В общем, всё в порядке

     Она слегка повернула руль и плавно нажала на педаль тормоза. Машина откликнулась, послушно замедлила движение и чуть слышно зашуршала по обочине. Женщина, сидящая за рулём, кинула беглый взгляд в сторону придорожных пейзажей, дожала педаль и устало откинулась на спинку кресла. Прикрыв глаза, несколько минут наслаждалась покоем и тишиной. Затем достала карту и принялась пристально изучать. Найдя то, что искала, улыбнулась, тряхнула головой и небрежно поправила волосы. Пошарив в бардачке, обнаружила солнцезащитные очки и нацепила на лоб вместо ободка. Бутылка с водой, уже початая, была извлечена из большой дорожной сумки. Оттуда же достала пакет с бутербродами и пачку печенья. Подкрепившись, вышла из авто. День стоял солнечный и безветренный. Редкие машины проезжали мимо. Водители иногда притормаживали, интересовались, не нужна ли помощь «такой красавице». Она приветливо улыбалась в ответ и отрицательно мотала головой. Облокотившись на дверцу своего новенького густо вишневого кабриолета, «красавица», щурясь от яркого послеполуденного солнца, прикидывала свои дальнейшие действия.   

   Ещё утром, никаких путешествий и в намерениях не было. Но выпитая вторая чашечка капучино, оказалась роковой. Вдруг, стало грустно и как будто тесно. Захотелось – невыносимо, до слёз – бросить всё и всех и умчаться далеко-далеко. Туда, где никто не знает тебя и никого не знаешь ты. Туда, где можно не помнить о долге перед семьёй, о необходимости блюсти репутацию, о статусе, об обязанностях, родившихся вместе с тобой и с тобой же и умирающих. Свобода. Это слово, возникнув в голове, немедленно потребовало реализации. Она ещё поколебалась, недолго – минут десять. Потом написала записку на листе, вырванном из блокнота. Положила на стол, придавив чашкой с остатками кофе. Прошла в гардеробную, покидала в дорожную сумку самое необходимое, достала из сейфа в кабинете кредитки, наличность и свои документы. Огляделась сосредоточенно по сторонам и спустилась в гараж. Автомобиль, ещё почти не обкатанный, подаренный отцом совсем недавно, на день рождения, манил и словно приглашал окунуться в авантюру. Ещё не решив, что же она, собственно, собирается сделать и куда поехать, осторожно выехала во двор огромной, старинной, родовой виллы и, не замеченная никем, выкатилась на, по-утреннему безлюдную, улицу. Свежий, ещё прохладный ветер обдувал лицо и будоражил. Сама себе она казалась пиратом, вышедшим на корабле в открытое море. Впереди её ждали рискованные вылазки, схватки, взятия торговых суден на абордаж, пленение знатных купцов, опасные погони и празднования сокрушительных побед. Словно подросток, впервые прочитавший про невероятные приключения, она чувствовала бурление в крови и какое-то непривычное нетерпение. 

   Заехала по пути в гипермаркет, купила карту, припасов в дорогу и новый сотовый. Старый отключила и сунула в бардачок. Ей было всё равно куда ехать. Было важно – откуда. Потому, направление было выбрано просто -  наобум, тычком пальца в карту. Разглядела место, с трудом прочитав мелкие буквы, пожала плечами и тронулась в путь. 


     Молодую женщину звали Стелла. К двадцати восьми годам, обременённая отличным образованием, большой и состоятельной семьёй, связями, друзьями, поклонниками она жила жизнью ничем не отличимой от жизни себе подобных. Сценарий крутился по кругу, как заведённая пластинка. Как хорошо смазанный механизм, жизнь воспроизводила всё те же события, всё тех же людей, всё те же чувства, эмоции, переживания. Сладкая и такая манкая для многих, её жизнь без каких-либо сбоев и задержек постепенно перемалывала её штучность и индивидуальность - присущие каждому от рождения. И если бы не вторая чашечка кофе, возможно, эта прекрасная жизнь так и вращалась бы дальше. Но, кому-то там, Наверху, угодно было, чтобы всё вдруг застопорилось. Так, или примерно так, рассуждала беглянка, пытаясь оправдать свой неожиданный взбрык. Истины ради, надо заметить, что самокопанием она занималась вяло и не долго. Выехав за пределы родного города, Стелла прибавила скорость и погрузилась в движение. Пару раз останавливалась по дороге – выпить кофе и перекусить. Нынешняя остановка, по её подсчётам, была предпоследняя. Через три сотни километров находился выбранный её перстом пункт назначения. Хотя, ей приятнее было думать, что это был перст судьбы. Она чувствовала небольшую усталость и предвкушение приключений. Давно ей не было так весело и необычно.

   Остаток пути был преодолён быстро и без особых происшествий. Въезжала в местечко уже под вечер, немного поплутав по узким улочкам, нашла местный отель, скорее маленькую гостиничку, и лихо припарковавшись, вылезла из кабриолета.  Из дверей довольно старого и пошарпанного здания   вышел грузный и плешивый мужчина. Пригляделся к гостье, широко и с хитрецой растянул рот в улыбке и поспешил навстречу, раскинув руки, словно собрался обнять весь городок. Стелла открыла багажник, мужчина, представившийся хозяином данного заведения, подхватил сумки и понёс к дому, торопливо рассказывая на ходу о здешних достопримечательностях. Видимо, он решил, что приезжая путешествует со смыслом. Это было не совсем так, точнее совсем не так, но объяснять ничего не хотелось. Внутри гостиница оказалась в значительно лучшем состоянии, чем виделось снаружи. Может внешние преобразования только намечались и пока до них не дошли руки. Главное, что привыкшая к определённому уровню комфорта и роскоши, молодая авантюристка не ощутила внезапной никчёмности и глупости начатого предприятия. Напротив, уютные, хотя и не дорогие, и простые в исполнении предложенные ей апартаменты вызвали очередной приступ веселья и задора. 
 
