Теория невероятностей

Я простой айтишник. Задание, озвученное начальством, показалось мне фантастическим. Пробовал отговориться, но не удалось, работа есть работа. Торговаться тоже не имело смысла, время особо не ограничили, да я и понятия не имею, сколько его может потребоваться, заикнулся, что нужно подготовиться, шеф согласился. Теперь собираюсь с мыслями и размышляю как объяснить нейронной сетке, что такое юмор. Хорошо еще, в задачу не входит сделать из нее юмориста. Видимо задача не простая, если ее так узко ставят. Шеф любит пофантазировать на тему результатов, а по окончанию мельком упомянуть, что и не рассчитывал получить все. Такая тактика, «на слабо», в том или ином виде часто используется руководителями то ли для стимулирования сотрудников, то ли для самоутверждения. Я к этому привык, привычно очищаю суть задачи от чешуи и перьев, возможно, поэтому шеф так заузил задачу и, я подозреваю, выделил самое сложное. О! Я таки поддался на его уловку, на тонкую лесть, если считаю, что мне досталась самая сложная часть задачи.
Почти всю свою профессиональную жизнь, с пятого курса, я в кругу айтишников, и у меня стойкое убеждение, что все фантазеры вне этой среды, например, среди менеджеров. Так в общем то и получается, шеф фантазирует, а нам достается «гармонию алгеброй поверить». Что-то вроде: юмор – это процесс возбуждения положительных эмоций людей. Сразу напрашивается вопрос, если на улицу человек поскользнулся на арбузной корке, - это юмор? Видимо нет, хотя все смеются. Человек же не специально поскользнулся, он мог получить серьезную травме. Впрочем, в такой ситуации и смеются не все, кто-то обязательно подумает не больно ли человеку. Значит юмор - это та же ситуация, но в случае, когда мы точно знаем, что ничего страшного с человеком при падении не случилось, это просто комик, умеющий падать на потеху публики, при этом комично задранные вверх ноги после падения - это элемент страховки. А если смотришь детектив, главный герой сильно рискует поймать бандитскую пулю, момент напряженный и он вдруг падает. Не смешно, мы все ахнули. Вот добавился еще и элемент ожидания. Если мы смотрим детектив, мы ожидаем трагедию, если комедию, мы готовы смеяться. Стоп! Юмор мы определили как процесс с определенной целью, у детектива иные цели, если на детективе публика смеется, это провал. Процесс мерится шагами, попробуем разобраться. Шаг первый - создание контекста, шаг второй – событие. И все, получается, что анекдот идеально подходит под этот процесс: сначала создается контекст и в конце неожиданный поворот. То есть у анекдота используется элемент неожиданности? Похоже. Падение – неожиданность, выход из затруднительной ситуации – неожиданность, приятная. Остроумный ответ – неожиданность. Если камера покажет идущего героя, покажет крупным планов арбузную корку, что покажется смешнее: герой упал или герой наступил на корку, раздавил ее и продолжил движение? Наверное, зависит от контекста.
Еще пришла на ум нелепость. Если Бонд поскользнется на арбузной корке, это будет нелепо в контексте супермена, а будет ли это смешно? Думаю, да для тех, кто к нему относится с иронией, и нет для тех, кто его воспринимает всерьез. Бонд непогрешим. Таков контекст, одни будут готовы перестроиться и с удовольствием посмеются над бывшим суперменом, другие не примут предложение и уйдут с сеанса разочарованными.
Мне самому себя удавалось поймать на том, что я шутил, использую нелепость в каком-то контексте, а потом это становилось действительностью и шутка оборачивалась предвиденьем, случайным, конечно, ведь в моменте я не верил в реальность того, о чем говорил. Теория вероятностей это допускает, то, что мы называем невероятным, имеет ненулевую вероятность.
Мы с коллегами бурно обсуждали в чате события майдана. В полемическом пылу я написал «пусть отдают Крым и катятся….». Когда Крым вернулся в Россию я не поленился перелистать архив и нашел эту запись, одной шуткой стало меньше.
Но от некоторых «шуток» становится не по себе. Моя дежурная шутка, что задача каждого сотрудника держать начальство в зоне комфорта, проявлялась, конечно в реальной жизни, но, когда я попал в хорошо структурированную и формализованную среду, в которой реализован этот принцип, мне стало страшно.
