Прощание инженера Гарина

Прощание инженера Гарина         
2022

Пролог

Как-то во время пребывания в Париже зашел русский писатель Алексей Николаевич Толстой в знаменитый бордель, что располагался в самом центре города рядом с Лувром на улице Шабане 12, чтобы полюбоваться украшающими стены борделя 16-ю большими полотнами, созданными специально для этого заведения Анри Тулуз-Лотреком, который часто искал здесь вдохновения.
 Полюбовавшись полотнами, Толстой спросил у хозяйки: 
– А что, мадмуазель Зоя свободна?
– Она отдыхает. И уже снова заказана, – сказала хозяйка, посмотрев книгу регистрации девушек, и показав на человека, сидящего на диване и читавшего «Фигаро». – Но если хотите, можете попросить этого господина уступить ее вам.
Толстой подошел к дивану и увидел знакомого русского инженера Петра Петровича Гарина.
– Кого я вижу, Петр Петрович!
– Алексей Николаевич! Что ты делаешь в Париже?
Старые друзья обнялись.
– Петя, как твой гиперболоид?
– Движется помаленьку. А зачем ты здесь?
– Приехал за новым сюжетом. Петя, у меня к тебе просьба.
– Говори, для старого друга я сделаю все!
– Уступи мне Зою.
– Алеша, только не это. Я о ней думал весь день.
– А за пятьсот франков уступишь?
– За пятьсот франков? Алеша, откуда у тебя такие деньги?
– Сдал в редакцию роман и получил гонорар.
– Давай деньги. Заплачу за гостиницу.
Толстой расплатился, и оба подошли к хозяйке.
– Я уступаю Зою этому господину, – сказал Гарин.
Хозяйка открыла регистрационную книгу.
– Увы, господа, пока вы тут спорили, девушка была на простое, и я ее отдала другому.
– Петя, верни деньги, – потребовал Толстой.
– Какие деньги?
– Петя, не прикидывайся дурачком. Или я тебя в своем новом романе сгною на необитаемом острове.
 – Алеша, в своем новом романе можешь меня даже расстрелять. Когда я доберусь до Оливинового пояса, деньги верну…
Друзья поссорились, а советская литература обогатилась новым бессмертным романом «Гиперболоид инженера Гарина».

1
Летний день начался с восходом солнца на Гавайях и двинулся на запад, вынуждая землян отрывать очередные листки в своих календарях.
Мир приступил к своим обычным делам.
Рабочие надели комбинезоны, на заводах и фабриках включили станки; шахтеры заполнили шахтные клети, а в армиях началась утренняя перекличка, выявившая не вернувшихся из увольнения и дезертиров.
Крестьяне вышли трудиться на свои и чужие поля; моряки подняли якоря, а белые воротнички уселись за столы и принялись перелистывать конторские книги.
В Женеве на конференции Лиги Наций тридцатью семью государствами был подписан Протокол о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых и других подобных газов и бактериологических средств.
Михаил Булгаков писал роман «Белая гвардия», а XIV конференция Всесоюзной коммунистической партии (большевиков), объявила о строительстве в СССР социализма.
В Германии немецкие химики Ида и Вальтер Ноддакс открыли новый металл Торий, незаменимый при изготовлении жароустойчивых материалов; ученому Джеймсу Франку была присуждена Нобелевская премия за открытие законов соударения электрона с атомом, а с изложением идей национал-социализма вышел первый том книги Адольфа Гитлера «Майн Кампф».
В США придумали танец Чарльстон, который немедленно стал популярен во всем мире; Аль Капоне установил контроль над организованной преступностью в Чикаго, а Чарли Чаплин снялся в фильме «Золотая лихорадка». В Дейтоне судили учителя за преподавание в школе учения Дарвина, что не принесло противникам теории эволюции ничего кроме унижения.
Во Франции, на Парижской выставке, Ле Корбюзье построил состоящий из модулей дом «Эспри Нуво», названный павильоном нового мышления
Астрологи установили, что Луна находится в знаке зодиака Дева, и это время благоприятно для всяких кропотливых дел, требующих повышенного внимания и терпения: ведения бухгалтерии, деловой и научной работы, обучения и повышения квалификации.
Однако в этот летней день инженер Петр Петрович Гарин не вел бухгалтерии, не занимался деловой и научной работой, и даже не повышал свою квалификацию. Петр Петрович лежал в беспамятстве на голой земле, куда после крушения в Тихом океане направлявшейся к Золотому острову «Аризоны», его выбросил шторм.   

2
Когда Гарин пошевелился, от него побежал прочь, быстро семеня лапками, небольшой краб, собиравшийся поживиться неожиданной добычей. Он с трудом сел и осмотрелся. Это не была его спальня с полами, устланными коврами; с огромными окнами, завешанными дорогими шторами; и с туалетным столиком, украшенным тройным зеркалом. Его не ждал парикмахер с четырьмя помощниками, не было и двух блондинок для ухода за ногтями рук и двух мулаток для ухода за ногтями ног.
С трудом вспомнились короткие дни Гарина-диктатора: безвкусная ветчина и овсяная каша на завтрак, варенная на воде без соли; встречи с неинтересными людьми, которым он должен был рассказывать, что по вечерам ежедневно читает Библию; выступления на бесчисленных банкетах с докладами, написанными для него чужими людьми. Сколько у него было титулов? Сенат имел честь поднести ему титулы: лорда Нижнее-Уэлльского, герцога Неаполитанского, графа Шарлеруа, барона Мюльгаузена и соимператора Всероссийского.
И все кончилось с радиограммой Зои. Когда он во фраке, со звёздами, регалиями и лентой поверх жилета, собирался на очередной прием, раздались сигналы радиоприёмника, настроенного на волну станции Золотого острова. Голос Зои повторял по-русски: – Гарин, мы погибли… Гарин, мы погибли… На острове восстание. Большой гиперболоид захвачен… Янсен со мной… Если удастся, – бежим на «Аризоне».
А потом другой уже голос, мужской и резкий, заговорил по-английски:
«Трудящиеся всего мира. Вам известны размеры и последствия паники, охватившей Соединённые Штаты…»
Что было дальше? Убийство секретаря, последние указания своему третьему двойнику барону Корфу и бешеная езда на запад к Тихому океану, где в уединенной приморской мызе близ Лос-Анджелеса, в ангаре висел, всегда наготове, его дирижабль. Непродолжительный полет, Гарин спрыгнул с дирижабля на борт «Аризоны», с улыбочкой, как ни в чём не бывало, сел рядом с Зоей и потрепал её по руке:
– Рад тебя видеть. Не грусти, крошка. Сорвалось, – наплевать. Заварим новую кашу…
А потом шторм и эта незнакомая земля. Он жив. Где остальные?

3
Гарин, прихрамывая, пошел в глубину острова, туда, где более возвышенные места заросли низким кустарником и ярко-зеленой травой. Там лежала Зоя на спине, раскинув руки. Гарин присел над ней, боясь прикоснуться к ее телу, чтобы не ощутить холода смерти. Но Зоя была жива, – веки ее задрожали, запекшиеся губы разлепились.
– Где мы? – спросила Зоя.
– Я тоже хотел бы это знать. Во всяком случае, мы на твердой земле. Прежде всего, давай переберемся в тень, ты можешь встать?
С помощью Гарина она встала, и они оба добрались до ближайшей тени.
– Ты в порядке? – спросил Гарин.
– Кажется, да. А ты?
– Почти, у меня повреждена правая рука.
– Гарин, где мы? Я помню шторм, страшный треск, удар воды и… больше ничего. А где все остальные? Они живы? Что, «Аризоны» уже нет?
– Я вижу невдалеке возвышенность, попробую на нее забраться, тогда мы многое узнаем.
– Нет, не уходи. Я боюсь остаться одна. Может быть, здесь живут людоеды?
– Зоя, не говори глупости. Какие людоеды в 20-м веке? А если они и есть, то, пока они разожгут костер, не будут же они есть тебя в сыром виде, я увижу дым и тебя спасу. Ну, хорошо, давай сначала посмотрим, нет ли тут чего-нибудь поесть?
Они вместе разобрали и составили небогатый список вещей, выброшенных волнами. Кроме ящиков с роскошными книгами проектов дворцов и увеселительных павильонов Золотого острова, с законами и уставом придворного этикета повелительницы мира мадам Ламоль, пригодными здесь разве что для поддерживания костра, удалось найти пару ящиков консервов, которые Гарин строго распределил на максимальный срок и пару ящиков с подмокшими сухарями. На волнах качался бочонок с питьевой водой, который они успешно пригнали к берегу. Разбитую лодку с «Аризоны» вытащили подальше из воды, может быть, ее удастся починить? Все, пригодное для жизни поместили в шалаш. 
На ужин Зоя выложила сухари, а Гарин велел их экономить и осваивать морскую пищу – раковины, полипы, креветки и крабы. Пообещал наловить рыбу. Первую ночь они провели в шалаше, тесно прижавшись друг к другу.
4
На следующий день Гарин вырезал суковатую палку и отправился вглубь острова.
Вот как завершился этап его жизни. От великого до смешного – один шаг. Кто это сказал? Кажется, Наполеон. Вот каков финал титанических усилий его мозга, и его хождения по лезвию бритвы. Два двойника пожертвовали жизнями, для того, чтобы он, в рваном пиджачке, хромая, собирал раковины и рубашкой ловил рыбу, а Королева Золотого острова готовила на ужин моллюски и устрицы.
Его ленинградский партнер и двойник Иван Алексеевич Савельев кончил жизнь на даче Крестовского острова, так и не узнав, кому он этим обязан. Виктор Ленуар, воодушевленный грандиозным будущим, согласился стать его двойником и был убит в Париже, в мансарде на улице Гобеленов. А третий двойник – барон Корф прельстился большими деньгами и сидит в подземном бункере, куда его тайно привез Гарин. А он сам разве не рисковал жизнью? Разве не у него на ухе разлетелся наушник от неточного выстрела? А кто дни и ночи мотался по Соединённым Штатам с двумя секретарями, инженерами, пишущими барышнями и сворой рассыльных, делая заказы и не жалея денег? И все зря.
Где-то он ошибся.
Цель оправдывает средства, кажется, сказал Никколо Макиавелли. А средства оказались фальшивыми. Где-то он ошибся. Может быть на той злополучной даче на Крестовском острове, когда ослепленный открывающимися перспективами, он выжег лучом свою фамилию на дубовом бруске, чтобы прославиться, как Герострат? Или когда он доверился Шельге, который потом возглавил восстание шахтеров, пробуривших скважину до оливинового пояса? Или поверил Роллингу?
Роллинг ему был нужен, чтобы финансировать его проект. После своего странного визита, когда он симулировал в кабинете Роллинга припадок и стащил с его стола лист с записями, Гарин понял, что получить деньги у миллиардера будет непросто. Он сумел его сначала заинтересовать, затем насильно изолировал и получил деньги, а когда Гарин был провозглашен диктатором, Роллинг пошел на мировую и согласился возглавит Тайный Совет Трехсот. Но они были и остались врагами. Роллинг никогда не простит ему Зою и ждет подходящий момент, чтобы подставить ему подножку. Роллингу доверять нельзя, и он не завидует барону Корфу, вряд ли тот увидит свет.
Только Зоя осталась ему верна, решил Гарин, ускорив шаг и раздвигая палкой кустарник.

5
Чтобы осмотреть их остров, надо подняться повыше, вон на тот холм. А дальнюю остроконечную вершину, похожую на вулкан, у подножья которой виднеется нагромождение скал, он решил оставить на потом. Туда идти далеко, и он стал взобраться на ближайший холм, и распугивая каких-то мелких зверюшек.
Зою он не бросит, Когда он впервые увидел Зою? В парижском ресторане. Она сидела за столиком с этим толстым самодовольным миллиардером Роллингом.
Тогда в ресторане Гарин и Зоя посмотрели в глаза друг другу, и их навсегда связала невидимая мистическая нить. Зоя поменяла свою жизнь в роскоши и комфорте на обещанное им призрачное будущее. Это она достала спички, когда никто за его жизнь не дал бы и ломаного гроша. Это она грабила суда, чтобы могли получать жалование его шахтеры. И получила награду – дворец из пальмовых листьев на необитаемом острове и яства из моллюсков и морской травы.
Если бы не их плачевное состояние, месяц отдыха на этом клочке земли мог бы быть приятным, и, даже, полезным. Сразу за широким песчаным пляжем начинался девственный тропический лес, пройти по которому без топора было невозможно, так тесно росли деревья, переплетенные лианами. А на опушке цвели неизвестные цветы, над которыми кружились невиданной красоты бабочки. Зоя сможет собрать замечательную коллекцию цветов и бабочек и наделать шум в научном мире.
Поднявшись на холм, Гарин сделал неутешительное открытие: остров необитаем и никаких следов «Аризоны» или спасшихся моряков нет. Они одни. Сколько здесь придется жить – неизвестно. Но пора возвращаться, наверно Зоя беспокоится. По дороге обратно он увидел небольшое озеро, попробовал воду, для питья годится. Ему удалось достать несколько птичьих яиц, они сделают яичницу и Зоя будет довольна.
Что их ждет? Как они должны готовиться к неизвестной новой жизни? Зоя упала духом и роняет слезы на проекты дворцов, теперь все будет зависеть от него.

6
Общее несчастье сближает, думает Зоя. Давно они не были вместе: Гарин был озабочен новыми правами и обязанностями диктатора, а Зоя – строительством дворцов на Золотом острове для грядущей жизни. Какое-то время Гарина заслонил влюбленный в нее молодой красавец, норвежец Янсен, капитан «Аризоны». Вот кто был предан ей до последнего дыхания. Его уже нет. Прошлое ушло.
Что приготовить на обед? Она начала раскалывать раковины, откапывать съедобные коренья и ловить крабов. Потом посмотрела на свои руки, села и задумалась. Это – не ее руки. Ее руки были белые, с нежной кожей и розовыми ногтями и пахли свежей земляникой. Сейчас ее руки пахнут землей. Таких рук стеснялись бы даже уличные гризетки. Сколько флакончиков с духами и коробочек с благовониями стояли на ее туалетном столике в спальне Роллинга?
Разумеется, не по воле случая она стала любовницей химического короля, только ум и воля привели ее к его постели. Сначала она взяла себе в любовники модного журналиста, потом изменила ему с парламентским деятелем и поняла, что самое шикарное – это химия. Приехав в Париж, Роллинг предложил ей быть его любовницей, она поставила условием подписать контракт с неустойкой в миллион долларов; быстро окружила его нужными и полезными людьми, и он взял ее в секретари. В Париже у нее было все, чего могла желать женщина: деньги, известность и слава. И она от всего отказалась. Ради чего?
Сегодня будет роскошный обед: печеные яички чаек, жареные крабы, и морская трава. Она видела ползающих черепах. Черепаховый суп – лакомство для гурманов. Но, даже если Гарин сможет их извлечь из панциря, суп варить не в чем. Может быть, их спечь на углях? К столу она подаст родниковую воду с глотком портвейна. Салфетки уже кончились, и вместо них они вырывают листы из ее книг. А еще не так давно в ресторане «Лаперуза» ее обслуживали три лакея, которые приносили семь смен блюд. Зачем она сбежала в ту злополучную ночь? Чем ее поразили тёмные, словно обведённые угольной чертой, глаза Гарина глядевшие на нее с мрачным восторгом? Это было затмение рассудка. Чего она испугалась? Роллинг со своими миллионами мог купить все газеты, и ни одна подробность его встречи с Гариным не просочилась бы в печать. А потом этот убитый двойник и страшный луч, разрезавший пополам Гастона. Лучше это не вспоминать.
Зоя нашла чудом сохранившееся зеркальце и стала рассматривать свое лицо.
Это – не ее лицо. Где ее большие небесно-голубые глаза, которые заставляли мужчин делать глупости, выманивали у них последние франки и повелевали без слов? Они выцвели и потускнели. Где ее ямочки на щеках? Кожа натянулась, и без привычных кремов потеряла матовую белизну. Проступили черты ее татаро-монгольских предков. Губы потрескались и потемнели от питания всякой дрянью, кому теперь нужен ее поцелуй? Она разучилась смеяться.
Надо принести еще хворост, костер должен гореть день и ночь. Гарин строго разделил обязанности: он добывает топливо, она поддерживает огонь. Он добывает пищу, она готовит еду. Наверно, миллионы лет назад ее праматерь также сидела у костра, ожидая возвращения мужа с добычей к обеду.
А ее платье, которое все в дырах? В самые трудные времена у нее было хорошее белье. Она пытается стереть с лица сажу, отряхнуть потерявшие форму юбки, а туфли, вон они лежат, не налезают на распухшие ноги. Неожиданно Зоя поняла, что она себя жалеет. Что случилось с ее холодным и расчетливым умом? Вот до чего довел Гарин королеву Золотого острова.
Если бы удалось отсюда выбраться! Она снимет номер, примет ванну, посетит салон красоты и косметический кабинет, и снова станет прежней. У нее припрятаны драгоценные кольца и перстни, подаренные еще Роллингом.
Ах, Роллинг, разве ей было с ним плохо? Она его разыщет, и он ее простит. Тогда в лесу он в нее стрелял, а потом в гостинице приставил к ней Тыклинского, значит, она ему нужна. Бедный Тыклинский! Она тогда укусила его за руку, а Янсен разбил ему лицо. Она не хочет больше быть королевой Золотого острова. Она хочет снова быть секретарем миллиардера. В том, что он припрятал достаточно золотых брусков, она не сомневается. А Гарина, витающего в облаках мечтателя, она бросит, и вычеркнет из памяти весь бред последнего года.
Зоя встала, выпрямила согнутую спину и встряхнула головой. Возвращается Гарин, надо подарить ему улыбку, он перестал видеть в ней женщину.
– Гарин, обед готов!
7
Примерно в это же время в Вашингтоне началось очередное заседание Тайного Совета Трехсот. Он был создан Петром Гариным для подготовки законов о переустройстве мира. Когда все расселись по местам на трибуну вышел глава совета Роллинг.
– Господа, – я только что получил чрезвычайное сообщение: совершено покушение на Петра Гарина. Увы, его уже нет. Террорист сумел проникнуть в апартаменты Гарина и бросил в него бомбу, в то время, когда Гарин давал по телефону указания, как расправиться с восставшими. Убийца неизвестен, сейчас ведутся его поиски. Прошу почтить память Петра Гарина вставанием. Садитесь.
На самом деле, правдой была только первая часть сообщения. Действительно, убийца проник в секретное убежище Гарина и бросил бомбу. Но имя убийцы Роллингу было хорошо известно: это был Стась Тыклинский, и никто его не искал. Он в это время спокойно ужинал в ресторане с друзьями, тратя деньги, которые ему дал Роллинг, заказавший это убийство. Став главой Тайного Совета Трехсот, Роллинг, наконец, решил избавиться от ненавистного соперника и в этом вполне преуспел.
– Господа, второе важное сообщение поступило с острова, где находится шахта по добыче золота. Я достиг соглашения с руководителем восставших Шельгой. Шахта будет засыпана. (Одобрительный шум в зале). Взамен все население острова будет реабилитировано и отпущено на свободу.
Кто-то спросил:
– А что будет дальше с этим островом? Там ведь уже построили дворец?
– Остров будет выставлен на аукцион. И последнее: в связи с тем, что уже существует международная организация по переустройству мира, я имею в виду Лигу Наций, предлагаю Тайный Совет Трехсот распустить. Прошу голосовать членскими билетами. Принято единогласно. Приглашаю всех на прощальный банкет.
Так закончилось последнее заседание Тайного Совета Трехсот. На банкете Роллинг торжественно произнес тост за восстановление золотого паритета, хотя ему самому удалось припрятать немалую долю золотых брусков, привезенных с Золотого острова, и очень довольный поехал домой. Он не знал, что убит был не Гарин, а его третий двойник барон Корф. 

8
В этот вечер особенно яркими были звезды, синее небо нежно обнимало необитаемый остров посреди Тихого океана, а теплый южный ветер был насыщен запахами, будившими воспоминания о прожитой жизни. Два человека, заброшенных сюда судьбой, сидели около угасшего костра.
– Я видел вершину, похожую на вулкан. Наверное, ему мы обязаны своим спасением, это вулканический остров, его еще нет ни на одной карте. Часто вулканы выбрасывают из недр земли вместе с пеплом и магмой новые вещества и породы, неизвестные человечеству. Для этого геологи спускаются в кратер.
– Гарин, ты не геолог. Лучше подумай, как нам отсюда выбраться.
– А чем тебе здесь плохо? Многие были бы счастливы оказаться на таком курорте! Ты видела морские звезды? Они очень красивы, только трогать их руками нельзя, их укус опасен. Купаться пока тоже не стоит, тут водятся осьминоги. Зоя есть два варианта, как отсюда выбраться. Первый вариант: у нас есть лодка, мы ее починим и сами попробуем добираться до ближайшей земли. С какой она стороны? Можно с уверенностью считать, что наш остров находится в Тихом океане, так что ближайшая земля – западный берег США, или Мексики, и он находится на востоке. А где находится восток? Ты забыла? Там где восходит солнце! Я думаю, на лодке с парой весел, двигаясь строго на восток, мы бы добраться до земли. Но у меня повреждена рука, надо подождать пока она заживет. Это, конечно, будет сопряжено с большим риском, течение и ветер могут нас отнести в сторону, а высокая волна просто лодку перевернет. А если мы все-таки доберемся до земли, что это будет за место и где находится ближайший поселок – неизвестно. Это могут быть даже джунгли, в которых водятся дикие звери.
– И людоеды?
– Опять? Все-таки надежней второй вариант: нас подберет корабль, и привезет в какой-нибудь порт. Когда это случится – знают только там, на небе. Так что, будем обустраиваться здесь. И еще вот что: надо подготовить для большого костра хворост. Мы его сложим на берегу, я завтра опять пойду более тщательно обследовать остров, а хворост соберешь ты. Когда мы увидим корабль, зажжем большой костер, чтобы дать знать о себе. Нужно, чтобы костер давал  много дыма, с проходящего корабля увидят дым и нас спасут. Поэтому, для дыма кроме сухого хвороста надо наломать ветки со свежими листьями, и нарвать побольше зеленой травы.
– Гарин, если нас подберет какой-нибудь корабль, то капитан, конечно, спросит: кто мы и как попали на этот необитаемый остров? Что мы скажем?
–  Скажем, что я – геолог, Петр Грин, а ты – моя жена Зоя Мороз, дочь сотрудника Российско-Американской компании, управлявшей русской Аляской. Мы познакомились и поженились в Петропавловске-Камчатском. Неделю назад у берегов Мексики был сильный шторм, наш корабль «Гангут», направляющийся из Петропавловска-Камчатского к Панамскому каналу и далее в Ленинград, налетел на рифы, и нас выбросило сюда. Что с остальными мы не знаем. Все запомнила? Завтра собери хворост для большого костра. Место я покажу, туда не должен доходить прилив. На всякий случай я опробую нашу лодку. У тебя есть лишняя шпилька? Я сделаю крючок и поеду ловить рыбу.
– А если тебя унесет в море или лодку перевернет волна?
– Тогда ты избавишься от мечтателя, который строил дворцы для королевы Золотого острова. Зоя, извини, мне надо поработать и кое-что записать.
  Они поужинали и занялись каждый своим: Зоя чтением придуманных ею законов и устава придворного этикета повелительницы мира, а Гарин улегся в тени, разрабатывая в уме план действий.
9
Утром сильный дождь загнал их в шалаш, и намеченный поход к вулкану пришлось отложить.
– Гарин, ты никогда не рассказывал мне о своем детстве, наверное, оно было необычным? – спросила Зоя. – Ты убежал из дома в поисках приключений? Иначе как объяснить твою жажду власти и неразборчивость в средствах? Вспоминаешь ты когда-нибудь свое детство, отца и мать, родивших сокровище, которое проклинает половина мира? 
– Мое детство? Тебе это интересно? Ну, слушай. Я родился в 1895 году и до учебы в гимназии рос в помещичьей усадьбе недалеко от Самары. Просторный дом имел два крыла: зимнее и летнее. Как давно это было. В 9 лет я уже свободно читал, моими любимыми писателями были Фенимор Купер, Майн Рид, особенно  Герберт Уэллс «Первые люди на Луне». Да, я любил приключения. Отец занимался какими-то финансовыми операциями, по-моему, не очень удачно, а матушка сосредоточилась на моем воспитании и собиралась сделать из меня примерного мальчика с благородными манерами. Увы, это не случилось. Да, еще у нас в доме жил мой учитель и моя очень добрая гувернантка Вера.
– Значит, ты провел детство в деревне?
Да. Были обычные детские забавы: санки зимой, купание в пруду летом, масленица, рождество и другие праздники. В детстве я любил смотреть на небо. Наш дом находился на одной из крайних слабоосвещенных улиц, и летними вечерами ничто не мешало мне лежать на траве и смотреть на небо. Я сразу обратил внимание на широкую звездную дорожку, пересекающую небосклон, которая, как объяснил отец, называется Млечный путь. Не раз я пытался подсчитать, сколько звезд входит в млечный путь и каждый раз сбивался. Отец сказал, что Млечный путь это галактика – огромное скопление звезд и планет, и что к ней относится земля.
– А когда ты убежал из дома?
– Я не убежал из дома, просто в гимназии я познакомился со старшим  мальчиком, который перевернул мою жизнь. Это был Коля Манцев. В сарае возле своего дома он устроил лабораторию, в которой делал химические и физические опыты. В то время многие увлекались алхимией, и Коля искал способ превращения серебра в золото. Для его опытов я украл из дома набор серебряных ложечек, в этом обвинили мою гувернантку Веру, которая у нас служила много лет. Ее до того затравили, что она утопилась. Позднее я узнал, что Вера – моя мать. Отец усыновил меня и тайну моего рождения скрыли.
– Тебе ее не жалко?
– Конечно, жалко. Но, что значит одна жизнь для истории? Ты знаешь, сколько невинных людей погибло на Ходынском поле при коронации Николая II? 4000 человек. Разве кто-то ставил это ему в вину? Наши с Колей опыты не увенчались успехом, но золото стало моей мечтой, моей страстью, делом моей жизни. Мы с Манцевым образовали удачную пару: он генерировал идеи, а я воплощал их в жизнь. Гиперболоид – его идея, оливиновый пояс нашел он, потом открыл способ распада атомного ядра и новый металл М. Жаль, что Коля погиб.
Потом началась война, отец ушел на фронт и не вернулся. Мне пришлось заниматься любой работой, чтобы прокормить себя и мать. И детство кончилось. Зря ты меня спросила о детстве, я ведь мог вырасти нормальным человеком. Я хотел бы начать жить сначала. Если бы Коля Манцев был жив, он бы, наверное, нашел путь в прошлое. Ты не устала?
– Нет.
– Тогда, теперь твоя очередь, ведь я о тебе тоже так мало знаю. Зоя, сколько тебе лет?
– Это тебе знать не обязательно. Я родилась в Петербурге.  Мой отец был капельмейстером в Мариинском театре и его часто назначали руководить оркестром во время балетных постановок. Поэтому, неудивительно, что в 8 лет он отдал меня в балетную студию. Моей учительницей была балерина  Ваганова, и я стала постигать искусство русского классического танца. Я любила танцевать и по моей просьбе в нашем доме на Малой Дворянской улице мне отделили комнату для репетиций, где одна из стен была облицована зеркалом от пола до потолка. После окончания школы меня приняли в балетную труппу Мариинского театра, и мое исполнение сольной партии в балете «Жизель» было триумфом, который я никогда не забуду. Я затмила самую Матильду Кшесинскую, мне горячо аплодировал царь и, пройдя за кулисы, вручил букет мимоз! И это могло быть началом его нового романа, но вспыхнула война. Театр закрыли и я, как и многие другие русские женщины, в качестве сестры милосердия отправилась на фронт. Выносила раненых из боя, была сама ранена, но счастливо отделалась.
А дальше – ты знаешь, грянула революция, театры заполнили пролетарии и солдаты, дым самокруток достигал сцены, и я больше танцевать не могла. Отца уволили, наш дом реквизировали, и мы с армией Деникина бежали на юг. Наш эшелон расстрелял бронепоезд, я потеряла родителей, и меня подобрал  французский капитан, который помог сесть на корабль, отправляющийся в Константинополь, а оттуда я перебралась в Париж. Дальше – борьба за существование или, как говорят, за место под солнцем. И я его нашла. Все.
– И ты ничего не знаешь о своих родителях?
– Ничего.
– Зоя, о тебе было немало сплетен, что из них – правда?
– Этого ты не узнаешь никогда. Принимай меня такой, какая я есть. Или брось меня, когда мы выберемся отсюда. «В толпе друг друга мы узнали, сошлись и разойдемся вновь. Была без радостей любовь, разлука будет без печали».
– Зоя, я тебя не брошу. Мы стоим друг друга. Кается, дождь кончился и я пойду.

10
Гарин был прав: остроконечная вершина была действительно потухшим вулканом. Движимый любопытством, он вскарабкался на гору и заглянул в кратер. В мрачной глубине время от времени возникали странные отблески света, как будто кто-то ходил там с фонариком и что-то искал. Это распад металла М, того самого металла, который открыл его учитель и друг Николай Христофорович Манцев. Если бы не Шельга, он так и не узнал бы о судьбе Манцева и не получил его дневников. Эта фотография, до сих пор лежит в его бумажнике. Бедный Манцев, его гибель тоже лежит на моей совести, какой талант загублен. Они бы могли еще долго работать вместе. На Манцева он мог бы опереться, Манцев бы его не предал.
Рядом, испуская запах сероводорода, били источники, образуя небольшое озерцо. Гарин потрогал воду – горячая. Надо свести сюда Зою, она мечтает о теплой ванне. Вернувшись, Гарин стал вынимать из сумки и, загадочно улыбаясь, раскладывать какие-то камешки.
– Зоя, у меня есть для тебя два сюрприза. Посмотри, что я добыл. Вершина на севере – потухший вулкан, а вот это было когда-то выброшено во время извержения.
Зоя повертела в руках камешки.
– На что они нам? Они годятся для украшений? Их можно продать?
– Нет. Вот это – полевой шпат, это – кварц. Розовый камушек – осколок гранита, а черный – мрамора. Это спутники.
– Не понимаю.
– В тех местах, где вулкан выбрасывает эти минералы, есть шансы найти металл М, поэтому их называют спутниками.
– Я не слышала про такой металл.
– Я думаю, твои знания о металлах ограничиваются тремя: платиной, золотом и серебром. Металл М не используют для украшений, это – источник энергии. Ты что-нибудь слышала про Менделеева?
– Это, тот, который делал чемоданы?
– Зоя, не пойти ли тебе учиться? У меня есть кое-какие связи и тебя возьмут в Горный институт.
– Только этого мне не хватает.
– Так вот на нашем острове, есть выходы металла М, и это знаем только мы. Это настоящий остров сокровищ! Мы купим этот остров, и в наших руках окажется энергия будущего, а кто владеет энергией будущего, владеет всем миром.
– Гарин, ты опять? Я больше не хочу владеть всем миром, мне нужна теплая ванна!
– И не только миром! Нам откроется вселенная. Мы нашли источник энергии для межпланетных кораблей.
– Ты неисправимый мечтатель.
– Это звучит, как бранное слово. А между тем мечтатель Генрих Шлиман открыл Трою, Константин Циолковский проложил путь в космос, Томас Эдисон получил тысячу патентов, а Никола Тесла придумал радио. Мечтатели  двигают мир вперед и делают его лучше. Мы построим атомные электростанции, которые от одной зарядки будут действовать пятьдесят лет. Кстати, там наверху есть горячие источники. Я покажу тебе теплую ванну.

11
Новое утро превзошло все ожидания. Когда Гарин выбрался из шалаша, он увидел ослепительно яркое солнце на безоблачном синем небе. Утренний туман рассеялся, его остатки таяли где-то на западе. Воздух был прозрачен и свеж. Это было то, что надо. Он поднимется на самую высокую точку и займется измерением широты острова. В том, что он когда-нибудь сюда вернется, он не сомневался: выход на поверхность металла М сулил сказочное богатство. Гарин разжег костер для завтрака и позвал Зою.
– Какой сегодня день? – спросила Зоя.
– Пятница. Шестой день на острове.
– Гарин, мне приснился сон, что ты объявил меня королевой острова.
И про нас сочинили фокстрот «Бедный Гарри», где говорилось о том, как маленький, бедный Пьер Гарри полюбил креолку, и так её полюбил, что захотел сделать её королевой. Он увёз её на маленький остров, и там они танцевали фокстрот, король с королевой вдвоём. И королева просила: «Бедный Гарри, я хочу завтракать, я голодна». В ответ Гарри только вздыхал и продолжал танцевать, — увы, кроме раковин и цветов, у него ничего не было. Но вот пришёл корабль. Красавец-капитан предложил королеве руку и повёл к великолепному завтраку. Королева смеялась и кушала. А тебе оставалось только танцевать одному. У меня предчувствие: сегодня что-то случится. Ведь именно в пятницу Бог создал человека.
– Зоя, после завтрака я поднимусь в горы, хочешь искупаться в горячем источнике, пойдешь со мной. Тогда собирайся. Что у нас сегодня на обед?
– Гарин, у меня предчувствие. Мы будем обедать не здесь.
Оставив Зою у горячего источника, Гарин поднялся на вершину. Еще раз заглянул в кратер потухшего вулкана. По-прежнему, там, в глубине, вспыхивали разноцветные огоньки распада металла М. Он расставил приспособление для измерения угла наклона солнца к горизонту. Имея этот угол, потом по астрономическим таблицам можно узнать северную широту острова. А западную долготу он уже примерно знает – это долгота Золотого острова, они ведь плыли на юг. Надо дождаться двенадцати часов по местному времени, в это время будет самая короткая тень от шеста, который он воткнул в землю. Конечно, имея секстант, замер был бы более точным. Почему шторм не выбросил на остров сектант? Он наверняка был в капитанской рубке.
Начав измерения, он услышал истошный крик Зои:
– Гарин, Гарин, посмотри на восток! Я вижу дым.
– Что ты всполошилась? Там на берегу, туземцы варят обед.
– Но этот дым движется. Гарин это – судно!
Да, крошечный дымок на востоке медленно двигался на север.
– Мне надо закончить измерения, а ты скорее вниз, зажигай наш большой костер.
– Я не одета, собиралась стирать свои вещи…
– Пока они к нам приплывут, ты успеешь одеться. Бегом вниз!

12
Зоя подхватила платье и побежала вниз. Ее предчувствие сбывается! Надо спрятать драгоценности, Гарин о них не знает, они на первое время помогут ей продержаться. От волненья она испортила несколько спичек, наконец, костер разгорелся, и она стала подбрасывать траву и свежие листья. Поднялся дым. Они заметили! Силуэт корабля стал увеличиваться. Она вырвется на свободу. Снимет комнату в недорогом пансионе и приведет себя в порядок. Пообедает в хорошем ресторане. Ей надо снова почувствовать вкус к жизни. Она хороша собой и ей всего 25 лет. А Гарин? Какое ей дело до Гарина, он сам выберет свою судьбу. Когда она ступит на твердую землю, немедленно от него уйдет. Прямо объявит о своем решении или просто ночью сбежит. Как тогда в Париже. Ей не впервой! Корабль уже виден, что он там возится? Зоя подбросила в костер еще травы, быстро оделась и, подойдя к самой кромке воды, стала размахивать поднятыми вверх руками.
А между тем Гарин хладнокровно закончил измерения, записал необходимые данные и, оставив наверху свое самодельное приспособление, пошел вниз. Корабль приближался, и скоро они будут на свободе. Корабль плывет на север, скорее всего порт назначения – Лос-Анджелес. Он устроит Зою в недорогой пансион, а сам отправится на уединенную мызу близ Лос-Анджелеса, где в ангаре стоял его дирижабль. Там за ангаром в лесу он закопал семь золотых брусков – на всякий случай. Этот случай наступил. Их будущее связано с металлом М. Нужны деньги. Много денег. Придется пойти на поклон к миллионерам. В его записной книжке три фамилии: Джон Рокфеллер, Генри Форд и Чарльз Шваб. Атомная электростанция на энергии, выделяемой при распаде металла М, вот чем он соблазнит миллионеров. Как она будет работать, он пока не вполне представлял, придется нанять ученых. Эх, если бы был жив Манцев! Он купит этот остров, станет миллионером и женится на Зое. Ему только 29 лет, все еще впереди!
Когда он подходил к костру, с корабля уже спустили шлюпку. Двое гребли, а двое держали в руках ружья. Он стал рядом с Зоей и тоже стал размахивать руками.
– Зоя, ты помнишь нашу легенду? Чтобы мы говорили одно и то же.
Помню. Ты – геолог, Петр Грин, проводивший изыскания на Камчатке, а я – твоя жена, Зоя Мороз, дочь сотрудника Российско-Американской компании, управлявшей русской Аляской.
– Ты что-нибудь знаешь об Аляске?
– Да, у меня была подруга, дочка такого сотрудника. Она мне много рассказывала об Аляске. С тобой мы познакомились и поженились в Петропавловске-Камчатском.
– И как мы попали на этот необитаемый остров?
– Очень просто. Неделю назад у берегов Мексики был сильный шторм, наш корабль, направляющийся из Петропавловска-Камчатского к Панамскому каналу и далее в Ленинград, налетел на рифы, и нас выбросило сюда. Что с остальными мы не знаем.
– А как назывался корабль?
– «Гангут».
Шлюпка остановилась на мелководье, и двое матросов вышли на берег.
– Кто вы, и как сюда попали? – спросил один из матросов.
– Приятель, вы все узнаете, не будем терять времени, скоро начнется отлив, – ответил Гарин.
– Вас только двое?
– Только двое.
– Тогда быстро в шлюпку, – сказал второй матрос, – и, увидев, что у Гарина обе руки заняты вещами, а Зоя в нерешительности стоит, боясь замочить ноги, легко подхватил ее на руки.
Гарин никогда меня на руках не носил, подумала Зоя и, обхватив рукой крепкую загорелую шею матроса, быстро поцеловала его в щеку.

13
Четверо матросов взялись за весла и шлюпка отчалила. По тому, как они слажено и быстро гребли, было видно, что они хорошо знают морскую службу. Не хуже наших ребят на Крестовской гребной школе в Ленинграде, подумал Гарин.
¬¬¬– Вы отлично гребете, ребята, наверное, ваша четверка выиграла не одну гонку? – спросил Гарин.
– Да, сэр, в последних соревнованиях в Нью-Йорке мы заняли призовые места.
– Так ваш корабль плывет из Нью-Йорка?
– Да, сэр.
– И куда?
– В Лос-Анджелес.
Гарин бросил прощальный взгляд на удаляющийся остров. Постепенно растворился шалаш, который дал им приют, потом стали пропадать пальмы, и еще долго был виден дым от затухающего костра. 
– А что вы везете в Лос-Анджелес?
– Автомобили, сэр.
Корабль уже был хорошо виден, дымились его три трубы, а две палубы были заставлены черными автомобилями. «Любой цвет автомобиля хорош», вспомнил Гарин поговорку Форда, «если он – черный». А вот можно различить и название судна – «Меркурий».
Шлюпку подняли на борт, и путешественники с удовольствием ощутили под ногами прочное палубное покрытие.
– Мы вас покидаем, сэр, вон идет помощник капитана.
– Спасибо, ребята, вы отлично знаете свое дело, – лишняя похвала не повредит, подумал Гарин.
– Первый помощник капитана Морган. С кем имею честь?
– Геолог Грин, а это моя жена Зоя. Она дочь сотрудника Российско-Американской компании, управлявшей русской Аляской. Мы русские.
– И как вы попали на этот остров?
– Мистер Морган, какое счастье, оказаться на вашем корабле, можно я вас поцелую? – воскликнула Зоя
– Обожди, Зоя. Мы плыли из Петропавловска-Камчатского, рассчитывали через Панамский канал выйти в Атлантический океан и далее – в Ленинград. Наша геологическая партия исследовала камчатские вулканы, мы собрали большое количество образцов руды и строительных материалов, выброшенных вулканами. Увы, все они покоятся на дне океана. Наше судно «Гангут» попало в шторм неделю назад и разбилось о рифы. Нас двоих волны вынесли на необитаемый остров. Что стало с остальными – не знаем. Мы питались устрицами и птичьими яйцами. Если бы вы не спасли нас…
– Господин Морган, а есть на вашем судне женщины? – перебила Гарина Зоя.
– Есть. Я прикажу вас накормить и доложу капитану.
Их провели в кают-компанию, где они помыли руки и сели за стол, уставленный едой.
Через час пришла молодая, опрятно одетая девушка в накрахмаленном белом переднике и обратилась к Зое.
– Это вы спрашивали, есть ли женщины на корабле? Меня зовут Грейс, я горничная миссис Клары Форд. Она поручила мне узнать, в чем вы нуждаетесь?
– Грейс, я давно не принимала душа, спала на голой земле и забыла, как пахнет лаванда. Мне нужна ванная, мягкая постель и новое платье. А мужу надо умыться и отдохнуть. Могу я встретиться с миссис Кларой?
– Я сейчас доложу хозяйке.
С этими словами она вышла, но вскоре вернулась и снова обратилась к Зое.
– Миссис Клара приглашает вас завтра к завтраку в восемь утра, а сейчас идите за мной, я помогу вам принять ванну и переодеться. Спать вы будете в моей каюте, туда уже поставили вторую кровать. А ваш муж будет спать с матросами в кубрике, там есть душевая.
Пришел молодой матрос, что носил Зою на руках, и позвал Гарина в кубрик.
– Какие-нибудь просьбы, сэр? А где ваша жена?
– Есть две просьбы. Первая – сигарету.
– А вторая?
– А вторая – держись подальше от моей жены. Понятно?
– Понятно, сэр.
Гарин закурил и пошел в кубрик. 

14
В восемь утра Зою провели в столовую, где за столом уже сидела жена Форда – пожилая дама лет шестидесяти в закрытом черном платье и модной шляпке, из-под которой выглядывала седина. Никаких драгоценных украшений, которые ожидала увидеть Зоя, на жене миллионера не было.
– Доброе утро, миссис Клара!
– Доброе утро, миссис Зоя. Угощайтесь, наверное, вы соскучились по домашней еде, мой повар сегодня решил нас удивить. Как вам спалось?
– Спасибо! Впервые за несколько дней я выспалась. Большое вам спасибо за заботу. Как я счастлива, что вы нас спасли.
– А как вы попали на этот остров?
– Мы плыли из Камчатки в Ленинград. Мои родители работали в Русско-Американской компании, которая управляла Аляской, а когда Аляску продали, они там остались. Я закончила до революции балетную школу и даже выступала в Мариинском театре. Потом захотела увидеть родителей. Это долгая история. В Петропавловске-Камчатском я познакомилась с моим теперешним мужем, он инженер-геолог. Мне понравился этот красивый, хорошо образованный и мужественный человек, мы поженились. Потом его экспедиция закончила работу, и я с ним поехала обратно в Ленинград. Но в Тихом океане мы попали в страшный шторм, об этом лучше не вспоминать. Мы с ним оказались на необитаемом острове. Пока я плакала и кляла свою судьбу, я ведь могла остаться с родителями, он занялся своим любимым делом – геологической разведкой и утверждал, что нашел много, ранее неизвестных минералов. Такой одержимый человек. Я не жалею, что выбрала его, но не знаю как ему помочь, я ведь не разбираюсь в его находках. Для меня это – обычные камни.
– Я вас понимаю. Когда мой муж Генри увлекся идеей создания собственного автомобиля, в чем я тоже ничего не понимала, я поддерживала его, как могла. Я знала, что брак не праздник, а испытание. Видя страдания мужа – бессонные ночи, работа за копейки, проблемы со здоровьем, я не брезговала помогать ему и выполнять пусть самую мелкую, но работу. Держала керосиновую лампочку ночью в сарае, когда он собирал свой первый автомобиль. Когда он закончил, машина не могла выехать на улицу через слишком узкий вход в сарай. Я схватила кирку и выбила дверную раму, и в награду, первая, вместе с мужем,  выехала из сарая, и это странное рычащее чудовище помчалось по улице, пугая прохожих и проезжих! Если бы не я, неизвестно, смог бы он одолеть этот путь из фермеров в миллионеры. Верьте в своего мужа, и он своего добьется. А долго вы пробыли на этом острове?
– Неделю, которая мне показался вечностью. Миссис Клара, я совсем отстала от жизни и не знаю никаких новостей. Вы не так давно из Нью-Йорка, что творится в мире?
– Я не знаю, что вас интересует. Была большая паника, когда какой-то проходимец привез в Нью-Йорк золотые бруски, которые он накопал в шахте, проложенной чуть ли не до середины земли. И, возомнив себя хозяином планеты, стал продавать эти бруски, как горячие пирожки. Вы знаете, что такое золотой паритет?
– Нет.
– И я не знала, но муж мне растолковал: это соотношение денег разных стран. Нарушить золотой паритет очень опасно, может развалиться экономика. Муж не успевал менять цены на свои автомобили. К счастью это длилось недолго, на острове, где была шахта, восстали рабочие, его самого подорвал бомбой какой-то террорист и все успокоилось.
– Миссис Клара, ваш муж владеет половиной автомобилей мира, а вы плывете на пароходе?
– Это была моя прихоть. Мне надоел шум машин, и запах бензина. Я хотела насладиться тишиной и бескрайним морским простором. Уговорила мужа, и я довольна. Правда после Бермудских островов нас пугал какой-то брошенный корабль, плывущий без людей, но мы добрались благополучно до Панамского канала. Я очень хотела увидеть это чудо американского предпринимательства.
– Значит, этот канал построили американцы?
– Участвовали рабочие, чуть ли не всех стран, но под руководством американских инженеров. Нам даже пришлось для строительства канала создать независимую Панамскую республику: владевшая этой землей Колумбия запросила слишком высокую цену. Мне понравилось шлюзование кораблей, как это остроумно придумано, это надо видеть! Хорошо, миссис Зоя, я рада была с вами познакомиться. А сейчас пойдемте в мою каюту, вы выберете себе что-нибудь из моих платьев. Я никогда так близко не общалась с русскими, Вы мне очень понравились. Что вы намерены делать дальше?
– Найти возможность вернуться в Ленинград.
– Кажется, я смогу вам в этом помочь. Мой муж планирует отправить из Нью-Йорка в Ленинград партию своих тракторов, и я попрошу его устроить вас на этот корабль. В Лос-Анджелесе я свяжусь с мужем, я думаю, он не откажется.
– Миссис Клара, я вам так благодарна. Что я могу для вас сделать?
– Через три дня мы будем в Лос-Анджелесе, я хотела бы посмотреть город и предлагаю вам меня сопровождать качестве компаньонки. Мы посмотрим достопримечательности, за все буду платить я. А может быть, вам понравится, и мы заключим контракт на год? Поработаете у меня компаньонкой, заработаете денег и вернетесь на Родину. И вашему мужу найдется работа.
– Спасибо, я буду счастлива сопровождать вас. 
15
На третий день плавания, умывшись и позавтракав в кают-компании с матросами, Гарин вышел на палубу. Надо что-то решать. Когда они прибудут в Лос-Анджелес, первое, что он сделает, съездит на мызу, где стоит его ангар. Там он спрятал семь золотых брусков, они помогут какое-то время продержаться на плаву. Гиперболоид – уже пройденный этап. Он обещал Зое заварить новую кашу, и приправой к этой каше будет металл М. Как жаль, что погиб Манцев. Оставаться в Америке ему нельзя, если его опознают, ему конец. Вернуться в Ленинград? Может там он встретит Шельгу, которому спас жизнь. Такое не забывают. Надо посоветоваться с Зоей. Это – ее родной город, там у нее есть дом и знакомства. Может быть, вернулись ее родители, будет укрытие. Погруженный в свои мысли, он не сразу заметил Зою.
Она стояла на палубе, облокотившись о перила, и смотрела на воду. Земли еще не было видно, но уже появились чайки, которые далеко не улетают от своих гнезд. Они с криками хватали и отнимали друг у друга выброшенные за борт остатки обеда. Скоро земля. Зоя не слышала, как он подошел. Какими мыслями сейчас занята ее голова? В новом платье, и с красивой прической, сделанной гувернанткой миссис Клары, она выглядела свежо и привлекательно.
– Зоя, нам нужно поговорить, - Гарин обнял ее за узкие плечи.
– Говори, – она освободилась от его объятья.
– Зоя, я знаю, что не принес тебе счастья. В Америке я остаться не могу, как только меня опознают, мне конец. Я решил вернуться в Ленинград. Поедем со мной. Ты сможешь опять стать актрисой и найдешь своих родителей. Сейчас там начало развиваться предпринимательство, и я надеюсь привлечь внимание своим проектом использования распада элемента М для получения энергии будущего. Нам нужно отдохнуть и придти в себя после пережитого. Мы молоды и у нас еще многое впереди. Что ты решила?
– Гарин, я не поеду в Ленинград. Там голодно и холодно. Меня ведь тоже могут опознать, пока ты строил свой гиперболоид, я с винтовкой в руках боролась с большевиками. Отца из театра уволили, что мне там делать? Я потеряла подвижность, моя голова забита мыслями о выживании. Сегодня в зеркале я нашла у себя седой волос. Какая из меня артистка? Жена Форда предложила мне работу компаньонки с хорошей зарплатой, и я поеду с ней в Детройт. У меня будут простые обязанности, общий стол, отдельная комната и, конечно, выходные дни. Ее муж слишком занят, так что я буду ее сопровождать в поездках, бывать с ней на курортах, где я сама никогда бы не побывала. Что еще? Приготовить ей постель, подать лекарство и почитать на ночь. Она рано ложится, и я свободна. Смогу отдохнуть и придти в себя после пережитого. Накоплю денег и вернусь в Париж. Восстановлю свои старые связи.
– Зоя, не спеши с решением. Давай снимем номер в Лос-Анджелесе, и еще раз все обсудим. Может быть, ты передумаешь?
Гарин снова ее обнял, и она опять освободилась.

16
Клара не подвела, она действительно рассказала мужу о спасении двух русских и попросила помочь Гарину. Форд предложил Гарину сопровождать судно с тракторами в Ленинград и подарил ему автомобиль, чтобы он ездил на нем в Ленинграде. Это будет хорошей рекламой на обширном российском рынке.
Автомобиль Форд марки «Т» оказался легкоуправляемым и, еще до прибытия в Лос-Анджелес, Гарин под руководством инструктора, поездил по верхней палубе. По прибытии, утром, они устроились в гостинице, и он взял курс на приморскую мызу, по заранее намеченному маршруту, а Зоя осталась, она с миссис Кларой будет осматривать город.
Хорошо бы добраться до полудня. Знакомый маршрут. Тогда, после восстания на золотом острове, убив секретаря и оставив инструкции своему третьему двойнику барону Корфу, он ураганом мчался на огромном Роллс-ройсе по улицам провинциальных городков, сбивал свиней, собак, давил кур. Иной прохожий не успевал выпучить глаза, как запылённая, чёрная огромная машина диктатора, уменьшаясь и ревя, скрывалась за поворотом. Потом его машину обстреляли. Ехать в ней стало опасно. Он свернул руль, и спрятался в лесу. Спрятавшись, он видел, как промчались по шоссе три мотоцикла. Задний остановился. Вооружённый человек соскочил с него и нагнулся над пропастью.
Только на четвертый день добрался до уединённой приморской мызы, где в ангаре висел, всегда наготове, его дирижабль. Работавшие на полях крестьяне разгибали спины и провожали взглядом его Форд, который не спеша трясся на ухабах. Может, лучше было поехать вечером? Знают они, зачем он едет? Едет он за золотом. Семь золотых брусков на всякий случай он закопал в землю у семи берез. Ночью он их не найдет. Показалось море. Его ангар на месте. Кругом натоптаны следы и пахнет навозом. Кто-то приспособил его ангар как загон для скота, он отворил ворота. Никого.
Лесок начинался сразу за ангаром, вон эти семь берез. Опять убедившись, что вокруг никого нет, Гарин вытащил из земли бруски, все семь были на своих местах. Он обтер их от земли, завернул в ветошь и спрятал под передним сидением. Хотел замаскировать образовавшиеся дыры в земле, а потом махнул рукой и завел мотор.
Один брусок продал, не торгуясь, в ювелирную мастерскую. Скорее в гостиницу, Зоя, наверное, его уже ждет. Нет, в гостинице ее еще не было. Он спрятал в номере бруски, спустился в холл, купил кофе, сел к столу, заваленному газетами, и стал быстро просматривать заголовки.
В газете “The New York World” он остановился на заголовке «Разыскивается государственный преступник. Погибший от бомбы в личном сейфе диктатора человек, оказался двойником. Петр Гарин скрылся. Он бежит на запад. Задержавший машину диктатора (следовали приметы) получит крупное денежное вознаграждение».
Вот так. Пора уносить ноги. В России его не найдут. И еще надо сбрить бородку, приклеить усы и надеть парик.

17
Зоя и Клара начали осмотр Лос-Анджелеса с центра города на площади Першинг Сквер. В этот ясный летний день солнце весело играло в витринах магазинов и бутиков. Прямые улицы, в которых невозможно заблудиться вели с севера на юг и с запада на восток. Прошли по одной из самых известных улиц Лос-Анджелеса с пальмами - Оушн-авеню в районе Санта-Моника. Она расположена прямо на побережье Тихого океана и тянется от Аделейд-драйв до бульвара Пико. Помимо самых знаменитых улиц вроде Hollywood Boulevard или Rodeo Drive, в городе полно чуть менее известных улиц – красивых и не очень, с цветущими садами и огромными пальмами, с бутиками, модными магазинами и дорогими ресторанами
Их поразило великое смешение рас. Разные цвета кожи и разрезы глаз. Бледные, цвета кофе, загорелые и желтые лица. Метисы и мулаты, чью родословную не возьмутся восстановить самые профессиональные специалисты в генеалогии. А сколько можно было услышать языков! Звучный английский, мягкий французский, торжественный испанский, твердый немецкий, выразительный китайский.
В Ботаническом саду им показали необыкновенной красоты цветок – Стрелицею Королевскую, которую планируют сделать официальным цветком города Лос-Анджелес. Название этому удивительному цветку, у которого на одной плодоножке распускаются одновременно лепестки всех цветов радуги, было дано в честь принцессы Шарлотты Мекленбург-Стрелицкой, супруги британского короля Георга III.
Прокатились на фуникулере «Полет ангелов» и заглянули на рынок, где ремесленники продавали изделия ручной работы, а фермеры – продукцию со своих полей и огородов. Здесь можно было увидеть и калифорнийских мамочек с колясками, и русских пенсионеров-иммигрантов, играющих дни напролет в шахматы. В киоске Бланш Маги, купили домашние сэндвичи.
Зашли в совершенно неприметный снаружи ресторан, где часто проводят время артисты и продюсеры Голливуда. Обычно столики здесь заказывают заранее, но днем свободные места были. Немолодые, но проворные и дружелюбные официанты знали многих посетителей и приносили их любимые блюда: наваристые луковые супы с крутонами - красиво нарезанными кусочками хлеба, подсушенными в духовке или обжаренными в масле и хорошо прожаренные стейки. Они сели за барную стойку на высокие табуреты и попробовали мартини, здешний аромат которого больше не встретишь нигде. Забежала перед репетицией выпить чашку кофе Мери Пикфорд, за дальним столиком резались в карты Хамфри Богарт и Гэри Купер, а выходя, они столкнулись с Зельдой Фицжеральд, молоденькой женой известного писателя Скотта Фицжеральда. В общем-то, она не имеет никакого отношения к кино, но ее супруг пользовался большой популярностью в Голливуде.
Миссис Клара посмотрела на часы и вспомнила, что ей нужно быть на заседании благотворительного общества, борющегося с неграмотностью среди бедного населения. Она собиралась пожертвовать приличную сумму денег. Зоя предпочла погулять по улицам, и они договорились встретиться здесь же через два часа.
На самом деле, Зоя искала комиссионный магазин, где у нее купят кольцо, ей нужны были деньги для обновления гардероба. Магазин такой она нашла, кольцо продала, хотя ожидала получить больше. Потом просто глазела по сторонам, пока увидела большую вывеску «Аукцион».
У входа висел список продаваемых сегодня лотов, и у нее перехватило дыхание: одним из лотов был их «Золотой остров». Продавался остров, на котором сбывались ее самые сокровенные мечты, и который они так бездарно потеряли. Они оба в этом виноваты – и Гарин и она. Кто купит этот остров и зачем? Она должна это увидеть и рассказать Гарину. Пусть покусает ногти. Зоя поправила прическу, затянула потуже поясок, талия, слава Богу, у нее еще есть, и вошла.
18
Аукционный зал был полон. Конечно, кто-то пришел просто поглазеть. Зоя села в заднем ряду и опустила вуаль. Вряд ли ее кто-то узнает, на всякий случай. Многие держали в руках листки с описание лотов, среди которых был и Золотой остров – их остров.
Аукционер объявил:
– Продается остров в Тихом океане под сто тридцатым градусом западной долготы и двадцать четвёртым градусом южной широты, площадью в пятьдесят пять квадратных километров, с прилегающими островками и мелями. Частично застроен, отличный климат делает остров пригодным для фешенебельного курорта. Первоначальная цена – один миллион долларов. Кто даст больше?
– Господин аукционер, насколько мне известно, там была шахта для добычи золота. Что с ней?
Такой знакомый голос. Зоя приподняла вуаль, конечно, это секретарь Роллинга. Вот так встреча! 
– Шахты больше нет, она засыпана и залита цементом. Один миллион, есть другие предложения?
Началась обычная для аукционов торговля. Набавляли по пятьдесят и сто тысяч, последнюю цену назвал секретарь Роллинга – полтора миллиона. Больше никто не дал и стук молотка возвестил, что отныне остров принадлежит компании «Анилин Роллинг». Секретарь Роллинга получил сертификат собственности и направился к выходу, за ним вышла Зоя. Он подошел к автомобилю, в котором на заднем сиденье у открытого окна сидел Роллинг. Немного похудел, но по-прежнему элегантно одет, держится уверенно, наверное, под шумок припрятал немало золотых брусков.
– Роллинг, поздравляю вас с покупкой!
– Зоя? Ты жива?
– Можете меня потрогать.
Не ожидая приглашения, она открыла заднюю дверцу, вошла, и села рядом. Оба не заметили, как из-за угла на них нацелил фотоаппарат человек в черном, и щелкнул затвором. Роллинг показал знаком водителю поднять разделяющее стекло.
– Как ты здесь оказалась? Когда «Аризона» пропала в шторм, я посчитал тебя погибшей.
– Как видите, я жива. Нас выбросило на необитаемый остров.
– Кого нас?
– Меня и Гарина.
– Значит и Гарин жив? А кто же погиб от руки террориста?
– Его третий двойник. Роллинг, вы можете меня простить? Какую глупость я совершила в ту ночь. Надо было вас разбудить и все бы пошло иначе. Это было как наваждение. Я хочу к вам вернуться и готова дорого заплатить за свой опрометчивый поступок.
– Чем же ты хочешь заплатить?
– Гарин мне рассказывал про новый источник энергии – радиоактивный металл М. Это топливо для будущих атомных электростанций. Он нашел огромные запасы этого металла на необитаемом острове, где мы жили до спасения. Перед отъездом он замерил координаты острова. Я постараюсь их скопировать, вы купите этот остров и станете владельцем энергии будущего. Он зовет меня в Ленинград, что мне там делать? Я хочу обратно в Париж. Помните, как мы вместе проводили время? Роллинг, я могу к вам вернуться? 
– Сначала ты должна довести дело до конца. Ты поедешь с Гариным на год в Россию. Узнаешь и передашь мне технологию добычи и использования металла М, и мы снова встретимся. И я тебя прощу. Договоримся о связи. Мой агент тебя найдет. Он подойдет и скажет «Мадам желает купить кольцо с розовым бриллиантом?» Это будет пароль. Ты возьмешь кольцо и начнешь его рассматривать. А потом спросишь: «Чем вы докажете, что это не немецкая подделка?» Это будет отзыв. Тогда он скажет: «Вот сертификат». И передаст тебе листок, на котором будут написаны адрес, день и время для вашей встречи. Ты вернешь листок и скажешь: «Это меня не убеждает». Все.
– А что вы будете делать с Золотым островам?
– Открою там международный курорт. Ты снова станешь хозяйкой Золотого острова и поселишься в своем дворце. И мы забудем прошлое.
Ролинг уехал, а Зоя еще долго стояла, обдумывая их разговор. Ей поручена незавидная роль шпионки.
Автомобиль с миссис Кларой уже стоял невдалеке.
– Миссис Зоя, с кем это ты так кокетничала в черной машине?
– Вы видели? Это был продюсер из Голливуда. Он спросил, не хочу ли я сниматься в кино? Я отказалась.
– Неужели? А ты бы могла неплохо сыграть! Хотела бы я увидеть твою первую роль.
– Мою первую роль вы бы не увидели. Это хам сказал, что я ее сыграю у него в постели. Едем в гостиницу? Надеюсь, я не заставила себя ждать.