   «Кто бы мог подумать, что мне это может понравиться», - ворковала она, развешивая одежду в шкафу и раскладывая мелочёвку по полкам.
    Вскоре, хозяйка – высокая дородная женщина, с добрым и очевидно когда-то красивым лицом, осторожно постучала в дверь номера и позвала ужинать. Ужин был роскошный. Четыре перемены основных блюд, закуски, салаты, вкуснейшая сдоба, лёгкое вино от местного виноградаря, сладости и фрукты. Всё было отнюдь не таким изысканным, как дома, но невероятно вкусным и добротным. Отвалившись на стул, пытаясь мысленно определить – сможет ли она переварить всё съеденное – Стелла взялась незаметно рассматривать присутствующих. Помещение столовой было небольшим – один длинный, вместительный стол и пара маленьких – на двух-трёх едоков. Сама она села за большой стол, ибо накрыт был именно он. Кроме неё в трапезе участвовали хозяин, несколько человек праздного вида, молодая девушка и парень, и местный священник. Угощающиеся ели чинно, не торопясь, иногда оживляя действо разговорами. Как поняла вновь прибывшая, парень с девушкой были детьми хозяев гостиницы, праздные – туристами, а священник – дальним родственником хозяина. К ней с расспросами не лезли, лишь иногда бросали взгляды. Усталость, обильный ужин и выпитое вино вскоре сморили молодую женщину и она, поблагодарив за угощения, откланялась. В номере, едва скинув пропылённую одежду, рухнула на кровать и забылась сладким, глубоким сном.


##


     Солнце едва пробило ласковые лучи сквозь плотные шторы, когда с улицы стали раздаваться голоса, смех и шутливая перебранка. Взглянув на наручные часы, Стелла чертыхнулась и сползла с постели. Потягиваясь и зевая, подошла к большому, приоткрытому окну и выглянула наружу. Жизнь во дворе отеля уже кипела. Какие-то мужчины сгружали снедь с телеги. Женщины несли кувшины с молоком и корзины с овощами в дом. Хозяйка, представившаяся накануне Марией, командовала этими манёврами. Хозяин рассчитывался за покупки и договаривался о новых поставках.

   «Раненько же здесь жизнь начинается», - пробурчала постоялица и хотела уже вернуться в кровать. Но внимание её привлёк молодой человек, открывающий двери гаража. Он показался ей знакомым. Приглядевшись, она с удивлением обнаружила, что это давешний хозяйский сын. Однако, выглядел он совсем иначе, чем предыдущим вечером. Лощёный, в хорошем костюме, тщательно выбрит и прилизан. Он скорее походил на столичного преуспевающего адвоката, чем на простого деревенского паренька.
   «Однако. Мир оказался не так прост и однозначен», - пробормотала она и, решив уточнить какое же будет авто у этакого хлыща. Облокотившись упругой грудью на высокий каменный подоконник, со словами: «Ну-ка удиви меня, дружок». Девица прильнула к окну. Вскоре её любопытство было удовлетворено. Автомобиль оказался не многим хуже её собственного. Было чему удивиться, ибо ценник хромированной до не могу «малышки» зашкаливал. Выезжая со двора, водитель тормознул под её окнами, задрал голову, скроил заговорщицкую гримасу, подмигнул и, махнув на прощанье рукой, дал по газам. Машина рванула, взвинтив клубы пыли из-под колёс, сделала крутой вираж и скрылась за поворотом.   

      Вторичное пробуждение произошло глубоко за полдень. Проснулась сама, за окном стояла знойная, вязкая тишина. Постоялица местечкового «люкс» чувствовала себя бодрой, отдохнувшей и невероятно деятельной. Соскочив с постели, напевая под нос весёлый мотивчик, прошла в ванную и отдалась водным процедурам. Привела себя в порядок. Чуть подумав, решила обойтись без макияжа. Изучая, вывешенное в шкафу, поняла, что ничего подходящее месту и моменту в её гардеробе не присутствует. Натянула джинсы, дурацкую, гламурную майку с перьями и стразами и вышла к завтраку. В столовой было безлюдно, чисто и прохладно. Через несколько минут, очевидно услышав посторонний шум, в помещение из подсобки выглянула Софья - хозяйская дочка. Захлопотала, защебетала о погоде, видах на урожай, местных новостях и споро, и ловко накрыла на маленький стол у окна. Памятуя о вчерашнем обжорстве и опасаясь за фигуру, Стелла лишь выпила кофе, да пригубила десерт. В мучительном сомнении глядя на свежайший круассан, источающий умопомрачительный запах ванили и корицы, обречённо вздохнула и соблазнилась.

   «А есть ли у вас поблизости приличный магазин одежды?» - вставая из-за стола поинтересовалась постоялица. Девушка чуть смутилась: «Ну, я не знаю. Наверное, приличного-то и нет».
«Я неправильно выразилась. Где у вас тут ваш самый известный магазин одежды? Я хочу купить несколько летних платьев, юбок и что-нибудь по мелочи. Приличное мне уже до одури надоело. Душа просит простоты и ясности», - Стелла звонко рассмеялась над неожиданно накатившим приступом философичности, - «кстати, называй меня Сти. Так меня зовёт старший братец. Или Стюша, так меня называет матушка. Стеллой меня величает только отец. Когда сердится». Соня кивнула и предложила показать дорогу и ознакомить вкратце с местными торговыми точками, достопримечательностями, видами и прочей полезной чепухой. 

   Магазин оказался вполне хорош. Конечно, никаких брендов с запредельной ценой, но много красивого и практичного. Девушки, оказавшиеся почти ровесницами, перемерили всё, что смогли – дурачились, хохотали, кокетничали с продавцами. В результате, Стелла выбрала то, что и хотела, ещё много того, что и не намеревалась, и ещё кучу того, что и вообще надо не было. Самая забавная, с её точки зрения, была покупка резиновых сапожек. Абсолютно пейзанского вида, ярко жёлтые, высокие - почти под коленку – они вызывали у неё восторг и умиление. Зачем они нужны в середине жаркого лета, в засушливой местности – было совершенно не ясно.

