Выродок

ИРИНА МИНАЕВА

РАССКАЗ

«ВЫРОДОК»

В тот день четырёхлетнюю Нину мать опять отругала. Крепко отругала. Чуть не побила за то, что Нина пыталась подойти к кроватке, где забавно агукала и пускала пузыри её трехмесячная сестрёнка. Мать, как только вернулась из больницы домой с ребенком, так и словно с цепи сорвалась. Стоило Нине подойти к кроватке, как она заходилась криком: - Не подходи! Не трогай! – А Нине так хотелось посмотреть на сестрёнку, появление которой  все ждали. И она вместе со всеми. Но с появлением  младенца в доме Нина вдруг стала лишней и большую часть дня проводила на бабушкиной половине дома. В выходные она старалась больше быть с отцом в его столярной домашней мастерской. Нина любила сидеть в куче душистых золотистых стружек и смотреть, как отец стругает доски, готовя их к работе.  А потом замеряет и выпиливает нужные размеры и начинает колдовать, собирая красивую этажерку или шкаф для посуды. Отец  Нины был и столяром и плотником, и электриком и сапожником. На все руки мастер! В деда Васю пошел, в своего отца, который тоже такой же мастеровой был, как говорит бабушка. А деда Вася Нину любил когда ее еще на свете не было. Любил и очень её ждал. Её и назвали, как он просил - Ниной. Дед имя выбрал для первой внучки. Да не дожил, ушел навсегда к Боженьке на небо за шесть месяцев до ее рождения. Так бабушка Таня Нине потом рассказывала, когда она немного подросла.

… В тот момент,  когда Нина в очередной раз пыталась подойти к кроватке с сестрёнкой мать варила на электроплитке манную кашу для маленькой. (Своего молока у нее уже не было. И сестрёнку кормили коровьим молоком и манной кашей). Нина не дошла до кроватки пару шагов, как мать резко обернулась в ее сторону, и, мгновенно сняв кастрюльку с кашей с плиты, подскочила к Нине и, дернув ее за руку, отбросила в сторону: - Не подходи!!! – Отлетев  в угол комнаты, и едва не ударившись головой о тумбочку, Нина замерла, боясь, что ее сейчас начнут бить за то, что она нарушила мамин запрет и опять пыталась подойти к  маленькому ребенку. Но мать уже  занялась кашей и Нина, стараясь быть незаметной, тихо шмыгнула к двери.
Под  гневный крик матери: «Дверь закрой! Сквозняк! Ребенка простудишь! И не греми дверью, девочку напугаешь!» Нина тихонько вышла из дома, стараясь  потише закрыть старую скрипучую дверь, и пошла на бабушкину половину.

- Ну что?  Опять заработала?  - участливо спросила бабушка, сидящая  на низкой табуретке возле маленького отцовой работы столика с резными ножками и чистящая овощи для борща. – Нина уныло кивнула и молча уткнулась лицом в бабушкины коленки. От бабушки так вкусно пахло. Хотелось плакать и спать.
 
- Ладно, слезами горю не поможешь, - погладив Нину по голове, сказала бабушка. – Давай, садись рядом. Будешь смотреть, и учиться как борщ варить. Вырастишь – все сама будешь уметь.  Сегодня баба Валя с бабой Тосей на борщ придут – званы уже. –  Улыбнулась бабушка и Нина, шмыгнув носом, уселась на вторую низкую табуреточку отцовской работы (специально для нее папа сделал) и стала помогать бабушке - подавать овощи для чистки.

- И чего Надька все время тебя ругает? – Чистя картошку, рассуждала  бабушка Таня. -  Послушней и спокойней тебя ребенка во всем поселке не найти. Вот Валька у Тоньки настоящей оторвой растет! Хоть кол на голове теши! А ты  как кукла тряпочная – где посади - там и сидит. Не шкодишь,  не шумишь. А она тебя ругает и ругает. Это она еще неслухов не видела. – Нина слушала спокойный бабушкин голос, который  убаюкивал ее, и ей все больше хотелось спать. Да и время уже было для дневного сна. У бабушки Нина ложилась днем спать беспрекословно. Рядом с бабушкой, которая сначала читала книгу, а потом тоже засыпала. И Нина, придавшись к ее большому теплому боку,  спала так сладко. У матери  ей днем не спалось, она боялась, что ее будут ругать за то, что она не спит и всё ворочалась, а мать кричала: - Я кому сказала?! Спать! И опять называла Нину «осиповским выродком». Нина не знала, что значит слово «выродок», но почему-то ей было страшно и обидно. Осипов была фамилия ее отца, которую мать после регистрации с ним в ЗАГСе не захотела себе взять. Мать оставила себе прежнюю фамилию - Бочкина. Об этом Нина слышала от бабушки, когда та вечером сидела  с  соседками-подружками на лавочке возле двора и Нина с ними.

– Не любит она моего Вовку!  - Горестно говорила бабушка подружкам. -  И Нину не любит тоже. Она, наверное, сама себя не любит. Все кричит, ругается. Все вокруг плохие, все ей зла хотят.  Нинку в 29 лет родила,  за что и замуж взяли,  что забеременела,  чтобы дитя не сиротить, а теперь после рождения второго дитя готова Нину со света сжить. Мешает она ей.   А Вовка мой Надьку любит, души в ней не чает.  Я уже и молчу, пусть сам разбирается.

