Первый день фестивалей

Автор: Мари Вольф
*********
Вот история любви двух молодых людей, которые встретились под влиянием
магии фестивального времени. Одной из них была Трина, чей мир был нежной
вымышленной Землей. Другим был Макс, красивый космонавт, чьим миром
была бесконечная вселенная космоса...
Первый день весны, сказал человек на метеорологической вышке, и
определенно, это было похоже на весну, когда дул легкий прохладный ветерок
вокруг нее и слабый свежий запах клевера, приносимый с востока.
Весна - это означало, что теперь они сделают дни длиннее, а ночи
короче, и они будут согревать весь мир, пока снова не наступит лето. Трина громко рассмеялась при мысли о лете, с его пикниками и
томными заплывами в наполненных озерах, с его музыкой и тяжелым ароматом
цветов и гостей, прилетевших из космоса на фестиваль. Она рассмеялась,
и погнала свою лошадь быстрее, переходя с иноходи на рысь, на
галоп, пока ветер не развевал ее волосы,принося слезы с ее глаз, когда она ехала домой на восток горизонт - горизонт, который казался таким далеким, но на самом деле таковым не был. -"Трина!"
Его голос был очень близко. И это было знакомо, хотя на мгновение она
не могла представить, кто бы это мог быть.
"Где ты?" Она резко натянула поводья и теперь смотрела
вокруг, во всех направлениях, на север и юг, восток и
запад, в сторону фермерских домов соседней деревни, в сторону
башня света и башня солнца. Она никого не видела. Больше никто на этом не ездил ранним утром в пастбищной части мира. -"Я здесь, Трина".
Она посмотрела на меня затем и увидев его, зависнув в тридцати футах над землей, в смешной мельнице-ремесла, как он и его люди, когда они побывали в мире.-"О, привет, Макс". Неудивительно, что она узнала этот голос. Макс Кремер, спустился из космоса, в мир, чтобы увидеть ее. Она знала, еще до того, как он бросил свою игрушку на траву рядом с ней, что он пришел повидаться с ней. Он не мог пробыть в этом мире больше часа, пока она
ехала верхом.- "Вы приезжаете к нам в начале этого года, Макс. Это не праздник для еще три месяца". -"Я знаю". Он отключил питание лопастей ветряной мельницы, и они замедлились, став отчетливо видимыми. Лошадь фыркнула и попятилась. Макс улыбнулся."Этот мир очень... привлекателен".
Его глаза встретились с ее, удержали их. Она улыбнулась в ответ, желая в
сотый раз со времени фестиваля прошлым летом, чтобы он был одним из нее
людей или, по крайней мере, мирянином, а не человеком со слишком белой кожей
из космоса. "Это может быть привлекательно", - сказала она. "Но ты всегда уходишь оттуда достаточно быстро".Он кивнул. "Это слишком стесняет. Все в порядке, на какое-то время, но потом...." "Как ты можешь так говорить?" Она печально покачала головой. Они уже спорят те же старые неразрешимые аргумент, и они едва поприветствовали друг друга. После всех его месяцев в космосе, они встречались с теми же слова, как они расстались. Она посмотрела мимо него, вверх, вдаль, на горизонт, который казался таким далеким, на утреннее солнце, которое, казалось, висело далеко-далеко в сводчатом голубом куполе неба.
"Как ты можешь даже думать об этом? Об этом?"
Его губы сжались. "Об этом", - повторил он. "Горизонте, до которого ты могла бы долететь за пять минут. Мир, который можно объехать за два часа. A
солнце - ты действительно называешь это солнцем, - которое ты почти можешь достать и сорвать с этого твоего неба. Он рассмеялся. "Иллюзии. Мир иллюзий".
"Ну, и что у тебя есть? Корабль - крошечный корабль, с которого ты не можешь выбраться, с стенами, которые ты можешь видеть повсюду вокруг себя".
"Да, Трина, со стенами, которые мы можем видеть".
Он все еще улыбался, наблюдая за ней, и она знала, что он желает ее.
И она желала его. Но не звезды.
- У тебя нет ничего подобного, - сказала она, зная, что это ни к чему хорошему не приведет. Она посмотрела мимо него на световую башню, одну из многих, которые образовывали защитный экран о своем мире, что казалось большим и выпуклым, а огромный сплюснутый шар с высокого солнца над, а не Свифт изгибать стальной шарик, что было на самом деле.
Это был ее мир. Это было похоже на Землю, на старую Землю из легенд
времен до радиационных войн. И хотя ее ум
узнать правду об экранах, которые преломляется свет и атомной
шпунт это был ее Солнцем, ее сердце знало более человеческую правду. Это был
мира. Как это было в начале. Как это должно быть до конца - или
пока они не найдут новую Землю, где-нибудь, когда-нибудь.... Макс вздохнул. "Да, у тебя есть свой мир, Трина. И это хороший мир - лучший в своем роде
Я когда-либо бывала там.
"Тогда почему бы тебе не остаться здесь?"
Космонавт, подумала она. Со всеми десятками мужчин в моем мире, почему
это должен быть космонавт? Со всеми гостями из Новой Франции и Новой Зеландии
на прошлом фестивале в Чили и Новой Австралии, почему это должен был быть он?
"У меня есть звезды, Трина".
"У нас тоже есть!" Последний фестиваль и теплая июньская ночь, тяжелая, одурманивающая тяжелая от жимолости и магнолии, и скрытой музыки из
павильоны. И Макс Кремер, высокий, крепкокостный и чужой, держащий ее
в своих объятиях, танцующий с ней вдали от ее народа, на террасе
над маленьким ручьем, под полной праздничной луной и летним
звезды, безопасные, разумные, хорошо упорядоченные созвездия, на которые их предки смотрели с Земли.- Мои звезды настоящие, Трина.
Она покачала головой, не в силах спорить с ним. Женщина с планеты и космонавт,
и всегда разные, на самом деле между ними нет ничего общего,
если не считать краткой забывчивости во время фестиваля.

"Пойдем со мной, Трина".