19
Зоя вернулась в гостиницу вечером, Гарин ее ждал, чтобы поужинать вместе.
– Как ты провела день?
– Неплохо, многое повидала, – о встрече с Роллингом она умолчала, – а чем был занят ты?
– Я побывал на мызе, где стоял в ангаре наш дирижабль. В ангаре уже кто-то сделал загон для скота, – о передовице в “The New York World” он умолчал.
– А для чего ты туда ездил? Чтобы полюбоваться на свой ангар?
– Не только. За ангаром начинается лесок и там, – Гарин оглянулся и понизил голос, – у семи берез я спрятал семь брусков золота. На всякий случай. Они оказались на месте, и помогут нам продержаться на первых порах. Один я уже продал. Если ты хочешь остаться, поделим деньги и бруски: три мне и три тебе.
– Гарин, не надо делить бруски, я передумала. Сегодня весь день я провела с миссис Кларой, этот только красивое название «компаньонка», на самом деле просто прислуга. Я не могла отойти от нее ни на шаг. Этого мне только не хватало, ухаживать за старухой. Я еду с тобой в Ленинград. Наверное, ты прав, мне надо приобрести профессию. Ты поможешь мне поступить в университет? Или найти работу? Кем ты хочешь, чтобы я стала?
– Моей женой.
– Гарин, я очень тронута. И делением брусков и своим предложением. Я откажусь от работы у миссис Клары. Она ведь не знает, что мы официально не женаты и не обидится, не разрушать же семью! И она поможет нам сесть на пароход, который повезет в Ленинград партию тракторов Форда. А я продала одно кольцо, зачем мне столько колец в Ленинграде, куплю себе пару платьев. Теперь я поняла, как соскучилась по Летнему саду, надеюсь, большевики не продали все статуи за границу. И мы с тобой погуляем вдоль Невы в белую ночь. Решено, едем в Ленинград.
20
Это время для Петрограда был рекордным по количеству совершенных преступлений. Отошел в прошлое военный коммунизм, когда принудительно трудящиеся полуголодные рабочие не справлялись с нормами, а под надзором продовольственных отрядов крестьяне не были заинтересованы в результатах своего труда, и в стране начался голод. На десятом съезде коммунистической партии большевиков было принято решение о прекращении военного коммунизма и переходе к новой экономической политике – НЭП.
Была разрешена свободная торговля. Появились частные предприятия и иностранные концессии, облегчилась жизнь крестьян, что привело к оживлению экономики. Открылись частные банки, фирмы, тресты, магазины. Заработали рестораны и кабаре, где гуляли нэпманы – так называли богатых людей.
Оживление экономики сопровождалось оживлением преступности. После окончания гражданский войны, домой вернулось много людей с оружием и соблазн хорошо жить, не трудясь, оказался очень велик.
На тысячу жителей Петрограда приходилось 22 преступления, тогда как в Москве – только 10. От рук бандитов гибли опытнейшие сотрудники уголовного розыска. В ЧК было создано Управление уголовного розыска Петрограда. Председатель Губчека со страниц газеты «Петроградская правда» обратился к жителям с просьбой сообщать в комиссию «Обо всех случаях, связанных с насилием, нападений на граждан и должностных лиц».
С июля по ноябрь года по городу прокатилась волна взломов сейфов в государственных и частных заведениях. Какая-то неизвестная банда щелкала надежные сейфы, как косточки из компота. Эксперты-криминалисты, работавшие еще в царской полиции, утверждали, что эта серия взломов – работа профессионалов дореволюционной выучки.
Для борьбы с ними была создана 3-я бригада уголовного розыска Петра Прокопьевича Громова, сына полицейского городового. До 1918 года он работал наборщиком в типографии. В бригаде работали выпускники школ милиции, недостаток опытов и знаний возмещавшие храбростью и преданностью своему делу.
Одним из сотрудников 3-ей бригады был Василий Витальевич Шельга.

21
Шельга достал из кармана чудом сохранившийся ключ и отомкнул дверь своей ленинградской квартиры. В нос ударил затхлый и пыльный запах брошенного жилья. Он с трудом открыл окна, которые заклеила на зиму незадолго до смерти мать. Его никто не ждал.
Квартиру на Малой Дворянской улице они получили, когда отец ушел воевать с белыми. До этого они жили в подвале за Нарвской заставой и в детстве, когда он часто болел, с кровати смотрел в единственное окошко, научившись отличать высокие зашнурованные ботинки матери, подрабатывающей стиркой и уборкой дорогих квартир, и высокие черные сапоги отца.
Отец служил обходчиком на Николаевской железной дороге. В его обязанности входило содержание в работоспособности и чистоте своего участка дороги, который он ежедневно объезжал на ручной дрезине, проверяя состояние стрелок, крепление рельсов и шпал.
Он с гордостью рассказывал, как участвовал в переезде правительства в Москву. Было решено, что состав, в котором поедет Ленин, оправится с грузовой станции  «Цветочная площадка» находящейся за Московской заставой. Эта безлюдная станция была совершенно заброшена и находилась в пустынном месте пригородных путей, рассказывал отец. Вечером бригада железнодорожных рабочих, в составе которых был отец Василия, тщательно осмотрела рельсы от «Цветочной площадки» до главных путей Николаевской железной дороги. Ленин прибыл к поезду в автомобиле вместе с Надеждой Крупской и с благодарностью пожал руки рабочим и, в том числе, отцу Василия. Состав ушел с потушенными огнями. Окна пассажирских вагонов были плотно зашторены и свет в купе не зажигался.
Потом началась гражданская война, отец ушел воевать и не вернулся. Василию пришлось бросить школу и пойти работать, но мать уговорила его пойти учиться дальше.
– У твоего отца было шесть классов, а у меня только три. Недалеко открыли вечерние курсы для подготовки рабочих в институт, пойди и запишись.
– Мама, тогда у меня не будет свободных вечеров! Я не смогу встречаться с друзьями, не познакомлюсь с девушками и никогда не женюсь!
– Ты еще молод, у тебя все впереди. Отец мечтал, что ты станешь инженером, а я же вижу во сне, как я с гордостью говорю подруге: мой сын – инженер!
И Василий записался на курсы рабфака.
Потом случилась эта ужасная история с его матерью. Она зашла в комиссионный магазин, чтобы узнать, не сможет ли продать что-нибудь из ненужных вещей и попала на ограбление. Бандиты разбивали витрины и рассовывали по карманам драгоценности. Тот, что дежурил у дверей, пытался затолкнуть ее в магазин, где уже стояли в углу несколько испуганных посетителей. Она стала сопротивляться и пыталась вырваться, за что получила удар ножом. Василий попрощался с ней в больнице.
Когда он вернулся домой с похорон, их маленькая квартира показалась ему неожиданно большой. Он какое-то время слонялся из угла в угол, потом зашел на кухню и вскипятил чай. Кто теперь будет его встречать с работы? Кто будет спрашивать, что он хотел бы поесть на ужин и рассказывать последние новости? Кто будет зимой завязывать на его шее шарф, и поднимать воротник? Только теперь он понял, как много значила для него мама. Он посвятит свою жизнь борьбе с этими подонками. Василий ушел из рабфака и записался в школу милиции.
Тогда же появилась соседка Маша. Тоже из рабочей семьи. Он ей нравился, и она строила ему глазки. После их первого поцелуя он подумал, что любовь выглядит не так. И когда она осталась у него ночевать, он опять подумал, что настоящая любовь выглядит иначе. Он дал Маше почитать «Вешние воды», но она через день книгу вернула.
– Все, что тут написано, это неправда, – сказала она.

22
В кладовке он нашел веник и швабру и, набрав ведро воды, принялся за уборку. Как маме удавалось содержать в такой чистоте их квартиру? Скоро заблестел пол, и он принялся за окна. В квартире посветлело. Смахнул пыль со слоников, которые стояли дружно на буфете. Мама говорила, что они приносят счастье. Цветы на окнах давно засохли, и он с сожалением их вынес вместе с другим мусором. Он купит новые цветы. Протер зеркальную стенку, говорили, что тут жила балерина и занималась у этой стенки. Он пытается представить себе эту балерину, где она теперь? Вытряхнул пыль из одежды и, когда во дворе он выбивал пыль из ковра, доставшегося им от прежних владельцев, его окликнула уже дважды побывавшая замужем соседка Маша.
– Василий! Ты вернулся? Я занесу тебе обед.
Похоже, она хотела возобновить их встречи. Он представил себе Машу, в балетной пачке у зеркальной стены и снова подумал: любовь выглядит не так.
После окончания милицейской школы он получил свое первое задание, которое могло стать и последним. Это было время, когда Петроград терроризировала банда Леньки Пантелеева, прославившегося за последнее время своими зверскими убийствами и налетами. Жители боялись выходить на улицу, а нэпманы тратили все свои доходы на телохранителей и вооруженную охрану своих домов.
На совместном совещании работников уголовного розыска было решено организовать двадцать засад в местах возможного появления бандита, и в одной из засад на Можайской улице участвовал Василий. Здесь, на втором этаже находилась квартира известной проститутки, где нередко собирались за картами воры и налетчики. Всем участникам раздали фотографии Пантелеева и его главных подельников. Василию, как наименее опытному указали место за буфетом. Он должен был взять на прицел первого входящего.
Пантелеев не ожидал засады. Он резко шагнул вперед и строгим, но спокойным голосом произнес:
–  В чем дело, товарищи, кого вы здесь ждете?
Чекисты не могли хорошо разглядеть лиц вошедших. И быть им убитыми, но при вытаскивании из кармана, Ленькин пистолет зацепился за карман и грянул непроизвольный выстрел. Василий нажал спусковой крючок, и главный налетчик Петрограда рухнул на пол с простреленной головой.
Участники операции наградили грамотами и премиями, а Василия, по его собственной просьбе, перевели на работу в угрозыск, где он сразу оказался втянутым в дело об уголовщине в международном масштабе.

23
Это дело началось с того утра, когда он пришел в гребную школу и вместе с Тарашкиным обнаружил труп на заброшенной даче. И не только труп, в подвале оказались неизвестно как разрезанные железные бруски с фамилией Гарин. Ему поручили заняться этим делом, отнявшим у него год, а могло отнять и всю жизнь. Никому не известный инженер Гарин, которого двигала жажда власти, стал его соперником, хотя однажды спас его от смерти.
Это было на «Аризоне», когда гребень огромной волны сбросил его с палубы за борт и, рискуя жизнью, Гарин схватил его за край плаща и боролся с волной, покуда она не пронеслась через яхту. Он тогда спросил Гарина «Зачем вы пропустили удобный случай от меня избавиться? Или вам до зарезу нужна моя жизнь? Не понимаю». Гарин ответил «Чудак вы, Шельга. Зачем же я должен поступать логично? Я не учитель математики…»
Еще была красавица Зоя, авантюристка подстать Гарину. Он тогда влез на балкон и видел, как Гарин расправился с бандитами. В лесу Фонтенбло Шельга ей сказал «Слушайте-ка, давеча мы проехали мимо полисмена, он заметил номер машины. Если меня сейчас убьют, к утру вы все трое будете в стальных наручниках». Она ответила «Хорошо, я приму это к сведению». Это его не спасло.
Когда он заводил машину, сукин сын Роллинг запустил в него четыре пули. Хотел убрать свидетеля. У него только и была эта одна минута. Когда машина на ходу, они бы с ним ничего не сделали, побоялись. Его, обливающегося кровью,  нашли в лесу и доставили в больницу.
Тогда в лесу он мог скрыться, но у него весь план был уже разработан, и он своими глазами видел действие аппарата. Гарин и Роллинг. Смертоносная машина и миллиарды. Всего можно ждать. В кармане у него был фальшивый паспорт для Гарина, с десятью визами. Помог советский посол на улице Гренвиль. Аппарат его, – рукой взять, – в автомобиле. И он остался.
В больнице Шельга был прикован к постели. Обе руки его были в гипсе, грудь и голова забинтованы. Для защиты – одни глаза. Он знал, что Роллинг не успокоится, пока его не прикончит. Вот уже два дня, как сестры на ночь «забывали» закрыть окно и он прислушивался к каждому шороху. Но из больницы в безопасное место его забрал Гарин, где выведал все про фотографию надписи на спине мальчика Вани Гусева. Потом привез на захваченный им остров.
Там он подлечился и часто обедал вместе с Гарином, Роллингом и Зоей, которая всех назвала непримиримыми врагами. Так оно и было. Иногда с ними обедал капитан норвежец Янсен, похоже, Зоя с ним крутила роман.
Зачем он нужен был Гарину? Это Шельга понял, когда рабочие, не получая зарплаты, остановили гиперболоид, который бурил скважину в земле в поисках золота. Гарин попросил его уговорить рабочих продолжать работу, и он, сам, бывший рабочий, нашел с ними общий язык. Потом он организовал на острове восстание, и Зоя помчалась за помощью к Гарину. Где сейчас эти два авантюриста? После сильного шторма «Аризона» исчезла в Тихом океане навсегда, ее обломки еще долго находили встречные корабли, а эта пара покоится на дне, если ее еще не съели пираньи. Закономерный и справедливый конец.

24
Что было дальше? Когда Гарин уехал в Вашингтон наслаждаться беспредельной властью, а Зоя сбежала на «Аризоне» с капитаном Янсеном, Шельга решил, что наступил его час. Он обошел всех членов Революционного комитета, и они собрались в белом домике на берегу уединённой бухты Золотого острова.
– Товарищи, я собрал вас, чтобы обсудить ситуацию. Остров в наших руках, что будем делать дальше? Еды осталось на две недели. Капиталисты быстро опомнятся и, если не решатся на новую атаку, возьмут нас в кольцо и уморят голодом. Одни мы долго не продержимся, нам нужна надежная защита. Что я предлагаю? Попросить защиту у Советской России. Может быть, не все знают про эту страну, которая родилась тоже в результате всенародного восстания? Этой страной правил царь и буржуазия. Дворянство купалось в золоте, пило шампанское и танцевало на балах, а рабочие по двенадцать часов стояли у станков, приносящих прибыль капиталистам, крестьяне не разгибали спин на помещичьих полях. Теперь в России советская власть, все стало народным, и к ней присоединяются другие республики. Это первая в мире страна, которая объявила своим лозунгом «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»
– А какое им до нас дело? – спросил кто-то из рабочих, – небось, своих забот по горло.
– Отвечаю. Мы объявим наш остров Тихоокеанской советской республикой и попросим принять нас в Советский Союз. И Советская власть возьмет нас под защиту.
– А как практически это будет выглядеть? – спросил другой.
– Я свяжусь по радио с советским послом в Париже.
На том и порешили.
Разговор с послом был кратким. После некоторого молчания он сказал, что доложит руководству. Неделя прошла без изменений. Наиболее решительные стали складывать вещи, чтобы покинуть остров – в гавани еще стоял корабль, когда все увидели на горизонте дым, и вскоре вблизи острова остановился пароход. С него спустили лодку, которая направилась к берегу. На ее носу стоял человек, размахивающий белым флагом.
Лодка причалила и прибывших препроводили в дом, где заседал революционный комитет. Это был новый губернатор и администрация острова. Губернатор объявил, что, во-первых, они привезли продовольствие, и, во-вторых, в результате переговоров США и Советской России, остров возвращается под власть США, а Советской России будет предоставлена компенсация. Всем, находящемся на острове, объявляется амнистия. Те, кто хотят уехать, будут отвезены в Лос-Анджелес, а те, кто хотят остаться, останутся. Они будут получать хорошую заплату. Шахта будет засыпана.
Шельге был вручен официальный, подписанный двумя странами, документ, в котором были перечислены эти пункты и новый губернатор спросил его, что он намерен делать? Шельга заявил, что здесь ему делать больше нечего, и он решил возвратиться домой в Ленинград.
Почему он сотрудничал с Гариным? Чтобы вернуть гиперболоид в Советскую Россию и не дать возможность его использовать врагами против революции. И это ему удалось. Вот эти чертежи. Немного помялись и пахнут потом, он их вывез, обмотав вокруг себя.
Шельга подвинул к себе лист бумаги, налил чернила в пересохшую чернильницу и начал писать отчет о проделанной работе.

25
В умытом первым летним дождем, Ленинграде почти исчезли последствия наводнения. Дворники чистили улицы, в квартирах открывали и мыли окна, девушки красили статуи на стрелке Васильевского острова и решетки Дворцового моста. Шельга быстро шагал по знакомым улицам, без повода улыбался встречным, замечая перемены, прошедшие в городе. Появилось много автомобилей, и милиционеры-регулировщики в белых гимнастерках весело дирижировали уличным движением. Улицы заполнили девушки в красных косынках – комсомолки. На здании номер 2 по Гороховой улице сменили вывеску: Петроградская ЧК стала Ленинградской. Здесь до переезда в Москву работал сам Дзержинский, а на втором этаже помещался первый советский Угрозыск. На знакомой двери появилась табличка: «Инспектор 3-й бригады П. П. Громов».
Шельга вошел. Комнату украшал огромный стол, за которым еще трудился начальник полиции Петербурга. Его новый владелец инспектор Громов отсутствовал. Стены увешаны фотографиями разгромленных банд. Знакомые лица. Банда Чугуна, ликвидированная еще в 1920 году. Матерый ворюга Иван Белов по кличке Ванька Белка, расстрелян в 1921-м. Шайка Леньки Пантелеева, разгромлена в 1923-м. И еще какие-то незнакомые фотографии. Хорошо поработала бригада во время его отсутствия.
Сначала никто на него не обратил внимания. Бригада была занята своими делами.
Ваня Бодунов чистит револьвер, не раз спасавший его в схватках с бандитами. Это он под видом «блатного» был внедрён в преступную среду, что позволило разгромить банду Ваньки Белки.
Какие-то бумаги рассматривают на столе Кренев и Сальков. Оба корифеи сыска, после революции присоединились к пролетарскому Угрозыску и обучают молодежь. Кренев инструктировал Шельгу перед отъездом в Париж, а Сальков подарил ему увеличительное стекло и объяснил, как искать отпечатки пальцев.
Комсомольцев Мишу Тарасова и Петра Юрского направили из милицейской школы. Они первые подняли головы.
– Смотрите, кто к нам пришел, – закричал Миша.
– Из дальних странствий возвратясь, какой-то граф, а может быть и князь, – поддержал его Петр. Он был самый образованный в бригаде и любил наизусть читать стихи.
– Здравствуйте, друзья, – Шельга пожал руки всем пятерым, – как вы тут без меня?
– Скучали. А про тебя ходили разные слухи. Пока ты шлялся по парижским борделям, мы чистили город от бандитов. Ты видел новые фотографии? Это – Девятка смерти, вот Черная маска, это – Банда лесного дьявола. Наша работа.
– А где Ваня Бусько?
– Иван Бусько, ты помнишь, засветился при взятии Леньки Пантелеева, и начальство устроило ему перевод из Петрограда в погранохрану на Дальний Восток, опасаясь, что кто-либо из уцелевших сообщников Леньки мог отомстить. А вот и наш главный!
В комнату вошел Петр Прокопьевич Громов, его одного в бригаде величали по имени и отчеству. Старый коммунист, человек острого и насмешливого склада ума.
– Шельга? Рад тебя видеть. Хорошо отдохнул?
– Петр Прокопьевич, я не отдыхал…
– Шучу, шучу. Ребята, садитесь сюда поближе. Наша бригада получила новое задание. Нам предстоит ликвидировать опытного шнифера Григория Александрова по кличке Жоржик Чёрненький. Он учился искусству взлома сейфов у легендарного Фролова, сколотил банду, которая грабит магазины, тресты, банки и богатых людей. Они взламывают окна, двери, ломают потолки, даже капитальные стены.
И он начал распределять обязанности между членами бригады.
– Петр Прокопьевич, а что вы поручите мне?
– У тебя, Шельга, будет особое задание, ты его получишь у начальства. Да, еще вот что, к нам прикрепили студентку. Она будет у нас проходить практику, так что прошу всех быть к этому готовыми. Прилично одеться, никаких скабрезных анекдотов и ухаживаний.
– Я возьму над ней шефство, – предложил Тарасов.
– Почему ты? – возразил Юрский.
– Потому что я первый сказал.
– Друзья, не ссорьтесь, – успокоил их Громов, – она тоже получит особое задание. Скорее всего, она будет работать с Шельгой.
– Везет Василию, – заметил Бодунов, – и в Париже побывал, и практикантку ему. Завтра же запишусь в гребной клуб, и начну посещать брошенные дачи.
Скрипнула дверь. Вошел вестовой.
– Кто тут Шельга? Вас вызывает начальник.

26
Большой кабинет начальника Губчека был обставлен трофеями, добытыми в схватках с преступным миром, а одну из стен украшали фотографии знаменитых уголовников. Из-за стола поднялся невысокий человек плотного сложения с бритой головой и тремя ромбами на петлицах. Он подал Шельге руку и указал на стул.
– С прибытием, товарищ Шельга. Как вы съездили?
– Вот мой отчет, я описал все подробно. В папке чертежи гиперболоида инженера Гарина, я их сумел достать. Теперь нам некого бояться.
– За чертежи гиперболоида спасибо, но они уже потеряли актуальность: Лига Наций запретила использовать его как оружие.
– Значит, весь мой год прошел зря, и ничего полезного для Родины я не сделал?
– Наоборот, вы принесли большую пользу Родине. Вы их здорово напугали этой Тихоокеанской советской республикой! Сейчас ссориться со Штатами не время, но благодаря вашим действиям Америка отправит нам в подарок тысячу тракторов Форда. Кстати, первый корабль с тракторами уже причалил в нашем порту. Так что я думаю представить вас к ордену. Сейчас вам надо отдохнуть и подлечиться, вы получите месяц отпуска.
– А какое будет мое второе задание?
– Без работы не останетесь. Вы слышали что-нибудь о металле М?
– Что-то слышал, это радиоактивный металл, его открыл погибший геолог Манцев.
– Теперь я вам скажу то, чего вы не знаете: Манцев не погиб. Он жив и возглавляет в нашем Горном институте лабораторию по исследованию металла М, который может оказаться источником энергии будущего и даже использоваться в военных целях. Работы этой лаборатории строго засекречены и составляют государственную тайну. Вам будет поручено охранять безопасность сотрудников лаборатории и не допустить разглашения их работы. Сейчас к ним прикреплен малоопытный работник, и после вашего отпуска он передаст эту работу вам. В помощь вы получите практикантку, которую пришлют к нам на днях. Отдыхайте, подлечитесь, посидите в библиотеках: вам нужно подковаться по части радиоактивных металлов. Вы были знакомы с Манцевым лично? Нет? Хорошо, тогда, возможно, мы внедрим вас в эту лабораторию.
Он встал и протянул руку.
– Отдыхайте, товарищ Шельга. Отпускные получите в кассе.

27
Работу по охране лаборатории М Шельга начал с ознакомления с личными делами ее сотрудников. В отделе кадров Горного института строгая дама по фамилии Федотова, служившая, вероятно, еще при царе, долго рассматривала его удостоверение, попросила подойти к окну, чтобы лучше разглядеть его лицо и сравнить с фотографией на удостоверении агента угрозыска, и еще кому-то звонила. Потом вынула из шкафа коробку с надписью «Лаборатория М» и поставила на стол у окна.
– Пожалуйста, смотрите, выносить из комнаты и фотографировать ничего нельзя. Если будут вопросы, я – рядом.
В коробке 8 папок: Манцев, Грин, Хлынов, Вольф, Лось, Хохлов, Кузьмин и Добровольская. Шельга присвистнул: с фотографии инженера Грина глядел на него ни кто иной, как Гарин. Отложил в сторону две папки: Гарин и Вольф. Что представляет собой Гарин ему известно больше, чем кому-либо другому, интересно, что он сообщил о себе в отделе кадров?
Петр Петрович Грин, по профессии геолог, проводил геологические изыскания на Камчатке. По окончании, с добытыми образцами и с женой, дочерью сотрудника бывшей Российско-Американской компании, управлявшей русской Аляской и прибрежными островами, из Петропавловска-Камчатского на судне «Гангут» отправился в Ленинград. У берегов Мексики, не доходя до Панамского канала, попали в сильный шторм. Корабль разбился о рифы и затонул. Все образцы ушли на дно, а Грина с женой волны выбросили на необитаемый остров. Их спас американский корабль, идущий в Лос-Анджелес. Оттуда они и добрались до Ленинграда, с которым связана его молодость: он окончил Ленинградский геологический институт. Счастлив вернуться на Родину и готов трудиться на любом месте, где он принесет пользу молодой республике. Кто дал ему рекомендацию? Профессор Манцев, под руководством которого он сделал дипломный проект.
Вот такая характеристика. Петр Петрович. Знакомое имя и отчество. И в фамилии не хватает одной буквы. Неужели Гарин? Невинный, как ягненок. Надо будет встретиться.
А второй – Генрих Вольф. Есть фотография. Красивое лицо с широким лбом, холодными глазами, резко очерченный упрямый подбородок и короткий прямой нос. То, что немцы называют арийской расой. Где-то Шельга уже видел это лицо, но где? Может, встречал здесь на улице? Прибыл из Германии на год на практику. Студент четвертого курса Берлинского университета, отличник. Рекомендован профессором Рейхером. Происхождение – рабочее. Антифашист. Профессия – геолог. Область интересов – радиоактивные металлы, поиск, добыча и использование. Приветствовал Октябрьскую революцию, давшую заводы – рабочим, землю – крестьянам и мир – народам.
Понятно, не лыком шит, советские девизы знает наизусть. К этому надо внимательно присмотреться. С Германией надо быть осторожным: недавно был заключен Рапалльский договор и нормализованы советско-германские отношения. Красная Армия получала возможность использовать технические достижения германской военной промышленности и изучать современные организационные методы германского генштаба. Рейхсвер получил возможность готовить в СССР группы лётчиков, танкистов и специалистов по химическому оружию, а также обучать своих офицеров обращению с новым оружием, изготовление и владение которым было запрещено Германии.
Посмотрел другие дела. С Хлыновым лично знаком, Лось и его рабочие тоже хорошо проверены. Последнее дело – практикантка Елена Добровольская. Шельга вернул коробку с надписью «Лаборатория М», поблагодарил строгую даму и вышел на набережную.
Елена Добровольская – это Ляля.

28
С Лялей Шельга познакомился случайно. Когда это было? Летом 1921 года? Нет, осенью. Вечером Василий закончил смену, переоделся и, пройдя проходную Путиловского завода, направился домой. Он помнит, чтобы сократить дорогу, шел по безлюдному парку и под ногами шуршали упавшие листья. Стояла непривычная тишина. Потом услышал сдавленный женский крик. Он ускорил шаги и за поворотом увидел двух парней, которые тащили в кусты упирающуюся девушку. Высокий выворачивал ей руки, а маленький, что пониже, пытался зажать ей рот.
– Эй, парни, что вы делаете, – крикнул Василий, – а ну, отпустите девушку.
Парни остановились. Маленький достал финский нож и сказал:
– Тебе чего? Иди своей дорогой.
Василий подошел поближе. Он бывал в драках. Двое против одного. Достал из карманов два кастета и надел их на руки. Кастеты делал местный заводской слесарь, в это тревожное время такой товар был нарасхват. Увидев на руках заводского широкоплечего парня кастеты, младший взглянул на старшего. Старший отпустил девушку и они ушли.
– Где ты живешь?
– На Лиговке.
– А здесь что ты делала?
– Засиделась у подруги. Играли во «Флирт».
– Во «Флирт». А зовут тебя как?
– Ляля. Спасибо тебе, если бы не ты, не знаю, что бы было.
– Небось, знаешь. А я Василий.
– Василий, а что это у тебя на руках?
– Кастеты? Чтобы драться. Этим как врежешь, мало не покажется.
– А можно я надену.
– На, попробуй, – он отдал Ляле кастет и помог его одеть, дотронувшись до ее теплой ручки, – ну как?
– Здорово!
– Хочешь, я для тебя закажу парочку на своем заводе?
Оба засмеялись. У Ляли был легкий и негромкий смех. Как журчание ручья, подумал Василий и внимательно посмотрел ей в лицо.
– Ты чего смотришь?
– Красивая ты.
– Это я в маму. Она – артистка. Только ее театр сейчас закрыт. А папа – научный работник. Я тоже хотела стать артисткой, оканчиваю театральную школу, что будет дальше – не знаю. Вот и мой дом.
– Ну, бывай, – сказал Василий.
– Подожди, – она оглянулась, положила ему руки на плечи и, встав на цыпочки, поцеловала в щеку, – приходи, я познакомлю тебя с моими родителями. Василий, у нас хорошая библиотека. Ты читал Джека Лондона «Мартин Иден»?
– Нет.
– Он тоже был рабочим, а потом стал известным писателем. Я сейчас тебе вынесу эту книгу. Почитаешь, отдашь.
Они стали встречаться, гулять по набережной Невы, он рассказывал ей о светлом будущем, которое принесет революция. Во время разговора он, как бы увлекшись, брал ее за руку и они шли, прижавшись друг к другу, как двое влюбленных. А когда он легко поднял ее на руки и перенес через лужу, Ляля сказала:
– Какой ты сильный!
– Василий, – сказала однажды Ляля, когда он принес очередную книгу, – я тебя приглашаю на наш выпускной бал. До него остался месяц. За этот месяц я научу тебя танцевать мазурку. У тебя есть парадный костюм? Тогда я попрошу у папы. Мазурка состоит из пяти основных движений. Дай мне руку. Теперь запоминай.
Первый урок был особенно трудным, но он старался и через месяц уже уверенно вел Лялю по блестящему паркету их гостиной. И он побывал на настоящем балу по случаю последнего выпуска театральной школы. Бал с особой любовью подготовили преподаватели и родители, как память о безвозвратно ушедших временах. Был приглашен настоящий оркестр и распорядитель составил сценарий бала, в котором была предусмотрены и выдача дипломов, выступления учителей и выпускников, столы с шампанским, и танцы.
Василий никогда не был на балу и, если бы не Ляля, он бы сбежал. Но уроки танцев не прошли даром. На крыльце после традиционного поцелуя в щеку и прощального "Бывай" он не отпустил ее.
– Ляля...
– Что?
– Ляля...
– О, я вижу, ты хочешь сказать что–то важное. Ну, не тяни. Давай я тебе помогу. Повторяй: Ляля, я...
– Ляля, я...
– Тебя...
– Тебя...
– Дальше ты сам.
– Ляля, я тебя ... люблю.
– Я знаю. А дальше?
– Что дальше?
– Опять тебе помочь? Повторяй: будь...
– Будь...
– Моей...
– Моей...
– Дальше ты сам.
– Ляля, будь моей... женой.
– О, это официальное предложение. Разве так предлагают руку и сердце?
– А как?
– Ты что не видел, как это делают в кино? Василий, не хмурься, я шучу. Но моей руки ты должен попросить у моих родителей.
– Они не согласятся, я это знаю.
– Но ты не спросил, согласна ли я? Я согласна. Можешь поцеловать меня в губы. Ты умеешь целоваться? Как вкусно! От тебя пахнет шампанским.
– Ляля, есть одна важная новость. Завтра я уезжаю на фронт защищать Петроград. Я думаю, это ненадолго. Мы продолжим этот разговор, когда я вернусь.
– Это опасно? Конечно, опасно. Вот что, у меня есть волшебный талисман, я его тебе дам, и ты будешь его носить, а когда вернешься, отдашь. Золотая цепочка, на которой сердечко. Не отказывайся. Он помогает даже тем, кто в него не верит. Сделаем так, зайди к дому со двора. Я подам тебе знак свечой, вот так. Ты подойдешь к моему окну, и я передам тебе талисман. Он будет тебя хранить.
Потом все было как во сне. Ляля подала ему руку, он забрался через окно в ее спальню, и она потушила свечу.
– Говорят, кошки видят в темноте. Я хотела бы быть кошкой. Не бойся, я заперла дверь.
У нее была узкая кровать.
– Знаешь что, когда мы поженимся, ты пойдешь учиться в рабфак, потом кончишь институт и станешь архитектором. Ты хочешь быть архитектором?
– Да.
– А я вступлю в комсомол, и буду носить красную косынку. У нас будут двое детей: мальчик будет такой сильный, как ты. А девочка такая красивая, как я. Что, тебе уже пора? Обними меня еще раз. Я буду тебя ждать.
Они не знали, что эта их встреча – последняя.
Когда он вернулся через две недели с очередной книгой подмышкой, это были «Три мушкетера» и подошел к знакомому дому, поперек дверей были прибиты крест–накрест две доски. Дом был заколочен и пуст. Его увидела соседка и сообщила, что Добровольские уехали за границу.
– Вы Василий? Ляля оставила для вас письмо. Волнуясь, он вскрыл конверт.
"Василий, случилось непредвиденное: мы уезжаем за границу. Вероятно в Париж. Я в отчаянии и не знаю что делать. Сначала хотела остаться и даже стала складывать свою сумку, чтобы бежать из дома. А потом испугалась. А вдруг ты не вернешься или найдешь другую? И родителей жалко. Прости меня. Кто-то стучит. Я верю, что ты прочтешь это письмо, и мы еще встретимся. Если не на земле, то на небе. Да хранит тебя Бог. Ляля"
Он долго не мог ее забыть и попросил приятеля вытатуировать у себя на руке ее необычное имя – Ляля.
Татуировку заметила соседка Маша.
– Кто это – Ляля?
– Ну, так, романтическая история. Как говорится, все прошло и быльем поросло.
– Я за тебя выйду, но это имя ты сними.
– Пусть остается, оно мне не мешает.
Маша надула губки и ушла к себе, но когда она узнала, что он решил стать милиционером, отняла ключи от своей комнаты.
– Я не хочу быть женой милиционера. Каждый день ждать, вернешься ли ты живой. Прощай.
Так закончился его второй роман, а после убийства на заброшенной даче ему стало не до романов.
29
На рассвете, близ бонов гребной школы, на реке Крестовке остановилась двухвёсельная лодка. Из неё вышли двое: мужчина и женщина. Первым вышел мужчина. Женщина передала ему два рюкзака. Потом он подал ей руку. Она руки не взяла, сама легко выпрыгнула на берег. Они привязали лодку, надели рюкзаки, и скрылись в лесу.
В эту ночь в клубе дежурил спартаковец Тарашкин. По молодости лет он сидел над сонной водой на бонах, обхватив коленки. В ночной тишине было о чём  подумать. Три лета подряд москвичи, не понимающие даже запаха настоящей воды, били их гребную школу. Это было обидно. Давно не приходил его напарник Шельга, с ним дела пошли бы лучше. Вспомнился Иван, шустрый мальчишка, которого приютил их клуб. Это тогда Шельга сфотографировал надпись на спине Ивана. Потом приехал иностранец, показал эту фотографию и увез мальчика. Зачем он отдал его этому иностранцу? Тарашкину мальчик очень понравился, даже думал его усыновить. Где он сейчас?
Сидя на бонах, Тарашкин видел, как пришвартовалась эта двухвёсельная лодка. Наверное, пойдут в одну из дач, подумал он и посмотрел на часы: около шести. Стукнула калитка, и, ведя велосипед, подошёл Шельга.
– Василий Витальевич! – радостно воскликнул Тарашкин, как хорошо, что вы пришли, а я вас дожидался! Записываетесь в команду на шестёрку? Где вы были целый год?
– Много будешь знать, скоро состаришься. Боюсь, я не в форме, надо сначала потренироваться. А, как твои дела, товарищ Тарашкин? Что новенького?
– Все путем. Вот только за мальчонкой скучаю, вы не в курсе, где он, когда вернется?
– Он не вернется. Расскажу в другой раз. Что еще?
– Да, а сегодня на рассвете опять видел я лодку, а в ней двое. Как в тот раз.
– И опять двойники?
– Слава Богу, нет. Мужчина и женщина.
– И ты разобрал в темноте?
–Да уж женщину от мужчины я отличу! Может, опять съездим на ту дачу?
Помните то утро?
– Помню. А на этот раз не поедем. Просто влюбленная парочка ищет место для уединения. Не будем им мешать.
Он снял гимнастёрку, закатал рукава и принялся за уборку клубного двора, ещё заваленного материалами, оставшимися от ремонта бонов. Те, кого Шельга назвал влюбленной парочкой, были Гарин и Зоя, которых он считал погибшими во время шторма.

30
В Ленинград Гарин и Зоя прибыли утром. Пароход приветственно загудел и остановился у плавучей таможни. Они предъявили свои фальшивые, но добротно сделанные паспорта на фамилии Грин и Мороз, благополучно сошли на берег и осмотрелись. Восходящее солнце осветило купол Исаакия, засияли золотые иглы Адмиралтейства и Петропавловского собора.
– Давай подойдем к той толкучке, здесь приезжим предлагают комнаты и квартиры, я думаю, гостиница нам будет не по карману, – предложил Гарин.
– Подожди, дай отдышаться, я ведь не была здесь столько лет, а ничего не изменилось.
– Изменилось название. Теперь это – Ленинград.
– Сначала я хотела бы посмотреть нашу квартиру, а вдруг она свободна? И дачу.
–  У тебя есть и дача? Буржуйка!
На Малой Дворянской улице их ждало разочарование: в Зоиной квартире жили несколько рабочих семей железнодорожников, и они вернулись на толкучку. Зоя обратила внимание на красивого широкоплечего блондина с располагающей улыбкой, и они подошли к нему.
– Что вы сдаете? – спросила Зоя.
– Комнату.
Гарин задал ему несколько заранее заготовленных вопросов: что за квартира, что за соседи, как далеко от центра, сколько стоит и прочее. Блондин на все обстоятельно отвечал. Жил он где-то на юге, но убедил их, что очень скоро оттуда в центр будет пущен трамвай.
– У меня двухкомнатная квартира. В одной комнате живу я с женой и дочкой, а в другой будете жить вы. Кухня и ванная у нас будут общие.
– Павел, а можно увидеть вашу жену, она не будет против? – спросил Гарин.
– Она с дочкой уехала на лето к родителям в деревню. Там и воздух почище, и парное молоко.
Гарин кивнул согласно головой, думая совсем о другом. Вот они снимут эту комнату, он куда-то уедет, Зоя остается с Павлом вдвоем в одной квартире. Дальше воображение рисует такую картину: Зоя вечером моется под душем и забыла запереть дверь в ванную. Павел идет в ванную почистить на ночь зубы. Открывает дверь. Зоя стоит спиной к двери и из-за шума воды не слышит легкого скрипа. Павел рассматривает голую Зою. Из открытой двери потянуло холодком, Зоя оборачивается и испуганно кричит:
¬– Холодно, закройте дверь!
Павел заходит в ванную и закрывает за собой дверь…
Что за чепуха лезет в голову!
– Павел, – говорит Гарин, – все хорошо, но очень далеко от центра. Нам не подойдет.
– Зря ты отказался, – Зоя выглядит разочарованной.
Старик подошел к ним сам.
–  Молодые люди, я уверен, вам понравится комната, которую я сдаю. Где это? На перекрестке проспекта Майорова и улицы 3 июля. В самом центре города, это бывшие Вознесенский проспект и Садовая. Пятиэтажный дом. Он построен задолго до революции. Вы увидите настоящую старину, а, главное, в этом доме жил в свое время сам Лермонтов. И я сдаю ту самую комнату, где он написал свое бессмертное стихотворение «Смерть поэта», каково? Пошли?
–  Смотрите сюда, –  сказал старик, когда они подошли к дому, –  а вы мне не верили.
Действительно, у самого входа в дом на облупленной кирпичной стене красовалась мемориальная табличка.






–  Теперь верите?
–  Теперь верим. Но вы еще сказали, что мы будем жить в той самой комнате, где Лермонтов писал это стихотворение? Это тоже правда?
–  Так говорят соседи. У вас будет трое соседей. Все старые люди, любят тишину, ведь вы не будете шуметь? Это – то, что вам надо.
Они стали подниматься по истертым ступенькам. Подумать только, по этим
 ступенькам ходил Лермонтов! Может быть, на этой самой лестничной площадке ему пришла в голову первая строчка: «Погиб поэт, невольник чести…» Третий этаж. Огромная дубовая дверь с бронзовой ручкой. Эта ручка помнит руку Лермонтова! Около двери 4 кнопки звонков.
–  Ваша кнопка – самая верхняя. А вот ваша комната. И мебель есть. Вам здесь не будет тесно. Окна выходят во двор, зачем вам шум трамваев и запах бензина. Верно?
–  Да, отличная комната. Вы познакомите нас с соседями?
–  Конечно. А вот и одна из них. Агафья Тихоновна, в моей комнате будет жить молодая пара, вы знаете, все равно я живу у дочки.
В дверях стояла совершенно седая старушка. Она не спеша вошла, смерила их острым взглядом, достала платочек и, прикрывая рот, в котором не хватало зубов, спросила у Зои: 
–  Вы не беременная?
–  Агафья Тихоновна, –  сказал старик, –  разве можно незнакомым людям задавать подобные вопросы, ведь это…
–  Я знаю, какие вопросы задавать, –  прервала его старушка, –  я жду ответа.
–  Не знаю, что вам ответить, –  сказала Зоя, –  пока нет.
–  Вот пока и поживите. Когда появится малыш, который будет орать с утра до вечера, вам придется поискать себе другую квартиру.
  Она вышла, хлопнув дверью.
–  Старая дева, –  объяснил старик, –  не может слышать детского плача. С ней связываться нельзя, по судам затаскает. Может, пока у вас, появится малыш, она отдаст богу душу. Так что, берете комнату?
–  Берем.
День закончился обустройством, покупкой еды и необходимых вещей.

31
– А сегодня съездим на мою дачу, – на следующий день попросила Зоя.
– Но я хотел пойти в Горный институт.
– А мы – утром пораньше. Я так хочу ее увидеть! Там прошло мое детство. Она мне снится. Особенно печь. Русская большая печь стоит на кухне в углу. Как я любила теплую лежанку наверху около трубы, куда я забиралась по лесенке, прислоненной к печи! Оттуда я видела, как муж кухарки Даши, дворник Степан, приносил вязанку дров, которые он колол во дворе. Кухарка Даша зажигала длинную лучину, сложенные заранее поленья загорались. Дашино лицо озарялось пламенем, и огонь уже весело гудел в трубе. Даша брала ухват и, ловко подцепив чугунок с жарким, засовывала его в печь. На столе появлялась посыпанная мукой доска. Затем дежка с тестом. Даша пекла удивительно вкусный хлеб. Нигде я не ела такого хлеба…
–  Зоя, мы всегда с теплотой вспоминаем детство, стоит ли ради этого вставать чуть свет? Давай сходим туда в выходные. Наверняка твоя дача уже национализирована, и в ней живет какой-нибудь пролетарий.
–  …Я слезаю с печи и жду, когда из нее появится первый душистый каравай. А внизу – подпечек. Там мы хранили домашнюю утварь: кастрюли, сковородки…
–  Ну, хватит про печь. Что ты к ней привязалась?
–  Гарин, когда мы бежали из России, родители выгребли из подпечка кухонную утварь и положили туда ценные вещи, которые мы не могли взять с собой. А вход в подпечек замуровали, как будто его и не было. В некоторых печах подпечка нет. Мы с тобой откроем подпечек и все достанем: хрустальные вазы; дорогой, расписанный кобальтом и золотом китайский чайный сервиз; старинные книги, в которые вложены «Катеньки»; мои любимые куклы; еще много чего.
–  С этого и надо было начать. Твои любимые куклы там оставлять нельзя. Они пригодятся нашей будущей дочке. Едем.
Когда они пришли в дачный поселок, занималась заря. Дачный сезон еще не начался, но кое-где из труб шел дым.
–  Показывай твою дачу.
–  Вот она, крайняя справа. Похоже, там сейчас никто не живет.
–  Крайняя справа? Не может быть!
–  Почему? Это она! Что ты так разволновался?
–  Зоя, эта дача дала мне путевку в жизнь! Именно в ней я делал свои первые опыты с гиперболоидом, там убили моего друга, и я сам чуть на погиб. Наверное, в подвале там еще лежат дубовые бруски, на которых я так безрассудно выжег свою фамилию. Про печь я ничего не помню.
Они подошли к даче, осторожно отодвинули висящую на одной петле дверь и вошли. В доме было пусто, но мусор и остатки еды показывал, что здесь, вероятно, жили. А вот и кухня.
–  Ах, –  Зоя вскрикнула, и из ее глаз полились слезы.
Печи не было. Кто-то разобрал печь для того, чтобы в кухне было больше места, или просто на кирпичи. А может, догадались, что что-то спрятано внизу. В углу кухни вместо нее стояла буржуйка. Это мог сделать тот же дворник Степан и сейчас он со своей Дашей спокойно пьет чай из китайского сервиза, расписанного кобальтом и золотом.
–  Зоя, успокойся, люди во время революции теряют головы, а ты плачешь о куклах. И ассигнации ваши сегодня уже никому не нужны. Мы купим новые дорогие вещи. Давай спустимся в подвал, может там что-то осталось от моих опытов.
В подвале Гарин нашел кусок железа, на котором насквозь была выжжена буква Г.
– Вот следы моих экспериментов. Сколько было надежд. Какой я был дурак! Не продолжить ли мне здесь свои опыты? У меня появились кое-какие новые идеи. Угольные пирамидки – вчерашний день.
–  Ни в коем случае. Хочешь устроить пожар?
– Тогда установим на крыше телескоп.
– Сначала мы зайдем в инвентаризационное бюро, там есть документы, что эта дача принадлежит мне. Мы ее отремонтируем и восстановим печь.
–  Хорошо, хорошо, мы опоздаем на работу.
Гарин достал платочек и утер Зоины слезы. Они вышли, и аккуратно притворили дверь.
– Зоя! – ее окликнула соседка из соседней дачи, – ты вернулась?
– Нина! Я рада тебя видеть. Да, я вернулась. Познакомься, это мой муж. Как ты? Нина, ты не знаешь, кто развалил нашу печь? И где сейчас кухарка Даша и дворник Степан?
– Они разошлись и уехали.
– Зоя, у нас нет времени.
– Сейчас. Нина, где ты живешь? Там же? Я к тебе обязательно зайду. Нам есть, что рассказать друг другу! Пока!
32
Свет не без добрых людей.
Поздней осенью, усталый и больной, Николай Христофорович Манцев добрался до Москвы. По дороге снова и снова прокручивал в воспаленном мозгу последние события: голодную и суровую зиму Камчатки, приезд незнакомых людей, укравших его дневники и его неожиданное спасение. Жалел оставшегося там козла и строил планы. После того, как он подлечится, вставит зубы и посмотрит в газетах новости, он предложит новому правительству свои идеи. Он будет служить не большевикам, а народу. С этими мыслями он сошел с поезда на перроне Казанского вокзала. Попутчики сразу отвезли Манцева в институт скорой помощи имени Склифосовского, где его быстро поставили на ноги и даже дали адрес Наркомпроса. 
Манцев впервые узнал, что с переездом Советского правительства, Москва снова объявлена столицей. Оставленная на 200 лет вдали от дворцовых переворотов и лоска столичной жизни, она спокойно и неторопливо существовала в стороне от государственных дел и потрясений, сложившись как полупровинциальный город, тяжело поддающийся переменам. Посетивший в то время Москву немецкий философ в своем дневнике так описал сложившийся у него образ города: «Москва вообще повсюду производит впечатление, будто это еще не сам город, а его предместье. В самом центре города можно встретить разбитую дорогу, дощатые ларьки, длинные транспортные колонны с материалами, скотину, которую гонят на бойню, убогие трактиры... Поездка в московском трамвае – прежде всего тактическое упражнение. Здесь новичок, пожалуй, впервые учится приспосабливаться к странному темпу этого города и ритму его деревенского населения».
Газеты сообщали, что первым местом пребывания Ленина и членов Совнаркома в Москве стали номера гостиницы "Националь", а лучшие московские отели использовались в качестве общежитий для слетевшейся в город советской бюрократии, как своего рода дома-коммуны. Но всем было понятно, что единственное место, где в Москве может осесть власть, – это Кремль. Других подходящих для этого зданий в городе попросту не было. А бытовые запросы новых жильцов в связи с разрухой были чрезвычайно скромны: "Уважаемый товарищ! Прошу выдать для В.И. Ленина… электрическую переносную лампу на стол, две миски, скалку, чайник для плитки, лопатку и метелку для собирания сора". После смерти Ленина, его тело поместили в сооруженный у кремлевской стены деревянный мавзолей.
Так что Манцева встретил большой провинциальный город с двухмиллионным населением, живущий своей жизнью, куда явились тысячи пришельцев из Петрограда, чтобы править не только Москвой, но и всей Россией.
В Наркомпросе проявили интерес к открытому Манцевым строении земли, и к его новому металлу М. В Ленинграде не хватало ученых в Горном институте и ему предложили там вакансию, которую он с благодарностью принял. Теперь никто бы не узнал в нем того беззубого, заросшего седыми волосами старика, с распухшим лицом, вывороченными веками и трясущимися руками. Врачи Склифосовского хорошо знают свое дело.
Объявление о том, что в Московском университете будет диспут членов общества изучения межпланетных сообщений на тему «Полет на другие миры» было прикреплено у входа в Наркомпрос, и Манцев отправился в университет, купив по дороге первый номер «Русского астрономического журнала».

33
Историческая справка
«Общество изучения межпланетных сообщений» открылось в Москве при Военно-научном обществе Академии воздушного флота в мае 1924 года. Предложил создать такое общество инженер-изобретатель Фридрих Артурович Цандер. Целью общества было объявлено исследование проблем, связанных с космическими полетами, организация лаборатории, для работы над созданием ракеты для полета в космос и объединение граждан СССР, работающих в области изучения межпланетных сообщений или ведущих научные разработки,  относящиеся к этой области.
Кроме того, общество ставило своей задачей распространение среди широких масс населения сведений о современном состоянии науки, связанной с изучением межпланетных сообщений. Для этого планировалось организовать цикл лекций, докладов и выставок, создание библиотек, выпуск популярной и научной литературы, как оригинальной, так и переводной. Было решено выпускать собственный журнал «Ракета».
20 июня был принят Устав, и на общем собрании избран руководящий орган в составе семи человек. Кроме Ф. А. Цандера в него вошли летчики М. Г. Лейтейзен, В. П. Каперский и М. А. Резунов, а также исследователи В. И. Чернов, М. Г. Серебренников и общественный деятель Г. М. Крамаров. Председателем общества избран Г. М. Крамаров. Это были люди, твердо уверенные в возможности космических полетов и в том, что в не столь уж далеком будущем они осуществятся. Все – горячие приверженцы идей К. Э. Циолковского, который был избран почетным председателем общества.
23 июня состоялось первое заседание правления. На нем были созданы секции: научно-исследовательская (реактивная) – А. Ф. Цандер, М. Г. Лейтейзен и М. А. Резунов; научно-популярная (в обязанность её членов входила организация докладов и лекций на предприятиях, в учреждениях и учебных заведениях) – М. Г. Серебренников и Г. М. Крамаров) и литературная (она должна была заниматься изданием журнала общества и разработкой сценария кинофильма о межпланетных полетах) – В. П. Каперский и В. И. Чернов.
30 мая в Большой аудитории Политехнического музея состоялось выступление М. Я. Лапирова-Скобло на тему: «Межпланетные путешествия». Это была первая в России публичная лекция о межпланетных сообщениях. Начав с легенд, мифов и фантастических произведений о полетах на другие планеты, докладчик перешел к научным достижениям в этой области. Упомянул народовольца Н. И. Кибальчича, который в тюремной одиночке перед казнью изложил проект реактивного воздухоплавательного аппарата с пороховым двигателем и подтвердил приоритет Циолковского в использования ядерной энергии для двигателей ракет. Лектор также рассказал о работах зарубежных ученых Г. Оберта и Р. Годдарда, и, в заключение остановился на проекте межпланетного корабля Ф. А. Цандера.
После лекции была произведена запись в члены Общества. Записалось почти 200 человек.
15 июля Ф. А. Цандер выступил в научно-исследовательской секции с докладом «О предполагаемых работах секции». Он сообщил, что кроме теоретических вопросов, связанных с полетом в космос, намечено создание лаборатории для изготовления и испытания моделей ракет, способных преодолеть земное притяжение, для чего планируется объявить конкурс на лучшую модель. «Надеемся, что сможем давать друг другу руку на других планетах», закончил свое выступление Цандер.
7 августа в обсерватории М. Ф. Федоров на общем собрании сделал доклад на тему «Противостояние Марса». Он рассказал, что во время противостояния Марса расстояние до него от земли уменьшается до 55 миллионов километров и показал слушателям диапозитивы поверхности Марса. После доклада все присутствовавшие поднялись на вышку, откуда могли сами наблюдать Марс через телескоп, увеличивавший изображение в 200 раз
24 сентября выступила В. С. Бердичевская на тему «Космогонические гипотезы». Были разобраны гипотезы Канта, Лапласа, Джинса, Шмидта и Фесенкова.
31 октября и 2 ноября  В. П. Ветчинкин выступил в Большой аудитории Политехнического музея о перспективах межпланетных полетов. Лекция состояла из двух частей: популярной и математической. В первой части докладчик сделал обзор истории проектов межпланетных сообщений. Во второй, математической части, изложил свои соображения о количестве энергии и времени, необходимых для достижения Луны и других планет. Затем В. И. Чернов сообщил, что общество приступает к разработке технических требований к Все¬союзному конкурсу на создание ракеты для исследова¬ния верхних слоев атмосферы.
1, 4 и 5 октября состоялся диспут на тему «Полет на другие миры».
Просуществовав около года, из-за отсутствия финансирования, общество распалось, планируемый журнал «Ракета» так и не вышел.

34
Все любят смотреть ночью на звездное небо. Пастухи по нему узнают время, поэты пишут стихи, а астрономы мечтают открыть новую звезду. Горожанам не везет: уличное освещение мешает разглядеть любимую звездочку, зато сельским жителям звездное небо открывает всю свою красоту, но им не до этого.
Даже если редкие облака закрывают часть звезд, оставшиеся приносят покой и умиротворение. Они светят, когда на земле мир и благоденствие, спокойно взирают на наши войны и эпидемии, одинаково доступны богатым и бедным, счастливым и несчастным. Вот Большая Медведица, которая указывает путь к Полярной звезде, ею всегда пользуются мореплаватели, заблудившиеся в океане. У северных народов есть поверье, что на Полярной звезде находится красивые дворцы, где живут человеческие души. Когда открываются ворота этих дворцов, об этом сообщает Северное Сияние.
Если долго смотреть на звезды, исчезают земные заботы, забываются неудачи и становится ясно, что все пройдет, и через века все также будет светить Полярная звезда, во дворцах которой найдется место для всех.
А вот взошла луна. Кто не любит смотреть на луну? Астрономы наводят на нее свои телескопы, рассматривая горы и долины, кратеры и моря. Морей на луне, конечно, нет, просто так их назвали, хотя очень хочется верить, что там есть вода. Этот удивительный спутник земли все время повернут к нам одной стороной. Что на другой стороне – никто не знает, кроме писателей-фантастов. Они первые освоили луну и начали подбираться к другим планетам. А астрономы спешат, они знают, сколько планет вращаются вокруг солнца, что такое затмение, которого боялись древние люди, считавшие затмения концом света.
О планетах многое известно: их восемь. Ближе всего к Солнцу Меркурий, там должно быть очень жарко и у живущих там самый короткий год, а дальше всех – Нептун, одни льды. Там самый длинный год. Нам повезло – земля третья от Солнца планета, и на земле есть жизнь. Мы должны радоваться, что нас окружают леса и моря, земля щедро дарит нам свои плоды, солнце согревает в непогоду, дожди несут прохладу, а зимой так хорошо скользят санки по белому снегу. Но мы всегда не довольны. Нас не устраивает земля, мы хотим побывать на других планетах, может быть там лучше, чем на земле.
Рядом с нами, немного ближе к Солнцу вращается Венера. Писатели-фантасты считают, что на Венере существует первобытная жизнь, неандертальцы там сражаются с динозаврами, живут в пещерах и не умеют добывать огонь. Земляне могли бы их многому научить.
Зато на Марсе – следующей от нас к Солнцу красной планете, жизнь продвинулась на много вперед и марсиане умеют многое, что не умеют на земле. Они покрыли каналами всю планету и передают на дальние расстояния электричество без проводов. Поэтому там землянам есть чему поучиться.
Начитавшись фантастической литературы, ученые всего мира уже обсуждают возможность колонизации планет, хотя многие считают, что гораздо легче и эффективнее было бы освоить нашу Сахару, Антарктиду и Гренландию. Или научиться использовать подводные богатств: три четверти поверхности земного шара – это подводное царство.

