47

- Не-е, не научишь ты меня рисовать. Я уже пробовала-пробовала, не получается, как у тебя.

Стёпка с сожалением посмотрел на подружку. Кажется, в чём-то ему повезло больше, и он никак не мог приспособить к этому везению Лушу.

- Я лучше буду смотреть. Смотреть интересней.

Но Стёпка отложил карандаши и взялся за свирельку.

Луша легла прямо на траву и закрыла глаза.

Тонкие нежные звуки в сочетании с лёгким ветром и запахом деревенского лета наполняли сердце блаженством. Наверное, в раю также хорошо.

- Век бы слушала, - улыбнулась она, когда свирелька замолчала. - Ну, пора домой.
- Утрешние все работы переделала? - Стёпка любил слушать про Лушины дела.

- А с бабушкой мы теперь быстро справляемся. Она знаешь, какая работящая. Никак не хочет отдыхать. Это я гулёна, всё гуляю.

Последние слова навеяли тревожные мысли. Да, гуляет Луша. Но долго ли ей осталось?

- Ой, я же забыла тебе рассказать.

Стёпка с интересом повернулся к Луше, с удовольствием посмотрел на её оживлённое лицо.

- Вчера Маняша домой вернулась.

- Матвеева?

- Угу, - лицо Луши опечалилось.

- Насовсем?

- Да я не поняла. Вроде прогнал её барин с дворни. Теперь она ждёт, куда её дальше определят.

- На барщину, должно быть. Куда же ещё, если в усадьбе не прижилась.

- Никому не скажешь?

- Чего это я буду кому-то рассказывать?

- Она плакала. У-у-у, как сильно. Сказала, что ребёночек у неё будет.

Стёпка удивлённо посмотрел на Лушу, потом покраснел.

- Слыхал я, что не в усадьбе она всё это время была.

- А где? - Луша удивлённо захлопала глазами.

- Да, не знаю я. Так, слыхал что-то. Ерунду всякую.

- А-а. Не, я не слышала. - Луша задумалась. - И что теперь бедной Маняше делать?

Стёпка промолчал. Он тоже не знал, что в этих случаях делают.

- Ну, побежала я.

- Вечером за коровой придёшь? Я бы земляники нарвал.

- Приду.