- Нет. - Она подобрала поводья, пришпорила лошадь и медленно повернулась,
направляясь к деревне.

- Ты бы не поехал ... за мной?

- Ты ведь не останешься, правда?

Она снова услышала жужжание лопастей ветряной мельницы и шелест ветра, и
затем он оказался рядом с ней, медленно скользя, едва касаясь земли,
заставив ее лошадь нервно фыркнуть в сторону.

"Трина, я не должна говорить тебе это, пока мы не встретились с вашим
советники. Но я ... я должен".

Он не улыбался сейчас. Там был дикий взгляд на его лице. Она не
нравится.

"Капитан Бернард с Советом, предоставив им эту новость. Но Я
хотел увидеть тебя первым, быть тем, кто тебе все расскажет. Он замолчал,
покачал головой. "И все же, когда я нашел тебя, я ничего не мог сказать. Наверное, я...
боялся того, что ты ответишь ....

"О чем ты говоришь?" Она не хотела смотреть на него. Это
почему-то смутило ее, когда она увидела его таким нетерпеливым. "Что ты хочешь мне рассказать
?"

"О нашем последнем путешествии, Трина. Мы нашли мир!"

Она непонимающе уставилась на него, и его рука сделала резкий жест, выражающий
нетерпение. "О, не такой мир, как этот! Планета, Трина. И она
Земного типа!"

Она развернула лошадь и уставилась на него. На мгновение ей показалось, что
волнение поднялось и внутри нее, и тогда она вспомнила
поколения поисков, и ложные тревоги, и десятки
бесплодных, непригодных планет, которые колонизировали космонавты, планет, похожих на
наземные корабли.

"О, Трина, - воскликнул Макс, - это не похоже на другие. Это новая Земля.
И там уже есть люди. Вскоре после Исхода..."

"Новая Земля?" - переспросила она. "Я в это не верю".

Совет тоже не поверил бы, подумала она. Не после всех других новых
Земли, покрытые ледяным холодом или метановой атмосферой, или, в лучшем случае, полностью
безводный. Это было бы похоже на другие. Мечта космонавта.

"Ты должна поверить мне, Трина", - сказал Макс. "И ты должна помочь
заставить других поверить. Разве ты не понимаешь? Ты не стал бы жить в космосе. Я
не стал бы жить здесь - на этом. Но там, на реальной планете, на реальной
Земле...."

Затем внезапно она почувствовала его возбуждение, и это было частью ее самой, пока
вопреки всему она не захотела поверить в его безумную мечту о мире.
Она громко рассмеялась, подхватила поводья и погнала лошадь.
домой, к длинной перспективе горизонта и столичной деревне.
за ней, в десяти минутах галопа отсюда.

 * * * * *

Макс и Трина вместе вошли в зал совета и увидели две
группы, полную людей с планеты и полдюжины космонавтов, кроме
друг друга, спорящих. Глаза космонавтов были сердитыми.

"Мир, - с горечью сказал капитан Бернард, - здесь для вас, и
вы даже не хотите взглянуть на него".

"Откуда мы знаем, что это за мир?" Член совета Элиас наклонился
вперед на диване. Его голос был мягким, почти жалостливым. "Вы не привезли
никаких образцов. Ни растительности, ни минералов...."

- Даже проб воздуха нет, - тихо сказал Аарон Гомес. - Почему?

Бернард вздохнул. "Мы не хотели ждать", - сказал он. "Мы хотели сделать
сюда, чтобы сказать вам".

"Возможно, для _ вас_ это райский мир", - сказал Элиас. "Но для нас...."

Макс Кремер крепче сжал руку Трины. "Дураки", - сказал он.
"Говорят и говорят, и все время этот мир уплывает все дальше и
дальше".

"Требуется так много энергии, чтобы изменить курс", - сказала Трина. "И, кроме того, ты
чувствуешь это. Это делает тебя тяжелым".

Она вспомнила истории, которые любил рассказывать ее отец о своей юности,
когда они с Куртом Элиасом перевернули мир, чтобы отправиться на планету,
найден космонавт. Планета с людьми - людьми, которые жили под стеклянными
куполами или глубоко под отравленной формальдегидом поверхностью.

"Вы могли бы быть там через две недели, легко, даже со скоростью вашего мира",
Сказал капитан Бернард.

"И тогда нам пришлось бы выйти", - сказал Элиас. "В космос".

Миряне кивнули. Женщины посмотрели друг на друга и тоже кивнули. Один из космонавтов выразительно выругался, и наступило неловкое молчание.
люди Трины притворились, что не слышали.
"О, давайте выбираться отсюда". - крикнул он.

"О, давайте выбираться отсюда". Космонавт , давший клятву , снова выругался,
так же описательно, а затем ухмыльнулся членам совета и их
отчужденным, ничего не выражающим лицам. "Им не нужна наша планета. Ладно. Может быть, Новая
Чили ...."

"Подождите!" Трина сказала это, не подумав, без намерения. Она встала.
потеряла дар речи, когда остальные повернулись к ней. Все остальные. Ее
люди и Макс. Курт Элиас, снова наклонившись вперед, улыбнулся ей.

"Да, Трина?" сказал член совета.

"Почему бы нам хотя бы не взглянуть на это? Может быть, это ... то, что они говорят.

Затем на их лица вернулось выражение. Они кивнули друг другу и
перевели взгляд с нее на Макса Кремера и снова на нее, и они улыбнулись.
Время фестиваля, говорили их глаза. Летние вечера, летние глупости.

И время фестиваля давно позади, но скоро наступит снова.

"Твой отец летал в космос", - сказал Элиас. "Мы видели один из этих миров
космонавты говорят".

"Я знаю".

"Он мне не нравится".

"Я тоже это знаю", - сказала она, вспоминая его горькие слова и те
кошмарные времена, когда ее матери было так трудно утешать его,
и зимние вечера, когда он не хотел даже выходить на улицу и видеть
знакомая Земля, окруженная звездами.

