Любовь

                (рассказ)
Ночь окутала горы. Огромное облегчение окутало меня. Ярко-голубого цвета небо, преобразовавшись в раннюю ночь, накрыло меня. Я, широко раскрыв руки, захотел обнять его. Но мне казалось, что я плаваю в море. Небо превратилось в ночь и упало на горы, а я плавал в море в надежде обнять небо. Какое дивное было время! Может, когда говорят о том, что море по колено, имеют в виду именно это состояние? Что-то неустанно причиняло беспокойство моему сердцу. Но даже в этой тревоге я не забывал о нем. Он был мне нужен как небо, как воздух, как море. Он был мне милостивым и добрым. Если бы я нашел его, то никогда не отпустил бы. Мы шли бы вместе рука об руку. Он был мне нужен. Я чувствовал себя одиноким без него. Я был беспомощным без него. Робким. Меня пугало всё, где на мой взгляд его не было. Это бескрайнее небо, целая вселенная за небом, это широко растертое поле, у которого рамка горизонт, и город в безбрежном поле – все это было бессмысленным без него. Мысль об его отсутствии огорчала меня даже в самые радостные моменты. Она проникала в мое подсознание как коварная змея, готовая в любое время ужалить, как предатель, который прячется, чтобы незаметно воткнуть нож в самое сердце. Я пытался не брать в расчет и пока был занят собственным притворством, кто-то приближался ко мне. На тот момент, конечно, не были придуманы звонкие украшения или шёлковое кетени. На тот момент была всего лишь чернеющая тень. Исходя из робких шагов можно было предполагать, что она тоже боится или сомневается в чем-то подобно мне самому. Я хотел сказать ей: «Не бойся» Но вдруг сердце порывисто защемило, и я осознал, что сам ее боюсь. Ноги задрожали. Теперь звук моего вздоха был слышен даже самому. Говорят, что страх дает человеку силы. Но для того, чтобы быть сильным во время страха, нужно время. Для кого-то это время длиною в жизнь, а для кого-то достаточно будет и мгновения. Из-за своего страха я начал быть хладнокровным. Именно чувство страха сделало меня отважным, ничего не боящимся человеком. Между нами лежало расстояние метров в 3-4. Как появилось у меня желание осмотреть ее хорошенько, так горы стали между нами пропастью, и зеленое поле, лежащее под ногами, расширившись, стало крутиться как колесо. Только я и та тень стояли неподвижно, как вкопанные. И до меня дошло, что все это произошло, пока я глазом не успел моргнуть. С хладнокровием мой разум и память вернулись на свои места. Небо вверх, моря по ту сторону горы, а гора сошлась с полем под моими ногами. Не могу с точностью сказать, кто к кому подошел первым. Может на тот момент мой разум полностью не поместился на свое место. Не знаю. Но одно могу сказать с уверенностью: я впервые смог хорошо обвести глазами эту тень при свете Луны. Я ее сразу посчитал мне родной. «Мы сойдемся, я знаю» улыбнулся я. К тому времени все вышло из головы. И одиночество, к которому я привык, и тяжелое бремя, что несу на плечах, и мой бесконечный поиск в надежде найти его, и чувство опустошения – все они куда-то подевались с ее приходом. Я теперь был не одиноким и поэтому перестал бояться. В голове не укладывалось, как вдруг я стал хозяином всего. Это ощущение власти переделало горы еще выше, поля еще шире и еще красивее зеленые травы, что расцвели в безбрежном поле. Я, захохотав от радости, поднял взор к небу. Но до Луны было далеко, а до неба, что сделало луну своей белой гюльякой тем более. «Пускай, у меня сейчас нет на это времени», - сказав это, я с жадностью посмотрел на стоящего предо мной.
 - Здравствуй, – улыбнулась она. Две длинные заплетенные косы были сброшены спереди. В моей голове промелькнула идея о том, что именно из-за этих кос она могла показаться тенью. Пока просматривал эти косы в надежде измерить длину ее волос, в глаза попались ее босые ноги. В тот же миг я уставился на свои. Оказалось, что и мои ноги босые. Кусочки мокрой травы местами наклеивались болотом вдоль ног. Я спросил у нее, кто есть такая. Может и не спросил.
