Лакомый кусочек 1 часть

 Мы – вынужденные переселенцы.
 Идем грязные, уставшие, голодные, злые со скудными пожитками в поисках населенного пункта. Человек тридцать, уцелевшие в катастрофе, и одна кошка (или кот). Дети капризничают и плачут, зовут родителей…
Нам бы помощь позвать, но мобильная связь не работает. И так не хватает транспорта, я уже все свои ноги сбила…
Как жалко и беспомощно со стороны выглядит человек без интернета!
 Наша группа вперед и вперед по полям, по болотам идет…
 А я плетусь в конце колоны…
Немного о себе. Я женщина среднего возраста, средней полноты. (Человек 99 кг это же средней полноты человек? Это же не 200, не 300 кг. А 50 с хвостиком считается средним возрастом, правильно? А рост 160см считается средним или выше среднего?)
 Так вот. Признаю, вела пассивный образ жизни, появилась одышка. Вот в конце и плетусь.
 Зато, не стесняясь, всех вспомнила «добрым» словом. Вслух. И детей своих, и родственников, и мужа бывшего и каждого из впереди идущих. Всех. «Перемоешь чужие кости» и сразу жить легче становится…
Вдалеке медленно ползли черные тучи, дул сырой ветер. Вероятно, скоро попадем под  дождь.
Сколько км от поселка мы прошли? Где МЧС? Где вертолеты? Ну, хоть бы одна машина на встречу попалась.
Колона людей свернула с дороги, не дожидаясь меня. Скрипя зубами, спотыкаясь, я следовала за ними. Позже узнала, на дороге был разлом, и решили его обойти.
- Алина! – взмолилась я охрипшим голосом. – Алинааа! Ты же мне жизнью обязана…
Ну, как обязана. Спасла я ее.

 Синоптики обещали на сегодня погожий летний денек. Собралась я с утречка на работу. И настроение было хорошее, всех доставучее, как обычно. По пути решила пакет с мусором выкинуть. И тут неприятность случилась. Надо же мне было так изловчиться, так размахнуться и так неудачно свалиться между бордюром и баком с мусором, да еще и на спину. В это время  со скрипом открылась дверь подъезда и вышла семья Тряскиных. Алина с родителями. А у тех  баулы. К бабке в деревню собирались ехать. Увидев меня, Алина побежала мне на помощь. Так подумала я. А Алина выхватила из кармана мобильный телефон и стала снимать, нагло усмехаясь:
- Классный контент. Будет что в сеть «слить». Поржем.
 А я чувствую, не поднимусь сама. Ногами дрыгаю, руками, как жук какой, а подняться не получается. Ясное дело, не молча.
 В это время что-то как полыхнет, земля как затрясется. Наш панельный дом за какие-то секунды сложился, как карточный, завалившись и придавив собой машину с родителями Алины и другими жильцами. Еще несколько домов развалилось. Тут–то было не до смеха. Алина еще не осознавала, что произошло, и продолжала все снимать.
 Вокруг столько всего случилось, а я лежу, барахтаюсь.
А потом яркая вспышка ослепила меня. На наш поселок с небес стали падать огненные шары. От такого ужаса я потеряла сознание. Когда очнулась, весь поселок был разрушен и все вокруг горело. И дома и машины, и детские площадки. Абсолютно все было охвачено огнем. И люди бегают, орут, будто конец света наступил. Где-либо прятаться от огненных шаров было нереально. Чудом поднялась я и в ужасе замерла, мертвой хваткой сжав край мусорного бака. Стою, рыдаю. Нет. Ору! Все, что нажито непосильным трудом все же погибло. Три магнитофона, три кинокамеры заграничных, три портсигара отечественных, куртка замшевая. Три...
 Ой. О чем это я? Квартира, офигительный ремонт, новая мебель. Кредит. Все пропало в одночасье…
Почти каждый уцелевший человек вел съемки катастрофы в нашем поселке, чтобы поделиться с миром крутыми и одновременно жуткими кадрами. А я нет. У меня телефон был почти разряжен (обычно я его на работе заряжаю в целях экономии).
 Кто-то крикнул:
- Бежать нужно из поселка! Спасайтесь, кто может, сами! Помощи не дождемся, погибнем! В поселке оставаться нет смысла!
И все побежали прочь из ПГТ, уклоняясь от огня. Откуда во мне взялась такая прыть, не понятно, но я тоже побежала прочь…

 Давайте не будем вспоминать плохое. Мы ведь остались живы.
 Вот согласитесь, я ведь Алину спасла. Не отвлекись она на меня, третьей «лепешкой» в машине была бы.
