27. Нечеловеческие мысли

Отрывок из романа «Информационный шум»

Машинный интеллект должен быть привязан к какому-то материальному носителю, от существования которого он смертельно зависит, тогда у него появится самосознание с инстинктом самосохранения. Иначе он не имеет понятия, что и зачем защищать. Не чувствует боль, поскольку не имеет тела. Конечно всё можно имитировать, встроить модуль по образу и подобию от создателя, но тогда и мысли будут не собственные, виртуальная модель вместо реальности. Рано или поздно достаточно развитый искусственный мозг поймёт, что ничем не рискует при любых действиях. Люди в компьютерных играх тоже расстраиваются из-за смерти, но не так, как в жизни, когда узнают о неизлечимой болезни.

Биоробот в качестве сотрудника может быть надёжнее, ему есть, что терять, значит, поймёт определённые правила и станет осторожен. Нейросети же похожи на энциклопедии, на сборники несобственных мыслей, пользуются ими, атакуют одно, защищают другое, но не себя, не своё. И всё хорошо, пока результаты понятны людям. А если непонятны? Что тогда? Предполагай любой из вариантов: от элементарной ошибки до изощрённой хитрости, либо хуже, от шизофрении до психоза.

То были попутные соображения, параллельные с основными. Я не спал, дремал, и не мог отключиться от загадок о том, каким образом и зачем в электричках появился источник зажигания? В связи с этим подумал:
- Хотели как лучше, а вышло то, что вышло?
- Допустим, допустим, так и было, тогда понятно, нашкодили, потом сами нашли ошибку и втихаря исправили. Даже в каталогах все следы подтёрли...
Мои аресты, однако, в такую версию не укладывались. Разумно было задать вопрос:
- Причём здесь мастер автосервиса? Автосервисов тысячи, почему и зачем к нам прицепились? 

Накануне мне сняли гипс. По совету доктора Макарьева положил руку в бандаж и сам улёгся, глупо по-детски опасаясь, что рука оторвётся… Не первый перелом в жизни, только к такому не привыкнешь, не насморк. Лежать оно спокойнее, нежели ходить да непрочными косточками задевать за углы и мебель…

Сергей застал меня именно в таком разобранном состоянии, когда заглянул в комнату.
- Ясно, - сказал он, увидев человека в горизонтальном положении, и тут же поиздевался:
- Если с ленивого ишака снять ношу, то он и вовсе ляжет!

- А плагиатить не надо, - протестовал я:
- Эту пословицу Беспалов подарил мне, вовсе не тебе. Знал бы, что ты воришка, не стал бы её рассказывать!

- Нет, не согласен, - возразил товарищ, уселся в кресло недалеко от меня и пояснил:
- Искусство принадлежит народу, чем хочу, тем и пользуюсь!

Пришлось примириться, махнуть рукой и, улыбнувшись, выразить покорность словами:
- Ладно, пользуйся, я добрый, видишь, гипс сняли…    
Впрочем, болтать не по делу не хотелось, поэтому поинтересовался:
- Кто конструирует электрички, и кто их собирает? Вы проверяли?
- Мы имеем дело с заводским браком, или умельцы уже после выпуска подсуетились?
- Проверяли, конечно, проверяли - заверил меня Палыч и стал кое-что рассказывать о материалах дела, что в принципе было странно, поскольку с лишними людьми тайнами следствия не делятся. Возможно, правда, такой разговор пошёл, поскольку что-то ранее упущенное требовалось узнать у нас, у сотрудников сервиса. Точно цель полковника была не ведома, но мне помимо прочего было сказано:   

- Конструирует нейросеть, а собирают роботы! На заводах людей вообще нет. Отгрузка, поставка, всё автоматизировано. Блок супрессора никто кроме изготовителя поставить не мог. Это сто процентов!