 - С твоим приходом я осознал, что мои ноги непокрытые, – сказал я, все еще не отрываясь от своих голых ног. Она ничего не сказала в ответ. Какая-то неведомая сила выталкивала меня. Я так хотел быть ближе к ней. Я хотел уединиться с ней и стать единым целым, ее неотъемлемой частью. Мне казалось, что только таким образом я смогу покончить с этим необъяснимым влечением. Только таким образом мне удастся избавиться от этого чувства привязанности к ней. Перед моими глазами вставала такая картина, где она тоже имела желание плыть по небу подобно мне. Выбивалась из всех сил, чтобы улететь. Длинные волосы загораживали ей путь к небесам, из-за чего она оставалась прикованной к земле, так и не сумев улететь как перья. Эта милейшая особа легко сошлась бы с небом, не будь этих препятствий, которые обременяли ее легкий вес. Таким образом, несмотря на все попытки взлететь до небес, ей оставалось уповать на меня. Я на тот момент напрасно пытался сохранить спокойствие и взять себя в руки. К моему сожалению, это уже было невозможным. Да и не очень надобным.  Она манила меня так же, как пламя манит мотылька. Я, конечно, не был мотыльком. Мотылек не остановился бы на полпути, как это сделал я, он продолжал бы, пока не превратится в пепел. А я знал, что не буду гореть вопреки тому огню, который полыхает во всем теле и делает меня все слабым. Ее теплый вздох, горячий вздох как пламя успокаивал меня от внутреннего сгорания, тем самым понемногу потушив его. Это можно было бы назвать «гасить огонь огнем», и оно было первым шагом к моей любви.
 - Смотри, – я показал ей большие горы вокруг. Это мое царство. Я здесь проживаю. Вон та гора-мой друг с детства, за ней огромное море. Мы скоро будем плавать в нем. Ты умеешь плавать? -Нет. -Ничего страшного, я тебя научу. А вот это поле – в тот момент в глаза попалась собственная рука, которая была ничтожного размера по сравнению с пространством, но я быстро взял себя в руки – все это принадлежит мне, всё моё, – сказав это я уставился на нее в надежде узнать, какие чувства она сейчас испытывает. Я ждал от нее восхищения по поводу моей собственности, гордости за моего имущество, я хотел выглядеть богатым и состоятельным. Но, как ни странно, она смотрела на меня с осуждающим взглядом. В ее глазах виднелись чуждость и гнев. К тому же, этот гнев соединился с каким-то чувством недоверия ко мне. Эти впечатления начали отделять нас друг от друга. Они дошли чуть ли до недоразумения, делая нас отчужденными. Я на тот момент понял, что испугал ее. Мне самому было странно то, что я смог напугать ту красавицу, которая прошла через испытание и проделала столько пути.  Я хотел как лучше для нас двоих. Желая приблизиться, мы чуть было не разошлись оказывается…
 - Но, видишь то небо? Оно не моё. И звёзды в нем не мое. И вообще…вообще ничего не мое, – после сказанного у меня иссякли силы, опустились плечи. Я решил исповедоваться.  Пусть она меня узнает, если на то пошло. Узнает всю подноготную. Узнает, что я слабый.  И пускай не подумает, что я хвастливый болван. Лучше узнать всю правду, если решится уйти. Вот такие мысли меня опечалили. Среди этой грусти в голове все пыталась мелькнуть идея о том, что я кого-то искал. Кстати, я ведь кого-то искал. «С ее приходом я забыл о нем оказывается», подумав таким образом я со всей страстностью стал смотреть на нее, начиная с неподвижно стоявшей тени и заканчивая на глазах, которые переполнены сочувствием. Ее глаза горели на удивление. В них не было и следа от той отчужденности и недоверия. Луна на небе удвоившись угодила в ее глаза, а затем она прикрыла веки красавицы в виде полумесяца. Я, не поверив своим глазам, несколько раз качнул головой. Бесполезно. Через несколько веков нас такими опишут, конечно. Мы в таком виде приснимся одному печальному писателю. Я буду конем, мотающим головой, меня назовут Вороной, а она будет красавицей, которая поместила луну в своих глазах. От ее глаз будет исходить лунный свет и озарит нашу дорогу к небесам. В тот миг я бросился к ней как зачарованный со словами «теперь тебе не избавиться от меня» но, действительно я ли произнес «теперь тебе не избавиться от меня»? Таким образом я крепко обнял ее. Тогда я понял, что у нее есть нечто такое, что сводит меня с ума, с надеждой распознать, что именно, я нюхал ее длинные косы, переплетенные по двум рядам, ее лицо, ее уши. Я не сразу понял, что сводящий меня с ума есть ее запах пота, именно из-за него мне не удалось отключиться от нее быстро, именно из-за него невозможно было отпустить ее.