Вот и получается, хоть и осталась соседская девочка сиротой, а выжила благодаря мне.
 Алине 12 лет, капризная, наглая, своенравная, избалованная. Такие в жизни не пропадут.
А я чувствую за нее ответственность, присматриваю за ней. Издалека.
- Алинааа! – безрезультатно звала я ее на помощь.
 И грянул гром. И дождь стеной…
 Вот где он раньше был, когда поселок наш горел?
 Свалилась я. Лежу в грязи, реву и мокну под дождем… Даже спрятаться негде.
 Долго ли, коротко ли… шли мы по бездорожью под моросящим дождем и, наконец, он стих.
 Луч света забрезжил впереди. Яркое солнце светило сквозь тучи, ослепляя нас. Оно манило меня своим теплом, даря надежду на светлое будущее. Слева возвышалась гора. Справа, в низине показались конусные крыши домов. Слезы радости выступили на глаза. Открылось второе дыхание. Мы поспешили в город, к людям, к властям за помощью.
 И никого даже не смутило (или смутило?) изобилие незнакомых видов растений вокруг нас. Ржавые лианы свисали с колючих деревьев, необычные травы цеплялись за ноги. Откуда они взялись? А где наши березки, дубы, елки, ромашки, ковыль, наконец?  Как-то незаметно поменялась флора. Что происходит?
Нас встретили странные округлые дома с овальными дверьми,  окнами-иллюминаторами на краю города. Если это город. Больше напоминает коттеджный поселок. Пустые улочки. Тишь да гладь, божья благодать. Вот только почему тишь? Куда мы попали? Совсем не похоже на наш мир. Сердце в груди так и бахает. Тревожно как-то. И ни души. Ни лая собак, ни пения птиц. Только комары проклятущие преследуют нас.
 Уже смеркалось. Вся наша группа разбрелась в поисках подходящего ночлега. А я валилась с ног. Мне бы дойти до какого-нибудь хоть сарайчика.  Вот добротный забор частично разрушен. Будто мой Трофим, мой Фимка на тракторе в забор въехал. Вот мой батя ему тогда накостылял, 35 лет тому назад… А вот какая-то постройка возле забора, похожа на сарайчик. Из последних сил я доковыляла до него. Деревянная дверь была приоткрыта. Я заглянула. Лица коснулась какая-то веревка. Я отдернула ее и по периметру сарайчика под потолком зажглась светодиодная широкая лента. Несколько раз подергав шнурок, и убедившись, что это выключатель, я осмотрелась. Относительно чистенько. Куча сена лежит, на стене висят какие-то инструменты, несколько небольших ящиков и коробок аккуратно сложены под  единственным иллюминатором. Да еще на полу у стены две небольшие овальные платформы, пятисантиметровой толщины, с двумя дырками в центре. И ни одной розетки, для моего телефончика. Увы. А на двери есть даже задвижка. Уже не было ни сил, ни желания что-то искать еще. Я буквально валилась с ног. День был тяжелым.
 Прибежала Алина узнать, как у меня дела, жива ли еще. На мое предложение переночевать в сарайчике Алина фыркнула, бросила на меня взгляд не то с жалостью, не то с брезгливостью и убежала.
 Я лишь успела ей крикнуть  вдогонку:
- Ты знаешь, где меня найти!
 Могла бы и остаться, места бы и на двоих хватило.  А мне одной оставаться не привыкать…
 Все-таки странно, где же люди?
 Закрыв дверь на задвижку, разделась, оставшись в нижнем белье, выжала футболку со штанишками и развесила, как получилось. Моя сумочка промокла насквозь, хоть выжимай. Пришлось содержимое сумочки выложить на ящики тоже для просушки. Потом  завалилась на сено и отключилась, забылась во сне. Спала плохо, снились кошмары. Хотелось жрать. Снилась еда. Ворочалась, часто просыпалась. Как будто кто-то кричал. Прислушивалась. Тишина. Показалось. Все тело ныло. Такого марш-броска давно у меня не было, очень давно.
Утром, быстро одевшись, выскочила по малой нужде и села под кустик, не обнаружив туалета. Погода была прекрасной, радовало ласковое солнце.
 Послышалось жужжание. Осторожно пошла на звук. Спрятавшись за деревом, увидела, как робот культиватор самостоятельно пропалывал что-то похожее на наш борщевик. (Ближе подходить не стала, однажды борщевик меня чуть в могилу не свел). Из живых не видела никого. С дерева, за которым я пряталась, свисали зеленые стручки величиной с кабачки. И в прыжке не достать. А из знакомой еды ничего! Ни фруктов, ни овощей! Надо в другом месте поискать, а то помру я. С голоду.
