Счастливый Глюк

*Важные гости

Ранним утром старый синий «Линкольн» мчался по загородной трассе из столицы штата Коннектикут в провинциальный Бриджпойнт. За рулем уверенно расположился один из лучших детективов полиции штата — Айзек Вилленшторм. Мужчина в свои шестьдесят обладал внушительным пивным животом, живым умом и недюжинными аналитическими способностями. Лицо же его из-за наличия увесистых брылей напоминало морду английского бульдога, а усталые серые глаза лишь дополняли это сходство. На приборной панели был закреплен хаски, одетый в цвета одноименной бейсбольной команды штата, явно выдавая в хозяине машины ярого болельщика. А старый болотного цвета плащ в купе с седыми залысинами говорил о полном безразличии к моде и скорой пенсии.
Рядом с Вилленштормом сидел его молодой напарник. Тридцатилетний Тэд Дамби совсем недавно заступил на должность детектива, но пока не показал никаких выдающихся результатов. Среднего роста парень со смуглой кожей и черными как смоль волосами был хорош в применении современных технологий, что было чуждо самому Вилленшторму. По натуре одиночка, Айзек тяжело сходился с людьми, но некая отстраненность и поверхностность Тэда успокаивала его тем, что тот практически не вмешивался в ход расследований, позволяя старшему товарищу применять весь свой опыт.
Машину тряхнуло на очередном повороте и Дамби проснулся, едва не стукнувшись головой о стекло.
— Черт, вот объясни мне, Вилленшторм, — сонно прокряхтел он, потягиваясь и разминая шею, — Зачем мы едем в такую рань? Думаешь, без нас там продолжатся эти необъяснимые смерти, а как только явимся — все прекратится?
— Хотел бы я верить в такие сказки, — без тени иронии ответил детектив, — Но задание есть задание.
— И что, мы будем помогать местным копам? — недовольно спросил Тэд.
— Скорее они нам. Как ты знаешь, слухи о Бриджпойнте дошли до губернатора, поэтому замять происходящее там уже не получится.
— Но, насколько я понял, там нет криминала. Несколько самоубийств и обычные смерти обитателей дома престарелых. Не хочу показаться козлом, но, согласись, когда старики умирают — это естественно.
— Но не девятнадцать человек за неделю, — возмутился детектив.
— Да, это особенно странно, учитывая блистательную репутацию этого дома престарелых. Он вроде образцовым считается, а биография его главного врача не имеет ни одного темного пятна.
— Вот с него и начнем, — Вилленшторм дал понять, что уже набросал некий план расследования, — Иногда за маской благодетеля прячутся самые настоящие злодеи.
— Ты что, уже навел о нем справки? — удивился Дамби.
— Это полезно для любого дела, — с ноткой укора ответил детектив.
— Ладно, а что на счет тех девяти человек, которые были молоды и здоровы? — Тэд задумчиво почесал подбородок, покрытый жидкой щетиной приличной длины, — Как нам вообще понять, сколько конкретно человек принадлежит к этому необъяснимому явлению, а кто откинулся совершенно закономерно?
— Это будет не просто, но ты справишься.
— В смысле, я?
— Потому что первое, чем ты займешься в городе — изучишь медкарты, страховки и наличие жадных родственников у всех умерших за последний месяц. Нам нужно выяснить, что между ними общего.
Синий «Линкольн» остановился прямо у полицейского участка, механическая коробка передач характерно крякнула и воцарилась тишина, однако, ненадолго. Грузный хозяин автомобиля открыл свою дверцу, готовясь к выходу. Старое кожаное сидение противно заскрипело. Соблюдение протокола требовало познакомиться с местными коллегами, хотя Вилленшторм терпеть не мог эти условности. Гостей из столицы, да еще и прибывших по особому распоряжению губернатора, не любили нигде. Местные копы практически всегда вставляли палки в колеса расследования, лишь бы доказать профессиональную несостоятельность приезжего детектива. И мало кого волновало, что подобные терки вредят общему делу. Айзек взглянул на фасад участка, который, в прочем, мало чем отличался от десятков других, виденных им за долгую карьеру.
— Ненавижу это, — пробубнил он себе под нос.
— Да ладно тебе, — усмехнулся Дамби, потирая ладони то ли от холода, то ли от нетерпения, — Пойдем, покажем им, кто тут на самом деле крут!
— Твое зазнайство когда-нибудь сыграет с тобой злую шутку, — ответил Вилленшторм.
— О, опять твое занудство подъехало, — саркастично подметил Тэд.
— Я бы назвал это жизненным опытом.
— Брось. У тебя нет ни одного не раскрытого дела. Нас прислали сюда по требованию властей штата. Если бы все было так просто, местные наверняка справились сами, но нет. Превосходство на нашей стороне.
Айзек бросил на напарника беглый, уставший взгляд и зашагал к ступеням.
Участок располагался в старом деревянном здании, окруженном тихими улицами. За длинным столом в главном помещении собралась небольшая группа полицейских. Видимо, производственное совещание при неизменном аромате кофе, витающем вокруг. Создавалось впечатление, что этот терпкий запах въелся даже в стены.
Глава участка – Майкл Форд, высокий мужчина с узким лицом и острым взглядом, смотрел на карту города, расстеленную на столе. Офицеры разговаривали шепотом, искренне не понимая, что же могло так вероломно нарушить покой городка и поставить на уши все службы правопорядка.
Гости показали на входе свои значки, от чего дежурный офицер скорчил недовольную гримасу. Во истину, приезжих мало где любят, да еще и тех, кто явился, словно обличая беспомощных местных обитателей.
Глава участка был оповещен о визите из столицы штата, поэтому нисколько не удивился столь раннему появлению на пороге своих владений. Он оторвался от карты, недовольно бросив на нее карандаш, и отправился встречать гостей.
— Детективы Вилленшторм и Дамби, добро пожаловать, — он дежурно поприветствовал, не выдавая ни малейшей радости, хотя навел справки об Айзеке и был восхищен его послужным списком, — Скажу честно, здесь нет ни одного, кто бы испытывал восторг от решения губернатора и вашего появления, но, раз так решило руководство… — он пожал плечами и жестом предложил пройти дальше.
— Что вам известно по делу? — деловито поинтересовался Дамби.
— Откровенно говоря, совсем ничего. — седой капитан Форд снова дернул плечом. — Основная доля погибших — старики, но есть и вполне молодые, и здоровые.
— Вы проводили опросы? Выясняли, что общего между жертвами? — однозначно предполагая ответ, спросил Вилленшторм.
— Ровным счетом ничего. Разве что миссис Эванс, упокой господь ее душу, лет тридцать назад была учительницей математики у мистера Уотреса, он тоже... Не думаю, что это можно считать подходящей нам связью.
— Абсолютно глухое дело, — словно задумавшись, произнес Дамби, сразу поймав на себе недовольный взгляд напарника.
— Поэтому мы здесь. — Угрюмо буркнул Айзек.
— У вас уже есть план действий? Или хотите присоединиться к нашей команде? — капитан Форд остановился возле главного стола.
— Пожалуй, отдохнем с дороги, — к удивлению Тэда, оповестил Вилленшторм, — А затем почитаем дела. Подготовьте все, что есть на каждую жертву.
— Хорошо. — Капитан с облегчением выдохнул, — Вы уже нашли, где остановиться?
— А, что вы советуете? — живо отозвался молодой детектив.
— Мотель Пирса. Почти в центре и имеет удобный выезд на главную дорогу. — предложил один из офицеров за столом.
— Хмм, нам подходит. — Кивнул Вилленшторм и приподняв шляпу на голове в знак прощания, развернулся в сторону выхода.
***
Ветер тихонько шептал свои секреты, растрепывая старые буквы на вывеске “Мотель Пирса”. Здесь, у самой дороги, стояло невзрачное одноэтажное строение, словно затерянный в монотонности бетонных прерий. Пыльное стекло в окошке администратора отражало мерцающие лучи утреннего солнца, создавая иллюзию тепла и уюта. Дверь скрипнула, позволяя войти внутрь, где стены были обшарпаны временем, а ковровое покрытие изношено многолетними шагами уставших путешественников. Деревянный полированный прилавок приветствовал посетителей, отражая их словно в зеркале.
Старик Джо, вечно одетый в кофту с заштопанным воротником, притаился за стойкой, угрюмо сверкая глазами под густыми широкими бровями. Его пристальный взгляд, словно невидимый маятник, наблюдал за каждым, кто смел войти в это пространство, гадая, стоит ли доверять этому незнакомцу.
Номера мотеля украшала скромная мебель прошлых десятилетий, длинные занавески как призраки пыльных воспоминаний, и воздух, пропитанный запахом жженого кофе и сигаретного дыма. Каждая комната хранила свою тайну, собственную историю, и только скрипучая дверь словно старалась растрепать всем местные секреты, протяжным писком при каждом ее открытии.
— Зачем ты сказал им, что собираешься отдыхать? Еще только утро? — Спросил Тэд Дамби, внося в номер свой рюкзак с вещами.
— Потому что, чем меньше мы шевелимся, тем меньше они будут нам мешать.
Вилленшторм оглядел номер, лишь на минуту расставшись со своей шляпой. Он прошел в ванную комнату, повернул ручку холодной воды, кран тут же закряхтел и выплюнул воздух с каплями ржавой воды, а затем, немного погудев, выдал желанную, чистую жидкость. Детектив ополоснул лицо, промокнул его затертым махровым полотенцем, когда-то белого цвета, и вернулся к напарнику.
— Так, что, навестим старичков?
— Собирай информацию, — Айзек указал на ноутбук парня, — Не забудь запросить все медкарты.
— Как всегда, тебе все самое интересное, — огорчился Дамби. — Вдруг бы там я встретил свою судьбу…
— Никогда не думал, что тебя возбуждают дамы за семьдесят, — усмехнулся Вилленшторм, подхватывая свою шляпу с тумбы и шагая на выход.
— Я имел ввиду молоденьких медсестричек, — рассмеялся Тэд, удивившись наличию чувства юмора своего старшего коллеги.

