День белоснежных птиц

Закатившаяся под диван пуговица. Крышка отскочившая от бутылки с подсолнечным маслом и улетевшая в щель между кухонным гарнитуром и стеной. Куда-то исчезнувшая швейная игла. Носок, пропавший после стирки. И даже вылетевшее из головы слово. Да, да, вы не ослышались, даже слово! Все это не уходит просто так. Есть место, о котором мало кто знает. Место, в которое попадешь только в понедельник, да и то, если встанешь не с той ноги. Место, где все накапливается и хранится годами. Место, где обитают йенси…

Случалось ли вам забыть в магазине пакет с продуктами? Оставить перчатки на скамейке? Выронить шапку в метро и уйти, не заметив пропажи? А ведь шапки йенси любят больше всего… Мало кто знает, но ровно в полночь, когда один день на календаре сменяет другой, эти маленькие существа приходят за вещами. Они не брезгают забрать все, что покинуто, забыто или брошено.
 
Фигурка из киндер-сюрприза, ключи, шерстяная перчатка, дырявый носок да увесистый пакет с кабачками и зеленью – таков был улов маленького йенси 14 января уже нового (по всем версиям) года. Шмыг – так звали йенси друзья – нес эту тяжелую ношу с нескрываемым чувством гордости и достоинства. Сегодня его похвалят. Носок и перчатка придутся Главному по душе, он оценит. Эти вещи впитали в себя частицу человека, тепло его тела. Конечно, они не так важны, как шапка, которая хранит отпечаток мыслей хозяина, но тоже недурно! Раньше Шмыгу доставались только огрызки карандашей да начатые пачки сигарет – скука смертная. То ли дело сегодня.

Йенси мечтательно запрокинул голову представляя себе награду за труды. Его похвалят, его оценят! Он шел в полутьме по слегка припорошенному снегом кварталу жилых домов. В окнах подмигивал свет новогодних гирлянд. Ветер покачивал оголенные руки деревьев.

Пора возвращаться. Надо найти во дворе старую покрышку от автомобиля и прыгнуть в нее держа в руке ржавый гвоздь – откроется портал. Можно, конечно и другим способом, но мелок, которым рисуют дверь на асфальте, Шмыг давно использовал. Да и зима уже.

Он как раз шарил в кармане в поисках гвоздя, когда из-за кустов на него вдруг что-то прыгнуло. От неожиданности пакет с кабачками улетел куда-то в сугроб. Ключи жалобно звякнули. Гвоздь выскочил из руки и безнадежно исчез в темноте. Вот не везёт!

Шмыг огляделся вокруг в поисках обидчика. Но того и след простыл.  Только разлетевшиеся по сторонам вещи. Он стряхнул снег с колен и потянулся за носком, когда внимание его привлекли бегущие по земле сиреневые нити. Они клубились и закручивались в спирали полупрозрачной дымкой. Ошибки быть не могло. Здесь кто-то потерял предмет! И, по-видимому, ценный… Свечение было интенсивным, переливалось и подрагивало. Казалось, оно шло от маленького бугорка под деревом. Туда вели все нити.

Шмыг бодро зашагал в направлении вещи. И тут пронзительный вопль вырвался из-за кустов. Что-то снова сбило его с ног.

- Не отдам! Уходи глупый йенси! Не тронь!
 
От писка звенело в ушах. Голова кружилась от нового толчка.
 
- Да чтоб тебя… Кто посмел… Я тебе покажу!

Шмыг наугад ткнул рукой в темноту. Кто-то болезненно охнул и осел. Меж тем привлекшая его внимание вещь тихо поблескивала гладью экрана. Похоже, хозяин ее берег, сколов и трещин не видно. На корпусе телефончика красовался белоснежный волк. Батарейка вот-вот разрядится. Модель старая, отметил про себя Шмыг. Значит, искать не будут.

