано на кофейной гуще. Все поверили: Назире гадали – всё совпало, и здесь, к несчастью, тоже может исполниться. 
- Что нагадали? – растерялся мужчина. У него голова шла кругом от дурных известий.
- Спроси у Фатимы! – отмахнулась лара Дуния. – Там много всего, и кровь, и смерти, и ловушка, опасность для Хадижи...
В таком накрученном состоянии вошел Саид Рашид в дом дяди Али. Из касьбы пока ещё никто не вернулся, а в гостиной он обнаружил троих стариков. Когда разговор накалился, потому что Саид закипел от слов про развод и временный брак дочери, как и от требования вернуть детей Фариду, он сбежал к Рании, так как она ждала его уже давно, нужно было решить и этот вопрос.
Но и Рания была взвинчена. Когда Саид спросил, почему она пришла на встречу с сестрой, а не с его детьми, женщина принялась жаловаться. 
- Мунирчик не может привыкнуть к новой школе. В Бразилии остались его друзья, та школа ему нравилась. Здесь все не так. А Райхане тоже плохо в Марокко. Она лишена общения с другими детьми.  Саид, в Рио рядом с дочерью были ее сестры и братья! Но здесь нам остается лишь гулять по медине, только когда мы идем с Муниром и Райханой на урок к дяде Абдулу. Мы так тебя ждали, Саид! Пора решить, когда ты позволишь нам вернуться в Бразилию!
- Кто тебе сказал, что я намерен вернуть тебя и детей в Бразилию? Здесь у тебя прекрасный дом, я обеспечиваю тебя и детей, у вас всё есть. На что ты можешь пожаловаться? Но я не решил, что делать с тобой дальше. Возможно, скоро я отправлю Мунира учиться в закрытую школу в Швейцарию, а ты с дочкой останешься в Фесе. Сейчас в моей семье тихо, нет скандалов, и я теперь вижу, что раньше причиной склок была ты. Оставайся в Фесе.
- Что? Ты нас обеспечиваешь? Ты заказываешь Фатиме дорогое кольцо, мне же не делаешь никаких подарков. Я даже не знаю, что мне положено, пока не живу в одном городе с другими женами! А как же обычай? Ты обязан обеспечивать всех жен одинаково. А Зулейка должна  меня информировать о том, что мне положено.
- О чем ты, Рания? Ты смеешь мне указывать? После всего, что я сделал для тебя? Забыла, из-за чего ты оказалась удалена от семьи?
- Я могу сходить в мечеть и поговорить с шейхом. Так поступила лара Дуния. Знаю, что она ходила жаловаться на дядю Абдула.
- И получишь развод! – жестко ответил потрясенный Саид.
Эта алчная женщина вывела его из себя. В то время как его тревожат серьезные проблемы Хадижи, над которой нависла опасность, Рания подсчитывает, что и сколько ей должны...
- Вон! Уходи прочь, Рания! Не желаю  видеть тебя! Когда вернусь в Бразилию, я сообщу тебе свое решение! Узнаешь мой ответ через своего отца! Теперь уходи!
- Ты обязан вернуть мне мои шкатулки с золотом! – крикнула она. – Если ты все ещё этого не сделал, то я надеялась, что ты вернешь меня и детей в Рио. Или мои драгоценности присвоили твои жены?
- Вон! – сквозь зубы злобно процедил Саид, указав пальцем на лестницу, рядом с которой они и остановились во время беседы, направляясь с галереи.
Рания, рыдая, понеслась по ступеням вниз. Но откуда-то из коридора выскочила и побежала следом за сестрой Амина, которая явно подслушивала их разговор.
- Рания, подожди!
Это так поразило и рассердило Саида, что и он спешно спустился следом.
Внизу женщины остановились, но лишь потому, что Рания заливалась слезами и не могла идти – не видела ничего под ногами сквозь пелену слез. Амина гладила ее по плечу и пыталась успокоить.
С дивана вскочил сид Абдул. Но его не тронули слезы одалиски, наоборот, он был уверен, что та как-то сумела вывести из себя его племянника.
