Томас Кауфман Церковь, государство и общество 1500

ЦЕРКОВЬ, ГОСУДАРСТВО И ОБЩЕСТВО ОКОЛО 1500 ГОДА
Томас Кауфман

Возможно, вы ожидаете от меня широкого обзора политических, социальных и церковных условий накануне Реформации и представления о том, как на самом деле она была подготовлена. Но на это нужна не обзорная лекция, а по меньшей мере курс в восемь недель. Поэтому я позволю себе лишь некоторые комментарии.
Общество в Европе около 1500 было структурировано по всем классам, однако осуществление власти и участие в ней значительно различались на региональном уровне. Земельные угодья и поместья отдельных европейских регионов существовали для высшего духовенства и дворянства и, как исключение, для фермеров и горожан. Их границы не были легко проницаемыми; обычно владелец жил и умирал в собственном имении. Существующий порядок представлялся оправданным Богом и творением. Во главе общества были император и папа, дворянство, то есть монархия и аристократия, из которой в существенной части происходило высшее духовенство - епископы, настоятели и прелаты. Аристократия как социальная группа была довольно неоднородной; она охватывала очень много разных, иерархически выстроенных степеней, связанных с территориальными владениями и насилием на нижнем уровне. Высокая аристократия колебалась. В целом дворянство основывало свои требования социального и политического характера на военной профессионализме, владении землей, иерархии власти и суда, "благородном" происхождении и исторически укорененных старых правах и привилегиях. Исключительное использование определенных прав и привилегий, таких, как право на охоту, было известным источником конфликтов с крестьянским населением. Коммерческая деятельность обычно считалась аристократией несовместимой со своим статусом, но с 1500-х гг. стали процветать прибыльные дела, в которых дворянство  сыграло важную роль. Аристокрвтия практиковала преимущественно эндогамные стратегии брака, обеспечивая династичность, повышая свое политическое влияние и расширяя сеть клиентов. Брачные связи  в высших чинах дворянства в Европе поддерживали около 1500 семей.
Церковь имела важную функцию, вбирая в себя несемейных мужчин и женщин. Такие позиции, как епископы, аббаты или каноники, подобали благородному потомству. В влиятельной модели описания современного общественного порядка, так называемой трехуровневой доктрине, дворяне составляли политическую или оборонительную функцию (ordo / status politicus, bellatores); они отвечали за внешнюю защиту сообщества в целом, его законность, политический порядок, отправление правосудия, наказания и т.п. Духовное или «учащее» сословие (ordo / status ecclesiasticus, oratores) - это  в основном иерархически структурированное мировое духовенство и монашество; его работа заключалась в том, чтобы обеспечить вечное спасение для всего общества. Ради этой функции оно усвоило себе  духовный статус, причем самый высокий из всех. Поскольку оно превращает материальное в духовное, пожертвования в молитвы и таинства, светская часть общества вкладывает в духовный капитал. Ради спасения душ для служения духовенства строятся огромные церковные здания; с этой целью оно молится, совершает таинства, практикует модель христианской жизни, учится и учит других христиан и весь мир. Духовные лица были подлинными хозяевами культурно разрешенного чтения и обучения в Европе; они создавали культуру, распространяли и контролировали ее. Благодаря специальным пожертвованиям материального или финансового характера миряне поддерживали отдельных священнослужителей или духовные корпорации, и через эти учреждения получали конкретные религиозные услуги, такие,  как мессы за умерших, регулярные молитвенные циклы, проповеди.
В силу латинской приходской структуры церковные общины в городе и в сельской местности по всей Европе руководились конкретными духовными лицами, священниками, ответственными за души членоа общин. Как правило, приходские церкви и окружающие кладбища были структурными точками кристаллизации сельских и городских поселений везде в Европе. Это было «конкретное обязательство», т.е. каждый европеец был через приходского пастыря связан с таинствами, и его жизнь от колыбели (крещение) до могилы (последние обряды) структурировалась участием в них. Европейский христианин приписывался к приходу в обязательном порядке по закону. С 1215 года IV Латеранский собор обязал всех христиан исповедоваться и причащаться по крайней мере раз в год. Устанавливать по собственнму выбору особые отношения со священнослужителем или монахом было  привилегией. Действуя в большом организационном разнообразии, духовные лица соревновались между собой за верующих.
