Заклинатели пчёл

Эра за эрой точит скалы бойкий ток вод реки Эскалона в Бикорпе, на востоке Испании. С круч её берегов в рябое зеркало русла ещё глядят духи эпохи мезолита, что ютятся под сводами "паучьих пещер" – Куэвас-де-ла-Аранья. В одной из них 80 веков тому назад Гойя своего времени оставил портрет охотника за диким мёдом. А вернее – охотницы, ибо гибкий силуэт фигуры, под атакой роя лезущей по лиане или канату с "кадилом" в руке к шару гнезда – женский.

У этой дамы не дрогнуло бы сердце ни перед мамонтом, ни перед быком. С "боем" был добыт и воск для отливки медных сосудов, что нашли в районе Мёртвого моря и датировали 4-м тысячелетием до н.э. В эпоху первых городов и грамоты мёд в числе жертв богам упоминают шумеры. Но и они, строя дома для себя, не думали о них же для пчёл. Идея эта была рождена на Ниле. Уже в храме V дома фараонов в одной из сцен резного декора мы видим как бы башню из ульев-труб.

И это храм Ра, чьим сыном, как верили, был сам фараон. В гербе царя северного, а там и единого Египта всегда была пчела. Но жива версия, по которой до неё это место занимал шершень (Vespa orientalis). Он лют и ядовит и обожает роиться над дебрями из папируса – геральдического растения Севера. И всё же, в итоге слово "царь" было явлено из эпитета "он от осоки и пчелы" ("ни-сут-бити", для царицы – "битит"). Титул "куратора медовых сосудов" возник уже при I династии.

Но был ли он связан с ручными "афи-эн-бит" ("мухами мёда") мы не знаем. А вот вельможа Никара был как раз главой пасек того самого храма Ра, где в Палате времён года царь Ниусерра Ани вдруг велел резчику, в числе прочего, не забыть о своей кладези "пищи богов". Пасека очень долго была монополией короны и культа. В будущем она редка на памятниках, и это всё галереи, ведущие к пирамидам, склепы визирей, фаворитов цариц и экономов великих жриц.

В грядах из ульев-труб до сих пор ещё держат пчёл не только в Египте, но и в Палестине, Израиле, Иордании, Сирии, Иране, Ираке, Турции и Азербайджане... А делают их так: стелят на ровном месте рогожку из тростника, размазывают по ней слой липкого ила и оборачивают ею пучок тростин толщиной с ногу человека или чуть больше. Эти ролики сушат, почти жарят на "белом" солнце пустыни, а через две недели из них вытряхивают снопы, тут же снимая и рогожу.

К торцам трубки ладят заглушки из того же самого ила, в одной из которых сверлят леток. К идее такого "домика" для роя в своё время, быть может, привело вдруг увиденное в кем-то кинутом кувшине дикое гнездо. У.М.Ф. Питри как-то нашёл что-то вроде ульев. А в Манчестере химик и пчеловод Г. Инглесссен наскрёб в одном из них и воск, и пыльцу, и лапку пчелы. Но вот размер этого "улья" едва ли не кукольный: меньше 40 см. в длину против 80 – 140 см. эталона.

Ева Крейн решила, что это была не более чем модель улья – в гробницах ведь оставляли макеты всего, что окружало при жизни вельможу: хлевов, амбаров, пивоварен, пекарен, боен, ткацких цехов, канцелярий, садов, кораблей и т.д. И это не игрушки, а "банк" всех благ земных, кои в раю умножатся. Ещё одна мысль по поводу мини-улья – это просто сосуд для мёда или воска. В Тель-Рехове, что был доминионом империи фараонов нашли ульи эпохи XXII династии.

В местах, где ила не было, их делали из глины и самана, бывало, что обжигали, а "стену" из них укрепляли, забив зазоры между трубами той же глиной. В зависимости от уровня ухода, способа сбора и годовых осадков один лишь улей из пасеки в Тель-Рехове (а они не из крупных и похожи на кубышки) давал 3–5 кг. мёда и 0,5–0,7 кг. воска в год. В одной "стене" из ульев могло быть и больше сотни семей. Уже и 100 ульев – это шик, а их было и до 500, и до 1000.