- Саид, в чем дело?.. Что случилось? –  спросили и дядя Али, и дядя Абдул.
- Эта женщина – воплощение алчности! – грозя указательным пальцем, направленным на Ранию, трясясь от негодования, ответил Саид. – Дядя Абдул, завтра же я отправлюсь к ней домой, чтобы увидеть, как с ней живут мои дети! Стоит ли мне и дальше доверять Рании их воспитание!
- Аллах! Саид, я пойду с тобой! – поддержал сид Абдул. – Мы пойдем вместе, и я захвачу с собой плетку.
Рания была очень испугана. Нет, вряд ли ее будут пороть! Она может позвать в гости родителей или Амину в качестве свидетелей.
Но вот Мунир был ею наказан, поэтому она не взяла его сегодня с собой. Мальчишка снова угрожал сделать что-либо Фатиме. Он считал ее причиной их переезда в Марокко. И Рания не могла его переубедить. Что будет, когда Саид появится у них в особняке? Что ждать от непослушного мальчишки?
- Рания, тебя пора наказать, - сурово бубнил сид Абдул. – Я позвоню твоему отцу, мы придем в твой дом вместе с Саидом и твоим отцом!
Рания захлебнулась рыданиями, закрывая ладонями лицо. Амина не знала, как ещё ее успокоить, а Карима, спустившись по лестнице, заслышав странные крики внизу, бросилась с вопросами, что случилось.
Амина крепко схватила сестру за плечо и почти силой увела во двор риада, а затем - к воротам, которые уже были открыты, потому что в них с улицы входили возвратившиеся из касьбы гости.
Ни Жади, ни Латифа, ни Самира и Хадижа , а тем более мужчины  - никто не бросился к Рании расспрашивать и утешать. Прошли молча, переглядываясь, не понимая, в чем дело. С галереи за событиями внизу наблюдали, впрочем, не злорадствуя, Фатима и Айша. Хотя...
За несчастной бежала только Карима, продолжая  расспрашивать, что так обидело лару Ранию, что случилось?  Амина не выдержала и велела Кариме оставить их в покое.
Оставшись в гостиной, Саид пожаловался дяде:
- Эта женщина угрожала пойти в мечеть к шейху и заявить на меня, что я не обеспечиваю ее так же, как делаю это в отношении других жен!
- Саид, каждый будет отвечать за свой язык перед Всевышним. Вспомни: в исламе много хадисов на эту тему, также есть описания, какие будут мучения за сквернословие, сплетни, клевету. Ранию ждет расплата. Аллах скор в своих расчетах. И Аллах всегда прав!
- Иншалла, дядя Абдул!
Войдя в дом, молодежь и их родственники остановились возле сида Али, ожидая услышать объяснение увиденному. Но узнали только, что Рания поссорилась с Саидом, и ее теперь ждет наказание также от сида Абдула.
Зорайдэ позвала всех обедать. Саид, который обещал Амину пойти с ним на медину, не мог сдержать данного слова.
- Амин, можем пойти  на медину завтра. Сегодня тебя проведет по лавкам, чтобы присмотреть товары, дядя Абдул. Я поговорил с ним, он согласен. Мне нехорошо. Видимо, поднялось давление, как у твоего отца. Мне лучше остаться в доме с дядей Али. 
По лицу парня было видно, как он испугался. Латифа, которая не стала уходить далеко от сына, тоже расстроилась, но кивнула Амину, чтобы поддержать. Не посмев вмешаться, мать знаками показала Амину, чтобы держался.
 К ним подошел сид Абдул и заявил, что перед тем, как они с Амином уйдут по делам, он хотел бы договориться с племянником.
- Саид, сид Рахим хотел бы, чтобы Хадижа сегодня же встретилась с ларой Джабирой. Им есть, о чем поговорить. Пусть твоя дочь приходит к нам в гости сегодня вечером, мы будем ее ждать.
Но Саид отказался отпускать Хадижу из дома даже к дяде Абдулу.
- У нее теперь есть муж, но и он не позволит Хадиже покидать дом без его разрешения.
К ним подошел дядя Али. Решил смягчить ситуацию.