Бесспорно более низким сословием было третье (ordo / status oeconomicus, laboratores). К нему принадлежали крестьяне, ремесленники, торговцы, не носившие оружия, не учившие и не молившиеся за других, но питавшиеся от труда своих рук и в поте лица. Это третье сословие было самым многочисленным. Оно обеспечивало общество всем необходимым и позволяло высшим классам вести духовную и "господскую" деятельность. В осуществлении власти представители третьего сословия обычно не участвовали; в городе они управляли гильдиями и ремесленными организациями и в некоторых местах могли участвовать в общинном самоуправлении как будущие буржуа.  Как социальная группа горожане приобретали свое место в жизни путем приобретения гражданства и связанных с ним элементарных свобол, которые представлял город как рынок и торговое объединение, охраняемое стенами и замком и образовавшее автономную политическую и административную единицу со своими правами, обязанностями и юридически признанным сообществом. Через рынки города были экономически и культурно связаны с деревней и страной в целом. Общая жизнь, разнообразие художественных, научных, церковных и ремесленных деятельностей и талантов, сходящиеся в городах, обилие товаров и мобильность жителей делали города зонами интенсивного продвижения культуры. Начиная с Италии, города также влияли на моду и стиль европейских дворов и несли те предметы высокого вкуса, искусства и литературы, в которых нуждались утонченные и целеустремленные властители, набирали советников, юристов и ученых.
В связи со значительной разницей социального и правового статуса крестьян в разных регионах  самозанятые фермеры Фрисландии или Альп не были рабами или крепостными у знати. Было бы необоснованно описывать позицию светских или духовных господ как последовательно репрессивную. Однако в последние десятилетия XV и начале XVI  века в разных европейских регионах появились признаки растущего недовольства и стремления населения к большей свободе. Недостаток продовольствия из-за сбоев поставок или манипуляции ценами усиливал региональные конфликты, такие, как восстание бедного Конрада на Юго-Западе в 1514 году. Иногда, как в случае с английскими лоллардами или богемскими таборитами, они приобретали антиклерикальные особенности, когда выступление шло против церковных бенефициариев «феодальной системы».
Теперь перейдем к политическим условиям. Политические структуры в Европе и в «Священной Римской империи немецкой нации» показывают некоторые сходства, которые можно считать характерными. В результате теологической легитимации суверенитет считался исходящим от Бога, и поэтому имел место« Пп благодати Божией» (Dei gratia). Сопротивление существующему порядку было законным лишь тогда, когда обладатель политической должности превышал свои полномочия и был виновен в нарушении существующего закона, таким образом, создавая тиранически извращенное правление. Господство в Европе того времени осуществляли представители  высшей знати, аристократов и монархов. В течение всего XVI века росла тенденция к социальной закрытости и усилению привилегий дворян. Процедуры нобилизации и приближения ко двору описаны много раз и по существу. В прошлом знать решала сама, кто к ней принадлежал; теперь эту задачу взяли на себя короли. В Италии, гле монархия как таковая отсутствовала, городской высший класс в отдельных общинах отделился от остальной части граждан и занял особое место для себя.
Период около 1500 года был связан с прогрессивной консолидацией государственных структур посредством административных и фискальных тенденций. Участие дворянства в политическом правлении в основном осуществлялось на сеймах. империя привлекала князей и дворян более низкого ранга к принятию политических решений и административным процессам, например сбору налогов. В отдельных странах Европы, таких как Богемия, Польша, Дания или Швеция, соперничество и конфликты между монархами или суверенами и сословиями стали политической повседневностью. Права владений на королевских выборах в Польше, Богемии или Рейхе призвали к компромиссам и механизмам выравнивания, закрепленным в статусе избирателей. Наследственное королевство в Англии регулировалось правами двух палат: парламентская аристократия и высокое духовенство, с одной стороны, низшая знать, буржуазия и низшее духовенство с другой стороны установили определенные ограничения . Западноевропейские монархии Испании и Франции получили к 1500 г. централизованную королевскую власть - более широкие полномочия, чем в других европейских странах; это также непосредственно касались церковных условий. Благодаря привилегированным отношениям Римская курия преуспела в том, что католические короли Фердинанд и Изабелла в своих владениях смогли институционализировать инквизицию как политическую задачу; с Буржских санкций 1438 г. французским королям было дано право назначать ряд высших церковных должностей.
