Клад. Часть 1 Глава 9

Глава 9
----------------

      Немножко, так скажем, забежим вперёд. И быть может, если понравится читателю,
останемся ближе к тем сердцам; Которые очень близки и очень дороги Петру. И всем тем,
кто хоть капельку света этих добрых людей, принял в себе.
      Ну, начнём с того что Пётр приехал, и всё перевёз с большого Города! Всё, над
чем он рассуждал, и что планировал; и скажу Даже больше! Очень он удачно, скупился в
плане инструментов.  Новенькую трёх-режимку взял  "makita"  относительно не дорого,
(такие дрели очень дорогие) взял при рынке в Хозяйственном магазине. С гарантией, как
положенно. Мелочи всякой набрал "тьму". Диски зачесные, отрезные, щетки, лепестки,
насадки,  переходники,  хвостовики..  И всякого мелкого инструмента; как заклёпочник,
большой степлер,  выжимной пистолет, маленький пульвелизатор; Но, не под компрессор,
а дешевый и "широкий", как-раз под пылесос, (такая вроде ерунда, но поверте в хороших
руках, пользу будет приносить не малую) Ну и всего остального, как говорится по списку. 
Конечно,  первым делом встретился с матерью. Посидели, всё неспеша растолковал, всё
объяснил, всё рассказал.  Мама была очень рада!  В её глазах, Только радости Свет!
Как и у любой Матери. Потому, как и Счастья им большего не надо. Только бы дети были
Здоровы! И чтоб у них, всё было Хорошо! Тогда они молодеют! И каждая принесённая им
Радость; - Словом ли,  Весточкой ли..? - Конечно, за одним столом, да на кухоньке с
печенькой и чаям? То, всё-же большая Радость!  Взяв за руку сына иль дочь.  Внимать
каждому мгновению;  И видеть, как у них Сияют глаза, полные Неба любви,  Светом
Радости и Счастья наполненные. Боже, как-же они Радуются? Когда дети делятся с ними. 
И более, когда совета спрашивают! Это Рассветы жизнь продливающие. Это дни и ночи
птицей взлетающие.  Потому что нет им большего в том Счастья, но токмо чувствовать
Материнским Сердцем каждый удар сердца Дочери, или Сына своего! То вся Жизнь их! -
И Счастья слёзы, той великой Радости! - Которую могут им дети подарить. И большего-то
им, и не надо ничего!  Ничегошеньки им больше не надо!  Только бы дети были бы
Счастливы!
      Петя приехал на грузовой машине сразу по Новому адресу. Быстренько всё выгрузели
так-как водитель паренёк Александр, был хороший его знакомый, который прихватил с
собой двух приятелей, что вызвались помочь в качестве грузчиков. Пётр никого не обидел, 
и они остались все рады.  Так, что вся мебель, была занесена в дом и расставлена в
целом;  За исключением, может каких поправок.  Ребята уехали, и он тут-же пошел к
Алёнке. Звонить не хотел, чтоб её не отвлекать.  А то, вероятно она-бы бросила всё и
прибежала. Но Петя знал, что дел и у неё хватает. И травы нарвать, и ясла чтоб были
полные! И подоить; И привезти, то "одно" то "другое". Так-что, как говорится в Деревне;
Отдыхать некогда! Поэтому он управился, и уже через час, был у неё. Алёнка выбежала,
кинулась в объятия.  Радость встречи была не менее трогательной, чем мы описывали
ранее. Учитывая то, что Петра не было целых восемь дней. Он ей привёз, одну невероятно
прекрасную белую Розочку. Такую-же на длинной ножке и без всякой упаковки. Так - же
купил ей кухонный комбайн фирмы  "Philips"  так-как знал, что Алёнка безумно любит
подобные "штучки".  Вероятно так - же, как Пётр инструмент.
      И звёзды, как небо сияли подлунно; и таяли ветви малины шумя; и где-то вдали
раскаты мелькали, Осенних дождей, тихий плачь Сентября. И утро, как капля стечёт на
ладони; и губы прошепчут "на веки ты мой."  И только жемчужное небо всё знает, как
сжались ладони в рассвет золотой.
      Алёнка в длинной Петеной рубашке лежала и улыбалась сладко играя с Прекрасной
белой Розочкой. То поднося ее к носику, то к маленьким нежным губам, шептала; "На
веки ты мой". Глаза её сияли, а Золотые локоны по небесной простыни как незабываемое
утро были разбросаны; "На веки лишь мой!"
      Петя уже был во дворе, потому как рассвело и каждая минута, уже была не твоя.
Потому как нужно управится. Наносить коровам воды, и чтоб были полные ясла! К тому