35
1 октября начал диспут член президиума Общества изучения межпланетных сообщений и руководитель секции реактивного движения Фридрих Артурович Цандер. На трибуну взошел молодой мужчина, и разложил листки своего доклада. Он поприветствовал и поблагодарил аудиторию за интерес к теме межпланетных  сообщений.
– Для чего нам нужен космос? – с вопроса начал докладчик. – Ресурсы земли постепенно уменьшаются и погоня за новыми ресурсами рано или поздно заставит человечество осваивать Луну и другие небесные тела, а полеты человека во все более и более далекий космос будут происходить независимо от того, сочтут ли эксперты это целесообразным с утилитарной точки зрения. Мы находимся только в начале пути, и наше Общество изучения межпланетных сообщений призвано собрать все имеющиеся исследования этой области и начать работу по реализации первого полета в космос.
Далее Цандер рассказал о предложенном им летательном аппарате, представляющем собой комбинацию аэроплана и ракеты. Он уже подал в Комитет по изобретениям авторскую заявку на спроектированный им самолет-ракету, но получил отказ: Комитет счел предложение запускать ракеты с промежуточной станции – большого аэроплана слишком фантастическим.
Слушатели также узнали об его идеях задействовать гравитационные поля Солнца и планет, чтобы убыстрять или замедлять движение ракеты, и об использовании давления солнечного света для дальних космических перелетов.
– Воздушный корабль, оснащенный солнечным парусом, – заявил Цандер, –  не будет нуждаться в двигателе и топливе.
Многие исследования он проводил в своей домашней лаборатории. Для проверки расчетов нужен был реактивный двигатель, хотя бы небольшой, и он приспособил для этой цели обыкновенную паяльную лампу, обеспечивающую тягу в 5 кг, а для измерения тяги использовал обычные рычажные весы. Поскольку во время перелета космонавтам потребуются возобновляемые источники еды, он предложил поместить в ракете оранжерею, причем вместо почвы использовать древесный уголь, на котором он успешно выращивал овощи у себя дома.
Заканчивая свой доклад, Цандер сообщил, что на Московской губернской конференции изобретателей он имел возможность ознакомить со своим проектом межпланетного корабля Владимира Ильича Ленина, который обещал ему поддержку.
Продолжил диспут при¬ехавший из Ленинграда члена Общества мироведения Всеволод Васильевича Шаронов. Он начал свое выступление с того, что Луна – первая станция на пути в космос, рассказал о природе Луны и о тех условиях, которые встретит на лунной поверхности прибывшая туда экспедиция. Описал движение Луны в пространстве, особенности смены лунных фаз, воздействие Луны на Землю и сообщил о современных сведениях о строении и происхождении лунных гор и равнин, о лунном климате, о характере грунта, устилающего лунную поверхность. Остановился также на сообщениях о неудачных попытках посылки на Луну ракеты американским профессором Робертом Годдардом и о спорах на Западе по поводу возможности отправки туда людей.
Манцев сделал несколько заметок в своем блокноте и, когда после аплодисментов слушатели начали расходиться, подошел к кафедре и спросил Цандера:
– А могут быть членами вашего общества не москвичи?
– Конечно! Почетным членом общества избран Константин Эдуардович Циолковский, а он живет в Калуге.
– Тогда запишите и меня: Манцев Николай Христофорович, ленинградец, ученый и геолог. Вашим ракетам потребуется современное топливо, а я открыл новый радиоактивный элемент. Завтра я возвращаюсь в Ленинград для работы в Горном институте, предлагаю сотрудничество.
– Николай Христофорович, мы охотно принимаем ваше предложение и будем вас регулярно информировать о мероприятиях, проводимым обществом и присылать тексты докладов. В настоящее время готовится первый номер журнала «Ракета», будем рады, если вы пришлете статью о ваших работах. Мы очень интересуемся радиоактивными элементами, они могут быть исключительно эффективным топливом для ракет. Держите нас в курсе дела.
На другой день Манцев выехал в Ленинград.

36
Историческая справка
23 сентября 1924 года в 13:20 пять выстрелов орудия Петропавловской крепости известили о начале самого крупного наводнения в Ленинграде за последние сто лет. Затем орудие стреляло каждые полчаса, а потом – каждые 15 минут.
Около 3 часов дня вода начала заливать Васильевский остров. Подтопленным оказался Горный институт. При первых сообщения о наводнении, студенты и преподаватели Горного института были отпущены по домам, а оставшаяся охрана с ужасом следила, как вода заливает подвалы, в которых хранилось институтское добро.
Затем под воду стали уходить другие части города, в первую очередь Адмиралтейский остров и  Петроградская сторона. Вода залила улицы, затопила подвалы, служившие складами, машинными отделениями, а также жильём для беднейших жителей. В некоторых районах под воду ушли первые этажи. Распространённые в городе торцовые мостовые, сложенные из дерева, остались без покрытия. Их деревянные шашки вместе с уплывшими дровами заполонили улицы и перекрывали движение даже после ухода воды.
В 7 часов вечера наводнение достигло пика, по разным данным ординар был превышен почти на четыре метра, потом вода стала убывать. После 10 часов вечера горожане, пережидавшие в верхних этажах зданий, смогли отправиться в свои первые этажи. К полуночи вода опустилась до отметки 1 метр выше ординара.
24 сентября Ленинград встретил уже совсем другим городом: он находился на военном положении, по улицам курсировали военные патрули,  конные и пешие милиционеры, следившие не только за порядком, но и за ходом торговли - попытки спекуляции продуктами или топливом карались по всей строгости закона.
Более 15 тысяч семей лишились крова, были жертвы. Наводнение затопило пять тысяч домов, снесло 19 мостов, повредило 2 миллиона квадратных метров мостовых, уничтожило 550 деревьев Летнего сада. Повреждены порт и многие заводы, особенно серьёзно – «Красный Путиловец» и «Русский дизель». Затонули или были выброшены на берег 40 судов.
Из Петергофа были вызваны кавалерийские части, помогавшие в разборах завалов, из Кронштадта - флотилия буксиров. Красноармейцы охраняли склады и рынки. Множество людей занимались разбором завалов, мусора, спасали подтопленное имущество.
Священнослужители убеждали прихожан, что потоп стал наказанием за недавнюю смену имени (в январе город был переименован из Петрограда в Ленинград), что означало отказ от небесного покровителя - Святого Петра. Другие шутили о том, что наводнение стало "крещением" для города, который утонул Петроградом, а выплыл Ленинградом.
Чтобы прекратить эти толки, газеты публиковали многочисленные беседы с учеными, рассказы о крупных стихийных бедствиях прошлых лет и отрывки из поэмы Пушкина «Медный всадник», где описано наводнение 1824 года.

37
От Московского вокзала до Горного института Манцеву пришлось добираться пешком через весь город. Здесь еще были заметны следы недавнего наводнения. Не везде убрали сломанные деревья, рабочие соседних заводов поднимали упавшие столбы электропередач, а жители собирали и сжигали мусор. Улицы патрулировались вооруженными солдатами.
В Горном институте все были заняты спасением имущества, которое хранилось в подвалах. Воду оттуда уже выкачали и сейчас студенты выносили мешки и ящики, разбирали и раскладывали их содержимое.
Декан геологоразведочного факультета с блокнотом сидел на бочке и записывал, что сохранилось и что безвозвратно испорчено.
Манцев показал ему письмо из Москвы.
– Мы охотно примем вас в наши ряды, – сказал декан, – а сейчас помогите нам спасти все, что возможно. Наводнение нанесло миллионные убытки городу. Испорчено почти все снаряжение и продовольствие, заготовленное нами для геологических экспедиций. Палатки и спальные мешки высушим, но консервы нам предложено раздать населению. А где вы пропадали?
– На Камчатке. Я там жил несколько лет у действующих и потухших вулканов изучал строение земли. К сожалению, из-за гражданской войны довести работу до конца не удалось. Хочу предложить организовать снова экспедицию на Камчатку. Я там обнаружил очень перспективное месторождение нового радиоактивного элемента, отсутствующего в таблице Менделеева.
– Очень интересно. Геологическое исследование Сибири и Дальнего Востока – одна из важнейших наших задач. Но, придется подождать. Мы это обсудим позднее. Пока вам придется заняться чтением лекций.

38
С волнением Гарин поднимался по широким ступеням Горного института. Как давно он здесь не был. Какие это были прекрасные годы, как они дружили, строили планы, мечтали о будущем. Он окончил геологоразведочный факультет перед самой революцией. Профессор Манцев тогда читал лекции по кристаллографии. Гарин садился в первый ряд, аккуратно вел конспект, часто задавал вопросы, регулярно посещал научный кружок, особенно интересуясь радиоактивными металлами.
Среднего роста, с проступающей сединой, всегда аккуратно одетый и причесанный. Студенты его боялись, и только он мог позволить себе нарушать экзаменационные правила. На экзамене он не раскладывал билеты на столе, как другие преподаватели, а держал их стопкой в кулаке. Когда подходил студент, он спрашивал фамилию, просматривал какие-то записи и, по своему усмотрению, выдавал билет.
Однажды Манцев попросил Гарина показать его конспект, сообщил, что он организует геологическую экспедицию на Камчатку, предложил ему место и пригласил к себе домой.
– Куда это ты направляешься, – спросил приятель по студенческому общежитию, – на свидание?
– Меня пригласил к себе домой профессор Манцев. Одолжи мне свой пиджак.
Гарин впервые побывал в профессорской квартире. Высокие окна с тяжелыми портьерами заглушали шум улицы, полы накрыты коврами, старинные кресла с высокими спинками. В гостиной стоял рояль. Наверное, его отец тоже был профессор, подумал Гарин, и дед был профессор. После обеда Манцев показывал Гарину старинные книги о геологии. Рассказывал об идее гиперболоида, и показывал чертежи аппарата, с помощью которого можно будет проникать глубоко в недра земли, где так много неизвестного.
Революция поменяла все планы, но идея гиперболоида запала Гарину глубоко в голову. По окончании Горного института ему повезло устроиться на работу в «Лензолото», он помог Манцеву сколотить группу и отправиться на Камчатку. Сам он уже строил гиперболоид. Вот как это было.
У входа в институт висело объявление: «В 12 часов в аудитории А состоится лекция профессора Манцева «Роль геологии в энергетике будущего. Вход свободный». Очень интересно, подумал Гарин и поспешил в знакомую аудиторию.
В аудитории не было свободных мест, и принесли дополнительные стулья. В основном это были молодые студенты института, учащиеся рабфака и предприниматели, искавшие места для прибыльного вложения денег.
Манцев был встречен аплодисментами. Он мало изменился, такой же подтянутый, аккуратно одетый, только седая борода и преждевременные морщины указывали на пережитое.
– Молодая Советская республика нуждается в новых нестандартных видах топлива, – начал он, – пока еще наша кормилица земля дарит нам уголь, нефть и газ, но эти полезные ископаемые, образовавшиеся за миллиарды лет, подходят к концу. Им на смену придет атомная энергетика. Уже сегодня ведутся интенсивные исследования использования энергии распада атомных ядер урана. 
Уран – далеко не редкий металл в земной коре, его в природе примерно столько же, сколько свинца. Урановых месторождений в мире достаточно много, запасов хватит на столетия, но это – уран-238, он как источник топлива не годится. Только уран-235, сам по себе может поддерживать цепную ядерную реакцию, но его в руде в тысячу раз меньше, чем урана-238. Поэтому приходится использовать руду, содержащую уран-238, которая потом подлежит обогащению. Это длительный, сложный и дорогостоящий процесс.
Мне удалось открыть новый радиоактивный металл. Это случилось на Камчатке. Однажды, во время особенно бурной деятельности вулкана, я с опасностью для жизни набрал немного газа в реторту и обнаружил следы тяжёлого металла, которого нет в таблице Менделеева. Через несколько часов в колбе началось его распадение, – колба начала светиться жёлтым светом, потом голубым и, наконец, пронзительно красным. Из предосторожности я отошёл, - раздался взрыв, колба и половина моей лаборатории разлетелись к чёрту. Я назвал этот таинственный металл буквой М. Это первая буква моей фамилии и первая буква имени козла Машки, (смех в зале), который скрашивал мое одиночество на Камчатке, когда люди, с которыми я пришёл туда, одни умерли, другие убежали. Это открытие принадлежит нам обоим. (Смех в зале). Он распадается и освобождает чудовищные запасы тепла. В его одном килограмме потенциально заложено столько же энергии, сколько в трех миллионах килограммов угля. Это – металл будущего. Запасы его бесконечны, но он находится в самых глубоких слоях Оливинового пояса.
Я думаю, это будет достойный соперник урана-235, и для его добычи и исследования я собираю новую экспедицию на Камчатку. Друзья, мне нужны опытные геологи, если среди вас такие есть, прошу подойти к моему столу. Спасибо за внимание.
Несколько человек подошли к столу и Манцев записал их фамилии. Постепенно аудитория опустела, и они остались вдвоем.
– А вы, молодой человек, кого-то ждете?
– Николай Христофорович, вы меня не узнаете?
– Петр? Боже, вот кого я не ожидал встретить! О тебе ходит столько слухов, пойдем ко мне в кабинет.
39
Кабинет Манцева стал меньше, но его стены по-прежнему увешаны фотографиями минералов, а на этажерке, в шкафчиках и на полках лежат различные виды руд, добытых геологами, выпускниками Горного института, и подаренных любимому преподавателю. 
– Я тебя на пару минут покину, что принести: чай или кофе? Я в это время перекусываю. Обычно мне кофе приносила наша буфетчица, но она уволилась.
– Что вы, Николай Христофорович, мне ничего не надо. Чашечку кофе.
Когда комната наполнилась ароматом кофе, Гарин сказал:
– Как я рад вас видеть. Знаете, а я ведь думал, что вы погибли.
– Я и сам так думал, когда дирижабль поднялся, и я успел вцепиться за веревочную лесенку. За самую нижнюю ступеньку. Несмотря на мое ужасное положение, я с любопытством смотрел на землю и думал: вот как ее видят птицы.
А потом внизу показалась какая-то ферма, где крестьяне сметали сено в огромную копну, и я подумал, вот мой шанс. Я отпустил ступеньку и полетел вниз, регулируя направление полами моего армяка. Я человек не религиозный, но в это время вознес молитву за благополучное приземление. И упал прямо в эту копну.
Меня подобрали, отогрели, накормили и на оленях привезли в Петропавловск-Камчатский, откуда я добрался до Москвы. Мне повезло. В Горном институте оказались вакантные места, некоторые профессора ушли, не желая служить новой власти, а я остался. Я служу не власти, а народу, которому нужен мой опыт и знания. Пей кофе, я еще принесу. А чем в это время занимался ты?
– Меня захватила ваша идея создания аппарата, луч которого сможет резать землю, и я такой аппарат построил. Главная проблема была в создании угольных пирамидок, которые бы сгорали без остатка и давали высокотемпературный луч. Мне пришлось привлечь химиков, это длинная история. Когда эта проблема была решена, а она стоила жизни двум моим помощникам, слухи о гиперболоиде просочились в печать и нашлись желающие им завладеть, как орудием войны. Наконец, аппарат был готов. Вот его работа.
И Гарин положил на стол брусок, найденный на даче.
Манцев внимательно его осмотрел.
– Эту букву ты вырезал лучом?
– Да.
– И что было дальше?
– Я сумел заинтересовать одного американского миллионера, и он открыл мне неограниченное финансирование. На одном из необитаемых островов тихого океана с помощью гиперболоида я прорыл шахту до Оливинового пояса, откуда. пошло золото! И я вспомнил, как сказал Ленин: «Когда мы победим в мировом масштабе, мы сделаем из золота общественные отхожие места на улицах нескольких самых больших городов мира. Это было бы самым «справедливым» и наглядно–назидательным употреблением золота...»
И у меня возникла идея: повалить золотой паритет и сделать золото дешевле железа. Мы отлили несколько тысяч золотых брусков, привезли их в Нью-Йорк и продавали по два с половиной доллара за килограмм. Началась паника, затряслись капиталистические устои. А потом мне все это надоело, шахту засыпали, а я сбежал домой, в Россию. Несколько брусков я сохранил, и один хочу тебе подарить, ведь это ты показывал мне чертежи гиперболоида.
С этими словами Гарин положил на стол перед Манцевым один из брусков, спрятанных на мызе.
– За подарок спасибо. Я его приобщу к моим геологическим образцам. Меня в твоей истории интересует гиперболоид. С его помощью можно будет добывать металл М? Чем ты сейчас занят?
– Ищу работу.
– Пойдешь ко мне в группу М? Я поручу тебе подготовку экспедиции на Камчатку за металлом М.
– Охотно! Я буду счастлив работать с вами.
– Тогда завтра же выходи на работу, я закажу тебе пропуск.
– Николай Христофорович, моя фамилия – Грин, Петр Петрович. Могу показать паспорт.
– Понятно. У меня забрали одного человека в продотряд, и появилась вакансия. Зарплата небольшая, но прожить можно, сейчас вся страна затягивает пояса. Правда, сначала тебя будут проверять, моя группа засекречена, но я за тебя поручусь. Ты устроился с жильем? Хорошо. Есть вопросы или просьбы?
– Да, я приехал с женой, бывшей балериной Мариинского театра. Ты сказал, что волилась буфетчица. Моя жена тоже ищет работу. Она была официанткой в русском ресторане Парижа. Ее зовут Зоя Мороз.
– Хорошо. Приходи завтра с женой.

40
По просьбе Гарина Зоя начала работать в институтском буфете. Работа была нетрудная, сытная, но малоприятная. Варила кофе, мыла чашки и ходила на кухню за едой. Улыбалась пожилым профессорам, кто-то может пригодиться. Шутила со студентами. Дома кормила Гарина институтскими пирожками.
Новая официантка в буфете для преподавателей всем понравилась. Молодая и красивая. Одета скромно, но модно. Молодежь любуется ее высокой грудью, а старшее поколение стройными ножками. Как грациозно она лавирует между столиками, прямо как балерина. Наверное, училась в Смольном институте для благородных девиц, папа  – ваше сиятельство – граф, не у дел, мама – графиня, продает свои драгоценности. Какая злая судьба загнала ее в этот маленький буфет?
Вымыла окна, в столовой сразу посветлело, переставила все четыре стола, чтобы обедающие видели в окнах краски весны. На столах появились стаканчики с первыми подснежниками. Кто привел сюда эту находку?
На каждом из четырех столов появилась табличка с номером. Зачем это, сразу никто не догадался. Оказалось, что во время завтрака, на столах появились обеденные меню. Теперь каждый мог, указав номер стола, заказать себе обед и сразу за него заплатить. Во время обеденного перерыва каждый садился за свой стол, и на нем уже стояли заказанные блюда. Это было очень удобно, оставалось время для отдыха. Молодежь играла в волейбол в институтском саду, старшее поколение сидело на скамейках и грелось на солнышке или гуляло вдоль Набережной Лейтенанта Шмидта – прогулка очень полезна для здоровья и долголетия.
Для каждого у нее была готова улыбка, а в карманчике белого накрахмаленного фартучка лежала маленькая записная книжечка и карандаш. Она подходила к столу и, пока записывала заказ, все рассматривали открытые по локоть ее белые холеные руки и тонкие пальчики с маленькими розовыми ноготками. И все заметили, что обручального кольца у нее нет, что вселяло надежду в горячие сердца одиноких ученых, и отвлекало их от глубоких мыслей, за которые они получают зарплату.
Обслужив обедающих, она протирала прилавок, который и без того сиял чистотой, снова перемывала чашки и блюдца, насыпала свежие зерна кофе в кофемолку, которую привез из заграничной поездки один из профессоров. Затем отдыхала, подперев голову руками.
Какие мысли бродили в ее хорошенькой головке? Может быть, вспоминала балы, и свой первый выход в свет, когда она совсем юная, в белом платье с декольте, была представлена ко двору. Потом был жених, офицер с аксельбантами, который с белой армией ушел в Крым, погрузился на последний пароход и исчез в трущобах Константинополя, и сейчас она думает, как устроить свою судьбу, и пытается угадать, что ей принесет новая Советская власть. Потом, встряхнув своими длинными кудрями, отгоняя навязчивые воспоминания, она встает и спешит к столу, откуда ее окликнули:
– Зоя! 
41
Кончился рабочий день. Зоя идет домой с сумкой еды для Гарина. Кем только она не была! Балериной, девушкой по вызову, секретарем Роллинга, королевой Золотого острова. Теперь она – официантка. Профессия не хуже любой другой. По крайней мере, не будет голодной в этой нищей Советской России. Роллинг дал ей год, время пролетит быстро.
Это была удачная идея  пронумеровать столы. И повод отличный – для удобства обедающих. На самом деле она может теперь узнать, как зовут каждого за его столом, запомнить внешность, слушать, о чем они говорят, и строить планы дальнего и ближнего знакомства. С кем-то придется просто пококетничать, с другим – завести роман. Она также попытается узнать, кто чем занимается. Задавать вопросы, упаси Бог, нельзя, могут заподозрить. Но можно сказать как-то косвенно: у вас усталый вид, видно, вчера поздно прощались? Вам надо хорошо выспаться. У вас хорошо платят? А я могла бы быть лаборанткой, мыть у вас пробирки? Смотрите, как блестят мои стаканы. Может, посоветуете, что почитать или где подучиться? Есть у вас вечера отдыха? Я умею петь и танцевать. Кто-то из вас играет на пианино? Вон тот тип положил на нее глаз, может, назначит свидание и пригласит к себе домой на чашку чая, чтобы потом оставить на ночь. Она получит адрес, это  немало, за это придется заплатить. Только осторожно, малейший неверный шаг – и ее арестуют. Сможет ее защитить Гарин? И захочет ли?
Гарин устает на работе, не привык напряжено трудиться. Уже храпит. Зоя достает записную книжку и просматривает свои записи. Сосиска с капустой, не то, яичница глазунья, опять не то. Холодный кофе без сахара  странный вкус у этого старика с длинным носом. Наверное, боится на работе заснуть. Сидит и молчит. Манцев с кем-то обсуждает ультиматум Керзона. Это – интересно, вот их фамилии, она записала. Может пригодиться. Гарин и еще трое обсуждают, как лучше добраться до Камчатки. Ясно, готовится геологическая экспедиция. Это интересно. Может пригодиться. Все заказали одинаковые простые блюда –  готовятся. Какие-то словечки, сам черт ногу сломит. Вот она записала: счетчик Гейгера, бета частицы, гамма излучение. И не всякий выговорит. Эти вообще не от мира сего. Высчитывают сколько лететь до Луны. Далась им эта Луна. И за это платят деньги?
Зоя переписывает увиденное и услышанное на отдельный листок и прячет его в тайник в настенных часах. Гарин не найдет. Да и искать не будет. Когда она выйдет на связь с Роллингом, будет что передать. Немного, но лиха беда начало. Главное осторожность. Она уже поняла свою роль: барышня из благородного семейства умирает с голода и соглашается на любую работу. Зоя вспоминает уроки сценического мастерства из того прошлого, незавидная роль.

42
В первый день Манцев познакомил Гарина с его обязанностями.
Ему предстояло подготовить новую экспедицию на Камчатку за металлом М: достать теплую одежду и обувь, удобные рюкзаки, палатки и консервы. Заказать счетчики Гейгера и другие новейшие приборы для обнаружения радиоактивного излучения, купить свинцовые оболочки, на случай, если представится возможность добыть образец руды, содержащей элемент М и привезти его в Ленинград. Финансирование выделила Академия наук. Нужно оформить документы, которые бы призывали местные Камчатские власти оказывать экспедиции всемерную поддержку и помощь. Наркомат путей сообщения обещал выделить специальный вагон.
Обсудили маршрут, согласно которому выделенный экспедиции вагон будет прицеплен к поездам Ленинград-Москва, затем Москва-Челябинск, и далее – к Транссибирскому экспрессу до Владивостока. Далее планировалось пароходом добраться до Петропавловска-Камчатского и на лошадях – к Шайтан-камню, где Манцев открыл элемент М. То есть, повторить путь, по которому двигался Артур Леви с Иваном Гусевым
В свое время Артур Леви рассказывал Гарину обо всех перипетиях поездки на Камчатку. Про то, как от Петропавловска они шли через леса и горы, тропами, руслами ручьёв, через болота и лесные чащобы, и, как Артур, не отнимавший руки от кобуры маузера, гнал вперед обессиленных людей. Экспедицию вёл Иван, – у мальчишки были хорошая память и собачье чутьё. Наконец, Иван закричал «Сюда, сюда, товарищи, вот он, Шайтан-камень!» Это была огромная глыба в форме человеческой головы, окутанная клубами пара.
Потом их оттуда забрал дирижабль, сейчас это вряд ли возможно.
Гарин внимательно слушал Манцева, делая заметки в своем блокноте.
Найдут ли они дорогу? Смогут ли в Петропавловске купить лошадей, продовольствие и нанять проводников? Придется ли ему держать руку на кобуре маузера?
Манцев заметил, как нахмурилось лицо Гарина. 
– Да, Петр, работа предстоит нелегкая, но, в случае удачи, мы создадим невиданной силы источник энергии, наши имена навсегда останутся на скрижалях истории! Хочешь повести эту экспедицию, чтобы твое имя осталось на скрижалях истории? Я вижу, ты задумался. Можешь отказаться, и экспедицию поведу я сам.
– Я задумался над тем, как все организовать, чтобы мне не пришлось держать руку на кобуре маузера. Кстати, нам будет выдано оружие? Там наверняка бродят шайки беглых каторжников, и наша экспедиция будет для них лакомым кусочком.
– Оружие нам обещают, надо будет позаботиться об обучении нашей группы как пользоваться оружием.
– А кто входит в состав группы?
– Это определится в самое ближайшее время, и из Москвы пришлют обещанный вагон.

43
Рано утром к чуму богатого тунгуса из эвенкийского княжеского рода подъехала группа вооруженных всадников. Они спешились, взяли в руки ружья, а их начальник с маузером в руке откинул полог и вошел в чум, где перепуганные женщины готовили еду.
– Где хозяин? – грубо спросил он.
– Его нет, – вышла вперед богато одетая пожилая женщина, видимо жена князя, – он с сыновьями ушел на охоту. Кто вы и что вам нужно?
– Мы – представители революционной власти, – сказал старший, – вот наш мандат, – он достал из кармана лист бумаги с подписями и печатями и показал издалека испуганной женщине.
Мандат был фальшивый, но женщина, которая с трудом говорила по-русски, все равно читать не умела.
– Мы заберем у вас тридцать оленей, вы тут жиреете, а бедняки голодают.
Он вышел из чума.
– Ребята, мужчин нет, за работу.
Всадники двинулись к загону, но женщина их опередила. Она загородила собой вход в вольер.
– Подождите прихода мужа, он скоро вернется.
Двое отшвырнули ее в сторону и начали выводить оленей.
Из чума выбежала девушка и стала поднимать упавшую женщину.
– Мама, разве ты не видишь, это просто грабители.
– Смотри-ка, какая красотка, – закричал старший, – ты поедешь с нами. Ты узнаешь, что такое русская любовь!
Оленей связали вереницей, а девушку, несмотря на сопротивление, усадил впереди себя на лошадь старший, и группа уехала.
Вернувшийся хозяин, молча выслушал рассказ жены, приказал сыновьям взять ружья, они оседлали оленей и двинулись вдогонку. По дороге к ним присоединились тунгусы из соседних чумов. Лучше знавшие дорогу олени догнали грабителей среди тундры. Те устроили привал, разожгли костер, и жарили мясо, а их начальник в сторонке учил девушку русской любви. Во время короткого боя часть грабителей была убита, другая разбежалась, и угнанное стадо оленей вернулось на место.
В чуме князя состоялся совет старейшин, на котором председательствовал местный шаман.
– Новая власть нисколько не лучше старой, – заявил шаман, – нас грабят, облагают непосильными налогами, запрещают молиться нашим богам, и насилуют наших девушек, – он указал на плачущую дочку князя.
– Закрыли границу, и мы потеряли возможность обменивать пушнину и рога маралов на нужные нам вещи, продукты и лекарства с японцами, американцами и китайцами, – поддержал его кто-то из именитых гостей, – за неподчинение отбирают оленьи стада – главное средство нашего существования.
– Нам не нужна Советская власть с ее новыми законами, мы создадим собственную республику и будем жить законами, по которым жили столетиями, – сказал князь, – предлагаю взяться за оружие и изгнать большевиков из Охотского края.
Клич князя был услышан. Отряд из 30 эвенков сумел захватить городской поселок Нелькан, который был объявлен столицей независимой Тунгусской республики. Сразу же утвердили трехцветный флаг. Белый цвет флага символизировал сибирский снег, зеленый – тайгу, черный – землю. Был также утвержден девиз новой власти: «Эвенки нигде и везде».
44
Группа М собралась в кабинете Манцева.
– Друзья, – встал из-за стола Манцев, – нашего полку прибыло. Взамен ушедшего собирать продналог Иванова, с нами будет работать инженер Грин. Он бывший мой студент, способный человек и хороший организатор. Вместо Иванова он завершит подготовку экспедиции на Камчатку.
Присутствующие повернули головы к Гарину, он, молча встал и поклонился.
– Елена Добровольская – студентка, она будет у нас проходить практику по биологической защите.
На Ляле взгляды мужчин задержались. Она слегка покраснела, тоже встала и поклонилась.
– Елене я поручаю собрать материал и написать инструкцию по технике безопасности обращения с радиоактивными материалами. Новеньким я представлю наш коллектив. Меня не знает только Елена. Позвольте представиться: профессор Манцев Николай Христофорович, активный пропагандист использования атомной энергии для двигателей будущего. Елена, если наша экспедиция окончится удачей, вы познакомитесь с радиоактивным металлом М, которого еще нет в таблице Менделеева.
– Это – Генрих Вольф, прибыл из Германии, ученик моего друга профессора Рейхера. Он приехал на стажировку и возьмет на себя расчетную часть.
Вольф встал и поклонился.
– Наш гость Николай Иванович Тихомиров, заведующий газодинамической лабораторией, что базируется в Петропавловской крепости. Он испытывает ракетные двигатели на бездымном порохе. Тихомиров встал.
– Мой бывший ученик, инженер Мстислав Сергеевич Лось. Он разрабатывает твердофазный ядерный ракетный двигатель, топливом для которого будет металл М.
– Эти крепкие ребята – Хохлов и Кузьмин – опытные слесари-сборщики, без них мы как без рук.
Хохлов и Кузьмин привстали и поклонились.
Ну вот, знакомство состоялось, и перейдем к делу. Мстислав Сергеевич, вам слово. Что удалось сделать?
Лось, высокий худой мужчина с мужественным лицом и белыми не по возрасту волосами повесил на стене диаграмму.
– Вот схематично, как будет выглядеть, твердофазный ядерный ракетный двигатель, – Лось подошел к диаграмме, – ядерный ракетный  двигатель вырабатывает энергию не при сгорании топлива, а в результате нагревания рабочего тела энергией ядерной реакции. Рабочее тело, например, жидкий водород, находящийся в сосуде Дьюара, с помощью насоса подается в ядерный реактор, там он под действием температуры в 3.000 градусов расширяется и с огромной скоростью выбрасывается из сопла, что и движет ракету.
– А нельзя ли вместо жидкого водорода в качестве рабочего тела использовать жидкий воздух? – поинтересовался Гарин, – воздуха у нас предостаточно, а водород ведь нужно производить.
– В этом направлении работы ведутся, – объяснил Лось, – но когда ракета вылетит за пределы земной атмосферы, все равно запас рабочего тела будет нужен. Мы с Хохловым и Кузьминым уже строим опытную установку, ждем, когда в ядерный реактор можно будет загрузить металл М. Николай Христофорович, когда мы сможем получить этот материал?
– Месяц – туда, месяц – там и месяц – обратно...
Постучал и вошел посыльный.
– Николай Христофорович, вам письмо.
Манцев вскрыл конверт и пробежал его глазами.
– Друзья,  Наркомат путей сообщения сообщает, что отъезд нашей экспедиции на Камчатку придется временно отложить в виду неопределенной обстановки, сложившейся на Дальнем Востоке. Недовольные политикой Советской власти и привыкшие к своей патриархальной жизни чукчи, ительмены, коряки и эвены сформировали вооруженные силы и начали захватывать и грабить вновь организованные форпосты и склады советских организаций. В виду начавшихся военных действий, остановлено движение Транссибирского экспресса Челябинск-Владивосток, к которому планировалось прицепить вагон с нашей экспедицией. Транссибирский экспресс будет ходить только до Красноярска. Но есть интересное предложение. Мы можем отправиться на поиски Тунгусского метеорита. Завтра в 11 к нам придет Леонид Алексеевич Кулик, который там уже побывал. Насколько мне известно, место падения метеорита он нашел, но никаких обломков не обнаружил. Нам предлагают найти обломки. А вдруг там мы обнаружим металл М! Так, что нашу группу не распускают. Завтра послушаем Кулика и обсудим наши новые возможности. 
Постучав в дверь, вошла Зоя. Она собрала на поднос пустые чашки и, уходя, заметив, что Гарин не сводит глаз с Ляли, незаметно наступила ему на ногу.

45
В Ленинград пришла весна.
Восемь лет назад выстрел «Авроры» возвестил о начале новой эры равенства и братства. Какой – никто не знал – ни ученые, ни историки, ни враждующие между собой союзы, комитеты, группы и банды, которые росли, как грибы после дождя. Каждый представлял ее по-своему, и никто не верил в ее приход. Новая эра началась с того, что город перестал быть столицей, когда из Петрограда в Москву бежал никем не избранный глава страны, и с переименования города, когда он покинул этот мир, не успев сделать и сотой доли задуманного. Через пять дней Петроградцы проснулись Ленинградцами. Закончилась гражданская война с ее жертвами и бегством за границу дворянского сословия.
И начались перемены.
Из повседневной речи ушли «ваше благородие» и «господин», вместо них появился прославленный Максимом Горьким «товарищ». Русский алфавит освободился от «ятей», кухарок научили читать, писать, и управлять государством. Появились рабфаки – рабочие факультеты, где молодежь готовили к поступлению в институты, а люди в кожанках и портупеях с наганами на боку закрывали церкви, сражались с преступностью и попутно избавляли страну от несогласных. Это был уникальный эксперимент, и он начался с Ленинграда. Измученный революциями, разрухой и партийными неурядицами город возрождался, как Феникс из пепла.
Потихоньку заработал порт, и начали дымить заводы. Ожил знаменитый Путиловский, из его ворот стали выезжать первые советские трактора. Металлический завод осваивал выпуск турбин, а завод Карла Маркса – ткацких станков. Население города росло, восстанавливались школы и заработали институты. Окрылись театры, куда пришел новый зритель. В Мариинском театре снова показывали «Жизель», но сюжет балета поправили: крестьянка полюбила не аристократа, а лесничего.
В полуголодном городе появились научно–исследовательские институты, где возобновили свою деятельность ученые, уже мечтавшие о покорении космоса.
А вечерами Невский проспект манил огнями реклам, вывесками ресторанов и кафе, громкой музыкой ночных клубов, где песенку о приключениях злополучного цыпленка и «Бублички» заказывают подвыпившие нэпманы. Там посетители оставляли первые советские банкноты, украшенные серпом и молотом.
Не участвовала в этом необыкновенном эксперименте только природа, и город был красив необычайно. Как в старые времена зеленели клены в Летнем саду и на Стрелке Васильевского острова; прилетели из теплых краев гуси; принесли весть о весне теплые зори над Петропавловской крепостью, откуда ежедневно выстрел пушки с Нарышкина бастиона сообщал о полудне. По-прежнему медленно катила свои волны Нева, и Медный Всадник указывал в Европу, откуда с ужасом следили за Советской Россией, призывающей встать проклятьем заклейменный весь мир голодных и рабов.   

46
Ляля свернула на Лиговский проспект и направилась к своему дому. В гостях хорошо, а дома лучше. Прошлое осталось позади, впереди – новая жизнь.
Тогда, после выпускного бала у нее был неприятный разговор с матерью.
– Ляля, – сказала мать, – тебе не кажется, что ты слишком много времени проводишь с этим рабочим?
– Мама, он не «этот рабочий», а мой друг.
– Но у тебя есть свой круг знакомых. Юноши из порядочных семей. Ты перестала их приглашать к нам.
– Мама, они все скучные. У них нет своих мыслей, я знаю наперед, что они скажут и что они сделают. А с ним мне интересно.
– Ляля, ты играешь с ним, как с игрушкой, а он – взрослый мужчина.
– Я знаю. Мама, я уже большая девочка.
– Я попрошу отца поговорить с тобой.
А утром за завтраком отец сообщил, что его уволили с работы, и они могут эмигрировать в Европу. Они быстро собрались и вскоре оказались в Париже.
Ляля много знала о Париже, конечно, из книг. О Париже писали Гюго, Дюма и Золя. Сколько раз она мысленно путешествовала по Латинскому кварталу, поднималась на Монмартр и любовалась городом с вершины Эйфелевой башни, куда можно забраться, одолев 1792 ступеньки. Она мысленно покупала жареные каштаны на парижском рынке, известном, как «Чрево Парижа», гуляла вдоль Сены, и назначала романтическое свидание на Новом мосту. Как ей хотелось повидать Париж!
Ее ожидало разочарование.
Собор Парижской Богоматери обветшал, и у его стен валялись обломки штукатурки, которые туристы могли брать на память. Эйфелева башня заржавела, и она испачкала платье, нечаянно прижавшись к ограде, а грязная Сена не шла ни в какое сравнение с красавицей Невой, на берегах которой прошло ее счастливое детство. Они поселились в нищенской комнатушке в рабочем районе Гобелен. Задерживали квартплату и часто питались в столовой для студентов на улице Де Баланс. Отец был вынужден устроиться шофером такси, и старался работать по ночам: клиентов меньше, зато тариф двойной. К тому же можно договориться с ночными посыльными и портье ресторанов и отелей, которые платят шоферу процент за каждого доставленного им гостя. Мать вспомнила, как она в молодости увлекалась вышиванием, это давало небольшой доход. Она облизывала исколотые пальцы и плакала.
Ляля понимала, что и ей надо приносить домой какие-то деньги, как это делала ее школьная подруга, которая уже танцевала в кабаре. Она пошла посмотреть это представление. На сцену выбежали голые, в одних туфельках, очень белые, напудренные девушки. Они выстроились в живую картину, изображающую наступающую армию. В оркестре мужественно грянули фанфары и сигнальные рожки. Это было отвратительно.
Многие эмигранты считали свое пребывание временным, ожидая, что вот-вот падет Советская власть, другие уже возвращались обратно.
Они были чужие в этом городе и, вернувшись вечером после безуспешного поиска работы, когда она отказалась работать в русском ресторанчике, где в крошечной кухоньке не было ни горячей воды, ни ледника, а овощи держали в маленьком внутреннем дворике, где их поедали крысы, дома, за жалким ужином она твердо сказала:
– Я хочу домой.
47
Ленинград приветствовал Елену Дмитриевну Добровольскую, так она будет звать себя сейчас, она уже не маленькая, теплым дождиком. Маленькая надежда теплилась, что она подойдет к двери, которую тогда двумя досками крест–накрест забил знакомый плотник, оторвет эти доски и войдет в свой дом. Конечно, в нем холодно и сыро, наверное, отключили воду и свет, но она – дома. Говорят, дома и стены помогают. Увы, ее ожидание не оправдалось. На дверях досок не было, в окнах горел свет, слышались детские голоса, и какой-то мужик вскапывал газон, вырывая кусты смородины, посаженные ее мамой.
Она постучала в дверь соседки, и та с удивлением спросила:
– Вы вернулись, почему? А ваш дом отдали рабочей семье.
– Вернулась я одна, – сказала Ляля, – в гостях хорошо, а дома лучше.
– Где ты будешь жить? Приходил твой друг Василий, письмо я ему отдала, он был очень расстроен. Ты знаешь, как его найти?
– Нет.
– Ляля, зайди, поживешь пока у нас. Чем ты намерена заняться?
– Я хочу пойти учиться в университет. Он работает?
– Университет работает, но тебя не примут.
– Почему не примут? У меня отличный аттестат!
– Спрячь его подальше. Сейчас важен не аттестат, а происхождение. Несогласных с этим новым правилом несколько профессоров уволили. У тебя есть деньги?
– Немного. Но я могу продать мамино кольцо, оно с брильянтом.
– Мы с тобой завтра сходим на Кузнечный рынок и купим тебе справку о пролетарском происхождении. Такие справки делает специалист, определяющий по почерку судьбу человека.
– Тетя Валя, это нечестно.
– Спустись с небес на землю. В университете ты сможешь получать стипендию, и тебе дадут общежитие.
Соседка оказалась права. Ляля продала кольцо, а специалист по почеркам сделал нужную справку. В университете сдавать экзамены уже не требовалось, принимали всех желающих после обучения на рабфаке, и Ляля стала студенткой факультета права – там были свободные места. Она получила стипендию и место в общежитии. Ее будущая профессия – юрист или следователь, и даже – дипломат. Жизнь налаживалась.

48
Спустя неделю Шельге позвонили с работы.
– Василь, тебя вызывает Громов.
– Я в отпуске. Что-то случилось?
– Да, случилось. Тебя ждет сюрприз: пришла она.
– Кто она?
– Практикантка. Ребята все в шоке. Что ты будешь с ней делать?
– Что, страшненькая?
– Наоборот. Мэри Пикфорд не годится ей в подметки. В общем, приходи, сам увидишь.
В комнате сидела и перебрасывалась шутками с ребятами красивая девушка в скромном сером платье с черными кудрями, разбросанными по плечам. Когда Василий вошел, она обернулась, смерила его взглядом, встала и протянула руку.
– Елена Добровольская.
– Василий Шельга.
– Василий, у меня месяц практики, и я в твоем распоряжении.
– Здесь сильно накурено, давай перейдем в наш клуб, там сейчас никого нет.
Провожаемые завистливыми улыбками товарищей, они вышли.
В клубе было тихо. В окно заглядывало солнце, освещая вышитые золотом слова стоящего в углу Красного знамени «Законность, дисциплина, преданность Родине».
– Ляля! Что ты здесь делаешь?
– То же, что и ты. Пришла соблюдать законность, дисциплину и преданность Родине.
– Пожалуйста, не шути. Ты ведь уехала за границу? Что ты там делала? И почему вернулась?
– Это допрос? Тогда веди протокол.
– Ляля!
– Ну, хорошо. Я год жила в Париже. Потом мне все надело, родители там остались, а я вернулась. Соседка тетя Валя, что передала тебе мое письмо, помогла мне поступить в университет.
– Как я рад тебя видеть! Я все еще ношу твой талисман, что ты подарила мне в ту ночь.
– Красивая вещица! Она тебе помогала?
  – Да.
– Это мне подарила бабушка, а она получила от…
– Ляля, нам что, больше не о чем говорить?
– Я думаю, ты меня забыл.
– Как я мог забыть нашу последнюю ночь, смотри!
Он завернул рукав, где было вытатуировано «Ляля».
  – Я тронута. Это все в прошлом. Василий, я была тогда глупой девочкой. Сейчас перед тобой взрослая женщина, которая много перевидала и пережила. Я сильно изменилась.
– Ты замужем?
– Нет.
– Но, ты жалеешь о нашем прошлом?
– Давай не будем о прошлом. Мы ведь притворились, что незнакомы. Пусть все так и думают. Давай о деле. Товарищ Шельга, какое будет мое первое поручение? И зови меня Еленой, Ляли больше нет.
– Твое первое поручение? Нам с тобой поручено взять под охрану лабораторию «М», которой заведует Николай Христофорович Манцев. И не допустить утечки секретов их работы. Я устрою тебя, как студентку, на практику в эту лабораторию. Почитай пару книг по геологии. Присмотрись незаметно к сотрудникам, составь на всех словесные портреты. Посмотри, как хранится документация, есть ли сейф и у кого ключи. Как запирается лаборатория, и заходят ли посторонние. А я посижу в отделе кадров и полистаю их личные дела. Мы будем встречаться, и ты будешь делиться со мной всем увиденным и услышанным. Сама ничего не предпринимай. Вот мой домашний телефон. Как я смогу при необходимости связаться с тобой?
– Позвонишь в общежитие, попросишь Добровольскую из 317-й комнаты.
– И еще, Ля… Елена, ты знаешь, что такое радиоактивные металлы?
– Что-то слышала. Если с ними долго общаться, то начнешь светиться.
– Это – шутка. О правилах безопасности тебе сообщат, а сейчас, давай сходим в библиотеку и посмотрим на эту тему несколько статей, которые мне посоветовал академик Лазарев.
Полдня они провели в библиотеке. Поглядывая искоса на Лялю, Шельга все больше находил в ней черточки прошлого. Она также откидывала волосы со лба, закусывала губку, когда была чем-то озадачена и хмурилась, когда что-то не понимала. Она это почувствовала взгляд Шельги и подняла голову. Их глаза встретились, и с минуту они не могли оторваться друг от друга. Потом она нахмурилась.
– Василий, я устала. Можно, я пойду?
Она собрала свои записи и, не оборачиваясь, ушла. Вот так встреча! Надо написать родителям. Когда подруги по комнате улеглись, Ляля накрыла настольную лампу газетой, чтобы не мешать и принялась за письмо.

49
«Дорогие родители!
Извините за долгое молчание. Я не раз садилась за стол, брала ручку… и откладывала: не знала, что будет завтра. Но, похоже, жизнь, наконец, установилась, и я не жалею, что вернулась домой. Я написала «домой», но наш дом уже не наш, там поселили многодетную рабочую семью. Меня приютила вначале наша соседка тетя Валя, она же мне помогла поступить в университет. Это длинная история, при встрече расскажу подробно, я уверена, мы встретимся. Или я приеду в Париж, или вы вернетесь в Питер, но об этом потом.
А если коротко, то мы пошли с ней на Кузнецкий рынок и купили для меня справку о пролетарском происхождении, без такой справки в университет не попасть. Я сочинила такую биографию: я дочка сельского учителя из Токсова. Токсово я выбрала, если вдруг меня начнут расспрашивать об этой деревне. Мы там несколько лет снимали дачу, и я хорошо помню эту «Петербургскую Швейцарию».
Учеба моя началась с рабфака. Это называется бригадный метод обучения. В бригадах – дети рабочих, малограмотные, но очень старательные. Я была бригадиром, готовила за всех домашние задания, и вся бригада получала зачет. В университете оказались места на факультете права, и я – уже студентка с общежитием и стипендией. Преподавателей мало, многие не захотели сотрудничать с Советской властью. Папа, если бы ты вернулся, тебя бы взяли преподавателем.
Когда холодно мы не снимаем пальто. В начале занятий сторож растапливает в аудитории «буржуйку». Печка раскалялась докрасна, становилось тепло, и мы раздеваемся.
У нас прочитала лекцию Александра Михайловна Коллонтай, она работает послом в Норвегии. Вот это женщина! Владеет несколькими иностранными языками. Была лично знакома с Лениным. «Среди вас есть будущие дипломаты, – сказала она во время лекции, – помните, дипломат, не давший своей стране новых друзей, не может называться дипломатом». Она – мой идеал! Вот как она определила правила, которым должна следовать женщина, чтобы быть полноценным членом общества:
– Победить эмоции и выработать самодисциплину.
– Отказаться от ревности и уважать свободу мужчины.
– Новая женщина - самостоятельная личность, её интересы не сводятся только к дому, семье и любви.
  – Подчинять разуму любовные переживания.
– Требовать от мужа не материального обеспечения, а бережного отношения к своей личности.
После лекции я подошла к ней и спросила, трудно ли быть дипломатом и сколько для этого надо учиться. Она сказала: пять минут и всю жизнь. Она будет в Париже и согласилась бросить там в почтовый ящик это письмо.
Я решила: буду дипломатом! Но до этого еще далеко. Вступила в комсомол и участвовала в воскреснике по уборке Летнего сада. Как он запущен…
Сейчас я на практике, не пугайтесь, в уголовном розыске. Учусь соблюдать законность, дисциплину и преданность Родине. И знаете, кого я там встретила? Василия, с которым я дружила до нашего отъезда! Теперь Василий – инспектор угрозыска и мой непосредственный начальник. Я его боюсь. Он стал совсем другой и я, конечно, уже не наивная гимназистка, так что продолжения нашего романа не будет.
Василий меня направил в Горный институт, где меня включили в группу М, которая изучает радиоактивные металлы, пришлось посидеть в библиотеке. Я – лаборантка, раскладываю образцы руды, мою пробирки, взвешиваю компоненты и слежу за безопасностью: от облучения радиоактивными металлами можно заболеть и умереть. Но на самом деле у меня от Василия секретное задание: следить, чтобы в группу не пробрался шпион! Один из членов группы – немецкий студент, приехал по обмену. У него красивое и мужественное лицо, и он за мной так романтично ухаживает! Подарил огромный букет роз.
Да, в Ленинграде, так сейчас называется наш город, начали работать театры, и мама могла бы вернуться на сцену.
Напишите о себе, пожалуйста, только личное. У нас в общежитии в коридоре стоит ящик с отделениями для всех букв алфавита, и я смогу взять ваше письмо в отделении «Д». Но его может взять и кто-то другой.
Ваша любящая дочка Ляля».

50
В свой первый рабочий день по дороге в институт Ляля вспоминает роли, сыгранные ею в театре. Какую роль она будет играть во время практики?
Кокетливой Марьи Антоновны, дочери городничего из «Ревизора», для которой манеры светского общества и наряды намного важнее собственного ума? Она не способна постоять сама за себя, так как все решения за нее принимают родители. Нет, эта роль не годится.
Нина Заречная из «Чайки»? Дочь богатого помещика, которая мечтает стать актрисой. Отец и мачеха стерегут ее, и вырваться ей из дому так же трудно, как из тюрьмы, и все-таки она сбежала из дома в Москву. Я тоже сбежала от родителей, думает Ляля, но быть артисткой раздумала.
Ирина Прозорова из «Трех сестер», дворянка с мягким характером, получила отличное образование, говорит на нескольких языках. «Человек должен трудиться, работать в поте лица, кто бы он ни был, и в этом одном заключается смысл и цель его жизни, его счастье, его восторги. Как хорошо быть рабочим, который встает чуть свет и бьет на улице камни, или пастухом, или учителем, который учит детей, или машинистом на железной дороге!" – говорит она доктору. Это – хорошо, решает Ляля, это – современно.
В сумочке еще раз нашла и прочитала десять правил, составленных для нее отцом.
1. Будь готова коротко рассказать о себе
2. Пойми свою роль
3. Одевайся скромно
4. Запомни имена тех, с кем тебе предстоит работать
5. Всегда приходи вовремя
6. Планируй свой день
7. Говори 20 процентов и слушай 80 процентов времени
8. Улыбайся
9. Остерегайся служебных романов
10. Пройди тест на подушку. Когда ты поднимаешь голову с подушки утром, хочется идти на работу?
Манцев долго и внимательно изучал Лялино направление на практику. Потом вложил в свою папку. Попросил показать паспорт.
– Добро пожаловать к нам, Елена Дмитриевна.
– Просто, Елена. Николай Христофорович, какое будет мое первое задание?
– Навести в порядок вот на этих полках. Здесь лежат образцы полезных ископаемых, привезенных разными экспедициями. На каждом образце есть название, дата и место, где он взят. Рассортируешь их все, составишь опись. В картах ты разбираешься?
– Играла в детстве.
– Речь идет о географических картах. На карте СССР поставишь значки, где что нашли, это облегчит нам работу, когда начнется наша экспедиция: мы будем останавливаться в нужных местах. Ты знаешь, что такое радиация? Слышала? Какие-то образцы могут быть радиоактивными, вот этот прибор называется счетчик Гейгера. Он тебе поможет выявить такие образцы, ты их отложишь подальше и покажешь мне. Когда ты закончишь с образцами, получишь новое задание. Надо будет разработать правила безопасного обращения с радиоактивными материалами. Составишь такие правила, покажешь мне. Ты умеешь печатать на пишущей машинке? Хорошо. Напечатаешь и развесишь в нашей лаборатории. Мы начинаем работать в восемь, и кончаем в пять. Перерыв с двенадцати до часу. Вопросы?
– Николай Христофорович, меня не хотели впускать в институт.
– Я распоряжусь, чтобы тебе выдали пропуск. Что еще?
– Кто будет руководить моей практикой?
– Я сам. Иногда у нас будут производственные совещания, и я могу попросить тебя в это время пойти погулять. И еще вот что, за порогом нашей лаборатории ничего о том, что ты здесь делала, видела или слышала, никому ни слова. Пожалуйста, не обижайся.
– Да, меня уже предупредили в отделе кадров, и я дала подписку.

51
Это был пробный ход: Зоя решила зайти в лабораторию М. Пусть ненадолго, пусть на минуту, но и за минуту можно многое увидеть. Увидеть всех, кто там трудится, и описать для шефа, так она его уже называла, словесные портреты всех сотрудников. Увидеть оборудование и приборы, в которых, она пока еще не разбирается. Правда, кофе они не заказывали, но это можно компенсировать своей улыбкой номер три. Да, у нее было припасено несколько улыбок. Улыбка номер один –  для Гарина, улыбка номер два – для шефа, улыбка номер три – для знакомых и подруг, номер 4 – для незнакомых и пятая, для себя, когда она красила губы у зеркала.
На дверях была надпись «Посторонним вход воспрещен», но она храбро постучала и, не дожидаясь ответа, вошла. 
– Не угодно ли кофе работникам умственного труда, –  пошутила она и  поставила поднос на стол, бросив взгляд на лежащие на столе какие-то бумаги.
– Зоя, спасибо, – откликнулся Гарин, –  сколько с нас?
– Три рубля и двадцать копеек.
При слове «Зоя», единственная женщина в комнате повернула голову и их глаза встретились. Зоя получила деньги, поставила чашки на стол и вышла, а женщина сразу вышла за ней.
¬ – Зоя!
– Ляля!
Они обнялись, обе были рады встрече. Еще бы, подруги не виделись несколько лет. После окончания школы, где обе учились в одном классе, дорожки их разошлись. Зоя пошла учиться в балетную школу, а Ляля  в театральную. Изредка они встречались, за обеими ухаживал молодой, но многообещающий артист Мариинского театра. Неизвестно, чем бы кончился этот треугольник, но началась революция.
– Ляля, что ты тут делаешь?
– Я студентка университета на практике. А ты?
¬ – Буфетчица. Ты ведь знаешь, я поддалась панике и сбежала, а потом поняла, что лучше Родины – нет, и вернулась. Замужем. А ты?
– Нет.
– Ничего, в девках не останешься. Я заметила, как на тебя смотрел тот высокий красавец, кстати, кто он?
– Генрих? Он – немец, приехал на практику. Занимается расчетами. Да, похоже, он положил на меня глаз. Провожает домой и говорит комплименты. Очень вежливый и деликатный. Зоя, мы еще встретимся и поговорим, мне надо работать.
– А чем ты занята?
– Раскладываю геологические образцы.
– Как я тебе завидую, у тебя будет профессия.
– Зоя, а почему бы тебе не вернуться в балет?
– Какая из меня балерина, после такого перерыва я потеряла подвижность и пластику. Годы не те. Ладно, и я побегу, увидимся!

52
После первого дня работы Ляля вручила Шельге список сотрудников лаборатории М. Шельга внимательно читает словесные портреты. Написано толково. Двое из них только что прибыли из-за границы.
– Расскажи об этих двух.
– Генрих Вольф, студент из Германии. Такой вежливый и внимательный. Мы работали допоздна, и он проводил меня до общежития.
Она порозовела.
– Елена, не подумай, что я ревную, но он – немец. Ты следишь за газетами, что творится в Германии?
– А что там творится?
– Ну, нельзя быть такой инфантильной. Гитлер насаждает немцам расовую человеконенавистническую теорию – фашизм. О чем вы с ним говорили?
– Генрих восхищается Советской страной и заявил, что он – антифашист.
– Елена, будь осторожна. Чем занят в лаборатории это антифашист?
– Какими-то расчетами.
– Ты сказала, еще кто-то в группе только что приехал из-за границы?
– Грин. Но он – русский. Манцев давно с ним знаком и полностью ему доверяет. Он – геолог.
– Петр Петрович?
– Да. Ты его знаешь?
– Приходилось встречаться. А этот… геолог, чем он занят?
– Готовит экспедицию на Камчатку за элементом Н.
– Может быть М?
– Да, М, извини.
– Что ты можешь рассказать о других?
– Василий, я была там только один день. Остальные местные, русские.
– Никто не догадывается, для чего тебя включили в эту группу?
– Кажется, нет.
– Тебе уже поручили какую-то работу?
– Манцев попросил меня привести в порядок коллекцию образцов. Я их классифицирую и проверяю радиацию. Да, еще он предложил мне выполнять небольшие секретарские обязанности  отвечать на телефонные звонки, вести переписку. Даже обещал выделить небольшую зарплату. Ты советуешь мне согласиться?
– Согласись, это очень кстати. Может, хочешь перейти в угрозыск? У нас привлекают женщин и хорошо платят.
– Нет, я же не умею стрелять. Шучу. Василий, знаешь, кем я хочу быть? Дипломатом. Как Коллонтай. Я уже вступила в комсомол.
– И купила красную косынку? Помнишь наш разговор? Ты сегодня вечером свободна?
  – Нет, у меня вечер уже занят.
– С этим антифашистом?
– Да.
Она покраснела.
– Можно я пойду?
– Будь осторожна.
После ухода Ляли Шельга понял, что на самом деле он ревнует. Надо поближе познакомиться с этим немцем. Если Ляля заведет с ним роман, это будет совсем некстати. Хотя полезно для дела. А Гарин, откуда он взялся? Значит он не погиб. Наделал дел, такой устроил переполох с этими брусками. Если бы там не считали его погибшим, не миновать ему электрического стула. Что у него на уме? Надо бы встретиться в неофициальной обстановке и поговорить по душам.