   «Пусть будут. Пригодятся», - приговаривала, оплачивая покупки. Софье в подарок она купила прекрасную широкополую шляпу из итальянской соломки, с алой лентой на тулье. Вещь была дорогая и Софи долго отказывалась. Но искус был слишком велик и магазин барышня покидала уже в шляпке. Загружая пакеты с покупками в багажник, Стелла мимоходом бросила: «Твой брат одобрит. Эта шляпа тебе невероятно к лицу. Он ведь и сам модник, не так ли?» Хозяйская дочь стушевалась, помолчала и быстро сменила тему разговора.
«Что ж, не хочешь говорить – не надо», -  подумала Сти, садясь в авто, и вырулила на проезжую часть. Ещё в магазине решили, что следующим пунктом программы будет осмотр города, с последующим вкушанием сладостей в местной пекарне.  Городок оказался очень живописным – маленькие каменные, явно старинные, домики, увенчанные терракотовыми крышами. Собор – ухоженный и строгий. Большой, величественный парк, с вековыми деревьями и таинственными аллеями. Пруд, заросший вдоль берега лилиями. Улочки, на которых мудрено разъехаться двум автомобилям. Кафешки, траттории, пекарни, манившие сногсшибательными ароматами и негой, распространяемой ленивыми, расслабленными посетителями, вольготно расположившимися в плетёных креслах. Редкие автомобили, отсутствие обычного для больших городов оживления, действовали на Стеллу умиротворяюще и завораживающе. Её как будто укачивали на огромных заботливых руках и пели колыбельную. Ей здесь начинало нравиться.


##


     Владелец пекарни Антонио, высокий, сухопарый старик в белом колпаке, водружённом на седые кудри, встретил посетительниц восхищенными восклицаниями и причмокиваниями. Лично принёс противень с ещё пышущими жаром пирожками и, вернувшись за стойку, стал наблюдать за пиршеством. Официантка, поздоровалась с Софьей и скосила глаза на приезжую. Хорошо сваренный кофе и неодобрительный взгляд вполне проясняли ситуацию – маленький город, большая конкуренция. Ещё не были ясны намерения гостьи – стоило перестраховаться. Откушав, не удержались и купили выпечки с собой. Ещё покрутились по городу и вернулись в отель. В номере Сти прилегла и задумалась. Выходя вчера вечером из машины, она собиралась побыть здесь несколько дней и двинуться дальше. Но теперь ей вдруг захотелось остаться, хотя бы на пару недель. Поносить купленные обновки, полюбоваться красотами, вдохнуть в себя спокойствие и тишину этого славного места. Ну и прояснить некоторые вопросы. Двуликий хозяйский сын заинтриговал её. Да и Софи, как-то слишком заинтересованно спросившая про ближайшие планы, наводила на определённые мысли.
«Или мне кажется, или эта тихая серая мышка хочет меня спровадить. Чем же я ей не угодила? Вроде, пока ни на что не покусилась. Ладно. Поглядим, что будет дальше», - уже сквозь дрёму подумала интриганка и погрузилась в сон.

   «Золотая моя, пора просыпаться. Скоро будет накрыто в гостиной. Гости. Ты помнишь, придёт Феликс с супругой? Он говорил, что будет ещё какой-то его товарищ. Феликс очень хвалит его», - мама ещё что-то говорила, но сон растворялся, путался и родной голос становился тише, пока совсем не пропал. Стелла открыла глаза, недоумённо огляделась. Мотнула головой, чуть слышно застонала и рывком перевернулась на живот. Слёзы беззвучно потекли из глаз – такие привычные и горькие. Наплакавшись вволю, поднялась тяжело и побрела в душ. Стоя под горячими струями, долго вымывала из себя застоявшуюся, застарелую тоску. Закуталась в махровый халат и уселась в кресло. Выходить никуда не хотелось, да и голод пока не заявил о себе. Хотелось выпить вина и просто посидеть в тишине, ни о чём не думая и не вспоминая. Через полчаса вежливо поскреблись в дверь. Сти не ответила. Поскреблись настойчивее.

«Не отстанут», - вяло подумала и через силу крикнула, -«я отдыхаю. Ничего не хочу. Ужинать не буду».
 «Точно не будешь?» - голос Сони был слегка встревоженным, - «совсем ничего, ничего не хочешь? Может что-то принести в номер?»
«Нет. Ничего не хочу. Просто…», - гостья замялась, просить принести выпивку было как-то неудобно, - «хотя, нет, не надо. Я буду отдыхать. Спасибо за заботу». За дверью ещё постояли, удручённо вздохнули, потом послышались торопливые, затихающие шаги.

Ещё минут через двадцать, кто-то осторожно подошёл к двери, поставил что-то тяжёлое на пол и удалился. Вылезать из уютного кресла не хотелось, но любопытство победило. Аккуратно приоткрыв дверь, Стюша выглянула в коридор. Чуть в стороне, впритык к стене разместился внушительного размера поднос. На нём горделиво и деловито возвышалась бутылка вина. Рядом теснились сырная тарелка с нарезкой, ваза с фруктами, пара фужеров, конфетница с россыпью сладостей, накрахмаленная белоснежная салфетка.

«Удивительно кстати», - подумала Стелла, подхватила поднос и вволокла в номер. Разместила всю эту красоту на журнальном столике и принялась изучать дары. С первого взгляда стало ясно – волхвом поработал гурман, специалист и далеко не бедный человек. К тому же, даритель был весьма догадливым. Что называется, снял её желание с языка. И воплотил волшебным образом.

«Да, в сельском магазине такого не купишь. Пожалуй, эти чудеса гастрономии и виноделия из столицы», - задумчиво рассуждала молодая особа, -«сыр подходит к вину, фрукты - к сладостям, очаровательные фужеры и идеальная салфетка – к моему образу жизни. И всё вместе, ну очень подходит к моему теперешнему настроению. Итак, хватит рассуждать. Приступим». Накатившая было хандра в миг улетучилась. Бутылка была открыта, оба фужера наполнены. Салфетка – на колени. Ломтик пряного ароматного сыра тонкими холёными пальчиками отправлен в рот. Оргия началась. В течение следующих часов, поглощая вкусности и запивая их божественным напитком, затворница не раз поминала добрым словом неизвестного самаритянина. Спонтанный праздник расслабил душу и порадовал тело.

   Вечер завершился пьяно, сыто и весело. Управившись с деликатесами и уговорив всю бутылку вина, Стелла зажелала петь, потом танцевать. Стоя в неглиже на балконе, совершая, как ей казалось, невероятно эротические телодвижения она голосила грустную неаполитанскую песню о моряке, его невесте и их злосчастной судьбе. Дотянув последнюю ноту, она пьяно зарыдала, шатаясь побрела к кровати, неуклюже завалилась и мгновенно заснула. День удался.

