Артобстрел

(Быль) Горловка. Донецкая Народная Республика. Украина.
Поздняя весна-лето 2015 года.

Многодетная семья — это ни на что не похожий уникальный мир со своими плюсами и минусами, своими радостями и проблемами, традициями и праздниками. В условиях благоденствия рассчитывать на перспективное будущее — обычная история. Хотя воспитание детей — непростой, тяжкий труд в основе которого, вопреки предрассудкам, лежит безграничная любовь и взаимное уважение.
Вот и в нашем рассказе многодетная фамилия из шести человек как могла, рассчитывая на хлебосольное будущее, старалась ограничиваться малым. Всё было хорошо и каждый член родового сообщества, в объёме дозволенного, совершенно искренне улыбался подсолнечному миру.
Родители трудились на Горловском молокозаводе по улице Никитовской. Четверо деток жили, не тужили, набирались ума-разума.
Младшенькой дочулечке-крохотулечке Миланочке едва-едва исполнился годик.
Захарик уже повзрослел и собирался заканчивать детский сад, расположенный неподалёку.
Юрика с успехом перевели в третий класс начальной школы.
Образцом для подражания выглядела Катенька (Мочалова), одиннадцати лет отроду — ребёнок от Бога.
Красивая девочка, как солнышко. Кудрявая, улыбчивая, смугленькая. С малолетства занималась танцами, у мамы слыла любимицей, правой рукой по хозяйству.
Катюшенькой не нарадовались — очень внимательная. На праздник всегда положит с утра на тумбочку букетик полевых цветов, от руки нарисованную, колоритную поздравительную открытку.
Опять же Катериночка любила домашнюю живность: курочек, уточек, гусят, цыплят в инкубаторе. Собачка Пуся, котик Маркиз обожали свою хозяйку.
В классе девчушечка-недоросток значилась бесспорным и явным лидером. Училась на «отлично», в табелях красовались одни пятёрки.
Подрастающая фасонница на День защиты детей собиралась выступить перед зрителями со своим показом стильных покроев. Что тут такого, в округе среди сверстниц слыла первой модницей…
Пасторальный уклад жизни не требовал суетливости, всё шло своей чередой, впереди маячила райская пора летнего отдыха.

Обыденным свежим утром воздух как всегда умеренно, пропитан лёгкой влагой после ночного дождика. Туман постепенно рассеивался в округе, позволяя лучам заревого солнца тешить нарядные цветы изящной выразительностью акварельного стиля.
Бесконечные зеленые поляны, усыпанные множественными дарами флоры, радовали глаз пахучим разнотравьем.
В отсветах солнечной иллюминации притихшую округу будил низкий звук от ударов крыльями сплочённого общества булавоусых бабочек. Это ненавязчивые, бесшумные представители душ ангелов на земле. Возвышенных приветов было так же много, как и угасающих звезд на лазурном небосклоне уходящей ночи.
— Детки наши родненькие, вставайте! — ласково произнес мужчина, распахнув дверь комнаты своих домочадцев.
Жизнь только-только просыпалась после заката мирной вахты добрых сил. Чудная благодать — источник процветания на земле. Озарение…

