Остаться дома

разговоры о жизни

Действующие лица:
Соколовский Сергей Олегович. Врач оториноларинголог .
Понурый Виктор Сергеевич. его друг, врач оториноларинголог.
Ксения. его жена.
Соколовская-Андреева Мария Андреевна. его мать, врач кардиолог.
Соколовская Надежда Олеговна по бывшему мужу Галицкая. его сестра, фельдшер скорой помощи.
Соколовский Олег Владимирович. его отец, врач кардиохирург.
Галицкий Андрей Викторович. бывший муж Надежды, повар в дорогом ресторане «Береговая линия».
Администратор ресторана.
Мария Егоровна. Женщина шестидесяти лет, пациентка.
Витька Пономарев. Мальчик тринадцати лет, пациент.
Официант.


Сцена первая.
Вечер. Дом семьи Соколовских. За окном идет дождь. Мария Андреевна хлопочет на кухне. Олег Владимирович смотрит телевизор. Одеты они оба в домашнюю одежду.
Олег Владимирович. Маш, слушай если Сережа завтра уедет с утра, зачем уж ты так стараешься, он ведь на ночь только попросился. Ты лучше бы ему чай сделала и все. Он всегда когда, вот так вот просится ночевать, приезжает… всегда… поздно, сразу ложиться спать.
Марии Андреевна. Он, небось, голодный приедет, уставший, Сережа говорил, что он заехал домой, только за своим портфелем. Ему жена дала плов в контейнере, сказал он, Ты же знаешь… Понимаешь… Какая там еда в их положении…
Олег Владимирович. В каком положении?
Мария Андреевна. Да как ты не можешь понять… Врач. Жена его, Ксения, беременна.
Олег Владимирович. И что. Ты хочешь мне сказать, что когда женщины беременны, то они, значит, перестают вкусно готовить.
Мария Андреевна. Вот, что я тебе пытаюсь сказать с восьми часов вечера.
Олег Владимирович. Мать, успокойся, ты не беременна, с восьми вечера ты молчишь. Если ты имеешь в виду твою через мерную заботу о сыне… Так? А ты что готовишь? (встает с дивана и подходит к ней) А… Плов! Так я и думал. Значит… опять продукты переводишь…
Мария Андреевна. Так , я не поняла, твоя душенька чем то недовольна? Тебе же нравился мой плов… (обращается к нему)
Олег Владимирович. Откуда ты это берешь?
Мария Андреевна. Ты про продукты? Как ты и говорил мне на рынке…
Олег Владимирович. (перебивает ее) Да нет. Я про эту информацию.
Мария Андреевна. Какую?
Олег Владимирович. Про мою безответную любовь к плову.
Мария Андреевна. Ты же, действительно, говорил, что он тебе нравится. (пристально смотрит на мужа)
Олег Владимирович. Да, когда ты мне, да и всем гостям, его готовила на какой то праздник. Ну… извини… Там это была любовь по расчету. (смеется)
Мария Андреевна. Хватит, надоел.
Олег Владимирович. Сама начинаешь. Просто ты пойми, ну… мне так кажется, плов это такое блюдо, которое не готовится на кухне, нет, на кухне в квартире, в нашей…Вот.
Мария Андреевна. Можно…
Олег Владимирович. Ты согласна… не готовить больше плов. (привстает, протягивает руку – шуточная поза, ощущает боль в спине от резкого движения тела)
Мария Андреевна. Можно помолчать. Тебе его еще три дня есть. (подходит к дивану) А еще, что ты деньги… друг… мой в столовой просто так тратить стал. Возьмешь на работу. Даже знаешь как… Ты себе там… на перекус…, еще, что то откладывал, йогурт? Так вот завра, отдашь его мне, да что завтра, переложу его сегодня, сама…
Олег Владимирович. Прости… Маш.
Мария Андреевна Поздно.
Мария Андреевна идет к двери, наклоняется к сумке Олега Владимировича, берет йогурт. Слышен звонок в дверь. Мария Андреевна сразу поворачивает замок, отодвигает щеколду. Не разгибаясь. После того как она это сделала уходит на кухню. На ее глазах проявляются слезы.
Привет сынок, иди к папе он в зале.
Сергей. Привет мам, у папы окна в машине открыты.
Олег Владимирович. Ё…
Мария Андреевна. Вот дурак.
Олег Владимирович. Так ты же на ней в магазин, мать твою… через три квартала за кинзой ездила.
Мария Андреевна. Опять я виновата, ездила за какой то кинзой, для какого то плова, который ты даже есть не хочешь.
Олег Владимирович уходит.
Сергей. Я хочу, мой остыл. (говорит смеясь, стараясь обнять маму, Мария Андреевна  довольно холодно относится к объятьям сына)
Мария Андреевна. Твоему отцу не понравился плов… Я устала, он почти готов, прости сынок я пойду спать. Постельное белье сейчас принесу.
Сергей. Хорошо мам.
Мария Андреевна уходит в спальню. Сергей остается один на кухне, не спеша подходи к окну смотрин в него. Вниз.