   С утра дико болела голова. Даже открывать глаза было мучительно. Похлопала ладонью по прикроватному столику в надежде отыскать сотовый и вызвонить Соню. Наткнулась на пачку таблеток и стакан воды. В прищуре посмотрела на этикетку – от похмелья. Выпила, снова уткнулась в подушку. Часа через четыре, выползла из номера и, не заходя в столовую, выдвинулаcь из отеля. Хотелось просто пройтись, выветрить вчерашний загул. Бесцельно шаталась по улочкам, потом потянуло к буйству природы, развернулась и потопала к парку. Отыскав уединённую скамейку, притулилась, вытянула ноги и погрузилась в нирвану. Мысли лениво перетекали одна в другую. Отсутствие забот и каких-либо обязанностей вызволили способность думать медленно и ни о чём. Тело расслабилось и обмякло, растёкшись по скамье. Увидь её сейчас кто-либо из великосветских знакомых, испытал бы культурный шок. Но, хвала Богу, все эти милые люди были далеко. Как, впрочем, и вообще все люди. Парк казался абсолютно опустевшим и покинутым.

     Раздавшиеся шаркающие шаги нарушили тишину. Человек остановился, судя по звукам, как раз напротив Стеллы, затем скрипуче кашлянул, приглашая к диалогу. Сти разлепила глаза. Перед ней, в нарядном летнем костюме, при галстуке и в задорной шляпе стоял сам господин Антонио.

«Разрешит ли молодая прекрасная дама посидеть старому уважаемому человеку с ней рядом? И может даже перекинется с ним парой словечек? О жизни, о бренности бытия, о последних столичных премьерах и светских новостях. Я был бы весьма рад и признателен», - седой ловелас галантно снял головной убор и слегка поклонился. Ответить отказом было невозможно. Прекрасная дама подобрала ноги, оправилась и сосредоточенно глянула на говорившего: «Отчего же не побеседовать, глубокоуважаемый Антонио». «Антонио, для Вас просто Антонио», - шляпа была восстановлена в правах, поддёрнув брюки, старец устроился рядом на скамейке.

   Потёк неспешный разговор.  Местечковый пекарь оказался занятным собеседником. Заядлый театрал и кинолюб, чинно, но с воодушевлением поведал своей визави о любимых фильмах и актёрах. Напрягшись, вспомнил о событиях далёкого прошлого, когда он юнцом брал автограф у какой-то звезды немого кино. Увлечённо обсуждал последние сплетни и слухи из жизни небожителей. Стелла незаметно втянулась в беседу, и в свою очередь, в красках и с нескрываемым сарказмом поведала о недавнем скандальчике, приключившимся в одном известном семействе. Наверное, она несколько увлеклась. Потому что, в следующий момент обнаружила, что стоит уже по середине аллеи, напротив Антонио, эмоционально жестикулирует руками и буквально вопит о том, как же ей надоели все эти снобы и задаваки. Самое примечательное в этой диспозиции было то, что старик остался совершенно невозмутимым и внимательно вкушал её страстный спич. Пожалуй, даже слишком внимательно. Сти осеклась, прижала пальцы к губам и забормотала что-то о хороших манерах. Ей было страшно неудобно, за вырвавшиеся эмоции. «За то, что нарушила правила приличия», - как бы сказала мама. Любимая, дорогая, безумно родная мама. Но слишком покорная воле отца, слишком любящая своих детей, слишком дорожившая семьёй, слишком добрая, слишком правильная, слишком…

Это был тот самый случай, когда избыток добродетелей перерос в один большой недостаток – отсутствие собственной воли и свободы. Стелла от всей души любила мать. Но, давно решила, что сама так жить не будет.


##


     Скомкано закончив разговор, она ретировалась из парка. Возвращаться в гостиницу желания не было. Решила поизучать городские окраины. Поймала попутку и вскоре оказалась на берегу маленькой бухты. Болтая в дороге с водителем, Сти выяснила, что самое красивое место окрестностей именно это. Словоохотливый горожанин не обманул. Вид, который открылся ей, был ошеломляющий. Чистейшая водная гладь, в окружении невысоких скал, бледно-жёлтый мелкий песок на берегу, выбеленный морской водой и ветрами деревянный пирс, лодки, небольшие шхуны, катера – всё было чудесным до неправдоподобия.

   Каскады ступенек вывели её на пляж. Сбросила обувь и пошла по мелководью - медленно, всей грудью вдыхая солёный воздух, узкими ступнями слегка проваливаясь в мокрый песок. Белые барашки прибрежных волн нежно щекотали пальцы ног.
«Как же здорово! Разве это может сравниться с фешенебельными курортами! Со всей их фальшью, показухой, суетой, которыми так наводнены места обитания богатеньких бездельников. А здесь – рай на Земле!» - нахлынувшее волнение, вызвало шквал мыслей и словно омыло её изнутри, унеся горечь недавних слёз, смущение от неудачно закончившегося разговора в парке, неуверенность в правильности принятого два дня назад решения.

«Мне уже потому надо было уехать, чтобы увидеть это. Чтобы вот так идти, загребая босыми ногами маленькие игривые волны. Чтобы осознать всю мелочность и неважность того, что было совсем недавно, и что так задевало и оскорбляло меня», - немножко стесняясь пафосности и высокопарности своих мыслей, рассуждала Стюша.
 
Дойдя до пирса, она забралась на него, села и погрузила ноги в, бликующее закатными красками, море. Высокий слог уже оставил её и извечный интерес и любопытство к жизни во всех проявлениях, навеяли ряд желаний. Во-первых, захотелось покататься на шхуне. Значит, надо было узнать в отеле – как это можно сделать. Во-вторых, искупаться и позагорать. И, следовательно, неизбежен новый поход в магазин, так как три имеющихся купальника – это неприлично мало. В-третьих, захотелось есть, сильно. Стало быть, пора в город. Молодая прекрасная ундина вынула ноги из воды, слегка обсушила их на весу, поднялась, отряхнула прилипший песок, убедилась, что рыбий хвост не отрос и двинулась в обратный путь.