времени, как Алёнка выйдет доить.  Птички ранние,  услаждали своим незабываемым
пением слух.  Орешник с рябенькой головкой заберал в себя всю красоту.  Небо белое
в голубых слезах, разливалось тишиной.  Невероятная свежесть,  наполняла мгновением
свою грудь. Пётр смотрел на Небо сквози ветви отзолочённые. Непревзойдённо, 
Непостижимо, и Непередаваемо. Каждый шорох, каждый звук, под девственной тишиной, 
уносил невидимо, то слияние неба и земли; Этой ранней красотой и жизнью наследуя ту
любовь, которую ты отдаёшь ей; лишь краешком сердца своего, под каплей сего неба тая.
И нет ни слов, ни шепота. Только то, что-ты чувствуешь в слезах своих.  О как - же
велико,  и как - же непостежимо;  Это поистине великое чувство Любви! Ты часть его,
Ты его лучик света. Ты его капелька.
      Шуричок с Друзьями не покладая рук - всё в пыли, да под Солнцем раскалённым.
И на поле и в хозяйстве. Кому вычистить, кому перекопать.  Кому солому занести, толи
в сеннык, толи под навес. Кому просто уложить во дворе и накрыть пленкой. Кому зерно,
высыпаное на клиёнку возле ворот; Всё собрать под метёлочку,  да по мешкам,  да всё
занести куда скажут.  А там у кого как;  У кого тонна а у кого пять. Не важно. Важно
что всё нужно до темна убрать!  Не важно так - же с утра привезли, или с обеда. Итак
с одного хозяйского дома,  к другому. Потому "Заготовка" идет полным ходом! В первую
очередь,  конечно,  любой хозяин думает о Хозяйстве.  И буряк, и силос, и люцерна
и сено. А там накосить, а там привезти; А там убрать,  а там перекопать. Подготовить
Огород; навоз поразвозить, а потом и перепахать.  И это всего лишь малая самая капля
от того труда, коий выподает на долю Селянина. Того Селянина, который Землю матушку
Любит!   Сколь - же труда на этих Золотых руках?  В сих обветренных,  и спаленных
на солнце Лицах?  Сколь велик Труд Землепашца и Хлебороба!  То токмо Солнце и Небо
знает!  Да те загрубелые руки,  что пригорошню Зерна держат;  Как самое Великое
богатство,  которое может дать человек Миру сему!  Да, вот такие Танюшки,  Оксанки,
Гриньки,  Светки и Тоньки;  Особенно Знают цену, Хлебу насущному!
      А белый рассвет, уносил непостежимую каплю Любви туда,  где Танины руки таяли
возделывая маленький клочочек земли;  Свою Любовь вынимая из сердца.  Она встала
до рассвета, чтоб вскопать огородик, (который был уже пуст, потому как на нём особенно
то и не было ничего. Кроме лука да помидорок..  и чуть картошички)  иначе бы Оксанка
ей попросту не позволила этого сделать.  Зная сколь труда,  и на сердце, и на руках.
Оксанка делала всё, но чтоб хоть как-то облегчить, её и так непомерный труд.  Поэтому
Таня тихонько встала пораньше, чтоб хоть-бы до пол седьмого управится.  Потому, как
Оксанка смотрит за детьми, и поэтому для Тани, эта помощь была несоизмерима с любой
тяжестью выпадающей на её долю. Если она могла, кому нибуть помочь, то Оксанка для
неё делала в тысячу раз больше.  И в семь часов,  она уйдет опять;  Тягать тачки,
скирдовать и копать; вычещать и мыть; красить и белить, И солому носить и коров доить,
и все, что прикажут. Но сейчас, она хотела помочь той, кто - ей из всех друзей дороже;
- "это-ж не весна, загребать не надо; только бы по глубже вскопать" - Думала она,
поглядывая на окошко в маленькой хатке. Как раз в то-же время, когда Петя с колодца
носил воду по чанам разливая.  Она так - же смотрела сквозь ветви на Небо, в моменты
секундочек на разгиб спины. После каждых десяти, двенадцати копков;  чуть оперевшись
на лопату, чувствуя, как пот стикает по виску. Так - же билось её сердце. И быть может
тот - же маленький Орешник, перелетал с одной верхушки Ореха, под которым был Петр,
на тот, у которого таяли слёзы Танюши. Она верила, что жизнь подарит ей еще одну. Она
чувствовала, что это Небо совсем рядом; И что и день и эта секундочка,  и быть может
это мгновение отдают всё, чтоб приблизить их час. И сколь не ложиться закату над полем,
и сколь не встречать соловьям свой рассвет;  И сколь ещё сил последних не брошено;
Они будут верить, что сил других нет.  А кромя тех, что Господь им вселяет.
***

Продолжение следует;