Блейзер для собак фармера Блаффа

Автор: Флоренс Э. Берч.
Оригинальная публикация: Лондон: Общество религиозных трактатов, 1889 г.
***
Содержание.ГЛАВА.1 В ПОИСКАХ КОМПАНЬОНА 2. ЗАХВАТ И БЛЕЙЗЕР3. ФАРМЕР БЛАФФ
4. ВНУКИ СКВАЙРА V. "ЧТО БЫ НИ БЫЛО, ЭТО ПРАВИЛЬНО" VI. МОЛОДОЙ СКВАЙР
7. КРАТЧАЙШИЙ ПУТЬ 8."СОВЕСТЬ ДЕЛАЕТ ИЗ НАС ВСЕХ ТРУСОВ" 9. ВОЗОБНОВЛЕНИЕ ЗНАКОМСТВА X. ДОЗНАНИЕ XI. ХУДОЖНИК-ДЕТЕКТИВ XII. БУДУЩЕЕ БИЛЛА
13. МОЛОДОЙ СКВАЙР ПРИНИМАЕТ НОВЫЙ ОБЛИК 14. ТОТ САМЫЙ XV. ПРИГОВОРЕН
16. ИСТОРИЯ БЕГЛЕЦА XVII. СНОВА НА СВОБОДЕXVIII. СПЕШИМ НА ПОМОЩЬ XIX. МЕСТЬ
 XX. В ПАМЯТЬ О ФАРМЕРЕ БЛАФФЕ
***
ГЛАВА I.В ПОИСКАХ КОМПАНЬОНА.
- Не понимаю, почему бы мне не воспользоваться собственным здравым смыслом, - сказал Дик Крозье самому себе в одно прекрасное утро, прогуливаясь по аллее.
"Хотел бы я знать, для чего еще мне это подарили?"
Это был праздник, и Дик решил воспользоваться сам. Теперь это случилось
что Дика идея удовольствия в то утро не совсем согласны с его отца. Перед отъездом из дома мистер Крозье дал ему особые указания не выходить за пределы парка и не подходить близко к реке.
"В другой раз, - сказал он, - у меня будет время научить тебя, как
управлять лодкой. Тогда я не побоюсь довериться тебе; но до тех пор
Я бы предпочел, чтобы ты держалась подальше".Дик решился спорить. "В другой раз", он может не есть праздник. Его родители только недавно сняли в районе;
и он думал, что его отец поместил его в школу как только они устроились на новом месте."Нет лучшего времени, чем настоящее", - сказал себе Дик, пытаясь
поколебать решимость отца. "Сегодняшний день принадлежит мне; неизвестно, чей". "завтра может быть". Но когда мудрый отец действительно принял решение, его решимость нельзя поколебать.
"Вы должны быть довольны, чтобы мне судить, что лучше для настоящего"
сказал мистер Крозье. "Когда вы постарше, вы увидите, что я был прав".
Так что Дику пришлось подчиниться — во всяком случае, внешне; и как только он подчинился, проследив, как его отец скрылся за углом, направляясь к железной дороге, прочь он пошел в противоположном направлении, ворча себе под нос на ходу.Утро было не для ворчания. Время года было в конце
Марта. Ветер, совершив открытие, что все его рев и
бахвальство не могли остановить деревья и цветы из спустились прямо сейчас
весна, ушла спать, и оставила их наслаждаться солнцем до
апрельские ливни пришли на. Птицы беспечно распевали на ветвях,
и даже можно было увидеть несколько скромных пчел, летающих по воздуху с
важным жужжанием, как будто они чувствовали, что у них все по-своему
наконец-то они ушли; в то время как их рабочие родственники летали туда-сюда в поисках меда с резким гудением, которое ясно говорило— "Мы должны быть
заняты". Дик слышал, как они, и перестал ворчать. Он был слишком плох, чтобы быть в дурное настроение, а все остальное—от kingcups в хедж-к
"жаворонки в небе" — был так полон наслаждения. Это было даже не так, как если бы все плохое настроение в мире могло изменить то, что сказал его отец. Так что он просто нанес один или два удара по изгороди палкой в руке
в качестве последнего протеста и начал насвистывать. Спустя несколько минут он был, взбираясь по травянистому берегу, держа на деревянных балясин в верхней части. Там была плантация на другой стороне этих балясин, и просто
затем часы в маленькой башни, с золотым флюгером, пробили девять.
Дик слышал, как его отец говорил об этом доме как о резиденции Хозяин Поместья, поэтому он остановился, чтобы взглянуть на него сквозь деревья.

Это было большое здание из белого камня, с балконами на верхних этажах.
окна опирались на витые колонны, образуя тенистую веранду
перед нижними комнатами. Ровная лужайка, изумрудно-зеленая и мягкая,
как бархат, спускалась к посыпанной гравием террасе; а за домом,
трава спускалась к железной изгороди, за которой
паслись олени. Дальше была небольшая рощица, где виднелись сосны и шотландские ели темные на фоне бледно-зеленого тумана листовых почек на других деревьях. A ворота, ведущие в эту рощицу, были выкрашены в красный цвет, и Дик только сейчас заметил, что все ворота и ограды вокруг были одного и того же необычного цвета— который очень красиво контрастировал с травой.

Пока он, вцепившись в ограду, делал эти наблюдения, французское окно на
одном конце веранды открылось, и оттуда гурьбой вышли трое мальчиков в сопровождении леди, в которой Дик принял их мать. Она была молода и
очень красива — по крайней мере, так показалось Дику, когда она вышла на солнечный свет, прикрывая глаза рукой, чтобы не видеть их; так красива, что,
на мгновение кажется, что его взгляд прикован к ней. Но только на мгновение. Мальчики не успели подняться по ступенькам, как Дик перевел взгляд с нее на них. Двое, шедшие впереди, спрыгнули вниз, перепрыгивая по три-четыре ступеньки за раз, оставив третьего далеко позади; и Дик теперь понял, что бедняга упал на костылях, и что на одной подошве у него была железная подставка, которая приподнимала его на целых два дюйма от земли, в то время как другая едва доходила до такой низкой. Несмотря на это, он был значительно ниже своих братьев; и Дик сразу же заключил, что он самый младший из троих.

"Бедняга!" - сказал он себе. "Я бы не хотел быть таким. Я
осмелюсь сказать, однако, что они добры к нему ", - добавил он, когда остальные остановились. остановились и подождали калеку, который осторожно спустился вниз, шаг за шагом.
Но Дик Литтл догадывался, как трудно "быть хорошим" с мальчиком, которому приходится идти черепашьим шагом, когда у тебя самого есть силы бегать и
прыгать. Он даже не заметил, как у других непрерывно шел на шаг
вперед, ни как инвалид трудился, чтобы идти в ногу с ними. Не
сам догадаешься, как трудно было сделать так быстро. В настоящее время, однако,что—то привлекло внимание трех мальчиков - ранняя бабочка
должно быть, это была она. Калека увидел это первым и кивнул в его сторону, и
тут же остальные умчались прочь, оставив его опираться на костыли
наблюдать за ними. Тогда Дик немного яснее понял, как это было тяжело
для него; потому что братья совершенно забыли о нем в своей дикой, безумной
погоне, и он остался один.С минуту он провожал их взглядом, затем повернулся и посмотрел в сторону террасы; но его матери там не было даже для того, чтобы помахать рукой. Она вошла в дом.
Пришло в голову Дика не удивительно, что бедняга мог видеть
ему есть над забором. Он уже почти решил, что свисток. Дик — поскольку ему
нечем было больше заняться — вполне мог выкроить время для получасовой беседы
чтобы скрасить свое одиночество. Но именно тогда он вспомнил, кем был этот калека и насколько самонадеянным можно было бы считать мечтать о проявлении жалости к сыну великого человека, которому принадлежала вся земля вокруг. И когда остальные мальчики, тяжело дыша и отдуваясь, с кепками в руках, вернулись как раз в этот момент, вопрос был решен раз и навсегда. Дик проводил их взглядом, пока они не скрылись из виду за аллею, которая вела к дому, потом спрыгнул вниз из банка и пошел своей дорогой, теперь и потом, чтобы увидеть, если они были следующие.


ГЛАВА 2.СЦЕПЛЕНИЕ И БЛЕЙЗЕР.

ЧУТЬ дальше дорога выходила на лужайку; а за ней на этой лужайке была ферма. Дом стоял позади двора,что было скрыто от глаз высокими кустами, а половина внутри двора,половина на улице, по зеленой, был пруд, где плавали утки
в поисках изысканных бит.Это была ферма Мэнора. Человек, который держал ее, был судебным приставом сквайра,Дик слышал, как говорил его отец. Он подошел к воротам, скорее, посмотреть, интересно, что это за дело - быть управляющим у такого великого человека и есть ли у него сыновья?.

Лохматый пёс, дремавший на солнышке перед своей конурой, вскочил на ноги.
при приближении Дика, гремя цепью, он громко залаял.
рычание, словно предупреждающее его не подходить слишком близко. Обнаружив, что Дик не обратил на это никакого внимания, он вскочил на конуру и принялся лаять так громко, что другая собака за домом подхватила дело. В следующую минуту появился слуга, гадающий, что могло случиться, и, вероятно, подозревающий бродяг,открыл боковую дверь и зашел за угол дома, чтобы посмотреть. В Тот же миг из-за другого угла дома появился мужчина с вилами в руке. "Эй!" - крикнул он."Эй! Держись, старина, - крикнул он, - в чем дело? Ты перевернешь небосвод своей греблей.Трудно сказать, что именно он имел в виду. Он поймал это слово из Библии, как что-то сделано "в начале", и
поэтому очень "фирма", так, наверное, ему казалось, самая, что ни на
можно делать на линии высадки.

Во всяком случае, пес, казалось, понял упрек. Он сделал один или два
снова залаял, затем с обиженным видом спрыгнул со своей конуры; и:
его коллега из подсобки, обнаружив, что он успокоился, сдался
тоже, и таким образом шум прекратился.

"Что с ним было?" - спросил мужчина, подходя на шаг или два ближе и
опираясь на вилы. "Теперь все в порядке, так что я вижу мех".
Дик вышел за калитку и пошел смотреть на уток.

Служанка покачала головой. - Как и его хозяин, - ответила она, - всегда.
поднимает шум из-за пустяков. Некоторые люди, кажется, как будто они
не может быть счастлив в другом месте, и четвероногие так же, я полагаю".

"Возможно", - со смехом ответил мужчина. "Но если это так, то что ж,
Блейзер - собака хозяина! Честное слово! Не хотел бы я попробовать его клыки;
он разнесет небесный свод в клочья".
С этим характерным замечанием он закинул вилы на плечо и, повернувшись
на каблуках, вернулся к своей работе на заднем дворе.

Служанка с минуту постояла в дверях, оглядываясь по сторонам; затем она
тоже повернулась и вошла в дом, прикрыв за собой дверь, но бросив
окно, как будто этот вкус солнечного света пробудил в ней тоску по вольному воздуху. Тем временем Дик добрался до других ворот, потому что во дворе фермы был вход с каждой стороны пруда, чтобы тележки могли подъезжать с любой стороны. Здесь он снова остановился; но на этот раз Грип не обратил на это внимания, только на секунду или две оторвал нос от лап и моргнул, чтобы показать, что он проснулся; затем он снова взял себя в руки или притворился, что просто чтобы дать врагу шанс показать свою слабую сторону. Но Дика было не обмануть таким образом у него и в мыслях не было вторгаться на территорию мастера Грипа. Постояв несколько минут неподвижно, осматривая
живописный старый дом с решетчатыми окнами и длинной,
красные черепичные остроконечные крыши, он как раз собиралась пройти его путь, когда он был внезапно поражен в самое неземное возглас.
Прежде чем он успел оглядеться, мальчик своему размеру подошла полностью
рвать на дороге, дворе или два вперед. "Ба!" - воскликнул он, видя
Дик. -"Привет!" ответил Дик. Затем они уставились друг на друга.
"Кто вы?" - спросил Дик. Другой расхохотался. "Кто вы?" ответил он.
- О! Это не имеет значения, - ответил Дик с некоторой гордостью. - Только— Мой отец только что переехал по соседству, и я полагаю, что мне нужно получше узнать мальчиков, поэтому я подумал, что могу начать с тебя.
Собеседник внимательно оглядел его с головы до ног. Отец Дика был
джентльменом, и Дик был одет соответственно. Отец другого был
чернорабочим на ферме Мэнора.- Меня зовут Дик Крозье, - добавил Дик.
- А меня Билл Кикер, - ответил его новый знакомый.
"Это твое прозвище", - добавил Дик.-"Называй его как хочешь; я больше ничего не хочу", - сказал Билл-Кикер. Удар был таким решительным, что Дик больше ничего не сказал. -"Где ты живешь?" затем спросил он.
- Вон там, - ответил Билл Кикер, указывая назад большим пальцем. - Мой отец работает в "Фармер Блафф".- А мой каждое утро ездит в город, - возразил Дик. "Мы живем за поместьем, выше по холму". Этот обмен доверительными сведениями послужил неплохой основой для знакомства , и вскоре у двух мальчиков завязался оживленный разговор.
"Там, наверху, осиное гнездо", - сказал наконец Билл, указывая
большим пальцем в сторону поля. "Я вижу, как один из них только что вошел.
Я хочу продать его внуки Сквайра", - добавил он, кивнув сам.
"Зачем?" - спросил Дик, который был городским мальчиком.
"Ради спорта, конечно", - быстро ответил Билл. "Сквайры всегда приходят сюда
ради спорта. Я думаю, у нас будет игра.
- Шершни опасны, не так ли? - с сомнением спросил Дик.
"нехорошо, когда тебя ужалили", - возразил Билл. "Но и ты этого не делаешь, если ты можешь помочь; и это то, что делает спорт. Интересно, - добавил Билл
Задира, пораженный оригинальной мыслью, - кому придет в голову штурмовать мух
гнездо! — Предположим, что они сами их сделали, чего они не делают. И вот опять, видите ли, - добавил он далее, - мухи не вьют гнезд, потому что они
не нужно держаться в стороне —" В этом замечании содержалась здравая
мораль, если бы у него только хватило ума понять это.
Ничего не зная о таких делах в стране, Дик, естественно, почувствовал некоторое уважение к Биллу Кикеру, который говорил так, как будто у него все это было на хорошем счету авторитет.- Послушайте, - предложил он наконец, - скажите мне, когда состоится состязание.Билл с сомнительным видом покачал головой.- Почему бы и нет? - спросил Дик.Билл Кикер плотно сжал губы, растянув их почти от уха до ушей, и снова покачал головой.
Дик протянул приманку. -"У меня дома есть довольно большая лодка", - убедительно сказал он. "Я Майн не подходи близко к реке, но чуть только я вам оставлю, я сообщу ты знаешь".
Билл выразил немалое презрение к идее "получать отпуск;"
однако он зашел так далеко, что сказал, что, когда все будет улажено со спортом, возможно, он сочтет нужным сообщить об этом Дику. "Это Сквайра
внука, видишь ли", - сказал он важно. "Это не каждый, как только мог
введем для них". Дик скорее задавался вопросом, какая разница, кого представляет Билл, пока это был кто-то не ниже его самого. Но он обещал быть на пути как можно чаще; и законопроект, Кикер, имеющие надлежащим образом предупредил его не уронить ни слова никому, отправился на поиски внуков Сквайра и "продать гнездо".

ГЛАВА 3.ФЕРМЕРСКИЙ БЛЕФ.
Пока Дик делает знакомство с Биллом Кикер, Сквайра
пристав, фермер Утес, сидел в своем кабинете, с ногой на
подушки и Пинта кружка на столе возле него, ругаясь про себя—если
не вслух—на судьбу, которая прокляла его при подагре.

Теперь такая судьба постигла не кого иного, как самого буйного старого фермера глупость; ибо раз за разом доктор предупреждал его, что до тех пор, пока он будет делать эту кружку своим верным спутником, ровно до тех пор его враг будет преследовать его своими ноющими болями.

Но фермер блеф был упрям, как хвастливый—всякому
кроме Сквайра, конечно, в присутствии которого он был как последний
конец марта—Лев превращается в ягненка. Оправдание, которое он сделал
сам повернулся к кружку, в котором он был, естественно, горд, его
твердое серебро, фамильное, что его дед оставил ему. Он
любил, чтобы это стояло на столе рядом с ним; и если на столе, то почему,
в нем должно что-то быть. И этим чем-то, конечно, должно быть
пиво, и его нужно пить. И так глупый парень подагра выросла злее
из года в год, пока наконец дошло до того, что если он не ругался
вслух он был не лучше, потому что никто не был услышать.

Как он сидел у очага, глядя через его плечо в
окно на яркое мартовское солнце, которое использовали, чтобы называть его вверх и за рубежом
в шесть часов вечера, до этого подагра раздобыли его, он услышал, как ручка настройки
яростный лай, который принес слуга вышел посмотреть. И тут он услышал
Блейзер принял вызов; и вскоре после этого до его слуха донеслись голоса
слуги и мужчины.

Теперь это стало особенностью старого судебного пристава - обижаться на то, что он не может
слышать, о чем говорят другие люди; поэтому после раздражения и раздражения
через несколько минут он потянулся к колокольчику, стоявшему рядом с серебряной кружкой
, и громко зазвонил в него. Затем он еще раз отхлебнул из кружки,
и, раздув огонь до ревущего пламени, нетерпеливо ждал
ответа на свой зов.

Это произошло как раз в тот момент, когда слуга распахнул кухонное окно
, чтобы впустить воздух.

"Всегда поднимали шума из-за ничего в мире", - сказала она снова,
с рюшами, до ее мытья посуды, с твердой решимостью дать
его кольцо во второй раз. Однако через минуту или две она опустила руки.
она бросила посуду в ванну и, вытирая на ходу руки о фартук.
уходя, она поспешила в гостиную.

Фармер Блафф был известен как скряга, и у него было мало близких
родственников, которым он мог бы оставить свои деньги; а Элспет положила глаз на
солидное наследство.

"Ему больше шестидесяти пяти, - обычно говорила она себе в утешение.
когда он ругался на нее. - А подагра не делает кости старыми. Я могу смириться с
это немного дольше, на случай, если будет упомянуто в его завещании.

Но, как это произошло, как Элспет дошли до гостиной, там
было еще одно кольцо, на этот раз в наружную дверь; не так страстны, как и ее
мастер, правда, за все то, что сам Белл был вдвое больше.

Пустое место в холле заполнял хитроумный шкаф для посуды,
с узким окном, выходящим на веранду. Шаг или два
в сторону, и один быстрый взгляд показал, кто стоит снаружи. Собирается быстро
дверь, Элспет распахнул ее с почтительным реверансом. Это был
Сквайр, подаривший это скромное кольцо; и она никогда не заставляла сквайра ждать.
у него всегда находилось вежливое слово, несмотря на его высокий ранг.
Затем, ответив на его вопрос, встал ли ее хозяин, она
быстрым шагом вернулась в гостиную.

Фермер Блафф как раз звонил в свой колокольчик во второй раз.

"Человек может умереть в припадке, несмотря на всю вашу поспешность!" - воскликнул он.
выругавшись, он ударил по колокольчику с такой силой, что колотушка
издала протестующий "звон". "Ленивая, медлительная потаскушка!" Он был
продолжил обычную череду оскорблений, но так же, как он был в
посреди нескольких слов, которые ни один здравомыслящий человек не имел права произнести
на своем языке, дверь распахнулась, и, к его великому смятению, его глаза
встретились с глазами не кого иного, как Хозяина Поместья.

Тирада фермер блеф пришел к внезапному прекращению, и Элспет, имеющих
объявил: "Сквайр, сэр", удалился, оставив ее поместить
лучшее лицо на нем.

От пива, ярости и стыда лицо старого грешника стало
почти таким же красным, как тлеющие угли в камине. Он делал отчаянные усилия
подняться, когда оруженосец приблизился, снося, как мужчина, пытку, которую
будь рядом Элспет, он бы выругался, как солдат.

Однако сквайр поспешил остановить его.

- Оставайтесь на своем месте, мистер Блафф, - добродушно сказал он, когда судебный пристав
выпалил извинения. - Прошу вас, не причиняйте себе боли из-за меня
. Нет, не так близко к очагу, спасибо", - когда фармер Блафф попытался
дотянуться до стула. "Я посижу здесь. Сегодня утром воздух теплый, и я...
вижу, ты поддерживаешь огонь в том же духе, что и
ты поддерживаешь свою служанку.

Старый фермер покраснел еще больше и пробормотал что-то о "вашем
кровь бывает холодной, когда у тебя подагра.

- И ты обнаруживаешь, что ругань заставляет ее циркулировать, - саркастически заметил сквайр
. "Зависимость от других очень неудачное состояние
чтобы прийти в себя, - прибавил он, - а вы видимо очень невнимательно
банщик тоже".

От язвительного тона сквайра не ускользнул Фармер Блафф. Он выпалил
несколько слов о том, что "не так уж плохо", только ей нужно "держаться на высоте".

- Вы выбрали несколько небиблейский способ изложения событий, - заметил сквайр.
- а мой опыт - опыт восьмидесяти
годы — это то, что все, что не соответствует Писанию, бесполезно и вообще
неправильно. Поэтому, мистер Блафф, на вашем месте я бы отказался от этого ".

Высказав этот прямой совет, сквайр сменил тему.
он перешел к разговору о здоровье своего управляющего.

Был поразительный контраст между этими двумя мужчинами. Тот
Сквайр, всю жизнь воспитанный в роскоши — если бы он
предпочел жить скромно — имел бы такую же упругую походку, как у многих сорокалетних мужчин,
и выглядел таким бодрым, словно привык к непогоде
ветер и буря гуляют в полях со своими собственными пастухами. Его пристав,
почти двадцать лет его моложе, выглядел раздутым и нездоровая, несмотря на
его бодрящий из-дверь жизни фермы и леса, а половина
его дни, по крайней мере, были потрачены здесь, в кресле, с одной ногой или
другие на подушку.

Для такой разницы были веские причины; они были бы для большинства вещей, если бы
у мужчин только хватило ума понять это. Сквайр с юности своей
был воздержан, мудро используя благие дары Божьи, не злоупотребляя
ими. Его управляющий никогда не заходил дальше того, что рассматривал эти дары как
жалованье, которое ему посчастливилось получать от сквайра; и он
пошел на работу с намерением получить как можно больше
удовольствия от этого небольшого кусочка роскоши великого человека. Таким образом,
ухватившись за все, он был близок к тому, чтобы все потерять; спросите любого, кто
близко познакомился с подагрой, и они скажут вам, что
для тех, кто сделал это своим спутником, в жизни почти нет удовольствия
.

Мораль такова: избегайте невоздержанности, всегда помня, что пиво - это
не единственное, чем можно злоупотреблять, и что подагра - не единственная
наказание; ибо, к сожалению, грехов столько же, сколько сорняков
в этом справедливом мире, и каждому свое наказание. Как в Библии—в
форма никому не нужно забывать—"что посеет человек, то будет ли он
и пожнет".

Сеешь грехи, и ты пожнешь наказание так же верно, как фермер Блафф.

Таковы были основные мысли сквайра, когда он усаживался
на скамейку у окна. "Я рад, что сойду в могилу
без подагры", - сказал он себе, наблюдая, как исказилось лицо
управляющего, ибо фармеру Блаффу было напрасно думать о
не корчить рожи. Он уже поставил ногу на необычные неудобства в его
попытки проявить уважение; и это стоило усилий достаточно, чтобы воздержаться от
громко мыча от боли.

- Я надеялся найти вас получше, мистер Блафф, - начал сквайр.
после паузы он поставил трость с золотым набалдашником между колен и
скрестил на ней руки. "Это была долгая атака".

"Да, сэр, очень долгая атака".

Фермер Блафф обычно долго колебался, разговаривая со сквайром.;
в противном случае он мог бы проговорился неподходящие выражения, такие как он
в привычку использовать для Элспет.

- Самый долгий в твоей жизни, да?

Сквайр не хотел показаться недобрым, но он зашел с
намерением сказать что-то довольно неприятное; и это пришлось сказать
, несмотря на его естественную склонность говорить приятные вещи.

"Самый длинный", - повторил он.

Фермер блеф объявил себя искренне устал от этого, добавление в
ранен так, что никто не знал, сколько страданий, пока они не попробовали
подагра.

Сквайр покачал головой. Мужчина не имеет права чувствовать, что его обошли стороной.
когда он намеренно причиняет себе боль. - Я искренне
я тоже устал от этого, - сказал он. - И дело в том, Блеф, что я старею.
слишком стар, чтобы быть сам себе судебным исполнителем — и вот к чему это приводит
в наши дни. Для этих сторожей и работников твой—ну! Я не
сомнения, вы даете приказы. Человек может давать его приказу в другой
полушария телеграммой. Но если бы я не пошел и не позаботился обо всем сам
, они оказались бы в довольно затруднительном положении. Почему? Я был в седле
в половине седьмого этим утром, чтобы выполнить вашу работу. Это было великолепное утро.
Тоже было; самое великолепное, какое когда-либо создавал Бог. Было время, когда я так же быстро
я сам не доставлял вам хлопот - за исключением ощущения, что человек с
изобилием благ этого мира обязан передавать часть своих
денег иждивенцам. Но восьмидесятилетний человек начинает нуждаться в небольшой снисходительности
или он очень скоро это сделает, потому что время должно прийти ко всем нам
Мистер Блафф.

"Да, так и должно быть, сэр", - покорно согласился бейлиф, чувствуя себя так,
как будто пришло его время; ибо он довольно ясно понимал, к чему клонит
сквайр.

"Мне бы не хотелось, - продолжил пожилой джентльмен после паузы, -
оставить поместье без рабочего оборудования, когда я уйду. Это не значит, что я уехал
взрослый мужчина на моем месте. Мой внук такой еще ребенок, что я не могу
едва ли даже надеяться увидеть, как он достигнет совершеннолетия; и это то, о чем я
пришел поговорить с вами. Ты прослужил мне много лет, Блеф; но
факт в том, что ты уже не тот, кем был, и я чувствую, что должен видеть
на твоем месте компетентного человека, пока я сам все еще компетентен.

Фермер блеф начали ныть. Долгое время службы заслужила снисхождения, он
намекнул. "Человек должен принять то, что Господь посылает ему", - сказал он.

Но оруженосец остановил его. "Мужчины часто ошибаются относительно источника
- об их несчастьях, Блеф, - сказал он. - Я не верю, что твои
жалобы часто посылает Господь.

Взгляд судебного пристава с неловкостью вернулся к серебряной кружке. Он знал, что
очень хорошо, что его покровителя называют.

"Я мог бы очень легко поставить себя на пути", - продолжил
Оруженосец. "Мой отец оставил мне хорошо укомплектованный погреб, и мне пришлось
отказаться от гостеприимства; но в основном я довольствовался тем, что выслушивал
похвалы других людей моим винам, помня старую поговорку о том, что
те, кто постоянно ищет свои собственные отражения на дне своих
осла, скорее всего, чаще всего видят в пивных кружках. Поговорка, безусловно, справедлива.
хорошо о человеке, который, вопреки предписаниям своего врача,
утоляет свою подагру пивом. Нет, блефовать: если Всевышний несут ответственность за
ваш подагра, я должен чувствовать себя очень по-разному о деле. Как это,
хотя я не считаю себя связанным, увидев, что старость делает
не хотят, конечно, вы должны понимать, что вам придется
дорогу в надлежащее извещение, для человека, который может поставить свою кружку пива на один
стороне, в пользу долга".

Фармер Блафф упорно добивался смягчения этого приговора.

Но сквайр был человеком, который знал свое собственное решение, как только оно было принято,
и который также не принимал его поспешно. Он на протяжении нескольких лет
было очень противно со своим судебным приставом поведения; и опыт
последние несколько месяцев были, наконец, решил он. Он был полон решимости
оставить на недвижимости тщательно эффективных судебных приставов. С этим намерением,
должным образом уведомив старого подагрического негодяя, который в настоящее время занимал
этот пост, он встал и откланялся, фармер Блафф позвонил своему
колокольчик — хотя и не так грубо, как раньше, — чтобы Элспет проводила сквайра
.



[Иллюстрация]

ГЛАВА IV.

ВНУКИ СКВАЙРА.

ПОКА сквайр воздавал должное старому Блаффу в гостиной фермы
, трое его внуков — не кто иные, как мальчики, мать которых Дик
считал такой красивой, — покинули территорию по извилистой тропинке, которая
обогнули плантацию и вышли на проселочную дорогу, ведущую к шоссе
в нескольких сотнях ярдов выше фермы. Поворачивая налево от
фермы, эта дорога огибала подножие возвышенности.
Вероятно, человек, который первым проложил там колею для телег, счел, что за это лучше заплатить
пройти немного в обход, чем заставлять своих животных тащить свою ношу
за холмом. Но там был более короткий путь для пешеходов.
почти напротив тропинки, ведущей от Поместья; и для этого мальчики были
связаны.

Так же, как они были в законе о пересечении стиль, который должен прийти
за поворотом, но Сквайр, чей бизнес понес его, что
очень дорога. Ребята увидели его сразу. Двое из них — двое повыше
— выбежали ему навстречу, другой последовал за ним самым быстрым
шагом. Сквайр был любимцем своих внуков. Он был таким мальчиком
среди них, хотя родился более чем на восемьдесят лет раньше них;
и все же он был таким величественным и учтивым.

Будет и Сигизмунд бросился вперед, но Сквайр посмотрел за их пределами
чтобы калека, кто ведет себя мужественно, чтобы показать равна
понимание своего престарелого родственника.

- Браво, Хэл, браво! - воскликнул он, хлопая в ладоши своей тростью с золотым набалдашником.

Уилл и Сигизмунд оглянулись, выглядя немного пристыженными, как будто они чувствовали, что
это было почти подло - воспользоваться таким преимуществом над их несчастным
братом. Но сквайр не совсем этого хотел. Это было бы
мальчикам с сильными ногами было бы слишком тяжело отказаться от использования их.
Потому что их брат хромал в кандалах. Скорее, сквайр
было очень чувствительное место в его сердце Хэла, и что он увидел в
храбрый мальчик, непобедимый дух залогом того, что мужчина будет.

"Дай Бог, чтобы он вырос мужчиной!" - часто повторял он в своем сердце.
 И действительно казалось, что Хэл год от года становится сильнее.

Тем временем Хэл, раскрасневшийся и запыхавшийся, подошел к ним.

"Куда ты идешь, дедушка?" - нетерпеливо спросил он, поворачиваясь.
он повернулся, чтобы идти рядом со сквайром, Сигизмунд уступил дорогу
ему.

"До коттеджей у деревянных ворот", - ответил его дед, кладя трубку.
одна рука на его плече. - Для тебя это почти запретная зона, да?

Но Хэл покачал головой. - Ну, знаешь, я был прямо в лесу.;
прошлой осенью, в наттинге.

"Ах, конечно!" - согласился старый джентльмен.

"Но зачем ты туда идешь, дедушка?" спросил Хэл, который
был известен своей любознательностью. Дерзкий, сказали бы некоторые добрые люди
, но не его дедушка.