   Выйдя на трассу, подумала, что уже возможно слишком поздно и в такой глуши, в такой час мудрено поймать такси или добропорядочного путешественника. Опасения не оправдались. Стелла ещё не успела утомиться от пешей прогулки, когда её нагнал автомобиль. Она проголосовала, и машина притормозила чуть дальше по дороге. Из водительского окна высунулся мужчина, махнул рукой, приглашая в авто. Темнота, надвигающейся ночи не позволила увидеть чья это легковушка, а когда Стелла усаживалась на заднее сиденье, что-то поменять было поздно. Развернувшаяся с переднего пассажирского места весёлая и весьма нетрезвая Софья, осклабилась и пропела: - «Кого это мы тут подобрали? И что это мы делаем в таком безлюдном месте в такой недобрый час?»

Стюша промолчала. Объясняться с пьяными – это последнее, что сейчас она хотела. Потратить замечательное настроение на не в меру поддавшую бабу – это слишком. Серж, а именно так звали Сониного брата, глянул на соседку, потом в водительское зеркало – на пассажирку, ухмыльнулся, пожал плечами и тронулся с места. По дороге, из разговора стало понятно, что возвращаются они из соседнего городка, с какого-то местного праздника. Погуляли славно, но сестрица перебрала и потому слабо вменяема. То, что слабо вменяема – было и так ясно. Неожиданно неприятным стало то, что пьяный язык обнажил мутные стороны Сонечкиного характера. Она ещё пару раз пыталась поехидничать и съязвить, но водитель цыкнул на неё и фарс прекратился. Несколько раз Стелла ловила в зеркале внимательный и серьёзный взгляд Серджио. Встретившись с ней глазами, взгляд сразу отводил, будто смутившись.
«Как мальчик, ей Богу», - устало подумала Сти.

   Доехали быстро. Мария, вышедшая навстречу, всплеснула руками, увидев пьяную дочь, забранилась и, подхватив под руку, скоро увела в дом. Серж помог пассажирке выйти из машины, покрутился рядом, пожелал спокойной ночи, проводил глазами до дверей. Ей показалось, что он хотел что-то сказать или спросить, но не решился.
«Смелее надо быть, дружок. Девушки любят мужественных и настойчивых поклонников», - прошептала Стелла, открывая дверь в номер.
Перекусила, купленными в пекарне пирожками. Запила свежим молоком, принесённым хозяйкой. Постояла на балконе, ёжась от ночной прохлады, вслушиваясь в таинственные шорохи и вдыхая ароматы трав и цветов. Засыпая, ещё раз вспомнила свою прогулку к морю, и счастливо, безмятежно улыбнулась.


     День начался рано. Ну, конечно, не так рано, как у работников отеля. Но достаточно рано, чтобы понять – весь день впереди. Завтрак, краткие деловые переговоры с хозяином и, как результат, уже на завтра назначенная и даже проплаченная морская прогулка на самой шикарной местной яхте. В ходе разговора, выяснилось, что виденный ею пирс – не единственный. Чуть дальше по берегу имеется ещё один - частный. Вот оттуда приезжей и предстояло отправиться в свой первый пиратский набег.

В магазин наведалась в одиночку – видеть Соню после вчерашнего не хотелось. Управилась быстро и без лишних покупок. Кроме парочки славных купальников, приобрела лишь ковбойскую шляпу и маленькие горячие шортики. Продавец – молодой и симпатичный – мечтательно улыбался, пакуя её новые вещички. Надо полагать, представлял, как будет выглядеть покупательница в обновках.

   Ещё накануне, Сти пришло в голову, что не плохо бы залезть в интернет и ознакомиться с новым местом своего обитания поподробнее. Сказано – сделано. После обеда вышла в город и стала выискивать нужную жертву. Ею стал неуклюжий, полноватый отрок в мешковатых потрёпанных джинсах, видавшей лучшую жизнь футболке и бейсболке, повернутой козырьком назад. Он деловито и сосредоточенно катил перед собой тележку с большой и, очевидно, очень тяжёлой флягой. Нагнала, ткнула пальцем в плечо и зайдя слева вальяжно процедила: «Уважаемый, а не будешь ли так любезен и не уделишь ли ты мне пару минут своего драгоценного времени?»
Мальчуган опешил, остановился, вытер пот со лба и вопросительно глянул на возникшее препятствие. Стелла откашлялась и продолжила: «Я говорю, где у вас тут сосредоточие свехзнаний и цивилизации?» Парень наклонил к плечу вихрастую голову, закатил глаза к небу и обречённо прошептал: «Что? Как вы сказали? Какое сосредоточие?»   
«Мальчик, где здесь можно выйти в интернет?  Так понятно?» - взвыла, потерявшая терпение, Стюша.
Тугодум расслабился, потоптался ногами, посмотрел вниз, вбок и хамовато произнёс: «Ну так бы и сказала. Чё умничать-то».
«Иди в библиотеку. Там есть всё. Газеты, журналы, интернет. Да, и всякие книги, конечно. Она в центре, рядом с собором», - добавил пацан и снова взялся за ручки своего транспортного средства.
«Спасибо, малыш. Так далеко и изыскано меня ещё не посылали», - проказница залихватски хлопнула «сизифа» по спине и пританцовывая двинулась в центр города.


   Здание библиотеки поразило её. Огромное, особенно на фоне соседних жилых домов. Сложенное из больших серо-белых каменных блоков. С невероятно красивыми витражными окнами и парадным входом. Поднимаясь по, истёртым поколениями страждущих знаний, ступеням крыльца, скользя тёплой ладонью по до блеска отполированным кованым перилам, Стелла проникалась благоговейным трепетом и уважением к величию, трудолюбию, стойкости и вере предков нынешних горожан. Как надо было любить свой город, верить в ум, талант и любознательность коренных жителей, чтобы возвести такой храм знаний.

«Во истину! Как жалко выглядят нынешние искатели информации, тупо тыкающие в клавиши ноутов и планшетов. Особенно, когда понимаешь, что истины и знания могут иметь такое прекрасное пристанище», - подумала Сти, открывая входную дверь. Внутреннее убранство и устройство библиотеки её не разочаровало. Большие светлые залы, длинные стеллажи, уставленные книгами, столы с удобными креслами и уютными лампами, вся необходимая оргтехника и кафетерий.