Центр Европы сформировал противоположность национально-государственным монархическим устройствам в Испании, Франции и Англии, с одной стороны, и аристократическо-республиканским тенденциям в Богемии, Польше или Венгрии, с другой, конкретную политическую систему «Священной Римской империи». С конца XV века эта структура была усилена добавлением «немецкой нации». Вопреки старой привычке выделять страны по географическим особенностям, таким как горы и воды, базельский космограф Себастьян Мюнстер в начале XVI в. заявил, что обычное дело сегодня называть их по языкам и правителям. В Германии и это, вероятно, сложная, неуловимая структура «империи» - была важна культурно-языковая демаркация. "И поэтому мы называем в наше время Teutschlandt все языки немцев, используемые от Рейна и Нидерландов на западе до Венгрии и Польши на востоке. На севере же у нас лишь море".
Многочисленные княжества Германии нашли свое место под крышей Рейха. Рейх был уникальным историко-политическим феноменом, потому что согласно историко-теологической концепции книги Даниила (Дан. 7) он считался последним из четырех мировых империй. После падения Рима Карл слелал его немецким, Оттон восстановил его,  после его окончания Христос придет снова и  настанет Страшный суд. Его возглавлял император, который представлял универсальность мировой империи и превосходил всех правителей и нации по власти и чести. Эта «пред- или транснациональная» идея Рейха, которая претендовала на лидерство Императора и рейха в немецком народе, находилась в напряжении как с амбициями других европейских монархов, так и с политическими реалиями и правовыми нормами самих имперских институтов. В качестве политического пространства действия «империя» была федерально-территориальной и состояла из императорско-центральных элементов и взаимодополняемости князей и имперских имений. В империи была избирательная канцелярия; семь избирателей, которые имели право «избирать» императора (Архиепископы Майнца, Трира и Кельна как духовные и Герцог Саксонский - суверекн Лютера, Маркграф Бранденбурга, Палатин Рейна и Царь Богемии как светские) образовали «столпы империи». Начиная с  Золотой буллы 1356 года, когда роль избирателей уменьшилась, коронация императора Папой Римским больше не была конституционно упорядоченным элементом процесса Максимилиан был первым, не венчанным папой немецким королем, его внук Карл V в 1520 году был коронован в Ахене, но, венчанный на царство папой в Болонье в 1530 г., он был последним императором старого рейха, хотя и сохраненного до конца империи в 1806 году.
В связи с тем, что обычно в Нюрнберге, на ежегодном Heiltumsschauen, имперские инсигнии, корона, меч, скипетр, шар и священное копье присутствовали на записях коронации, имперские законы были интегрированы с историей спасения. Царство считалось священным порядком. Это же представляли, например, входы императора в Майнце, в которых глава империи в полных регалиях возводился на престол и носители феодов после троекратного коленопреклонения приносили присягу освящения, что венчало все спасительно-историческое измерение имперского устройства.

Однако, что касается политических реалий, империя не представляла себя монархией; императорские выборы избирателей, на которых с 1438 года каждый из членов цепи династии Габсбургов, как правило, был результатом жестких переговоров; выбор деллся на основе  предложений и уступок избранного лица, которое по сути выполняло волю избирателей. Не в последнюю очередь исключительное расширение территориальных возможностей  империи Габсбургов произошло в царствование Максимилиана I (1493-1519), прежде всего за счет всей его брачной политики, и в лице Карла Бургундского и его брата Ферлинанда Австрийского богемское и венгерское наследие собралось вместе, укрепились ведущие имперские имения, в своих традициях сохраняя самооценку империи и заставляя князей проявлять свои права с должной осмотрительностью, чтобы защищать имперское господство.
В царствование императора Максимилиана приступили к имперской реформе  (1495), которая важна для процессов политического регулирования, связанных с Реформацией. В некотором смысле элементы реформы можно также понимать как попытку укрепить порядок рейха в смысле централизации государственности. Успех и неудача имперской реформы предоставляют информацию о структуре империи. Существенные реформы касаются «внешней» и «внутренней безопасности»; 1495 год разрешил «вечный Landfriede "и поднял феодальный закон отдельных имений и лиц; вновь созданный Императорский апелляционный суд должен был обеспечить правовую определенность и был в конечном итоге решающим при устранении вражды. Замена этой судебной инстанции императорского суда и передача юрисдикции профессиональным юристам имела решающее значение в долгосрочной перспективе, так что общенациональные единые правовые принципы на основе изученного римского права и прежние юрисдикции утратили свою значимость.