Сергей. Мама… Мама… ма… (бурчит себе под нос)
Мария Андреевна. Что сын, слушай..., только сейчас заметила, голос у тебя практически не изменился, с самого детства… Такой же писклявый. (смеется и улыбается)
Сергей. Мам, ты же знаешь, я пошел в тебя, могу и обидится. (смеется, улыбается маме)
Мария Андреевна. Ты уверен. (улыбается, смеется)
Сергей. Эх а… ха… как ты. (продолжает искренни улыбаться и кивать головой)
Мария Андреевна. Ну… ты..., не шути так только с женой, а то в такие моменты, как вот твой отец сейчас… (смотрит в окно, в низ) Будешь по холоду бегать.
Сергей. (спокойно) Понял.
Мария Андреевна. Я пошла спать. (уходит, уже из спальни) Отцу скажи чтоб тоже приходил, не задерживался, да и ты ложись)
Сергей. Хорошо.
С улицы заходит отец. Олег Владимирович весь мокрый. Раздевается, проходит на кухню, одновременно начинает говорить с сыном.
Олег Владимирович. Владимирович. Ну и дождина...
Сергей. Пап готовьтесь сейчас весь конец лета будет таким, уж беле теплого августа не будет... Как нынче не было, так и не будет красоты августовских прекрасных, расчудесных, развеселых…, таких и любимых зорь.
Олег Владимирович. Сын сейчас шутки не к месту.
Сергей. Да. Мама спит.
Олег Владимирович. Давай по сто грамм, чтоб согреться родной.
Сергей. Пап у тебя же завтра работа, операции.
Олег Владимирович. Да за ночь рассосется.
Мария Андреевна. Только попробуй (отчетливо доносится из спальни)
Олег Владимирович. Мы же опять с тобой не разговариваем, я так понял, точно?
Мария Андреевна. Молодец
Олег Владимирович. Спокойной ночи моя красавица.
Мария Андреевна. Спокойной ночи.
Сергей (обращается к отцу тихо) Пойдем, правда.
Олег Владимирович. Ну е… (громко)
Сергей. Опять…
Олег Владимирович. Ладно, это была проверка.
Сергей. Кого?
Олег Владимирович. Любимого шпиона, мной и тобой.
Проходят на кухню, Олег Владимирович идет к ящикам домашнего кухонного гарнитура, открывает один, достает коньяк. Улыбается.
 
Мария Андреевна. Олежечка, ты хоть руки помой.
Олег Владимирович. Советским радиослушателям, спокойной ночи.
Сергей. Пап, мы что будем пить коньяк.
Олег Владимирович. Самый, настоящий… врачебный напиток (смеется)
Сергей. Он согреет… (смеется)
Олег Владимирович. Лучше чем любая водка.
Сергей. Понятно, хорошо тут у вас, а что у вас с мамой?
Олег Владимирович. Что… Что… То! Семейная мать ее жизнь, мой родной.
Сергей. Понятно, я то думал как у меня с Ксюнчиком.
Олег Владимирович. А что у вас с Ксенией… А, понятно, БЕРЕМЕННОСТЬ.
Сергей. Да нет… Муж дурак.
Олег Владимирович. А вот как… Самокритично сынок.
Сергей. Ты пойми пап…
Олег Владимирович. Подожди, выпьем, расскажешь.
Выпивают, повисает томительная пауза.
Сергей. Кстати пап, ты знал, что алкоголем люди не согреваются…
Олег Владимирович. Ты давай мне зубы та…, не заговаривай, рассказывай что учудил.
Сергей. Приехал домой. В злейшем состоянии. Представляешь сегодня у нас в больнице…
Олег Владимирович. Что у вас в больнице… жену ну, не коем образом не должно касаться.
Сергей. Пап ты не понимаешь…, дело не  этом… Сегодня при мне…
Олег Владимирович. что ты как маленький ребенок. (перебивает, наливает вторую рюмку)
Сергей. Может… хватит. Сегодня у нас в больнице… Я уже сбирался ехать домой. Да уже уходил. Вижу такую картину… На пост…, по попрощаться…, приходит, так называемый… МОЛОДОЙ СПЕЦИАЛИСТ! Увольняется… У нас больница уже почти развалилась. Пап, что вы с мамой, что мы с Ксюшой живем в этих… По их мнению зажопинсках...
Олег Владимирович. Да… И по нашему мнению. (выпивает)
Сергей. Что же уж тогда греха таить, да…
Олег Владимирович. Так, из за чего…, скандал та, с Ксенией?
Сергей. Пап, подожди. Ты представь, у эти молодых такое самомнение… Они почему то…, все думают, что их там, где то… дут, причем, ждут так сильно, что аж не могут.
Олег Владимирович. У них амбиции. Они хотят счастья.
Сергей. Денег… они хотят!