*Добро пожаловать

Бриджпойт мало чем отличался от других американских городков. Одноэтажная Америка в своем лучшем проявлении. Просторные улицы, пересекающиеся под прямыми углами, насчитывали сотни разнообразных зданий. Самым высоким из которых был семиэтажный отель «Пеликан». Правда, приезжих в город ежегодно насчитывалось не слишком много, поэтому занимавший некогда все семь этажей, отель потеснился, предоставив три нижних уровня разнообразным частным кабинетам, мясной лавке и «Макдоналдсу».
Жители этого местечка были таким многообразным миксом культур, что порой, казалось, будто каждая улочка пронизана тысячами историй и тайн. Восточные рыжие ковры, трепещущие на старых порогах, говорили о простоте и дружелюбии представителей этнической группы, чей дом был всегда наполнен ароматами пряностей и уютом.
На перекрестке Мейпл и Элм стоял уютный мексиканский ресторанчик, который славился своими горячими тако и непревзойденным буррито. Здесь каждый вечер звучала латиноамериканская музыка, а запах жареных чили переполнял воздух теплой летней ночи.
Сквозь тонкую завесу пара, поднимающегося от горячего асфальта, виднелись силуэты группы афроамериканцев, собравшихся на баскетбольной площадке в парке. Смех и возгласы сопровождали каждый бросок мяча, а ритмичные удары длинных ног о бетонную плиту создавали своеобразный музыкальный фон, едва уловимый в буре эмоций и азарта.
Между тем, в уголке парка, на скамейке сидели несколько пожилых женщин. Они смеялись и беседовали, несмотря на явные различия в своей внешности. Их дружба была примером того, что ни цвет кожи, ни культурные различия не могли стать преградой на пути истинного понимания и взаимоуважения.
Таков был этот город – маленький кусочек разноцветного пазла, где каждая деталь, будь то смуглое лицо местного водителя такси или сияющая улыбка продавца в индийском магазине специй, вписывалась в общий облик этого удивительного места. Бриджпойнт – точка на карте, где культурное разнообразие не было источником конфликтов, а, наоборот, являлось вдохновением и гордостью для каждого из его обитателей.
Однако, все это культурное разнообразие прекрасно уживалось друг с другом. Ведь ни для кого не секрет, что город едва ли не с даты основания населяли мигранты со всего света.
Наличие порта обеспечивало большинство жителей стабильной работой и способствовало процветанию маленькой провинциальной гавани. А относительная близость к «Большому яблоку», небоскребы которого можно было разглядеть в хорошую погоду, позволяла не чувствовать себя отдаленными от основной жизни страны.
— Эй, Рид, выпьем сегодня пивка? — после смены на разгрузочных работах в порту, огромный Джо хлопнул своего напарника по плечу.
— Не могу, у нас с Энни сегодня годовщина и она хочет поужинать в любимом месте, — объяснил темноволосый, хорошо сложенный Рид.
— И в каком же это? — усмехнулся громила Джо, — Как всегда в «Счастливом Глюке»? До чего же дурацкое название, никогда его не понимал.
— Да. Кухня там простая, но весьма вкусная…
— Особенно тыквенный пирог с карамелью и домашние котлетки, — лицо громилы Джо на мгновение приобрело мечтательный вид.
— Да, — бесцеремонно перебитый Рид, улыбнулся и кивнул, решив не продолжать разглагольствования о еде, ведь в этой теме большому Джо совершенно не было равных.
«Счастливый Глюк» открылся в городе около полугода назад, но почти сразу снискал славу и обрел статус самого любимого кафе во всем Ист-сайде. Однажды главная сплетница Бриджпойнта — миссис Абрамс, отправилась туда из чистого любопытства, но уйдя в полном восторге, быстро разнесла весть о новом заведении среди подруг. И уже совсем скоро во всех трех парикмахерских района Ист-сайд женщины наперебой советовали друг другу новую отличную закусочную.  Домашние блюда по рецепту бабушки хозяина — пришлись по вкусу местным жителям настолько, что порой на входе выстраивались очереди из желающих их отведать.
Здесь встречались с друзьями и назначали свидания, спортивные болельщики заполняли собой все заведение, чтобы за вкусной едой и качественным немецким пивом посмотреть матч любимой команды. Люди постарше ценили особенный уют и хозяина «Глюка», который был невероятно приятен в общении. Таким образом, именно данное место стало центром общественной жизни горожан. Каждый находил здесь то, что ему по нраву. А благодаря обаянию и дисциплинированности хозяина, любой гость чувствовал себя как дома.
Внутреннее убранство кафе не отличалось изысканностью, наоборот, походило на миллионы подобных заведений, которые видел каждый хотя бы в кино. Красные уютные диваны со столами между ними, стены, украшенные винтажными черно-белыми фотографиями, желтые светильники, включающиеся дерганьем изящной цепочки. Все это выглядело чрезмерно старомодным, но погружало в какую-то особенную атмосферу прошлого.
— Тимми, пошевеливайся! — звучный, командный голос донесся из кухни. Принадлежал он хозяину и главному повару «Счастливого Глюка» — Эрвину Томпсону.
Высокий мужчина, сорока шести лет обладал подтянутой фигурой, осанкой, похожей на военную выправку, и обаятельной внешностью. Его доброе лицо и небесные голубые глаза вызывали полное доверие, возможно, еще и поэтому некоторые работяги засиживались у него допоздна, поболтать о том о сем с таким располагающим к себе человеком. А одинокие женщины, куда бы не отправлялись, частенько прокладывали свой путь именно через это кафе, чтобы лишний раз попасться на глаза столь благородному мужчине, который по праву считался завидным женихом, ведь в свои годы все еще был холост и совершенно свободен.
Изящные музыкальные пальцы повара добавили в блюдо последнюю приправу. Эрвин Томпсон, довольно улыбнувшись, снова поднял голову и кликнул в окошко своего помощника.
— Мясная похлебка на седьмой столик, — напомнил хозяин, спешно явившемуся перед ним парнишке.
— Сегодня народа опять полно, — запыхавшись оправдался Тим.
— Так иди и помоги своей сестре. На ней уже девять столиков, — Эрвин указал на поднос с готовыми блюдами.
— Я вообще не понимаю, как она все успевает? — пожал плечами Тимми и почесал затылок.
Высокий, худой юноша лет семнадцати практически сразу стал помощником Эрвина Томпсона. Его сестра Руби, устроилась официанткой в «Счастливый Глюк», считая, что вытащила свой поистине счастливый билет, совершенно случайно ее объявление о поиске любой неквалифицированной работы увидел мистер Томпсон и тут же позвонил по ее личному номеру. Собеседование было коротким, светло-русая, хрупкая девушка с большими глазами, немного вздернутым носиком и тонкими губами буквально очаровала своего потенциального работодателя простотой в общении, но при этом сохранив чрезвычайную вежливость и кротость. Как только Руби исполнился двадцать один год, она взяла под опеку своего младшего брата и двум выпускникам сиротского приюта понадобилась любая работа, оплатой за которую они смогут позволить себе съёмную квартирку и прочие необходимости. Руби Гор считала мистера Томпсона своего рода меценатом и была бесконечно ему благодарна. К тому же он назначил ей высокое жалование, которое только росло пропорционально популярности «Счастливого Глюка». Тим же, как мог старался поспевать за сестрой, а хозяин кафе хоть временами и прикрикивал на парнишку, руки которого иногда совершенно не хотели его слушаться, да и вообще, юноша больше походил на высоченного Шалтая-Болтая, но все же не собирался расставаться с таким работником. Все трое часто засиживались на работе до глубокого вечера и никогда не допускали опозданий, а Эрвин Томпсон невероятно ценил такую преданность общему делу.

*Уотерс первый?

— Господи, Джейсон, где тебя носит? — взволнованная Энни Рид, посмотрела на часы и всплеснула руками, заметив, как ее муж перебегает дорогу, направляясь прямиком к ней.
Стройная брюнетка с аккуратным каре и фиалковыми глазами отражала образ хорошей девочки, как раз таких обожают учителя в школах.
— Прости, солнышко, — мужчина с улыбкой протянул жене букет и оставил на ее щеке легкий поцелуй, — Захотел тебя порадовать.
— Ладно, — Энни усмехнулась и расслабленно опустила плечи, вдохнув аромат любимых ирисов, — Ты прощен.
— Отлично, тогда можем идти? — Джейсон подставил своей жене плечо и жестом пригласил внутрь заведения, — Надеюсь, наш столик не занят.
— Ну уж если Эрвин пообещал бронь, то я уверена, она нас дождется.
— То есть он для тебя уже Эрвин? — Рид с трудом пытался скрыть улыбку.
— О, не придумывай глупостей, — Энни слегка толкнула мужа плечом и мило хихикнула, — И потом, миссис Абрамс мне его не уступит.
Супруги расхохотались. Джейсон даже не успел спросить жену о том, каких успехов в покорении сердца мистера Томпсона успела достичь неугомонная Абрамс, как им навстречу вышел Тимми, придерживая входную дверь.
— Мистер и миссис Рид, рад вас приветствовать, — юноша указал жестом на самый дальний столик у окна, — Располагайтесь.
Обменявшись любезностями, молодые люди заняли свое любимое место и сделали заказ. Держась за руки и потягивая чилийское вино, они вели непринужденную беседу, будто находясь на первом свидании, а не пройдя вместе путь длинною в пять лет. Но вдруг взгляд Энни совершенно случайно упал на телевизор над барной стойкой. Хоть звук и был выключен, но все же новостной репортаж дублировался бегущей строкой.
— О, Господи! — тихонько воскликнула женщина, — Это же Уотерс!
— Глава местного тв-канала? — уточнил Джейсон и повернулся так, чтобы тоже увидеть телевизор. — Вроде, мы с ним виделись здесь какое-то время назад?
—  Да, — шокированная Энни затараторила, — Надо же, он совсем недавно потерял свою жену, я тебе говорила, она проходила лечение у нас в больнице. Сначала даже пошла на поправку, но потом ее состояние стало резко ухудшаться. Даже мистер Саммерс с его многолетним опытом и должностью главврача не смог понять причин такой крутой дегрессии. Она буквально сгорела как спичка, когда болезнь стала с неимоверной скоростью поражать всю нервную систему. А теперь и сам Уотерс.
— Видимо, не вынес разлуки с женой, — немного помолчав, Рид сделал свой вывод, а затем взял руку Энни и поцеловал ее пальчики, — Я бы тоже без тебя долго не протянул.
Энни Рид уже шестой год работала медсестрой в доме престарелых под руководством мистера Саммерса. Наделенная необыкновенным даром — видеть не только физическую боль стариков, но и их душевные скорби. Она не просто ухаживала за ними — она слушала их истории, разделяла радость и горе, будучи для них не только медицинским работником, но и другом. Ее руки были нежными, как ласковый бриз, приносящий облегчение всем, кого касались. Когда она обнимала одиноких стариков, словно витая в их объятиях, они чувствовали, что не остались забытыми в этом мире, что кто-то искренне заботится о них.
Однажды, когда в дом престарелых привезли новую пациентку, многие медработники были смущены ее недоброжелательным и закрытым поведением. Но не Энни. Она подошла к женщине с улыбкой на лице и нежно взяла ее руку.
“Привет, я Энни,” – сказала она, ее голос звучал как добрый колокольчик. “Добро пожаловать в наш дом. Мы здесь, чтобы заботиться о вас.”
Женщина посмотрела на нее с изумлением, словно не ожидала такого доброго отношения. Но постепенно, под влиянием заботы и внимания, начала открываться, словно цветок под первыми лучами весеннего солнца.
Энни Рид выделялась не только своим профессионализмом, но и гуманными качествами. Ее доброта и сострадание делали ее настоящим ангелом для стариков, которые чувствовали, что они не просто пациенты, а часть большой и заботливой семьи.
— О, Джей, это так печально, — вздохнув, она добавила, — Смотри, полиция говорит, что следов насильственной смерти нет. Во вторник будут обнародованы результаты вскрытия. Очень интересно…
— Дорогая, пожалуйста, хотя бы этим вечером перестань быть врачом, — мягко попросил Рид, — Потому что сегодня я планирую повторить нашу первую брачную ночь.
— Джейсон, — шикнула Энни тут же залившись краской и обернувшись, чтобы убедиться в том, что никто больше не слышал столь интимного признания, чем только позабавила своего мужа.


