Потеряшки

1 начало.
Небо в окне стало серым, значить настало утро и мне пора в путь. Я поднялся, со скрипучего дивана и с журнального столика взял простой блокнот, с моей историей.
Увы, я не обладаю писательскими талантами, поэтому просто изложил на бумаге, все как было и как смог. Зачем? Не знаю, может пригодиться, не мне, так другим.
Это произошло на майских праздниках, я пошел за хлебом в ближайший магазин, на улице было душно, а в небе клубилась зеленоватая дымка: «Опять наш химзавод припустил», - подумал я и провалился в темный колодец. Кажется, в этот момент я подумал - «привет инсульт, до здравствует маразм». Далее, я оказался внутри абсолютно темной трубы, в конце которой, яркой белой точкой лучился свет. Потом, неожиданно началось движение, не меня, а трубы, вроде трубы, она с бешенной скоростью понеслась, приближая ко мне белое пятно света, я же висел внутри нее в полном оцепенение, не в силах пошевелить хотя-бы пальцем. Тем временем, белое пятно яркой вспышкой ослепила меня, а когда зрение вернулось опять, я обнаружил себя стоящим посреди пустой, широкой улицы, по бокам которой высились громады многоэтажек. Перемена была настолько выразительна, что привела меня к столбняку, хотя тело меня уже слушалось, и я им мог управлять.
Еще бы, здесь такое, это не у нас, где бараки обнимаются с «хрущевками», рождая горы мусора, который богатыми россыпями украшал наши дороги с изъеденным временем асфальтом, а тут. В общим, я стоял посреди дороги идеально гладкой и ровной, дома были большими и красивыми, покрытыми яркой облицовочной плиткой. Воздух удивлял меня свой чистотой и, хотя был влажным, но без привкуса химзавода и чадящих свалок. Однако, что сразу бросалось в глаза – это пустынность места. По дороге не ездили машины, по тротуарам не шли люди, а окно домов смотрели на меня пустыми, потухшими глазницами и мне почему-то казалось, что через них меня разглядывает сам город, думая, как поступить с непрошенным гостем. Небо было затянуто белесой простыней из туч, которые, впрочем, не мешали ярким солнечным лучам, освещать город, хотя самого солнца в небе я не видел.
Оцепенение прошло, и я таращился по сторонам в надежде увидеть хоть одну живую душу, но нет, все по-прежнему было пустынно. Тогда я зашел в ближайший большой магазин, в надежде, что там точно должны быть люди. Надежда оказалась тщетной, я примерно с час ходил по торговому комплексу, среди пустых стеллажей и витрин, там я нашел небольшой рюкзак, литровую бутылку с водой и коробку простого постного печенья. При этом этикетки на моих находках были сильно затерты и кроме названия продуктов я ничего прочитать не смог. Так, вода в бутылке называлась «Большая волна», а печенье были «Чайные», если честно меня больше интересовало не название, а дата изготовления, чтобы не отравиться просроченным продуктом, однако, я этого не увидел.
Я вышел из магазина и обратил внимание, что белесая пелена из туч, которая покрывала небеса, спускалась вниз образуя своеобразную перегородку, отделяющий часть города, от просмотра. Тогда я просто пошел по улице прямо к мареву. И если бы такое было в нашем мире, то марево отдалялось, от меня, на столько, на сколько бы я приближался к нему, а тут нет. Туманная стена приближалась ко мне, как перегородка, отделяющая меня, от другой части города, который размытыми конторами колебался за этой мембраной. Я туда сначала засунул руку и не почувствовав дискомфорта и опасности, прошел сквозь нее целиком.
Я очутился в парке, около неработающего фонтана, чуть дальше раскинулся детский «сказочный городок», с красивыми домиками и парком аттракционов. Тогда, я повернул назад и прошел через эту непонятную стенку назад и с удивлением обнаружил абсолютно другой район города. И так, туда-сюда, я ходил, наверное, с час, пока не надоело. И за это время, город каждый раз показывал новую локацию, не похожую на те, что были до этого.
Потом я сел, на ближайшую скамейку, так-как утомился. По-прежнему было тихо и пустынно, а небо начало постепенно темнеть, наливаясь свинцовой тяжестью.