 Горы условились тишиной. Ночь росла, лилась темнота. Звезды в небе, умножившись, просияли еще ярче. Откуда-то доносился знакомый звук, в случае если не спросят о нем или он был бы посторонним, если спросят. Его интонация была сдавленной, грустной. Это послужило поводом думать о том, что я кого-то искал. Вдруг красавица, резко освободившись от моего объятия, коснулась ладонями моего лица
 - Пожалуйста, не думай о нем. Зачем ты себя мучаешь? -спросила она.
 - Да, в последнее время он не выходит из моей головы, – подумал я. – Но почему я не могу забыть о нем?
В ответ красавица сердито нахмурила густые брови, явно недовольная моей нерешительностью. Ее уста о чем-то трепетали, желая выговориться. Носовые ходы расширились, щеки запали. Я не в состоянии смотреть дальше повернулся спиной. Если бы сейчас можно было куда-нибудь пойти да перекинуться. Если представлялось бы возможным потеряться, подобно маленькой точке среди этих величественных гор и бесконечных полей. Раньше в любое время я мог соединиться с ветром и рассеяться с ним вместе, окунувшись в воду, выйти новорожденным из нее. Но моя жизнь теперь заметно осложнилась, от прежней ничего не осталось. Я больше не имею возможности растворяться, потеряться, исчезнуть в воздухе. Она обязывает меня. Отныне я чувствую ответственность. Отныне невозможным станет отделиться от нее. Что реально никогда не смогу избавиться от нее? Навеки связаны? Таких мыслей было бесчисленное множество. Если их суть раньше заключалась в том, чтобы найти кого-то, теперь надо было сначала бросить, а потом найти его снова. Горизонт широкого мира расширялся с этими мыслями все дальше и дальше. А мы стояли в безмолвии, не зная, что делать. В подобной тишине моя душа заполнилась тревогой. После полуночи я слышал звоны души лучше. Если бы стоял хотя бы день, то зашумели бы волны за горами. Выкрикивали бы белые чайки, летающие над волнами. Зашевелились бы зеленые травы – мирные обитатели безбрежного поля. Но сейчас их всех не было. Только был я ответственный за красавицу, стоящую сзади, и моя несбыточная мечта о нахождении кого-то что терзает меня. Не знаю сколько времени провели таким образом. Вообще, я придумал Время в разгаре изложения этих событий. Но если бы мне пришлось хоть с каким-либо сроком измерить выпавшие на мою долю события, то я бы измерил случившееся сроком на сто лет. По причине того, что я повернулся к ней спиной, не мог видеть ее лицо, но я ее чувствовал. Я ощущал даже мелкие шевеления и никак не мог верить в это, не мог понять каким образом, я чувствую ее самые мизерные движения. То, что я чувствую ее целиком и полностью, нас объединило и делало нас похожими друг на друга. Но это не обрадовало мое сердце, наоборот, я все больше наполнялся мыслями о том, что не чувствую так хорошо того, кого ищу. «Может это она?» прошептала тишина. «Если это она, тогда почему я до сих пор в поиске?» спросил я у тишины. Она загадочно промолчала. «Ты глупее меня», - я собирался повздорить с ней. В тот момент в глаза попалось то, как красавица приближается ко мне. Наши тени переплелись. Единое тело с двумя головами лежало в самом начале дороги, которая дотянулась до Луны. Теплый вздох женщины гладил мою спину как нежный ветер. Несмотря на внутреннюю радость, я стоял неподвижно, желая, чтобы красавица гладила мою спину дальше, во время которого меня взяла легкая дрожь. На этот раз долго не пришлось ждать, я