Теперь он был мертв. Теперь умерла ее мать. Их здесь не было, чтобы
выразить неодобрение, присоединиться к Элиасу и остальным.

Им бы не понравилось, если бы она отправилась туда.

Она запнулась, возбуждение, которое вызвал в ней Макс, угасло, а затем
она подумала об их ссоре, такой же древней, как и их желание. Она знала, что если
она хотела его, она должна была бы быть подальше от Миры.

"По крайней мере, мы могли бы посмотреть", - сказала она. "И космонавты могли воспитывать
образцы. И, может быть, даже с кем-нибудь из людей, с кем мы могли бы поговорить.

Элиас кивнул. - Было бы интересно, - медленно произнес он, - поговорить с
какие-то новые люди. Это было так давно".

"И мы даже не на землю," Аарон Гомес сказал: "Если это не
посмотрите направо".

Люди снова повернулись друг к другу и счастливо улыбнулись. Она знала, что
они думали о мужчинах и женщинах, которых увидят, и обо всем новом
о чем можно поговорить.

"Мы могли бы даже пригласить некоторых из них на фестиваль", - медленно произнес Элиас.
 "При условии, что они будут... вежливы". Он хмуро посмотрел на молодого космонавта
который произнес ругательство, а затем снова перевел взгляд на капитана Бернарда.
- И при условии, конечно, что к тому времени мы будем не слишком далеко.

"Я не думаю, что ты будешь счастлива", - сказал Бернард. "Я думаю, что ты останешься".

"Я тоже так думаю", - сказал Макс Кремер, придвигаясь ближе к Трине. "Я надеюсь на это".

Элиас медленно встал и подал знак, что совет распущен.
Остальные люди тоже встали и направились к дверям.

"Нам лучше подумать о том, как изменить мировой курс", - сказал Аарон Гомес.

Никто не возражал. Это должно было быть сделано. Трина посмотрела на Макса Кремера
и поняла, что любит его. И удивилась, почему она боится.

 * * * * *

Это было десять дней спустя, когда мир, Новая Америка, вступил в
гравитационное влияние планеты солнечной системы. Автоматика
дефлекторы повернулись в рабочее положение, готовые изменить курс,
медленно и незаметно, но достаточно, чтобы охватить мир вокруг системы
и выйти в свободное пространство, где он мог блуждать по своему произвольному пути.
конечно. Но на этот раз люди отключили автоматическое управление. Люди
направляли свою родину, теперь уже медленно, ко второй планете от Солнца
той, которая, по словам космонавтов, была так похожа на Землю.

"Мы увидим это завтра", - сказала Трина. "Тогда они отключат часть световой системы"
"башня".

"Почему они не делают этого сейчас?" Макс Кремер спросил ее. Как раз шел закат, и
звезды, которые были видны дюжину поколений назад, только начинали подмигивать
. Он увидел Венеру низко над горизонтом, и его губы сжались, а затем
он посмотрел туда, где, как он знал, должно быть новое солнце.

Там был только полумесяц земной Луны.

- Сейчас? - Спросила Трина. - Зачем им выключать экраны сейчас? Мы
все еще так далеко. Мы бы ничего не увидели.

- Ты бы увидел солнце, - сказал Макс. "Она довольно яркая даже отсюда. И
вблизи, с того места, где находится планета, она выглядит почти как
Земная".

Трина кивнула. "Это хорошо", - сказала она, глядя на розовые оттенки
послесвечения. "Было бы неправильно, если бы это было не так".

Вдалеке мычала корова, а ближе - смеющиеся голоса детей.
Вечерний ветерок донес до нас. Где-то залаяла собака. Где-то еще женщина
звала свою семью домой ужинать. Старые звуки. Старше, в буквальном смысле, чем
этот мир.

- Какие там люди?

Он посмотрел на ее лицо, нетерпеливое и обеспокоенное одновременно, и он
улыбнулся. "Они тебе понравятся, Трина", - сказал он. "Они похожи... ну, они
больше похожи на _это_, чем на что-либо другое".

Он жестикулировал, невнятно, у них впереди доме свет, на медленно
Ходячие фигуры молодые пары, наслаждаясь теплым весенним
вечером на старый фермер, ведущих свою лошадь домой по пути.

- Они живут в деревнях, не слишком отличающихся от ваших. И в городах.
И на фермах.

- И все же тебе там нравится, не так ли? - спросила она.

Он кивнул. "Да, мне там нравится".

"Но тебе здесь не нравится. Почему?"

"Если ты до сих пор не поняла, Трина, я не могу объяснить".

Они пошли дальше. Ночь наступила быстро, сгустив розовые и пурпурные тона
с западного неба, сгущающегося в темноте, прохладе и сладком запахе
вокруг них. Впереди из тени вырисовывался пешеходный мост. Послышался
шум бегущей воды, а на берегу, недалеко от моста,
тихое бормотание пары припозднившихся рыбаков.

- И что, люди живут под открытым небом, вот так? Сказала Трина.

"Да".

"Не под землей? Не под куполом?"

"Я уже говорила тебе раньше, что это похоже на Землю, Трина. Примерно того же размера,
даже."

"_ это_ тоже примерно такого же размера".

"Не совсем. Это только так выглядит".

Рыбаки подняли взгляд, когда они проходили, а потом наклонилась над своими
линии снова. Лукас Кроссман из городка Трины и Джейк Кракориан из
южного полушария приехали навестить свою сестру Люсьен, у которой только что
родились близнецы....

Проходя мимо, Трина поздоровалась с ними и обнаружила, что близнецы
были очень похожи на свою мать, за исключением глаз дедушки Мюллера,
а затем она снова повернулась к Максу.

"Люди живут по всей планете?"

"На большей ее части. То есть на участках суши. Конечно, у полюсов
там слишком холодно".

"Но откуда они знают друг друга?"

Он остановился и уставился на нее, с минуту ничего не понимая.
Из кустов донесся девичий смех и мягкий убеждающий голос одного из деревенских мальчишек.
Макс оглянулся на рыбаков, а затем на Джека. Макс посмотрел на рыбаков.
Трина покачал головой.

