Рахманин -16

  Приморск. 27 августа, 22 часа. Тёмно-серый, пропылённый в дороге "Оппель", въехал во двор на Почтовой улице, как раз в то время, когда Зинаида Зайцева, соседка Егоровых, выбивала у бараков половички. Машина последний раз взревела мотором и остановилась рядом с колонкой. Алёша Егоров выпрыгнул с водительского кресала и подбежал к задней дверце. На глазах у изумлённой Зайцевой, он с помощью Женьки Султанова вытащил из машины девушку, худенькую и очень бледную, завёрнутую в милицейский китель.
- Я отнесу её, - негромко произнёс он, - а ты поставь "Оппель" между сараями. Пусть там до утра стоит, а завтра оформим в гараже управления.
  Евгений молча пересел на водительское сиденье и снова завёл мотор. Алёшка, проходя мимо соседки, смущённо поздоровался. Девушка головой лежала на его плече и казалась уснувшей.

  Егоров внёс на руках в свою и Женькину комнату Нелли Рахманину. На встречу ему поднялась Елизавета Юрьевна и вышла, только что уложившая дочку в кроватку, отодвинув полог занавески на свою половину, жена.
- Что это, Алёша?! Откуда это вы раньше срока? - произнесла тёща. - Мы вас так рано не ждали... Кто это?!
  Изумление и вопросы сейчас читались на лицах жены и её матери. Но Алёшке было не до того, чтобы сразу впадать в неловкие объяснения. Он молча прошёл с девушкой на руках в комнату с низким потолком и положил её на Женькину кровать, на которой в его отсутствие спала Елизавета Юрьевна.
- Больно ногам? - спросил Алёшка, склонившись над девушкой.
  Она отрицательно замотала головой и еле слышно ответила:
- Не чувствую их совсем...
  Она приоткрыла глаза и часто задышала.
- Алёша, - подошла к мужу Светлана, - кто эта девушка? Откуда ты её привёз?
- Сейчас Женька придёт и всё вам расскажет, - с некоторым раздражением в голосе, ответил Алексей. - Он там между сараями и гаражами машину ставит.
- Вы на служебной машине? - тёща вопросительно поглядела на девушку. - Но, что же случилось, Алёша? И вернулись вы раньше...
- Не могу... устал, сил нет! Гнали всю дорогу, как сумасшедшие, потом на переправе в Ахтарске стояли. Я пойду к колонке, умоюсь и приведу себя в порядок, - Егоров стянул с себя влажную, пропылённую гимнастёрку, взял из тумбочки полотенце и вышел на двор.
  Изумлённые женщины со страхом и одновременно любопытством в глазах стали разглядывать непрошенную гостью, которая сжалась в комок и, наклонив голову, припала к спинке кровати, кутаясь в Женькин китель.

  До появления Султанова в их маленькой комнате у Светланы в голове пронёсся целый рой нехороших мыслей, связанных с этой незнакомой девушкой. Нет, это была не ревность к мужу, который на руках внёс к ним в дом эту незнакомку, это была та горькая доля её жизненного опыта, что стала навсегда впаяна в их общую с мужем биографию. Кто она для Алёши, а для Женьки - кто? Почему она в нижнем белье и в милицейском кителе? Что должен объяснить Женька, чего не может рассказать Алексей? Он и впрямь так устал, или же уворачивается от прямого ответа? Светлана глядела на черноволосую бледную девицу, а все ненужные мысли крутились вокруг Алексея и его мужской красоты, рядом с которой невозможно остаться равнодушной, хотя бы даже этой юной девушке. Но вот в дверях выросла фигура Султанова, с таким же бледным и осунувшимся лицом, как и у этой гостьи. Он прошёл в комнату и сел на табурет, устало опустив руки на колени. Он вытер ладонью взмокший лоб и облокотился на тумбочку.
- Елизавета Юрьевна, есть чего попить? Умираю от жажды, - произнёс он, подняв голову. - По жаре ехали и ещё на переправе стояли чёрте сколько!..
- Да, конечно, да!... Сейчас я тебе холодненького компотика вишнёвого принесу из погреба, - встрепенулась женщина, - а из еды только дыня, потому как и не готовили мы сегодня ничего. Только пить и хочется по такой-то погоде, - она выскочила из комнаты и побежала на двор к сараям.