На Регенсбургском рейхстаге  1532 года были введены «смущающие законы и постановления» Карла V, так называемая Каролина, впервые созданная на основе римского права, и объединившая уголовное и процессуальное право. После окончательного деноминационного разделения рейха в Аугсбурге Религиозный мир (1555 г.) был решающим фактором сохранения религиозного мира и интеграции империи.
Рейхстаг, представляющий нацию под видом своих территориальных и региональных правителей, стал основным инструментом, регулирующим участие сословий в правительстве империи. Созыв рейхстага происходил у императора; его ответственностью было также определение предметов, подлежащих обсуждению. Из трех регламентов княжеских встреч император был исключен. Наиболее значимой быоа встреча курфюрстов, без чьего согласия ни одно решение рейхстага не принималось.  Княжеская встреча состоял из светских князей и графов и духовных прелатов, особенно императорских епископов. У духовенства было явное большинство в этом органе, и егно согласие требовалось на резолюциях рейхстага. Третье собрание составляли представители около 65 имперских городов. Княжеское собрание считало свои голоса наиболее авторитетными.  Поэтому в городах было только консультативное голосование, которое обычно подгонялось под общее согласие. Политически влияние горожан все же было существенным. Бюджетное бремя, по сравнению с дворянством и дузовенством, у них было ограничено. Юрилически обязательные резолюции, которые публиковались как итог работы каждого рейхстага под властью императора, предполагали одобрение княжеского и духовного собраний, которые отвечали за их выполнение. Надичие всей этой политической структуры не в последнюю очередь было необходимо, чтобы  с 1521 года решение Вормсского сейма преследовать Лютера и и его последователей осталось неэффективным в значительной части империи.   Рейхстаг должен быо стать самым важнымь политическим этапом, на котором представители Реформации сформулировали свои требования  и, наконец, смогли утверждать их политически.
Во время правления императора Максимилиана напряженность в римской курии усилилась В результате Венского Конкордата 1448 года император Фридрих III. и папа против воли имперских поместий придали немецкому высшему духовенству права в распределении кошельков и при назначении церковных служений, что давало финансовые выгоды в случае успешных занятий и возможность обойти списки жалоб германской нации "(Gravamina nationalis germanicae). Отдельные государи могли прелотвращать это, но не вести поиск собственных преимуществ в Риме и особенно полезных для них кадровых назначений. В Германии также был дореформационный «суверенный церковный регламент (Kirchenregimen), позволявший использовать часть орденов и епископата в религиозно-политических целях территориальных правителей.
Император Максимилиан использовал движение, которое нашло свою платформу на рейхстаге, чтобы выступать против материального "высасывания" Германии через Рим. В этом ему послужила французская модель Буржскмх санкций Буржей как эталон и образец для подражания. На Аугсбургском рейхстаге 1518 года император Максимилиан также согласился на избрание его внука Карла его преемником на императорском троне, и этот процесс коснулся виттенбергского августинского монаха Мартина Лютера. В царствование Максимилиана произошел отказ в смягчении римскмх привилегий и налогов, что имело решающее значение для широкого признания антиримской полемики Реформации, и движение смогло проложить себе путь в Германии. Страдания от давления Рима, реальное платежное бремя вряд ли соответствовали распространенному немецкому комплексу неполноценности по отношению к римлянам, и со   стороны Реформационного движения, особенно трактата Лютера "К христианскому дворянству немецкой нации (1520)  этот комплекс был преодолен без особых усилий. В этом отношении церковные и политические условия в Германии были весьма специфического характера; они сформировались как незаменимые предпосылки Реформации
Теперь некоторые замечания о набожности около 1500 года.