Олег Владимирович. Конечно. А кто их не хочет. Раз ты такой принципиальный, то посмотри…, друг на себя… У тебя родной, вот скоро родится ребенок, ты же тоже ищешь… работу, к нам, сюда, приезжаешь в частную… клинику… свою. Да…, я их тоже терпеть не могу, да и тебя сын понимаю… Но ты же у меня такой же, а… и тебя понимаю, но ради вас и матери…, тоже перехожу через свои поганые, но по нынешним меркам…, для общества и для нашей профессии нормальные… принципы. Молчу, хотя хотел на эту тему, с тобой серьезно потом поговорить. Но вижу…, ты сам ей задался. Этим…, поганым вопросом…
Сергей. Пап, вот они заканчивают свои школы, сдают свои эти западные ЕГЭ, будь они прокляты. Идут учиться на врачей, ведь им мамка так сказала. Нет ну… я тоже смотрел на вас я мечтал о деле. Для них дела сейчас нет, они идут в профессию из за денег. А где любовь…? C которой мы поступали? Я же скупал, еще в детстве все книжки по медицине, у тебя в ординаторской воровал… помнишь? В олимпиадах по биологии участвовал…, химии… Пап, помнишь, помнишь…
Олег Владимирович. Да я помню сын.
Сергей. Так почему они сейчас такие…?
Олег Владимирович. Время, время… (наливает третью рюмку себе)
Сергей. Папа. Хватит! (строго)
Олег Владимирович. Так… из за чего…, конфликт…, с Ксенией?
Сергей. Проклятый портфель, Пап… Если бы сегодня, я бы… не забыл свой портфель дома, ну… Для клиники… Не пришлось бы возвращаться домой… А дома… (закрывает ладонями лицо) опять скандал. И по моему же… По моей же… ну, вине… понимаешь.
Олег Владимирович. Понимаю, что скандал дело неопределенное, ну…
Сергей. Что ну. Приехал домой. По дороге все думал об этом специалисте. Да это же надо так. Мы работаем, Любим дом…
Олег Владимирович любим дом. Сын твое ребячество до сих пор с тебя не сошло…
Сергей. Пап… Да какое ребячество…?!
Олег Владимирович. Самое настоящие. Вот…, ладно я понял, в чем заключался… в чем было как говорят… зерно…, что являлось…, основной причиной конфликта… Вот… родной.
Сергей И…с…?
Олег Владимирович. Твое ребячество!
Сергей. Ё…
Олег Владимирович. Оно самое… Вспомни…, ты же всегда с самого детства делал что хотел…, говорил, что ты хотел, мы почему то с матерью думали повзрослеешь и оно пройдет… А нет…
Сергей. Видишь… не прошло…
Олег Владимирович… Пройдет… Раз… беременность ей не помогла, (смеется) то рождение ребенка точно, поможет.
Сергей. Папа (очень громко)
Олег Владимирович. Ты че-го, (смеясь, шепотом) матушку свою разбудишь… Которая так любит тебя, изнежили тебя сынок мы с детства…
Сергей. Пап… Ну, ты же, сам, по-ни-ма-ешь, что дело гибло… Да я приехал домой в злейшем состоянии, да как-то это увидела Ксюша, моя… Да стала она меня как ты, подробно допрашивать… И обвинять меня в пустоте моей злобы.
Олег Владимирович. Так она пуста. В ней много риторики, но нет логики. Обращаясь к Чехову, если… так, Родной.
Сергей. Пап, я тебя прошу…
Олег Владимирович. Вот опять, по твоим глазам вижу… Приступ ребячества.
Сергей. Да какого ребячества…?! У нас жизнь. Бл… Мироздание рушится, а ты ребячество. Ну, может сейчас, это по правде… Моего… ребячества было сказано… мироздание…, но так же оно и есть.
Олег Владимирович. Вот, ты сам ответил мне на этот вопрос.  Вижу, родной мой человек. Вижу…
Сергей… Что ты видишь (вздыхая)
Олег Владимирович. Что у тебя язык… заплетается, а скандал правда на пустом месте…
Сергей Да…
Наливают и молча выпивают еще по одной рюмке
Олег Владимирович. Вся эта болтология меня достала… Пошли сынок спать.
Сергей. Пошли пап. Гаси сам свет хорошо…
Олег Владимирович. Ладно… С женой чтоб завтра с утра… позвонил, померился понял…!
Сергей. Понял… (спокойно)
Пауза
 А… Еще, что то было важное
Олег Владимирович. А…
Сергей. Не сегодня уже, не сегодня…
Олег Владимирович. Хорошо.
Сергей. Пошли спать, пошли.
Уходят.

Сцена вторая.
Сергей просыпается в квартире родителей. Девять часов утра. Он встает, идет готовить себе кофе.  Раздается звонок мобильного телефона. Сергей берет телефон, начинает очень устало, не внятно разговаривать, одновременно продолжает готовить кофе.
Сергей. Да…
        Привет мам…
        Да отменили, сегодня утром бегал, вас всех перебудил, да… да… с этим телефоном.
        Да…, я не знаю…, что там у них. Сегодня утром мне позвонили, даже не с администрации, а с регистратуры, меня это поразило, потом…, еще Пушкову звонил, его вообще сегодня нет, и еще месяц не будет, он в Питере.