- Светка, не смотри так... не надо! - понял её взгляд Султанов. - Эта девушка жертва коварного преступления. Мы её из краснодарской больницы похитили и нарушили, всё что могли нарушить, все наши законы и служебный долг.
  С улицы вошёл Егоров с полотенцем на загоревших плечах, он молча сел у входной двери на самодельную скамейку и прислонился спиной к дверному косяку. Когда вошла Елизавета Юрьевна, Султанов начал разговор, который продолжался до часа ночи. Всё это время она пыталась накормить Нелли нарезанными кубиками спелой дыни, но та ничего есть не могла, только пила воду из чайника. Егоровская тёща смотрела на этого испуганного, исхудавшего за несколько недель пребывания в ужасном месте ребёнка, и глаза её теплели. Изменилось лицо и у Светланы, до неё ещё не до конца дошёл смысл рассказанного, но то, что эта история была сущая правда, не было никаких сомнений. Султанов в отличие от её скрытного Алексея, никогда не врал и ничего от своих не утаивал, эту черту его характера Светка уже изучила. Она наблюдала сейчас, как её мать, будучи медиком, а тем более массажистом спортивной команды, осматривала ноги этой юной жертвы домашнего произвола и насилия.
- Мышцы можно размять, но только витамины и минералы из организма ушли, их надо восполнять, - говорила женщина, - нужно ставить капельницы с глюкозой, а иначе дело плохо будет, совсем плохо... Мышцы ослабнут и предстоит длительное лечение, а если сейчас схватиться и вовремя пролечить девчонку, то всё встанет на свои места уже через неделю. Как она только без документов-то? Вот беда!.. Но ничего, я фронтовая медсестра, участница войны и с военным ведомством сама договорюсь, чтобы девочку положили в их военный стационар.
  Нелли при слове "стационар" вздрогнула и прижалась к стене.
- Не могу, я лучше на улице умру, под забором, - она всхлипнула и вскинула свои большие глаза на Елизавету Юрьевну.
- Вот, глупышка!.. Разве же мы скажем, откуда тебя привезли!.. И вообще, ты такая же сумасшедшая, как я жена генсека. Уж поверьте моему многолетнему опыту! - Елизавета Юрьевна рассмеялась, а Султанов в ответ на это произнёс:
- А между прочим, вам бы очень пошло быть женой высшего лица в государстве. Вы этого вполне заслужили!.. И, признаться, я бы даже не удивился, если бы это произошло!
- Ладно тебе, подлиза, давайте посоветуемся, как лучше всё это проделать. Я понимаю, что девчонку надо спрятать, так как её будут настойчиво искать. Семья тоже в долгу не останется, не успокоится отец!.. Надо ей имя поменять. Определим на лечение девушку уже с другим именем и в больничке её не найдут... и никто не должен найти. Поговорите с вашим начальником, когда пойдёте сегодня на работу.
- Ему уже наверняка, наш Боганов из Краснодара позвонил, - подал голос Алёшка, - когда мы выезжали, он обещался всё рассказать Лазареву. Тот в курсе уже наверняка! Может быть он чего нам и подскажет?..
- Я тоже надеюсь на его помощь, не должен он нас предать, как её жених из прокуратуры, Бероев! - Женька кивнул на девушку, у которой тут же залоснились слезами глаза.
- И всё-таки, я не понимаю... как же тебе удалось сбежать из больницы? - развела руками Елизавета Юрьевна. - Это же невозможно!..