- Еще как будут! – пропищал голосок.
- Да ладно тебе, не найдут – купят новый. Всего и делов!
- Этот особенный, – не сдавался невидимый собеседник.
- Что ж в нем такого? Сейчас посмотрим. Так-так… Роблокс. Игры значит... Ютупчик. Канал, значит… про квадробику... И это, по-твоему, важно?
- Не это, – голос казался обиженным. – Телефон-то мамин. Она без спроса взяла…
- Ну накажут девочку, тебе-то что?
- Конечно, глупый бесчувственный йенси! Тебе-то что! – передразнило существо, – Никакого дела до людишек. Только и знаете, что вещички себе прикарманивать!
- Мы – хранители, а не воры! – обиделся Шмыг.
- Сказки мне рассказываешь! Хранители!
- А сама-то не лучше! Небось себе телефончик хотела прихватить.
- Мне его даже не поднять! Дубина ты безмозглая!

Шмыг пригляделся. Темнота казалась уже не такой непроглядной. Напротив него на заснеженной лужайке сидело существо размером с кошку (если, конечно, кошка встанет на задние лапки и будет покрыта перьями вместо шерсти). Йенси присмотрелся. Лапки у существа представляли собой довольно жалкое зрелище, ибо начисто были лишены когтей. Шмыг откуда-то знал, что эти создания специально от них избавляются, чтобы не напугать своих подопечных.  А оперение, что сейчас казалось серым, в действительности было настолько белоснежным, что в лучах дня становилось неотличимым от воздуха, прозрачным как сам свет. Что и говорить, полночь - не её час.

- Ты должно быть юнэ, покровительница молодости, защитница неоперившихся птенцов человеческих?

Полуптица кивнула.

- Понимаешь… - начала она, - Эта вещь очень важна. Её необходимо вернуть.
- Исключено, – возмутился йенсе. – Вещь покинута и должна быть перенесена в хранилище, чтобы находиться вместе с другими вещами. Фиолетовый флёр одиночества, испускаемый ею, нарушает гармонию материального мира и мироздания в целом…
- Вовсе нет. Фиолетовый флёр – это послание вещи, обращенное к хозяину. «Приди и забери меня, я здесь».
- Чепуха! Флёр различают только йенси, людям не дано.
- Откуда тебе знать, что дано людям, а что нет.

Шмыг и вправду с людьми пока что дел не имел, он был еще очень молод по меркам йенси.

Юнэ нахохлила перья.

- Давай так. Вещь за вещь. Ты отпускаешь эту, а я укажу тебе другую покинутую и одинокую. Заберешь её. По рукам?

Шмыг призадумался. Что если юнэ права, и вещи потому светятся, что призывают хозяина? А если это правда, то как меняется флёр вещи, если хозяин её находит? Узнать можно было только одним способом.

- Я согласен. Куда идти?

В квартире Петренко уже спали, но хаос царил в полную мощь в каждой из двух обитаемых комнат. Детские вещи были разбросаны вперемешку со взрослыми. На кухне высилась горка немытой посуды. Кран подтекал.

Шмыг огляделся. В таком бардаке не найдешь вещь, даже если очень постараешься. Как эти люди могут так жить?

- Они не всегда так жили, - снова ответила на невысказанный вопрос юнэ. - Просто журнал, в которой работала мама, недавно закрылся. А новую работу она так и не нашла.

И тут йенси понял почему под потолком квартиры так дрожал воздух. Потерянные слова! Сотни, тысячи выскочивших из головы слов... Они вибрировали и сотрясали пространство повсюду. От крошечных предлогов до громоздких и сложных терминов. Давненько йенси не заходили в этот дом. Тут все надо было подчистить.

Шмыг принялся собирать слова. Он раскрыл странную на вид совершенно пустую книгу без названия. Её белые листы тут же начали заполняться буквами. Собранные на страницу слова копошились, менялись местами, порождали новые слова для связи между собой: "Палинфразия между бифуркацией и сингулярностью резонирует осмысленно по параболе с плюрипотентностью и секвенированием"... Журнал, в котором работала мама был явно научным.

- Давай расчистим стол и оставим на нем телефон, - предложила юнэ.

Так и сделали. Газеты и журналы со стола йенси аккуратно сложил у стены, на которой красовались плакаты с животными. Девочка, увлекающаяся квадробикой, отдавала предпочтение волкам, их было больше всего. На мгновение Шмыгу показалось, что белый хищник на корпусе телефона радостно встрепенулся при виде сородичей, но такого быть не могло, и йенси сразу отбросил эту мысль.
 
