Клад. Часть 1 Глава 9

Глава 9

(Черновик)
--------------

**
      Немножко так скажем, забежим вперёд. И быть может, если понравится читателю, останемся
ближе к тем сердцам, которые очень близки и очень дороги Петру, и всем тем кто хоть капельку света
этих добрых людей принял в себе.
      Ну, начнём с того что Пётр приехал и всё перевёз с большого Города! Всё, над чем он рассуждал,
и что планировал: и скажу Даже больше! Очень он удачно скупился в плане инструментов. Новенькую
трёх-режимку взял "makita" относительно не дорого (такие дрели очень дорогие) взял при рынке
в Хозяйственном магазине. С гарантией как положенно. Мелочи всякой набрал "тьму". Диски зачесные,
отрезные, щетки, лепестки, насадки, переходники, хвостовики.. И всякого мелкого инструмента: как
заклёпочник, большой степлер, выжимной пистолет, маленький пульвелизатор, (но не под компрессор,
а дешевый и "широкий", как-раз под пылесос) (такая вроде ерунда, но поверте в хороших руках, пользу
будет приносить не малую), Ну и всего остального как говорится по списку. 
      Конечно первым делом встретился с матерью. Посидели, всё неспеша растолковал, всё объяснил,
всё рассказал. Мама была очень рада! В её глазах только радости Свет! Как и у любой Матери. Потому
как и Счастья им большего не надо. Только бы дети были Здоровы! И чтоб у них, всё было Хорошо!
Тогда они молодеют! И каждая принесённая им Радость: Словом ли, Весточкой ли..? Конечно за одним
столом, да на кухоньке с печенькой и чаям? То всё-же большая Радость! Взяв за руку сына иль дочь, 
внимать каждому мгновению: и видеть как у них Сияют глаза, полные Неба, Светом Радости и
Счастьем наполненные. Боже, как-же они Радуются? когда дети делятся с ними. И более когда совета
спрашивают! Это Рассветы жизнь продливающие. Это дни и ночи птицей взлетающие. Потому что нет
им большего в том Счастья, но токмо чувствовать Материнским Сердцем каждый удар сердца Дочери,
или Сына своего! То вся Жизнь их! И Счастья слёзы, той великой Радости! Которую могут им дети
подарить. И большего-то им и не надо ничего! Ничегошеньки им больше не надо! Только бы дети были
Счастливы!
      Петя приехал на грузовой машине сразу по Новому адресу. Быстренько всё выгрузели так-как
водитель паренёк Александр, был хороший его знакомый, который прихватил с собой двух приятелей,
что вызвались помочь в качестве грузчиков. Пётр никого не обидел, и они остались все рады. 
Так, что вся мебель была занесена в дом и расставлена в целом, за исключением может каких поправок. 
      Ребята уехали и он тут-же пошел к Алёнке. Звонить не хотел чтоб её не отвлекать. А то вероятно
она-бы бросила всё и прибежала. Но Петя знал, что дел и у неё хватает. И травы нарвать, и ясла чтоб
были полные! И подоить и привезти. То "одно" то "другое". Так-что, как говорится в Деревне отдыхать
некогда! Поэтому он управился и уже через час, был у неё.
      Алёнка выбежала кинулась в объятия. Радость встречи была не менее трогательной, чем мы
описывали ранее. Учитывая то, что Петра не было целых восемь дней. Он ей привёз, одну, невероятно
прекрасную белую Розочку. Такую-же на длинной ножке и без всякой упаковки. Так же купил ей
кухонный комбайн фирмы "Philips" так как знал что Алёнка безумно любит подобные "штучки". 
Вероятно также, как Пётр инструмент.
      И звёзды, как небо сияли подлунно, и таяли ветви малины шумя, и где-то вдали раскаты мелькали,
Осенних дождей, тихий плачь Сентября. И утро как капля стечёт на ладони, и губы прошепчут "на веки
ты мой."  И только жемчужное небо всё знает, как сжались ладони в рассвет золотой.
      Алёнка в длинной Петеной рубашке лежала и улыбалась сладко играя с Прекрасной белой Розочкой.
То поднося ее к носику, то к маленьким нежным губам: шептала "На веки ты мой". Глаза её сияли,
а Золотые локоны по небесной простыни как незабываемое утро были разбросаны: "На веки лишь мой!"
      Петя уже был во дворе, потому как рассвело и каждая минута, уже была не твоя. Потому как нужно
управится. Наносить коровам воды, и чтоб были полные ясла! к тому времени, как Алёнка выйдет доить. 