53
Шельга позвонил Ляле в общежитие в воскресенье и назначил новую встречу в парке. В том самом парке, где когда-то он спас ее от насильников. Романтик, подумала Ляля, хочет вернуть прошлое. Она помнит тот парк, если бы тогда не этот рабочий парень… Но, она мечтала быть женой архитектора, а не милиционера. Особенно работника угрозыска. Такие люди долго не живут. Бандитская пуля сделает ее вдовой, а детей  сиротами. Стесняясь своих мыслей, она отложила уже вынутое нарядное платье, привезенное из Парижа, и убрала косметику. У них будет деловая встреча. Шельга уже сидел на уединенной скамейке, он встал и подал руку.
– Я рад тебя видеть. Надеюсь все хорошо, или что-нибудь случилось?
  – Все хорошо. Ничего особенного не случилось. Работала. Раскладывала образцы.
– Ты помнишь, на что я просил тебя обратить внимание?
– Да, конечно. Как хранятся документы? Манцев вечером их кладет в сейф, а утром достает. Ключ от сейфа только у него. Дверь запирается двумя ключами, один у Манцева, другой  у Грина, который негласно его заместитель. Наверное, есть и у управдома, на случай наводнения или пожара. Что еще?
– Не заходят ли в лабораторию посторонние?
– Не заходят. Впрочем, был случай, зашла буфетчица Зоя и принесла кофе.
– Ее попросили принести кофе?
– Нет, это была ее инициатива. О, Василий, я встретила свою школьную подругу! С Зоей мы учились в одном классе, вместе мечтали о будущем. Но после школы наши дорожки разошлись, я пошла в театральный институт, ты знаешь, а Зоя  в балетную школу. У нее были замечательные способности, и в шестнадцать лет она уже танцевала Жизель. Такая неожиданная встреча. Я так рада, будет с кем посекретничать, мужчины тоже ведь без этого не могут, только называет это выйти покурить. Я вышла за ней в коридор, и мы поболтали пару минут. Она мне завидует, что я учусь в университете, и у меня будет профессия. Она спросила, чем я занимаюсь, и заметила, как на меня смотрел Генрих. Я сказала, что он немец, приехал на практику, и делает какие-то расчеты.
Шельга нахмурился и долго молчал.
– Что ты молчишь? Василий, у тебя ведь тоже есть друг?
– Ляля, если бы я тебя не знал, завтра же подал бы рапорт о твоем отчислении.
– Я что-то сделала не так?
– Ты все сделала не так. Рассказать чужому человеку о группе М…
– Она не чужая, она моя подруга.
– Для группы М она – чужая. Зачем ты ей рассказала о Генрихе, и чем он занимается? Зачем ты рассказала, чем ты занимаешься сама? Ты работаешь в секретной лаборатории и ведешь себя так беззаботно, как будто трудишься в бухгалтерии сапожной артели. Не знаю, что с тобой делать дальше.
– Василий, прости меня, я больше не буду.
Она положила на его руку свою теплую ручку, искательно заглянула ему в глаза, и он вспомнил, как примерял ей свои кастеты.
– Кому ты еще рассказывала о группе М?
– Никому! Ей-богу. То есть честное комсомольское!
¬ – Ты писала родителям?
– Да. Но о работе только написала, что я – практикантка. А с Зоей я встречалась снова, они попросила меня помочь прибрать ее дачу.
– И опять спрашивала про группу М?
– Да. Но я переводила разговор на другое. Ты меня простил? Хочешь, пойдем вместе в кино,– она снова положила на его руку свою теплую ручку.
– Нас не должны видеть вместе. Если ты не спешишь, еще немного посидим. Я не буду докладывать о твоем промахе, а ты сделай выводы. Идет классовая борьба. Может твоя подруга расспрашивала тебя без всяких задних мыслей и принесла кофе, хотя его никто не заказывал, тоже из наилучших побуждений. А может быть, и нет. Присмотрись к ней, хорошо?
После этой встречи у обоих остался неприятный осадок.
Сыщик, подозревает всех, думала Ляля. Скоро начнет подозревать и меня.
Лучше бы практиканткой была незнакомка, думал Шельга, но после еще одной промашки он ее отчислит. Это не игрушки. Идет классовая борьба.

54
На очередном оперативном совещании у Громова Шельга доложил о результатах изучения личных дел членов группы М. Внушают подозрение двое. Первый – Грин. Это его старый знакомый, его настоящая фамилии – Гарин. Он автор гиперболоида, обстоятельства их знакомства Шельга уже изложил в докладной записке. На Западе Гарина считают погибшим, а ему удалось выжить, и он вернулся в Ленинград. Он был студентом профессора Манцева, который считает его способным инженером и рекомендовал в свою группу М. Я пригласил сюда доцента Хлынова, который следил за Гариным на Западе. Алексей Семенович, что вы скажете о Гарине?
Хлынов сморщился, будто взял в рот кислого.
– Необыкновенный человек. Но – вне науки. Честолюбец. Совершенно изолированная личность. Авантюрист. Циник. Задатки гения. Непомерный темперамент. Человек с чудовищной фантазией. Но его удивительный ум всегда возбужден низкими желаниями. Он уже пытался ужаснуть человечество. Гениальному человеку больше, чем кому бы то ни было, нужна строжайшая дисциплина. Слишком ответственно.
– Вы считаете, что его надо арестовать?
– Как только он совершит что-либо противоправное.
– Не может он быть агентом Запада? Соберет важные разведданные и наутек?
– Не думаю. На Запад он не вернется, там ему конец.
– Шельга, нам важно знать, насколько он лоялен Советской власти, – вступил в разговор Громов, –  сделаем так: установим за ним негласное наблюдение. Этим займется Юрский. Нужны его связи, контакты. Может спровоцировать его на антисоветскую акцию и посмотреть, что будет?
– Я просто с ним поговорю.
– Кто еще у вас под подозрением?
– Генрих Вольф. Ученик профессора Рейхера. В личном деле называет себя антифашистом. Рассматривая его фотографию, я пытался вспомнить, где я мог его видеть. И вспомнил: в немецкой кинохронике о Пивном путче в Мюнхене. В мундире штурмовика он отсалютовал Гитлеру фашистским приветствием и по его указанию влез на стол и выстрелил в потолок, за что Гитлер пожал ему руку. Вот такой антифашист. Алексей Семенович имел с ним дело. Я показал ему эту хронику, и он узнал Вольфа.
– Да, это он, – подтвердил Хлынов, – мы пытались предотвратить взрыв немецких анилиновых заводов. Не смогли, Вольф из кустов стрелял в Гарина, но промахнулся. Он мне тогда сказал: «Германия никогда не примирится с унижением».
– Как вы думаете, зачем он приехал в Ленинград и затесался в группу М? – спросил Громов.
– Чтобы выведать секретную информацию о новом виде ядерного топлива. Немцы ищут такое топливо для будущих ракет. Возможно, чтобы переманить Манцева на Запад и убить Гарина, немцы гибель Анилиновой компании ему не простят.
– Товарищ Кренев, вам поручается последить за Вольфом, судя по всему, он очень опасен.
– Давайте его спровоцируем на драку, вмешается милиция, и его вышлют обратно в Германию, – предложил Кренев.
  – Хорошая идея. Это организует Шельга. Елена, мы хотим послушать вас.
– Иногда в лабораторию группы М приходит официантка Зоя, – сообщила Ляля, – приносит кофе.
– Кто такая Зоя?
– Жена Гарина, – объяснил Шельга.
– Хорошо, за Зоей последит Сальков. Только осторожно, не спугните. У вас, Шельга, все? Тогда, – Громов открыл папку, – послушаем последние криминальные новости.
После окончания оперативки Шельга пошел проводить Лялю.
– Ляля, как ты?
– В порядке.
– Там не опасно?
– Нет, радиоактивные материалы хранятся в сейфе.
– Ляля, хорошо бы вовлечь Вольфа в драку. Он бывает в ресторанах?
– Не знаю. Но завтра он будет в ресторане точно: Грин пригласил всю нашу группу в «Националь» обмыть покупку: он купил квартиру.
– Есть идея, если ты не боишься.
– Что я должна сделать?
– Сядь с ним рядом, строй ему глазки. А когда он пригласит тебя танцевать…
– А если не пригласит?
– Напросись. И во время танца начнешь вырываться, закричишь, дашь ему пощечину. Придет милиция, и его арестуют. Вот и все. Можешь порвать на нем пиджак.
– Жалко. Такой приятный иностранец…
– Я покажу тебе немецкую хронику, и ты переменишь свое мнение.
– Хорошо, я попробую. А как я потом буду на работе смотреть ему в глаза?
– Потом ты его уже не увидишь, его вышлют обратно в Германию.

55
Историческая справка
Первые послереволюционные годы были тяжелым временем для Мариинского театра. Театр получил новое название – его стали именовать Государственным академическим театром оперы и балета. Монограмму в бывшей царской ложе из инициалов Александра Второго и императрицы Марии Александровны сменили на серп и молот. Рабочим и крестьянам было не до театров, и классические постановки шли в холодном помещении, из-за разрухи не хватало дров, а центрального парового отопления еще не было.
Особенно пострадала балетная труппа: многие балетные артисты покинули навсегда советскую Россию и среди них балерина Матильда Кшесинская.
Перед революцией управляющим Мариинского театра был Владимир Теляковский, который служил до этого в лейб-гвардии Конного полка, и ко времени перехода к управлению театром дослужился до чина полковника. Его назначение для артистов было крайне неожиданным, однако он оказался способным администратором и привлек в театр новые силы. После революции он был смещен и работал кассиром на железнодорожном вокзале, Николаевской железной дороги.
В 1918 году в Россию вернулся Ф.Шаляпин, ставший художественным руководителем театра. Он восстановил ряд русских и европейских классических опер и привлек много молодых актеров.
О том времени вспоминает канадская журналистка Флоренс Харпер: «Я пошла в Мариинский театр вскоре после моего прибытия в Петроград. Театр был полон. Это  самый красивый театр, который я когда-либо видела в своей жизни. Во время антракта публика гуляла по фойе, где стоял караул. Когда мимо караула проходил офицер, караул отдавал честь, и это зрелище стоило того, чтобы прийти в театр. Они были, как механические солдатики. Мне это понравилось даже больше самой оперы».
А американский журналист Дональд Томпсон писал в своих воспоминаниях: «Вчера я был в опере – там такие перемены! Они сняли старый императорский занавес и повесили новый, ярко красный. Ложи заполнены солдатами, матросами и рабочими, их женами и подругами. Жаль, что я не смог сделать их фотографии. Меня больше позабавили эти люди, нежели само представление. Само представление было какой-то оперой, но я в ней ничего не понял, зато я понимал людей. Большая часть из них никогда в своей жизни не была в опере, и, подумай только, сегодня они ходят в Императорскую оперу! Ложи были набиты людьми, на протяжении всего представления, каждые пять минут оркестр просили сыграть русскую Марсельезу, которая является версией французской, и во время исполнения все вставали со своих мест. Большинство солдат и рабочих принесли с собой в оперу оружие. Это было зрелище, которое я никогда не забуду».

56
В один из дней, возвращаясь домой, Зоя на рекламной тумбе прочла, что в Мариинском театре дают балет «Канда;вл».
– Гарин, я соскучилась по театру, давай сегодня проведем вечер в Мариинке, – предложила Зоя, когда Гарин съел принесенный ею ужин и принялся за газету.
– Это опасно. Меня могут опознать, лучше не высовываться.
– Тогда я пойду сама.
– Зоя, и тебя могут опознать.
– Ну и что? Я ничем не виновата перед Советской властью. У меня в Мариинке есть знакомые, это может пригодиться. Дай мне деньги на билет.
Так она оказалась в хорошо знакомых стенах. Она видела этот балет по поэме Теофиля Готье, в главной роли выступала Анна Павлова, привлечённая драматизмом судьбы и силой характера героини. Сейчас эту партию будет танцевать старушка Елена Люком. В той жизни она танцевала и Жизель. Все, что было до революции, Зоя называла «та жизнь». Как она хотела танцевать Жизель, и неожиданно ей повезло: примадонна Люком где–то оступилась и подвернула ногу. И Зоя танцевала Жизель. Это был триумф. После спектакля ее позвал в ресторан красавчик Миша Дудко, напоил и привел к себе домой. Сейчас он будет танцевать Гигеса. Если бы она не сбежала, сейчас бы тоже могла танцевать. Стала бы примадонной. Вышла бы замуж за Мишу Дудко.
Если бы не сбежала…
В советском сценарии Гигес поднимал народ против Канда;вла, похитившего его невесту. Дворцовая стража, от царской наглости немедленно перешла на сторону восставшего народа. Началась революция, она смела царя, и в конце торжествовал народ, бог весть каким ветром занесенный в этот вполне респектабельный балетный спектакль. В зале подсмеивались над постановкой, кто-то сказал, что надо название «Канда;вл» заменить на «Скандал».
В антракте Зоя прошла в буфет, купила бутылку лимонада и, найдя свободный столик, стала рассматривать публику. Это был в основном трудовой народ, а интеллигенция выделялась тихими репликами и одевалась неброско. Свои наряды спрятали до поры, подумала Зоя, а ей они уже не пригодятся никогда. Разве на бал-маскарадах, если их разрешат Советы.   
– Вы позволите присесть за ваш столик, – чей-то знакомый вкрадчивый голос.
Зоя подняла глаза, перед ней стоял Тыклинский. То самый поляк, который держал ее в номере гостиницы, кого она укусила за руку и бежала из номера, благодаря вмешательству Янсена.
– Мадам желает купить кольцо с розовым бриллиантом?
Это был пароль. Он протянул ей кольцо. На руке еще был виден след ее зубов. Зоя взяла кольцо и стала его рассматривать.
– Чем вы докажете, что это не немецкая подделка?
Это был отзыв.
– Вот сертификат.
Он передал ей листок, на котором был написан его телефон. Зоя запомнила номер, вернула кольцо и листок и встала.
– Это меня не убеждает. Извините, мне пора в зал.
– Прошу прощения, мадам.
Он подошел с кольцом к следующему столику, а Зоя ушла в зал. Вот с кем она будет держать связь. Она еще раз повторила про себя его телефон. Их роли поменялись, теперь она зависит от него.

57
На другой день, придя с работы, Зоя раздеваться не стала. Она разложила на столе принесенную с собой еду и спросила:
– Гарин, что ты собираешься делать сегодня вечером?
– Мне нужно поработать.
– Тогда я пойду к подруге, может она поможет мне найти работу в театре.
Хорошо, что я завязала отношения с Ниной, подумала Зоя, это даст мне повод для отлучек. Она взяла сумочку, где лежал ее блокнотик, в котором между заказами блюд и их ценами были записи подслушанных разговоров и, помахав Гарину рукой, отправилась по адресу, который дал ей Тыклинский.
Он занимал меленькую квартирку на втором этаже в здании, над дверями которых висела вывеска «Анилин Роллинг». Здесь находилось представительство фирмы Роллинга, ведущее переговоры с Советской Россией о закупке концессии на Дальнем Востоке.
Тыклинский усадил ее за стол, быстро собрал нехитрую закуску и открыл бутылку вина.
– Мадам Зоя, – он закурил и положил руку на ее плечо, – приятно встретить старых знакомых.
– Смотря каких, – ответила Зоя, сняв его руку со своего плеча.
Раньше он такого себе бы не позволил.
– Что касается меня, то я рад. Мы начнем наше свидание с этого отличного вина.
– Тыклинский, у нас не свидание, а деловая встреча.
– Меня зовут Стась. Итак, что вы принесли сегодня для мистера Роллинга о группе Манцева?
Зоя достала свой блокнотик и, просматривая его страницы, рассказала о подслушанных в кафе разговорах.
– В группе Манцева работают 8 человек. В обеденный перерыв они заняли два столика. Руководитель группы Манцев  вегетарианец. Он заказал салат из капусты, морковное пюре…
– Мадам Зоя, к черту пюре, что вам удалось узнать? Чем они заняты?
– Похоже, готовят экспедицию на Камчатку. Упоминали какой-то вулкан и металл Н.
– Может быть М?
– Да, М.
– Мадам Зоя, вам надо войти в состав экспедиции.
– А что мне там делать?
– Будете их кормить. Что еще?
– Один говорит по-русски с акцентом, Генрих, возможно, он немец.
– Интересно. Значит, работами группы М интересуемся не только мы.
– Еще есть старик со странной фамилией Лось, он что-то строит, не хватает денег.
– А чем занят Гарин?
– Точно не знаю. Могу спросить.
– Не надо, это может вызвать подозрения. И заходить без вызова к ним не стоит, это тоже может вызвать подозрения. Вы говорите, Гарин работает вечерами дома? Приносит домой какие-то документы? Вот миниатюрный фотоаппарат, постарайтесь их переснять. Для начала неплохо. Роллинг будет доволен. Будьте осторожны, в этой группе наверняка есть соглядатай, который обеспечивает секретность, хотелось бы узнать – кто. Вы знаете, как проверить, нет ли слежки? Самое простое: достать на улице зеркальце и поправлять прическу или подкрашивать губы. В зеркальце можно увидеть, кто идет сзади. Если будет повторяться одно и то же лицо, это сигнал об опасности. Надо лечь на дно.
– Куда лечь?
– Это жаргон секретных агентов. На время разведывательную деятельность прекратить и ко мне не приходить. О своих подозрениях дайте мне знать так: положите книгу на левое окно, что смотрит на улицу. Это не вызовет подозрений, просто вы читали у окна и забыли на подоконник книгу.
– Теперь, вот что удалось сделать мне. Я установил контакты с мадам Федотовой, работницей отдела кадров Горного института. Она уверена, что ее муж, полковник, активный участник белогвардейского движения, погиб. На самом деле он неплохо живет в Харбине, возглавляя антисоветское движение, банкир. Я передал ей письмо от мужа и получил доступ к личным делам. Я еще не показал вам мою квартиру. Это – спальня, не все же время говорить о делах.
– Зачем вы меня сюда привели?
– Это нужно для дела. Мы сейчас выпьем и начнем лучше понимать друг друга. И я забуду, как вы тогда прокусили мне руку. Лечение стоило немалых денег. Простыни совершенно свежие, можете потрогать. Ну, мадам Зоя, не корчите из себя недотрогу. Вы хотите вернуться к Роллингу, а между вами – пропасть. Но через пропасть перекинут мостик. Мостик – это я. Если мостик обрушится, вы полетите вниз. Или вы хотите, чтобы я сообщил мистеру Роллингу, что вы возвращаться к нему передумали?
– Хорошо, Тыклинский, опустите…
– Меня зовут Стась.
– Хорошо, Стась, опустите шторы. Я даю вам полчаса. Где ваше отличное вино?
58
После встречи в коридоре Зоя стала искать возможность увидеть Лялею вне института. Она предложила провести вместе вечер.
– Мы поедем ко мне на дачу, – сказала Зоя, – это единственное, что у меня осталось от старого мира. Поговорим по душам, заодно поможешь мне немного прибрать.
После приборки дачи Зоя вскипятила чайник, и они долго сидели за столом, вспоминая прошлое.
– Ты ведь окончила театральный, –  вспомнила Зоя, – а раскладываешь какие-то камни. Как это скучно!
– А ты окончила балетную школу и разносишь кофе, – парировала Ляля.
Обе посмеялись и погрустили об ушедших днях.
Ляля рассказала, что хотела бы найти работу в театре, но классические постановки, в которых она знала роли, сейчас не ставятся, а представления «Синей блузы» мало похожи на театр. Все артисты: и мужчины и женщины одеты в синие блузы, мужчины в черных брюках, а женщины в черных юбках. Какая-то профанация искусства.
– Поэтому я решила сменить профессию и поступила в университет.
– Тебе повезло, – прокомментировала Зоя, – сейчас же берут не всех. А я на перепутье, танцевать уже не смогу, хочется освоить какую-то современную профессию. Я бы могла работать в вашей группе? Что для этого надо изучить? Чем вы там занимаетесь?
– У каждого свое. Я, как ты знаешь, раскладываю камни. Представь себе, это не так уж скучно. Они все разные.
– Ну, ты разложишь эти камни, а что будешь делать потом?
– Что дадут. Зоя, а ты помнишь того артиста, что за нами ухаживал? Где он сейчас?
– Танцует, мужчин не хватает. Ляля, я слышала, у вас готовят экспедицию на Камчатку, и ты поедешь?
– Нет, это в мою практику не входит.
– А я бы поехала. Тут надоело. Им ведь нужно, чтобы кто-то их всех кормил? Сколько там будет народа? Я позабочусь о продуктах. Скажи вашему главному, ладно? Он тоже поедет?
– Я спрошу. Зоя, я пойду, завтра надо сдавать зачет, я еще не готова. Спасибо за чай, мы еще встретимся.
По дороге домой Ляля с тревогой перебирала в памяти вопросы Зои. Не сболтнула ли она что-то лишнее? Кажется, нет. Дома она все аккуратно записала в блокнот для доклада Василию. 
А Зоя была довольна. Ляля пообещала спросить об ее участии в экспедиции, Стась будет доволен. Правда она не ответила на многие вопросы, но не все сразу.

59
В субботу вечером Зоя сообщала, что у подруги день рождения, попросила у Гарина деньги на подарок и отправилась к Тыклинскому. Ей есть что рассказать. По дороге она убедилась, что слежки нет, хотя на всякий случай сделала несколько пересадок. С шефом, так теперь она его называла, после первой постели перешли на «ты» и стали почти друзьями. Какие сюрпризы преподносит жизнь, думает Зоя, надо потерпеть, кончится год и она вернется к Роллингу.
Как и раньше, Стась быстренько накрыл на стол. Зарубежные деликатесы представительству «Анилин Роллинг» регулярно привозили, и она с удовольствием пробовала багеты с ветчиной и сыром, омаров и черную икру,
– Стась, я заходила в их лабораторию. Хотя на дверях у них красуется надпись «Посторонним вход воспрещен», – сообщила Зоя.
– Как ты решилась?
– Я ведь не посторонняя, я – буфетчица. Налила несколько чашек кофе, поставила на поднос молочник и вазочку сахара, постучала и вошла. Приветливо улыбнулась и спросила «Не хотите по чашечке кофе?» Пока расставляла чашки и получала плату, осмотрела комнату. Большой стол, заваленный бумагами и книгами. Часть комнаты отгорожена, что там  не видно. Когда я вошла, кто-то оттуда выглянул в маске. Через окно я увидела на балконе телескоп. Он нацелен в небо. В следующий раз я попрошу дать мне в него посмотреть.
– Зоя, это ты отлично придумала. Там было много народу?
– В комнате  четверо, сколько за перегородкой – не знаю. Да, Стась, держись за стул! Ты знаешь, кого я там увидела? Лялю Добровольскую, мою школьную подругу! Она вышла со мной в коридор, и мы обнялись. Она студентка и там на практике. Мы договорились встретиться. Через нее я уже узнала, что один из сотрудников лаборатории, Генрих, действительно немец.
– Это большая удача. Тебе улыбнулась фортуна и еще как, во все тридцать два зуба! Кто она?
– Из дворянской семьи, отец  ученый, мать – артистка Александринского театра. Сейчас ее родители в Париже.
– Превосходно! А в личном деле у нее лежит справка о пролетарском происхождении. Она у нас на крючке, только торопиться не надо. Твоя задача  укрепить вашу дружбу. Встречайтесь, делитесь секретами. Все, что она знает, она сама тебе расскажет. Придет время, она увидит эту справку и будет работать на нас. Я очень тобой доволен, так и передам Роллингу. Ты нуждаешься в деньгах? Вот возьми на мелкие расходы. Что насчет экспедиции на Камчатку? Тебя берут?
– Экспедиции на Камчатку не будет, там против советской власти восстали Тунгусы.
– Это точно?
– За что купила, за то и продаю.
– Я немедленно сообщу Роллингу, надо поддержать этих славных ребят. Американцы давно зарятся на Дальний Восток. Кстати, какие у тебя отношения с мужем?
– Что ты имеешь в виду?
– Вы спите вместе?
– Редко. Он так устает, что если бы не ты, я бы, наверное, забыла, как это делается… После тебя он мне не нужен.
– А вот это не годится. Чаще всего именно в постели женщины узнают мужские тайны. Я дам тебе французские духи, их запах возбудит и мертвого! Это все?
– Пока все. Что мы сегодня будем пить?
– Коктейль «Маргарита». Зоя, а как ты объясняешь мужу, почему от тебя пахнет спиртным?
– Очень просто. У подруги отмечали день рождения.

60
После того, как обыватели стали опасаться вечерами выходить из дома, боясь встретить бродивший по Европе призрак коммунизма, а капиталисты затряслись от одной мысли, что пролетарии всех стран начнут соединяться, в Германии призвали к спокойствию. Пролетарии всех стран соединиться не могут, гласило новое учение, так как они принадлежат к разным человеческим расам. Что общего может быть между пролетариями, принадлежащими к высшей и низшей расе? Они никогда не соединятся.
Осталось определить, кого отнести к высшей расе, а кого к низшей. Это оказалось нетрудно: от вековой пыли отряхнули книги «Веды» и «Авесты», и на свет появилось слово – арийцы. Это люди высшей расы. Высокие, голубоглазые и светловолосые, с удлиненным выпуклым затылком, небольшим лбом и узким ровным носом. Еще у арийца должна быть белая кожа, симметрично посаженные глаза, ровные и здоровые зубы.
В дело пошли измерительные инструменты: линейки, транспортиры, крон- и штангенциркули, и штатив Моллисона. И оказалось, что лучше всех под этот стандарт подходят немцы. После этого стало ясно, что именно немцам, в чьих жилах течет арийская кровь, должен принадлежать мир.
Что касается низшей расы, которой присвоили имя недочеловеки, то им отводится роль рабов, и они почтут за счастье выполнять за арийцев всю тяжелую работу. На самую же низкую ступеньку нацисты поместили евреев, которые являются главным препятствием к торжеству арийской расы. Им вообще нет места на земле.
Так что первостепенной задачей Германии является, во-первых, очистить немецкую арийскую расу от векового мусора, и, во-вторых, возродить ее типовые черты. Первая задача может быть решена путем высылки из Германии или уничтожения человеческого мусора, а вторая – отбором типичных арийцев мужчин и женщин, для воспроизводства нужного генотипа.
Об этом недвусмысленно сообщил миру Адольф Гитлер в своей книге «Моя борьба», где объявил о новой немецкой идеологи – национал-социализме. Ее сторонники сокращенно назывались нацистами.
Вначале никто не принимал это всерьез. Только что был подписан Версальский договор, в результате которого Германия осталась с небольшими полицейскими силами, крошечной армией и скромным военно-морским флотом, но без военно-воздушных сил, танков, бронированных машин, тяжёлых орудий, дирижаблей и подводных лодок.
Потом стали с тревогой следить за возрождением фашистской идеологии, но было уже поздно.
Измеряли ли череп Генриха Вольфа, или и так было ясно, что он –настоящий ариец? Во всяком случае, он себя считал таковым. И один из первых примерил украшенный свастикой коричневый мундир штурмовика.

61
На практику в Горный институт Генрих Вольф предпочитал идти пешком. Ему нравился Ленинград, так не похожий на Берлин, хотя большой вклад в ленинградскую архитектуру вложили немецкие архитекторы.
Штауберт построил здание Сената и Синода, Треттер создал знаменитые петербургские мосты, Шпекле переработал проект здания Санкт-Петербургского арсенала и руководил его постройкой, Аннерт разработал архитектуру технологического института, а Мейер перестроил здания бывшей Российской Академии наук. Многие немцы обрусели и изменили фамилии, не пора ли вернуть Германии памятники немецкого искусства?
В это утро ему показалось, что за ним следят. Какой-то стильно одетый парень не спеша следовал за ним пару улиц. Потом зашел в кафе и исчез. Вольф специально сделал еще несколько кругов, нет, его больше не было. Показалось, просто бездельник. Наверное, период его адаптации кончился и надо приступать к выполнению своего задания, а точнее двух.
Он получил их от самого фюрера.
В начале ноября пару лет назад Вольфа срочно вызвали в Мюнхен, он был бойцом одного из отрядов штурмовиков. Ему предстояло охранять фюрера, готовившегося к захвату власти в Баварии. После очередной лекции профессора Рейхера, Вольф подождал, пока опустеет аудитория и подошел к профессору.
– Герр Рейхер, я не смогу присутствовать у вас на лекциях в ближайшую неделю, не сочтите меня прогульщиком, вы знаете, как я аккуратен. Но мне надо срочно выехать в Мюнхен, заболела моя горячо любимая матушка.
– Конечно, поезжайте. Надеюсь, она поправится, и мы сможем вернуться к нашим воскресным шахматным партиям.
Вольф солгал, его вызвал в Мюнхен начальник отряда штурмовиков и поручил охранять Гитлера вечером 8 ноября в пивном зале «Бюргербройкеллер», где должны были выступить высшие чины Баварии. В 8 вечера переполненное здание окружили штурмовики, и Гитлер с кружкой пива в руках прошел в центр, где стоял Вольф.
– Ты кто?
– Генрих Вольф, студент Берлинского университета, мой фюрер!
  – Заберись на стол и выстрели в потолок.
После выстрела наступила тишина, и Гитлер объявил, что правительство Баварии низложено.
К сожалению, правительственные войска не подержали Гитлера, он был арестован и заключен в тюрьму, в которой впрочем, чувствовал себя достаточно вольготно: принимал посетителей, и имел свою кухню.
В декабре он был выпущен на свободу, и, когда узнал о взрыве заводов немецкой Анилиновой компании, немедленно выехал на место взрыва. В госпитале он навестил Вольфа, который был контужен взрывной волной.
Гитлер расспрашивал его о настроениях среди студентов. «Моя борьба не окончена», сказал тогда Гитлер, «Когда мы победим, новой Германии нужны будут новые ученые. Я поручу тебе возглавить ракетную отрасль, которая будет орудием возмездия и вернет Германии былую славу».
Тогда Вольф и получил эти два задания. Первое, прикончить Гарина, (он должен поплатиться за гибель немецкой Анилиновой компании), и второе – похитить Манцева, исследующего новый вид топлива для ракет. Визу Манцеву с приглашением профессора Рейхера прочесть цикл лекций в Берлинском университете он уже получил, надо Манцева выманить из России. А прикончит Гарина завтра. У него есть план. Завтра вечером будет банкет в ресторане «Националь», Гарин приглашает всю группу М обмыть покупку квартиры. Такой у русских варварский обычай. Говорят, он пришел из древности. Когда-то батюшку приглашали, чтобы окропить святой водой новую покупку, это называлось «обмыть». Для Гарина эта покупка будет последней.

62
В ресторане «Националь» для них составили вместе два стола. Вольф с интересом рассматривал на стенах картины, посвященные славе Российского оружия, приветливо улыбался и поздравил Гарина с удачной покупкой, нащупывая в кармане заветную таблетку. Рядом с ним села практикантка Елена, кокетливо поправляла короткую юбку, касалась его локтя и просила передать закуски. Красивая девушка, он пользуется успехом, наверное, когда окончится срок его стажировки, попросит его взять с собой в Германию. Он потрогал ее колено, и она слегка отодвинулась. Недотрога.
Принесли десерт и кофе. Когда официантка с большим подносом, уставленным чашками, сахарницами и печеньем, в нерешительности остановилась у стола в поисках свободного места, он понял, что наступило то самое мгновенье, которое все решит. Вольф быстро встал.
– Мадам, позвольте я вам помогу!
Он стал снимать чашки с кофе и ставить их перед гостями.
– Вот ваш кофе, это – ваш, это – ваш.
Таблетка уже была зажата между пальцами, и он незаметно опустил ее в чашку Гарина. Никакого запаха и вкуса. Просто через пару дней он почувствует себя плохо. Потом инфаркт и плачущая Зоя в черной накидке провожает его в последний путь. Дело сделано.
Вольф повеселел и, вернувшись на свое место, придвинулся ближе к красивой практикантке. Ресторан наполнился людьми, заиграл оркестр, и какой-то подвыпивший верзила подошел к их столу и стал приглашать Зою.
– Мадам, силь ву пле, позвольте вас ангажировать…
– Отстаньте, вы пьяны, – резко ответила Зоя.
– Мадам, – не отставал пьяный, – силь ву пле…
Он попытался ее обнять, но пошатнулся и задел локтем, стоящую перед Гариным чашку с кофе, которая полетела на пол и разлетелась вдребезги, а кофе растекся по полу.
– О, пардон, миль пардон, – стал извиняться пьяный, – миль пардон. За кофе я заплачу.
После этого его увел охранник.
Зоя обратила внимание, как нахмурился Вольф, до этого охотно рассказывавший ей о немецких девушках, их нарядах и свадебных традициях.
– Генрих, не переживайте из-за этого пустяка, – она встала, – слышите, вальс – дамы приглашают кавалеров!
Она положила руки ему на плечи, и он встал. Вольф оказался хорошим танцором.
– Генрих, а если у вас парень танцует с девушкой и хочет дать ей понять, что она ему нравится, что он делает?
– Вот что, – думая о чем-то своем, сказал Вольф, сильно прижал ее к себе и поцеловал.
Пора, решила Ляля.
– Что вы делаете! – закричала она на весь ресторан, – что вы себе позволяете! Отпустите меня! Отпустите! Помогите!
Их окружили танцующие и стали разнимать.
– Нахал, – продолжала кричать Ляля, – вы не у себя дома!
Появился милиционер.
– Гражданин пройдемте. И вы гражданка, и двое свидетелей.
В дежурной комнате был составлен протокол. Ошарашенный Вольф потребовал встречи с немецким консулом, но ввиду позднего времени ему предложили переночевать в изоляторе. Ляле было стыдно, но работа есть работа.
Утром немецкому консулу сообщили, что в виду безнравственного поведения и устроенного в ресторане скандала, господин Вольф объявляется «персона нон грата», и в течение 24 часов он должен покинуть Россию. Его пропуск в Горный институт аннулирован.
В группе коротко обсудили вчерашнее событие. Немца никому не было жалко. Привык к распутным немкам, и с этими мерками лезет к русским девушкам.
– Придется искать другого расчетчика, – сказал Манцев, – может согласиться поработать с нами Константин Эдуардович Циолковский?

63
В лабораторию М заглянула заведующая отделом кадров Горного института.
– Товарищ Грин, зайдите, пожалуйста, в отдел кадров.
– Что случилось?
– Вас там дожидается старый знакомый.
Старым знакомым оказался Шельга.
– Здравствуйте, Петр Петрович. Рад приветствовать инженера-геолога Грина, вернувшегося из Петропавловска-Камчатского. Как жаль, что ценные образцы руды, которые вы везли для Советской власти, погребены на дне Тихого океана в результате крушения судна «Гангут». Это все я прочитал в вашем личном деле. Название вы выбрали неудачно, это судно затонуло сто лет назад. Да, и с вами прибыла известная балерина, дочь сотрудника Российско-Американской компании, управлявшей русской Аляской и прибрежными островами. Уж не для Зои ли Монроз вы придумали такую биографию?
– Шельга, вы помните, как я вас спас на судне во время шторма? Сейчас я об этом жалею. Вы приносите мне одни несчастья.
– Возвращение на Родину и работу в престижном институте вы считаете несчастьем?
– Вы пришли меня арестовать?
– Нет, это мы всегда успеем. Выйдем в садик и поговорим по душам.
В маленьком саду Горного института было тихо. Они сели на скамейку
– Вы знаете, что в бункере вместо вас был убит барон Корф, ваш третий двойник?
– Он знал, на что шел. Его семья будет обеспечена до конца жизни. Что вы от меня хотите?
– Я хочу знать, собираетесь ли вы преподнести всем нам очередной сюрприз, и какой?
– В ближайшее время – нет. Я устал от сюрпризов. Весной все сбрасывают старую кожу, это сделаю и я.
– Но вы работаете в секретной лаборатории. Готовы ли вы отдать свой талант Советской республике?
– А что я получу взамен?
– Гарин, когда отец помогает сыну, разве он требует от него чего-то взамен?
– У меня нет сына. А у вас?
– У меня тоже нет.
Оба рассмеялись.
–  Петр Петрович, Советской власти нужны способные ученые и инженеры. За первые два года советской власти было создано 33 научно-исследовательских института. На благо новой республики трудятся Николай Вавилов, Владимир Вернадский, Дмитрий Прянишникова, Николай Жуковский, Николай Манцев и многие другие. Перейдя на сторону Советской власти, вы окажетесь в неплохой компании.
– Что вы от меня хотите?
– Профессор Манцев стар и болен, он не сможет возглавить экспедицию на Камчатку. Если вы согласитесь, я предложу вашу кандидатуру и за вас поручусь.
– Спасибо за доверие. Вы не оставляете мне выбора. Шельга, все-таки я тогда спас вам жизнь, так что за вами должок. Как вы думаете расплатиться?
– Я уже расплатился.
– В переносном смысле?
– Нет, в прямом. Помните случай на банкете, когда пьяный верзила как бы нечаянно столкнул на пол чашку с вашим кофе? Это сделал сотрудник угрозыска. Кофе был отравлен, собранные на полу остатки были направлены на анализ и выявили наличие очень редкого отравляющего вещества. Через пару дней вас хватил бы инфаркт, и никто ничего бы не заподозрил. Так что мы в расчете.
– Я не знал! И кто же мне эдак хотел удружить?
– Студент из Германии.
– Вольф? Этот славный парень?
– Этот славный парень – штурмовик Гитлера, уже однажды стрелял в вас и промахнулся. Его уже выслали. Итак, вы согласны? Тогда не буду отвлекать вас от работы. Если будут какие-то проблемы, вот мой телефон, теперь я за вас отвечаю.

64
Утром у входа в Ленинградский Горный институт появилось объявление.
«30 июля в актовом зале член Русского общества любителей мироведения, руководитель и участник первой метеоритной экспедиции Леонид Алексеевич Кулик прочтет лекцию о своей поездке к месту падения Тунгусского метеорита. Вход свободный».
О метеорите, который пятнадцать лет назад взорвался в Сибири над бассейном реки Подкаменная Тунгуска, знали, наверное, многие, но увидеть и услышать человека, лично побывавшего на месте катастрофы, нашлось достаточно желающих. Актовый зал был переполнен, дополнительных стульев не хватило и многие, в основном студенты, стояли вдоль стен.
На кафедру взошел подтянутый средних лет мужчина с академической бородкой, и, остановив жестом руки аплодисменты, начал свою лекцию так.
– Кто уже слышал о Тунгусском метеорите, поднимите руки. Об этом уникальном событии 29 июня 1908 года сообщила Томская газета «Сибирская жизнь». Потом была война, революция, но об этом событии не забыли. Пришло время, и на Ученом совете Народного Комиссариата просвещения было решено отправить к месту взрыва экспедицию, честь возглавить которую, выпала мне.
Первая экспедиция по изучению места падения Тунгусского метеорита состоялась с 9 мая 1921 года по 29 ноября 1922 года. В ней приняло участие 26 человек. Мы покрыли расстояние около 20 тысяч вёрст и собрали предварительные данные о Тунгусском феномене. Было опрошено множество очевидцев и заполнено более двух тысяч анкет. По дороге к месту взрыва было установлено несколько пикетов с небольшими срубами для последующих экспедиций.
Был обнаружен радиальный вывал леса вокруг эпицентра в радиусе до 15-30 километров. Лес оказался повален веером от центра, причем в центре часть деревьев осталась стоять на корню, но без ветвей. По радиальному вывалу деревьев я определил координаты места взрыва: 60 градусов 54 минуты северной широты и 101 градус и 54 минуты восточной долготы.
Ни сам метеорит, ни какие-либо его осколки найдены не были.
Главные итоги экспедиции: было установлено и сфотографировано место взрыва и опрошены очевидцы катастрофы – жители небольшой фактории Ванавара, находящейся в шестидесяти километрах южнее эпицентра, и немногие эвенки-кочевники, что находились на охоте недалеко от эпицентра взрыва. Шаманы утверждали, что это было нашествие тысяч железных птиц Агды с огненными глазами и летящим из клюва пламенем, которых наслал на непокорных дух Маганкан.
Я до сих пор не могу разобраться в хаосе тех впечатлений, которые связаны с этой экскурсией. Больше того, я не могу реально представить себе всей грандиозности картины этого исключительного события. Сильно всхолмленная, почти гористая местность, на десятки верст простирающаяся туда, вдаль, за северный горизонт... Белым пологом полуметрового снега покрыты на севере дальние горы вдоль реки Хушмо. Не видно отсюда, с нашего наблюдательного пункта, и признаков леса; все повалено и сожжено… И жутко становится, когда видишь десятиметровых деревьев-великанов, переломанных пополам, как тростник, с отброшенными на много метров к югу вершинами. Дальше к количество бурелома быстро убывает и сходит на нет; и лишь местами на вершинах и сопках гор, имевших более пли менее нормальную к направлению воздушной струи стену леса, белым пятном выступает теперь площадка с лежащими ниц спелыми насаждениями. А дальше — тайга, сплошная могучая тайга, которой не страшны ни земные огни, ни земные ветры, ранящие ее не больше, чем таежника царапины на руках и лице. Вот общая картина следов падения в том виде, как она развернулась с южного конца выгоревшей площади.
Ни кратера, который должен был бы появиться в результате падения метеорита, ни каких либо его обломков, наша экспедиция не нашла.
Отвечая на вопросы из зала, как наука объясняет это событие, Кулик осторожно отметил, что существует уже десяток гипотез, которые называть рано, так как ни одна из них не подтверждена.
– Я уверен, что исследования Тунгусского метеорита будут продолжены и среди присутствующих в зале найдутся энтузиасты, которые примут участие в новых экспедициях.
Этими словами он закончил лекцию под звуки аплодисментов.

65
По окончании лекции Кулик был приглашен в буфет отведать фирменную яичницу Горного института, которую готовила Зоя, а аромат этого блюда гость почувствовал уже в коридоре. Появилось вино, к столу подвинули стулья, чтобы поместилась вся группа, и Манцев произнес тост в честь высокого гостя, а высокий гость рассказал, какое огромное впечатление произвела на него аудитория и на какие вопросы пока он ответить не смог.
– Товарищ Кулик, может быть, вы не все рассказали на лекции, неужели ваша экспедиция не нашла никаких следов метеорита? – спросил Гарин.
– Это была предварительная, разведывательная экспедиция. Мы и не ставили перед собой цель непременно найти следы метеорита. После опроса очевидцев и нахождения места падения метеорита наша задача была выполнена.
– А я обратил внимание на ваши слова о хозяине тайги – Агды, – продолжал Гарин, –  Леонид Алексеевич, а вы не думаете, что находясь в плену местных верований, эвенки могли припрятать куски метеорита, например, в религиозных целях, чтобы поклоняться им, как это делали наши недалекие предки язычники?
– Это, конечно, не исключено. Но, приближалась зима, отпущенные средства кончились, люди устали, и я решил вернуться, – объяснил Кулик.
– Конечно, поиски метеорита – дело будущего, – поддержал его Манцев.
– А раз так, то не следует ли по горячим следам, отправит туда новую экспедицию с единственной целью: найти следи метеорита? – опять возразил Гарин, – я бы поехал туда хоть сегодня. И, за одно, Николай Христофорович, я  проверил бы, нет ли там следов вашего элемента М. Леонид Алексеевич, нельзя ли более подробно познакомиться с маршрутом, вы ведь вели дневник?
– Друзья, мне понятен ваш интерес и энтузиазм. Да, я вел дневник, но он хранится в Наркомпросе, который финансировал поездку, я вам дам письмо, съездите в Москву и сможете с ним познакомиться. Еще я дам вам адрес нашей базы в Канске, расскажу, как найти три избы, что мы построили в месте падения метеорита, нарисую план, как туда добраться. А, лучше всего, поговорю кое с кем из участников моей экспедиции. У меня есть на примете один сибиряк, хорошо знает те места и просто крепкий мужик, который не боится трудностей. Вы можете взять его с собой, я его уговорю. Будем держать связь.
Воздав должное фирменной яичнице Горного института, Кулик дружески распрощался. За столом воцарилось молчание.
– Петр Петрович, - нарушил молчание Манцев, - вы это серьезно?
– Что, серьезно?
– Что вы готовы отправиться на Тунгуску? Где мы возьмем деньги?
– Я привез с собой шесть брусков золота. Мы их выставим на аукцион и продадим нэпманам. Подберем опытных людей, человек пять-шесть. Двое уже есть: я и сибиряк, которого предложил Кулик.
– Вам понадобится геолог, – сказал Манцев, – я порекомендую одного из моих аспирантов. Наверное, Хлынова. Сам я не поеду, здоровье не позволяет.
– Извините, что я вмешиваюсь, – подошла Зоя, – но все члены экспедиции захотят есть три раза в день. Кто будет доставать продукты, и готовить еду? Четвертой буду я. Гарин, возьми меня с собой. И еще, я умею стрелять, там водятся гагары!
–  Это так неожиданно, - заключил Манцев, – и так заманчиво! Завтра я доложу о нашей инициативе руководству.
66
Привыкший к большим скоростям, Гарин мало ездил по железным дорогам. Предстоящая поездка в Москву за дневником Кулика обещала спокойный отдых и новые впечатления. Стоящий на перроне Московского вокзала состав, постепенно заполнялся пассажирами. Начальство с толстыми портфелями выстроилось у мягких вагонов, военные, нэпманы и люди свободных профессий толпились у купейных, чиновники рангом пониже штурмовали плацкартные, а простой народ с мешками и сумками довольствовался общими. Скоро подали паровоз, который, деловито пыхтя паром, пристроился во главе состава, и удар колокола известил о начале пути.
У Гарина было двухместное купе. Он вошел в него первым и занял полку согласно билету. Его попутчиком оказался плотный мужчина средних лет с длинными, спадающими на плечи волосами, какие носят священники. Элегантная одежда, красивый галстук и дорогой саквояж выдавали человека интеллигентного и даже творческого. Это был Алексей Толстой, и Гарин его сразу узнал. Толстой попросил его пересесть, сославшись на то, что сидеть спиной по ходу движения не может: у него кружится голова, и Гарин любезно пересел. Толстой его не узнал.
Он поблагодарил, сел за столик и, достав заграничную авторучку начал сразу что-то записывать.
– Путевые заметки, – объяснил он, – профессиональная привычка.
Уже было замечено, что пассажиры много едят и действительно, хотя они не так давно пообедали, как только замелькали дорожные столбы и исчезли постройки, оба достали пакеты с едой, а попутчик, поставил на стол бутылку грузинского коньяка, предложил выпить за знакомство.
– Писатель Толстой Алексей Николаевич, – сказал попутчик, встал и подал руку.
– Очень приятно. Инженер Гарин Петр Петрович.
– Петя, это ты? Я тебя не узнал! Где твоя знаменитая бородка? И ты стал блондином.
– Бородку сбрил, волосы покрасил и сменил фамилию. Теперь я – Грин.
– Понятно. Как ты оказался в Ленинграде?
– Так же как и ты – потянуло на Родину.
– Сколько времени прошло с нашей встречи в Париже? Год? Два? Чем ты был занят?
– Два года. Добирался до оливинового пояса.
– И добрался?
– Добрался. А чем занимался ты?
– Начал писать роман. У меня есть несколько сигнальных номеров «Красной нови». Один подарю тебе. Посмотрите вот здесь: «Угольные пирамидки». Это о гиперболоиде и о тебе. Надеюсь, я не раскрыл никаких твоих секретов? Это – начало большого научно-фантастического романа.
Гарин начал листать журнал.
– Алеша, у меня есть два вопроса. Начну со второго. Я читал твои книги, с чего это ты вдруг ударился в фантастику?
– Сначала я отвечу на твой первый вопрос: откуда я узнал про гиперболоид? Я узнал эту историю в Париже несколько лет назад. Где это было? В русском ресторане Aux Trois Violons («Три скрипки»), что на улице Saint Sebastien 22. Ты там бывал? Нет? Такой псевдорусский антураж: русские платки и матрешки, разложенные на барной стойке, самовар на полке, деревянные расписные ложки, развешанные на стенах и горящие свечи на столиках. Небольшой хор и оркестр «Три скрипки» исполняли русские песни и романсы. Публика в восторге аплодировала и просила исполнить. в который раз, полюбившуюся «Калинку».
К столику, где я сидел с Буниным и Куприным, подошел незнакомец с жёлтым, жирным лицом, пыльными висячими усами и покалеченным лицом. На боксера не похож, я подумал, будет просить на выпивку, но я ошибся.
– Вы – писатель Толстой, – спрашивает он.
– Да, я. Что вам угодно?
Дальше он приглашает меня за соседний столик с угощением и предлагает купить у него сюжет для нового романа. Совершенно потрясающий сюжет, говорит он, на котором вы сможете заработать миллион. И за этот сюжет он просит всего тысячу долларов. Мсье, сказал я, ваше предложение меня заинтересовало, но какая гарантия, что ваш сюжет стоит тысячи долларов? Вот гарантия, сказал он, и показал мне правую руку, на которой не хватает пальца. «Меня зовут Тыклинский. Этот палец мне отрезал своим лучом инженер Гарин», сказал он.
У меня с собой таких денег не было, но я интуитивно почувствовал интерес. Знаете, как вдруг человека что-то осеняет. Я занял у Бунина и Куприна деньги, и весь вечер слушал и записывал удивительную историю талантливого человека с необузданными желаниями. Конечно, я дополню роман своими идеями. Старый знакомый, Оленин, рассказал мне действительную историю постройки такого гиперболоида. Инженер, сделавший это открытие, погиб в 1918 году в Сибири. А в заполярных главах романа я использую реальную работу и быт геолога Николая Урванцева, разведавшего месторождения никеля. Пришлось познакомиться с новейшими теориями молекулярной физики. Много помог мне академик Петр  Петрович  Лазарев.
А теперь отвечу на твой второй вопрос: я привык кушать три раза в день. У меня есть жена и сын, у них тоже такая пагубная привычка. Я люблю хорошо одеваться, приглашать друзей и жить на роскошную ногу, между прочим, я из дворянской семьи. Советский граф. В моей книге ты - гениальный изобретатель, великий мечтатель, желающий улучшить человечество. Это же надо, чтобы мне так повезло: встретить героя моего романа! Правда, Тыклинский тогда не знал твою историю до конца, может быть, ты мне расскажешь? Гонорар поделим пополам!
– Я должен сначала прочитать твой опус. А потом решу. Ты ведь петербуржец, что тебя влечет в Москву?
– А тебя?
Разговор затянулся до полуночи. Гарин сообщил, что едет знакомиться с материалами первой метеорной экспедиции, посетившей место падения Тунгусского метеорита, и Толстой заметил, что в настоящее время романа, посвященного этому событию еще нет. Еще Толстой сообщал, что у него под Москвой дача, надо ее законсервировать на зиму и встретиться кое с кем из друзей. Толстой быстро уснул, а Гарин, прикрыв газетой настольную лампу, читал «Угольные пирамидки», вспоминал прошедший год и думал, что Толстому стоит рассказать, а что рассказывать не стоит. 
Утром за завтраком разговор был продолжен.
– Алеша, прежде чем я смогу тебе чем-то помочь, я хотел бы знать, что тебе рассказал этот тип.
– Он рассказывал, сбивчиво и туманно, не желая открывать подробности, про то, как ты предложил ему приготовить угольные пирамидки для какого-то прибора необыкновенной разрушительной силы и обещал процент с барышей.
Он с увлечением начал работать над пирамидками. Задача была такова, чтобы при возможно малом их объеме выделялось возможно большее количество тепла. Устройство прибора ты держали в тайне, и такое недоверие его бесило. Вы часто ссорились. Однажды он проследил тебя до места, где ты производил опыты, - в полуразрушенном доме на одной из глухих улиц Петербургской стороны. Он пробрался туда вслед за тобой и долго ходил по каким-то лестницам, пустынным комнатам с выбитыми окнами и, наконец, в подвале услышал сильное, точно от бьющей струи пара, шипение и знакомый запах горящих пирамидок.
Он осторожно спустился в подвал, но споткнулся о битые кирпичи, упал, нашумел.
– Кто, здесь? – закричал ты, и в это же время ослепительный луч, не толще вязальной иглы, соскочил со стены и резанул его наискосок через грудь и руку.
Он очнулся на рассвете, долго звал на помощь и на четвереньках выполз из подвала, обливаясь кровью. Его подобрали прохожие, доставили на ручной тележке домой. Когда он выздоровел, началась война с Польшей, – ему пришлось уносить ноги из Петрограда. Вот, что он рассказал. Замечательная завязка для научно-фантастического романа, не правда ли?
– Не знаю, я не писатель. Теперь о твоем романе. Я прочитал его начало. Я действительно имел двойников, но в их гибели не виновен. Что-то похожее на события в Вилль Давре было, я защищал свою жизнь. Твоя история Зои мне не понравилась, она – моя жена, а ты изобразил ее гулящей бабой. Зоя бежала с родителями из России во время революции, хорошо образована и знает несколько языков. Если она согласится, я тебя с ней познакомлю. Только Шельгу ты описал правдоподобно. Наверное, не хотел иметь проблемы с властью. Может быть, я и расскажу тебе когда-нибудь свою настоящую историю. Я хотел осчастливить человечество, добыв много золота, но это не принесло счастья, ни человечеству, ни мне. Бесславный конец…
На перроне Ленинградского вокзала, оба договорились продолжить знакомство, и Толстой вручил Гарину свою визитную карточку.

67
Оставленная на 200 лет вдали от дворцовых переворотов и лоска столичной жизни, Москва спокойно и неторопливо существовала в стороне от государственных дел и потрясений, сложившись как полу провинциальный город, тяжело поддающийся переменам. Посетивший в то время Москву немецкий философ в своем дневнике так описал сложившийся у него образ города: «Москва вообще повсюду производит впечатление, будто это еще не сам город, а его предместье. В самом центре города можно встретить немощеную дорогу, дощатые ларьки, длинные транспортные колонны с материалами, скотину, которую гонят на бойню, убогие трактиры... Поездка в московском трамвае – прежде всего тактическое упражнение. Здесь новичок, пожалуй, впервые учится приспосабливаться к странному темпу этого города и ритму его деревенского населения».
Так что Гарина встретил большой провинциальный город с двухмиллионным населением, живущий своей жизнью, куда явились тысячи пришельцев из Петрограда, чтобы править не только Москвой, но и всей Россией.
Наркомпрос находился на Сретенском бульваре в одном из самых больших и красивых зданий Москвы, что подтверждало то огромное значение, которое новая власть придавала образованию. Это провозглашал также известный лозунг В.И. Ленина «Учиться, учиться и ещё раз учиться», огромными буквами написанный на фасаде здания. Гарина встретила Надежда Константиновна Крупская и по записке Кулика дала ему посмотреть дневники. Пачка украшенных архивными номерами сильно помятых тетрадей, исписанных не везде разборчивым почерком, заняли полстола, и читать их можно было только здесь в специальной комнате. Кулик установил для себя правило заполнения полевого дневника: записи каждого дня делились на части: метеорология, ботаника, зоология, описание маршрута, метеоритика. Было мало света и чтения хватило бы на месяц, которого у Гарина не было. Поэтому он решил просмотреть главным образом места, касающиеся  описания маршрута.
В первую очередь он нашел и перерисовал маршрут экспедиции от первого пункта – поселка Варнавара, до эпицентра, который нашли по поваленным деревьям. Отряд Кулика в основном передвигался на лодках и плотах по рекам Подкаменной Тунгуске, Чамбе, Хушме, Кежме и Дилюшме, останавливаясь на ночлег в дорожных зимовках – маленьких срубах без окон, с печкой, которыми может пользоваться для ночлега или отдыха любой человек. Такие зимовки разбросаны в тайге и служат пристанищем для возчиков, переправляющих товары по факториям или охотников. Погода была неустойчивой, лед еще сошел не везде. Небо – в тяжелых, серых тучах. Изредка из них, как из тонкого сита, брызгал неприятный дождь. А ночью бывали заморозки.
Питался отряд в основном привезенными с собой продуктами: мукой, маслом, сахаром, консервами. Старались охотиться, но в это время зверя было мало, хотя удавалось подстрелить уток. Очень помогала украсить стол рыба. Ловили удочками, сетями, загораживали речку плетневым забором, в окнах которого устанавливали «морды», плетенные из ивняка. В маленьких ручейках выкапывали ямы, где собиралась рыба. Попадались щуки, хариусы, форель, таймени. Местные жители показали съедобное растение «пучек», в пищу годился молодой очищенный от кожицы ствол. 
Чтобы запастись пищей на обратный путь делали лабазы. Для этого на двух пнях, срезанных на высоте двух метров от земли, строилось что-то вроде голубятни. Туда складывали запас муки, масла и сахара.
Среди местных договорились о проводнике. Он помог распутаться в сложной системе оленьих троп и довести, обходя болота, до горы «Шакрама», откуда начинается бурелом, образовавшийся при падении метеорита. Здесь, ориентируясь по направлению, противоположному падению деревьев, отряд двинулся к центра падения метеорита. Когда тропа исчезала, тунгусам приходилось прорубать ее в таежной поросли. Начинались стоны и сетования, притворные болезни и требования лечить... «самогоном». Отказ ухудшил взаимоотношения, ибо тунгусы не верили, чтобы русаки ходили в тайгу без этого универсального медикамента.
Основным видом транспорта были плоты и лодки. Плоты делали сами, а лодки покупали у тунгусов. Реки местами – спокойные, местами – с отрогами. Сам Кулик чуть не утонул, когда перевернулась его лодка. Брали с собой лошадей, они помогали везти продукты и снаряжение посуху, а когда приходилось на плоту плыть вверх по течению – тянули плот, как бурлаки на Волге. Весной использование рек требует особой осторожности из-за попадающихся льдин.
Местное население – преимущественно охотники, рыбаки и оленеводы. Живут племенами в конических чумах. Одеваются ярко и красиво, из-за чего путешественник Матиас Кастрен назвал тунгусов «дворянством Сибири».
Из рассказов очевидцев Гарин выписал фамилии: Василий Ильич Онкуль, проживающий в торговой фактории Ванавара, Илья Потапович из рода Лючеткан, Чекарен и Чучанчи – братья из рода Шанягирь, кочующие в районе падения метеорита,
Результатом экспедиции Кулика также был осмотр, описание и фотографирование поваленного леса, что позволило определить примерное место падения метеорита. Никаких следов вещества метеорита найдено не было.
Отсутствие обломков метеорита стало стимулом к созданию разных научных версий о природе тунгусского метеорите, который, возможно, вовсе метеоритом и не был. Просматривая наспех заполненные станицы дневника, Гарин не мог отделаться от навязчивой мысли о том, что такие обломки на землю падали, но часть из них погрузилась глубоко в землю, а часть была просто спрятана суеверным населением, как посланцев неба, или передана шаманам. Поэтому, главными вопросами своей анкеты он посчитал бы такие: не нашли ли вы обломков метеорита или, может быть, слышали, что их кто-то нашел? Кто, где и когда?
И еще: для обмена на найденные обломки необходимо взять с собой изрядное количество вещей, пользующихся большим спросом на Тунгуске.