"Они не все знают друг друга", - сказал он. "Они не могли".

Она подумала о Новом Чили, где ее кузина Изобель вышла замуж в прошлом году
, и о Новой Индии, которая вскоре последует за ними на планету, потому что
Капитан Бернард смог связаться с ними по радио. Она подумала о
своем народе, своих друзьях, а затем вспомнила далекую миссию космонавтов
бросил корабли и дома они зарылись глубоко в скале негостеприимной
миров. Она знала, что он никогда не поймет, почему она жалеючи
люди этой системы.

"Полагаю, мы скоро их увидим", - сказала она. "Ты собираешься привезти некоторых из них
завтра на свой корабль, не так ли?"

Он спокойно стоял, глядя на нее сверху вниз. Его лицо было затенено в сгущающейся ночи
, и все его тело было в тени, высокое и какое-то чужое
казалось, что он стоит перед ней.

"Зачем ждать, пока они придут сюда, Трина?" он сказал. - Спускайся завтра с нами на
корабле. Спускайся и посмотри сам, на что это похоже.

Она задрожала. - Нет, - сказала она.

И она подумала о корабле, удаляющемся от неба, еще не опустившемся на планету
, но висящем над ней, без атмосферы, которая могла бы нарушить
чернота, чтобы смягчить сияние солнца планеты, отгородиться от
пустоты.

"Ты вряд ли заметишь, что тебя здесь не было, Трина. Воздух пахнет так же. И
вес тоже почти такой же. Может быть, немного легче ".

Она кивнула. "Я знаю. Если мы приземлимся на планете, я отправлюсь туда. Но не на
корабле.

- Хорошо. Он вздохнул, ослабил хватку на ее плечах и повернулся.
чтобы пойти обратно тем путем, которым они пришли, в сторону города.

Она вдруг подумала о том, что он только что сказал, что она вряд ли будет
в состоянии сказать, разницу.

"Это не может быть так много, как это," сказала она. "Или вам просто не нравится. Нет
важно, что ты скажешь".

"Трина". Его голос был резок. "Вы никогда не были в космосе, так что вы
не мог понять. Вы просто не знаете, что ваш мир-это как, от
снаружи, когда ты приходишь".

Но она могла представить. Крохотную планетку, сияющей может быть, за ее
собственный экран, небольшой, метель, одинокий сфере рок. Она дрожала
снова. "Я не хочу знать", - сказала она.

Где-то на лугу за дорогой раздался смех, мальчик и девочка
смеялись вместе, счастливые в ночи. Пальцы Трины сжались на
Рука Макса, а она тянула его к ней лицом, а затем прижалась к нему,
дрожа, чувствуя близость с ним, как она подняла лицо, чтобы быть
поцеловал.

Он провел ее к себе. И медленно, внешним миром космоса исчезла, и
ей мир казался большим и твердым и уверенным, и в его объятиях она была почти
фестиваль снова.

 * * * * *

В полдень следующего дня планета снова замедлила ход и изменила курс, направляясь
на орбиту вокруг планеты, став третьей Луны, ближе к
поверхность, чем другие.

Люди, все те, кто жил своей обычной повседневной жизнью
даже после того, как Новая Америка вошла в систему, в конце концов отказались от нее. Они
столпились возле телебашен, ожидая сигнала, который
откроет часть неба и покажет им планету, вокруг которой они вращались, огромный
зеленый диск, вдвое превышающий видимый диаметр легендарной Луны Земли.

Макс стоял рядом с Триной в толпе, которая теснилась вокруг его корабля.
На нем был скафандр космонавта, а в руке он держал шлем. Вскоре он тоже
был бы на борту вместе с остальными, спускаясь на планету.

"Ты уверена, что не полетишь, Трина? Мы приземлимся через пару часов".

"Я подожду, пока мы не приземлимся там. Если мы это сделаем.

Курт Элиас пробирался к ним сквозь толпу. Когда он увидел Трину, он
улыбнулся и пошел быстрее, почти бодро. Было странно видеть, как он двигается.
как молодой и активный мужчина.

"Если бы я был моложе, - сказал он, - я бы спустился туда". Он снова улыбнулся и
указал на зенит, где синева начала колебаться и тускнеть
по мере того, как исчезали небесные экраны. "Это навевает воспоминания".

"Тебе не нравился тот, другой мир", - сказала Трина. "Не больше, чем
Отцу".

"Там был плохой воздух", - сказал Элиас.

Снова прозвучал сигнал вызова. Центральные экраны опустились. Над
ними, очерченные нечетким ореолом все еще остающегося неба, проступала чернота
космоса, звезд и огромного диска планеты,
с его морями и континентами, облачными массами и ночной тенью
переползая через него с востока.

"Ты видишь, Трина?" Мягко сказал Макс.

Голоса людей усилились, некоторые были полны интереса, а другие
беспокойство, борется планеты и незнакомых, слишком яркие звезды.
Силы Трина прижала Макса Крамера, снова рвение, что
первый день, когда он пришел сообщить ей об этом мире.

- Ты прав, - прошептала она. - Это похоже на Землю.

Это было так похоже на картинки, хотя, конечно, континенты были другими.
и моря, и вместо одной луны было две. Земля.
Новая Земля, там, над ними, в небе.

Элиас пусть медленно его дыхание. - Да, - сказал он. "Это. Это не бит
нравится, что мир, который мы посетили. Ни капельки".

"Когда ты там, внизу, это еще больше похоже на Землю", - сказал Макс. "И всю дорогу
вниз ты мог наблюдать, как она становится больше. Это было бы совсем не похоже на
открытый космос".

На полюсах планеты, снег блестел, и облачными массами плыли по воздуху
экватор. И люди смотрели, и указал, их растет голоса
громко, со рвением.

"Почему бы нам не приземлиться на планете сейчас?" Трина плакала. "Зачем ждать корабль
чтобы доставить сюда людей?"