Птички ранние, услаждали своим незабываемым пением слух. Орешник с рябенькой головкой забирал
в себя всю красоту. Небо белое в голубых слезах, разливалось тишиной. Невероятная свежесть, 
наполняла мгновением свою грудь. Пётр смотрел на Небо сквози ветви отзолочённые. Непревзойдённо, 
Непостижимо, и Непередаваемо. Каждый шорох, каждый звук, под девственной тишиной, уносил
невидимо, то слияние неба и земли: Этой ранней красотой и жизнью наследуя ту любовь, которую ты
отдаёшь ей, лишь краешком сердца своего, под каплей сего неба тая. И нет ни слов, ни шепота. Только то,
что-ты чувствуешь в слезах своих. О как же велико, и как же непостежимо, это поистине великое чувство
Любви! Ты часть его, Ты его лучик света. Ты его капелька.
      Шуричок с Друзьями не покладая рук - всё в пыли, да под Солнцем раскалённым. И на поле и в
хозяйстве. Кому вычистить, кому перекопать. Кому солому занести, толи в сеннык, толи под навес. Кому
просто уложить во дворе и накрыть пленкой. Кому зерно, высыпаное на клеёнку возле ворот, Всё собрать
под метёлочку, да по мешкам, да всё занести куда скажут. А там у кого как: У кого тонна а у кого пять.
Не важно. Важно что всё нужно до темна убрать! Не важно так же с утра привезли, или с обеда. Итак
с одного хозяйского дома, к другому. Потому "Заготовка" идет полным ходом! В первую очередь, конечно, 
любой хозяин думает о Хозяйстве. И буряк, и силос, и люцерна и сено. А там накосить, а там привезти,
А там убрать, а там перекопать. Подготовить Огород: навоз поразвозить, а потом и перепахать. И это
всего лишь малая самая капля от того труда, коий выподает на долю Селянина. Того Селянина, который
Землю матушку Любит! Сколь же труда на этих Золотых руках? В сих обветренных, и спаленных на солнце
Лицах? Сколь велик Труд Землепашца и Хлебороба! То токмо Солнце и Небо знает! Да те загрубелые руки, 
что пригорошню Зерна держат, Как самое Великое богатство, которое может дать человек Миру сему! 
Да, вот такие Танюшки, Оксанки, Гриньки, Светки и Тоньки: Особенно Знают цену, Хлебу насущному!
      А белый рассвет, уносил непостежимую каплю Любви туда, где Танины руки таяли возделывая
маленький клочочек земли: Свою Любовь вынимая из сердца. Она встала до рассвета, чтоб вскопать
огородик, (который был уже пуст, потому как на нём особенно то и не было ничего. Кроме лука да
помидорок.. и чуть картошички) - иначе бы Оксанка ей попросту не позволила этого сделать. Зная сколь
труда, и на сердце, и на руках.
      Оксанка делала всё, но чтоб хоть как-то облегчить её и так непомерный труд. Поэтому Таня тихонько
и встала пораньше, чтоб хоть-бы до пол седьмого управится. Потому как Оксанка смотрит за детьми,
и поэтому для Тани эта помощь была несоизмерима с любой тяжестью выпадающей на её долю. Если
она могла, кому нибуть помочь, то Оксанка для неё делала в тысячу раз больше. И в семь часов, она
уйдет опять: Тягать тачки, скирдовать и копать. Вычещать и мыть. Красить и белить. И солому носить
и коров доить, и все, что прикажут. Но сейчас, она хотела помочь той, кто ей из всех друзей дороже,
"это-ж не весна, загребать не надо: только бы по глубже вскопать" - Думала она, поглядывая на окошко
в маленькой хатке. Как раз в тоже время, когда Петя с колодца носил воду по чанам разливая. Она
так же смотрела сквозь ветви на Небо, в моменты секундочек на разгиб спины. После каждых десяти,
двенадцати копков, чуть оперевшись на лопату, чувствуя, как пот стекает по виску. Так же билось её
сердце. И быть может тот же маленький Орешник, перелетал с одной верхушки Ореха, под которым был
Петр, на тот, у которого таяли слёзы Танюши. Она верила, что жизнь подарит ей еще одну. Она чувствовала,
что это Небо совсем рядом, И что и день и эта секундочка, и быть может это мгновение отдают всё, чтоб
приблизить их час. И сколь не ложится закату над полем, и сколь не встречать соловьям свой рассвет,
И сколь ещё сил последних не брошено, Они будут верить, что сил других нет. А кромя тех, что Господь
им вселяет.
***

Продолжение следует;