*Последний приют

Дом престарелых представлял из себя серое современное здание, строгость и унылость которого компенсировал благоухающий цветами сад. Здесь же имелся и небольшой пруд, который облюбовали дикие утки, с лихвой отъевшиеся благодаря сердобольным постояльцам данного заведения. На некоторых скамейках, расположенных вдоль гравийной дорожки и вокруг самого озера, сидели старички: кто-то один, а кто-то в компании соседей по комнате. Щебетание птиц дополняло эту мирную картину.
Вилленшторм бросил угрюмый взгляд на здание, лишь по долгу службы осмотрел все вокруг и зашагал к главному входу, где его уже ждала миловидная секретарша главного врача.
— Вы должно быть детектив? — как-то сдержанно улыбнулась девушка.
— Айзек Вилленшторм, — кивнул мужчина, снимая свою потертую шляпу и прижимая ее к груди.
— Очень приятно, — снова дежурный ответ с не менее дежурной улыбкой дали понять гостю, что ему здесь не очень-то и рады, — Прошу, проходите, мистер Саммерс ждет вас у себя в кабинете. Я вас провожу.
Как только детектив переступил порог, в нос тут же ударил резкий запах лекарств, характерный для подобных заведений. Мужчина невольно поморщился. Трудно представить, но полицейский, не раз видевший кровавые преступления по долгу службы, до ужаса боялся уколов. Молча он шел за миниатюрной блондинкой, по пути обращая внимание на местных постояльцев, то там, то тут находящихся в зоне отдыха, фойе или самом коридоре. Обычные старики, вполне себе ухоженные. Вилленшторм обратил внимание на их волосы и даже на должным образом подстриженные ногти. Никаких внешних признаков издевательств или еще каких-либо отклонений не было.
— Прошу, — девушка плавно остановилась у кабинета, рядом с которым красовалась лаконичная табличка «Джон Ф. Саммерс. Главный врач». Блондинка открыла дверь и жестом предложила войти, снова мило улыбнулась и удалилась, глухо постукивая набойками своих каблучков.
— Приветствую, детектив, — высокий, хорошо сложенный мужчина в светлом твидовом костюме развернулся от окна, лицом к гостю и натужно улыбнулся, — Чем обязан вашему визиту?
Вилленшторм нисколько не удивился тому, что его вынужденному собеседнику совершенно не было интересно его имя. Так бывало довольно часто, примечательно, что, чем выше была должность человека, тем безразличней он был к тем полицейским, с которыми ему приходится общаться.
— Увы, вряд ли вам удалось бы избежать нашей встречи после массовой гибели ваших пациентов, — Айзек тут же перешел к делу, внимательно уставившись на врача.
— К сожалению, вы правы, — вздохнул мужчина и предложил гостю присесть, — Я так понимаю, разговор будет длинным… Хотите кофе?
— Нет, — детектив улыбнулся, бегая взглядом по рабочему столу Саммерса, отмечая бумаги, в том числе несколько медицинских карт пациентов, — А длительность нашей беседы будет зависеть от ваших ответов.
— Как только случилась эта трагедия, я тут же запросил личные дела, кхм… умерших.
— Вскрытие не выявило ничего особенного. Конечно, результаты будут проверены более тщательно, но пока обнаружены только те препараты, которые были назначены им уже долгое время. Самое странное, что не у всех эти лекарства были одинаковыми.
— Ничего удивительного, — Саммерс отпил кофе из фарфоровой чашки и с дребезгом поставил ее на блюдце, этот жест показался детективу нервозным, — Все люди индивидуальны. К каждому особый подход.
— У них были разные диагнозы?
— Альцгеймер и прочие возрастные изменения организма, — ответил мужчина, — По правде сказать, я ума не приложу, как такое могло случиться.
Саммерс занял свое кресло руководителя и положил руки на стол, сцепив пальцы в замок. Вилленшторм заметил внушительный перстень на мизинце мужчины, но почти сразу отвел взгляд на стену. Многочисленные благодарности, дипломы украшали ее от пола до потолка.
— Вы очень заслуженный человек, — сделал вывод детектив, — Медицинский факультет Джорджтаунского университета с отличием… это ж какие светлые мозги надо иметь.
— Я всегда старался идти нестандартным путем. Видите ли, чтобы стать успешным в нашем деле, нужно не только всю жизнь учиться, но и искать новые способы лечения. — С гордостью произнес Саммерс.
— У вас есть собственные методики? — уточнил Айзек.
— Безусловно.
— А кто из умерших получал лечение по этой… методике?
— Вы меня оскорбляете, — недовольно бросил доктор, — Моя профессия состоит в том, чтобы спасать жизни, а не гробить их.
— Но ведь из центральной больницы Вашингтона вас уволили, — последнее слово Вилленшторм произнес намного тише.
— Я смотрю, вы уже изрядно порылись в моей биографии, — доктор смерил гостя презрительным взглядом.
— Такая работа, — согласился детектив, — Так как же вы оказались главным врачом, хоть и в провинции?
— Меня уволили незаконно.
— Неужели? — вырвалось у гостя.
— Не все разделяли мою методику. — Саммерс тяжело выдохнул, теперь его жесты выдавали нетерпение, — Но есть и те, кто понимает, что развитие не бывает без ошибок.
— То есть кто-то помог вам устроиться здесь, лишь бы подальше от раздувающих дело журналистов? В больнице Вашингтона на вас была лишь одна смерть…
— Это была случайность! — доктор вспыхнул, совершенно потеряв терпение, а затем продолжительно выдохнул, — Слушайте. Я добился этого кресла лишь тяжелым трудом. То экспериментальное лечение, которое я применил к пациенту в Вашингтоне, не только не помогло, но и стало фатальной ошибкой. Заработанная до того случая репутация едва не была полностью разрушена. И да, меня вынудили уйти. Мне пришлось уехать из столицы в эту глушь. Но, тем не менее, я снова смог подняться исключительно за счет своего таланта. Можете осмотреть каждый уголок в этом здании, и я уверяю, никаких нарушений вам не найти.
— Я благодарен за вашу откровенность, — после недолгой паузы ответил детектив, — И спасибо за приглашение к обыску, обязательно воспользуемся им с шефом полиции.
— Если вы считаете, что я как-то травлю этих стариков, то сильно ошибаетесь, — уже вслед Вилленшторму громко добавил доктор.
— А как вообще вы к ним относитесь? — Айзек снова повернулся к хозяину кабинета.
— Как к пациентам, нуждающимся в помощи.
— И жалость испытываете к их… беспомощности?
— Я врач, детектив, моя профессия со временем учит циничности. Но я делаю все, что могу.
— Что ж, благодарю за уделенное мне время, — Вилленшторм поднял руку со смятой шляпой в знак прощания, — Всего хорошего.
— Прощайте, — словно отмахнувшись от назойливой мухи, бросил Саммерс.

Оставив кабинет, Айзек решил осмотреться в самом здании. Не найдя ничего особенного, он подошел к стойке дежурного. Девушка за ней заканчивала распределение таблеток по стаканчикам с инициалами и номером палат.
— Везете кормить пациентов? — улыбнулся он, облокотившись двумя руками на стойку.
— Да, все по времени, это очень важно. — Ответила приветливая брюнетка. — А вы пришли навестить кого-то? Часы посещения только с двух.
— Нет, я уже совершил визит к вашему главному врачу.
— Вы из полиции. — Догадалась девушка.
— Не совсем. — Мужчина сам не понимал отчего его голос звучал намного мягче, чем обычно, он думал, что уж и забыл, каково это, общаться с хорошенькими леди. Он показал свой значок. — Но суть вы уловили верно. Я Айзек Вилленшторм, детектив.
— Как здорово. — Девушка протянула руку мужчине, — Я Энни Рид,.. — Она указала на свой бэйджик, — медсестра.
— Очень приятно. — От прикосновения тонких пальцев к своей жесткой коже, мужчина почувствовал приятный холодок. — Энни, вы, должно быть, имеете доступ ко всем лекарствам?
— Совершенно, верно. — Согласилась брюнетка.
— Не расскажете, что тут для чего?
— Конечно, но сначала мне нужно развести все это по палатам. Знаете, у меня обеденный перерыв через два часа. Давайте встретимся в «Счастливом Глюке»?
— Где? — изумился Вилленшторм, более несвязных слов вместе он никогда не слышал.
— О, это лучшее кафе города, — рассмеялась Энни, — И главная достопримечательность, на самом деле. Там так вкусно, что вы не сможете туда не вернуться.
— Хорошо. Уговорили. — с улыбкой ответил мужчина и тут же почувствовал тихое урчание желудка, подающего сигнал бедствия, находясь без пищи со вчерашнего вечера.
***
Все вокруг казалось тихим и спокойным, словно городок дышал своим размеренным ритмом. Вилленшторм прошел по улице и зацепился взглядом за яркую вывеску “Счастливый Глюк”. Здание было красивым, с деревянными окнами и цветочными клумбами вдоль дорожки. Внутри пахло пряными и аппетитными запахами, и в атмосфере царил приятный гул разговоров и смех. Детектив вошел в ресторан и почувствовал взгляды заинтересованных посетителей, на которых не успел сосредоточиться, так как официант молниеносно подскочил к нему с улыбкой и проводил к столику у окна. Оказывается, предусмотрительная Энни Рид уже забронировала для них возможность пообедать в столь популярном месте. Не смотря на урчащее веление желудка поскорее его накормить, Вилленшторм сделал заказ только, когда дождался свою собеседницу. Она посоветовала любимое блюдо своего мужа, пришедшееся детективу весьма по душе.
— Вы были правы, это место действительно имеет успех.
— В этом заслуга мистера Томпсона! — Восторженно ответила Энни. — О! А вот и он. Давайте я вас познакомлю.
Детектив не успел даже оглянуться, как Энни Рид позвала хозяина заведения и он, в сопровождении обаятельной улыбки, оказался рядом.
— Мистер Томпсон, позвольте представить, это Айзек Вилленшторм. Он приехал расследовать эти ужасные случаи…
— Какое счастье. — Пристальный взгляд Томпсона буквально пронзал детектива насквозь. — Наконец-то в нашем городе появилась надежда на восстановление мирной и спокойной жизни. Уверен, вы большой профессионал своего дела.
— Время покажет, удастся ли мне докопаться до истины. Но, уверяю, я очень постараюсь это сделать.
— Вот и славно, — Эрвин Томпсон тихонько хлопнул в ладоши, — Могу я предложить вам наш фирменный пирог в качестве вклада в успешное расследование? Говорят, сладкое отлично влияет на мозговую деятельность.
— Было бы неплохо.
— Неплохо? — улыбнулась Энни, — Поверьте, это лучший вишневый пирог, который вы когда-либо пробовали.
Хозяин заведения откланялся и распорядился подать детективу предложенное угощение.
— Как вы можете охарактеризовать вашего шефа, Энни? — После трапезы Вилленшторм приступил к делу.
— Он очень строгий,.. экстравагантный.
— А в чем это проявляется?
— У него свои методы работы, которые он яростно обороняет.
— Слишком честолюбив?
— Да, думаю, это слово подходит ему как нельзя лучше.
— А как он относился к пациентам?
— Хорошо, а что вы имеете ввиду?
— У Саммерса не было злобы? — Уточнил Вилленшторм.
— Нет. Мистер Саммерс был добр к ним. Хотя и держался весьма отстраненно, как и от всех сотрудников.
— Пренебрежительно?
Энни кивнула.
— Возможно это связано с его карьерой… он добился таких высот, а теперь работает здесь, в маленьком Бриджпойнте.
Айзек задумался. Портрет доктора стал для него абсолютно понятен, будто открытая, но не очень добрая, книга.
Уже на выходе из ресторана, детектив пропустил свою спутницу вперед. Внезапно в нее врезался молодой человек, явно спешащий перекусить.
— Эдди? — приводя себя в порядок после столкновения, она рассмотрела парня.
— Ой, прости. — Нехотя бросил он и бегло взглянув на удивленного Вилленшторма, поторопился дальше.
— Вы его знаете?
— Да, это Эд Коллон. Работает у нас в клинике.
— Похоже, этот парень не отличается дружелюбностью.
— Он очень замкнут, почти ни с кем не общается и никто о нем особо ничего не знает. — Энни Рид пожала плечами. — У всех разные характеры.
— Вы правы.
— Что ж, мне пора бежать на смену. Спасибо за компанию.
— Нет, это я благодарен за рекомендацию этого места. И за вашу помощь. Если вспомните что-нибудь хотя бы немного подозрительное или важное — сообщите.
— Обязательно, мистер Вилленшторм!