"Для приземления на планете потребуется много энергии", - сказал Элиас. "Было бы
глупо делать это, если бы мы не планировали остаться здесь надолго". Он
вздохнул. "Хотя я хотел бы спуститься туда. Я хотел бы увидеть действительно планету типа
Земля".

Он посмотрел на Макса, и Макс улыбнулся. "Ну, почему бы и нет?" сказал он.

Элиас тоже улыбнулся. "В конце концов, я уже однажды был в космосе. Я полечу снова".
Он повернулся и стал проталкиваться сквозь толпу.

Трина смотрела ему вслед. Почему-то он казался ей символом. Старый и стабильный,
он был главой совета с тех пор, как она была ребенком. И он отправился
в космос с ее отцом....

"Пожалуйста, пойдем, Трина", - сказал Макс. "Тебе нечего бояться".

Конечно, с Максом и Элиасом все могло быть не так уж плохо. Макс был
верно. На самом деле бояться было нечего. Она улыбнулась ему.

"Хорошо", - сказала она. "Я пойду".

И тогда она шла с Максом Крамером к кораблю и пытаться не
помните, как ее отец плачет во сне.

 * * * * *

Судно поднялось, и Трина закричал, когда она ощутила тяжесть ключа ее
снова опуститься на подушки. Макс потянулся к ней. Она почувствовала, как игла
снова вошла в ее руку, а затем снова погрузилась в полусон, который, как он
обещал, продлится до тех пор, пока они не будут готовы приземлиться.

Когда она проснулась, планета была уже не диском, а огромной изогнутой массой
под кораблем отчетливо были видны горы, долины и города ее жителей
. Но планета небо по-прежнему лежал внизу, и вокруг них,
в каждом направлении, кроме как вниз, пространство протянул, чернее, чем любой
ночь на мир. Мира. Трина застонала и закрыла глаза, радуясь, что
она не видела этого, где-то крошечного и незначительного позади них.

Макс услышал ее стон и потянулся к ней. Она снова заснула и проснулась
только когда они легли и он начал развязывать ремни
она. Она села, все еще ошеломленная наркотиком, все еще полусонная и нереальная
чувствуя себя неловко, и посмотрела вокруг, на поверхность планеты.

Они были на поле с каким-то зерном. За пределами выжженной земли
когда они спустились высокорослых злаковых трав рябило в мягкой
ветер, многие волнующееся зеленое море, протягивая в сторону далекой
холмы и горизонт. Тени облаков проплыли над полями, и
тень корабля протянулась им навстречу.

Трина в изумлении потерла глаза.

"Это похоже на мир", - сказала она. "Просто мне это нравится".

На мгновение она была уверена, что они снова вернулись в мир, на
какое-то на мгновение непризнанное пастбище или, возможно, на одном из сестринских
миров. Затем, посмотрев вдоль ряда холмов туда, где они обрывались
в продолжение равнины, она увидела, что горизонт был немного
слишком далеко, и что свет мерцал как-то иначе, чем на ней
домой. Но это была такая маленькая разница.

"Пойдем на улицу", - сказал Макс Кремер. "Теперь с тобой все будет в порядке".

Она встала и последовала за ним. Элиас уже был у воздушного шлюза, двигаясь
неуверенно и немного растерянно, все еще отчасти под влиянием
наркотика.

Замок открыт. Капитан Бернард вышел и спустился по лестнице
земле. Остальные последовали за ним. В течение нескольких минут судно стояло
пусто.

 * * * * *

Трина вдохнул воздух планеты и ощутил тепло ее
лицо и почувствовал запах травы и неуловимый аромат инопланетных
цветы. Она услышала песни какие-то странные, бесконечно сладкий горло
птица.

"Это планета Земля", - прошептала она.

Голоса, нетерпеливые, зовущие голоса, раздавались вдалеке. Затем маленькие
машинки покатили к ним через поле, подкашивая траву,
прокладывая себе путь к кораблю. Люди, мужчины, женщины и
дети, выкрикивали приветствия.

"Это то место, где мы приземлялись раньше", - сказал Макс. "Мы сказали им, что вернемся".

Это были загорелые деревенские жители, и, если бы не их странная
одежда, они могли бы быть выходцами с любого из миров. Даже их
язык был таким же, хотя ударение различалось, с некоторыми из
старых, неиспользуемых слов, как в легендах.

"Вы привели своих людей?" высокий мужчина, стоявший впереди,
сказал капитану Бернарду.

"Они там, наверху". Бернард указал на небо, и люди посмотрели
вверх. Трина тоже посмотрела вверх. Одна из лун планеты была почти полной.
над головой. Но мир был невидим, закрытый небом,
облаками и светом земного солнца.

"Они хотели бы, чтобы кто-нибудь из вас посетил их мир", - сказал Бернард. "Если
кто-нибудь из вас захочет".

Высокий мужчина кивнул. "Все захотят поехать", - сказал он. - Очень немногие
корабли когда-либо приземлялись здесь. Пока ты не появился, прошли годы.

"Ты бы полетел в космос?" Трина недоверчиво переспросила.

Мужчина снова кивнул. "Я когда-то был космонавтом", - сказал он. "Все мы
Макгрегоры были. Потом он вздохнул. "Иногда даже сейчас мне хочется снова выйти в море"
. Но сюда уже много лет не заходили корабли.

Трина посмотрела мимо него, на женщин и детей, на пышные поля
и маленькие домики вдалеке. - Ты бы оставил это?

Макгрегор покачал головой. "Нет, конечно, нет. Не для того, чтобы жить в космосе
постоянно. Я бы всегда вернулся".

"Это прекрасный мир, в который можно вернуться", - сказал Макс, и он и высокий мужчина
улыбнулись друг другу, как будто у них было что-то общее, чего Трина не могла понять.


"Мы могли бы с таким же успехом поехать в город", - сказал Макгрегор.

Они подошли к машинам. Макгрегор остановился рядом с одним из них, его
рука на кнопке двери.

"Вот, давай я отвезу". Девушка вышла вперед из толпы как она
говорил. Она была высокой, почти такой же высокой, как Макгрегор, и у нее были те же самые
высокие скулы и те же смешливые морщинки вокруг глаз.