        Он?
        Мам… Да какой он врач… Главный… (смеется) На него смотреть не могу, говорят вроде специалист он хороший, но уже лет десять просто штаны протирает. От них толку никакого нет.
        Да…
        Мам… А что не так? Если они годами сидят… Ладно в частных клиниках… Но…
        Да…
       Вот ваша Рыжкова, с нее же…, ни какого толку нет…
       Ладно…, мам, пока вечером с Ксюшой приедем…
       Пока…
       И я тебя.
Сергей садится за стол, что то ищет в телефоне, начинает пить кофе. Начинает телефонный звонок.
Сергей. Здорово...!!!
        Слушай… Вить, а у тебя сегодня случайно не выходной?
        Превосходно…
        Да… (улыбается, вытирает лоб салфеткой, взятой стола)
        Вить, давай встретимся в кафе… этом… «Полет»…!
        Да… На-ри-со-вал-ся… выходной…
        Да, я у родителей. Да… здесь, в Холмагорске заночевал, да родной. Вечером у меня дежурство… у нас в Горке, там они не знают, что у меня сегодня выходной. (смеется)
        Все договорились.
        Пока… До встречи.

Сцена третья.
Полдень. Кафе «Полет». Сергей сидит за столиком и смотрит в окно, за окном продолжает лить дождь. Вдруг он видит Виктора с зонтом, заходящего в кафе. Привстает и идет к входу в помещение.
Сергей. Здорово, давно не виделись, как ты?
Виктор. Здорово.
Жмут друг другу руки.
Серый, дай мне раздеться сначала. (снимает кепку, ветровку) Пора уже пальто одевать. (смеется)
Сергей. Да… Лето под свой конец, в этом году, нас не радует.
Виктор. Да…
Серей. Ну что, готовчинка, пошли за стол, я нам суп заказал и по пятьдесят.
Виктор. Так, супец приму (с усмешкой, хлопает Сергея по плечу, а после вытирает лоб платком от капель) А вот, водочке… (ласково, почти нежно произносит)Сегодня… не место… У тебя же сегодня дежурство.
Сергей. Вот ей… Всегда место… Как папа говорит… рассосется…
Виктор. Смотри…, ладно…!
Смеются, идут к столу стоящему у окна, которое все в потеках от капель дождя. За оком ярко светятся фары проезжающих мимо машин. Слышны не совсем отчетливо звуки городской шумной улицы.
Сергей. Слушай, давно мы с тобой не виделись…
Виктор. Давай сразу к делу. Сто лет не виделись… и еще столько бы не видится. (смеются)
Сергей. Эх ладно… Как всегда сейчас…, (смеется) вывалю на тебя все свои проблемы.
Виктор. Слушаю (говорит, удобно устроившись на диване перед столом)
Сергей. Для начала маленький допрос.
Виктор. Валяй
Сергей. Виктор…
Виктор. Так… (смеется)
Сергей. Ты когда-нибудь хотел жить не в Холмогорске?
Виктор. Тяжелый вопрос… Конечно да Серег, здесь не дела ни работы, дочь растет, уедет скоро, мы с Катькой вдвоем…  от грусти и смертной ужасной скуки загнемся.
Сергей. А дело?
Виктор. Какое дело. У нас люди от насморка дохнут, знаешь почему… В больницу не хотят идти. Одна пьянь… бухает…, еще с заложенным носом. Это я так фигурально. Твоя сестра мне недавно рассказывала… да что, все скоровики рассказывают. Так вот, Надя говорила, в приемном пересеклись, Приехала ее подруга Светке Черноземцева…, на вызов. Как сейчас помню: улица Вишневского дом… пять… что  ли… В подъезд зайти невозможно, вонь аш… глаза прорезает. Понимаешь… А люди живут там и видимо этим довольны.
Сергей. Так вот почему… Там же и нормальные люди живут. Почему ты считаешь, что там все дерьмо последнее.
Виктор. Будет ли не дерьмо стесняться того, что оно живет в таких… условия. Так… оно и стесняется только еще, что страшнее оно стесняется убраться. Стыдно ему перед настоящими падлами, этой…, Холмогоровской… бл…, прокуренной жизни. И так весь город. Мы же не дураки, что бы убираться. Давай выпьем. (наливают и сразу выпивают) А еще бы случай. К нам во двор… ну, мы же знаешь…, на окраине города живем… А…, давно ты у меня не был, наверное лет десять… Так вот, поставили нам мусорку, ну, контейнер. И эти дачники, идиоты… Повезли они уда всякий хлам засорили они… значит, пол двора. А Катька шла как то…, к матери, какой то дурак, с дачи хлам привез. Так она ему замечание сделала, мол не надо мимо контейнера мусор выкидывать…, раз привозите в наш двор свой хлам… То хоть, а… не бросайте где попало. Нормально сказала, не ругаясь. А этот идиот… (говорит тихо) ее на х… послал. Пришла домой вся в слезах, звонит мне, а у меня обед был, ну… время было…, в общем. Я сорвался, поехал домой в злости, может, застану его… думал я. Верно думал, застал, предьявил… а он тупой…, как пробка, дело вот…, вот бы, до драки дошло, если бы жена не вышла. (у Виктора заходили очень быстро, один за другим желваки) Что с ними делать… Ничего…
Сергей. Ну… какими бы он и не были, это же наша земля, про нее нельзя плохо думать.