В храме Ра на рельефе в торце пасечной стены 9 ульев, на фреске в склепе Аменхотепа (TT73, XVIII-й дом) – 11, у эконома Пабасы (ТТ279, XXVI-й дом) лишь 8. А её длину мы не видим. Пасеку из труб можно держать и на крыше (в Каире так делали ещё в XIX веке). А ещё она очень мобильна: что стоит её разобрать и унести или даже увезти куда угодно. В стране было три вида добычи мёда: охота за ним в диких ущельях, как в старину, пасеки и кочевое пчеловодство.

На юге большую часть года сады душил зной, но зато цветение там начиналось на 6 недель раньше, чем на севере. Те, кто работал на пасеке носили звание "афтиу", а охотники за мёдом пустыни – "битиу". В рядах афтиу были и дамы – одна из них в суде огласила список товаров, которые она отдала за рабыню на невольничьем рынке. Был в нём и мёд из её ульев. В папирусе Бруклин (35.1453A) дан свод долгов по налогам – он был взят с артели женщин в виде мёда и пряжи.

У них были либо ульи, либо связи с пасекой. На охоту за диким мёдом ходили лишь мужчины, и то в союзе с лучниками для защиты от банд и диких зверей. Да и Нил в древности – не райский поток, как бы это не чудилось с берега, и атаки щурок, жадных до пчёл, это ещё не самое ужасное в пути на плотах. Но до нас, по крайности, дошли пасторали с девицами, перевозящими в лодке бычков (например, обломок рельефа из Бостона: инв. № 40.619).

Тема перегона стад – топ хроник из некрополей, но ни в одной гробнице не было сцены вояжа с ульями. И всё же в один голос об этом ноу-хау говорят и античные авторы, и гости страны на Ниле из XVII-го, XVIII-го XIX веков. В эллинскую эпоху, бывало, что "племя" речных пчеловодов злило новых господ. Уж очень волен был их уклад. Но уже в римский период тот же Плиний писал о том, что ульи перевозят на лодках к рано зацветающим садам даже в Италии.

Устав гильдии этой "касты" с её сложной иерархией в какой-то мере виден по папирусу Оксиринх 85. Но в нём речь идёт о работе на храмы и дворцы, о братстве едва ли не магов, что знают язык пчёл – "нефет". На зов мастера, сидящего на корточках перед летком, пока улей окуривали, шла с новым роем юная матка и в ответ ему издавала писк. У Евы Крейн в её работе об истории союза человека и пчелы был дан обзор обычаев египетских пасечников в наши дни.

В сезон роения они, по завету предков, всё так же твердили зов: "как, как, каак", "и-и, и-и", "зи-ип, зи-ип". И если рой шёл на выход, его тут же сметали гребёнкой в совочек (или на лоток) и сажали в новую "келью". Всё как в XXV-м веке до н.э! На росписи в гробнице визиря Рехмира слуги перед ульями без защиты, в одних лишь килтах – факиры! У одного из них в руках плошка с тремя фитилями – он пугает рой едким дымом, а его друг бойко, без лопатки даже кидает в чаши лепёшки сот.

Ульи же с виду как упавшие на бок бочки – тот же тип, что до сих пор в моде в Эфиопии. В какой мере верна эта картина, не нам судить, но энтомолог из Цинциннати Джин Критски сравнил героев этой операции с гуру тай-чи. У них в арсенале была не только железная выдержка, но и особые дудки-манки из тростника, чей звук завораживал рой. С грузом сот они уходили на кухню, где мёд отжимали через решето, сплетённое из пальмовых листьев, а воск дробили и ставили эту крошку в котлы под солнце на весь день.