"Как может мальчик научиться тому, чего он не знает, если он не может задать ни одного
вопроса?" он бы сказал. "Дух дознания является одним из первых
реквизиты для обучения". Так что теперь он отвечал без утайки.

- Узнать, не пора ли отремонтировать один из них для Фармер Блафф, - сказал он.

- Для Фармер Блафф?

Вопрос был задан сразу всеми тремя.

Сквайр серьезно кивнул. "За фермера Блаффа", - повторил он. "Он должен
покинуть ферму Мэнор".

"Уехать?"

"Почему, дедушка?"

Это был вопрос Хэла. Хэл всегда переходил прямо к делу, как будто
он имел право знать; и его дед редко, если вообще когда-либо, отталкивал его
.

"Потому что, - ответил он, - пришло время, когда он должен уступить место
лучшему человеку".

"Но, конечно, дедушка, - сказал Хэл, - ты не прогонишь его после
все годы, что он был судебным приставом. Еще бы! С тех пор, как мама впервые привезла
нас жить к тебе.

- Да, и до этого, - с сожалением вмешался сквайр. - Когда я думал,
твой бедный отец стал бы сквайром после меня. Двадцать семь лет
Фермер Блафф прожил на этой ферме, но...

- Но это несправедливо - выгонять его только потому, что он стареет,
дедушка, - перебил Хэл с дерзкой фамильярностью, которую никто другой
не осмелился бы использовать по отношению к старому джентльмену.

"Тут, тут, мальчишка", - возразил Сквайр. "Кто сказал, что он был слишком
старый?"

- Ну, дедушка, - вмешался Сигизмунд, который, судя по росту, был бы
следующим по возрасту после Хэла, - ты сказал "мужчина получше".

"Лучше не всегда означает моложе", - сказал Хэл с нетерпением; "это,
дед?"

"Ни моложе, тем лучше", - ответил Сквайр. "Мне всегда нравится
думать о своих восьмидесяти четырех годах как о знаке Божьего благоволения".

"Хорошие люди обычно доживают до старости, не так ли?" предположил
Сигизмунд, отклоняясь от сути вопроса. "В Библии так и было".

"Размеренный образ жизни способствует долголетию", - ответил старик.
"То есть те, кто живет трезвой, умеренной жизнью, отдают свои
конституции дают наилучший шанс противостоять естественному разложению и
избежать разрушительных последствий болезней, из-за которых так много людей преждевременно умирают
".

- Так вот почему у фермера Блаффа подагра? - спросил Хэл. - Потому что он был
невоздержан?

- Весьма вероятно, - ответил сквайр. "Совершенно очевидно, что в настоящее время
в настоящее время он усугубляет жалобу и лишает меня уважения
своим детским упрямством, с которым он продолжает пить пиво, когда
он знает, что это так же хорошо, как пить дать от стольких болей. Но вы
не должны убегать от идеи, что Бог всегда вознаграждает добродетель
долгой жизни, ибо это не самый большой Его дар.

Хэл больше не задавал вопросов. За этим разговором они переступили через ограду
и поднимались по тропинке на холм
в сторону леса, где было много всего, что привлекало внимание мальчиков.

С кочек поднимались жаворонки; зяблики носились взад и вперед по
живой изгороди; и когда они приблизились к лесу, дикие кролики, сплошь хвостатые,
резвились в своих норах. Раз или два серая крыса выбегала из
своей норы и садилась на задние лапы на дорожке, тупо глядя
перед собой, пока они не оказались совсем близко; затем внезапно сгибалась вдвое, и
исчезающий в канаве.

Уилл и Сигизмунд были полны возбуждения, бегали, прыгали и
подпрыгивали; но Хэл держался за дедушку, раскачиваясь на качелях в
ровном темпе, который очень хорошо согласовывался с походкой старого джентльмена; и вот
они подъехали к воротам леса и коттеджам, в одном из которых
Сквайр хотел, чтобы его управляющий жил бесплатно.

Уже слышался шум работы плотников и веселый гомон голосов
мужчины переговаривались о своих пилах и рубанках. Хэл последовал за дедом
вошел внутрь и обошел вокруг, с большим интересом прислушиваясь ко всему происходящему.
прошел между ним и рабочими. Но другие мальчики остались снаружи,
бегали по саду и разговаривали с егерем, который жил по соседству
. Наконец они забрели в лес, который был отделен от
сада только канавой, засушливой как летом, так и зимой. К тому времени
Сквайр окончил свои заказы, они были совершенно вне поля зрения и
слушание.

Наконец, Сквайр послал хранитель вниз на поляну за ними. Хэл
стоял рядом с ним, опираясь на костыли. Сквайр, посмотрев
на него сверху вниз, увидел, что на лице у него задумчивое выражение, и решил, что он
устал.

"Лучше зайти внутрь и сесть на sawstool чемпиона", - предположил он
просьба; "это долгий путь назад, и ты и я уже не так молод, как и те,
два сорванца. А?"

В это мгновение, однако, и Сигизмунд явился, говорить весело, чтобы
человек, как они продвинулись.

Сквайр поманил, и шли подряд, давая стаут
старый Velveteens хороший вид их подошвы, и оставив его, чтобы следовать в
его трезвое удовольствие. Но Хэл уже воспользовался случаем.

- Дедушка, - сказал он, подходя ближе.

Старик огляделся по сторонам.

- Дедушка, я хотел спросить, не могу ли я показать фармеру Блаффу, как
глупо это не подагра?"

"Продолжать пить пиво?—Вряд ли," сказал Сквайр", поскольку его лечащий врач
не получается. Люди обычно считают, что их медик, если кто-то, когда они
больно".

- И я имею в виду, - добавил Хэл, стремясь отстоять свою точку зрения до того, как подхватят остальные.
- если у него перестанет болеть подагра, вы все равно будете обязаны
выставить его с фермы Мэнор?

"Ну, нет, - ответил сквайр, - нет, если он покажет себя способным".
Выполнять свои обязанности управляющего поместьем. Но дело в том, что я не могу быть
Сквайр и бейлиф тоже в моем возрасте; и если бы я мог, то недолго бы пробыл
способен, потому что — Ничего не может продолжаться вечно и один день, Хэл.

Как раз в этот момент двое других мальчиков расчистили канаву и подбежали к ним с
готовыми извинениями за то, что заставили дедушку ждать; затем, пройдя
через заднюю дверь, все они снова вышли на дорогу.

Дойдя до входной двери, сквайр внезапно вспомнил кое-что, что он
хотел сказать, и снова отступил назад. Хэл ждал вместе с ним, но Уилл
и Сигизмунд выбежали прямо наружу.

Посреди дороги стоял мальчик, глядя то в одну, то в другую сторону.
казалось, он не решил, в каком направлении идти. Увидев двух парней, его собственные
он сразу постарел.

"Не могли бы вы сказать мне, где я нахожусь?" - спросил он.

"У лесных ворот", - ответил Уилл, указывая мимо коттеджей на
выкрашенные в красный цвет ворота.

"Это выходит за рамки обычного?" - спросил мальчик.

"Безусловно", - был ответ Уилла.

"Тогда я там, где меня нет бизнеса", - возразил мальчик, который был не кем иным
чем Дик Крозье. Расставшись со своим новым знакомым, Биллом Кикером, он
побрел дальше правой дорогой, пока его путь не пересекся с дорогой
сквайра и его внуков у коттеджей.

Кроме Хэла, Дик не узнал в них мальчиков из Мэнор-Хауса.
Хэл едва появился в дверях, однако, чем их личность
его озарила. В следующую минуту появился сам оруженосец, быстро постукивая
тростью по земле на ходу, как знак того, что
времени мало и они должны двигаться вперед без промедления.

Заметив Уилла в разговоре со странным мальчиком, он резко остановился.;
после чего объяснит, что Дик заблудился.

Сквайр поинтересовался, откуда он родом, но этого Уилла еще не было
спросил; поэтому сквайр сам обратился к Дику.

"Как тебя зовут, мой мальчик?" - спросил он.

Не успел Дик узнать Хэла , как до него дошло , что
величественный пожилой джентльмен с тростью с золотым набалдашником был не кто иной, как сам
Сквайр; и хотя застенчивость беспокоила его не больше, чем
большинство мальчиков его возраста, он был просто немного взволнован этим открытием.
Тем не менее, он ответил достаточно прямо.,—

"Крозье, сэр".

"Крозье, сын моего нового арендатора, не так ли?" сказал сквайр в своей
учтивой манере. - Я всегда рад познакомиться с арендатором,
Хозяин...

- Дик, сэр.

- Мастер Дик, и поскольку все мы идем в одну сторону, мы пойдем вместе,
с вашего позволения.

И они отправились в путь, Дик и Хэл шли по обе стороны от сквайра,
двое других на шаг или два впереди.



[Иллюстрация]

ГЛАВА V.

"ЧТО БЫ НИ БЫЛО, ЭТО ПРАВИЛЬНО".

Время Пасхальных праздников, и репетитора, который руководил исследованиями по
Усадьба отправившись на север, чтобы навестить своих друзей, Хэл и его
братья были вроде как уже свой путь от восхода до отхода ко сну.
Они гуляли; они играли в игры; они повсюду следовали за своим дедушкой.;
они катались по полю на осле — или, скорее, это делали Уилл и Сигизмунд,
а Хэл смотрел и хлопал в ладоши.

Короче говоря, они делали все, что пытаются делать мальчики во время каникул; они использовали
все возможные средства, чтобы максимально использовать свою свободу. Все
считать тоже, они были очень добры ко Хэл, который—как ни старался, чтобы
идти в ногу с ними—скорее забивают с костылями и с него кандалы.

Однако на следующее утро после беседы сквайра со своим судебным приставом,
Хэл разработал план, который избавил их от этого затруднения.

Один из мужчин выпустил хорька в амбар поохотиться на крыс,
которые в последнее время совершали большие грабежи в курятниках.
Какое-то время мальчики были слишком возбуждены, чтобы заметить их брата
внезапное исчезновение. Но в настоящее время, охота уплыла наверх в
чердак над головой. Это сразу напомнило о Хэле, потому что он не мог
очень хорошо взбираться по лестнице без посторонней помощи.

"Куда он мог подеваться?" - воскликнул Сигизмунд, который был снаружи
чтобы поискать его.

Как-то Сигизмунд, будучи более бескорыстным нравом, всегда был
тот ждать позади Хэла.

"Ушел в помещении, я ожидаю", - ответил будет, уже на полпути.

У Хэла была привычка "уходить в дом", когда он понимал, что игра ему не по силам.
"Это не весело, когда у вас болит", говорил он; "и это не делает тебя
немного стоит." И его находили впоследствии, глубоко погруженным в книгу
— и не всегда это была книга рассказов.

Тем временем Хэл, выскользнув через конюшенный двор и
выйдя на дорогу, направлялся к ферме Мэнора, размышляя о той
непривычной роли, которую он взял на себя.

Примерно в то же время Дик Крозье, намереваясь побродить по ферме,
надеясь поймать Билла и услышать что-нибудь о "осином гнезде"
, выбрал это направление для своей утренней прогулки. Распознающий
деревянное постукивание костылей Хэла по гравию, когда он торопливо спускался с холма.
Дик решил сначала возобновить знакомство с костылями сквайра.
внук; поэтому он замедлил шаг, и мальчики встретились у ворот сторожки.

Хэл сразу же любезно кивнул, и Дик, кивнув в ответ, присоединился к нему.
без дальнейших церемоний.

- Вы быстро сориентировались, учитывая обстоятельства, - любезно заметил Дик, когда
разговор зашел о прогулках. "Хотя, должен сказать, это тяжелая работа"
.

Хэл кивнул и пошел немного быстрее, прерывисто дыша от усилий.

- Это был несчастный случай? - спросил Дик. - или ты таким родился?

"Он пришел, когда я начал ходить", - ответил Хэл; "по крайней мере, так я
сказал. Конечно, я не помню, как любое другое".

Он, казалось, был не прочь поговорить об этом, что Дик счел очень разумным.
 "Какая была бы польза от присмотра?" сказал он себе. "Это
не изменило бы факта". Он не знал, каких усилий стоило Хэл поставить
его задетое самолюбие, на одной стороне.

"Какие кандалы?" - спросил Дик рядом.

- Чтобы размять эту ногу, - ответил Хэл, кивая направо. - Вон ту.
Было хуже всего; сухожилия сжались, как мокрая струна. Это
все время сильно натягивал, чтобы растянуть подольше.

"Разве от этого не болит?" - спросил Дик.

"Иногда", - согласился Хэл.

Он мог бы сказать правду: "большую часть времени", но Хэл был в некотором роде
по-своему героем. "Я привык к этому, видишь ли", - терпеливо добавил он.

- Я бы не хотел быть таким, - сказал Дик.

- Никто бы, конечно, не стал, - возразил Хэл. - Но когда ты такой, ты должен
извлечь из этого максимум пользы. Ты думаешь обо всех великих людях, о которых когда-либо читал
, и задаешься вопросом, как бы они это перенесли; и это помогает тебе ".

Дика настолько поразил такой взгляд на несчастье, что
несколько минут он молчал, а костыли Хэла продолжали постукивать
по дороге они рассказывали свою печальную историю; шаг за шагом, шаг за шагом,
терпение — единственный способ превзойти несчастье такого рода.

- Кто самый великий человек, о котором вы когда-либо читали? - спросил Дик через некоторое время.

Хэл принял задумчивый вид. - Это довольно трудно сказать, - ответил он;
"потому что одни хороши для одного, другие для другого. Это все равно, что
с растениями тоже, вы знаете. Есть кукуруза, и есть картошку; и
мы не можем прекрасно обойтись без них. Я бы не хотел обходиться без
ни яблок, ни зеленого горошка — мы всегда едим их раньше, чем другие люди;
(вынужденно, знаете ли;) и я попрошу дедушку прислать тебе немного. С другой стороны,
опять же, - продолжил он, прежде чем Дик успел поблагодарить его за это обещание,
- есть цветы — скорее красивые, чем полезные, поскольку мы считаем их полезными. Это
просто так с мужчинами, я думаю".

Дик не может прыгать довольно в длину этот аргумент. Он предложил
Робинзон Крузо.

Но оценить Хэл величия отличается от Дика. "Крузо был
довольно хорош в некоторых вещах, учитывая, как он начинал", - сказал он. "Он
был изворотливым, но не совсем круглым; кроме того, он был ужасным трусом,
и он ругался. И потом, он всего лишь в книге. Итак, Сократ — только он был
язычником — он храбро умер, когда его заставили выбирать между кинжалом
и чашей с ядом. И Наполеон — он сделал себя королем из простого солдата
и он, должно быть, был великим человеком, иначе люди не уступили бы ему
но тогда он делал все это ради власти, и он
это было нехорошо.

"Мотивы человека имеют большое значение, вы знаете. Потом были
мученики; они мне нравятся. Их тела были изломаны на колесе
потому что они не стали бы лгать. Я часто думаю об этом, потому что это было
что-то вроде растяжения ноги, только в тысячу раз хуже.
Был еще Шекспир. Он написал очень хорошие пьесы. Это было больше похоже на то, чтобы
быть цветком, я бы сказал; и я не знаю, был ли он особенно
хорош, или что он делал что-то еще стоящее. И еще был сэр Айзек
Ньютон, который открыл почему яблоки падают, а не вверх. Он был очень
узнал, конечно. Но мне нравятся такие люди, как Уилберфорс и Кларксон,
которые так много сделали для отмены рабства; или миссионер Моффат; или
Говард, который отправился в большое тюрьмы, и поднял шум о них
остается чище, и пленными так не обращались. На мой взгляд", - добавил
Хэл: "Они были одними из величайших людей, когда-либо живших - за исключением Иисуса
Христа".

Дик не читал ни об одном из этих героев. Он сказал, что должен был бы.
хотел бы.

"Конечно, - продолжал Хэл, - никто из них и близко не подошел к Иисусу Христу. Вы
не ожидайте этого. Был Будда. Один миссионер однажды рассказал мне о
нем; и с тех пор я читаю. Он был принцем в Индии; и он отказался от всего
чтобы попытаться выяснить, как сделать людей счастливее, потому что
однажды, выйдя за пределы дворца, он обнаружил, что все вокруг
были не так богаты, как он, и что люди должны были болеть и умирать.
Но он не стал таким же, как Иисус Христос", - заключил Хэл. "И
потом, это было так давно, что я не думаю, что это очень легко "
быть уверенным, что все это правда ".

Хэл любил книги, и у него была оригинальная манера говорить о том, что он читал.


- Не думаю, что кто-то из них ходил на костылях, - предположил Дик.

Хэл думал, что нет. "Один из них был хромым", - сказал он. "Его звали
Эпиктет; он был выдающимся философом. Это произошло по вине его учителя.
жестокость; и это было очень тяжело вынести. Но костыли не имеют значения для
некоторых видов величия ", - добавил он. "Вы бы не очень хорошо ладили друг с другом
на костылях, если бы хотели драться; и драться не всегда плохо
тоже, хотя мне это и не нравится. Когда ты делаешь это, чтобы покончить с несправедливостью,
например, или помочь более слабой стороне, это благородно и правильно.

- Или если ты делаешь это, чтобы защитить свою жену и детей, - вставил Дик.

"Некоторые великие люди были изуродованы, - продолжал Хэл. "Был Поуп.
Его пришлось затянуть в пару тугих корсетов, чтобы он не
удвоение; он обычно сидел в постели и писал стихи. Я кое-что читал
из них, и они очень хороши. "Что бы ни было, это правильно", - говорит Поуп.;
и хотя нельзя сказать так обо всем, в каком-то смысле
это очень верно. Но Поуп не всегда был храбрым. Раньше Он был очень
неприятен своему слуге, когда тому было больно; и я думаю, что если бы кто-нибудь из них
был действительно великим, он бы превзошел несчастье и не заставлял
других людей чувствовать это. Вы видите", - добавил Хэл, в тон размышлений,
"это достаточно плохо для одного человека, чтобы пойти на костылях, не делая все
остальные убогие".

- Я полагаю, ты хочешь стать великим, - восхищенно заметил Дик. - Кем
ты станешь?

Хэл задумался. "Трудно сказать точно", - сказал он. "Конечно
Я должен быть хозяином Поместья.

- У тебя есть? - перебил Дик. - Я думал, это твой самый высокий брат.

- Уилл? — Нет, это всегда старший сын. Я самый старший, - добавил Хэл, просто
с некоторой гордостью.

Дик был поражен. Он с самого начала решил, что
Хэл самый младший из троих.

"Понимаете, мне не хватает", - сказал Хэл просто. "Это заставляет вас медленно растут, когда
ты такой".

- Какая жалость, - сказал Дик, не зная, что сказать лучше.

- Да, я полагаю, что это так, - сказал Хэл. - Только— "Что бы ни было, это правильно",
если, конечно, это не противоречит воле Божьей; и
этого не может быть, ведь я таким родился. Я все-таки хочу быть похожим на моего дедушку.
- Он не очень большой, - весело вставил Дик. - Я хочу быть похожим на моего дедушку.

- Он не очень большой.

- Некоторые люди, - продолжал Хэл, - считают, что ты не сможешь стать настоящим оруженосцем.
если ты не умеешь скакать с препятствиями и бегать за гончими. Мой
Сейчас дедушка не умеет, но раньше умел. Я слышал, как он говорил
как жаль, что я не смог научиться сидеть на лошади. Но, видишь ли
это не совсем то же самое, что было в старые времена, когда здесь
были крепостные, а хозяин поместья жил в замке со рвом
и подъемным мостом. В те дни он был чем-то вроде мелкого короля. И
если другие лорды крали овец или жен его вассалов, он должен был сплотить всех
своих людей и осадить их замки. Боюсь, я не должен быть очень хорошо
в состоянии сделать это. Но все, что сейчас изменилось, и есть нет
крепостные, которые следовало принять, бедные люди, гораздо лучше. Какая хорошая
Сквайру остается только снести все плохо построенные коттеджи на своей территории.
поместье, и проследи, чтобы они как следует осушились, и проложи влажные дорожки, чтобы
стены не сгнили.

Дик поинтересовался, не по этой ли причине сносят некоторые коттеджи рядом с домом его отца.
дом отца.

Хэл кивнул. "Почему, - сказал он, - джем фактически сгнила в салон
шкаф! Думаю, что я это видел. И свадебное платье старой леди
покрылось пятнами там, где оно висело в шкафу наверху. Оно было шелковым;
она надевала его каждое Рождество и пасхальное воскресенье с тех пор, как вышла замуж.
и каждый раз, когда у кого-нибудь из ее сыновей и дочерей была свадьба. IT
это было очень досадно для нее. Ты не мог позволить такому дому устоять."

Хэл говорил с такой серьезностью, что Дик был совершенно убежден и
сразу подумал о сохранении старых шелковых подвенечных платьев как о
одной из главных обязанностей хорошего оруженосца.

"На этот раз у основания стен должен быть надлежащий слой шифера"
- добавил Хэл. - "Вы увидите, что он будет довольно сухим".

"Затем есть дренаж, - продолжил он, - потому что, если это плохо,
колодцы отравляются, и у людей начинается лихорадка. И хотя он не говорит
ничего в Библии на самом деле о дренаже, это говорит о многом
который, как мне кажется, означает, что если вы являетесь владельцем недвижимости, вы должны выглядеть
ведь здоровье и комфорт жильцов. Ой, там много оруженосец
чтобы сделать это, я думаю, что я мог сделать! А может," - добавил он задумчиво,
"Я должен делать все это лучше вы не катаетесь на бег с препятствиями и
вслед за гончими. Ты не можешь сделать все; и если задуматься, - заключил Хэл, - возможно, именно поэтому Бог позволил мне быть таким.
подумай.;
потому что, ты знаешь, он мог бы все изменить, если бы захотел.

- Сквайр должен произносить речь на ужине, посвященном аренде, не так ли?
предложил Дик, рады показать, что у него какие-то знания оруженосца
обязанности.

"О! Я думаю, что я смогу, что все в порядке", - ответил Хэл, "когда я получил
быть совершеннолетним. Никто бы не заметил, что я был в таком состоянии, когда встал из-за стола
так что я не должен был стесняться этого. Кроме того, я
не думаю, что мне стоило бы возражать, если бы я был оруженосцем, потому что люди бы меня
уважали; и я должен попытаться показать им, как великие люди переносят такие
вещи.

Дик подумал, что это очень мужественный образ с нетерпением жду такой
страшное испытание.

"Другое дело, что вы должны делать", - сказал Хэл, как они подъехали к воротам
о поместной ферме " - следить за тем, чтобы судебный пристав и другие люди, работающие в поместье
выполняют свои обязанности. И если они не сквозной и не пьют лень,
вы знаете—вы должны включить их, и нанять кого-нибудь, кто знает. Но я
идем сюда", - добавил он, оборвав резко.

Дик пожалел, ибо он нашел компанию HAL одновременно поучительный и
интересно; более того, его самолюбие было довольно приятно
знакомство с будущим оруженосцем. Но, к счастью, Хэл оценили
хороший слушатель.

- Где ты будешь, когда я выйду? - спросил он, опираясь на костыли
чтобы открыть ворота; "потому что мне нравится с кем-то разговаривать".

Дик, не имея ничего особенного в виду, с готовностью пообещал подождать примерно
пока не выйдет Хэл; и, проводив его взглядом мимо Грипа, который только поднялся на
ноги в почтительной манере и спокойно прошел вперед, к двери.
длина его цепи — он медленно побрел дальше.



[Иллюстрация]

ГЛАВА VI.

МОЛОДОЙ ОРУЖЕНОСЕЦ.

Подойдя, как обычно, прежде чем ответить на звонок в дверь, чтобы заглянуть в
маленькое окошко в посудном шкафу, Элспет была немало удивлена;
ибо там, на скамейке на крыльце, его костыли по обе стороны от
за ним, отдыхая, сидел молодой оруженосец.

Он рассматривал бутончик на побеге жимолости, когда она
впервые заметила его; но как только дверь открылась, он вскочил на ноги
, спрашивая, где фармер Блафф.

Элспет сразу пригласила его войти. - Что-нибудь от сквайра, сэр?
- спросила она, закрывая за ним дверь.

Элспет знала все о сути дела сквайра к ней.
хозяин накануне утром, старый грешник, в ярости и
досада, выпил больше пива, чем когда-либо, и употреблял больше сквернословных выражений
более чем достаточно было говорить об этом всякий раз, когда у нее появлялась возможность оказаться рядом с ним.
Она не была уверена, кроме того, как увольнение повлияет на ее собственную
перспективы, ибо он будет в получении денег меньше; и плохо, как он
мог обойтись без ее помощи, в его негодном состоянии, он был
очень сомнительно, что скупой старик предпочтет опираться на
его клад, чтобы отдать ее обычной зарплаты.

В этом случае, как Элспет не нравилась идея оторвавшись от
на старом месте, она решила искать свое счастье в другом месте; ибо
вряд ли нужно говорить о том, что фермер блеф не такой мастер, чтобы выиграть
любовь иждивенцем.

"За деньги", а не "по любви", - было правилом Элспет обслуживания.
Однако, имея по соседству одного или двух закадычных друзей, с которыми ей
не хотелось расставаться, она была вынуждена тешить себя слабой надеждой, что Хэла
, возможно, послали к ней для переговоров о компромиссе.

Но Хэл не был расположен разглашать цель своего визита.

- Я хотел бы видеть фармера Блаффа, если вы не возражаете, - сказал он, - если он встал. Если
нет, возможно, вы могли бы отвести меня в его комнату. Осмелюсь предположить, что он не будет возражать.

Однако фармер Блафф был на ногах, о чем Элспет незамедлительно сообщила молодому джентльмену.
подойдя к двери гостиной, она распахнула ее,
объявив: "Молодой сквайр, сэр".

Фермер блеф, как это случилось, был в раздумье, наклонившись вперед на
подлокотники своего стула, его глаза, устремленные на огонь. Не расслышав
первых двух слов объявления Элспет, он поднял голову, вздрогнув
, ожидая увидеть своего хозяина, пришедшего снова мучить его. Лучше всего можно представить его
облегчение, когда вместо проницательного
взгляда сквайра его взгляд упал на хрупкую фигуру Хэла с его
откровенное, юное лицо все траверзе, чтобы поприветствовать его, как он замахнулся сам по
номер.

"Доброе утро, мистер Блеф", - сказал он приветливо. "Я рад, что нашел тебя
вверх. Тебе следовало бы погулять в такую хорошую погоду. Ты так по многому скучаешь,
вот я и подумал, что зайду и поболтаю с тобой об этом ".

"И заставляешь меня еще больше хотеть оказаться на улице", - сказал старый фермер, делая
все возможное, чтобы принять приятный вид. Но его мысли с тех пор
Элспет усадила его в это кресло, была настолько неприятного нрава
, что он обнаружил, что совершенно невозможно за одну минуту избавиться от
рычания в своем голосе.

"Я рад, что мои ноги не мешают мне выходить", - сказал Хэл,
с состраданием рассматривая забинтованную конечность, когда он сел
напротив и прислонил костыли к стулу.

"Вы еще не достигли возраста подагры, молодой господин", - возразил фармер Блафф.
"Было бы жаль иметь это в вашем возрасте".

"Не у всех это бывает в старости", - сказал Хэл. "У моего дедушки
этого нет. Я не думаю, что у меня будет".

"Может быть, и нет", - ответил фармер Блафф. - "Что-то одно за раз" - такова поговорка
. У тебя есть своя доля в плане ног.

"Но я имею в виду", - объяснил Хэл, решив довести это до конца
своего клина. "Я имею в виду, что я позабочусь о том, чтобы этого не случилось".

Блафф рассмеялся — циничным смехом.

"Тебе придется принять почти все, что приходит", - прохрипел он.

"Но некоторые вещи не приходят", - сказал Хэл.

"Вы не посылаете за ними", - возразил бейлиф с очередным смешком.
"Это совершенно точно; не такие вещи, как подагра".

"А вы разве нет?" - сказал Хэл. "Мне кажется, вы делаете. Пиво делает подагры, не
это? Ты пьешь только пиво".

Судебный пристав невольно потянулся к своей кружке; но он был
пустой — что подтверждало правдивость слов Хэла. Фармер Блафф
пил пиво так часто, что едва ли осознавал, когда это делал.

"Это может быть частично обусловлено, что рожа", - продолжил Хэл, через несколько
минут рассмотрение. "Вы слишком гордитесь им, видите ли. Я думаю, что
это естественно. Но, знаете, если бы у меня была кружка, от которой у меня была бы
подагра, я бы отправил ее кузнецу, чтобы его переплавили и сделали из нее
что-нибудь другое. Дай—ка подумать - ты мог бы переделать его в серебряный.
чернильный рог, как у моего дедушки. Из него нельзя пить.

- Это уж точно, - ответил бейлиф, невольно развеселившись.

"Ну, ты подумаешь об этом?" - сказал Хэл. "Потому что я для этого и пришел.
Видишь ли, если у тебя будет продолжать болеть подагра, ты не сможешь оставаться судебным приставом. "Что?" - спросил Хэл.
"Потому что для этого я и пришел". Так говорит мой дедушка. Это либо одно, либо другое; и это вполне
справедливо, если разобраться. Ты не пристав, если у вас есть сидеть
с ногу на подушку весь день, как, что; потому что вы должны
и об усадьбе, видя за вещами. А если это ваш собственный
вина в том, что вы не можете, поэтому, нет сомнений, что это просто; это
есть?"

Фермер блеф поерзал на стуле. Он знал, что Хэл был совершенно прав. И Хэл
к тому же излагал свои аргументы очень осторожно. Во-первых, что подагра была вызвана
самим стариком; во-вторых, что, будучи подагриком, он не мог
заниматься своими делами и явно не имел права быть судебным исполнителем; и
в-третьих, поскольку это было так, он осуждал себя и ни в коем случае не мог
жаловаться, если бы сквайр выгнал его.

Хэл знал это очень хорошо и не удивился, не получив ответа
на свой вопрос. - Пожалуй, я пойду, - сказал он, беря костыли.
- Прекрасное утро. Я бы хотел, чтобы ты был на улице.

Фармер Блафф потянулся к звонку, но Хэл остановил его. "Ты
слугу вызывать не нужно, - сказал он. - Я прекрасно справлюсь сам.
Осмелюсь предположить, что она занята. Когда тебе приходится прислуживать кому-то, кто
не может много двигаться, я думаю, у тебя появляется много работы ".

Итак, старый фермер оставил колокол в покое.

"Я очень признателен вам за то, что заглянули, мастер Хэл", - сказал он, поскольку
мальчик не пытался уйти.

"Я приду снова, - сказал он, - если вам понравится. Есть еще кое-что, о чем я
думал. Это есть в Библии. "Ты погубил себя". Я не помню,
кто это был, но слова каким-то образом засели у меня в голове. Это
жаль разрушать себя, не так ли?—Потому что есть так много способов, которыми
ты ничего не можешь поделать, быть уничтоженным."

