История вторая Нога в форточке

Все персонажи и события вымышлены, совпадения - случайны!





Любовь - дело такое. Где, когда возникнет и с кем - никогда не знаешь.
Но зрелые люди без любви не могут.

Хоть на один раз, хоть вообще чуть-чуть, хоть даже и выпивши, но интим им подавай.

А кто на что включался организмом, это анализу не поддавалось вообще.

Была на ПО девочка, не просто пышная, а очень пышная, прямо шарпей в юбке. Двигалась она очень странно. Сначала поворачивалась внутри себя позвоночником, а потом следом в том же направлении поворачивалось всё, чем позвоночник был облеплен.

Щеки на плечах, толстые локти лежали на огромных ягодицах, живот  прикрывал не только срам, но и половину бедер ниже.

Красивые, зрелые подружки с сексуальными пяточками, бёдрами и круглыми полушариями выше пупка, с жалостью и состраданием смотрели на эту многослойную Нефертити, сочувствуя отсутствию у неё не только половой жизни, но и перспективы таковой.

Только девочка совсем не казалась грустной и несчастной. Больше того - она цвела и пахла, как весенняя роза.

И только к концу обучения на ПО, совсем случайно, выяснилось, что девочка имела столько секса, что всем остальным красавицам и не снилось.

Среди слушателей ПО был красивый парень с восточными примесями в крови. Брюнет с широкими бровями и жгучим взглядом. Он жил в единственной маленькой комнате один. Такая привилегия ему обломилась потому, что он тихонько был, как бы личным водителем декана.

Сколько не подбивали к нему  клинья наши Джины Лоллобриджиды, он не обращал на них никакого внимания. Уж как они ни старались, красились, выставляли всякое в огромные декольте, юбки надевали  на два пальца выше трусов - ничего не помогало. А видно же было через обтянутые джинсы, что Господь парня талантом не обидел.

И решили наши барышни, что красавец не той ориентации. Погоревали и забыли о нём. А он и рад. Ходит тоже счастливый и довольный.

Оказалось, что каждый день по вечерам, а часто ещё и в обед почти каждого дня, в комнату к нему пробиралась наша необъятная красавица. И там, горячий пацан, с восточным темпераментом в  крови, с неутомимым усердием пользовал эти волны жира, вереща от удовольствия и теряя сознание от наслаждения.

Ну нравились ему полненькие женщины. И чем полнее - тем больше нравились.
А наши дурёхи записали его в голубые.
Есть просто нужно было больше!

Но я не об этом.
Многие слушатели ПО были уже связаны семейными узами. Многие уже имели детей, а некоторые двух или трёх.

Отрываясь от семьи, то ли от тоски, то ли от ощущения свободы, люди пускались во все тяжкие.

При этом всё случалось настолько естественно, без всяких лишних клятв, обязательств и страданий, как будто руки сходили помыть.

Маленькая девочка, с роскошными персидскими глазами,  мама двух детей и жена великана мужа-алкоголика, столкнувшись в узком коридоре с таким же невысоким, ушастым семьянином, в рубашке с воротом на шесть размеров шире, чем его худая шея, с цветастым толстым галстуком, узел которого начинался где-то внизу на груди, в плаще больше его на два размера, вдруг поняла, что «вот и встретились два одиночества»!

Семьянин был по супружеству зеркальным отражением персидской красавицы. Он был подкаблучник. Причём не по призванию, а по принуждению. Его двухтонная жена была шире его в три раза и в два раза выше.

Супружеский долг он исполнял не тогда, когда хотел, а тогда, когда скажут. При этом флюиды, настроение, желание - никого не интересовали.

Потенция тоже не принималась во внимание. Госпожа могла удовлетвориться любым известным ей способом, используя ушастого по назначению разными сторонами его худого организма, в зависимости от собственных фантазий.

Показав ушастому пальцем на дверь своей комнаты, Шахерезада тихонько промолвила:
- В субботу в девять вечера.
- Одобрено! - серьёзно ответил гражданин.

Так начался роман двух незнакомых людей, которые ничего друг от друга не хотели кроме равноправного секса.

Они были очень довольны и учёбой, и тем, что можно было в субботу не появляться дома, ссылаясь на отработки, дежурства, и главное - той гармонией, которую они испытывали оба, совпадая в параметрах своих антропологических данных.

Только, если у ушастого дома никто не интересовался его настроением, то персидская красавица своим удовлетворенным лицом, которое никак не могло появиться от изучения химии или естествознания, вызвала у пьяницы мужа подозрения и ревностные припадки.

