Муж пропал

– Нет больше сил, у меня даже колготок нормальных нет!

– У тебя всегда чего-то нет! То колготок, то шампуня.

– Шампунь, кстати, тоже закончился! Как и дешевый крем для лица.

– Я это постоянно слышу, каждый день, сколько с тобой живу… У меня того нет, у меня этого нет. Что ты как попрошайка?

– Да уже даже хуже, чем попрошайка! Забыла, когда себе последний раз туфли покупала, в этом году уже десять лет им!

– Я точно так же могу сказать и про себя. Ничего не вижу, забыл, когда носки новые надевал, пятки просвечивают!

– Носки?! Да ты посчитай, сколько на сигареты тратишь, по пачке в день выкуриваешь!

– Ну понеслась… детский сад! – Максим внутренне закипал, но сдерживался.

Такие стычки с женой у них возникали все чаще, и эмоциональный накал с каждым разом только нарастал.

Максим и его жена Ирина жили вместе в небольшом городе, где растили шестилетнюю дочь Яну. Та уже привыкла к скандалам между родителями и спокойно играла в углу своими куклами. Ее детство пришлось на непростые девяностые годы, когда мало какие семьи в стране жили благополучно.

Вот и мама с папой постоянно ругались из-за денег.

Между тем Ирина не унималась:

– И сходи-ка сам в магазин, покарауль там сметану и колбасу. Ты ведь даже не знаешь, когда туда продукты привозят!

– Да не пойду я в магазин! Стоять там среди этого бабья, сплетни слушать.

– Вот-вот, сразу сдулся! А мне каково выбегать каждые пятнадцать минут, следить за машиной?! Иди, займешь очередь, если что.

– Да сказал, не пойду! Вот привязалась как банный лист. Я уж лучше тебе денег дам на шампунь. Сколько надо?

– А сколько твоя совесть позволяет?

– Ну вот опять! Тысячи хватит?

– Совсем уже?! – Ира презрительно посмотрела на мужа. – Сразу видно, не знаешь жизни, одичал. Да за эти деньги сейчас шоколадки ребенку не купишь, не то что шампунь! Дай мне хотя бы сто тысяч, чтобы прикупить самое необходимое.

Ирина привыкла находиться в зависимом положении. Последние несколько лет она не работала, хотя декрет уже давно закончился. Но стоило отдать ей должное, многое жена делала своими руками: шила, вязала, научилась плести макраме.

Максим нехотя вытянул из пиджака несколько купюр. Ну нет! Так и всю зарплату за день можно профукать.

На самом деле, в ценах Максим не разбирался и не хотел в это вникать. Он не успевал следить за инфляцией, которая буквально съедала все накопления. Год назад хлеб стоил сто рублей, а сегодня – тысячу! Как жить?

Всю зарплату Максим хоть и со скандалами, но отдавал жене. Пусть распоряжается деньгами сама, лишь бы ему не ходить в магазин и не глядеть на шестизначные ценники.

Между тем в семье остро встал вопрос со здоровьем дочери, которая часто болела. Врачи поставили диагноз и рекомендовали возить ребенка на море, а еще лучше – в санаторий у моря. Скоро в школу, девочке необходимо укрепить иммунитет, но денег на это у супругов не было.

Их родители, конечно, помогали как могли. В основном прикупали целыми ящиками куриные окорочка, пачки хозяйственного мыла, если повезет, пломбир в коробке.

– А что? – говорила свекровь Ирине. – Мы так же с отцом жили, ничего в магазинах не было. Запасы всегда надо иметь!

Но мылом ребенка не вылечишь. И даже Ирина уже готова была выйти на работу, вот только там ее после длительного декрета не ждали, да и она давно потеряла квалификацию.

– Генка, сосед наш, в Москве сейчас живет, слышал? Устроился в строительную фирму, хорошо зарабатывает, семье деньги шлет. Умеют же люди, и руки, и голова на месте, – Ирина сказала мужу это вкрадчиво, но в словах слышалась издевка.

– Да знаю я, слышал, – с досадой ответил Максим. – Что, теперь и я, по-твоему, должен все бросить и в Москву за песнями уехать?

– Ну почему за песнями, ты-то вот как раз можешь тоже устроиться где-то на стройке, у тебя ж опыт вон какой, не то что у Генки. Может, прораба дадут сразу. И Яночку свозим на море.

Это был самый главный аргумент, самое больное место Максима. И он сдался:

– Наверное, ты права, другого выхода нет.

Москва встретила Максима шумом и бесконечной суетой. Все бегут, все чем-то заняты.

Мужчина хотел найти соседа Генку, но адрес, который дала его жена, был неверным. То ли Генка от супруги прятался, то ли не хотел видеть незваных гостей, но найти его Максим не смог.

