Путник и2

Путник(и).
Иногда кажется, что после смерти, меня ожидает совсем другое, а не воплощение в новое тело.
Сосуд души переполнен.
Сколько раз она умирала за время создания цивилизации: сто, двести, тысячу, сотни тысяч…
Кто этому ведет строгий подсчет?
Но там, где-то сверху, твердо решили: баста.
Наверно мне только привиделось, во снах, или в ощущение чего-то неизбежного.
Там мне кладут на веки, или навека, золотые магические кругляшки, на глаза, чтобы больше не мог проснуться.
Еще отрубают руки, чтобы не мог писать буквы и слова
Отпиливают ноги, чтобы не мог ходить.
Зашивают рот, белой толстой ниткой с острой иголкой, чтобы не мог раскрыть рот, петь, говорить разные слова,  кричать от боли.
Это помощник  верховного судьи, проделывает все необходимые процедуры.
Он  в черном балахоне, со скрытым лицом.
Перекусывает нитку зубами, отрывая ее от неровного шва.
Теперь вместо рта и губ, на моем раскрашенном
лице красуется только этот дьявольский шов.
Мне остается только мычать внутри себя, едва шевеля языком, внутри замурованного нёба, нет не от боли, а от  невыносимой жалости, или скорби по всему человеческому, чего не успел сделать при жизни.
Его жесткие пальцы, словно змеи, вползают в мои глазницы.
Выдавливают глаза, или что там от них осталось,
Белое месиво с зрачком, похожее на яичный желток, медленно стекает, превращаясь в нечто склизкое.
Почему то оставляют уши.
Теперь мне можно только слушать и внимать, обрубком тела, которое ранее принадлежал человеку.
Наверно, поэтому говорят; мертвые только слушают.