 А потом я услышала неприятный писк.
 Возле моей ноги туда-сюда елозила детская машинка-грузовик. Я ногой отшвырнула эту наглую машинку.
- Меня игрушкой не напугаешь, - усмехнулась я.
 Но она вернулась и продолжала пищать, будто кого оповещает или предупреждает, типа:
- Проникновение, проникновение!
 А потом и вовсе включилась сигнализация, которая оглушила меня. Резкая боль в ноге от укола чего-то острого, заставила меня посмотреть вниз. При внимательном осмотре машинка оказалась роботом-собакой с сердитыми фарами, на четырех колесах. Именно она издавала эти звуки и чем-то уколола меня. Агрессивный робот не отставал и представлял угрозу. Я была вынуждена схватить булыжник и со всего маху его обезвредить. Несколько ударов и останки его валялись у моих ног. «Какая слабая оборонительная система, - подумала я.- Видимо здесь раньше жил юный техник. Вот он расстроится».
Решила вернуться за вещами в сарайчик. Моя нога стала неметь, будто робот вколол мне парализующий яд. Сдернув с куста чей-то шарф, перевязала ногу, ничего другого не придумала. При ходьбе нога  меня не слушалась. Мне пришлось встать на четвереньки и ползти, нога волочилась следом. Возле сарайчика валялись грабли. Или швабра? Если грабли, то почему зубья с сантиметр? А если швабра, то зачем они вообще нужны? В общем, Т-образная палочка-выручалочка. Шарфом обвязала зубья, и получилось подобие костыля. Неудобно, но хоть что-то. Ой. Что-то мне совсем поплохело и в глазах потемнело. Вошла в сарайчик и шмякнулась на сено, раскинув руки и ноги, как звезда. Прикрыла глаза и прислушалась к своим ощущениям.
Какие еще сюрпризы могут тут меня ждать?
 «Эй. Уродина. Ты тут зачем?»- услышала я в своей голове.
 «Что значит «уродина»? – мысленно возмутилась я. - Подумаешь, набрала несколько лишних килограмм, но уродиной я себя никогда не считала».
 Я открыла глаза.
- Хххто десь? – еле спросила я, язык одеревенел, не хотел слушаться.
Из-за ящиков и коробок под иллюминатором высунулось две рыжеволосые головы маленькая женская и мужская с бородой. Я не смогла встать поприветствовать хозяев. Меня парализовало напрочь. Не могу ни рукой, ни ногой, ни головой пошевелить. Только глазами зыркаю по сторонам.  А женщина что-то шепчет мужчине на непонятном языке и пальцем в меня тычет. Они вышли. Они. Думала, их двое, а они один. Две головы на одном теле. Сиамские близнецы. А разве так бывает два в одном? И мужчина и женщина. Из-за ящиков выглянуло еще две испуганные головы, потом еще и еще… И все двухголовые. И все два в одном. Ну, если тут все такие, то я реально уродина. И вспомнилось мне, как батюшка в церкви пару венчал: «… Да прилепится жена к мужу своему, а муж к жене своей. И станут они одним целым…» Ну, зачем же так буквально? Это же неудобно. И «пошлешь» мужика, никуда не уйдет.
 А одежа… Одежа, одежа. Невесть что. Блеклые рюши да воланчики, не пойми, какое тело. Юдашкина на вас нет, с Зайцевым, а то устроили бы вам модный приговор.
 А сиамские близнецы окружили меня и все лопочут, лопочут. Телепатией владела лишь одна голова, мужская, рыжебородая. Из всего я лишь поняла, что их робот не тому вколол парализующий яд. И мне, невинной жертве, требуется противоядие. А еще он что-то «плел» про свой народ, что они, двухголовые, божественные создания, а все остальные одноголовые  либо уроды, либо убогие существа низшего уровня…
Вот ей богу, я бы вступила с ним в диалог, а потом и в дискуссию. Поспорила бы, кто здесь божественное создание. Но, увы и ах.
 Чувствую, помираю я. Сознание отключается, и в глазах темно.
 Очнулась я.
 Вокруг темно и тихо. Где я? На том свете или еще на этом? Чувствую вялость, но пальцами уже могу шевелить. Рядом никого. И спать не хотелось. Долгое время таращила глаза и прислушивалась. Терзала обида на односельчан. Никто не пришел, не узнал, как тут я. И мысли о сиамских близнецах не давали покоя. А может это был побочный эффект от укола? Галлюцинации? Таких же людей не бывает. И в голову всякий бред лез об их личной жизни, чего у них там и как устроено. Тьфу.
