Каким был Есенин перед убийством?

Из книги Игоря Евсина "Преодоление"

Некоторые мемуаристы, а точнее современники Есенина, выполнявшие политический заказ на обоснование версии его самоубийства, писали, что в последний год он находился в состоянии депрессии, вызванной неким психическим заболеванием, от которого он неоднократно лечился в Психиатрической Клинике 1-го Московского университета.

Однако судмедэкспертиза после гибели Есенина установила, что при жизни поэт был психически здоров, так как при вскрытии у погибшего «...никаких аномалий в мозгу не было».

И здесь возникает вопрос, почему же Есенин помещался в психиатрическую клинику.

Следователь по особо важным делам Э.А. Хлысталов в конце ХХ в. документально установил, что Есенин ложился в клинику тогда, когда на него заводили уголовные дела за спровоцированные чекистами скандалы. Директор этой клиники профессор П.Б. Ганнушкин, был рязанских корней, любил поэзию своего земляка и в критические моменты помогал ему. Так было в марте 1924 г., когда Есенину грозил арест за оскорбление милиционеров. Хотя пострадавшим, то есть избитым, в этом спровоцированном инцинденте стал великий национальный поэт, суд вряд ли встал бы на его защиту. И тогда на помощь пришел Ганнушкин, выдавший Есенину справку о том, что он «...страдает тяжелым нервно-психическим заболеванием... Означенное заболевание делает гр. Есенина не отдающим себе отчета о совершаемых им поступках».

Профессор пришел на помощь поэту и в ноябре 1925 г. Тогда на Есенина завели уголовно дело за оскорбление дипломатического курьера А. Рога.

26 ноября Есенин лег в клинику, но через два дня туда нагрянули чекисты и потребовали его выдачи.

А Ганнушкин вместо поэта выдал им справку в которой говорилось: «Больной Есенин С.А. находится на излечении в психиатрической клинике... по состоянию своего здоровья не может быть допрошен в суде».

А поскольку эта клиника, как психиатрическая, была главной в советской стране, а сам профессор являлся авторитетным ученым, то справка подействовала на чекистов. Да и по закону они не могли арестовывать психбольного.

В эти дни сам Есенин в письме к П.И. Чагину осторожно намекал на критическую ситуацию в которой он находился: «Дорогой Петр! Пишу тебе из больницы. Опять лег. Зачем - не знаю, но, вероятно и никто не знает... Все это нужно мне, может быть, только для того, чтобы избавиться кой от каких скандалов...».

Н. Милонова, дочь П. Зиновьева, доктора этой клиники, вспоминала, как отец ей говорил, что Есенин тогда ничем не болел. Известный по газетам пьяница и скандалист, он запомнился сотрудникам клиники скромным, доброжелательным и приветливо улыбающимся. Таким был Есенин за месяц до гибели, таким он запомнился и журналисту Д. Ушакову и за день до нее. В своих воспоминаниях Ушаков пишет: «Ничто не предвещало столь стремительной трагической развязки. Есенин приехал в Ленинград с твердым намерением поработать в Ленинграде. Как всегда он был жизнерадостен, весел, всем приветливо улыбался».

Что же произошло тогда в гостинице «Англетер» где остановился Есенин, как именно закончилось земное существование великого поэта? Пока исчерпывающего ответа на этот вопрос нет. Однако уже сегодня многие исследователи гибели Есенина утверждают, что Есенин либо убитым, либо в бессознательном состоянии был подвешен.

Но в течение почти восьмидесяти лет версия о самоубийстве упорно внедрялась в сознание советского народа.

Первым, кто официально стал опровергать эту версию, стал полковник милиции, следователь по особо важным делам Э. А. Хлысталов. Узнав, что вынимал Есенина из петли медик «Скорой помощи» К. М. Дубровский, он, в 1990-х гг., чтобы выяснить подробности, обратился с письмами к его еще живой жене. Вначале Хлысталов не получил ответа на свои послания. Но через некоторое время ему пришло письмо, в котором выполнялась просьба Е. А. Дубровской рассказать о том, что видел ее муж в гостинице «Англетер» 28 декабря. «Вы совершенно правы, - пишется в этом письме, - что Есенину «помогли» покончить с собой. Судя по рассказам К. М. Дубровского, в номере С. Есенина были следы борьбы и явного обыска. На теле были следы не только насилия, но и ссадины, следы побоев...».

В 1997 г. в газете «Известия» директор Особого архива А.С. Прокопенко заявил: «Исследователи причин смерти Сергея Есенина давно пришли к выводу о прямой причастности к гибели поэта ОГПУ (отдел государственного политического управления - И.Е.). И документы об этом есть в архивах КГБ, да вот уже семь десятилетий не дают читать их. Ради только одного снятия греха самоубийства с души великого поэта должны быть названы нечестивцы, оборвавшие его жизнь».