повернулся к ней лицом и начал страстно целовать в губы. Теперь не было надобности потушить огонь огнем, теперь надо было потушить ее водой, надо было утолить жажду. Ах, если бы я только понимал то, что делаю. Если бы я только знал, как она, дыша мне в лицо, завораживает меня своим вздохом, словно магия, словно молитва. Я бы на ровном месте съел бы ее до конца. После поцелуев мы с жадностью вдохнули воздух, который нам не хватал. Она все еще была в моих руках. Я обвел ее прекрасное тело руками, чтобы целиком проглотить ее. В тот момент она еле держалась на земле, у нее дрожали колени. Казалось, что ее дрожащие колени вряд ли долго продержатся. В таком виде она была похожа на хрупкую и неуклюжую вещичку. Скорее она отдавала все силы мне. Она неожиданно отвернула белое личико и достала изо рта маленькую круглую ягоду. Ягода темно красного оттенка блестела на свет Луны. Красавица, почувствовав слабость моих рук, резко выбралась из объятий и держа ягоду за стебель, раскачала ее в обе стороны. Более того странно улыбалась.
  - Что это? – В ответ она подошла вплотную.
 - Вишня – Ее глаза загорелись. – Если мы попробуем ее, то сможем стать близкими, – сказала она, извиваясь. Ее волосы, переплетенные по двум рядам, становясь еще длиннее, собрались окутать меня подобно змеиной петле. Я не выдержал.
 - Но мы уже близкие. Вот ты и вот я – Я показал ей расстояние между нами, измеряя ногами. Оно пришлось всего лишь на один шаг. Красавица, конечно, обошлась молчанием, но я прочел столько всего из ее недовольного взгляда. В ее больших как пыяла черных очах удваивались горы, что окружали нас, звезды умножались на бесчисленное количество, просторы расширялись один за другим…, и я умножался на два, три, четыре, пять вместе со всеми. Она глазами говорила, что хочет повторить меня еще и еще раз. В ее отчаянных глазах виднелась страшная скука. По мере моего умножения та скука превращалась в неисправимую волю и желание, которое никому не под силу обуздать, тем более остановить и создавала ту ситуацию, которую можно было бы назвать местами умоляющей, местами приказывающей, вынуждающей. «Э-йов» Я закричал не сдержавшись.
 - Ладно, хорошо, пусть будет по-твоему. Дай вишню. Все, что ты хочешь, чтобы я съел ее не так ли? Тогда смотри, я кушаю. Но ты потом отстань от меня, хорошо? Не вешайся на меня. Будешь идти своей дорогой, ведь так? Так?
Она опять кивнула головой, не проронив ни слова. Я действительно изменился после того, как откушал ту темно красную вишню. Может она заворожила меня таким образом. Позвала тёмные силы на помощь, не знаю. Но после съеденной вишни я не пытался прогонять ее ни разу. Я смирился с тем, что она есть и будет, и я ничего не смогу с этим поделать отныне. Прежнее чувство ответственности превратилось в долг, а долг стал моей судьбой вдруг. Я не смирился только с одним. Только одно меня по-прежнему огорчало, молча причиняло боль. Только одно очень болезненно приходило в мою память. Напоминало мне о том, что я кого-то ищу. Он был мне нужен как воздух, как небо, как море. Он был мне милостивым и добрым. Если бы я нашел его, то никогда не отпустил бы.  Водил бы за собой, крепко держа за руку. Мы бы шли вместе, взявшись рука об руку. Но…но он исчез из моей жизни по мере того, как я умножался. Остались лишь мысли, представления, иллюзии о том, что я кого-то искал, превращая свой поиск в дело своей жизни, в смысл своей жизни.
Бягул Атаева