"Не в этот раз, Саари", - сказал Макгрегор. "На этот раз вы можете развлечь наших гостей"
. Он повернулся к Максу и Трине и улыбнулся. "Моя дочь". Его лицо
выражало гордость.

Они забрались внутрь, Трина втиснулась на середину заднего сиденья
между Максом и девушкой с планеты. Машина тронулась с места, затем
набрала скорость, слегка подрагивая на неровной проселочной дороге. Земля
проносилась мимо, и поля проносились мимо, и Трина прислонилась к Максу и
закрыла глаза от головокружительной скорости. Здесь, ближе к земле, так что
близко, что мог чувствовать каждую неровность ее поверхности, он был далеко
хуже, чем на мельнице, как корабль космонавты использовали в мирах.

"У вас что, нет машин?" Спросила Саари.

"Нет", - ответила Трина. "Они нам не нужны".

Такой автомобиль будет мчаться по всему миру через полчаса.
В такой автомобиль можно даже горизонты, не смотри вправо, устремившись к
встретиться с ними. Здесь, однако, горизонты оставались прежними, неподвижными, в то время как
столбы забора, фермерские дома и люди мелькали мимо.

- Тогда что вы используете в качестве транспорта?

"Мы пойдем пешком", - сказала Трина, открыв глаза, чтобы посмотреть на девушку, а затем
снова закрыв их. "Или поедем верхом".

"О".

Через несколько минут машина замедлила ход, и Трина снова открыла глаза.

- Мы въезжаем в город, - сказала Саари.

Они взобрались на гребень небольшого холма и теперь спускались
вниз. У подножия холма дома стояли кучкой, сначала редко.
сначала их становилось все больше и больше, так что вся долина была заполнена.
здания, и еще больше зданий располагалось на дальних склонах.

"Их так много", - прошептала Трина.

"О, нет, Трина. Это всего лишь маленький городок".

"Но люди ... все эти люди..."

Они заполонили улицы, наблюдая за въезжающими машинами, с нескрываемым
любопытством разглядывая своих инопланетных гостей. Лица, тысячи лиц, все
разные и в то же время почему-то все одинаковые, слившиеся воедино в огромную анонимную массу.
"Во всем мире не так уж много людей", - сказала Трина.

Саари улыбнулась. - "Я знаю, что это не так." - сказала Трина.

"Я знаю". "Просто подожди, пока не увидишь город".

Трина покачала головой и посмотрела на Макса. Он улыбался, глядя на город
, кивал каким-то людям, которых, по-видимому, знал, и на его лице не было ничего, кроме нетерпения
. Он казался незнакомцем. Она огляделась в поисках Курта Элиаса, но
он был в одной из других машин, отрезанный от них толпой. Она
его вообще не могла разглядеть.

- Тебе это не нравится? - Сказала Саари.

- Мне больше понравилось то место, где мы приземлились.

Макс повернулся и мельком взглянул на нее сверху вниз, но его рука нашла ее и
крепко сжимала, пока она не расслабилась. "Если ты хочешь, Трина, мы можем
жить там, в тех полях".

На мгновение она забыла о толпе и бесконечных лицах, когда подняла глаза
на него. - Ты серьезно, Макс? Мы действительно могли бы там жить?

Где было тихо, и солнце было таким же ярким, и птицы сладко пели
незадолго до сбора урожая, где у нее было бы место для верховой езды и вдоволь
пастбища для ее любимой лошади. Где у нее был бы Макс, там, с ней
, а не где-то за звездами.

"Конечно, мы могли бы там жить", - сказал он. "Именно это я и говорил"
все это время.

"Ты могла бы здесь поселиться?"

Он рассмеялся. "О, я полагаю, что большую часть времени я был бы в космосе",
сказал он. "Знаешь, теперь сюда будут прилетать корабли. Но я всегда буду возвращаться"
домой, Трина. Для этого мира. Для тебя."

И внезапно стало неважно, что девушка рядом с ней хихикнула, и
то, что вокруг них столпилось слишком много людей, которые говорили одновременно
своими голосами со странным акцентом. Все, что имело значение, был Макс, и
этот мир, который, в конце концов, был реальным, и жизнь, которая казалась
бесконечное время фестиваля перед ней.

 * * * * *

Вечер пришел быстро, слишком быстро, со снятием солнце в неестественный
окунитесь в сторону горизонта. Тени выползли из домов
город, добраться через узкую улицу и смешивается со стенками
домов напротив. В сумерках птицы пели громче, ноты
их песни доносились с близлежащих полей. И был еще один
звук, звук ветра, теперь не громкий, но усиливающийся, поднимающий клубы
пыли на улице.

Трина сидела перед городским кафе с девушкой с планеты, Саари. Макс .
Кремер была всего в нескольких футах от него, но он не обращал на нее внимания, и
почти не обращал внимания на Элиаса. Он был слишком занят, рассказывая жителям планеты о космосе.

"Ваш человек?" Спросила Саари.

"Да", - сказала Трина. "Думаю, да".

"Тебе повезло". Саари посмотрела на Макс и вздохнула, а затем повернулась
обратно к Трине. "Мой отец был космонавтом. Он брал с собой мою мать,
когда они только поженились, когда корабли еще ходили". Она
вздохнула. "Я немного помню корабли. Но это было так давно
назад".

"Я не понимаю людей". Трина покачала головой. "Оставив все
это, как раз, чтобы выйти в космос".

Комната была переполнена, гнетуще переполнена. Снаружи было слишком много людей.
по темным улицам ходило слишком много людей. Слишком много голосов сливалось воедино. В
люди этой планеты, должно быть, немного сумасшедший, Трина думала, жить
в тесноте, вместе, как космонавты жили, со всем их миром.

Сари сидела, наблюдая за ней, и кивнула. "Ты отличаешься, не так ли? От
нас, и от них тоже". Она посмотрела на Макса, Бернарда и
остальных, а затем перевела взгляд на Курта Элиаса, который сидел, сжимая и
разжимая руки, ничего не говоря.

