На Алтай!

(Чисто в рекламных целях)            
            На столе в приемной врача стоит, как вы знаете, ваза с яблоками, вокруг которой разбросаны глянцевые журналы. Время, конечно, само лечит, но нужно и развлечь скучающих пациентов. Среди них оказался самый глянцевый экземпляр под названием «Отдых в России» с красоткой в разукрашенном кокошнике и накаченными губами на обложке, наполненный рекламными статьями, где лучше поесть и на что посмотреть. Привычно шелестя страницами, наткнулся на серию фото с крупной надписью: «В горах Алтая». Что называется, не мог пройти мимо и тут же выяснил, Алтай – одно из самых притягательных мест на карте, место силы, где завораживающие космические пейзажи и неповторимый колорит земли древних скифов, о чем убедительно свидетельствовали фото. Ну, со скифами, это они не иначе, для красоты слога, махнули. Но вот коровки на ярком охристом поле под синеющими горами были, и пастушок с ними в картинной позе, молоденький-молоденький.
              Вспомнились задорно-молодецкие восьмидесятые, чудные места, и огромная мозаика, которую клал на Алтае в доме культуры при сорокаградусном морозе за окном, и трехметровые портреты новых членов политбюро с сантиметровых фото из газеты по три штуки и по пятьдесят ре за ночь, и силуэты  гор, и бурные после дождей сталисто-голубоватые горные речки, поросшие по берегам серебристой облепихой.
              Нет, на Белуху я не карабкался, в Шамбалу не заглядывал, даже с шаманами и ламами не комлал, горловых песен не пел. Так что никакой мистики. Хотя, как сказать? Был в тех местах, где мозаику клал, наполовину заселенных приехавшими еще при Екатерине, немцами на ПМЖ, ни на Алтай, конечно, в центральную Россию, но переехавшими в Сибирь во время войны, среди которых повстречал курносого Баха в ушанке, рассказавшего, что в чисто немецких селах у них живут богато, в кирпичных домах, потому как, если велят немцу сеять на пять сантиметров в глубину, он никогда не посеет на четыре или на шесть, да жаловался на молодое поколение, мол, забывать стали немецкий, говорят с акцентом, так вот, привязался там ко мне молодой художник из местных, Серега, высокий крепкий парень, писавший на металлических щитах тексты наглядной агитации. На завра мне возвращаться в Москву, а он и говорит:
- Хочешь, руку твою посмотрю?
- Валяй, - а сам смеюсь, ни во что тогда, ни в Бога, ни в генсека с политбюро, даже в Ёкарного Бабая не верил. Посмотрел и говорит, что в дороге будет задержка, что тёща купила большой цветной телевизор и что у меня народится наследник идей.
- Что, жена тебе не говорила?
- Нет
Полупустой самолет сделал посадку в Новосибирске, поскольку народу там – невпроворот, хотя никогда прежде этого не делал, в комнате тёщи стоял новый телевизор, а жена хитро на меня смотрела,- Ты знаешь? – Знаю, - Откуда?
            Я всё могу понять, но телевизор, как он мог уместиться у меня на ладони? Да, загадочная земля в Алатау.
            Была еще одна славная история. Проходили на Алтае дни Российской культуры в честь дня рождения Шукшина, прилетела из Москвы группа киношников, известных артистов, да вы их знаете, литераторов с чиновниками и детьми, куда деваться, к ним присоединились аналогичные товарищи из местных во главе с министром культуры. И поехали автобусом прочесывать алтайские красоты с концертами в малых городках, с горловым пением и без оного.  Ну, не всё прошло гладко, парнишке одному в ресторане досталось, что и понятно, москвич, как-никак. И добрались в конце до знаменитого Телецкого озера, по берегам которого кедры и сосны, внизу – холодющая вода, в которой купаться запрещено и столько хариуса, хоть руками вытаскивай.
            На берегу под обрывом устроили прощальный костер, выложив бревна в форме каре. Говорили о литературно-киношно-творческом, публика то по большей мере культурная. Перешли на чтение стихов, по очереди, громко и выразительно, благо, народ обученный, артисты. Вдруг на обрыве началась какая-то возня, после чего вниз полетели камни. И один рикошетом от дерева попал молодому оператору в глаз. Пришлось малого срочно везти в больницу и напрячь милицию, как-никак гости знатные, да и министр культуры, не отмахнешься.
            Ребятишек, бросавших камни, поймали. А в чем их винить? Пастушки, устали после работы, ну да, они тоже порой костры жгут. Но эти, из Москвы, они же – чужие, жируют, все миллионеры, картошку в магазине покупают, одеты вон как, хорошо бы, тихо сидели, а то эти, стихи, рифмованные, громко, руками размахивают, не иначе, комлают.  Ну что оставалось делать?
             Одна ассистентка вспомнила, что ходила накануне с оператором на священную Лысую гору с огромным деревом наверху без листьев, увешанным какими-то тряпочками. И захотелось парню тоже что-то повесить, а ничего нет. Нашел резинку, привязал камешек. Получилось что-то вроде рогатки или пращи. На следующий день камень ему в глаз и попал. Мистика, говорите? Ну хорошо, не говорите, - думаете.
              Из кабинета вышла медсестра, пригласила к врачу. С обложки журнала смотрела красотка с накаченными губами и вроде как подмигнула, где-то в недрах спрятался пастушок, молоденький-молоденький. Если захотите отдохнуть, непременно на Алатау, только стихов вслух, выразительно, громко, размахивая руками, как в школе учили, не читайте.

21.07.24