68
Работа Ляли по классификации образцов руды в кабинете Манцева подходила к концу, когда она сняла с самой верхней полки металлический брусок отливающий золотом. Она подошла к окну и с любопытством повертела брусок. Как он оказался среди образцов руды?
Она подошла к Манцеву.
– Николай Христофорович, а что это за образец? Когда и где его нашли? Как его назвать и куда поставить? Здесь никаких данных нет. Похож на золото.
Манцев взял в руки брусок и улыбнулся.
– Елена, это и есть чистое золото. Добыл его в прошлом году Грин из шахты, прорытой на одном из островов в Тихом океане. Это подтверждает мою гипотезу о строении земли.
Она состоит из верхней коры – застывших гранитов и диоритов. Эта кора снаружи покрыта морскими отложениями и слоями погибшей растительности (уголь) и погибших животных (нефть) и лежит на второй оболочке земного шара из расплавленных металлов, – на Оливиновом поясе. Расплавленный Оливиновый пояс местами, как, например, в некоторых районах Тихого океана, подходит близко к поверхности земли, до глубины пяти километров.
В расплавленном Оливиновом поясе есть три слоя. Ближайший к земной коре слой – шлаки, лава, выбрасываемая вулканами. Второй слой – оливин, железо, никель. И третий, нижний слой – золото, платина, цирконий, свинец, ртуть. Эти три слоя Оливинового пояса покоятся на слое сгущенного, до жидкого состояния, газе гелия –  продукта атомного распада.
А под оболочкой жидкого газа находится земное ядро. Оно состоит из тяжелых радиоактивных металлов. Нам известны два из них, находящиеся в конце таблицы Менделеева, - это уран и торий. Но они сами являются продуктом распада основного, неизвестного до сих пор в природе сверхтяжелого металла.
Я обнаружил его следы в вулканических газах. Это металл М. Он в одиннадцать раз тяжелее платины и обладает чудовищной радиоактивностью. Непрерывно распадаясь, металл М превращаясь в другие легкие металлы, и освобождает огромное количество тепла. Вот почему чем глубже шахта, тем там горячей.
Но, я увлекся и прочитал тебе небольшую лекцию. Тебе это не интересно. Извини. Бруском этим я еще не занимался, пока пусть полежит, отправь его обратно наверх.
Ляля по привычке приложила к бруску счетчик Гейгера, и громкие щелчки счетчика заставили Манцева вернуться.
– Дайка мне счетчик, – Манцев поводил счетчиком вдоль бруска. Сомнения не было, брусок был радиоактивен.
– Там в ящике лежит свинцовая бумага. Принеси-ка пару листов.
Он тщательно завернул брусок и положил обратно на самую верхнюю полку.
– Покажи руки. Ты долго держала этот брусок? Все-таки, немедленно помой их. Тщательно, с мылом. Завтра сходишь с этим бруском в Радиевый институт, я напишу записку. Пусть они его обследуют и дадут свое заключение.
И зайди в Публичную библиотеку, там, наверное, есть американские газеты. Узнай, что в Нью-Йорке делают с этими брусками.

69
Радиевый институт находился в четырехэтажном здании бывшего дома воспитателей Александровского лицея на углу Каменностровского проспекта и улицы Рентгена. Лиля показала письмо Манцева, и ее проводили к директору института – академику А.Е. Ферсману. Ферсман прочел письмо и сказал:
– Мы постараемся сделать, что сможем. Ответ принесет наш сотрудник.
Ляля передала сумку с бруском, вышла на улицу, и пошла в сторону Невы, где вскоре засиял шпиль Петропавловской крепости. Погода для Ленинграда была великолепная. Она решила заглянуть в музей, открытый недавно в Тру¬бец¬ком бас¬тио¬не. Там содержали опасных государственных преступников, в числе которых был брат Ленина – Александр. Потом погуляла вдоль Невы, размышляя о превратностях судьбы. Легко дышалось и, невольно сравнивая панораму родного города с узкими переулками Парижа, приютившими русскую эмиграцию, еще раз подумала о том, что решение возвратиться на Родину было правильным.
Еще предстояло выбрать в университете специализацию. Кем быть? Адвокатом или судьей? Сыщиком или прокурором? Снова вспомнили встречу с Коллонтай. Вот кем она будет – дипломатом!
Прошла по Невской линии мимо Гостиного двора. Гостиный двор до революции жил особой жизнью, со своими нравами, законами и обычаями. Здесь делали покупки Пушкин и Гоголь, подсматривая прообразы героев своих книг. Во время гражданской войны был закрыт, но сейчас делает робкие шаги к прошлому могуществу. Уже лежат на витринах золотые украшения, не сделаны ли они из злополучных золотых брусков?
Светится витражами Елисеевский магазин, самый красивый в России. Здесь можно найти любые изысканные лакомства и тонкие вина, а прилавки уставлены изысканными деликатесами и коробочками со сластями. Сюда Ляля приходила с отцом за покупками к своему Дню рождения.
По-прежнему красив Александринский театр, названный в честь супруги Николая I. Именно здесь состоялась нашумевшая и с треском провалившаяся премьера чеховской «Чайки». Сейчас это – «Государственный театр драмы». Ляля в нем под руководством Леонида Сергеевича Вивьена репетировала роль Нины в пьесе Лермонтова «Маскарад». Как это было давно.
Обошла памятник Екатерине Второй. Бронзовая Екатерина держит в руках скипетр и лавровый венок, с плеч ниспадает складками горностаевая  мантия, у ног возлежит корона. На лице легкая улыбка. Вокруг девять фигур видных деятелей того времени.
А вот публичная библиотека. Сколько она здесь не была? Три года? Нет, пять лет. В библиотеке холодно и тесно. Прибывающие книги некуда девать. Хотели расширить здание или построить новое, но с переводом столицы в Москву там стали строить здание для Российской национальной библиотеки, а на две библиотеки денег нет. Читальный зал работал с перебоями и только в дневное время. Не хватало электричества.
В вестибюле висит большой транспарант: "Видеть гордость и славу публичной библиотеки не в том, сколько в ней редкостей, сколько каких-нибудь изданий 16 века или рукописей 10 века, а в том, как широко обращаются книги в народе, сколько привлечено новых читателей, как быстро удовлетворяется любое требование на книгу. В. Ленин".
Состав сотрудников заметно поменялся. Часть уволилась, не согласная с новым режимом, часть эмигрировала. Ляля прошла в отдел иностранной литературы и спросила последние Нью-Йоркские газеты. Здесь работала Юлия Николаевна Данзас.
– Вы просто интересуетесь, или вам надо для работы, – спросила незнакомая библиотекарша.
– Для работы.
– Тогда покажите требование от вашей организации.
– Я не знала, что нужно требование. Я работаю в Горном институте, позвоните по этому телефону и вам подтвердят.
После небольшой волокиты Ляля уселась у окна, из которого был виден Невский проспект, и стала разбирать тощую пачку американских газет.
Бросился в глаза заголовок «Афера века».



70
Историческая справка 
В последние годы жители земли были озабочены появлением нового, мало понятного слова – радиация.
8 ноября 1895 года руководитель физического института Вюрцбургского университета  Вильгельм Рентген открыл неизвестное излучение, названное им впоследствии икс-лучами, а 2 марта 1896 года, во время доклада в Парижской академии наук впервые прозвучало слово радиация. Докладчиком был французский физик Анри Беккерель. Будущей исследовательнице радиации Марии Кюри на тот момент было 28 лет. Ей и всему человечеству еще только предстояло узнать, как радиация влияет на людей.
Мария Кюри со своим мужем нашли, что остающиеся после выделения  Урана из Урановой руды, отходы более радиоактивны, чем чистый уран. Из этих отходов супруги Кюри после нескольких лет интенсивной работы выделили два радиоактивных элемента: полоний и радий. Тогда еще не совсем опознали опасность общения с радиоактивными элементами. В результате долговременной работы с радием, Мария Кюри стала одной из первых жертв лучевой болезни. Именно она ввела в практику название радиоактивность.
На человечество наводило страх то, что радиацию нельзя было увидеть или услышать. Никакой, из отпущенных человеку пяти органов чувств, ее не чувствует. Придумал способ улавливать и измерять радиацию в 1908 году немецкий физик Ганс Гейгер, который создал счетчик Гейгера. Результаты замеров всех ошеломили. Оказалось, что гранитные сооружения - очень радиоактивны, и, например, долго стоять в Петербурге возле Медного всадника - памятника Петру I нельзя: это опасно. И даже безобидный, на первый взгляд, рентгеновский луч – не что иное, как радиация.
Потом все успокоились: обычный радиационный фон всегда существовал в природе, но это не помешало развитию жизни на земле.
Тогда ученые стали искать возможность полезного использования радиоактивных металлов и нашли. Оказалось, что распад атомных ядер, излучающих радиацию, сопровождается выделением огромного количества энергии, в тысячи раз превышающего энергию, которую человечество сегодня получает, сжигая уголь, нефть или газ.
Подсчитали, что один килограмм урана с обогащением до 4%, при полном выгорании выделяет энергию, эквивалентную сжиганию примерно 100 тонн каменного угля, поэтому использование в качестве топлива имеет большую перспективу. Во-первых, из-за истощения природных ресурсов земли и, во-вторых, при освоении космоса, что лучше в качестве топлива брать в ракету: один килограмм Урана или сто тонн угля?
Это преимущество может быть решающим для производства электроэнергии в арктических или других труднодоступных областях, на ледоколах и подводных лодках. Тогда начали срочно искать радиоактивные металлы, которые, как оказалась, природа надежно спрятала в недрах земли. И их стали находить.
К таким металлам и относится элемент М, открытый Манцевым. Он утверждал, что металл М находится в самых глубоких слоях Оливинового пояса. Манцев утверждал, что ядро земли состоит из металла М, то есть его запасы неисчерпаемы, надо только научиться его добывать, а потом использовать для производства электрической энергии. Как это сделать, наука пока еще не знает, или вылетающие из ядер электроны можно сразу превратить в электрический ток, или использовать выделяемые ими тепло, как это делается, например, в паровозах: при сгорании в их топках угля, нагревается вода, получающийся при этом пар движет поршни колес.
Манцев был убежден: на открытом им металле М будет базироваться энергетика будущего.

71
Газета «Нью-Йорк Пост» в разделе «Происшествия» описала скандал, случившийся в большом магазине на Бродвее, где в витринах выставлено все, что нужно для свадьбы.
«Как нам стало известно, пишет газета, вчера в магазин пришел молодой человек и заявил, что от него ушла жена.
– О, я сожалею, – сказал продавец, –  вы не ошиблись адресом, сэр?
– Это ваша работа? – молодой человек бросил на прилавок два обручальных кольца.
– Наша.
– Конечно, ваша, – чуть не плача, сказал посетитель, – моя жена требовала, чтобы я заказал кольца у самой известной в Нью-Йорке фирмы, и я выбрал вас. Мы вместе с ней изучали вашу «Голубую книгу» и выбрали вот эти кольца. Я потратил на них все свое состояние, Мери этого стоила: она дочь весьма богатого бизнесмена Нью-Йорка. Ее отец пообещал сразу после свадьбы купить нам квартиру и взять меня к себе коммерческим директором. А на третий день после свадьбы палец моей жены опух, кольцо еле сняли.
– У нее мог быть просто отек, сэр, это бывает. У женщин бывает очень чувствительная кожа, – объяснил продавец.
– А у меня тоже очень чувствительная кожа? Посмотрите на мой палец!
Вошел директор, который слышал этот разговор. Дверь из торгового зала в его офис была всегда приоткрыта.
– Джон, – приказал директор, – отнесите эти кольца в мастерскую, пусть их посмотрит ювелир. Я очень сожалею, сэр, мы расследуем этот случай. Это – недоразумение. Мы вернем вам деньги.
¬– А кто вернет мне мою жену? Вы знаете, сколько я за ней ухаживал? Как избавился от конкурентов, сколько истратил денег на подарки. Вы знаете, какая меня ожидала карьера после женитьбы? И теперь ее нет, а я – безработный. Моей милой Мери нет. Я этого не выдержу, подам на вас в суд и потребую возместить мой моральный ущерб. Я оцениваю его в миллион. Или застрелюсь.
Странный посетитель достал из кармана револьвер.
– Молодой человек, – сказал директор, – вы очень возбуждены и взволнованы. В таком состоянии не стоит принимать скоропалительных решений. Спрячьте ваш револьвер. Пройдемте ко мне в кабинет и обсудим ситуацию. Мы найдем общий язык. Вы получите новые кольца, и ваша жена вернется. Все будет хорошо».
Выяснилось, что злополучные кольца были сделаны из золота, полученного в виде брусков.
Газета будет дальше следить за развитием событий.

72
Слухи об использовании фальшивого золота известным брендом просочились в печать и были подхвачены желтой прессой, а журналист Мел Фримен из «Нью-Йорк Уорлд» опубликовал в газете результаты своего журналистского расследования.
Он встретился с вдовой известного ростовщика миссис Уайт, которая дала ему интервью.
Ж. – Миссис Уайт, что с вами случилось в прошлую пятницу, когда вы собирались на благотворительный бал в пользу сирот?
М.У. – Мне не хотелось бы об этом рассказывать.
Ж. – Но вы ушли с бала!
М.У.– Я ушла, потому что мне было стыдно. Ладно, расскажу. В известном магазине, торгующем украшениями, я приобрела прелестные золотые сережки. Хотела произвести впечатление на мистера… впрочем, вам фамилию знать не обязательно. Перед уходом сделала макияж, надела новые сережки и побрызгала уши дорогими духами, этот запах любит мистер… впрочем, вам фамилию знать не обязательно. Идя в обеденный зал, я по привычке взглянула в зеркальце и выронила его на пол. У меня покраснели уши! Я часто пользуюсь золотыми украшениями, и никогда такого не случалось. Ясно, что эти сережки – подделка. Мой адвокат уже открыл судебное дело.
Ж. – Спасибо, миссис Уайт, я уверен, вы его выиграете!
Далее Мел Фримен отыскал священника, который купил дорогой нательный крестик, сделанный, как утверждал ювелир, из чистого золота. После нескольких дней носки крестика, кожа под ним покраснела и стала шелушиться. Золото оказалось ненастоящим.
Потом, на призыв газеты сообщить редакции о новых случаях обмана, в редакцию пришел пенсионер, который пожаловался, что его новые золотые зубы вызывают тошноту, а Мел Фримен узнал, что во всех четырех случаях материал брался из новых партий золота.
Очередной номер «Нью-Йорк Уорлд» был мгновенно раскуплен и типографии был заказан дополнительный тираж. На первой полосе газеты была помещена передовица «Афера века», в которой сообщалось, что, вызвавшие опухоль, кольца молодоженов, сережки вдовы, золотой крестик, из-за которого началось шелушение кожи, и новые коронки пенсионера, оказались сделанными из одного и того же золота, которые в виде брусков не так давно в большом количестве продавал в Нью-Йорке некто инженер Гарин.
Расследование аферы века поручено агентству Пинкертон. 

73
С сенсационным сообщением вышла газета «Нью-Йорк Таймс».
Странные явления у людей, пользовавшихся изделиями из золота, поступившего в виде брусков, оказались вызваны неизвестным излучением. Золотые бруски оказались радиоактивными.
Изучив эти данные, правительство США издало закон, запрещающий продавать и покупать золотые бруски. Все ювелирные фирмы должны приобрести счетчики Гейгера и проверять поступающие партии. Правительство США также призвало граждан, имеющих  бруски, закопать их в землю на глубину не менее одного метра. А кто не может это сделать, правительство выделит финансирование тому, кто возьмет на себя захоронение брусков.
На этот призыв откликнулся американский страховой магнат Оливер Барнс.
Он выделил для кладбища радиоактивных брусков часть своей земли в Долине Смерти.
Долина Смерти в США является самым жарким местом на земле, сообщила Нью-Йорк Таймс. В тех местах издавна жили индейские племена шошонов. Их предки пришли в этот район более тысячи лет назад. Эта земля обеспечивала им все их потребности. Там была растительность, источники воды и множество видов дикой природы. Шошоны собрали урожаи фруктов, семян и растений. Основную часть их рациона составляли кедровые орехи и мескитовые бобы. Члены семей собрались, чтобы послушать шаманов, которые рассказывали историю мира, животных и людей. Важной частью их жизни была религия и вокруг тотема проводились различные танцы для исцеления и влияния на погоду. Для церемоний они раскрашивали себе лица и слово «Тимбиша», что означает "раскраска лица красной скалы", стало официальным названием племени.
Со временем то ли в связи с солнечной активностью, то ли из-за деятельности людей, климат долины ухудшился, температура летом стала достигать 50 градусов Цельсия, и выше. Многие Шошоны покинули эти места, особенно, когда там появились белые люди, которые искали золото.
В Калифорнию и Аляску устремились десятки тысяч людей в надежде найти золото и быстро обогатиться. Кому-то это удалось, кто-то разорялся, а некоторые набивали карманы долларами, только лишь распуская слухи о «найденных» ими несметных сокровищах.
Один из золотоискателей сообщил «по секрету» Оливеру Барнсу, что нашел огромную золотоносную жилу, и для того чтобы начать ее разработку попросил большую по тем временам сумму. Он пригласил магната лично посетить Долину Смерти, рассчитывая, что из-за плохого состояния здоровья, миллионер, который страдал от астмы и ревматических болей, конечно, от поездки откажется. На всякий случай, для убедительности рассыпал местами привезенное с собой золото.
Но он ошибся. Оливер Барнс приехал и даже взял с собой жену. Он никакой золотоносной жилы не нашел, но от своих хронических заболеваний, благодаря специфическому климату Долины Смерти, излечился. Поэтому купил большой участок брошенной земли, построил в окрестностях для себя дом и регулярно приезжал туда для поправки здоровья. 
Все, желающие избавиться от радиоактивного золота, объявил Барнс, могут передать его агентам бруски, которые будут захоронены в земле на глубине два метра, что обеспечит их полную безопасность.
Глава агентства Пинкертон первый передал мистеру Барнсу свои двадцать брусков. Агента мистера Барнса также вызвал глава фирмы «Анилин Роллинг». Газета призывает благочестивых американцев избавиться от опасного золота.

74
Ранним утром, в  «Агентство Пинкертона», чья вывеска с изображением широко открытого глаза и девизом «Мы никогда не спим» красовалась на Бродвее, вошел первый посетитель.
По давно заведенной дедом привычке, когда Алан Пинкертон, внук основателя известного американского детективного агентства за чашкой кофе просматривал свежие газеты, постучал дежурный.
– К вам хорошо одетый джентльмен, сэр.
– Ранняя пташка? Проси.
Хорошо одетым джентльменом оказался секретарь Роллинга.
После обмена приветствиями, секретарь Роллинга спросил:
– Мистер Пинкертон, вы уже читали сегодняшнюю “The New York World”?
– Еще нет. Я встал всего в пять. А вы?
– Посмотрите вот это.
В газете была подчеркнута передовица «Афера века». Чтобы прочесть заметку Алану понадобились секунды, он долго тренировал себя, как из вороха событий находить главное. Автор заметки журналист Мел Фримен сообщал, что обнаружены многочисленные изделия из фальшивого золота, использованного из золотых брусков, которые не так давно с помощью своего гиперболоида добыл на захваченном им в тихом океане острове и продавал в Нью-Йорке инженер Гарин. Фальшивое золото негативно влияло на организм.
Пробежав глазами статью, Алан спросил:
– Чем могу служить?
– Полагая, что ваше агентство имеет безупречную репутацию и известно своим новым подходом к расследованию…
– Чем могу служить? – прервал его Алан.
– Мистер Роллинг поручает вам провести расследование этой аферы, и разыскать виновных. Финансирование открыто.
Когда посетитель ушел, Алан достал телефонный справочник и позвонил Мелу Фримену, который какое-то время у него работал, и попросил его срочно зайти.
После этого он подошел к своему сейфу и пересчитал находящиеся в нем бруски. Их было ровно 20. Они были куплены по два доллара за штуку во время лихорадки, охватившей Нью-Йорк, когда в гавань вошли корабли, груженые золотом. Хорошо, что он не пустил их в ход, сейчас его бы подняли на смех.
– Я так и знал, что вы заинтересуетесь этим делом, – с улыбкой сказал Фримен, пожимая руку Алану.
– Расскажите, что вы знаете об этом деле? Меня интересуют подробности, которые вы попридержали для очередной сенсации. Где находится фабрика фальшивого золота. Имена и фамилии. Я хочу найти этих мошенников.
– Алан, я узнал, что корабли были загружены золотом на так называемом Золотом острове, захваченным неким Гариным. Удалось найти запись его речи.
"Американцы! С вами говорит инженер Гарин, тот, кто объявлен вне закона, кем пугают детей. Американцы, я совершил много преступлений, но все они вели меня к одной цели: счастью человечества. Я присвоил клочок земли, ничтожный островок, чтобы на нем довести до конца грандиозное и небывалое предприятие. Я решил проникнуть в недра земли к девственным залежам золота. На глубине восьми километров шахта вошла в мощный слой кипящего золота. Американцы, каждый торгует тем, что у него есть. Я предлагаю вам свой товар - золото. Я наживаю на нем десять центов на доллар, при цене два с половиной доллара за килограмм. Это скромно. Но почему мне запрещают продавать мой товар? Где ваша свобода торговли? Ваше правительство попирает священные основы свободы и прогресса. Я готов возместить военные издержки. Я возвращаю государству, компаниям и частным людям все деньги, которые "Аризона" реквизировала на судах и банках в порядке обычаев военного времени. Я прошу только одного - дайте мне свободу торговать золотом. Ваше правительство запрещает мне это, накладывает арест на мои корабли. Я отдаюсь под защиту всего населения Соединенных Штатов".
– Это тот, кто разгромил американский флот? У вас есть его фотография?
– Да. Фотографии нет.
– И тот, кто грабил пассажирские суда? Уже только за это одно его следовало посадить на электрический стул. Вы знаете, где он находится?
– Нет.
– Кто еще участвовали в афере?
– Два помощника. Губернатором острова был Чермак, а шахту бурил Шефер.
– Есть их фотографии?
– Нет. Чермак – болезненный человек, с бледными пристальными глазами и реденькой бородкой, а второй помощник – немец Шефер, костлявый, застенчивый молодой человек, еще недавно умиравший с голоду в Сан-Франциско.
– Вам известно, где они находятся?
– Нет.
– Мне поручено расследовать эту аферу. Приглашаю вас принять участие. Все новости от меня первым будете узнавать вы. А если что-то узнаете вы, без гонорара не останетесь.
По окончании разговора Алан вызвал дежурного и велел открыть уголовное дело по обвинению инженера Гарина в сбыте в особо крупных размерах фальшивого золота, вызывающего расстройство организма.

75
Пинк Вильсон, («пинками» прозвали агентов Пинкертона), сообщил Алену, что делал Гарин по часам и минутам в последний вечер, когда его видели живым.
В 5:05 Гарин встретился с дамами из высшего общества. Три знаменитых писательницы, две кинозвезды, одна путешественница в автомобиле с мировым  стажем и одна известная благотворительница. Он им подтвердил, что по вечерам читает Библию.
В 6:21 была перехвачена радиограмма. Женский голос повторял по-русски: "Гарин, мы погибли... Гарин, мы погибли... На острове восстание. Большой гиперболоид захвачен. Янсен со мной... Если удастся, – бежим на "Аризоне".
В 6:50 Гарин вызвал секретаря и распорядился подготовить дорожную машину. Вместе с секретарем он прошел в потайную дверь.
В 7:45 Секретарь был обнаружен мертвым, а в личном сейфе Гарина, железобетонной комнате без окон, нашли останки диктатора, кто-то сумел туда пробраться и бросить в него бомбу.
¬– Вот все, что удалось узнать. По-видимому, его нет в живых, – закончил свой доклад Вильсон.
– Удалось опознать труп? – спросил Алан.
– Нет, тело разлетелось на куски.
– Мне известно, что у него были двойники. Родственники поместили в газете объявление, что исчез барон Корф. Вы не думаете, что эти два события могут быть связаны? Что с останками?
– Похоронены на кладбище Грин-Вуд.
– Значит так. Останки эксгумировать и принять меры к опознанию. В городе развесить объявления, что за солидное вознаграждение разыскивается государственный преступник Гарин. Нашли его фотографию?
– Нет.
– Поговорите с теми, кто с ним общался, и составьте словесный портрет.
Через два дня поступили новые сведения
Мел Фримен взял интервью у инженера Чермака. Он не химик, к золоту никакого отношения не имеет. В его обязанности входило обеспечение островитян жильем, одеждой, водой, продовольствием и медицинской помощью.
Инженер Шефер после скандала с фальшивым золотом застрелился.
Ничего не дала эксгумация. Патологоанатомы идентифицировать останки не смогли.
А на объявления откликнулись три свидетеля. Один праздношатающийся бездельник заметил, как по городу на запад бешено мчалась машина диктатора; женщина, которая  пасла корову недалеко от прибрежной мызы, видела, как от вышки оторвался дирижабль и исчез в сторону моря; а рыбак, возвращавшийся домой из-за приближающегося шторма, видел, как дирижабль завис над каким-то судном. Ему удалось даже разобрать название судна – «Аризона». В этот вечер шторм выбросил на берег несколько кораблей, среди них «Аризоны» не было. Две шхуны затонули. Есть большая вероятность, что «Аризона» тоже уже покоится на дне.
Запутанное дело. Оно обойдется мистеру Роллингу в копеечку. Видимо это понял и сам заказчик. Дежурный агент сообщил, что позвонил его секретарь и сообщил, что Роллинг расследование прекращает.
- Поставить это дело на полку?
Кто такой Роллинг? Это тот, кто был руководителем Совета Трехсот. Ясно, почему он прекращает дело: у самого рыльце в пуху. За ним надо последить.  Оставить безнаказанным человека, надсмеявшимся над цивилизацией? Алан снова открыл свой сейф. От брусков надо избавиться. Опять в парикмахерских и табачных лавках вывесят объявления: "Здесь продается червонное золото по два с половиной доллара за кило". Он не поставит это дело на полку. Афера века не закончена и Пинкертон не бросает дело на полпути. Он заставит раскошелиться Белый дом или продолжит расследование за свой счет.
- Нет, мы продолжим расследование. Разыщите и пригласите ко мне инженера Чермака и всех трех свидетелей. Подготовьте досье на Гарина, все, что удастся узнать. Пошлите нашего человека на остров, где добывали фальшивое золото и свяжите меня с нашими филиалами. Объявления «Разыскивается государственный преступник» продолжать печатать, увеличьте вознаграждение вдвое. Установите слежку за Роллингом.

76
Вернулся агент, следивший за Роллингом
– Мистер Ален, я побывал на аукционе, где был выставлен на продажу Золотой остров – так назвали необитаемый остров, который захватил инженер Гарин и в котором пробурил шахту, откуда добывал золото и переплавлял его в эти злополучные бруски. Остров купила компания «Анилин Роллинг»!
– Я так и думал, Роллинг замешан в этом деле и поэтому расследование остановил. Что еще?
– Рядом с аукционом на улице стоял его автомобиль и сам Роллинг сидел на заднем сидении.
– Короче, есть что-нибудь существенное?
– Да. К машине подошла женщина, открыла дверцу и села рядом с Роллингом.
– Очередная проститутка. Дальше.
– Мне удалось их сфотографировать. Вот фото.
– Удалось подслушать, о чем они говорили?
– К сожалению, нет. Дверь была захлопнута.
– А шофер? Я приказал подкупить шофера.
– Его заставили опустить перегородку.
– Хорошо идите.
Ален рассматривает фотографию. Знакомое лицо. Очень знакомое лицо.
Он достает из шкафа картотеку с фотографиями. Зоя Монроз! Как он не догадался? Читает пояснительную записку к фотографии. Любовница Роллинга. Ушла к инженеру Гарину. Объявлена королевой Золотого острова. На шхуне «Аризона» грабила корабли. Преступница. Последняя перехваченная радиопередача: "Гарин, мы погибли... Гарин, мы погибли... На острове восстание. Большой гиперболоид захвачен. Янсен со мной... Если удастся, – бежим на "Аризоне".
Люди видели, как Гарин мчался на мызу и потом на дирижабле добрался до «Аризоны». «Аризона» утонула, оба считаются погибшими. А Зоя – жива. Значит и Гарин может быть жив. Во время шторма они могли спастись на одном из необитаемых острова Тихого океана. Это можно проверить. Нанять гидроплан и пусть он покурсирует в месте шторма.
Агент должен был проследить за Зоей, но не догадался. Он принял ее за очередную проститутку. И поехал за Гариным, действовал согласно инструкции.
По просьбе Пинкертона Белый дом выделил гидроплан, который покружив над местом, где в последний раз видели «Аризону», обнаружил невдалеке необитаемый вулканический остров. Гидроплан приводнился у берега, и пилоты обследовали остров. На нем несомненно кто-то жил. Нашли остатки большого костра, книгу с рисунками проектов дворцов и увеселительных павильонов Золотого острова, разбитую лодку с надписью «Аризона», сложенный из камней очаг, где готовили еду и шалаш из пальмовых листьев с постелью на двоих
Позднее удалось разыскать корабль, который спас этих двоих. Матрос с лодки за 100 долларов описал спасенных. Это были мужчина и женщина. И он слышал, как они представились первому помощнику капитана Моргану.
- За это, еще 200 долларов. Мужчина сказал: «Я – геолог Петр Грин, а это моя жена Зоя Мороз».
Их привезли в Лос-Анджелес, и больше он их не видел, однако, ехавшая на этом же корабле, жена автомобильного магната Форда, сообщила, что она помогла этим двоим сесть на корабль, везущий партию автомобилей в Ленинград.
Надо отправить Фримена в Ленинград, решил Ален.

77
Обратно Гарин снова ехал с Толстым. Алексей Николаевич был не в духе, вздыхал и часто прикладывался к бутылке. Разговор не клеился.
– Вы читали Булгакова? – прервал он молчание.
– Нет. Я вообще сейчас мало читаю беллетристику. Предпочитаю научную литературу.
– А вы почитайте. И знаете, кто открыл ему путь в большую литературу – я. 
Когда я был редактором выходящей в Берлине на русском языке газеты «Накануне», пришел ко мне бедно одетый худой и голодный молодой человек и принес свою повесть «Записки на манжетах», которую нигде не смог пристроить в Москве. Я ее напечатал, сообщив в предисловии, что русскую литературу можно поздравить с рождением нового таланта. Он отплатил мне черной неблагодарностью.
– А что он вам сделал?
– Ничего. В том то и дело, что ничего. Я сегодня был у него в гостях. Он меня принял, как бедного родственника. А ведь мы вначале почти подружились. Булгаков родился и вырос в Киеве, а я тоже провел детство на Черниговщине. Это было счастливое детство. Что это за станция? Тверь? Там крестьяне выносят к поезду горячую картошечку с солеными огурцами. Может, сбегаете? И купите еще вина, я заплачу.
После Перми разговор продолжился.
– Да, мы оба считаем, что от Украины взяли свою писательскую силу, свой талант, но дружбы не получилось. Мы очень разные. Я – русский патриот, Россия для меня бессмертна, революция для меня – горькое лекарство для приведения России в чувства. Булгаков не мыслит такими категориями, как Россия, его интересуют люди, их личная жизнь. Он индивидуалист по натуре. Конечно, я добился большего успеха, он просто мне завидует. Даже провожать не пришел. Я вас заговорил. Что это за дрянное вино? Теперь ваша очередь. Вам показали дневники экспедиции на Тунгуску? Меня это очень интересует, я напишу научно-фантастический роман о Тунгусском метеорите. Что в этих дневниках? Экспедиция что-нибудь нашла?
– Алексей Николаевич, вам об этом лучше поговорить с Леонидом Алексеевичем Куликом. Он был главой экспедиции и живет в Ленинграде
– Ну, не хотите рассказывать, не надо. Все равно, все тайное становится явным. А чем вы сейчас заняты?
– Участвую в проекте освоения Луны.
– Эк, куда замахнулись! В стране не хватает хлеба, люди раздеты и разуты, а мы уже думаем о Луне. На сегодня это только область фантазии, как и полет на Марс. Вы читали мою «Аэлиту»? Почитайте. Всем нравится. И кто же собирается лететь на Луну? Не вы ли?
– Может быть и я. Я ведь в детстве любил рассматривать Луну и даже мечтал быть первым человеком, который ступит на эту планету. Меня сбил Манцев своими поисками возможностей создания золота. Потом – гиперболоид. А я ведь по-прежнему, хочу первым ступить на Луну.
– И ступите! Детские мечты бывают самыми сильными и часто сбываются. Гарин, я ловлю вас на слове и покупаю ваш репортаж об открытии Луны! Идет?
Утром на Московском вокзале Гарин помог Толстому донести вещи до стоянки такси, а сам сел на автобус.

78
Проводив Гарина, Зоя побродила по Московскому вокзалу и вернулась домой. Их новая квартира находилась на первом этаже доходного дома, расположенного на 1-й Красноармейской улице, построенной еще в 18 веке для расквартирования 1-й роты Измайловского лейб-гвардии полка. Рядом с домом находился католический собор Успения Пресвятой Девы Марии. Она зашла как-то из любопытства и даже немного послушала орган. Позади собора раскинулся небольшой ухоженный парк, который звали Польский сад, так как в нем отдыхали поляки, в основном посещавшие собор, и окна квартиры выходили в сад. Зоя любила этот сад за тишину, и в их открытые окна нередко заглядывали воробьи, после чего она стала оставлять на подоконнике крошки хлеба.
Прибрала разбросанные вещи. Поставила на плиту чайник и села у кухонного стола. Впереди неделя свободы. Надо отдохнуть, выспаться и… не терять времени даром. Пока Гарина нет, осмотреть его кабинет. Ящик письменного стола он запирает, Тыклинский может подобрать ключи. Чем Гарин занимается у себя в группе, она точно не знает. Иногда вечером сидит, что-то пишет и чертит, для чего установил чертежную доску и кульман, заняв полкомнаты. И сейчас на доске наколот какой-то чертеж.
Зоя подходит к доске и рассматривает чертеж. Для нее это Филькина грамота, но Тыклинский разберется. Она не хотела бы приводить его к себе, могут заметить соседи и, потом, он опять потянет ее в постель, «для пользы дела». Но придется привести. Она проверяет карманы оставшейся одежды Гарина, нашла и записала их счет в банке. В одном из карманов она обнаружила дырку и быстро ее зашила. Потом передумала и аккуратно распорола: он догадается, что она лезла к нему в карман.
Тыклинский пришел поздно вечером. Зашел со стороны сада и влез в окно, хорошо, что они живут на первом этаже. Похоже, никто не заметил. В чертежах он тоже разбирается слабо, он – химик, но сфотографировал чертеж и Зоины записи, что она прячет в стенных часах. Закрывшись в темном туалете, вынул пленку, перезарядил фотоаппарат и оставил его Зое, обучив ее как пользоваться.
Ключи к ящику письменного стола подобрал, содержимое его тоже сфотографировал. Правда, при этом вышел конфуз. Гарин, вероятно, опасался обыска и для контроля в ящик вложил фотографическую пластинку. Это известный способ: фотографическая пластинка кладется в полной темноте и ящик запирается. Потом, после отсутствия, опять в полной темноте пластинка достается и проявляется. Если кто-то ящик открывал, пластинка засветится и при проявлении почернеет. Когда Тыклинский обнаружил пластинку, чертыхнулся и сказал, что завтра вечером принесет такую же, положит обратно в полной темноте. И Гарин ничего не заподозрит.
Пришлось привести его еще раз. Тыклинский сказал, что о Зоином усердии будет доложено Роллингу, и она не останется без вознаграждения.
Зоя постаралась ликвидировать все следы обыска, и оставшийся день действительно хорошо отдохнула, рано легла и выспалась. И ей приснился Париж, кафе «Глобус», она в расцвете молодости и красоты, сидит, закинув ногу за ногу, за столиком и пьет вино. На нее обращают внимание, будущее кажется таким простым и желанным.

79
Деньги кончались, и Зоя решила продать один из золотых брусков. Ведь Гарин предлагал их поделить пополам. Значит три бруска – ее. Она забралась на стул, развернула на шкафу старые газеты, в которые были завернуты бруски, и взяла один.
Зоя знала, где живет зубной врач Зильберман, что лечил ее родителей и делал золотые зубы ее отцу. Занимается и ювелирным делом, сделал ей на восемнадцатый день рождения кольцо. Он за ней ухаживал. Однажды отец попросил сделать ему протез в долг, Зильберман сказал, что в долг не делает, но если отец отдаст ему Зою замуж, то он денег не возьмет. А за ней тогда ухаживал известный артист, и она отказалась. Если врач не уехал, золото он купит без лишних вопросов.
Зубной врач никуда не уехал: зубы болят и у монархистов, и у анархистов и даже у большевиков.
– Зоя, вы вернулись? Как мои протезы?
– Вернулась пока только я с мужем. Он – геолог и хочет продать золото. Он нашел месторождение на Камчатке, которое держит в секрете.
–  Значит, ты вышла замуж. Ах, мое сердце разбито!
Он внимательно осмотрел брусок.
– Я тебе верю, но дело есть дело. Я должен произвести проверку. Посиди, это займет полчаса. Сначала я проверю твой брусок магнитом. Не притягивается, хорошо. Теперь капну уксусом, немного подождем. Не потускнело. Теперь проведем по стеклу, золото не оставляет царапин. Хорошо. Еще капну йодом, не тускнеет. Я этот брусок куплю. Взвесим, здесь ровно килограмм. Могу предложить 1000 новеньких советских рублей. 
– А я думала 1500.
– Возможно, в другом месте тебе дадут больше. Но я не требую от тебя никаких документов, а в другом месте потребуют.
– Я согласна, – поспешила Зоя.
Врач отсчитал деньги.
– Если тебе или твоему мужу понадобится лечение зубов, лучшего врача ты не найдешь. Я лечил зубы самому Кирову. Зоечка, ты отлично выглядишь, а я по-прежнему свободен.
Если бы я вышла за него замуж, размышляла по дороге Зоя, сейчас бы была мадам Зильберман и ни в чем не нуждалась. Не было бы бегства и всего, того, о чем и вспоминать не хочется. Не рассердится ли Гарин? Так он сам ведь предлагал поделить бруски пополам. Переживем.
80
Распрощавшись с Толстым, Гарин поспешил домой. Зоя еще не ушла. Гарин коротко сообщил, что доехал нормально, дневники Кулика посмотрел, а в вагоне пил вино с писателем Алексеем Толстым и обсуждал его новый роман.
– С чего это вдруг с тобой советуются писатели?
– Его новый роман будет называться «Гиперболоид инженера Гарина». Тебе это о чем-то говорит? А главными героями будут ты и я. Кстати, он уже описал твои похождения. И знаешь, кто ему рассказал нашу историю? Тыклинский! Я ему отрезал палец, а надо было голову. Вот почитай журнал «Красная новь».
– Этого мне только не хватает. А нельзя его отговорить?
– Попробуй. Я не смог.
Зоя постояла в нерешительности.
– Во время твоего отсутствия я продала один золотой брусок зубному врачу.
– Почему ты не подождала моего приезда?
– У нас такая скучная квартира. Я купила картину молодого художника Герасимова «Пионы». И сама повесила. Правда, красиво?
– Ладно, иди, разберемся.
В комнатах был какой-то незнакомый запах, и Гарин открыл окно. Зоя курит папиросы «Ира». Про них даже сочинили поговорку: все, что осталось от старого мира – это папиросы «Ира». Запах был другой. В квартире кто-то был. Опасаясь слежки, вряд ли ему доверяют в Советской России, Гарин решил в этом убедиться и до отъезда придумал такой трюк. Перед тем, как запереть ящик стола, ночью, в полной темноте, положил в ящик сверху своих документов и записей не засвеченную фотопластинку. Если кто-то откроет ящик днем в его отсутствии, пластинка засветится.
Он плотно зашторил окна и открыл ящик. Пластинка была на месте. Он ее плотно завернул в черную бумагу и положил в карман. По дороге можно будет зайти в фотоателье «Пролетарий», где он покупал эту пластинку, и попросить ее  проявить. Если она засвечена, то почернеет.
Разложил привезенные вещи, позавтракал и сел за стол обдумывать результаты поездки. Манцев потребует детальный доклад. Ну что ж, съездил он не зря.
По дороге в институт зашел в фотоателье «Пролетарий».
– Я у вас покупал эту пластинку, боюсь, что я ее засветил. Проявите, пожалуйста, что там есть? – попросил Гарин фотографа.
Через несколько минут фотограф вынес пластинку.
– Я ее проявил, нет, она не засвечена, просто в ней ничего нет. Наверное, когда вы фотографировали, забыли снять крышечку объектива. Но эту пластинку вы покупали не у нас. На наших пластинках есть свой фирменный знак, а здесь знак другой.
– О, извините, я взял эту пластинку на работе, любопытно, какое фотоателье ее сделало?
– Пластинка была куплена в магазине фабрики фотопластинок «Ирис».
Ясно, в квартире кто-то был. Открыл ящик, разгадал его трюк и вложил другую пластинку. В магазине фабрики фотопластинок «Ирис» сообщили, что фотопластинка была куплена вчера. Мужчина ваших лет, с бородой и усами. Да, он очень торопился, у нас не было сдачи, он махнул рукой и ушел.
С бородой и усами? Бороду и усы можно приклеить. Кто такой?
По дороге на работу в голове крутился один вопрос: вор забрался в их квартиру тайно, в отсутствии Зои, или она его впустила? Перебрал в уме ее знакомых: соседка по даче, подруга из театра, Зоя могла пригласить к себе Лялю, он не видел, чтобы они курили. Незваный гость подобрал ключ к двери? Влез через окно? Как это узнать, тут нужен специалист. Вот кто ему нужен, Шельга!
В угрозыске он вызвал Шельгу и в коридоре объяснил ситуацию.
– Что у вас было в ящике?
– Чертежи и расчеты. Мы работаем в группе М над созданием ядерного двигателя для ракеты, которая сможет преодолеть земное притяжение. Часто беру работу домой.
– Пошли.
Шельга внимательно осмотрел окна, никаких следов взлома не была, но на подоконнике одного из окон стерта пыль. Возможно, кто-то влез в комнату через окно. На ящике стола у замочной скважины заметны царапины, вор подбирал ключ.
- Зоя могла проветривать комнату, потом прикрыть окно и не запереть. Была ли это просто попытка ограбления, или кто-то интересуется работой группы М, нам предстоит выяснить. Отпечатков пальцев нет, вор работал в перчатках, профессионал. Посмотрите внимательно, пропало что-нибудь ценное?
– Кажется, ничего не пропало.
– Вора мог кто-то спугнуть. Хорошо, что вы обратились ко мне, мы возьмем вашу квартиру под наблюдение. Кстати, как вы съездили?
– Удачно. Повидал Москву, поработал с дневниками Кулика. Да, есть новость, которая вас заинтересует. В поезде я познакомился с писателем Алексеем Толстым, и он поделился со мной своими планами по созданию научно-фантастического романа «Гиперболоид инженера Гарина», где главными героями будут вы и я. Мы станем знамениты! Я вам дам почитать «Красную новь».
– Петр Петрович, вы давно хотите стать знаменитым, мне это ни к чему. Я приму меры. А носить работу домой не надо. И Зое пока ничего не говорите.
81
Послушать отчет Гарина о результатах поездки в Москву собралась вся группа М. Он рассказал, какое впечатление на него произвела Москва, описал встречу с Надеждой Константиновной Крупской. Она уже была знакома с дневниками Кулика и обещала поддержку новой экспедиции, так как тоже была удивлена, что Кулику не удалось найти никаких обломков тунгусского метеорита. Но финансирование экспедиции не обещала, признавшись, что денежные дела – не ее сфера деятельности. Сообщила о запросе Американского музея естественной истории о возможности участия в экспедиции ее геолога. При положительном ответе они  обещают открыть финансирование. Так что он считает, что пора заняться вплотную подготовкой к поездке в Тунгуску. Лично он настроен оптимистично и, если не хватит денег, готов сделать свой личный финансовый вклад: продать имеющиеся у него золотые бруски.
– Петр, – сказал Манцев, – я тебе покажу кое-что, от чего, возможно, убавится твой оптимизм.
Он достал из сейфа завернутый в свинцовую бумагу золотой брусок.
– Узнаешь свой подарок?
– Да, а к чему такие предосторожности?
– Сейчас узнаешь. Вон там лежит счетчик Гейгера, принеси его сюда. А теперь поводи счетчиком по твоему бруску.
Гарин взял с недоумением счетчик и приложил его к бруску, на что тот немедленно отозвался знакомой трелью присутствия волнового излучения. Брусок был радиоактивен.
– Петр, ты теперь понимаешь, что о продаже твоих брусков не может быть и речи. Где они у тебя хранятся?
– На шкафу. Завернуты в старые газеты.
– Этот брусок уже обследовали в Радиевом институте. В нем присутствует примесь радиоактивного металла. По моему предположению, это – элемент М. Сколько продано в Америке таких брусков?
– Не менее десяти тысяч. Надо срочно известить Америку!
– Они уже знают. Но если Американский музей даст деньги, мы охотно включим в состав экспедиции их сотрудника. Наличием элемента М заинтересовался Радиевый институт и готов с нами сотрудничать.
По окончании совещания Гарин отозвал в сторону Зою.
– Зоя, вот тебе деньги, срочно отпросись, съезди к зубному врачу и привези сюда проданный брусок.
И, видя с каким недоумением Зоя взяла деньги, добавил:
– Объясню потом. 
82
На совещание в Радиевом институте были приглашены все члены группы М. Докладчиком от группы М был Гарин.
– Я понял, что допустил ошибку, проверяя только первую партию брусков, – сказал Гарин, – я тщательно обследовал счетчиком Гейгера первую партию ртутного золота, оно не было радиоактивным. С дельнейшим углублением на дне шахты приборы обнаружили магнитное поле чудовищного напряжения. На рабочих загоралась одежда. Многие были обожжены невидимыми лучами. Удовлетворившись первыми положительными результатами, мы больше проверок не делали. Это была моя ошибка. Но мы можем сейчас сделать интересный опыт. Вот шесть золотых брусков, которые привез с собой в Россию. Скорее всего, они сделаны из золота, добытого на разной глубине. Никакой маркировки брусков мы тогда не делали.
Когда Гарин выложил на стол шесть брусков, сидящие за столом спешно отодвинули свои стулья.
– Елена, дайте мелок.
Гарин быстро пронумеровал бруски, и, когда кто-то принес счетчик Гейгера, он начал водить им по принесенным брускам, записывая силу излучения. Результаты были разные: видимо бруски действительно были сделаны из золота, добытого на разной глубине. Два бруска вообще не показали признаков радиоактивности, это золото было совершенно безопасным. На остальные счетчик реагировал веселой трелью, которую Ляля тут же предложила назвать симфонией элемента М. 
– Увы, золото, добытое мной на большей глубине, оказалось радиоактивным. Сколько было всего продано брусков? Точно подсчета не делалось, наверное, у населения хранится до десяти тысяч штук. Я полагаю, нужно, во-первых, сообщить правительству США о необходимости проверки и тщательной сортировки брусков, и о правилах их безопасного хранения. Во-вторых, просить Радиевый институт разработать технологию удаления из брусков радиоактивных примесей. И тогда бруски будут реабилитированы, а вместе с ними и я, кто допустил такую непростительную ошибку.
– Я понимаю и ценю откровенность инженера Грина и его заботу о здоровье американцев, купивших золотые бруски, – начал свое выступление Манцев, – и поддерживаю его оба предложения. Вместе с тем, хочу отметить еще один важный, на мой взгляд, аспект этой проблемы. Радиоактивной примесью золота является металл М. Этот элемент обладает огромной атомной энергией, и сам по себе будет стоить не меньше золота, так как может использоваться в качестве ядерного горючего будущего. Поэтому надо не ограничиться очисткой золотых брусков, а лишнее отправить в отходы. Вполне вероятно, что можно выделить из брусков металл М, который после соответствующего обогащения будет годиться в качестве ядерного топлива для атомных реакторов. Поэтому у меня есть третье предложение: разработать технологию обогащения металла М, и добычу его из золотых брусков. Если бы удалось повысить содержание металла М в золоте до 4-5 процентов, я бы использовал его в качестве двигателя ракеты, над которой сейчас работает моя группа.
Оба выступления вызвали оживленную дискуссию, итогом которой было решение, что Радиоактивный институт заинтересован в сотрудничестве с группой М, и Виталий Григорьевич Хлопин  организует необходимые эксперименты на Пробном радиевом заводе в Бондюге.

83
После чтения «Угольных пирамидок» Шельга разыскал адрес Толстого.
     Он остановился у обшарпанной двери на первом этаже доходного дома на набережной реки Ждановки и позвонил. Пока в квартире шла неслышная суета, он рассматривал табличку: «А. Н. Толстой». Шельга уже знал, чего стоило матери 17-летнего Алексея Бострома добиться для сына графского титула и известной фамилии. Но добилась. Примет ли его граф?
Дверь отворила горничная и, неожиданно для себя, Шельга раскрыл перед испуганной девушкой свое удостоверение.
– Уголовный розыск.
Горничная в нерешительности застыла и, пользуясь случаем, Шельга вошел.
– Кто там? – послышался голос, и в прихожую вышел Толстой.
Увидев незнакомца в кожаной тужурке, он спросил:
– Кто вы, молодой человек? Что вам угодно?
– Агент уголовного розыска Василий Витальевич Шельга. Надеюсь, вам, Алексей Николаевич, моя фамилия о чем-то говорит.
– Шельга? – казалось, растерянно повторил Толстой, – входите, – Туся, организуй нам кофе в кабинет.
Небольшой кабинет Толстого выглядел так, как Шельга и ожидал. Стол, заваленный рукописями, лампа с зеленым абажуром, большая пепельница с двумя трубками. Старая, но хорошо сохранившаяся мебель доходного дома. Полки с книгами. Скромные занавески. Не слишком богато живет граф.
Не дождавшись ответа от посетителя, неспешно рассматривавшего кабинет, Толстой повторил свой вопрос.
– Что вам угодно? Вы пришли меня арестовать? Какие претензии имеет ко мне Советская власть? Туся, принеси мой желтый чемоданчик.
Молодая женщина внесла поднос с кофейником, сахарницей, чашками и печеньем, и поставила у стола желтый чемоданчик.
– Познакомьтесь, это моя жена Наталья Васильевна Крандиевская. Туся, ты можешь идти. Этот чемоданчик я подготовил на случай ареста. В нем немного вещей, мыло, зубная щетка, знаете, я привык к чистоте, ручки, тетради. Я работаю в любой обстановке.
Он разлил кофе по чашкам.
– Сахар вы насыплете сами. Итак, я вас слушаю.
– Алексей Николаевич, вы зря беспокоитесь…
– Молодой человек, я столько повидал и пережил за свою короткую жизнь, что меня уже ничем не удивить. Извините, что я вас перебиваю, я знаю, это скверная привычка… Итак?
  – Я пришел к вам с просьбой.
– Какой?
– Я знаю, что вы включили в ваш новый роман советского сыщика, то есть меня. Пожалуйста, исключите мою скромную фигуру. Я не хочу, чтобы у читателей возникло превратное представление о молодой советской милиции.
– Вот как. И это все?
– Все.
Толстой взял из пепельницы одну из трубок, прочистил ее специальной ложечкой, висящей, как ключик, в числе прочих приспособлений на стальном колечке, продул мундштук, посмотрел в него на свет, утрамбовывал пальцем табак, поискал спички и раскурил трубку, выпустив клубы дыма.
– Туся, – позвал он жену, – забери мой желтый чемоданчик. Еще не время. Это просто пришел поболтать старый знакомый.
– Василий Витальевич, ваше беспокойство мне понятно. Конечно, роман еще не завершен, но в моих набросках вы – лицо, которым советская милиция может только гордиться. Я бы сказал, такого умного и опытного сыщика надо еще поискать, это, скорее, сыщик будущего! Вот я вам прочту готовый отрывок. Это вы призываете к восстанию шахтеров Золотого острова.
"Трудящиеся всего мира! Вам известны размеры и последствия паники, охватившей Соединенные Штаты, когда в гавань Сан-Франциско вошли корабли Гарина, груженые золотом. Капитализм зашатался: золото обесценивается, все валюты летят кувырком, капиталистам нечем платить своим наемникам - полиции, карательным войскам, провокаторам и продажным народным трибунам. Во весь рост поднялся призрак пролетарской революции. Но инженер Гарин, нанесший такой удар капитализму, меньше всего хочет, чтобы последствием его авантюр была революция. Гарин идет к власти. Гарин ломает на своем пути сопротивление капиталистов, еще недостаточно ясно понявших, что Гарин - новое орудие борьбы с пролетарской революцией.
Революция - это высшая стратегия. А стратегия - наука побеждать. Побеждает тот, кто берет инициативу в свои руки, кто смел. Спокойно взвешивать вы будете потом, когда после победы вздумаете писать для будущих поколений историю нашей победы. Поднять восстание нам удастся, если мы напряжем все силы. Оружие мы достанем в бою. Победа обеспечена потому, что победить хочет все трудящееся человечество, а мы - его передовой отряд. Так говорят большевики. А большевики не знают поражений».
– Ну, как? Я не могу исключить вас из романа, на вас держится весь сюжет, но согласен показать вам готовый текст перед публикацией.
– Спасибо, Алексей Николаевич. Извините, что я отнял у вас время.
Толстой проводил Шельгу до дверей. Традиционного «Заходите» не последовало. Не пристало известному писателю водить дружбу с товарищем в кожаной тужурке. Еще подумают, что он осведомитель.
Толстой вернулся в кабинет, обдумывая неожиданный визит и решая, какую пользу он может принести. Или вред. Вошла жена.
– Алеша, кто это был?
– Один из героев моего романа – Шельга. Агент угрозыска.
– Что, к тебе уже начнут ходить твои герои?
– Надеюсь, что нет.
– Но, в угрозыске мы уже на заметке?
– Не волнуйся, пока жив Горький, меня не тронут. Туся, что на обед нам сегодня приготовила новая кухарка?
84
Утром секретарь Роллинга принес очередное сообщение от Тыклинского. В Ленинграде готовится вторая экспедиция в Сибирь к месту падения Тунгусского метеорита. Однако сильнейшее наводнение испортило запасы продовольствия и имущество и сейчас они ищут финансирование, так как все деньги брошены на ликвидацию последствий наводнения. Возможно, Роллинг заинтересуется этим проектом, спрашивает Тыклинский.
– Какое мне дело до этого метеорита? – и какой смысл в это вкладывать деньги? Сделайте мне справку. Пригласите специалиста.
– Справку я уже сделал, вот она, – секретарь положил на стол небольшую папку. – Дело в том, что до сих пор не удалось найти ни одного обломка Тунгусского метеорита, а любой посланец неба чрезвычайно интересен для науки. Если бы удалось там что-то найти, Американский музей естественной истории, наверное, заплатил бы за это большие деньги. Я могу организовать вам встречу с их представителем. Они интересуются такими вещами.
– Что еще Тыклинский сообщает?
– Он собирает для вас нужную информацию. Пишет, что работать сложно, но он старается.
– Я ему достаточно плачу. Хорошо, организуйте мне встречу с представителем музея. Возможно, я финансирую эту экспедицию. Но не напрямую, а через музей. Нам незачем светиться заранее.
Когда секретарь ушел, Роллинг открыл папку. Тунгусский метеорит. Что-то он слышал. 17 июня 1908  года в Сибири в бассейне реки Подкаменная Тунгуска упал и взорвался огромный метеорит. Звук взрыва был слышен на расстоянии более 1000 км, взрывную волну зафиксировали сейсмографы по всему миру…
Это было тяжелое лето. Как раз в июне Роллинг возвратился домой с Юга, где у него был свой коттедж, куда он регулярно ездил поправлять здоровье. Приехал ночью, неожиданно, и застал жену в постели с садовником. Выгнал обоих. От жены пришлось откупиться, любовницы стоят дешевле. Больше он не женился.
Значит, в Сибири ничего не нашли? Первая экспедиция была отправлена в Сибирь только в 1921 году. Они добрались до места и по расположению поваленных деревьев нашли эпицентр взрыва. И все. Никаких обломков метеорита не нашли. Был ли вообще метеорит?
В том году у Роллинга дела шли неважно. Американский рынок заполнили дешевые автомобили Форда, Роллинг хотел присоединиться к его конкуренту Уильяму Дюрану, но не получилось. Тогда-то у него и появилась мысль организовать в Европе трест заводов, обрабатывающих продукты угольной смолы и поваренной соли. Это был тяжелый год.
Он знает, что Россия уже продает иностранным предпринимателям концессии в Сибири и на Дальнем Востоке. Особенно стараются Японцы. Над этим стоит подумать. Сибирь с ее бескрайней тайгой и необжитыми землями может быть источником больших природных богатств.
Вошел секретарь. Ему удалось созвониться с секретарем Генри Осборна, президента Американского музея естественной истории. Мистер Осборн выразил заинтересованность предложением Роллинга и приглашает завтра встретиться в музее в 10 утра. Он покажет Роллингу музей, и они обсудят детали сотрудничества.
Роллинг досмотрел почту и поехал завтракать.
Утро началось неплохо.
85
Американский музей естественной истории найти было не трудно, он находился в центре Нью-Йорка в Манхэттене. Роллинга проводили к президенту музея и, после обмена приветствиями и выражения взаимного удовольствия от встречи, мистер Осборн провел его по залам музея.
– Наш музей – самый большой в мире, – с гордостью сообщил Осборн, – он создан почти пятьдесят лет назад по инициативе путешественника и натуралиста Алберта С. Бикмора. И с тех пор к нам поступают экспонаты со всего мира. Миллионы посетителей получают у нас знания о естественном мире, вселенной, и культуре других народов. Мы организуем ежегодно десятки экспедиций, ведем собственные научные исследования, у нас огромная библиотека. У нас есть залы млекопитающих многих стран Европы, Азии и Америки, вы можете увидеть скелеты древних ящеров. Мистер Роллинг, что вас больше всего интересует?
– У вас есть метеориты?
–  Конечно, для них оборудован специальный зал. Хотите увидеть самый большой метеорит, когда-либо найденный в США? Давайте спустимся вниз. Вот он – Уиллметт, весит более 15 тонн. Уиллметт врезался в землю со скоростью 64 000 километров в час в штате Орегон.
– Давно это было?
– В историческом масштабе недавно – 13 тысяч лет назад.
– Мистер Осборн, разве можно точно знать, что случилось 13 тысяч лет назад?
– Есть разные способы, например, углеродный анализ. Многие посетители  относятся с сомнением к таким данным, а мы им верим. Недавно в одном зале произошел забавный курьез. Молодой экскурсовод показал посетителям старинную вазу, найденную при раскопках, и сообщил, что ей 2003 года. Кто-то из экскурсии  удивился и спросил, «Как вычислена эта дата?» «Очень просто, отвечал экскурсовод, когда я начал здесь работать, мне сказали, что этой вазе 2000 лет. А я тут уже работаю три года».
Мы интересуемся событием на Тунгуске, там должны быть более свежие следы. Я знаком с результатами первой российской экспедиции, они ведь обломков метеорита не нашли. Возникло много слухов и версий от научных до самых фантастических. Я ничего не слышал о новой экспедиции.
– Я открыл свое представительство в Ленинграде, а сообщение о новой экспедиции было в местной прессе.
– Мистер Роллинг, я свяжусь с руководством Ленинградского Горного института и предложу контракт на участие в этой экспедиции представителя. нашего музея. Скорее всего, это будет мой сын Генри. Он – геолог и уже немало побывал в подобных глухих местах. Я думаю, они отнесутся с пониманием к моему предложению, в крайнем случае, подключу Российскую Академию Наук, куда в прошлом году меня приняли в члены-корреспонденты. Если вы согласны финансировать экспедицию, мы с вами договоримся. Мы высоко ценим помощь музею со стороны спонсоров, и ваше имя будет вписано золотыми буквами в историю музея. Мистер Роллинг, сообщите ваши условия.
– Меня интересуют природные богатства Сибири. Это очень удачно, что ваш сын – геолог. По возвращении он представит мне подробный отчет о поездке с образцами руды, цифрами и фотографиями, и заключение о целесообразности покупки концессии в месте падения метеорита. Относительно финансирования экспедиции: мы обсудим смету, и мой генеральный директор Мак Линней выделит необходимую сумму. Какая, примерно, может быть цифра?
– Это мы узнаем после контактов с руководством Горного института. Когда они планируют отъезд?
– Весной будущего года.
– Значит, время есть. Мистер Роллинг, не откажите в любезности со мной пообедать?
– С удовольствием.
За обедом говорили не о делах и, расставаясь, решили поддерживать связь.