К вечеру весь воск уже лежал слоем на остатке мёда, как жир в воде. В основании этих сепараторов были носики для стока мёда, этого "сладкого золота". Ни одной капли даров улья не должно было пропасть даром – это и яство, и жертва для алтарей Ра, Маат, Нейт, Нут, Мина, Хнума и Хат-Хор, и умащения, и амулеты, и лекарства и ещё очень многое другое. Во всём мире хозяева пасек уже перешли на улья нового типа – в виде колод или "скворечника", с удобными рамами для сот.

И Египет не обошёл этот прогресс. Доля ульев-труб там уже давно очень мала, а вид пчёл, что разводили при фараонах – Apis mellifera lamarckii стали менять на пчёл-киприоток или "славянок" (карниолан, карника). А всё дело в том, что пчела Ламарка не знает зимовки и не копит запасы, а значит, она даёт в разы меньше и мёда, и воска, чем северные пчёлы. Но по словам знатоков мёд исконно египетских пчёл ни с каким другим нельзя сравнить, и в нём как будто скрыт вкус истории.

Улей – дар богов, был для очень многих лишь мечтой. В эпоху империи боги земные всё же разделили этот эликсир солнца не только со свитой и войском, но и с малыми мира сего. У лиц из черни в то время мог быть даже раб, отчего бы не быть и личной пасеке? Но всё же мёд был регулярно на столе лишь у элиты мастеров – тех, что работали на фараона. В 1941 году в склепе одного такого искусника (Дейр эль-Медина, XIX династия) были найдены, в пыли веков, ломтики сот.

Е. Зандер, учёный из Германии, по пыльце в них открыл, какие сады посещали пчёлы при фараонах и какие растения они любили. В списке деревьев лидировали мимусопс лавролистный (Mimusops Schimperi) и баланитес (Balanites aegyptiaca), в античности известные как персея и миробалан. В букете трав были дафна, донник, кукольник, вискария, гвоздика, истод, вика, разные виды клевера, крестоцветных и злаков и даже что-то из семейства розовых.

Из записей следует, что в Египте мёд делили по сортам: тёмный, светлый ("сетеф"), красный (это дикий мёд из пустыни с её "марсианским" ландшафтом) и "пуг-мехтет" (значение этого слова утрачено). По-видимому, садовники Египта сразу уловили связь между роем пчёл, цветами и обилием плодов. В гробнице эконома верховной жрицы Амона Нейтикерт Анх-хора (Эль-Ассасиф, ТТ414, XXVI династия) на рельефе пасечник манит рой к высокому дереву с ясной целью.

Не считая африканского сикомора и азиатского инжира, чей урожай – это "своя" тема, все деревья, да и травы в саду ждали визита пчёл. Если ульи не кочевали, то сбор мёда из них шёл в ноябре. В очень уж узкие трубы ульев толкали совок на длинной рукояти, а если улей не был обожжён, его можно было вскрыть ножом. На хранение мёд убирали в пузатых горшках, а на стол и алтарь он попадал в особых вазах-воронках под конусами крышек.

Без колпака на мёд сели бы осы и мухи. Той же формы вазы были в моде на Крите и до сих пор они в ходу в Индии (Кашмир). В отчётах о поставках мёда того времени фигурируют такие меры объёма, как "минт" (амфора на 40 хин – чуть более 19 литров) и "медкет" (50 хин = 24 литра). Хина – самая малая из мер, равная бутылочке в 0,48 литров. 1 минт мёда при Рамсесе II стоил 5 кг. серебра (или 50 кг. меди), а 1 хина – 1,2 дебена меди (но даже это уже полмешка полбы, между прочим!).

При Рамсесе IX цена хины мёда упала до 0,76 дебен. На основе мёда и воды, соков или пива уже на месте сбора делали что-то вроде медовухи. Горшки для этой сыты туго оплетали крест-накрест бечевой, чтоб они не лопнули при брожении. Услада элиты и мерило блаженства, мёд – это и пончики со стола одной дамы, погребённой в Саккара при II династии, и клей из смолы и мёда на мумиях гусей, уток и голубей в гробнице царицы Яхмес-Меритамон.