Фермер блеф снова смещается, и Хэл, опираясь на костыли, смотрел
как если бы он очень хотел, чтобы он знал, как идти дальше. Но это было довольно сложно.
особенно когда старик ничего не ответил.

Наконец, он выставил вперед свой правый костыль, готовясь двигаться дальше.
- Что ж, доброе утро, мистер Блафф, - сказал он. - Не забудьте о кружке.;
и я надеюсь, что ваша подагра пройдет. Я хотел бы вас побыть
судебный пристав, когда я оруженосец, потому что я привыкла к вам, и чужие не
так мило. Доброе утро."

И костыли покатились по полу, размеренно постукивая,
пока старый пристав сидел, глядя ему вслед с изумленным видом.
выражение его лица; и когда Хэл, остановившись, чтобы повернуть дверную ручку,
в последний раз энергично кивнул ему, он тоже кивнул, дважды или трижды. Затем он
сам изогнулась в кресле, чтобы посмотреть на мальчика через двор.
Но Хэл пошел первым, чтобы засвидетельствовать свое почтение для захвата, и щели вокруг
угол дома на блейзер. Однако, заметив старика через
окно, когда тот проходил мимо, он приблизился и приблизил лицо
к стеклу.

- Не забудь кружку! - крикнул он.

После чего фармер Блафф, слишком изумленный, чтобы даже кивнуть, взял в руки пустую
семейную реликвию, повертел ее в руках снова и снова и снова погрузился
в изучение коричневого.

Снова оказавшись на дороге, Хэл огляделся в поисках Дика. Но его нигде не было.
его нигде не было видно. Дик был одним из тех людей, которые находят время очень вешать
тяжелые, когда они должны ждать; и в поисках временного отвода, он должен был
совершенно забыл о его назначении с Хэлом.

Сразу за фермерским двором была тропинка через поля, позади
фруктового сада и подсобных помещений; и, взгромоздившись на изгородь, чтобы
подождите, Дику пришло в голову задаться вопросом, к чему это привело. Не успел Дик удивиться, как
обе ноги Дика оказались над верхней перекладиной, и, спрыгнув вниз, он
отправился посмотреть сам, насвистывая на ходу.

Так вот, эти подсобные помещения находились в особом ведении Блейзера; и Блейзер был таким
бдительным стражем, что, едва заслышав звук
свистка Дика, он тут же взялся за оружие.

Дик остановился, вспомнив персонажа, которого он слышал о звере
от отца Билла-Кикера. Но в этот самый момент из-за сада должен был появиться кто
угодно, только не сам Билл.

- Привет! - крикнул он.

После чего Блейзер залаял еще яростнее, чем когда-либо.

У Блейзера были свои причины не доверять звуку голоса Билла.
Голос Бьющего.

"Разве он не острый!" - сказал Билл. "Он пахнет тобой, если ты ползешь по истории так что
тихо".

Дик кивнул. "Что про осиное гнездо?" - спросил он с нетерпением.

Но Билл положил его половина ответа. Дело в том, что он был в
слишком торопится возвещать его гнездо, и он оказался в
такого понятия.

Между тем, пиджак не переставал лаять.

- Довольно опасное животное, не правда ли? - предположил Дик.

- Я бы не хотел встречаться с ним на прогулке, - ответил Билл.

- Он возле изгороди? - спросил Дик.

- У задней двери, - ответил Билл. - Ты его не боишься? - добавил он с ухмылкой.
- А он?

"Ну, нет", - сказал Дик, стыдясь признаться в обратном. "Многие люди ходят".
Я полагаю, этим путем.

"Конечно, - ответил Билл. - Иначе для чего эта тропинка? Никто не обращает внимания
на Блейзера. Но мой глаз, разве он не дикий, если ты проберешься через
изгородь!

Дик спросил, был ли Билл когда-нибудь виновен в подобном.

Билл ответил загадочным кивком и словом "яблоки", сопровождаемым
движением большого пальца в сторону сада. "Ты должен быть осторожен, когда
есть о ком хотя, - сказал он, - иначе он выведет их как
выстрел с его строки. Чтобы увидеть его, он мог бы разорвать его цепи".

- По-моему, это слишком крепко, - сказал Дик, чувствуя, однако,
что было бы предпочтительнее обойтись без яблок, чем рисковать.
встреча с Блейзером вне сети.

- Правда, на днях он вырвался на свободу, - возразил Билл. - Убил гуся.
и так разозлил старину Блаффа. Старый блеф всегда рассчитывает получить много
его гусей; и теперь там целая установка испорчен. Тринадцать коротких для
рынок следующему Рождеству", - добавил Билл не зря.

Дик ничего не знал о гусях. Он сделал многочисленные запросы, касающиеся
их гнездования и вылупления, которые деревенских счет удалось
дать подробные ответы.

"По-моему, они несут довольно большие яйца", - сказал Дик, вспомнив о
страусином яйце, которое он видел в шкафу одного южноафриканского дядюшки.

"О, не правда ли!" - ответил Билл. "Ужин для парня. Я
часто помочь себе, когда никого нет".

Дик, вместо того, чтобы быть в шоке, посмотрел завидую Биллу
опыт работы.

"Осмелюсь предположить, что я мог бы достать тебе один", - любезно намекнул Билл. "Они стоят
по шиллингу каждому; но так как это не будет стоить мне ничего, кроме хлопот, я дам
вам шесть пенсов.

Дик подумал, что это хорошая сделка. Шесть пенсов было не очень удобно искать.
они оседали в его карманах, потому что его отец отнюдь не был богат.
Однако перспектива была заманчивой; и, не зная, что названная сумма была
вдвое больше обычной рыночной цены, он сразу же согласился с предложением.

"Когда я получу это?" - нетерпеливо спросил он.

Но Билл не был готов сказать об этом. Это зависело от стольких вещей.;
от Блейзера, от Элспет, от его отца и от гусей. Так что Дик должен
нуждается в условном обещании, что в тот или иной момент,
в кратчайшие возможные сроки, он получит в свое распоряжение
желанный деликатес.



[Иллюстрация]

ГЛАВА VII.

САМЫЙ КОРОТКИЙ СРЕЗ.

У БИЛЛА Кикера были свои причины хотеть шесть пенсов.

Несколько дней назад, когда ему очень не хватало перочинного ножа, он подкараулил
возможность стянуть необходимую сумму из материнских денег
на квартплату; и ему не терпелось вернуть их до того, как кража будет обнаружена
.

Эти деньги за аренду были получены в результате работы его матери с ее
коверкали и всегда бросали в старый чайник, занимающий почетное место.
почетное место на каминной полке — каждая добавленная или вынутая сумма должным образом вносится
красным карандашом на квадратном листекарточка, у которой также были свои отделения
в этом сейфе из британского металла.

Теперь он всегда выпало на долю Билла нести коверкая дома из
учебное время; и ему казалось, когда он получил идею принятия
шесть пенсов, что ничего не было, но справедливым он должен быть какой-то свой
боли.

"Если другие люди не платят вам, почему вы должны платить сами", - предположил
Билл. "Что площади достаточно".

Когда он увидел записи красным карандашом на карточке, он был несколько
потрясен безопасностью этой политики, какой бы "справедливой" она ни была
. Это даже не было похоже на то, если бы он был одним из многих братьев.
Монета, конечно, было бы пропустили, и на кого, кроме себя, должны
подозрения падают?

Ему пришло в голову проделать опыт тереть одну из
элементы. У него не было ластика, но он был вполне готов к любым ухищрениям.
Быстро, как молния, один палец поднесся ко рту, а оттуда к
аккуратно составленному счету; но в результате получилось такое ужасное пятно, что его
волосы чуть не встали дыбом. Невозможно было не допустить, чтобы его мать
увидела, что карточку подделали; если бы, вдобавок, она обнаружила, что
денег не хватает на шесть пенсов, интрига раскрылась бы, и он был бы
"за это поплатишься".

Что именно это могло означать, Биллу было неясно. Все, что он знал, это
что отец однажды подарил ему ремень и что
он не хотел повторения этого опыта. Это уже было
Четверг. При обычных обстоятельствах шестипенсовик пришлось бы вернуть
до понедельника. Но поскольку крестьянин блеф был на приколе,
арендная плата была запущена, так что, если оруженосец вдруг взял
себе в голову, чтобы послать кого-то круглым, то не было бы конкретное
спешите.

Билл, однако, был достаточно умен, чтобы верить в то, что нужно быть в безопасности.
Соответственно, он не оставил камня на камне, чтобы получить возможность
вернуть украденный шестипенсовик. Схемы о осиное гнездо
опустившись до конца, он даже охотился вверх и вниз, возле магазина
фасады на улице, в надежде забрать изменения за некоторыми
нерадивые хозяйки, когда вышел маркетинг. Но, к счастью для блага
воров, они не часто получают такое поощрение в своих нечестных действиях
; и исследования Билла оказались бесплодными.

Он все еще ломал голову над выходом из затруднительного положения,
когда любопытство Дика к гусям натолкнуло его на ту самую идею, которую он хотел.
Билл до этого ограбил куриные гнезда, а также фруктовый сад.
Что могло помешать ему добыть гусиное яйцо?

Конечно, с гусями было не очень приятно иметь дело.

Дженни Greenlow, неся ее отца ужин вдоль реки к
Лазарет, где он был на работе на кровле, подверглась нападению со стороны одного
и сбили с ног; и там ребенок пролежал, пока ее отец, плохо
в свою еду и в недоумении на нее задержка, шли, чтобы встретиться с ней,
и нашел ее полумертвой от страха, когда гусь все еще лакомился
содержимым корзины. Но гуся, вероятно, привлек
запах содержимого корзины; и потом, Дженни была всего лишь девочкой!
Что гусь всякого смысла мечтал бы о растлении мальчика! Счет пошел на
работа сразу планировать подробности приключений, в восторге от
схема.

При должном рассмотрении было предложено утро, пока мужчины на ферме были за завтраком.
Как наиболее подходящее время для приведения его в действие.
Насколько ему было известно, ни у кого из них не было привычки принимать свои
провизия с собой. Поскольку все они жили в ряду, примыкающем к коттеджу его отца
, всего в двух шагах от него, они сочли, что за это лучше платить
проскользнуть внутрь и выпить горячего кофе у собственного камина. Несколько
минуты после инсульта из восьми, следовательно, вексель может сделать довольно
уверен, что побережье будет ясно.

Гусей тоже, уложив их яйца и кормили бы
ушел к своим пастбищам. Была только одна вещь, чтобы быть
считать. Дыра в изгороди, через которую он собирался пролезть, находилась
позади сарая, но как только он подкрался к двери, Блейзер был
несомненно, он заметил бы его; и если бы Элспет была где-нибудь поблизости,
его шум наверняка вывел бы ее из себя. Однако выхода из этого затруднения
Билл решительно не видел. Оставалось только надеяться, что Элспет
в это время будет занята прислуживанием своему хозяину, и отважиться на остальное.

"Я делал раньше, теперь хуже", - сказал Билл сам, путем
поощрение.

Соответственно, на следующее утро он встал с восходом солнца, полный решимости побыстрее покончить
с рубкой дров и различными другими обязанностями, которые
от него ожидались. В обычных случаях Биллу было свойственно быть
довольно медлительным.

"Если вы закончите слишком быстро, вы получите больше сделать на следующий день," - его
манера спорить; так он всегда заботился, чтобы сделать его работу в прошлом, как
деревенский парень знает, как.

Но в это утро он был особенно бодр. Он только что закончил,
и рассчитывал смыться, когда услышал голос матери.

"Билл! — О! — Ты только что закончил, да? Ты был шустрым. Вот!" Когда Билл отошел,
развалившись. "Я просто хочу, чтобы ты пришел и помог мне справиться с этим
переделкой; и еще будет время побегать с миссис Уэйлинг до того, как папа придет завтракать.
"

При первом упоминании коверкание, Билл чувство справедливости возросло
в восстании; но поручение до завтрака упала в его планы
красиво.

Его мать думала, что он никогда не кончал с такой готовностью, и задавалась вопросом
что за магия управляет настроениями и капризами детства.
"Временами он такой медлительный и упрямый", - сказала она себе,
раскладывая сложенное белье. "А посмотри на него сегодня утром. Не
лучше помочь, если он был девушкой, и по-взрослому!" Она, немного подумав.

"Мать", - сказал Билл коварный настоящее время, прийти к концу
порцию. "Мама, я ужасно проголодался; и это хороший шаг к миссис
Уэйлинг. Нельзя ли мне перекусить перед выходом? Они держат
вы такая, а туда, скорее всего, будет более половины, прежде, чем я войду."

"Чтобы убедиться, что вы можете", - ответила его мать, полностью доволен своей
веселый промышленности. И сразу же подойдя к кухонному столу, она отрезала и
намазала толстый ломтик. "Возьми все, что захочешь, прежде чем уйдешь", - сказала она.
рассчитывая убрать с дороги вещи, подготовить их для нее.
постепенно погладить.

А Билл стоял и жадно жевал, ожидая начала, поворачиваясь
освежившись и поздравив себя с тем, что теперь, что бы ни случилось, его
завтрак обеспечен.

Было около половины восьмого, когда он отправился к миссис Уэйлинг с
узлом на голове. Это было приличное расстояние. Миссис Уэйлинг была
женой школьного учителя и жила рядом с церковью. Обычно Билл брал с собой
тележку; но на этот раз у него были свои причины желать быть полностью
необремененным, так как ему следовало как можно скорее доставить свою ношу. А
Барроу не было бы удобно на Стайлза, и он намеревался возвращаться
реки и поля, так как, чтобы избежать возможности встречи со своим отцом.

Билл согрелся к тому времени, как добрался до здания школы. Он добрался
до земли довольно быстро, учитывая вес его ноши,
а церковные часы все еще показывали две минуты четверти. Если бы только
они не заставили его ждать, он вернулся бы на ферму в самый нужный момент.
нужный момент.

Как назло, служанка вернулась почти сразу же, чтобы сказать
что у ее хозяйки нет сдачи, и она пришлет деньги с
следующим свертком белья. И Билл, слишком довольный тем, что свободен, с деньгами
или без денег, кивнул и побежал к реке так быстро, как только могли нести его ноги
.

В ту сторону было намного дальше, но Биллу теперь нечего было нести, кроме
самого себя. За очень короткое время он добрался до берега реки,
и поспешил по тропинке для буксировки. Гуси были уже в поле
. Он увидел, как они величественно маршируют к реке,
со старым белым гусаком во главе. Им нечего было опасаться.
и, пыхтя и задыхаясь от спешки и возбуждения,
Билл пробирался вперед, пока не достиг задней части сада, когда он
замедлил шаг и пошел на цыпочках, крадучись вдоль изгороди к
дыре, через которую он намеревался пролезть.

Это была небольшая щель, потому что она немного увеличилась с тех пор, как в нее протиснулся последний Билл.
это было, когда яблоки созрели. Но гэп или нет
гэп не собирался сейчас стоять у него на пути. Билл спустился в
канаву, чтобы дождаться, когда пробьет восемь и мимо пройдут мужчины
на завтрак. Он пробыл там недолго, когда часы пробили
час.

Билл вынул руки из карманов и ухватился за толстые
стебли боярышника с обеих сторон, ломая или отгибая более мелкие
веточки, чтобы расчистить себе проход. Затем он снова подождал. Он мог
ясно слышу кто-то ходит внутри изгороди, и он начал
быть страшно боялся, что один из мужчин уже составил его ум, чтобы сэкономить
себе труда вернуться домой к завтраку.

Билл в смятении выпустил из рук стебли шиповника.

"Ну вот и началось!" - воскликнул он про себя. К тому же это казалось такой жалостью,
когда все было так великолепно устроено. Но в этот момент он услышал
шаги, приближающиеся к двери сарая.

"Прошло восемь, приятель?" - спросил голос.

Блейзер вскочил на ноги и залаял, но другого ответа не последовало
.

"Будь благословен, если ты услышишь, как оно ударит!" - воскликнул голос. "Но они все уже ушли".
сартинг уверен, и ты остался позади. Эй, я думаю, эти часы
особого значения не имеют. К колоколу нужен более сильный хлопок."

И с этими словами дверь с грохотом захлопнулась, и гвозди полетели,
волочась по двору. Это был старина Джеггерс, пастух, который был
глух, как пень, и всегда "отставал", если его товарищи
забывали окликнуть его, когда наступало время завтрака.

Побережье было ясно, наконец. Билл снова положил руки на куст
стебли. Но в тот самый момент, глухой стук, стук, в другое ухо
это заставило его резко остановиться. Это был звук приближающихся шагов по
примятой траве пешеходной дорожки. Кто-то шел со стороны
реки. Неужели помехи никогда не прекратятся? Билл виновато оглянулся
. Не годится, чтобы его увидели в канаве.

В ярде или двух справа был большой куст ежевики, который вырос
на поле и пополз к изгороди, цепляясь за ветки.
боярышник с колючими ветвями, переплетающийся с ежевикой
ежевика густо переплетается. Под это укрытие он прокрался, чтобы спрятаться.

Глухой стук шагов раздавался все ближе и ближе. Еще несколько минут, и он
мог бы выйти. Но как только прохожий добрался до того самого
места, где Билл прятался на корточках, шаги внезапно прекратились.

Билл был озадачен. Кто бы это мог быть? И почему он остановился именно здесь
? Билл был достаточно проницателен, чтобы понимать, что если он не может видеть, то и его тоже не смогут увидеть.
но было слишком плохо быть вынужденным останавливаться на этом, пока
минуты этого драгоценного получаса уходили впустую.

В конце концов, нетерпение взяло верх над благоразумием, и он решил
подсмотреть, рискуя быть обнаруженным. С этим намерением он
начал потихоньку подползать к границе своего убежища. Но а
глаза мальчика не могут быть в двух местах одновременно. В его тревожности, чтобы держать
часы на берегу, он совсем забыл о необходимости смотреть в
ноги. В тот самый момент, когда он заметил хорошо почерневший ботинок
, Даун угодил ногой в глубокую яму, и бедный, невезучий Билл
внезапно обнаружил, что измеряет свой рост на дне канавы.

"Привет!" - раздался голос сверху. "Что случилось?"

Билл не пострадал; но он лежал тихо, все еще надеясь, что его не обнаружат.
Однако обладатель голоса, которому также принадлежал ботинок, был
вряд ли так легко удовлетворен.

"Что случилось?" повторил он, перед О, и, видя его бесконечное
изумление, несколько неопрятная фигура раскинувшегося внизу
ров.

Поняв, что спрятаться невозможно, Билл вскочил на ноги с
застенчивой улыбкой.

"Что вам нужно?" - спросил незнакомец.

Он был одет в костюм из темного твида, а под мышкой держал
что-то похожее на связку хвороста и плоский квадратный сверток
в блестящем черном футляре, застегнутом на молнию. Быстрый осмотр Билла удовлетворил его
что он не принадлежал к соседства, и поэтому он был
безопасный рассказывать, как много лжи, как изобретательность мог выдумать.

"Крысы", - ответил он быстро. "Здесь есть отверстия, и они крадет
яйца".

"Ах!" - заметил джентльмен. "И вы получаете столько головки для них, а?"

Билл кивнул.

Джентльмен развернулся на каблуках, посмеиваясь про себя над мыслью, что
любая крыса должна быть настолько неосторожной, чтобы вылезти из своей норы, когда кто-то
был рядом, чтобы стукнуть ее по голове. Минуту спустя он забыл обо всем
и вернулся к своему прежнему поведению, глядя вдаль через
поля справа. Он был художником и приехал сюда по железной дороге, чтобы
как можно лучше использовать теплый весенний день, потому что с этого места открывался открытый вид на
церковь, пока не распустилась листва.

Билл, не зная всего этого, стоял на дне канавы, уставившись на
свою спину и гадая, какой дух упрямства мог овладеть им.
что он должен был выбрать именно это место, чтобы слоняться без дела. Он как раз размышлял о том,
безопасно ли было бы вообще оставить его в стороне от обсуждения,
и приступить к делу перелезания через изгородь, когда
джентльмен снова обернулся.

"Привет!" - сказал он, разворачивая связку хвороста, которую держал подмышкой.
говоря это, он кивнул в сторону фермы. "Вы там не работаете?"

Билл покачал головой. "Зато мой отец знает", - ответил он.

"Я полагаю, вы не могли бы одолжить стул для меня", - сказал джентльмен.
"Осмелюсь предположить, они вас знают".

Билл смотрел минуту или две, затем внезапно расплылся в улыбке.
"Да, я мог бы", - сказал он.

"Ну, смотри в оба!" - ответил джентльмен. "И я дам тебе медяк"
.

К своему бесконечному изумлению, Билл не успел получить приказ,
как он сделал несколько шагов вдоль канавы, повернулся лицом к
хеджирования, и, схватив крепко держал двух куст кормы, начал
рисование самого себя через пробел.

"Он знает, как привести в порядок", - сказал художник предоставлен самому себе. "Это
то, что я называю "идти кратчайшим путем".

Тем временем мысленный комментарий Билла был: "Боже! Если он чуть не прикончил меня!
И он пулей метнулся к двери сарая, бросив быстрый
взгляд в сторону конуры Блейзера, чтобы убедиться, что тот начеку. Для
один раз, правда, пиджак был занят другим делом, и Билл получил сарай
незаметно.



[Иллюстрации]

ГЛАВА VIII.

"СОВЕСТЬ ДЕЛАЕТ ВСЕХ НАС В ТРУСОВ".

Впервые заглянув в сарай, Билл пришел в замешательство, увидев гуся на
одном из гнезд.

Но Билл не был трусом, когда можно было чего-то добиться. Он пошел
осторожно вперед, к самым дальним ящикам, не спуская глаз с
сидящей птицы и готовый отступить при первом сигнале тревоги.
Но гусыня не собиралась покидать свою позицию. Она только
подняла голову с предупреждающим криком и шипением; и он достиг
гнезд без дальнейших препятствий.

Билл издал восторженный возглас. В первом гнезде было три
яйца; на второе - два. - Давайте сравняем их, - сказал он, завладевая
лишним яйцом и бережно пряча его во фрак.

Однако, когда он уже собирался поворачиваться, ему в голову пришла идея. Десять к одному
такой великолепный шанс не вернется так быстро. - По кусочку будет
красивее, - сказал он, вынимая яйцо из другого гнезда и засовывая его
в противоположный карман. "Они могут заложить еще одну", - добавил он с усмешкой.
Затем он снова пересек сарай и вернулся к двери.

Оглядевшись, прежде чем рискнуть выйти, он увидел, что Блейзер вышел из
он был в своей конуре и стоял настороже, ожидая, что на кого-нибудь залают
. Первым побуждением Билла было отступить. Возможно, собака услышала
крик гуся. Но вторая мысль убедила его, что думать об
оставаться дольше в сарае бесполезно, и что, фактически, чем скорее
он выберется оттуда, тем лучше, поскольку к этому времени он должен быть уже совсем близко
в половине девятого. Другой взгляд на пиджак, он выскользнул и
метнулся в сторону сарая. Но пиджак его не видел, и бросился
вперед на цепочку с бешеным лаем.

Билл в ужасе обернулся, наполовину ожидая увидеть Блейзера, наступающего ему на пятки; и
не глядя, куда он бежит, со всех ног бросился к углу
из сарая, оставив на его брови отпечаток жалюзи. Но
во всяком случае, он был в безопасности за сараем, и пиджак был не болтается.

Билл почувствовал, что его карманы нежно, поздравляя себя, что удар
были спереди, а не сзади. Тогда сложность получения
через щель, не разбив яиц возникла у него за
первый раз. "С головой все будет в стиле", решил он наконец; и
с другой виноватый взгляд, чтобы убедиться, что пиджак не был на его
трассы, он упал на руки и колени, извиваясь через щель,
и свисать с руки, пока они не коснулись дна, то
детский боком, примерно как ящерица выходит
из своей норы.

Неудивительно, что к тому времени, как он поднялся, его лицо было изрядно красным.
поднявшись на ноги. Его первой мыслью было проверить, целы ли яйца.
Он ужасно боялся, что они выкатятся у него из карманов, когда он
почувствовал, как фалды пиджака упали ему на плечи, пока он
вверх ногами; но они были ни чуть не хуже.

Он все еще чувствовал их, когда вдруг стало известно о
художник стоял на берегу, глядя на него сверху вниз. Он установил свой
мольберт и ждал свой стул.

Билл поспешно вытащил руки из карманов. Как и все люди,
которым есть что скрывать, он чувствовал, что все должны догадаться о его
преступной тайне.

"Привет!" - сказал художник. "В следующий раз я бы шел ногами вперед,
на твоем месте. Где все стулья? Разве они не дали бы их тебе?"

Билл был одним из тех беспринципных людей, которые никогда не теряются в догадках
ответ.

"Собака вырвалась на свободу", - сказал он.

"А!" - сказал художник, с беспокойством поглядывая на щель, через которую
Только что появился Билл. Там, где мог пробиться мальчик, собака тоже смогла бы. "
Дикое животное, не так ли?" - спросил он.

"Ну, скорее", - признал Билл. "Я бы предпочел, чтобы ты познакомилась с ним, а не со мной", - добавил он
, нежно ощупывая свою поврежденную бровь. "Я побежал из сарая, я
побежал".

"Он, вероятно, не придет после вас?" - спросил художник, еще
с неприятным глазу на разрыв.

Билл покачал головой.

"Не могу сказать положительное", - ответил он. "Собаки удивительно проницательны. Но
Я мог бы подойти к главному входу и сказать им, чтобы заковали его в цепи.

"Сделайте это", - быстро сказал художник.

И Билл, чувствуя себя довольно неловко из-за фалд своего пиджака,
отправился осаждать владения Грипа.

Через десять минут он вернулся, неся стул, а за ним
следовала Элспет, которая преследовала две цели— во-первых, обеспечить
сохранность своего стула; во-вторых, сообщить джентльмену, что если он
если бы он захотел пообедать, она могла бы позаботиться о его комфорте у себя на кухне
. Билл , намекнув , что джентльмен был довольно робок по отношению
собак, она также добавила, что им нечего бояться ни того, ни другого животного,
поскольку они оба были на цепи.

Тем временем Билл, все еще с яйцами в карманах, стоял рядом с
художником, с любопытством наблюдая за его приготовлениями, и
ждал свой коп.

"Я собираюсь нарисовать церковь", - сказал художник через некоторое время.
"Возможно, я захочу, чтобы на переднем плане был мальчик. Хотите, я поставлю
вас?"

Билл резко поднял голову и кивнул.

"С вас два медяка, сэр, не так ли?" - спросил он.

"Ну да, я полагаю, что так и было бы", - небрежно признал художник. "Уходи
и твердо стоять против этого кочку, и позволь мне увидеть, как живописные
вы можете искать".

Билл повиновался.

"Подними руки вверх, как будто ты что-то несешь", - крикнул художник
ему. Затем, примерно через минуту, подзывая его обратно. "Я не хочу,
вы на час или два", - сказал он. "Не сомневаюсь, что вы могли принести корзину
или пучок. Или остаться! У тебя нет козы, или осла, или младшего
брата?

У Билла его не было, но он подумал, что, возможно, удастся одолжить одного.

"С вас три медяка, сэр, не так ли?" - поторговался наемник.
молодой негодяй.

"О! Приходите", - ответил художник; "ты слишком резко на половину для
деревенский парень. Я полагаю, кто-то еще придет, кто будет думать, что она
в чести быть занесенным в картину и повесил в Академии. Если это когда-нибудь
достигает такой чести", - добавил он про себя, а Билл не хотел
потерять всех своих цепких, объявил себя готова стоять
на любых условиях.

"Тогда очень хорошо", - заключил художник, которому очень понравился
лохматый вид мальчика. "Через час или два я жду вас
обратно".

И Билл пошел по полю к реке.

По правде говоря, эти два гусиных яйца начинали казаться очень тяжелыми
в карманах Билла. Это был неплохой шанс, когда он мог встретиться с Диком
Крозье; но было ясно, что он не мог носить яйцо в кармане
пока он этого не сделал. Один, конечно, он намеревался отсосать, как только окажется на
безопасном расстоянии от фермы; но тем временем другой должен быть где-то спрятан
. Билл побрел дальше; но погожий день собрал немало народу.
на улицу вышло много народу, и он продолжал встречать сначала одного, потом другого, пока
наконец он не добрался до берега реки, так и не успев толком
пробуя украденные им сладости.

Гуси тоже добрались до берега и стояли вокруг в различных
позах пародийного достоинства, одни щипали траву своими
большими, широкими клювами, другие с неуклюже вытянутыми шеями, всегда
готовая закричать. Их было десять или двенадцать.

"Ах! Миссис гуси:" Билл сам подумай, как он подошел: "интересно,
какой из тебя эти яйца принадлежат. У тебя просто возникнут проблемы с тем, чтобы
отложить еще парочку, если только ты не решишь остаться без яиц, на которых можно сидеть ".

Он часто бывал таким раньше и смеялся при мысли о том, что может быть
боялся гусей; но почему-то на этот раз, когда он приблизился, каждая голова в стае, казалось, повернулась, чтобы посмотреть на него, и когда они начали свой путь.
казалось, что все головы в стае повернулись, чтобы посмотреть на него.
обычное "Йа-хай!—Йа-хай!" - он резко остановился, чтобы обдумать целесообразность продолжения.
продолжать.

Конечно, глупо было предполагать, что они могли что-то знать
о краже. Но вор знал, что было одним и тем же, с одной разницей
; это так верно, эта мудрая старая поговорка, что "совесть делает
из нас всех трусов".

Если бы Билл оглянулся, он бы увидел Дика Крозье, приближающегося к нему
с противоположной стороны.

В конце концов Дик решил использовать "свой здравый смысл" в этом вопросе
. Случайно нарушив предписания своего отца в
то утро, когда он познакомился со сквайром, он пришел к
выводу, что ему не причинят вреда, если он повторит несчастный случай в
цель, применительно к реке. Он нашел дорогу по другой
полевой тропинке, в миле или двух за фермой Мэнор, и теперь приближался
по тропинке для буксировки, намереваясь вернуться тем путем, которым только что прошел
Билл.

Билл, однако, был слишком поглощен, чтобы замечать что-либо, кроме гусей.
Он боролся с собственной трусостью и только что одержал победу.


"Все это вздор, - говорил он себе, - как будто они могли знать!"
И он решительно двинулся вперед.

Только потом очередь гусь вперевалку вперед, предполагая, решительно
враждебное отношение; и в то же мгновение Дик, понимая, законопроект от
позади, дал пронзительный свисток. Между гусем и свистком Билл
был так поражен, что внезапно остановился, совершенно безучастный к происходящему.;
затем, увидев, что гусь все еще приближается, он повернулся, чтобы улететь.

Это, конечно, было последнее, что он должен был сделать, потому что птица
едва увидев его спину, она пригнула голову и, расправив крылья,
с криком бросилась вперед. Билл услышал ее приближение и прибавил скорость.
но гусь был уверен, что выиграет гонку. Спустя минуту, она
бы его по спине своей маленькой одежды, не Билл, в
бросая испуганный взгляд через плечо, понесся к краю
буксировка-путь, и overbalancing себя, поскользнулся и упал, закатив
снова и снова вниз по склону в канаву, которая отделяла банка
из области.