86
На Зоин звонок дверь открыл сам Толстой. Он осмотрел незнакомку с ног до головы. Она была красива, тонкая, высокая, с длинной шеей, с немного большим ртом, с немного приподнятым носом. Синевато-серые глаза ее казались холодными и страстными. Кто такая? Он перебрал в уме свои знакомства с прекрасным полом, нет, он видит ее в первый раз.
– Кто вы, прекрасная незнакомка?
– Вы не узнаете одну из самых шикарных женщин Парижа? И вам ничего не говорит мое имя – Зоя Монроз? Может быть, мы не будем разговаривать на пороге?
– Зоя Монроз? Войдите. Я не ожидал, что героиня моего романа окажет мне честь. Чем могу служить?
– Я захотела увидеть человека, который очернил незнакомую женщину. Если я меняла любовников, значит я распутница? А вы сами, в какой раз женаты?
– Зоя, простите, я не знаю вашего отчества…
– И не узнаете, хотите опорочить еще и моего отца?
– Зоя, я все еще собираю материал, в моем романе вы будете роковой женщиной, но ведь именно такие женщины двигают историю! Вспомните Клеопатру, властительницу Египта, Елену Прекрасную, которую Аполлон превратил в созвездие…
– Но для этого совсем не обязательно описывать мою интимную жизнь. Можете написать, как я стала секретарем Роллинга. Для этого я купила в Нью-Йорке репортера большой газеты, и в прессе появились заметки о приезде в Нью-Йорк самой умной, самой красивой в Европе женщины, которая соединяет профессию балерины с увлечением самой модной наукой - химией и даже, вместо банальных бриллиантов, носит ожерелье из хрустальных шариков, наполненных светящимся газом. Эти шарики подействовали на воображение Роллинга, и он предложил мне быть его любовницей, а я поставила условие: подписать контракт с неустойкой в миллион долларов. Еще на пароходе я сказала ему, что как секретарь я буду еще более удобна, чем как любовница. Женская дребедень меня мало занимала. Я ведь честолюбива.
– Очень интересно! Но почему вы от него ушли к Гарину?
– Я не могу это объяснить, я была оглушена странным чувством, поднявшимся во мне, как в первый раз забродившее мутное вино. Но по-настоящему мы любили друг друга в Вилль Давре только одну ночь. Алексей Николаевич, могу я попросить у вашей жены стакан чая?
– Жены нет, она уехала к родным.
– Тогда у горничной?
– Я ее отпустил. Сейчас я согрею сам.
– Разрешите мне. Где у вас кухня? Это очень удачно, что вы – один. Я думаю, мы договоримся. Я уже замужем, и вы не сделаете меня в своем романе проституткой. А я проведу с вами ночь, которую вы не забудете никогда.
– Мадам, ваш муж знает об этом визите?
– Зовите меня просто Зоя. Я сказала, что, вероятно, останусь ночевать у подруги. Уже темно, и я не рискну идти домой одна. А чай закипел. Где у вас сахар? Вы не ответили на мое предложение?
– Зоя, я знаком со многими писателями, но не слышал, чтобы кто-то из них  спал с героинями их романов. И в моих романах я придумал и описал много красивых женщин. Если они все будут приходить ко мне и оставаться на ночь, от меня уйдет жена. Пейте чай, а я вызову такси. А вашу просьбу я учту. 
Когда Зоя ушла, Толстой задумался. В поезде он пил с инженером Гариным, у него уже побывал сыщик Шельга, а только что он расстался с Зоей Монроз. Кто еще его навестит с претензиями? Ученый Манцев? Миллионер Роллинг? Может бросить к черту этот роман?

87
После визита к Толстому Зоя написала Роллингу письмо и отправила его без ведома Тыклинского.
«Дорогой друг!
Оказалось, что в Нью-Йорк отплывает корабль, и знакомый помощник капитана согласился передать это письмо вам.
Стоящие вашего внимания последние новости такие.
Гарин был десять дней в Москве.
Там он читал дневники первой экспедиции на Тунгуску, ему их дали по записке Кулика, который эту экспедицию возглавлял. Там он перерисовал маршрут, записал фамилии нескольких местных жителей и состав снаряжения. Вторая экспедиция планируется в мае будущего года, и я приму в ней участие, так что информацию вы получите из первых рук. Я и раньше вам доставала нужные и достоверные сведения и, если бы не та злополучная ночь, когда я, испугавшись похищенных Гариным документов, бежала за ними в эту ужасную ночлежку, мы бы не расстались. Когда он разрезал своим лучом пополам Гастона, я уже ничего не соображала. Хватит об этом.
В кафе, где я работаю буфетчицей все полгода, что мы не виделись, только и разговоров об этой экспедиции. Роллинг, относительно этой поездки у меня есть интересная идея, которая, надеюсь, вам понравится. Дело в том, что проводник присоединится к нашей группе в Красноярске. Зовут его Иван Семенов, и предложил его Кулик. Но из нашей группы Ивана в лицо никто не знает, поэтому вы можете его подменить. Если вместо него в группе появится ваш человек, а я предлагаю для этого кандидатуру Глеба Семенова, мы с ним сможем что-то найденное спрятать и передать вам.
Глеб Семенов, состоял у меня на постоянном жалованье и заведовал контрразведкой. Он – инженер химик выпуска военного времени, был белым офицером и в эмиграции занимался мелкими комиссиями, вплоть до перепродажи ношеных платьев уличным девчонкам. Приносил мне советские журналы и газеты, сообщал сведения, сплетни, слухи. Он исполнителен, боек и не брезглив.
Гарин надеется найти осколки метеорита, в которых с большой долей вероятности будут примеси элемента М. 
Еще я слышала, что Манцев познакомился в Москве с «Обществом изучения межпланетных сообщений» и побывал на их лекциях. На него произвел большое впечатление диспут на тему «Полет на другие миры», где назвали Луну – первой станцией на пути в космос. Он рассказывал в кафе, что в Америке отправку ракеты на Луну уже планирует профессор Роберт Годдард. Он считает, что там есть много полезных ископаемых, в том числе и таких, каких нет на земле. Так что Гарин загорелся этой идеей и готов лететь на Луну хоть сегодня!
Во время отсутствия Гарина, удалось сфотографировать какие-то чертежи, что он хранит дома. Как видите, к вашим поручениям я отношусь серьезно. 
Роллинг, вы со мной не советовались при выборе нашего связного, и я считаю этот выбор неудачным. Вы, наверное, не в курсе, что произошло тогда в гостинице «Сплендид», я его укусила за руку, а он обматерил меня и отшвырнул с такой силой, что если бы я упала на что-то острое, это письмо сейчас бы не писала. Мы оба помним это хорошо и, конечно, это не способствует нашему взаимопониманию. Можете его заменить кем-нибудь другим?
P.S. Во время отсутствия Гарина я выгодно продала один из его золотых брусков дантисту, а когда он вернулся, потребовал немедленно вернуть брусок обратно. Что-то с этими брусками неладное. Как только узнаю в чем дело, немедленно сообщу. Ваша Зоя».

88
Когда секретарь пришел с утренней почтой, Роллинг увидел в ворохе писем и проспектов письмо Зои. Роберт Годдард? Не слыхал. На луне есть много полезных ископаемых, в том числе и таких, каких нет на земле? Американец, надо будет с ним познакомиться. Он сделал заметку в календаре. А это что такое?
Небольшого формата журнал. Роллинг по буквам прочел название: «Красная новь». Русский язык он начал изучать, когда сошелся с Зоей. Вызвал секретаря.
– Зачем мне русский журнал? Откуда он взялся?
– Его прислал с дипломатической почтой из Ленинграда Тыклинский. Здесь опубликовано начало романа писателя Толстого.
– Толстого? Того, кто написал про женщину, что бросилась под поезд, когда от нее ушел любовник? Он еще жив?
– Нет, другой – Алексей Толстой.
– Кто такой? Соберите информацию.
– Уже собрал. Если кратко, он родился 10 января 1883 года в городе Николаевске в семье графа Толстого и детской писательницы, но воспитывал его отчим Бостром, чью фамилию он носил до 17 лет. Потом его мать добилась для него через суд титул графа и фамилию настоящего отца. Учился в Самарском училище, в 1901 году поступил в Петербургский Технологический институт и брал уроки в Художественном училище. Печататься начал в 25 лет, а в 1916 году в качестве военного корреспондента побывал в Англии. К революции отнесся негативно, и в 1919 году эмигрировал за границу. Жил в Париже и Берлине. Кормился литературным делом, потом заинтересовался новой Россией и в 1923 году вернулся на Родину. Русская эмиграция посчитала это предательством. Сейчас живет в Ленинграде и начал писать роман о гиперболоиде инженера Гарина, начало которого в данном журнале.
– Тыклинский видно думает, что мне нечем заняться.
– Он считает, что книга вас заинтересует? Здесь много о вас.
– Любопытно. Пригласите ко мне Семенова, пусть переведет, что тут  написано обо мне.
На следующий день Семенов небрежно взял в руки журнал и начал его перелистывать.
– Вот то, что вас интересует. «Гиперболоид инженера Гарина». Роман в трех книгах. Книга первая «Угольные пирамидки». Читаю. "Огромный, как внутренность готического храма, уставленный золоченой мебелью, устланный коврами великолепный холл гостиницы Мажестик был пуст в час завтрака в четверть второго пополудни…"
– Дальше, дальше. Что там обо мне?
– Сейчас. Вот. "Химический король, миллиардер Роллинг, отбыл в Европу. Его отъезд связан с организацией треста заводов, обрабатывающих продукты угольной смолы и поваренной соли. Роллинг дал в Париже интервью, выразив уверенность, что его чудовищный химический концерн внесет успокоение в страны Старого Света, потрясаемые революционными силами. В особенности агрессивно Роллинг говорил о Советской России, где, по слухам, ведутся загадочные работы над передачей на расстояние тепловой энергии".
– Не плохо. Что еще?
– "Нет, ни капли случайности, - только ум и воля привели Зою Монроз к постели Роллинга. Воля ее была закалена, как сталь, приключениями девятнадцатого года. Ум ее был настолько едок, что она сознательно поддерживала среди окружающих веру и исключительное расположение к себе божественной фортуны, или Счастья... "
– И про Зою он знает? Дальше.
– "Роллинг недаром прошел в Америке школу жизни. До последней клеточки он был вытренирован для борьбы. Тренировка, как известно, точно распределяет усилия между мускулами и вызывает в них наибольшее возможное напряжение. Так у Роллинга, когда он вступал в борьбу, сначала начинала работать фантазия, - она бросалась в девственные дебри предприятий и там открывала что-либо, стоящее внимания. Стоп. Работа фантазии кончилась. Вступал здравый смысл, - оценивал, сравнивал, взвешивал, делал доклад: полезно. Стоп. Вступал практический ум, подсчитывал, учитывал, подводил баланс: актив. Стоп. Вступала воля, крепости молибденовой стали, страшная воля Роллинга, и он, как буйвол с налитыми глазами, ломился к цели и достигал ее, чего бы это ему и другим ни стоило".
– Что ж, он верно описал меня. Хватит.
– Есть, как от вас ушла Зоя. "Ее нет. И он будто вышвырнут в ночную слякоть. Он сам себе перестал быть нужен. Ее нет. Он без дома. Какие уж там мировые концерны, - тоска, голого, маленького, жалкого человека."
– А вот это уже зря. Надо заткнуть ему рот. Все?
– Все. Тут написано, что вторая и третья книги будут помещены в журнале в следующем году.
– Второй и третьей книги не будет. Об этом пусть позаботиться Тыклинский. Поручите ему выяснить, кто сообщил Толстому про гиперболоид и меня. И наказать. Подготовьте письмо, я предложу Толстому хорошие деньги, а если деньги не помогут, вы знаете что нужно сделать. Не мне вас учить. Свяжите меня с профессором Годдардом. А этот журнал отправьте в сейф.

89
Профессор Годдард закончил свою очередную лекцию по физике в Массачусетском Технологическом институте Кембриджа, когда его срочно позвали к телефону. Говорил секретарь Роллинга.
- Мистер Годдард, вашими работами, связанными с освоением Луны, весьма заинтересовался мистер Роллинг, глава концерна «Анилин Роллинг». Он намерен финансировать ваши исследования, и приглашает вас посетить его офис в Нью-Йорке для личной встречи и обсуждения деталей, дорога и гостиница вам будут оплачены.
После получения принципиального согласия, были согласованы день встречи, и вот уже Годдард входит в кабинет Роллинга, который вышел из-за стола и пожал руку знаменитому ученому.
Конечно, перед встречей Роллинг познакомился с краткой справкой о посетителе, составленной секретарем. Из справки следовало, что Годдард еще десять лет назад начал конструировать ракетные двигатели, получая финансовую поддержку  Смитсоновского общества. С 1919 года он написал ряд работ о возможности полёта на Луну. В 1920 году Смитсоновский институт опубликовал его основополагающую статью «Метод достижения экстремальных высот», в которой он утверждал, что ракеты можно использовать для отправки грузов на Луну. Считая абсурдом создание ракеты, которая достигнет Луны, пресса высмеяла Годдарда, называя его «Лунный человек». Тогда он стал проводить опыты за свой счет на ферме тетушки Эффи. В настоящее время он директор физической лаборатории Массачусетского Технологического института.
Представившись друг другу, собеседники коротко рассказали, каждый о себе.
– Я начал интересовать космосом еще в юности, после прочтения книги Уэллса «Война миров», сообщил Годдард. И однажды, взбираясь на вишнёвое дерево, чтобы обрезать засохшие ветки, я вообразил, как чудесно было бы сделать такое устройство, с помощью которого можно долететь до Луны, и какой маленькой бы выглядела оттуда лужайка под моими ногами. Позже я всегда отмечал этот день как личный праздник. К сожалению, пока у меня очень мало сторонников; путь в космос, считают американцы, для человека навсегда закрыт и отсутствие средств не позволяет мне развернуть исследования в полную силу.
– Я не думаю, что путь в космос для человека навсегда закрыт, – откликнулся Роллинг. – Может быть сегодня закрыт, но такие первооткрыватели, как вы, несомненно, откроют это путь, и возможно, именно Луне суждено стать первым местом, куда ступит нога человека. Мистер Годдард, я не филантроп. Вы полагает программа освоения луны может быть прибыльной? Говорят, там есть полезные ископаемые, ведь наша старушка земля со временем истощится!
– Спектрографические исследования луны подтверждают, что она богата полезными ископаемыми. Не исключено, что там мы найдем такое, чего и на земле нет.
– И я такого же мнения. И не только я. Нам стало известно, что в Советской России уже строят ракету для достижения Луны. И что Германия этим тоже весьма интересуется. В Ленинграде в лунной программе Горного института проходил практику немецкий студент Генрих Вольф. Его вытурили из страны, но какие-то секреты он увез в Германию. Мистер Годдард, вы слышали что-нибудь об открытом российским ученым Манцевым радиоактивном элементе М? Его прочат, как топливо для ракет будущего.
– Да, в газетах промелькнула заметка, но я думал, что это блеф.
– Это не блеф. Не исключено, что я смогу предоставить вам для экспериментов этот элемент М.
Разговор закончился обсуждением деталей финансирования проекта освоения Луны, и заключением договора, который был подписан в ресторане за дружеским обедом.

90
– Алеша, – смотри-ка, тебе пришло письмо из Америки, – сообщила жена, вернувшись после проверки почтового ящика, и вручила Толстому письмо с заграничной маркой. – Что за письмо? У тебя и там есть друзья?
– Письмо от Роллинга. Назвать его моим другом можно с большой натяжкой. Что он от меня хочет?
Толстой открыл письмо.
– Он требует, чтобы я прекратил печатать свой новый роман. Предлагает деньги. Хорошо, что между нами 20 тысяч километров, и он не позвонит в нашу дверь. А марка, какая красивая, не начать ли мне коллекционировать марки? Туся, сядь, пожалуйста, я продиктую ответ.
«Милостивый государь! Вопреки вашему ожиданию, я не удивился этому письму. Появилась мода: литературные герои начинают беспокоить писателей, а моя жена уже боится открывать дверь незнакомым людям.
Ваш старый знакомый Гарин ехал в Москву со мной в одном купе и требовал, чтобы я убрал описание, как он подставил двух своих двойников, одного – в Ленинграде, а второго – в Париже. Шельга, которого вы хотели устранить, как свидетеля, навестил меня с наганом на поясе, и ушел только после того, как я уверил его, что я высоко оценю советский уголовный розыск. А мадемуазель Зоя навестила меня в отсутствие жены и сварила неплохой кофе. Оказывается, когда кофе начнет закипать и появится пенка, надо его снять с огня. Потом пенка осядет, опять на огонь и так три раза.
И все мои герои недовольны. А между тем я прославил всех вас, и сам получил немалое удовольствие.
Вы спрашиваете, откуда я узнал подробности о вашей жизни, этого я вам сообщить не могу: у писателей свои источники информации. Кое-что я видел своими глазами, я ведь жил какое-то время в Париже, который и вы удостоили своим вниманием. Я ведь не спрашиваю, как вы заработали свои миллиарды. Разве вы расскажете?
Вы пишете из Америки, проклятой страны, где шагают по колена в золоте, и где собираются по дешевке скупить весь добрый старый мир, и требуете прекратить печатать мой роман за большие деньги. Не знаю, поймете ли вы, что не все продается, и не все можно купить. Моя литературная работа – моя жизнь. Лишить меня возможности писать можно только лишив меня жизни. Так что должен вас разочаровать: вторая книга «Сквозь оливиновый пояс» уже в журнале «Красная новь» в печати, и она вам, конечно, не понравится. Я в ней разоблачаю миф об американской мечте, где все продается и покупается. Это моя обязанность, как советского писателя, а заметки о третьей книге уже в моих записных книжках.
Вы пишете, что чтение моего романа причинило вам головную боль и испортило настроение. Но покопайтесь-ка в причинах вашего дурного настроения и головной боли, причина – ваш желудок! Вы сели к столу, в голове смесь ваты с простоквашей, щурясь – курите, перо выводит на полях какой-то рисуночек, топорик, ромбики, завитушечки. Но попробуйте чистить желудок! Вам нет времени заниматься физкультурой (лыжи, теннис, лодка, охота), вам кажется, что действительно нет времени, и вы даже сожалеете. Вздор! Вычистите желудок – и время сразу найдется.
Так что писать я не брошу. На нас, русских писателей, падает особая ответственность. Мы – первые. Как Колумбы на утлых каравеллах, мы устремляемся по неизведанному морю к новой земле. За нами пойдут океанские корабли. Из пролетариата выйдут великие художники. Но путь будет проложен нами.               
                Алексей Толстой»
– Алексей, а как ты собираешься описать Роллинга в третьей книге твоего романа? – спросила жена, складывая письмо.
– Третьей книги не будет. Я устал от общения со своими героями. Сейчас я собираю материал для романа о Петре Первом. Надеюсь, он ко мне приходить с претензиями не будет.
Толстой заклеил конверт и отправился на Главпочтамт. В зале он столкнулся с незнакомцем с жёлтым, жирным лицом, пыльными висячими усами и покалеченным лицом и его узнал.
– Кого я вижу! Тыклинский?
– Это вы мне?
– Да, вам. Я – Толстой. Вы что забыли нашу встречу в Париже?
– Вы обознались. Я никогда не был в Париже.
С этими словами незнакомец исчез. «Неужели, я ошибся? – подумал Толстой. Надо было посмотреть на его правую руку. Конечно, это он. Что он делает в Ленинграде? Почему не признался? Это надо записать, неплохой сюжет».
Он достал записную книжку.
91
Генри Осборн никогда не был в России и русского языка не знал. Как только была достигнута договоренность об его участии в экспедиции, он немедленно обложился учебниками русского языка и пригласил учителем оставшегося не у дел одного из работников Русского посольства, упраздненного новым правительством России. Предстояло также познакомиться с новой советской действительностью, определить круг своих прав и обязанностей.
Руководителем экспедиции был назначен Гарин. Было проведено общее собрание, где Гарин подробно познакомил всех с предстоящей поездкой, сообщил об опасных ситуациях, случавшихся во время экспедиции Кулика и предосторожностях на случай встречи с дикими зверьми или бродягами. Каждый получил вещи, необходимые в дороге: часы, сигнальный свисток, ракетница, компас, и удостоверение личности. За зиму все прошли курс обучения плаванию и представили справки о медицинском обследовании. Все были практически здоровы.
Хлынов получил должность заместителя Гарина, в его обязанности входило обслуживание и использование приборов для обнаружения остатков метеорита. Он же должен вести дневник экспедиции. Был закуплен первый миноискатель. За питание группы отвечала Зоя, она также прошла курс первой медицинской помощи и собрала дорожную аптечку, а за безопасность группы будет отвечать Шельга, который упаковал нужное оружие и планировал обучить им пользоваться членов группы.
Хохлов, выросший в деревне, умел обращаться с лошадьми и хорошо владел топором. В Красноярске к ним должен будет присоединиться проводник Иван Семенов, который вырос в тех местах, хорошо знает местность и язык эвенков. Его порекомендовал Кулик.
– Иван прибудет из Ачинска, – сказал Кулик, – вы его узнаете по значку Горного института, который я ему подарил. На значке изображен атлет, расколовший земной шар, чтобы добыть спрятанные в нем сокровища.
Отъезд был назначен на следующую весну, дату тоже посоветовал Кулик. Пока группа доберется до места, будет середина мая, реки должны освободиться от льда.
Гарин уточнил маршрут, записал фамилии лиц, с которыми, возможно, придется иметь дело на местах. Группа официально наименовалась Экспедицией Ленинградского горного института, каждый член группы получил личный знак, который должен носить на шее во время путешествия. Все продукты и снаряжение упакованы и распределены между участниками.
Генри поделился своими планами и познакомил всех с геологическим снаряжением американского производства.
Каждый мог взять с собой любимую книгу, а Генри уложил в свой рюкзак шахматы и карты, будет чем заняться в часы отдыха. Зоя сообщила, что знает, как ходят белые пешки и надеется узнать, как ходят черные, на что Генри пошутил, что идеальные женщины – это шахматистки: они могут часами молчать, хорошо следят за фигурами и знают много интересных позиций.
– А на стоянках, каждый из нас по очереди расскажет что-нибудь интересное, – добавил Гарин.
– Как я вам завидую, - сказал Манцев, – скинуть бы мне пару десятков лет, и я был бы восьмым! Впрочем, число семь тоже хорошее, в нумерологии цифра семь означает – мудрость, завершенность. Верю, вас ждет удача!
92
Историческая справка
30 июня 1908 года около семи часов утра по местному времени над территорией Восточной Сибири в бассейне реки Подкаменная Тунгуска в течение нескольких секунд в небе видели ослепительный яркий шар-болид. Он перемещался с юго-востока на северо-запад со звуком, напоминавшим раскаты грома. Затем над безлюдной тайгой раздался мощный взрыв на высоте 7-10 километров.
В считанные секунды взрывной волной в радиусе около 40 километров был повален лес, погибли звери, пострадали люди. Во многих селениях ощущалось сотрясение почвы и построек, лопались оконные стекла, с полок падала домашняя утварь. Многие люди, а также домашние животные воздушной волной были сбиты с ног. Местные жители думали, что наступил конец света.
Взрывная воздушная волна обогнула земной шар и была зарегистрирована многими метеорологическими обсерваториями мира.
В течение нескольких ночей после этого события над территорией от Атлантики до Центральной Сибири было сильное ночное свечение неба и  облаков. Повышенная яркость ночного неба наблюдалась впоследствии несколько недель вплоть до конца августа. До середины августа астрономы отмечали затруднения при проведении наблюдений из-за снижения прозрачности  атмосферы.
Сейсмическая волна была зарегистрирована в Иркутске, Ташкенте,  Тбилиси и Йене. Вскоре после взрыва началась магнитная буря, продолжавшаяся 5 часов. Необычные атмосферные световые эффекты достигли максимума 1 июля, после чего пошли на спад.
Самого метеорита или его осколков обнаружено не было.

93
Глеб Семенов вернулся в родные места. Сибирь была его Родиной, в Ачинске он родился и окончил школу, там же в отрядах Колчака воевал против Советской власти. После потери Спасска вместе с разбитыми частями Белоповстанческой армии отошел в Манчжурию, а из Харбина удалось перебраться в Париж.
И вот он снова здесь. Проверка документов прошла благополучно: удостоверение представителя знаменитой американской фирмы «Анилин Роллинг», планирующей купить концессию в южной Сибири, вызвала почтительное уважение. Молодая советская Россия нуждалась в долларах.
    Ачинск мало изменился. Семенов постоял у самого красивого дома, в котором прошло его детство. Для строительства этого дома его отец, богатый ачинский купец, нанял известного архитектора. У отца были большие торговые связи, в его амбарах хранился хлеб, пушнина, чай, дорогие ткани и одежда. Кто первый разъезжал по городу на собственном автомобиле? Его отец. Кто устраивал самые большие ярмарки в городе? Он. Все смела революция. Отца выгнали из собственного дома – помещение присмотрели для Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.
Кое-что удалось спрятать в Айдашинской пещере. Семенов с двумя дружками когда-то обследовал все ее закоулки в поисках привидения, о котором ходили легенды. Якобы дух обманутой девушки бродит в белом саване и забирает с собой каждую, кто приходит к этой яме из-за безответной любви. Поэтому другое популярное название этой пещеры – Девичья яма.
В Ачинске было много Семеновых. Ивана Семенова он помнит. Его отец был кладовщиком, а Иван, бросив школу, стал работать на строительстве железной дороги. Вернувшись из Петрограда после окончания химического факультета, Глеб с трудом узнал одноклассника, в грязном комбинезоне забивавшего костыли в крепления рельсов. Во время гражданской войны Иван сразу примкнул к партизанам, сражавшимся против Колчака, и только случайность не столкнула одноклассников, когда одному из них пришел бы конец. Сейчас Иван трудится проводником.
Родился план действий. Он разыщет пару своих дружков, которые сядут в поезд вместе с Иваном, когда тот по вызову Гарина выедет в Красноярск. А дальше – по ситуации, но в Красноярск Иван прибыть не должен.
Это поручение Глеб Семенов получил лично от Роллинга. За хорошее вознаграждение он должен будет подменить Ивана, и в качестве проводника отправиться с экспедицией Гарина к месту падения Тунгусского метеорита. Места ему знакомые, он справится.
Роллинг сообщил, что в экспедиции ему будет помогать Зоя. Первая парижская красавица и королева Золотого острова будет наливать ему суп. О времена, о нравы!


94
Ачинский путевой обходчик, осматривая на дрезине свой участок железной дороги после прохождения поезда в сторону Красноярска, заметил труп мужчины. Труп был раздет, кому могла понадобиться его одежда? Он лежал в густом кустарнике и, если бы не светилось его белое белье, то труп можно было бы и не заметить. Сначала обходчик решил, что это следы гражданской войны: в этих местах шли тяжелые бои между Ачинскими партизанами и белой армией Колчака. Но, когда он подошел поближе и потрогал тело, понял, что ошибся: тело было еще теплое. Голова в крови. Обходчик решил тело не трогать и быстро вернулся на станцию. Сразу же на место прибыл наряд милиции с розыскной собакой, фотограф и врач. Врач обнаружил у тела признаки жизни, сделал перевязку и вколол морфий для укрепления сил.
Участковый инспектор определил, что удар был нанесен тупым орудием в затылочную часть черепа, особенно отметив, что отсутствие одежды и документов никаких оснований для опознания тела не дают. Предварительный вывод – попытка убийства с целью ограбления. После фотографирования потерпевшего отправили в больницу. Собака никакого следа не взяла и решили, что его ударили по голове и сбросили с поезда.
Были сделаны запросы в соседние отделения милиции, и, поскольку, никаких заявлений о пропаже человека не поступало, решили, что этот пассажир ехал издалека.
О находке сообщили в Красноярск, и по прибытии поезда дежурный проводник общего вагона сообщил, что действительно на станции не вышел один его пассажир, у которого был билет до Красноярска. Проводник решил, что он вышел раньше. Он запомнил этого пассажира, и когда ему показали фотографию потерпевшего, его опознал. Потом вспомнил, что этот пассажир, видимо, ехал с друзьями, так как у них в купе было застолье, и рюмку водки налили проводнику. Как выглядят друзья потерпевшего, помнит плохо, когда и где они вышли не заметил, было много людей. Но помнит бутылку, из которой ему наливали водку, это была «Рыковка», которую начали продавать в Москве, как только отменили сухой закон. Он сам привез такую бутылку приятелю в Красноярск. Стало ясно, что, возможно, пострадавший – москвич и ехал в Красноярск по какому-то делу, поэтому заявление об его исчезновении будет не скоро.
В больнице потерпевший пришел в себя, но кто он, откуда, куда едет, и что с ним случилось, не помнит и рассказать не может.
– Такие случаи бывают, – сказал хирург, удаливший кусочки черепа из раны.
Дохлый номер, решил начальник милиции, и дело об ограблении поставили на полку.

95
Торговая фактория Ванавара расположена на крутом скалистом берегу Подкаменной Тунгуски. Здесь живут несколько русских семей купцов-предпринимателей, обменивающих муку, сахар, боеприпасы и водку на пушнину. Живут также и занимаются земледелием некоторое количество оседлых эвенков и снимают жилье приезжие охотники. Прибытие группы вызвало большой ажиотаж. Купцы выставили свои лучшие товары, эвенки предложили участие в экспедиции, охотники интересовались последними новостями.
Ивана Семенова, так по документам стал себя называть Глеб, встретили еще в Красноярске и узнали по значку Ленинградского горного института, на котором изображен атлет, расколовший земной шар, чтобы добыть спрятанные в нем сокровища. Он посоветовал нанять эвенка Василия Онкуля, чтобы доставить группу по рекам к тропе Кулика на своей вместительной лодке-шитике. По этой тропе они легко доберутся до места падения метеорита, а Онкуль их подождет на берегу и отвезет обратно.
Сговорились о цене.
Еще надо было решить, что делать с деньгами, отложенными на обратный путь. Гарин решил арендовать сейф, и купец Ларионов предложил свой сейф фирмы «Саламандра». Сейф Гарину понравился, и деньги положили.
За следующую неделю купили и упаковали продукты, проверили снаряжение, отладили работу приборов, сделали небольшой тренировочный поход по окрестностям и немного отдохнули перед предстоящим путешествием.
Май выдался теплым и солнечным, в приподнятом настроении участники экспедиции уже начали располагаться на шитике, а Онкуль отвязывал парус, когда к причалу прибежал сын купца Ларионова.
– Стойте, стойте, – кричал он, – не уезжайте, случилось несчастье!
Из сбивчивого рассказа мальчика путешественники узнали, что он с отцом уезжал на день в тайгу на стойбище эвенков за соболиными шкурками, а когда они вернулись, обнаружили, что сейф, который арендовал Гарин, взломан и все деньги, отложенные Гариным на обратную дорогу, исчезли.
– Что будем делать, – спросил Гарин, – какие-нибудь идеи?
Вопрос относился ко всей группе, но посмотрел он на Шельгу.
– Подождите меня здесь, – сказал Шельга и пошел за мальчиком в деревню.
По дороге он узнал, что милиции в деревне нет, но за порядком следит местный житель Иванов, который не имеет, ни подготовки, ни опыта. Он расследует кражу кур и картошки на чужом огороде. Но у него есть наручники и пистолет. По его инициативе в сельском совете выделили чулан и сделали на окне решетку. Платит ему сельсовет. Собирались отправить на курсы в Канск, но не смогли собрать денег.
Осмотрев взломанный сейф, Шельга понял, что это профессиональная работа. Опытный преступник вскрыл сейф, используя медвежью лапку. Шельга попросил принести пудру и нашел несколько отпечатков пальцев. Взломщик не потрудился надеть перчатки, справедливо полагая, что местный Пинкертон вряд ли знаком с дактилоскопией. Народу в поселке немного, деньги, скорее всего, где-то спрятаны здесь, и по горячим следам их можно найти. Если Шельга сейчас уедет с группой, деньги исчезнут безвозвратно. Он может остаться. Пусть Гарин решает.
Группа обсудила ситуацию и приняла нелегкое решение: Шельга остается в Ванаваре, а обязанности по охране экспедиции возьмет на себя Гарин. Шитик отчалил, а Хохлов, чтобы разрядить гнетущую обстановку, спросил американца:
– Интересно, есть ли подобного рода взломщики в Америке?
– Я далек от полиции, – сказал Генри, – но такие люди у нас, конечно, тоже есть. Кто-нибудь из вас читал рассказ О. Генри «Обращение Джимми Валентайна»? Этот рассказ – вымысел, но его главный герой – взломщик сейфов, которого никто не мог поймать. Он влюбился, сменил фамилию и решил начать жить честным трудом. Но в квартире у будущего тестя дети, балуясь, заперли в сейфе девочку, а сейф был новый и никто еще не знал, как его открыть. Девочка бы задохнулась, если бы Джимми не вспомнил свою профессию и не открыл сейф.
– И его тут же арестовали, - догадалась Зоя.
– Сыщик, который за ним следил, передумал. И Джимми избежал электрического стула.
– Хватит об этом, – попросила Зоя, – Генри, расскажите что-нибудь веселое.
– Пожалуйста. Один американец купил новую машину. Превысил скорость и за ним гонится полиция. Догнала. Выходит полицейский и говорит: «Я работаю сегодня последний день, ухожу на пенсию. Если вы убедительно объясните, почему вы удирали от меня, штрафа не будет». «Несколько дней назад от меня с полицейским сбежала жена», объясняет мужик. «Я подумал, что он хочет ее вернуть мне обратно».
Обошлось без штрафа.

96
Попрощавшись с Шельгой и пожелав ему удачи, группа расположились в шитике и, подхваченная течением, лодка быстро поплыла на Запад.
– Подкаменная Тунгуска – наша кормилица, – доставая удочку, сообщил Онкуль. – В ней водятся хариус, таймень, щука, язь, окунь. Плыть по ней удобно: нет ни одного моста, а берега редкие по красоте. Если кто-нибудь сядет за руль, я гарантирую вкусный ужин.
Действительно, высокие, поросшие лесом берега реки с рядами базальтовых столбов были очень красивы, и Хлынов сделал несколько снимков, которые украсят дневник экспедиции.
–  У всех, кто живет на берегах Подкаменной Тунгуски, есть общие черты характера, – продолжал Онкуль, – наши потребности скромны, а самое главное – мы уверены, что, несмотря на бездорожье, жестокие холода зимой, гнус летом, эти края — лучшие на всем белом свете!
– Вы давно тут живете? – спроси Генри.
– Я тут родился, тут и умру.
– И вы были очевидцем падения метеорита. Может, расскажете?
– Я уже рассказывал. Во время пахоты паров, после завтрака, я сидел на крыльце дома в фактории Ванавара, и лицом был обращен на север. Только я замахнулся топором, чтобы набить обруч на кадушку, как вдруг на севере небо раздвоилось, и в нем широко и высоко над лесом появился огонь, который охватил всю северную часть неба. В этот момент мне стало так горячо, что словно на мне загорелась рубашка, причем жар шел с северной стороны. Я хотел разорвать и сбросить с себя рубашку, но небо захлопнулось, и раздался сильный удар. Меня сбросило с крыльца сажени на три… Я лишился чувств, но выбежавшая из избы жена втащила меня в дом. После удара пошел такой стук, словно с неба падали камни или стреляли из пушек, земля дрожала, и когда я лежал на земле, то прижимал голову, спасаясь, чтобы камни не проломили голову. В тот момент, когда раскрылось небо, с севера пронесся мимо горячий ветер, как из пушки, который оставил на земле следы в виде дорожек и повредил посадки лука. Потом оказалось, что многие стекла в окнах выбиты, а у амбара переломило железную закладку для замка у двери.
– И что вы думаете, это было?
– Наши шаманы объясняют по-разному, вы – ученые люди, вам виднее.
– Василий, а не находил ли кто-нибудь осколков метеорита?
– Я не находил, да, признаться, и не искал. Шаманы запретили. Что-то крупное клюет. Похоже – большая щука, ужин всем обеспечен!

97
Прощаясь с Подкаменной Тунгуской, сделали привал при впадении в нее реки Чамбы.
После ужина и подведения итогов дня, обсудили план на завтра. Гарин распределил обязанности: тщательный осмотр территории вокруг стоянок в поисках следов метеорита, охота и рыбная ловля. Потом он достал из своего рюкзака приложение к советскому журналу «Вокруг света».
– Я предложил каждому рассказать интересующую его историю, и подам пример. Кто-нибудь слышал о Константине Эдуардовиче Циолковском?
– Я слышал, – откликнулся Хлынов, – учитель физики в Калуге. Он интересуется космосом.
– Не просто интересуется, – Гарин развернул журнал, – он собрал все современные знания о космосе и сделал вывод, что полет человека в космос – дело ближайших лет. И главным средством для покорения космоса будет ракета. Циолковский знал, что полет к другим планетам может длиться месяцы, а то и годы и продукты питания надо будет выращивать прямо в ракете, сделав там небольшую оранжерею.
– Без почвы и солнца ничего расти не будет, – заявила Зоя, – сколько ему лет?
– Шестьдесят восемь. Зоя, не все так думают. Другой российский ученый Цандер приступил к экспериментальной проверке идеи Циолковского о космической оранжерее, выращивая горох и капусту в цветочных горшках, наполненных углем. А кто-нибудь из вас представляет, с какими особенностями существования столкнется человек, попав на Луну? Циолковский описал ощущения человека, который попадет на Луну, в повести «На Луне». Он уже знал, что лунное притяжение в шесть раз меньше земного.
«Почему все стало так воздушно, пишет он. Почему я поднимаю такие предметы, которые прежде и сдвинуть не мог? Откуда мощь в руках и ногах?»
А вот еще. «Отчего это я не хожу, а прыгаю? Что-то тянет меня в сторону, противоположную тяжести, напрягает мускулы, заставляет делать скачок. Не могу противиться искушению – прыгаю. Мне показалось, что я довольно медленно поднялся и столь же медленно опустился. Прыгаю сильнее и с порядочной высоты озираю комнату… Ай! Ушиб голову о потолок!»
Мы уже знаем, что на Луне днем и ночью сильный перепад температур. Читаю. «Жара стояла адская; по крайней мере, снаружи, в местах освещенных, каменная почва накаливалась до того, что пришлось подвязать под сапоги довольно толстые деревянные дощечки».
Циолковский знал, что на Луне нет атмосферы. «На этой планете нет воздуха, нет и никакой другой атмосферы, пишет он. Если бы был газ, то мерцали бы звезды; если бы был воздух, небо было бы синим, и была бы дымка на отдаленных горах».
Наконец, он пишет: «Здесь день должен продолжаться около пятнадцати наших суток, и столько же – ночь. Я помню: то же испытывал, когда приходилось прожить несколько летних недель в полярных странах: Солнце не сходило с небосклона и ужасно надоедало! И там и здесь можно употребить одно и то же средство: закрыть ставни!»
Очень наглядное объяснение.
– Мне не попадались его статьи, – удивился Хлынов, – почему?
– Его статьи и книги мало печатаются по очень простой причине: не хватает бумаги. Я рекомендую всем прочитать его повесть «На Луне», если мы найдем осколки метеорита с элементом М, будет топливо для ракеты, то, не исключено что кто-то из присутствующих окажется на Луне!
– Только не я, – заявила Зоя, – если там нет воздуха и нельзя зажечь спичку, как я смогу закурить свои любимые папиросы «Ира»?
– Уже поздно, – посмотрел на часы Гарин, – я бы еще многое мог рассказать об этом интересном человеке, закончу, пожалуй, его знаменитым афоризмом: «Планета есть колыбель разума, но нельзя вечно жить в колыбели». На сегодня – все, будем отдыхать.
– Очень разумный совет, – заметил Онкуль, – завтра мы свернем в Чамбу, и придется плыть против течения. Если ветер не будет попутным, мужчинам придется взяться за весла.

98
Чамба, не такая широкая, как Подкаменная Тунгуска, но порожистая, с водопадами, живописно петляет среди глухой тайги. Завалов нет. Часто встречаются небольшие мели и плесы, а на берегах высокие яры. Удобных стоянок много. Вода холодная, купаться можно только в конце июля. За ужином приготовились слушать очередную историю.
– А вы, Хохлов, ведь чуть не улетели на Марс? – спросил Гарин.
– Да, было дело. Я ведь помогал Мстиславу Сергеевичу Лосю строить ракету. Мы часто засиживались допоздна в его мастерской, что была на Ждановской набережной. Когда сборка подошла к концу, он стал искать напарника, и, конечно предложил лететь мне или Кузьмину. Кузьмин отказался, ссылаясь на больную жену, а я просто побоялся.
– А я бы полетел, – заметил Генри, – чего вы испугались?
– Уж очень необычное дело. Верно сказал Кузьмин, трудно с Землей расставаться. С домом и то трудно расставаться. Из деревни идешь на железную дорогу – раз десять оглянешься. Изба соломой крыта, а – свое, прижитое место. А тут – Марс. Один летчик рассказывал: поднялся он на восемь верст, – летом, заметьте, – и масло в самолете замерзло. А выше лететь? Там – холод. Тьма.
– Может аппарат не надежный, боялся замерзнуть?
– Нет, аппарат надежный. Ракета была построена из упругой тугоплавкой стали, внутри хорошо укреплена ребрами и легкими фермами. Это внешний чехол. В нем помещался второй чехол из шести слоев резины, войлока и кожи. Не в этом дело. А если ошибка в расчетах и на Марс мы не попадем? Объявление две недели висело напрасно. Лететь с ним никто не хотел, не верят.
– Так никто и не отозвался? – спросила Зоя.
– Отозвались. Барышня приходила по объявлению. «Хорошо, говорит, я согласна. Мне девятнадцать лет, пою, танцую, играю на гитаре, на Земле жить больше не хочу – революции мне надоели. Визы на выезд не нужно?» Кончился разговор, – села барышня и заплакала. «Вы меня обманули, я рассчитывала, что лететь нужно гораздо ближе». Потом молодой человек явился, «Вы, говорит, считаете меня за идиота – лететь на Марс невозможно; на каком основании вывешиваете подобные объявления?» Насилу его успокоили.
– Но Лось ведь полетел не один.
– Не один. Нашелся такой чудак, Гусев Алексей Иванович. Всю гражданскую провоевал, после ранения оказался не у дел. В деревню ехать, – отец с матерью померли, братья убиты, земля заброшена. Места себе не находил. Лететь согласен, но попросил обеспечить жену. Лось договорился выдать его жалованье вперед деньгами и продуктами.
– Я слышала, они благополучно вернулись, привезли много золота и драгоценных камней. Гусев одел свою жену как принцессу. Вы не жалеете, что тогда отказались?
– Дело прошлое. Может, и мы здесь что-то найдем? Как говорится, никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь.
99
День рождения Хлынова был отмечен торжественным ужином на стоянке у реки Чамбы.
– Алексей Семенович, вы ведь побывали в Германии? Поделитесь с нами впечатлениями очевидца. Как живут немцы, а то в газетах трудно разобраться, – попросил Гарин.
– Поделюсь, – согласился Хлынов, – но я мало что видел. Меня послали на практику к профессору Рейхеру. Стало известно, что в лаборатории Рейхера произведено атомное распадение ртути. Когда я к нему пришел, он играл в шахматы со своим любимым учеником Вольфом. Я поклонился фрау Рейхер, пожелал ей доброго вечера и сел рядом с профессором, который добродушно сморщился и с юмором подмигнул шахматной доске. На столе лежали журналы и иностранные газеты.
– Шах! – воскликнул профессор, взмахивая взятым конем. – Шах и мат! Вольф, вы разбиты, вы оккупированы, вы на коленях, шестьдесят шесть лет вы платите репарации. Таков закон высокой империалистической политики.
– Профессор, как и всякий интеллигентный человек в Германии, был беден, – продолжал Хлынов, – его гостеприимство ограничивалось мягким светом лампы на свежевыглаженной скатерти, предложенной сигарой в двадцать пфеннигов.
Меня он называл «мой юный и непримиримый большевик».
– Значит, он поддерживал нацистов?
– Я бы так не сказал. Когда он сообщил, что сделал важное открытие и Вольф поинтересовался, какое, то добавил, что если бы германское правительство не было шайкой авантюристов, и он был бы уверен, что его открытие не попадет в руки жуликов и грабителей, он бы его опубликовал. Я знаю, что Вольф, после того, как его выдворили из России, полон энергии и носится с проектом строительства ракеты. У них тоже создано общество исследования космоса, и они планируют создать ракетную базу.
– Но ведь им запрещено иметь вооружение? – удивился Генри.
– Да, проигравшая Первую мировую войну Германия по Версальскому мирному договору не имеет права иметь наступательное вооружение, включая тяжелую дальнобойную артиллерию. Но в договоре никак не упоминалась ракетная техника, и германский Генеральный штаб решил использовать эту неожиданно обнаруженную «щель», открывавшую широкую дорогу к созданию нового вида оружия. Так что немецкий ученый инженер Герман Оберт, написавший книгу «Ракета для межпланетного пространства», предлагает создать в Германии «Общество межпланетных сообщений». Оберт очень серьезно обосновал возможность преодоления земного притяжения с помощью ракет и хочет объединить усилия немецких изобретателей. Нашей группе М придется немало потрудиться, чтобы обогнать немцев.
– А что с Гитлером, он в тюрьме? – поинтересовался Гарин.
– Его освободили. Более того, в Баварии разрешена деятельность нацистской партии, и они выпускают свою газету. Вольф хвастался, что он лично докладывал свой проект Гитлеру и Гитлер обещал содействие.
– А мне понравился Вольф, он однажды поцеловал мне руку, – вспомнила Зоя, – настоящий мужчина. От вас даже спасибо не дождешься.
– Зоя, перестань, мы говорим о серьезных вещах, – прервал ее Гарин, – если тебе неинтересно, извини. А за вкусный ужин тебе спасибо. Друзья, ну-ка давайте все хором «Спасибо»!
– Давно бы так. Чтобы вы хотели завтра на завтрак?
¬– Когда я был маленький, – вспомнил Семенов, – и не хотел есть, мама всякий раз спрашивала: «Может, ты хочешь жареную куропатку?» Когда я вырос и научился охотиться, мне удалось подстрелить куропатку. Мясо розоватого цвета, а вкус как у курицы.
– У нас такая дичь не водится, – слишком суровые зимы, – заметил Онкуль, – но, если удастся, можно подстрелить глухаря. Его мясо тоже сочное и вкусное.
– Ясно. На завтрак будут мясные консервы, – подвела итог Зоя.
Все засмеялись и начали укладываться в спальные мешки, а Хлынов при свете фонаря стал записывать в дневник экспедиции события дня. 

100
Генрих Вольф приехал в Мюнхен в последние дни Октоберфеста – традиционного немецкого фестиваля, когда съезжаются тысячи любителей Баварского пива, чтобы выпить миллионы литров этого пенящегося напитка, съесть тысячи жареных цыплят, сосисок и свиных рулек. А кому-то по нраву местные картофельные кнедли.
Традиция пить пиво в столице Баварии – это своеобразный культ. В мюнхенских гостиницах бронируются заранее тысячи мест, несмотря на то, что стоимость услуг отелей возрастает в этот период в три раза. В жаркие дни приятно пить пиво на открытом воздухе. Для этого в тени на улицах стоят длинные столы и скамейки под широкими кронами каштанов. Это большой праздник для молодежи и пожилых бюргеров, с аттракционами и зрелищами, музыкой и танцами. За этим праздником закрепилось звание самого большого пивного праздника в мире.
Проталкиваясь сквозь толпу народа, Генрих добрался до пивного зала отца. Бюргербройкеллер находился на Розенхаймерштрассе 15 и вмещал до 1900 человек. Вольф быстро прошел по залу, кивая знакомым официантам, обслуживающим посетителей в баварских национальных костюмах, и через дверь с надписью «Служебный вход» вошел в подсобное помещение, где был уверен, что увидит отца и мать.
Он не ошибся.
Мать радостно вскрикнула и бросилась к нему на шею
– Фридрих, наш сын вернулся!
– Ты вовремя вернулся, – обрадовался отец, – в пивном зале совершенно не хватает официантов. Даже твоя мать, согласно традиции, взяла на себя роль дородной баварки-официантки, несущей 10 - 12 литровых кружек пива за один раз. Ты знаешь популярные сорта Баварского пива? Вот тебе фартук и бегом в зал.
– Отец, а ты знаешь расстояние от земли до Луны?
– Что?
– А я знаю. Ты знаешь, что такое гамма-излучение?
– Грета, наш сын чокнулся.
– Фридрих, оставь мальчика в покое. Дай ему возможность поесть и отоспаться.
¬– Мама сейчас не время отсыпаться. Надо возрождать Германию. Отец, я привез из России важную информацию о ракетной программе России. Нам нужна своя ракетная программа. Мне необходимо встретиться с Гитлером. Где он сейчас?
– Гитлер колесит по Баварии с речами. У него чёрный «Мерседес», собственный шофёр и телохранители, с которыми он ездит на свои выступления. На партийных собраниях он носит светло-коричневую форму с повязкой со свастикой, поясом, кожаным ремешком через правое плечо и кожаными сапогами до колен. На выступлениях перед большой аудиторией надевает черный костюм с белой рубашкой и галстуком. В нашем пивном зале он будет выступать во вторник. Подойдешь к нему после выступления. Скажешь, что ты сын Фридриха Вольфа, и он тебя выслушает.
– Генрих, – накормив сына, сказала мать, – пойди к Ангелике, она недавно спрашивала о тебе. По-моему она не хочет больше ждать, ты можешь потерять невесту.
Вечером Генрих отправился к Ангелике. Она жила в большом каменном доме, самый вид которого давал понять, что живут здесь люди небедные и значительные.
– Сейчас я доложу, – сказала горничная.
Ангелика сильно изменилась. Она вышла в форме Союза немецких девушек – в юбке цвета индиго и белой блузке с черным галстуком.
– Да, я уже член Союза и придерживаюсь устава, – сообщила она, –  скромность, преданность семье и государству – главные качества немецкой девушки. Запрещены высокие каблуки и шёлковые чулки. Разрешены кольца и наручные часы. Я занимаюсь физкультурой, берегу здоровье, чтобы рожать для страны сильных воинов. Ты приехал повидаться или насовсем? Какие твои планы?
Генрих не стал вдаваться в подробности своего возвращения.
– Насовсем, и мы скоро поженимся. Я надеюсь получить работу, которая прославит Германию. Какую? Мне надо встретиться с Гитлером, во всяком случае, у тебя будут все основания мной гордиться.
– Генрих, я приглашена в воскресенье на День рождения к подруге Инге Шахт. Пойдешь со мной?
– Это дочка президента Рейхсбанка Германии? Конечно, пойду! Но сначала мы с тобой послушаем в пивном зале моего отца выступление Гитлера. А потом к нему подойдем.
Во вторник пивной зал был переполнен. Гитлер выступил с боевой речью, в которой объявил о безжалостных действиях против всех врагов нацистской партии. По окончании выступления Генрих с Ангеликой подошли к трибуне.
– Мой фюрер, – представился Генрих, – я – сын Фридриха Вольфа…
– Я тебя помню, – прервал его Гитлер, – ты вернулся из России?
– Да, мой фюрер, нам нужна собственная ракетная программа.
Гитлер с интересом выслушал рассказ о российской ракетной программе освоения Луны и положительно отнесся к идее Генриха – создать свою, немецкую программу.
– Деньги найдем, – заверил его Гитлер, – помогут богатые люди. Я переговорю с Фридрихом Фликом, он пойдет нам навстречу. А кто эта красивая фройляйн?
– Моя невеста Ангелика. Член Союза немецких девушек.
– Отличный выбор. Не забудьте во время свадьбы распилить бревно! Я вам его пришлю! Я хочу возродить эту немецкую традицию, которая символизирует совместное преодоление трудностей. 
101
Генрих никогда еще не был в таком богатом доме. Держатели для факелов украшали резные входные двери, прихожая освещалась солнцем через окна в потолке, стены комнат были расписаны известными художниками, а потолки украшены красивой лепкой знаменитых скульпторов. Ему понравилась обширная библиотека и зимний сад. Ангелика рассматривала все с нескрываемым восхищением. Будет ли у них когда-нибудь такой дом?
В прихожей стоял стол для подарков и поздравительных открыток, и по мере того, как он наполнялся, дворецкий укладывал их на поднос и относил в комнату именинницы. 
Пришли последние гости, и все стали усаживаться за празднично накрытый стол. Генрих хотел сесть рядом с Ингой, с которой он уже успел обменяться взглядами, но ее мать заранее разложила на столе открытки, где кому сесть и рядом с Ингой оказался ее жених – дипломат Альберт. Обслуживали стол два лакея. Были поданы колбаски с кислой капустой, фальшивый заяц и говяжьи рулетики с картофельным салатом. Всем был налит рислинг и первый тост, как принято, провозгласили за здоровье рейхспрезидента.
Принесли сыр, и все, забыв, зачем они сегодня здесь собрались, начали активно обсуждать последние новости, а их было немало. Германия постепенно приходила в себя после поражения в войне, стала уменьшаться безработица, на рынках появились свежие продукты. Дипломат Альберт положительно оценил Локарнские согла¬ше¬ния о соз¬да¬нии ев¬ропейской сис¬те¬мы без¬о¬пас¬но¬сти и га¬ран¬тии западных гра¬ниц Гер¬ма¬нии.
Генрих кратко рассказал о своей поездке в Советскую Россию, упустив причину, по которой он был выслан.
По окончании ужина гости разделились на группы и пары, мужчины отправились покурить в бильярдную, женщины вышли подышать воздухом в сад, а Генрих с Ангеликой, и Альберт с Ингой двинулись на балкон посмотреть на закат солнца и, не отрывая глаз, следили, как последние лучи освещали крыши домов и купола церквей. Генрих рассказал Альберту о своей идее строительства ракеты для полета на Луну. Альберт одобрил эту идею, заметив, что ракеты могут нести не только людей, но и заряды, а Инга сказала, что расскажет об этой идее маме, которая часто говорила, что Германия еще удивит весь мир.
В бильярдной обсуждали первые в Германии прямые выборы избранного президента – Ветерана первой мировой войны Гинденбурга. Кто-то считал, что его успехи на Восточном фронте явно преувеличены, но все согласились, что боевой опыт у него есть, и свое обещание о возрождении германской мощи и пересмотре восточных границ он выполнит. Вспомнили и Гитлера, пытавшегося организовать путч и посаженного за решетку. У него много сторонников, и он себя еще покажет, сказал Генрих, Германия никогда не согласится со своим унижением, и с этим все согласились. Подошла очередь анекдотов. Иронически отозвались о Геббельсе, и вспомнили анекдот: «Геббельс докладывает Гитлеру, о готовности к митингу. Мой фюрер, 8 тысяч штурмовиков ждут ваших распоряжений внутри зала, и 8 тысяч снаружи, итого – 88 тысяч штурмовиков ждут Вашего приказа».
Все сдержанно смеются.
На балкон заглянула Луиза, мать Инги.
– Вот вы где. Идите в гостиную, уже подали десерт.
Инга садится за рояль, кокетливо приподнимает юбку и начинает играть. Официанты разносят десерт, вечер походит к концу.
– Генрих, – прощаясь, сообщает Инга, – я поговорила с мамой о твоем проекте. Она сказала, что устроит тебе встречу с папой, и он сумеет тебе помочь. Если ты его убедишь, что твой проект прославит Германию, ты получишь все что надо для его осуществления. Мы с Альбертом уже за тебя!
В конце ужина поздравить именинницу прибыл сам Гитлер. У подъезда остановился дорогой автомобиль, какой могли себе позволить в это время только очень богатые люди. Фюрер вышел с двумя телохранителями, он был в традиционной баварской куртке, кожаных штанах и мягкой шляпе. Его встретили нацистским приветствием – вскинутой вверх правой рукой.
Телохранители, ростом под два метра каждый,  отправились в кухню, а Гитлер вручил подарок Инге и сел рядом с Ангеликой, на которую смотрел с нескрываемым восхищением.
– Генрих, у тебя, кажется, появился соперник, – шепнул Альберт, – спрячь свою невесту подальше. Ты помнишь, что случилось с Урией во Второй книге Царств?
– Инга, мы благодарим тебя за прекрасный вечер, – встал Генрих, – Ангелика, нам пора, я обещал привести тебя домой не позднее десяти.
Они распрощались и ушли.
102
Встреча с Шахтом была назначена в Берлине на одиннадцать, так что у Вольфа было немного времени, и он заглянул в университет. Там уже знали, что его выслали из России из-за безнравственного поведения и друзья просили рассказать подробнее, в чем оно заключалось, и заодно, как ведут себя русские девушки в постели. А когда студентки узнали, что всему виной была короткая юбка, пошутили, что немедленно начнут шить себе короткие юбки.
Профессор Рейхер встретил его сдержанно, но все же пригласил в воскресенье на партию шахмат, и беседу за чашкой чая. «Там все расскажете», сказал он.
Прогулялся по Берлину. У Потсдамских ворот открыли уличный светофор. Зеваки стояли на перекрестке, наблюдая как потоки машин, то движутся, то останавливаются по сигналам этой новинки, и как дежурные полицейские задерживали и штрафовали нарушителей, не зависимо от того, знали они или не знали, как подчиняться сигналам светофора.
Строится радиовышка, которую берлинцы уже иронически прозвали «Дылда»; под землей начала работать подземная железная  дорога Унтергрундбан. Улица Унтер-ден-Линден благополучно пережила войну, и на ней по-прежнему возвышаются Бранденбургские ворота. Но, в общем, Берлин остался городом велосипедов, собак и пивных пабов. На одном пабе увидел объявление «У нас пиво бесплатно». Оказалось, у них платный туалет.
Вольф обменял свои старые деньги на несколько новых Рейхсмарок и, миновав Александер Платц, направился к Егерьтрассе, где находился Рейхсбанк, обдумывая предстоящий разговор с Шахтом.
О Шахте ходят анекдоты. Какой-то журналист на интервью спросил Шахта, как он стал миллионером, и Шахт рассказал об этом так: «Чтобы стать миллионером надо много трудиться. Зарабатывать деньги я начал еще в школе. Купил на рынке ящик яблок по два пфеннинга яблоко и продавал их по три пфеннинга на переменках в школе.  Потом купил два ящика яблок и распродал, потом – четыре. У меня появился счет в банке. Потом умер мой дядя и оставил мне в наследство миллион. Так я стал миллионером».
Как заинтересовать знаменитого банкира своим проектом? Величие Германии, вот что может его заинтересовать. Германия первой начнет осваивать Луну и заявит на нее права. Это будет немецкая колония. А зачем она Германии? На Луне много полезных ископаемых, и, если там существует жизнь, немцы получат территорию, которой так у нее не хватает.
У Шахта будут вопросы о русских разработках и кое-что Вольф знает. Их группа М имела постоянные контакты с газодинамической лабораторией, расположенной в Иоанновском равелине Петропавловской крепости. Там разрабатывали самый простой и дешевый двигатель на жидком топливе. Керосин и жидкий водород подавались в смесительную камеру, где взрывались от электрического разряда, образуя газ, с огромной скоростью выбрасывающийся из сопла ракеты, и являющийся ее движущей силой. А вместо керосина можно использовать этиловый спирт, который получают из обыкновенной картошки.
Проект Вольфа включал, прежде всего, создание рабочей группы из конструкторов, химиков и астрономов. Конструктора сделают чертежи ракеты, химики позаботятся о топливе, а астрономы рассчитают траекторию и выберут время для пуска. И, конечно, понадобится завод, или цех, где будет изготовлена ракета и полигон для ее испытаний.
Вольф присел на скамеечку и еще раз перебрал свои документы. Кажется, ничего не забыл.
103
После недолгого ожидания он прошел в кабинет. Шахт встал из-за стола и подал руку.
– Садитесь. Герр Вольф, вы только что из советской России? Мне интересны ваши впечатления от русской столицы. Петербург похож на Берлин?
Заготовленную тему о величии Германии пока придется отложить, понял Вольф.
– В какой-то мере похож, ведь там много зданий построено немецкими архитекторами. Но улицы не такие широкие и не такие чистые. Сейчас это не Петербург, а Ленинград, и уже не столица. Сейчас столица – Москва и туда переехало все Советское правительство.
– Вы побывали в Москве?
– Нет.
– Как в России относятся к Германии? Что о нас говорят?
– Ничего хорошего не говорят.
Вольф покосился на сидящую в углу за маленьким столиком стенографистку. Надо выбирать выражения и не наговорить лишнего.
– Герр Шахт, я ведь был в России по научному обмену, общался только со специалистами. Никаких разговоров о политике.
– Значит, вы были по научному обмену. Что же такого вы обменяли?
– Вот об этом я хотел с вами поговорить. Там строят планы освоения космоса. Обсуждают, какими должны быть ракеты, способные преодолеть земное притяжение. Какие у них должны быть двигатели и куда стоит лететь. Перспективными считаются в первую очередь Луна и Марс. Герр Шахт, я хотел бы изложить вам свой проект создания ракеты для полета на Луну.
– Излагайте. Только коротко.
– Луна значительно ближе Марса и полет на нее мне уже не кажется очень далеким будущим. К сожалению, на таможне у меня отобрали все мои чертежи и записки, но многое сохранилось в памяти, и я сейчас бы занялся восстановлением и чертежей и записок. Не исключено, что на Луне есть жизнь, вот это будет сенсация! Я предлагаю начать строительство немецкой ракеты и сам лично поведу ее на Луну!
– Меня впечатляет ваш энтузиазм. Мадам, вы свободны, – это к стенографистке, – дальнейший разговор пусть останется между нами. Вольф, я вижу в вашем лице настоящего патриота Германии. Мне говорили, что вы встречались с Гитлером и поддержали его во время неудачной попытки захватить власть. Борьба еще не кончена. Германия возродится и еще удивит мир. Признаюсь, ваш проект меня заинтересовал. Но не потому, что мы узнаем, есть ли жизнь на Луне. Если честно, сегодня меня мало волнует Луна. Вы знаете, что по Версальскому договору Германия не может вести военные разработки, но ваш абсолютно мирный проект по строительству ракеты для полета на Луну в дальнейшем легко перерастет в проект создания ракет, которые смогут носить военные заряды. Сколько бы ни стоили ракеты, они будут дешевле бомбардировщиков и не потребуют обучения, рискующих жизнью, пилотов. Я вас поддержу. Деньги найдутся, финансирование организуем в виде гранта от Общества помощи немецкой науке, а я их спонсирую. С Круппом я договорюсь, и вам выделят один из его заводов. Понадобится полигон для испытаний, у меня и на этот счет есть идея. Я пару раз отдыхал на западном побережье в деревушке Пенемюнде. Уединенное место, близко море, проложим туда железную дорогу под видом развития курорта.
– Герр Шахт, я тут подготовил мое предложение…
– А предложение об исследовании Луны должно исходить не от вас. Вас никто не знает. Предложение должно исходить от видных немецких астрономов. Посетите наши обсерватории, свяжитесь с Куно Хофмейстером, у него своя обсерватория в Зоннеберге, заинтересуйте Вальтера Бааде и получите мотивированный письменный документ, подписанный специалистами. А руководителем проекта я назначу вас. Договорились?
– Я счастлив служить на благо Германии.
– Вот и хорошо. Моей дочке и ее жениху вы понравились. Альберт оформит юридически ваш проект. Я вам уже открыл счет в моем банке, Германия ценит преданных людей. Ауфидерзейн.
Обратно Вольф не шел, а летел на крыльях. Его мечта станет реальностью, и он первый ступит на поверхность Луны. Но отправится на Луну он не один, а с Ангеликой, если она не откажется. Конечно, не откажется.