«Вот, так, - подумал я, – декорации меняются, а жизнь продолжает идти, от утра к вечеру. И неважно, где ты сидишь, один в аномальном городе, на берегу моря, или в обшарканной бюджетной квартире». Тем временем на улице совсем темно стало, и я стал думать, что делать дальше, так как, мене совсем не хотелось ночевать на скамейке, посреди пустого города. Но и темные подъезды домов, меня тоже отталкивали, рождая в душе тревогу и страх. И тут я почувствовал, что на меня кто-то смотрит, а может и не кто-то, а сам город, которого оживили вечерние сумерки. Взгляд был, не злым, не добрым, он просто был другим и именно от этого он казался страшным, жутким, выворачивающим все мои потаённые страхи и мысли наружу.
Дальше я помню смутно, кажется я орал и куда-то бежал, пока не наткнулся на киоск, где должны продавать мороженное, к счастью дверь была открыта, и я вломился туда, плотно закрыв дверь. Меня вырвало, и я обмочился, меня еще долго трясло, как эпилептика, но как я оказался в закрытом помещение, взгляду я стал не интересен, или незаметен и я постепенно успокоился и уснул, а когда проснулся небо было светлым. Я с трудом поднялся с холодного пола, все кости болели, а руки почему-то тряслись, плохо поддаваясь контролю. Потом я с трудом отворил дверь своего убежища, и ещё долго копошился, пытаясь открыть рюкзак, чтобы достать бутылку с водой. Выпив воды, я почувствовал, некоторое облегчение, хотя по-прежнему тошнило и кружилась голова.
«Интересно, – думал я – что за наваждение было ночью, и что было бы, если я на своем пути не встретил киоск? - Однако, дальше свои мысли в этом направление я развивать не стал». Просто сделал вывод, что ночью надо находиться в замкнутом пространстве. Поэтому, с первыми сумерками, нужно начинать искать хорошее укрытие.   
Новое утро началось с исследования магазинов, чувствовал я себя по-прежнему как после глубокого бодуна, голова болит, ноги и руки трясутся, еще и мокрота в штанах добавляла дискомфортности. Я пытался найти штаны, или еще что, чем можно было заменить подмоченные вещи, но ничего кроме пары бутылок воды, ржавого консервного ножа и банки горошка, я не нашел.
Тогда после небольшого отдыха, на скамейке я решил уйти с центральных, улиц города, надеясь, что там будет интереснее. Однако, там тоже особо ничего не поменялось, только улицы были гуще застроены, пару раз возникали мысли, зайти и обследовать многоквартирные дома, но сумрак подъездов, после пережитого ночного стресса, сильно пугал и осуществить задуманное, я так и не решился. Потом преодолев очередную мембрану, я очутился около искусственного барьера, который тянулся около, самого марева. Сам барьер был в виде кучи мусора, кусков кирпичей, пустых консервных банок, палок и тряпок. Видимо тут специально постарались, чтобы обезопасить себя от случайного, спонтанного выхода, или сообщить путнику, что мы здесь, ищи нас в этой локации.
Видимо, кто это сделал, обладал сильным упорством, или ему не чем было заняться, так как, площадь все же не малая и на этот труд, потребовался не один день, а возможно и не одна неделя.
Признаться, в этот момент душа у меня ликовала, на столько я соскучился по простому общению с людьми. Теперь только осталось, неспешна обойти площадь, и я наверняка встречу людей, если они конечно уже от сюда не ушли. 
Так, я потихоньку стал обходить территорию, пока в месте где три десятиэтажных дома образовывали букву «п», я обнаружил пепелище от костра, рядом с которым лежал закопченный котелок и несколько пустых пластиковых бутылок из-под воды. Я сел на рядом стоящею скамью, если люди здесь есть значить они должны обязательно появиться, если нет, нужно будет искать закрытое пространство, чтобы переждать ночь и идти дальше. Но люди здесь были. После недолгого сиденья, я был замечен бородатым стариком, в спортивном костюме, тот подошел ко мне и прошепелявил.
- Что новенький?
- Ага.
- И давно?
- Вчера появился тут.
- О, повезло, я целый месяц ползал, пока живых душ не встретил.
- А вас много? – спросил я.
- Да, хватает нас, немного, но хватает. – усмехнулся дет. - А сейчас пойдем мы тебе хату справим, тут по ночам не пошатаешься.
- У вас тоже было?
Дет скривился, видимо ему было неприятно вспоминать, того, кто сидит в темном городе.
- Все его по началу встречают и все, кто куда удирают, а кто и пропадает.
- И такое бывало?
- Бывало то всякое, мы же здесь.
- Где?