   Милая, доброжелательная библиотекарша быстро нашла нужный материал. Принесла несколько книг о городе и окрестностях. Посоветовала ресурсы в сети. Стелла устроилась за столом и углубилась в дебри истории, географии и краеведения. За этим занятием она провела почти весь оставшийся день. Перемежая чтение променадом в кафетерий и разговорами с сотрудницами, не заметила, как наступил вечер. Попросила одну книгу с собой.
Когда уходила кто-то из посетителей сообщил ей, что в городе практически везде работает интернет. Что это обманчивое впечатление - оторванность от цивилизации. А на самом деле – всё как везде.

«Тоже мне, сказал – всё как везде. Еду мужики в отель на телеге привозят и там же, у амбаров лошадку овсом кормят. Хлеб хозяйка в печи печёт. Каждый день. Сама. Где это такое видано», - бубнила Сти, шагая по вечерним городским улицам, - «а малыш-то - настоящий поросёнок и стервец. Не сказал, что интернет везде есть. Сказал, «иди в библиотеку». Встречу – уши оторву».


##


     Бывает так, что человек в одночасье меняет свою судьбу? Что жил он тихо, красиво – или напротив, дорого, шебутно – и вдруг передумал так жить. Переиначил. Бывает – в романах, фильмах и несчастных случаях. А в жизни?.
Что должно произойти, чтобы повлечь за собой невозвращение, к прежнему? Какие такие силы должны вступить в права, дабы разрушить внезапно старое? Но и создать – почти на пустом месте! – новое? Молчите.. Не знаете.
Вот и наша беглянка не знала этого. Лишь, в один не прекрасный день календаря оказалась действующим лицом и рычагом чего-то, осмыслению не поддающегося..


Прошло, кануло, минуло почти два месяца – как Стелла покинула мир прежний и возродилась в месте и мире совсем ином. За этот небольшой срок она почти привыкла к переменам. И сократила время удивления и опознавания старых реалий в свежем исполнении.
Она научилась ходить скоро и почти раскованно. Ведь за спиной не стоял папа и не сверлил глазом – а иногда и ногтем указательного – в её поясницу. Ибо, гордые и почтенные дамы ходят ровно, как линкор в гавани. Ступают медленно, как королева в изгнании. И садятся незаметно – или не садятся вообще..
Поступь её приобрела такую независимую вертлявость – хотя, спорить не буду, привлекательную и оригинальную. Так движутся итальянки в первом поколении – приезжие, не имеющие корней – желая повторить поступь жительниц исконных. Получается плутовство, но милое.
   За это не малое время никто не побеспокоился искать её. Не появлялось скорбных сообщений в светской колонке столичных газет, что – «..неизбежно.. почила, покинула нас.. пропала без вестей..» И прочая обычная лицемерная чепуха, по любому поводу. Значит, вся семья смирилась или ищет исподволь. Но счета не трогали, акции не гасили, недвижимость не распродавали. А ей принадлежала нескромная часть родового имущества и активов. Так как, даже прабабки, покидая вселенную увеселений оставляли – дружно – свои части ей. Она им «внушала».. Наверное, надежды..
Стелла – порозовевшая щеками и покрытая золотистым загаром – всё ещё проживала в гостинице. Но удивительным образом подумывала о покупке –покупке! – «своего домика». Что это значило «в исполнении» и какие должно было принести дивиденды она не понимала никак. Но мысль неотвязно бродила в голове. Она даже присматривалась к окраинным постройкам почти уже заинтересованно.

     Оказалось правдой – и какой-то смешливой и глупой, хотя и скребущей слегка душу – что Соня никакая не сестра Сержу. То есть, сестра, конечно – но сводная.  Хитрые сплетения судеб, в которых не хотелось разбираться, привели к тому - что они могли пожениться. Если б захотели.
Это проливало свет, возможно, на чисто женскую неприязнь простушки Софи к столичной штучке Стелле. И никак, никаким образом это нельзя было исправить! Женская зависть не излечима..
Соня ходила грустная и язвительная. Но шляпку с алой лентой надевала регулярно.
Сержик, при том, всё ещё робко оказывал знаки внимания «штучке». Чем обострял конфликт и уменьшал прелести пейзанской жизни, так восхваляемой нынешней Сти.


     Вообще, бытие вошло в некие чудные рамки, темп и смысл. Появилось зачем вставать поутру. Куда идти после обеда. И с какой это стати спешить после заката в номер.
Машина успела два раза побиться и столько же починиться. Она не вписалась в местные узости. Но это было - сущая ерунда, по сравнению с лихостью вождения, которая теперь сквозила в каждом повороте «острого» руля.
Если честно, иногда Стелле казалось, что она родилась здесь. Жила, училась. Ходила к старику Антонио за пирожками, купалась в укромной лагуне. И обольщала местечковых бездельников. Таким призрачным нынче мнилось её прошлое..
 
Неторопливые архивные изыскания продолжали интриговать.
Сти превратилась в завсегдатаю, полюбившейся библиотеки. Знала там каждую работницу и каждую кошку, каждой работницы. Улавливала настроение начальниц залов и не просила особо раритетные экспонаты, если муж оной вёл себя с вечера не подобающе. А напротив, являлась на другой день с угощением малым и скромным. И задабривала пострадавшую.. Она научилась менять настроение местных жителей – тех, с которыми пересекалась часто. Потому что они стали ей понятны.
Так далеки – как были они, с их заботами и реалиями – не было в её жизни пока ничего. Она не встречалась с прочими «вселенными». И тут, обнаружив и несколько проникшись странными бедами иных людей. Она пожалела их и захотела чуть помочь..
Держало ли её это, в маленьком городке. Или ещё что. Она не знала точно. Скорее, всё вместе..


     Когда Бог хочет наказать индивидуума, Он лишает его не разума – а чувства юмора. Приобщившись к красотам, общепитам и традициям, в какой-то момент Стелла обнаружила и ещё одно место радости – маленькую конеферму. На самом восточном краю местечка, близко к побережью – с отдельных точек можно было видеть море.. Уютную, пустынную и ухоженную. На десяток лошадок, с одним владельцем.
Она приезжала ближе к сумеркам и брала конягу, приглянувшуюся ей. Хозяин молча вручал ключи от всех помещений и подсобок и уходил наслаждаться одиночеством. Говорили, когда-то он убил слишком говорливую жену. Может врали..
А «звёздочка» снаряжала скакуна к поездке и так же безгласно покидала пределы хозяйства. От греха..