*Не может быть

Вилленшторм сидел у себя в номере, так уж вышло, что, привыкнув к вполне спартанским условиям жизни, в этот раз он не стал себе изменять, согласившись на придорожный мотель. Толстая сигара таяла на краю массивной пепельницы пока мужчина изучал все предоставленные ему материалы по делу.
— Смотри-ка! — вдруг подал голос Дамби, раскинувшись в соседнем кресле с ноутбуком на коленях, — Оказывается, в 60-х в Луизиане уже был случай массовой кончины пациентов больницы.
— Мм? — Айзек с трудом оторвался от бумаг, заполонивших журнальный столик, — Тогда полетела голова не только главврача, но и поставщика продуктов питания, с которым он заключил выгодный контракт. Просрочка, да еще и хранящаяся в ужасных условиях, никому здоровья не добавляет.
— Погоди! — возмутился Тэд, — Есть вообще хотя бы одна история, которую ты не знаешь? Что бы я не начал го…
— Просто живу дольше тебя, — с улыбкой оборвал напарника Вилленшторм.
— Ага, как же, настоящий динозавр, — буркнул тот в ответ.
— Лучше бы рассказал, что по родственникам, страховкам и прочему?
— Да ничего. Знакомыми были некоторые семьи, но это и не удивительно в городке с населением в десять тысяч человек. Но никаких корыстных мотивов у них не было. Во всяком случае мы о них не знаем.
— Среди погибших были и люди из соседних городов.
— Да, дети сдали родителей, спихнув обузу на медиков, — запросто бросил Тэд.
В комнате воцарилась тишина, которую довольно скоро нарушило громкое урчание в животе Вилленшторма. По своему обыкновению, детектив так увлекался работой, что забывал даже про еду и иногда сон. Вопросительный, с легкой ухмылкой, взгляд Дамби заставил Айзека покачать головой, признавая поражение перед собственным организмом.
— Ну, хорошо, идем, — Вилленшторм встал и прихватил со спинки кресла свою верную спутницу — старую шляпу.
— Знаешь, — молодой напарник тут же догнал коллегу, улыбаясь во все тридцать два зуба, — Когда ты решил поселиться в этой дыре, вместо центрального отеля, я был зол. Но сейчас благодарю, дружище!
Безусловно Дамби имел ввиду, что здание мотеля находилось через дорогу, почти напротив, самого «Счастливого Глюка», куда и направились мужчины.
***
Уже заканчивая со своим ужином, Вилленшторм отложил приборы, как только рядом с их столиком появилась приятная темноволосая женщина лет тридцати пяти.
— Простите, — улыбнулась она, — Мистер Вилленшторм…
— Ух-ты, — тут же расцвел Дамби, двигаясь ближе к окну, — Присаживайтесь, вы по адресу.
— Спасибо, — девушка устроилась напротив Айзека.
— Итак, вы хотите, чтобы мы вас допросили? — лукаво улыбнулся Тэд, на что брюнетка отреагировала смущением.
— Весь персонал был допрошен нашей полицией, но,.. — она едва заметно поежилась от пристального, изучающего взгляда молодого детектива.
— Прошу вас, — Вилленшторм переключил внимание на себя, придав голосу мягкости, не потрудившись представить назойливого напарника, — Что вы хотели сказать? Что-то вспомнили?
— Просто, — она на мгновение замялась, взвешивая стоит ли говорить о беспокоящих мыслях или муж прав, и она всего лишь накручивает себя.
— Миссис Рид? — детектив поторопил девушку, заметив на ее безымянном пальце обручальное кольцо.
— В общем, — она собралась с духом, — Почему-то полиция и пресса говорит только о случае в клинике, но как же остальные? Знаю, что перед этим ужасным происшествием в городе случилось несколько внезапных смертей.
— Они не имеют отношения к криминалу, — отмахнулся Дамби, — И всего делов.
— Мне неудобно это говорить, ведь я работаю под руководством мистера Саммерса довольно давно, но все же из головы никак не выходит чета Уотерс.
— Уотерс? — Задумчиво протянул Айзек. По правде сказать, он тоже чувствовал связь этих случаев.
— Причина их смерти так и не была установлена. Понимаете, миссис Уотерс проходила плановое лечение по направлению неврологии у нас и даже упорно шла на поправку.
— А что именно с ней было? — поинтересовался Дамби.
— Они потеряли сына, однажды он просто не вернулся из командировки в Афганистане, — вздохнула девушка, — Тони. Отличный был парень. Так вот с тех пор нервная система матери и дала трещину.
— Вы сказали, что лечение было плановым…
— Да. Как только приступы учащались, мистер Уотерс клал ее к нам.
— И как продвигалось последнее лечение? — Вилленшторм проявлял неподдельный интерес.
— Отлично! В том то и дело, что все шло хорошо. У нее даже мышечные судороги прошли. Саммерс был доволен и уже подписал ее выписку, но, выйти из больницы миссис Уотерс так и не смогла. Разве что мистер Уотерс забирал ее на празднование Дня независимости, чтобы немного разбавить ее серые будни. А дня через четыре, после прогрессирующего ухудшения, она умерла. Мы все в шоке. Видели бы вы доктора Саммерса после этого.
— А что с ним было?
— О, он был подавлен. Ведь это его личная методика поставила на ноги миссис Уотерс.
— А что вы знаете об этой… личной методике? — детективы переглянулись.
— Особо ничего. Саммерс смешивал препараты и менял дозировки, совмещая это с терапией токами и физическими упражнениями. Он сам ведет такие группы пациентов. Но ведь это помогало! — В конце девушка повысила голос, словно оправдываясь за «слив» своего начальника.
— Вы знаете, использовал ли он новые препараты? Не свойственные в вашем деле?
— Возможно… — Энни виновато опустила голову и принялась перебирать свои пальцы, — Но медсестры никогда не давали ничего необычного.
— Вы подозреваете Саммерса? — прямо спросил Вилленшторм.
— Я… нет, — этот ответ кричал неуверенностью, — Я не знаю. Но разве все это не странно? Этот вопрос мучает меня с тех пор, как это случилось. Да еще и внезапная смерть самого Уотерса немного погодя...
*Миссис Абрамс выходит на охоту

— Ты опять здесь прохлаждаешься? — следующим днем Вилленшторм прибыл в «Счастливого Глюка» как раз перед обедом и тут же нашел своего напарника, за обе щеки уплетающего какой-то стейк. Детектив раздосадовано бросил свою слегка скомканную шляпу на край стола.
— Ммм, — Тэд Дамби улыбнулся с набитым ртом, после чего ему пришлось вытереть рот салфеткой, — А ты как раз вовремя. Дело закрыто, и я советую отметить это местной вкуснятиной. Бери, поверь, ты не пожалеешь!
— Что закажете? — тут же у столика появилась Руби и, с милой улыбкой заглянула в лицо Вилленшторма.
— То же, что и у него, — сдался Айзек, но все еще выглядел недовольным. Когда официантка оставила их, он с несколько секунд смотрел на жующего напарника, а затем покачал головой, — Тебя что, всегда на голодном пайке держали?
Дамби не успел ничего ответить, как за их столик присела темноволосая, с непослушными кудрями женщина. Не смотря на свои годы, а на вид ей нельзя дать больше пятидесяти, она выглядела весьма ухоженной, хотя фигура и выдавала в ней любительницу вкусно поесть. Дама тут же сложила ногу на ногу и внимательно осмотрела Айзека, похоже, что молодые люди не в ее вкусе, ведь на Дамби она даже не взглянула.
Неугомонная главная городская сплетница, миссис Абрамс, была женщиной, о которой ходили легенды и истории во всех уголках Бриджпойнта. Большинство из них, по правде сказать, она распускала сама. Женщина с детства обладала развитой фантазией, что всячески проявляла. А когда интернет получил широкое распространение, то спасения от историй и теорий Абрамс вовсе не стало. Никто не мог устоять перед ее немыслимыми выдумками, которые порой были гораздо более захватывающими, чем самый запредельный роман. Что-то, о чем никто не знал или не осмеливался говорить вслух, миссис Абрамс обязательно распространяла с неподдельным восторгом. Она была как разжигательница искр, с помощью которых огонь слухов разгорался и охватывал все вокруг.
Сейчас же, когда город охватила волна таинственных смертей, именно миссис Абрамс стала главным источником интриги и нетерпеливого ожидания следующего громкого события. Она завладела воображением каждого жителя Бриджпойнта, подогревая интерес и создавая атмосферу невероятности. Женщина, несомненно, родилась художницей, в чьих словах живописные описания волшебным образом могли преобразовать чудовище в прекрасное создание или наоборот. Обширный опыт и аналитический ум миссис Абрамс позволяли ей погрузиться в детали и выявить самые глубокие секреты каждого, с кем она сталкивалась. Никто не мог скрыться от ее наблюдающего черного взгляда или успокоиться перед ее вопросами, которые всегда казались слишком точными и проницательными, чтобы быть просто случайными.
— Миссис Абрамс, — так же резко, как и появилась, она протянула детективу руку в ажурной перчатке, — Меня здесь все знают, но вы можете называть меня Джудит.
Сбитый с толку мужчина взял пальцы женщины своими, свидетельствуя приветствие, а затем сразу отпустил. Она улыбнулась и продолжила.
— Значит, вы и есть этот знаменитый детектив из Хатфорда?
— Айзек Вилленштром, — кивнул мужчина, — Мы с напарником…
— Мне прекрасно известно, что вы с напарником, — театрально высказалась женщина, — Упрятали за решетку несчастного доктора! Об этом уже сутки весь город гудит! Святой Саммерс заботился об одиноких стариках, а вы арестовали его как жалкого преступника! А что вы собираетесь делать дальше?
— Уедем домой, — вклинился по-прежнему жующий Дамби, — Дело то раскрыто.
Миссис Абрамс слегка повернула голову в сторону только что высказавшегося и смерила его презрительным взглядом черных глаз, а затем снова переключилась на его старшего коллегу.
— Полиция арестовала доктора Саммерса на основании вполне весомых подозрений. — Спокойным тоном разъяснил Вилленшторм. — Скоро будет готова детальная судебная экспертиза и вот тогда дело будет закрыто наверняка.
— Вы не имеете права взять и уехать, — дернув плечом и не терпящим возражений тоном заявила она, — Я слышала, что вашу кандидатуру одобрил сам губернатор. Значит, вы настоящий профессионал, а нам здесь именно такие и нужны.
— Для чего? — слегка нагнувшись над столом, вкрадчивым голосом спросил Айзек, которому только что принесли ароматный стейк.
— Для того, чтобы разобраться во всем том кошмаре, что здесь творится! — женщина снова повысила тон, будто играя на сцене театра хотела быть услышанной на самом последнем ряду.
Некоторые люди обернулись, но заметив неугомонную Абрамс, тут же продолжили свою трапезу. Другие посетители и вовсе никак не отреагировали, давно привыкнув к выходкам этой особы.
— Что вы имеете ввиду? — Вилленшторм, после некоторой паузы, принялся пробовать мясо, мысленно отдавая повару должное, — Тише и уютней города, чем ваш и представить трудно.
— Бриджпойнт был таким всю мою жизнь, но с недавних пор все изменилось. То там, то здесь начали умирать люди, — она брезгливо усмехнулась, — Конечно, вы скажете, что в этом нет ничего необычного и все мы рано или поздно… — она оборвала себя и тут же женственным жестом поправила свою прическу, — Но умирают и молодые здоровые люди, безо всяких на то причин. Что вы на это скажете?
— Откуда же вам знать, что все они здоровые? — улыбнулся Дамби, — Обычно люди не трясут своими диагнозами на каждом углу. Может…
— Мне, — раздраженная таким замечанием брюнетка выделила каждое слово, — Известно все.
— Допустим вы правы, — Вилленшторм неожиданно поддержал даму, — Но почему полиция не обмолвилась нам ни одним словом об этом?
— Они бездельники, — безапелляционно и кратко бросила Абрамс, — Сколько раз я к ним приходила, разговаривала лично с этим шефом Фордом, но все без толку. Говорит, что там нет ничего криминального и поэтому никаких расследований быть не может.
— А вам так не кажется?
— Конечно нет, — женщина оживилась еще больше. Вообще ей была присуща резкость не только в движениях, умении внезапно появиться, но и в суждениях. Абрамс придвинулсь ближе к детективу и впервые перешла на полушепот, — Я думаю, что все это какой-то секретный эксперимент. На нас испытывают ужасное биологическое оружие. И, знаете ли, очень страшно оказаться его следующей жертвой.
Дамби едва сдержался, чтобы не расхохотаться вслух, а Вилленшторм напротив, подыграл.
— И чей же это эксперимент? — заговорщицким шепотом спросил Айзек.
— Правительства, — совсем тихо ответила Абрамс, — Или вообще… инопланетян. Знаете, сколько рас охотится за нашей несчастной Землей?
— Вы просто обязаны раскрыть мне свои источники, — детектив не отводил взгляда от колдовских черных глаз женщины.
— Их много, я не хочу забивать вам голову, — едва слышно затараторила она, — На досуге посмотрите в интернете. Только сумасшедшие и крайне наивные могут отвергать те аргументы, которые там приводятся.
— Я понял, но обычно для «экспериментов» выбирается определенная группа, — продолжил детектив, — Не все подряд. Что может объединять всех умерших?
— Как что?! — удивилась Абрамс, — Мы все — люди. А если они хотят заполонить нашу планету своими колонистами, то все вместе мы здесь точно не разместимся. Вот они и начали эту тихую войну на уничтожение.
— Допустим, — кивнул детектив, — Но может быть у вас есть теория, почему эта «война» начата именно с Бриджпойнта?
— А кто вам сказал, что это безобразие творится только у нас? — с видом знающего человека вспыхнула Абрамс, — В целом по телевидению предпочитают намеренно замалчивать подобное. Не хотят поднимать паники. Что до меня — считаю это преступным. Люди должны знать, что происходит вокруг них, для их же собственной безопасности.
— Вы правы, — после небольшой паузы ответил Вилленшторм.
— Так я могу рассчитывать на вашу помощь? — в глазах женщины загорелась искорка азарта, — Умоляю, вы должны спасти этот несчастный город.
— Обещаю, мы задержимся здесь.
— Вы настоящий мужчина! — снова громко произнесла Абрамс и, встав добавила, игриво подмигнув, — Держите меня в курсе. Я бываю здесь каждый день.
Стоило двери закусочной закрыться за этой импульсивной дамой, Дамби наконец дал волю эмоциям и рассмеялся. Вилленшторм, видя это, тоже не смог скрыть улыбки.
— Смотрю, у тебя есть опыт в общении с полоумными женщинами, — Тэд вытер салфеткой слезу от смеха.
— Она нормальная. Ей просто скучно здесь, вот и придумывает то, чего нет.
— Ох, я предпочитаю держаться от таких подальше. Хорошо, что мы завтра уезжаем.
— Я бы не спешил.
— Что? Ты серьезно будешь проверять ее бред? — Дамби не поверил своим ушам.
— Всего лишь поговорю с местной полицией. Форд хоть и вялый тип, но вряд ли что-то утаит, если на него слегка поднажать. Не волнуйся, за пару дней управимся и уедем.
— Вот черт, — разочарованно протянул Тэд.
— Ну, выше нос, — усмехнулся Вилленшторм, — Как раз перепробуешь здесь все меню.
— Тебе понравилось?
— Да, признаю, готовят здесь отменно.