- Я тоже сперва так думала, но потом на прогулке разглядела под забором на дальнем участке, где стояла летняя беседка, проём между бетонным основанием и землёй. Я понимала, что забор и тут был пригнан к самой почве, но видно весной, когда сошли дожди, почву в этом месте размыло, потому как там есть небольшой уклон и спуск вниз, вот и образовалась эта маленькая ниша, а я похудела и могла свободно туда пролезть, и решила, что или получиться при некоторых обстоятельствах, или уж лучше умру сразу, брошусь на штырь, торчавший из бетона у основания забора. Всё-равно заколят! И вот эта была моя единственная попытка... 26 августа санитар отмечал свой день рождения и захотел меня в качестве подарка. Он даже не постеснялся мне об этом сообщить, сказал, что всё уйдут домой на выходной, и останется лишь охранная обслуга. Я попросилась на улицу, мне было очень душно в подвале и он понял, что надо уступить, а иначе я не соглашалась... Когда пришли в парк и он привёл меня на скамейку в этой беседке, то снял с меня халат и постелил его вместо подстилки, а я попросила его сорвать мне ветку кипариса или туи, чтобы под голову подложить. Он согласился и сорвал, протянул её мне, а я развернула её черешком в его сторону и ткнула этим острым концом ветки ему в глаз с такой силой, как могла... Он закричал и закрыл лицо руками, я в этот момент выскочила из беседки и кинулась под забор, пролезла в эту нишу и бежать в сторону дороги... Я слышала, когда гуляла, что там шумели машины... Бежала долго по корягам босиком, но боли не ощущала, мне не нужна была сейчас эта боль... За мной кто-то продвигался по кустам, моя белая рубашка была заметна в темноте и я припала к земле, чтобы меня не обнаружили. Эти два силуэта проскочили мимо и побежали вдоль трассы, а я выбежала на дорогу и помчалась в противоположную сторону, а тут свет от фар, ехали ребята... Кинулась под машину, они резко тормознули, потом съехали с дороги на обочину, машина уткнулась носом в кювет и Женя вышел, а потом у меня ноги подогнулись, уже не могла стоять, он подхватил меня, и лишь до машины доволок, а тут выстрелы. Эти двое вернулись на скрип тормозов, увидели, что я выбежала к машине и нас обстреляли... Всю машину разбили, как только в нас не попали, не знаю!.. Ребята так ловко отстреливались, а потом на верху дороги показались яркие фары и огни с мигалками, патрульные ехали к нам в помощь, и стрельба прекратилась... А остальное, вам Женя только что рассказал.
  Светлана бросила взгляд на Алёшку, сидевшего у порога:
- Лёша, Лёшенька! - кинулась она к мужу. - Тебя не ранило, всё хорошо?! Скажи, скажи мне! - она с плачем уткнулась ему в грудь.
- Ой, Нелька, ну зачем вот рассказала?! - с досадой произнёс Егоров и, прижав к себе Светлану, стал гладить её по волосам. - Подумаешь, постреляли маленько и разошлись... Жаль только этих гадов не взяли и не укокошили ни одного. Значит точно там их двое было, говоришь?! - обратил он последний вопрос к Нелли.
- Да, мимо меня прошли два силуэта, когда я сидела и пряталась в узкой лощине под кипарисами. Они меня не заметили и кинулись к дороге, - ответила девушка. - Но это были не санитары, те в белое всегда одеты, а эти во всё тёмное. Кто они, не знаю. Может кто из охраны, но почему с оружием?
- Вот и я думаю, почему? - Женька устало начал расстёгивать ремень на форменной гимнастёрке. - Давайте теперь думать, где спать будем ложиться. Мы так внезапно появились, что и не подготовился никто... Лёша, я тебе раскладушку сейчас принесу из сарая, а сам лягу на полу на матрасе, у тёть Зины возьму из кладовки. Нелька на моей кровати останется, а Света с мамой лягут вместе на вашей половине. Удивительно тихо сегодня... Это что же, Наташка так крепко спит? - Султанов прошёл на вторую половину и у окна увидел детскую кроватку в углу. - Ух, ты!.. Кто это вам сработал? - он с восхищением покачал эту деревянную люльку на рессорных ножках и поднял глаза на Светлану.
- Дядя Афанасий сделал, смастерил лучше чем магазинная, - улыбнувшись, поведала ему Светлана. - Даже ножки сделал, как качалку!.. Маленькая и аккуратненькая, а то, говорит, что же вы ребёнка-то в корзине держите и в коляске она у вас спит, надо и честь знать!..
  Она вышла со своей половины и подошла к девушке:
- А ты, Нелли, для конспирации теперь будешь зваться Ниной... Похоже звучит с твоим именем, а отчество можешь взять моё, Нина Ивановна, значит... Отец у меня, Иван, был очень в связях неразборчив.