Можно выделить некоторые из проявлений и тенденций культуры благочестия, которые возникают и усиливаются в XV веке, становясь заметным на всей территории Латинской церкви. Это справедливо для монашеских движений, которые охватили многие ордена и монастыри, особенно среди нищенствующих орденов со строгими уставами. В целом в XV веке резко усиливаются дела благочестия, которые были объединены в церковную систему. Во Франции, Англии, Италии и Германии наблюдался значительный рост числа духовных лиц и людей, готовых вступить в монашество. Огромное увеличение церковного строительства пронизало во второй половине XV века всю Европу. Во Франции насчитывается более 1200 церквей, построенных в этот период; в Германии их чуть меньше. Никогда ни прежде, ни потом в Европе не было построено столько храмов, как в период перед Реформацией. На этом фоне об общем кризисе церковного христианства, даже если иметь в виду сомнительных владельцев папского сана и сторонников "свободного духа", встречающихся иногда среди итальянских гуманистов, не может быть и речи. Напротив, можно было ожидать от церкви и ее институтов наибольшего усиления своего порядка среди жизни того времени.
Не следует переоценивать отдельные проявления враждебности к духовенству  в смысле принципиального «антиклерикализма»; В основном они появились тогда,, когда духовные законные ожидания непрофессионала не соответствовали заявленным, духовные жили нечестиво или выдвигали необоснованные требования. Папство также пользовалось высокой репутацией большинства латинских христиан. В общей картине церковных условий около 1500 года существовало лишь несколько еретиков. Там, где они были,  они придерживались таких религиозных убеждений, как требование Библии и другой религиозной литературы на народном языке, равенство священников и мирян, ориентация образа жизни Церкви на ее апостольское происхождение, критика клерикальной роскоши, отказ от индульгенций и показных форм благочестия; все это позднее можно найти в Реформации. Некоторые вальденсийские группы отправились в Богемию и Бранденбург уже в XIV веке, позже  они вступили в тесные связи с гуситским движением. Ломбардские вальденсы  в Альпах к западу от Турина, в Провансе и в Калабрии выжили и преследовалась снова и снова; начало охоты на ведьм исторически связано с борьбой против вальденсов. Итальянские вальденсы были в тесном контакте с Реформацией с 1520-х годов. Английские лолларды и последователи Джона Виклифа, с XIV в. были в подполье и пытались выжить в домашних кругах. Из того факта, что они упоминаются в XVI в., следует, что какие-то остатки их сохранились. По всей Европе были рассеяны остатки старых ересей, стали ли они пионерами Реформации реально или их подогнали под нее позже.
 Также братства, духовные корпорации мирян и священнослужителей, некоторые из них узко связанные с гильдиями и в основном посвященные отдельным святым, имел бум около 1500 года. Здесь вместе молились за покойных членов братства и родственников  и коллективно организовывали литургические поминки (Totenkedenken), которые превышали возможности одной семьи. Не было редкостью, если люди также являлись  членами нескольких братств; так что они могли применять их плоды и делать больше для своего спасения. Особенно в городских районах религиозные требования граждан в конце XV - начале XVI века, по-видимому, постоянно росли. Это происходило не только от взрывной волны производства народной религиозной литературы в целом; особенно в Германия, где к 1522 году было 14 крупных и множество мелких немецких типографий,  печатавших множество работ на народном языке. Появились так называемые пленарны, содержащие проповеди и тексты чтения литургического года, больше, чем в любой другой европейской стране. Но этот интерес также касался, в частности, самых старых и почтенных документов христианства в целом. То, что библейское слово появилось на народном языке, от попыток церковных властей ограничить его, представляет собой важное условие приема для Реформации.
Горожане также пробовали открывать для себя христианскую веру через проповеди. Во многих городах были разработаны так называемые предикаты, учрежденные властями, где преподавали образованные люди, часто кандидаты богословия; их задача состояла прежде всего в том, чтобы объяснить христианскую веру людям, что не находили в простом исполнении сакраментальных ритуалов удовлетворения, ожидаемого от христианской веры. В контексте интенсификации, особенно горожанами, религиозных усилий, церковные учреждения в своей ограде попытались поднять нравы священников и должным образом приблизить их к населению городов, что, однако, могло ограничить компетенции и благосостояние церковных юрисдикций. Руководители городских епархий сводили к минимуму финансовые инвестиции в приходы, при этом оказывая существенное влияние на права их занятия в рамках городских церковных регламентов. В этом отношении с начала 1520-х годов  знаковые реформационные решения явно были реализованы в плане планирования и действий дореформационной эпохи.