Для меня все начиналось по классике с инициации проекта. Сверху спущены не совсем реалистичные даты, что частенько бывает, но в процессе обсуждения возник интересный флажок, когда один из директоров настаивал на сдвиге влево контрольной точки, которая и без этого была слишком левой и по уму ее бы вправо надо двигать. Но еще интереснее была аргументация, что проблемка с неисполнением выявится слишком поздно. Выявить ее могло простое планирование, но нет! Начальство само выбирает, когда ему выходить из зоны комфорта и начинать беспокоиться, а заодно и браться за батоги. Последние в методике занимали ключевую позицию.
Весь проектный менеджмент кризисный. Пока проект не попал в кризисную ситуацию, никто не чешется, но, когда кризис зафиксирован, все и начинается, создается кризисный штаб, с других проектов перебрасываются люди, на каждый чих назначаются ответственные. Не хватает только тысяч курьеров Хлестакова, все-таки два века прошло, но и тут свои особенности. Примечательно то, что весь обмен информацией построен на комиксах, то есть картинках, которыми развлекают начальство или заказчика. Попытка получить какую-либо информацию с любого проекта заканчивалась письмом с вложенными картинками. На картинках строилась не только отчетность, но и планирование. Возможно, великая сила привычки, подкрепленная тысячелетней историей адаптации человека к внешней среде, а в последние сотни лет к среде, создаваемой человеком, дает возможность коллегам ориентироваться в таких планах, но что-то мне подсказывает, что и ориентироваться им приходится только в том, что доложить начальству.
Никакая реальная информация наверх не поднимается, только оправдательная, притом только тогда, когда риск становится проблемой. Все снизу до верху назначаются виновными заранее.
Мне моя шутка уже не кажется смешной, скорее страшно. На всеобъемлейшей лжи снизу до самого верха сломался СССР. Сначала сломались комсомол с КПСС, а потом и вся страна. Это не единственная, но существенная причина.
И как теперь относиться к собственным шуткам, если самые невероятные и нелепые предположения могут обернуться нелепой реальностью. Закон Мерфи гласит: «Если что-нибудь может пойти не так, оно пойдёт не так».
Теория невероятностей: если вы уверены, что все пойдет не так, таки оно может пойти так, даже если это кажется невероятным.
Но вернемся к теме юмора, вот еще одна дежурная шутка: «Выпьем за проект! Не чокаясь…» Посмеяться может лишь тот, кто знает, что не чокаясь пьют за покойных, да и то, если он сначала воспримет это как «за здравие», а со второй фразы «за упокой». Как это объяснить бездушной сетке? Контраст? Да, пожалуй, много юмора построено на контрасте. Нашли еще один прием.
А как объяснить феноменальный успех Жванецкого, когда он читал свои подразделения? Только врожденным чувством юмора, которое он напрямую передавал аудитории, да еще и чувством аудитории, с которой он совершал все движения, буквально раскачивая зал как качели.
И это подтверждается многолетним наблюдением за Задорновым, который постепенно учился, шлифую и развивая свое чувство юмора, до известных пределов, заданных природой.
Все-таки юмор и смех это чисто человеческое, хотя чему-то научить нейронную сетку можно, но выдать что-либо, сверх того, что выдают современные стендаперы она вряд ли сможет. Может быть шеф это имел в виду? Но какой же это юмор? Тот же Задорнов безуспешно пытался выдать чью-то шутку за нелепость, над которой надо было посмеяться именно как над нелепостью, но, когда понимаешь, что это была именно шутка, оцениваешь именно ее.
Получается, что нелепость должна быть нечаянной, иначе она не работает. Вот как объяснить это компу? Использовать генератор случайных чисел? Так и его специалисты называют генератором псевдослучайных чисел, потому что добиться полной случайности с использованием машины теоретически невозможно. И как у нейросетки с природным чувством юмора? Сразу вспоминаешь Жванецкого: «пьешь одну рюмку, вторую, третью, а в четвертой вода ...», оцифруем «1 1 1 0». Смешно? Может быть у нейросетей образуется своё чувство юмора? Одна сетка будет шутить, а остальные оценивать шутку. Интересно как они будут выражать понимание? Что им заменит смех? Ну пусть учат Д. Хармса (Веселый старичок).
«ХА-ХА-ХА
ДА ХЕ-ХЕ-ХЕ,
ХИ-ХИ-ХИ
ДА БУХ-БУХ!
БУ-БУ-БУ
ДА БЕ-БЕ-БЕ.
ДИНЬ-ДИНЬ-ДИНЬ
ДА ТРЮХ-ТРЮХ!»