- Вот-вот, кобелюка первостатейный, - добавила Елизавета Юрьевна, - и никому в голову не придёт проверять сей факт. Там у него много детишек незаконных было рождено до войны. Вот и с цыганочкой мог спутаться, ты же ведь вылитая цыганка!.. Так всем и скажем, а ребёнка она воспитывать не стала. Жила, ты у бабки своей, где-нибудь на хуторе, а теперь приехала, чтобы дальше учиться и работать. Матери своей не помнишь, а зато знаешь, что тут родня имеется, сводная сестра и мать её, вот к нам и подалась... Легенды этой придерживаться надо, пока всё не утряслось. Никому не говори своё настоящее имя, а с документами, как-нибудь уладиться, вот ребята поспособствуют, к начальству сходят и может быть что-то решиться. А я тебя в госпиталь отвезу, пусть подлечат, как следует, там любопытных нет, они меня уже многие тут знают медики, и я знаю кое-кого, ничего, всё уладится, не плач... Не бледней, я сказала!.. Ну, выше нос! Я там сама с тобой буду, а по вечерам с работы Женька станет приходить, так что, не одна ты, не бойся, девочка!.. Позвоню в Таганрог. Пусть продлят мне отпуск ещё на недельку, - Елизавета Юрьевна кивнула головой, проводила глазами Султанова, вышедшего во двор к колонке, чтобы вымыться на ночь, а сама пошла по коридору в сторону кладовой за матрасом.

  Лазарев с растрёпанными буйными волосами и недовольным лицом крутил диск висевшего на стене квадратного телефонного аппарата. Напротив за столом сидели, как пришибленные, Алёшка и Женька. Они неловко поднимали головы на своего начальника, стараясь не смотреть ему в глаза, и прислушивались к его монотонному дыханию.
- Нет связи с Краснодаром, - сникшим голосом произнёс Лазарев. - Мне звонил Виктор ещё вчера вечером, объяснил ситуацию... Да, вы нарушили всё, что возможно, и брательник мой, тоже ловко втянулся в эту авантюру, - майор прошёлся по кабинету и встал возле стола. - Как отчёт писать теперь, как начальству докладывать я буду, о чём? Ведь и военное ведомство должно быть в курсе данного происшествия, наш городской отдел милиции к ним напрямую относится, потому как, Приморск - военный город.
- Ну, а если учесть тот факт, что мы девушку не к нам в город привезли, и те, кто будут её искать, знать об этом не могут. Да, мы увезли, не отрицаем, но доставили её не к нам, а, скажем, в Осокино... Пусть там поищут, если захотят! - проговорил Егоров, не поднимая головы от стола.
- Да, я вижу, что ты выкручиваться горазд, и меня врать заставляешь?! - грозно рявкнул на него Лазарев. - О чём вы думали, вот о чём, когда её увозили? Должны были понимать, что её родители, да и медики, так просто это дело не оставят. Её найдут, а вы за свои действия необдуманные ответите... Ведь она, по версии того же заместителя прокурора, больна и нуждается в срочном лечении.
- Но ведь её отец... - начал было Женька, но ему Лазарев не дал договорить.
- Что - отец?! Ну что? Я понял, когда мне Виктор рассказал всю эту подоплёку, но... Где прямые доказательства и улики на художника Рахманина? Их нет, а она, вот тут, перед нами, в ночной сорочке и босиком... Какого?! И докажите теперь обратное? Можете опровергнуть тот факт, что не вы организовали её побег из психушки? Не можете... А все ваши случайности, которые произошли в дороге, на следствии, если вами займутся всерьёз, в том числе и региональное начальство ростовское, разлетятся, как битые черепки, - Лазарев нервно прошёлся по кабинету, заглаживая рукой свои буйные волосы. - Что я с вами теперь должен сделать, вот что?! Только одно, уволить и отстранить!.. Ну, Егорова пока трогать не могу, он ещё студент считается, учиться ему год остался, тут он на стажировке, пусть ростовское начальство учебного заведения с ним решает вопрос, а ты Женя... Мне очень жаль терять такого сотрудника, умного и решительного, как ты!
- Вот и не теряйте! - громко выпалил Алёшка.
- Не дерзить мне! - рявкнул на него Лазарев.
  Алёшка закусил губы и замолчал.
- Так, ну про вас - понятно, а теперь про девушку, - Николай Павлович сел за стол и одел очки на свои подслеповатые, израненные глаза. - Её пропустили вместе с вами в военные городок, потому как вы представители органов, но вскоре потребуются её документы, хотя бы для того, чтобы прописать по месту пребывания. Как?! Где их брать, эти документы? Их нет! - Лазарев развёл руками. - Могу предложить только одно, - он постучал ладонью по столешнице, внимательно разглядывая своих молодых подчинённых, - ей надо сменить фамилию официально, то есть... срочно выйти замуж! А имя и отчество брать будет по желанию, имеет право, никто не придёрётся... Понятно вам?!