"Да, мы разные", - сказала Трина.

Голос Макса Кремера резко нарушил тишину, повисшую между ними.
затем. "Я не понимаю, почему, - сказал он, - мы не все знали об этом мире.
мир. Особенно, если сюда прибыло больше одного корабля.

Отец Саари тихо рассмеялся. - В этом нет ничего странного. Все корабли
принадлежали одному клану. Макгрегорам. И в конце концов все они либо
затерялись где-то в космосе, либо устали бродить по округе и
осели. Здесь." Он снова улыбнулся, и его лицо с высокими скулами
наклонилось вперед, к свету. "Как я...."

Ночь. Безоблачно, черно, но затуманено атмосферой и, таким образом
знакомый, не похожий на ночь космоса. Две маленькие луны, звезды в
незнакомых местах и где-то звезда, которая была ее миром. И Трина
сидела и слушала разговоры планетян, и среди них были космонавты
которых больше нельзя было отличить от уроженцев. Снаружи, на
узкой улице, шумел ветер, гоняя перед собой бумаги и кисточки,
смутные тени на фоне освещенных домов. Ветер усиливался и стонал,
звук перекрывал голоса и музыку певцов из кафе.

Это был самый сильный ветер, который когда-либо дул в мире, даже во время
зима, когда людям приходилось оставаться внутри и желать, чтобы земная традиция
была нарушена и круглый год стояла хорошая погода.

"Нам лучше вернуться на корабль", - сказал Элиас.

Они замолчали и посмотрели на него, а он смущенно опустил глаза на свои руки.
 "Дома о нас будут беспокоиться".

"Нет, не будут, - сказал Макс. Затем он увидел тонкие руки с голубыми венами.
они дрожали, а морщинистая шея не вполне контролировала дрожь.
"Хотя, возможно, нам следует вернуться..."

Трина облегченно выдохнула. "Вернуться на корабль", - подумала она.,
с иглой и ее забывчивостью, вдали от шума и толпы
и нервозности, вызванной усиливающимся ветром.

Конечно, было бы лучше, если бы у них было свое место в деревне.
Там было бы тепло, по-домашнему уютно и тихо, с домашними животными
рядом, и погода была бы закрытой, заколоченной и забытой, такой, какой она была
зимой на планете.

"Вы идете с нами?" Говорил капитан Бернард.

"Да, мы идем". Полдюжины мужчин встали и начали натягивать
свои длинные, неудобные пальто.

"Будет здорово снова вернуться в космос", - сказал Макгрегор. "На некоторое
пока. Он улыбнулся. "Но я уже слишком стар для жизни космонавта".

"И я слишком стар даже для этого", - извиняющимся тоном сказал Элиас. "Если бы мы
нашли эту планету в тот раз ...." Он вздохнул, покачал головой и
посмотрел в окно на тени, которые были людьми, согнувшимися вперед,
идущими навстречу ветру. Он снова вздохнул. "Я не знаю. Я просто не
знаю".

Саари встал и тоже натянула обруч. Затем она подошла к одной из
других женщин, поговорила с ней минуту и вернулась с
стеганым пальто грубой выделки. "Вот, Трина, тебе лучше надеть это.
На улице будет холодно.

"Ты едешь с нами?"

"Конечно. Почему бы и нет? Папа достаточно говорил о космосе. Я могла бы также посмотреть
каково это самой.

Трина покачала головой. Но прежде чем она успела заговорить, кто-то открыл дверь.
в комнату ворвался холодный ветерок, ударив ей в лицо.

- Пошли, - сказала Саари. - В машине будет тепло.

Каким-то образом она оказалась снаружи, следуя за остальными. Ветер трепал ее
волосы, щипал глаза, рвал ноги. Пальто скрывало его от ее тела,
но она не могла ни защитить лицо, ни заглушить низкий стонущий вой
этого звука, доносящийся из-за деревьев и крыш домов.

Она ощупью забралась в машину. Дверца захлопнулась, и ветер
немного стих.

- Это ... это часто так бывает?

Саари Макгрегор посмотрела на нее. Макс Кремер повернулся и посмотрел на нее, и
то же самое сделали остальные в машине. Долгое время никто ничего не говорил.
И тогда Саари сказала: "Почему, это _саммер_, Трина".

"Лето?" Она подумала о злаковых травах, колышущихся в теплый день.
Они будут взбивать на ветер не сейчас, конечно. Ветер был настолько
сильнее всех машин в мире, когда-либо сделанных.

"Вы должны быть здесь зимой," Саари говорил. "Это действительно потрясающе
потом. А еще бывают ливни и снег....

"Снег?" - Снег? - растерянно переспросила Трина.

"Конечно. Обычно его толщина составляет пару футов". Саари замолчала и
посмотрела на Трину, и удивление еще больше отразилось на ее лице. "Ты
хочешь сказать, что в вашем мире нет снега?"

"Ну да, у нас есть снег. У нас есть все, что было на Земле ". Но снег глубиной в два
фута ... Трина поежилась, подумав о зиме в мире и о
мягкой белой пыли зимним утром, о красивых порошкообразных хлопьях
прохладных на солнце.

- У них его примерно шестнадцатая часть дюйма, - сказал Макс. - И даже
это больше, чем есть в некоторых мирах. В
Новой Калифорнии почти никогда не бывает дождей.

Наконец Саари отвернулась, и остальные тоже. Машина тронулась,
звук его двигателей, закрывая от ветра немного, а затем они были
перемещение. И все же это было еще более пугающе - мчаться по дорогам в
темноте, с мелькающими мимо домами, трепещущими на ветру деревьями
и людьми, которых видели на мгновение, а затем оставили позади в ночи.

Корабль был впереди. Корабль. Теперь даже он казался безопасным, знакомым местом.

"В конце концов, это совсем не похоже на Землю", - с горечью сказала Трина. "И это казалось
поэтому сначала красиво".