Соседки  грустно кивали в ответ. Надежду на улице не любили.  И почему-то считали еврейкой. Может за кудрявую шевелюру на голове. (За глаза ее называли «жидовкой» и она это знала). Вроде  с виду приветливая, да не со всеми, словно камень за пазухой носит. Заносчивая, гордячка.  Здоровается, словно одолжение тебе делает! Не пара она Вовке. Тот – рубаха парень! Последнее отдаст, а эта зажимистая, хитрая. Все норовит свою выгоду  получить.

Наверное, бабушка и соседки были правы. Нина по малости лет не вникала во взрослые дела, но мать, впав в очередной раз в гнев без видимого повода  кричала Нинке, что она вышла замуж за ее отца потому что ей уже 28 лет было, что  уже надо было замуж выйти. Думала, что если он некрасивый, то и гулять не будет. И родила она Нину, потому что надо было родить – у других уже давно дети есть!  Мать Нине всю жизнь об этом твердила,  что родила ее,  потому что надо было!  Чтобы как у всех было! Чтобы было кому ей помогать – убирать, стирать, готовить. Для того она и рожала Нину. И она обязана теперь ей что она ее родила! Обязана слушаться и все делать, что мать скажет!

… Сонная Нина, сидя возле двора с бабушкой и положив голову на ее коленки, слушала разговоры соседок и со страхом ожидала, что вот-вот из калитки выбежит мать и закричит на всю улицу: Где этот выродок?! Почему она еще не спит! Что за ребенок?! Выродок настоящий!  За что мне такое наказание?! – Иногда бабушке удавалось отстоять Нину, и она оставалась ночевать у бабушки.  Это были самые спокойные и счастливые ночи. Почитав Нине на ночь сказку, бабушка укладывала ее в кровать и сама ложилась рядом. С краю. Чтобы Нина ночью не упала во сне. Пела ей колыбельную и счастливая Нина засыпала, мечтая всегда жить у бабушки.

…Зимой шестимесячная младшая сестрёнка умерла. Заболела воспалением легких и умерла. Мать была вне себя от горя и во всем винила свекровь и Нину, которые  якобы специально застудили ребенка, то и дело открывая входные двери.

-А как же в дом тогда зайти, если не через двери?  - тихо ворчала себе под нос бабушка, не поддаваясь на провокацию невестки, явно желавшей закатить большой скандал. Невестка зимой сама регулярно устраивала проветривание дома: -  Ребенку нужен свежий воздух! Или  подолгу держала спящую в коляске малышку во дворе: - Ребенку нужен здоровый сон на свежем воздухе! - В то время как бабушка всегда была против этого. Но Надежда кричала, что свекровь хочет смерти младшей внучке и бабушка умолкала. Нина так вообще молчала, она боялась матери как огня. И старалась во всем угодить ей. Нина слушалась мать беспрекословно лет до 30 с лишним. Всё думала, что та поймёт, что она любит мать, всё пыталась доказать ей свою любовь. И била ее мать  все эти годы. А Нина терпела и всё надеялась…

После смерти младшей сестрёнки мать Нину иначе как выродком и не называла, буквально возненавидев ее и считая виноватой в смерти младшей дочери. А через год Надежда ушла от мужа, забрав с собой Нину. Уехала в другую республику, на юг, чтобы муж не нашел. Отец очень любил Нину и постоянно ездил по всей стране, в поисках ушедшей от него в очередной  раз жены, которая увезла с собою Нину. Находил, стоя на коленях  (Нина не раз это видела) уговаривал Надежду вернуться, и та возвращалась в дом  свекрови. Но вскоре все опять начиналось сначала: скандалы, и внезапный отъезд, куда подальше с ребенком. Но почему то Надежда не хотела оставить выродка Нину отцу и бабушке. Ненавидела, но не отдавала. Нина с матерью половину страны объездила, и даже на Черном море в Одессе была, где мать опять от отца пряталась, чтобы он её вернуться домой не уговорил. Но отец их и на море нашел и опять к бабушке увез. В любимый Ниной дом и двор с огромными кустами сирени. Сирень бабушка называла «персидской».  Нина любила весну, когда кусты покрывались огромными кистями -  розовыми, белыми, сиреневыми и во дворе стоял такой удивительный аромат.  Да еще под Пасху он смешивался с ванильным ароматом бабушкиной сдобной выпечки – куличей и пирогов. Это был самый вкусный и родной запах.

…Так Нина и росла выродком, который хочет мать в гроб загнать, чтобы с отцом и бабкой жить. Это мать так ей постоянно говорила. Нина горько плакала, уверяла, что она очень любит маму, но та ей не верила. Или притворялась, что не верит, чтобы ещё сильнее мучить Нину. И только дожив почти до 40 лет, Нина поняла, что напрасно пыталась доказать матери свою любовь словами и делами. Для матери она навсегда оставалась осиповским выродком проклятым. Поняла и смирилась с этим. И была права. Мать и на тот свет ушла с проклятиями в адрес Нины: И чтоб на могилу мою не приходила!  Выродок! – вот был ее завет.

Ирина МИНАЕВА

25.07.2024

Сборник рассказов «Городская»