  Ребята переглянулись, они такого поворота в разговоре с их строгим начальником не ожидали.
- И вы, нам в этом поможете? - с дрожью в голосе, спросил Султанов.
- Помогу, если девушка согласиться... объясните ей, что это необходимо, для её же пользы. Тогда, будучи замужем, она уже утратит прямую связь с родителями, они будут не правомочны за неё что-то решать... Решать будет за неё только один человек - муж! И уже никому не придёт в голову забрать её у мужа в психушку без его согласия, потому что он несёт ответственность за свою жену всегда и везде. Понятно? - он снова внимательно посмотерл на ребят. - Кого ей в кандидаты предлагаете? Там рядом с вами Зайцев живёт, вот поближе их и познакомьте. Неплохой парень, хоть и зануда, но это же всё не всерьёз, фиктивно! Пусть знает, что никто её ничем не обяжет после ЗАГСа.
- Ну, уж нет! - Султанов вскочил с места, как ужаленный. - Я сам... буду женихом, если она согласиться, меня-то ведь тоже она знает уже хорошо!
  Лазарев на это широко улыбнулся:
- Ну вот и порешили! - с радостью в глазах произнёс он. - Как вам моя затейка, одобряете? - он снова подскочил на стуле и подошёл к телефону. - Ах, чёртова связь!.. Ну, где там Краснодар?! Дайте же, ну дайте нам с ними связаться и узнать тамошнюю обстановку, для наших действий здесь! - он снова стал налегать на диск и крутить его с остервенением.

  Он дозвонился туда примерно через час, но с братом поговорить уже не было возможности, трубку на связи держал полковник Родионов и сообщил Лазареву, что Богданов от занимаемой должности в городском управлении отстранён с сегодняшнего утра и отправлен проходить дальнейшую службу в посёлок Октябрьский в подчинение тамошнему руководителю райотдела майору Капитонову. И это ещё в лучшем случае, в худшем - городская прокуратура может иметь к нему вопросы и ждать объяснения. Узнав об этом, ребята всполошились не на шутку:
- Мы же сами, сами её увезли! - вскричал Султанов. - Пусть на нас всё спишут, Богданов тут не при чём... Мы можем хоть сейчас ответить за свои действия. Он нам ничего не приказывал!
- Но, мы-то с вами знаем, что приказал и разрешил! - буркнул под нос Лазарев.
- И он сознался в этом?! - Алёшка смотрела на майора несколько испуганно. - Он не должен был... мы поедем туда и всё исправим! Мы скажем, что хотели помочь понравившейся девушке и увезли её, чтобы спасти от неприятностей. Сами!.. Что нам за это будет? Осуждение и порицание?! Я ещё учусь и распределения никакого не получил, то есть пока не престижен, а Женька... Он от вас зависит и вам решать, как с ним быть, но тут, я думаю, что вы не проявите излишней строгости!
- Опять дерзишь! - вскинулся на него Лазарев.
- Это не дерзость, это по делу!.. И что, Богданов уже и рапорт написал?
- Написал и отчитался, что в его отделе произошёл инцидент с похищением девушки из городской больницы, сделано это было для того, чтобы в дальнейшем начать следствие по делу её незаконного удержания в психиатрической клинике. Он в рапорте, Родионов говорит, обвинил в этом её родителей и жениха, Руслана Бероева, и прокуратура так это дело теперь, конечно же, не оставит, - ответил Лазарев и тяжело опустился на стул.
- Вот смелый мужик!.. - с восхищением произнёс Егоров.
- Ладно вам, майор разберётся сам в своих делах, а вам теперь расхлёбывать свои амуры. Идите к ней сейчас, где она в военном госпитале? Твоя тёща устроила? - Лазарев кивнул на Алёшку. - Вот и хорошо. Как поправится, так и ведите её в ЗАГС, с этим делом у нас не задержится. Я сам лично буду звонить и просить начальника по кадрам военного ведомства, чтобы оформили вас, как можно быстрее при условии, что у невесты потеряны документы, но жених за неё целиком и полностью ручается и готов написать по этому поводу расписку, что её личность ему хорошо известна и он уверен за эту девушку.
