Письма Учителю. Школа не в школах

 "         Чуть больше месяца, граф, до нового учебного года.

 Вот и в Ваших дневниковых записях за шестидесятый много мыслей о школьном образовании. И противоречие, вынесенное в заголовок заметки.

 В прошлом сентябре Вы открываете свою, авторскую. Сейчас яснополянская школа приводится примером гуманистического отношения к личности человека. Весьма смело, Лев Николаевич. Противопоставить себя государственному подходу к системе образования. Но Вы, несмотря на противодействие системы насилия, у которой всегда свои цели, и общества в целом, все же начинаете дело.

 Мысли о авторской школе приходят к Вам ещё в первой поездке по Европе. Сейчас же более подробно изучаете зарубежный опыт. Он, судя по дневниковым записям, весьма негативен.

 Находясь в Киссингене, отмечаете," Был в школе. Ужасно. Молитва за короля, побои, всё наизусть, испуганные, изуродованные дети."

 Аналогичная картина в школе "малых детей". Невольно сравниваете с мыслями Мишеля Монтеня о свободе воспитания. Делаете вывод, в воспитании главное равенство и свобода.

 Харе Кришна, Ваши мысли неведомы российским чиновникам от образования. Да и личный парадокс. Рабовладелец учит детей своих рабов. Борьба с несовершенствами общества. Преобразующий себя хочет отразить это на остальных.

 Геракл, с его подвигами, нервно курит в сторонке.

 Пока же:

 "В Женеве Coll;ge. Под диктовку историю, и один складывает. Пьяный учитель. Изуродованные дети в salle d’asile."

 Трудно, Лев Николаевич, представить подобное в современной российской школе. Вернусь, однако, к главной Вашей мысли шестидесятого года:

 "Школа не в школах, а в журналах и кафе"

 Получается, граф, не официальное образование, и даже не Ваши, яснополянские педагогические опыты формируют личность человека.

 Другое, некое взаимоотношение общества в целом и самой системы насилия. Желание, у первого, как можно надежней адаптировать свое потомство под текущую ситуацию.

 Вторая же, в этой неизбежной связке, конструирует винтик, способствующий её же функционированию.

 И неизбежный конфликт, отраженный ненавидимым Вами Тургеневым в его знаменитом романе. Кстати, Лев Николаевич, пока Вы мучаетесь со своими "Казаками", Иван Сергеевич уже публикует "Отцов и детей". Да, да, в том же шестидесятом году.

 Увы, подобное противоречие будет до тех пор, пока есть само государство. И это не анархические взгляды, сама жизнь.

 Намедни, в один день погибли два человека. Один, ещё школьник, сын саратовского губернатора. Водитель автомобиля остался жив. Выйдя из покореженной машины, он произнес короткую фразу: "Мне хана"

 Вторая, известная в России мотоледи, ушла из жизни в Турции. Что отложится в голове её тринадцатилетнего сына?

 Такая, граф, суровая и беспощадная школа жизни. Не факт, что выживает в ней самый яркий и продвинутый.

                Ваш ученик ЕС.

 A propos!

 Как сложится судьба водителя машины, в которой погиб сын нашего губернатора? Он же, как ни суди, тоже будущее России. Хана или переосмысление своего поведения? Увы, думаю, выйдя из машины, он оказался прав".

 Фотоколлаж из свободного источника. Как точно отражено здесь будущее мотоледи. Свои последние шаги она сделала к груде металла, а не к сыну.