*Новое расследование

Следующим утром детективы отправились в полицейский участок. В небольшом помещении царил переполох. Суетные помощники местного шефа даже не пытались изобразить деловитость, а бесцельно носились туда-сюда, сортируя какие-то бумаги, отпускали шуточки в сторону друг друга и отвечали на немногочисленные телефонные звонки.
— Прямо как в академии, — тихо усмехнулся Дамби так, что его услышал только напарник.
Сам Майкл Форд находился в своем небольшом кабинете, но не успели гости к нему подойти, как дверь резко распахнулась. Появившийся шеф тут же заметил коллег из столицы, что, казалось, не вызвало у него ни одной положительной эмоции.
— Господа, если вы ко мне, то я занят, — чрезвычайно сухим тоном заявил Форд.
— Случилось что? — Тед Дамби вдруг сделал наигранно заинтересованный вид.
— Мне только что звонили из судебной экспертизы, — с ноткой досады начал шеф, — По вашему настоянию, были проведены более глубокие исследования умерших пациентов дома престарелых.
— Тааак, — настороженно протянул Дамби и переглянулся со своим напарником.
— В гипофизе и спинном мозге найдено неопознанное вещество… у всех жертв.
— Что конкретно? — Айзек нахмурился.
— Предположительно яд, группу пока не установили.
— Повторный обыск в клинике и дома у Саммерса проводили? — переступив с ноги на ногу, спросил Айзек.
— Ничего подобного не было найдено. Никаких ядов, хотя в его заведении черт ногу сломит от обилия всякой химической гадости. Наши эксперты взяли образцы, но результаты, конечно, будут не скоро. А дома даже крысиного нет в подвале, — развел руками шеф полиции Бриджпойнта, — Наверняка избавился от всех улик, как только все это завертелось. Так что это очередные доказательства вины нашего главного врача. Еду за материалами, а после оформлю бумаги для передачи в суд. — Майкл Форд обошел коллег и отправился на выход.
— Что ж, похоже, твоя подружка все же не права, — усмехнулся Тэд, намекая на миссис Абрамс, от чего Вилленшторм закатил глаза, — Дело закрыто.
— Здесь что-то не чисто, — отмахнулся Айзек, — Саммерс до чертиков тщеславен и самолюбив…
— И имеет темное пятно в своей врачебной биографии, — перебив, напомнил Тэд.
— Да, но травить своих пациентов… Зачем ему это?
— Может быть отыгрывает свою злобу за увольнение из Вашингтона на несчастных старичках? — предположил Дамби, — Ты же сам говорил, что док был унижен своим понижением и воспринимает его за ссылку.
— Возможно ты и прав, — задумался Вилленшторм, почесав затылок и водрузив не него свою мятую шляпу, — Но Саммерс не похож на идиота. Однажды избежав тюремного наказания вряд ли он стал бы сам рыть себе эту яму вновь.
***
Следующие несколько дней пронеслись для Айзека с молниеносной скоростью, так как больше напоминали «Дни сурка». Безусловно, все указывает на причастность к этому делу главного врача, но ведь есть и другие… про которых говорят, а также, как удалось выяснить, те, кто без раздувания паники был похоронен родственниками. За это время детектив немало узнал про синдром внезапной смерти, который, казалось бы, объединял всех, в основной массе не жалующихся на здоровье, жителей города. Что-то здесь не сходилось. Вилленшторм раскручивал ситуацию так и эдак, но всякий раз возвращался к поиску недостающего звена. Он был уверен, что накрывшая город волна необъяснимого имеет общий корень. Все случаи за пределами клиники, или по крайней мере б;льшая их часть, должны быть как-то связаны.
В конце концов детектив решил провести опрос среди всех подруг миссис Абрамс. Она чрезвычайно воодушевилась, когда одним из жарких полудней, за обедом и распространением свежих сплетен, Айзек застал ее и обратился за помощью. Так или иначе в ее список попали сто восемнадцать женщин разных возрастов. Такой объем работы пожилой Вилленшторм уже не вынес бы, поэтому подключил к процессу опроса напарника и еще несколько выделенных капитаном Фордом полицейских. Когда из списка Абрамс была вычеркнута последняя фамилия, Айзек собрал все данные от коллег. Начертил на большом листе подобие схемы, чтобы иметь всю информацию перед глазами и понял, что все, как одна, с какими бы странностями не были, женщины упоминали «Счастливого Глюка». Каждый. Абсолютно каждый внезапно скончавшийся за последние полгода житель Бриджпойнта посещал этот ресторан. Кроме того, теперь стало более-менее понятно, сколько именно, помимо клиники, насчитывается «жертв» — двадцать четыре.