Нагулявшись, приводила коня обратно. Разоблачала, вешала ключи на кол, возле ворот. И уезжала к людям.
Сапожки всё же пригодились. Иногда – редко, правда – налетал ливень. И быстро приводил общий порядок в хаос. И тогда текли реки, гремели водостоки, набирались лужи. Не пройти. Если возникала срочная надобность, Сти доставала амуницию. Пихала стройные ножки в – колом, но ярко – резину. И топала по делам, дерзко, не смотря на.

Запечатлевая свою некоторым образом причастность этому краю, говорила уже в беседах «мы», «у нас». И гордилась втихомолку.

   Мария, видя страдания дочери редко, но упоминала другие отели – «похуже, нет слов.. но приличные, Вам понравится..» Редко, потому что стабильная плата за дорогой «люкс» давала гостинице прибыток ощутимый. А дочка «перебесится и забудет!» И в целом отношения, наладившиеся и установившиеся в первые дни таковыми и остались. Круг, так сказать, «неожиданной неродной родни». Сти всё устраивало!


     Место наконец нашлось.. Смешно сказать, но Стюша влюбилась в руины! Ей – владелице семейных вилл, отдельных квартир на побережье и в столице, шале в горах. А, так же, пустующих вечно студий в бойких курортных зонах мира вдруг приглянулся полуразрушенный дом в самом углу самого Богом забытого квартала. Он и стоял уже как будто в лесу, точнее на всхолмье. Окружённый небольшим садом, хотя деревья и не выглядели плодоносящими. Полуразвалившееся левое крыло, покосившаяся задняя пристройка. Сарай – на ладан. Всё, в принципе, не безнадёжное и готовое к восстановлению. Потому как, владелец был счастлив избавиться «от хлама», как он выразился.

   Это был первый в жизни двадцативосьмилетней богачки дом, который он выбрала и приобрела самостоятельно. А прямее сказать, который полюбила она и именно она!
Никакой пафос, приличия, традиции, светские сплетни не могли повлиять на решение. Она узрела место, пошевелила мозгами – и выкупила.
Ей и понравилось место. Одинокое – какой она чувствовала себя последние несколько лет. Заброшенное – так транслировалось у неё изнутри, про всё, что с ней стряслось. Но чрезвычайно милое. Ей хотелось этой простой, наивной даже милоты. И – мастерок в руки!
Уставшая уговаривать и утешать дочь Мария тоже несказанно обрадовалась вести. Вызвалась помочь с переездом и прислать рабочих. Сделка ещё не была до конца оформлена, а Стелла уже воцарилась на своих акрах и развалинах.

     Знаменательное событие произошло ближе к осени. До этого случился ряд мелких происшествий, безликих фактов и недоразумений. Как то, восстановление приятельских отношений с мальчиком «при тачке». Он, кстати, на поверку открылся с многих полезных сторон. В основном – как источник самых разнообразных связей и сведений. А так же, решатель злободневных бытовых шероховатостей. Главное было его простимулировать! Но евро-знаки никто не отменял, а их у новой горожанки было – хоть завались.
Далее, Сти всё же объяснилась с Антонио. Вырулила свой имидж обратно – к безоблачной и равнодушной злодейке из столицы. Старик поверил и успокоился. Все успокоились!

Нарисовались некоторые пустые и не очень знакомства. Обнажились болевые точки – о которых трудно было подозревать и их надлежало исправить. Прояснилось, что число недоброжелательниц женского рода всё же больше, чем одна Софи. Но к подобному привыкать не приходилось, это – неизбежные реалии светской жизни.
Нашлись удобные, подходящие магазинчики, лавки, забегаловки и объекты сферы услуг. Стелла их опробовала, одобрила и занесла в список пользования.
Жизнь налаживалась не только важными вещами. Но и отдельными мельчайшими, не заметными почти точками бытия. Которые и составляют понятия жизни и комфорта.
Соня – похоже – смирилась, что приезжая не исчезнет никогда. Серджио съехал в дальние семейные хозяйства и глаза не мозолил. Может от того и притихла Софья..


    Когда женщина хочет поразить другую женщину, она рассказывает про шопинг. Когда она же хочет поразить мужчину, то показывает результаты шопинга. Рассказывать было некому и даже показать – отсутствовало «как слой».
Не исключено, что сей фактор сыграл роль в остановке и переломе судьбы гордячки Стеллы. Вдруг, исключительно полный вакуум для зарождения и выкармливания самого явления «гламур» - в виде участников, финансовой подоплёке, привычек и базы исторической. И было тем благословенным елеем, который смазал механизм движения фатума. И заставил Стеллу принять нетипичное решение. Остановиться здесь и попытаться начать жить снова..
Когда-то давно она слыхала шайенскую поговорку: «Если ты не можешь прожить день, в котором солнце взошло неправильно. Закрой солнце руками!» Получалось, Сти жила с не тем «солнцем» и только сейчас закрыла его.


   Рабочие приехали – числом трёх. На стареньком пикапе, с вёдрами и мётлами, валиками и пакетами с известью. Сначала решено было побелить – привести в Божеский вид – там, где Стюша уже обитала. Две комнаты в главном здании, с отдельным входом. Наличие этих почти жилых помещений, и особенно своего крылечка давало возможность проживать, без хлопот ремонта. Контролировать и подправлять работы и никуда не торопиться. Последнее – важнейшее теперь! – выскочило из неё недавно. Но так понравилось, что расставаться с приобретением не захотелось. Она всё норовила сделать невесомо, с долей приятности и совсем не спеша. Получалось не всегда, но девица училась на ходу. «Видела бы мама..» - иногда шутливо, но с печалью бубнила Стелла.

   Сарай – работники не раз предупреждали: «Может обвалиться, мадам..» - владелица разбирала сама. И нашла – и водрузила! – старинную жестяную вывеску на своё персональное крыльцо. «Сolom bella..» - а остальное полузатёрто. Растрескалось от времени, и только картинка – голубь с веточкой мирта. Первым предположением возникло – «усадьбу возвёл проповедник!» И она испугалась, не будет ли её глянцевый образ жизни мешать изначальной идее. Но после остыла и определилась: «Ну, не оргии же я буду устраивать!» И даже некоторое спокойствие снизошло. Сти покаянно констатировала: «Идею не испорчу, но шороху наведу. Какая я – не грешница. Но может, голубка меня угомонит. Она где-то здесь, под стрехой.. Я прикормлю её и буду беречь..»
С такими обыденными мыслями хозяюшка продолжила осмотр и чистку владений.