- Абдул, почему бы ларе Джабире не прийти в гости в МОЙ дом? Мы все будем рады ее увидеть. Она сможет поговорить  с Хадижей, с нами...
Сид Абдул ответил, что они ещё обсудят это, а пока ему и Рахиму пора уходить. Дуния пусть проводит Рахима до их дома, но было бы хорошо для его приятеля, если бы Али одолжил им своего осла... А он и Амин отправятся смотреть товары в лавках.
Конечно, ослик для сида Рахима нашелся, и сид Али отправил Ахмета проводить гостя, попросив оставить у них лару Дунию, которая могла бы помочь  Зорайдэ готовиться к празднику, который будет уже завтра!
К их удивлению, сид Абдул согласился, не стал спорить. И о причине его благостного настроя Амин догадался уже на медине. 
Выйдя из ворот риада и сделав несколько шагов, сид Абдул тут же принялся за нравоучения с дальним прицелом. Но пока речь шла о Рании.
- В эту женщину вселился шайтан. Но шайтан бессилен перед Аллахом. Нам известно, какие жены считаются плохими. Мы уже говорили с тобой об этом. Те, что не повинуются мужьям. И в день Воскресения они появятся перед Всевышним с почерневшими лицами!
Сид Абдул назвал и суру из Корана, где сказано об этом. Амин понимал, что старик каким-то образом узнал о нем с Эмми и теперь подбирается к обсуждению и предложению выбора невесты, которая сможет заместить Эмми, став ещё одной женой.
 Но парень молчал, не смея возражать. Когда заходили в лавки, то в рабочей обстановке сид Абдул был деловит и давал полезные советы. Но стоило оказаться на медине, и старик возвращался к любимой теме. Но теперь уже речь шла о том, какие из жен хорошие.
- В сборнике хадисов сообщается, что Посланника Аллаха, мир ему и благословение, спросили: «Какая жена является наилучшей?» Он ответил: «Та, которая радует своего мужа, когда он смотрит на нее, которая повинуется ему, когда он повелевает ей, и которая не поступает и не расходует свое имущество так, как ему не нравится»...
Сид Абдул решил намекнуть более прозрачно, видя, что Амин не понимает, к чему он ведет разговор.
- Я звонил твоему отцу после сплетен, которыми обменялись Карима и Дуния о твоей ссоре с женой-одалиской. Ты ищешь третью жену? Я помогу. Так я и сказал Мухамеду, когда утром звонил твоему отцу. Он против. Говорит, что у вас нет денег на ещё одну свадьбу. Аллах!  Ему важна торговля, деньги нужны на товары...
- Нет-нет, дядя Абдул, я не ищу третью жену! И пока не дал Эмми окончательный развод. Но это и был ненастоящий развод, - запутался в объяснениях запаниковавший парень. – Разводиться не хочу и не буду!
Сид Абдул продолжал гнуть свое.  Амин был почтителен и делал вид, что внимательно слушает. И вдруг он, увидев кого-то на улице, тихо охнул и остановился.
- Что? Что такое? – тут же среагировал старик, тоже останавливаясь.
- Я вижу Лейлу, бывшую жену моего отца! Какая неприятная встреча!
Сид Абдул  тут же сощурился. Да, им навстречу двигались три женщины.  Но не только Лейла, но и лара Джабира, и Зухра – в своем неизменном черном никабе.
- Это родственницы моего друга сида Рахима. Лара Джабира – его дочь, свекровь Хадижи, невестка Лейла и... ещё эта..., одалиска Зухра! – пояснил старик.
Они подошли ближе, а Амин ещё и сделал шаг к Лейле. 
И пока лара Джабира расспрашивала дядю Абдула,  где ее отец, с кем возвращается в риад, Лейла подняла  глаза на Амина, и ее длинные ресницы затрепетали.
Амин это заметил, припомнив все ее выходки и приемчики  в доме отца, и насмешливо спросил:
- Лейла, не хочешь узнать о сыне? Моего брата воспитывает лара Муна. С Абдульчиком все хорошо. Но ты ведь интересовалась им однажды. Отец тебе ответил? 