Разъяренный гусь гнался за ним со скоростью молнии, крича и хлопая крыльями
ее крылья. Но испуганное воображение Билла подстегнуло его энергию.
Воображая, что вся стая приняла бой, он поднялся, чтобы
ноги, и набравшись всю свою доблесть, так же, как гусь бросился
вперед, он поймал ее в грудь-кости с таким увлечением его
тяжелый башмак, а послал ей шатаясь и переваливаясь назад, заставили замолчать
во всяком случае пока.

Тем временем Дик, видя Билла в затруднительном положении, держался на безопасном
расстоянии; теперь он приближался, в то время как Билл, опасаясь возвращения
гусыни или мести ее союзников, бежал к нему, тяжело дыша и
красное лицо.

- Убил ее? - взволнованно крикнул Дик.

- Не знаю, - крикнул Билл, даже не обернувшись. - Беги!

И Дик, приняв это предложение, оба парня помчались так быстро, словно спасали свои жизни.

"Это был первоклассный удар!" - восхищенно прокомментировал Дик, когда они, наконец, остановились.
там, где изгиб реки и заросли плакучих ив
говорили о безопасности.

Ужасные гуси теперь были видны только далеко позади, над водой.
они все еще вытягивали шеи и время от времени пронзительно кричали
слабое "йа-хай!", когда пролетала птица, или что-то столь же незначительное
их внимание привлекло.

Билл почувствовал себя довольно глупо. "Думаю, я не стану снова проделывать этот путь в спешке".
Он заметил.

Дик заметил, что не знал, что гуси опасны.

"О! Хотя разве они не такие, - сказал Билл, меняя свое мнение в соответствии со своим случаем.
 "Я думаю, ты видел их подвешенными только за шеи. Никогда
предложите дотрагиваться до меня и раньше, правда", - добавил он с оттенком бравады.
"Похоже, они знают, когда ты вмешиваешься в их гнездах".

- У вас есть? - нетерпеливо спросил Дик, имея в виду обещанное яйцо.

Билл кивнул. - По кусочку, - сказал он, похлопав по каждому
куртка-хвост. Потом вдруг, вспомнив о своей катиться вниз, его лицо
упал,—"мне крышка!" - воскликнул он с пустым взглядом. "Если они не
разбил! Ну, поехали!

Какой это был беспорядок; и какое лицо сделал Билл, когда вытянул руки,
желтые и липкие, и стоял, беспомощно уставившись на Дика!

- Началось! - повторил Дик. - Мое слово и честь!

"После всех этих неприятностей!" - добавил Билл, думая о "сидящем гусе"
и собачьей куртке фармера Блаффа, и обо всех других препятствиях, которые ему пришлось
преодолеть. "Но это все равно шесть пенсов", - добавил он.

Билл к этому времени стянул с себя куртку и опустился на траву
на колени, выворачивая карманы.

- Неужели тебе не хочется, чтобы это досталось тебе? - насмешливо отозвался Дик. "Ты не думаешь, что
это называется яйцом?"

Билл припал ртом к одному карману, лакая желтое месиво.
"Это не моя вина, что они нарушили", - сказал он, глядя вверх, его лицо все
смазывают желтком.

"Ни мое, это точно", - парировал Дик решительно, поворачивая его
каблук. "Вы можете иметь другой тоже", - позвал он через плечо, как
он пошел.

"Подожди немного!" - крикнул Билл. "Привет! Остановись! Это шесть пенсов, или я раскололся на тебе!"

- Но ты сделаешь это! - возразил Дик, с издевкой оглядываясь. - Кто украл
их?

- Кто меня об этом попросил? - парировал Билл.

- Кто предложил? Дик отшатнулся.

"Я больше ничего не делаю для тебя в спешке", - сказал Билл, прикладывая свой
рот к другому карману. "Ты подлец!"

Но Дик только усмехнулся и пошел своей дорогой.

Билл постоял на коленях минуту или две, присматривая за ним; затем он
распластался на берегу, как можно дальше от
края, и принялся промывать карманы в реке.



[Иллюстрация]

ГЛАВА IX.

ВОЗОБНОВЛЕНИЕ ЗНАКОМСТВА.

ЭЛСПЕТ предвкушала честь угостить обедом этого странного художника
, для которого Билл одолжил стул. Это был хороший шаг вперед
к трактиру при церкви; и здравый смысл подсказывал ей, что
убежище так близко, где он мог бы отдохнуть и поесть, было бы
удобством, которым нельзя пренебрегать.

Соответственно, она продолжила свою работу, чтобы быть готовой
в любое время после одиннадцати часов оказать ему честь в виде мясного ассорти,
к этому часу, по ее расчетам, он мог проголодаться. Как
состояние было, однако, она была обречена на разочарование.

Отправившись около половины десятого на прогулку со своими внуками, сквайр
вместе с Хэлом подошел к забору за фермой Мэнор,
намереваясь пройти берегом реки и полями к
церкви, а оттуда к воротам леса, чтобы посмотреть, как продвигается строительство
места ссылки фермера Блаффа.

Уилл и Сигизмунд быстро догнали их; и пока Хэл и старый
джентльмен не спеша следовали за ними, они побежали дальше, как обычно. Они не успели
скрыться за углом, где тропинка огибала
фруктовый сад, как помчались обратно.

- Какой странный предмет! - воскликнул Уилл своим чистым, резким голосом. - Мужчина
под белым парусиновым зонтиком!

- Как миссионер, поучающий язычников, - вставил Сигизмунд, потому что в день
равноденствия солнце было в одном из своих редких жарких настроений, и наш художник был
рад прикрыть глаза от его яркого света.

Спустя несколько минут, Сквайр и Хэл были в его поле зрения. Хэл, как
обычно, была готова с каким-то вопросом, когда его дедушка произнес
восклицание радости и удивления. В тот же момент на лице художника промелькнуло выражение
узнавания, и он встал, почтительно
приподняв шляпу.

- Ах, Грантли! - воскликнул пожилой джентльмен, поспешив вперед с
протянутой рукой. - Я и не думал, что вы находитесь в моих владениях.

"На первом Томми Тинкер," клал, вполголоса, будет, который всегда
что-то озорное на кончике его языка.

Художник ответил, что он сам не знал об этом до тех пор, пока
не спросил дорогу у рабочего возле церкви и не узнал
название этого места. "Я намеревался оказать себе честь и навестить вас
позже в тот же день, - добавил он, - когда воздух станет слишком холодным
для работы".

- Конечно, - сердечно ответил сквайр. - Я буду рад.
Я вижу, вы уже познакомились с моим судебным приставом или его
экономка", - добавил он, взглянув на стул.

Грантли согласился. "Порядочный, гостеприимный вид тела тоже" возвращается
он; "предложила принести мне обед настоящее время—которое, кстати, я думаю
придет приемлем долго; ибо я завтракал в шесть, подготовительные
на мой бродяга из города; и я нахожу в вашей стране воздух заточки
на аппетит".

- Боюсь, вы найдете моего управляющего в совершенно безразличной компании, - сказал тот.
Оруженосец. "Фермер блеф это все, что его имя подразумевает; подагрический старый грешник,
тоже, кто заслуживает боль в суставах, а от души, как каких-нибудь
один сделал. Однако, если он, конечно, ожидает вас...

- О! Судя по тому, что сказала добрая женщина, - перебил Грантли, - мне не суждено
удостоиться чести сидеть за одним столом с фармером Блаффом. Она говорила о своей
кухне в передней.

- Я так и подозревал, - возразил сквайр. - Блеф никогда не славился
гостеприимством и никогда им не будет. Это просто
план леди Элспет, чтобы честно заработать полкроны. Поскольку это так,
Я предлагаю вам прийти на ланч со мной в поместье; или если
, которые будут принимать вас от вашей работы слишком рано, пойти и перекусить в
хлеб и бекон на кухне Элспет, и пойдем обедать со мной в
шесть."

Этот механизм казался лучшим, чтобы удовлетворить Грантли, кто стремится сбросить
ни один короткий весенний день. "Из этого получится прелестный набросок", - сказал он.
"если я смогу отдать ему должное; но я ожидаю скорого возвращения парня...
тот, кто принес леди Элспет и стул; бойкий мальчишка, судя по
тому, как он перелез через изгородь, вместо того чтобы уйти
как обычных людей к главному входу."

"Хорошо для него, что старый фермер подагра, если он знаком
с пути, что хедж", - заметил Сквайр. "Но если фермер
Блеф страдает именно так, его пиджак собаки нет, и собака не
Уит более мягким характером, чем его господин".

"Ой, деда!", поставленное в Хэл, который слушал, как обычно, его острый
глаза быстро перемещаются от одного к другому из динамиков. "Пиджак
намного лучше, чем сцепление. Он честный старый песик ".

"Возможно, фармер Блафф станет честным старым судебным приставом в ваших руках,
мой мальчик" вернулся его дед, "если только подагра позволило ему
жить достаточно долго, чтобы увидеть тебя во власти. Это Хэл, грядущий человек, -
обратился он к Грантли. - старший сын вашего школьного товарища, который
надеюсь, на днях станет оруженосцем вместо меня.

Грантли сказал что-то приятное в ответ на эту информацию; но Хэл
не мог избавиться от ощущения, что он бросил жалостливый взгляд на свои костыли
и кандалы.

"Надеюсь, я буду таким же хорошим оруженосцем, как ты, дедушка", - сказал он
низким голосом.

"Постарайся стать лучше, мой мальчик", - ответил его дед, нежно прикладывая руку к груди.
рука на его плече. "Чем выше наш идеал, тем выше мы можем надеяться"
достичь. Поставьте перед собой не сквайра, которым был ваш старый дедушка
, а сквайра, которым был бы Иисус Христос, если бы Он — единственный
совершенный человек — был Хозяином Поместья для здешних людей ".

И каким-то образом, после слов дедушки, калеку осенило
мальчик, что с таким идеалом перед ним это было бы не так уж и много.
не имело значения для его оруженосца, если он не мог последовать за гончими или участвовать в скачках с препятствиями.
бег с препятствиями.

Затем они двинулись вперед и вскоре встретили на своем пути Дика Крозье
вернувшись после того, как стал свидетелем встречи Билла с гусыней.

Сквайр остановился.

- Что ж, мастер Дик, - сказал он, потому что редко забывал чье-либо имя, - вы вышли из дому
рано; и сегодня вы не сбились с пути.

Дик ответил "Нет", но покраснел до корней волос, ибо совесть напомнила ему
что, тем не менее, он перешел границы дозволенного.

Сквайр, однако, ничего не зная о наставлениях своего отца,
неправильно истолковал румянец, посчитав его скромным. Сейчас
Сквайр любил мальчик, который не был "изготовлен из латуни;" он взял член в его
сердце с тех пор.

- Мои внуки будут рады показать вам территорию поместья
В любое время, когда вам захочется прийти поиграть, - сказал он.

Дик поблагодарил его.

- И если вы не слишком устали, чтобы прямо сейчас вернуться с нами, - продолжил
сквайр, - мы все будем рады составить вам компанию.

Итак, Дик, у которого было занято до часу дня, повернул обратно к реке.
они пошли с ними, ничто не мешало прогуляться в таком величественном обществе.

Тем временем Билл, на берегу реки, за клок ивы, только
закончив стирать его карманы, которой он отжимается, как сушить, как он
мог бы, прежде чем снова надеть куртку. Покончив с этим, он повернулся, чтобы сделать
обзор отдаленной вражеской эскадрильи.

К его изумлению и тревоге, кого же он должен был увидеть, как не Дика Крозье и
внуков сквайра, направляющихся прямо к тому самому месту, где он только что был?
нанес гусыне яростный пинок; и среди них - энергичная, подтянутая фигура
самого сквайра, одна рука, как обычно, заложена за спину,
другой он сжимает золотой набалдашник своей трости.

"Вот, если бы он не был честен и не раскололся на мне!" - воскликнул Билл про себя.
 "Там бардак!"

Это было именно то, чего Дик, находясь в той же переделке, не сделал
и не собирался делать. История этого дела была такова.

Повернув налево, вдоль берега реки, чтобы получить коттеджей
ворота из дерева, Сквайр и его внуки пришли на
зрелище необыкновенное стадо каких-то десять или двенадцать гуси сбились
вместе в явной агитации и заботу на расстоянии нескольких
ярдах от одного из членов своей паствы, кто был извиваясь и хлопая
на траву, наблюдая страдания и агонию. Их поведение выдавало
странная смесь страха и сочувствия. Время от времени то одна, то другая
выходила из среды своих собратьев и делала несколько шагов вперед
вытянув шею, в то время как остальная часть стаи хором подпевала ей:
предупреждающие крики "Йа-хай!—Йа-хай!" Но имея предусмотренных бедных
страдалец за несколько секунд, зрелище страданий сестры
очевидно, стало слишком много на ее чувства, и она вперевалку прочь снова
чтобы заручиться поддержкой всех, кто стоял позади всех, абсолютно
бесполезно в подобной ситуации.

Быстрые глазки Хэла были первыми, кто обратил на нее внимание.

"Она умирает, дедушка!" - воскликнул он; и когда его братья бросились
вперед, он со всей остротой ощутил лишения своего искалеченного
состояния.

Дик был не в такой спешке, потому что он довольно точно угадал то, что было
с гуся; хоть загрузки Билл сломал ее
грудной костью или ее ушиб внутренних органов, он сказать не мог; поэтому он
шел вместе с Хэлом и его дед.

Сквайр несколько минут смотрел на это с недоумением и заботой
глядя на бедное создание, затем он повернулся к Хэлу и Сигизмунду.

- Бегите к фермеру Блаффу, вы оба, - сказал он. - Приведите кого-нибудь из слуг.
Бедняжке нужно немедленно оказать помощь.

Уилл и Сигизмунд побежали во весь опор, в то время как остальные
трое смотрели, не зная, что делать.

А в отдалении стоял Билл, наблюдая за ними и гадая, что
из всего этого выйдет. Наконец, вспомнив о своей встрече с художником
и придя к выводу, что было бы безопаснее не возвращаться в
Пройдя по этой тропинке, Билл побежал в противоположном направлении
намереваясь обогнуть более длинный путь, которым встретил Дика
с ним, когда они поссорились из-за разбитого яйца.

Все это время Дик находился перед печальной дилеммой, потому что не осмеливался рассказать о том, что знал
хотя он мог бы так легко направить их по правильному пути
что касается страданий бедной птицы.

Наконец, прибыли двое работников фермы, и после короткого
осмотра, под громкое кудахтанье и крики остальной части стада
, они унесли раненого гуся в корзинке, которую принесли с собой
с этой целью вылечить ее после их простого света; или, в качестве последней,
гуманной меры, быстро положить конец ее страданиям.

"Потому что, по моему мнению, сэр, - мудро заметил один из мужчин, когда они укладывали
ее в корзину, - она этого не переживет. Я уже видел, как их забирали
подобным образом раньше; и они никогда не выживали.

"Тогда убей ее милосердно, во что бы то ни стало", - ответил ему сквайр, - "и
прекрати ее страдания".

И они продолжили свой путь.



[Иллюстрация]

ГЛАВА X.

ДОЗНАНИЕ.

"Этой весной пропали два гуся", - заметил на следующее утро один из мужчин.
утром, когда раненая птица испускала дух у него на ладони. "Разве это не так?"
губернатор сошел с ума!

Так оно и было. Он ругался, он божился, он был в ярости; он бы растоптал,
если бы этому не помешала его немощь. Прежде всего, он чувствовал себя глубоко оскорбленным.
из-за того, что подагра не позволяла ему самому выходить и следить за порядком.;
поскольку, когда он бывал поблизости, таких жертв никогда не случалось. Однако, будучи
привязанным к своему стулу и имея теперь одну руку в придачу к
ногам, он не мог использовать ничего более жестокого, чем свой язык.

И наконец, люди, прослушав, как долго, как они думали
необходимо, чтобы поток его ругани, осуществляют гусь для выполнения
их скорбный долг.

Предоставленный самому себе, фармер Блафф постепенно остывал; и по мере того, как он остывал,
на ум пришли некоторые слова Хэла. По словам Хэла, эта подагра была вызвана
им самим. Если так, то он сам виноват в том, что потерял
гусей. Фармер Блафф инстинктивно протянул здоровую руку к серебряной кружке
и, осушив ее содержимое, погрузился в мрачное раздумье
.

В разгар своих размышлений он услышал внезапный стук в окно
у себя за спиной и, оглянувшись, увидел лицо Хэла, прижатое
к стеклу. Мальчик кивнул; бейлиф кивнул тоже, несмотря на свое
недовольство; и Хэл бросился звонить в колокольчик, усевшись на
крыльце ждать.

Элспет был поражен больше, чем когда-либо, принимая ее обычно подглядывать
в оконные щели.

"Ну! Если ты не готов выслушать множество выражений, которые
не подходят для ушей таких, как ты! - воскликнула она, когда
открыла дверь. "Мастер, что злится из-за Гуся, что он сделал
ничего, но клянусь, с тех пор, как ее привезли."

Хэл уже был на ногах—или, скорее, его костыли.

"Не обращай внимания", - сказал он. "Он не причинит мне вреда, если он клянется, что не так. Это не
что идет в уши, что оскверняет вас, вы знаете, но то, что приходит
из ваших уст, потому что это показывает, что у вас на сердце".

Итак, Хэл вошел, и его доложили, как и прежде— "Молодой сквайр, сэр!"

Фермер Блафф в ожидании смотрел на дверь. Черты его лица
расслабились при виде радостного лица мальчика.

Хэл пожелал ему "доброго утра".

"Левая рука", - сказал он, когда его молодой хозяин наклонился, чтобы пожать
руку. Правая рука была обернута у него на шее большим клетчатым
носовым платком.

Хэл выглядел серьезным. "Это тоже подагра, мистер Блафф?" - спросил он, вставая
перед ним и разглядывая забинтованную руку.

Фермер Блафф кивнул.

"Ах! Молодой господин, - сказал он, - вы не знали, какая это чума"
как только она завладела вашим организмом, не так ли? Он не мог
довольствоваться меня от моих ног, но он должен отключить мой
нож-рука. Это у развилки рядом, я буду обязана, а тут
нас будет двое. Четвероногого подагры!"

Он был очень горд за эту шутку. Это не много он сделал, когда он
была подагра.

Но Хэл стоял молча.

"Я разочарован", - сказал он. "Я ожидал найти тебя лучше; а
вместо этого ты хуже". И он подошел и сел на стул.
напротив—той самой, которую он занимал во время своего первого визита—просмотр
недоумевал и горевал. В настоящее время сказал он,—"это кружка, мистер Блеф.
Я уверен в этом. Вы думали об этом еще?

- Ну, нет, - ответил судебный исполнитель, - не очень. Не могу сказать, что думал. Я
больше думал о гусыне, о длинном меле.

- Да, это было жаль, - сочувственно сказал Хэл. - Мне было очень жаль
бедняжку.

"Два выводка потеряла в один год", - сказал фермер блеф, попадая на его Муди
опять выражение. "Больше, чем человек, как я, может позволить себе потерять. Теперь, если
Я о—"

- Вот ты опять, - вставил Хэл. - Если у тебя будет подагра...

- Это все из-за тех мужчин, - гневно продолжал старик. - Они
такие— - Фармер Блафф внезапно остановился, прежде чем добавить "беспечные". Он
собирался вставить одно из своих ругательств, чтобы придать весомость
этому слову; но, к счастью, вовремя вспомнил о Хэле и сдержался
сам.

- Они выяснили, от чего она умерла? - спросил Хэл.

- От ножа в горле, конечно, - мрачно рассмеялся старый судебный пристав.

- Но я имею в виду, что случилось сначала, - объяснил Хэл.

Фармер Блафф покачал головой. - Они привели ее ко мне, - сказал он, - и
Я ничего не видел, кроме того, что она умирала довольно быстро. Поэтому я сказал им, чтобы они
положили этому конец.

"Вы проведете расследование, не так ли?" - спросил Хэл через некоторое время.

Фермер Блафф откровенно расхохотался. "Дознание по гусю!" - взревел он.
- Клянусь душой, молодой господин, вы оригинал; хотя, когда вы приходите сюда
посмотреть, половина расследований ведется по гусям. Он! он! И он снова рассмеялся
собственному остроумию.

Но Хэл был совершенно серьезен. Для него в этом не было ничего смешного.
вообще. "Всегда существует вскрытия", - сказал он серьезно, "когда-нибудь
умирает без врач смог определить причину смерти. Я думаю, что
что на вашем месте я бы хотел знать, отчего сдох тот гусь. Это могло бы
помочь вам предотвратить еще одну подобную смерть.
Возможно, это было что-то подмешано в еду.

Фармер Блафф покачал головой. "Осмелюсь предположить, что его уже "вскрыли" для
чьего-то обеда", - сказал он с мрачным юмором. "Я сказал им, чтобы
перерезал ей горло и положил ее под землей; но как их не часто
вам возможность попробовать мурашки. Держу пари, она вертела на
косы купить сейчас".

Пройдя еще немного поговорить, Хэл взял свои костыли. "Хорошо," сказал он, "я
должен пожелать вам "доброго утра", мистер Блафф; и поскольку у вас подагра
в правой руке, я не стану утруждать вас рукопожатием. Но я бы на твоем месте убрал это.
выбирайся оттуда, ноги и все такое. Ты действительно должен подумать об
этой кружке на этот раз; сейчас, не так ли? Я уверен, что это рожа, что делает
зло; потому что, вы видите, вы гордитесь этим, и прямо мы
чем гордиться, мы забываем все остальное. Но ты не будешь гуся.
на этот раз выбросить это из головы?

Фармер Блафф ответил, что "молю бога, чтобы этого не случилось".

И Хэл вышел.

В тот вечер за ужином — поскольку мальчики всегда пользовались привилегией
ужинать со своим дедушкой на каникулах, — зашел разговор о гусыне
, и Хэл рассказал все, что знал о ее судьбе.

- Честное слово, - заметил сквайр, выслушав, как Хэл поделился
своими соображениями о вскрытии, - вы тоже были правы; и если бы я
зная это, птицу не следовало убирать с дороги таким образом
в скользких ботинках. Как бы то ни было, в этом деле нужно разобраться".

"Ваш управляющий виновен в том, что допустил употребление нездоровой
пищи", - заметил молодой Грантли, принявший предложение сквайра.
настойчивое приглашение сделать Поместье своим домом, пока его карандаш
был занят по соседству. "Остается надеяться, что "удачливая"
семья не пожнет катастрофических последствий ".

"Это может иметь очень серьезные последствия", - добавила мать Хэла.
Она была очень обеспокоена.

Наконец, после должного размышления, сквайр отдал приказ, чтобы кого-нибудь
немедленно послали выяснить имя человека, которому была доверена
судьба гуся; и что, сделав это, сквайр
посыльный должен немедленно отправиться в коттедж этого человека и узнать, что
что стало с останками подбитой птицы.

Было уже довольно поздно, когда, наконец, пришел слуга и сказал
что Хоббс — человек, который ушел, — ждет в холле.

Мальчикам давно пора было ложиться спать, но они попросили разрешения посидеть еще немного.
теперь все они последовали за дедушкой, чтобы
услышать результаты расследования.

Однако рассказ Хобба, хотя и успокоил все тревоги по поводу
угощения, которым угостили семью Григ, лишь усугубил загадочность
причины смерти гуся.

Миссис Григ, будучи допрошенной, сообщила, что, когда срывала его
когда ее готовили к перевязке, она обнаружила большой черный синяк на ее
груди, а при дальнейшем осмотре обнаружила, что грудная кость
сломана. Однако, что касается полезности мяса, она была
готова подтвердить перед кем угодно, что более сладкой птицы никогда не было у птицевода
, хотя "она была не совсем в отличном состоянии, не будучи в
сезон откорма." Она закончила передавая его как свое мнение
чтобы не было сомнений о смерти побывав в результате несчастного случая, а
чем болезнь.

"Там был один пункт, то шавка'ous насчет информации, я получил,
сэр, - наконец произнес Хоббс. "Когда старый Джеггерс пошел домой, чтобы он завтрак
когда пробило восемь утра, там было три яйца в старой
гнездо белого гуся, и два в крапинку, как стоял nighest он. Но
когда он комед обратно, блажен, если бы не из каждого гнезда исчезли
одно яйцо; так оставить не больше двух в одном, и в другом,"
повторные Хоббс, посмотрев на своих слушателей, чтобы убедиться, что они
последовал за ним. - И можешь быть уверен, эта старая белая гусыня подралась.
с каким-то человеком, который пришел украсть ее яйцо. Хотя, как криттур тащил
она сама сразу спустилась к реке, со сломанной костью, это выше всякого понимания.
за исключением того, что сидящие птицы могут сделать почти все, что угодно ".

"А как же блейзер для собак?" - воскликнул молодой Грантли, который
вышел послушать новости. "Почему?! Это было в то первое утро, когда я был там.
рисовал. Они сказали, что собака тоже была на свободе.

"Кто это сказал?" - резко спросил сквайр.

"Мальчик, который принес мой стул. И, кстати," воскликнул Янг
Грантли вдруг воскликнул: "У меня все это есть! Этот молодой негодяй был там, внизу.
прятался в канаве, когда я впервые появился; и он проник через
подстраховывайтесь вполне отработанным способом.

"Ха!" - воскликнул сквайр. "Но он не перенес ваше кресло таким образом?"

"Нет; он просто использовал это как предлог, чтобы дозвониться, и вернулся
с подбитым глазом и историей о собаке, спущенной с цепи; и,
напичкав меня этим, он предложил зайти спереди...

"Где пиджак, мог бы я на него точно так же, если бы он действительно
он был разболтан," поставить в хол.

"Теперь, когда я вспомнил, - добавил Грантли, - когда я впервые подошел и
поймал его в канаве, он придумал историю о крысах, для которой
он утверждал, что у него такая большая голова. Он сказал, что они украли яйца; но
Я думаю, что сам молодой козел отпущения был самой большой крысой из всех,
и положил глаз на самые большие яйца. Едва ли я думаю, что крысы
возьмутся за гусиное яйцо.

"В этом нет никаких сомнений, но вы нашли ключ", - ответил
Сквайр. - Вопрос, на который нужно ответить, заключается в том, кто был этот мальчик?

Молодой Грантли покачал головой.

- Но вы изобразили его на своей фотографии, не так ли? - предположил Хэл.

Сквайр улыбнулся. "Хэл тщательно верит в свою силу из верных
портреты", - отметил он.

Молодой Грантли рассмеялся. "Да," сказал он; "я положил его в. Я сказал ему, чтобы
вернуться через час или два. Он был ближе трех. Он сказал, что было
дома".

"Куда он ушел?" - спросил Хэл.

"К берегу", - был ответ, "но тогда мы еще не
решил, кем он был. Мольберт, Сквайр, - добавил он, - в Элспет
бесплатно. Я сбегаю вниз и принесу холст, если вам нравится".

"Нет, нет, не торопимся", - вернулся Сквайр; "утро
сойдет и так. Мы будем спать по информации, которую вы дали
нас".

Мальчики изо всех сил умоляли разрешить им сопроводить юного Грантли на ферму
немедленно; но было уже очень поздно, и их дедушка не захотел
поддержать эту идею.

"Дама Элспет не поблагодарила бы нас за то, что мы сократили часы ее отдыха",
сказал он. - Ей, без сомнения, пора вставать. Сейчас в постель, а завтра сразу после завтрака
мы отправимся в путь и установим личность вора.

Обнаружив, что апелляции не последовало, мальчики сдались. Уилл и Сигизмунд
отправились спать в приподнятом настроении при мысли о привлечении преступника к ответственности
с помощью наброска художника; но Хэл задержался на
минуту.

"Дедушка, - сказал он, - что будут делать с мальчиком? Его посадят в
тюрьму или что?"

"Это зависит от обстоятельств", - ответил сквайр. "Согласно старой пословице, мы
должны сначала поймать его, прежде чем готовить. Он, конечно, не будет освобожден от наказания.
если мы это сделаем, тебе не нужно бояться.

"Я имел в виду, - ответил Хэл, - что я не хочу, чтобы его наказывали. Я бы предположил,
что это ожесточило бы мальчика. Я бы предпочел, чтобы с ним поговорили.

"Будь уверен, он гораздо дольше помнил бы хорошую взбучку", - возразил его дед.
"и я чувствовал бы себя виноватым, если бы не позволил
ему почувствовать последствия своего плохого поведения. Такие маленькие начинания - это
как семя-зерно в землю, которая приносит плод в тридцать,
некоторые в шестьдесят, и иное сто. Это относится в равной мере плохо,
как доброе семя. А теперь проваливай.

В ту ночь Хэл лег спать, думая о двух грешниках: Фармере Блаффе,
с его серебряной кружкой и подагрой, и молодом, но никому не известном злодее
который убил старую белую гусыню и ограбил ее гнездо.



[Иллюстрация]

ГЛАВА XI.

ХУДОЖНИК-ДЕТЕКТИВ.

Семья с большой пунктуальностью собралась за завтраком
на следующее утро. Уилл и Сигизмунд столпились вокруг юного Грантли, который
приобрел большое значение в их глазах с тех пор, как взял на себя роль детектива, описанную в его
романе. Хэл, напротив, выглядел довольно серьезным,
гадая, кем окажется преступник и какое наказание ему придется понести
.

Сразу же завтрак был окончен, Сквайр поднялся и взял его
Златоглавой тростника. Юный Грантли и мальчики последовали за ним на
веранду, мать Хэла сопровождала их, чтобы прикрыть глаза
рукой и следить за ними, как Дик видел, что она делала в первый раз.
случай, когда он подглядывал за оградой Поместья.

Рядом с отелем они наткнулись на Дика, который был до
железная дорога с отцом. Сквайр дал ему доброжелательное приветствие, и
мальчики остановились, чтобы поговорить.

"Но мы не можем остаться", - сказал Сигизмунд. "Возвращайся с нами".

И Дик повернул обратно.

"Мы направляемся на ферму Мэнор", - объяснил Уилл. И он продолжил рассказывать
подробности кражи и о том, как подозрение пало на
мальчика, которого мистер Грантли изобразил в своем наброске церкви, но чье
имя было ему, конечно, неизвестно. "Мы собираемся опознать его по
фотороботу", - добавил он.

- Мистер Грантли оставляет свой мольберт на ферме, - вставил Сигизмунд. - Я думаю,
это великолепное развлечение. Это в точности как настоящее полицейское дело, не так ли?

При этом известии лицо Дика стало почти таким же серьезным, как у Хэла.
Если бы о краже стало известно Биллу, его собственная доля в этом деле
наверняка выплыла бы наружу, и тогда все было бы кончено с его
приятной жизнью в Мэнор-Хаусе.

"Кто бы это ни был, он чуть не убил гуся", - добавил Уилл.

И между собой они рассказали о событиях предыдущего вечера,
и о том, как семья Григ пировала останками бедного гуся.