Когда стало рассветать, поняла, что я еще в сарайчике. И я уже могла двигаться. А сиамских близнецов даже следа не обнаружила, никакого намека на их пребывание. А ведь я проверила все углы, раскидала ящики и коробки, пыталась найти рычаг, чтобы открыть проход в погреб, где они прятались, не понятно от кого. И дверь была изнутри на задвижку закрыта. А разве я ее закрывала?
  Мне бы еще понять, какой сегодня день недели, какое число… Вот сколько времени я была в отключке?
Телефончик мой айфончик не работал совсем. Толи разрядился в ноль, толи так подействовали природные водные процедуры. Я привела себя в порядок, надушилась. Собрала свои вещички в сумочку и вышла во двор с палочкой-выручалочкой для обороны (мало ли какой еще робот ко мне прицепится). Но там никого. Зато обнаружила родник со студеной водой, хоть напилась вволю. Потом даже дом обследовала, скромное жилище. Не нашла ни одного портрета или фото хозяев. И жратвы не нашла. Не иначе, все самое ценное спрятали.
А потом…
 А потом у меня даже появилась мысль, что этот городок специально построили для съемок какого-то фантастического фильма. И этот городок ждет своего часа, своих героев. А съемочная группа и актеры где-то отдыхают, спят. Рано еще. А то «чужой мир, чужой мир». Откуда ж ему взяться? Осталось найти людей.
 Может здесь магазинчик есть продуктовый? Я б зашла. И в аптеку. А то давление вроде как скачет.
 Я вышла со двора с мыслями: «Сейчас пойду и… всех обрадую своим присутствием». И стала тихо напевать себе веселую песенку.
Вполне приличная улица. Широкая дорога из брусчатки. Перед каждым домом живая изгородь, кое-где растут яркие цветы. С правой стороны сточная канава, мостики через нее к домикам. Красота. Может мне здесь для себя домик присмотреть? А что? Моя-то квартирка безвременно скончалась. А тут такой выбор! Вот стою и не знаю, в какой дом идти, где искать наших. Эх. Квадрокоптер бы сюда, посмотреть с высоты что, кто и где меня ждет. Было бы проще. Каждый дом обследовать, только время терять. Выбрала большой дом, который сильно выделялся на фоне других цветовой гаммой, и направилась к нему. А вот и первые тревожные звоночки. Кем-то потоптаны цветы, испорчена живая изгородь. В доме двери сорваны с петель, разбросана вся утварь, не иначе кто-то из наших односельчан тут хозяйничал, искали не только еду. Вандалы. Руки бы им пообрывать, такую красоту испортили. Побродила по дому, от одного иллюминатора, к другому. На улице тишина и ни души. Вышла на дорогу и продолжила путь. В конце улицы на дорогу выскочил худой малец, лет девяти. Что-то кричал, будто звал кого. Перебежав дорогу, скрылся за живой изгородью…
 Так мне нужно идти туда. Вон где люди схоронились. Что-то малец рано поднялся, ему бы спать и спать.
На моем пути, посередь дороги лежала здоровая, слегка заветренная навозная куча. «По улице слона водили, как видно на показ», - подумалось мне. А. Нет, не слона. Слоны вроде дружелюбные создания, а тут в куче чей-то мобильник лежит, не переварился. А какие могут быть еще варианты? Бегемот, носорог… Кто такую кучу мог навалить? И мухи странные над кучей летают, на наших не похожие.
Краем глаза заметила, кто-то юркнул в сточную канаву. Может живность какая, собака или кошка. Поспешила следом и опешила. Из канавы на меня зло смотрел крокодил без хвоста, длиной с метр. Он лапой прижимал к земле окровавленную кошку, на которой была ярко желтая шлейка. Кошка еще жалобно, еле слышно мяукала. (Кошка-то была из нашего поселка). А крокодил встал и будто говорил: «Это моя добыча!» Его длинные худые лапы, как у какой гончей вселили в меня ужас. Недолго думая, я попятилась назад, с глаз долой этого существа. Перехватив палочку-выручалочку, я приготовилась к обороне, отступая. А существо принялось за трапезу...
 Это же не по сценарию? Закралось сомнение, что здесь вообще будут снимать кино.
Ускорив шаг, с опаской глядя по сторонам, я шла по дороге. Хотелось крикнуть: «Люди! Вы где?!», но что-то меня останавливало.