- Хрен знает где. – засмеялся дет. - Пойдем лучше благоустраиваться, а то, когда время начнет поджимать особо не находишься. Я тут квартиру двух комнатную присмотрел, она находиться, как раз над квартирой Гошки.
- Хорошо. – ответил я, - вместе, наверное, веселее.
- Да. – согласился дет, - тут полная веселуха. Кстати меня Архипом кличут.
- А меня Толей.
- Толян значить? – хитро улыбнувшись, - переспросил Архип.
- Ну, можно и так.
- Хорошо, тогда пошли, новосел ты наш.
И мы пошли. Перейдя детскую игровую площадку, мы зашли в обычный подъезд и поднявшись на третий этаж, зашли в квартиру, открыв массивную железную дверь.
- Здесь замок хороший, но закрыть его можно только из квартиры, так как ключа нет, ни у кого их нет, только вот Гошке повезло, она его где-то нашла и может как закрывать, так и открывать свою дверь. – пояснил дед.
Прихожая была обычная и пустая, даже вешалок для одежды не было, но это не беда, так как вешать особо и нечего. В самой квартире был диван, журнальный столик, пару стульев и большой шкаф. Архип тут же залез в него и после осмотра, разочарованно сказал: «что тут только одни сапоги и пара вешалок, и что вешалок у него и своих хватает, а сапоги эти для болота хороши, только тут этого болота и не найдешь». Я посмотрел, сапоги, на самом деле были очень большие и в таких ходить, только ноги портить.
Кухня была интересней. С современной электроплитой, с микроволновкой, и шикарным столом, и кухонными подвесными шкафчиками.
- Как здесь? – с ухмылкой спросил Архип, - стояще?
- Ну. – пожал плечами я, – бывало и хуже.
- Пока привыкай к этому, в домах большая половина квартир закрыта изнутри, а ключей нет.
- Взломать?
- А, чем? Ничего же кроме палок и ног нет. А двери здесь добротные, Вова вот, еще тот отморозок, так он одну дверь целую неделю долбил и ничего. Хотя если бы головой ее, то точно раскурочил. – усмехнулся Архип.
В общем квартира была не плохой и даже уютной, при этом, окна кухни и зала выходили во двор, а маленькой комнаты в противоположную сторону, на широкую автостраду, по которой естественно не кто не разгуливал и не ездил. После короткой экскурсии, которую провел мой спутник, я решил еще раз осмотреть квартиру, но уже сам. Так, в ванной я обнаружил серую спецовку, которая была на два размера больше чем мне нужно, но лишь бы не жало. В шкафу, который был в зале, кроме пару вешалок, огромных сапог из литой резины и толстого слоя пыли, ничего я так и не обнаружил. В маленькой комнате были одни пустые картонные коробки, которые все равно Архипом были обследованы с огромной внимательностью. Вообще, Архип в процессе осмотра выказывал большее рвение и энтузиазм, он даже комнатный шкаф слегка отодвинул от стены, и заглянул за него, и ничего кроме пыли не обнаружив, чихал и фыркал недовольно и сердито. В кухне, в шкафчиках, нашлось пара фарфоровых чашек и стальных ложок. Архип по-прежнему следовал за мной по пятам и все осматривал по второму разу, более того, он даже, кряхтя и отдуваясь, держась за поясницу одой рукой, а другой залез в унитаз, благо там сухо было и опять найдя там лишь только пыль, разочарованно зацыкал и заохал.
- Тут дожди раз в неделю обычно бывают, или типа того. – отдуваясь от тяжких трудов «квартирного сыщика» сказал дет, - поэтому все тазики и ведерки ставь на балкон, чтобы они водой наполнились, когда будет дождь. Тогда ты сможешь подмыться и постираться. Для питья воду мы находим, но если найдешь водку, то не пей, а используй ее как антисептик, что хорошо, скажем перед приемом пищи.
- Ясно. – ответил я.
- Скоро уже будет вечерние посиделки. – продолжил Архип. – Там все наши соберутся, после промысла. У тебя есть, что есть?
- Ничего особого. – ответил я. – Бутылка воды, да пачка печенья.
- Ничего, отдыхай, а через пару часиков выходи мы тебя обществу представим и накормим.
Далее Архип, еще раз окинув взглядом, как мне показалось жадным, мою, не мою квартиру и ушел. А я же остался один и после небольших колебаний закрыл на цыпочку дверь и лег на сыроватый матрас дивана и заснул. Перед сном я подумал: «Откуда я узнаю про эти «пару часов», часов то у меня нет. И чего такое выискивал этот странный дед в квартире. Золото? А зачем здесь золото, если его невозможно продать, чтобы потом, что-то купить. Как среда нашего обитания меняет планку наших ценностей».  И я уснул.
