Знаки Грозы

Солнце прикрыло облаком веко. Ворон чернее ночи раскатисто уркнул в лесу. Накануне был месяц алым, трава – на росу скупой. Что-то грядёт…

Крынка новая треснула ни с того ни с сего от налитой воды - будет не в духе мастер, работал зазря. «Хошь - не хошь, а не получишь грош» … Воду вылила подальше от жилья, а в кувшин - щепоть соли да воска на трещину, закопала в саду с глаз долой. Что-то не клеится…

Назар от ручья идет, здоровается. Киваю. Сухо в этом году. Воробьи в пыли купаются, ласточки под крышей вьются. Что-то придёт…

Гребень пропал. Никак Волосатка1 себе утащила. Поставлю Подпольнику2 блюдце с молоком, авось вернется. А нет - так нет. «Не нашлось, не срослось, ко двору не пришлось.»

Мышь подгрызает половицу. Зерна нет. Корешками да травами сыты. «Идет май – рот не раззявай». А в саду жимолость цветёт так, что никуда от запаха не скрыться, везде поймает.

По деревянному полу пробежала пара босых ног и вскочила на лавку. Скоро пятнадцать сестрице. Говорит соседка: «В невесты пора». Я же: «Подрастёт пущай, успеется». Этим летом подарю ей матушкин алатырь3, будет солнце в него ловить да желания на закате загадывать. Говорят, у кого сердце чистое, даже услышать может как он поет. Бел-горюч камень.

- Пойдем на ручей сестрица? – спросила Милена, по-детски щуря глаза.
- Чего ходить-то? – удивилась Рада, - Совсем измельчал. Эка невидаль…
- Самородки искать, вдруг повезет. – мечтательно протянула Милена, - Оборот-трава поспела…
- Откуда знаешь? – удивилась сестра, - Неужто на ручей ходила одна?
- Не одна, - потупила взор Милена, -  с Молчаной ходили. Мама ей сказала плыунов наловить, мы их вместе искали.

Рада нахмурилась, уж очень не нравилась ей Молчана, замкнутая темноволосая девочка. Всегда сама себе на уме с тихими глубокими глазами. Лучше бы кого другого себе нашла в подружки! Мама Молчаны промышляла ведовством, деньги брала с тех, кому помогала. Будто мудрость предков нуждается в награде, и не должны мы делиться с каждым, кто попросит!

- Светозар с вами плыунов ходил ловить?
- Куда там. – надула губки Милена. – Его к ручью не отпустят.
Вечная троица обычно везде появлялась вместе. Разве что к ручью нельзя. Мать Светозара худая и болезненная на вид женщина, очень боялась за сына. Оскользнется на мокром камне, ударится…
- Рада! А яхонты4 и правда могут привлекать возлюбленного?
- Вот так новости… У тебя уже и возлюбленный появился?
- А если и так, то что?

Ворон каркнул дважды. Рада уронила нож, которым резала корень лопуха. По столу потекла теплая струйка крови.

- Алые яхонты – редкие и дорогие. Ни к чему тебе это…
- Молчана сказала, если подержаться за яхонт и сказать слова заветные, то где бы ни был возлюбленный, он к тебе явится.

Холодок пробежал по спине Рады, и внезапная догадка ударила как кинжал.

- Где ты видела яхонты, Милена?
Сестра опустила глаза уже не такая веселая.
- Я… да нигде…
- А ну выкладывай, - сердито сказала сестра.

Но девочка ни в какую не хотела признаваться. Рада схватила ее за плечи и хорошенько встряхнула.

- Говори, где вы были!
- Только не сердись… Мы одним глазком всего лишь…  Посмотреть на Горюнову пещеру…
- Что?! Я же сказала дальше ручья ни ногой!
Сразу стало холодно будто сама Морена, богиня Зимы и смерти, вошла в избу. Рада оцепенела.

Горюнова пещера с давних времен была местом таинств и жертвоприношений. Какая нелегкая их туда понесла?! Долгие годы местные задабривали крылатого змея кровью и дарами. Горе тому, кто к тем вещам прикоснется.

Свеча задрожала. Ветер подул, колыхая сухие травы под потолком. Крапива да полынь.

