Самая красивая

Смартфон проиграл  несколько тактов "Кампанеллы" Паганини. Номер неизвестен. Обычно я на такие звонки не отвечаю, но в этот раз почувствовала интуитивно,  что ответить надо, и обязательно.
Звонила  из Красноярска бывшая сокурсница Аля с печальной вестью: умерли её соседи, которых я знала много лет и не теряла с ними связь. Уход их был закономерен,  конечно, и я порадовалась,  что эти неразлучники даже к Господу пошли рука об руку. Печалило одно – я уже неделю им не звонила, просто забыла,  если честно. А ведь у них из родни – только внучка, ну и меня они считали дочерью.

Познакомились мы довольно забавно. Я только что получила подтверждение,  что из абитуриентки превратилась в студентку. Жить у родни жутко не хотелось (по многим причинам),  а общежитие наше только начали строить. С Алькой как-то сразу дружески сошлись. Она пригласила меня к себе на кофе. Уже у самого подъезда обнаружилось, что Алька потеряла ключи. Родители в отпуске на югах, запасной ключ, разумеется, дома. Вижу – моя новая приятельница мордёху скуксила  и вот-вот разревётся. Спрашиваю,  где её окна. Показывает на третий этаж, балконы сдвоенные.  Молча беру за руку эту горе-хозяйку и иду к ним на этаж. Звоню  в квартиру к соседям. Дверь открыл мужчина лет пятидесяти и вдруг,  глянув на меня,  охнул и побежал в глубь коридора.

Мы с Алькой в растерянности остались у раскрытой двери. Откуда-то сбоку непонятно из-за какого укрытия выкатилось что-то тявкающее и дрожащее. Маленькая злобная чихуахуа обругала на своём собачьем Альку, потом переключилась на меня  и замерла, ну прям охотничья стойка сеттера. Я молча взяла неврастеничного пёсика на руки и тот затих, уткнувшись носом в подмышку. Вскоре показался странно убежавший хозяин с фотоальбомом в руках. За ним шла  полненькая женщина, очень похожая на этого самого хозяина. Я даже решила, вначале, что они брат и сестра. Вместо объяснений мне подсунули чуть не под нос  раскрытый фотоальбом.  Там, на фоне пальмы, стояла...я! Потом мне были показаны ещё несколько фотографий. И везде  на них я. Я даже головой потрясла.  Не была я в тех  местах, где были сделаны снимки. Но лицо, фигура...

Нас пригласили в комнату. Вскоре на старинном круглом столе  с резными ножками  дымился электросамовар, а на блюде  лежали пирожки  разной формы. Мы отказываться не собирались, так как проголодались ужасно. Когда пирожков  заметно поубавилось, мужчина встал и представился: Кононенко Всеволод  Римыч. Жена вставать не стала,  а просто назвалась тётей Зоей, преподавателем истории в пединституте. Всеволод Римыч  попросил  называть его полным именем  только при посторонних. Дома он – Римыч, сын татарина по имени Рим. Разговор журчал ручейком, но я чувствовала,  что повисший в воздухе вопрос должна  затронуть именно я.
Ну, я и затронула. Без разных политесов  выдала  свои  ФИО, место прописки и недавнего проживания,  подчеркнула, что такое сходство со мной, как у незнакомки на фотографиях, будет лет через 8  только у моей родной  сестры. Перечислила по просьбе тёти Зои и Римыча всех известных мне родственников и по маминым  беларусам и по папиным забайкальцам-гуранам и уральским казакам.  Общих  не нашлось.  Странное  совпадение  так и осталось неразгаданным.
На фотографиях была изображена дочь  этих  милейших людей, погибшая  в автомобильной аварии где-то  в Индии.

Потом нас спросили,  зачем мы позвонили к ним, ведь Аля живёт  в квартире  рядом. Услышав, что я решила перелазить  на соседний балкон и проникать в Алькину  квартиру,  дядя  Римыч вышел  в коридор  и кому-то позвонил. Минут через  20 приехала  миниатюрная  пожарная машина, с которой  вверх по лесенке к окнам  шустро  побежали  два паренька  и скрылись  в квартире Альки.
Мы вышли на лестничную площадку и очень были рады,  что ребята так находчиво управились  и с замком,  и с ключами. Дядя Римыч вышел проводить ловких пожарных,  бывших учеников, а мы вернулись за стол. Уходить не хотелось.
Получив от меня обещание  заглядывать к ним по воскресеньям, тётя Зоя сгребла  оставшиеся  пирожки в пакет  и отдала  нам с Алькой.

Переночевала  я у подруги, проболтав с ней часа 4 и на лекции  мы синхронно клевали носом. С тех пор я каждое воскресенье приходила  к добрым супругам,  почерпнуть, кстати, много знаний из разговоров  на многочисленные темы. Дядя Римыч  был настоящей ходячей энциклопедией.  Даже когда я вышла замуж,  я не забывала их. Приходили  в гости с мужем, который по части коммуникабельности был на высоте в любом обществе.
Потом мы расстались с мужем, я вернулась с сыном в свой город детства,  но старикам исправно звонила  раз в неделю. Во времена перестройки  всех дошкольных работников  выпнули на биржу. Пособий нет, только на бумаге.  Решили мы с подругой  книги продавать. Ездили в Красноярск на оптовую базу,  затоваривались книгами, распродавали всё и – снова на базу.  Однажды зашли к старикам.
Встреча была радостной  и со слезами. Тётя Зоя расплылась,  волосы поредели и были стянуты на затылке  пучочком. 

Сели мы за гостеприимный стол, тяпнули  самогончику  и понеслась! Перепели все  песни, какие  знали. У тёти Зои глаза блестят,  весёлая, как девушка. Дядя Римыч смотрит восхищённо  на неё и говорит: ты у меня самая красивая. Видя наши удивлённые лица,  съехидничал,  что и в этой компании она тоже самая красивая.  А потом, когда мы вышли  на балкон покурить,  объяснил,  что красота  и внешний  вид  – это совершенно несравнимые "штуки". Можно быть красоткой  с жёстким сердцем и не имеющей души, или такой вот помятой жизнью,как моя Зоюшка. Да у неё душа такая большая,  что не вмещается в тело и светится. Не каждому этот свет виден.

Я тогда увидела этот свет. И решила обязательно найти именно такого человека, который будет любить меня не за  теряющуюся во времени красоту,  а за душу.  Дело за малым – встретить человека и вырастить душу.

И вот они ушли Домой. Ушли вместе. Уснули помолившись и обнявшись и не проснулись.  Им было под 100 лет.