Для Дика это становилось все жарче и жарче. В конце концов, ему стало так
неуютно, что, подойдя к воротам фермы, он сказал, что дальше не пойдет
и, несмотря на все их уговоры подождать
выйди и посмотри на картину, когда мистер Грантли принес ее, он
повернулся и оставил их одних.

Однако не успели они постучать в кухонную дверь, как Дик
передумал и пошел дальше, к коттеджам за фермой.
Если бы Билл был где-нибудь поблизости, он мог бы намекнуть ему, чтобы он держался немного в стороне.
пока буря не утихнет.

Главным мотивом Дика при создании этого дизайна было избежать очернения своего персонажа
в глазах сквайра из-за связи с Биллом. Он упустил из виду
более важным соображением, что тот, кто вмешивается с болота
почерневшие, будь то люди об этом узнают или нет; и что есть одна,
перед тем, чей пронзительный взгляд не прячет могут воспользоваться, так как он "смотрит на
сердце".

Случилось так, что Билл вышел прогуляться на улицу. Увидев Дика,
он повернулся в другую сторону, но Дик побежал за ним.

- Послушайте, - воскликнул он, - вы влипли в хорошенький скандал. Все выплыло наружу из-за
гуся и тех двух яиц, которые вы украли.

- Осмелюсь предположить! - выпалил Билл. - Конечно, ты был там и рассказал.

- Конечно, нет, - ответил Дик. - Джентльмен, который привел вас сюда,
его портрет учуял это, и сквайр поехал с ним на
ферму, чтобы посмотреть на фотографию и определить вашу физиономию.

Эта информация была настолько поразительной, что бедный Билл волосы положительно
дыбом встали.

"Он только надеялся, что он не снимал у вас хорошо", - продолжил Дик; "но
почему-то эти вещи всегда приходят. Это то, что они называют закон
правосудие, которое я ожидал. Если бы я был тобой, я бы, наверное, спрятать подальше немного. Вы видите,
ты точно не знаешь, что они могут сделать. У тебя будет не меньше месяца.
Можешь быть уверен, сквайр преследует тебя, а Фармер
Блафф прикрывает его.

"Но куда мне идти?" - спросил Билл, настолько серьезно, что Дик воспринимается на
еще как напуган он был.

"Почему, сразу куда-то", - сказал он, решительно нанести удар, пока
железный страха Билла было жарко. "Если бы я был на твоем месте, я бы не стал
даже остановиться, чтобы подумать. Я бы тронулся в путь сию же минуту и продолжал бежать
пока не упаду. Я бы шел до ночи. Я бы сделал что угодно, только не прыгнул
в реку, чтобы спастись месяц в тюрьме. Я увидел в клетке еще,"
продолжил Дик выразительно.

И затем он покачал головой с таким эффектом, что Билл оглянулся,
почти ожидая, что его тюремщики уже близко. Однако, поскольку их нигде не было видно.
Однако Билл начал изучать дело более внимательно.

"Как я смогу добыть еду, если буду убегать?" - спросил он.

"Конечно, работать за это", - презрительно ответил Дик. "Мальчик твоего роста
, должно быть, осел, если не может собрать достаточно денег, чтобы купить себе еды.
Возможно, ты не получишь ничего, кроме хлеба; но если подумать, ты бы
большего в тюрьме не получишь".

И Биллу пришло в голову, что хлеб и вода вместе со свободой были бы слаще.
намного вкуснее, чем самая изысканная еда в тюремной камере.

- Тебе бы тоже подстригли волосы, - настаивал Дик, - и все мальчишки стали бы
кидаться в тебя и обзывать, когда ты снова выйдешь на улицу.

- Мне негде было бы переночевать, - сказал Билл, все еще колеблясь.

- О! Ты мог бы снять жилье достаточно дешево, - сказал Дик. - И вообще...
вот что я тебе скажу. Если ты быстро не примешь решение, они тебя достанут
. Сквайр наверняка узнает твою фотографию; и он
иди прямо сюда. На твоем месте я бы зашел внутрь и прихватил
все, что смог найти, чтобы набить карманы, а потом я бы ушел
как ни в чем не бывало. Я бы не стал стоять как вкопанный и позволять им надевать наручники
, только не я!

Билл обернулся. Его мать ушла, и он мог брать все, что ему
понравится.

- Послушайте, - сказал Дик, внезапно проявив великодушие, - я начну с того, что
вы получите шесть пенсов, которые я должен был дать вам за яйцо; а потом, вы,
имейте в виду!— Ты никогда не произносишь ни слова о моем имени, слышишь?

И Билл, убежденный, что ему лучше сбежать, и довольный, что получил так много
чтобы начать его странствия, пообещал он и побежал в дом. Минуты
позже, он появился, пиджак-фрак набивается в два раза,
а в руках огромный ломоть хлеба, которым он был съесть его
горло так быстро, как он мог проглотить.

- Я ухожу! - сказал он и побежал по дороге.

- Удачи вам! - крикнул Дик. Проследив, как он скрылся из виду, он
перелез через калитку в поле как раз напротив коттеджей и спрятался
за изгородью, чтобы подождать и посмотреть, что будет дальше.

Тем временем Элспет была безмерно поражена этим грозным
вечеринка, которая осадила дверь ее кухни. Во-первых, она не была
привыкла позволять сквайру вести себя подобным образом; а во-вторых, она сразу поняла
по странным замечаниям, что что-то не так; поэтому, имея
убрав мольберт со своего места за маслобойкой, она отошла на
почтительное расстояние, чтобы послушать и уловить все возможные намеки.

Сквайр первым взглянул. Он внимательно рассматривал полотно в течение
мгновения; затем он сказал: "Теперь, мальчики, пусть каждый посмотрит; затем скажите
мне, кто это. На мой взгляд, сомнений нет".

"Да это же Билл-Кикер!" - в один голос воскликнули все трое.

[Иллюстрация]

"И я так говорю", - подтвердил сквайр.

"Это великолепно!" - добавил Уилл.

"Негодяй!" - сказал сквайр. "Он за это поплатится".

Элспет сделала шаг или два по направлению к группе.

- Это тот парень, который принес стул? - спросила она.

- Тот самый, - кивнул молодой Грантли. "Хотите взглянуть?"

И он вежливо повернул холст к ней, в то время как мальчики расступились.

- Это был Билл Мамби - Билл Кикер, как они его называют, - сказала Элспет.
подойдя ближе. "И это тоже", - добавила она, как только оказалась
достаточно близко, чтобы видеть. "Вы тоже нарисовали его очень верно, сэр".

"Тогда не остается никаких сомнений", - ответил Сквайр, подведение итогов
доказательства, бодро и нажав на красный-кирпич пол с его
Златоглавой тростника. - Теперь мы знаем, у чьей двери зло.
Портрет делает тебе честь, Грантли. Ты еще станешь великим человеком.

"О котором будет рассказано в последующие дни", - сказал Грантли, не испытывая неудовольствия.
"что его первый успех был достигнут в качестве детектива в деле "деревенщина против гусыни".
"деревенщина против гусыни". Ах! Ну, это еще предстоит выяснить, является ли или нет
он будет достоин занять место в Академии".

"Он, безусловно, имеет место в усадьбе," вернули
Сквайр тепло", если вы хотите назвать свою цену."

Поэтому картина нашли покупателя, прежде чем он был завершен; и молодые
художник вышел к своей работе весьма доволен.



[Иллюстрации]

ГЛАВА XII.

БУДУЩЕЕ БИЛЛА.

Через полчаса, Сквайр стоял перед дверью законопроект
Дома бьющего.

Дик из своего укрытия за живой изгородью видел, как он приближался, важно ударяя тростью
по земле, а за ним следовали его внуки.

"Теперь за дело!" - подумал Дик и радостно потер руки.

Сквайр постучал, но никто не ответил, и он постучал снова. По-прежнему никого.
никто не пришел.

- Зайди с черного хода, - сказал он Уиллу.

Уилл пошел, и возвратился с известием, что он попробовал мыть-дома
дверь и нашли его быстро, но через окно он мог видеть маленький
огонь в камине.

"Мы постучим еще раз", - сказал сквайр.

На этот раз верхнее окно соседнего коттеджа открылось, и из него поспешно высунулась голова
. "Миссис Мамби нет дома", - крикнула соседка
. Затем, увидев, кто ждет внизу, она смиренно попросила
прощения и далее сообщила сквайру, что миссис Мамби пошла по
дороге отнести домой белье.

Сквайр поблагодарил ее со своей обычной учтивостью и, понадеявшись, что
с детьми все в порядке, направился по тропинке, когда добрая
женщина снова окликнула его и сказала, что миссис Мамби уже в поле зрения.

Когда она приехала, ее честное лицо было красным от тяжелого труда на солнце
и покраснело еще больше, когда она увидела сквайра у своей двери. Но миссис
Мамби знала, как себя вести, поэтому с реверансом попросила его не зайти.
пройдемте внутрь; и там она смахнула пыль со стульев для него и трех молодых людей.
джентльмены, и встала, держа в руке уголок фартука, чтобы
послушать, по какому поводу он пришел.

"Это о вашем сыне, Миссис Мамби", начал Сквайр, когда он сказал
приятная вещь или два о погоде и ее здоровье. "Его нет дома"
по-моему, как раз сейчас.

"Нет, сэр", - ответила мать. " Его как раз сейчас нет".

"И вы не могли бы точно сказать, где он?"

"Я не могла, сэр", - сказала она.

"Не могли бы вы сказать мне, где он был все утро два дня назад?"
Спросил сквайр.

"Два дня назад?" Миссис Мамби задумалась. "Да, сэр; думаю, что смогу. Мы
пораньше, он и я, немного покопались, прежде чем его отец пришел к нему на завтрак.
Билл вышел, чтобы отнести все домой. Все утро после
что, сэр, он был в поле рядом с фермой, с каким-то незнакомцем
джентльмену понравилась его внешность, и он хотел изобразить его
на картинке с изображением церкви. Тоже прелестно, сэр. Я часто
замечал это давным-давно, когда летними вечерами бродил по полям, когда колокола
звонили к службе, сэр.

- Итак, миссис Мамби, - сказал сквайр, стремясь вернуть ее к делу.

"Да, сэр; как я уже говорила, - продолжала мать Билла, - и я очень хотела, чтобы
в тот день он перевернул тачку и отнес белье домой; но из
конечно, я, естественно, думаю, думаю я: "Он обязательно что-нибудь ему даст".
для своего времени'. Но похоже, такие люди, сэр, никогда медным мой
Билл вытянул из него. Приходить домой с пустыми руками, сэр; что он сделал! И меня
чуть не затащили до смерти.

"Но он это сделал!" - возразил сквайр. "Я слышал другую историю
об этом. Джентльмен — мой друг, сейчас он остановился в поместье
Хаус сообщает мне, что он дал мальчику шесть серебряных пенсов за потраченное время.
Теперь, что вы на это скажете?

"Мне жаль, что я должна рассказать это сама, сэр", - ответила миссис
Мамби, потупившись: "но я вынужден признать, что Билла часто ловят на слове
в неправде. Это не из-за недостатка воспитания. Его отец никогда не ловит
его только за то, что он получает порку; и на этот раз он получит, сэр, что он
получит. Его отец будет просто вне себя, когда узнает об этом.

- Но, к сожалению, я вынужден сказать, что это еще не все, - продолжал сквайр, продолжая.
он изложил ей остальные обвинения против ее сына-негодяя.

Лицо миссис Мамби вытягивалось все ниже и ниже.

- Это не из-за того, что я не была с ним строга, - повторила она. "Мамби и
мы всегда на него, сэр; и, как я уже сказал, его отец никогда не найдет его
но что с него погоны ему хорошо."

Но сквайр покачал головой. "Не перевязка сделает мальчика"
"разумным", - ответил он, - "не больше, чем обрезка сделает из
дикой сливы садовый плод".

"Тогда что же делать, сэр?" - печально спросила мать. "Разве в хорошей книге
не сказано нам: "Пожалей розгу и избалуй ребенка"?"

"Но это также говорит нам, - сказал сквайр, - что злые дела, которые совершают люди,
исходят из их злых сердец; и что ничто не может повлиять на изменение
спаси Святого Духа Божьего, который "дует, где ему вздумается" в этом
мире греха".

Миссис Мамби промолчала. Она довольно хорошо знала Библию, как слышала
пастор зачитал его, не вставая со стола; но до сих пор она думала только о
родительский долг воспитывать ребенка так, как он должен поступать.

Идея о том, что ее мальчику Биллу нужно изменить сердце, чтобы заставить его хотеть
менее сильного, была для нее новой. Ей никогда не приходило в голову, что "воспитывать
" - это всего лишь подготовка сердца, как вспашка поля, и
разрывание его твердой поверхности для получения евангельского семени истины.

"Что бы вы хотели, чтобы мы сделали, сэр?" - нервно спросила она.

"Прежде всего, вызвать молодого преступника лицом к лицу со мной".
ответил сквайр. "Я допрошу его и посмотрю, что смогут сделать аргументы;
и если я найду его упрямым — что ж, я подумаю, какие шаги предпринять. Есть
никаких сомнений истины, что "мудрый человек", говорит; а там
много жезлов, который может быть использован для обучения полезный урок как
кривые пути обязательно найдете свое наказание".

"Он находится в одной, сэр, конечно", - сказала госпожа Мамби, половина-сомнительно
радоваться или сожалеть, что Сквайр согласился с ней о необходимости
наказания. - Он никогда не отстает к обеду.

- Тогда приведи его ко мне, - ответил сквайр, поднимаясь на ноги.

Мать доктораприсела в реверансе.

- Но вы не будете суровы с ним, сэр? - робко спросила она.

Сквайр стукнул тростью о землю.

"Мы должны подумать о его будущем, миссис Мамби", - ответил он. "Мальчик, который
врет и ворует в его возрасте, должен быть обуздан, иначе его ждет худший конец.
Но мы будем надеяться, что милостью Божьей нам удастся отвратить его от дурных привычек
.

Едва сквайр и его внуки скрылись из виду, как
Дик вышел из укрытия и направился домой.

"Биллу это не грозит", - сказал он себе, засунув руки
в карманы брюк и принялся насвистывать. Затем, вспомнив
цена, которую он заплатил, чтобы избавиться от Билла, он прервал свою мелодию, чтобы
добавить— "И я хорошо избавился от него". И несмотря на всю нехватку шестипенсовиков
с Диком он даже зашел так далеко, что посчитал, что дешево отделался от Билла.
- Я бы не хотел, чтобы сквайр заботился о моем будущем, - сказал Дик.

Тем временем кисти молодого Грантли усердно работали над изображением
церкви, в то время как сквайр и его внуки пробирались через
поля и вдоль реки к лесу; и, убедившись, что
ремонт продвигался удовлетворительно, они вернулись к обеду.

Затем сквайр уселся в своем кабинете , ожидая прибытия миссис
Мамби и ее шалопай сын; а мальчики выходили из дверей, чтобы играть
о плантации, стараясь держаться в пределах видимости
ворота, так что они могли видеть, когда Билл приехал. Но день
тянулся. Мамби вернулся к обеду и вернулся к работе; а его
жена отставила полную тарелку, которую приберегла для Билла. Затем она пошла
наверх и привела себя в порядок перед его приходом, чтобы быть готовой
подняться с ним в Поместье.

- Я не осмелюсь произнести ни слова об этом, пока не надену шляпку, - сказала она,
"иначе он бы пулей".

Но миссис Мамби прибрано, и снова вниз с ее лучшей
капот в руке; и все-таки она нашла тарелку нетронутой. И весь
день она трудилась над своими манишками, но счета по-прежнему не было
.

Вскоре она заварила чай и выпила чашку, поставив чайник греться
на плиту. В шесть часов Мамби вернулась домой, но счета по-прежнему не было.

"Он как будто учуял это", - сказала она. "Мальчик, как ему не
поправить пока он есть ноги, чтобы бежать".

В особняке они были настолько менее озадачены.

Молодой Грантли оставил свой мольберт на ферме и поспешил домой.
ему не терпелось услышать, что было сделано. Но все, что сквайр
смог сказать ему, это то, что ни миссис Мамби, ни мальчик там не были.

"По-моему, дедушка, - сказал Уилл, - миссис Мамби передумала"
. Она как глупая мать; не хочу, чтобы его наказали. Вот
в том-то".

"Вы не должны были высказался так ясно", - сказал Сигизмунд. "Ты
напугал ее. Поверь мне на слово, она прячет Билла".

С этим убеждением они все разошлись по домам на ночь.

На следующее утро, как только закончился завтрак, пришел слуга с сообщением
что "Миссис Мамби из коттеджей за усадьбы"Мэнор Фарм"".
ожидает в холле.

Лицо миссис Мамби было залито слезами.

"Билл ушел и утопился, или сбежал", - всхлипывала она. "Он знал, что
ему будет очень тяжело; и я никогда больше не увижу моего мальчика - моего единственного
мальчика ".

- Добрая моя, - успокаивающе сказал сквайр, - ты можешь быть совершенно уверена.
твой мальчик слишком уважает собственную жизнь, чтобы совершить такую
глупость, как прыжок в реку. Гораздо более вероятно, что он где-то прячется
примерно рядом, пока буря прошлого поэтому вытри слезы, и скажи мне, что
вы можете".

Миссис Мамби повиновался.

"Он достал много еды из буфета", - сказала она, подавляя рыдания.
Она говорила сквозь передник. "Довольно близок пол
quartern буханку, он сделал. Я всегда у них на день раньше, чтобы получить 'em
черствый."

"Доказательство положительное, - сказал Уилл, - он сбежал".

"Интересно, зачем ему понадобился хлеб в реке?" - хихикнул.
Сигизмунд, перекусов на мух с немного взбить-шнур, и половина
думал Билл все это время.

- Возможно, он ушел в лес, - заметил сквайр как бы про себя.

- На пикник, - вставил Уилл.

- Производились какие-нибудь поиски? - продолжал его дедушка, обращаясь вслух к миссис
Мамби.

Мать со слезами на глазах ответила, что все соседи вышли на улицу.
с наступлением темноты, услышав, что мальчик не вернулся домой, вышли с фонарями.;
и многие люди на деревенской улице присоединились к поискам. Каждый
сарай и стог сена по соседству были разграблены; и многие
поисковики не прекращали до рассвета.

"Видите ли, сэр, они считали, что он обязательно заснет
где-то там, если бы он был жив, - объяснила миссис Мамби, - и они бы
охотнее напали на него в темноте, чем средь бела дня, когда он был бы
на бродягу.

"Все выглядело так, словно он сбежал", - подумал сквайр.
"Хорошо, хорошо", - сказал он, - "лучше всего будет сообщить об этом по телеграфу в
Скотленд-Ярд. Вскоре будут начаты тщательные поиски". Итак,
вернувшись в кабинет, мы составили описание беглянки,
и человека верхом на лошади немедленно отправили с ним в город.

Пока все это устраивалось, Хэл проскользнул к миссис Мамби
сбоку. "Знаешь, я думаю, - сказал он, - если бы я мог связаться с Биллом и
поговорить с ним, это могло бы принести пользу; но, видишь ли, ты не знаешь, где
он".

Мать покачала головой. "Хотела бы я этого", - сказала она.

"Хотела бы я, чтобы ты это сделал", - эхом повторил Хэл. "Когда ты не знаешь, где находится человек
, тебе становится так плохо. Вот увидишь, он скоро съест этот хлеб.
Это не будет длиться долго мной; и все говорят, что я ем так мало, на
растущий мальчик".

"И он так много ест", - добавила мать Билла, успокоенная тем, что
Хэл, казалось, проявлял интерес к судьбе ее мальчика. "Благослови вас господь, сэр! Вы
нужно быть бедными людьми, как Мамби и я, - добавила она, - чтобы знать, как
много он ест ".

- И вопрос в том, - задумчиво произнес Хэл, - что он будет делать, когда
это исчезнет?

Дик также слышал о большом переполохе, вызванном исчезновением Билла.

"Нас было почти двадцать человек", - сказал ему старый Киркин, когда он бежал по саду.
Рано утром. "Мы не гасили фонари"
до четырех; и снова встали в шесть. Могу сказать тебе, что я не сомкнул глаз
.

- Удивительно, что ты не остался сегодня в постели, - сказал Дик.

Но Киркин покачал головой. В расцвете сил он был садовником, но теперь
приходилось добывать себе пропитание случайными заработками, насколько это было возможно.

"Спал или не спал, но не могу позволить себе бросить работу", - сказал он. "Но когда
пропадает парень, так что никто не знает, что с ним случилось, мужчина не может
оставаться в постели и спать. Его мать готова покончить с собой".

"Интересно, куда он ушел", - сказал Дик, который был совсем правда, так далеко
как это пошло. Тем не менее, он чувствовал себя весьма неуютно, сидя на
завтрак с тайной исчезновения Билла на уме.



[Иллюстрация]

ГЛАВА XIII.

МОЛОДОЙ СКВАЙР ПРИНИМАЕТ НОВОГО ПЕРСОНАЖА.

Прошло ТРИ или четыре дня, но никаких известий о Билле Кикере не поступало.

Прошла неделя, а его все не было. Они прочесали реку
и все пруды; были
обысканы все канавы и ямы по соседству; и распечатанные объявления с его описанием были расклеены у всех стен.
полицейские участки округа, но все безрезультатно.

Апрельские дожди пришли сейчас, и мир внезапно ворвались в
зелень. Сквайр любовался прекрасным видом из-за лесных ворот
, когда ходил посмотреть, как идут ремонтные работы в коттедже.
Но теперь ему приходилось совершать утренние прогулки в одиночестве. Репетитор вернулся,
и пасхальные каникулы закончились.

Предчувствия Дика тоже оправдались. Его отец нашел школу
для него; и в девять часов он уже собирал свои книги и спешил
узнать как можно больше проказ и как можно меньше достоверной информации, как он
мог бы — по моде мальчиков, сшитых по его выкройке.

Тем временем подагра фермера Блаффа и ремонт продвигались полным ходом.
Предсказание старика сбылось быстрее, чем он того желал.
Прошло не так много дней, когда у него отнялась левая рука, и он стал
полностью зависимым от Элспет — не мог даже прокормить себя.

Пока длились каникулы, Хэл ухитрялся заглядывать к нам довольно часто.
он и представить себе не мог, как сильно по нему скучали.
теперь, когда уроки и апрельские дожди вместе удерживали его вдали от дома. Однажды
каникулы оказались прекрасными, однако Хэл выскользнул из дома между школой и
обедом и отправился на ферму. Он позвонил, как обычно, но никто не пришел;
поэтому, обнаружив, что дверь заперта на засов, он толкнул ее и объявил о своем приходе
.

Его встретил аппетитный запах. На столе стоял поднос с ужином фармера Блаффа
. Хэл извинился за свое вторжение.

- Я не знал, что вы так рано ужинаете, - сказал он.

"Похоже, я больше ничего не делаю", - хрипло ответил фармер Блафф. "Вот так
она угощает меня почти каждый день; просто приносит и снимает
крышки. Тогда оставляет его здесь для меня запах пока они совсем не исчезнут
холодно,—пойти и съесть ее сами, наверное. И вот я, не могу пошевелить ни рукой,
ни ногой!"

- Это плохо, - сказал Хэл. - так портится подливка. Жир будет весь на тебе.
сверху.

Это была свиная отбивная, и там были зеленые с ней, в соответствии с
оставьте предписанию врача.

"Зелень не холодное, либо", - добавил Хэл. "Они так dabby, не
они? Я полагаю, это скорее из-за того, что у тебя подагра на обеих руках,
хотя. Видишь ли, взрослые созданы для того, чтобы уметь помогать себе сами.

Фермер застонал. Он всегда так делал, когда Хэл сделал эти маленькие морального
размышления. Если бы кто-нибудь отругал его, это только разозлило бы его и
сделало упрямым; но замечания Хэла прозвучали так естественно, и он
все это время выглядел таким сочувствующим, что более вспыльчивый человек, чем
Фармер Блафф едва ли испытывал раздражение.

- Вот что я тебе скажу, - внезапно сказал Хэл. - Поскольку я оказался здесь как раз
а теперь, почему бы мне не помочь вам? Я справлюсь не хуже миссис
Элспет, если хотите.

Когда Элспет вернулась, она была поражена, обнаружив молодого сквайра
сидящим на углу стола, с одной стороны его костыли, а с другой
на другой тарелке бейлиф готовит вкусные кусочки с помощью ножа
и вилки и умело отправляет их в рот своему хозяину.

"Ну, я никогда!" - воскликнула она, в изумлении останавливаясь в дверях.

"Мне показалось жалким, что вся эта подливка остыла, потому что ты была
так занята, что не смогла прийти", - объяснил Хэл. "Я думаю, если бы я был
ты, я бы постарался убедиться в этом, прежде чем подавать ужин. Я
не хотел бы, чтобы мой был холодным. И ты должен извинить меня за то, что я сижу на столе
тоже. Видите ли, если я встану, мне нужно, чтобы мои руки держали костыли; и
если я сяду на стул, я опустлюсь так низко, что не смогу дотянуться. Я надеюсь, что я делаю
это достаточно соли", - добавил он, как он подал другой вилкой в Великой
рот птицы.

Отношения Хэла с судебным приставом стал куда более конфиденциальную
природа после этого. Мы часто слышим, как говорят, что право давать советы
зарабатывается оказанием помощи. Так обнаружил Хэл; только он сформулировал это по-другому.
путь. Он чувствовал, что нашел способ завоевать расположение фармера Блаффа
, оказав ему такую домашнюю услугу; и он обращался с ним
соответственно. Ему часто удавалось забежать к нему во время каникул; и он
читал ему лекции не только о подагре. Вскоре ему удалось разговорить его.
так что вскоре он знал об истории Фармер Блаффа больше, чем
большинство других людей. Он узнал, что старик любил поговорить о
спорте и собаках; но он также узнал, что миссис Блафф умерла совсем молодой
от лихорадки, и как один за другим дети, которых она оставила, отправились в
следовать за ней, так что через шесть коротких недель он остался один.

[Иллюстрация]

"Это было очень печально для тебя", - сказал он. "Я не удивлюсь, если что
отчасти это сделано у вас подагра".

"Беда не действовать в системе, так говорят врачи", - сказал фермер
Блеф, обрадованный оправданием того, что, как он знал, Хэл считал своей виной.

Но Хэл имел в виду не совсем это. "Возможно, именно это и заставило
тебя пристраститься к пиву", - заметил он.

"Теперь, если бы вы посмотрели на это так", - продолжил Хэл после должного размышления.
"Моя жена и дети отправились на небеса, где я имею в виду
присоединиться к ним со временем, когда я закончу работу. Просто посмотри, какая разница
это имело бы значение. Некоторые люди, - глубокомысленно добавил он, - смотрят на каждый день только таким, какой он есть
, и если идет дождь или снег, они думают, что это никогда не прекратится
. Другие люди смотрят прямо вперед, чтобы летние каникулы—или
урожай, если они фермеры, конечно, и это все
разница. Они знают, что в долгосрочной перспективе все будет в порядке, разве ты не понимаешь?
понимаешь?"

Но молчаливый упрек Хэла ни на йоту не сделал Элспет более внимательной
к больному; на самом деле, если уж на то пошло, она была еще более невнимательной
чем раньше. Время ее хозяина на ферме становилось короче, и она
было довольно-таки решилась искать себе другое место.

Фермер блеф бушевал и ругался, когда она сообщила ему о своей
определение. Но Элспет только насмехалась над его бессилием
выполнить одно слово из всех его угроз или клятв; и, наконец, сделав
все возможное, чтобы пробудить в нем худшие страсти, она оставила его размышлять о его
неловкая ситуация.

Как раз в этот момент Хэл, случайно попавший под ливень, вскарабкался наверх.
через двор и на крыльцо.

Элспет улыбнулась, впуская его.

- Предупреждаю вас, мастер Хэл, он в ужасном настроении, - сказала она. - Я бы на твоем месте
скорее пошла поговорить с Блейзером, чем с ним.

Но Хэл не испугался; и не прошло и нескольких минут, как Фармер
Блафф — без единого ругательства — рассказал ему, как обстоят дела.

"Ну, теперь посмотрим", - сказал Хэл. "Что ты должен сделать? У тебя должен быть кто-то.
это ясно. Если бы у тебя сейчас не было этой подагры, все было бы по-другому
и ты мог бы рассмеяться ей в лицо, хотя я не знаю
что было бы совершенно по-христиански рассмеяться в лицо человеку, который
"жестоко использовала тебя", но я имею в виду, что ты мог бы обойтись без нее, если бы она была
твердо решил не оставаться. Или скорее", - добавил Хэл, его мысли вдруг
принимая прыжок обратно к источнику всех трудностей, "вы не
быть таким заморачиваются вообще, потому что она никогда бы не получил уведомление
если бы не пришлось переехать из фермы. Видите ли, это все из-за подагры.

Фармер Блафф нетерпеливо заерзал на стуле. Это было довольно трудно
постоянно поддразнил с этим фактом—даже Хэла, потому что если бы было "все
подагра," поэтому "все его вине." Но ему отплатили
за его страдания такой болью в обеих ногах, что он невольно
пошевелил руками на перевязи; после чего каждый палец каждой руки
казалось, говорил— "Нехорошо, старина; тебе не избежать наказания;
ибо "что посеет человек, то он и пожнет".

Тем временем Хэл был занят, пытаясь придумать, что можно сделать.

"А нет ли у тебя кого-нибудь?" - предложил он наконец. "Отношения-это
лучше, я думаю, потому что они заинтересованы в вас. У тебя, должно быть, есть
сестра, не так ли?

Фермер Блафф сначала сказал "Нет", но потом передумал.
"По крайней мере, ни одна из тех, кто согласился бы прийти", - сказал он. Дело обстояло таким образом. Он
когда-то у него была сестра, которая вышла замуж за человека, который ему не нравился, — набожного человека,
который не пил ради дружеских отношений и не ругался матом.
Поэтому он поссорился со своей сестрой; и когда она написала ему, что
у нее родился мальчик, названный в его честь, он не ответил ей; с тех пор он никогда
не видел ее и не писал ей.

- Видите ли, она в любом случае не могла приехать, - сказал Хэл, - потому что у нее есть
собственный дом и муж, о котором нужно заботиться.

Судебный пристав покачал головой.

"Он мертв", - сказал он. "Он умер примерно в то же время, как и моя жена, и так
мальчик. Она написала мне знать, если я могу подарить ей любую помощь.
Кажется, там была маленькая девочка.

"Тогда она как раз та самая", - сказал Хэл.

"Если только она не вышла замуж за кого-нибудь другого", - добавил Фармер Блафф. "Но она
не пришла. Маловероятно, после того, как я с ней обошелся".

"Ты, конечно, этого не заслуживаешь", - признал Хэл; что было не совсем тем,
что имел в виду фермер. "Но сестры удивительно снисходительны — так они
говорят. (Знаешь, я всегда жалею, что у меня такой нет?) На твоем месте я бы написала
ей ".

Этот совет был довольно неуместен, учитывая беспомощное состояние
рук старика. В результате, однако, Хэл сел
спустился, чтобы написать под диктовку фармера Блаффа; и вдвоем они составили
письмо, в котором изложили положение вещей и предложили миссис Раст
дом, если бы она была готова простить прошлое и переехать жить к нему.
он. Затем Хэл встал, чтобы попрощаться.