104
Утром до завтрака Семенов побродил по лесистому берегу реки Чамбы и вытащил из болота станковый пулемет. 
– Смотрите-ка, что я нашел, – эта игрушка гражданской войны в Сибири, называется «Максим». Я из нее уложил немало белочехов, сражаясь в партизанском отряде против Колчака.
– Я что-то слышал о Чехословацком корпусе, который занял всю железную дорогу до Владивостока, – вспомнил Генри, – как чехи оказались в Сибири?
– Этот длинная история. Во время войны царское правительство пообещало поддержать создание Чехословацкой республики и организовало против немцев сначала добровольческий чешский отряд, который потом быстро разросся в дивизию. Французы хорошо обмундировали и вооружили чехов для войны с Германией, но все изменила революция. Был заключен Брестский мир и чехи стали никому не нужны. Они захотели домой, и для их эвакуации из России был выбран странный маршрут: через всю Сибирь к Владивостоку. По договоренности с Советским правительством они должны были сдать оружие и ехать обычным пассажирами в поездах Транссибирской магистрали.
– Но ты назвал их белочехами, – напомнила Зоя.
– Да, сдать оружие они отказались и примкнули к белому движению, став нашими врагами. По дороге к Владивостоку свергали советские правительства, грабили население и помогали Колчаку. А Красная армия была еще очень слаба, плохо вооружена и не имела боевого опыта. Для защиты населения от произвола белочехов в этих местах население создавало партизанские отряды, в одном из них воевал и я. Мы подорвали рельсы и остановили один из составов. Часть чехов перешла на нашу сторону, остальные разбежались по лесам. Так я и стал владельцем «Максима».
Семенов лукавил, на самом деле он вместе с белочехами сражался против партизан.
– И чем все это кончилось?
– Оказавшись во враждебном окружении в чужой стране, они объявили о прекращении военных действий и, чтобы их беспрепятственно пропустили до Владивостока, выдали сотрудничавшего с ними Колчака, который возглавлял белое движение в Сибири. Его немедленно расстреляли.
– Но Колчак, был не только военный, он участвовал в нескольких полярных экспедициях, изучал Северный морской путь, написал много трудов о льдах северных и восточных морей. У нас в музее хранятся фотографии, сделанные Колчаком во время его экспедиций. Неужели не могли его простить, учитывая такие несомненные заслуги? – удивился Генри.
– Вы не можете себе представить, насколько жестокой была гражданская война. Кроме того иркутская власть, расстрелявшая Колчака без суда и следствия, могла вообще не знать о его заслугах, как исследователя полярных морей. В общем, чехи сотрудничество с белыми прекратили, благополучно добрались до Владивостока и в конце 1920 года последний чех покинул нашу землю. А в лесах и реках вблизи Транссибирской магистрали по-прежнему можно найти вот такие игрушки, – Семенов любовно погладил ствол пулемета. – Я выну затвор, чтобы никому не пришло в голову использовать его по назначению.

105
– А у меня сегодня удачный день, – заявил Генри на стоянке на берегу реки Хушмы. Пока вы разбирали завал, что принесли в Хушму паводковые воды, я нашел стоянку древних людей у обрыва, который образовался в результате подмывания подошвы террасы. Спустил воду вон с той большой лужи и покопался в ее дне. Смотрите, что я нашел!
Генри с гордостью показал два странных предмета.
– Это древние ножи, они сделаны из железа и заострены. Может быть, этими ножами первобытная женщина готовила жаркое из мамонта! А еще вот наконечники для стрел. Я поделюсь с вами находками, и часть из них войдет в коллекцию Американского музея естественной истории. Мы гордимся тем, что это самый большой музей в мире. Не посмеивайтесь! Где еще есть такие большие мосты, как в США? У нас самые богатые миллионеры, самые широкие шоссе, и самые высокие дома.
– Англичане любят шутить над американцами, – вмешался Хлынов, – однажды приезжает американский турист в Англию. Местный гид-англичанин проводит экскурсию. Через какое-то время американец говорит: "Почему у вас дома такие низкие? Вот у нас вот это здание было бы в десять раз выше". Англичанин ему отвечает: "Совершенно согласен с вами, сэр, это же психиатрическая больница".
Все смеются.
– Генри, не обижайтесь, – попросила Зоя.
– Я не обижаюсь. Мы, американцы, сами любим над собой пошутить. Вы не кладете в ванную спать осла? В Аризоне это запрещено законом и нарушителям грозит штраф! В Алабаме нельзя носить в кармане мороженое, а в штате Нью-Джерси по воскресеньям запрещено есть маринованные огурцы. Но вы согласитесь, что Америка – страна неисчерпаемых возможностей и каждый, кто  обладает достаточным умом и работоспособностью, может достигнуть много. Например, лесоруб может стать президентом, как Линкольн. А в какой стране столько изобретателей? Вы, конечно, слышали об Эдисоне, который имел 1000 патентов! А кто придумал самолет? Американцы братья Райт. Тут была небольшая дискуссия о Луне. Американский ученый и изобретатель Роберт Годдард получил патент на устройство ракеты для покорения космоса. Этот профессор из штата Массачусетс опубликовал в трудах Смитсониевского института небольшую брошюру «Метод достижения крайних высот». В своей брошюре он предлагал воспользоваться ракетой для исследования верхних слоев атмосферы и полета на Луну.
Узнав о работах, ведущихся в Советской России для полета на Луну, наша газета «Дейли кроникл» написала: «На Луне некого пропагандировать, там нет населения, мы должны встретиться с другой опасностью. Если большевикам удастся достигнуть Луны, то, не встретив там никакого вооруженного сопротивления, не надо испрашивать концессии, они без труда овладеют всеми лунными богатствами. Заселенная коммунистическими элементами, Луна сделается большевистской. Затраты на постройку ракеты и риск жизнями нескольких ученых - сущие пустяки в сравнении с теми колоссальными выгодами, которые можно ждать от эксплуатации Луны».
– Но ученым и конструктором Годдард оказался лучшим, чем организатором и лоббистом, поэтому ему пока не удается получить серьёзное финансирование для своих разработок и собрать большую команду. Но он – американец, и своего добьется! И американцы будут первыми на Луне.
– У русских есть такая поговорка: Не говори «Гоп» пока не перепрыгнул, – заметил Гарин.
– Хорошо сказано! – засмеялся Генри, а американцы в таких случаях говорят так: «Never cackle till your egg is laid» –  «Пока яйцо не снес, не кудахтай».
Общий смех.
– Но я еще не кончил. Найти стоянку первобытного человека – большая удача. С вашего позволения, я бы остался здесь и покопался в земле, а когда вы будете возвращаться, заберете меня обратно. Я уверен, что найду еще кое-что интересное. Оставьте мои вещи, вы и без меня справитесь.

106
Еще одну стоянку сделали на отмели Хушмы. Берег был пологий, пригодный для отдыха. Лодку поставили на якорь, установили две палатки и разожгли костер. Начали ловить рыбу. Недалеко от берега стояли несколько чумов, и из самого большого вышел старый эвенк. Он подошел к костру, оглядел приехавших и, вынув изо рта трубку, спросил:
– Опять русские ищут стрелы бога Огды? Вы их не найдете.
– Вы знаете русский язык? Не откажитесь отобедать с нами. Как вас зовут? – спросил Гарин.
– Илья Потапович из рода Лючеткан.
Семенов достал бутылку водки и за обедом все узнали еще одну историю очевидца Тунгусского метеорита. Все терпеливо выслушали историю о железных птицах Огды, посланных на землю шаманом Маганканом. Старика не перебивали, пока он сам не замолчал, спохватившись, что шаманы наложили табу на рассказы о метеорите, так как бог неба Аксири может обидеться.
– Илья Потапович, а почему вы уверены, что стрелы Огды мы не найдем? – спросил Хлынов, – ведь они падали на землю. Где же они?
– Их могут видеть только шаманы. Говорят, что они светятся, и кто до них дотронется, сразу умрет. Я видел с горы то место, где упали огненные стрелы. Я не узнал лес. Чужой он какой-то. У нас тут был густой лес, старый лес. А теперь во многих местах совсем нет леса. На горах все лесины лежали, и было светло, и далеко все видно. А под горами в болотах идти нельзя было: которые лесины стояли, которые лежали, которые наклонились, которые друг на друга упали. Многие лесины обгорели, сушняк, и мох ещё горели и дымились.
– Может быть, вы нас проводите туда, осмотреть это место?
– Туда идти нельзя. Шаман запретил.
– Илья Потапович, – мы могли бы встретиться с шаманом? Попробуйте нашего табачка, – попросил Гарин и протянул старику пачку табака.
– За табачок спасибо. Я спрошу его, или он хочет говорить с вами. К вечеру вернусь.
Группа нуждалась в отдыхе, и было решено здесь заночевать.
К вечеру старик пришел и сказал, что шаман готов встретиться с кем-то одним.
Хлынов взял сумку с подарками и отправился со стариком в лес. Вернулся без подарков, разочарованный встречей. Шаман посоветовал им покинуть Тунгуску, где духи еще не перестали спорить межу собой за владение этой землей. Однако, получив подарки, он повторил версию о том, что посланцы неба существуют, но их могут видеть только избранные. Больше от него ничего добиться не удалось. Это еще более укрепило веру группы, что обломки метеорита должны быть и поиски будут продолжены.
К вечеру Хлынов почувствовал себя плохо. Болело сердце, дышал тяжело со свистом. Возможно, это были последствия взрыва заводов германской анилиновой компании и результаты тяжелой работы на веслах, а иногда лодку приходилось тащить наподобие бурлаков на Волге. Шаман согласился приютить его на время и подлечить, так что по тропе Кулика вместо семи человек отправились только четверо.

107
Из дневника Хлынова
19 июня 1927 года.
Случай помог мне близко познакомиться с жизнью и бытом эвенков, и я решил включить мои наблюдения в дневник экспедиции, они будут полезны для будущих покорителей Сибири.
Лечил меня с помощью бубна шаман, который объяснил, что когда он камлает над больным, он разговаривает с духом болезни. Бубен звучал тихо и размеренно, и, вероятно, вибрация бубна улучшила работу сердца. Потом он зажег какую-то одурманивающую траву и исполнил ритуальный танец.
Эвенки считают шаманов посредниками между миром духов и миром живых людей. Шаманы бьют в бубен, собирая вокруг себя духов, в танце общаются с ними. Шаманы, действительно, верят в свой особый дар, знают полезные свойства растений, владеют гипнозом и умеют заставить свой мозг работать в одном ритме с мозгом пациента, внушая людям веру в собственные силы и исцеляя их. Некоторые учёные считают, что это новый, ещё недоступный для большинства людей уровень видения мира. Для эвенков шаманы – очень могущественные, высшие существа, играющие в их жизни исключительно важную роль. Так что для исследования Сибири шаманы могут оказать неоценимую помощь и такой же вред.
Большую роль в жизни эвенков играет религия. Они считают себя православными, так многие из них крестились. Илья Потапович рассказал, что в стойбища приходили миссионеры и тем, кто согласится креститься, вручали подарки. Чтобы получать подарки его сын крестился три раза. Просто прятал крестик, когда приходил очередной миссионер. Первый раз ему подарили цветные карандаши и альбом для рисования. Он начал рисовать и у него оказался к этому талант. Потом он получил складной ножик, а после третьего крещения им вручили красивую икону. Сейчас его сын – художник. Он живет в Красноярске. Его картина, изображающая приготовление хлеба на костре в таежных условиях, была отмечена премией.
Вместе с тем, эвенки считают, что мир делится на три части. В небесах живут божества Солнца и Луны и пасутся стада небесных оленей. Вход в верхний мир находится рядом с Полярной звездой. В нижний мир ведут подземные источники. Там живут злые духи и души умерших. Срединный же мир вместе с людьми делят духи природы. Душа есть у огня, гор, рек, многих растений и животных. Так, тунгусы считают, что медведи умеют превращаться в людей и понимают человеческую речь. А потому и обращаться к хозяевам тайги нужно уважительно и в год разрешалось убивать только определенное число медведей,
и только соблюдая определённые правила. Нельзя нападать на спящего медведя. А подходя к берлоге, нужно было отвести от себя подозрения в убийстве, сказав: «Не тунгус к тебе пришел, а якут».
Многие из местных жителей говорят по-русски, этому их научили сосланные в Сибирь декабристы. А один из декабристов учил эвенков земледелию, он сумел вырастить неплохой урожай картофеля. Но есть это незнакомый плод никто из эвенков не хотел, пока удалось подпоить одного мужика, и он попробовал картофель, испеченный на огне. Картофель ему понравился. Эвенки обожествляют огонь и представляют дух огня в виде старушки. Они сохранили обычай кормления огня, когда после приготовления пищи в огонь надо бросить лучший кусок.
Обычаи эвенков часто ставят чужих в тупик. В одну из ночей ко мне пришла дочь хозяина и легла рядом. Она объяснила, что если я ей откажу, это будет обида для всей семьи. Потом меня поблагодарил хозяин и объяснил, что это обычай имеет практическую базу. Племя живет скучено, браки все время заключаются между близкими родственниками, что неблагоприятно для потомства. А дети, рожденные от смешанных браков обычно здоровее, поэтому и появился этот обычай.
Едят эвенки мясные бульоны, кровяные супы, вяленое и копченое мясо, вареную рыбу, ягоды, орехи и лук. Муку делают из сушеной рыбы. Зерновая мука появилась только с приходом русских.
Я рассказывал о Ленинграде, о жизни и обычаях русских, о тех переменах, что принесет Советская власть. Слушать меня приходили из других чумов, судя по одежде, в основном, малоимущие. Кивали головами и уходили довольные. Многие знают, что вскоре здесь грядут перемены.

108
Последняя остановка на Хушме была около охотничьей избушки, где начиналась тропа Кулика. Такие избушки строились охотниками и были пристанищем для всех, кто нуждался в укрытии, там же каждый охотник оставлял топливо для костра, спички, небольшой запас сахара, муки и крупы. Здесь
экспедиция лишилась еще одного из своих участников.
На обед Зоя приготовила свою фирменную яичницу, которая всем очень понравилась, и Онкуль даже попросил записать рецепт, который Зоя продиктовала со слов своей бабушки.
«Выбрать большие очень спелые, созревшие на солнце помидоры. Тщательно промыть в проточной воде один помидор, острым ножом нарезать его на тонкие дольки. Большую важность имеют специи, которые придаю яичнице неповторимый вкус. Это –  соль, молотый черный перец, сухой мелкий базилик, сладкая паприка. Смешать эти специи и посыпать ими каждую дольку помидора.  Поставить на сильный огонь чугунную сковородку, налить в нее немного подсолнечного масла. После того, как масло разогреется, уложить дольки помидоров посыпанной стороной вниз, чтобы они покрыли всю сковородку. Потом, уже на сковородке, этой же смесью посыпать другую сторону помидоров. Накрыть сковородку крышкой и убавить огонь.
Пока жарятся помидоры, готовится заливка. В небольшой емкости взбиваются два крупных яйца, добавляется тертый твердый сыр, немного молока и остатки специй. Хорошо взбитой смесью поливаются помидоры, предварительно перевернутые поджаренной стороной к верху. Для красоты посыпают яичницу сверху мелко нарезанными свежими укропом и петрушкой и снова накрывают крышкой. Через 7-10 минут сильный аромат, от которого начинают течь слюнки, сообщает, что яичница готова. Правильно приготовленная яичница имеет пышный, слегка румяный вид и легко ложится на тарелку при переворачивании сковородки, не оставляя на ней следа. Яичница подается на стол с черным хлебом, корочки которого натирают чесноком, с овощным салатом и стаканом крепкого сладкого чая с лимоном. После такого вкусного и сытного завтрака появятся силы и энергия для любой работы, а вкус яичницы долго будет храниться в памяти».
После обеда Зоя пошла к реке мыть посуду и быстро вернулась.
– Смотрите, что я нашла, похоже на стеклышко. Вон как блестит. Я набрала на отмели горсть песка, чтобы почистить казан и увидела этот красивый камешек.
Камешек пошел по рукам
– Зоя, я тебя поздравляю, – сказал Семенов, ¬– ты нашла алмаз. Покажи-ка это место.
Все пошли за Зоей, а Хохлов захватил сито.
Он набрал в сито несколько горстей песка и стал промывать содержимое в реке. Когда на дне осталось несколько тяжелых минералов, высыпал остатки на сухое место. Все наблюдали с интересом, и общий вздох разочарования показал, что в остатках ничего блестящего не было.
– Попробую еще разок.
На третий раз он вынул блестящий камешек.
– Алмаз! - воскликнул Хохлов, – не остановиться ли нам здесь на пару дней? Если Шельга украденные деньги не вернет, алмазы, которые мы здесь найдем, помогут нам обзавестись деньгами на обратный путь.
¬– Наша экспедиция отправилась не за алмазами, – возразил Гарин, – и тратить время мы не можем. Но мы можем оставить вас. Поставим вам палатку, оставим еду. Будете промывать песок, а на обратном пути мы вас заберем.
¬– Я согласен остаться, – согласился Хохлов, – уж я его не упущу, как говорится алмаз и в грязи виден,
Оставив Хохлова, Гарин, Семенов и Зоя отправились по тропе Кулика.

109
Это случилось в эпицентре.
Пока Гарин и Семенов разбрелись по окрестностям, изучая местность и пытаясь найти следы метеорита, Зоя разожгла костер и, повесив казан, начала к обеду варит уху. Вскоре над казаном стал подниматься душистый пар и, помешав варево, она положила ложку и пошла в лес за дровами. Возвращаясь с охапкой хвороста, уже издалека, она увидела, что кто-то из мужчин уже стоит у костра и, не дожидаясь обеда, хлебает уху ложкой прямо из казана.
– Это что еще такое, – закричала Зоя, – нельзя дождаться обеда? А другим не надо? И что за манера лезть ложкой в кастрюлю! Сейчас получишь! Ложкой по лбу!
Она поспешила, чтобы понять, кто это нарушает установленный порядок, но мужик опустил ложку в казан, бросился бежать, и исчез за ближайшими елями. Она успела заметить, что он был в грязной рваной одежде, с длинной бородой. Совершенно незнакомый мужик.
Подошел Гарин, спросил, куда побежал незнакомец.
– Семенов, со мной, – скомандовал он, и оба быстро двинулись в погоню. Следы были различимы: примятая трава, сломанные ветки, и вскоре они увидели признаки жилья. Остатки костра, разбросанные кости, примятую траву. Ясно, что здесь кто-то живет.
– Вон его логово, – показал Семенов на вход в небольшую пещеру.
Оба подошли к входу и достали пистолеты.
– Эй, есть кто-то живой? Выходи, – приказал Гарин.
– Живым не дамся, – раздался хриплый голос, – кто вы?
– Выходи, не бойся. Мы не военные, это экспедиция за Тунгусским метеоритом из Ленинграда.
Из пещеры вышел мужик, описанный Зоей. В руке у него было ружье.
– Брось ружье, – приказал Гарин, – я сказал, мы не военные. Кто ты?
– Дворянин без наследства, поручик без войска, русский патриот без Родины. Меня расстреляют?
– Нет. Пойдем, мы тебя накормим и окажем первую медицинскую помощь. Гражданская война закончилась пять лет назад. Все патриоты помогают строить новую Россию. Ты подлечишься и сможешь трудиться на благо своей Родины.
После обеда незнакомец, назвавшийся Голицыным, рассказал невеселую историю отступления белой армии Каппелевцев вдоль реки Кан. Было решено добраться до границы и перебраться в Синьцзян. Он не хотел покидать Россию и его больного бросили в тайге, как, впрочем, и многих других. Он выжил. С убитых и умерших собрал теплую одежду, было много брошено инвентаря, он нашел теплую пещеру и вот уже живет здесь пять лет. Питался зайцами, грибами, ягодами, диким чесноком, рыбой, птичьими яйцами, красной икрой – в общем, всем, что удавалось собрать, выловить или настрелять.
– А что делаете в этой глухомани вы? – спросил незнакомец.
– Ищем обломки метеорита.
– Удачно?
– Пока нет.
– А если я вам дам упавший с неба обломок, что я нашел, меня простят?
– Ты не шутишь? Покажи свой обломок!
– Он в пещере. Ночью он светится.
Обломок руды солидного веса действительно оказался небесным посланцем. Как только к нему поднесли счетчик Гейгера, все услышали знакомую ритмическую мелодию. Сразу плотно завернули обломок в свинцовую обертку, это была удача, хотя в группе появился лишний рот и, выдаваемый ежедневно рацион, пришлось сократить.
Незнакомец постригся и побрился, сменил одежду и выразил готовность быть полезным, хотя был очень слаб. Зоя определила его в помощники, и их меню украсилось дарами леса.
Больше ничего не нашли и решили возвращаться.

110
На стоянке у палатки Хохлова все узнали, что потрудился он изрядно, о чем свидетельствовала куча промытого и просеянного песка. К сожалению, алмазы ему не попались.
В стоянке эвенков подобрали Хлынова. Ему стало легче. Боли прошли, а может просто помог отдых, свежий воздух и здоровая пища. Так или иначе, шаману оставили подарок, и Хлынов перебрался в шитик.
Когда шитик остановился у палатки американца, все увидели ровные ряды аккуратно вскрытых слоев земли. Как один человек мог столько перекопать! Генри напряжено трудился, вскрывая очередной новый слой, и приезд группы даже, казалось, его разочаровал. Похоже, что он нашел стоянку неандертальцев, возраст которой, возможно, насчитывает 40 тысяч лет. Он показал найденные им украшения и подвески из зубов животных, кольцо из бивня мамонта, а также изделия из мрамора – фрагмент браслета и кольца. Он сделал много фотоснимков, и его блокнот заполнился зарисовками и описаниям найденных вещей.
– Надо сохранить это место в секрете, иначе сюда прибудут в целях наживы искатели древних артефактов, которые сейчас успешно продаются на аукционах, – сказал Генри, – я буду просить наш музей выделить средства для дальнейших раскопок с участием ваших археологов. Мы узнаем много нового о жизни ваших предков в Сибири. А найденные украшения разделим между американским и русским музеями.
Когда группа утром проснулась, обнаружили, что исчез неудачливый поручик.
– Вольному воля, а спасенному рай, - прокомментировал это событие Хохлов, выразив радость по поводу усиленного завтрака, ввиду отсутствия лишнего рта. Впрочем, радость его была недолгой: оказалось, что вместе с поручиком исчез единственный алмаз, который Хохлов беспечно держал в кармане.
111
В Ванаваре прибывших ждала хорошая новость: Шельге удалось найти украденные деньги. Он рассказал, как осмотрел взломанный сейф, снял отпечатки пальцев и выяснил, не поселился ли в поселке недавно кто-то посторонний. Оказалось, что недавно снял комнату у местного эвенка незнакомый охотник, назвавшийся Петровым. Его не оказалось дома, ушел соболя искать, сказал хозяин дома.
В присутствии двух понятых Шельга тщательно обыскал его комнату, но ничего подозрительного не нашел, пока один из понятых, эвенк старик Чикарен, не показал на доску пола, которая слегка выступала над остальными. Доску подняли и под ней нашли то, что называют, медвежья лапка – хорошо известный Шельге инструмент для взламывания сейфов. Вернувшегося охотника сразу же арестовали и надели на него наручники, хотя он от всего отказался. Лапку видит в первый раз, во время кражи был в лесу, у него абсолютное алиби. Никаких денег не брал.
– Он мог унести деньги в лес и там спрятать, – предположил Шельга. Кто-нибудь в деревне может помочь найти это место по следам?
– Старик Чикарен хорошо знает лес, – сказал Иванов, – но он по-русски не говорит.
¬– Я переведу, – вызвался Онкуль.
– Если он найдет деньги, получит бутылку водки, – пообещал Шельга.
Старик Чикарен осмотрел ботинки Петрова и даже их понюхал, и они вошли в лес.
– Он говорит, человек спешил, – начал переводить Онкуль, – носки вдавлены глубже пяток. Вот помята трава, сдвинут камень. Здесь он перепрыгнул лужу, остановился и закурил. Спичку воткнул в землю, вот она. На дереве небольшая зарубка, боится, что потом это место не найдет. Примята трава, сидел, отдыхал, однако. Еще одна зарубка. Здесь постоял, след глубокий. Ищет место. Дальше следов не видно. Старик говорит, надо все кругом осмотреть, ищите рыхлую землю. Он выкопал яму, а чтобы не было бугра после того как что-то положит и яму засыплет, лишнюю землю насыпал в рюкзак. Он спешил, земля могла просыпаться мимо.
– Вот это место, – воскликнул Шельга, – дайте лопату.
Через несколько минут из ямы была вытащена сумка с деньгами. Шельга тут же снял сохранившиеся отпечатки пальцев и вручил бутылку водки старику Чикарену.
Когда сумку показали ее хозяину, он слегка изменился в лице.
– Этот не моя сумка. Первый раз вижу.
– А следы тоже не твои?
– Следы мои, я гнался за соболем. Вот его шкурка.
Было решено отправить его в наручниках под конвоем в Канск, с протоколом задержания и отпечатками пальцев.
Пока Шельга ждал прибытия группы, он обучил Иванова, как составлять протоколы осмотра места происшествия, снимать отпечатки пальцев, допрашивать подозреваемого и свидетелей, и помог председателю поселкового совета организовать народную дружину из молодых крепких ребят.
– Как говориться, все хорошо, что хорошо кончается, – услышав эту историю, подытожил события Хохлов, когда группа покинула Ванавару.

112
На шестнадцатый день экспедиция добралась до Красноярска, откуда ходили поезда в Москву. Поскольку до ближайшего поезда было несколько часов, было решено немного отдохнуть. Гарин разрешил желающим сходить в баню и пообедать в станционном ресторане, но делать это по очереди. Двое должны были оставаться с вещами. Сам он отправился в город последним. Помылся в бане, перекусил в столовой, полюбовался панорамой города с моста через Енисей, который делит Сибирь на две части Западную и Восточную, и отправился на недавно открытый телеграф, чтобы доложить Манцеву о благополучном окончании экспедиции. Ждать звонка пришлось долго, и он уже стал поглядывать на часы.
– Ленинград? Николай Христофорович? Это Гарин. Докладываю: мы в Красноярске. Все здоровы. Да, нашли. Везем. Соблюдаем. Что? Как обошлись без проводника? Почему обошлись? Иван Семенов с нами. Что вы говорите? Не может быть!
То, что Гарин услышал, повергло его в шок. Проводник Иван Семенов, с которым они прошли и проплыли сотни верст, оказался подставным лицом. Настоящий проводник был сброшен с поезда без одежды и документов. Врачи сумели его спасти, и он после лечения рассказал, что курил в тамбуре, когда к нему подошли сзади и нанесли сильный удар по голове. Больше он ничего не помнит. Встретил их экспедицию фальшивый Семенов в Красноярске, документы подозрения не вызывали.
– Немедленно сообщите это Шельге, - приказал Манцев, – и задержите самозванца.
В комнате ожидания вся группа была в сборе, Ивана Семенова не было.
– А где Иван?
– Он решил остаться в Красноярске, – сообщила Зоя, – встретил старого приятеля и тот ему предложил работу.
– А рюкзак? Где его рюкзак?
Рюкзак Ивана был самой ценной вещью в группе – в нем лежал результат экспедиции – завернутый в свинцовую обертку найденный на Тунгуске обломок метеорита. Таскать такую тяжесть поручили Семенову, как самому сильному и он его охотно носил.
– Вот он, его рюкзак, – показал Шельга.
Действительно, рюкзак Ивана Семенова лежал вместе со всеми вещами. Шельга с усилием поднял тяжелый рюкзак и положил его перед Гариным.
– Он сказал, что оставляет его нам.
Гарин дрожащими руками расстегнул рюкзак, в котором оказались крепко связанные четыре кирпича.
На всю группу напал столбняк. Никто не мог вымолвить ни слова. Первым пришел в себя Шельга.
- Все оставайтесь на местах.
Был вызван начальник железнодорожной милиции. Им оказался Иван Бусько – старый знакомый Шельги по группе Громова. Он засветился при взятии Леньки Пантелеева, и начальство устроило ему перевод из Петрограда на Дальний Восток, опасаясь, что кто-либо из уцелевших сообщников Леньки мог отомстить. Шельга перечислил приметы беглеца. Опрос постовых показал, что он сел в автобус и уехал в рабочую слободку. Была ли у него с собой сумка, мешок или другая кладь – не заметили.
- Пойдемте в камеру хранения. Где наш счетчик?
Работнику камеры хранения приказали показать, что за вещи были сданы в течение нескольких последних часов. Со счетчиком Гейгера проверяли сумки, ящики, чемоданы и мешки. Несмотря на свинцовую обертку, счетчик улавливал излучение метеорита. Наконец один из тяжелых мешков вызвал подозрение. Его вскрыли в присутствии понятых и обнаружили то, что искали – завернутый в свинец обломок метеорита. Вздох облегчения Гарина и Шельги был такой сильный, что его, наверное, слышал весь вокзал.
– Мы ему устроим здесь засаду, – сказал Бусько.
Принесли те самые четыре кирпича и положили в мешок, который аккуратно завязали и вернули на место. Когда и как удалось фальшивому Семенову совершить подмену осколка метеорита, никто не знал. Может быть ночью, во время его дежурства, когда все спали? По случаю удачного спасения осколка метеорита Гарин купил бутылку вина, и в поезде они нарушили сухой закон, установленный им в начале путешествия.

113
С отъездом экспедиции на Тунгуску в лаборатории М стало несколько скучновато. Перестали сыпаться, как снег на голову, указания Гарина, тогда посторонний мог подумать, что именно он заведует группой М. Неслышно звонкого стука молотка Хохлова, работы по сборке ракеты замедлились, спешить было некуда. Стало не хватать Хлынова, легко разбиравшегося в сплетении проводов электрических приборов. Больше не слышен в кафе веселый смех Зои, ее место занял ворчливый пожилой метрдотель, уволенный из ресторана за торговлю порнографическими открытками. Правда, стала чаще заглядывать Федотова, сотрудница отдела кадров. Спрашивала, не надо ли что-нибудь.
Манцев, как будто не заметил, что людей стало меньше. Его целиком занимали золотые бруски, принесенные Гариным. Прежде всего, он решил усовершенствовать счетчик Гейгера, который, хотя определял радиацию, но не мог распознавать частицы излучения и определять их энергию. После того, как Ляля принесла ему статью, где были описаны опыты Резерфорда по определению альфа-, бета- и гамма-частиц, Манцев повторил эти опыты и обнаружил в золотых брусках совершенно новые частицы, испускаемые металлом М. Он назвал их мю-частицы. Свой прибор, регистрирующий мю-частицы, он назвал счетчиком Манцева и взял на него патент. Осталось наладить массовое производство – продажа этих счетчиков за рубеж может принести немало валюты, в которой так нуждается Россия.
Ляля помогала ему в химических опытах, по обогащению металла М до такой степени, когда полученный концентрат можно будет использовать в качестве топлива. Под его руководством были проведены эксперименты на радиевом заводе в селе Бондюга, где производилась серная кислота, необходимая для переработки урановой руды в радий.
Золотой брусок расплавили, пропустили через него, обладающий особым химическим составом выщелачивающий реагент, из которого потом на газовой центрифуге получили изотоп с содержанием металла М около 4 процентов, не уступающего урану 235, что позволяло использовать его в качестве топлива для энергетики.
Манцев предложил отметить это достижение в ресторане, где сел рядом с Лялей и, как бы случайно, положил руку ей на колено.
Ляля уже стала замечать повышенное внимание Манцева к себе. Он начал красиво одеваться, постригся и привел в порядок бородку. Такой симпатичный старичок из зарубежного кино. Он стал чаще обращаться к ней в случае надобности и ненадобности. Ласковый голос сменял начальственные нотки, с которыми он обращался к другим. В кафе садился с ней за один стол, без всякой просьбы придвигал к ней солонку или перечницу и ни разу не сделал ей замечание, когда они приходила не точно в девять, так как считала себя практиканткой, а не сотрудницей.
В этот вечер, после ресторана он пошел ее провожать, по дороге жаловался на одинокую жизнь, он никогда не был женат, тратя все свое время на науку. Но сейчас, когда он добился впечатляющих успехов и имеет солидную зарплату, почему бы ему не соединить свою жизнь с красивой сотрудницей? Ляля сказала, что это неплохая идея и он, видимо, неверно ее понял, так как, прощаясь у общежития, попытался ее поцеловать, но она быстро отвернула голову, и поцелуй попал в ухо.
– Николай Христофорович, – смеясь, чтобы его не обидеть,  – сказала Ляля, вы знаете, как это называется? Это называется злоупотребление служебным положением!
И она быстро взбежала по ступенькам.
– Спокойной ночи.
114
Выйти замуж за старика? Этого ей только не хватало. Она бы пожаловалась Шельге – в последнее время ей стало не хватать их встреч. Обдумав события последних дней, Ляля пришла к выводу, что, наверное, лучший выход – закончить эту практику. Об этом она заявила на следующее утро Громову в Угрозыске. Впереди выпускные экзамены, и ей надо готовиться. Громов спросил, что она планирует делать после окончания университета, не хотела бы она работать в Угрозыске, а Ляля сказала, что ей уже предложили работу в дипломатической службе, и она дала согласие. С Манцевым вежливо попрощалась по телефону.
Этот период ее жизни был окончен.
После сдачи экзаменов в университете, Ляля выпросила у Коллонтай рекомендацию и ее направили в Советское представительство в Париже, где, по прибытии, она написала Шельге письмо.
«Здравствуй Василий!
Все получилось так неожиданно, я хотела бы с тобой попрощаться, поблагодарить за все, что ты для меня делал, но опять не получилось. Я имею в виду тот мой поспешный отъезд в Париж, когда ты ушел защищать Петроград. И в этот раз я уехала поспешно, и снова в Париж.
Когда окончился срок моей стажировки в группе М, я вернулась в университет, сдала последние экзамены и ожидала распределения на работу. И пришла мне в голову идея. Я тебе рассказывала, что познакомилась с Александрой Михайловной Коллонтай, она читала у нас лекции о международном праве. Я ей написала и попросила посодействовать, чтобы меня направили на работу в советское представительство в Париже, где до сих пор живут мои родители. Совсем недавно у нас установились дипломатические отношения с Францией и первым полномочным представителем СССР, (это так в нашем Наркомате иностранных дел решили назвать посла), во Франции был Леонид Борисович Красин. Оказалось, что Александра Михайловна не только с ним знакома, но они близкие друзья! Она ему позвонила, и он устроил мне вызов на работу в Париж! Ты себе не представляешь, как я обрадовалась!
Василий, уголовный розыск делает важную и нужную работу, но эта работа не для меня. Да, мне предложили работу в твоей группе, но я отказалась. Во-первых, меня манит дипломатическая работа, а во-вторых, общаться всю жизнь с подонками общества – это на любителя. И, потом, я просто боюсь, что в один момент меня настигнет бандитская пуля. Не осуждай меня, пожалуйста.
И вот я в Париже. В моем назначении сыграло роль и то, что я уже жила год в Париже и неплохо выучила французский. Хотя я пока на вспомогательных работах, но уже приходится общаться с французами и моя задача – налаживать дружеские отношения и создавать положительный имидж нашей страны, используя личное обаяние. Ведь, не смотря на вековые связи России и Франции, наш общественный строй они не понимают и не принимают. Поэтому надо пока налаживать культурные отношения.
Моя первая серьезная работа – дежурить у советского павильона на Международной выставке в Париже. Французский архитектор Ле Корбюзье, по проекту которого на выставке был построен павильон здания будущего, говорил, что советский павильон – единственный, на который стоит смотреть. Он, действительно, пользуется успехом, недавно тут собрались рабочие и даже пели «Интернационал». Моя задача была не допускать никакой порчи, французы очень любят что-нибудь отломать на память. Взамен я раздавала русские сувениры. 
Родители, конечно, были очень рады со мной встретиться, и я собираюсь здесь в представительстве пристроить папу, нам нужен хороший водитель, владеющий двумя языками и хорошо знающий Париж, я думаю, его возьмут. Вот такие сюрпризы принесла в мир революция: артистка стала дипломатом, а известный ученый – шофером.
Василий, не обижайся, пожалуйста, на мое письмо. Наверное, ты хотел бы прочесть что-то личное, я пыталась, но не получается. Прошлое не вернуть и, возможно, мы с тобой больше не увидимся. Повторюсь, я очень благодарна тебе за все, что ты для меня делал, и ты навсегда поселился в одном из уголков моей памяти.
Будь здоров! Удачи тебе на работе, и я уверена, ты найдешь себе достойную пару.     С коммунистическим приветом, Ляля»

115
В поезде по дороге домой Шельга сокрушался, что не смог участвовать в походе на место падения Тунгусского метеорита и расспрашивал обо всем Гарина и Зою, добравшихся до эпицентра. 
– Меня спросят в моей группе о впечатлениях от Сибирской тайги, а я был занят тем, что налаживал в Ванаваре службу уголовного розыска.
– Не переживай, – убеждал его Гарин, – ты сделал для нас больше всех. Если бы не ты, нам не на что было бы вернуться домой, и мы бы не нашли украденный драгоценный обломок метеорита.
Гарин рассказал Шельге о встрече с беглым белогвардейцем, Зоя о найденном алмазе, а Генри показал два ножа первобытных людей. И все согласились, что необычайной красоты сибирская тайга ждет своих первооткрывателей.
В Ленинграде Шельгу ожидал сюрприз. Он собирался рассказать Ляле о поездке, и как он по ней скучал, но ее уже не было в городе, она закончила практику, сдала экзамены и уехала работать в Советское представительство в Париж.
Выслушав доклад Шельги, Громов сообщил, что вместо Ляли в группу М  внедрили под видом практиканта Петра Юрского, самого образованного в их группе, который мог при случае, что называется, пустить пыль в глаза, и предложил Шельге принять участие в очистке Охты от хулиганских шаек.
– Мне поручено создать оперативную группу, – сказал Громов, – ее возглавит Иван Дубинин, а Алексей Сальков разработает план операции. Тебя там не знают, и, если ты согласишься, сможешь внедриться в «Союз советских хулиганов». Организацию с таким странным названием создал на Охте бывший казачий есаул Дубинин. В этот «Союз» входит больше сотни молодых безработных бездельников. Сам Дубинин на дела не ходит – средства к существованию ему доставляют подопечные, промышляющие воровством и грабежом. Сергей Кренев тебя познакомит с Охтой и обучит типичному поведению и манерам шпаны.
На следующий день Кренев привел Шельгу на Охту – дачный пригород Ленинграда, где население занималось огородничеством, держало коров, коз и птицу, снабжая горожан овощами и молочными продуктами. Здесь практически отсутствовали рабочие клубы и школы, зато хватало кабаков. Их хозяева, как правило, не брезговали ничем – давали взаймы под процент, скупали краде¬ные и принесенные «на пропой» вещи, скрывали находившихся в ро¬зыске уголовников. Обычным явлением для Охты были пьяные скан¬далы и драки. Хулиганы чувствовали себя здесь вольготно.
– Вон в том кабаке бывает сам Дубинин, – показал Кренев. – Придешь туда вечером, мы с тобой разучим роль медвежатника и устроим тебе возможность вскрыть сейф какого-нибудь нэпмана. Деньги отдашь Дубинину и войдешь в доверие. А дальше – по ситуации. Когда удастся захватить банду, тебе тоже наденут наручники и вместе со всеми будут судить. Это обезопасит тебя от подозрения, что их выдал ты, и возможной мести сообщников, оставшихся на свободе.
Новая работа полностью поглотила Шельгу, и он несколько дней носил в кармане нераскрытое письмо Ляли.
116
Алмаз, найденный на отмели Хушмы, Зоя решила продать и, выбрав время, отправилась снова к Зильберману – зубному врачу и ювелиру. Он заплатит меньше, но ничего спрашивать не будет.
– Зоечка, я рад тебя видеть. Что-то опять принесла?
– Я тебе говорила, что мой муж – геолог. Принесла продать алмаз, который он нашел. Место держит в тайне. Зоя положила на стол прозрачный камешек и застыла в ожидании.
– Твой муж зря время не терял, посмотрим.
Зильберман включил сильный свет и взял лупу.
– Так, так. Странный алмаз, а если посмотреть его под микроскопом? Какие-то штрихи и каналы. Дефекты. Этот камешек я не куплю. Извини. Есть какие-то новости? Разошлась с мужем? Нет? А то я по-прежнему свободен…
Дома Зоя с огорчением рассказала Гарину о посещении Зильбермана.
– Что будем делать?
– Нас пригласили на день рождения Хохлова, – сообщил Гарин, – подари ему этот алмаз. Он так страдает от того, что потерял свой. А про Зильбермана промолчи.
Хохлов был растроган подарком и немедленно отправился в ближайшую ювелирную артель общества «Русские самоцветы» с просьбой сделать бриллиантовое кольцо для его жены. Ювелир изучил алмаз, позвал для консультации хозяина, и Хохлов узнал, что это не простой алмаз, а импактный. Название от английского слова «импакт» – толчок. Такие алмазы образуются
из графита в момент удара метеорита о Землю. Они для ювелирного дела не годятся, но используются в технике, так как более прочные, чем ювелирные алмазы.
– Отнесите его в Петергофскую гранильную фабрику, там его у вас обязательно купят, – посоветовал хозяин артели.
Перед тем, как идти на фабрику, Хохлов зашел в библиотеку и попросил материалы о импактных алмазах. Кое-что для него нашли.
Образование алмазов при падении метеоритов – очень удивительное явление, прочел он, условия их формирования таковы, что эти алмазы могут найти лишь техническое применение. Эти камни очень мелкие и трещиноватые: для образования крупных кристаллов требуется очень длительное время, а экстремальные ударные условия не позволяют им избежать множества трещин. В результате такие импактные алмазы не пригодны для производства бриллиантов, но незаменимы при производстве режущего инструмента: резцов, сверл, буров, так как их абразивная способность в несколько раз выше, чем у обычных алмазов.
Петергофская гранильная фабрика – первый в стране центр по изготовлению точных камней, необходимых в приборостроении. Чем выше точность прибора, тем больше в нем требуется камней. До революции все точные камни закупались за рубежом. Изготовление технических изделий из твердых камней становится в это время основным производством фабрики. Фабрика начала выпускать продукцию для нужд народного хозяйства и изготавливать изделия из камней на экспорт.
С этими знаниями он отправился в Петергоф. Гранильная фабрика представляла собой большое трехэтажное здание на Фабричной улице.
Принесенный Хохловым алмаз был немедленно куплен, а директор фабрики пригласил его к себе в кабинет и предложил сотрудничество.
– Где вы сейчас работаете? Мы возьмем вас на работу в исследовательскую группу, вы покажете, где находится месторождение, и будете получать процент от прибыли.
Зоя услышала эту новость во время обеда сотрудников группы М.  Хохлов выгодно продал алмаз Петергофской гранильной фабрике и ушел туда работать.
Теперь отмель, где Зоя нашла блестящий камешек, признана месторождением импактных алмазов, зарегистрирована Наркомпросом и находится под защитой государства. Иди, знай, где найдешь, где потеряешь…
117
Генри пригласил Зою на прощальный ужин, он возвращается в Нью-Йорк. Итоги поездки на Тунгуску могут заинтересовать Роллинга, и Зоя решила написать свой отчет о поездке и передать его с Генри. После обеденного перерыва, убрав все столы, она заперлась в подсобном помещении.
«Дорогой друг!
Я вторично прибегаю к помощи помощника для передачи вам моего письма. Боюсь, что Тыклинский ведет двойную игру, прямая связь намного надежней. На этот раз я передаю вам письмо с работником Американского института естествознания Генри Осборном, он тоже участвовал в поездке на Тунгуску и нашел стоянку древних людей.
Мы только что вернулись. Поездка заняла три с половиной месяца, а пережито столько, что хватило бы на год. До Красноярска добрались поездом благополучно, а потом начались приключения. То украли наши деньги, то не хватало еды, то не было воды, а питание лежало на мне. Кто-то поскользнулся и сломал ногу, другого так искусала мошкара, что он весь опух, а я сама чуть не утонула, когда самодельный парус на лодке так тряхнуло ветром, что он сбросил меня в воду. Конечно, сюда дошли слухи о восстании тунгусов на востоке, местные кочевники встречали нас крайне неприветливо, но мы захватили много нужных здесь вещей. В обмен нам давали рыбу и, иногда, мясо.
Семенов слабо знал дорогу. Спасало то, что он когда-то воевал в этих краях, на чьей стороне – вы знаете. Он много мне помогал: таскал мешки с мукой, ловил и чистил рыбу, стрелял и разделывал уток.
На одной из стоянок я нашла алмаз, называется импактный, он оказался не пригоден для ювелирных нужд, но такими алмазами очень интересуется техника. Они образуются при падении на землю метеоритов. В Америке таких мест достаточно, там и надо искать эти импактные алмазы.
Гарин привел нас к месту, куда должны были бы упасть осколки метеорита, но, как это было в первой экспедиции, мы ничего не могли найти, хотя предлагали местному населению взамен осколков очень дефицитные вещи. Но, когда уже кончались деньги и продовольствие, и было решено возвращаться, нам вдруг повезло: мы встретили человека, который нашел осколок, и прибор показал наличие в нем радиации. Осколок был очень тяжелый и взялся его нести самый сильный член команды – Семенов. Это был шанс, который нельзя было упустить, но мы, увы, его упустили. Помешал нам ваш старый знакомый Шельга, он тоже был в нашей группе. Об этом вам расскажет сам Семенов.
Однако, есть для вас хорошая новость: я писала о золотых брусках, но тогда всего не знала. Золотые бруски, добытые из шахты Гариным, оказались радиоактивными, они содержат элемент М.
Теперь, самое главное: Роллинг, эти бруски не все одинаково радиоактивны. Это я подслушала в институтском кафе. То, золото, что были добыто на меньшей глубине, среди оливинового слоя, практически не радиоактивное, чем дальше, тем  радиоактивнее. Манцев сделал прибор для точных измерений, но пока данные о нем держатся в строгом секрете. И еще я узнала, что из наиболее радиоактивных брусков можно после обогащения, выделить элемент М. Так, что если у вас есть солидный запас этих брусков, не спешите их хоронить. Они могут быть источником ядерной энергии и для электростанций и для двигателей ракет. Манцев уже разрабатывает технологию обогащения золотых брусков, и я ее достану, к лаборатории М уже подобрала ключи.
Роллинг, вы всегда держали слово, и, я надеюсь, сдержите его и сейчас. Что я имею в виду? Прошел год после нашей последней встречи, и я должна вернуться к вам. Я устала от здешней неустроенной жизни, иногда начинаю паниковать: мне кажется, что за мной уже следят. Прошу выслать мне визу и деньги на дорогу. Надо это оформить так, чтобы меня отпустили, и никто ничего не заподозрил, иначе мне конец. Устройте так, как будто в Париже нашлись мои родители, и они просят меня приехать повидаться.
И мы снова будем вместе. А я с собой привезу и расскажу при личной встрече еще кое-какие очень важные новости, которые не могу доверить письму.                Ваша Зоя»
118
После прибытия экспедиции в Ленинград, для оценки найденных Генри Осборном изделий бронзового века был приглашен заведующий этнографическим отделом Русского музея Сергей Иванович Руденко. Он с большим интересом познакомился с найденными Генри образцами, расспросил об Американском музее естественной истории и пригласил Генри познакомиться с этнографическим отделом Русского музея.
– К нашему большому сожалению, во время наводнения были затоплены подвальные помещения, где хранились этнографические коллекции и под водой оказались около ста тысяч экспонатов. Извлечением из воды экспонатов и их просушкой занимались все сотрудники музея, кое-что безвозвратно погибло, но многое удалось восстановить, – сообщил Руденко, –  так что кое-что вы увидите.
– Я вам сочувствую. И в Соединенных Штатах стихийные бедствия нередки. Весной прошлого года пронесся Торнадо над штатами Миссури, Иллинойс и  Индиана. Сила ветра достигала 160 километров в час, погибли более 700 человек, были полностью снесены целые фермы и даже несколько городов. К счастью, до Нью-Йорка он не дошел.
Генри с интересом рассматривал собранные сотрудниками музея образцы оружия, одежды, обуви и модели сельскохозяйственных орудий древних народов, проживавших на территории России. 
– Ваши находки открывают новую страницу в истории первобытных племен на территории Сибири, – сказал Руденко, – пока наши возможности не позволяют исследовать область Тунгуски, но мне уже ясно, что эти места могут оказаться настоящим кладом для археологов и этнологов.
– Я думаю, наш Американский музей заинтересуется сотрудничеством с Русским музеем, я поговорю с отцом и мы сможем обмениваться выставками, – предложил Генри.
Были обсуждены возможные темы выставок и, как поделить, найденные им находки, так чтобы обе стороны были довольны.
Перед отъездом Генри устроил прощальный товарищеский ужин. Он принес бутылку настоящего Ямайского рома и букет роз для Зои. Зоя посчитала цветы, их оказалось четное число. Поэтому она тут же вынула одну розу, приколола к волосам и сообщила Генри, что букеты, которые дарят живым, должны состоять из нечетного числа цветков, а те, что кладут на могилы – четного.
            – Это значит, все дела завершены, и сведены все счеты, – объяснила Зоя.
– Я рад побывать в вашей замечательной стране, – сказал Генри, поднимая бокал, – у нас разные политические системы, но много общих культурных интересов. Я думаю, мы можем обмениваться студентами. Найдутся американские семьи, которые охотно примут русских студентов на один-два года, а у вас тоже для этого есть возможности. Как я уже говорил, наши музеи могут обмениваться выставками, не говоря уже о том, что в США могут приезжать российские писатели, а наши писатели – к вам. Я читал книгу Джона Рида «Десять дней, которые потрясли мир», она помогла мне узнать и понять вашу революцию.
Вот эта книга, я хочу ее подарить библиотеке вашего института.
– Наши писатели тоже посещали Америку, – вмешалась Зоя. – В Америке побывали Горький и Маяковский. Маяковскому понравился Нью-Йорк, он с восхищением пишет о Бруклинском мосте: «Если придет окончание света – планету хаос разделает в лоск, и только один останется этот над пылью гибели вздыбленный мост». Вернувшись, Маяковский написал книгу «Мое открытие Америки», я хочу ее вам подарить, в память о вашем пребывании в России.
И Зоя вручила Генри красиво упакованную и перевязанную бантиком книгу.
– Спасибо, будет, что читать в самолете. Да, Бруклинский мост – гордость Нью-Йорка. Вы знаете, это – висячий мост, и, когда его открыли, кто-то пустил слух, что мост обвалится. Чтобы уверить народ в прочности моста, власти попросили провести по нему двадцать слонов из гастролировавшего неподалёку цирка Барнума.
Все сердечно распрощались с Генри, а когда в самолете он развязал бантик на подарке Зои, то обнаружил в книге письмо и записку.
«Дорогой Генри, я надеюсь, вас не сильно затруднит моя просьба: передать это мое письмо мистеру Роллингу. Письмо конфиденциальное и личное, надеюсь на вашу порядочность. Большое спасибо! Ваша Зоя».