– Че умеешь делать? – спросил его коренастый мужичок в каске, когда он пришел на какую-то стройку.

– Да все, – Максим был немногословен.

– Разнорабочим пойдешь?

Так Максим устроился на стройку разнорабочим, других свободных специальностей не было. Трудился с утра до ночи, на морозе и под дождем. Жил в вагончике с остальными работягами. Зарабатывал немного, еще меньше тратил, почти все полученные деньги отсылал жене.

С ребятами-строителями старался не ссориться.

– Эй, Макс, пошли с нами, получку обмоем!

– Да я не очень…

– Ну ты че от коллектива опять отбиваешься?

– Да не отбиваюсь, просто…

– Ну ты че никогда с нами не посидишь? Пошли, тут бар хороший рядом.

– Ладно, пошли, посижу за компанию, – сдавался Максим, хотя и не хотел пить ту бодягу, что пили его дружки в этом обшарпанном баре.

Однажды они всей бригадой в день получки сидели в той же самой забегаловке, и в этот раз Максим почему-то быстро захмелел. Последнее, что он помнил, это лица мужиков из его бригады, звон стаканов и отвратительный спиртовой привкус.

Очнулся он лежащим на земле в незнакомом месте в лесополосе. Голова болела адски. Мужчина с трудом дополз до ближайшей трассы, где его нашли проезжие автомобилисты и довезли до больницы.

Ирина уже несколько месяцев не получала ни вестей, ни денег от мужа. Яну к морю так и не свозили.

Без денег стало совсем плохо. Что пережили Ирина с дочкой за это время, лучше не вспоминать. Дозвониться на работу мужу не удавалось, но один раз все же повезло. Так она узнала, что Максим на стройке давно уже не работает.

– Где же он тогда?! – с тревогой спросила женщина.

– Да уж два месяца как пропал, – сказали на том конце трубки.

– Как пропал?! – у Ирины все похолодело внутри, казалось, что даже сердце оборвалось куда-то вниз.

– Ну так, не вышел на работу, после посиделок, видимо. Сидели всей бригадой, получку обмывали, – голос диспетчера звучал укоризненно. – Попало ему сильно, задирался на парней каких-то чужих. С ними и уехал.

– Да как так, почему же за него никто не заступился?

– А кому заступаться-то? Никакие были все, на ногах не стояли. Вспомнить ничего не могут.

– И что, даже в милицию никто не заявил?

–Нашему-то начальству огласка не нужна, не хватало еще за каких-то пьянчужек отвечать. Сами пусть своей головой думают. Да и кроме родственников никто заявлять не будет.

Максим, тем временем отлежав в больнице, где его кое-как подлатали врачи, снова был на улицах шумного и чужого города. После той злополучной выпивки он не помнил, что с ним произошло. Частичные провалы в памяти сильно усложнили его положение.

Денег в карманах не было. Сумка с паспортом тоже исчезла.

Постепенно память частично вернулась к мужчине, но осознав, в кого он превратился за это время, Максим ужаснулся. Ему было стыдно возвращаться домой сейчас, без денег. Да и адреса он не помнил. Он решил устроиться на работу, но без документов его никуда не брали.

От безнадеги Максим совсем потерял силу воли. Он прибился к бомжам и жил на теплотрассе. Обросший, в грязной одежде, с недолеченными травмами, он, прихрамывая, добирался от теплотрассы до ближайшего метро, где в переходе просил милостыню. Потом ковылял обратно, к «своим». Да, у него теперь была другая жизнь и другой круг общения.

Так прошло десять долгих лет. Жена подала заявление на розыск муж, но результатов не было.

И для Максима, и для его жены с дочкой эти годы были невыносимыми. На дворе стояли двухтысячные, когда как на дрожжах стали расти капиталы разных банков и бирж. В магазинах, наконец, появился выбор: заморские фрукты, заманчивые электронные товары, кнопочные сотовые телефоны, яркая модная одежда.

Только деньги давай.

– Ну что, красотулька, волнуешься? – Ирина любовалась дочерью, которая собиралась на свой выпускной бал.

– Да нет, не особо, – дочь всегда была уверена в себе, да и сейчас была, как всегда, спокойна.

– Платье тебе идет, и туфельки хороши к нему.

– Спасибо, умеем мы из ничего конфетку сделать.

– Ты долго сегодня не гуляй, прохладно на улице.

– Конечно, мамуль, не переживай.

Яна стала настоящей красавицей – одной из лучших учениц в своей школе. К счастью, бронхит оставил ее в покое, лишь изредка напоминая о себе кашлем в период высокой влажности.

Пора выпускных экзаменов прошла, и все усилия мама вместе с Яной направили на поступление дочери в вуз. Для Яны это не было проблемой, она всегда хорошо училась и знала, куда будет поступать – только в Москву, на финансиста.