А визирь Рехмира жить не мог без "пряника" из чуфы на меду с кунжутом, и в своей гробнице велел связать сцену на пасеке с хлопотами на кухне. На ночных гуляниях вино и пиво щедро мешались с мёдом, если это не была сыта. Д. Уилсон, американский египтолог, был уверен, что первый фирменный торт египтян мог бы состоять из массы растёртых в пасту фиников, залитых мёдом. Лучшие виды и сорта фруктов сравнивали с мёдом.

И слова вещего дерева из "Песен сада" тоже "как капли мёда". Его крали – из гробниц (у Тутанхамона), с алтаря, не брезгуя подлогом. Им давали мзду. За ним охотились врачи, ведь мёд – идеальная антимикробная мазь. В смеси с маслом, жиром, а иной раз и тёртым малахитом им мазали и раны (в том числе от укуса человека!) и ожоги. Из него делали контрацептив. И это тот случай, когда в мёд бросали "ложку дёгтя" – навоз крокодила (жуткий рецепт папируса Кахун).

А когда жрицы варили духи из лилий, то они держали сосуды руками, умащёнными ради пущей чистоты мёдом. У воска была слава какой-то божественной субстанции. Едва ли он уже шёл на свечи, но именно из него делали конус для головы, медленно таявший в жару и источавший аромат. На основе жира такой же конус быстро бы стал "кашей". В книге II-й Диоскорида записан состав одного такого жиро-воскового бальзама в его последней версии.

Ряд мумий знатных дам, датированных в интервале от XI-й до XVIII-й династии был покрыт тончайшей плёнкой воска, особенно на лице, чтоб хоть так сберечь его юную красоту. Да и крем для живых от морщин делали из отвара в забродившем соке воска, ладана, масла моринги и ореховой осоки (папирус Эберса, 716). А для ежедневного ухода за кожей в ходу был шкраб из мёда, алебастра, соли и натрона. Горы воска уходили в кузни, где не только ковали, но и отливали шедевры.

А с XII-й династии мелкие амулеты и статуэтки иной раз просто лепили из воска, покрывая лаком "под янтарь". Струи кипящего воска брызгали на парики для фиксации завитушек. Из него варили и клей, добавляя известь – так укрепляли лезвия в пазах серпов и бритв. А живопись восковыми красками (энкаустика и батик) восходит к обычаю вощить ладьи и, иногда, фрески. По Нилу часто курсировали яркие и пёстрые гондолы, но вода, да и ярое солнце разъедали узоры.

И тогда кто-то решил сварить воск с яркими пигментами. На статуэтках из алебастра может быть роспись такими красками (как пример – ущебти в музее Гарстанга, E.1671). А за сим в мир явились и всем знакомые портреты, созданные смесью белого воска, вываренного в морской воде, красок, яичного белка и льняного масла. В некрополях оазисов римской эпохи (в первую очередь Файюма) эти отражённые в вечности лики давно умерших людей находили сотнями.

На снимке: репродукция сцены выемки сот из ульев в гробнице визиря Рехмира (ТТ100)

Источники:

Хатжина Фани, Маврофридис Георгиос, Джонс Ричард. Пчеловодство в Средиземноморье с древности до наших дней./Hatjina Fani, Mavrofridis Georgios, Jones Richard.  Beekeeping in the Mediterranean from antiquity to the present. Nea Moudania 2017

Критски Джин. "Слёзы Рэ: пчеловодство в Древнем Египте"/Gene Kritsky, The Tears of Re: Beekeeping in Ancient Egypt. Oxford University Press, 8 окт. 2015 г.