"Я обязательно отправлю это по почте", - сказал он. "Если я оставлю это в холле
со всеми остальными письмами, Перкинс заберет его, когда будет уходить с
работы".



[Иллюстрация]

ГЛАВА XIV.

ТО САМОЕ.

Ответ ФАРМЕРА БЛАФФА пришел раньше, чем он ожидал.

Хотя миссис Раст была глубоко уязвлена своим жестокосердным
очевидный недостаток привязанности к брату, она никогда не питала к нему ни малейшей неприязни.
недоброжелательность к нему. Она скорее оплакивала мысль о том, что его злые пути
должны были разлучить их, в то время как у них было столько лет жизни, чтобы любить друг друга
.

Но, так уж случилось, что предложение поселиться вместе с
ним оказалось очень кстати для одинокой, много работающей вдовы. Ее маленькая
девочка, которой сейчас всего одиннадцать, выросла очень хрупкой; и в их единственной
бедной комнате в Лондоне бедняжка Мэгги не могла дышать воздухом и питаться,
в которых она так нуждалась. Для нее не могло быть ничего лучше
чем вольная жизнь полей и переулков.

Фармер Блафф читал и перечитывал письмо, которое было полно
нежных выражений, напоминавших ему, как они играли вместе в
прошедшие годы, прежде чем их жизненные пути разошлись,
и узнал, что такое неприятности. Казалось таким чудесным думать, что
после этих десяти лет отчуждения с его стороны она все еще должна
заботиться о нем.

Но это было именно то, что сказал Хэл. "Сестры удивительно снисходительны"

"Гораздо больше, чем ты заслуживаешь", - добавила совесть тоном, который он не мог не услышать.
не выбирать.

В тот же день он ухитрился отправить сообщение Хэлу. Один из мужчин
происходит прийти о продаже некоторых поросят, на него раз
воспользовался возможностью дать "молодой оруженосец" узнать результат
их совместное чистописание. Хэл пришел сразу после окончания уроков на сегодня.

- Ура! - воскликнул он, входя. - Троекратное "ура" в честь миссис Раст!

Затем, немного обсудив это, они составили ответ
, в котором миссис Раст предписывалось собрать свои вещи и приехать
на следующей неделе, чтобы проследить за переездом.

Конечно, когда Элспет услышала об этом соглашении, она заявила, что
она не собиралась быть "mississed за" вдова женщина, которая была так
тяжело то, что она была готова хватать при первой же возможности дома.
И кончилось это тем, что злобная женщина убралась из дома
в тот самый день, когда пришла миссис Раст, не оставив готовой провизии
приготовленной и всей работы, которую нужно было сделать.

Но миссис Раст отнеслась к этому легкомысленно, потому что яиц было в избытке.
они с Мэгги ели сладкий свежий деревенский хлеб с маслом.
приготовила сытный ужин и, немного отдохнув, принялась за работу, чтобы
занять место старой Элспет.

Однако, когда сквайр услышал об этом от Хэла, он очень рассердился и
сразу же послал женщину помочь ей с работой. "Это несправедливо",
сказал он. "Она, вероятно, не сможет делать все это — присматривать за фермером Блаффом и
следить за молочными продуктами и двором фермы, а также приводить коттедж в
порядок".

Следующий день, он пошел с Хэлом, чтобы увидеть, что миссис ржавчины был бы,
после десяти лет вдовства.

Он нашел в ней все, что обещало ее девичество: аккуратную,
почтительную и жизнерадостную — настоящий образец английской матроны.
Тем временем Хэл познакомился с ее маленькой дочерью, которая застенчиво стояла рядом.
возле окна, наблюдая за ручки и играть с цветами она
собирали на полях. Но она была не стесняется долго; ибо Хэл Фрэнк способов
вскоре положил ее на ее тарелке, и они стали хорошими друзьями.

Неделю спустя две фермерские повозки, груженные мебелью, медленно покатили
через двор и вверх по дороге к воротам леса.
И в тот же вечер, со многими стонами и мычанием — но без единого
проклятия, потому что маленькая Мэгги Раст была рядом с самим бедным, страдающим подагрой фермером Блаффом,
в шезлонге для купания, с привязанными сзади двумя собаками, его катили к его новому
Главная. На следующий день будущий судебный пристав вступил во владение фермой; и
прежняя жизнь осталась в прошлом.



[Иллюстрация]

ГЛАВА XV.

ПРИГОВОРЕН.

Хэлу было труднее добраться до коттеджа Фармер Блаффс.;
тем не менее, в первые же каникулы после переезда он
появился там как раз в тот момент, когда Мэгги выбежала из дверей.

В ней уже чувствовалась такая перемена! Свежий воздух, казалось,
действовал как волшебство на ее томную фигуру. Она подпрыгивала, прыгала
и бежала; и повсюду слышался ее веселый голос, смех, пение,
подзывала собак, передразнивала птиц или болтала через
открытое окно со своим дядей, который все еще сидел в своем кресле, связанный по рукам
и ногам подагрой.

Мэгги была очень подружилась с собаками, а особенно с
Пиджак. Было чудесно видеть, как свирепое, грубое создание вскакивает, когда
он услышал ее голос, и стоит там, дергая свою цепь, и скулит
чтобы она подошла и погладила его по огромной голове.

А что касается Мэгги, то она, казалось, нисколько его не боялась. "Он
свирепый, но честный", - говорила она. "Я бы не стала подходить к нему близко.
мили от него, если бы я был вором, но он знает, кто дружит, а кто
не".

Хэл собирался поговорить с фермером блеф, но Мэгги остановила его.

"Подождите немного, - сказала она, - доктор как раз там".

И Хэл пошел с ней поговорить со своим другом Блейзером.

В саду теперь было очень красиво. Лес был изумрудно-зеленым от
молодой листвы, и папоротники пробивались сквозь ковер из
опавших листьев, раскрывая свои светло-коричневые листья в солнечном свете, который
падал на них сквозь кружевные ветви буковых и грабовых деревьев.

Мэгги уже научились прыгать в канаву. "Хотя мама говорит, что я
не должны сбиваться в лесу, - сказала она, - из-за страха попасть в
баловство. Так что я просто держусь под рукой и воображаю, что нахожусь далеко.
И еще очень жаль, что мой дядя Блафф не хочет сажать сад. Он
говорит, что кролики перебегают канаву и поедают все, что растет. Я имею в виду
присматривать за ними.

В помещении доктор разговаривал с фермером Блаффом в таком тоне.
"То есть, фермер, это подагра монтажа на животе также быстро, как и он
можете идти; и если он туда доберется, десять шансов к одному никакая сила на земле не
я вытащу это. Вы умрете от этого, вот и все.

Фармер Блафф выглядел испуганным. - Вы ничего не можете сделать, чтобы остановить это,
доктор? - жалобно спросил он.

"Неужели? Когда в течение последних пяти лет и более были напрасны все попытки
Что я сделала? Посмотри на это!" И доктор Уинтроп указал на кружку. "Если вы
будете пить пиво, о чем мне надоело вам говорить, почему, вы должны смириться с
последствиями. Черт бы побрал мои парики!" - воскликнул доктор, разогреваясь. "Если
Я бы кружку чистого золота, которые сделали из меня дурака, я бросил бы ее в
ров и похоронить".

В это напряжение, врач разговаривал на него в течение десяти минут или более; затем
он ушел. А Хэл, убедившись, что путь свободен, вошел в дом. Но
Фармер Блафф в то утро был необычно мрачен. Что бы Хэл ни делал, он
не мог подбодрить его, потому что бедный старый грешник вбил себе в голову
, что он обречен на смерть.

"Если бы я был тобой", - сказал Хэл с Мэгги, как он вышел в ворота, "я
думаю, я бы пела, для фермера блеф. Я не могу, ты же знаешь, иначе я бы; но
Лучше всего у меня получается говорить. Он сегодня совсем не в себе. Я не могу
понять почему - если только это не потому, что ему пришлось уехать с фермы.

Однако через несколько дней сказал им об этом. Подагра не нападает чаще, чем
важные части тела, не давая мужчине об этом знать. Фармер Блафф
испытывал такие ужасные боли, что за доктором Уинтропом послали в спешке.

Доктор покачал головой.

"Он не пил пива с тех пор, как вы были здесь в последний раз, сэр", - сказала миссис Раст. "Он
бесконечное количество раз требовал его, но я отказывалась его приносить".

"Вы поступили совершенно правильно", - сказал врач. "Когда взрослые пациенты не хотят
быть разумными, с ними нужно обращаться как с детьми".

Он немного знал язык фермер блеф бросил на нее для переноски
эти приказы для его же блага.

Фермер блеф был следя за выражением доктор Уинтроп очень тревожно.

"Есть ли какие—нибудь изменения - к лучшему, доктор?" - нетерпеливо спросил он. "Что
может быть причиной всей этой боли?"

Доктор снова покачал головой.

"Вы не думайте, - сказал он, - что три дня могут вылечить болезни принес
по привычки на всю жизнь. Я сделаю все возможное для вас, но вы
убил себя".

В тот день Хэл познакомился с Диком.

"Жаль", - сказал он. "Доктор Уинтроп говорит, что фармер Блафф вряд ли поправится.
Подагра добралась до его желудка." - Подумал он. - Я не знаю, что делать." - Сказал он. "Я не знаю, что делать. Это все из-за того, что
выпил слишком много пива ".

Затем он отправился в коттедж, чтобы поговорить с фармером Блаффом в его собственном
простым, сочувственным тоном. "Мне очень жаль", - мягко сказал он ему,
"тем более, что это твоя собственная вина. Это делает ситуацию намного хуже".

"В этом мире и в следующем", - мрачно вставил Фармер Блафф. "Но сейчас
слишком поздно говорить об этом".

"Слишком поздно!— Почему?" - спросил Хэл.

Но хотя фармер Блафф прекрасно понимал, почему так сказал.
Он не ответил на вопрос мальчика.

Поэтому Хэл продолжил: "Я вовсе не думаю, что уже слишком поздно. 'Никогда не поздно
чинить-это хорошее говорят; но никогда не поздно покаяться' мне кажется
лучше. Потому что, видите ли, если то, что говорит доктор Уинтроп, верно, то ваша подагра
не позволит тебе исправиться; но Иисус сказал, что каждый, кто покаялся в своем
сердце, будет принят и прощен ".

"Я пыталась петь ему", - сказала Мэгги Хэлу, когда он снова спустился вниз.
"Я знаю много гимнов, и ему это тоже нравится". "Я знаю много гимнов".

Выйдя на улицу, Хэл огляделся в поисках Дика.

Но в школе у Дика появилось много новых знакомых, которые
вряд ли что-либо знали о приключении с Биллом; поэтому он предпочел
их компанию и отправился с некоторыми из них на разведение птичьих гнезд.

Оказавшись на террасе, Хэл направился прямиком в библиотеку сквайра.
Он нашел своего деда сидящим в своем огромном кресле, в своих
очках в золотой оправе на носу, и читающим большой фолиант, который
лежал раскрытым у него на коленях, ибо сквайр очень любил ученые книги.
Когда вошел Хэл, он снял очки и положил их на страницу.

"Дедушка", - сказал Хэл тоном глубокой озабоченности, - "доктор говорит, что
этот фермер Блафф должен умереть. Подагра имеет до сих пор он не может быть
остановился".

"Это не так уж и плохо, правда?" - ответил Сквайр. "Я так и думал,"
он добавил, половину себе.

Хэл сел на краешек стула с унылым небом.

- Так ему и надо, - добавил сквайр.

Хэл быстро поднял глаза, словно собираясь что-то сказать, но передумал и
снова погрузился в молчание. Он был разочарован. Он лелеял
надежду убедить фермера Блаффа в его безрассудстве; и ему это не удалось
.

Но его дед не совсем понимал этого.

"Это он сам виноват, - сказал он, - он честно предупредил."

Хэл снова поменялось, и смотрел, как говорить, но не получил еще. Есть
был большой комок в горле.

"Все споры в мире не привели бы к этому, если бы подправляли и подкалывали
не было бы", - продолжил Сквайр, мысленно обращающийся к своему и
беседы врача, вместе с боли и предчувствия
сама болезнь. "Удивительно, что человек способен вынести, вместо того чтобы
отказаться от своего мучительного греха".

"Я сделал все, что мог", - добавил Хэл, думая о ничьих усилиях, кроме своих собственных.
- Я тоже высказался прямо.

- А! - сказал сквайр, внезапно вспомнив слова Хэла, сказанные им, когда
он впервые узнал, что судебного пристава увольняют. "Ты был в
и, я полагаю, изрядно потрепался, Хэл; как ты и сказал, ты сделал все, что мог.

"Но, как видишь, это его не спасло", - печально возразил Хэл. "Это
хуже всего".

"Это очень печально", - сказал сквайр после паузы, во время которой он надел
свои очки в золотой оправе и снова снял их. "Это всегда печально"
когда человек пожинает плоды собственной глупости.

"Особенно когда его честно предупредили, - добавил Хэл, - и он мог бы
поступить по-другому".

"Я должна увидеться с ним в одно прекрасное утро, я полагаю", - отметил
Оруженосец в настоящее время.

Следующие несколько дней сделал большую разницу в фермер блеф. Когда
Сквайр ушел, он обнаружил, что комната на первом этаже пуста.

- Где Фармер Блафф? - обеспокоенно спросил Хэл.

- Наверху, - ответила Мэгги, открывшая им дверь. - Он
больше не может вставать с постели.

И она побежала спросить, можно ли им подняться.

"Ну, Блеф", - ласково сказал сквайр, подходя к кровати.;
"Мне жаль видеть тебя в таком состоянии".

"Они говорят мне, что это моя собственная вина, сэр", - кротко сказал страдалец.

Каким-то образом он стал ругаться все меньше и меньше с тех пор, как Мэгги была рядом.
"Я сам виноват!". "Я сам виноват!" - повторил он со вздохом.

- Это трудно сказать человеку, когда он на смертном одре, - мягко сказал
сквайр.

"Но я полагаю, что это правда", - возразил фармер Блафф.

"И лучше, чтобы мужчина знал, что это правда", - торжественно добавил сквайр.
"потому что тогда у него есть шанс найти утешение в
уверенность в том, что "если мы исповедуем наши грехи, Он верен и праведен, чтобы
простить нам наши грехи и очистить нас от всякой неправды".
Хотя наши грехи и безумие, возможно, разрушили наше тело, в тот момент, когда
мы отбрасываем их от себя своей верой в Того, кого Бог послал быть нашим
Спасителем, они теряют силу причинять вред нашей душе; и единственное условие
принцип прощения и принятия заключается в том, что мы перестаем лелеять свои грехи, и,
веря в Иисуса, стремятся быть восстановлены".

Фермер блеф молчал. Возможно, его совесть говорила ему, что это было меньше
грех, что ему жаль, чем, к каким последствиям это привело.

"Как видите, сэр, вы были не так уж неправы, когда выгнали меня", - сказал он.
через некоторое время. "Это был тяжелый удар, но я его заслужил. Я не имел права
роптать, потому что я не справлялся со своей работой.

- И я не оставил тебя без средств к существованию, - добродушно добавил сквайр. "Я
тоже выбрал это место, потому что подумал, что тебе будет лучше рядом с
лесом, чем где-либо еще. Я вижу, ты привел сюда и собак".

- Да, захват и блейзер, сэр. Я не могу понять, что на них обоих нашло.
сегодня.

Две собаки лаяли так, что "могли снести весь дом", как выразился фермер
. Они лаяли всю ночь и с самого захода солнца накануне вечером
; так он и сказал сквайру.

"Я слышал, что старый Добсон бросить его окно один или два раза, - сказал он, - и
наконец он взял ружье и посмотрел о том, чтобы увидеть, если это был кто-нибудь
бродит вокруг".

"Возможно, это были всего лишь кролики", - предположил сквайр. "Я слышал, как Добсон
говорил, что даже зайцы забредают в эти сады лунными ночами".

"Они согласятся, сэр, я могу подтвердить", - сказал фармер Блафф, на минуту развеселившись.
"Хотя здесь они не найдут, сколько им заплатить. Я не собирался
засаживать землю, чтобы они съели каждый выросший побег ".

Во время этого разговора Хэл стоял у окна, то наблюдая за
своим дедом и фермером, то глядя в окно на конуру
, где Блейзер яростно прыгал и нырял, рассекая воздух
со своими яростными криками. Как только фармер Блафф закончил говорить, он
неожиданно воскликнул.

"Дедушка!" - воскликнул он. "У Блейзера лопнул воротник и он вырвался на свободу!"

В то же мгновение лай прекратился, и Блейзер, без
обрывка цепи, помчался по поляне через
лес. В следующую минуту на лестнице послышался голос Мэгги.

- Дядя Блафф! Дядя Блафф! - кричала она, поднимаясь. - Блейзер вырвался
и убежал!

Охваченный волнением, Фармер Блафф предпринял отчаянную попытку
принять сидячее положение; но это было выше его сил, и он не заработал
ничего, кроме боли, за свои усилия.

"Он сразу же", - сказала Мэгги, появляясь в дверях с
взволнованное лицо.

"О! Он вернется точно", - ответил ее дядя, поднимая его
голову, чтобы взглянуть на нее. "Зло, это—милосердие на какой-то один, он должен встретиться.
И я не знаю этого человека, кроме старика Добсона, который осмелился бы пойти за ним.

- Я осмелюсь, - храбро сказала Мэгги. - Я пойду в канаву и позвоню.

- Нет, дитя мое, - крикнул фермер Блафф, но Мэгги была быстра, как молния.
Она исчезла. - Останови ее! - заорал он, когда она сбежала по лестнице и выскочила из дома.
дверь дома. "Он собьет ее с ног! Он убьет ребенка!"

"Только не он!" - сказал Хэл. "Только не Блейзер! Он слишком любит Мэг. Она не боится его.
Я тоже его не боюсь. Я тоже пойду.

Но сквайр остановил его.

"Я сам вряд ли осмелился бы пойти", - сказал фермер Блафф. "Слушайте! Вон она!
зовет его!"

И был слышен голос маленькой девочки, звучащий ясно и
громко— "Блейзер, Блейзер, куда ты помчался? Ты, старая плохая собачонка,
ты!"

Сквайр высунул голову из окна, зовя ее войти;
но Блейзер услышал ее голос и стремительно вернулся, перепрыгнув через
бросил и, подпрыгнув, лизнул ей руку, затем присел у ее ног,
в то время как Мэгги стояла твердо, как скала, и бесстрашно гладила его по широкой голове
. Затем он снова перепрыгнул канаву, залаял и посмотрел в сторону
ребенок; затем вернулся и запрыгал вокруг нее; затем вернулся в канаву,
как будто хотел, чтобы она пошла с ним.

"Ну, тогда я перепрыгну канаву, Блейзер", - услышали они ее крик. "Если это
то, чего ты хочешь". И, отступив на шаг или два, она разбежалась и
перепрыгнула его чисто.

"Это был хороший прыжок, моя девочка", - одобрительно сказал сквайр. - Конечно,
она не из города, Блафф, - добавил он, поворачивая голову, чтобы оглянуться.
в сторону кровати.

- Да, сэр, - ответил фермер Блафф. - и к тому же такая бледнолицая,
когда мать привезла ее сюда.

"Ну, давай!" возразил Сквайр весело. "Есть что-то установить
ваш отъезд с фермы. Если бы ты не пришел сюда,
Полагаю, она была бы белая морда. Но то, что об этой собаке? Я не
посмотрим, как он будет снова на цепь. Воротник сломан
слишком".

"Раньше на этом месте был другой ошейник", - ответил фермер Блафф
.

Ибо этот зверь всегда казался таким свирепым, что они не осмеливались полагаться
ни на одного из них; но где он был, он не мог сказать, хотя миссис Раст
могли знать, когда она войдет, и никто не взялся бы его надеть.

"Я бы не боялся, если бы мог это сделать", - сказал Хэл, который
неохотно подчинился желанию своего деда не спускаться вниз.
"Но вы же видите, что мои костыли так мешают".

Сквайр покачал головой.

"Лучше подождать, пока старина Добсон вернется домой", - предложил фармер Блафф. - Собака
знает его.

- Только, - вставил Хэл, - только подумай, как испугается миссис Раст, когда
она войдет.

Тем временем Блейзер все еще бешено метался туда-сюда. Отнюдь не удовлетворенный
тем, что перенес Мэгги через канаву, он, очевидно, изо всех сил старался
уговорить ее пойти с ним в лес. Если бы она пробежала шаг или
во-вторых, он казался таким довольным, но как только она остановилась, он залаял и
прыгнул и потянул ее за платье, делая все знаки, какие только могла предложить собачья изобретательность
, чтобы уговорить ее идти дальше по дорожке.

- За всем этим что-то кроется, можешь быть уверен, - сказал сквайр.
Сквайр подошел к изножью кровати. "Блейзер нашел кого-то
или что-то в этом роде; и он хочет показать свою находку. Я бросаю "Венчур" и
следую его примеру. Он знает меня довольно хорошо ".

"Он знает меня лучше, дедушка", - сказал Хэл.

"Мы пойдем оба", - сказал сквайр, направляясь к лестнице, Хэл
последовал за ним.

Канава была препятствием как для пожилого джентльмена, так и для мальчика-калеки,
ни один из них не умел прыгать, как маленькая лондонская горничная. Однако из затруднения был выход
- пойти в обход, к воротам в
лес; и через несколько минут сквайр и Хэл присоединились к Мэгги,
и последовали за Блейзером по дорожке, к большой зависти Грипа,
который стоял, наблюдая из своей конуры в саду перед домом, и издавал
серия коротких, отрывистых лаев в знак протеста против такой несправедливости.



[Иллюстрация]

ГЛАВА XVI.

ИСТОРИЯ БЕГЛЯНКИ.

Старый сквайр всегда старался найти вежливое слово для обеих
собак, когда бы ни приезжал на ферму; так что, как он сказал, и Блейзер
, и Хват были с ним довольно хорошо знакомы. В данном случае,
однако, Блейзер был слишком рад настоять на своем, чтобы демонстрировать
какой-либо неприятный характер. Он ничего не делал, только бегал, прыгал и лаял в
экстазе триумфа, время от времени оглядываясь назад, чтобы убедиться,
что за ним следят, и напрягался в десять раз больше, чем
это было необходимо в его попытках подстрекнуть их к ускорению.

Но костылям Хэла было труднее передвигаться по неровной поверхности трассы
, чем по открытой дороге; и Блейзеру пришлось довольствоваться довольно медленным продвижением
, в то время как Мэгги бегала взад и вперед, подпрыгивая и
звонит, наслаждается весельем и делает все возможное, руководствуясь собственным энтузиазмом.
чтобы не отставать от Блейзер.

Однако они продвинулись таким образом не очень далеко, когда Блейзер
изменил курс, нырнув в подлесок.

Сквайр остановился.

"Теперь, блейзер, старина, - сказал он, - это не просто место, в
старый джентльмен нашел удобный карабкаться через. Чего ты хочешь
с ним?"

Но собака, видимо, в шутку. Нет, ошибки не было о
что. Он пробежал немного вперед, затем повернулся, прыгнул и
залаял, а затем отскочил назад, прыгая вокруг сквайра и чуть ли не
подзывая его к себе.

- Какая жалость, что он не может говорить! - воскликнул Хэл, заглядывая в лицо своего дедушки
, словно пытаясь прочесть его мысли.

- Мы должны как-нибудь ухитриться отправиться с ним, это несомненно, - возразил
сквайр остановился, чтобы подумать. - Или, по крайней мере, я должен. Он что-то нашел
и хочет показать это нам. Хэл, подожди здесь с Мэгги;
нет, останься! Позволь Мэгги пойти со мной, на случай, если мне понадобится посыльный.

И, прижавшись плечом к кустам орешника, к бесконечному восторгу Блейзера
, старый джентльмен начал прокладывать себе путь среди них,
Мэгги следовала за ним по пятам.

Оттенок разочарование пришло на лице Хэла. Это был, как он должен был
чувствовать его страдания каждый сейчас и потом. Но Хэл был не мальчик, чтобы остановить
за разочарованием. Он постоял неподвижно всего минуту или около того; затем повернулся и
снова пошел по тропинке в поисках отверстия, по которому можно было бы
добраться до места, куда их вела собака, — уверенный, во всяком случае, в
узнав по его лаю направление, в котором они ушли.

Он только что свернул на поперечную тропу, когда лай прекратился. Они
должно быть, добрались до места.

Хэл остановился, прислушиваясь, всего на мгновение, затем двинулся вперед, часто дыша
, раскрасневшись от напряжения, чтобы не терять времени, и надеясь, что
поскольку Блейзер повел их в наклонном направлении, эта колея, которая
пересекала проезжую часть под прямым углом, должна была совпадать с их дорогой.

Вскоре, однако, тропинка закончилась чем-то вроде извилистой тропинки, которая
казалось, вела в более густые заросли. Хэл остановился, озадаченный,
и прислушался, но не услышал ни звука. Однако в следующую минуту снова послышался лай Блейзера
, короткий и резкий; раз, другой, третий. Хэл набора
вперед мгновенно, еще с большей энергией, и после
обмоток путь на короткое расстояние, он смог различить
голоса, в то время как каждый сейчас и потом пиджак дал резкий лай, как будто
позвоните ему.

Внезапно Хэлу пришла в голову идея, и он оперся на костыли, чтобы отдышаться.
Он изо всех сил позвал Блейзера по имени.

План удался. Блейзер услышал и гавкнул в ответ. Через несколько
через несколько секунд Хэл услышал хруст сухих листьев под его лапами; затем
выскочив, он бросился по тропинке. Они были недалеко, и Хэл направлялся
прямо к ним. Он поспешил за собакой.

"Где ты, дедушка?" - позвал он, когда подошел достаточно близко, чтобы
различить голос сквайра.

"Здесь!" - был ответ.

И в то же мгновение, розовый фартук Хэл увидел Мэгги через
кусты.

Хэл помедлил секунду; затем, воткнув один костыль в ветки, он
направился туда, где были остальные.

Сквайр склонился над чем-то на земле, Мэгги стояла на коленях рядом
его бок. - Он открывает глаза! - крикнула она, когда Хэл подошел.

И там, к его изумлению, наполовину приподнявшись на дерновом холмике у
подножия зарослей орешника, лежал давно пропавший беглец, Билл Кикер.

Билл глубоко вздохнул и округлил глаза; затем веки
снова опустились.

Мэгги издала возглас, полный жалости и разочарования,
а сквайр заметил,—

"Очевидно, это случай голодной смерти. Судя по его виду, я должен был бы
предположить, что молодой негодяй держался в стороне так долго, как только мог продержаться
. Если бы Блейзер случайно не нашел его, он бы умер здесь
до наступления ночи."

Звук голоса опять разбудил Билла. Его глаза открылись, и он обратил
еще один долгий вдох. Потом вдруг взгляд недоумения его
лицо. "Куда я попал?" взволнованно спросил он.

Но прежде чем кто-либо успел ответить, он узнал сквайра.
Растерянный взгляд сменился выражением ужаса, и Билл предпринял отчаянную
попытку подняться на ноги; но он уже давно достиг той
точки, когда изголодавшаяся и измученная природа больше ничего не могла сделать. Он только упал
спиной на берег с ощущением тошноты и головокружения, и его веки
снова закрылись.

"Лежи спокойно, мой мальчик", - сказал оруженосец по-доброму. "Вы, должно быть, что-то
поесть. Ты голоден".

Билл приложил руку к его поясу. Он уже забыл об этом.
он был голоден; но слова сквайра вернули жажду. Он
вспомнил, что чувствовал перед тем, как потерять сознание.

- У кого-нибудь из вас есть с собой что-нибудь съедобное?- спросил сквайр,
поворачиваясь к Хэлу и Мэгги. - Конфету или кусочек бисквита, что угодно.
что он мог бы пососать или пожевать.

Хэл не ел. Он был не из тех мальчиков, которые любят сладости. Мэгги, однако,
достала шоколадную конфету, которую ей дал продавец из бакалейной лавки
.

"Но что это такое, когда он умирает с голоду?" - воскликнула она.

"Тем лучше", - возразил сквайр. "В его нынешнем состоянии было бы
опасно давать ему много. Но ты можешь бежать домой, - добавил он, когда
Билл жадно проглотил крошечный кусочек и захрустел им. "Беги домой — ты
сможешь найти дорогу?—И принеси чашку хлеба или бисквита, размоченного в молоке — или
воды, если не найдешь молока; будь как можно быстрее. Бедный
мальчик почти умирает с голоду ".

Какие-нибудь хорошие люди попытались бы вытянуть из Билла историю.
Пока Мэгги бегала за едой. Но дедушка Хэла не сделал этого.
такая штука, в которой слишком много здравого смысла, а также слишком много жалости к
мальчику. Кроме того, его повествование было так ясно сказано, каждая черта
его лицо, и каждый дюйм изодранной одежде, которую он носил. Вся его
внешний вид, казалось, говорил, на языке, который глаз не мог не читать,
что это было одно дело попасть в передрягу и убежать в целях
побег следствием, но совсем другое дело, иметь приличную одежду
по его спине, и подобрать питание достаточно, чтобы держать волка в узде. В
короче, бедный Билл узнал значение дома.

[Иллюстрация: оруженосец считает законопроект основательно исчерпаны.]

Тем временем Мэгги вскарабкалась обратно на колею, в спешке страшно помяв свой зефирный фартук.
и примчалась домой, тяжело дыша и
запыхавшаяся, она перелетела канаву одним прыжком и была безмерно удивлена
ее мать, которая как раз возвращалась по садовой дорожке. Однако, узнав, что
произошло, миссис Раст быстро составила протокол и, позвонив наверх
по лестнице в Фармер Блафф, отправилась с Мэгги на место происшествия.

"Я приготовила его теплым, сэр", - сказала она, опускаясь на колени рядом с Биллом, чтобы
покормить его из чашки.

Билл охотно взял ее и быстро справился бы с этим, будь у него
не был удержан. Однако это быстро привело его в чувство, и он сел,
вид у него был такой, как будто ему снова хотелось убежать.

"Ты будешь все лучше, мой мальчик", - сказала госпожа ржавчины, стоя
назад на шаг или два с пустой чашкой в руке.

Но Билл чувствовал себя довольно глупо. Он переводил взгляд с одного на другой
группа вокруг него, и ничего не сказал.

Сквайр был первым, чтобы говорить. "Ну, молодой человек," сказал он,
обладая сам его Златоглавой тростник, который у него заложен
рядом законопроекта в первом наклоняясь, чтобы осмотреть его; "Я рад, что ты
вернуться домой. И я надеюсь, что вы уже достаточно урок о
глупость сбежал".

Билл опустил голову. "Я не знаю, как я вернусь домой", - сказал он.
низким, упрямым голосом.

"О! А вы?" - сказал сквайр. "Я позабочусь об этом".

"Вероятно!" - вызывающе продолжил Билл. "Чтобы получить ремень".