Виктор. Серег ты сейчас серьезно. Если бы твою Ксюху так… послали. Ты бы тоже, про какую-то землю думал.
Сергей. Но не все же дураки, не все же…, делают город хуже…
Виктор. Не все… (наливает себе еще одну рюмку из стоящего на столе графина, который принесли еще до прихода Виктора) Что ты…, все время как маленький… ребенок, ты же видишь…, что мне сейчас плохо, я тебе могу врезать, как тогда…, в студенчестве, сейчас как раз такой же момент… нарисовался… Так говори, что конкретно тебя беспокоит… (выпивает) и я пойду.
Сергей. Ксения хочет продать дом и уехать в Москву…, после рождения дочери.
За стол приносят в это время суп. Виктор берет тканевую салфетку, подвязывает ее возле ворота своей рубашки, затем берет ложку, начинает есть.
Виктор. Хоть кто то…, у вас в семье умный… И адекватный... человек.
Сергей. Виктор, пойми ты не понимаешь… меня, друг… Тот дом, который нам подарили родители, нашу… квартиру… в которой я закончил институт, в которой мы прожили десять лет, продать… ее…, значит отдать землю, отдать землю…, продать свою душу. Продать свое дело.
Виктор. Если уж на то пошло, то во эта твоя земля… Не морочь мне и жене голову… Я рад за тебя, уезжай спокойно. Земля не умрет… пока здесь я и твои родители, Серега. Люди не помрут. Или… Точно. Знаю своего друга, не мог подвести к теме, чтоб не обидеть…, пошел из далека, ты похвастаться…, пришел…, ну…, а… Я рад за тебя (улыбается, смеется)
Сергей. Мы не так часто…, с тобой общаемся, что бы хвастаться… (грубо отвечает, без прежнего интереса к разговору)
Виктор. Ну как же…, наш Сергей Олегович…, не похвастался бы.
Сергей. Но не тебе же…
Виктор. А кому еще…. друзей у тебя больше нет, кроме меня. Ты же за двадцать лет, дружок…, так не с кем в своем хорошем городе (смеется) не подружился. Я твоя опора, такая, помогающая… телефонная трубка.
Сергей. Я недоволен…, нашим с тобой…, сегодняшним общением, пока, у меня… дела.
Виктор. Какие?
Сергей собирается и уходит. Виктор смотрит на него через мокрое, запотевшее окно.

Сцена  четвертая.
Дом Сергея и его жены Ксении. Поздно. Вечер этого же дня. Сергей возвращается домой, одетый сразу проходит на кухню. Ксения сидит на диване.
Сергей. Ксюша, ты здесь? родная… Ксюша… Ксюнчик…, мой…
Ксения. Да, дома я дома. Сереж, ты голодный.
Сергей. Да безумно… (улыбается, подходит к жене, пытается поцеловать)
Ксения. Не надо, мне до сих пор неприятно… (отстраняется, встает, идет к плите)
Сергей. Чего… чего…, а ладно, что покушать? Вчерашний расчудесный плов… До сих пор…, чувствую его запах.
Ксения. Значит, борщ не удался.
Сергей. Почему, Ксюнчик, ты так решила?
Ксения. Во первых не Ксюнчик…, мне неприятно…, когда ты…, меня…, так…, называешь… Раньше…, может нравилось, пока ты меня… (молчит, плачет)
Сергей. Ксюнчик, ты чего…
Ксения. Не дурак, сам знаешь чего, так…
Сергей. Прости меня, прости, не плачь… (обнимает ее, пытается погладить по голове)
Ксения. Дурак. (кладет свою голову к нему на плече)
Сергей. Зайка… прости… Ксюша…
Ксения. Дурак. (любя, улыбается, продолжает тихо плакать)
Сергей. Я подумал, родная, и хочу тебе, кое…, что…, сказать…
Ксения. Так… (утирая слезы) Давай…, тебе…, налью борщ, запах которого, ты не чувствуешь… (улыбается, утирает слезы)
Сергей. Теперь чувствую. (целует в затылок, потом  щеку, Потом удается поцеловать в лоб)
Ксения. Дурачек…
Сергей.  Значит…
Ксения… Я рада, все же мы продаем…, точнее нет… о чем это я, выставляем на продажу, нет… То, то есть…, завтра я уже могу позвонить риелтору?
Сергей. Подожди!
Ксения. В нашем… городе, чем быстрее действовать, тем лучше. Тем более…, в нашем положении.
Сергей. Ксюша, знаешь… Мое решение, вот какое.