*Никто не узнает

— Дамби, где ты? — широкими скорыми шагами Вилленшторм приближался к своей машине, держа у уха мобильник.
— Я… да сегодня в «Счастливом Глюке» рыбный день, — без тени стеснения выпалил Тэд, — А я с детства люблю рыбные котлетки.
— Может еще расскажешь, как звали твоего плюшевого мишку? — с раздражением бросил Айзек.
— Ну его…
— Дамби! — слегка повысив голос, резко прервал детектив, — Томпсон там?
— Да, вон он за барной стойкой, наливает пиво.
— Отлично, — Вилленшторм сел в автомобиль, но, прежде чем его завести закончил разговор, — Мне нужно, чтобы ты присмотрел за ним.
— В каком смысле? — искренне не понял напарник.
— В прямом. Если он куда-то соберется, дай мне знать. Понял?
— Ну скоро закрытие, наверняка он соберется домой.
— Тогда задержи его немного, заболтай чем-нибудь. У тебя это хорошо получается. А если упустишь — обязательно позвони мне.
— Ладно, — мысли о скорой добавке к ужину и ароматном немецком пиве напрочь вытеснили из головы Тэда способность к критическому мышлению, — Сделаю.
Вилленшторм с вздохом облегчения, сунул телефон в карман, по своему обыкновению, даже не сбросив звонок. Это в их паре всегда делал Дамби.
Уже через несколько минут детектив прибыл в тихий район города. Именно здесь жил Эрвин Томпсон. Оставив машину за несколько домов, на противоположной стороне улицы, Вилленшторм вышел из нее и немного огляделся. Вокруг было тихо, в окнах горел свет, а собирающиеся в скором времени разразиться дождем тучи, закрывали загорающиеся звезды.
Расположенный в окраине города, тихий район обладал неповторимым очарованием, притягивая своей умиротворенностью и спокойствием. Южная улица, на которой жил Томпсон, представляла из себя традиционный вид и была обрамлена кленами и старыми, преимущественно деревянными домами с низкими, светлыми оградками, символически очерчивающими каждый дворик. Дворики украшены маленькими клумбами с яркими цветами, завораживающими своей красотой. Каждый дом казался уютным и заботливо благоустроенным.
Уличные фонари по-тихому включались, делая улицу все более живописной и загадочной. Старый кот, затерявшийся в садовой листве, замер на мгновение, оценивая новое пространство, затем лениво продолжил свой путь, исчезая среди цветов.
Тихий район с частными домами — это место, где можно воплотить свои мечты о размеренной, комфортной жизни, так знакомые самому Айзеку, вынужденному ютиться в маленькой квартирке после развода. Вдали от городского шума и суеты, здесь можно насладиться прекрасной природой, архитектурой и уединением с самим собой. Будь то для семьи или одиночества, этот район предлагал оазис покоя и гармонии, где ветер шепчет серенады, а вечера наполняются приятными звуками природы, к ночи уступая место полной тишине.
Жизнь завидного холостяка Томпсона надежно скрывалась от любопытных глаз в его уютном доме. Светло-голубой двухэтажный дом стоял на улочке, утопая в зелени деревьев и цветов. Его цвет идеально сочетался с густым зеленым газоном. По обе стороны дорожки, ведущей к дому, росли стройные кусты роз и георгинов, словно стражи, охраняющие покой хозяина. Пред входной дверью стояли два горшка с яркими цветами, ухоженные и аккуратные, точно так же, как и весь двор. Идеально постриженные кусты, безупречная чистота на дорожке, птицы, летающие над крышей, создавали впечатление идеального порядка. Впечатление при первом взгляде на этот дом складывалось в понятие педантичности. Все словно на своих местах и вокруг каждая вещь имела свое определенное место, каждый листок на дереве ухожен и продуманно обрезан. Его страсть к порядку и чистоте наверняка была заметна даже прохожим.
Убедившись, что до него здесь нет никому дела, детектив спокойным шагом отправился к цели. Обойдя дом, Айзек попробовал приоткрыть окно, по всей видимости, недавно как следует зашкуренное и аккуратно окрашенное, которое поддалось после нескольких усилий. Кряхтя и громко сопя от своей мешающей ловкости грузности, мужчина все же проник внутрь. Это была спальня. Первое, что бросилось в глаза Вилленшторму — идеально заправленная кровать: ни одной складочки, ни единого залома. Аскетичность комнаты поражала, в ней не было ничего, кроме кровати, старой куцей тумбочки и высокого торшера.
Оставив первую комнату позади, детектив оказался в узком коридоре, а затем и в гостиной. Неожиданно для себя, Вилленшторм встретился со взглядом, который величественно и с какой-то надменностью наблюдал с портрета за непрошенным гостем. «Может, отец… Прямо как в музее» — подумал детектив. Внимательно вглядевшись в детали, мужчина не обнаружил больше ни одной фотографии, это казалось странным, ведь обычно человек либо окружает себя снимками любимых людей и родственников или, напротив, не выставляет напоказ ни одного изображения. Всего один портрет — больше похоже на поклонение.
Вилленшторм обошел дом, комната за комнатой, но не нашел ничего, что могло бы хоть как-то скомпрометировать его хозяина. Запах старой бумаги, как в огромных библиотеках, исходящий от невероятного количества книг, густо наполнял дом и преследовал в любом направлении. Оставшись ни с чем, детектив огляделся по сторонам, а затем решил спуститься в подвал.
Стоило только Вилленшторму шагнуть в подвал, воздух почти сразу стал гуще, будто концентрируя в себе все странные ароматы, накопившиеся за долгие годы. Мужчина щелкнул рожок выключателя и немало удивился тому, что лампочки вовсе не были пыльными. С темной желто-оранжевой подсветкой мерцанья они будто пробудили призрачные тени на стенах, создавая зловещее впечатление. Айзек Вилленшторм впервые за долгую службу поймал себя на мысли, что все здесь буквально заряжено опасностью. Он не был экстрасенсом или какой-нибудь еще чувствительной особой, на подобие миссис Абрамс и, хотя насмотрелся в жизни не мало, но местная энергетика была сродни могильному холоду и молчанию.  Вдруг его оглушила пульсация собственного сердца, кольнув ожиданием неизвестности. Он прошел в самую глубь подвала.
Довольно сносное освещение позволило не только увидеть корешки книг, стоящих на деревянных полках, расположенных вдоль стен, но и разглядеть их названия. Насколько мог судить детектив, большинство было на немецком языке. Мужчина заметил, что одна книжная полка довольно сильно выдвигалась вперед по сравнению с остальными. Это его заинтересовало. За стеллажом оказался еще один, а оба они образовывали узкий коридор, ведущий в совершенно не освещенный угол. Вилленшторм негромко выругался, понимая, что его массивная фигура не позволит проскользнуть туда незаметно, но стоит ли туда вообще идти? Он вспомнил, что на чертовом мобильном телефоне имеется функция фонарика. Еще недавно о ней и не догадывался, но в прошлое расследование они с Дамби ехали на пригородной трассе, где им пришлось менять колесо в полной темноте. Тогда-то Тэд подсвечивал напарнику именно таким фонариком. Порывшись в широком кармане своего плаща, Айзек выудил оттуда заветный гаджет и даже почти с первого раза нашел нужную кнопку. Темнота в конце стеллажей растворилась и Вилленшторм заметил там дверь. Внешне она сливалась со стенами, будучи одинаково выкрашенной двумя цветами, но ее текстура явно была железной. Делать нечего, впереди манила загадка, а, значит… детектив предпринял усилие, чтобы немного раздвинуть стеллажи, выдохнул из легких весь воздух, как мог, втянул живот и протиснулся к потайной двери.
На удивление она легко поддалась. Маленькая, около десяти квадратных метров комнатка, своими плотными давящими стенами была похожа на гроб. Здесь вдоль стены стоял не строительный стеллаж, а настоящая библиотека из добротного дерева. «Зачем тебе тащить в подвал такой хороший шкаф?» — задался вопросом детектив, а затем замер, осветив содержимое полок.
— Что за черт? — вырвалось у мужчины.
Десятки газет и вырезок из них, а также фотографии. Большинство заботливо размещено под стеклом внушительных фоторамок. Глаза Вилленшторма бегали от одного изображения к другому. Он будто попал в машину времени, из которой скорей хотелось выбраться, как из кошмарного сна. На одном из центральных изображений он узнал то же лицо, портрет которого украшает гостиную этого дома. Трое мужчин позировали на фоне Эйфелевой башни. Связь хозяина дома с этим мужчиной казалась детективу очевидной. Хотя все, что он видел перед собой могло быть и простым ужасающим фанатизмом. Нет. Вилленшторма словно ударили по голове. Вырезка с первой полосы некогда центральной газеты кричала огромными буквами: «Доктор Адлер Глюк». Мог ли Томпсон назвать ресторан именем своего кумира? Мог. Но детектив буквально чувствовал между ними более глубокую связь.
Мужчина принялся изучать газеты, а была это самая настоящая подшивка, видимо, из самой редакции. Все ближе поднося к глазам фонарик-телефон, он пытался выудить еще хотя бы немного информации. Но вдруг вздрогнул от внезапно раздавшегося звонка. Это был Тэд.
— Да, — ответил Вилленшторм, оставшись почти в полной темноте, так как фонарик погас от хаотичных нажатий на все кнопки сразу при попытке принять вызов.
— Ты просил звонить, если Томпсон соберется уходить из «Глюка». Так вот он…
Дальнейшее Айзек слышал откуда-то издалека, словно, Дамби спрятал телефон, но остался на линии.
— Мистер Томпсон, — слегка взволнованный голос Тэда нагнал повара.
— А, дорогой мистер Дамби, — ответил уставший голос, однако, в котором явно читалась улыбка. Вилленшторм представил себе Томпсона с оскалом добродетели и по его спине пробежал противный холодок. Стоя среди своих находок, в темноте, детектив испытывал целую бурю чувств.
— Вы уже уходите?
— Да, поздновато. Еще и голова разболелась…
— Черт! — Айзек сбросил звонок, снова включил спасительный фонарик и спешно принялся укладывать все, что разрыл, обратно.
Когда с делом было покончено, он еще раз оглядел комнатку, все было в порядке. Только хитрый, надменный взгляд с черно-белой фотографии снова заставил поежиться. Детектив выбрался из подвала, предварительно вернув все, как было до его прихода. Но не сразу вспомнил, через какое окно оказался в доме, настолько сильное впечатление на него произвели находки. Конечно, следовало сделать несколько снимков, но все это было слишком сложно и несколько попыток не увенчались успехом. «Все же Дамби прав, нужно учиться обращаться с техникой» — признал про себя Айзек, а затем услышал, как к дому припарковалась машина — явный признак необходимости уносить ноги. Входная дверь закрылась с характерным стуком в тот самый момент, когда обе ноги Вилленшторма оказались на газоне. Пригнувшись и слегка кряхтя, он обогнул дом и отправился к своему авто.
***
Вилленшторм зашел в здание полицейского участка, когда на улице совсем стемнело. Детектив имел явное намерение разузнать об Эрвине Томпсоне как можно больше. Ему хотелось знать все: где родился, кто родители, какие корни они имеют едва ли не до десятого колена, да, черт возьми, обо всех его женщинах… точнее о вкусе на них. Все это развернуло бы полотно такой таинственной и любимой горожанами Бриджпойнта личности. Безусловно, что-то мог накопать и сам Дамби, но Айзеку хотелось разделить все находки с этими стенами оплота закона. Отчего то ему не давала покоя мысль, что полный портрет хозяина «Счастливого Глюка» станет основанием для его задержания.
Но стоило мужчине сделать несколько шагов, как он заметил напротив коморки дежурного, на потертом деревянном стуле, изящную брюнетку — Энни Рид. Кажется, она была чем-то взволнована. Девушка, словно по наитию, подняла голову и моментально сорвалась с места, увидев детектива.
— Мисси Рид, — Айзек приподнял свою шляпу.
— Как хорошо, что вы здесь. — Девушка мяла в своих руках сумочку. — Мне сказали, что никого по этому делу нет, вот я и жду, а тут вы…
— Ну, тише, успокойтесь, — добрым тоном приободрил Вилленшторм, — Что-то случилось?
— По правде сказать, я не уверенна... — Она внезапно прекратила теребить свой аксессуар и решительно взглянула детективу в глаза. — Я кое-что вспомнила.
— Погодите.
Вилленшторм взял у дежурного ключ от комнаты допросов, чтобы их разговору никто не помешал и провел девушку туда.
— Так, что же вас привело?
— Вы просили рассказать о любых деталях, даже самых незначительных.
Детектив кивнул.
— Помните, когда мы обедали в «Глюке», туда заходил Эдди Коллон?
— Такой странный паренек? — Айзек машинально поднял ладонь вверх, словно очерчивая в воздухе высокий рост упомянутого. — Он чуть не сбил вас с ног.
— Да-да. Так вот, я разговаривала с другой медсестрой — Шерил Лип, и оказалось, что Эдди несколько раз подменял ее. Только это было не совсем законно.
— Что вы имеете ввиду?
— Эти подмены никто не оформлял. Понимаете, у нее уже долго тянется бракоразводный процесс, и они с мужем яростно борются за опеку над дочерью. Вот по этим делам она и отлучалась.
— Хм, значит, эти подмены случались именно днем…
— Да, как раз, когда приходила пора разносить лекарства. И Эдди имел к ним доступ. После этого разговора с Шерил я вспомнила, что пару раз заставала Эдди за распределением пилюль, и… — девушка задумалась, словно взвешивая справедливость своих суждений.
— И? — с любопытством поторопил детектив.
— Я поздоровалась с ним, проходя мимо, а он так вздрогнул от испуга, что мне стало неловко. Конечно, никто не любит, когда внезапно сзади слышит чей-то голос, тогда мне не показалось это странным, но сейчас…
— Думаете, ему было, от чего испугаться?
— Не знаю. Наверное, я очень плохой человек, раз могу подумать такое о скромном мальчишке, но все же… Я обсуждала это с мужем, и он тоже допускает, что это Эдди подменил лекарства или… даже не знаю, что думать.
— Энни, вам когда-нибудь говорили, что вы неоценимый помощник? — как-то по-отцовски улыбнулся Вилленшторм.
— Ох, бросьте, — засмущалась Рид, — Я всего лишь хочу, чтобы с этой ужасной историей было покончено и мой любимый Бриджпойнт больше не переживал таких потрясений.
— Вы очень эмпатичная девушка. Благодарю за столь важные сведения.
— Они помогут?
— Пока нельзя сказать наверняка, но, если да, уверен, вам выдадут грамоту.
— Мистер Вилленшторм, спасибо за поддержку. Умоляю вас, доведите это дело до конца.
— Обещаю. А теперь, с чувством выполненного долга, можете идти домой. Наверняка муж заждался вас за ужином.
— Ах, да! — совершенно успокоившись, девушка кротко улыбнулась детективу и отправилась домой.
Вилленшторм снял шляпу и почесал затылок. Новых вводных он явно не ожидал. Вызвонив капитана Форда, детектив изложил ему суть разговора с медсестрой. Стало совершенно ясно, что без ордера на обыск дома Эдди Коллона не обойтись.
***
Следующим утром два приезжих детектива, по уже сложившейся привычке, отправились на завтрак в «Счастливый Глюк». Всю ночь Вилленшторм не сомкнул глаз, в голове, словно в миксере, смешивались мысли о Томпсоне, Адлере Глюке, других именитых персонажей с фотографий из подвала, Эдди Коллоне и докторе Саммерсе. Мотив был только у Саммерса. «Но это лишь потому, что мы не все знаем об остальных» — эта мысль красной линией следовала во всем этом круговороте. Утром Айзек был готов столкнуться с Томсоном лицом к лицу. Он с нетерпением ждал утра и представлял, что скажет, а также как отреагирует его оппонент. Однако, в «Глюке» из персонала были только Руби и Тим Гор. Это показалось детективу подозрительным… Как, впрочем, и все вокруг.
— Опять капуста и сосиски? — хмыкнул Дамби, глядя на заказ напарника.
— Они из чистого мяса. Где ты еще такие видел?
— Ага! Ты стал говорить прямо как все фанаты этого заведения. Я так и знал, что твоя строгость напускная.
Айзек не успел ничего ответить, как его старенький телефон затрезвонил в кармане плаща.
— Боже, — едва слышно произнес Тэд, — Как достала эта полифония.
— Слушаю.
На линии был капитан Форд, судя по сбитому дыханию, он быстро шагал во время разговора.
— Мои ребята и эксперты работали всю ночь, — сообщил мужчина, — И, как оказалось, не зря. В доме Коллона обнаружили препараты без опознавательных признаков. Их анализ показал наличие того же вещества, что найдено в организмах жертв дома престарелых.
— Ордер? — Вилленшторм промокнул губы салфеткой.
— Имеется. Когда дело на контроле губернатора, бюрократическая машина крутится заметно живее. Я лично еду арестовывать этого сукиного сына.
— Что там? — оживился Тэд.
— Доешь потом. Мы едем на допрос Коллона.
Вилленшторм надел свою шляпу, спеша к выходу.
— Детективы, — улыбчивая рыжая официантка Руби, обратилась к мужчинам, проходя мимо них с заказом, — Завтра у нас большой благотворительный обед. Приходите и вы.
Она засмущалась, встретив взгляд Тэда.
— Что еще за обед?
— Мистер Томпсон проводит такие для всяких социальных учреждений. Обычно там весело, мы готовим все, что только есть в меню.
— А как часто проходят такие обеды? — перебив открывшего рот воодушевленного Дамби, спросил Вилленшторм уже стоя в дверном проеме.
— Каждый месяц.
*Семейные узы