Затем она увидела, что Саари Макгрегор снова взглянул на нее, но это
времени больше с жалостью, чем с удивлением.

"Не похоже на Землю, Трина? Вы ошибаетесь. Климат у нас лучше, чем на
Земле. У нас никогда не бывает ни метелей, ни ураганов, и на самом деле никогда не бывает ни слишком
холодно, ни слишком жарко ".

"Как ты можешь так говорить?" Трина плакала. "Мы сохранили наш мир таким, как Земля.
О, может быть, мы немного сократили зиму, но все же...."

Голос Саари был печальным и нежным, как будто она что-то объясняла
сбитому с толку ребенку. "Предки моей матери приехали сюда всего несколько лет назад
с Земли, - сказала она. "И ты знаешь, как они назвали эту
планету? Рай. Мир-сад".

"Вот почему они назвали это Эдемом", - сказал Макс Кремер.

Затем они оказались на корабле, вышли из машины и побежали к воздушному шлюзу, ощущая, как
трава хлещет их по ногам, ветер бьет в лицо, и
холодный ночной воздух внезапно воспламенил их легкие. И Трина не могла
протеста больше, а не с миром без ума от нее, а не с Сари по
слова звенят в ушах, как ветер.

Она видела, как они внесли Курта Элиаса внутрь, а затем Макс помог ей подняться на борт,
и спустя мгновение наконец, двери шлюза закрылась и он был
тихо.

Она протянула руку к игле.

 * * * * *

Когда она снова проснулась, было уже утро. Утром на мир. Они
отнес ее на один из диванов в зале, одно возле окна
так что она могла видеть знакомые поля своей Родины, как только она
проснулся. Она потерла глаза, выпрямилась и посмотрела на остальных.
На Элиаса, все еще отдыхавшего на другом диване. На капитана Бернарда. На Саари
и ее отца, и еще одного человека с планеты. На Максимуме.

Он посмотрел на нее, а затем вздохнул и отвернулся, качая головой.

"Мы... мы возвращаемся туда?" Спросила Трина.

"Нет", - ответил Элиас. "Люди против этого".

На мгновение воцарилась тишина, а затем Элиас продолжил. "Я против этого.
Полагаю, даже если бы я был молод, я бы не захотел оставаться.
Его глаза встретились с глазами Трины, и в них была жалость.

- Нет, - сказал Макс. "Ты бы не захотел".

"И все же, - сказал Элиас, - я спустился туда. Трина спустилась туда. Ее
Мы с отцом оба отправились в космос". Он вздохнул. "Другие бы не сделали".
даже этого.

"Вы не так уж плохи, вот и все", - прямо сказал Макс. "Но я не
понимаю никого из вас. Никто из нас никогда не понимал вас. Никто из нас
никогда не узнает.

Трина посмотрела на него. Ее пальцы знали каждую черточку его лица, но
сейчас он был замкнутым, чужим. "Ты собираешься вернуться туда, не так ли?"
спросила она. И когда он кивнул, она вздохнула. "Мы тебя тоже никогда не поймем"
Я думаю.

Она вспомнила вопрос Саари прошлой ночью: "Это твой мужчина?"
и она поняла, что ее ответ не был правдой. Теперь она знала
что он никогда не принадлежал ей по-настоящему, а она - ему, что женщина, которая
будет принадлежать ему, будет похожа на Саари, нетерпеливую, бесстрашную и смеющуюся в ветер или смотрение из иллюминаторов на дружелюбные звезды.
Элиас наклонился вперед на диване и указал на главную панель погоды
для их части деревни, индикаторы, которые показывали, какой она была
сегодня и какой будет завтра по всему миру. "Я
думаю, я понимаю", - сказал он. "Я думаю, я знаю, что мы делали с нашей
окружающей средой на протяжении поколений. Но это не приносит много пользы, просто знание чего-то".-"Ты никогда не изменишься", - сказал Макс.
"Нет, я не думаю, что мы изменимся".
Капитан Бернард встал, и Макгрегор тоже встал. Они посмотрели на Макса.
Он медленно повернул голову и улыбнулся Трине, а затем тоже встал.
- Хочешь выйти и поговорить, Трина?
Но сказать было нечего. Она ничего не могла сделать, кроме как сломаться и
плакать в его объятиях и умолять его не бросать ее, умолять его провести остаток своей жизни в мире, который она никогда больше не сможет покинуть.
"Нет", - сказала она. "Думаю, что нет". А потом нахлынули воспоминания, и
музыка, и маленькая дорожка у ручья, где росли магнолии.
распространяют паутину своего аромата. "Это ... это почти время фестиваля, Макс.Ты будешь здесь на нем?" -"Я не знаю, Трина".
Это означало "нет"; она знала это.
 * * * * *
Проходили недели, пока в мире не наступило лето, пока
в деревнях не зазвучала фестивальная музыка, и не распустились фестивальные цветы, и любители фестиваля ускользнули с танцев, чтобы прогуляться
среди них. Дул легкий ветерок, ровно настолько, чтобы донести смешанные
ароматы и смешанные песни, ровно настолько, чтобы коснуться шеи и
взъерошить волосы и легко прикоснуться к губам влюбленных.
Трина танцевал с Аароном Гомес, и вспомнил. И ветер, казалось, тоже
как-то мягкое, почти бездыханного, с воздуха слишком сладкий и приторный.
Она интересуется, что за праздник на планете будет. Макс, с Саари Макгрегор, возможно, смеялся на ветру, бег в холод вечером вдоль реки.
Я могла бы пойти с ним, - подумала она. Я мог бы пойти....

Но затем музыка закружилась вокруг них быстрее, ее пульс застучал сильнее
в ее ушах, и Эрон привлек ее ближе, пока они танцевали, кружась среди
людей и смеха, направляясь к террасе, к деревьям
с неподвижными листьями в вечернем воздухе. Все было цветом, звуком и
ароматом, все смешалось, гипнотически совершенное, что-то бесконечно драгоценное с чем она никогда, никогда не сможет расстаться.
Ибо в мире снова наступило лето и время фестивалей.