Отец семейства погиб мгновенно, приняв на себя колоссальной силы удар осколочно-фугасного снаряда. При огневом налёте собственного дома у матери по корень плеча оторвало левую руку.
Захарик выжил после взрыва. Когда шестилетнего мальчишку откопали из пыли и грязи он не открывал обожжённые глазки всю последующую неделю. Как не ослеп — непонятно.
Вдобавок прилетевшей щепкой выбило ещё два зубика в нижней челюсти, до кости рассекло губу. Кожа свисала на подбородок.
Всё лицо пожгло до мяса, лохмотья вспучило пузырями, разбило пороховой взвесью. Черные точки шрапнелью впились в маленькое тельце. С виду ёжик и ёжик, только без колючек.
После артобстрела у бедненького Захарика всю неделю не закрывался рот и выпадал язык, до пола текли слюнки. Кап-кап-кап…
Миланочке-малышке тётя в белом халате из подмышки достала скрученный осколок артиллерийского фугаса. Основание искромсанного предплечья с осторожностью пришлось разрезать до лопаточной косточки, чтобы вытащить оплавленную стальку.
Нет, крови большой не было на ладошках между пальчиков с разорванной тканью. Правда, рваные раны впоследствии пришлось зашивать, стягивая суровой ниткой, чтобы не выдернулись косточки из своих гнёзд. Ещё долго после этого ручки не могли держать игрушки.
У всех детей была сильнейшая контузия. Снаряд упал практически в паре метров от крыльца. Компрессионный удар по всему живому сильнейший, нестерпимая боль — чудовищная. Барабанные перепонки разорвало с лёгкостью.
Кумачовые ручейки стекали по шее из ушных раковин. Воспалённый мозг в голове отказывался воспринимать картину ужасов, на любое шевеление отзываясь колокольным набатом. Пытка адская, наверное, даже потерявшие блеск зрачки побелели.
Первый месяц после гремучей беды детки практически беспрерывно плакали. Боялись любого звука. Когда на пол падали ключи, оставшиеся в живых взрослые смотрели — не упал ли в обморок ребёнок.
Что оставалось малюткам делать — беспричинно истерили, остервенело вырывались из рук и, как могли, бежали куда глаза глядят, жаловались на тошноту регулярно. Ни с того, ни с сего писались прямо в штанишки. Страшились всего: темноты, закрытых дверей, шороха за окном. Во сне всю ночь постоянно кричали: «Не стреляйте! Мама, спрячь меня! Спрячь меня, мамочка! Мамочка, я боюсь! Мамочка!»
Всю ночь приходилось держать ребёнка за ручку, когда он ревел до соплей и бился в истерике: «Прикрой мне ножки! Закрой головку! Боюсь, надень на ручки варежки!».
…А Катеньку по поясницу разорвало буквально пополам. Верхняя часть тела валялась возле порога, придавленная дверью, вырванной с мясом из косяка. Нижнюю часть собирали по кусочкам среди строительного щебня, извёстки, обгоревшего дерева.
По соседству с головкой сестрёнки лежал Юрик без ножек. Одну раздробленную ручку, перевязанную сухожилиями, подобрали под туловищем, другую так и не смогли найти. Ниже глаз лица не было вообще. Бетонной чушкой лобную часть возле темечка раздробило в лепёшку. Вспоротое тельце вздёрнулось на армированный шлакоблок.
Ввысь вздымались клубы дыма и пепла. Огонь никто не тушил. Без остатка горели биографии наследников Анны Тув.

Хоронили курносых носиков всей улицей в закрытых гробиках. Аминь детскому миру. Земля пухом ангелочкам, убитым наследниками фашистов.
Мир обрушился. Громыхнуло что-то словно в грозу. В небе зло скалился Марс. Сверкнули молнии. Полетело всё кувырком, свист осколков пронзил до костей. Бабочка истерично забилась в оплавленное стекло дома, осевшего горой кирпича.
Голос Анны охрип от надсады, горя и рыданий:
— Никогда, никогда Катенька и Юрик не станут большими. Никогда. Кто сможет восстановить справедливость? Кому здесь взывать о помощи? Кто проявит сострадание?
Милая святая родина детей, твердыня разума и веры, как могу, сдерживаю плач. Криком кричу: ради всего святого, детки наши, переживите меня!
Люди, что вы творите? И кому здесь пожаловаться, разве что Богу?..

Эпилог

Сводка Министерства обороны Донецкой Народной Республики на 27 мая 2015 года. Докладывал полковник Народной милиции ДНР Эдуард Басурин.
В 8:00 обстрел из гаубиц Д-30 калибром 152 мм вёлся с расстояния 12,5 км. из Дзержинска с позиций 1-го гаубичного артиллерийского дивизиона командиром которого является подполковник Виктор Юшко.
Структурно артдивизион входит в состав 44-й отдельной артиллерийской бригады, командиром которой является полковник Олег Лесовой.
Приказ бить на поражение мирного населения отдал Председатель ставки верховного главнокомандующего Вооруженных сил, президент Украины Петр Порошенко.
Именно на этих высокопоставленных военных ВСУ, совершивших преступление против человечности, лежит вина за гибель детей Горловки.

Март 2022 года