Вилленшторм стоял перед монитором, на котором было выведено происходящее в комнатке для допросов. Он не хотел заходить и нападать сразу. Методика Айзека включала в себя изучение психологии подозреваемого, его поведение. Множество подобных персонажей, видимых за долгую карьеру, научили отделять зерна от плевел.
Наконец на экране появилось движение. В комнату ввели высокого паренька. Полицейский пристегнул его наручники к специальному поручню железного стола и вышел. Эд Коллон был похож на затравленного зверя, но только внешним обликом. Ничего в его поведении не выдавало волнения и тем более страха. Он спокойно откинулся на низкую спинку, наверняка больно впившуюся под лопатки, и просто ждал. Руки его не были сжаты в кулаки или сцеплены между собой.
— Похоже, его подставили. — Сделал вывод стоящий рядом с Айзеком Дамби. — Тому, кто не виноват, нечего и париться.
— А если он играет в Агента 007? — не отрываясь от экрана ответил Вилленшторм, чем немало удивил напарника.
— Вряд ли. На вид он стопроцентный слабак. И потом, он слишком уверен в себе.
— Или в своей правоте, — протянул Айзек и отправился на допрос.
Холодный железный стул крякнул под тяжестью детектива, когда тот устроился напротив подозреваемого. Несколько минут оба просто молчали, пока молодой человек не приподнял бровь и не одарил Айзека дерзким взглядом исподлобья.
— Валяйте, — тихо и равнодушно бросил он.
— Расскажи о себе, — внезапно для допрашиваемого и всех наблюдателей попросил Вилленшторм.
Парень подумал и дернул плечом.
— Да как-то особо нечего. Я не поп-звезда.
— Поп-звезда бы меня и не удивила. Я больше люблю кантри.
— По вам видно. — Отозвался парень, что вызвало смешок Тэда Дамби, стоявшего перед монитором наблюдения в соседней комнате.
— Расскажи о своей семье. Я знаю, когда тебя арестовывали, дома больше никого не было…
— Мать гостит у тети в Бостоне.
— А остальные?
— Мы живем вдвоем.
Безусловно Вилленшторму было это известно. Он ознакомился с делом парня. Мать Алисия Коллон с самого младенчества растила его одна. В документах не было ни одного упоминания о биологическом отце. Такое, к сожалению, встречается не так уж редко. А по статистике именно дети из неполных семей первыми оказываются под ударом всякого рода преступлений.
— У тебя в доме нашли препараты, которые…
— Я не подменял, — отмахнулся парень, — Они были в самой больнице.
— Мне известно, что это не так. Их основное вещество является ядом и способно серьезно повлиять на ослабленный и нездоровый организм. В больнице нет ни одного такого…
— Интересно, сколько времени ушло на выяснение этого?
— Данные по всем лекарствам были собраны еще до ареста доктора Саммерса…
Едва произнеся фамилию Вилленшторм заметил, как по лицу парня скользнула гримаса отвращения, а пальцы правой руки непроизвольно сжались в кулак.
— Ты знаешь, что доктор Саммерс обвинен в массовом убийстве в своей клинике, верно?
— Я же не на Луне живу, — сквозь зубы процедил Коллон.
— И как ты к этому относишься?
— Собаке собачья смерть. Хорошо бы его прибили за решеткой.
— А эти таблетки он успел тебе подбросить?
— С него станется. Нельзя доверять существу, которое считает других людей ничтожествами и наделяет себя правом ломать чужие жизни.
Произнеся столь пламенную речь Коллон осекся и снова откинулся на спинку стула. Однако, детектив никогда не был в чем-то больше убежден, чем в личной неприязни этого молодого человека к доктору.
— Он тебя как-то обидел? — сохраняя спокойный тон, спросил Айзек.
— Да мне на него плевать.
— Как хорошо ты его знал?
— Вообще не знал. Повезло мне.
— Давай-ка сменим тему, — чтобы отрезвить парня предложил Вилленшторм, — Расскажи, ты когда-нибудь был знаком со своим отцом?
— Я же сказал нет! — Вспыхнул Коллон, подскочив, а затем упал на стул и добавил. — Больше ничего не скажу.
Детектив смерил парня внимательным взглядом и, немного погодя, покинул комнату.
— Что это было? Он же не говорил об отце? — Взволнованный Дамби встретил напарника в коридоре.
— Найди миссис Коллон и задай ей пару вопросов…
***
Вилленшторму удалось получить от матери парня всю нужную информацию, которая, как последняя часть паззла, встала на свое место. После полудня он вернулся в комнату для допросов и снова занял свое место. Эд опять взглянул на него, но на этот раз без излишней спеси.
— Саммерс твой отец, — констатировал детектив.
— Никакой он мне не отец! Этот сукин сын всегда думал только о себе, другие ему не нужны.
Алисия Коллон вообще не знала, что в Бриджпойнте, за время ее отсутствия, столько всего произошло. И, конечно, не знала, что ее сын задержан по подозрению в нескольких убийствах. Этого ей и не сообщили, чтобы была поразговорчивей. Ведь странно было бы рассчитывать на правду от женщины, сыну которой грозит электрический стул. Тэду удалось выяснить, что Саммерс почти двадцать два года назад бросил Алисию сразу, как только узнал о ее беременности. Мотивация мужчины была простой и банальной: он строил стремительную карьеру и никакие обременения ему были не нужны. Примечательно в этой истории и то, что женщине пришлось одной растить ребенка без чьей-либо помощи. Однажды, она рассказала сыну правду об отце, но даже представить не могла, чем это обернется. В парне с тех пор начало прорастать зерно ненависти, которое с каждым днем становилось все больше и сильнее. Каждый День отца в школе, каждый раз, когда матери приходилось занимать у подруг на новые джинсы сыну и за раннее взросление. Юноша, пронизываемый яростью и болезненным гневом, исходящим из самых глубин его души, с детства носил бремя одиночества. Та пустота, которую оставил в его жизни отец, стала тяжелым багажом, тянущим на дно его существования. Впитывая подавленные вздохи матери, которая одна боролась с трудностями воспитания, юноша развил гнев в своем сердце, наполнив пространство поистине неконтролируемой яростью. Он ненавидел отца, и страстно, с ревностью и злобой, ругался на себя, на свою кровь, которая, как казалось, связывала его с мужчиной, отрицающим свою семью. В своих детских мечтах, маленький Эдди часто воспринимал отца как символ невозможности, как темное проклятие, несущее с собой неповторимые травмы. Он обращался к небесам с мольбами, с призывами и слезами, просил преследующие мысли и чувства исчезнуть, чтобы освободить его душу от этих ужасных оков. Но все было тщетно. С возрастом злоба обрела реальные черты, именуемые никак иначе, как месть. Эд Коллон решил уничтожить Саммерса.
— Ну и чего ты добился? — Вздохнул Вилленшторм.
— Я хотя бы попытался отомстить за каждую слезинку своей матери! За каждый тычок в мою сторону в школе. Я стал работать с девяти, разносил газеты, чтобы хоть немного ей помочь. Да, что вы вообще понимаете?!
— Поверь, сынок, жизнь дает самые жесткие уроки и советы.  Лучшей местью был бы твой успех в науке, музыке или чем-то еще… Неужели тебе было не жаль всех этих людей?
— Они и так были обречены. Неделей раньше или позже…
Вилленшторм подавил в себе желание выругаться.
— Где ты взял эти таблетки?
— Рядом Нью-Йорк, детектив, чего там только нет.
— Нью-Йорк, — задумчиво протянул мужчина, а затем махнул рукой в камеру наблюдения, давая понять, что разговор окончен.
***
Тем же вечером, проводив последнего посетителя, работники «Счастливого Глюка» собрались на кухне, чтобы завершить уборку заведения и подготовить его к следующему дню.
— Отлично потрудились, ребятки, — пока помощники возились с тряпками, Эрвин подвел бухгалтерские итоги дня и отсчитал каждому положенное дневное жалование, — Завтра жду вас пораньше. Благотворительная организация Бриджпойнта связалась со мной и попросила возможности провести здесь обед для одиноких стариков, ветеранов порта, так что народа будет больше обычного.
— Ничего себе, — ахнула Руби, вытирая мокрые руки о рабочий передник и с заинтересованным видом подошла к Эрвину, — Будет какое-то особое меню?
— Попросили все самое простое, что у нас есть, — хмыкнул он, — Никто не хочет тратиться на списанных на берег.
Руби на мгновенье замерла, слова мистера Томпсона показались ей слишком жесткими, ей даже подумалось, что они похожи на какой-то морской жаргон. Она никогда не задавала личных вопросов своему работодателю, но его стать вполне могла быть плодом многолетней армейской выправки. Кто знает, может он служил на флоте? Списав все на вероятное военное прошлое, она тут же отмахнулась от неприятного ощущения.
— У вас всегда все вкусно, а этим старикам наверняка никто ничего нормального не готовит. Вот они и решили привезти всех к нам, — предположила Руби.
— Мистер Томпсон, — рискнул Тим, — А могу я вам помочь завтра?.. Я имею ввиду на кухне.
— Это без надобности, дорогой Тимми, — Эрвин улыбнулся пареньку, — Я сам со всем справлюсь. Оставь мне мое любимое дело.
— Просто… — Тим виновато опустил голову и неуверенно пробормотал, — Я бы очень хотел научиться так готовить, перенять несколько секретов.
— Хочешь узнать мой секретный ингредиент? — рассмеялся Эрвин.
— Да! — юноша снова оживился.
— Просто вкладывай душу во все, что делаешь, в том числе и в готовку. И тогда от твоей стряпни никого за уши не оттащишь.
Руби улыбнулась и потрепала брата по слегка вьющимся, не расчесанным с самого утра, волосам.
— Я понял, сэр, — кивнул парень.
— Вот и отлично. А теперь пора на отдых. Завтра снова долгий день.