На комодике у кровати в беспорядке громоздились пластмассовые львы, жирафы, медведи, обезьяны и носорог. Среди этого зооразнообразия внимание Шмыга привлек небольшой предмет остроконечной формы с аккуратно скругленными краями. Было видно, что этот камень отполировал до блеска и придал форму мастер. Йенси приподнял минерал в надежде получше разглядеть. От прикосновения по поверхности предмета побежала волна необычного золотистого флёра. Шмыг присвистнул, такого он никогда не видел. Обычно флёр бывает фиалетово-сереневых оттенков. Что за чудеса!

- Ты тоже это видишь? - спросила его юнэ.
Шмыг изумился.
- Разве такое бывает?
- Это подарок от близкого человека, - ответила юнэ, - Вот, почитай.

Рядом лежала открытка, подписанная мужским размашистым почерком. Буквы были печатными чтобы ребенок мог сам их разобрать: «Дорогая Леночка, с Новым годом! Этот маленький сувенир из Норильска для тебя. Он зовется аммолитом и встречается редко. Береги его. Экспедиция почти закончилась, и я скоро вернусь…» Дочитать они не успели. Из настенных часов выскочила кукушка и на свой манер сообщила, что уже шесть.

- Два часа до рассвета! – ужаснулся Шмыг, - По улицам уже вовсю ходят люди, а мне забирать еще одну вещь! Показывай скорей, где она.

Йенси и юнэ шагнули сквозь зеркало на стене и вышли где-то на другом конце города через замерзшую лужу. Шмыг вдруг осознал, что пакет с кабачками уже не тащится за ним по снегу тяжким грузом. Забыл! У Петренко! Вот неудача. И представить страшно какой теперь флёр у дважды потерянной за день вещи…

От размышлений его отвлек насмешливый крик чайки. Белоснежная птица таращилась на них с фонарного столба. Йенси и юнэ свернули в проулок и вскоре достигли небольшой ограды между автобусной остановкой и магазином. К их удаче людей рядом не оказалось. На железных прутьях решетки висел черный плюшевый кот ручной работы. Глаза-бусины грустно поблескивали. От него шёл темный, почти бордовый флёр тоски. Игрушку выкинул из коляски несмышленый малыш, а искать никто не стал. Кот провисел на ограде несколько дней. Удивительно, что другие йенси его не заметили. Плюшевый зверь отчаянно ждал избавления и покорно погрузился в мешок с носком, перчаткой, ключами и фигуркой из киндер-сюрприза.

Белый голубь присел на снег у остановки. Небо уже начинало светлеть, близился рассвет. Оперение юнэ становилось все более ярким и прозрачным, предвещая его приход. Йенсе же напротив темнел, постепенно превращаясь в едва различимый сгусток тьмы.

- Мне пора, - деловито пробормотал он.
- Ты вернешься? – с надеждой спросила она.
-  Постараюсь, - торопливо проговорил Шмыг. Рассвет был совсем не его часом.
 
Ещё один ржавый гвоздь отыскался в кармане не без труда. Почти неуловимой тенью йенси нырнул в старую покрышку от автомобиля, и тьма портала с чавканьем поглотила его. Спустя мгновение он уже стоял в кабинете Главного, протягивая ему свой мешок.
 
 - Это все? – заинтересованно осведомился начальник.
- Ах да, совсем забыл… - Шмыг раскрыл перед патроном книгу без названия. Потревоженные слова с шумом заворочались и заворчали.
 - Неплохо, неплохо, мой мальчик! – одобрительно похвалил начальник, - Еще десяток носков и мы повысим твой ранг! Только уж очень долго собирал в этот раз. Другие хранители давно вернулись из мира людей, ты последний!

Не найдя что ответить Шмыг начал молча изучать вещи, украшавшие кабинет начальника пока тот возился с новыми предметами, специальным приспособлением выкачивая из них фиолетовый флёр. Со всех полок, стеллажей и витрин на Шмыга смотрели шляпы, шапочки, панамы и кепочки. Большие, маленькие и средние, всех типов, цветов и мастей – гордость шефа, результат многолетней работы всего отдела. В коробках под полками лежали перчатки, ботинки, носки – менее ценные, но всё же, близкие к человеку предметы. Они уже больше не светились и на первый взгляд казались безжизненными, но Шмыг знал, что, если долго смотреть, рано или поздно какой-нибудь из них шевельнется.