  Телефон зазвонил неожиданно, все трое как по команде, вскинули головы к аппарату, Лазарев быстро подошёл и снял трубку:
- Да, слушаю... Краснодар? Да, полковник, ребята приехали одни... С ними никого не было, - Николай Павлович с укором посмотрел на сидевших парней и покачал головой. - Егоров уже собирается ехать в Ростов на дальнейшую учёбу, а Султанов тут у меня на задании в порту... Да, он уже выезжает!.. А вы уверены, что это были именно наши ребята, Приморские?! Я не уверен!.. Кто их видел, врачи и медсестра? И могут опознать?.. Вот когда опознают, тогда и будет с вами разговор, а пока - это всё голословно!.. Ну и что же, что был "Оппель"? Мало у нас с вами ещё трофейных машин по районам?! Короче - предоставьте неопровержимые факты и доказательства того, что именно наши ребята эту девушку похищали и приезжайте с документами сюда, потому как я не испытываю никакого желания к вам прокатиться в Краснодар. Дел много, знаете ли!.. Да-да, так и передайте прокурорским и вашему руководству. Всё, у меня нет больше времени с вами разглагольствовать по пустякам!.. Да, именно так! - Лазарев с силой грохнул трубкой по аппарату. - Вот, ещё и меня врать заставили!
- Но, это же святая ложь, Николай Павлович! - улыбнулся Егоров, толкнув застывшего и бледного Женьку в бок.
- Ох и дерзкий же ты, Алёшка! И святого выведешь из себя, - Лазарев в ответ снял очки и размял пальцами отяжелевшие веки.

  Нелли спокойно спала, разбросав по подушке свои чёрные локоны густых волос. Елизавета Юрьевна провела к ней в палату смущённого Женьку и оставила его рядом с девушкой, а сама вышла в коридор для разговора с нянечками.
  Султанов тихонько сел у кровати, поправив белый халат на плечах. Он сидел без движения, не шелохнувшись, осторожно разглядывал её профиль и старался дышать через раз, будто спящая Нелли может пробудиться от его прерывистого дыхания. Её лицо было бледным, но на щеках уже появился румянец, что говорило о скором выздоровлении девушки. Она была тут не одна, за ширмой лежала пожилая пациентка и потому было спокойнее и не так страшно, когда рядом есть ещё человек, который тоже думает и живёт, мыслит и разговаривает. Елизавета Юрьевна, несмотря на свои домашние дела, приходила каждый день и Султанов приходил, но только в тихий час, когда Нелли спала. Что это было - робостью с его стороны или что-то другое? Он не мог ответить себе на этот вопрос, он не знал, с чего начать разговор и объяснения с девушкой по поводу того, о чём с ними говорил и на чём из настраивал майор Лазарев. Они дома с Алёшкой рассказали о инициативе своего начальника и все согласились с этим предложением, но вот тонкая психика Нелли сразу примет всё, как должное или начнётся какое-то внутреннее сопротивление? Этого и боялся Женька при объяснении с Нелли. В коридоре, по дороге сюда в палату Елизавета Юрьевна намекнула Султанову, что возьмёт на себя эту миссию свахи, на что он очень надеялся, а сейчас сидел и изучал внешность своей будущей "жены" - фиктивной, конечно! "Для её же пользы", - сказал Лазарев и в этих словах было своё рациональное зерно, как и всё предложение вступить скорее в брак.

  Вечером Нелли спокойно выслушала доводы Елизаветы Юрьевны и задала один единственный вопрос:
- Когда меня выпишут?
- Неделя на исходе и врач не имеет больше оснований тебя здесь держать, - был ответ женщины, - всё что пропишет, будешь принимать уже дома и усиленно питаться. А вот жить придётся пока в комнате с моими детьми и Женькой под одной крышей. В тесноте, да не в обиде... А потом что-нибудь тебе подберём. Ты главное решить должна, согласна с таким предложением пойти в ЗАГС и выправить себе новые документы? Это сделать необходимо, естественно, безо всяких обязательств с твоей стороны.
  Нелли утвердительно кивнула головой, тяжело вздохнула и собрала волосы в тугой пучок. Она вспомнила в этот момент Руслана, его святые обещания быть всегда вместе и весело идти по жизни. Вспомнила ту ещё не распустившуюся берёзу в парке, возле которой они вели любовный диалог с видом на будущее. Вспомнила ту бурную радость от предложения Бероева стать его женой... И это всё, что она могла вспомнить хорошего с своей жизни!

  ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.