Яна шла по московскому проспекту и сдержанно улыбалась. Пройдены сложнейшие экзамены, и теперь она – студентка факультета экономики того самого вуза, в который стремилась попасть. Теперь она москвичка! Хотя, конечно, не совсем москвичка, но уже на пути к этому.

Раньше, проходя по переходу в метро, Яна часто видела там неряшливого бомжа, который безучастно сидел на ступеньках, положив перед собой затертую кепку. Яна иногда бросала ему разную мелочь, сколько было в карманах.

И в этот раз, возвращаясь домой по переходу, Яна снова увидела этого несчастного человека, который ей смутно кого-то напоминал. Но кого? Должно быть, он просто на кого-то похож.

Студентов сегодня пораньше отпустили с учебы, и Яна никуда не торопилась. Она остановилась возле этого человека, чтобы внимательнее рассмотреть его.

«Как люди теряют жилье, родных, почему у этого мужчины никого нет, кто мог бы ему помочь?» – эти мысли возникали каждый раз, когда Яна видела нищих людей.

Она снова посмотрела на неопрятного мужчину с протянутой кепкой в руке.

– Скажите, почему вы здесь сидите на ступеньках, у вас есть родные? – в ответ мужчина грустно посмотрел на нее, качая головой.

– А дом, ведь вы же где-то жили раньше?

– Я не отсюда, я потерял свой дом, семью. Уже и не помню, откуда я.

– Как вас зовут? – Яна поняла, что этот мужчина напоминал ей отца, которого девушка хорошо помнила.

Только этот мужчина был совсем седой, заросший и грязный.

– Меня зовут Максим Иванович, – мужчина заволновался, уж не хочет ли эта девушка сдать его в милицию.

– Могу ли я вам чем-то помочь? – Яне было так жаль этого неприкаянного человека, что сердце у нее сжалось.

– Если сможешь, найди мою жену Ирину, скажи, что я всегда помнил о ней. А мне немного уж осталось, – при этих словах что-то глубокое и важное отразилось на лице мужчины.

Он застыл, вспоминая события из той, прошлой жизни, которую он знал и которой когда-то жил.

– Да, конечно, вы помните ее адрес?

– Улицу и дом возле самолета. Там памятник летчику стоит.

– Это же наш дом, – Яна вгляделась в мужчину.

«А вдруг это…»

Девушка вгляделась в лицо бомжа в переходе и дыхание ее сбилось.

– Папа, папочка, это ты? Я помню тебя, это ты! Наконец-то, мы тебя нашли! Теперь я никуда тебя не отпущу, ты вернешься к нам с мамой! Мама всегда верила, что ты жив, мы искали тебя так долго, так долго! – из глаз девушки полились слезы.

– Не плачь, не плачь, ты… дочка? – дрожащим голосом сказал внезапно ослабевший отец.

Яна побежала звонить маме, оставив отца в переходе, потому что там была плохая связь, и сеть почти не ловила.

– Мама, мама, ты только не волнуйся, – голос дочери дрожал, и у Ирины снова оборвалось сердце, как когда-то давно, когда она узнала, что Максим пропал.

– Доченька, что случилось?

– Мне кажется, я нашла папу.

– Что? Какого папу?!

– Нашего! Максима Ивановича!

– Не может быть, прошло десять лет, – Ирина совсем обессилела и едва говорила.

Но вернувшись, Яна не застала отца на прежнем месте. Он исчез, видимо, не поняв, какое счастье обрушилось на него, и испугался.

Все последующие дни Яна надеялась встретить отца в переходе, но его не было. Мама приехала к дочери и остановилась у нее в общежитии. Теперь Ирина тоже караулила мужа в переходе. Максим по-прежнему не появлялся.

Они уже было совсем отчаялись, когда однажды Яна со спины в одном из прохожих узнала силуэт того мужчины из перехода. Она побежала за ним вдогонку, боясь снова потерять родного человека. Наконец, она догнала Максима и бросилась к нему на шею:

– Папа, ну как же так! Не уходи, пожалуйста, не исчезай, ты нам с мамой очень нужен…

Сердце мужчины не выдержало, и он едва не расстался с жизнью. К счастью, подъехавшая по вызову Яны «Скорая помощь» оперативно провела необходимые процедуры и отвезла мужчину в больницу.

Ирина с Яной по очереди дежурили у кровати Максима, который проходил восстановление в московской больнице. Это была их самая долгожданная встреча и настоящее, выстраданное счастье.

«Никогда, никогда больше не отпущу его от себя. Ни одного плохого слова не скажу», – думала Ирина. – «Как легко разбить свое счастье, если его не ценить».