119
В последние дни Гарина стали беспокоить тяжелые сны.
В эту ночь ему снился Ваня Савельев, его первый двойник. Они учились вместе, и Ваня, опытный химик, искал для Гарина вещество, сгорающее при высокой температуре без запаха и остатка. Что-то ему удалось. Потом Гарин почувствовал опасность. Была у него и осталась такая врожденная способность – чувствовать опасность. Вдруг в голове загорался красный свет. Когда летом в Петрограде у него в голове зажегся красный свет, он попросил Ваню стать на время его двойником. Они были одного роста, Ваня покрасил волосы в черный цвет, они были одеты в одинаковые широкие пальто, у обоих были мягкие шляпы и одинаковая остренькая бородка. Ваня был убит на Крестовском острове. Ваня доверился ему, а Гарин послал его на смерть.
Потом привиделось мертвое с оскаленными зубами лицо Виктора Ленуара, второго двойника убитого в Париже. Тоже соученика, бежавшего от революции. Он, наконец, добился нужного эффекта и с его угольными пирамидками гиперболоид заработал в полную силу. Гарин обманул его, сказав, что миллиардер Роллинг берет на себя расходы по промышленному производству гиперболоидов. И тоже предложил стать его двойником. Виктор доверился ему, а Гарин послал его на смерть.
Третьим двойником Гарина был русский эмигрант, барон Корф, продавший себя за огромные деньги. Он сидел в подземном бункере в Нью-Йорке и после бегства Гарина пытался остановить восстание рабочих. Его разнесла бомба, брошенная нанятым Роллингом убийцей. Корфа ему не жалко. Все трое его бы предали при первой возможности.
Только Зоя согласилась разделить с ним черную полосу в его жизни. Гарину снится Вилль Давр, как к нему впервые пришла Зоя. Когда в их комнату с еще неостывшей постелью стали ломиться громилы, и он включил гиперболоид, в кармане не оказалось спичек, их ему дала Зоя. Только Зоя верна ему до последнего.
Гарин в полудреме протянул руку, чтобы погладить Зою, но рука коснулась холодной простыни. Он открыл глаза. Зои не было. Посмотрел на часы, полчетвертого. Дверь в спальню была притворена неплотно, и в щель пробивался слабый свет. Что она там делает в половине четвертого? Он подошел и заглянул в щель. Зоя стояла у его стола и фотографировала лежащие на столе листки. Это был дневник Хлынова, написанный им во время экспедиции на Тунгуску.
Первый импульс был, открыть дверь и спросить, Зоя, что ты делаешь? Но он сдержался и снова лег в постель. Надо обдумать. Зоя за ним шпионит. На кого? Вспомнился Лос-Анджелес, где она сначала решительно отказалась ехать с ним в Ленинград, а потом вдруг передумала и согласилась. Значит, там она кого-то встретила. Кого? Кому в Ленинграде она передает сфотографированные документы? Он мог бы проследить и выдать этого человека угрозыску. Но этот человек признается, что на него работает Зоя.
А, Зоя, Зоя… А что он мог от нее ожидать? Занятый самим собой, он совсем упустил из виду, что из-за него великосветская парижская красавица стала официанткой, судомойкой, никем. Что делать? Прежде всего, не приносить домой никаких важных дел. Потом завести с ней осторожно разговор о ее планах на будущее…
Полосочка света в щели погасла. Гарин повернулся на другой бок, закрыл глаза, и притворился спящим. А какие у него планы? Говорят, настоящее призвание человек обнаруживает у себя в 14 лет.
В 14 лет он любил смотреть на небо. Любовался Млечным путем. Потом всходила Луна. Огромный ярко освещенный диск медленно двигался по небу с Запада на Восток. Он срисовывал в свой блокнот панораму Луны, лунные моря и горные вершины, и с крайней неохотой покидал свой наблюдательный пункт, когда мама звала домой ужинать и спать. Научившись читать, он стал брать книги по астрономии и твердо решил, что эта наука будет делом его жизни.
Особенно он был потрясен, когда узнал, что Луна обращена к земле всегда только одной стороной и ее обратную сторону не видел никто. Это таило в себе необъяснимую загадку. Кто и почему скрывает от жителей земли обратную сторону Луны, что там происходит? Может быть ему суждено первым ступить на обратную сторону Луны? Вместе с Зоей?

120
Идея украсть для Роллинга осколок Тунгусского метеорита появилась у Семенова в Красноярске. Он помылся в бане, и во время обеда в ресторане мысленно составлял для Роллинга отчет об его участии в экспедиции. Он хорошо запомнил маршрут и сделает карту экспедиции, заметил место, где нашли алмазы и стоянку первобытного человека. Хотелось бы предъявить что-то более существенное. А что, если украсть осколок метеорита? Тут же родился план: он незаметно переложит этот осколок в его сумку с личными вещами, а в рюкзак, в котором он нес всю дорогу этот осколок, положит что-то тяжелое. Потом распрощается с группой, оставит рюкзак и со своей зеленой сумкой уйдет восвояси.
Зоя одобрила его план и даже нашла для него четыре кирпича, которые он и вложил в рюкзак. Все прошло гладко, но уже в последний момент, выходя с вокзала, где группа ожидала поезд на Москву, он решил избавиться от своей сумки. Шельга может проверить оставленный рюкзак и, не найдя осколка, немедленно поднимет на ноги Красноярскую милицию, которая начнет искать человека с зеленой сумкой.
Самое простое было, сдать сумку в камеру хранения, что он сразу же и сделал. Получив жетон, Семенов отправился в известный ему кабак, где работал барменом его приятель Влас, – один из двоих, подпоивших и сбросивших с поезда проводника Ивана Семенова. Он не стал пугать приятеля тем, что в его сумке лежит радиоактивный груз, а сказал, что это кусок алмазосодержащей руды, который нашла группа, и сейчас этот кусок лежит в камере хранения. Он засек место, где лежат алмазы, и они смогут немедленно отправиться туда, пока еще это место не засекретили власти. Надо только этот кусок породы показать специалисту.
– Так почему ты не принес этот кусок? – спросил Влас.
– Я опасаюсь, что они хватились пропажи, и милиция уже ищет человека с моей зеленой сумкой. Группа базируется на вокзале, и я там появиться не могу. Что делать?
Семенов действительно боялся, что его арестуют, и хотел послать в камеру хранения кого-то другого. Но предлагать это Власу не стал, пусть сам догадается. Идея сработала.
– Все очень просто, ты дашь мне жетон, – предложил Влас, – я приду с мешком, получу твою сумку, переложу ее в мешок, и никто не догадается.
Когда он получил зеленую сумку, кладовщик камеры хранения подал условный знак и Власа тут же задержали два милиционера.
– Вы уверены, что это ваша вещь? Что у вас в мешке? – спросил первый милиционер.
Черт с ним, с этим куском руды, подумал Влас, как пить дать посадят.
– Не знаю. Я нашел этот жетон на полу.
– Разберемся, – сказал второй милиционер, – пройдемте в отделение.
За этой сценой издалека незаметно наблюдал Семенов. Плохи дела. Затея не удалась, а приятель на допросе, конечно, его выдаст. Надо сматывать удочки. На площади Семенов договорился с извозчиком, и уже через несколько минут резвая лошадка несла его в Ачинск, где он решил, перед тем, как покинуть Россию, отсидеться в Айдашинской пещере. И сделал это не зря: на очной ставке Иван Семенов признал в Власе одного из двоих спутников, подпоивших его в купе.

121
Ровно в десять утра, когда открылись двери офиса «Анилин Роллинг», перед секретарем появился Семенов.
– Доброе утро, дружище, – торопливо сказал он секретарю – пропустите-ка меня к королю вне очереди.
Карандашик секретаря повис в воздухе.
– Мистер Роллинг сейчас занят просмотром утренней почты. Я могу записать вас на ...
– Э, вздор, дружище. Я только что вернулся из Советской России, где находился по поручению Роллинга.
– Минутку.
Секретарь зашел в кабинет Роллинга и сразу вернулся:
– Пройдите.
Роллинг положил на стол утреннюю газету.
– Ну?
– Мистер Роллинг, я ваше поручение выполнил. Мне удалось ликвидировать проводника и занять его место в экспедиции на Тунгуску. Я прошел весь путь от Ванавары до эпицентра и сделал важные находки. Вот наш маршрут.
При этом Семенов положил на стол нарисованную от руки карту.
– И это все? – Роллинг брезгливо взял в руки грязный листок, – на это вы истратили пять тысяч долларов?
– Не все. Я держал в своих руках радиоактивный обломок метеорита, найденный скрывающимся белогвардейцем.
– Где он?
– Бежал.
– Я спрашиваю об обломке. Положите его на стол.
– Видите ли, мистер Роллинг…
– Значит, обломка нет. Это все?
– Нет, не все. Я заметил место, где американец нашел стоянку древнего человека. Вы можете купить концессию и начать там раскопки.
Семенов положил на стол еще одну бумажку.
– Я не интересуюсь древним человеком.
– А этим вы заинтересуетесь.
На столе появилась третья бумажка.
– Это план места, где нашли месторождение алмазов. Один алмаз нашла Зоя. Вы можете купить концессию…
– Она тоже была в экспедиции?
– Да. Зоя отлично выглядит и очень вкусно готовит. Я записал рецепт ее фирменной яичницы. Вот он. Вам понравится. И она попросила напомнить вам про ваш уговор.
На столе появилась четвертая бумажка.
– Семенов, ваша поездка обошлась мне пять тысяч долларов. Все, что вы сделали, ни стоит и гроша, а вашим находкам место в мусорной корзине.
При этом Роллинг смахнул со стола все бумажки в мусорную корзину.
– Мне нужен был элемент М, а его нет. Удивляюсь вашей смелости – являться с пустыми руками. Вы уволены.
– Мистер Роллинг, самое важное я придержал под конец.
Семенов помахал еще одной бумажкой.
– Здесь координаты необитаемого острова, которые мне сообщила Зоя. Туда она с Гариным попала после кораблекрушения «Аризоны». Именно на этом острове, в жерле потухшего вулкана, Гарин нашел элемент М. Если я уволен, координаты получит кто-то другой. А если вы поручаете мне съездить на этот остров и привезти вам образец руды с элементом М, я согласен.
Наступило молчание. Роллинг достал очередную газету и сказал не глядя:
– Я подумаю. Приходите завтра.
Когда Семенов вышел, Роллинг нагнулся, достал из мусорной корзины все четыре бумажки и разложил их на столе, после чего нажал кнопку вызова секретаря.
– Вот координаты необитаемого острова в Тихом океане. Узнайте об этом острове все что сможете.
122
На следующее утро Роллинг поручил Семенову арендовать в Лос-Анджелесе шхуну с небольшой командой.
– Я сам съезжу и посмотрю на этот остров, – сказал Роллинг. – Говорят, что в России изобрели счетчик, с помощью которого можно выявлять наличие металла М. Я поручил Тыклинскому приобрести такой счетчик, он его прислал?
– Да, прислал.
– Возьмите его с собой. Да, и выясните, какие меры безопасности следует предпринять. Наша задача: осмотреть остров, наметить размещение необходимой инфраструктуры, если удастся, добыть из вулкана образцы, содержащие металл М. Без шума и рекламы. Если острова еще на карте нет, заявлять о нем преждевременно. В случае результативной поездки объявим, что мы его открыли, и он по праву принадлежит нам. Назовем его остров Роллинга…
После недолгих сборов, арендованная Роллингом шхуна, покинула Лос-Анджелес, и на третий день плавания на горизонте показался необитаемый остров, служивший в течение недели пристанищем Гарину и Зое. Координаты острова, которые Семенову передала Зоя, оказались достаточно точными.
Роллинг поднялся на капитанский мостик и в мощный бинокль с интересом рассматривал место, где, наверняка, ждет его удача.
Поездка Семенова в Россию оказалась выброшенными деньгами; запасенные Роллингом золотые бруски из-за радиоактивности пришлось закопать в землю; купленный за большие деньги Золотой остров себя не окупает; финансирование строительства ракеты для полета на Луну не дало результатов: построенная Годдардом ракета, взлетев на несколько метров, взорвалась в воздухе; даже с Гариным ему не повезло, убитым оказался двойник. А сколько пришлось отдать жене, чтобы она согласилась на развод. Но черная полоса в его жизни должна, наконец, кончится, и она кончится сегодня. 
К нему подошел капитан.
– Мистер Роллинг, погода портится, видите, как потемнело небо, усилился ветер и волнуется море. Вон те большие птицы – буревестники, при хорошей погоде садятся на воду, а сейчас все поднялись в воздух и кружат над волнами – это верный признак, что надвигается шторм. И мне не нравятся эти подземные толчки. Лучше не приближаться к острову, нас может выбросить на рифы.
– На острове вы найдете тихую гавань. Прибавьте ходу.
– Мистер Роллинг, замеры глубины показывают близость дна, мы можем сесть на мель. Я поставлю шхуну на якорь, и спущу лодку.
– Спускайте и побыстрее. Кто сядет на весла? Есть добровольцы? Плата – двойная.
Вышли два матроса.
– Мы уже были на этом острове, год назад спасли пару. Везли автомобили в Лос-Анджелес и увидели дым, – сообщал один.
– А я вынес красотку на руках и получил поцелуй, – похвастался второй.
Спустили лодку.
– Семенов, возьмите этот чертов счетчик, и за мной.
– Мистер Роллинг, это опасно. Я не пойду.
– Трус! Дайте мне счетчик. Вы уволены!
Лодку вытащили на берег, и все трое направились к вулкану, над которым начал виться легкий дымок.
Все, что было дальше, описал по возвращении в Лос-Анджелес капитан шхуны, наблюдавший остров в подзорную трубу.
Подземные толчки усилились. Затем раздался громовой удар, из вулкана вырвались языки огня, и в небо взметнулся столб пепла. Земля задрожала, а три фигурки на острове бросились бежать обратно к лодке. От второго громового удара остров раскололся, и в образовавшийся разлом хлынула вода, которая мгновенно испаряясь, окутала остров туманом. Третий громовой удар потряс остров и когда рассеялся туман, острова уже не было. Он ушел под воду. Потрясенные моряки с корабля тщетно пытались увидеть лодку и кого-нибудь из людей. Там, где только что высился остров, лишь бушевали огромные волны и беспокойно кружившие птицы отмечали то место, где минуту назад была твердая земля, росли пальмы, и они вили гнезда.
Шхуна простояла сутки, и когда стало возможным, приблизилась к месту трагедии в надежде найти кого-нибудь в живых. После безрезультатных поисков шхуна вернулась в Лос-Анджелес.
123
На следующий день газеты США вышли с некрологами, вытеснившими с первых страниц сообщения о начале работ по высечке на горе Рашмор в Южной Дакоте барельефов американских президентов и о начавшемся в Париже суде над Шварцбардом, совершившим убийство украинского атамана Симона Петлюры.
«Америка лишилась одного из своих самых верных сынов», написала «Таймс Гералд Трибюн». «В результате несчастного случая погиб миллионер Роллинг. Вся его жизнь от мелкого клерка до ворочавшего миллионами всемогущего промышленника, была воплощение американской мечты».
«Руководство «Анилин Роллинг» скорбит о смерти своего владельца», сообщал некролог, помещенный в «Ивнинг Пост». «Его организаторский талант и железная воля будет еще долго служить образцом американским предпринимателям».
«Кому достанутся миллионы Роллинга?» С таким заголовком вышла «Нью-Йорк Дейли Миррор». Газета поместила интервью с адвокатом погибшего, который сообщил, что завещание его клиента отсутствует.
На траурное заседание в связи со смертью своего экс-председателя собрался Совет Трехсот.
После минуты молчания выступили ближайшие друзья и соратники Роллинга, затем слово было предоставлено главному директору "Анилин Роллинг" – Маку Линнею. Он сообщил, что в последние годы, благодаря таланту Роллинга, фирма процветает.
– Я уверен, что именно интуиция мистера Роллинга, которая его никогда не подводила,– закончил свою речь Мак Линней, – подсказала ему дополнительно новые возможности, в том числе по использованию новейших радиоактивных веществ в качестве топлива будущего и по исследованию космоса и, прежде всего, Луны. Наше доверенное лицо из России сообщает, что русские готовятся к покорению Луны, мы не должные допустить, чтобы они высадились на Луне первыми! Если мне будет доверено продолжать его дело, я уверен, результат превзойдет все ожидания.
О последних минутах жизни великого бизнесмена рассказал очевидец русский эмигрант Семенов.
– Я был с ним на корабле и видел, как все это произошло, – рассказал Семенов,  – начинался шторм. Когда спустили лодку, я первым прыгнул в нее, чтобы быть с ним рядом, но он меня остановил. «Вернись на корабль», сказал он, «только я могу позволить себе риск и не допущу, чтобы пострадали мои подчиненные». И я остался. Я видел, как раскололся остров и ушел под воду, а Роллинг и два матроса, соблазнившихся высоким гонораром, погибли. Он спас мне жизнь, поэтому к тем качествам, о которых уже здесь рассказывали, я добавлю еще одно: он был благородным человеком и дал нам всем пример. Господа, я надеюсь, что мое верное служение погибшему будет оценено, и я смогу получить причитающееся мне вознаграждение.
Напоследок, присутствующие заслушали сообщение адвоката.
– Я понимаю повышенный интерес к наследству мистера Роллинга, – сказал адвокат, – к сожалению, его завещания у меня нет. Точнее, у меня она было, но когда он развелся с женой, завещание аннулировал. Надо пересмотреть все его бумаги, возможно новое завещание он написал, но заверить не успел.
Заслушав поступившие предложения, Совет Трехсот постановил создать комиссию по оценке состояния Роллинга и решения вопроса о наследстве согласно законодательству Соединенных Штатов Америки.

124
После посещения президента Рейхсбанка Германии Ялмара Шахта, который пообещал открыть финансирование и договориться с Круппом о выделении одного из заводов для строительства ракеты, окрыленный Генрих Вольф стал действовать. Первое что следовало сделать – найти «крышу». Это должно выглядеть, как мирный проект изучения космоса, и, в частности, полета на Луну, который предложат известные ученые, а под видом мирного проекта Вольф будет строить ракеты военного назначения. Однако посещение в Зоннеберге обсерватории Куно Хофмейстера, и знакомство с Вальтером Бааде не дали ощутимых результатов. Оба названные Шахтом астронома занимались изучением переменных звезд и метеоров и опыта в ракетостроении не имели.
Неожиданно он прочел в газете о создании Немецкого ракетного общества, членом которого был Герман Оберт, автор известной книги «Ракета в межпланетное пространство». Вольф купил эту книгу, предисловие которой начиналось так:
«1. Современное состояние науки и технических знаний позволяет строить аппараты, которые могут подниматься за пределы земной атмосферы.
2. Дальнейшее усовершенствование этих аппаратов приведет к тому, что они будут развивать такие скорости, которые позволят им не падать обратно на Землю и даже преодолеть силу земного притяжения.
3. Эти аппараты можно будет строить таким образом, что они смогут нести людей.
4. В определенных условиях изготовление таких аппаратов может стать прибыльным делом».
  Вольф немедленно связался с инженером Иоганном Винклером, президентом «Общества», который весьма заинтересовался возможностью получения финансирования и проведения экспериментов. После этого, к проекту кроме Германа Оберта, примкнули члены общества, опытные ракетостроители Макс Валье, Рудольф Небель, а также студент Вернер фон Браун. Были разработаны несколько проектов ракет, которые могли бы достичь Луны, и начато изготовление первых моделей на жидкостных двигателях. Для убедительности к участию в проекте был приглашен Альфред Вегенер, написавший книгу «Происхождение луны и её кратеров».
  «Есть ли жизнь на Луне? – надо, наконец, поставить точку!» – этот лозунг был прикреплен к воротам полигона на острове Узедом, расположенном на Балтике недалеко от устья реки Пене. Место предложил Шахт, который нередко  выезжал туда на охоту. Жилье для рабочих построили в небольшом местечке Пенемюнде, которое во все времена своего существования считалось местом уединенным, окрестности заросли густыми лесами, а население промышляло рыбной ловлей.
Вскоре была готова ракета. Ее под наблюдением Вольфа перевезли на полигон и завтра должен состояться первый запуск.
Это событие Генри отметил с друзьями в баре своего отца, откуда вышел поздно вечером, изрядно нагрузившись. В одном из переулков ему загородили дорогу двое верзил в масках, каждый под два метра ростом.
– Это он? – спросил один у другого, доставая нож.
– Тот самый. Отказался приветствовать фюрера.
– Парни, вы ошиблись, – засмеялся Генрих, – наоборот, я …
Удар ножа не дал ему закончить.
– Обшарь его карманы и сними часы, – скомандовал первый.
– Зачем нам его часы?
– Чтобы это выглядело, как ограбление, болван. Фюрер нашей работой будет доволен.
После чего обе фигуры растаяли в темноте.
На похороны прибыл сам Гитлер, произнесший большую проникновенную речь, в которой выразил глубокое сочувствие родителям Генриха.
– Это большой удар по нашей партии, – добавил он, – евреи хотят не допустить, чтобы немцы были первыми на Луне, и они за это поплатятся.
После чего он обнял плачущую Ангелику.
– Геля, крепись, Союз немецких девушек поможет тебе пережить эту тяжелую утрату. И у тебя есть я…
Первый запуск ракеты окончился неудачно, она взорвалась в воздухе.

125
В Ленинград пришла зима. Из-за теплого воздуха, приносимого западными и юго-западными ветрами с Атлантического океана и Балтийского моря, она началась позднее, чем в Москве. В январе, наконец, выпал снег, и лед сковал реки и каналы. Ленинградцы надели шубы и пальто, дети сели на санки, лыжники достали лыжи. Зима ни в коем случае не умоляет красоты бывшей столицы: достаточно всего лишь позаботиться о теплой одежде и надежной обуви, не боящейся слякоти, а в случае, если мороз все-таки  проберется за воротник, всегда можно заглянуть в кафе и подбодрить себя чашечкой горячего чая, кофе или бокалом глинтвейна. В школах разучивали стихотворение Пушкина «Волшебница-зима», а в лаборатории М уже готовились к весне, на апрель намечен старт ракеты на Луну.
Хлынов закончил работу по сооружению ядерного реактора для ракеты, в котором топливом будет служить металл М, его расчетный запас должен обеспечить полет на Луну и обратно. Почти готова ракета и обсуждается состав экипажа. Кандидатами намечены Мстислав Сергеевич Лось, c опытом полета в космос и Алексей Семенович Хлынов, задача которого найти на Луне полезные ископаемые.
Эту новость услышала в кафе Зоя. Надо ее срочно передать Роллингу, если американцы хотят первыми высадиться на Луне, пусть поторопятся. Снова, под предлогом посещения подруги ушла из дома. На этот раз Гарин ей не поверил и решил проследить. Этот было непросто. Она села на трамвай, и ему пришлось остановить такси. Она подошла к зданию, на котором висела вывеска «Анилин Роллинг» и скрылась в подъезде, а Гарин отпустил машину и устроился на скамеечке в соседнем садике. Сел спиной к улице и стал наблюдать за подъездом в зеркальце.
  Через полчаса она вышла не одна, ее провожал мужчина, в котором Гарин не сразу узнал Тыклинского. Его старый знакомый был солидно одет, держался уверено, у остановки трамвая распрощался с Зоей, фамильярно погладив ее по щеке. Гарин снова пожалел, что когда-то отрезал ему палец, а не голову, а Зоя села на трамвай довольная, прошедший визит был удачным.
Она рассказала Тыклинскому, что уже почти готова ракета, которую с двигателем на базе металла М собираются через месяц запустить на Луну, чтобы объявить ее Советской республикой. Тыклинский с большим интересом слушал ее рассказ. Кивал головой, поддакивал и подливал вино.
– Я только вчера говорил с Роллингом по дипломатической связи – сказал Тыклинский, – твоей работой он доволен и готовит для тебя визу. Все, что ты рассказала, очень важно и поможет ему в планировании деятельности российского филиала «Анилин Роллинг». Не исключено, что скоро я стану главой филиала и наши доходы возрастут, я уже планирую купить себе автомобиль и скоро тебя прокачу в Пушкин, где учился в лицее этот потомок абиссинцев. Жаль, что ты уедешь, мне тебя будет не хватать. А насчет того, станет ли Луна советской республикой, это еще вопрос. Мы должны этому помешать.
– Кто это мы?
– Ты и я. Зоя, ты ведь там свой человек, знаешь, где находится ракета и как она охраняется. Принесешь им на дорогу еду, попросишь показать ракету и незаметно положишь в ракету бомбу. Я ее сделаю в виде книги, передам тебе перед стартом, а во время полета ракета взорвется.
– Стась, это опасно, а вдруг меня засекут? Услышат тиканье часов в книге?
– Бомба совершенно бесшумная и будет весить столько, сколько весит книга. Как только она будет готова, я тебя извещу.
– А людей жалко.
– Зоя, на войне, как на войне. Я только что положил свежую постель…
Первое движение Гарина было связаться с Шельгой и арестовать Тыклинского. Вот для кого у них дома Зоя фотографировала дневник экспедиции, а может быть что-то посерьезнее. Но потом он понял, что тот немедленно выдаст Зою и ей – конец. Не стоит спешить, надо все хорошо обдумать. Есть интересная идея. В кинотеатре «Ударник» идет немецкий фильм «Мата Хари». Он снова взял такси и оказался дома раньше Зои.
– Ну, как твоя подруга? Она в прошлый раз, кажется, болела? Как вы провели время? От тебя пахнет спиртным!
– Выздоровела, – смеясь, ответила Зоя, – мы неплохо повеселились. Отметили ее выздоровление.   
– А я тебя ждал. Зоя, мы давно не были в кино, давай завтра сходим в  «Ударник», там идет новый немецкий фильм «Мата Хари».
– Это про знаменитую танцовщицу? В балетной школе Ваганова нам что-то о ней рассказывала. Это она поразила парижскую публику восточным танцем с раздеванием? Пойдем.

126
На следующий день, когда Зоя шла на работу, снег весело поскрипывал под ее ботинками, легкий ветерок шевелил ветки деревьев, с которых осыпались пушинки, искрящиеся на солнце. Когда она подошла к зданию Горного института, перед ней кто-то галантно открыл дверь. Сначала она его не узнала, так как не видела раньше в пальто и шапке-ушанке, а потом узнала.
– Генри? Вы опять здесь?
– Да, мадам Зоя, мы уже заключили соглашение между американским и советским музеями об обмене выставками, и я привез нашу выставку доисторических артефактов. А вы по-прежнему работает здесь в кафе?
– По-прежнему. Генри, вы не уделите мне несколько минут внимания?
– Я весь к вашим услугам.
– Тогда заглянем на минутку в садик.
Генри стряхнул со скамейки снег, и они сели. В садике было тихо, ни души.
– Генри, вы передали мое письмо?
– Да, мадам Зоя, через два дня после прибытия.
– А я не получила на него ответ. Вы думаете, он ответит?
– Мадам Зоя, боюсь, что нет. Разве вы не знаете, Роллинг погиб.
– Роллинг погиб? Не может быть! Когда?
– Четыре месяца назад, еще в сентябре. Он инспектировал вулканический остров в Тихом океане, и в это время началось извержение вулкана. Остров раскололся на части и ушел под воду. Вместе с Роллингом погибли еще двое.
– Как жаль! Вы говорите, это было в сентябре?
– Да, четыре месяца назад. Я тоже был расстроен, это был незаурядный человек, такими, как он, людьми гордится Америка. Именно им она обязана своей мощью и процветанием.
– Это все, что я хотела узнать. Генри, пусть наш разговор останется между нами.
– Разумеется. Этот печальный эпизод, я надеюсь, не помешает вам угостить меня сегодня вашим фирменным блюдом?
– Не помешает.
Значит Роллинга уже нет. Значит, она уже больше не увидит Париж, не погуляет по аллеям Золотого острова и не полюбуется построенным по ее замыслу дворцом. Что ей остается? Она быстро вытерла набежавшие слезы, на работе никто ничего не должен знать. Она пытается вызвать на лице улыбку, но зеркальце отражает кривую гримасу. Надо взять себя в руки.
Уже перед входом в институт она споткнулась. А Тыклинский? Вчера он сказал, что только что говорил с Роллингом, который доволен ее работой и готовит ей визу в Париж. А Роллинга уже давно нет. Тыклинский ее обманывает. Он просто превратил ее в заурядную шпионку. Это – момент истины, надо собрать все силы и решить свою жизнь. Надо взять себя в руки.
На кухне весело трещала плита, повар помешивал в котле утреннюю кашу.
– Доброе утро, Зоя. Что-нибудь случилось?
Она не смогла перестроиться, надо взять себя в руки.
– Ничего особенного. Я поскользнулась и упала. Чуть не сломала правую руку.
Для убедительности она пошевелила пальцами и смогла улыбнуться.
– Что у нас сегодня на завтрак?
– Овсянка. С продуктами плохо. Я говорил с начальством, поговори и ты.
В обеденном зале уже собирались люди, началась ежедневная рутина. Она вечером все обдумает и решит.
– Признавайтесь, кто любит овсянку?

127
– Зоя, ты не забыла, мы идем в кино, – напомнил Гарин, когда в этот день они вместе возвращались с работы.
– Я помню. Когда ближайший сеанс?
Надо отвлечься. Послушать музыку, посмотреть, как танцует знаменитая танцовщица. В темноте легче справиться со своими эмоциями. Тыклинский, ах, негодяй, он ее обманывал. А она верила этому поддонку и даже… Об этом лучше не думать. Но она ему отомстит!
Они как раз подошли к началу сеанса.
Гарин почувствовав, что в Зое что-то изменилось. Но что? Во время фильма он незаметно наблюдал за ней. Чем дальше втягивалась Мата Хари в шпионскую деятельность, тем напряженней смотрела Зоя на экран. А когда Мату Хари вели на расстрел, опустила голову и даже закрыла глаза. По дороге домой долго молчала. Гарин знал, о чем она думает. Он вспомнил ту ночь, когда в щелочку видел, как она фотографирует бумаги на его столе.
– Зоя ты расстроилась?
– Очень тяжелый фильм. Почему ее расстреляли? Я не знала, это ужасно.
– Так поступают с шпионами во всех странах. Успокойся и выбрось этот фильм из головы. Зря мы на него пошли?
Зоя не ответила. Дома быстро ушла в спальню и рано легла. Как они похожи: Зоя и Мата Хари. Обе рвались в Париж, в это гнездо разврата. Обе меняли любовников и находили покровителей. Обе использовали газеты и репортеров и придумывали свои биографии. Обе танцевали – Мата Хари в парижском салоне «Фоли Бержер», а Зоя в Мариинском театре Петербурга. Обе соперничали – Мата Хари с Айседорой Дункан, а Зоя – с Матильдой Кшесинской. Обе испытали роковую любовь и обе шпионили. Что ее ждет?
Ночью Зое приснился сон. Ее ведут на расстрел. У стены Петропавловской крепости ей завязывают глаза. Расстрелом командует Шельга. Чекисты вскидывают ружья, Шельга поднимает руку. От грохота она просыпается и смотрит в темноту. Грохот повторяется, на улице сильная гроза. Это здесь бывает даже зимой. Зоя затыкает уши и бежит к окну. Молнии прорезают тучи, снова гремит гром. Зоя открывает окно и глубоко дышит. Господи, только не это, только не это.
Разбуженный грозой к ней подошел Гарин. Почувствовал, как она дрожит.
– Успокойся. Зоя, все хорошо, я с тобой. Я не знал, что ты так боишься грозы. Может быть детские воспоминания?
– Да, – приходит в себя Зоя, – в детстве молния ударила в наш дом, и я очень испугалась. Заикалась несколько лет, – она придумывает на ходу. – Что делать? Гарин, я не хочу работать официанткой. Я не буду больше разносить кашу. Гарин, что делать?
– Я и сам думал об этом. Прости, слишком занятый работой, я мало внимания уделял тебе. Конечно, после того, как ты блистала в Париже, здесь тебе не место. Зоя, у меня есть к тебе неожиданное предложение. Наша группа М заканчивает приготовления ракеты для полета на Луну. Были намечены кандидатами Мстислав Сергеевич Лось и Алексей Семенович Хлынов. Обоих медицинская комиссия забраковала. Лось был тяжело ранен на Марсе, а Хлынов – в Германии, когда… впрочем, тебе это ни интересно. Так вот я выставил свою кандидатуру. Ты знаешь, здесь меня пытались отравить, а на днях я заметил за собой слежку, западный мир мне обязательно отомстит. Пора бежать с… земли! Мою кандидатуру одобрили, и я начинаю тренировку. И мне предложили подобрать себе партнера. Это должен быть человек, которому я могу довериться. Здоровый и сильный. Зоя, ты полетишь со мной?
– Гарин, ты это серьезно?
– Разве я похож на шутника? Это – серьезно. Ну, успокойся. Давай закроем окно, уже холодно, который час? На стенных часах уже два. Больше не прячь в них своих записок, это место я уже знаю. Пойдем, надо выспаться, завтра ведь на работу.
– Так ты знал…
– Что-то знал. Зоя, ты не ответила на мое предложение?
– Но на Луне я не смогу курить свои любимые папиросы «Ира». С завтрашнего дня я брошу курить. Пошли спать.
¬ – Я не понял, ты согласна?
– Я же сказала, с завтрашнего дня брошу курить. 

128
Историческая справка
Луна привлекала внимание людей с доисторических времён, обративших внимание на связь с Луной морских приливов и отливов. Древний человек, всматриваясь в ночное небо, заметил движение Луны, Солнца и звезд. Древние племена даже поклонялись Луне.
Первым учёным, сделавшим подробное описание лунной поверхности, был Галилео Галилей. Он положил начало телескопическим наблюдениям. Еще в 1610 году он с помощью телескопа обнаружил на Луне большое количество подробных деталей: цирки кратеров, цепочки гор, трещины на поверхности. Невооруженному глазу на Луне видны только темные образования, которые называли морями.
Бурное развитие астрономии пришлось на 19-й век. Увеличивается количество обсерваторий, появляются боле мощные телескопы и один за другим следуют новые открытия. Возможность наличия жизни на Луне не воспринимается как нечто невероятное, поскольку Луна считается обитаемой. Ещё Кеплер полагал, что кратеры на Луне имеют искусственное происхождение и являются городами лунных обитателей, а Иоганн Шрётер в своих работах, сообщил о наблюдениях атмосферы, дорог, зелёного поля, канала и даже города на Луне, а также описал изменения цвета лунной поверхности, связанные, как он полагал, с растительностью, появление облаков, туманов, а также дыма, свидетельствующего о промышленной деятельности.
12 июля 1822 года врач, профессор астрономии Мюнхенского университета  Франц фон Груйтуйзен, наблюдая поверхность Луны вблизи Центрального Залива, зарисовал «город» – низкие прямые валы, расходящиеся под углом 45 градусов, соединённые попарно «решёткой» из поперечных валов. На одном из концов сети было расположено нечто, напоминающее цитадель. Он утверждал, что наблюдал на лунной поверхности также укрепления, дороги и даже звериные тропы. Весь город, был им назван «Валлверк», что в переводе с немецкого означает город, окружённый крепостной стеной. 
Это открытие произвело сенсацию, вызвав нешуточную журнальную полемику между сторонниками и противниками жизни на Луне, хотя большинство астрономов считает, что это образование лунного рельефа естественного происхождения, и Луна не имеет атмосферы. Дело в том, что при покрытии звёзд Луной, те исчезают мгновенно. Но если бы у Луны была атмосфера, то звезды бы погасали постепенно. А в таком случае жидкой воды на поверхности Луны быть не может, так как она мгновенно бы испарилась. Несмотря на это, многие были уверены, что жизнь может быть на Луне, особенно, на обратной стороне, которую люди никогда не видели и там, возможно, есть даже пришельцы, у которых своя база.
Дело в том, что астрономы установили, поскольку период вращения вокруг Земли и период вращения вокруг своей оси у Луны очень близки, с Земли можно наблюдать только одно полушарие Луны, причем день на Луне длится почти 15 суток и столько же продолжается ночь. Было определено среднее расстояние Луны от Земли – 384.400 километров.
В 1874 году вышел из печати первый фотографический атлас Луны.

129
Прощальное заседание Группы М состоялось в Петропавловской крепости, где уже стояла готовая к старту ракета. Кроме постоянных участников группы М присутствовал врач и работник астрономической лаборатории. Пригласили и гостя из Америки – Генри Осборна.
Виновники торжества Гарин и Зоя казались смущенными, оказанным им вниманием. Зоя нервно закурила, потом под суровым взглядом Гарина смяла папиросу.
– Это последняя папироса, я бросаю курить, – оправдываясь, заявила она,  положив на стол пачку папирос «Ира», и с вызовом, обращаясь к Гарину, спросила, – а с какой привычкой расстаешься ты?
– С привычкой ходит по земле. С привычкой дышать воздухом. Всего не перечислить. Расскажу дома.
– Друзья, смотрите, не ссорьтесь на Луне, – предупредил Хлынов, он замещал в группе М заболевшего Манцева, – начнем свою работу. Перед нами стоит непростая задача: утвердить первых советских космонавтов, обсудить готовность ракеты и выбрать время вылета. Слово врачу.
– К сожалению, пока еще нет официально утвержденной программы проверки будущих космонавтов, –  заметил врач, – однако мы ознакомились с проведенными тренировками кандидатов, и измерили все доступные в настоящие время показатели их здоровья. Я не стану зачитывать полностью заключение медицинской комиссии. Вот вывод проведенного обследования: состояние здоровья обоих кандидатов удовлетворительное. Самым трудным будет выдержать нагрузки старта и приземления, это вам поможет вот это лекарство. Кроме того я принес для вас аптечку, в ней все, что необходимо для первой помощи. Зоя прошла краткий медицинский курс, это все что мы смогли сделать
Он поставил на стол две коробочки с таблетками и небольшой шкафчик с лекарствами.
– Дату вылета нам рассчитали астрономы.
– Мы рекомендуем дату вылета – утро 2 апреля, – подключился астроном.
– В это время Луна будет находиться от земли на расстоянии всего 360 тысяч километров. При скорости 5 тысяч километров в час ракета достигнет Луны за трое суток. Нами рассчитана траектория полета, все данные Гарин получил. Скрупулезное следование нашим рекомендациям позволит вам не сбиться с курса, хотя, вероятность ошибки существует, она оценивается в один-два процента.
– А что может случиться в случае ошибки, – спросила Зоя и потянулась за пачкой своих папирос.
– В случае ошибки вы пролетите мимо луны. Да, есть 1-2 процента риска. Чтобы вас успокоить, должен сказать, что вероятность попасть под автомобиль, когда вы переходите улицу в 20 раз выше, так что есть все основания считать, что ваш полет будет успешным. С чем вы встретитесь на луне сказать трудно, данные очень противоречивы: на луне еще никто из землян не побывал.
– Господа, я не член вашей группы, но, если позволите, скажу несколько слов, – попросил Генри. – По нашим данным Луну уже посетили 25 лет назад двое англичан: коммерсант Бедфорд и ученый Кейвор. Бедфорду посчастливилось вернуться на землю, а Кейвор так и остался на Луне. Ракета, на которой они достигли Луны, двигалась при помощи изобретенного Кейвором нового материала, который может нейтрализовать силу гравитации. К сожалению, секрет производства Кейворита, так этот материал назвал изобретатель, утрачен. Это подробно описал Герберт Уэллс в своей книге «Первые люди на луне», которому все рассказал вернувшийся с луны Бедфорд. Кстати, он сообщил, что в лунных подземельях существует жизнь. Не исключено, что на луне будет обнаружен Британский флаг.
– Генри, значит, луна принадлежит Англии и мы должны спросить у нее разрешения? – спросила Зоя.
– Конечно, нет. Луна ничья. Так же как Арктика и Антарктика на земле.
 А может быть, вам посчастливится встретить и спасти самого Кейвора! Так что вас ждет много интересного, и я вам желаю счастливого пути и удачного возвращения.
После окончания дискуссии и подписания документов все пошли посмотреть на поблескивающую металлической обшивкой ракету. Пояснения делал Лось. Ракета уже была практически готова к старту, осталось только перевезти ее на полигон газодинамической лаборатории, предложенный ее заведующим, Николаем Ивановичем Тихомировым, загрузить топливо, экипажу занять свои места, а руководителю полета разбить защитное стеклышко и нажать кнопку «Пуск». При этом включатся двигатели, отойдут в стороны удерживающие ракету фермы, и ракета покинет землю.
За неделю до намеченного старта на Луну Тыклинский вызвал Зою и вручил ей сумку с книгой, в которой была бомба, и на своем новеньком автомобиле повез за город.
– Книга имеет сильный магнит, – сообщил Тыклинский, – ты можешь ее прицепить в таком месте ракеты, где ее искать не будут.
План мести у Зои появился неожиданно. Улучшив момент, когда он вышел на заправку, она прикрепила книгу под днищем его автомобиля.
На войне, как на войне.
130
Последний день Гарин и Зоя провели, прощаясь с землей.
Летний сад набух почками, Нева очистилась ото льда, на Ростральных колоннах зажглись огни. Они прогулялись по Невскому проспекту и в Доме книги купили Уэллса «Первые люди на Луне».
Не забыли посетить Зильбермана – на Луне зубных врачей нет.
Сходили в кино. Зоя попросилась в «Художественный», где шел американский фильм «Седьмое небо». Они увидели Париж, мысленно погуляли по знакомым улицам, вспомнили ресторан, где впервые увидели друг друга.
  – Гарин мне нужно отлучиться. Ты иди домой, а я хочу попрощаться с подругой. Посмотри, все ли готово. Ключ отдадим соседке, она будет поливать цветы.
– Попрощаться с подругой, которая работает в «Анилин Роллинг»?
– Значит, ты за мной следил. А почему?
– Я видел, как ты ночью фотографировала мои бумаги.
– И ты молчал?
– Я просто перестал носить важные документы домой.
– Ну, теперь уже все равно. Там я уже попрощалась. И отдала долг. Какой? Гарин, я вся в грязи, и мне нужно отмыться. Расскажу потом.
Последнюю ночь на земле они провели на даче. Зоя затопила большую русскую печь, которую по ее описанию восстановил опытный печник и они забрались вдвоем на теплую лежанку.
– Гарин, а на Луне ты останешься мужчиной?
– Нет, я превращусь в женщину.
– Ты знаешь, что я имею в виду.
– Знаю. Поживем, увидим.
– Как хорошо. Только сейчас я поняла, как немного нужно для счастья.
Зоя быстро заснула, а Гарин спустился вниз и развернул карту Луны. Для посадки было выбрано море Мечты. Если все будет удачно, они сфотографируют лунный пейзаж, возьмут пробы грунта и установят флаг СССР. Да, еще попросили пионеры закопать капсулу времени – послание лунным жителям. Спешить не будут, запаса кислорода, еды и питья хватит на три месяца. Может быть, удастся посетить обратную сторону Луны. А если на Луне есть жизнь, то можно основать небольшую колонию. С помощью азбуки Морзе будут говорить с землей, где уже Лось строит вторую ракету…
Последнее утро на земле было солнечным и ясным. В Польском саду пели птицы, друг за другом гонялись белки. Зоя открыла окна.
– Гарин, как хорошо на земле, давай откажемся. Я шучу. Ой, я совсем забыла, а наша Мурка?
Зоя подхватила кошку и прижалась к ней щекой.
– Отдадим ее соседям.
– Нет, я с ней не расстанусь. Мы возьмем ее с собой.
– Зоя, не будь ребенком, никто не позволит взять в ракету кошку. Отнеси ее к соседке.
– Нет, я с ней не расстанусь. Я положу ее в сумку, никто не заметит. Или я отказываюсь лететь.
– Делай, что хочешь. Впрочем, интересно, как на Луне будут вести себя животные.
Кошка была уложена в сумку на ее любимую подстилку и сверху прикрыта
Зоиным шарфом.
Пол подметен, цветы политы, окна закрыты, дверь заперта, Зоя подергала два раза за ручку, ключи отнесены.
Последний взгляд на прошлое, машина ждет.

131
Ракету установили на стартовой площадке, ее поддерживают две фермы. Запуск не был объявлен в печати, поэтому присутствовали только приглашенные. Депутат Ленсовета, принес бутылку воды из Невы, советский флаг и капсулу времени. Собрались члены группы М, работники радиевого института и газодинамической лаборатории. Об астрономических данных, дальности и времени полета сообщил специально приехавший из Москвы инженер Цандер, а Лось сообщил о правилах поведения во время полета.
Манцев принес свой счетчик и показал Гарину, как им пользоваться.
Хлынов завершил заправку реактора металлом М, а Кулик подарил Гарину геологический молоток. Зачитали поздравительную телеграмму Циолковского.
Шельге было поручено организовать охрану места пуска ракеты. Он вернулся после того, как с его участием Охта была очищена от разбоя и ликвидирован «Союз советских хулиганов».
Опасную зону он огородил канатом и его помощники следили, чтобы никто не нарушал порядок. Среди провожающих он увидел Лялю. Она помахала ему рукой, но, обиженный ее последним письмом, он к ней не подошел. Ляля была очень хороша в модном платье от парижских портных, наверное, уже нашла себе графа или маркиза. А прошлое забыто. Как она тогда сказала? «Я была тогда глупой девочкой. Сейчас перед тобой взрослая женщина, которая много перевидала и пережила. Я сильно изменилась». Рабочий парень теперь не для нее.
Солнце уже садилось, поэтому, речи и проводы были сокращены. Гарин и Зоя уже надели скафандры, когда запыхавшись, появился Алексей Толстой.
– Петр Петрович, вы не забыли, что я вас просил? Ведите подробный дневник экспедиции, и я его у вас куплю за любые деньги!
Последним выступил Гарин.
– Дорогие друзья! Позвольте мне сказать прощальное слово. Нет, я не думаю, что мы не вернемся, все проверено и рассчитано. Но риск есть. Вся наша жизнь – это риск. Первый шаг ребенка – шаг к смерти. Я надеюсь, мы вернемся. Я счастлив, что сбудется моя мечта детства, первым ступить на Луну. Я рад первым установить на луне флаг молодой Советской республики. Спасибо всем, кто участвовал в этом замечательном проекте. В первую очередь, спасибо моему другу и учителю Манцеву, именно открытый им металл М, понесет нас в космос. Спасибо строителям ракеты, они сделали все для того, чтобы наш полет был безопасным. Я наделал в своей жизни немало ошибок, думаю, эта будет последняя! Зоя, ты хочешь что-то сказать?
– Нет. Да. У меня предчувствие: мы не вернемся. Прощайте.
– Предчувствия бываю обманчивы. Вторая ракета уже почти готова, – сообщил Лось, – если через месяц вы не вернетесь, мы пришлем ее за вами, уже готовится новый экипаж. 
Мэл Фримен сделал последние снимки, Алан Пинкертон за них выложит хорошие деньги! 
Космонавты вошли внутрь ракеты.
– Ну, с Богом, - сказал нерелигиозный Манцев и дал сигнал старта, а всех провожающих попросили удалиться на безопасное расстояние.
Зарокотали двигатели, и огненные языки пламени осветили наступающие сумерки. Ракету окутало облако дыма, отошли поддерживающие фермы, и она с грохотом устремилась в вечернее небо. Все подождали, пока рассеялся оставленный ею след.
Постепенно канаты убрали, провожающие разошлись, и вскоре Шельга увидел одинокую фигуру, это была Ляля.
– А я тебя жду. Если ты не очень спешишь, проводи меня.
Шельга уже хотел было сказать, что очень спешит, но промолчал. Ляля взяла его под руку и стала непринужденно рассказывать о своей парижской жизни.
– А чем был занят ты?
– Ляля, как ты оказалась здесь?
– Приехала в отпуск. Соскучилась. За Ленинградом и за… тобой. Живу у тети Вали, ты знаешь где. А ты вспоминал меня?
– Я был очень занят.
– И кто же она?
– Моя работа.
– Василий, не сердись, – она просительно заглянула ему в глаза, – ты знаешь, большое видится на расстоянии. Завтра я уезжаю.
– Скатертью дорога.
– Василий, сейчас получишь! Что это за обращение с дамой! А я тебе подарок привезла.
– Что это? Учебник французского языка? Зачем он мне?
– В общем, так, в нашем представительстве в Париже есть вакансия. Нужно усилить охрану, недавно нас пытались поджечь. Я рекомендовала тебя, сказала, что ты знаешь Париж и имеешь большой опыт. Так что учи французский и до скорой встречи.

132
Этот весенний день начался с восходом солнца на Гавайях и двинулся на запад, вынуждая землян отрывать очередные листки в своих календарях.
Мир приступил к своим обычным делам.
Рабочие надели комбинезоны, на заводах и фабриках включили станки; шахтеры заполнили шахтные клети, а в армиях началась утренняя перекличка, выявившая не вернувшихся из увольнения и дезертиров.
Крестьяне вышли трудиться на свои и чужие поля; моряки подняли якоря, а белые воротнички уселись за столы и принялись перелистывать конторские книги.
СССР и Швейцария договорились об установлении дипломатических отношений; Илья Ильф и Евгений Петров пишут роман «Двенадцать стульев»; на IV съезде Верховного Совета председатель Совета Народных Комиссаров  А.И. Рыков выступил с идеей разработки пятилетних планов строительства социализма; на Украине начато сооружение Днепрогэса; а в Москве открылась первая в мире выставка межпланетных аппаратов, механизмов, приборов и исторических материалов.
В США началось великое наводнение на Миссисипи, одно из самых разрушительных наводнений в истории США, затронувшее территорию 10 штатов на Юге и Среднем Западе страны; по обвинению в убийстве  кассира и двух охранников обувной фабрики в городе Саут-Брейнтри приговорены к смертной казни борцы за права рабочего класса Сакко и Ванцетти; а американский летчик Чарльз Линдберг готовился совершить первый беспосадочный перелет из Нью-Йорка в Париж.
В Китае пришёл к власти лидер Гоминьдана Чан Кайши и сформировал в Нанкине Национальное правительство, а во Франции Роберт и Жан Кузены предложили провести выборы «Мисс Франция» и Роберте Кьюзи стала первой, получившей этот титул. Ее выбрало в Париже среди 160 кандидатов жюри, собравшееся в сельском зале ежедневной газеты «Le Journal».
  В Германии официально снят запрет на публичные выступления Гитлера, и он разъезжает с речами по стране.
Нобелевскую премию по литературе получил французский философ Анри Бергсон в знак признания его ярких и жизнеутверждающих идей, а также за то исключительное мастерство, с которым эти идеи были воплощены.
Астрологи установили, что Луна находится в знаке зодиака Овен и в это время чувство неуверенности побуждает решать проблемы быстрее, чем это нужно. В это время не стоит спешить и постараться спокойно решить, какие именно действия нужно предпринять, чтобы двигаться намеченным курсом.
Однако в этот весенний день инженер Петр Петрович Гарин не спешил решать проблемы быстрее, чем нужно и даже не думал, какие именно действия нужно предпринять, чтобы двигаться намеченным курсом. Петр Петрович сидел в беспамятстве в кресле, после неудачной посадки ракеты.

133
Когда Гарин увидел в перископ огромный светящийся диск, он скорректировал направление и включил тормозные двигатели. Но скорость спуска ракеты увеличивалась – действовало очень сильное притяжение. Огромный светящийся диск быстро приближался, и Гарин перешел на ручное управление. Похоже, что он с этим не справился: раздался сильный удар, и они оба потеряли сознание.
Первым очнулся Гарин. Он с трудом освободился от ремней и встал, держась за приборную доску. В соседнем кресле сидела Зоя, ее глаза были закрыты. Из иллюминаторов сочился слабый свет. Гарин наклонился к ней, боясь прикоснуться к ее телу, чтобы не ощутить холода смерти. Когда он погладил ее по руке, она очнулась, веки ее задрожали, запекшиеся губы разлепились.
– Где мы? – спросила Зоя.
– На Луне. Наш полет закончен. Прости, я не справился с управлением, притяжение было слишком сильным, и посадка была жесткой. Давай я помогу тебе встать. Я думаю, мы сели около Моря Мечты.
– Давай выйдем, так хочется искупаться!
– Зоя, это условное название, просто темное пятно. На Луне воды нет. 
– Я знаю. А вдруг это на самом деле море?
– Вот твой шлем.
– Какой шлем, я не могу разогнуться. Давай сначала проверим атмосферу.
– Здесь нет атмосферы.
– Ну, пожалуйста, где наш анализатор? Смотри, тридцать два процента кислорода, больше, чем на земле. Тут есть чем дышать. И температура 22 градуса.
– Это ошибка. Зоя, проверь еще раз.
Новая проба показала тоже самое. Главный люк они открыть не смогли и открыли запасной. Сначала выпустили кошку. Мурка постояла как бы в раздумье, а потом начала гоняться за какими-то птичками. Сначала выбрался Гарин, потом подал руку Зое. Дышалось легко и приятно.
– Чудеса, Зоя, кажется это действительно море.
Они подошли к берегу, на который медленно набегали волны.
– А что синеет вон там, это, похоже, лес!
– Дай-ка фотокамеру и я сниму, на земле никто не поверит. Здесь есть все условия для жизни. Вот так сенсация!
– Гарин, похоже, наша ракета сломалась. Как мы вернемся обратно на землю?
– Ты представляешь, сколько отсюда новых возможностей для изучения вселенной!
– Гарин, что мы будем здесь делать?
– Вернемся, сразу получим Нобелевскую премию за первую посадку на Луне и откроем проект лунной колонии!
– Мы не вернемся. Я это знала.
– За нами прилетят, Лось уже заканчивает вторую ракету. Поживем здесь месяц, помнишь наш необитаемый остров?
– Помню. Я не ожидала, что на Луне так хорошо!
– Зоя, боюсь, что это… не Луна.
Они построили шалаш и первую ночь провели в нем тесно прижавшись друг к другу.

134
В эту же ночь у самого большого в мире 100-дюймового телескопа Хукера в
обсерватории Маунт-Вильсон дежурили Эдвин Хаббл и Сет Николсон. Эдвин Хаббл работал над опровержением устоявшегося среди астрономов мнения, что планета Земля принадлежит конечной вселенной, предел которой находится в Млечном Пути и над доказательством, что вселенная бесконечна, а Сет Николсон измерял инфракрасное излучение Луны и хотел доказать, что поверхность Луны покрыта тонким слоем пыли.
Обсерватория была расположена недалеко от Лос-Анджелеса на горе Уилсон. Благодаря отсутствию смога, характерного для большого города, здесь воздух более чистый, чем в любом другом месте Северной Америки, что делает его идеальным для астрономических наблюдений.
Астрономы дежурили по очереди, когда уставал один, он уходил и грел на спиртовке кофе, а у окуляра телескопа садился другой. В эту ночь они должны были окончательно определить траекторию открытой ими новой экзопланеты и подать заявку на открытие. Они решили дать ей имя Джона Д. Хукера из Лос-Анджелеса, выделившего деньги на строительство телескопа.
– Смотри-ка, Эдвин, – позвал Хаббла Николсон, – в сторону Луны что-то летит!
Эдвин усилил настройку.
– Это ракета! Она запущена с территории России и обходит Луну справа. Неужели ее хотят посадить на обратной стороне Луны?
– Да, я читал, что они работают над новым двигателем, который поможет преодолеть земное притяжение. Вероятно, в ракете есть люди. А где наша экзопланета Хупера?
– Приближается к Луне.
– Эдвин, дай взглянуть! Вон она, справа светится. О, Эдвин, похоже, она притягивает ракету к себе! Точно, не попасть русским на Луну!
– Теперь я! Ты прав, они садятся на экзопланету. Надо сообщить русским.
Наблюдения этой ночи позволили Хабблу и Николсону окончательно уточнить траекторию экзопланеты Хупера и период ее круговращения. Она уже ушла в сторону Юпитера и следующее ее прохождение вблизи земли состоится через 28 лет.

Эпилог
Время идет неудержимо вперед. Старятся писатели, старятся их герои.
Сообщение обсерватории Маунт-Вильсон о том, что ракета с Гариным и Зоей не попала на Луну, вызвала потрясение в группе М. Работы по сооружению новой ракеты были приостановлены, и был объявлен открытый конкурс на монумент первым покорителям космоса. Лучшим признан проект, в котором Гарин держит в руках свой гиперболоид, а стоящая рядом Зоя, протягивает ему спички. 
Манцев хотел сообщить о первой попытке покорения космоса Московскому обществу изучения межпланетных сообщений, но оказалось, что его больше нет. Этому обществу не удалось создать собственную базу для экспериментов и примерно через год оно перестало существовать. Жаль, это было первое в мировой истории объединение энтузиастов ракетной техники и космического полета.
Шельга проработал несколько лет в Париже, охраняя советское представительство. Ляля вышла за него замуж и родила сына с условием, что он не будет милиционером.
Тыклинскому повезло: его автомобиль взорвался на парковке, в то время, как он пил вино с новой женщиной-агентом, завербованной за большие деньги, а Семенов вернулся к своему старому занятию: перепродаже в Париже дешевой одежды уличным девчонкам.
В бумагах Роллинга нашли новое завещание. Он выделил небольшие суммы работникам своей фирмы, а остальные деньги оставил Американскому музею естествознания, где планируется открыть зал Роллинга. Зою он так и не простил, о чем говорит приписка в конце завещания: «Мадемуазель Зоя просила меня упомянуть ее в завещании. Упоминаю».
Кулик организовал новую экспедицию на Тунгуску, но следов метеорита так и не нашел, а зубной врач Зильберман, прочитав в газетах, что Зоя улетела в космос и пропала без вести, решил, наконец, жениться.
Вернутся ли Гарин и Зоя на землю? Этого никто не знает.
Потеряв надежду на получение их путевого дневника, писатель Алексей Толстой, не закончил книгу «Гиперболоид инженера Гарина» и начал писать роман «Петр Первый», который тоже не закончит.
Литература
Алексей Толстой. «Гиперболоид инженера Гарина», 1927.
Владимир Алько. «Второе пришествие инженера Гарина», 2001.
Сергей Уткин. «Ошибка инженера Гарина», 2012.
Александр Смирнов Гентенбайн. «Вторая жизнь Петра Гарина», 2020.