Проснулся я от стука. Кто-то, в дверь барабанил настойчиво и сильно. Я вскочил с дивана и сначала с минуту соображал где я, а когда вспомнив, что, не где, или не понято где, прошел в прихожую, открывать дверь. На пороге, стоял Архип и девушка подросток, облачённую в безразмерную спецовку и с нахальных улыбающимся лицом.
- Это Гошка. – представил ее Архип, – она под тобой живет.
- Привет Толян. – сказала Гошка писклявым голосом.
- Привет Гошка. – ответил я.
- Пойдем скорее, там уже, как говориться, весь свет собрался. – ухмыльнулся Архип.
- Ага. – сказал я. – закрывая дверь.
Мы спустились с третьего этажа и вышли во двор, где на скамейке сидели и другие потеряшки.
Кроме нас там был Алекс, которого как я узнал позже звали по полному Алекс Карлович Редискин. На скамейке сидел еще человек неопределенного возраста 40-80 лет, этому способствовало его вечно «не просыхающее» состояние, в общем душок от него был еще тот, и если бы в его ауру попали комары, или мухи, то они бы, точно попадали бы все замертво. На их счастье, они здесь не водились. Звали его Братаном. Последний из света, был мужчина 50-60 лет, звали его Вова, про него я позже узнал, что он был лейтенантом спецназа и долго воевал в горячих точках в Африки, под управлением частных военных формирований.
Когда до захода солнца оставалось пара часиков, весь народ собирался во дворе, где скидывались частью припасов и варили в котле. Сегодня была варенная картошка в мундире и пара банок рыбных консервов. Сами продукты, как я узнал позже, образовывались, или появлялись в определенное время в магазинах и очень редко в квартирах, однако, именно в квартирах они были наиболее ценными и нужными, этим и объяснялись старания Архипа.
Припасы появлялись с 9 до 11 часов и с 16 до 18, это все определил Алекс, путем наблюдения и сравнения. Само солнце заходило всегда в 20-00 и всходило в 5-30, это тоже выяснил Алекс, так как в его комнате были работающие часы. Часы были огромные, старинные, при этом в заводе, и батарейках, не нуждались, вот такая аномалия города.
С утра, вся дружная компания, с промежутком в 30 минут отправлялась на поиске припасов, методично обследуя все торговые площадки локации.
Все меня встретили тепло, даже Вова, только Братан, матом. Но он постоянно так, так-как в его словарном запасе, слов других не наблюдалось. Потом мы ели картошку с консервированной рыбой. Картошка была, на половину сырой, а рыба пахла невыносимо рыбой, но все ровно ели все, хотя и фыркая. После этого, Братан из-под скамьи извлек побитую жизнью гитару и затянул песню. Он пел, таким ужасным голосом, что из-за хрипа, различались лишь один мат и только в конце стали понятны слова.
«И приеду в деревню,
Где старушка –мать,
Где родная береза,
Где братаны.»
При этом фразу «где братаны», он повторял несколько раз, чтобы по-видимому прочувствовать всю кульминацию и трагизм момента и на его бесцветных рыбьих глазах, наворачивались слезы.
Гошка постоянно улыбалась и шутила, а как юмор был у нее черный, он мне не нравился, а потом я привык.
Все здесь оказались по-своему, но все по одной схеме. Гошка лежала с опухолью в больнице, пошла на процедуры и оказалось в трубе. Алекс работал в вузе, ехал с работы в трамвае, задремал и оказался уже в другом месте. Вова, на машине ехал, затем остановился, чтобы отдохнуть и все. Архип тоже с работы, домой спешил, спешил видимо сильно, что стал потеряшкой. Только Братан не стал делиться, и Гошка предположила, что он выпрыгнул с окна, забыв, что живет не на первом, а на десятом этаже. Единственное, все избегали говорить о ночной сущности. Тут даже Братана проняло, судя по его мгновенной побледневшей физиономии.
А утро рабочего дня, или активного поиска, начиналось с того, что Алекс выходил во двор и бил сковородкой по железной части скамейки, призывая к рабочим будням.
Так началась моя новая жизнь, в абсолютно необычных, но все же привычных условиях бытия.


Все выше изложенное было переписано из мною найденного дневника, было ли это на самом деле, решать вам. 
Продолжение будет.