##

     Дважды прибывала тётушка Мари – так за глаза именовала гостиничную «фурию» Стелла. Привезла в корзинах массу вкусностей. «Сама поешь и работяг угости. Вон – как исхудала!» И ретировалась скоро – «дела, дела..» Сти была уверена – стережётся от дочки. Как бы в укор не предъявили: «Я – сохну! А ты соперницу подкармливаешь!» Но дары приняла с благодарностью, и вправду, готовить было некогда.
Печь и прочая амуниция в большой кухне оставались вполне сносно функционирующими. Это ещё при знакомстве показал бывший домовладелец. Однако, отвлекаться от изысканий и бурлений творчества не хотелось. И Сти посещала недалёкую таверну. Не плохие обеды, много десерта и различных булочек. Сок, пиво, кофе..  Мужчины-строители приносили еду из дома и перекусывали, не отходя от объекта. Всё выходило складно!
Сентябрь едва начался, а проживать в уюте и пейзанской неге можно было уже почти во всех помещениях. И кстати, сезон урожаев - на пике. У мужичков – семьи, наделы, заботы. Договорились продолжить ближе к ноябрю – в бестолковые недели до Рождества.


     Жизнь только по «мановению волшебной палочки» меняется «на другой день». А в реальности процесс это – долгий и мучительный. Как можно не точить себя сомнениями? Как отказаться от тревог за близких, которых оставила? Как не переживать за смутное будущее?..
И Стелла писала матери письма. Редко, по существу, без воды и сутолоки. Освещала свой быт, свои успехи теперешние. За неё беспокоилась больше всего. Отправляла на адрес того дома, где жила в детстве. Знала точно – мать любит и бережёт их давние общие воспоминания. И ни за что не продаст маленький тесный, кукольный почти домик. Ответов долго не было, но потом принесли заказным – «адресат выбыл». И все её послания, перевязанные суровой бечевой. Целый вечер проплакала. С утра поднялась с опухшими глазами, видеть никого не желала.
«Почему?.» - вертелось в, тюкающих глухой болью, висках. Всё же, звонить не собралась. Так и осталось бередящей раной, ещё одной.
К Рождеству доставили посылку.  Впрочем, об этом позже.

     Образование дало ей много, но не всё. Жизненного опыта было маловато. Возникали незначительные передряги – и она попадала в тупик. Как сделать? Чтобы «как лучше» и никого не обидеть? Зачем обижать, когда можно решить мирно.. Здешняя почва явно располагала исключительно к добрососедским вариантам! И они давались Стелле не просто – навыка не имелось. Люди не понимали её стремлений, не видели в её жизнеустройстве ограничений. А они у каждого есть! Почему-то прилипло, приросло – деньги могут всё! Но они могут только «купить».
Когда финансовый ресурс исчерпался – обнаружилось дно его. Не деньги кончились – кредит доверия к ним. Когда понялось и неприятно осозналось – и здесь людская натура стремится нажиться. Когда это – так элементарно и возможно. Стелла повернула рычаг резко в обратную сторону. Прекратила чуть что платить за всякую мелочь. Будь то обычный житейский совет, маленькая услуга или внезапное душевное расположение. И предпочла обходиться без них – нежели расплодить и в этом простецком местечке жадных и страждущих. И отношение тут же поменялось. С улыбчивого на осторожное.

Но не зря мама согласилась с финансовым образованием, вкупе с юридическим. У послушной и нежной - во младенчестве -  дочери. Высиженные лекции, ночные бдения над курсовиками, коллоквиумы, экзамены, дополнительные специальности, самообразование – дали огромный эффект, в смысле владения ситуацией. Если ею «владеть» начинают деньги. Тут-то, Стелла была – как рыбка в воде. Золотая..

   Правду говорят. «Любят не за деньги, а за власть к ним!» Теперь уже в противоположном направлении без удовольствия воспринятые выводы – «просто так не дадут» - вызвали шквал суждений. А кто бы это могла быть, если так скоропалительно и жёстко может менять позицию, к многолюдному городу? На обычную «богатенькую дурочку» не похоже.. И город смирился, и лёг. Отныне, за не более пяти месяцев пребывания. Вся локация, со всем местным истеблишментом родила вывод правильный. И его и придерживалась! «Не связываться, лишний раз!» Обе стороны прекратили контакт «вслепую» и заставили себя жить в реале.


     При таком освежённом статусе и общем состоянии дел подоспел рождественский праздник. Дом сверкал чистотой, убранством и тишиной вновь воспрянувшей жизни. Последние ремонтные починки завершились. На весну ещё сбросили охват работ – в саду, заборы, тропки и пр. Но уже сейчас про усадьбу хотелось сказать: «Хороша!» С шармом неистребимой старины, с привкусом рустикальности, с эхом веков.
То, что сносилось – заменили и выправили. Слегка перекроили общую географию использования мест. Овчарня Сти была ни к чему! Немножко меньше стало хозяйственного – но приросло культурно-просветительского. Из сарая вывели оранжерейку, один флигель пустили на мастерскую. В кухне прорубили лишнее – не лишнее! – окно. Застеклили северную галерею – пусть будет верандой!
И при том, везде – крепкие толстые стены из песчаника, тёмные дубовые балки под потолками. Черепичные потрёпанные столетиями, но практически все прочные скаты крыш. Где требовалось – «вклеили» дополнительные опоры. Полы, в основном сохранившиеся – крупные квадраты неубиваемой керамики и увесистые, подшкуренные и заново покрытые тоном, половицы. Поменянные, но в сочетании со стилем – двери, плинтусы, панели стеновые на некоторых плоскостях. Обновлённые ванные комнаты – но плитка состаренная, будто из аббатства хозяин натаскал втихую. Плафоны и кресла, техника и предметы интерьера – всё выдержано в безукоризненном вкусе и мере. Стелла сама любовалась полученным результатом. И благодарила бригаду рукастую и прилежную. И себя-матушку..






~ To be continued.