Сказка о цыгане и медведе...

Неумелая рука, тянущаяся к справедливости, марается в крови.
Автор


Ходил как-то по городам и сёлам, представления устраивал цыган со своим медведем. Цыгана с золотой серёжкой в ухе звали Гожо, а медведя — Потапыч. В какое селение ни придут, везде представление устроят. Людям отрадно, весело, праздник да и только. Ребята смеются, бубликами медведя кормят, а в цыганскую котомку копеечка закатывается. Гожо на гитарке да губной гармошке наигрывает, а Топтыгин на задних лапах вытанцовывает. Вот потеха! Мало радости по крестьянским улочкам разгуливает. Спасибо цыгану с медведем — насеяли улыбок на родной земельке.

Прогуляют, протанцуют, а вечером друзья наши у костра в поле греются. Потрескивает костерчик, курочка в котелке купается, крылышками лучок с картошечкой перемешивает.

— Ах, и супец у нас с тобой будет, Потапыч! — говорит медведю цыган, вдыхая запах костра и похлёбки.

— Да, скусен, слов нет, — буркнул Косолопыч.

— А ты не как устал? — вопрошает его хозяин. — Али чем жизнь не мила? Так ты только скажи, я тебе дорогу в лес укажу.

— Да не в лесе дело, — отвечает тот. — Я вот какую несправедливость заметил.

— А ну, жги! Говори! У друзьёв секретов нет! — замигал карими глазами цыган.

— Почему это я танцую, а тебе все деньги?

— Вот оно что! — хлопнул себя по колену цыган. — И тебе капиталы надобны! Почему это медведь танцует, а цыгану все деньги? Да на что они тебе?

— Мёду куплю! Липового...

— Да ты в лавку зайдёшь, всё перевернёшь! Какие тебе деньги! Нет, не дам!

В тот вечер цыган как назло съел всю курицу, оставив Потапычу только гущу. Тот, увидев, что мяса нет, пихнул котелок лапой и, не солоно хлебавши, пошёл спать за телегу. Долго ворочался цыган, бубнил себе что-то под нос. Не спалось на голодный желудок и медведю. Прикимаривших их разбудил рассвет, и они снова, по давней привычке, пошагали в близлежащий городишко давать представления. Во время лицедейства они, будто позабыли свою вчерашнюю ссору, но цыган приметил, как блестели глаза его косолапого друга, когда кто-то кидал монетку в цыганову кошёлку. День пролетел быстро. Снова на костре готовился ужин: языки костра облизывали жирного гуся. Друзья почти не разговаривали и, вкусно поужинав, улеглись по своим местам.

«Да и в самом деле, на что ему деньги, — думалось Гожо. — Ведь ничего не сможет с ними сделать. Здесь ведь и умишко надо приложить... Ладно, куплю ему бочонок мёда. Как-никак, ведь я ему, можно сказать, родитель, а он моё дитя...»

— Потапыч.., — вдруг раздался голос цыгана в туманной дымке. — Cпишь, что ли? Чего скажу...

Но медведь ничего не отвечал.

— Ну, спишь, так и спи... Завтра поговорим.

Вскоре захрапел и цыган.

А медведю совсем было не до сна. Закрывши глаза, ему представлялись бочонки с мёдом, которые бы он должен был съесть на те деньги, что заработал, но цыган отнимал его кроху. «Эка несправедливость...» — простонал Потапыч и приподнялся на четыре лапы посмотреть, не разбудил ли он цыгана, но тот крепко спал. Злоба пчёлами жалила его сердце и жадностью расплывалась по телу.

Медведь тихонько подошёл к спящему человеку и стукнул ему брёвнышком по голове. Только ромалова жизнь на костёр и брызнула. Зашипели угли, и не стало цыгана.

Взял котомку с деньгами медведь, посчитал, сколько там накопилось- «Завтра ещё поработаю, а потом пировать стану!» — решил Потапыч и пошёл спать, подложив себе котомку под голову. Проснувшись на рассвете, косолапый пошёл в город и хотел было танцевать, но люди, завидев его, бросились врассыпную! А он за ними, а они от него. Кричит им медведь:

— Куда же вы, люди добрые? Я же вас люблю! Не нужен нам третий! Я вам танцевать буду, а вы мне деньги кидайте... А я мёду куплю липового!

Вышли охотники и застрелили его.

Вот так, мой дорогой маленький читатель, смекнул ли ты, о чём сказка? А дело всё в том, если уж сел на телегу, а у самого толку повозничать нет, так не пихай кучера с возу, а то улетишь в канаву и кости покрошишь.