Однажды в субботу, ближе к ночи, ревнивец, в слегка поддатом настроении, заявился в институт.

Долго препираясь с вахтершей и тыча ей в рожу свой паспорт со штампом  из ЗАГСа, он добивался прохода в комнату жены.

Вахтёрша, в прошлой жизни служила в ВОХРе, была не из пугливых и стояла насмерть, что в общаге никого нет, все разъехались по домам.

Наконец договорившись, что бугай только «туда и обратно», а паспорт останется в залог у железной бабки, последний поплёлся на второй этаж.

В это время, в привычной гармонии, два субъекта предавались разврату, упиваясь своей равноправностью в желаниях и отсутствию насилия в их реализации.

Громкий стук в дверь и пьяный вопль мужа:
- Открывай собака! - чуть не заставил обмочиться обоих.

Выскочив из кровати, ушастый заметался в темноте разыскивая свои семейные трусы. Персидская красавица, отдернув занавеску, в свете уличного фонаря собирала одежду ушастого и выкидывала её в окно.

Успев напялить на себя кроме трусов ещё и майку, ушастый в растерянности смотрел как в окно улетело всё остальное из одежды.

- Открывай, собака! - выламывал дверь пьяный бугай.

- Сдернув с соседней кровати простыню, голая красавица сунула один её конец ушастому, а второй пропустила под трубой отопления под подоконником и натянула простынь, как взаправдашний альпинист, уперевшись одной ногой в стену.

- Лезь в окно!- скомандовала она.
Ушастый вскочил  на подоконник, повернувшись спиной к улице, присел на корточки, натягивая простыню.

Открывшийся его взору вид на освещенную уличным фонарём промежность персидской красавицы, с задранной ногой и разметавшимися грудями, побудило в нём такой рой сексуальных фантазий, что моментально возникшая эрекция, которую всего минуту назад спугнул своим криком пьяный бугай, чуть трусы ему не порвала, заставив выпрямиться и рухнуть вниз.

Пытаясь хоть как-то выровнять положение, ушастый,  подобно спецназовцу, оттолкнулся от подоконника ногами и, протравив простыню руками,  воткнул ноги чуть ниже по стене.

Чуть ниже по стене было решётка, прикрывающая окно комнаты первого этажа, в которой только-только собрался отойти ко сну прибывший по обмену профессор из Махачкалы.

Провалившись одной ногой сквозь прутья решётки, ушастый попал в раскрытую форточку.  Руки предательски не могли удержать простыню и сползали вниз, наклоняя тело головой в сторону земли.

Нога, провалившаяся в форточку по самые яйца, не хотела никак высвобождаться. Вторая нога, согнутая в колене дольше некуда, вот-вот грозилась вывернуться коленкой назад, как у кузнечика.

- Открывай, собака! - гремело наверху.

Профессор вскочил с кровати и, не найдя очки, никак не мог понять, что такое лезет к нему в окно.
Он жалобно скулил, испытывая животный страх и совершенно потеряв способность трезво оценивать обстановку.

- Вытолкни ногу! Сука! - прохрипел ушастый из последних сил удерживая простыню в слабеющих руках.

Профессор, как парализованный пытался рассмотреть, что такое перед ним.
Задравшиеся семейные трусы ушастого, уже не прикрывали ни его эрегированный член, ни набухшие от спермы яйца.

- Ногу вытолкни! Падла! - уже ни хрипел, орал ушастый.

- Открывай! Собака! - продолжало нестись сверху.

Персидская красавица, видимо решила, что ушастый уже на земле, бросила второй край простыни вниз и закрыла окно.

Ушастый, потеряв опору, провернулся на застрявшей в решётке ноге, как свистулька на гвоздике, ударился спиной о решётку, и разодрав ногу в кровь, выскользнул из решётки, прямо головой вниз на асфальт.

Утром, в понедельник, было созвано срочное общее собрание ПО, по факту попытки проникновения какого-то бандита в комнату приезжего профессора.

Все живо обсуждали новость, кроме двух глубоко задумчивых людей: персидской красавицы, с густо замазанным макияжем синяком под глазом и ушастого гражданина, с деформированной от огромной шишки головой и не сгибающейся в колене ногой.

Расследование закончилось ничем.
Профессор, со страху не нашедший очки  и не догадавшийся,  с перепугу, включить свет, кроме длинной руки, пытавшейся схватить его за горло, и огромного носа над ней, ничего вспомнить не мог.

Решили, что это был залётный  бандит. Милиция с этой версией согласилась.
- Спасибо решётке! А то бы профессора могли и убить! - так и сказал участковый.