Как черта многих тогдашних практик благочестия, общепринятая, массовая и оплачиваемая, т.е. экономически благотворная для себя, религия вполне укладывалась в культурный образ раннекапиталистической деловой этики. Больше месс для спасения душ, больше шествий с видимым поклонением таинствам, больше благословений с пастырского снисхождения, больше священных реликвий, дарующих благодать; больше паломничеств - тем более что к 1500 году местные святыни и чудеса начинают теснить классические цели латинского христианства - Рим, Сантьяго де Компостела или Иерусалим; больше измеримых и фиксированных пожертвований за молитвенные службы и смягчение покаянной дисциплины, больше святых помощников и заступников, чьи реликвии распространялись и продавались по всей Европе, помогая верующим с тенденцией к "специализации" по всем видам несчастий; больше чтимых изображений для молитвы и прикосновений, на которые жертвовали в изобилии, производимых с высоким мастерством. Конечно, всего этого было "больше" в очагах культуры модерна, городах, монастырях и резиденциях, сливавшихся в густонаселенные районы, как Северная Италия, Бургундия, Нидерланды, Верхняя и Центральная Германия - где все это было более заметно, чем в сельских и менее населенных регионах Европы.
Основная логика этого ориентированного количественного благочестия, которое состояло в том, чтобы при набожных обязательствах иметь больше средств ко спасению, пользовалась общепринятым правдоподобием. Также имела значение теория университетского богословия, схоластики, обычно предпочитаемая модели внутреннего труда, в помощь которому дано богослужение. Радикальные августиновские понятия о благодати остались довольно маргинальным явлением. Конечно, предполагалось, что конкретный индивид через дела способствует своему спасению, а бездействием приближает гибель.
Мария была главной среди святых помощников; она как никто другой касалась огромного спектра жизненных смыслов, от царицы небес на престоле до бедной служанки,  добродетельной жены и матери и послушной дочери, ей приписывали соискупление и кощунственную эротическую красоту. Даже еасли вопрос о генеалогии и непорочном зачатии самой Марии был догматически спорным, в благочестии и искусстве рядом с ней заняла место ее мать, бабушка Иисуса святая Анна и все Святое семейство  как твердые ориентиры буржуазно-религиозного семейного чувства.  Около 1500 г. становится популярным розарий, где череда бусинок подсчитывала молитвы Ave Maria и Paternoster; он охватил все социальные круги и был по существу преданностью Марии.
Но не менее ослепительным было христологическое благочестие того времени. Христос тоже охватывал почти универсальный спектр: от судящего Бога до страдающего Сына Человеческого, от рождественского Младенца к Мужу скорбей, , от жертвенного Агнца Божьего к учителю добродетели, от истерзанного мученика преображенному Восставшему Господу. В течение XV века, конечно, медитативное погружение в страдания и смерть, в подражание Христу отлилось в название знаменитой, широко распространенной книги голландца Томаса Кемпийского, сформировавшей преданное движение «Devotio moderna».
Рост религиозного образования, особенно в городах после 1500 года, показывает сильное продвижение "нового благочестия". Благочестивое движение devotio moderna, которое также относится к таким фигурам, как Лютер или Эразм, было одним из самых влиятельных перед Реформацией, ведя в свою очередь к индивидуальному религиозному опыту, к поощрению религиозного просвещения и  релятивизации отношений между духовенством и мирянами. Эта духовность фокусировалась на Христе, была естествннной и трезвой и листанцировалась от иерархически-клерикальных установок и внешне-ритуальных практики благочестия, что, возможно, способствовало такому отношению и в Реформации. Также в литературной традиции искусства смерти (ars moriendi) становится осязаемой личностная модель благочестия, посвященная личному спасению. Это часто достигалось через медитативное погружение перед лицом надвигающейся смерти, что должно было помочь отдельным христианам подготовиться к кончине.
Во многих отношениях наиболее характерным и вездесущим элементом позднесредневекового благочестия была снисходительность в виде индульгенций. Она принимала формы не только особых папских отпущений, предлагавших  полное прощение греха и вины, например, в связи с юбилеями, но и пропагандировалась в ходе специальных кампаний - для подготовки к крестовым походам против турок и других враголв Церкви, осуществлялась за поддержку строительства храмов и т.п. Существовали также менее четкие малые индульгенции, которые согласно IV Латеранскому собору за 40 дней строгого покаяния (т.н. квадригены)  могли дароваться епископами. Эти индульгенции,  которые практически всегда существовали почти в каждой епархии, могли влиять на сроки епитимий путем согласованных решений, когда определенные грехи компенсировались теми или иными сроками покаянной дисциплины. 