- Возможно, если ты будешь вести себя хорошо и ответишь на все, что я хочу знать, - ответил
сквайр, - я, возможно, почувствую склонность просить тебя не привязывать, хотя я
должен признаться, что ты полностью этого заслуживаешь.

Билл затих и опустил глаза, ожидая в угрюмом молчании, что будет дальше.
под сомнение, в то время как Мэгги привлек чуть ближе, двигаясь стремительно в ее глазах
от его оруженосца с живейшим интересом.

"Почему вы сбежали?" начал Сквайр.

Мэгги снова перевела взгляд на Билла.

- Потому что он мне так сказал, - ответил Билл.

- Он? - переспросил сквайр. - Кто он?

- Ему, для чего я украл яйцо, - ответил Билл. - Дику Крозье, сэр.

- Дику Крозье! - воскликнули Хэл и его дедушка в один голос. "Разум
ты не выдумывая лжи", - добавил Сквайр. "Почему, Боже мой", - он
продолжение половина-в сторону, "мне показалось, что ему лучше, парень. Это кажется
невероятным!"

"Он сказал, когда вы подходили, что намеревался "возместить ущерб" мне", - продолжил Билл.
"И если бы он был на моем месте, он бы не стоял спокойно, пока его схватят".

Трудно было бы определить, что, по мнению Билла, означало это ужасное слово.
но он продолжал повторять его про себя всю дорогу, пока
бежал, пока оно не перепуталось настолько, что получилось совершенно неправильным.
"И я не собирался ни того, ни другого", - добавил Билл с вызывающим видом.
снова.

"Как получилось, что ты украл для него яйцо?" - спросил сквайр затем.

"Потому что я хотел шесть пенсов", - ответил Билл. "Но он такой же плохой, как и я".
- нетерпеливо добавил Билл. - Ему не следовало брать то, что я украл. Я
слышал, как однажды так сказал мой отец.

- Совершенно верно, - согласился сквайр. - Получение краденых вещей
карается законом. Тогда, я полагаю, он высосал это яйцо и дал вам за это
шесть пенсов.

Затем последовала история о том, как нечистая совесть Билла привела к тому, что
яйца были разбиты; и как в целях самообороны он
нанес несчастной гусыне травмы, которые привели к ее
смерти. "Я не хочу ее обидеть, сэр," сказал Билл; "но когда один из
все это было после того, как вы—"

"Это довольно страшно, надо признать", - ответил Сквайр, едва в состоянии
сдерживать улыбку. "Тогда ты не получишь свои шесть пенсов в конце концов?"

"Хотя да, я так и сделал", - быстро ответил Билл с хитрой усмешкой. "Он сказал мне
, чтобы я не раскололся, потому что он знал, что если меня поймают, я
обязан буду рассказать, для кого я это украл. Если бы не это,"
сказал Билл, чей ужин к этому времени довольно хорошо привел его в чувство, "и я
с другой стороны, то, что я получил за то, что из меня сделали картинку, было бы благословением, если бы у меня "а" было
сейчас на моих костях ни лоскутка плоти — так трудно достать жратву.

"Ах! Вспомни об этом в следующий раз, когда у тебя возникнет искушение поступить неправильно",
торжественно ответил сквайр.

"Но он был таким же плохим, как и я", - повторил Билл, который, казалось, был склонен
находить утешение в дружеском общении в своем позоре.

Однако он обнаружил, что Сквайр развлекали другой вид
дело. "Осторожно", - сказал он. - Вам досталась первая из них, потому что вы поставили
на его пути искушение, предложив совершить кражу. Но теперь еще один
вопрос. Зачем вам понадобились шесть пенсов?

Билл опустил голову и, казалось, больше чем наполовину собирался не отвечать, но
он передумал, решив, что это обязательно всплывет наружу, и что,
учитывая все обстоятельства, ему лучше насладиться преимуществом раскрытия всего этого дела.
вся правда.

"Потому что мне нужен был новый нож, - сказал он, - и я занял шесть пенсов
из арендной платы".


"Вы должны попросить меня не привязывать, сэр", - сказал Билл, когда они несколько минут спустя отправились
обратно к тележной дороге. "Потому что вы обещали
, если я честно отвечу".

"А когда я что-нибудь обещаю, я держу свое слово", - ответил сквайр,
скорее довольный прямотой мальчика, чем чем-либо иным. Он
однако, между прочим, воспользовался случаем, чтобы прочитать лекцию о
порочности проникновения через изгороди за чужой собственностью.
"Если пиджак уличил вас есть, вместо половины погибших в этом лесу,"
он сказал: "он бы вам показал маленький милость, можно сделать довольно
конечно".

Билл также постепенно рассказал о многих своих приключениях с тех пор, как покинул
дом; как он бежал по берегу реки, бежал, пока не выдохся
, и шел, пока чуть не падал, чтобы добраться до города раньше, чем
наступила ночь; как он спал под верандами или в дверных проемах, в
ветер, сырость и темнота, напуганный, замерзший и несчастный ночь за ночью
и как, когда у него закончились еда и деньги, он умолял
на работу и ходил от двери к двери, чтобы попросить кусок хлеба, пока он
не стал таким слабым и одичалым, питаясь скудными корками, которые ему доставались, что он
начал жалеть, что сбежал.

- По крайней мере, - сказал Билл, - я пожалел, что украл яйца.

И он продолжил рассказывать, как в конце концов решил вернуться,
но у него не хватило мужества встретиться лицом к лицу с гневом своих родителей; и он тоже
побрел дальше в лес, обогнул два коттеджа сзади,
где он собирался попросить еду, когда, к своему удивлению, заметил Блейзера
прикованный, и Блейзер заметил его.

"И, хоть убей, я не осмелился просить", - сказал Билл. - "Поэтому я свернул вглубь
леса и там упал".

"И ты бы умер", - Сквайр добавил: "если пиджак не
сорвались с цепи, а затем на вашем пути, и нашли вы, где ты лежал,
ты бедный, глупый мальчик. Что ж, ты понес свое наказание; и я могу
обещаю тебе, что твои родители будут рады твоему возвращению. Только
помни, что ты показываешь, что достоин прощения, начав все сначала
.

Прибыв в Фармер Блаффс, Билл был рад спокойно посидеть и съесть
еще немного, пока сквайр ходил и проверял, починен ли воротник блейзера
. Что касается Блейзера, он подошел довольно осторожно, чтобы взять печенье и кусочек
сахара из рук Мэгги, а затем позволил надеть цепочку
далее; после чего он удалился в свою конуру и прилег отдохнуть.

Затем Сквайр, направив Миссис ржавчины для поиска других воротник
или вам новую сделал, установить с Биллом, чтобы увидеть его в его
руки родителей.



[Иллюстрации]

ГЛАВА XVII.

СНОВА НА СВОБОДЕ.

Добравшись до перелаза у фермы Мэнор, сквайр направился к
коттеджам с Биллом, оставив Хэла возвращаться домой одного и рассказывать своей
матери обо всем, что произошло. Едва они расстались, как Дик,
окруженный несколькими своими школьными товарищами, догнал его.

Дик кивнул Хэлу, гордый тем, что может похвастаться своим знатным знакомством; но Хэл
поманил его к себе.

- Билл вернулся домой, - сказал он, когда Дик выбежал из группы.

"Ура!" - закричали другие мальчики, которые, конечно же, видели всю историю целиком.
история в местной газете. "Ура!" И полдюжины шапки полетели в
воздух.

Но бизнес Хэла пошел с Диком.

"Я разочарован в тебе, Дик", - сказал он.

"Как это?" - вернулся Дик таким тоном, бравада, гадать, что Хэл
имел в виду.

"Я не думал, что ты из тех мальчиков, которые поощряют других мальчиков в
краже яиц, чтобы тебе пососать", - сказал Хэл. "Мне кажется, я бы предпочел
украсть сам, чем заставить другого парня сделать это за меня. Видишь ли, это очень
подло перекладывать свою грязную работу на другого парня, не так ли?"

"Я честно заплатил ему", - сказал Дик.

Хэл на минуту задумался. На эту аргументацию было довольно трудно ответить.
и все же чувство Хэла о добре и зле подсказывало ему, что это ложь.

"Вы не имели права платить ему за нечестность, - сказал он, - поэтому никакая плата
не может быть справедливой".

"Я не так уж много знаю об этом", - решительно возразил Дик. "Если
парень настолько глуп, что продает душу за шесть пенсов, это его личное дело"
. Всегда справедливо платить человеку столько, сколько он возьмет ".

"Это совсем не тот взгляд на это", - сказал Хэл. Душа человека
стоит гораздо больше, чем кто-либо может заплатить, и если он ее потеряет,
ему конец. И тот, кто получит это от него, будет его убийцей
на веки вечные, - добавил Хэл довольно торжественно. "Об этом говорит Библия".

- Глава сотая, стих миллионный! - пропел Дик.
насмешливым тоном.

- Ну, мне пора домой, - сказал Хэл. "Прости меня, ибо я любил тебя
на первом. И я подумал, что, когда я пришел, чтобы быть оруженосцем—если я когда-нибудь
—вы одна из моих лучших арендаторов, и помочь мне сделать Усадьба
процветающая. Видите ли, Сквайр не смог бы сделать много хорошего, если все
его жильцы были такими, что и не волновало пин друг о друге
души".


Уилл и Сигизмунд скорее позавидовали бы удаче Хэла
наслаждаясь таким приключением, как поимка беглянки
Блейзер для собак фармера Блаффа, если бы их внимание не было занято
как раз тогда каникулами в середине семестра, которые должны были провести несколько кузенов
с ними. Эти кузены были лондонскими мальчиками и собирались приехать в тот же вечер.
в тот же вечер они хотели провести весь день в Мэнор-Хаусе с максимальной пользой. Когда
Хэл сел в машину, его братья как раз садились в фургон, чтобы
забрать их со станции, и было о чем еще поговорить
когда они вошли.

Первым делом после завтрака на следующее утро, в шесть ребят все получилось
узнайте, вознамерились весело и резвиться.

Дик спускался с холма со своими книгами, когда они вышли из дома.
крича и смеясь, они добрались до террасы, и он подскочил к
ограде, чтобы посмотреть, что происходит.

Но, к несчастью для Дика, в его школе не было "полугодия"; поэтому
с чувством зависти он выскочил обратно на тропинку и продолжил свой путь.
дорога.

"Заяц и гончие!" он слышал, как они плачут, как они пришли забрасывая вниз
привод.

Уилл шел впереди, но Сигизмунд, всегда более внимательный
к своему брату, отстал, а Хэл поспешил за ним на своих
костылях.

"Ты не сможешь играть, Хэл, если у нас будут заяц и гончие", - говорил он.

"О! Неважно, - возразил Хэл. - Видишь ли, я ни во что не умею играть.

- В лесу будет самое подходящее место, - крикнул Уилл, шедший впереди. - Послушай, Сайдж, в
лесу, а?

- Но, Хэл... — начал Сигизмунд.

- Конечно, в лес, - эхом повторил Хэл, перебивая его. - Это
бесполезно, Сидж, разве ты не видишь, - добавил он, обращаясь к Сигизмунду, понизив голос.
"Если бы ты получил мои ноги, ты не хочешь, чтобы все прекратить играть на
вашу учетную запись".

Мальчик смелый нрав Хэл был уверен, что найти его столь же трудно и Медведь
лучше спокойно переносить свое несчастье, чем чувствовать себя постоянной помехой для других
.

- Я пойду с тобой до леса, - продолжал он, - а потом пойду
внутрь и отдохну. Я сказал Фармеру Блаффу, что мальчики приедут, но сказал, что
думаю, что все равно смогу пойти и повидаться с ним.

Итак, у лесных ворот они расстались; и пока Уилла, как самого быстрого бегуна
, называли "зайцем", Хэл поднимался по узкой лестнице
в комнату фермера Блаффа.

"Я пришел, ты видишь", - сказал он весело, как он сам качнулся в сторону
кровать.

Лицо фермера блеф прояснилось.

"Я думал о вас," ответил он.

- Боюсь, еще довольно рано, - продолжал Хэл, - но я спустился вместе с
остальными сюда. Они все ушли в лес за зайцами и гончими.
а я, знаете ли, не могу с этим справиться. Надеюсь, вы не возражаете.

Фермер Блафф, напротив, выразил искреннюю радость по поводу
встречи с "молодым сквайром".

- Вы и Мэгги, - сказал он, - я не знаю, что бы я делал без вас двоих.
хотя, полагаю, мне не следует упоминать вас на одном дыхании.

Хэл с озадаченным выражением лица сказал, что не понимает почему. Ему
обычно удавалось довольно быстро проникать в суть вещей и
улавливать значение слов людей, когда оно не совсем лежало на поверхности. Но это
понятие немало озадачило его. Неравенство в ранге не входило
в идеи Хэла.

- Она поет для вас, не так ли? - заметил он немного погодя, после того как
тщетно обдумал этот вопрос.

- А вы разговариваете, - возразил фармер Блафф. "Мэгги не разговаривает; она
болтает, если делает что-нибудь в этом роде".

- Я люблю поговорить, - просто ответил Хэл. - не меньше, чем другие мальчики.
думаю, бегать и прыгать; возможно, это потому, что я не умею бегать и прыгать.

"Возможно, так оно и есть", - сказал фармер Блафф. Он подумал, что это выглядит так
если бы Бог дал мальчику лучшую силу взамен той, которой Он лишился
. "Острый язык пригодится тебе, когда ты приедешь в
Мэнор", - добавил он.

- Только я не смогу последовать за гончими, - с сожалением сказал Хэл.

- Никогда не горюй об этом, - возразил фермер Блафф. "Вы получите
сердца ваших арендаторов; это я подтверждаю".

- Фармер Блафф, - внезапно сказал Хэл. - Я много думал
о Дике Крозье со вчерашнего дня. Я ожидаю, что он станет одним из моих арендаторов.
знаете, со временем он станет не очень хорошим арендатором.

"Примерно средний пробег, возможно", - сказал фармер Блафф. "Некоторые лучше, а
некоторые хуже".

"Но разве вы не видите, - сказал Хэл, - у него нет принципов. Он не думает, что
это имеет хоть малейшее значение в мире, если мальчик решит продать свою душу
за шесть пенсов, как Банкнота, когда он воровал, чтобы добыть для него гусиное яйцо."

Фармер Блафф промолчал. Он так хорошо знал, сколько людей было среди
арендаторов — и среди тех, кто владел поместьями, — почти без принципов.

На его совести также было то, что он сам не раз продавал свою душу
и снова за выпивку, за удовольствие или ради наживы.

"Вам придется взять с собой кое-какие вещи, когда вы их найдете", - сказал он.
немного погодя.

"Я хотел бы это изменить", - сказал Хэл. "Должно быть средство".

"Никто еще не нашел его", - сказал фармер Блафф.

"Возможно, они искали не в том месте", - предположил Хэл. "Я полагаю,
это есть в Библии, если она где-нибудь есть".

"Может быть, и так", - сказал фармер Блафф; и затем он надолго замолчал.
снова. "Я мало что знаю о Библии", - продолжил он через некоторое время.
"Раньше я не читал ее, когда мог, а сейчас не могу держать перо,
не говоря уже о книге".

Так получилось, что Хэл предложил почитать ему. И когда Мэгги
поднялась наверх, он сидел у постели ее дяди с Библией
на коленях. Но информация, которую принесла Мэгги, положила конец чтению
довольно неожиданно.

"Дядя Блафф!" - воскликнула она. "Блейзер снова сорвался с цепи. Я не знаю, где он
".



[Иллюстрация]

ГЛАВА XVIII.

СПЕШУ НА ПОМОЩЬ.

Мысли сквайра были о ДИКЕ КРОЗЬЕ так же, как и мысли Хэла.

Когда пробил полдень, он покинул свой кабинет и начал подниматься на холм.
"Он будет дома в половине первого или около того, - подсчитал он, - и
Я поговорю с ним".

Случилось так, что мастер Дик, имея поезд за город
по важному делу, Дик вышел из школы раньше, чем
обычно. Как только он завернул за угол усадьбы, он заметил
Сквайра, бредущего вверх по холму со своей тростью с золотым набалдашником.

Дик мгновенно остановился, ибо ему пришло в голову, что точно так же
что он предупреждал Билл должно было произойти к себе.

"Я за хорошую лекцию, - сказал он, - и если мой отец не дать ему
меня, когда он слышит, мое имя не хер, вот и все".

Итак, после должного размышления Дик пришел к выводу, что это было бы наиболее благоразумно
тактика - ускользнуть от сквайра.

- Я не вернусь до обеда, - сказал Дик. И, перейдя обратно через дорогу
, он свернул на тропинку, ведущую к этой все еще запретной территории, к берегу реки
.

Тем временем сквайр, совершенно не подозревавший о том, что за ним наблюдают,
сидел в маленькой солнечной гостиной, которую так любила мать Дика,
знакомился с женой своего арендатора и объяснял природу
о его поручении.

- Он уже должен быть дома, сэр, - сказала мать Дика, взглянув на свои часы.
часики — подарок бабушки с дедушкой в день ее свадьбы. — но он иногда опаздывает.
иногда.

Итак, сквайр предложил немного подождать, если миссис Крозье позволит ему
; и они поговорили, чтобы скоротать время, причем миссис Крозье взяла
Сердце сквайра в восторге от ее мягких манер, но она с беспокойством поглядывает
время от времени на часы.

Билла приняли дома с распростертыми объятиями и без единого слова упрека
за обещание — подписанное, так сказать, сквайром — в будущем
хорошего поведения. Случилось так, что, стремясь избежать встречи с
Диком Крозье, чья школа находилась в двух шагах от приходской
школы, которую он посещал, Билл задумал вернуться на
берег реки. Придя к такому решению, он не забыл о
гусях; но Билл был достаточно проницателен, чтобы понять, что теперь, когда трава скошена
на сено, эти ужасы человечества больше не будут распространяться. Соответственно, он
отправился в путь с добродетельным намерением пробежать большую часть
пути, чтобы вовремя добраться до дома. Дик не успел пройти далеко
поэтому вдоль берега, когда заметил Билла, мчавшегося на полной скорости
к нему.

Билл, слишком запыхался, чтобы выглядеть выше, чем его пальцы, не
воспринимаем член, пока они не оказались в нескольких ярдах друг от друга, когда он
внезапно осознав неприятный факт, что он оказался лицом к лицу со своим врагом.


- Привет, проныра! - воскликнул Дик.

- Оставь в покое! - крикнул Билл, когда Дик попытался преградить ему путь.

Но Дик не сдвинулся с места. Он только увернулся от Билла, не пытаясь уступить ему дорогу.
- Я спешу домой, - сказал Билл.

- Пропустите меня. - Он повернулся к Биллу. - Я хочу домой. - Я хочу домой. - Я хочу домой. - Я хочу домой, - сказал Билл. - Пропустите меня.

- Подлец! - повторил Дик. - Кто сбежал?

- Я не сбежал, - сказал Билл. - Они заставили меня рассказать.

- Тебя заставили рассказать? - усмехнулся Дик. "Когда у вас шесть пенсов, чтобы я подержала
ваш язык! Я бы огранки, прежде чем я был бы виноват
такого подвоха".

"Ты не имел обработаешь вырезать ими, ты был виновен в такой
пакость, как сосать яйца, что у тебя есть еще один мальчик, чтобы украсть для
вы!" Билл ответил, заикаясь и брызгая слюной в его тепло. - Это
"получение краденого". Так сказал сквайр, и тебя за это накажут
.

Дик ответил только издевательским хохотом.

"Ну, а теперь, - сказал Билл, - ты собираешься пропустить меня?"

"Смотри, не найди старую матушку гусыню там, сзади", - издевался Дик.

"Пропусти меня!" - повторил Билл. - Я спешу.

- Прачка! - фыркнул Дик. - Шесть пенсов за каждый карман. - И что?! - крикнул он. - Я спешу!.. - Шесть пенсов за каждый карман.

Билл становился раздраженным. Кроме того, он видел только один выход из нее.
"Теперь, значит," пригрозил он вдруг, собрав всю свою срывать, "делать
ты хочешь сдаться?"

В ответ Дик зашагал по берегу, расставив ноги в стороны и подбоченившись.
подбоченившись, он разразился неудержимым приступом смеха. Но Билл
оборвал его:

- Тогда тебе лучше поостеречься, - крикнул он, выпрямляясь.

- Ладно, - ухмыльнулся Дик, принимая вызов. - Смотри не нагнись.
карманы и все такое. В прошлый раз это было круто ".

Эта последняя интрижка была больше, чем Билл мог вынести.

- Давай! - взревел он, вне себя от ярости. И бросился к Дику.
сжав кулаки, он бросился на него изо всех сил.

Дик был довольно крутым мальчиком и не раз дрался в школе
но Билл был круче, и Дик вскоре обнаружил, что его ждет
такого избиения, какого у него никогда не было за весь его предыдущий опыт. В течение
полных пяти минут они тянули и дрались, колотили и отбивали кулаками
все доступные части каркаса друг друга, пока Дик не начал жалеть,
что он вообще спровоцировал драку. Он был почти на исходе своего
сила, когда самый неожиданный несчастный случай вырвал его из рук Билла
.

Забыв в пылу драки об узости прохода,
мальчики встали поперек, а не вдоль него, когда Дик,
внезапно придя в ярость, обнаружив, что его обошли, вытащил
прерваться на мгновение, чтобы собрать все свои силы для последнего натиска;
но, нечаянно отступив слишком далеко назад, он задел каблуком о
коварную траву пологого берега, и, поскользнувшись и вскрикнув, он
с плеском полетел спиной в воду.

Первым побуждением Билла был крик триумфа; вторым - то, что, когда
мальчик идет кувырком из его глубины, там никто не знает, как он
придумают. Билл знал, что взгляд утонул пес, и не хотела, чтобы
облагаться налогом с Дик выглядеть именно так. Быстрый, как мысль, он повернулся к
флай.

Но, несмотря на то, что Билл был негодяем, он был не так уж плох. Посреди
всех его страхов его осенило, что люди всегда всплывают на поверхность
прежде, чем утонуть. Если бы Дик поднялся, он мог бы добраться до него. В одно мгновение
он вернулся обратно. Точное место было легко найти по следу от каблука
на берегу и коричневому водовороту в воде, где раньше был ил
встревоженный. На некотором расстоянии, за рябью, там, где вода
сомкнулась над Диком, виднелась его кепка, весело плывущая вниз по течению; но
самого Дика нигде не было видно.

Билл пошел за всеми. Один раз обернувшись, он, казалось, прирос к
на место странное увлечение, что заставили его смотреть на Дика
рост.

"Он сам виноват", - сказал он, вытирая лоб рукавом пиджака.
"Он должен был пропустить меня! Хотя, думаю, если он не придет,
Мне лучше уйти, пока меня здесь не поймали! Боже мой! - воскликнул Билл,
давая волю своему любимому выражению, когда ему в голову пришла внезапная мысль
на него. "Лучше ограбить гусиное гнездо и сломать ей грудную кость, чем
утопить мальчика". И он бросился бежать.

Но когда он убегал вниз по течению, следуя за кепкой, темно-коричневый предмет
привлек его внимание. Это были намокшие волосы Дика.
Течение там, ниже излучины, было очень сильным и вынесло его на середину реки
и быстро несло к плотине.

На мгновение Билл даже не знал, радоваться или нет. обрадованный или огорченный; затем
благородные инстинкты его натуры взяли верх, и он помчался
вдоль берега, крича— "Держись! Держите его вверх, пока не зацепится
что-то поймаете!"

В тот же миг, был переполох из ивы.
Собака с лаем бросилась вперед, и раздался приятный дискантный голос.
взволнованно— "Как! Это чья-то голова! Внутрь, Блейзер, внутрь! Вытащи его!
О, скорее! Скорее!

Это была Мэгги Раст, которая вышла с Хэлом поискать собаку и
нашла его на берегу реки, он теребил оброненную кем-то костяшку.
беспечный мальчишка-мясник, направляющийся в дом викария.

Блейзеру хватило всего мгновения, чтобы достичь берега, и он плюхнулся в воду,
храбро гребя по течению, с горящими глазами, и
его тяжелое дыхание вспенивало поверхность воды, когда он плыл.

Мэгги подбадривала его. - Быстрее, Блейзер, быстрее! О, он так быстро летит вниз!
- крикнула она Хэлу, который медлил, поднимаясь на ноги.
чтобы занять место. "Он никогда не доберется вовремя".

Но Блейзер также плыл вдоль ручья, а не пересекал его.
Еще через несколько минут храброе животное было рядом с Диком и получило свой
зубы намертво вцепились в его куртку. А теперь началось перетягивание каната.
Мэгги смотрела, затаив дыхание, с бьющимся сердцем и крепко сжатыми руками
, в то время как Хэл, с побелевшим лицом и приоткрытыми губами, висел рядом с ней на
своих костылях. Но Блейзер был силен, и вода поддерживала его ношу
наверху. Ручей тоже помогал в одном, но мешал в другом;
для этого удлиняется с каждым гребком, и несли его вперед, как он пытался
крест обратно к берегу.

"Ура!" - крикнул Хэл, в длину не больше, чтобы сохранить его
волнения в. "Ура! Он сделает это! Он сделает это! Ура!"

И Мэгги разжала руки, чтобы захлопать в ладоши, когда подхватила крик "Ура!".

Впервые узнав "молодого сквайра", Билл внезапно остановился
и наблюдал с безопасного расстояния, наполовину подумывая о том, чтобы повернуть назад; затем
он медленно пошел дальше. Теперь он тоже подхватил приветствие изо всех сил
и закричал: "Ура!—Ура!" - и взволнованно побежал вперед.

Еще минута, и Дик был на берегу, и Мэгги бросилась вперед
чтобы помочь ему выбраться, в то время как Блейзер бегал вокруг них в большом ликовании,
требуя похвалы за свое героическое спасение и обрызгивая всех водой.
вода хлынула с его куртки. Билл на мгновение задержался; затем он тоже подскочил к Мэгги.
Схватив Дика за другую руку, он вскоре вытащил его на берег.
берег.

Жалкий на вид был Дик, когда он сел и огляделся вокруг
он. Его мокрая одежда плотно прилипла к его онемели конечности; его зубы
стучали от холода и страха; вода капала с его волос, и его
лицо и суставами была масса порезов и синяков, от своих недавних
знакомство с кулаками Билла.

"Тебе лучше как можно быстрее вернуться домой", - посоветовал Хэл.

Но Дик заметил Билла, который в своем беспокойстве благополучно добрался до
твердую землю, которую он не узнал.

"Сначала я дам ему попробовать", - пробормотал он сквозь зубы.

"Лучше иди домой и поешь овсянки", - презрительно ответил Билл.
"Боже, как у тебя клацают зубы!"

Эта насмешка положила последний предел терпению. Кровь бросилась в лицо Дику
он сжал кулаки; затем вскочил на ноги и бросился на Билла.

Но прежде чем он смог добраться до него, Хэл догадался, как обстоят дела, и
поднял один костыль между ними; и два противника стояли, сердито глядя
друг на друга через этот неприступный барьер.

Билл расхохотался, но Хэл быстро положил свой костыль на землю
и встал между ними. "Послушайте," сказал он, "никто не
думает бороться, прежде чем девушка; кроме того, когда человек имеет только
сбежал от утопления, он должен был еще что-то придумать; и
так должны Вы", - добавил он, поворачиваясь на счет.

"Он, может быть, в Т' другого мира, теперь," Билла глумились, с
попытка в юмор.

Но Хэл обернулся на него с достойной отповеди. "Мальчика, который просто
видел жизнь спас следовало бы знать лучше, чем издеваться", - сказал он. "Это
позор, - добавил он, переводя взгляд с одного на другого с выражением боли на лице,
- когда мальчики, которые оба поступили неправильно, хотят разорвать друг друга на куски
за это. Им должно быть слишком стыдно. Так что возвращайтесь домой вы оба, и
давайте больше не будем вести себя так не по-христиански ".

[Иллюстрация]

В этот момент речи молодого сквайра Блейзер, вероятно,
посчитав, что он не получил должного уведомления за свой доблестный поступок,
начал рычать и скулить. Совесть обоих мальчиков была несколько перегружена
однако они истолковали его замечания как относящиеся к
сами; и не желая провоцировать его дальше, они отказались от своего
враждебного отношения.

Билл был первым, кто сделал ход.

- Вам следовало бы пожать друг другу руки, - сказал Хэл, поворачиваясь, чтобы ускользнуть.

Но великодушие Билла не могло подняться до такой степени; и он
чувствовал, что поступает настолько великодушно, насколько кто-либо может разумно
ожидать, позволяя бедному истекающему кровью Члену ускользнуть у него сквозь пальцы в
этот простой способ.

Хэл стоял, глядя вслед удаляющейся фигуре Дика, когда тот убегал домой.
На предельной скорости. "Жаль, что мальчики не заботятся больше о
быть похожим на Иисуса Христа", - заметил он. "Конечно, это своего рода занятие.
для этого нужно много стараться, а мальчики, естественно, не любят неприятностей. Им
гораздо больше нравится играть. Но тогда они должны учитывать, что
им не придется играть, когда они станут мужчинами; и что за мужчины из них получатся
, если они не выберут хорошую копию? Что касается того, что трудно
подражать такому великому примеру, как Иисус Христос, — что ж! Это не так, как если бы ты
мог все это сделать сам. Вы знаете, есть Святой Дух, который
обещан в Библии всем тем, кто хочет жить хорошо ".

Поставив себе эти изначально высказывали мнения, Хэл
также выделяют вперед, Мэгги, с задумчивым выражением на челе,
ходьба на его стороне, и пиджак рысью вперед.

"Девушки не заботятся о нем", - говорит она сейчас.

"А что", - добавил Хэл, "почему существует так много плохих мужчин и женщин в
мира. Я хотел бы это, когда я оруженосца, если бы все люди на мой
имущества были христианами—реальными, знаете, не обманом. Вы хотели увидеть
разница! Это полностью покончило бы с полицейскими, тюрьмами и всем прочим.
что-то в этом роде ".



[Иллюстрация]

ГЛАВА XIX.

МЕСТЬ.

ВСЕ это время сквайр напрасно ждал Дика. Наконец,
его обычное время ленча истекло почти на полчаса, он сдался и
направился вниз по холму, все еще думая, что может встретиться с ним у
образом; но желая, чтобы миссис Крозье, если это не подтвердится,
послала Дика в Мэнор-Хаус в тот же день.

Однако у миссис Крозье не было никаких шансов сделать это. Торопясь с берега реки по
полям, Дику пришло в голову, что было бы
благоразумнее высушить одежду перед возвращением домой; поэтому, воспользовавшись короткой
срезав путь по траве к задней части фермы Мэнор, он направился к
знакомому ему стогу сена, который был частично срезан с солнечной
стороны. Здесь, сняв с себя одежду и разложив ее на солнце
, он укрылся рыхлым, теплым сеном, чтобы подождать и подумать
над историей, которой он объяснил бы свое отсутствие на ужине,
и его разбитое лицо.