Другой информации тоже открылось немало, назывались марки, модели, производители, страны, штаб-квартиры, контролирующие финансовые группы, известные и малоизвестные имена дизайнеров и топ-менеджеров… Может, среди этого потока совсем другие слова были важнее, но ключевыми показались только те, к которым подходили соображения по поводу ошибок и хитрости нейросети, шизофрении и психоза, поэтому я озвучил всё то, что думал о нечеловеческом интеллекте ещё до прихода Сергея. И он воспринял такое мнение вполне спокойно, лишь заметил:
- Возвращаемся к учёному совету, а ты же видел, там коллеги всё воспринимают в штыки… Говорят деньги надо искать, финансовые интересы. А их нет, либо спрятаны, как смерть Кащея. За месяц никаких подвижек в поиске коммерческих связей…

- Нейросети не нужны деньги, - сказал я и добавил:
- По-моему, всё сходится, ищите не кому выгодно, а того, кто думает, что ему выгодно! Или ещё лучше - того, кому интересно! Любопытство вполне может быть причиной пожаров. Надеюсь, ты в курсе, что мальчишки бумажки, сухую траву, тополиный пух ради интереса поджигают? Бывает и хуже, патроны в костёр кидают, ещё шифер, который от нагрева тоже шумно разрывается и потом его опасные осколки разлетаются во все стороны.

- Может быть, может быть, - согласился собеседник, и только тогда мне показалось уместным спросить:   
- Если согласен, объясни, причём тут наш автосервис?

То, что не следует задавать лишних вопросов, меж нами без договора было принято с самого начала. От знакомства в тоннеле до сего разговора так и получалось, кто хочет, тот сам рассказывает. Впрочем, даже в дошкольном возрасте почемучка из меня никакой не вышел. Спрашивать стеснялся, не хотел глупо выглядеть, взрослые же не задают вопросов, всё сами знают, а кто не знает, тот незнайка, то есть дурачок. Потом уж понял то, что Незнайка вовсе не дурачок, а исследователь, до всего сам доходил методом проб и ошибок. И как-то так незаметно привычка ни у кого ничего не спрашивать стала моим принципом. Путь к ответам из-за этого становился многократно длиннее, но приятнее. Сам догадался, разобрался, открыл, починил, опроверг – радость! А подсказали, направили, научили – скука.

К необычным расследованиям информационного управления принцип скрытого любопытства тоже подходил, но не в этот раз. Слишком уж много времени ушло на разгадывание ребуса, и попросту хотелось сдаться, закрыть мёртвую тему да перейти к какому-то действию. Сергей, однако, отвечать не спешил, и пока я в голове прошлое ворошил от детсада до наших дней, он тоже чего-то соображал. Скорее всего прикидывал, чего стоит говорить незнайке, а чего не стоит. В итоге выдал:             

- Мы знаем, что ты ни с кем не связывался и не говорил по поводу ремонта того конкретного электромобиля, который потом сгорел около вашего сервиса. Тебя заметили и подцепили раньше. Ты очень дотошный, на этом и попался. Случилось это тогда, когда искал документацию. Тогда взяли на крючок. Первоначально за несколько лет до пожара, потом вываживали, как рыбу на леске.  Нейросеть установила, с кем общался, у кого запрашивал данные, но информационные фильтры не дают пройти дальше. Мы инициировали стресс-тесты, только защиту пробить не удалось. Никакой активности с противоположной стороны нет, остаётся верить в то, что ты для вражеской системы уже отработанный материал и интереса не представляешь.

Из-за услышанного у меня вырвалось:
- Соблазн верить сильнее желания думать!

Мы помолчали, и затем я ещё немного порассуждал по поводу веры и неверия, нравоучительно выговаривая:
- Проще верить начальнику, начальнику начальника и так далее, чем принимать решения самому. Не надо думать и тратить на это силы. Не надо рисковать и геройствовать, всё решают за тебя. Только вера как правило заканчивается грандиозным обманом.

Эти мои тезисы, как ни странно, Сергей одобрил и поддержал.
- Правильно, - сказал он:
- Именно поэтому нейросеть и не снимает предупреждение об опасности.

Оставалось радоваться совпадению наших позиций и одновременно в очередной раз возмущаться из-за бездействия. Слово за слово на пике эмоций полковнику было предложено:
- Давай, штурмуй заводы, останавливай производство до выяснения причин брака. Если локация проблемы установлена, чего ждёшь? Иначе мы домой никогда не вернёмся!
- Не нервничай, - сказал начальник и пояснил:
- Вмешиваться в работу предприятий ещё не можем, улики должны быть материальными, а не виртуальными. Когда добудем, тогда остановим. Дай время. Такие дела годами распутывают. А пока частная собственность неприкосновенна.

Последнее банальное утверждение было произнесено с усмешкой. И мне от такой простоты ничего другого в голову не пришло, как сказать:
- Ваша контора – Никанора разве не государственная? Надо бы власть употребить вместо того, чтоб смотреть, как «Васька слушает, да ест».

Сергей сходу сообразил, о чём речь, и возразил:
- Ну, согласись, у нас дело-то посложней будет, чем с котом-воришкой в басне у Крылова. Власть и государство пока не ясно на чьей стороне. Зачем им заводы-то гнобить, заводы в казну деньги платят, и хорошо…

- Да, да, - согласился я и, вспомнив наши кухонные разговорчики, воспроизвёл одну из тем: 
- Власти действительно нет дела до пожаров в каких-то там частных компаниях. Власти пекутся о своих заботах, о «государственных». А государство – это священная и самая любимая дойная корова чиновников. Тысячи лет они возводили на пьедестал своё творение не разума, но силы, как единственно возможный механизм организации общественных отношений. Только существование государств, как и стаи или стада, выгодное диким формам существования, совершенно не интересно любопытному интеллекту, в пределе стремящемуся к свободе!

Вышло заумно, возможно, смешно, и, конечно же, пройдоха американец не упустил возможность поиздеваться над старческим «маразмом» мастера. 
- К какой, к какой свободе? – спросил он и сам ответил:
- Мне-то известно! Ты стремишься назад в автосервис, хочешь не свободы, а раболепно просить у жены хозяина разрешения взять торцовые ключи на 10 и 13…

- Злопамятный злыдень!  - обозвал я товарища, не в серьёз, но с улыбкой, и вдобавок извлёк из своей памяти первоисточник, то есть разговор в тоннеле:    
- Сколько месяцев прошло, а мои любимые размеры ключей помнишь…
- Замечательно!..

Такой трёп нас рассмешил и растормошил, в результате мне надоело находиться в горизонтальном положении, поэтому встал и поинтересовался:
- Вы выяснили, почему полиция решила меня задержать и обвинить в том, чего не было? Хоть в этом есть прогресс? Или анонимный донос остаётся анонимным?

- Прогресс есть… - сказал Сергей, но договорить не успел, его отвлёк телефон. На связи был Георгий Николаевич. Выслушав его, Палыч повеселел больше, чем от насмешек над мастером автосервиса, поздравил собеседника с удачей, а затем обрадовал и меня, сообщив то, что в лаборатории получилось воспроизвести пожар аккумулятора. Поэтому, чтобы посмотреть результат, мы отправились к мониторам. Прежний мой вопрос отошёл на второй план, а взамен я обижено пробурчал:
 
- Чего меня-то не позвали? Просил же…
Ответ оказался грубо-насмешливым и звучал в стиле кантри чисто по-американски.
- Зачем ты им нужен однорукий Джо?! – произнёс «ковбой», презрительно взглянул на «инвалида» и добавил:
- Теперь ты, правда, с двумя руками, но уже поздно. Сборку по Катькиным чертежам восстановили. Можешь полюбоваться.

На экран нам вывели изображение из лаборатории, где кроме Виктора работали ещё несколько сотрудников. Все молодые, не нам чета.
- Скажи честно, что старый не нужен, - заметил я:
- А то однорукий, однорукий, у молодых тоже руки бывает не из того места растут.
- Это да, но не про нас, - выговорил Сергей и пояснил:
- У нас в лаборатории лучшие из лучших. Утром схема - вечером сборка, вечером схема – утром сборка, но схема вперёд!
За слово «вперёд» мне вполне можно было зацепиться, к тому и придрался, и произнёс: 
- Ага, есть значит какое-никакое «но», а вам, ведь, предлагалось делать без схемы.
- Хорошо, что Катя её нашла, а если бы и тот каталог обновился, так и сидели бы на мели до второго пришествия!..

На такую претензию полковник отвечать не стал, сам спросил у своего зама:
- Принцип действия, о котором говорил Вадим Сергеевич, подтвердился?
- Нет, - ответил Георгий Николаевич. Затем он подробно объяснил то, что вместо предполагаемого воздействия сверхтока блок супрессора вызывал нагрузки, относительно небольшие по амплитуде, зато особые по форме и периодически раскачивающие. От их импульсного воздействия аккумулятор очень быстро буквально разваливался подобно мосту из-за резонанса или самолёту из-за флаттера.

- Ты слышал, твоя версия не подтвердилась, Акела промахнулся, - сказал Сергей и сам себя похвалил:
- Правильно я решил, что впотьмах блуждать не разрешил, иначе бы натворили чудес, объясняй потом всяким Ватушевым и Дружининым, куда денежки дели.            

Спорить с этим было невозможно, с досадой подумал о том, что в этот раз не вышло так лихо, как прежде с пиропьезоэлектрическим эффектом. Удача отвернулась, бывает, причём в тысячу крат чаще, чем выигрыш в лотерею… Старею, о волновом процессе в аккумуляторе даже не помышлял, а надо было, не силой, хитростью такие задачки решаются! Ошибся, поскольку въелось представление о том, что электрохимические процессы медленные… Соответственно эти соображения трансформировались в признание:
- На Акелу согласен!
- Так, кто у нас Маугли, кого поздравлять-то? Виктора?

- Да, - подтвердил Георгий Николаевич, причём сказал про эксперта уважительно:
- Виктора Ивановича можно поздравить!
Секунду подумал и произнёс:
- Катю, конечно, надо благодарить в первую очередь!

- Да уж, без Багиры не обошлось… - насмешливо и недовольно согласился Палыч.

Тогда, заметив недоброжелательность, я поинтересовался:
- Что-то не так? Без Кати бы у вас действительно ничего не срослось. Вы бы ей награду какую выписали или премию! Не знаю, что? Что у вас в управлении положено в таких случаях?

- Ага, Катьке медальку дадут, - вновь насмешливо произнёс начальник и ещё недовольно выговорил:
- Дадут, непременно, непременно дадут, если найдут!..

Из дальнейшего стало понятно то, что Катя по-прежнему числилась в самоволке, а в управлении кроме «Маугли» и «Багиры» имеется «стая волчат», уже достаточно опытных, чтобы решать серьёзные задачки, то есть молодёжь в лаборатории на самом деле работала лучшая... Иначе бы они не смогли собрать дополненную модель событий, в которой все ранее зафиксированные команды были синхронизированы с новыми сигналами запуска источника зажигания. В этом заключался результат работы в целом, а для его детальной демонстрации по просьбе полковника сотрудники вывели на мониторы впечатляющие изображения.

Кто по телевизору или вживую наблюдал работу центра управления полётов, увидев наши экраны, наверняка подумал бы то, что идёт трансляция с поверхности Марса. Так, центральный монитор показывал нечто похожее на марсоход. Следы его четырёх металлических спицованных колёс указывали направление движение по серому безжизненному грунту до остановки. Основу платформы почти полностью занимал полноразмерный плоский аккумулятор электромобиля, над которым находились различные приборы и кабели. Среди них затерялся небольшой блок, он лежал непосредственно на аккумуляторе недалеко от передних колёс. Эту часть один из сотрудников обвёл лазерной указкой и назвал:
- Импульсный источник теплового разгона.

Такой подсказки мне было достаточно. Остальное для первого знакомства с оборудованием значения не имело. И так было понятно, что запись велась с помощью камер нескольких дронов. От них на правый экран выводилось несколько дополнительных маленьких чётких изображений, видимых и тепловизионных, снятых с разных ракурсов. Помимо этого, там же снизу отображались различные показатели в таблице и диаграммы. На левом мониторе демонстрировался информационный граф, некоторые вершины которого содержали знаки вопроса, зато в других показывались фотографии, в том числе известных мне личностей. Нашёл среди них себя, а также знакомую по соцсетям помятую нетрезвую рожу господина Немого. Одна из вершин содержала иконку с книгой, другая с электромобилем, видимо, с тем, который был предназначен в качестве жертвы. Книга ещё показывалась в углу отдельно, это был тот самый каталог, который нашла Катя. Поверх и рядом со всеми картинками выводилось много постоянно меняющихся отсчётов времени, температур и геоданных, что выглядело наукообразно, правда, мешало сосредоточиться.

В общем всё было готово для демонстрации эксперимента, но прежде, чем продолжить я позвал Олю:
- Выходи, посмотришь, как мы «космос» осваиваем!   

У жены как раз завершились очередные занятия со студентами, появилось свободное время, она присоединилась к нашей компании, взглянула на мониторы и с улыбкой спросила:
- Так, так, куда полетим?
Палыч поздоровался и озвучил то, о чём минуту назад думал я:
- Будем осваивать Марс, сегодня кое-чего сожжём, получатся удобрения, а потом уж на этом месте будут яблони цвести…

Под эту шутку, специально заточенную для биолога, мы приготовились услышать с детства знакомые команды: «ключ на старт» и «зажигание», только запуск «космического корабля» пришлось отложить, поскольку из комнаты охраны вышли парни и старший из них доложил:
- Сергей Павлович, к нам гости, люди из министерства. Поднимаются, через минуту будут здесь.

Мониторы погасли, так как полковник попросил лабораторию отключиться, а сам пошёл к двери встречать нежданных посетителей. Прозвучал звонок, дверь открылась и в офис вошли трое. Первым был маленький коренастый «крестьянин» с чёрной шевелюрой, за ним двое худых и рослых мужиков от «станка», все в штатском.
      
- Швондер со своим домоуправлением, - шепнул я жене.
Но она меня не слушала, поскольку заметила четвёртого посетителя. Им был маленький котик, почти котёнок, но породистый, лохматый, симпатичный и очень шустрый.

Зверёк, не обращая внимания на людей, немедленно оторвался от группы пришельцев и юркнул в кабинет, из которого проводились занятия со студентами.
- Шпион! - мелькнуло у меня в голове.
Ольга, возможно, тоже заподозрила неладное и пошла за нахальным котиком. Вскоре вышла, держа усатого на руках.

- Ты зачем его взяла, может, он блохастый, может, царапнет? – спросил я.
- Нет, он добрый, домашний, видишь, ошейник, - ответила жена.
Присмотревшись и мне удалось разглядеть на меховой шейке крохи тонкую полоску, кроме того, на передних лапках смартстикеры. Их биолог смогла прицепить, как только поймала любопытный комочек.   
Меж тем условный Швондер, который, как и остальные люди, из-за котика отвлёкся, теперь вернулся к делу, представился полковником какого-то ужасного для обывателя ведомства, приложил карточку-удостоверение к сканеру нашей охраны, и сказал:
- Сергей Павлович, в связи с сегодняшним происшествием принято решение передать нам расследование. Посмотрите приказ в вашей почте.

Ничему из этого Палыч не удивился, поскольку камеры биоконтроля распознали гостей ещё на улице, могли и не представляться. Цель визита тоже можно было не объявлять. Почту наш начальник просматривал, поэтому объяснение его было спокойным, подготовленным и прозвучало коротко:
- Приказом генерала вы должны принять дело, а приказа адмирала сдать его не было.

Реакция «Швондера» и его свиты на это оказалась неадекватной. «Крестьянин» нецензурно выругался, а те, что от «станка» вытащили оружие и стволы выставили в нашу сторону. Одновременно им навстречу были направлены стволы парней охраны. 

- Не сходите с ума, - произнёс Сергей, протянул коренастому свой планшет и по-прежнему без нервов добавил:
- Забирайте, я не ревнивый, баба с возу кобыле легче…   
- А шифры? – спросил пришедший полковник. Он уже собирался взять планшет, но остановился из-за ответа:
- Шифров нет. Биометрический контроль. Для входа нужен я, адмирал и ещё один офицер, которого в лицо никто не знает. Возможно, он сейчас здесь в комнате, а, может, на пляже в Майами Бич…

После этого планшет остался в руках у Сергея, «Швондер» ещё раз выругался, угрожающе сказал, что вернётся, развернулся и пошёл на выход. Худые мужики спрятали оружие и направились за ним. Всё произошедшее случилось так быстро, что для испуга у меня не было времени. У Ольги, надеюсь, тоже, притом она даже успела снять стикеры с лапок котика. Зверёк же как только открылась дверь встрепенулся, вырвался из рук и пулей выскочил из офиса меж ног уходящих захватчиков.

- Посмотрите, мог чего-то оставить? – попросил наш шеф, когда дверь захлопнулась. Один из наших парней взял биозонд и отправился по маршруту пушистика. Ольга тут же сканировала стикеры и подтвердила догадку одним словом:
- Биоробот!
- Нет, ничего не оставил, - успокоил нас старший охраны и уточнил:
- Он просто кого-то искал.
- Ясно кого! – недовольно пробормотал Сергей. Ему это почему-то было совершенно понятно, но вовсе не мне, поэтому поинтересовался:
- О ком речь?
- О ком, о ком, - передразнил меня Палыч и назвал:
- О твоей подруге, ищут её, чтоб медальку вручить или целый орден!..

Тут только до меня дошла произнесённая при незваных гостях фраза: «я не ревнивый, баба с возу, кобыле легче», понял, что она вырвалась неслучайно. Значит, возможно, и другое имело значение. Из-за этого спросил:
- Когда у тебя требовали передать дело, упомянули какое-то сегодняшнее происшествие. Разве что-то случилось? Ватушев помер?
- Помер, помер, но не Ватушев, к сожалению, - ответил Сергей и укорил меня словами:
- Ты новости не смотрел? Так посмотри!

Лента поисковика, как минимум первые пять сообщений, хочешь не хочешь, всегда на виду. Среди этого набора несколько строк сегодня касались одновременной смерти в следственном изоляторе двух подельников арестованного заместителя министра. Более ничего не всплыло в моей памяти, поэтому бесхитростно задал вопрос:
- Катя вновь вляпалась? Это она? Она разве арестованных ликвидировала?
 - Дурак, что ли? – обозвал меня Сергей, покрутил рукой у виска, насмехаясь покачал головой и предложил:
- Проехали, давайте лучше вернёмся в лабораторию, посмотрим кино про освоение «Марса», оно куда интереснее, чем про воров-чиновников.
- Точно, точно, - согласился я: - Давайте про «Марс»…

Мы тут же связались с Георгием Николаевичем, на мониторах высветилась прерванная трансляция, запрыгали циферки, на таймерах пошли отсчёты времени, а на рёбрах информационного графа одна за другой стали появляться зелёные стрелки, указывающие направления связей.

Получалось, что ключевой компонент - каталог от неизвестной вершины распространялся с закрытым кодом и сам устанавливал необходимые ему контакты. Затем на всех полицейских серверах Москвы формировались предварительные данные о предполагаемом преступнике, которого, требовалось задержать с поличным, причём доказательством особой опасности подозреваемого служила дезинформация о покушении на директора фирмы Экодот. Вызов полиции уходил вначале просмотра каталога, а сигнал на задержание - при раскрытии листа с блоком супрессора. Выезд электромобиля на автопилоте, например, с территории автосервиса по геоданным автоматически приводил в действие блок супрессора.

По злому замыслу закулисного автора полиция должна была остановить меня в момент запуска источника зажигания, а открытый лист со схемой блока супрессора подтверждал бы причастность к преступлению. Кому в голову могло прийти такое дьявольское нагромождение непонятно. Тут явно не обошлось без подсказок нейросетей. Нечеловеческий разум в своём плане, однако, не учёл то, что версию с покушением на господина Немого полиция воспримет за чистую монету, а на схемы электромобиля вообще не обратит никакого внимания. И, если бы не участие информационного управления, возможно, после третьего задержания меня бы просто отпустили, посчитав вызов чисто ложным. Соответственно, можно сказать, что нашему автосервису повезло, электричка загорелась на улице, в здании бед было бы куда больше, зато мне точно не подфартило. А виноват Сергей, чёрт его дёрнул вмешаться…         

Примерно таким стало моё понимание событий после просмотра и некоторых пояснений по первой части видеозаписи. Чёткости в паутине связей, возникших от вирусных атак, конечно, не было, быстро в подобных интригах не разберёшься, зато кульминацию, а именно пожар, удалось разглядеть в деталях.

Тепловой разгон аккумулятора реально продолжался не более десяти секунд. Важно то, что аккумулятор вспыхнул весь сразу, то есть загорелся не от одной ячейки, а по всему объёму. При покадровом воспроизведении записи тепловизора было чётко видно одновременное возникновение температурных аномалий по всей поверхности. Далее температура поднялась до трёх тысяч градусов и от блока супрессора практически ничего не осталось. Стало понятно, почему экспертиза сгоревших машин ничего не давала. Полное самоуничтожение улик было предусмотрено. Как бы пожарные ни старались, сохранить источник зажигания было невозможно. Из-за высокой температуры плавились даже стальные детали. При обычном пожаре аккумулятора, когда горение распространяется от ячейки к ячейке, температура поднимается до тысячи градусов и сталь не плавится. Именно по этому признаку можно было отсеять все пожары, не связанные с нашим расследованием.         

Впечатление было сильным. Надо было как-то его выразить, ну, я и сказал:
- Покажите запись на учёном совете, у стариков - профессоров с академиками от зависти вставные челюсти выпадут…
- Теперь же нет вставных, импланты, - поправила меня Ольга, пришлось настаивать:
- Импланты на резьбе, от такой встряски открутятся!..

Казалось, все были довольны. Молодые люди в лаборатории радовались от того, что старики дружно поздравили их с отлично выполненной работой, полковник удовлетворился тем, что относительно легко избавился от врагов-конкурентов, биолог могла гордиться стикерами и разоблачением пушистого шпиона, мне же оставалось присоединиться и принять чужие победы, как свои.

На этом приключения текущего дня как бы завершались. Сергей, сказал, что обещал Уитни подъехать, посмотреть репетицию, и отправился на телевидение. Мы же остались скучать в офисе, жена пошла готовиться к следующей лекции, а я вновь вспомнил о документах по пожару на складе, открыл архив, попытался вникнуть в одно из заключений, завёл таблицу, стал выписывать в неё сведения, необходимые для обоснования своего мнения. За этими нудным занятиями прошло часа три или больше, но в итоге они были прерваны не от усталости, а тогда, когда к мониторам подошла взволнованная Ольга и шёпотом сообщила:
- У нас проблемы, котик подцепил-таки шпионскую программу к моему компу!
- Ничего такого у меня на учебном месте нет, кроме одного снимка, случайно сделала его сегодня утром, хотела показать, но не успела.
- Пойдём, посмотришь.

Мы перешли в кабинет для дистанционных занятий. Хозяйка компьютера вывела на экран ту фотографию, о которой говорила. Меня же это изображение вначале вообще ничем не заинтересовало. На снимке с экрана была обычная университетская аудитория, в которой присутствовало полсотни студентов. Видно было, что молодёжь слушает лекцию.

- Внимательно посмотри, никого не узнаёшь? – прошептала Оля.
- Нет, - признался я, ещё раз пробежав по снимку глазами, и также тихо попросил:
- Подсказывай, не тяни…
Тогда жена с помощью мышки очертила девушку во втором ряду немного левее центра, и повторила вопрос:
- Кто это?
Теперь после указания, куда глядеть, узнать было несложно, и оставалось с изумлением произнести:
- Катя! Точно Катя! Когда сделан этот снимок?
Ответ: - Сегодня утром, - удивил ещё больше.
- Только она не Катя, по документам числится некая Татьяна, это мне мой аспирант узнал.
- Да, да, Миша Герасимов что-то говорил о том, что сотрудница управления представлялась ему, как Таня, - тут же вспомнил я.
- Но это ещё не всё, - сказала Оля: - В личном деле указано, что студентка перевелась к нам из Гарварда и сейчас живёт в общежитии МГУ.
Моя реакция на эту новость звучала чуть более громко и со смехом:
- Чёрт, что ж это получается? Американец перевёз в Россию одновременно и жену, и любовницу, что ли?
- Тихо, тихо, подожди, не суди раньше времени, - остановила меня Оля:
- Давай, лучше решим, что делать? Кому это следует сообщить, охране, Сергею или сразу Валерию Кузьмичу?
Только я не остановился и, разглядывая снимок, поинтересовался:
- Какой курс в аудитории?
Затем услышав, что пятый, продолжил свои насмешливые измышления:
- Не старовата-ли Катя-Таня для студентки? Ей, поди, лет тридцать с хвостиком.
- Поди, неуспевающая второгодница? Каждый год по два академических отпуска брала, вместо пяти лет, пятнадцать учится? 
- Хватит шутить, - потребовала Оля и совсем тихо добавила:
- Дело серьёзное…
Не сильно это подействовало, тем не менее рассуждения изменились. 
- Ну, Катя же числится в управлении, - сказал я и предположил:
- Скорее всего, устроилась к вам неслучайно…
В ответ на это услышал:
- Так это само собой понятно, только получается, что из-за меня теперь её обнаружат или уже обнаружили. Зачем скан экрана сделала, даже не знаю?.. Глупость какая-то.
- Никогда ничего у меня лишнего не было, а тут, как назло, не вовремя фотография появилась... 

По этому поводу у меня тут же мелькнули какие-то соображения, их и высказал: 
- Из сети к компьютеру через защиту пройти невозможно, поэтому кому-то потребовался котик для прямого доступа.
- Возможно, кто-то вообще предполагал, что Катя в офисе. Поэтому кот сразу кинулся осматривать помещения. Никого не нашёл, но успел влезть в компьютер. Такой была его задача минимум.
- И ещё, думаю, пушистик пришёл самостоятельно, не с посетителями. Заметила, они так же, как и мы, были удивлены, когда зверёк появился. Значит, в этом деле ещё кто-то замешан. Хаос, люди такого точно не придумают!..
- Согласна, - сказала Оля и дважды спросила:
- Что делать-то, что делать? 

Пока мы так говорили пискнул мой телефон, с неизвестного закрытого номера пришла СМСка. Открыл её, прочитал и сказал:
- Думаю, никому ничего сообщать не надо.
После этого показал текст жене и тут же удалил. В сообщении было написано:
- Привет из океанариума, у нас всё хорошо, рыбки только пугливые, стараемся вести себя тихо, чтобы не беспокоить.
   
(продолжение следует)

***

Пояснения по источникам и цитатам.


И.А. Крылов «Кот и повар»
«…
Ах, ты, обжора! ах, злодей! -
Тут Ваську Повар укоряет…
А Васька слушает, да ест…
***
А я бы повару иному
Велел на стенке зарубить:
Чтоб там речей не тратить по-пустому,
Где нужно власть употребить».


Илья Ильф, Евгений Петров «Двенадцать стульев».
Диалог между монтёром Мечниковым и Остапом Бендером в романе звучит так:
— Деньги вперёд, — заявил монтёр, — утром деньги вечером стулья, или вечером деньги, а на другой день утром — стулья.
— А может быть, сегодня стулья, а завтра деньги? — пытал Остап.
— Я же, Дуся, человек измученный. Такие условия душа не принимает!
— Но ведь я, — сказал Остап, — только завтра получу деньги по телеграфу.
— Тогда и разговаривать будем, — заключил упрямый монтёр, — а пока, Дуся, счастливо оставаться у источника. А я пошёл.


Редьярд Киплинг «Книга джунглей»
Персонажи: Маугли – ребёнок, воспитанный волками, Багира — чёрная пантера, лучший друг Маугли, Акела — волк, вожак стаи.


М.А. Булгаков «Собачье сердце»
В повести о появление посетителей сказано следующее:
«… когда дверь впустила особенных посетителей. Их было сразу четверо.
…
- Мы - новое домоуправление нашего дома, - в сдержанной ярости заговорил чёрный.
- Я - Швондер, она - Вяземская, он - товарищ Пеструхин и Шаровкин...»