*Обреченных ждет поражение

Миссис Абрамс была в первых рядах, вместе с прессой, когда доктора Саммерса выпускали из участка. Она была одной из немногих, кто не поверил россказням полиции о его причастности к столь громкому делу. Соорудив самодельные плакаты с надписями вроде «Справедливость восторжествовала», «Берегитесь своих детей», Абрамс раздала их подругам и помчалась поддерживать доктора. Кажется, она не понимала всей глубины этой истории и однозначно не находила ни капли оправдания арестованному Эду Коллону.
— Господи боже, да твоя подружка настоящий ураган, — Тэд Дамби разглядывал толпу и ее явного лидера из окна, проезжающего мимо синего «Линкольна».
— Что ж, в невиновности Саммерса чутье ее точно не подвело, — признал Вилленшторм, — И хватит ее называть моей подружкой.
— Правда? — Усмехнулся Дамби, — А я думал, раз уж дело закрыто, может пригласишь ее на свидание? Сто пудов она будет просто счастлива.
— Мне понадобится твоя помощь сейчас, — Вилленшторм не просто сменил тему, он вообще никак не мог отвлечься от занимающих его мыслей.
— Хочешь, чтобы я дал тебе пару уроков пикапа?
— Нет. Мне нужен твой ноутбук и умение рыться в интернете.
Уже в номере Вилленшторм рассказал напарнику про свое тайное проникновение в дом Эрвина Томпсона, а также про то, что увидел там. Детективу врезалась строка из газеты, понятная знающему хотя бы один язык — «Доктор Адлер Глюк». Его портрет красуется на самом видном месте дома, но подробности об этой личности оказались куда страшнее, чем Вилленшторм мог представить. Все время, пока Дамби бегал ловкими пальцами по клавишам ноутбука, Айзек напряженно ждал.
— Ни черта ж себе! — Вдруг выдал Тэд.
Вилленшторм в нетерпении подскочил с места.
— Что там? — детектив наклонился ближе, выказывая все внимание.
— Адлер Глюк был именитым нацистским врачом. Вёл один из крупных проектов Третьего рейха и в своих кругах был известен не меньше, чем сам Менгеле.
— Дамби, твою ж… Что это был за проект? — спросил Вилленшторм и только после почувствовал, как ноет его челюсть, до такой степени он сжимал зубы.
— В тридцатых и во времена Второй мировой он осуществлял эксперименты над психикой и изучал различные психические и нервные расстройства. Его команда провела более семи… — Дамби сглотнул, — тысяч опытов и это лишь те, которые были задокументированы. Материалом для исследований служили пленные евреи со всей Европы, а затем и узники некоторых концлагерей.
— Там можно найти, в чем заключалась цель проекта? — у Вилленшторма потемнело в глазах.
— Погоди.
Молодой человек снова застучал пальцами. Каждая секунда ожидания, как казалось Айзеку, поднимала ему давление.
— Они называли этот проект «Совершенство». Глюк был одержим идей истребления людей с какими-либо психическими или нервными расстройствами, так как считал, что только здоровое общество способно быть полезным и созидательным. Он разрабатывал препарат, способный влиять на таких людей. Какие же они больные ублюдки!
— Что с ним стало? — Айзек залпом осушил стоящий рядом стакан воды.
— Есть! — Радостно воскликнул Дамби. — Он не избежал Нюрнбергского трибунала и был казнён.
Шестеренки в голове Вилленшторма заработали с удвоенной силой. Какое-то время он молчал.
— Значит, Эрвин Томпсон фанат этого зверя… — несвойственным для себя поникшим тоном резюмировал Айзек.
— Может он просто… Проклятье, даже не могу придумать, зачем ему хранить всю эту гадость.
— У Глюка была семья?
— Да, жена и дочь. Судя по всему, он успел вывезти их из страны до того, как его «мясная лавочка» прикрылась.
— Ищи все про мать Томпсона.
— Слушай, они же тогда по поддельным документам отправляли своих родственничков в безопасное место. Я как-то смотрел пару фильмов ВВС.
— Я уверен, что между ними есть кровная связь. Мать Томпсона и так бы поменяла фамилию, выйдя здесь за американца. Но мне нужно знать, кем она была до этого.
— Это просто какой-то бред! — Возмутился Дамби, — Ну не может такое давнее прошлое настигнуть нас сейчас. А даже если и так, то сын за отца не отвечает. Мало ли…
— Ты просто всячески пытаешься выгородить Томпсона. Что, купился на его стряпню? Не боишься тоже оказаться в списке его «побед»? — Раздраженно отчеканил Вилленшторм.
— Да не пытаюсь я! — Вспылил парень. — Просто это звучит так, будто мы попали в эпицентр какой-то конспирологической теории. Самое время вспомнить твою подружку Абрамс.
Еще несколько попыток отловить нужную информацию, что заняло значительно больше времени и Айзек резко встал на ноги, хватая любимую шляпу. В его глазах читалась решимость.
— Ты куда?
— Навещу твоего любимого повара. — Не желая слушать возражения, детектив уверенной походкой отправился к своему автомобилю.
Все эти поиски на просторах всемирной паутины затянулись настолько, что мужчина не заметил наступление вечера. Оставалось напроситься в гости в дом Томпсона. Уже занеся палец над дверным звонком Вилленшторм задумался и протяжно и тяжело выдохнул, а затем нажал кнопку.
Эрвин Томпсон открыл без тени удивления и ровным тоном задал вопрос, от которого у Айзека по спине пробежал холодок.
— Вы пришли снова обыскать мой дом, детектив?
Вилленшторм понял, что его тайное проникновение не осталось незамеченным и как он не старался замести следы своего присутствия, это ему не удалось.
— На самом деле вы могли бы просто попросить, и я провел бы вам экскурсию, — с ноткой теплоты в голосе, которая совершенно сбивала Айзека, продолжил Томпсон.
— К вам в дом проникали? — с деловым видом, не теряя самообладания, поинтересовался детектив, — О таком следует оповестить полицию.
— Ну, что вы, — с улыбкой отмахнулся Эрвин, — Наверняка, они не знают о ваших тайных проделках и по голове вас за это точно не погладят. А кто я такой, чтобы ябедничать на такого заслуженного человека?
— С чего вы взяли, что я был у вас?
— Ни одному болвану в этом чудесном городе не пришло бы в голову думать, что я могу что-то скрывать.
— А вы можете? — Вилленшторм слегка приподнял левую бровь, играя в дуэль взглядов с хозяином дома.
— Видите ли я во всем люблю порядок, когда каждая вещь на своём месте. Но вы этого не учли, когда двигали нишу, с неё упала пара инструментов. Один из них вы подняли, но положили не так.
Детектив понял, что Эрвин не промах. Он встречал интеллектуальных преступников и раньше, но Томпсон будто был на шаг впереди и не давал себя обогнать.
Вилленшторм решил дальше не претворяться и принялся излагать повару обо всем, что ему известно об истории семьи Томпсона. Знаменитый профессор Третьего рейха Адлер Глюк действительно по поддельным документам переправил в США свою жену и дочь — мать Томпсона. Ни для кого не секрет, что Соединенные Штаты предоставляли убежище некоторым бонзам рейха или их семьям в обмен на научные разработки в самых разных областях, которые помогли бы продвинуться в науке гораздо дальше Советского Союза. Так произошло и с семьей Томпсона — внука одного из «докторов Зло», оставшегося качаться в петле нюрнбергской виселицы. Воспоминания же о прошлой, фальшивой фамилии совершенно стерлись, когда мать Томпсона вышла замуж за его американского отца.
— Мой дед был гением. — С гордостью и придыханием произнес хозяин «Счастливого Глюка» после того, как выслушал внушительную тираду детектива. — Просто обстоятельства сложились крайне неблагоприятно для него. Видите ли, не все готовы чем-то пожертвовать, чтобы добиться того, о чем другие и мечтать не могли.
— Убивать бесчисленное множество людей? — Едва сдерживая нарастающий внутри гнев, выдавил Айзек.
— Обществу проще без лишних элементов. Разве вам бы не хотелось, чтобы ваши налоги шли на куда более прогрессивные и важные вещи, чем обслуживание и содержание абсолютно бесполезных…
— То есть вы заботитесь о благе общества?
— Безусловно! Я мечтаю жить в стране полноценных, здоровых людей, которые не станут множить свои, скажем так, недостатки в своем потомстве.
— Поэтому вы решили продолжить дело деда? — Спросил детектив. — Химический факультет Йельского университета для простого повара… не слишком ли?
— Выдающиеся умственные способности это все, что я унаследовал. Знаете ли, наша фамильная черта. — Эрвин мягко улыбался, но глаза его не отражали положительных эмоций, даже наоборот. — А еще огромное желание приносить пользу! Каждый в этом городе скажет, что я безупречный пример альтруизма. Кормить людей и видеть их довольные лица и бесконечные благодарности — ради этого действительно стоит жить.
— Особенно, если добавлять в эту еду секретный ингредиент? — От уверенного наглого спокойствия Томпсона у Вилленшторма буквально зачесались кулаки.
— У каждого повара есть свой фирменный секрет. — Улыбка Эрвина на мгновение стала заметно шире.
— Который заставляет людей с маломальскими психическими отклонениями резко деградировать из-за поражённой нервной системы? — Айзек перешел в открытую атаку.
— Поверьте, детектив, вам точно нечего бояться.
С минуту мужчины сверлили друг друга взглядами. В них было все: злость, ненависть, удовлетворение, разочарование и, наконец, безнаказанность.
— Обязан чем-нибудь еще? — Все же спросил Томпсон.
— Вы прекрасно знаете, что на вас нет никаких улик. Но, прошу, скажите, это вещество, оно… растворяется без следа?
— Не понимаю, о чем вы. — Эрвин виновато пожал плечами. — И к чему вам продолжать свои бесполезные изыскания, если настоящий преступник арестован? Надо же, до чего злобное чадо.
— Вам просто повезло, что этот паренек так удачно подвернулся в этом деле.
— На все божья воля. Ничто не случается просто так.
— Что ж, — Айзек выдохнул, — На моей практике еще никогда не было такого, чтобы тайное не проявилось… рано или поздно.
В ответ Томпсон лишь понимающе кивнул. А Вилленшторм впервые в своей профессиональной жизни почувствовал себя побежденным.
***
Прошла еще пара дней, которые детективы провели в городе. Айзеку хотелось вернуться в дом повара снова, на этот раз с Дамби, но подходящего случая все не выдавалось. Все это время Тэд даже не подумал зайти в «Счастливого Глюка». Вилленшторму даже показалось, что обычно беззаботный напарник резко изменился, будто прибавил несколько годков.
Когда детективам все же удалось оказаться в заветном подвале, Дамби значительно легче пробрался между стеллажами к той самой комнатке, в которой, однако, не оказалось ничего, кроме консервов и хозяйственных принадлежностей. Вилленшторм понимал, что никаких реальных улик на Томпсона не было бы, даже если в этом подвале все осталось так, как он обнаружил в первый раз, но неугомонный червь сомнения терзал его снова и снова.
Понимая, что к шефу полиции идти не с чем, ведь россказни о семейных тайнах не годились не то, что для обвинения, их не хватило бы даже для зарождения подозрения на причастность к преступлениям такого уважаемого в городке человека, Айзек собирал в спортивную сумку свои немногочисленные вещи. Вдруг ноутбук Дамби издал характерный звук — почтовое уведомление. Телевизор в номере был включен, но Тэд не подумал сделать его тише, когда крикнул напарнику:
— Тут ответ на твой запрос о других ненасильственны смертях за последние два месяца.
— И что там? — Вилленшторм захватил из ванной свою бритву и зубную щетку.
—  У трех из них были обнаружены признаки нарушения мозговой деятельности, а остальные в разное время обращались к психологам и даже психиатрам.
Айзек не успел ничего ответить, как его вниманием завладел репортаж местного канала с благотворительного обеда о «Счастливом Глюке» и о Томпсоне. Довольный повар ответил на несколько вопросов восхищенной журналистки, а затем попросил обратиться с речью ко всем зрителям.
— Бриджпойнт показал, каким полезным для общества я могу быть. Поняв, что мне нужно расширяться и порадовать своей фирменной кухней как можно больше людей, я решил перебраться из маленького уютного городка, чтобы открыть свой ресторан в многомиллионном Нью-Йорке.