На мгновение взгляд его остановился на коте, принесенном сегодня, предмете сделки между ним и юнэ. Кот смотрел в пустоту грустными бусинами-глазами. Его флёр из бордово-фиолетового сделался розовым, потом цвета морской раковины и должен был вскоре исчезнуть совсем, как вдруг потемнел, заиграл сине-зелеными переливами и остался салатовым! Шмыг в недоумении таращил глаза. Неужели шеф ничего не замечает? С этой вещью явно что-то не так! Главный же по-прежнему насвистывал себе под нос какую-то развеселую песенку, ни на что не обращая внимания, а потом и вовсе отложил кота в стопку с другими игрушками.

Шмыг был несказанно озадачен своей новой способностью – видеть флёр разных цветов. Он и представить себе не мог, что такое возможно. Замешательство его было настолько велико, что ему и в голову не пришло поделиться с кем-то своими наблюдениями.

В кабинет начальника вошел рослый йенси и унес коробку с игрушками.

- Молодец, Шмыг, отдыхай, - сказал Главный, закрывая за ним дверь.

В коридоре за дверью летали сквозняки, а факелы по стенам отплясывали озорную джигу. Потолок уходил так высоко вверх, что терялся во мраке. Шмыг на минуту задумался о телефоне и девочке, которая любит животных, о необычном камне с золотистым свечением и о…. Вот флёрт! Кабачки! Он совсем забыл про пакет, который должен был передать шефу среди прочих вещей. Что ж теперь делать? Кабачки!

В городе было светло, но люди вовсе не стремились покидать свои постели рано утром в субботу. Скромная белая лазоревка вспорхнула с березовой ветки в порыве январского ветерка. Телефон на столе Петренко отчаянно голосил. Первой проснулась девочка. В её руках флёр предмета стал нежно оранжевым, солнечным и счастливым.

- Здравствуй, папа!
-  Здравствуй, моя хорошая! Как дела?
- Нормально.
- Получила мой подарок?
- Получила. А когда ты приедешь?
- Уже скоро. Выезжаю сегодня. Дашь маме трубочку?

Девочка передала «белого волка» подошедшей к ней наспех одетой женщине. Солнце, прокравшееся за штору, золотистым лучом лизнуло мирно спящий в углу аммолит. По комнате побежали незаметные обычному глазу искорки. Заиграла тихая, но торжественная музыка. Облачко света на полу незаметно устроилось по соседству с тьмой - юне и йенси без слов наблюдали за происходящим.

Мама и дочь смеялись. Казалось, всё печальное и тяжёлое осталось позади, в старом ушедшем году, будущее предвещало лишь радость скорой встречи. Музыка дошла до крещендо и на этой высокой ноте окончательно сел телефон. Что-то тихо под нос напевая, женщина вышла из комнаты и отправилась на кухню, где обнаружила ... кабачки?!

Было слишком заметно уходить теперь зеркалами, и юнэ вызвалась провести Шмыга своим путем. Едва уловимой для глаз светотенью они бесшумно переместились в арку дверного проема и спустя мгновение вышли где-то в лесу под сенью деревьев.

Небо было уже совсем светлым и наполнилось шелестом крыльев. Десятки, сотни, нет!, тысячи белоснежных птиц взлетели ввысь. Среди них были гуси, аисты, лебеди, чайки... Хранители юности победоносно встречали свой новый день.

Юнэ тоже преобразилась. Вместо двух беспомощных лапок у нее теперь были мощные белые крылья. Ей тоже надо было спешить наверх, отнести искорки добрых дел, собранные в мире, чтобы баланс во вселенной на радостях не перекосился. Вероятно, там наверху закроют глаза на то, что непутёвая белая арктическая сова вместо сумерек пролетела днём где-то над европейской частью России. Несмотря ни на что это был её час, рассвет уже нового (по всем версиям) года.