Назар от ручья идет, здоровается. Второй раз уже. Время повторяется - не к добру. Значит скрипнула дверь между мирами и на пороге топчется гость.
Закрылись цветы вьюнка. Небо нахмурилось. Собака во дворе на землю повалилась и скулит.

- Приведи, Назар, Исагора. Дело есть. – коротко сказала Рада. Пастух кивнул и удалился.

Пролетая над домом трижды каркнула ворона. Рада зачерпнула в ладонь дорожной пыли, пошептала над ней и кинула перед собой. Хорошо, что ветер в спину - знатный получится морок. «Вейся, вейся да клубись, над землею расстелись». И откуда не возьмись глаза застил туман, белый, густой как сметана.

Лес буквально звенел от криков птиц. Что-то большое вырвалось на свободу и перепугало всех вокруг. Тень размером со скалу проплыла над домом. Огромный дракон кружил в вышине, осторожно выбирая место для посадки. Казалось, он вот-вот решится нырнуть в непроглядную белизну тумана.

«Та, что раньше была целой, стань скалою острой белой». Рада коснулась места, где покоилась крынка и тут же заостренный каменный столб вырвался из земли и ударил непрошенного гостя в грудь. От неожиданности змей охнул, но не сбавил решимости. Новый столб ударил из земли. Горюн увернулся.

- Кто ворочает горами – покажись, - прорычал змей, - Пред очей моих из морока явись!

Но туман не развеялся. Было видно, что силы пришельца еще не приноровились к этому миру и работают не так, как задумано.

- Ветер крылья наполняет, туча дождь с небес роняет… Пыль застит врагов глаза, появись, приди, Гроза! – не унимался Горюн.

В небе грохотнуло и сверкнула молния. Острые как железо капли посыпались с небес. Рада закрыла лицо руками. Казалось, дождь бил с такой силой, что готов был смыть все живое с лица земли.

Осталось последнее средство. Она быстро коснулась шнурка на шее, где висел теплый оранжевый камень. «Солнца теплая слеза. Прочь лети с небес гроза. Песнь пропела Гамаюн. Убирайся змей Горюн». Алатырь на шее засветился, и его сияние окутало Раду. Минуту, казалось, ничего не происходило в небе, а потом ударил столб света прямо по змею и ослепил. Дезориентированный в пространстве он все еще хлопал крыльями, но уже не знал, как быть.

- Та, что прячется в тени, да сочтутся твои дни! Ровно семь, не боле, дён, срок вам будет отведен! После срока наконец, выйдет дева под венец. – В небе громыхнуло. – На седьмой день поутру, заберу с собою сестру. – Молния разорвала небо. - Будет впредь ворам урок, не спускаться в мой чертог!

Змей исчез. На пороге стоял Исагор весь мокрый в струйках воды, опираясь на дубовый посох. Вид у него был невеселый.

- Ничего, - говорила Рада, - зелье из оборот-травы поспеет раньше, чем через семь дён. Горюн и не узнает, какую сестру забрал. А я уж там как-нибудь за себя постою. Ты пригляди за Миленой, Исагор. Обучи её, как когда-то обучил меня. И вот ещё, - Рада сняла с шеи камень, - передай ей, пусть носит от зла.

Теперь все ей казалось понятным, все знаки, что указывали на грядущие беды. Все знаки, что кричали о грозе. Алый месяц, воробьи да ласточки, запах жимолости в саду. Ворон каркал о злой судьбе, собака не зря скулила. А Подпольник так и не вернул гребень. Что-то грядёт…

Затаилась в своей избе Молчана и нос на улицу не казала. Видать знала, что будет с тем, кто Горюновых яхонтов коснется, специально Милену туда повела. Авось, не будет подруги и Светозар на нее взглянет. Только просчиталась она. Что-то не клеится…

Шестым днем с вечера петухи запели рано. Что-то придёт…

«Сею-вею, ворожу. Глаза змею отвожу.
Думал, что берет сестрицу, а поверил миражу» …

1 Волосатка – жена Домового.
2 Подпольник – одно из имён Домового.
3 Алатырь – янтарь.
4 Яхонт красный – рубин.