Манзано Лукас Баку: научная статья "Пчёлы и цветы в Древнем Египте. Их аллегорическая связь в рамках мифоэпической концепции света". Университет Поль Валери Монпелье , 2001 г./Lucas Baque Manzano. Bees and flowers in Ancient Egypt. A symbolitic Relationship within the Mythopoetic Concept of Light. Universitete Paul Valery-Montpellier, 2001. Encyclopedie religieuse de l'Univers vegetal Croyances phutoreligieuses de l'Egypte ancienne (ERUV) II Or Monsp. XI, 2001, editee par Sydney H. Aufrere, pp. 493 – 519.

Лукас А. Материалы и ремесленные производства Древнего Египта. Изд-во иностранной литературы, Москва, 1958 г. Пер. с англ. Б.Н. Савченко. Общая редакция и вступительная статья проф. В.И. Авдиева /Ancient Egyptian materials and industries by A. Lucas. London, 1948 (third edition, revised/третье издание)

Критски Джин. В поисках идела улья. История инноваций в пчеловодстве/Gene Kritsky. The quest for the perfect hive. A history of innovation in bee culture. Copyright © 2010 by Oxford University Press, Inc.

Уилкинсон Р.Х. «Символ и магия в египетском искусстве»/Symbol and Magic In Egyptian Art Wilkinson, Richard H by Wilkinson, Richard H. New York, N.Y. : Thames and Hudson, 1994.

Сагрилло Трой Лиланд: статья «Пчёлы и мёд» в Оксфордской энциклопедии Древнего Египта под руководством Дональда Б. Редфорда. Изд-во «Американский университет в Каире Пресс», 2001 г. Том I, стр. 172 – 174/Troy Leiland Sagrillo: “Bees and honey” in The Oxford Encyclopedia of Ancient Egypt, under the direction of Donald B. Redford, The American University in Cairo Press, 2001, vol. I, p. 172 – 174

Хеппер Найджел. Цветы фараонов. Ботанические сокровища Тутанхамона. 2-е издание, 2009 г./Hepper F Nigel. Pharaoh’s Flowers. The Botanical Treasures of Tutankhamun. Second Edition © F Nigel Hepper, 2009 First edition published in 1990 by HMSO on behalf of the Board of Trustees of the Royal Botanic Gardens, Kew. Published by KWS Publishers, 2009 Chicago, Illinois. USA

Черезов Е.В. Техника сельского хозяйства в Древнем Египте, г. Черновцы 1969 г.

Шово Мишель. Повседневная жизнь Египта во времена Клеопатры. Издательство Молодая гвардия, год 2004.

Йориш Н.П. Пчела – человеку. Изд-во «Наука», утв. к печати редколлегией серии научно-популярных изданий АН СССР, 1975 г.

Толмачёва Е.Г. Копты: Египет без фараонов. — М.: Алетейа, 2003.

Диоскорид Педаний «О лекарственных веществах»/Dioscorides De materia medica © Tess Anne Osbaldeston First published in 2000 ISBN 0-620-23435-0 Printed in 12/14 Zapf Calligraphic [Palatino] Published by IBIDIS PRESS cc PO Box 81169 Parkhurst Johannesburg South Africa 2120

Хаммад Манал Б. (Хелуанский университет). Пчелы и пчеловодство в Древнем Египте/Hammad Manal B. (Helwan University). Bees and beekeeping in ancient Egypt. June 2018Journal of Association of Arab Universities for Tourism and Hospitality 15(1):1-16 15(1):1-16 DOI:10.21608/jaauth.2018.47990

Бил Шэйла Энн. Аромат и использование парфюма в Древнем Египте. Работа представлена на соискание степени магистра гуманитарных наук по теме «Исследования древнего Ближнего Востока». Университет Южной Африки. Выполнено под руководством профессора П.С. Вермаака и миссис А. Феррейры. Февраль, 2012 г./The essence and use of perfume in Ancient Egypt by Sheila Ann Byl. Submitted in accordance with the requirements for the degree of Master of arts in the subject Ancient near eastern studies at the University of South Africa. Supervisor: Professor P.S Vermaak,  joint supervisor: MRS A. Ferreira. February 2012