Девчонка же не могла произнести ни слова, потрясенная встречей. Но ее спас старик Абдул, заговорив с ларой Джабирой.
И тогда Амин обратил внимание на женщину, замотанную в черное. Неужели  перед ним та самая Зухра?!  На него из прорези для глаз смотрели ее смеющиеся глаза. Женщина не произнесла ни слова, чего и не требовалось, потому что за нее говорили глаза. Живые, насмешливые, вызывающие интерес и симпатию! Но она тоже рассматривала Амина с любопытством!
Амин вдруг понял, почему Зухру называют ведьмой. Что-то в ней было... Он ощутил  странное смятение, невольную симпатию... Парень  подобное не испытывал уже давно – с тех времен, когда тосковал по Эмми, решив, что потерял любимую девушку. Он испугался чувств, вызванных признанной семейной злодейкой.
Но за ним наблюдали:  и дядя Абдул – хмурясь все сильнее, и Лейла, которую накрыло возмущением и ревностью, и Зухра – поняв его интерес к ней и желая подразнить парня.
- Это брат Хадижи? – переспросила лара Джабира, удивленно осматривая незнакомца.
- Да, это Амин, сын Мухамеда Рашида, родного брата Саида, - пробурчал Абдул, вцепившись в четки, зерна которых до этого спокойно перебирал по дороге. – Он бывший пасынок вашей невестки Лейлы.
Амин же продолжал рассматривать Зухру, теперь понимая, почему  эта коварная женщина так пленяет мужчин. Муж Хадижи не смог от нее отказаться. Даже он, Амин, оценил ее притягательность. Эти смеющиеся глаза...  И ещё он решил, что тоже вызывает в ней интерес... В его сердце что-то екнуло, но он испугался и тут же пришел в себя.
И вдруг понял, каков способ, чтобы сид Абдул не вздумал искать ему жену!
Дяде Абдулу не понравился его интерес к Зухре.
- Отвернись, Амин. Не смотри так. Эта женщина замужем. Она жена Фарида. Хадижа, когда вернется в его семью, станет только третьей. Вторая - Зухра. Лейла – первая жена.
Тогда Амин повернулся к старику и решительно заявил:
- Если Зухра однажды получит развод, сосватайте мне ее в жены, дядя Абдул! Я женюсь на Зухре. И только на ней! Она мне понравилась! У нее красивые глаза. Я готов взять ее третьей женой и увезти в Бразилию. И пусть Халиса и Эмми побесятся, когда Зухра станет моей любимой женой, моей фавориткой!
Амин старался говорить уверенно, сохраняя серьезное выражение лица.  Вот только другим было не до смеха! Лейла вдруг потеряла сознание. Если по медине она шла, поддерживая под руку свекровь, то так и осталась стоять, держась за мать Фарида, когда остановились.
Теперь же обмякла и не рухнула на грязные плиты улицы  благодаря ларе Джабире, которой удалось подхватить несчастную, как и подоспевшему на помощь сиду Абдулу. Оба возились вокруг девчонки,  повторяя по очереди, что Лейла – беременна, поэтому ей и стало плохо.
Пока вокруг нее суетились, Амин смотрел Зухре в глаза, растягивая губы в фальшивой улыбке. Оба прекрасно понимали свои роли в разыгранной сцене. Амин надеялся, что женщина с репутацией ведьмы не приняла всерьез его слова.
А вот до дяди Абдула его шутливая просьба дошла не сразу. Отвлекся из-за происшествия с Лейлой. Но как только Лейла начала приходить  в себя, старик тут же обратил внимание на Амина.
- Что ты сказал? – недоверчиво переспросил он сына племянника.
Но повторять Амину не пришлось. Сид Абдул, заметив, что парень не сводит глаз с Зухры и улыбается,  всё понял по-своему  и тут же в ужасе схватил Амина за руку и энергично потащил прочь, что-то возмущенно выговаривая про ведьм и одалисок и происки шайтана.
Зухра весело рассмеялась им вслед, и ее смех  долго преследовал беглецов...