Сказка об Осинушке и Ивушке...

На краю молодого болотца, где туманы укрывали опушки ядреной клюквы, а лягушки вели нескончаемые ораторства, выросли две юные красавицы — Осинушка и Ивушка. Они стояли друг напротив друга, словно две подружки, и познавали окружающий их мир, делясь меж собой сокровенными девичьими думами.

Осину растягивало вширь, а Осинушка тянулась ввысь. Осина была стройной, красивой, её листочки трепетали при малейшем дуновении ветерка, и казалось, зеленелые ушки нашёптывают что-то друг другу ...

— Что там шебуршишь? — недовольно бурчала Ива поутру, позёвывая. — Опять меня разбудила!

Осинушка, с блеском в глазах-листочках, говорила:

— Ах, Ивушка, извини, сестрица, это я опять задумалась... Представь, как было бы чудесно, если бы однажды прилетела птица и свила гнездо в наших ветвях! Вот тогда мы точно могли бы сказать, что жизнь прожита не зря! Я была бы рада, даже если птичка предпочла твои ветви моим. Ведь ты мне, как сестрица... Я была бы счастлива, честное слово!

Ивушка, качая своими длинными ветвями, отвечала:

— Ты ближе к небу, а я к земле-матушке. Мне на своих ветвях никого качать не хочется... Что я им, нянька? Вот ещё! Не пущу! Мне бы так свой век прожить, и тому была бы рада, — добавляла Ивушка. — Вот бы коренья подальше протянуть, так вон там, за той кочкой, чернозёмчик-изюмчик. Там жизнь, я понимаю... А у нас так...Шлемунда...

Шли годы, соседушки-подружки росли на одном болотце, на одной земле, но одна тянулась к небу, а другая нагибалась к земле. Весной болотце наполнялось звонкими песнями свиристелей, стрекотом кузнечиков, жужжанием комаров, но ни одна птица так и не свила гнезда ни на одной из подружек.

Осинушка часто вздыхала:

— Наверное, мы с тобой самые обычные, Ивушка.

— Почему это ты так думаешь?

— Да ну как же? Ведь на других деревьях птицы вьют гнёзда, а на нас нет...

— Опять ты за старое! Да что тебе эти хвостатые сдались... Веток сухих на руки наложат - не продохнёшь, а потом всю весну кричать станут... Окстись! В этом ли смысл жизни?

— Конечно! А в чём же, по-твоему? — недоумевала Осинушка.

— Думается мне, нужно тихо, как можно дольше свой век протянуть...

— Вот именно протянуть... Ты уже который год к чернозёму корни тянешь... В этом ли счастье — чтобы подольше пожить да послаще поесть? — горячо возражала Осинушка.

— Конечно, в этом! А в чём же ещё?

— В мечте! В помощи друг другу, наконец. Я птичкам помогу, а они мне песенки споют. Я веточку качну, а они спорхнут с неё, по небу полетят. Красиво! Понимаешь?

— Нет, не понимаю...  Итак кричат, не уснуть...Пусть себе летают...Мне от этого не сытнее живётся...

Однажды весной к ним припорхнула птичка. Покачалась на веточке Ивы, перелетела на Осинку. Потюкав её плотный ствол клювиком, начала строить гнездо. Ива откровенно не могла скрыть своей зависти, даже не потому, что ей хотелось понянчиться с птенцами, а потому что её соседка жила своим счастьем, а она — нет...

Вскоре в гнезде появились птенцы. Их щебет наполнил воздух, Осинушка светилась от гордости.

— Уууу... — будто нянюшка, убаюкивала малышей Осина на своих ветвях. Ива, насупившись, отворачивалась в другую сторону.

Нежданно-негаданно налетел страшный ураган, коего не помнили и самые старожилы болотные. Он ломал деревья в лесу, как спички, и приближался к болотцу. Ветрина, словно оловянных солдатиков, клал сосны аккурат напротив Осины с Ивой.

— Поклонись, балда! — кричала Ивушка Осинушке. — Скинь птенцов на землю, иначе ветер хребет переломит! Своя жизнь дороже!

Сама Ива же затрепетала и наклонилась почти до земли:

— Батюшка, ветерок, не ломай меня... Пожалей! Дай подольше на свете пожить... Ничего же ещё и не видала...

Осинушка сопротивлялась, но, услышав треск своих ветвей, всё же последовала за советом подруги. Она скинула птенцов и тоже склонила голову.

Ураган пронёсся мимо, оставив после себя просеку поваленных деревьев. Птенцы разбились, и их мать улетела с горестным криком. А надломленная Осинушка с Ивушкой больше с тех пор не разговаривали...

Прошло время, и Ивушка нашла себе новую подругу — соседку Крушину. Они часто шептались, бросая косые взгляды на одинокую Осинушку, у которой начали подсыхать листья и тоненькие веточки...

— Не следит за собой... — говорила Крушина.

— Совсем опустилась... — язвила Ива.

Наступила суровая зима. Снег валил день и ночь, укрывая всё вокруг толстым белым одеялом. Ивушка только и делала, что кланялась снегу и целовала его холодные господские ножки. Осинушка же стояла гордо, не желая сдаваться. Снег валил не переставая, тяжёлым боком своим пригибая голову Осины к земле.

— Покорись, дурёха! — кричала ей Ивушка. — Сломит тебя Снег-батюшка!

Но Осинушка не слушала, и под тяжестью снега сломалась.

Ива и Крушина увидели поверженную Осину. Они качали ветвями, шепча:

— Нет, лучше в ножки поклониться, чем переломиться...

А лес молчал, потому что не знал, за кем правда...

Вот и подумай, мой дорогой маленький читатель, кто ты — осинушка или ивушка, что лучше — сломиться или поклониться? Я — лес, и не в праве давать тебе совета. Но если тень сомнения окутала разум и родители твои молчат, прислушайся к голосу сказки. Туман неведения рассеется, и ты увидишь истину, что ты так истово ищешь.