Ксения. Какое… (строго)
Сергей. Слушай, я же… могу взять отпуск…, за свой счет и мы поедем в Москву. Посмотрим, возьмем ипотеку. (садит жену на диван)
Ксения. Зачем отпуск брать, тебе все равно…, ничего…, не дадут, я про отпускные. Возьми расчет и все.
Сергей. Милая…, это не совсем…, так работает. Увольняться я пока не буду. Мы возьмем ипотеку…, ты родишь, где то в декабре, я беру отпуск… в апреле…
Ксения. Зачем…?
Сергей. Ну… Вот, мы и поедем тогда в Москву, ребенок побудет у твоих или… моих родителей. Все оформим, ипотеку возьмем, когда квартира будет готова, вы поедите туда. Я значит…, снова…, возьму отпуск. (смеется) Как Деточкин.
Ксения. Что значит вы?
Сергей. Подожди, я недоговорил.
Ксения. Я слушаю… Родной мой человек. (строго)
Сергей. Я поеду, сделаю ремонт, а потом…. Вы… поедите туда.
Ксения. А ты?
Сергей. Я вернусь сюда… и буду работать. Приезжать к тебе и ребенку… буду… раз в три месяца, как получится…
Ксения. Ты дурак?
Сергей. Почем все же…, хорошо. Ребенок будет расти, как ты хотела…, в большом городе. Ты начнешь работать. Я останусь востребованным и нужным специалистам. Ведь там таких как я тысячи, каждый третий врач или гастарбайтер. (смеется) Пойми, а здесь врачей нет.
Ксения. И не будет. Этот самый зажопинск… где мы с тобой живем сегодня, завтра развалится.
Сергей. Не надо так говорить.
Ксения. Ты че как маленький. Ты пойми, не надо шутить… А я поняла Ты хочешь сдавать квартиру, а сам жить у родителей… Но нет так не нужно ты нужен нам…
Сергей. Я понимая но на Весь округ осталось всего два оториноларинголога: я, Виктор и Панкратов Владислав Игоревич.
Ксения. Да плевать я на них хотела. (начинает плакать) Ты снова довел меня до слез.
Сергей. Я не могу понять тебя…
Ксения. Да ты никого…, не можешь понять (плачет) Ты в этой жизни видишь только себя, думаешь только о себе. Тебя ничего не волнует. Ты не думаешь о том, что будем делать мы… без тебя… Ведешь себя…. как маленький…, мат ег…, ребенок. Вбил себе в голову, что ты кому то нужен. Да никому ты не нужен. Ни ты, ни я, ни твои родители, не мои, никто никому не нужен, в нашем зажопинске. Врачей нет. Да люди уезжают, ведь они нормальные. Люди думают о себе, понимаешь о себе…
Сергей. Вот пускай и думают только о себе. (кричит) У нас все через одно место, ведь каждый думает о себе, живет мать его… Под се-бя. Мы не видим никого, для людей перестали существовать такие понятия как дело, родина… Для малого… Нет… Господи прости… слава богу есть такие люди… и их еще много, но все равно их не хватает.
Ксения. Да уймись ты. Право слово ведешь себя как ребенок… малолетний, дурачек, который, что то себе придумал и в это верит. Ты поверь… Найдешь себе работу… Да заберут тебя…, такого специалиста. С руками…, оторвут.
Сергей. Кто…?
Ксения. Да бог знает, кто… Ты мне…, мне, дай жизнь нормальную. Ребенок… Я хочу, чтобы у него жизнь была, там…
Сергей. Да она… и будет там, я же тебе говорю… Все будет как ты хочешь, для ребенка… Для тебя… Ну не могу перешагнуть через себя.
Ксения. А ты попробуй. Ради нас. Ты хоть раз попробуй, может мужиком наконец то…, родненький…, станешь… А то, живу с нюней…
Сергей. Помолчи… Бога… ради, помолчи… (строго) Прошу…
Ксения. Ты опять…, довел…, меня до слез… Вот кто тебе разрешал… Праведник ты… На жену… (плачет) Езжай к родителям… Опять… К мамочке, она же тебя одна понимает..
Сергей. Я сказа… Все.
Одевается, уходит. Ксения остается, берет телефон, кому то набирает. Трубку не берут, продолжает плакать.

Сцена пятая.
Прошло двенадцать лет.
Конец поминального обеда, зал в ресторане «Береговая Линия…».  Со столов убирает посуду официант. Надежда подходит к администратору ресторана, отдает конверт. Виктор и Сергей стоят на улице возле окна. Их отчетливо видно. Оба одеты легко. На улице тепло, лето, конец августа.
Надежда. Здесь сумма, которая обсуждалась нами, конечно… с той скидкой, которую предлагал нам владелец…, шеф повар Андрей Викторович.
Администратор. Да я знаю, все хорошо, да… все было… известно мне. Еще раз соболезную.
Надежда. Спасибо.
Появляется Андрей Викторович. Подходит к Людмиле. Зрительно проваживает официанта.
Андрей. Надь, все хорошо прошло?