Некогда функция индульгенций заключалась в том, чтобы  перевести души не успевших креститься к моменту смерти в чистилище (неверно. - Пер.). Местом, где налагалось покаяние, была исповедь, к которой каждый католик был обязан  являться не реже раза в год. Добавлением различных индульгенций, которые касаются больших грехов (Heildumsschauen) и могут охватывать много миллионов лет, верующий получил возможность компенсировать все еще «открытые» периоды возросшей епитимии и, таким образом, свести "баланс" наказаний за грех. В этой форме индульгенция предполагала, что при исповеди и покаянии его участь будет смягчена. Это было немного по-другому с полными индульгенциями; они были исключительным правом пап и предоставляли полное прощение грехов (plena remissio peccatorum).
Особенность практик позднего средневековья, которая не всегда уточнялась догматически, состояла в том, что прощение распространялось не только на наложенные наказания (poena), но и на сами грехи (culpa). Однако в этой форме индульгенции погибли и подвергли опасности всю систему. Задача состояла в том, чтобы следовать исповеданию (confessio oris) и налагать компенсационные дела (satisfactio operis). Первоначальной целью индульгенции было освобождение от последних, но Возникновение прощения «греха и наказания» угрожало стать папским таинством таинств, и структуру сакраментальной церкви встряхнуло. Обязательного судебного решения о преимуществах и ограничениях здесь не существовало, что, как и следовало ожидать, придало практикам значительный импульс.  Покупка индульгенций обычно ассоциировалась с финансовыми выгодами, значимыми в соответствии с социальным статусом получателя. Итог кампаний ни в коем случае не распространялся, как правило, даже большинством на Рим. Поэтому не следует переоценивать вычет из папского бюджета. Там было много замков, и только через взаимодействие всех сторон они открывались. По большей части различные светские власти зарабатывали и даже финансировали военные операции от выручки, в частности, финансирования действий, приравниваемых к крестовым походам.
Одним из важнейших нововведений, которые распространялись в первую очередь, стали индульгенции для умерших, которые давали людям возможность немедленного освобождения близких от чистилища при получении снисхождения, что было весьма утешительной практикой. Позднее слишком показным действиям проповедника индульгенции Иоганна Тетцеля приписали формулу: «Если деньги звучат в коробке, душа прыгает в небо » В течение XV века такие понятия, по-видимому, постепенно разрастались, но не давали ожидаемого эффекта. ; В любом случае, очевидный доход от таких кампаний, особенно в Германии - к началу критики Лютером в 1517 году был невысоким.
Насколько широким было признание индульгенций во всех их проявлениях среди тогдашних богословов и церковников на самом деле, вряд ли можно определить однозначно. Папская практика полного отпущения грехов была, можно сказать, фискализацией спасения, которую многие современники, даже не поддержавшие критику индульгенций в целом, находили оскорбительной. Если излишняя снисходительность порождала тлеющий дискомфорт, то объяснить ответ на нее Лютера легче, чем кажется.
Последний вопрос о том, как это произошло с Реформацией, я могу только очень кратко и тематически отметить следующим образом:
1. Политическая структура империи позволила отдельным имперским владениям
защитить реформационное движение.
2. Последовательное использование печатного носителя, приобретенного Лютером и его последователями, привлекло быстрое внимание. Давление спасло ему жизнь.
3. Содержание этой вести  использовалось многими современниками как решение их религиозных конфликтов и восприятие  ответа на  вопрос спасения.
4. В пропагандистских подходах Реформации, была найдена каждая социальная группа того времени с которой она могла бы сделать что-то полезное для ее ситуации.
5. Внешняя угроза империи от османов и Франции увеличила политический масштаб действий протестантских имперских князей.
6. Осуществление Реформации преуспело, потому что в ней переплелось большое разнообразие гражданских и военных средств, а на принятие решений оказывало влияние как городское, так и сельское население. Реформация также была успешной, потому что
после периода революционного брожения отношения господства сложились и стабилизировались
7. Реформация не следовала никакой необходимости и не просто висела в воздухе. она обязана собой конкретному историческому наследию

Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn