Дочь должна жить с матерью рядом. Выходи за Ваську

«Что я скажу жене? Как ей объяснить, что нелепая ситуация не только лишила меня единственного заработка, но и потребует немалых денег на ремонт?» – мрачные мысли сделали взгляд мужчины тяжелым и заставляли нервно сжимать челюсти.

Открыв своим ключами дверь квартиры, Максим понял, что поток неприятностей не собирается иссякать. В прихожей, кроме чужой обуви, аккуратно поставленной возле обуви детей и жены, стояли огромные сумки турецкого пошива. Все это явно свидетельствовало, что в доме гости, да не простые.

«Теща пожаловала, теперь только держись», – успел подумать Максим, направляясь на кухню, откуда слышался разговор.

– О, зятек явился! – теща сидела за столом, заваленным домашними закрутками и какой-то снедью. – Добытчик и глава семейства! Ты чего, как с креста снятый?

Люда промолчала, возилась у плиты, что-то разогревая, вот-вот должны были вернуться из школы дети.

– А что это ты к обеду уже дома? Вон доча жалуется, что сутками не видит ни своего таксиста, ни его денег, – продолжала подначивать теща, хитро улыбаясь.

– Кончилась моя таксовка, машину разбил, – неожиданно для самого себя выпалил Максим, которого тут же обдало жаром, затем он резко сменился холодным потом.

У Люды из рук выпала ложка, которая в наступившей тишине неожиданно громко звякнула по кафельному полу. Наступила гробовая тишина.

– Не по моей вине, – начал Максим, но его оправдания прервала жена, в своей истерике абсолютно ставшая похожей на свою мать.

– Машину разбил? А голову себе не повредил? За квартиру не плачено, детям на обеды в школе завтра деньги нужны, за машину еще не рассчитались! Да что же это за напасть такая?!

Максим стоял, стиснув кулаки, и молча выслушивал упреки. Возразить было нечего, и он прекрасно это понимал. Зная характер своей жены, он знал, что Людмиле необходимо выпустить пар, и в данный момент его оправдания не услышат.

Теща Зинаида Павловна внимательно разглядывала зятя, но не проронила ни слова. Это была ее манера – смотреть, что-то про себя анализировать, но никогда не вмешиваться. Когда-то очень давно она сделала попытку разлучить Максима и Люду, но в результате чуть не потеряла связь с дочерью.

Понимая, что слушать упреки жены, пусть даже безосновательные, сил больше нет, Максим повернулся и вышел. Открыв дверь на лоджию, где им собственноручно была оборудована курилка, он достал сигарету и нервно затянулся, до одури вдохнув дыма. Посмотрев на почти пустую пачку, он с удивлением отметил, что сегодня выкурил трехдневный лимит по сигаретам.

Нервы…

Он любил свою жену, своих детей, свою небольшую, но уютную и шумную квартиру, куда когда-то привел молодую жену, не знавшую городской жизни.

Да, то были прекрасные времена, полные надежд и ожидания лучшего. Максим работал в престижном институте, Людмила посвятила себя дому и детям, которые вскоре появились.

Но наступили перемены в стране, и не самые лучшие. В институте начались сокращения штата, и Максим остался без работы, соответственно, и без денег.

Торговля разным ширпотребом не прельщала бывшего инженера, пришлось переквалифицироваться в таксиста. Общее решение принимали всей семьей, и каждый имел право голоса. Оставшихся денег как раз хватило на первый взнос за новую машину.

Как ни странно, это оказалось именно то дело, где общительный и остроумный Максим за непродолжительное время сумел обзавестись постоянными клиентами, которые обеспечивали небольшой, но стабильный доход. Правда, звонили в любое время суток, но отказа никогда не было, и именно это обстоятельство сделало Максима популярным. Его услуги советовали друзьям и знакомым, и перспективы дальнейшей работы были очень неплохие.

Но вот…

– И что будем делать? – родной и тихий голос Людмилы, подошедшей неслышно, был полон боли. – Как думаешь поступить? Чем я могу тебе помочь?

– Ты успокоилась, милая моя? Я обязательно что-то придумаю, из кожи вылезу, но вас обеспечу. Вы для меня – это моя жизнь, и она не должна быть плохой, понятно?

– Ладно, я на кухню, там мама что-то сказать хотела, – жена выглядела бледной.

– Извинись за меня, я не смогу сейчас уделить ей внимание, мне надо побыть одному.

Как только Людмила вышла из комнаты, тяжелые раздумья навалились на Максима с новой силой. Одалживать он не любил, долг тоже казался бездонной ямой, а продавать что-то из дома – это вообще последнее дело, да и особенных ценностей не нажили, жили скромно, но достойно.

«Да уж, вот это влип, так влип. Как ни крути, семью кормить надо, так что надо искать решение проблемы», – лихорадочно размышлял Максим, прикуривая очередную сигарету от предыдущей.

Общение с гаишниками, с медиками, а позже с представителями страховой компании вымотали нервы до предела, и последней каплей отчаяния стала сумма ремонта, озвученная на станции техобслуживания.

В прихожей послышалась шумная и веселая возня – со школы возвратились дети, мальчишки-погодки, учащиеся начальных классов. Бурная встреча с бабушкой, радостные выкрики при виде подарков слились в единый шум, который внезапно прекратился.

«Рассказала, наверное», – подумал безучастно Максим, прижавшись горячим лбом к стеклу. – «Ну и ладно, все равно узнают. Пацаны смышленые, поймут. Только бы теща не сболтнула что-то от себя».

Нет, сказать, что Максим не любил мать жены, нельзя, он скорее уважал ее, но всегда старался поступать по-своему, что, в свою очередь, не нравилось теще. К тому же Максим прекрасно знал, что у Зинаиды Павловны была мечта, в которой она видела дочь и внуков, проживающих рядом с собой.

Стараясь воплотить мечту в реальность, она даже подобрала Людмиле завидного жениха – соседа, знатного механизатора Ваську. Так и сказала однажды:

- Дочь должна жить с матерью рядом. Выходи за Ваську, под боком у меня будете.

Но ее планам не суждено было сбыться, залетный студент из стройотряда Максим Расторгуев не только успел поработать на восстановлении птичника, но и сумел вскружить голову первой красавицы деревни.

Уже к осени была сыграна свадьба, и улетела мамина дочка в далекий и чужой город.

С тех пор прошло немало времени, Зинаида Павловна периодически приезжала проведать молодую семью, старалась советовать, но свою волю не навязывала, да и Максим был строптивым. Появившиеся дети скрепили отношения и стали предметом общего внимания в любой ситуации.

Теща со временем оценила усилия зятя, иногда даже хвалила его, но цепко и зорко следила за жизнью молодой семьи. По-деревенски мудрая женщина научилась не спешить с выводами, а если их и делать, то только имея веские основания.

Напряженная тишина в доме не нарушалась детскими играми, из кухни иногда доносились звуки какого-то эмоционального диалога. Мальчишки проскользнули в свою комнату незаметно для отца и вели себя непривычно тихо, понимая, что в доме происходит что-то необычное.

Неожиданно в тишине раздался звонок городского телефона, от которого мужчина вздрогнул. Медленно и с опаской, ожидая очередной неприятности, Максим снял трубку.

– Господин Расторгуев? Вас беспокоят из страховой компании. Проведена экспертиза, а также получены копии медицинских обследований участников дорожного происшествия. Сообщаем, что ваш случай попадает под возмещение нанесенного ущерба, так что ремонт автомобиля будет оплачен. Мы позвонили на станцию техобслуживания, так что завтра начнут ремонт. Вы сможете лично проконтролировать ход работы, если, конечно, захотите.

Сказать, что Максим был ошарашен – это не сказать ничего.

Как и в прошлый раз на кухне его бросило в жар. Все еще не веря в услышанное, Максим что-то пролепетал в ответ, медленно и аккуратно положил трубку и повернулся, чтобы пойти на кухню, сообщить о новости. Но сделать этого не успел, жена и теща вошли в комнату.

Предупредительно подняв руку, чтобы Максим ее не прерывал, Зинаида Павловна негромко, но внятно произнесла небольшую речь:

– Иди сюда, у меня к тебе дело. Я ведь к вам не просто так сегодня приехала, но, видать, вовремя, – сказала теща, протягивая Максиму пакет среднего размера. – Тут деньги, возьми. Мы с отцом продали дом, который строили для Людочки, да молодец залетный увез ее. А дом без жильцов рушится. Вам деньги сейчас нужны как воздух, а мы с дедом с огорода прокормимся, да и пенсии хватает.

Вот и поправите свои дела. Людочка тебя расхваливает, да и я понимаю, что прекрасная вы пара, хоть и сомневалась поначалу, правду говорю. Любишь ты их, сердцем чувствую, а материнское сердце не обмануть. Вот и посоветовала мне дочь отдать деньги хозяину. А я и не против, лишь бы в семье был лад. Правда, одно условие все-таки есть, обещай привести детей на все лето.

Максим не знал, что ответить. Зять не ожидал от тещи такого подарка. Он посмотрел на женщин, медленно перевел взгляд на телефон, потом опять сосредоточился на жене и теще. Такой стремительный поворот событий сразил его окончательно, лишив способности соображать и осознавать события.

Спазм перекрыл горло, Максим просто на время потерял дар речи и, шагнув к дверям, приблизился к женщинам. Несколько мгновений он молча вглядывался в родные лица, потом осторожно обнял их одновременно, поцеловав обоих.

– Родные мои, дорогие мои, как же я счастлив, что вы у меня есть!

– Спасибо, мама, – добавил он тихо.

Сказал впервые за все эти годы. Зинаида Павловна только охнула.

Объятия и слова благодарности были прерваны восторженными криками сорванцов, которые, учуяв изменения в настроении семьи, ворвались в комнату. Лица родителей посветлели от вида любимых мордашек малышей, а бабушка совсем некстати начала хлюпать носом.

Все присутствующие бросились ее успокаивать и спустя некоторое время шумно и дружно отправились на кухню дегустировать бабушкины вкусняшки.

Холодный зимний вечер входил в свои права, постепенно понижая температуру и сгущая темень. Но в квартире счастливой семьи Расторгуевых было тепло и солнечно. Ведь счастье, как известно, не только согревает, но и освещает…