Надежда. Да, спасибо тебе огромное…, за предоставленный ресторан, у нас бы без тебя бы ничего не получилось. Ты помог с рестораном, на работе…, один друг… с кладбищем, Сергей помог деньгами со всем остальным. Я решила… Ой чертовски некрасиво сейчас будет сказано, похороны мамы с братом поделить пополам. Мама с папой откладывали на похороны, но я отдала деньги обратно отцу… Хотелось хоть какое то уважение к маме проявить… Сама, мама… (тяжело вздыхает) Отец…, уйдет тоже скоро, чувствую, боюсь. Стараюсь… об этом не думать, так все же наоборот, мысли в голову лезут, каждая дурнее предыдущей. Мы с братом…, сильно не общались, почти никогда, особенно…, после его отъезда в Москву. Он, все таки молодец что это сделал, сейчас…, единственный из нашей семьи… Здесь ничего не имеет. Вернулся когда мама умерла. Несколько дней назад. Встречали его с папой в аэропорту, в области…, так он потом, когда в город въехали…, на все смотрел… будто…, он на другую планету, попал, все в диковинку. С женой…. у него тоже проблемы. Та же песня, что и у нас с тобой. Не нужны…, они…, друг другу…, оказались. Дочь с мамой, та ее даже на похороны не пустила…, лететь…, с отцом. Развелись…, вот так, совсем недавно. (смотрят в окно на Сергея и Виктора) Ничего у нас нет… Ни в работе…, ни в жизни. Слава богу, что брат, там, в столице еще кому то нужен… Слава богу… Вот так и живем… Так. А ты как?
Андрей. Да так же Надь, тебе даже будет слушать не интересно… С женой у нас пока все хорошо. Мы в отпуск собирались зимой, да так и не поехали… сейчас…, думаем.
Людмила. Ладно. Ты сейчас…, сам себе хозяин… Дел…, сегодня еще много, до  скорого.
Андрей. Пока Надь…, Надежда.
У Надежды зазвонил телефон. Она берет трубку, достает из сумочки ежедневник, что то ищет. Андрей подходит к окну, возле которого стоят Сергей и Виктор. Открывает его.
Андрей. Мужики, все понимаю…. братцы… Но отойдите пожалуйста от сюда, подальше, моно вон…, за тот угол если еще курить…, изнемогаете. На кухню…, тянет. Осень… так, скоро, но… мужики…, тянет… Очень… Сильно…
Виктор. Хорошо Андрей.
Тушат сигареты. Выбегает официант, подбегает к Андрею.
Официант. Андрей Викторович… Вы на кухне нужны, очень срочно.
Андрей Викторович. Хорошо. Бывайте мужики
Уходит
Сергей. Пока.
Виктор. Лучше бы… тебя, ну…,то есть его…,  сто лет не видел (бурчит)
Сергей, а почему так?
Виктор. Скользкий…, тип…, у нас в городе… (снова достает сигарету, поджигает, закуривает, делает это с великим наслаждением, хоть и сильно кашляет)

Сергей. Ты мне, что рассказываешь про больницу…, про то как она разваливается, расскажи лучше как ты сам. Может здесь, что хорошее. А то одно горе кругом…
Виктор. И здесь одно горе…
Сергей. Что случилось?
Виктор. Жена от рака умерла, я на…, полгода… пропадал…
Сергей. Да ты что, Катька?
Виктор. Да…, измучили им всех… Куда только не обращались… Да чего уж, было там обращаться. Рак заметили как и у твоей матери, только на четвертой стадии. А врачи падлы… мне… По ее просьбе даже ничего не говорили, скоты… Ни какой, мать ее солидарности… Суки. (бросает сигарету)
Сергей. Мать моя тоже, до конца работала. Ни кому же… Ни кому, не говорила про него, даже отец не знал. Выяснилось все за месяц до смерти. А Надя…, ах…х, так…, да…, постаралась сделать так, что бы меня это не беспокоило. (стиснув зубы плачет, достает, поджигает, и закуривает сигарету) Ну как так…, как… так…, мать помирает… Она мне кстати только вчера рассказала как мама умирала… все это было на ее глазах… Она лежала и цифры считала… Ну, в смысле не цифры, а время на чесах. Двенадцать, час, второй… третий, четвертый… Все… конец… (плачет) И так два дня. Надя от нее не отходила… Я не знаю, что даже мне теперь делать… (плачет)
Виктор. Не знаю, что даже сказать. Погода… еще, как…, назло солнечная погода…, жара стоит…
Сергей. Пошли в холод. Туда…
Уходят. Заходят в кафе. Надежда, все пишет, что то считает в своем ежедневнике.
Сергей. Надя…!
Людмила. Сереж, давай, я закончила. Честно устала уже (говорит глядя на Сергея) Мне к детям домой надо… Завтра…. Я поехала. Прости пожалуйста. (обнимает Сергея и уходит)
Выходит из кухни Андрей, смотрит и говорит в сторону окна.
Андрей. Мужики, ну имейте совесть…, место для курения дальше. Я же говорил…
Виктор. Да никто уже не курит…
Андрей уходит обратно, на кухню.