Тем временем Хэл, услышав, как церковные часы пробили половину второго, оставил
Мэгги, чтобы отвезти Блейзера домой, и направился через поля мимо
фермы. Разгоряченный и раскрасневшийся от спешки, он подошел к воротам сторожки
как раз в тот момент, когда показался Сквайр.

Хэл остановился, чтобы подождать его, радуясь возможности передохнуть.

Сквайр шел быстрым шагом. "Мы заслужим нагоняй за то, что
заставили ждать обед", - сказал он, подходя. "Как получилось, что ты тоже опоздал
?— И что ты сделал с другими мальчиками? Кстати, вы
видел Дика Крозье?"

"Вот что заставило меня поздно", - ответил Хэл, догадываясь, что его дед
должно быть, встречался с членом в его плачевном состоянии. - Думаю, с него было достаточно его
уверток.

Сквайр уставился на него. "Достаточно чего?"

"Но ты с ним встречался?" - спросил Хэл.

"Нисколько", - ответил Сквайр. "Я ждал этого часа
больше в кабинет Миссис Крозье, чтобы читать ему нотации."

Затем Хэл продолжил свой рассказ.

Билл также услышал, как пробило половину второго, и внезапно вспомнил, что
с него взяли обещание вести себя хорошо. Теперь он был крайне озадачен
что делать. Было достаточно ясно, что его поведение было не совсем
хорошим; но как рассказать свою историю в свое оправдание или, по сути, заставить
поверить вообще, Билл был в полной растерянности. Поэтому, несмотря на голод, он
поступил так, как всегда поступают трусы — не стал вмешиваться и отправился бродить по
полям за фермой.

"Я не вижу ничего особенного в прекрасных обещаниях Билла", - заметила его мать, когда ее
муж переступил порог. "В конце концов, сквайр взял на себя ответственность за мальчика.
поручился за него. Он, должно быть, в этот час тому назад; и я не сыщешь
положила на него глаз с девяти часов, когда он пошел в школу".

- "Пожалей розгу и избалуй ребенка", - процитировал Мамби, тяжело усаживаясь
в своем привычном углу у камина. - Я бы ни за кого другого не позволил ему так легко отделаться.
но если дойдет до самого худшего.
что ж, я должен рассчитаться с ним за всех оруженосцев в мире.
У отца есть свои обязанности по отношению к своему сыну, о которых он должен думать в первую очередь; и я не собираюсь
уклоняться от своих, ни за что на свете." После этой отеческой
речи он в тишине принялся за дымящийся кусок стейка
пудинг, который подала ему жена.

- Ну, жена, - сказал он, отодвигая тарелку и вставая, - когда
Появится Билл, ты не отдашь ему ни кусочка этого, ладно?
Когда я прихожу, наступает время обеда, и, если он не готов к обеду,
что ж, он может обойтись без него или же подменить себя, чтобы насытиться хлебом.
И, раскурив трубку, он снова вышел.

Но Билл, однажды поддавшись своим трусливым страхам, становился все менее и
менее храбрым, когда показывался дома, и, поскольку он становился
ужасно проголодавшись, он начал размышлять, как бы ему раздобыть чего-нибудь поесть. Он
подумал о дыре в изгороди; но это было почти в пределах видимости от
дома, и мужчины, должно быть, как раз возвращались на работу. Кроме того, Биллу
надоело воровать яйца. Но ему пришло в голову, что он может найти здесь
яйца маленьких птичек, которые можно пососать. В конце поля, в
живой изгороди, которая отделяла его от сада, было несколько деревьев, из которых
особенно любили черных дроздов, и Билл теперь направлял свои стопы к ним.
В надежде найти что-нибудь, что утолит его голод.

Ему тоже необычайно повезло. В первом гнезде, которое он нашел, было
четыре или пять птенцов; но во втором и третьем было по пять
яиц, каждое из которых он высосал.

"Лучше, чем ничего", - сказал себе Билл, бросая последнюю гильзу
на землю и готовясь снова спускаться по стволу. "Их потребовалось бы много"
Хотя, чтобы приготовить гусиное яйцо.

Но, переходя к следующей группе деревьев, Билл миновал стог сена.,
и, оглядевшись вокруг, чтобы убедиться, что поблизости никого нет, кого он должен был обнаружить?
кого, кроме своего старого врага, он должен был обнаружить крепко спящим на сене, а его одежда
была разложена вокруг него на траве для просушки?

Выбравшись из мокрой одежды и плотно укрывшись под лучами жаркого майского
солнца, Дик вскоре почувствовал такую беспомощную сонливость, что
что не прошло и нескольких минут, как он забыл обо всем на свете
и крепко спал после купания в холодной воде.

Билл на мгновение замер в полнейшем изумлении; затем на цыпочках подошел ближе.
вытянув шею, он смеялся про себя, думая, как
удача полностью отдала Дика в его руки. Еще мгновение, и он
бросился вперед, собрал одежду и, настолько быстро, насколько позволяла осторожность
, взбежал с ней по лестнице.

"Теперь ты закончил, мой славный друг, или меня зовут не Билл!" - сказал он себе.
укладывая свой узел, он занял свое место наверху
о лестнице, где был срезан соломенный наклон. "Давай посмотрим, как
ты будешь выглядеть, прибежав домой без одежды!"

Но прошел час, а Дик не просыпался.

Сначала Билл забыл о своем голоде; теперь он начал испытывать страстное желание.
смотрит на ветви деревьев за штабелем. Прошло уже
семь или восемь часов с тех пор, как он позавтракал; и он начинал находить
месть довольно болезненной.

Прошло еще полчаса.

Терпение Билла было на исходе, но Дик все еще крепко спал,
совершенно не подозревая о том, какую шутку с ним сыграли.

"Интересно, - воскликнул Билл, - надолго ли он завелся?"

Но идея пробуждения Дик предложил только другие трудности;
для более Билл отложил еду домой, менее приятным он нашел
перспектива того, что лицо его, в конце концов. Это, безусловно, сделает
в десять раз хуже, если это всплывет наружу. Возможно, в целом,
было бы лучше спуститься сразу и оставить Дика выяснять в одиночку свою пропажу.
но Билл почему-то не мог отказаться от удовольствия.

"Давайте разбудить его", - сказал он наконец; и вырывает некоторые из
переключатели лозы, с которой thatch был привязан, он разорвал их
в бит, и начался проливной на лицо Дика. Первый
полдюжины пропустил, но вскоре один попал в цель. Член зашевелился в его
сне, и перевернулся на спину, обнажая одну руку и засовывая одну ногу
через сено.

Билл усмехнулся и послал еще один снаряд прямо ему в лицо. На этот раз
промахнулся; но следующий попал сильно, прямо в центр его лба
. Глаза Дика открылись, затем снова опустились, и он перевернулся
на другой бок. Билл прицелился еще раз и попал ему в ухо. На этот раз
одна из рук Дика поднялась, чтобы потереть это место, и он сразу проснулся.

Прежде всего, он растерянно огляделся по сторонам, как будто не мог
разглядеть окружающее; затем он осмотрел свою обнаженную руку и толкнул
откинул сено с груди, словно напоминая себе, что он был
без одежды. Наконец он вскинул голову, сухими покрытиями падая назад
из его руки и плечи.

Теперь пришел черед Билла триумфа. Пирующих на взгляд Дика полного
разочарованию, он даже не чувствовал его голод. Сама мысль о Дика
чтобы получать от фермы на вершине холма за пределами усадьбы
Дом без единой тряпки на спине был достаточной наградой за все его ожидание
и пост. Месть Билла была настолько восхитительной на вкус, что это было
все, что он мог сделать, чтобы сдержать свой восторженный смешок. Но Билл не собирался
портить веселье. Сильным усилием воли он овладел собой
он развеселился и неподвижно сидел, наблюдая, какой курс изберет его несчастная
жертва.

Пока член был плотно свернуто в сено, Усадьба мальчиков
а также их родственники, не удовлетворен игрой их утром на зайца и
гончие, были для долгой прогулки в противоположном направлении; и
как Дик сел, едва веря своим глазам, но угадать, кто
сыграл его выходка, и вас заинтересовало, что он должен был сделать,
они зашли в дом, по любой тропинке от реки по
поля.

Билл с вершины штабеля не только слышал, но и видел, как они приближались
весело по—Хэл, на костылях посреди, ногу смело
с остальными. Дик тоже из укрытия за стеком услышал
звук их веселого смеха, когда они болтали по дороге; и просто
у него мелькнуло в голове, что вот возможность получить помощь
выбраться из своего неловкого положения. Только ситуация была настолько донельзя
нелепой, что естественная гордость заставила его уклониться от разоблачения. Он
все еще колебался, не в силах решить, звать ли их или
дождаться темноты, которая могла бы послужить дружеским прикрытием для бегства, когда услышал
Сигизмунд кричит: "Кто полезет на стог сена?"

Уилл принял вызов, и они помчались по траве, Хэл
со всей возможной скоростью последовал за ними.

Уилл и Сигизмунд первыми добрались до скирды. Однако едва они добрались до
него, как раздался громкий крик и оглушительный взрыв
смеха; ибо там, выпрямившись во весь рост и совершенно обнаженный по пояс, сидел
Дик Крозье с самым комичным выражением беспомощности на лице.

- Привет! - воскликнул Уилл.

- Что ты задумал? - воскликнул Сигизмунд.

"Листок из " Робинзона Крузо"," закричал один из братьев, держа его
сторон; "голый дикарь!"

"Что?" - заорал Хэл, набирая скорость, на которую был способен.

[Иллюстрация]

Дик весь покраснел.

"Он принимает солнечную ванну", - издевался Уилл.

"Говорят, это очень полезно", - добавил другой, и глаза его
забегали от веселья.

"Не дай полиции поймать тебя на этом, вот и все", - сказал другой, поскольку
Дик попытался разгрести сено вокруг себя.

Сигизмунд повернулся к Хэлу, который к этому времени был почти на месте.
- Это Дик Крозье, - позвал он. - Это Дик Крозье.

- Дик Крозье! - эхом отозвался Хэл. - В чем дело?

Однако в следующее мгновение вопрос ответил сам собой, и на мгновение
на короткое время Хэл растерялся, смеяться ему или выглядеть серьезным.

- Но где же твоя одежда? - спросил он наконец тоном, полным
недоверия.

"Бог его знает, - отрывисто ответил Дик, - Пропали".

"Но как ты от них избавился?" - спросил Хэл дальше.

"Снял их", - сказал Дик угрюмым голосом.

- Странное место выбрали, - вставил Уилл.

- Но что вы с ними сделали? - спросил Хэл, совершенно растерявшись.

- Ничего! - возмущенно воскликнул Дик. "Они ушли".

"Ушли?"

"Неужели ты не понимаешь!" - воскликнул Дик с оскорбленным достоинством.
смешно смотреть. "Кто-то их забрал".

Остальные снова покатились со смеху; но внезапно все происшедшее
осенило Хэла. Дику, боявшемуся идти домой, пришла в голову мысль
высушить одежду на солнце; и Билл, застав его там спящим,
сыграл с ним эту шутливую, но постыдную шутку.

Хэл не засмеялся.

"Бегать за одежду, один из вас", - приказал он, "для дач
так будет быстрее. Билл ответит за это — подлый негодяй! - добавил он.
тоном, который изменил выражение лица юноши на
мерцание заставило остальных с благоговением посмотреть на Хэла.

Сигизмунд, всегда готовый выполнить приказ старшего брата, бросился прочь,
за ним последовал один из его кузенов; но в этот момент Уилл, вспомнив
то, за чем они пришли, взглянуло вверх и увидело Билла.

"Эй!" - крикнул он. "Вон он! Смотрите! Смотрите! Вон там!"

Все взгляды мгновенно устремились к вершине штабеля. Но Билл,
внезапно придя к решению, что было бы благоразумнее
сбежать, вскарабкался на гребень и перелез через него; и весь он, кроме
его рук, исчез.

"Почему? У него там наверху вся одежда! - воскликнул один из кузенов,
заметив сверток.

- Я иду наверх, - сказал Уилл, ступая на лестницу.

- Стойте, стойте! - закричал Хэл, опасаясь драки на такой высоте от земли
и отчасти надеясь, что кто-нибудь вернется из коттеджей
с Сигизмундом и увидит честную игру. "Позвольте быть до Sidge и Уатт пришли
обратно".

Но Билл поймал слова как выстрел, и определяется по
спастись любой ценой, отпустил хребта. Почти в то же мгновение они
услышали тяжелый удар о землю.

- Что это было? - воскликнули Уилл и двое кузенов одновременно.

Хэл побледнел.

- Он никогда не прыгал по ней? - воскликнул он.

Ни звука не донеслось с другой стороны штабеля; но было
едва ли сомнения относительно того, что произошло. Мгновение никто из них
не смел пошевелиться; затем Хэл выставил вперед костыль и приготовился к
ужасной возможности, молясь на ходу: "Дай Бог, чтобы он не умер!"

На траве, примерно в ярде от подножия штабеля, лежал Билл, белый
как полотно. При первом взгляде на него Хэл вскрикнул от ужаса, решив, что
оправдались его худшие опасения. Но при звуке его голоса Билл
открыл глаза.

"Моя нога!" - простонал он. "Моя нога!"

Правая нога была согнута под ним, сломана в бедре.

- Сюда! - крикнул Хэл. - Помогите! Где вы все? Неужели никто не протянет
руку помощи?

Однако остальные последовали за ним и были ближе, чем он предполагал
. К Биллу мгновенно протянулось с полдюжины рук;
Его быстро подняли, и поврежденная конечность выпрямилась.

"Перенесите его на сено", - приказал Хэл. "Там ему будет легче лежать,
пока ты будешь звать на помощь".

Итак, Билла отнесли туда, где сидел Дик — теперь он дрожал от ужаса
и тревоги.

- Ему понадобятся носилки, - сказал Хэл затем. - Вы трое не сможете нести его.;
и я думаю, что это дело для лазарета.

Все трое объявили себя вполне справился с этой задачей проведения
Билл, а были озабочены тем, чтобы начать сразу. Но когда они были в разгаре
жарких дебатов с Хэлом, который выделялся превосходными достоинствами носилок
, звук шагов возвестил о возвращении Сигизмунда и
Уотта.

"Дедушка отстал", - торжествующе крикнул Сигизмунд, когда он
двинулся вперед. "Теперь мы увидим честную игру".

Сквайр снова поднялся на холм к миссис Крозье, после того как услышал
Рассказ Хэла о том, как Дик нырнул, и был озадачен, обнаружив, что он все еще
отсутствовавший, отправился в коттедж миссис Мамби, чтобы послушать, что скажет Билл
рассказать по этому поводу. Узнав от Сигизмунда о новом повороте событий,
теперь он сразу же последовал к месту действия, миссис Мамби поспешила
следом, пообещав наказать Билла за эту новую выходку и неся
его воскресный костюм для Дика.

Увидев Миссис Мамби, Хэл, самый быстрый думала, сердце матери в
как только двинулся вперед.

"Не бойся", - призвал он, как он с размаху себя по отношению к ней;
"это всего лишь его нога. Билл пошел и попытался спрыгнуть с вершины, и
он сломал бедро".

Разумеется, поскольку ни миссис Мамби, ни сквайр ничего не знали о положении
"короля стога сена", в котором Билл находился последние три часа
, потребовались дальнейшие объяснения. Но Хэл вскоре ознакомил их с
основными фактами — как Уилл заметил
молодого негодяя и начал подниматься за ним; и как Билл, решив
чтобы не быть пойманным, он вырвался из его хватки и стремительно соскользнул вниз.

Через минуту Уилл и Сигизмунд уже мчались во двор фермы с
приказом сквайра немедленно подать повозку, чтобы отвезти
Билла в лазарет.

- Что ж, молодой человек, - сказал сквайр, стоя над Биллом в ожидании
их возвращения, - я думаю, что на этот раз ты получил достаточно уроков
. Ибо, помните, все это происходит из-за того, что приходится пробираться через изгородь, чтобы украсть
гусиные яйца ".



[Иллюстрация]

ГЛАВА XX.

В ПАМЯТЬ О ФАРМЕР БЛАФФ.

Несколькими часами позже Билл познакомился с одной из узких
кроватей в отделении неотложной помощи больницы Ривербриджа, где — после
изнурительного процесса снятия одежды,
а на его ногу наложили шины — он заснул, и ему снились всякие сны.
экстраординарные вещи. Среди прочего, что сквайр поймал его на
краже яиц в сене и приказал прибить его к плоской доске, похожей на
горностаев, на нижней обшивке сарая; и что когда он попытался
чтобы убежать, собака фермера Блаффа подошла и залаяла на него. Затем собака
внезапно превратилась в женщину со снежным облаком на голове, которая
приложила лед к его лбу, чтобы заставить его ненадолго забыть.
Этот воображаемый лед будучи ни чем иным, как рука добрый
ночная сиделка, под налетом, чьи прохладные ладони Билл время от времени
забыл о своих лихорадочных попытках ворочаться. И вот наступило утро.;
первый из сорока дней, или больше, которые Биллу предстояло провести
на этой узкой кровати.

Тем временем Дик, одетый в воскресный костюм Билла и сопровождаемый
сквайром, отправился вверх по холму, оставив свою полусухую одежду на попечение
Миссис Мамби.

Прибыл в дом, он сразу уложили в кровать между одеяла, и
сделал, чтобы проглотить большая миска горячей каши, которая была бы
достаточно неприятно, если бы он не был так долго постился, что ничего
характер питания приветствуется.

Между манной кашей и одеяла, вскоре он был сильно вспотел,
и в крепкий сон, от которого он не подымет до тех пор,
после того, как Билл—в соответствии с раннего правило лазарет—у
позавтракали. Затем, чувствуя себя очень подавленным и не в духе, и
выглядя жалким существом со своим покрытым синяками и побоями лицом и
кулаками, он оделся и спустился вниз, испытывая большую благодарность, чем можно выразить словами
опишите, как он обнаружил, что его отец уже ушел, и как был благодарен за оставленное им сообщение
, освобождающее его от занятий в школе на этот день, при
условии, что он не будет выходить из дома.

Дик, как легко себе представить, охотно принял это условие,
и остался дома, отвечая на многочисленные вопросы своей матери и
перенося ее упреки так стоически, как только мог, и с нетерпением ожидая
с большим опасением ожидая лекции, от которой, как он слишком хорошо знал, он
не мог надеяться сбежать по возвращении отца из командировки.

На следующее утро он вернулся в школу, как обычно, и после нескольких дней
в тон и насмешки со стороны своих одноклассников, все встало
в обычном режиме. По степени порезы и синяки
пропал; и только за две вещи Дик, возможно, уже в ближайшее время
удалось забывая все происходящее—во всяком случае, пока Билл
выписки из лазарета принесли его домой, одна нога на целый дюйм
короче, чем другие, в хромать всю жизнь—вечное напоминание о
вся позорным делом.

Тем временем Дик был вынужден подчиниться резким, хотя и справедливым словам
, которыми его отец завершил свою лекцию в тот вечер.

"Ты был горд собой здравый смысл", - сказал господин Крозьер, "и на
неоднократно восставал против видя свет мой
maturer мудрости. Здравый смысл должен был объяснить тебе, что ни один человек,
молодой или старый, может нарушать законы Божьи, но они обязательно рип
из-за наказания. Билл узнал полезную правду таким образом, что я
надеюсь, он нелегко забудет. Моим долгом будет убедиться, что
ты тоже помнишь. Я намеревался взять тебя с собой на реку этим летом.
Банковские каникулы, чтобы дать вам ваш первый урок гребли. Но так как вы
так упорно и с позором пренебрегла моими наставлениями с
что касается его, я буду откладывать делаем так еще один год, или пока не найду
что вы узнали послушание".

Время шло, и Дику это решение отца показалось труднее, чем
он даже думал; у нескольких его школьных товарищей были лодки на реке
, и от каждого приглашения на их водные вечеринки приходилось отказываться.

Самое тяжелое время из всех было, когда Хэл пригласил его на пикник в свой день рождения.

День рождения Хэл всегда был праздник закрытия летних каникул; и
в этом году Сквайр планировали экскурсии в каком-нибудь живописном старом
руины, восемь или десять миль вверх по течению. Была нанята большая прогулочная лодка
с людьми для буксировки или гребли, в зависимости от удобства; и там были
на кухне поместья будут проведены грандиозные приготовления к ужину в сельской местности
. Ряд двоюродные братья и сестры, мальчики и девочки, были присоединиться к ним,
и HAL—а герой дня—была вложена в карт-бланш, чтобы пригласить в качестве
многие, как лодка будет разместить.

"Спрашивай, кого хочешь", - сказал ему сквайр, зная, что он
может положиться на хороший вкус Хэла. "Чем больше, тем веселее, пока мы
можем видеть нашу водяную метку. Я хочу, чтобы ваш пикник имел грандиозный успех.

Хэл тут же подумал о Дике.

Неудивительно, что Дик, искренне стыдясь своей фигуры, сказал:
порезала в тот злополучный день аварии Билла, должен был
так старательно избегала Хэл с тех пор, что они ни разу не столько
как обменять кивает. Дело в том, Дик и не думал, что Хэл будет
уход поговорить с ним снова. Но Хэл, сколько он не одобрял Дика
поведения, не тот парень, чтобы бросить его на этот счет; и
предполагаю, что позор был, наверное, самый главный член оснований для проведения
отстранившись, он был полон решимости сделать все от него зависящее по обеспечению
правильное понимание. И вот ему представилась такая возможность.

Первым делом нужно было подстеречь Дика. Это было нетрудно. Хэлу оставалось
только караулить у изгороди плантации, пока он не увидел Дика, спускающегося с холма
; затем подстерегал за воротами, пока тот не подошел, и
выскочить на него прежде, чем он успеет убежать.

Дик посмотрел "поймали", и попытался удрать; но Хэл был не
сделано в этом моде. Он кнопки-продырявить его без церемоний, и заявил о своем
бизнес.

Дик пробормотал что-то в оправдание, но по отсутствующему выражению его лица Хэл понял,
что за этим что-то кроется. Небольшое нажатие заставило его произнести это.

- И это бесполезно, - с сожалением сказал Дик. - С таким же успехом ты мог бы тратить свои
силы, пытаясь сдвинуть гору, как мой отец, когда он принял решение
.

Хэл предложил посмотреть, что он может сделать, чтобы смягчить сердце мистера Крозье, но
Дик покачал головой.

- Ничего не выйдет, - повторил он, - и мне придется держаться подальше.

Так что весь тот чудесный сентябрьский день Дик провел в напрасных сожалениях о том, что, если бы не
по его собственной глупости, он мог бы быть одним из веселых гостей Хэла на дне рождения.


Но когда осенние дни опустились на лес, тень легла на
коттедж у ворот, где фермер Блафф приближался к своей смерти.
Смерть не всегда мрачна. Конец жизни иногда подобен великолепному
закату, когда свет дня тонет в триумфальном обещании нового
рассвета. Но фермер блеф согрешил, и никогда не допускала Библия
обещания свои.

Хэл часто ходил, чтобы сесть рядом с его кроватью.

"Другие играют, а без меня", - говорил он. "Я не очень хорош в играх"
, видишь ли; и я бы предпочел прийти и помочь тебе перенести твою боль".

"Дело не столько в самой боли", - сказал ему однажды фермер. "Я бы поехал"
продолжая терпеть это. Но они говорят мне, что я еду быстро; и я не вижу
где. Я никогда не был молящимся человеком; а теперь стемнело. "Готовься к
встрече со своим Богом", - говорят они. Как человек может подготовиться?— Что я могу сделать?— Я
потерял право думать о том, чтобы когда-либо заставить Его услышать мои молитвы; и
Я должен предстать перед Его судилищем со всеми своими грехами на плечах.

Хэл молчал.

"Это очень печально, - сказал он наконец, - потому что, видите ли, вы потратили впустую
лучшую часть своей жизни. И я думаю, мужчине не понравилось бы
идти к Богу и просить, чтобы его взяли на небеса, когда он все это время делал
так плохо. Конечно, был еще блудный сын, который растратил все впустую
все это его отец отдал ему так бесчестно; но, видите ли, он был молод.
и он снова вернулся к работе, как только праздник закончился. В
Библия не говорит, что так; но кажется мне, он будет работать как двумя, когда
он вспомнил, как его отец выбежал ему навстречу, распростертого. Ты больше
как человек, который не вышел на работу до самой последней минуты", - добавил
Хэл задумчиво.

Фермер блеф попросил проезд, ознакомьтесь с ним.

- Видите ли, он получил свой пенни точно так же, как и все остальные, - сказал Хэл.
Когда он закончил.

Но больной покачал головой.

"Это на меня не похоже", - сказал он. "Он проработал один час. Я это пережил. Я
ни на что не гожусь; я уничтожил себя".

И Хэл ушел опечаленный, ибо чувствовал, что эти слова были справедливы. И
и все же — хотя он знал, что Бог готов принять всех, кто обращается к Нему через Христа
— он не мог придумать, как сказать ему об этом.

Но в следующее воскресенье, когда он сидел рядом со сквайром на скамье в Поместье с
высокой спинкой, поставив костыли по обе стороны от него, вопрос "как" был
задан совершенно ясно.

"Это дело Божье, - прочитал викарий, - чтобы вы уверовали в Того, кого
послал Бог".

Уилл и Сигизмунд были очень заняты, наблюдая за осой, которая залетела в комнату
на одно из окон и решила устроиться на
бархатных портьерах скамьи. Они взглянули на Хэла, но его мысли были
слишком заняты Фармер Блафф, чтобы заметить какие-либо их признаки.

Внезапно он, казалось, понял, что только вера во Христа дает
грешнику покой, когда он оглядывается назад, раскаиваясь в растраченной жизни.

Он, казалось, видел тоже, как это "вера" можно назвать "работой", поскольку "в
"быть одному позволяющее человеку "делать".

"Я понял, фермер блеф!" он плакал, когда в следующий раз поднимался к себе
комната. "Верьте в Иисуса Христа — это "дело Божье"; и вы можете
сделать это, лежа здесь. Остается только сожалеть и верить во Христа, который
умер за нас ". И, присев рядом с ним, он нашел стих и прочитал его
вслух.

"И я думаю, - добавил он, - что, возможно, на небесах Бог даст тебе
что-нибудь сделать для Него, чтобы загладить то, что ты оставил несделанным внизу
здесь".

Умирающий несколько минут лежал неподвижно; затем его лицо озарилось светом.
И он повторил: "Только для того, чтобы сожалеть — Он знает, что я искренне сожалею — и
верить во Христа, который умер за меня. Это все "промысел Божий".

И вот, как раз тогда, когда горькое наказание за все его грехи было уже близко
, жертва Спасителя принесла мир и свет; и фермер Блафф
начал жизнь, которая могла бы быть столь плодотворной в этом мире, и
следующий, если бы он только начал его раньше.

Но в следующий раз, когда Хэл поднялся к нему наверх, он сказал, что
думал, что есть одна вещь, которую он мог бы сделать. "Я мог бы предупредить некоторые другие
грешник, какое страшное горе то, чтобы спуститься в могилу ни с чем
но жизнь впустую, - сказал он, - и может быть, они могли бы прислушаться к человеку, который
не много дней, чтобы жить".

Итак, Хэл привел Дика и Билла навестить умирающего, и фармер Блафф
поговорил с ними так, что ни один из мальчиков никогда этого не забудет.

"Есть еще одна вещь, которую я хочу сделать перед смертью", - сказал фармер Блафф
Хэлу, когда они ушли. "Я чувствую, что конец приближается быстро; в другой раз
У меня может не хватить сил. Эта кружка. Она на комоде.
Принеси ее мне, хорошо?"

Хэл взял серебряную кружку и отнес ее к кровати.

Старик взял ее в руки и много раз перевернул.

"Я хочу подарить это тебе, - сказал он наконец, - потому что мне бы это понравилось
расплавленный. Я не хотел бы возлагать вину за все мои глупости на эту
серебряную кружку; потому что зло было внутри меня, в моем порочном сердце, которое
ничто, кроме милости Божьей, не могло изменить. Но это кажется частью
старой жизни. Оно стояло рядом со мной и искушало меня; и я должен был бы
хотел чувствовать, что, когда мое тело окажется под травой, старая жизнь исчезнет.
все кончено. Неважно, что вы делаете это, ты обещаешь мне
она раскисла".

"Я обещаю", - ответил Хэл.

И фермер поставил кружку в руке.

"Затем есть Grip и Blazer", - продолжил Фармер Блафф. "Я дал
Обратитесь к Добсону, там, по соседству; но Мэгги и ее мать, скорее всего, здесь не останутся.
а Блейзер очень привязан к вам. Я бы хотел
знать, что у него будет хозяин, когда меня не станет.

- А почему бы не сделать из серебра ошейник для него? - воскликнул Хэл
внезапно. "И он будет носить кружку на шее в память о тебе".

Так было условлено; и Хэл отправился домой.


Хэл больше никогда не видел своего старого друга живым. Возвращаясь домой под проливным дождем
в тот день он простудился, что вынудило его оставаться дома
в течение нескольких дней; и однажды утром, до конца недели, пришло сообщение
пришел сказать, что на рассвете дух бедного фермера Блаффа
отправился на покой.

Вскоре в коттедже у леса снова никого не было. Мэгги, с помощью
Интерес сквайра, был попал в сиротское училище, где вскоре дал
обещают яркий и полезный женственность; и миссис ржавчины, полученных в
ответственное место в качестве домашней прислуги, где она копит все
она могла сэкономить, накопить с маленькой суммой денег, оставил ей ее
брат по смерти его; так что, когда старость подкралась она не может быть
нагрузка на ребенка.


Между тем, с того дня, как Блейзер перешел в собственность Хэла, молодого
Сквайра редко видели за границей без его собаки; и на его шее,
Блейзер всегда носил массивный серебряный воротник, на котором с одной стороны было написано его имя и четыре слова - "Который спас две жизни", а с другой - надпись — "В память о его старом хозяине, фермере Блаффе".

Таким образом напомнил, что торжественный наказ-это великий Божий дар жизни, Хал пошёл вперед, к времени, когда его пожилой дедушка должен следовать
Фермер блеф, и оставить имение в своих руках.

Мало надежды на то, что он когда-нибудь станет достаточно сильным, чтобы возглавить бег с препятствиями или прогулка верхом в утреннем тумане за гончими.Вероятно, он никогда не научится обходиться без костылей и
никогда не станет "доблестным англичанином", на которого можно смотреть. Но сердце у него храброе и верное; и это то, о чем он не очень сожалеет. Его сильная решимость состоит в том, чтобы сделать все возможное для искоренения греха и безбожия , которые вносят такой хаос в жизни людей; и — с Божьей помощью — быть первый в расе, целью которой является небесный трон.
Но он надеется, что это время еще на несколько лет впереди.
Тем временем он стремится набираться мудрости по мере роста; и поскольку его
копия, как он сказал Дику Крозье, — это совершенный богочеловек, Иисус Христос. нет сомнений, что он вырастет полезным, уважаемым человеком и
наконец получит нетленную корону.

 КОНЕЦ.