        Я уехать собираюсь, от сюда, с дочкой…. Надоело мне все. Плох все здесь, безнадежно, друг мой. Поехали домой…
Уходят


Сцена шестая.
Дом родителей. Вечер того же дня. За столом на кухне сидят Олег Владимирович и Сергей. Они уставшие, допивают графин с водкой. Тишина.
Олег Владимирович. Да… Страшно…
Сергей. Да… Только сейчас до меня дошло, что больше…, из спальне не услышу мамин голос… Ловлю себя на мысли… Все как в тот вечер помнишь. Когда я рассказывал тебе…, про конфликт с Ксенией. (устало)
Олег Владимирович. Да сынок… да… Я рад за тебя, хоть и тяжело мне было это принять…
Сергей. Что принять…
Олег Владимирович. Нашу жизнь… (сеется)
Сергей. Пап я понимаю…, о чем ты… Сегодня весь день в голове мысли крутятся… А не вернуться мне сюда… к вам… Тем более…, они подкрепляются еще теми аргументами, услышанными сегодня, из разговора с Виктором…
Олег Владимирович. Дурак...? Хотя… Думай сам… я устал. Пойду спать… А мысли дурацкие. Сделаешь это… себя убьешь…! У тебя там, пока… еще все есть. (встает) Подумай стоит ли… Не знаю…, уже…, решай…, сам… Вот бывает… значит…, дорогой, чем то живешь… имеешь какие то убеждения. В силу своего о-пы-та… (смеется, держится за спину) думаешь, что они правильные. А потом выясняется то, что с ними другие люди…, жить не согласны… Семья…. Родные. О чем еще к роме них после их этих… Мыслей… остается думать ни о чем… ведь, ты их любишь… То есть…, вас. А ты сынок, всю жизнь крутишь в своей голове какую то ерунду… Аш потерял семью… Понимаю я тебя… Но не чем помочь не могу, сам такой же. И… проблемы у меня те же, что и у тебя с женой, так у меня с матерью были. Все также… Проблемы и внутренние устои… эти… как называют больные… голоса … все это дерьмо живет в нас… целые десятки… сотни… тысячи поколений. И все мы внутри одинаковые. Все. Мать твоя тоже была со мной на грани… Но поколение другое, стерпела. Поколения Разные… проблемы одни. (зевает) Все что я говорил… это одно… Но правила игры…, та, у всех разные Их… диктует время… А иногда…, люди сами внутри себя…, так… их… и,  их могут диктовать. Зов предков… Эх. (зевает) Устал…. Все спать…
Уходит. Сергей остается один.
Сергей, Все правильно Папа, правильно… Ответ найден… осталось понять, верен…, ли…, значит…, он. Будет как будет…, так. (наливает в рюмку водки, выпивает.) На кухне… Свет… А…, выключать…, а…, выключать…, пап… Пап… А…, ладно. (бурчит, прерывается, бурчит, прерывается)
Уходит. На кухне пусто остается гореть свет.

Сцена седьмая.
Кабинет оториноларинголога. Идет прием. Сергей его ведет. Рядом сидит Надежда. Работает вместе с ним.
Серей. Марья Егоровна…. Смотрите, капли и борный спирт вам уже не помогут…, слышите меня…?  Вам нужно начинать антибиотики ставить. Есть кому…?
Марья Егоровна. Да… Может мне в отделение лечь…
Сергей. Вам здесь…, тоже самое…, слышите меня…, родная…, будут делать… поверьте… Ставить есть кому?
Марья Егоровна. Да. Дочь.
Сергей. Хорошо. Надь, напиши рецепт. Смотри… цефтриаксон, с  лидокаином. Марья Егоровна, он обезболит… Понятно…
Марья Егоровна. Понятно…, я пойду.
Сергей. Подождите. (оттает, карточку, рецепт кладет сверху) вот… не потеряйте… Идите…
Мария Егоровна. До свидания.
Надежда. До свидания.
Сергей. До свидания.
Мария Егоровна уходит, оставляет приоткрытой дверь для следующего пациента, который, уже заходит к врачу в кабинет.
Надежда. Никогда бы ни поверила, что с братом буду вести прием. Знаешь как хорошо.
Сергей. Ничего хорошего. Ты в это и не верь… (смеется) а то разонравится.
Витька Пономарев. Здравствуйте.
Сергей. А у нас и дети опять сегодня…
Надежда. Да ты единственный и не повторимый…, оториноларинголог в городе…, да… родной… ( улыбается, смеется)
Витька Пономарев. Мне для лагеря. Мед справка… ну, то есть мед обход.
Сергей. Понятно. Здоров? (смотрит на Витьку)
Тот кивает головой, улыбается.
Сергей. А путевку как достал или… выиграл… Отличник… Комсомолец, красавец? (смеется)
Витька. Нет. (улыбается) Отличник, но путевку выиграл. Победил в олимпиаде по биологии.
Сергей. По биологии…
Конец.